Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«Мордовский государственный университет им. Н.П.Огарёва»
Факультет юридический
Кафедра международного и европейского права
РЕФЕРАТ
ПО МЕЖДУНАРОДНОМУ ЧАСТНОМУ ПРАВУ
на тему:
«Методы правового регулирования международного частного права»
Выполнила:
студентка 402 группы (д/о)
специальности «Юриспруденция»
Лыбаева Наталия Сергеевна
Проверила: к.ю.н., доцент
Трунина Екатерина Владимировна
Саранск
2014
Введение
Как вытекает из положений общей теории права, вопрос о методе регулирования вслед за объектом регулирования, принципах и нормах является краеугольным для любой системы норм, претендующей на существование в качестве отдельной отрасли или системы права. Думается, что для международного частного права он также выступает ключевым. Вместе с тем в ряде учебных пособий и учебников по МЧП рассмотрение проблем, связанных с наличием у него собственных методов регулирования, обходится стороной.
Исходя из особенностей объекта регулирования в международном частном праве, решается соответственно и вопрос о методах регулирования, свойственных этой неординарной системе норм. Действительно, специфичность общественных отношений, подлежащих регулированию, не может не обусловить особенностей и в том, что именуется совокупностью способов и средств воздействия на регулируемый объект. Как известно, именно так в теории права определяется метод регулирования.
В юридической литературе сама по себе проблема методов регулирования в международном частном праве не вызывала значительных трудностей для решения, хотя определенная почва для полемики и имеет место. Коллизионный метод регулирования во все времена квалифицировался как коренной метод международного частного права. Однако на разных этапах развития МЧП его роль в воздействии на регулируемый объект не была неизменной. После Второй мировой войны исключительное освещение получил вопрос об унифицированных нормах материально-правового характера, содержащихся в международных договорах, и, соответственно, обусловил постановку проблемы еще одного метода регулирования в МЧП — материально-правового. Положительный ответ на вопрос об их вхождении в состав МЧП означал закономерное согласие и с их участием в регулировании подпадающих под действие данной системы норм отношений. Единственным логическим выводом из указанного могло стать только признание наличия второго метода регулирования — материально-правового, обеспеченного материальными нормами прямого действия, унифицированными международными соглашениями.
После 50-х гг. XX столетия такие нормы стали признаваться в качестве полноправных норм МЧП и, следовательно, служить одним из средств реализации особого его метода — материально-правового. Следует подчеркнуть, что в данном случае, когда говорится о методах регулирования в частном международном праве, подразумевается, что предметом рассмотрения выступают специальные, т.е. такие методы регулирования, которые характеризуют данную совокупность правовых норм с позиций особенного, а именно подчеркивающие ее специфику. В то же время, коль скоро речь идет об отношениях цивилистического характера, никоим образом нельзя отрицать действия тех методов регулирования, которые применяются в гражданском праве и иных цивилистических отраслях. Закономерно, что для анализируемых отношений характерны дис-позитивность, свобода договорных отношений, усмотрение сторон, равенство партнеров и т.п., что свойственно правовому регулированию гражданских и торговых отношений вообще. Эти качества регулятивного воздействия имманентно присущи всей совокупности способов и средств, которые используются для надлежащей регламентации отношений данного типа. В силу этого можно иметь в виду и общий метод регулирования отношений цивилистического характера, применяющийся в МЧП, который тем не менее не является определяющим в плане выделения его норм в какую-либо самостоятельную совокупность.
В этой связи необходимо упомянуть, что в научной и учебной литературе последних десятилетий был высказан несколько отличающийся от общей российской доктрины взгляд на методы международного частного права, который, помимо прочего, ревизует в том числе и разработки в области теории права.
1. Коллизионный метод регулирования
Частноправовые отношения с «иностранным элементом» в силу своей специфики требуют особых способов или методов регулирования. Наличие в отношениях, регулируемых международным частным правом, иностранного элемента приводит к так называемой коллизии, или столкновению (лат. collisio - столкновение) двух или более правовых систем, нормы которых могут быть применены к этим отношениям. В разных правовых системах различные вопросы урегулированы по-разному, поэтому от выбора конкретной правовой системы зависит, каким образом будет урегулировано то или иное правоотношение.
Преодоление столкновений, или коллизий, осуществляется с помощью специальных норм, которые называются коллизионными. Основной целью и задачей этих норм является обеспечение решения одного вопроса: какое право подлежит применению в каждом конкретном случае?
Первые коллизионные нормы стали складываться в раннем Средневековье. Одним из первых примеров коллизионной нормы является приводимая в курсе Л.А. Лунца по международному частному праву со ссылкой на М.И. Бруна «глосса Аккурсия», относящаяся к началу XIII в., в которой излагались следующие обстоятельства: в городе Модена судится гражданин Болоньи. Какие нормы должны быть применены в данном случае - Модены или Болоньи? Итальянские юристы, опираясь на источники римского права, пришли к выводу, что гражданин Болоньи должен быть судим по законам Болоньи. Это решение вслед за М.И. Бруном можно считать первым решением коллизионной проблемы.
Л.А. Лунц упоминал и более раннюю ссылку на решение коллизионной проблемы - текст магистра Алдрика конца XII в. В работе А.А. Рубанова приводится краткое высказывание магистра Алдрика: при решении вопроса о праве, подлежащем применению в процессе, где участвуют люди из различных областей, судья должен применить обычай, «который представляется более сильным и более полезным». С течением времени число коллизионных норм увеличивалось, постепенно складываясь в коллизионное право, а нахождение применимого права с помощью коллизионных норм получило название коллизионного метода регулирования в международном частном праве.
Справедливости ради надо сказать, что можно иначе подойти к решению вопроса о «первенстве» коллизионного метода при регулировании отношений с иностранным элементом. В этой связи стоит обратить внимание на то, каким образом решались споры в Римской империи между римлянами и чужестранцами, т.е., современным языком говоря, как регулировались отношения с иностранным элементом. Как известно, отношения римлян между собой регулировались ius civile. Наряду с римлянами существовала большая группа лиц, которые не признавались римлянами, хотя проживали на территории Римской империи, - это были лица, населявшие завоеванные Римом обширные территории. Формально они не являлись иностранными гражданами в современном понимании этого слова, однако, будучи изначально гражданами других государств, они оставались носителями иных правовых обычаев и норм. «Столкновение» этих норм с ius civile приводило к необходимости нахождения способов их урегулирования.
Споры, возникавшие между римлянами и неримлянами, или перегринами, решались преторами, рассматривавшими такие споры, - praetor peregrinus. И здесь примечательно то, каким образом претор подошел методологически к решению вопроса об урегулировании "столкновения" норм ius civile и других норм, применявшихся на завоеванных территориях. Он не разрабатывал коллизионные нормы, а формулировал материально-правовые нормы, направленные на регулирование отношений с иностранным элементом. Так стало формироваться ius gentium, нередко переводимое как «право народов». Таким образом, можно сказать, что первоначально, на самой заре появления отношений «с иностранным элементом», решение вопроса о применимом праве пошло по пути выработки и применения материально-правовых, а не коллизионных норм, которые появились гораздо позже.
Разработка и формулирование коллизионных норм, которые дают ответ на вопрос о применимом праве, осуществлялись в течение веков в разных странах на основе различных критериев. Как показывает история международного частного права, таких критериев немного: 1) гражданство или домицилий участников отношений - субъектный подход; 2) место возникновения, изменения или прекращения частноправовых отношений - территориальный подход; 3) наиболее тесная связь с правоотношением - гибкий подход. На разных этапах развития международного частного права этим критериям придавалось различное значение или они использовались в том или ином сочетании.
Как явствует из вышесказанного, коллизионная норма лишь указывает путь нахождения той правовой системы, которая должна урегулировать то или иное правоотношение. Это обстоятельство вызвало споры по поводу природы коллизионной нормы, она - лишь техническое указание на правовую норму, подлежащую применению, или вместе с материально-правовой нормой она составляет определенное правило поведения. Представляется, что коллизионная норма - это и не техническое указание, и не правило поведения в чистом виде, а сочетание элементов того и другого. Это особенно справедливо в отношении современных гибких коллизионных норм, которые не устанавливают единственно возможный путь определения применимого права, а предлагают правоприменителю оценить всю совокупность обстоятельств и условий, чтобы определить адекватную правовую систему, могущую наилучшим образом урегулировать возникшие правоотношения. Видимо, приходится смириться с тем, что коллизионная норма не укладывается в жесткие существующие рамки определения ее природы, а является вполне самостоятельным и особым институтом права.
Применение коллизионной нормы нередко приводит к необходимости применения судами одного государства права другого государства. Это стало очевидным довольно давно - непризнание правовых последствий тех или иных действий или событий за границами того государства, где они имели место, приводит к правовому хаосу. Если супружеская пара пересекает границу и в другом государстве не признается в качестве таковой в силу своих правовых установлений, то неблагоприятные последствия этого очевидны. Непризнание вещных прав при пересечении границы также приводит к весьма нежелательным последствиям для участников частноправовых отношений. Все это свидетельствовало о необходимости признания действия иностранных законов, но теоретические обоснования этому явлению вызвали массу трудностей, споров и дискуссий.
Итак, коллизионный метод позволяет ответить на вопрос: право какого государства, какой территории должно быть применено? Такого рода коллизии получили название пространственных коллизий, т.е. коллизий законов, одновременно действующих в разных пространствах, на разных территориях. В свою очередь пространственные коллизии подразделяются на международные (интернациональные) и межобластные (внутренние, интерлокальные).
Международные (интернациональные) коллизии - это коллизии между законами разных государств. Именно международные коллизии составляют основу международного частного права. Межобластные (внутренние) коллизии - это коллизии между законами различных административных образований в рамках одного государства, например в федеративных государствах. Наиболее яркой иллюстрацией государства, где возникают межобластные коллизии, являются США. В бывшем СССР между законами союзных республик также могли возникать межобластные коллизии, которые регулировались специальными нормами.
2. Материально-правовой метод регулирования
Само наличие коллизионного метода в МЧП обусловлено различием в национальном регулировании частноправовых отношений. Логическим выводом из этого утверждения является следующее: приведение национального регулирования «к единому знаменателю» исключит коллизионную проблему. Достичь такого результата можно путем совместных усилий на международном уровне. Работа по созданию унифицированных материально-правовых норм началась в XIX в., но особенно активной стала в XX в. Прежде всего, унификация стала осуществляться путем разработки и принятия международных конвенций. Впоследствии начали использоваться и иные формы унификации. Эти вопросы подробно исследовались в различных работах по российскому МЧП, в частности в работах М.М. Богуславского, В.П. Звекова, А.Л. Маковского, С.Н. Лебедева, Л.А. Лунца, О.Н. Садикова и др. Одним из последних опубликованных исследований в этой области является работа Н.Г. Вилковой «Договорное право в международном обороте». В этих работах предлагается различная классификация унификации по МЧП, исходя в первую очередь из предмета унификации и способа унификации. Исторически первоначально предметом унификации стали коллизионные нормы в области семейного и наследственного права.
Дальнейшее развитие международного сотрудничества привело к расширению унификации уже не коллизионных, а материальных норм. Особенно успешно этот процесс реализовался в области международного торгового оборота. Создание материально-правовых норм на международном уровне позволяет решить немалое число проблем: 1) создается единое регулирование, общее для участников международного общения; 2) унифицированные материально-правовые нормы создаются специально для регулирования отношений с «иностранным элементом»; 3) применение унифицированных материально-правовых норм не требует использования коллизионных норм для нахождения применимого права, т.е. исключает один из возможных «факторов неопределенности» (как будет показано впоследствии, выбор права с помощью коллизионных норм в определенной степени зависит от оценки обстоятельств конкретного дела судом (арбитражем), что несет в себе «фактор неопределенности»).
Помимо разработки международных конвенций используются иные формы, виды международной унификации. В большой степени это объясняется определенными негативными аспектами разработки и использования международных конвенций. Различия, иногда существенные, национальных правовых систем осложняют поиски и формулирование унифицированных норм, что требует достаточно продолжительных сроков их подготовки. Немалое время уходит также на их подписание и ратификацию, принятие различными государствами или присоединение. Как показывает практика, в среднем на это уходит 8 - 10 лет. Некоторые международные конвенции так и не вступают в силу, несмотря на большую и длительную работу по их подготовке, - в частности Гаагская конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г. Некоторые конвенции подписываются и используются небольшим числом стран, что приводит к очень скромному унификационному эффекту (например, Гаагская конвенция 1955 г. о праве, применимом к купле-продаже движимых материальных вещей, в которой участвует лишь восемь государств).
Для того чтобы избежать хотя бы некоторых из названных сложностей, международная практика предложила такой метод унификации, как разработка модельных (типовых) документов. В отличие от международных конвенций модельный закон может использоваться каждым государством отдельно, путем принятия своего национального законодательства на основе такого модельного закона. Наиболее успешным примером такого документа является Модельный закон о международном коммерческом арбитраже, разработанный Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) в 1985 г. В силу высокого авторитета указанной международной организации, а также привлечения большого числа высокопрофессиональных специалистов из разных стран для подготовки данного Модельного закона он стал широко использоваться национальными законодателями для разработки соответствующего национального законодательства. В частности, Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» является примером такого национального законодательного акта, принятого на основе Модельного закона ЮНСИТРАЛ.
Такой метод ведет к принятию в разных странах схожего национального законодательства, что дает тот же результат - унификацию правового регулирования.
Еще одним методом унификации является «разработка правительственными и неправительственными организациями документов частноправового характера, призванных регулировать отношения в рамках международных коммерческих контрактов». Наиболее интересным примером такого рода документа являются Принципы международных коммерческих договоров, разработанные в 1994 г. Международным институтом по унификации частного права (УНИДРУА), действующие в настоящее время в редакции 2004 г. Этот документ представляет собой свод общих принципов договорного права, применение которых в большой степени зависит от самих участников международного коммерческого оборота.
Такой метод унификации является современным подходом к разработке единообразных норм и в большой степени лишен недостатков классической унификации. Это, однако, не означает отсутствия проблем при его применении.
Еще одним примером неконвенционной унификации является разработка Международной торговой палатой Правил толкования международных торговых терминов ИНКОТЕРМС 2000. Данный документ представляет собой свод международных обычаев, регулирующих распределение между продавцом и покупателем обязанностей, связанных с перевозкой груза, его страхованием, а также переход риска.
Описанные методы материально-правовой унификации свидетельствуют о широком наборе современных способов выработки и применения унифицированных правил в сфере международного общения.
Специфика и своеобразие МЧП заключаются в том, что в нем объединены нормы, различные по своему характеру, структуре, целям и способу возникновения и функционирования, - национальные коллизионные, унифицированные коллизионные и унифицированные материально-правовые. Кстати, отнесение к МЧП унифицированных материально-правовых норм потребовало специальной аргументации - наиболее подробно она была обоснована Л.А. Лунцем.
Нельзя не упомянуть дискуссию о том, относятся ли к МЧП внутренние материально-правовые нормы, регулирующие частноправовые отношения с иностранным элементом. При обсуждении этого вопроса такие нормы нередко разделялись и часть из них, регулирующая внешнеторговые отношения, статус субъектов, причислялась к МЧП, а часть - нет. Наиболее известные два автора в области МЧП, исследовавшие этот вопрос еще в середине XX в., - И.С. Перетерский и Л.А. Лунц придерживались прямо противоположных взглядов. В одном из известнейших трудов по МЧП, написанном И.С. Перетерским и С.Б. Крыловым, И.С. Перетерский отмечал, что к сфере МЧП необходимо отнести внутренние материально-правовые нормы, непосредственно регулирующие частноправовые отношения с иностранным элементом, в первую очередь нормы, регулирующие внешнеторговую деятельность. Л.А. Лунц категорически не соглашался с такой постановкой вопроса. В своем «Курсе международного частного права» он писал: «Внутригосударственный закон, определяющий права и обязанности по внешнеторговой купле-продаже или денежным обязательствам, вытекающим из международных расчетов, не только не заменяет собой коллизионные нормы, а, наоборот, прямо предполагает наличие коллизионной нормы, отсылающей к этому закону и исключающей в конкретном случае применение аналогичных иностранных норм». Материально-правовой метод в отличие от коллизионного метода имеет своей целью исключение необходимости обращаться к коллизионным нормам. Внутренние материально-правовые нормы не приводят и не могут привести к такому результату - их применение возможно только после того, как коллизионная норма укажет на применимое внутреннее право.
Л.А. Лунц также отмечал, что если внешнеторговая сделка регулируется советским правом, то на нее должны распространяться наряду со специальными нормами по внешней торговле «и общие нормы советского гражданского права, в частности нормы общей части обязательственного права Гражданского кодекса». Доведение этого рассуждения до логического завершения неизбежно привело бы к тому, «что граница между международным частным правом и гражданским правом была бы вовсе стерта».
М.М. Богуславский поддерживал точку зрения И.С. Перетерского о возможности включения в состав МЧП внутренних материально-правовых норм. В своем учебнике по международному частному праву, изданном в 1998 г., М.М. Богуславский, в частности, писал: «Возникает вопрос, относятся ли к области международного частного права внутренние материальные нормы, т.е. нормы внутреннего законодательства, которые непосредственно, без применения коллизионной нормы, регулируют отношения с иностранным элементом... По нашему мнению, исходя из характера регулируемых правом отношений эти нормы также следует включить в состав международного частного права». Автор, однако, специально подчеркивает, что имеет в виду «не общие нормы гражданского законодательства, а специальные нормы, непосредственно установленные государством для регулирования внешнеэкономических отношений или отношений по научно-техническому, культурному сотрудничеству».
Присоединяясь к точке зрения Л.А. Лунца о невозможности отнесения к МЧП внутренних материально-правовых норм, регулирующих отношения с иностранным элементом, хотелось бы лишь добавить следующее. Сторонники включения таких внутренних норм в МЧП подчеркивают, что речь идет о специальных нормах, регулирующих внешнеторговые и связанные с ними отношения (банковские, «морские», в сфере иностранного инвестирования и др.), а также нормы, регулирующие правовое положение субъектов отношений с иностранным элементом. При этом никак не оценивается аргумент Л.А. Лунца о невозможности применять внутренние нормы, минуя коллизионные нормы.
В связи с этим можно было бы отметить, что с введением в российское МЧП концепции сверхимперативных норм (ст. 1192 ГК РФ) позиция о невключении внутренних материальных норм в МЧП получает дополнительный довод. Перечисляя материально-правовые нормы национального права, которые направлены на регулирование отношений с иностранным элементом, сторонники их включения в состав норм МЧП фактически говорят о нормах, которые должны применяться независимо от применимого иностранного права, а также о публично-правовых нормах, которые, как правило, также должны применяться независимо от применимого иностранного права. Можно предположить, что речь идет о таких специальных внутренних материальных нормах, которые должны применяться независимо от действия коллизионных норм, т.е. независимо от применимого права, найденного с помощью коллизионной нормы. Сегодня такая ситуация может быть урегулирована с помощью концепции сверхимперативных норм.
Данная концепция нашла отражение в ст. 1192 ГК РФ и более подробно будет проанализирована далее (см. п. 4.8 гл. 4 настоящего учебника), здесь только отметим, что ее основная идея заключается в возможности применения национальных материально-правовых норм, так или иначе связанных с конкретным правоотношением, несмотря на применимое право.
Таким образом, нет нужды включать внутренние материально-правовые нормы, регулирующие отношения с иностранным элементом, в МЧП и необоснованно «стирать грань» между МЧП и национальным гражданским правом. Оставаясь в составе национального гражданского права, такие нормы могут быть «напрямую» применены к отношениям с иностранным элементом.
Заключение
Следует подчеркнуть, что в данном случае, когда говорится о методах регулирования в частном международном праве, подразумевается, что предметом рассмотрения выступают специальные, т.е. такие методы регулирования, которые характеризуют данную совокупность правовых норм с позиций особенного, а именно подчеркивающие ее специфику. В то же время, коль скоро речь идет об отношениях цивилистического характера, никоим образом нельзя отрицать действия тех методов регулирования, которые применяются в гражданском праве и иных цивилистических отраслях. Закономерно, что для анализируемых отношений характерны диспозитивность, свобода договорных отношений, усмотрение сторон, равенство партнеров и т.п., что свойственно правовому регулированию гражданских и торговых отношений вообще. Эти качества регулятивного воздействия имманентно присущи всей совокупности способов и средств, которые используются для надлежащей регламентации отношений данного типа. В силу этого можно иметь в виду и общий метод регулирования отношений цивилистического характера, применяющийся в МЧП, который тем не менее не является определяющим в плане выделения его норм в какую-либо самостоятельную совокупность.
В этой связи необходимо упомянуть ещё раз, что в научной и учебной литературе последних десятилетий был высказан несколько отличающийся от общей российской доктрины взгляд на методы международного частного права, который, помимо прочего, ревизует в том числе и разработки в области теории права. В частности, в статье В.П.Звекова «О соотношении коллизионно-право-вого и материально-правового способов регулирования в международном частном праве» (Советский ежегодник международного права. 1973. М., 1975) было высказано мнение, что в международном частном праве имеется два способа регулирования, которые укладываются в рамки одного метода — преодоления коллизионной проблемы. Впоследствии учебное пособие «Международное частное право», выпущенное в свет издательством «Юрист» в 1993 г., также исходит из существования некоего общего метода МЧП, который заключается в преодолении коллизии»1. К сожалению, данное воззрение без какой-либо аргументации практически дословно воспроизведено и в другом источнике. Метод опосредствуется двумя способами — коллизионно-правовым, осуществляемым в двух правовых формах — национальной и международной, и материально-правовым, осуществляемым в международной форме. Попутно необходимо отметить, что национально-правовые нормы «прямого действия» авторами в состав МЧП не включаются, несмотря на то что в целом и во всех работах всемерно подчеркивается именно специфика объекта МЧП — тех общественных отношений, которые оно призвано регулировать.
Список использованных источников
1 Международное частное право: учебник: в 2 т. / А.И. Абдуллин, Н.М. Артемьева, Д.В. Афанасьев и др.; под ред. С.Н. Лебедева, Е.В. Кабатовой. М.: Статут, 2011. Т. 1: Общая часть. 400 с.
2 Задорожная С.М. Взаимодействие принципов международного публичного и международного частного права // Российский юридический журнал. 2013. № 4. С. 41 - 46.
3 Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 132 - 133.
4 Марышева Н.И., Звеков В.П. Новая кодификация международного частного права // Экономика и жизнь. 2002. № 4, 5, 6.
5 Шулаков А.А. Консеквенциальный метод в международном частном праве // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 1. С. 100 - 108.
PAGE \* MERGEFORMAT 18