К основным предпосылкам возникновения древнерусской литературы ученые относят следующие предпосылки-.html

Работа добавлена на сайт samzan.net:

1. К основным предпосылкам возникновения древнерусской литературы ученые относят следующие предпосылки:

1.  Образование древнерусского государства. Развитие письменности.
2.  Крещение Руси. (988 год, крестил Владимир Красное Солнышко). Принятие христианской культуры требовало много грамотных людей, развивается книжное дело.
3.  Использование опыта Византии и Болгарской культур. Болгария была ближайшей христианской страной. (Старославянский язык письменный, древний язык – устный).
4.  Наличие устного народного творчества.

Периодизация древнерусской литературы. Дмитрий Сергеевич Лихачев выделил 3 крупных периода:

1.  Литература Киевской Руси. XI – середина XII века.
2.  Литература периода феодальной раздробленности и последующего объединения Северо-Восточной Руси. Конец XII-XV века.
3.  Литература периода создания и развития центрального Русского государства. XVI-XVII века.

Основные особенности древнерусской литературы.

1.  Характер бытования. Древнерусская литература рукописная. Труд по созданию был грандиозным. Особое почитание книги. В XI-XIV веках материал для рукописи был пергамент, создаваемый из телячьей кожи. Только в XIV век появилась бумага. Рукописи писались чернилами и киноварью.

Основной тип древнерусской книги – это объемная рукопись. Почти никогда древнерусские сочинения не издавались в одиночку, а включались в какие-либо сборники.

1.  Приглушенность (затемнённость) авторского начала. Одна из главных проблем литературы этого периода – это проблема авторства. Древний книжник почти никогда не стремился заявить о своём авторстве. Абсолютное большинство произведений носило анонимный характер.
2.  Сочинение русской словесности этого периода носили прикладной характер. Сочинения древнерусской литературы или были частью богослужения в храме или использовались для назидания, наставления, просвещения, то есть издавались для какого-то практического применения.

2. Проблема художественного метода древнерусской литературы.

Художественный метод – это образное отражение действительности. Данный вопрос в науке до конца не решен. Д.С. Лихачев, И.П. Еремин, А.Н. Робинсон, А.А. Шахматов.

Всего 4 принципа отображения действительности:
1. Религиозный символизм.

2. Средневековый историзм.

3. Традиционность.

4. Дидактизм.

1. Религиозный символизм.

Основа мировоззрения древнерусского человека – это праведное христианство, древнерусский человек видел мир следующим образом:

Весь мир представлялся как борьба Бога и дьявола, добра и зла. Эпицентром этой борьбы была душа человека.

Древнерусская литература – это литература широкого использования религиозного символа. Символ составлял основу состояния религиозного человека.

Мир древнерусских людей – это мир бинарный, состоящий из двух сфер:

1.  Мир видимый, земной
2.  Невидимый, идеальный, горний (высший).

Оба эти мира являются по мнению древних людей божьим творением, и ни одно из событий повседневной жизни мира видимого не происходит без воли невидимого.

Всё окружающее воспринималось как некие знаки, символы мира высшего. Природа воспринималась древними русичами как некий единый целостный символ. Сменяющиеся времена года воспринимались как символ священной истории.

2. Средневековый историзм.

Древнерусская литература глубоко исторична. В центре описания реальные факты, реальное явление действительности. Произведения древнерусской литературы создавались по горячим местам событий. Отсюда такие свойства: правдивость, историчность, публицистичность. С точки зрения правдивости изображения в древнерусском произведении история приобретает провиденциалистскую окраску, ретроспектива в будущее. Ход исторических событий объясняется, как правило, с религиозной точки зрения. Все события, которые происходят, рассматриваются как проявление божьего замысла о мире и человеке.

3. Традиционализм.

Основополагающими XI-XVII веков являются понятия традиции образца нормы. Древнерусский писатель старался показать себя как можно более образцовым и традиционным. Они стремились создать образцовое сочинение. В рамках этого метода ключевым являлось понятие литературного этикета.

Литературный этикет – это особый принцип древнерусской литературы, указывающий на то, что и как нужно изобразить. Он имеет 3 составляющих:

1.  Этикет миропорядка (складывается из представления древнего книжника о том, как должен происходить ход событий).
2.  Этикет поведения (складывается из представлений о том, как должно вести себя то или иное действующее лицо).
3.  Этикет словесный (складывается из представлений о том, какими средствами должен описывать книжник всё совершающееся).

4. Дидактизм.

Дидактизм, нравоучительность (это самая душеполезная и поучительная литература). Она чрезвычайно серьёзная, она отражала выбор между спасением и гибелью человека. Учила выбирать.

3. Жанровая система древнерусской литературы

Древнерусская литература имела своеобразную и достаточно сложную жанровую систему. Драма до XII века не существовала. Театр появляется с рождением Петра I. Лирической поэзии тоже не существовало, она появляется в XVIII веке. Это появление связано с Симеоном Полоцким.

Наиболее развитой формой был эпос. Эпические жанры в древнерусской литературе делились на группы:

Агиографическая литература (с греч. agios святой) – это жизнеописание человека, причисленного церковью к лику святых. («Описываю жизнь святых»).

Формирование и развитие агиографической литературы относится к первым векам христианства.

В.В. Кусков считает, что эта литература вбирает в себя элементы разных жанров:

1. Античного, исторического жизнеописания.

2. Эллинистического романа.

3. Надгробная похвальная речь.

В VIII-IX веках в Византии вырабатывается каноническая структура жития и основные принципы житийного героя. В это же время происходит иерархическое разделение житий по типам героев и характерам их подвигов, эта классификация была полностью принята на Руси.

Классификация житий

1. Жития преподобнические, ушедшие из мира. (Первое преподобническое «Житие

2. Феодосия Печерского»).

3. Жития мученические. («Житие Бориса и Глеба»).

4. Равно апостольское житие (Житие княгини Ольги и житие Владимира Крестителя).

5. Жития святительские XIV-XV в. (Житие Стефана Пермского).

6. Жития князей-воинов. (Житие Александра Невского. Житие Дмитрия Донского).

7. Жития Христа ради юродивых. (Житие Василия Блаженного).

8. Жития святых аскетов (пустынников, пещерников).

В центре жития стоял идеальный христианский герой, следующий в своей жизни за Христом; человек, достигший христианского совершенства. Житие, как правило, сочетает в себе занимательность сюжетного повествования с назидательностью и панегириком (прославлением). Составители житий показывают во всем величии красоту христианского идеала, характер этого идеала накладывает печать на композиционную и стилистическую структуру жития. Оно имело 3 части:

1. В ней объясняется важность и цель жития. Обязателен приём самоуничижения. В центре произведения образ только святого. Описание жизненного пути святого обычно начинается с указанием на его происхождение, как правило, он происходил от благочестивых родителей. Этот факт связан со следующим этапом, в детстве герой чуждается игр, никого не расстраивал, уединён.

2. Герой отказывается от брака. Покидает родительский дом, он бежит, удаляется из мира. Много трудится, становится монахом, ведёт напряженную борьбу с дьявольскими искушениями. Как правило, к святому стекалась братия. Обычно он основывал монастырь. Герой предсказывал день и час своей кончины. Тело же после его смерти оказывалось нетленным, а издавало дивное благоухание – это было одним из свидетельств святости умершего. У его нетленных мощей происходили чудеса (например, загорались свечи).

3. Автобиография завершалась краткой похвалой святому или молитвой. Так создавался обобщенный лучезарный образ святого, украшенный добродетелями, отрешённый от всего случайного.

На Руси с принятием христианства жития начали распространяться в 2х формах: в краткой, проложные (в состав прологов или синаксариев) использовались во время богослужения, а в пространной форме назывались линейными – это месячные чтения на каждый день.

4. Раннее русское летописание. Структура летописи. «Повесть временных лет». Формы летописного повествования и история формирования.

Среди жанров дрл летопись занимала центральное место.Цель летописи — стремление рассказать о прошлом русской земли и оставить память. Изначально первые летописи создавались как исторические энциклопедии для киевской знати. Создание летописей дело государственное.Время создания ученые определяют по-разному: Б.А Рыбаков связывал временные начала летописания с моментом зарождения государства, однако большинство исследователей считает, что летописание возникает только в 11 веке.  11 век- начало летописей, которые будут вестись систематически до 18в.

В основном летописи составлялись при монастырях и при дворах князей. Почти всегда летописанием занимались монахи — образованнейшие люди своего времени.Летописи создавались по специальному заданию. Основа летописного повествования — расположение исторического материала по годам/летам. Данный принцип был подсказан Пасхалиями. Летописцы рассказывали все исторические события Руси, располагая материал по годам. Летописец стремился пказать непрерыное течение самой жизни. Древнерусский книжник знал, что история имеет свое начало и свой конец(страшные суд). Древнерусские летописи отражали в том числе и эти эсхатологические мысли.

Источники русских летописей подразделяются на 2 типа:

1.  Источники устного характера: родовые предания, дружинная поэзия, местные легенды, связанные с происхождением сёл и городов.
2.  Источники письменного характера: священные писания(Новый Завет, Ветхий Завет), переводные византийские хроники, различные исторические документы и грамоты.

Очень часто в научной литературе летописи называют летописными сводами, так как летписи соединяли в себе летпоиси предшествующего времени и летописные записи о событиях недавних или современных летописцу. Многие ученые пишут о фрагментации летописи. Погодный принцип расположения материала привел к тому, что летопись делалась на множество статей и фраментов. Отсюда такие черты как отрывочность и эпизодичность летописного стиля.

«Повесть временных лет» – произведение, над созданием которого

трудилось не одно поколение русских летописцев, это памятник коллек-

тивного творчества.Вначале, в первой половине 40-х гг. XI в., был составлен комплексстатей, который академик Д.С. Лихачёв предложил назвать «Сказанием ораспространении христианства на Руси». В него входили рассказы о крещении и кончине княгини Ольги, сказание о первых русских мучениках –варягах-христианах, сказание о крещении Руси, сказание о князьях Борисе и Глебе и обширная похвала Ярославу Мудрому.Следующий этап в развитии русского летописания приходитсяна 60–70-е гг. XI в. и связан с деятельностью монаха Киево-Печерского

монастыря Никона.Никон присоединил к «Сказанию о распространении христианства на Руси» предания о первых русских князьях и рассказы об их походах на Царьград, так называемую «варяжскую легенду», согласно которой киевские князья ведут свой род от варяжского князя Рюрика, приглашенного на Русь, чтобы прекратились междоусобные распри славян. Включение этой легенды в летопись имело свой смысл: Никон пытался убедить своих современников в противоестественности междоусобных войн, в необходимости всех князей подчиняться великому князю киевскому – наследнику и потомку Рюрика. Наконец, по мнению исследователей, именно Никон придал летописи форму погодных записей.

     Около 1095 г. создается новый летописный свод, который А.А. Шахматов предложил назвать «Начальным». Составитель этого свода продолжил летописное изложение описанием событий 1073–1095 гг., придав своему труду, особенно в этой, дополненной им части, явно публицистический характер: он упрекал князей за междоусобные войны, за то, что они не заботятся об обороне Русской земли.

Летопись представляет собой свод: судя по всему, ее создатель мастерски работал с богатым арсеналом источников (византийские хроники, Священное Писание, исторические документы и др.),к тому же позднее переписчики могли вносить в созданный текст собственные изменения, делая его структуру еще более разнородной. По этой причине многие исследователи называют летопись компиляцией, а компилятивность считают отличительной чертой летописных текстов.Д.С. Лихачев сопровождает свой литературный перевод ПВЛ наименованиями летописных отрывков, в которых наряду с наименованиями событийного характера (правление Олега, второй поход князя Игоря на греков, месть княгини Ольги, начало княжения Ярослава в Киеве и др.)встречаются собственно жанровые наименования (предание об основании Киева, притча об Обрах,сказание о Белгородском киселе, повесть об ослеплении Василька Теребовльского и др.)

С точки зрения форм летописного писани Ереминым весь летописный материал был разделен на 5 групп : погодная запись(небольшая по объему документальная запись, лишенная художественной формы и эмоциональности), летописное сказание (устное историческое предание в литературной обработке летописца), летописный рассказ (фактографическое повествование, в котором проявляется личность автора: в оценке событий, попытках охарактеризовать действующих лиц, комментариях, индивидуальной манере изложения), летописная повесть (повествование о смерти князя,в котором дается агиографически просветленный образ идеального правителя), документы (договоры и грамоты).

Творогов же подверг критике разработанную Ереминым классификацию, построенную по характеру сочетания противопоставленных друг другу методов изображения действительности как не подтверждающегося летописным материалом и предложил типологию по характеру повествования.

Первый тип повествования — погодные записи(лишь информирующие о событиях), другой — летописные рассказы (рассказывающие о событияз с помощью сюжетного повествования ).

Твороговым выделяется 2 типа сюжетного повествования: характерные для «ПВЛ» летописные сказания   и летописные рассказы. Отличительной чертой первых является изображение легендарного события. Летописные рассказы посвящены изображению событий современных летописцу. Они более пространны В них происходит совмещение фактографических записей, зарисовок эпизодов, религиозных рассуждений автора.

Сюжетное повествование «ПВЛ» построено с помощью худ. Приемов : акцентирование сильной детали, вызывающее зрительные представления, характеристика героев, прямая речяь персонажей.

В «ПВЛ» распространены сюжетные рассказы, но для летописания в целом характерен стиль монументального историзма.

Таким образом, на основании проведенного теоретического изучения трудов исследователей мы получили ряд жанров (форм повествования) с присвоенными им характерными признаками,которые стали основой для выделения типов изложения в русских летописях. На сегодняшний день в составе ПВЛ нами выделены следующие типы: агиографический, воинский, деловой,дидактический, документирующий, народно-поэтический, отсылочный. 1. Агиографический: в качестве главного предмета изображения выступают деяния святого или его жизненный путь в целом; предполагает использование определенных мотивов, например,мотивы учительства (наставничества), пророчества.

Пример: фрагмент о Феодосии Печерском (лл. 61 об.-63 об.).

2. Воинский: изображение исторического события, связанного с борьбой русского народа против внешних врагов (в основном печенегов и половцев), а также с княжескими усобицами;центральный герой — обычно реальная историческая личность, как правило, князь.

Пример: фрагмент о пленении Фракии и Македонии Семеоном (л. 10).

3. Деловой: тексты документов, включенные в ПВЛ.

Пример: фрагмент, содержащий текст договора русских с греками (лл.11-14).

4. Дидактический: содержится назидание, т.е. нравоучение (поучение)моральное/религиозное.

Пример: фрагмент о неправедной жизни князя Владимира до принятия им христианства (л. 25).

5. Документирующий: констатация факта того или иного события, заслуживающего упоминания, но не требующего подробного изложения; фрагменты этого типа отличаются протокольностью изображения, отсутствием художественной формы и эмоциональности.

Пример: фрагмент о времени царствования Леона и его брата Александра (л. 8 об.).

6. Народно-поэтический: повествование о реальных или возможных событиях, как правило,строящееся на одном ярком эпизоде, может содержать вымысел.

Пример: фрагмент о мести княгини Ольги (лл. 14 об.-16).

  7. Отсылочный: фрагменты, взятые из авторитетных источников (византийских хроник,библейских текстов и т.д.).

6. Жанр житие в древнерусской литературе. Житийный канон и его своеобразие. Житие Бориса и Глеба, житие Феодосия Печерского.

Житие – жизнеописание человека, причисленного к лику святых.

Развитие агиографической литературы относится к первым векам христианства. В. Кусков считает, что эта литература вбирает в себя элементы различных жанров:

1.  Античного жизнеописания;
2.  Эллинистического романа;
3.  Надгробная похвальная речь.

В 8-9 веках вырабатывается каноническая структура жития и основные принципы изображение житийного героя.

Житие Феодосия Печерского, Житие Бориса и Глеба, житие Стефана Пермского.

Жития: мученические, преподобнические, княжеские.

Жития Христа ради юродивых. Аскеты – пустынники. В центре жития был истинный христианский герой, следующий за Христом, достигал христианских ценностей. Житие сочетает в себе занимательность сюжета с назидательностью и панегириком.

Авторы житий самоуничижались. В центре повествования – образ святого. Как правило, автор происходил из  благородного рода.

Герой жития удаляется из мира и много трудится. Появляется мотив искушённого человека.

Тело умершего нетленного издавало дивное благоухание (святость умершего). У его мощей происходили чудеса. Завершалась житие краткой похвалой святому или молитвой.

Лучезарный образ святого отстранённый от всего случайного и приходящего.

С приходом на Русь христианства всё стало восприниматься в двух формах агиография:

1.  Проложная (в состав прологов) Во время богослужения читались в краткой форме.
2.  Минейная (пространственные формы) Четьи-Минеи – месячные чтения на каждый день.

ЖИТИЕ БОРИСА И ГЛЕБА. Борис и Глеб — одни из первых святых, канонизированных русской православной церковью, младшие сыновья Владимира Святославича. Вскоре после смерти их отца в 1015 г. они оба были убиты своим старшим братом Святополком. Борис погиб на р. Альте 24 июля, а Глеб 5 сентября близ Смоленска. В результате четырехлетней войны Святополк был побежден сыном Владимира—Ярославом Мудрым. Очевидно, при Ярославе и была предпринята первая попытка канонизации святых братьев. Тогда же начали складываться первые повествования об их гибели. Ко временам Ярослава относится возникновение местного культа Бориса и Глеба в Вышгороде, где они были похоронены. Перенесение мощей Бориса и Глеба в новый храм сыновьями Ярослава 20 мая 1072 г. считается моментом их окончательной канонизации. Даты их памяти, 24 июля, а позднее и 2 мая (день второго перенесения мощей в 1115 г.), становятся общерусскими праздниками. Первоначально их почитали как целителей, но очень скоро Борис и Глеб становятся покровителями всех русских князей как их святые сродники. Они — помощники в битвах, их именем призывают к единству Руси, прекращению междоусобных войн.

Жизни и мученической кончине Бориса и Глеба посвящен ряд древнерусских памятников. Это так называемая “Летописная повесть” — рассказ о гибели князей, читающийся в составе “Повести временных лет” (статья 1015 г.), “Чтение о житии и о погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глеба” Нестора и анонимное “Сказание и страсть и похвала святую мученику Бориса и Глеба”. О взаимоотношениях этих текстов в науке существуют различные суждения.

В литературном отношении наиболее совершенным является “Сказание” Оно открывается краткой исторической экспозицией, повествующей о киевском князе Владимире и его сыновьях. Перед смертью Владимир посылает “блаженного и скоропослушливого” сына своего Бориса против печенегов. Возвращавшегося в Киев Бориса встречает вестник, сообщающий о смерти отца Агиограф приводит пространный плач Бориса, исполненный самых высоких похвал умершему и горестных сетований о его кончине И тут же Борис, как бы предугадывая свою участь, с одной стороны, изъявляет готовность “горькую печаль” свою “прострети” к брату Святополку, с другой — констатирует, что он “о биении моемь помышляеть” Так создается типично агиографическая коллизия не обманываясь в коварных намерениях Святополка, Борис оплакивает свою грядущую гибель, но ни в коей мере не помышляет о сопротивлении старшему брату. Побуждаемый дьяволом, Святополк посылает убийц к Борису, а тот в предвестии своей гибели вспоминает аналогии из житийной литературы, когда праведник бывал убит своими близкими Бориса одолевают тяжелые предчувствия, он страстно молится, поет псалмы и, уже слыша шепот убийц, подошедших к шатру, лишь благодарит Бога, что он сподобил его принять смерть от брата. Аналогично описано и убийство Глеба Но здесь агиограф вносит новый оттенок Глеб изображен им как совсем юный, едва ли не отрок, молящий убийц “Не губите меня, в жизни юного, не пожинайте колоса, еще не созревшего, соком беззлобия налитого”. Далее в “Сказании” повествуется о битве на Альте со Святополком Ярослава, о победе последнего и злой смерти Святополка “в пустыни межю Чехы и Ляхы”. Завершает “Сказание” похвала святым. В старшем из известных списков — в Успенском сборнике XII—XIII вв—“Сказание” соединено со “Сказанием чудес” святых Оно содержит также историю строительства посвященных им храмов. Так как оба памятника — собственно “Сказание” и “Сказание о чудесах” — обычно переписывались вместе, то некоторые исследователи (например, Н Н Воронин) считали, что они написаны одновременно, и датировали время создания “Сказания” периодом после 1115 г. Этому выводу противоречат стилистические различия между памятниками,композиционная законченность как самого Ж., так и “Сказания чудес”. Последнее имеет собственное предисловие и не имеет заключительной части, очевидно, потому, что текст мыслился как открытая структура: к нему могли присоединяться новые рассказы о чудесах. Поэтому большинство исследователей считают,, что “Сказание чудес” было составлено независимо от Ж., возможно, на основе записей, ведшихся при Вышегородской церкви.

Из всех произведений Борисо-Глебского цикла “Сказанию”” наиболее близок рассказ об убиении братьев в “Повести временных лет”, который, очевидно, возник раньше “Сказания” и “Чтения”. Само “Сказание” было, скорее всего, приурочено к торжественному перенесению мощей в 1072 г.

“Чтение”, написанное Нестором, внешне более соответствует агиографическому канону (например, оно открывается пространным рассуждением о вечной борьбе добра со злом, что и является, по мысли агиографа, содержанием всемирной истории; изображение князей-мучеников более традиционно, лишено живых, естественных оттенков, присутствующих в “Сказании”). По словам Д. С. Лихачева, “Чтение” — публицистическое произведение, проникнутое стремлением “убедить князей прекратить губительные для русского народа усобицы” (Русские летописи и их культурно-историческое значение.—М.; Л., 1947.—С. 149). “Чтение” не получило в книжности широкого распространения, “Сказание” же, напротив, сохранилось почти в двух сотнях списков.

И “Сказание”, и “Чтение” отличает необычайная для агиографии коллизия: по типу своему это жития-мартирии, но если в подобных житиях убийца обычно представитель иного вероисповедания или язычник, то Святополк — христианин, и конфликт приобретает совершенно иной, политический оттенок. “Поведением Бориса и Глеба, не поднявших руки на старшего брата даже в защиту своей жизни, освящалась идея родового старшинства в системе княжеской иерархии: князья, не нарушившие своей заповеди, стали святыми” (Дмитриев Л. А. Комментарий//ПЛДР: Начало русской литературы: XI— начало XII века.—Л., 1978.—С. 452).

Житие Феодосия Печерского

11 век. Первое  раннее русское преподобническое житие.

Героем является монах. Один из основателей Киево-Печерского монастыря, посвятил жизнь утроению обителей. Житие имеет характерную трёхчастную композицию.

Центральная часть – повесть о деяниях монаха,

Начало – самоуничижение,

Последняя – заключение.

Цель жития – восхваление героя. В соответствии с этим Нестор летописец набирает факты способствующие прославлению монаха подвижника. Автор подчёркивает, что все эти факты истинные, потому всегда ссылается на факты, на источники.

Ссылается на рассказы Келаря (монах – завхоз), повозника и других живых свидетелей и даже участников событий, связанных с жизнью Феодосия Печерского. Собранный материал автор излагает по порядку. Придаёт ему строгую временную последовательность, принимая отступление от своего ряда. Большинство эпизодов жития имеет завершённый сюжет. Описание отроческих лет Феодосия, о его конфликте с Матерью.

Мать чинила препятствия отроку стать монахом. Аскетический христианский идеал сталкивается с враждебным отношением общества и неразумной материнской любовью. Гиперболически автор изображает гнев матери. Мать смиряется с поступком сына, в конце концов, и сама становится монахиней. Житие Феодосия Печерского содержит богатый материал, позволяющий судить о характере взаимоотношений, о быте. Следуя традициям жития, Нестор Летописец в своём произведении использует символичные тропы. Он называет Феодосия Земным ангелом и пастырем словесного стада. По мненью Кускова и Прокофьева, житие Феодосия Печерского относится к житийной повести, состоящей из отдельных эпизодов, объединённых героем и автором. Отличие от Византийской литературы в его историзме, патриотическом пафосе. В дальнейшем развитии русской агиографии образцы – жития Авраамия Смоленского и Сергия Радонежского

7. Формирование жанра хождения в литературе Древней Руси. Типы хождений. Паломнические хождения (Хождение Игумена Даниила).

Древнерусская литература имела широкую и хорошо разработанную систему эпических повествовательных жанров. Одно из центральных мест отводилось такому жанру как хождение (хожение).

Хождение – это рассказ о реально совершенном путешествии, созданное с познавательно-назидательной целью. По подсчетам ученых записки о путешествиях составляют значительную часть произведений XII-XVII веков. Известно более 70 сочинений, среди которых примерно 50 оригинально-исторических и свыше 20 переводных и апокрифических (текст народа).

Академик Сперанский, Н.И. Прокофьев, Д.С. Лихачев, В.В. Данилов выделяют 5 типов хождений:

1.  Документально-художественное произведение очеркового плана, которые были составлены на основе личных впечатлений. (Хождение Игумена Даниила, Хождение Добрыни Едрейковича).
2.  Статейные списки, отчеты русских послов о поездке за границу с дипломатической миссией.
3.  Путники. Записи устных рассказов русских людей, побывавших и давших краткие практические указатели маршрутов (Сказание Епифания монаха на пути к Иерусалиму).
4.  Скаски. Устные рассказы людей, которые побывали в чуждых странах, или это рассказы  иноземцев (Хождение Арсения Салунского).
5.  Рассказы о путешествиях, связанных с назидательной целью (Хождение Апостола Андрея по Руси).

Хожение Игумена Даниила было написано в XI веке. Героем этого оригинального произведения древнерусской агиографической литературы является монах, один из основателей Киево-Печерского монастыря. Человек, посвятивший свою жизнь устроению обители и служению Богу, братьям, мирянам. Житие имеет характерную трехчастную композиционную структуру. Самоуничижение, центральная часть (деяния героя), заключение (чудо).

Главная повествовательная часть распадается на ряд завершенных эпизодов, которые связаны не только центральным героем – Феодосием, но и его сподвижниками. Цель жития – «Похваление героя», в соответствии с этим, Нестор, летописец подбирает факты, которые способствуют прославлению монаха подвижника. Автор жития постоянно подчеркивает, что все эти факты истинны, достоверны, поэтому постоянно ссылается на источник тех сведений, которые их сообщает. Это прежде всего устные рассказы Келаря, повозчика и др. живых свидетелей и даже участников событий, связанных с жизнью Феодосия Печерского. Собранный материал автор излагает по порядку, то есть придает ему строгую временную последовательность, постоянно оговаривая свои отступления от принятого ряда. Большинство эпизодов жития имеет абсолютно завершенный сюжет. Таково, например, описание отроческих лет Феодосия, повествующего о его конфликте с матерью. Мать чинит всевозможные препятствия отроку, чтобы помешать осуществить его намерение – стать монахом. Аскетический христианский идеал сталкивается с враждебным отношением общества и неразумной материнской любовью к сыну.

Гиперболически изображает автор гнев и ярость матери, жестоко избивающей непокорного отрока, накладывающей на его ноги железные оковы. Многочисленные столкновения с матерью заканчиваются победой Феодосия. Мать смиряется с поступками сына и сама становится монахиней.

Житие Феодосия Печерского содержит богатый материал, позволяющий судить о монастырском быте, о хозяйстве, о характере взаимоотношений игумена с монахами, с великими князьями и простыми людьми. Следуя традициям Византийского преподобнического жития Нестор-летописец в своем произведении использует символические тропы, называет его светильником, светом, зарей, земным ангелом и небесным человеком, пастырем словесного стада. По мнению исследователей В.В. Кускова и Н.И. Прокофьева житие «Ф.П» относится к житийной повести, состоящей из отдельных эпизодов, объединенным главным героем и автором повествователем; оно отличается от Византийских произведений своим историзмом, патриотическим пафосом и отражением особенностей русской монастырской жизни XI века. В дальнейшем развитие русской агиографии житие служило образцом для создания преподобнических житий Авраамия Смоленского и Сергия Радонежского.

Хождения.

Заключительная часть хождения обычно очень простая: сводилась либо к благодарственной молитве Богу сподобившего паломника осмотреть и описать святую землю, либо к религиозно нравственному наставлению, обращенному читателю.

Жанр средневековых хождений не был малоподвижным и однообразным. В XII-XIII веках в русской путевой литературе преобладали паломнические хождения, где главным было описание достопримечательностей. С XIV века среди русских путешественников кроме благочестивых паломников появляются также типы: купец, гость, торговый, посол по гос. и церковным делам. Резко расширяется география путешествий – это и мусульманский восток, и сказочно богатый мир Индии. Путевые очерки писатели посвящают не только памятникам культового искусства, но и экономике, торговле, быту чужих стран и народов. Происходит постепенное и неуклонное обмерщение жанра (секуляризация), которая сказывается и на содержании путевых записок и на форме традиционных хождений. В XVI-XVII веках формируется новая жанровая разновидность – землепроходческие хождения, авторы которых, как правило, представители социальных низов, одержимые жаждой неизвестного. (Хождение Трифона Карабейникова). Эти люди с пытливым умом и широкой свободолюбивой душой, они предпринимают рискованные путешествия на Урал и в Сибирь, на Дальний Восток и в Китай. Древнерусские хождения, обогатившись новыми жанровыми разновидностями, органично вошли в состав русской литературы XVIII века и оказали влияние на формирование жанра литературных путешествий. (Радищев). В дальнейшем появился мотив дороги и образ странника. Путевой сюжет лежит в основе лермонтовского «Героя нашего времени», «Мертвые души». По Руси с целью самопознания и народопознания совершают путешествия героя Лескова, Достоевского, Л.Н. Толстого, Горького и многих других.

8. Слово о полку Игореве: историческая основа, проблема датировки и авторства. Система образов и художественное своеобразие.

Написанное в конце XVII века, «Слово» нашло своего читателя лишь спустя шестьсот лет. «Слово о полку Игореве» было открыто в 1795 году. Эта заслуга принадлежит графу А. И Мусину-Пушкину, известному и удачливому коллекционеру памятников русской старины. "Слово" было написано по поводу неудачного похода на половцев северского князя Игоря Святославича в союзе с его братом Всеволодом из Трубчевска, сыном Владимиром из Путивля и племянником Святославом Ольговичем из Рыльска. Поход состоялся в конце апреля и в начале мая 1185 г. Князь Игорь, попавший в плен к половцам, бежал из плена осенью того же года. Побывав в Новгороде-Северском и затем в Чернигове, он направляется в Киев к князю Святославу, где и застает его заключительная часть "Слова".

Автор «Слова» с гордостью вспоминает те времена, когда Русь была едина, отчаянно призывает к объединению русичей, которые только совместно могут дать отпор половцам. Он рассуждает о событиях, дает им оценку. Еще Владимир Мономах, известный мудрец, говорил: «Если мы не прекратим междоусобий... то погибнет земля Русская и враги наши, половцы, возьмут землю Русскую ».

Богатство образно-символических элементов - отличительная черта "Слова". Поэтическое олицетворение, сравнение, параллелизмы - все это в изобилии находим мы в нем. Важнейшей его особенностью, обусловившей богатство его поэтических красок, является неразрывная связь в нем мира природы и мира человека. Природа принимает здесь самое активное - дружеское или враждебное - участие во всех происходящих событиях; животные и растения, земные и небесные стихии очень живо отзываются как на горе, так и на радость Игоря, его войска и всех тех, о ком упоминается в "Слове". Мрачными предзнаменованиями природа сопровождает сборы Игоря в поход и самый поход, и с радостным возбуждением она помогает ему во время его бегства из плена.

Природа в "Слове" - не немая, бессловесная, а звучащая и говорящая: галки говорят своей речью, Донец разговаривает с Игорем; звуками, звоном, пением переполнено вообще все "Слово": звенит слава, звон идет от битвы, поют копья, кричат телеги, говорят боевые знамена,

Игорь и Всеволод выступают в нем в качестве воинов, для которых честь и слава являются главными двигателями их поведения. Игорь обращается к своей дружине со словами: "Братья и дружила! Лучше пасть в бою, чем быть в плену. Я хочу сломить копье в конце поля половецкого, хочу с вами, русские, либо голову сложить, либо напиться шлемом из Дона". По словам Святослава киевского, сердца обоих братьев "скованы из крепкого булата и в отваге закалены". Рыцарская храбрость, воинская доблесть отличают Игоря, еще больше - его брата буй-тура Всеволода, который, стоя в передовом отряде, прыщет на врагов стрелами, гремит о шлемы мечами булатными. Рыцарями-храбрецами выступают в "Слове" также князь Борис Вячеславович, Всеслав полоцкий, Роман владимиро-волынский. Княжеская дружина тоже помышляет о том, чтобы добыть себе честь и князю славу. О своей дружине Всеволод отзывается так: "мои куряне - испытанные воины; они под трубами повиты, под шлемами взлелеяны, с конца копья вскормлены. Пути им ведомы, овраги им знакомы, луки у них напряжены, колчаны отворены, сабли заострены; сами скачут, как серые волки, ища себе чести, а князю - славы". Обращаясь к князьям Рюрику и Давиду, Святослав говорит: "Не у вас ли храбрая дружина рыкает, как туры, раненные саблями закаленными в поле незнаемом?"

В "Слове" присутствует один из замечательнейших в мировой литературе образов - тоскующей жены Игоря Ярославны, кукушкой причитающей на стенах Путивля по своем ладе, заклинающей стихии природы вернуть ее мужа и силою все преодолевающей и побеждающей любви помогающей ему счастливо бежать из плена на родину. Мимоходом, но с большим лирическим подъемом изображает "Слово" и горе матери, плачущей по своем утонувшем сыне Ростиславе и заражающей своей скорбью цветы и деревья.

9. Литература периода феодальной раздробленности. Анализ «Жития Александра Невского».

1. ЛИТЕРАТУРА ПЕРИОДА ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ (XIII—XIV вв.)

С половины XII в. под влиянием княжеских междоусобиц, нападений кочевников, усиления феодальной раздробленности начинается оскудение древнерусского государства. Киевское княжество теряет свое общегосударственное значение. В 1240 г. Киев пал под ударом татар; культурный центр переходит из Киева на северо-восток, во Владимиро-Суздальскую землю, а затем в Москву. Княжеские междоусобицы, не прекращавшиеся первое время и под гнетом татар, усиливали замкнутость отдельных «уделов». Литературное развитие в XIII—XIV вв. носит поэтому областной характер. Но в лучших литературных памятниках по-прежнему ставятся проблемы общерусского значения и отражаются события важные для судеб всей Руси. Татаро-монгольское нашествие было воспринято на Руси как мировая катастрофа, искусственно затормозившая развитие культуры. Однако, культура русского народа, его свободолюбивый дух не были уничтожены. В литературных памятниках периода татаро-монгольского нашествия вновь прозвучали идеи единства Руси. В таких произведениях, как «Слово о погибели Русской земли», «Житие Александра Невского» и в ряде летописных повестей, мы встречаем идеи, которые восторжествуют в литературе конца XIV — начала XVI вв., периода объединения русской земли.

Из литературных памятников, связанных с татарским нашествием, наибольший интерес представляют повести. «Повесть о битве на реке Калке»,  «Повесть о приходе Батыя на Рязань» созданы как предполагают исследователи, не позднее середины XIV в. и являются по своим художественным достоинствам незаурядным произведением. Главная идея, пронизывающая литературные памятники периода татарского нашествия, — борьба с поработителями русской земли, защита родины от татарского ига. Как и литературным памятникам периода Киевской Руси, памятникам, отражающим нашествие татар, присуща тема общенародного единства.

Анализируя «Повесть о приходе Батыя на Рязань», основанную на эпических сказаниях, возникших в среде дружинников, необходимо обратить внимание на описание переживаний русского народа, вызванных нападением кочевников. Публицистическая направленность повести заключается в осуждении автором братоубийственных раздоров князей. Он понимает, что княжеские междоусобицы являются причиной разорения и ослабления Руси. Это несомненно облегчило победу Батыя.

Следует ознакомиться и со «Словом о погибели Русской земли», где воспоминания о былом могуществе и богатствах являются как бы залогом освобождения Руси от татарского владычества.

В повести присутствуют элементы воинской повести, жития и следы влияния библейской письменности, которые заключает в себе этот прекрасный памятник героического прошлого нашей Родины.

2. АНАЛИЗ «ЖИТИЯ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО».

Рассматривая «Житие Александра Невского», следует указать, что исторический воинский элемент занимает в повести главенствующее место, что свидетельствует об эволюции жанра жития в сторону большего сближения с конкретной реальной действительностью. Образ Александра Невского идеализирован: князь наделен лучшими чертами воина и гражданского деятеля, который в тяжелое для Руси время явился победителем шведов и немцев и защитником русской земли от татарских насилий…

Первое жизнеописание князя Александра Ярославича Невского (1221—1262) было составлено, как считают ученые, в 80-е гг. XIII в. книжником Владимирского Рождественского монастыря. Здесь было погребено тело князя, и в конце XIII в. началось его почитание как святого. В списках житие не имеет устойчивого заголовка и называется “Повесть о житии и храбрости”, “Слово о великом князе”, “Житие блаженного великого князя”. Автор жития называет себя современником Александра, “самовидцем” его жизни и создает жизнеописание князя по своим воспоминаниям и рассказам его соратников.

Житие Александра — это не биография, в которой полно, подробно, последовательно повествуется о всей жизни князя. Автор отбирает только самые значительные события (битва со шведами на Неве, освобождение Пскова, Ледовое побоище, поход в литовские земли, дипломатические отношения с Ордой и папой римским), которые воссоздают героический образ князя-воина, доблестного полководца и мудрого политика. История и сама деятельность Александра Ярославича в житии предстает в преображенном виде, не столько в своих конкретных проявлениях и событиях, сколько в вечной сущности, не в житейских подробностях, а в житийном облике.

В житии много канонического, традиционного для этого жанра. Следуя канонам жития, автор начинает свое повествование с самоуничижения, называет себя худым и многогрешным, малосмыслящим. Приступая к описанию “святой, и честной, и славной” жизни князя, автор приводит слова пророка Исайи о священности княжеской власти и внушает мысль об особом покровительстве князю Александру небесных сил. Восторгом и восхищением полна следующая затем характеристика князя. Александр красив, как Иосиф Прекрасный, силен, как Самсон, премудр, как Соломон, он непобедим, побеждая всегда. Мысль о священности княжеской власти и сравнения с библейскими героями определяют интонацию всего дальнейшего повествования, несколько патетическую, торжественно-величавую.

Автор не упоминает, что в это время (1240 г.) Александру было всего 19 лет, современники это хорошо знали. В житии же изображается зрелый муж. Александр узнает о том, что шведы пришли в Неву, “пыхая духом ратным” угрожая: “Если можешь, защищайся”. Он разгорается сердцем, выступает в поход с малой дружиной, в бою “на лице самого короля оставляет след своего копья”. Прекрасна речь князя, обращенная к дружине, лаконичная, суровая, мужественная: “Не в силе Бог, но в правде”. Решителен, храбр Александр и в битве на Чудском озере. Князь не может снести похвальбы немцев: “Покорим себе славянский народ!” Он освобождает Псков, воюет немецкие земли, воплощая собою возмездие за гордость и самонадеянность врагов. Они пришли, хвастаясь: “Пойдем и победим Александра, и захватим его”. Но гордые рыцари были обращены в бегство и взяты в плен, и “вели босыми подле коней тех, кто называет себя “божьими рыцарями”. Как и в описании сражения на Неве, автор не дает подробной картины битвы, только несколько образов, которые помогают представить, какой жестокой была сеча: “Казалось, что двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо покрылось оно кровью”.

Во всем подобны князю и его воины. Автор жития включает в описание битвы на Неве рассказ о шести храбрецах, которые бились, “не имея страха в сердце своем”. У каждого из шести свой ратный подвиг. Так, например, новгородец Миша потопил три шведских корабля, Сава обрушил шатер великий златоверхий, Сбыслав Якунович бился одним топором так, что все дивились силе его и храбрости. Ученые считают, что в этом рассказе о шести храбрецах отразилось устное предание о битве на Неве или дружинная героическая песня. Чтобы передать величие духа и красоту мужества, автор обращается не только к русским эпическим традициям, но и библейским. Воины Александра сравниваются в своей храбрости и стойкости с воинами царя Давида, сердца их как сердца львов, они исполнены духа ратного и готовы положить свои головы за князя. Библейские сравнения и аналогии стали одним из главных элементов художественной системы жития. 

Как умный политик и дипломат предстает Александр Невский во взаимоотношениях с Ордой и папой римским. 

Взволнован и лиричен рассказ о смерти князя. Автор не в силах сдержать своих чувств: “О горе тебе, бедный человече!.. Как не выпадут зеницы твои вместе со слезами, как не вырвется сердце твое вместе с корнем!” Смерть князя всеми воспринимается как величайшее горе. “Уже зашло солнце земли Суздальской!”— говорит митрополит Кирилл (Александр умер великим князем Владимирским), “Уже погибаем!” — вторит ему весь народ. Рассказ о чуде, когда Александр как живой простирает руку и принимает грамоту из рук митрополита,— кульминация в этом возвышенном, приподнятом повествовании “о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра”. 

10. Житийная литература конца 14-15 веков. Агиографическое творчество Епифания Премудрого, Пахомия Лагофета.

Эпоха ренессанса. В Западной Европе происходит смена картин мира.

Теоцентричность. В эпоху ренессанса  - антропоцентризм.

В литературе Западной Европы происходит процесс обмирщения, секуляризации сознания. Это не соответствует христианской доктрине.

Такого не происходит в литературе Руси. Там культура православная.

Русская литература этого времени вдохновляется интересами духовной жизни.

Лихачёв, анализируя этот феномен, называл литературу «предвозрождением».

В литературе этого периода формируется эмоциональный экспрессивный стиль.

Процесс второго южно-славянского влияния.

Также влияние оказывает культура Болгарии, Сербии, Византии. Литература Киевской Руси. Литература этой эпохи открывает новое отношение к человеку, она создаёт его культуру.

Книжники обращают внимание на эмоции человека, на эмоциональную сторону. Этой литературе свойственен психологизм.  В это время формируется особый тип повествования, поиск новых форм повествования:

Стиль «плетения словес» (своеобразный словесный узор, орнамент) Это достигается сознательным переплетением слов, выстроенных книжником больших синонимичных рядов.

Большое количество эпитетов и метафор, многочисленные отступления на моральное-этические темы. Самый признанный автор – Епифаний Премудрый.

Летописец конца 14, начала 15 веков. Епифаний учился в университете Григория Богослова во Владимире.

Житие Сергия Радонежского создавалось им после смерти Сергия. Феофан Грек оказал влияние на стиль автора. Даты работы над житием 1396-1418 гг.

Житие Сергия Радонежского.

Здесь автор актуализировал всё то, что знал, на этом он сконцентрировал внимание читателя. Сочинениям Епифания Премудрого свойственна сильная метафоричность, патетичность. Психологическая проза. Лирическое начало, бытовое начало.

Продолжателем Епифания стал Пахомий Лагофет – составитель и редактор целого ряда житий. Трансформировал житие Сергия Радонежского. Зайцев на основе этого памятника создал повесть «житие преподобного Сергия Радонежского». (11 житий)

Он хорошо владел стилем славянской богослужебной литературы.

Работая над своими книгами, Пахомий не видел ничего предосудительного в заимствованиях из чужих произведений, в повторениях самого себя (особенно во вступлениях), в создании своих редакций — путем небольшой переработки текста, мозаичного соединения и просто дополнения предисловием и послесловием чужих произведений. Прозаические произведения Пахомия Логофета строятся обычно по четкой схеме: предисловие, основная часть, заключение. В предисловиях говорится о важности прославления праздников или святых.

Его произвдения:

Похвальное Слово и канон преподобному Варлааму Хутынскому

Житие преподобного Саввы Вишерского

Житие преподобного Кирилла Белозерского

Жития князя Михаила Черниговского и боярина Феодора

Житие святителя Евфимия, архиепископа Новгородского

Житие святителя Иоанна, архиепископа Новогородского

Житие святителя Ионы, архиепископа Новгородского

Житие святителя Моисея, архиепископа Новгородского

Житие митрополита всея Руси святого Алексия

11. Старообрядческая литература XVIII века. Протопоп Аввакум и его сочинения.

    Особое место в литературе 2-ой половины 17в. занимает старообрядческая литература. Как социально-религиозное движение раскол окончательно оформится после церковного собора 1666-1667 гг. Реформы патриарха Никона были сведены лишь к внешней обрядовой стороне. Реформа знаменовала новый этап подчинения церкви светской власти. Она вызвала появление мощного антифеодального, антиправительственного движения-раскола или старообрядчества. Активное участие в движении приняла часть крестьянства, сельского духовенства и родовитого боярства. Таким образом, раскол объединил на первых порах представителей различных классов и социальных групп.

    Для старообрядческой культуры в целом в XVIII в. характерна идеализация допетровской, точнее дониконовской Руси. Обвиняя Никона в «латинстве», старообрядцы отрицательно относились ко всему, что шло с Запада — от короткого платья до икон, исполненных приемами западной живописи. Старообрядцы и в XVIII в. продолжали жить литературными интересами Московской Руси, преимущественно до XVI в. Наплыв светской литературы, так явно ощущавшийся в XVII в., не затронул библиотеку старообрядца XVIII в. В ней по-прежнему преобладает церковно-нравоучительная книжность, в прекрасных списках сохраняются сочинения отцов церкви, сборники житий, поучений, полемическая против латинства литература, эсхатологические произведения, апокрифы и т. д.  В массе безымянной и недатированной литературы, обращавшейся среди старообрядцев разных толков в XVIII и XIX вв., выделяется некоторый определенный репертуар «стихов», которые повторяются в многочисленных рукописных тетрадях. Некоторые из этих стихов пели даже на молитвенных собраниях; они имели свои напевы, напоминающие церковное. Крайне ограниченная тематика, застывшее в определенных рамках мировоззрение, не допускавшее индивидуального разрешения темы, — приводили к однообразию изобразительных средств в старообрядческих стихах. Вырабатывались постоянные формулы для выражения тех или иных настроений, застывшие образы, легко переносившиеся из одного стиха в другой. Этим книжное в своей основе старообрядческое стихотворство напоминает фольклор.

    Общим тон старообрядческой поэзии — минорный. Жизнь старообрядца, проходиишая в постоянном ожидании ужасов, которые могли притти с разных сторон, сделала то, что большая или меньшая степень пессимизма, безнадежности окрашивает его поэзию. Литература старообрядчества в XVIII в. во всех ее разветвлениях, основанная на принципе крайнего консерватизма, запрещавшего «прибавити ни убавити, ниже всяко пременити» в наследии дониковопской Руси, упорно отгораживавшаяся от новых требований жизни, все же медленно поддавалась их воздействию.

    В своем стремлении охранять старину старообрядцы оказали все же одну несомненную услугу истории русской культуры: они сберегли много памятников русской литературы. Из среды старообрядцев выходили незаурядные знатоки этого древнерусского культурного наследия, и в музеях и древлехранилищах нашей родины сбереглось немало материалов, собранных именно этими «ревнителями» старины.

    Идеологом старообрядчества являлся прототоп Аввакум талантливейший писатель 2-й половины 17в. (1621-1682 гг). Он фанатически отстаивал свои убеждения и погиб за них на костре. Протопоп Аввакум был талантливым своеобразным писателем. Ему принадлежит около 80-ти сочинений, из них 64 написаны во время 15-летнего заточения в земляном срубе Пустозерска.

  

Житие протопопа Аввакума

   “Житие протопопа Аввакума им самим написанное лучшее творение Аввакума, созданное в 1672-1673 гг. Это первое в истории русской литературы произведение автобиографического жанра, в котором выразились тенденции к реализму. Эти тенденции нашли отражение в бытовых сценах “Жития”, в пейзажных описаниях, в диалогах героев, а также в языке произведения с его просторечиями и диалектизмами.

    Центральная тема жития - тема личной жизни Аввакума, неотделимая от борьбы за “древлее благочестие” против Никоновых новшеств. Она тесно переплетается с темой изображения жестокости и произвола  “начальников”- воевод, обличения “шиша антихристова” Никона и его приспешников, утверждавших новую веру “кнутом и виселицами”. На страницах жития во весь свой гигантский рост встает образ незаурядного русского человека, необычайно стойкого, мужественного и бескомпромиссного. Характер Аввакума раскрывается в житии как в семейно-бытовом плане, так и в плане его общественных связей. Аввакум проявляет себя и в отношениях к “робяткам” и верной спутнице жизни, преданной и стойкой Анастасии Марковне, и в отношении к патриарху, царю, и простому народу, к своим единомышленникам, соратникам по борьбе. Поражает необычайная искренность его взволнованной исповеди: горемыке-протопопу, обреченному на смерть, нечего лукавить, нечего скрывать. Он откровенно пишет о том, как прибегнул к обману, спасая жизнь одного “замотая” - гонимого человека, которому грозила смерть. Вспоминает о своих тяжких раздумьях и колебаниях, он готов был молить о пощаде и прекратить борьбу. В “Житии” поражает, прежде всего, личность героя, его необычная стойкость, мужество, убежденность, стремление к справедливости. Хотя Аввакум и назвал свое произведение “Житием”, с традиционным  агиографическим жанром его связывает немногое. В нем преобладают новаторские черты в изображении человеческой души, ее страданий,  стойкой непреклонности. Новаторские приемы проявляются в изображении семейно-бытовых отношений, в сатирическом обличении духовных и светских властей, в описании Сибири. Если Аввакум непримирим и безпощаден к своим противникам, то он чуток и заботлив по отношению к своей семье, к своим подвижникам.

    Наиболее значителен в “Житии” образ спутницы жизни, его жены Анастасии Марковны. Она вместе с мужем безропотно идет в сибирскую ссылку и морально помогает мужу переносить все невзгоды, лишения. Безропотно идет она вместе с мужем в далекую сибирскую ссылку: рожает и хоронит по дороге детей, спасает их во время  бури, за четыре мешка ржи во время голода отдает свое единственное сокровище-московскую однорядку, а затем копает коренья, толчет сосновую кору, подбирает недоеденные волками объедки, спасая детей от голодной смерти; С грустью говорит Аввакум о своих сыновьях  Прокопии и Иване, которые, испугавшись смерти, приняли “никонианство” и теперь мучаются вместе с матерью, закопанные живыми в землю (т.е. заключенные в земляную темницу) . С любовью говорит протопоп и о дочери своей Аграфене, которая вынуждена была в Даурии ходить под окно к воеводской снохе и приносить от нее иногда щедрые подачки. Изображая себя в обстановке семейно-бытовых отношений, Аввакум стремится подчеркнуть неразрывную связь бытового уклада с церковью. Патриархальный уклад, охраняемый старым обрядом, и защищает он. Он стремится доказать, что старый обряд тесно связан с самой жизнью, ее национальными основами, а новый обряд ведет к утрате этих основ. Страстная защита “древлего благочестия” превращает житие в яркий публицистический документ эпохи. Не случайно свое житие протопоп начинает с изложения основных положений “старой веры”, подкрепляя их ссылками на авторитет “отцов церкви” и решительно заявляя: ”Сице аз, протопоп Аввакум, верую, сице исповедаю, с сим живу и умираю”. Собственная его жизнь служит лишь примером доказательства истинности положений той веры, борцом и пропагандистом которой он выступает.

    Но главное своеобразие “Жития” Аввакума в его языке и стиле. Для стиля “Жития” характерно сочетание сказовой формы с проповедью, что привело к тесному переплетению разговорно-просторечных элементов языка с церковно-книжными. В столкновении церковно-книжных и разговорных форм рождалось новое стилистическое единство, которое сам он характеризует как “просторечье”. В стиле жития протопоп использует форму сказа - неторопливого рассказа от первого лица, обращенного к старцу Епифанию, но в то же время подразумевающего и более широкую аудиторию своих единомышленников. Но, как отметил В. В. Виноградов, в стиле жития сказовая форма сочетается с проповедью, и это обусловило тесное переплетение церковно-книжных элементов языка с разговорно-просторечными и даже диалектными. Для стиля Аввакума характерно отсутствие спокойного эпического повествования.

    Его житие состоит из ряда искусно нарисованных правдивых драматических сцен, построенных всегда на острых конфликтах: социального, религиозного или этического порядка. Эти драматические сцены соединены между собой лирическими и публицистическими отступлениями. Аввакум либо скорбит, либо негодует, либо иронизирует над противниками и самим собой, либо горячо сочувствует единомышленникам и печалится об их судьбе. “Житие” проникнуто духом борьбы. Автор страстно отстаивает свои убеждения, обличает врагов. Деятельность Аввакума была направлена на защиту старообрядчества, раскола, носившего реакционный характер. Большой талант Аввакума, его литературное новаторство делают его творчество выдающимся явлением древнерусской литературы.

    Кроме его знаменитого «Жития», им было написано много других сочинений: «слов», толкований, поучений, челобитных, писем, посланий, бесед. Все это обилие выраженных в разнообразных жанрах разных тем со всеми отразившимися в них жгучими запросами, волнениями, тревогами, объединено чувством надвигающегося конца. «Книга бесед», написанная в 1669—75, содержит 10 бесед о сути расхождений между старообрядцами и сторонниками церковной реформы. «Книга толкований» (1673—76) содержит толкования на различные библейские тексты. «Книга обличений, или Евангелие вечное» (1679) — результат догматического спора Аввакума с дьяконом Федором по ряду богословских вопросов. Перу Аввакума также принадлежат разнообразные послания и челобитные. Все эти произведение проникнуты одной главной идеей — защитой старой веры. Его считают родоначальником новой российской словесности, вольного образного слова, исповедальной прозы.

    Личность и деятельность Аввакума — явление исключительное. В основе его религии, проповеди, всей его деятельности лежит человеческая личность. Он борется, гневается, исправляет нравы, проповедует как властный наставник, а не как святой — аскет прежних веков.

12. Русская историческая и бытовая повесть XVII в. («Повесть о Горе и Злочастии», «Повесть о Савве Грудцыне», «Повесть о Фроле Скобееве» и др.)

В связи с созданием Русского централизованного государства во 2-ой половине XVI в. возникает ряд произведений, в которых отразилась официальная точка зрения на историю, государственную политическую власть, религию, регламентируется поведение человека в государственной и семейно-бытовой жизни.

Главную роль в литературе XVII века, занимали произведения исторической тематики. Особенностью книг исторической тематики эпохи была яркая публицистичность. Самое большое и известное историческое литературное произведение XVII века – «Сказание Келаря Троице – Сергеевой Лавры Авраама Палицына». В этом произведении, автор рассказывает свое понимании смутного времени, рассуждает о причинах «смуты» и её событиях.

Если кратко определить значение XVII в в истории русской литературы и в истории русской культуры в целом, то главное в том, что XVII век был веком постепенного перехода от древней литературы к новой, от средневековой культуры - к культуре нового времени. События «Смуты» начала XVII в перемешали общественное положение людей. И родовитые и неродовитые люди стали играть значительную роль, если только они обладали способностями политических деятелей. Поэтому и официальное положение автора не стало иметь того значения, что раньше. Авторы повестей о «Смуте» - участники событий, а не только их свидетели. Поэтому они пишут о себе и о своих взглядах, оправдывают свое поведение, ощущают себя не только объективными историками, но в какой то мере и мемуаристами. Герои литературных произведений, «спускаются на землю». Новый герой литературных произведений не занимает прочного и самостоятельного общественного положения: то это купеческий сын, отбившийся от занятий своих степенных родителей, то спившийся монах и т.д. Среди повестей XVII века можно назвать «Новую повесть о преславном Российском царстве», «Повесть о представлении князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского», «Повесть о Юлиании Лазаревской» и др.

В XVII веке также претерпевает изменение и жанр исторической повести. «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков» - поэтическое описание действительных событий: четырехмесячной осады Азова турками в 1641 г. Она возникла в казачьей среде. Ее автором был участник казачьего посольства в Москве Федор Иванович Порошин. Он правдиво и детально описал подвиг донских казаков. Повесть была написана в конце декабря 1641 г. - начале января 1642г. Она явилась своеобразным литературным призывом поддержать героическую борьбу казаков. Казаки совершили героический подвиг не ради личной славы, не из корысти, а во имя своей родины - Московского государства. Высокое чувство национального самосознания, чувство патриотизма вдохновляет их на подвиг. Против 5000 казаков выступает турецкое войско в 300000 воинов. Казаки отбили 24 вражеских нападений. В последней схватке с врагом казаки одерживают победу. В своем произведении Порошин широко использовал образы  древнерусской воинской повести и казачьего фольклора. В языке повести отсутствует книжная риторика и широко представлены элементы живой разговорной речи.

Новый этап развития древнерусской литературы начинается после церковной реформы Никона в 1653 г. и исторического воссоединения Украины с Россией в 1654 г. Следствием интенсивного сближения России со странами Западной Европы явилось проникновение в древнерусскую культуру многочисленных элементов культуры европейской. Идет острая борьба сторонников византийско-греческой и латинско-польской образованности. Начинается процесс дифференциации художественной литературы, ее вычленения из письменности исторической и религиозно-дидактической. Постепенно прекращают свое существование летописи, сохраняясь только на периферии ("Сибирские летописи"), видоизменяются до неузнаваемости исторические повести, житие становится бытовой повестью и автобиографией. Появляются бытовые повести с вымышленными сюжетами и героями, развивается демократическая сатира; возникают драма и театр, широкое развитие получает силлабическая поэзия; меняется характер переводной литературы.

Процесс пробуждения сознания личности находит отражение в появившемся во второй половине XVII в. новом жанре-бытовой повести. Его появление связано с новым типом героя, заявившего о себе как в жизни, так и в литературе. В бытовой повести ярко отразились изменения, происшедшие в сознании, морали и быте людей, та борьба "старины" и "новизны" переходной эпохи, которая пронизывала все сферы личной и общественной жизни.

"Повесть о Горе и Злочастии". Одним из выдающихся произведений литературы второй половины XVII в. является "Повесть о Горе и Злочастии". Центральная тема повести - тема трагической судьбы молодого поколения, старающегося порвать со старыми формами семейно-бытового уклада, домостроевской моралью.

Основу сюжета повести составляет трагическая история жизни Молодца, отвергнувшего родительские наставления и пожелавшего жить по своей воле, "как ему любо". Появление обобщенно-собирательного образа представителя молодого поколения своего времени было явлением весьма примечательным и новаторским. В литературу на смену исторической личности приходит вымышленный герой, в характере которого типизированы черты целого поколения переходной эпохи.

Повесть подчеркивает, что причиной разорения Молодца становится "царев кабак", где герой оставляет "свои животы" и меняет "платье гостиное" на "гуньку кабацкую". Так "гостиный сын" превращается в бездомного бродягу, пополняя многочисленную армию "гулящих людей", странствующих по градам и весям Руси. Ярко рисуются картины "наготы и босоты безмерной", в которых звучат мотивы протеста неимущего класса против социальной несправедливости, против злой доли.

В правдивом изображении процесса образования деклассированных элементов общества - большое социальное значение повести.

Автор сочувствует герою и в то же время показывает его трагичность. Освященному веками традиционному бытовому укладу он не может противопоставить ничего, кроме своего стремления к свободе.

В повести резко противопоставлены два типа отношения к жизни, два миропонимания: с одной стороны, родителей и "добрых людей" - большинства, стоящего на страже "домостроевской" общественной и семейной морали; с другой стороны,- Молодца, воплощающего стремление нового поколения к свободной жизни.

Судьба Молодца излагается в форме его жития, но повесть уже не имеет ничего общего с традиционной агиографией. Перед нами типично светская бытовая биографическая повесть.

Переплетение эпоса и лирики придает повести эпический размах, сообщает ей лирическую задушевность. В целом же повесть, по словам Н. Г. Чернышевского, следует верному течению народнопоэтического слова.

"Повесть о Савве Грудцыне". Тематически к "Повести о Горе и Злочастии" близка "Повесть о Савве Грудцыне", созданная в 70-е годы XVII в. В этой повести также раскрывается тема взаимоотношений двух поколений, противопоставляются два типа отношений к жизни. Основа сюжета - жизнь купеческого сына Саввы Грудцына, полная тревог и приключений. Повествование о судьбе героя дается на широком историческом фоне. Юность Саввы протекает в годы "гонения и мятежа великого", т. е. в период борьбы русского народа с польской интервенцией; в зрелые годы герой принимает участие в войне за Смоленск в 1632-1634 гг. В повести упоминаются исторические личности: царь Михаил Федорович, боярин Стрешнев, воевода Шеин, сотник Шилов; да и сам герой принадлежит к известной купеческой семье Грудцыных-Усовых. Однако главное место в повести занимают картины частной жизни.

Образ Саввы, как и образ Молодца в "Повести о Горе и Злочастии", обобщает черты молодого поколения, стремящегося сбросить гнет вековых традиций, жить в полную меру своих удалых молодецких сил.

Образ беса дает возможность автору повести объяснить причины необыкновенных удач и поражений героя в жизни, а также показать мятущуюся душу молодого человека с его жаждой бурной и мятежной жизни, стремлением сделаться знатным.

В стиле повести сочетаются традиционные книжные приемы и отдельные мотивы устной народной поэзии. Новаторство повести состоит в ее попытке изобразить обыкновенный человеческий характер в обыденной бытовой обстановке, раскрыть сложность и противоречивость характера, показать значение любви в жизни человека. Вполне справедливо поэтому ряд исследователей рассматривает "Повесть о Савве Грудцыне" в качестве начального этапа становления жанра романа.

"Повесть о Фроле Скобееве". Если герои повестей о Горе и Злочастии и Савве Грудцыне в своем стремлении выйти за пределы традиционных норм морали, бытовых отношений терпят поражение, то бедный дворянин Фрол Скобеев, герой одноименной повести, уже беззастенчиво попирает этические нормы, добиваясь личного успеха в жизни: материального благополучия и прочного общественного положения.

Повесть является типичной плутовской новеллой. Она отразила начало процесса слияния бояр-вотчинников и служилого дворянства в единое дворянское сословие, процесс возвышения новой знати из дьяков и подьячих, приход "худородных" на смену "стародавних, честных родов".

Резкому сатирическому осмеянию подвергнуты в повести боярская гордость и спесь: знатный стольник бессилен что-либо предпринять против "захудалого" дворянина и вынужден примириться с ним и признать своим наследником. Все это дает основание полагать, что повесть возникла после 1682 г., когда было ликвидировано местничество.

Автор не осуждает своего героя, а любуется его находчивостью, ломкостью, пронырливостью, хитростью, радуется его успехам в жизни и отнюдь не считает поступки Фрола постыдными.

Добиваясь поставленной цели, Фрол Скобеев не надеется ни на бога, ни на дьявола, а только на свою энергию, ум и житейский практицизм. Религиозные мотивы занимают в повести довольно скромное место. Поступки человека определяются не волею божества, беса, а его личными качествами и сообразуются с теми обстоятельствами, в которых этот человек действует.

Примечателен в повести также образ Аннушки. Она заявляет о своих правах выбирать себе суженого, смело нарушает традиции, активно участвует в организации побега из родительского дома; легко соглашается на притворство и обман, чтобы вновь вернуть благосклонность одураченных отца и матери.

Таким образом, судьба героев повести отражает характерные общественные и бытовые явления конца XVII в.: зарождение новой знати и разрушение традиционного бытового уклада.

Автор хорошо владеет мастерством непосредственного свободного рассказа. И. С. Тургенев высоко оценил повесть, назвав ее "чрезвычайно замечательной вещью". "Все лица превосходны, и наивность слога трогательна",- писал он.

Впоследствии повесть привлекала к себе внимание писателей XVIII и XIX вв.: в 80-х годах XVIII в. Ив. Новиков на ее основе создал "Новгородских девушек святочный вечер, сыгранный в Москве свадебным". Н. М. Карамзин использовал этот сюжет в повести "Наталья - боярская дочь"; в 60-х годах XIX в. драматургом Д. В. Аверкиевым была написана "Комедия о российском дворянине Фроле Скобееве", а в середине 40-х годов XX в. советский композитор Т. Н. Хренников создал комическую оперу "Фрол Скобеев" или "Безродный зять".

13. Своеобразие сатирической литературы 17 века.

Русская действительность «бунташного» XVII столетия, активное участие в восстаниях посадского населения явились той почвой, на которой возникла демократическая сатирическая повесть второй половины XVII века. Социальная острота, антифеодальная направленность литературной сатиры сближали ее с устно-поэтической сатирой: сатирическими сказками о животных, сказками о неправедных судьях и антипоповскими сказками. Именно из народной сатиры черпала русская демократическая сатирическая повесть свои темы, образы и художественно-изобразительные средства.

Социальный протест простив «неправедных судей», взяточничества и крючкотворства, судебной волокиты звучит в сатирических повестях о Шемякином суде и о Ерше Ершовиче.

Растущему расслоению русского общества в XVII в. соответствовало и расслоение культуры. На одном ее полюсе возникают придворная поэзия и придворный театр, ориентированные на европейское барокко, на другом появляется оппозиционная идеологически и эстетически письменность городского плебса. Эту анонимную и близкую к фольклору посадскую струю принято обозначать термином «демократическая сатира». Если приложить к этому литературному слою общепринятые понятия о сатире (сатира всегда нечто отрицает, всегда обличает лица, институты, явления, будь то серьезно, как в античной культуре, либо смеясь, как в культуре нового времени), то окажется, что некоторые входящие в него произведения этим понятиям действительно соответствуют. Такова, например, «Калязинская челобитная», написанная в форме жалобы братии Троицкого Калязина монастыря на своего архимандрита Гавриила. Объектом сатирического обличения повесть избирает один из крупнейших монастырей России – Калязинский мужской монастырь, что позволяет автору раскрыть типичные черты жизни русского монашества XVII века. Монахи удалились от мирской суеты вовсе не для того, чтобы, умерщвляя свою плоть, предаваться молитве и покаянию. За стенами монастыря скрывается сытая и полная пьяного разгула жизнь. В пародийной форме слезной челобитной монахи жалуются архиепископу тверскому и Кашинскому Симеону на своего нового архимандрита – настоятеля монастыря Гавриила. В челобитной звучит требование немедленно заменить архимандрита человеком, гораздым, «лежа, вино да пиво пить, а в церковь не ходить», а также прямая угроза восстать против своих притеснителей. За внешним балагурством пьяных монахов в повести проступает народная ненависть к монастырям, к церковным феодалам. Основным средством сатирического обличения является язвительная ирония, скрытая в слезной жалобе чиновников.

Однако конкретный объект сатиры далеко не всегда очевиден. «Повесть о Фоме и Ереме» рассказывает о двух братьях-неудачниках. Лихо им жить на белом свете, ни в чем нет им удачи. Их гонят из церкви, гонят с пира: «Ерема кричит, а Фома верещит». Нелепо они жили, нелепо и умерли: «Ерема упал в воду, Фома на дно». Один из списков повести кончается обличительным возгласом: «Обоим дуракам упрямым смех и позор!». Можно ли принимать за чистую монету это обвинение в «дурости»? Разумеется, нельзя. Ведь быть неудачником – не порок, ни в каких грехах автор Фому и Ерему не обвиняет, они вызывают сочувствие, не возбуждая негодования.

Православие считало смех греховным. Еще Иоанн Златоуст заметил, что в Евангелии Христос никогда не смеется. В XVII – начале XVIII веков, в эпоху расцвета демократической сатиры, официальная культура отрицала смех. Димитрий Ростовский прямо предписывал пастве: если случится в жизни очень веселая минута, не смеяться громко, а только улыбнуться, «осклабиться».

О том, что в Москве существует запрет на смех и веселье, с удивлением и страхом писал единоверный путешественник XVII в. архидиакон Павел Алеппский, сын антиохийского патриарха Макария: «Сведущие люди нам говорили, что если кто желает сократить свою жизнь на пятнадцать лет, пусть едет в страну московитов и живет среди них как подвижник… Он должен упразднить шутки, смех и развязность…, ибо московиты… подсматривают за всеми, сюда приезжающими, нощно и денно, сквозь дверные щели, наблюдая, упражняются ли они непрестанно в смирении, молчании, посте или молитве, или же пьянствуют, забавляются игрой, шутят, насмехаются или бранятся… Как только заметят со стороны кого-либо большой или малый проступок, того немедленно ссылают в страну мрака, отправляя туда вместе с преступниками…, ссылают в страны Сибири…, удаленные на расстояние целых трех с половиною лет, где море-океан и где нет уже населенных мест».

Запись Павла Алеппского – это, конечно, курьез, потому что культурный запрет он принял за бытовую черту, изобразив русских какими-то фанатиками серьезности. Однако не подлежит сомнению, что в официальной, связанной с церковью культуре этот запрет действительно имел место и играл большую роль. Не случайно в «Повести о Савве Грудцыне», испытавшей сильнейшее влияние жанра «чуда», смех сделан устойчивой приметой беса. Этот запрет отразился и в пословицах: «Смехи́ да хихи́ введут во грехи»; «Где грех, там и смех»; «В чем живет смех, в том и грех»; «И смех наводит на грех»; «Сколько смеху, столько греха».

Отсюда ясно, что смех сам по себе, даже если это был, по словам И. Е. Забелина, «дурацкий смех», – выражал оппозицию официальной литературе с ее благочестивой серьезностью или благостной улыбкой. Вторжение смеха в письменность свидетельствовало о коренной перестройке русской культуры, о появлении литературного «мира навыворот», смехового антимира. Чтобы понять этот «мир навыворот», нужно уяснить, по каким законам живут его персонажи.

Что касается идеалов смехового мира, то они ничуть не похожи на христианские. Здесь никто не думает о царстве небесном. Здесь мечтают о стране, где всего вдоволь и все доступно. Такой сказочный рай обжор и пьяниц описан в «Сказании о роскошном житии и веселии»: «Да там же есть озеро не добре велико, исполненно вина двойнова. И кто хочет, – испивай, не бойся, хотя вдруг по две чашки. Да тут же близко пруд меду. И тут всяк, пришед, хотя ковшем или ставцом, припадкою или горьстью, бог в помощь, напивайся. Да близко ж тово целое болото пива. И ту всяк, пришед, пей да и на голову лей, коня своего мой да и сам купайся, и нихто не оговорит, ни слова молвит». В эту страну и путь указан: «А прямая дорога до тово веселья – от Кракова до Аршавы и на Мозовшу, а оттуда на Ригу и Ливлянд, оттуда на Киев и на Подолеск, оттуда на Стеколню и на Корелу, оттуда на Юрьев и ко Брести, оттуда к Быхову и в Чернигов, в Переяславль и в Черкаской, в Чигирин и Кафимской».

«Сказание о роскошном житии и веселии» насыщено русскими бытовыми реалиями, что свидетельствует о коренной переделке гипотетического источника. Впрочем, если не источник, то аналоги «Сказания», польские и украинские, существуют.

Почему православие, объявив смех и скоморошество порождением дьявола, вплоть до XVII в. не делало никаких практических шагов, чтобы их искоренить? Здесь нет ни бессилия, ни мировоззренческого противоречия. В списках «Службы кабаку» встречается комментарий, в котором сказано, что эта «антислужба» – нечто вроде лекарства: лекарство может быть горьким, но без него не выздороветь. Следовательно, кощунственный смех – не только неизбежное, но и необходимое зло, которое служит добру. Впрочем, в том же комментарии есть оговорка: тот, кто не может «пользовать себя», как лекарством, «Службой кабаку», пусть ее не читает.

Древнерусский «дурацкий смех», по всей видимости, родствен смеху средневековой Европы. Осмеивался не только объект, но и субъект повествования, ирония превращалась в автоиронию, она распространялась и на читателей, и на автора, смех был направлен на самого смеющегося. Это был «смех над самим собой».

В «Повести о Фоме и Ереме» герои названы «дураками упрямыми». В соответствии со спецификой средневекового смеха это восклицание надлежит толковать в качестве признания всеобщей, в том числе и авторской «дурости». Таких автопризнаний в рукописных памятниках XVII в. более чем достаточно. «Бьет челом сын твой, богом даной, а дурак давной», – так аттестует себя анонимный автор одного раешного послания. Это притворное саморазоблачение и самоуничижение, это только маска дурости, игра в нее, это позиция шута. Основной парадокс шутовской философии гласит, что мир сплошь населен дураками, и среди них самый большой дурак тот, кто не догадывается, что он дурак. Отсюда логически вытекает, что в мире дураков единственный неподдельный мудрец – это шут, который валяет дурака, притворяется дураком (вспомним сказки, где дурак всегда умнее всех). Поэтому «старинный дурацкий смех» вовсе не бессознателен и не наивен. Это своеобразное мировоззрение, выросшее из противопоставления собственного горького опыта «душеполезной» и серьезной официальной культуре.

Русская смеховая литература XVII в. родственна европейской и в то же время отличается от нее. Если в европейской традиции появляется репрезентант – немецкий Эйленшпигель, чешский Франта, польский Совизджал, то в традиции русской его место занимает собирательный персонаж, безымянный молодец. Свой взгляд на мир он выразил в «Азбуке о голом и небогатом человеке». Здесь в алфавитном порядке, от «аза» до «ижицы», помещены реплики безымянного героя, образующие в совокупности пространный монолог.

Авторы смеховых произведений и не ищут конкретных объектов осмеяния. Они смеются горьким смехом, обличая и отрицая всю без исключений официальную культуру. Церковные и мирские власти утверждают, что в мире царит порядок. Фома и Ерема и их двойники не верят в это. С их точки зрения, в мире царит абсурд. В связи с этим и свою литературу они строят по законам абсурда – так, как построен «Лечебник на иноземцев». Не случайно излюбленный стилистический прием этой литературы – оксюморон и оксюморонное сочетание фраз (соединение либо противоположных по значению слов, либо предложений с противоположным смыслом). В смеховых текстах глухим предлагается «потешно слушать», безруким – «взыграть в гусли», безногим – «возскочить». Это абсурдно, но столь же абсурдна и жизнь низов, которые в XVII в. обнищали до такой степени, что смеховой мир слился с миром реальным, а шутовская нагота стала реальной же и социальной наготой.

В «Повести о Куре и Лисице» в аллегорических образах русской народной сказки о животных обличает лицемерие и ханжество попов и монахов, их внутреннюю фальшь под покровом формального благочестия. Повесть подводит читателя к выводу о том, что с помощью текста «священных книг» можно оправдать любой поступок.

Поскольку смеховая литература отрицает официальную, серьезную, «душеполезную», постольку она зависит от нее эстетически. Без официального противовеса нельзя понять и демократическую сатиру, которая пародирует известные и совсем не смеховые жанры. Чтобы воспринять пародию, читатель должен представлять, что́ пародируется. Поэтому в качестве образца берутся самые обиходные схемы, с которыми древнерусский человек сталкивался на каждом шагу, – судное дело, челобитная, лечебник, роспись приданому, послание, церковная служба.

Вера и православие в смеховой литературе XVII в. не подвергались дискредитации. Однако недостойные служители церкви осмеивались очень часто. Автор «Службы кабаку» ставит бельцов и монахов во главу бражнических «чинов», рассказывая, как они тащат в кружало на пропой скуфьи, рясы и клобуки. В повести обличается государственная система организации пьянства через «царев кабак». Едкая сатира создается путем несоответствия торжественной формы церковных гимнов, песнопений и воспеваемым в них «царевым кабакам». Автор с иронией говорит о «новых мучениках», пострадавших от кабака. Завершает повесть житие пьяницы – страшная картина нравственного падения человека. В «Калязинской челобитной» говорится, что «образцом» для развеселых иноков этой провинциальной обители послужил московский поп: «На Москве… по всем монастырем и кружалом смотр учинили, и после смотру лучших бражников сыскали – стараго подьячего Сулима да с Покровки без грамоты попа Колотилу, и в Колязин монастырь для образца их наскоро послали». Эта фраза дает пищу для размышлений о том, к какому сословию принадлежали авторы смеховых произведений.

В целом русская демократическая сатира, явившись результатом классового самосознания городских низов населения, свидетельствовала об утрате церковью былого авторитета во всех сферах человеческой жизни. Это сказалось, в частности, в широком использовании пародий на древнерусские жанры, особенно на жанры богослужений литературы. Городской посад и беспокойные крестьянские слои смеялись над вековыми устоями русской средневековой жизни. Развитие русской демократической сатиры шло рука об руку с развитием народной сатиры. Общая идейная направленность, четкий классовый смысл, отсутствие отвлеченного морализирования сближали литературную сатиру с народной сатирой, что способствовало переходу ряда сатирических повестей в фольклор.

Опираясь на опыт народной сатиры, писатели-сатирики нередко использовали формы деловой письменности, церковной литературы. Основными средствами сатирического обличения можно назвать пародию, преувеличение, иносказание. Безымянные герои сатирических повестей несли в себе широкое художественное обобщение. Правда, герои еще лишены индивидуальных черт, это лишь собирательные образы той социальной среды, которую они представляли, но они действовали в будничной, повседневной обстановке, и, что особенно важно, их внутренний мир раскрывался впервые в сатирических характерах.

Огромным достижением сатиры являлось изображение, также впервые в нашей литературе, быта обездоленных людей, «наготы и босоты» во всем ее неприкрашенном виде.

Сатира XVII века сделала огромный шаг на пути сближения литературы с жизнью и заложила основы сатирического направления, которое развивалось в XVIII веке и достигло небывалых вершин в XIX веке.

14. Стихотворство 17 века. Доссилабическое стихотворство. Силлабическое стихотворство Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, Кариона Истомина.

Одним из важных факторов истории русской литературы XVII в. было появление и развитие книжной поэзии. Вопрос об ее истоках, причинах возникновения занимал и занимает многих исследователей. Еще в прошлом столетии сложились две противоположные точки зрения. А. Соболевский считал, что силлабические стихи - вирши (от лат. versus - стих) возникли под влиянием украинской и польской поэзии. Л. Н. Майкоп утверждал, что "первые опыты рифмованных стихов явились, так сказать, сами собою и, во всяком случае, не как подражание западноевропейским силлабическим стихам с рифмами".

Возникновение книжной поэзии относится к первой трети XVII в. и связано с усилением роли городов в культурной жизни страны и стремлением передовых слоев русского общества освоить достижения европейской культуры, а также ослаблением роли фольклора. Русский речевой стих опирается, с одной стороны, на декламационный стих скоморохов, а с другой - использует опыт украинско-польской силлабической поэзии.

Досиллабическое стихотворство

В период борьбы русского народа с польской интервенцией, в связи с усилением в литературе эмоционально-публицистического элемента, появляются первые попытки дать образцы стихотворной речи. В "Сказании" Авраамия Палицына часто встречаем рифмованную организацию повествовательной речи. Рифмованными виршами завершается "Летописная книга", приписываемая Катыреву-Ростовскому. Как отмечает Л. И. Тимофеев, стих в этих произведениях целиком основан на средствах речевой выразительности и не обращается к каким-либо элементам музыкальности. Однако речевая структура стиха давала некоторую возможность передать внутреннее состояние человека, его индивидуальные переживания. Стих еще не был упорядочен в ритмическом отношении: количество слогов в строке свободно менялось, на чередование ударений внимания не обращалось, рифма употреблялась преимущественно глагольная, мужская, женская, дактилическая и гипердактилическая. Эти так называемые досиллабические вирши начинают приобретать все большую популярность.

Силлабические стихи

Однако наряду с досиллабическими виршами уже в первой трети XVII в. появляются силлабические стихи. Они утверждаются преимущественно в жанре послания. Так, в 1622 г. князь С. И. Шаховской "Послание к некоему другу зело полезно о божественных писаниих" завершает 36 рифмованными неравносложными строками.

В первой половине XVII в. появляются сборники посланий, написанные силлабическим стихом. Силлабические книжные песни создаются в начале 50-х годов XVII в. поэтами никоновской школы. Среди этих поэтов выделяется Герман, проявивший особую виртуозность в разработке акростиха, который можно читать справа налево и наоборот, снизу вверх и сверху вниз. Силлабические вирши начинают использоваться в описаниях гербов, в "Царском титулярнике" 1672 г., в надписях на иконах, лубочных картинках.

Большую роль в развитии силлабической поэзии сыграло творчество Симеона Полоцкого и его учеников Сильвестра Медведева и Кариона Истомина.

Симеон Полоцкий (1629-1680). Белорус по национальности, Симеон Полоцкий получил широкое образование в Киево-Могилянской академии.

Свою деятельность Симеон Полоцкий посвятил борьбе за распространение просвещения.

Одним из любимых занятий Симеона Полоцкого было "рифмотворение", т. е. поэтическая литературная деятельность, которая привлекала к себе внимание многих историков литературы.

Начало литературной деятельности Симеона Полоцкого относится ко времени его пребывания в Киево-Могилянской академии. В Полоцке он пишет стихи на польском, белорусском, украинском языках, обнаруживая незаурядное поэтическое дарование: он создает элегии, сатирическую поэму, направленную против шведского короля Густава-Адольфа, эпиграммы (в их античном значении). Прибыв в Москву, Полоцкий пишет стихи только на русском языке. Здесь его поэтическое творчество достигает своего наивысшего расцвета. Как отмечает его ученик - Сильвестр Медведев, Полоцкий "на всякий же день имея залог писати в полдестъ и полутетради, а писание его бе зело мелко и уписисто".

Силлабический стих Полоцкого формировался под непосредственным воздействием украинского и польского стиха. Однако возможность использования в русском стихосложении одиннадцати - и тринадцатисложного силлабического стиха с обязательной парной женской рифмой была подготовлена длительным историческим развитием выразительных средств, органически присущих русскому книжному языку. Силлабический стих Симеона Полоцкого был тесно связан с тем рафинированным книжным "словенским языком", который им сознательно противопоставлялся языку разговорному.

Своим поэтическим произведениям Полоцкий придавал большое просветительное и воспитательное значение. Высокое призвание поэта Полоцкий видел в способности привлекать "слухи и сердца" людей. Могучее оружие поэзии, считал он, должно быть использовано для распространения просвещения, светской культуры, правильных нравственных понятий. Кроме того, вирши должны служить образцом для всех пишущих на "словенстем книжном языце".

Симеон Полоцкий выступает в качестве первого придворного поэта, создателя панегирических торжественных стихов, явившихся прообразом хвалебной оды.

В центре панегирических виршей стоит образ идеального просвещенного самодержца. Он является олицетворением и символом Российской державы, живым воплощением ее политического могущества и славы. Он должен посвятить свою жизнь благу государства, благу своих подданных, заботиться об их "гражданской потребе" и их просвещении, он строг и милостив и в то же время точный исполнитель существующих законов.

Особенности стиля С. Полоцкого - типичное проявление литературного стиля барокко. Все панегирические вирши (800 стихотворений), стихи на различные случаи придворной жизни были объединены С. Полоцким в сборник, который он назвал "Рифмологион" (1679- 1680).

Наряду с панегирическими стихами С. Полоцкий писал вирши на самые разнообразные темы. Около 3000 виршей различных жанров. Все произведения как светской, так и религиозной тематики носят нравоучительный характер. Поэт считает себя носителем и хранителем высших религиозно-нравственных ценностей и стремится внушить их читателю.

Основой общества поэт считает труд, и первейшая обязанность человека - трудиться на благо общества. Впервые намечена поэтом тема, которая займет видное место в русской классицистической литературе, - тема противопоставления идеальному правителю, просвещенному монарху тирана, жестокого, своевольного, немилостивого и несправедливого.

Лучшими сатирическими произведениями С. Полоцкого являются его стихотворения "Купецтво" и "Монах".

В сатире "Купецтво" поэт перечисляет восемь смертных "грехов чину купецкого". Эти "грехи" - обман, ложь, ложная клятва, воровство, лихоимство - отражают реальную социальную практику купечества. Однако в стихотворении отсутствует конкретный сатирический образ. Поэт ограничивается простой констатацией грехов, с тем чтобы в заключение выступить с нравственным увещением "сынов тмы лютых отложить дела тмы", чтобы избежать будущих адских мук.

Сатира "Монах" строится на противопоставлении идеала и действительности: в начале поэт говорит о том, каким должен быть настоящий монах, а затем переходит к обличению.

Из поэтических трудов С. Полоцкого следует отметить рифмованное переложение Псалтыри в 1678 г., изданной в 1680 г. Положенная на музыку певческим дьяком Василием Титовым (им были заложены основы камерной вокальной музыки) рифмованная Псалтырь пользовалась большой популярностью. По этой книге М. В. Ломоносов познакомился с российским силлабическим стихотворством.

Таким образом, творчество С. Полоцкого развивалось в русле панегирической и дидактической поэзии барокко с его обобщенностью и многозначностью символики, аллегорий, контрастностью и гиперболизмом, дидактическим морализаторством. Язык поэзии С. Полоцкого чисто книжный, подчеркивающий отличие поэзии от прозы.

С.Полоцкий пользуется риторическими вопросами, восклицаниями, инверсивными оборотами. Тесно связанный с традициями архаического книжного языка, Семеон Полоцкий прокладывает пути развития будущей классицистической поэзии.

Сильвестр Медведев (1641-1691).

Учениками и последователями Симеона Полоцкого были поэты Сильвестр Медведев и Карион Истомин. "Человек великого ума и остроты ученой", как характеризовали его современники, "справщик" (редактор) Печатного двора, Сильвестр Медведев выступил как поэт лишь после смерти своего учителя. Его перу принадлежат "Епитафион" Симеону Полоцкому и панегирические стихотворения, посвященные царю Федору Алексеевичу ("Привество брачное" и "Плач и утишение" по поводу кончины Федора) и царевне Софье ("Подпись к портрету Царевны Софьи"), которую поэт активно поддерживал, за что был казнен по распоряжению Петра.

В "Епитафионе" Сильвестр Медведев прославляет заслуги "учителя славна", пекущегося о пользе ближнего. Медведев перечисляет труды Симеона Полоцкого.

Как поэт Медведев малооригинален. Он многое заимствовал панегирических стихов своего учителя, но, в отличие от Симеона Полоцкого, избегал в своих виршах употреблять аллегорические и мифологические образы.

Карион Истомин (?- 1717). Более талантливым и плодовитым учеником Симеона Полоцкого был Карион Истомин. Поэтическое творчество он начал в 1681 году приветственными панегирическими стихами царевне Софье. Прославляя в "пречестну деву добросиянну", поэт говорит о значении Мудрости  в управлении государством и в жизни людей.

Так же как и С.Полоцкий, К.Истомин использует поэзию в качестве средства борьбы за просвещение. В 1682 г. он обращается к царевне Софье со стихотворным сборником (16 стихотворений), в котором просит ее основать в Москве учебное заведение для преподавания свободных наук: педагогических, исторических и дидактических.

С рядом наставлений 11-летнему Петру выступает поэт в книге "Вразумление" (1683г.). Правда, эти наставления идут от имени Бога:

Учися ныне, прилежно учися,

В младости твоей царь мудр просветися,

Пой передо мною, твоим Богом, смело

Явль суд и правду, гражданское дело.

Благодаря деятельности С.Полоцкого и его ближайших учеников, силлабический стих начинает широко применяться в литературе. Возникает новый поэтический род - лирика, появление которой - яркое свидетельство начала дифференциации личности. Принципы силлабического стихосложения, разработанные во второй половине XVII века, получили дальнейшее развитие в творчестве поэтов - силлабитников первой трети XVIII века: Петра Буслаева, Феофана Прокоповича.

Однако силлабический стих не вытеснил полностью досиллабического, который даже пережил его и закрепился в позднейшем раешном стихе, в то время как на смену силлабике пришла силлабо-тоническая система русского стихосложения, разработанная В.К.Тредиаковским и М.В.Ломоносовым.

В последней трети XVII столетия возникает первый в России придворный театр, появление которого дало толчок становлению и развитию нового рода литературы - драмы.

** появление драматургии в русской литературе 70-х годов XVII в. было связано с формированием придворной культуры. Ее открытия и достижения были использованы театром начала XVIII в. Появление придворного театра способствовало развитию школьной драматургии. Связующим звеном придворной и школьной драматургии служат пьесы Симеона Полоцкого.

Развитие школьного театра. Жанр школьной драмы был хорошо известен воспитанникам Киево-Могилянской академии, где он использовался в нравственно-воспитательных целях и служил средством борьбы с католическим влиянием. Свою пьесу "О Навуходоносоре царе" Симеон Полоцкий предназначал для придворного театра. "Комидия притчи о блуднем сыне" (1673-1678 гг.), вероятно, разыгрывалась для назидательного представления выпускниками Московской школы.

15. Русская литература 18 века: значения, особенности, периодизация, система жанров.

18 век – новый период в литературе. Переход от литературы средневековья к литературе нового времени.

Древне-русская литература носит рукописный характер, а литература 18 века – печатный.

Представители:

Кантемир – соратник Петра Первого.

Ф. Прокопович,

Сумароков,

Тредиаковский,

Ломоносов,

Новиков

Фонвизин

Радищев (бунтарь хуже Пугачева)

Литература 18 века – литература всецело светская.

Происходит процесс секуляризации культурной жизни. Меняется тип писателя.

Перед нами не учёный монах, а частный человек.

Черта литературы – повышенная идеологичность. Просветительство.

1.  Идея внесословной ценности личности,
2.  Идея равенства людей.

Расширяются связи России с Европой (убийственно! Примеч. Леща)

Русская литература 18 века проходит ускоренный путь развития. Обновляется вся система жанров. Идёт бурное развитие поэзии. Реформа стихосложения. Вводится понятие ударного и безударного слога.  Происходит бурное развитие прозы.

Демократизация литературы. Появился образ маленького человека.

Появляются различные направления. Возникает сентиментализм, зарождается предромантизм, происходит рост реалистических тенденций в литературе.

Переход произошёл не сразу. Закладывается фундамент русской литературы 19 века.

Развивается жанр истории. «История о Василии Искариотском»

Литература второй трети 18 века меняется. На общий план выходят просветительские идеи. Переход к силлабо-тоническому стилю стихосложения.

После восстания Пугачёва возникают 2 мысли: воспитательно-просветительская и революционно-просветительская. Зарождается сентиментализм. Классицизм отдавал приоритет разуму.

Против них – принцип бытового правдоподобия. Все герои классицизма либо положительные, либо отрицательные. Герои однолинейные. Эстетичный идеал человека – человек, овладевший своими  страстями. Был выдвинут принцип трёх единств: единство места, времени (24 часа) и действия. Обязательное наличие любовной интриги.  Создаётся теория трёх штилей. Теория Ломоносова разграничивает жанры.

Своеобразие русского классицизма.

Он сформировался позже, чем на Западе. Русские классицисты горели идеей просвещения. Соединяли пафос служения отечеству с передовыми идеями раннего просвещения.

Идея просвещённого абсолютизма.

Главное в формировании классицизма – воспитание.  А. Кантемир «сатира о воспитании». Главная черта – открытая тенденциозность.

В 60-90е годы классицизм начинает трансформироваться. Популярным становится жанр оды.

16. Творчество А.Д. Кантемира. Композиционное и тематическое своеобразие сатир Кантемира.

Князь Антиох Дмитриевич Кантемир, сатирик, переводчик и дипломат первой половины XVIII века, родился в 1708 г. в Константинополе.

Он составил «Симфонию на Псалтырь» — систематизацию изречений, взятых из Псалтыри, облегчавшую пользование ими для практических целей. Рукопись своего труда вместе с посвящением автор поднес императрице Екатерине I, и в следующем году книга была напечатана в 1250 экземплярах. В то же время Кантемир усердно занимался переводами и сочинял любовные песенки, о которых он вспомнил потом в IV сатире (стихи 151 — 165).

Горячо сочувствуя делам Петра I, Кантемир сознательно примкнул к небольшому кружку лиц, хранивших петровские предания, во главе которого стоял Феофан Прокопович. Памятником благоговейного отношения А. Кантемира к памяти Петра Великого стала еще, «Петрида, или Описание кончины Петра Великого» (1731), где за неуклюжими виршами чувствуется искренний лиризм автора.

Сатиры Кантемира были приветствованы сочувственными стихотворениями Феофана Прокоповича и Феофила Кролика, префекта Заиконоспасской академии. В словах Феофана, однако, слышится упрек в недостаточно смелом нападении на общего врага. Ответом на сочувственный отзыв Феофана Прокоповича явилась III сатира, которую Кантемир послал архиепископу новгородскому из Москвы в августе 1730 г. В начале 1731г. написаны сатиры IV и V (первая из них содержит обращение автора к своей музе). В последних трех сатирах мы уже не видим живого отношения к окружающей действительности: обличения автора принимают отвлеченный, философический характер, теряя и в сатирической силе, и в историческом значении. Только там и сям рассеянные личные намеки на Меншикова, Остермана, Рагузинского и др. состав­ляют связь с русской действительностью; недостаточное знакомство с русской жизнью вне столиц слишком очевидно. Когда в VI сатире он заговорил о сельском священнике, которому знакома дорога в кружало, то обличительный тон его не вяжется с картиной безысходной нужды, которую создает себе по некоторым подробностям более вдумчивый читатель.

Сатиры Кантемира, за немногими исключениями, имеют два заглавия. Одно заглавие — «тематическое» («На хулящих учение», «На зависть и гордость дворян злонравных» и т. п.). Другое заглавие — «нетематическое» — как правило, обозначает адресата, к которому обращается автор («К уму своему», «К Архиепископу Новгородскому» и т. д.), либо — в случае диалогического построения сатиры — участников диалога («Филарет и Евгений», «Сатир и Периерг»).

В известном смысле стихосложение сатир — явление уникальное в русской поэзии. Кроме Кантемира, почти никто им не пользовался. Стих его сатир в основе своей, конечно, силлабический, но это не обычная, не «классическая» силлабика, а реформированная. В нее введены элементы тонического принципа, и потому вернее будет определить ее как своего рода тонизированную силлабику. Сатиры написаны тринадцатисложным стихом с обычной для силлабической системы женской рифмой. Каждый стих обязательно имеет цезуру, делящую стих на два полустишия; в первом полустишии семь слогов, во втором — шесть. Обычное силлабическое стихосложение совершенно не регламентировало ударений в строке, за исключением ударения, связанного с рифмой. Именно таким обычным силлабическим стихом Кантемир писал первоначальную редакцию сатирического цикла из пяти сатир, созданных в период 1729—1731 гг.

Многочисленные заимствования из Ювенала, Горация, Персия и Буало автор и не думал скрывать; но в образах хулителей просвещения несомненны черты, списанные с натуры, и образ науки, скитающейся в рубище, — его оригинальное создание.

Сатиры его наряду с баснями и эпиграммами важны скорее для характеристики личности поэта и эпохи в целом, чем как памятник русского слова. Кантемир был, по мнению многих, лишен художественного творческого дара. Другой причиной нежизненности его созданий служил недостаток живого источника речи: «не русак породой», по его собственному выражению, он не обладал тем творческим потенциалом, который столь мощно проявился в трудах Ломоносова. К тому же и стих его шел вразрез с музыкальными элементами русского языка.

С творчеством Кантемира русская поэзия XVIII в. вступила в новый круг литературных имен и современных ей западноевропейских традиций.
17. Своеобразие русского классицизма. Поэзия М.В. Ломоносова.

В человеке классицизм утверждал приоритет разума. Классицисты выдвинули принцип бытового правдоподобия. В центре внимания-человек, но нет внимания к человеческой индивидуальности, неповторимости. Человеческий характер мыслится в классицизме как воплощение порока или добродетели =>  + и – герои. Герои однолинейные и статичные. Эстетический идеал-человек, овладевший своими страстями, подчинивший свои чувства разуму. Был выдвинут принцип трех единств: единство места, единство времени, единство действия. Наличие любовной интриги. В это время Ломоносовым создается теория трех штилей. Теория Ломоносова разграничила литературные жанры. В высоких жанрах изображались «высокие герои»: монархи (оды). Средние жанры: их предмет - обычные человеческие чувства. Сфера низких жанров - сфера порочности. Своеобразие русского классицизма сформировалось позднее, чем в Европе. Предпосылки - петровские реформы. Русские классицисты были воодушевлены идеей просвещения своего отечества. Он соединил в себе пафос служения отечеству с передовыми идеями раннего европейского просвещения. Политической основой классицизма была идея просвещенного абсолютизма. Культ просвещенного монарха. Главным в формировании человека было воспитание. Как следствие русские поэты - голос нации, судьи общества, советники монарха. Для русского классицизма характерна открытая тенденциозность и учительность. Как художественная система классицизм оформился в 30е-50е годы. В это же время определился его ярко-выраженный характер. В 60-90е годы начинается трансформация канонической системы классицизма. Популярный жанр-ода.

Поэзия Ломоносова.

Творчество Михаила Васильевича - яркий пример классицизма в русской литературе XVIII века. Основным жанром его были оды — хвалебные стихотворения в честь какого-либо лица или значительного, торжественного события. Этот жанр давал возможность соединить лирику и публицистику поэзии, высказаться поэтическим языком по вопросам, имеющим государственное значение. Центральной в одах Ломоносова была тема Родины, ее красота и могущество. Ломоносов изображает величие России, обширность территории, обилие природных богатств (Например «Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны» 1747 года). Что необходимо для процветания и благополучия России? По мнению Ломоносова, упорный, напряженный труд всех слоев населения. Тема труда занимает важное место в поэзии Ломоносова (Например «Ода на взятие Хотина»). С темой труда в творчестве Михаила Васильевича тесно связана тема науки, просвещения, которые способны облегчить «усердный труд», обогатить народ не только материально, но и духовно. Чтобы народ мог беспрепятственно пользоваться плодами своего труда, чтобы получили развитие науки и просвещение, России необходим мир. Ломоносов славит успехи русского оружия («Ода на взятие Хотина»), но война, по его мнению, несет с собой разрушение, беды, плач народа.

18. Жанр оды в русской литературе XVIII в. («Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны 1747 года» М.В. Ломоносова).

Ломоносов вошел в историю русской литературы, как создатель жанра оды. Вывел оду на качественно новый уровень. Ода была жанром строгой формы, она была посвящена, как правило, прославлению лица, события.

Ода строилась по определенному образцу.

1я – приступ (Тема одического воспевания).

2я – рассуждение (тема получала развитие).

3я – краткое, но эмоционально-сильное заключение.

Писалась в высоком стиле. Использовались такие выразительные средства, как метафоры, эпитеты, старославянизмы.

По тематическому признаку делилась на:

1.  Похвальные
2.  Победно-патриотические
3.  Духовные
4.  На случай

У Ломоносова ода была похвальная. Написание похвальной оды было приурочено к какому-либо официальному торжеству, обычно для публичного, торжественного прочтения.

«Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны 1747 года»

Идейно-тематический центр Ломоносова – это Родина. Он воспевает ее красоту и её величие. Её будущее он связывал с развитием просвещения и науки. Для нормального развития необходим неустанный и систематический труд, и он зовет к этому труду. Подобно многим просветителям Ломоносов утверждает идеал просвещенного монарха, каким был для него Петр I. Великая заслуга Ломоносова в том, что он превратил похвальную оду в наказ царя, программу развития России.

Эмоциональная атмосфера Ломоносовской оды – это атмосфера поэтического восторга, его лира – это лира восхищенная, пронизанная ощущением будущего счастья.

Ломоносов в своих одах выступал не от своего имени, а от имени всей нации. Общее и личное для него сливаются в нерасторжимом единстве. Эмоциональная атмосфера оды создаётся образно-поэтическим строем речи, всё это создаёт атмосферу восторга, атмосферу высокого парения.

Оды Ломоносова заложили уже в XVIII традиции русской гражданской поэзии. По его мнению поэзия должна быть общественно-значимой.

19. Творчество В.К. Тредиаковского и А.П. Сумарокова. Реформа русского стихосложения.

Василий Тредиаковский

Первым значительным произведением, изданным Тредиаковским, был перевод романа П. Тальмана «Езда в остров Любви» (1730) - первая книга, в которой была представлена поэзия в привычном для нас сегодня понимании этого слова. До этого поэзия тоже существовала - и устная народная, и книжная, но совсем в другом облике. Тредиаковский положил начало русской любовной лирики, поэзии в современном понимании этого слова вообще. Тредиаковский положил начало и патриотической лирике. Здесь он столь же непосредственен и художественно убедителен, как и в остальном творчестве.  Тредиаковского представили императрице Анне Иоанновне, он получил звание придворного поэта, переводчика, а затем и академика Российской Академии наук.

Стремясь дать образцы различных поэтических жанров, он написал философскую поэму «Феоптия» (1750-1753) и стихотворное переложение Псалтири, перевел политико-аллегорический латинский роман шотландского писателя Дж. Барклая «Аргенида» (1751).

В 1766 году Тредиаковский издал одно из самых известных своих сочинений - стихотворный перевод с французского романа Ф. Фенелона «Приключения Телемака», получивший название «Тилемахида» (16 тыс. строк). Проза была переведена гекзаметром, Тредиаковский ввел в текст собственное вступление и существенно переработал стиль автора.

Трудолюбие Тредиаковского было поразительным. Его стихотворные произведения составляют десятки тысяч строк, переводы - десятки томов. Более 20 лет он посвятил переводу «Древней истории» и «Римской истории» Ш. Роллена, лекции которого слушал в Сорбонне. Когда в 1747 году пожар уничтожил 9 переведенных им томов, он перевел их заново. Перевел также «Историю о римских императорах» Ж.Б. Кревье. Истории Роллена были изданы Тредиаковским с обширными «Предуведомлениями оттрудившегося в переводе», в котором он изложил свои переводческие принципы, многие из которых лежат в современной теории перевода. Все эти труды, по которым учились несколько поколений россиян, были напечатаны Тредиаковским в основном за свой счет, несмотря на «крайности голода и холода с женою и детьми», которые он испытывал.

Биография Тредиаковского: http://biography.5litra.ru/91-vasilij-trediakovskij.html 

РЕФОРМА РУССКОГО СТИХОСЛОЖЕНИЯ ТРЕДИАКОВСКОГО

В 1735 году Тредиаковский издал трактат «Новый и краткий способ к сложению российских стихов с определением до сего надлежащих знаний». Тредиаковский положил начало реформе русского стихосложения. Он указал на то, что способ сложения стихов зависит от природных свойств языка. Поскольку в русском стихе ударение не закреплено за определенным слогом, то силлабика, пригодная для языка с постоянным ударением, русскому стихосложению не подходит. Однако Тредиаковский накладывал на силлабо-тоническую систему ряд ограничений, против которых выступил М.В. Ломоносов в своем «Письме о правилах российского стихотворства».

Он требует, чтобы в гекзаметре и пентаметре (пятимерном стихе, состоящем из одиннадцати слогов), правильно чередовались ударные и безударные слоги. В этом и состоит суть реформы, потому что до сих пор в силлабическом стихосложении правильного чередования ударных и безударных слогов не было. Также в трактате Тредиаковским дано было новое понимание стопы, как основной меры стиха, введено было понятие долготы и краткости слогов, причем указано было, что в русском языке долгота и краткость не та, что у греков и римлян, что она состоит «в едином ударении голоса». Именно им введен был и сам термин «тонический». К трактату приложен был сборник стихотворений, которые должны были быть образцами разных жанров (рондо, эпиграмма, сонет, элегия и т.д.). Впоследствии Тредиаковский писал, что вдумываясь в причины прозаичности силлабических стихов, он «выразумел», что это происходит от отсутствия правильного чередования возвышений и понижений голоса. Также он указывал, что «поэзия нашего простого народа к сему меня довела».

Таким образом, Тредиаковский стал реформатором старого силлабического стиха и сторонником тонико-силлабической версификации.

Под влиянием длинного ряда предшественников, писавших на русском языке тонические стихи, Тредиаковский решил обновить традиционные размеры силлабического стихосложения (13-ти и 11-ти-сложник) путем введения постоянных ударений и цезуры, прочие же виды стиха («краткие стихи»), употреблявшиеся преимущественно в песнях, он оставил без изменения. Таким образом, не порывая со старой традицией, свою связь с которой он настойчиво подчеркивал, Тредиаковский пытался видоизменить силлабическую систему.

Творчество Сумарокова

Литературная деятельность Сумарокова останавливает внимание своим внешним разнообразием. Им испробованы все жанры: оды (торжественные, духовные, философские, анакреонтические), эпистолы (послания), сатиры, элегии, песни, эпиграммы, мадригалы, эпитафии. В своей стихотворной технике он использовал все существовавшие тогда размеры, делал опыты в области рифмы, применял разнообразные строфические построения.

Однако классицизм Сумарокова отличен, например, от классицизма его старшего современника Ломоносова. Сумароков «снижает» классическую поэтику. «Снижение» выражается в устремлении к менее «высокой» тематике, во внесении в поэзию мотивов личного, интимного порядка, в предпочтении «средних» и «низких» жанров жанрам «высоким». Сумароков создает большое количество лирических произведений в жанре любовных песен, произведения многих сатирических жанров — басни, комедии, сатиры, эпиграммы.

Сумароков — один из зачинателей русской пародии, цикла «Вздорных од», высмеивающих «неистовый» одический стиль Ломоносова.

Биография Сумарокова: http://biography.5litra.ru/86-aleksandr-sumarokov.html 

ПРОДОЛЖЕНИЕ РЕФОРМ

Ломоносов критически изучил трактат Тредиаковского "Новый и краткий способ", вполне оценил главное его достоинство-обращение к стопному, силлабо-тоническому стиху, и решительно отмел многочисленные ограничения, наложенные уходящей традицией барокко. Ломоносов на равных основаниях допускает стихи хореические, ямбические, трехсложные дактилические и анапестические, а также стихи, в которых смешаны строфы хореичческие с дактилическими или ямбические с анапестическими. Каждый из этих шести метров (хорей, ямб, дактиль, анапест, хорей+дактиль, ямб+анапест) имеет пять разновидностей по стопности, от шести до двух. Заметим, что у Ломоносова ещё нет амфибрахия; его ввел Сумароков.

Тредиаковский родился в 1703 году, Ломоносов - в 1711, Сумароков - в 1718. Сначала Сумароков взирал на старших поэтов как на учителей; потом присоединился к Ломоносову в его спорах с Тредиаковским; потом восстал против Ломоносова, рассорившись с ним как в человеческом, так и в литературном плане.

От Сумарокова пошла и русская басня. Поэт называл свои басни притчами и писал их в значительном количестве. Они нравились, им подражали. Сатиры его язвили. Эпиграммы были остры. Но песни... В них Сумароков дерзко совмещал, казалось бы, несовместимые силлабо-тонические размеры. Чувствуется, как под напором страсти ломаются только недавно установленные, казавшиеся незыблемыми правила.

В числе прочего Сумароков дал примеры свободного стиха, верлибра,- стихотворной системы, отдельные примеры которой мы встречаем у поэтов 19 в. И которая вполне была освоена только в 20 веке.

К началу 19 века российский поэтический стиль подошёл к идеям романтизма.

20. Сатирическая журналиситка конца 60 – начала 70-х годов XVIII века. Творчество Н.И. Новикова.

Что касается XVIII века, то в истории России в первую очередь выделяется первая треть XVIII века, время, называемое "петровскими преобразованиями". Именно в этот период произошел коренной переворот в жизни людей, отмеченный ломкой старых устоявшихся средневековых традиций и появлением новых черт, обозначивших переход России в новый период ее истории.

Последнюю треть XVIII века чаще всего связывают с развитием просветительства в России. Именно в эти годы оно стало ведущим направлением общественной мысли и общественного движения. Поэтому XVIII век часто называют "веком Просвещения".

Просвещение, широкое идейное течение, связанное с борьбой буржуазии против феодализма, зародилось почти одновременно в разных странах Европы. Движимые чувством гражданственности, любви к Отечеству, они развернули широчайшую общественную деятельность по пропаганде своих взглядов. Так, крупнейший журналист и издатель того времени Н.И. Новиков выпустил в своей типографии более тысячи названий книг. Он издавал журналы, выступал как драматург, писатель, критик. Своеобразие русского Просвещения было также и в том, что вокруг императрицы сложилась мощная когорта видных государственных и военных деятелей, отстаивавших незыблемость самодержавно-крепостнического строя.

Однако за несколько месяцев до Великой французской революции заигрывание с просветителями прекратилось. У Новикова отобрали типографию, Радищева сослали в Сибирь, Я.Б. Княжнин был брошен в тюрьму. Свирепствовала цензура. Просвещение ограничивалось обучением простой грамоте.

В этой обстановке с конца 50-х – начала 60-х годов XVIII века в России происходит оформление первых антидворянских течений в литературе и публицистике. "Вольномыслие" Екатерины II, ее заигрывание с передовыми философами Западной Европы имело откровенно показной характер. Никто лучше самой Екатерины не сумел определить смысл ее просветительства как преднамеренную, обдуманную тактику лжи и обмана, тактику монарха, живущего в новых исторических условиях, условиях века Просвещения.

 

Первый журнал, "Всякая всячина", на улицах Петербурга появился       2 января 1769 года. Издавал его статс-секретарь Екатерины II Григорий Васильевич Козицкий, но за его спиною стояла сама императрица. Она решила выступить на поприще журналистики для того, чтобы проконтролировать общественной мнение в России. Екатерина рассчитывала на то, что пример "Всякой всячины" вызовет подражание, и постаралась ему содействовать. Так, желающие выпускать новый журнал могли подавать прошения в Академическую комиссию (распоряжавшуюся единственной на то время типографией в Петербурге) без оглашения имен. Вследствие этого мы так и не знаем, кто выпускал, например, журнал "Смесь".

Возникали журналы в следующем порядке. "Всякая всячина", как мы сказали выше, стала выходить в начале января. За нею, в конце того же месяца, выступил журнал "И то и сё", в феврале возник "Ни то ни сио". В апреле появилась "Смесь", в мае – "Трутень", и, наконец, в июле читатели познакомились с "Адской почтой". Тиражи изданий были также различны и испытывали колебания. Интересный факт – число читателей "Всякой всячины" неуклонно падало (с 1692 экземпляров до 600), зато тираж "Трутня", главного оппонента "Всякой всячины", возрастал.

Большинство журналов закончилось в 1769 году. В 1770 г. свои выпуски продолжили только "Трутень" и "Всякая всячина".

В журналах шла речь прежде всего о том, что должно быть объектом журнальной сатиры и в каких пределах эта сатира вообще допустима в печатных изданиях.

Журналистская деятельность Н.И. Новикова и его журналы "Трутень" и "Живописец"

В мае 1769 г. начинает выходить журнал "Трутень", который не только не поддержал курс, предложенный "Всякой всячиной", но вступил с ней в прямую полемику. Издателем "Трутня" был Николай Иванович Новиков (1744 - 1818) - яркий публицист и просветитель XVIII в. Он родился в дворянской семье среднего достатка. Обучался одновременно с Фонвизиным в дворянской гимназии при Московском университете, но был исключен из нее "за леность и нехождение в классы". В 1767 - 1768 гг. состоял одним из секретарей Комиссии по составлению нового Уложения. Эпиграфом к своему журналу "Трутень" Новиков взял стих из притчи Сумарокова "Жуки и Пчелы": "Они работают, а вы их труд ядите".

В названии журнала было заключено два значения. Первое, рассчитанное на цензуру, служило своего рода прикрытием для второго. В предисловии, помещенном на первом листе журнала, издатель признавался в своей неизлечимой лености, которая якобы и была причиной "сему изданию".

Второй и главный смысл названия журнала был связан с основным объектом сатиры Новикова - с дворянами-крепостниками, социальными трутнями, живущими за счет крепостных крестьян. Социальная позиция "Трутня" раздражала издателей "Всякой всячины" и вызвала на страницах журнала острые споры.

Полемика между "Всякой всячиной" и "Трутнем" велась по двум тесно связанным между собой вопросам. В первом из них речь шла о предмете сатиры. Журнал Новикова утверждал, что сатира должна метить непосредственно в носителей зла.

"Всякая всячина", напротив, взяла за правило осуждать только пороки, а не их конкретных представителей.

Второй вопрос касался характера сатиры, т.е. той позиции, которую займет сатирик по отношению к носителям зла. Особую остроту придавало этому спору то обстоятельство, что объектом сатиры фактически были дворяне и весь бюрократический аппарат. Что касается крестьян, то они по своему зависимому и бесправному положению могли быть лишь объектом сочувствия и сострадания. Поэтому вопрос о характере сатиры подразумевал степень критического отношения к дворянству и бюрократии.

Екатерина II не смогла скрыть своего раздражения независимой позицией "Трутня". Начались угрозы в сторону «Трутня». Угроза Екатерины не испугала Новикова.

Смелое поведение Новикова окончательно вывело Екатерину из себя. На статью Правдолюбова она ответила короткой репликой, которая начиналась словами: "На ругательства, напечатанные в "Трутне", мы ответствовать не хотим, уничтожая оные... " Слово "уничтожая" Екатерина употребила в смысле "пренебрегая", "презирая". Она явно хотела закончить невыгодный для нее диспут.

Но в ответ на ее выпад последовало еще более резкое и пространное письмо Правдолюбова. Полемика разгоралась, и потушить ее Екатерине не удалось.

В своем ответном письме Правдолюбов не только парирует доводы Екатерины, но наносит ей лично болезненные для самолюбия удары. Обыгрывается немецкое происхождение Екатерины и плохое знание русского языка. Императрица не всегда была в ладах с русской грамматикой, и ее сочинения исправляли секретари. Конечно, Новиков делает вид, что он полемизирует с журналом, с равным себе собратом, но удары его направлены против тайного вдохновителя "Всякой всячины", против императрицы.

Непоследовательность тактики Екатерины II проявилась не только в том, что, взяв на себя руководство сатирическим журналом, она фактически отказалась от сатиры, но и в том, что, старательно скрывая свое руководство журналом, она неоднократно прибегала к угрозам, приличествующим только высшей власти.

Потерпев поражение в полемике с "Трутнем", Екатерина решила воспользоваться правом сильного. В следующем 1770 г. большая часть сатирических журналов была закрыта. Остались лишь "Всякая всячина" под новым названием "Барышок всякой всячины" и "Трутень". Но существование "Трутня" было оплачено Новиковым дорогой ценой. На это намекает новый эпиграф к журналу, взятый из притчи Сумарокова "Сатир и Гнусные люди": "Опасно наставленье строго, // Где зверства и безумства много". Пришлось отказаться от обличения помещиков-крепостников и недобросовестных судей. Вместо них сатирическому осмеянию подвергаются кокетки, щеголихи, бездарные писатели. Но и в таком виде "Трутень" просуществовал лишь до конца апреля 1770 г.

Однако Новиков не намеревался складывать оружие и ждал благоприятного случая для выпуска нового журнала. Через два года такой случай представился. В 1772 г. Екатерина II написала комедию "О время!", в которой осмеивала реакционеров, якобы недовольных политикой правительства. Новиков решил использовать сам факт появления этой пьесы как разрешение сатирических изданий и даже сделал попытку заручиться покровительством высших властей. Новый журнал Новикова назывался "Живописец". В первом же номере издатель помещает обращение к "неизвестному" сочинителю комедии "О время! " и приглашает его сотрудничать в своем журнале. Было сделано предложение прислать в "Живописец" что-либо из его сочинений. Расчет Новикова увенчался полным успехом. Екатерина ответила издателю "Живописца" благосклонным письмом, которое было тут же опубликовано на страницах журнала.

Заручившись сильным, хотя и мало надежным покровительством, Новиков решил вернуться к крестьянской теме, столь удачно представленной в "Трутне" копиями "с отписок".

Журнал "Живописец" просуществовал еще меньше, чем "Трутень". В конце 1772 г. он был закрыт. Спустя 20 лет,1 августа 1792 г. императрица подписала указ о заключении Новикова в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. В указе говорилось, что и это решение было смягчением "нещадной" казни (т.е. смертной), которой он подлежал бы по силе законов за свои "преступления". Четыре с половиной года провел Новиков в крепости, терпя крайнюю нужду в самом необходимом, даже в лекарствах. Император Павел I в первый же день своего царствования освободил Новикова. Николай Иванович был взят в крепость еще в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда "дряхл, стар, согбен". Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти (31 июля 1818 г) прожил почти безвыездно в Авдотьине, заботясь о нуждах своих крестьян и об их просвещении.

21. Лирика Г.Р. Державина. Сатирический мирообраз в торжественной оде «Фелица».

Все свойства становящейся индивидуальной поэтической манеры Державина собрались в его оде "Фелица", посвященной Екатерине II. С публикацией этой оды в 1783 г. к Державину приходит литературная слава, а к русской похвальной оде - новая жизнь лирического жанра. Начинается новая эпоха развития русской поэзии.

В плане выражения "Фелица" полностью соответствует канонам ломоносовской торжественной оды: четырехстопный ямб, десятистишная строфа с рифмовкой аБаБВВгДДг. Тем не менее, стилевая ее форма совершенно новая.

Державин использует сюжет "Сказки о царевиче Хлоре", которую Екатерина написала для своего маленького внука Александра: дочь киргиз-кайсацкого хана Фелица (от латинского felix - счастливый) и молодой царевич Хлор заняты поиском розы без шипов (аллегория добродетели), которую они и обретают, после многих препятствий и преодоления искушений, на вершине высокой горы, символизирующей духовное самосовершенствование.

Державин обращается к царице опосредованно, через ее художественный текст, чтобы по возможности избежать положенного возвышенного тона, необходимого при обращении к царственным особам непосредственно. Державин пишет оду от имени "некоторого татарского мурзы", обыграв предание о происхождении своего рода от татарского мурзы Багрима. В первой публикации ода "Фелица" называлась так: "Ода к премудрой киргиз-кайсацкой царевне Фелице, писанная некоторым татарским мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санкт-Петербурге. Переведена с арабского языка".

В тексте оды имеются два плана: план автора и план героя, связанные между собою сюжетным мотивом поиска "розы без шипов" - добродетели, который Державин почерпнул из "Сказки о царевиче Хлоре". "Слабый", "развратный", "раб прихотей" мурза, от имени которого написана ода, обращается к добродетельной "богоподобной царевне" с просьбой о помощи в поисках "розы без шипов". Таким образом, ода соединяет в себе этические установки старших жанров - сатиры (обличение мурзы) и оды (прославление Фелицы), некогда абсолютно контрастных и изолированных.

Впервые в оде появляется именно бытовая конкретность и достоверность облика Екатерины II в ее повседневных занятиях и привычках, перечисляя которые Державин удачно использовал мотив распорядка дня, восходящий к сатире II Кантемира "Филарет и "Евгений". Такого в русской литературе еще не допускалось.

Индивидуализированному и конкретному персональному облику добродетели противостоит в оде "Фелица" обобщенный собирательный образ порока, но противостоит только этически: как эстетическая сущность, образ порока абсолютно тождествен образу добродетели, поскольку он является таким же синтезом одической и сатирической типологии образности, развернутым в том же самом сюжетном мотиве распорядка дня: А я, проспавши до полудни..

Единственное, в чем заключается эстетическая разница образов Фелицы-добродетели и мурзы-порока - это их соотнесенность с конкретными личностями державинских современников. В этом смысле Фелица-Екатерина является, по авторскому намерению, точным портретом, а мурза - маска автора оды, лирический субъект текста - собирательным, но конкретным до такой степени образом, что до сих пор его конкретность вводит исследователей творчества Державина в соблазн усмотреть в чертах этой маски сходство с лицом самого поэта, хотя сам Державин оставил недвусмысленные и точные указания на то, что прототипами для этого собирательного образа вельможи-царедворца ему послужили Потемкин, А. Орлов, П. И. Панин, С. К. Нарышкин с их характерными свойствами и бытовыми пристрастиями - "прихотливым нравом", "охотой до скачки лошадей", "упражнениями в нарядах", страстью ко "всякому молодечеству русскому" (кулачному бою, псовой охоте, роговой музыке). Создавая образ мурзы, Державин имел в виду и "вообще старинные обычаи и забавы русские".

Таким образом, в "Фелице" Державина ода и сатира, перекрещиваясь своими этическими жанрообразующими установками и эстетическими признаками типологии художественной образности, сливаются в один жанр, который, строго говоря, уже нельзя назвать ни сатирой, ни одой. "Фелица" Державина продолжает традиционно именоваться "одой” только за счет одических ассоциаций темы. Вообще же это - лирическое стихотворение, окончательно расставшееся с ораторской природой высокой торжественной оды и лишь частично пользующееся некоторыми способами сатирического миромоделирования.

Становление синтетического поэтического жанра, относящегося к области чистой лирики – вот основное достижение Державина 1779-1783 гг. И в совокупности его поэтических текстов этого периода очевидно обнаруживается процесс перестройки русской лирической поэзии в русле тех же самых закономерностей, которые мы уже имели случай наблюдать в публицистической прозе, беллетристике, стихотворном эпосе и комедиографии 1760-1780-х гг. За исключением драматургии - принципиально безавторского во внешних формах выражениях рода словесного творчества - во всех этих отраслях русской изящной словесности результатом скрещивания высокого и низкого мирообразов была активизация форм выражения авторского, личностного начала. Именно формы выражения личностного авторского начала через категорию лирического героя и поэта как образного единства, сплавляющего всю совокупность отдельных поэтических текстов в единое эстетическое целое, являются тем фактором, который обусловливает принципиальное новаторство Державина-поэта относительно предшествующей ему национальной поэтической традиции.

22. А.Н. Радищев «Путешествие из Петербург в Москву»: композиция, структура, проблематика, жанровое своеобразие «путешествия» в соотношении с национальной литературной традицией

Родился в богатой дворянской семье. В 1762 году определён в пажеский корпус, в 1766 году в числе лучших пажей был отправлен в Лейпцигский университет, изучал юридические науки. В Лейпциге знакомится с учениями Ж.Ж.Руссо. Одним из первых работ его – перевод произведения Мабли. «Размышление о греческой истории или о причинах несчастия и благоденствия греков». Здесь он говорит равенство всех перед законом, поясняет, что такое деспотия, приходит к решению, что деспотия – противнейшее человеческому естеству состояние. В 1782 – публицистическое произведение – «письмо к другу, жительствующему в Тобольске по долгу службы своему», в котором автор обращается к своему другу Сергей Николаевич Янов. Повод – открытие памятника Петру Первому (Медный всадник) Оценка деятельности Петра и задеты важнейшие вопросы, относящиеся к государственному устройству России. Радищев высоко ставит реформы Петра, называя его просветителем народа. В 1783 – Ода «вольность» - программное значение для того времени. Ода была включена в «Путешествие из Петербурга в Москву». Работа в жанре оды заключалась в том, что в высоком классицистическом жанре восхваляется не государь, не высокие политический деятель, а свобода человека как высшая ценность.

Идея справедливого мщения, обозначенная в «вольности» получит своё дальнейшее развитие в документально-публицистической повести, которая будет называться Житие Фёдора Васильевича Ушакова.  Он обращается к жанру древнерусской литературы и создаёт «житие на новый лад». Его предложил Гуковский. Здесь конкретные события, которые он видел сам. Ушаков был идейным вдохновителей в борьбе против самодурства. Случай в университете с Бокумом. Рассказывая о взаимоотношении студентов с их начальником, он переносит параллель и на государство. Второй план повествования. Он наблюдает, как студенты противостояли Бокуму. Человек пробуждается на оскорбления. Бокум не терпел никаких возражений. Самовластие препятствует нормальному воспитанию сынов отечества. Современные исследователи творчества Радищева акцентирует в Житии Фёдора Васильевича Ушакова искание «духовной истины» героем. Обращение автора к агиографическому жанру. Связано с его личным поиском сокровенного духовного смысла. Так считает Ольга Гончарова. В 1788 Радищев заканчивает слово о Ломоносове, которое было начато в 1780 году. Прославляя заслуги Ломоносова Радищев подчёркивал патриотизм его деятельности. «Ты жил во славу имени Российского».  «Слово» - вставлено в «Путешествие из Петербурга в Москву». В декабре 1788 году в журнале «беседующий гражданин» анонимно было написано сочинение – «что есть сын отечества». Это сочинение Радищева развернуло целую полемику о патриотизме. Он говорит не о показном патриотизме, а о достойном делании своего дела. Каждый должен быть на своём месте. Пафосом выступает идея протеста против несвободы нравственной и политической. Он упорно изучал нравы Российского общества и сремился к усовершенствованию Российского законодательства. Полагая, что путём более продуманных законов можно добиться улучшения нравов. На рубеже конца 80х, начала 90х – «опыт о законодавстве». Все эти произведения подготовили выход «Путешествие из Петербурга в Москву».

Это центральное произведение Радищева, его просветительский подвиг. Произведение рождено эпохой социальной действительности. В 1782 году – первая редакция.  Радищев решает издать книгу в домашней типографии. В это время было создано два новых эпизода, Ломоносов включает в книгу «слово о Ломоносове». Когда шла корректировка текста, Радищевым было сделано посвящение А.М. Кутузов (Товарищ Радищева по университету). Это ещё и предмет полемики. Книга была издана в 650 экземплярах. Несколько книг попало к Зотову. Слухи о книге стали быстро распространятся. Вскоре произведение прочитала Екатерина II. Автор был арестован и заключён в Петропавловскую крепость.

В 1858 году была издана Герценом. В конце 19 века снята цензура. В следствие мирного договора со Швецией смертный приговор был заменён десятилетней каторгой.

Книга предваряется эпиграфом: «Чудище обло, озорно, стозевно и лаяй» обло – тучно, озорно – пакостно, лаяй – лающее. Телемахида Тредиаковский.

Произведение – много проблемное.  Ведущими являются проблемы крепостного права. «Радищев рабства враг» (Пушкин). Автор рисует страшные картины крепостного права: продажа крестьян, нищета народа, рекрутство. Удел крепостных – нищета и рабство. Автор не просто реагирует на это, он выражает полную ничтожность самодержавия. Несостоятельности крепостного права со всех точек зрения.  Крепостное право, по мнению Радищева, ведёт утрату человеческого в человеке. Он ставит вопрос о его полной ликвидации. Проблема власти. Радищев обличает власть на всех уровнях. Он пишет о слепоте власти. Следующая проблема – проблема поиска новых путей изменения действительности. Он говорит о поисках путей изменения. Он говорит о несостоятельности. Он говорит о единственно верном пути – пути строго исполнения законности. В главу «твердь» включена ода «вольность, где Радищев проявляет веру в творческую силу народа. Следующую проблему сформулировала Ольга Гончарова – поиск истины.

Центральный образ – образ России. У неё два лика. Россия народная – крестьяне. Радищев задевает вопрос о русском национальном характере. Радищев пишет о трудолюбии русских, терпеливости, бунтарстве. Не молчит автор и о тёмных сторонах – разврат, пьянство, чинопочитание. В целом народ – здоровая часть общества. Другая Россия – угнетатели народа. Они изображены в критическом, сатирическом ключе. Помещики, по мнению, Радищева жестокосердны. Однако среди них есть и положительные образа. В главе «Городня» Образ путешественника. 24 главы, несколько глав обозначены по названиям станций. Они связаны с образом путешественника. Барсков выступает за полное отождествление автора и путешественника. Макогоненко выступал против отождествления автора и путешественника. Третья точка зрения – Охотиной. Недопустимо полностью отождествлять автора и путешественника и разделять их тоже нельзя. Путешественник выражает Радищевские взгляды на жизнь. Путешественник – дворянин, который не владеет крепостными крестьянами. Он немолодой вдовец имеющий двоих сыновей, образованный, чувствительный человек. Он гражданин, озабоченный судьбой нации. Радищев создаёт в литературе новый тип – тип народного заступника.

Проблема жанра. Вопрос дискуссионный. Первая точка зрения – Ольги Гончаровой. Путешествие Радищева обращается к жанровой модели древнерусской литературы к жанру хожений.  Герой ищет истину в народе. Д.С. Мережковский называл Радищевское путешествие первой книгой русской свободы. Он увидел символическое назначение пути, как своеобразного паломничества.

Барсков говорит, что этот роман – автобиография. Травников определяет жанр, как жанр воспитания. Совковое литературоведение определяло как роман – путешествие. Путешествие Стерна, Смоленна.

Стиль произведения. В стиле книги выделяют три компонента. Первый план реально бытовой, здесь лексика отличается предметной конкретностью и предметностью, третий компонент – эмоциональный. Лиризм книги – лиризм страстного негодования. Четвёртый компонент – идеологический. Изображение действительности. Сочетается с обсуждением актуальных, философских, политических и социальных проблем. В современном литературоведении активно проводятся параллели между «мёртвыми душами» и с «кому на Руси жить хорошо».

23. Д.И. Фонвизин: творчество, личность. Комедия «Недоросль»: проблематика, сюжетно-композиционная структура. Исследователи о комедии

Выдающийся русский просветитель, драматург, писатель, комедиограф. Д.И. Фонвизин родился в 1745 году. Из старинного дворянского  рода. Учился при МГУ в гимназии. В 1762 году переезжает в Петербург, активно участвует в литературной жизни. Испытывает на себе идеи просвещения. Его политическое и реалистическое вольномыслие.  

Исследователи творчества Фонвизина Макогоненков, Москвичева, Западов в творчестве Фонвизина выделили 2 периода. Ранний период и зрелый. Ранний период завершается «Бригадиром», в зрелом 1770-80е года – время создания комедии «Недоросль». В 1769 году пишет «послание к слугам моим». Поучение смехом. С 60-х годов проходит под знаком идейно-творческого мужания. Его тяготить творческая жизнь. В 1769 году выходит «Бригадир». Важная веха в отечественной литре. Спустя 12 лет, Фонвизин продолжит тему в «Недоросле», где поставит проблему воспитания и просвещения. В 1782 году в отставку и занимается литературной деятельности. Он печатается в журнале «Собеседник любителей российского слова». Попытка издания пятитомного собрания сочинений. Последние три года своей жизни работает в журнале «Друг честных людей или стародум». В 1789 году, когда грянула французская революция, он начинает работу над автобиографической повестью. «Чистосердечное признание о делах моих и помышлений». Работа не была закончена. Это был крупнейший драматург, просветитель. В произведениях выдвигал идеалы добра, равенства и справедливости. Его традиции продолжил Грибоедов в «Горе от ума» и Гоголь в «Ревизоре».

Комедия «Недоросль»

Это вершинное произведение Фонвизина, которое тесно связано с эпохой и мировоззрением самого автора. Комедия была окончена в 1782 году. Автор выводит на сцену представителей провинциального дворянства. Помещики были развращены. Он показывает испорченность общества, которое выросло в этой среде. В комедии решается несколько вопросов, основной – проблема воспитания, эта проблема, как считает Фонвизин, государственной важности, поэтому он демонстрирует плоды дурного воспитания Митрофанушки. На выходе мы имеем Митрофанушку – следствие всего уклада жизни.

2я проблема – проблема крепостного права и проблема рабства. Устами положительных героев Фонвизин говорит: «угнетать рабством себе подобных незаконно».

Осуждается и проблема власти, резкая критика режима, основанная на тиранстве.

Сюжетно-композиционная структура комедии сложна. Условно называют 2 линии в комедии: Первая линия – бытовая – борьба за руку и наследство Софьи.  Комедия построена на том, что мир простаковых и Скотининых – это мир невежественных, самовлюблённых помещиков-самодуров. Он хочет подчинить себе всю жизнь. Хочет присвоить право неограниченной власти над всеми людьми. И над крепостными, и над благородными.  Делились отрицательные и положительные герои. Простаковы и Скотинины таковы, потому что такими были их предки. Среда затягивает. В отрицательных героев показываются утрата человеческого и присутствие плотского начала. Так обыгрывается мотив скотоподобия. Простакова – грубая женщина. В её доме постоянная брань, побои, она на страже порядка. Сталкиваются люди разных взглядов на жизнь.

Вторая линия – общественная. В пьесе сталкиваются люди разных взглядов на жизнь. Разница в оценке человека. Положительных героев оценивают по нравственному состоянию.

Комизм пьесы состоит в том, что грубость, жадность и невежество Простаковых и Скотининых претендуют на любезность, простодушность. Комизм основан на нелепости формы содержания. К числу выдающихся достоинств комедии относят её язык.

Говорящие фамилии. Свободно владеют речью Стародум, Правдин. Кутейкин украшает речь из духовных книг. Комедия высоко оценена Белинским: «Фонвизин очень правдиво изобразил крепостническую действительность. Выставил её как бы на позор, во всей наготе и всеобщем безобразии. Фонвизин казнил в комедии дикое невежество старого поколения и грубый лоск поверхностного и внешнего Европейского полу образования нового поколения.

Проблема художественного метода в комедии.

1я позиция. Г.В. Москвичева: «Комедия написана полностью в традициях классицизма, при этом не отрицаются реалистические тенденции».

2я позиция. Г.П. Макогоненко считал, что комедия написана в русле реализма. В последние годы в научной литературе эта позиция критикуется.

3я позиция. Ю.В. Стенник говорит о разных пластах в художественной структуре комедии.

24. Сентиментализм в русской литературе 18 века и Н.М. Карамзин как её представитель. Повести «Бедная Лиза» и «Наталья, боярская дочь»:  система образов, своеобразие языка и стиля

На смену классицизму приходит сентиментализм. Сентиментализм – явление общеевропейское. Возникло в Англии. Потом появляется в других странах. Считается, что в России истоки сентиментализма относятся к 1760-ым годам. 1770 годы оформляется как литературное направление, 1780-90е годы – время расцвета сентиментализма. Если в классицизме главной категорией была категория разума, то в сентиментализме провозглашаются чувства, возникает интерес к человеку. Сентименталисты исходят из естественного права людей. Им присуще признание человеческой природы, как доброй. Основу составляет сенсуализм. Главный постулат этого учения – истина в чувстве. Поэтому в центре сентиментализма – человек чувствующий. Категория чувствительности – определяющая категория сентиментализма. Назначение человека в теории сентиментализма – служить испытанию сердца. Положительные герои сострадательны, отзывчивы, способны на бескорыстную любовь. Отрицательные герои эгоистичны и жестокосердны. В западноевропейской литературе сентименталисты представлены Ричардсоном «Клариса Гарло» 1748 год. О трагической любви молодой девицы к аристократу Лавласу. Во франции – Руссо – «Юлия или новая Элаиза» 1761 году, он стал знаменем сентиментализма. Гёте – «страдание юного Вертера». Идеи нравственного равенства между людьми, идеи простоты, органической связи с природой. Расстаются люди осенью. Все тенденции сентиментальной прозы – демократизация литературы.

Любимыми жанрами сентименталистов становятся мемуары, элегические послания. Очень часто пишут от первого лица. Всё это придаёт прозе сентименталистов лиризм. В русской литературе более последовательно проявилось в рассказах Карамзина , молодого Жуковского («сельское кладбище»).

Карамзин.

Журналист, филолог, писатель. Родился 1 декабря 1766 года. Многие пейзажи в произведениях взял из родных Симбирских мест. Читал Шекспира, знал древние языки. Первый перевод – «Евгений и Юлия». Он переводчик. В 1789-1790 – путешествует по Европе. Итогами поездки явились «письма русского путешественника».

У Карамзина присутствует руссоистский мотив. В 1792 году выходит «Бедная Лиза», «Наталья, боярская дочь».

Карамзину принадлежит реформа русского языка. В основе сближение письменности с дворянским словом.

В «Вестнике Европы» Карамзин опубликовал «Рыцарь нашего времени».

С 1801 года Карамзин – историк. «История государства Российского». Создал жанр психологической повести.

«Бедная Лиза»

В основе повести трагическая любовь Лизы и Эраста. История об обманутой девице. Писатель умел показать, как умеют любить крестьянки.

Образ Лизы – положительный, а Эраста – отрицательный. В советском литературоведении причины виделись в социальном неравенстве, но Карамзин не на этом акцентирует внимание, он отмечает то, что Эраст женится по расчёту. В финале повести Эраст раскаивается.

Гуманизм Карамзина выражается в мысли о внесословности личности. Автор с сочувствием к раскаянию. Быт не интересует Карамзина. Природа в повести торжественна. Повесть от первого лица.

Характерен подбор сентиментальной лексики. Повесть оказала большое влияние на литературу 19 века.

Место, описанное Карамзиным, стало местом паломничества молодёжи.

«Наталья, боярская дочь»

Сентиментально-психологической является и повесть «Наталья, боярская дочь», действие которой происходит во времена царя Алексея Михайловича. Обращение к историческому прошлому русского парода было вызвано, во-первых, патриотическим стремлением писателя бороться с галломанией, получившей в то время в среде русского дворянства достаточно широкое распространение. Об этом свидетельствует вступление к повести: «Кто из нас не любит тех времен, когда русские были русскими, когда они в собственное платье свое наряжались, ходили своею походкой, жили по своему обычаю, говорили… как думали. По крайней мере, я люблю сии времена, люблю на быстрых крылах воображения летать в их мрачность, под сенью давно истлевших вязов искать бородатых моих предков, беседовать с ними о приключениях древности, о характере славного народа русского… Всегда отдаю преимущества их подкапкам и шубейкам перед нынешними и всеми галло-албионскими нарядами». Во-вторых, в «Наталье, боярской дочери» нарисована картина «идеальной» монархии, где царь радел единственно о благополучии своих подданных, был милостив и снисходителен, где привлекательная простота нравов выгодно отличалась от распущенности и развращенности екатерининского двора, а приближенный государя был верным и полезным ему советчиком, не пользовался своим положением для корыстного интриганства, не разворовывал государственной казны, был покровителем, и «заступником бедных соседей». Карамзин тем самым доставлял читателю материал для сравнения идеализированного прошлого с мрачной современностью, помогал ему увидеть глубоко порочную реакционность екатерининского самодержавия.

Картина государственной гуманности и справедливости в «Наталье, боярской дочери», быть может, несколько робко, но довольно недвусмысленно показывала Екатерине II и ее фаворитам, какими должны быть монархия, сама императрица и их приближенные. Однако и здесь писателя в большей степени занимает жизнь сердца, история любви Натальи, дочери первого боярина государства, и Алексея, сына вельможи. Пытаясь создать внутренний облик Натальи как характерный для москвитянки XVII века, Карамзин отмечает только то, что «прелестная Наталья» имела и «прелестную душу», «была нежна как горлица, невинна, как агнец», одним словом, была «благовоспитанной девушкой», хотя и не читала сочинений Руссо, Локка, Кампе, Вейса, Морица» (но их читал сам автор, что и наложило весьма ощутимый отпечаток на образ героини повести). Отметим, что хотя психологию девушки XVII века Карамзин и не раскрыл, то некоторые бытовые черты, свойственные тому времени, ему все же удалось воспроизвести достаточно верно. В повести правдоподобно описана теремная жизнь русской девушки. Изредка у Натальи собиралось «общество» молодых девушек, и сам боярин забавлял их рассказами о «приключениях благочестивого князя Владимира и могучих богатырей Российских». Иногда Наталья сама отправлялась на вечеринки, где «мамы» и «няни» выдумывали для своих барышень разные забавы. Увидев как-то в церкви прекрасного юношу, Наталья почувствовала, что это и есть ее избранник. «Помолившись с усердием, она не нарочно обратила глаза свои к левому крылосу,- и что же увидела? Прекрасный молодой человек, в голубом кафтане с золотыми пуговицами, стоял там, как царь, среди всех прочих людей, и блестящий проницательный взор его встретился с ее взором. Наталья в одну секунду вся закраснелась, и сердце ее, затрепетав сильно, сказало ей: вот он!..» Автор пытался вникнуть в ее душевные переживания, разобраться в возникшем чувстве любви, восхищения и одновременно удивления, живописать своеобразную «борьбу» застенчивости Натальи и ее желания взглянуть еще раз на прелестного юношу. «Она потупила глаза свои, но не надолго; снова взглянула на красавца, снова запылала в лице своем и снова затрепетала в своем сердце». «Любезный призрак», прельщавший ее воображение и днем и ночью, представился ей, наконец, образом «сего молодого человека». Изображение внутреннего мира героев в развитии, в динамике было большой заслугой писателя и его новаторством. Но настойчивое стремление Карамзина раскрыть перед читателем внутренний облик действующих лиц его повести ведет к модернизации их в психологическом отношении. Так, совсем в духе сентиментализма описаны любовные отношения Алексея с Натальей: при встречах «любовники» бледнеют, доходят почти до обморочного состояния, а из глаз их беспрестанно льются слезы. Наталья оказывается персонажем, наделенным всеми атрибутами героинь сентиментальных повестей конца XVIII зека, а не москвитянкой допетровской Руси. И не удивительно, что Наталья- почти двойник «бедной Лизы». В этом нетрудно убедиться, сопоставив между собой обе повести. Сходству Лизы и Натальи не мешает даже большое различие в их социальном положении. Языково-стилистические особенности «Натальи, боярской дочери» находятся в неразрывной связи с ее содержанием, идейной направленностью, с ее системой образов и жанровым своеобразием. В произведении отражены характерные черты стиля, свойственные беллетрической прозе Карамзина в целом. Субъективизм творческого метода Карамзина, повышенный интерес писателя к эмоциональному воздействию на читателя обусловливают в его произведении изобилие перифразов, сравнений, уподоблений и т. п. Из различных художественных приемов прежде всего тропы (ив первую очередь сравнения) дают автору большие возможности высказать свое личное отношение к предмету, явлению (т. е. показать, какое впечатление автор испытывает или с чем может быть сравнимо впечатление, производимое на него каким-либо предметом, явлением). Вот как описывается в повести появление «призрака прапрабабушки» автора: «Очи твои сияют, как солнца; уста твои алеют, как заря утренняя, как вершина снежных гор при восходе дневного светила ты улыбаешься, как юное творение в первый день бытия своего улыбалось». Здесь каждый упоминаемый предмет непременно сопровождается сравнением. Употребительны в «Наталье, боярской дочери» и перефразы, вообще характерные для поэтики сентименталистов. Так, вместо того чтобы сказать, что боярин Матвей был стар, близок к смерти,- Карамзин пишет: «Уже тихое трепетание сердца возвещало наступление жизненного вечера и приближение ночи»; жена боярина Матвея не умерла, а «заснула вечным сном». Встречаются в повести субстантивированные прилагательные, не являющиеся таковыми в обычной речи: «Что ты делаешь, безрассудная!»; «Не сватается ли за прекрасную какой-нибудь жених, богатый и знатный?». В использовании эпитетов Карамзин идет по преимуществу двумя путями. С одной стороны, он ищет такие эпитеты, которые должны оттенить внутреннюю, «психологическую» сторону предмета, с учетом того впечатления, которое предмет производит непосредственно на сердце автора (и, стало быть, на сердце читателя). Эпитеты этого ряда как бы лишены реального содержания. Такие эпитеты - характерное явление в системе изобразительных средств писателей-сентименталистов. В повести встречаются «вершины нежных гор», «любезный призрак», «чувствительные души, имеющие сию сладкую перу», «сладкие слезы»; у боярина Матвея -«чистая рука и чистое сердце»; Наталья «становится пасмурнее». Любопытно, что Карамзин одни и те же эпитеты прилагает к различным предметам и понятиям. «Жестокий! (думала она) жестокий!» этот эпитет относится к Алексею, а в следующем эпизоде Карамзин называет жестоким мороз. Другим рядом эпитетов Карамзин пользуется для того, чтобы оживить создаваемые им картины, воздействовать на зрительное восприятие читателя, заставить заблистать, загореться, засиять описываемое. Так создается им декоративная живопись. Вот портрет Натальи, озаренной лучами восходящего солнца: «Юная кровь, разгоряченная ночными сновидениями, красила нежные щеки ее алейшим румянцем; солнечные лучи играли на белом лице ее и, проникая сквозь черные, пушистые ресницы, сияли в глазах ее светлее, нежели на золоте. Волосы, как темно-кофейный бархат, лежали на плечах и на белой, полуоткрытой груди». Здесь все подано в ярких, контрастных красках: «темно-кофейные волосы» и «белая грудь», «черные ресницы» и «алейший румянец на белом лице». В глазах Натальи «бриллиантовая слеза», а солнце рассыпает по снегу «миллионы блестящих диамантов». Читатель вместе с автором любуется «пестрою гвоздичкою или беленьким ясмином». Многократно встречаются в «Наталье, боярской дочери» обращения, характерные для многих произведений Карамзина. Их функция - придать повести более эмоциональный характер и внести в рассказ элементы интимности, более тесного общения автора с читателем, что обязывает читателя с большим доверием отнестись к событиям, изображаемым в произведении. Надо ведь иметь в виду, что почти всем событиям в рассказах Карамзин стремился придать наиболее полную иллюзию реальности и уверить читателя в истине происходящего. Так, в «Наталье, боярской дочери»,.встречаем: «Милостивые государи! я рассказываю, как происходило самое дело: не сомневайтесь в истине, не сомневайтесь в силе того взаимного влечения, которое чувствуют два сердца, друг для друга сотворенные».

PAGE   \* MERGEFORMAT51

1. Реферат- Война века
2. Позвоночные отличаются от беспозвоночных тремя важными особенностями центральной нервной системы- она з
3. Таблица 3
4. Останнім часом прогресивна світова спільнота все частіше звертається до думки про те що вища освіта в
5. Модуль Фонетический материал Грамматический материал Лексикограмматиче
6. Признаки государственной власти 2 Центры принятия решений в рыночном демократическом обществе
7. Внешняя торговля России структура и направления
8. большое будущее чтобы понять эту простую истину достаточно ознакомиться с результатами исследования Ромир
9. двойственной истины- её истоки и значение.
10. ЛАБОРАТОРНАЯ РАБОТА 26 ИССЛЕДОВАНИЕ РЕЗОНАНСНЫХ ЯВЛЕНИЙ В ЭЛЕКТРИЧЕСКИХ ЦЕПЯХ
11. Организация службы внутреннего контроля на предприятии
12. Исследования транспортных Росийско-украинских проблем
13. Эллинизация Египта 2
14. О лекарственных средствах
15. естественные права свобода равенство братство просвещенный монарх мудрый справедливый Р
16. індивід особистість та індивідуальність
17. Город самый лучший на земле посвященного празднованию Дня города Отрадное Общие положения 1
18. Коронный разряд
19. Курсовая работа- Оценка оливковых майонезов
20. Слава І кат кричить Ура

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе