Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
6
§ 2.4.3. Субинститут санкций за неправомерное использование и распространение сведений, составляющих коммерческую тайну
Следует признать, что наиболее распространенными санкциями, которые применяются либо должны применяться за причинение ущерба, связанного с использованием либо распространением сведений, составляющих коммерческую тайну, являются гражданско-правовые, компенсирующие материально тот ущерб, который причинен их первичному обладателю.
В этом смысле целесообразно рассмотреть возможность применения к данным отношениям двух институтов гражданского права – обязательств вследствие причинения вреда и обязательств вследствие неосновательного обогащения.
В соответствии со статьей 1064 ГК вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. В свете данной нормы предложенные автором меры по организации защиты сведений, составляющих коммерческую тайну, можно рассматривать одновременно и как меры по обособлению их в качестве информационных ресурсов, которые, как известно, в соответствии со статьей 6 Федерального закона "Об информации, информатизации и защите информации" относятся к имуществу юридического лица и на них распространяется весь комплекс вещных правомочий.
В качестве способа возмещения вреда наиболее применимым для неправомерного обращения со сведениями, составляющими коммерческую тайну, является возложение на виновное лицо обязанностей по возмещению причиненных убытков1.
В рамках рассматриваемого вопроса весьма интересным представляется применение норм, образующих институт обязательств вследствие неосновательного обогащения. В этой связи В.С. Ем справедливо отмечает, что "в условиях развитого товарного оборота часто происходят посягательства на авторские, патентные и другие исключительные права в результате их незаконного использования без согласия обладателя данных прав. При совершении подобных нарушений у незаконного пользователя исключительных прав возникает как неосновательное сбережение в результате неуплаты лицензионных платежей за использование … чужой служебной и коммерческой тайны, так и неосновательное обогащение в результате использования перечисленных объектов"2.
В качестве примера рассмотрим случай, при котором работник коммерческой организации по собственной инициативе скопировал документы, содержащие выводы о проведенных ею исследованиях в области потенциальных рынков сбыта определенного товара, и передал их конкурирующей фирме, получив за это вознаграждение. В результате использования этой информации фирма-конкурент получила существенную прибыль, а товар организации реализовывался с меньшим успехом, чем предполагалось.
Выдвигая иск против своего работника, организация вправе потребовать возмещения данным лицом прямых убытков, в число которых, в частности, можно включить и затраты на установление источника утечки сведений, а в отношении фирмы-конкурента возможно предъявление иска о возмещении вреда, причиненного недобросовестным поведением обогатившегося лица (статья 1103 ГК), исчисляемого в виде дохода, полученного в результате незаконного использования сведений, составляющих коммерческую тайну организации, выдвинувшей иск. При реализации данного подхода возмещение ущерба, причиненного незаконным распространением информации, будет максимально полным.
Ныне является общепризнанным фактом, что ряд деяний, предметом которых выступают сведения, составляющие коммерческую тайну, представляю особую опасность и поэтому на данные отношения необходимо распространение уголовно-правовых мер защиты.
К сожалению, российское уголовное право послеоктябрьского периода не регулировало отношений, связанных с противоправными деяниями в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну. В условиях реализации идеологических установок на полную ликвидацию частного сектора экономики государство не видело необходимости в дополнительной защите интересов предпринимателей. Несмотря на бурно развивающиеся рыночные отношения, уже в нашу эпоху криминализация данных деяний так и не была осуществлена вплоть до вступления в действие в 1997 г. нового Уголовного кодекса Российской Федерации.
Общественно опасные деяния, предметом которых выступают сведения, составляющие коммерческую тайну, определены статьей 183 УК и системно объединены в ней со сведениями, составляющими банковскую тайну, хотя данные правовые институты в достаточной степени различаются. Но, тем не менее, законодатель посчитал, что с точки зрения уголовно-правового регулирования эти различия не имеют существенного значения.
В части первой статьи 183 формулируется такой вид деяния, как "собирание сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом в целях разглашения либо незаконного использования этих сведений". Мы видим, что объективная сторона состава данного преступления характеризуется действиями, заключающимися в собирании сведений, составляющих коммерческую тайну путем двух в целом криминализованных способов – подкупа или угроз. Под "иным незаконным способом" следует понимать любой способ, запрещенный законодательством. Например, им может быть негласный съем информации из каналов связи или с технических средств с помощью специальной аппаратуры, правомерность которого достаточно жестко ограничена УПК РСФСР и Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности".
Помимо этого, в диспозиции данной уголовно-правовой нормы присутствует ясное указание на противоправную цель получения сведений, составляющих коммерческую тайну, - разглашение либо незаконное использование.
Во всем вышеизложенном, с одной стороны, просматривается ясно выраженная позиция законодателя, с другой – определенные недостатки. И для того, чтобы представить ее себе более предметно, мы должны более четко определиться с проблемой монопольного обладания сведениями, составляющими коммерческую тайну.
На примере государственной тайны мы видим, что система запретов на обращение с такой информацией действует в отношении любых субъектов, прямо не уполномоченных соответствующими нормативными правовыми актами на распоряжение данными сведениями. Таким образом, государство в лице ряда своих органов полностью монопольно владеет этой категорией информационных ресурсов. Если же какой-либо субъект самостоятельно получил сведения, которые на основании действующих перечней должны относиться к государственной тайне, то соответствующий орган государственной власти имеет право либо выкупить у него данные сведения, либо наложить запрет на их распространение под угрозой уголовного наказания.
В отношении коммерческой тайны позиция законодателя принципиально иная, заключающаяся в том, что правовая защита таких сведений возникает только при условии неизвестности их третьим лицам. Иного и быть не может из-за неопределенной множественности потенциальных разработчиков таких информационных ресурсов. Иными словами, субъект вправе самостоятельно накопить и определенным образом структурировать информацию даже в том случае, если кто-то ранее отнес ее к коммерческой тайне. Если данный факт становится известным, то у обоих субъектов возникают две возможности для дальнейших действий: либо на основании договора между собой они продолжают защищать информацию в режиме коммерческой тайны, либо она становится общедоступной. То есть субъект, ранее засекретивший сведения, не вправе обязать другого субъекта, независимо от него получившего их параллельно или позднее, защищать такую информацию в режиме коммерческой тайны. Не вправе он наложить запрет и на ее поиск. Именно такая позиция и усматривается при формулировании диспозиции уголовно-правовой нормы, предусмотренной УК в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну. Повторим, что преступлением можно признать только те действия, которые выражаются в собирании сведений, уже отнесенных к коммерческой тайне, только незаконным способом.
В отношении прямого указания закона на цель такого собирания, выражающуюся в разглашении либо ином незаконном использовании, то, по мнению автора, это является излишним отягощением диспозиции, так как цель вынуждено подлежит доказыванию. При буквальном грамматическом анализе данной нормы получается, что лицо, путем подкупа получившее чужую коммерческую тайну с целью, скажем, их коллекционирования, уголовной ответственности не подлежит, хотя, с одной стороны, присутствует противоправное действие, но с другой – нет запрещенной законом цели.
Рассмотренное нами выше деяние в целом характеризуется тем, что речь идет об одной части возможного комплекса противоправных действий в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну – их собирании, накоплении запрещенными способами.
Часть вторая статьи 183 криминализует другую половину комплекса действий – разглашение данных сведений либо использование их без согласия владельца. Однако не за все возможные варианты таких действий предусмотрено наступление уголовной ответственности, но только при наличии определенного квалифицирующего – корыстной или иной личной заинтересованности, что, естественно, подразумевает прямой умысел.
Помимо вышеуказанного признака (отсутствие согласия владельца), законодатель выдвигает еще один – незаконность разглашения или использования сведений. В этой связи ряд комментаторов УК указывает, что "согласие владельца не может устранить незаконность разглашения или использования коммерческой или банковской тайны, если такое разглашение или использование запрещены действующими нормативно-правовыми актами или затрагивают законные права и интересы других лиц"3.
Следует заметить, что данное утверждение скорее всего справедливо лишь для деяний, связанных со сведениями, составляющими банковскую тайну. В отношении информации, защищаемой в режиме коммерческой тайны, владелец (обладатель) может реализовывать по отношению к ней весь комплекс имущественных гражданско-правовых правомочий, ограничение которых нормативными правовыми актами вряд ли допустимо, в связи с чем присутствие или отсутствие соответствующего волеизъявления обладателя по сути и определяет законность или незаконность распространения сведений.
И, наконец, третьим существенным признаком, без которого невозможно привлечение лица к уголовной ответственности за разглашение сведений, составляющих коммерческую тайну, является причинение крупного ущерба в результате данного действия. Вспомним, что при формулировании объективной стороны преступления, заключающегося в разглашении государственной тайны, законодатель не выделяет такого признака, что связано с наличием общесистемного критерия относимости информации к данной категории – ущерба безопасности Российской Федерации, который всегда должен восприниматься как крупный. В отношении же коммерческой тайны общесистемный критерий действительной или потенциальной коммерческой ценности по естественным причинам требует квалификации. Поэтому наличие данного признака в качестве обязательного в диспозиции части второй статьи 183 УК представляется обоснованным.
Точно также является обоснованной позиция законодателя (выраженная, кстати, и при формулировании многих других составов преступлений), при которой заранее не декларируется величина ущерба для признания его крупным. Коль скоро институт коммерческой тайны представляет собой одно из средств обеспечения конкурентной борьбы между субъектами предпринимательства, то, следовательно, он потенциально применим для всех субъектов предпринимательской деятельности, а они весьма различны по своим финансовым и иным возможностям: если для одной фирмы ущерб в 1 млн. рублей является несущественным, то для другой он может стать таким ударом, от которого она уже не оправится. Поэтому величину ущерба следует оценивать по конкретным негативным последствиям, которые наступают в результате распространения такой информации для ее обладателя.
В практике криминализации деяний, связанных с противоправным распространением или использованием сведений, составляющих коммерческую тайну, наша страна следует опыту многих развитых стран. Для того, чтобы более полно представить себе подходы, реализуемые в разных национальных правовых системах при регулировании данных отношений, приведем несколько примеров.
В США составы преступлений в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну, формулируются, как правило, на уровне уголовного законодательства штатов. В этом аспекте представляют интерес составы преступлений, предусмотренных § 3990 титула 18 Свода законов штата Пенсильвания под общим названием "Кража торговых секретов"4. Согласно приведенным в нем нормам "лицо признается виновным в фелонии5 третьей степени, если оно:
(1) посредством силы или насилия или приведя другого в состояние страха отбирает предмет, составляющий торговый секрет;
(2) намеренно и со злым умыслом входит в любое здание или строение с целью получить в незаконное владение предмет, представляющий торговый секрет, либо получить доступ к нему".
Пункт "b" данного параграфа устанавливает, что "лицо виновном в мисдиминоре первой степени, если оно с намерением незаконно лишить собственника осуществлять контроль за торговым секретом либо помешать ему в этом или с намерением присвоить торговый секрет для своего использования или использования другого:
(1) незаконно получает возможность владения предметом, представляющим торговый секрет, или получает доступ к предмету;
(2) имея законное право владения предметом, представляющим торговый секрет, или доступ к предмету, утаивает такой предмет для своего собственного использования или, если другое лицо имеет во владении таковой или доступ к таковому, делает или стремится сделать копию такого предмета или показывает такой предмет другому".
Как мы видим, диспозиция данной уголовно-правовой нормы существенно шире и конкретнее, чем составы преступлений, предусмотренных российским законодательством.
Законодатели штата Пенсильвания не признают неправомерным завладение торговым секретом или его разглашение, если лицо представит доказательства о том, что информация, содержащая торговый секрет, "была на законном основании лицу известна или доступна из источника иного, чем собственник торгового секрета". Преступление признается оконченным с момента совершения описанных действий вне зависимости от последствий или намерений возвратить сведения владельцу.
В духе законодательства этого штаба в параграфе приведен ряд разъясняющих и уточняющих определений, например: "торговый секрет – полная или любая часть или аспект любой научной или технической информации, проекта, процесса, процедуры, формулы или изобретения, которые обладают ценой и специально определены собственником как носящие конфиденциальный характер, не опубликованные или иным образом не ставшие предметом, известным публике".
Как мы видим, в данном определении присутствуют знакомые нам по вышеизложенному материалу компоненты коммерческой тайны: цена, решение собственника о засекречивании информации и неизвестность ее третьим лицам.
Под предметом, составляющим торговый секрет, законодатели штата Пенсильвания понимают "любой объект, материал, средство или вещество или его копию, включая любую рукопись, записи, рисунок, описание, образец, фрагмент, аналог, модель, фотографию, микроорганизм, светокопию или карту".
Уголовный кодекс Итальянской Республики 1930 г. в статье 623 "Разглашение научных и промышленных тайн" описывает следующий состав преступления: "Кто, получив по своему положению или должности или по своей профессии или промыслу сведения о научных открытиях или изобретениях, которые должны оставаться в тайне, разгласит или использует их в своих или чужих интересах, наказывается исправительным домом до двух лет". Привлечение к ответственности за данное преступление возможно лишь по жалобе потерпевшего.
Уголовный кодекс ФРГ 1871 г., который ныне действует в редакции от 13.11.98 г.6, примерно также как и наш действующий УК, подразделяет противоправные деяния в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну, на две категории:
§ 203 – незаконное разглашение производственной или коммерческой тайны, доверенной или ставшей известной лицу – наказывается лишением свободы на срок до одного года7 или денежным штрафом8;
§ 204 – незаконное использование сведений лицом, обязанным сохранять ее на основании § 203 – наказывается лишением свободы на срок до двух лет или денежным штрафом.
§ 203 УК ФРГ содержит достаточно подробный перечень лиц, в результате деятельности которых им могут быть известны или доверены сведения, составляющие коммерческую тайну (психологи, адвокаты, нотариусы, защитники в судебном процессе, налоговые инспектора, бухгалтеры-ревизоры, должностные лица, представители профсоюзов, члены парламентских комитетов по расследованию, публичные эксперты и ряд других).
Нам следует обратить также внимание на то, что законодатели ФРГ четко разделяют между собой понятия производственной и коммерческой тайны. Основанием для такого деления, видимо, послужила сложившаяся практика. Впрочем, внешнее разделение указанных понятий или разграничение их внутри общего понятия "коммерческая тайна" не противоречит самой природе данного института.
В Уголовном кодексе Испании9 в отношении сведений, составляющих коммерческую тайну, содержится три состава преступления, объединенных в отдел 3 "О преступлениях, связанных с рынком и потребителями" раздела XI "О преступлениях, связанных с интеллектуальной и промышленной собственностью, с рынком и потребителями" (статьи УК Испании не имеют своего названия, только порядковые номера).
Статьей 278 криминализовано завладение с целью раскрыть коммерческую тайну сведениями, письменными или электронными документами, информационными устройствами или другими объектами, которые относятся к коммерческой тайне. За такое преступление лицо подлежит тюремному заключению на срок от двух до четырех лет и штрафом на сумму от двенадцати до двадцати четырех месячных заработных плат10.
За квалифицированный состав данного деяния, заключающийся в распространении, выдаче или передаче третьим лицам раскрытой тайны, предусмотрено лишение свободы на срок от трех до пяти лет и штраф на сумму от двенадцати до двадцати четырех месячных заработных плат.
Статьей 279 предусмотрено наказание за распространение, выдачу или уступку коммерческой тайны, совершенные лицом, которое по закону или договорному обязательству имеет обязанность охранять нее. За данное преступление предусмотрено наказание в виде тюремного заключения на срок от двух до четырех лет и штраф на сумму от двенадцати до двадцати четырех месячных заработных плат.
Статьей 280 устанавливается запрещенное уголовным законом деяние в отношении лиц, которые, "зная о незаконном происхождении коммерческой тайны и не приняв участия в ее раскрытии, совершит какое-либо действие, предусмотренное в двух предыдущих статьях, наказывается тюремным заключением на срок от одного года до трех лет и штрафом на сумму от двенадцати до двадцати четырех месячных заработных плат".
У данного состава нет аналога ни в российском, ни в других из рассмотренных нами уголовным законах – он направлен против противоправных "получателей" коммерческой тайны. Причем, как мы можем заметить, ответственность наступает лишь в том случае, когда лицо, зная о том, что такая информация получена незаконным путем, попытается извлечь из предоставляемой обладанием возможности какую-либо выгоду для себя.
Из приведенных примеров мы видим, что, в целом, у законодателей разных стран существует единое понимание сущности коммерческой тайны и подходов к ее охране уголовно-правовыми методами как с точки зрения формулирования запрещенных законом деяний, так и с точки зрения степени их общественной опасности, выраженной величиной санкций.
Подводя итог рассмотрению вопроса о правовом институте коммерческой тайны в целом, следует сказать, что данная система ограничений в доступе к информации является весьма сложной как в понимании, так и в практическом воплощении, исходя из чего существует необходимость в расширении нормативного регулирования данных отношений. По мнению автора, основой для такой системы должен стать отдельный федеральный закон, развивающий фундаментальные нормы, содержащиеся в статье 139 ГК.
Вопросы для самоконтроля.
1 В соответствии с п. 2 статьи 15 ГК под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы в обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было бы нарушено (упущенная выгода).
2 См.: Ем В.С. "Обязательства следствие неосновательного обогащения"//Законодательство. 1999. № 7. С. 12.
3 См., например: Комментарий к УК РФ. Под ред. Скуратова Ю.И., Лебедева В.М. М. НОРМА. 1996. Ч. 2. С. 196.
4 См.: Соединенные Штаты Америки. Конституция и законодательные акты. М. Прогресс. 1993. С. 670-681.
5 В зависимости от степени тяжести все преступления в США в целом, и в штате Пенсильвания, в частности, подразделяются на убийство (в зависимости от тяжести первой и второй степени), фелонии (трех степеней) и мисдиминоры (трех степеней). Применительно к описываемому составу за фелонию третьей степени уголовным законодательством штата предусмотрено тюремное заключение на срок до семи лет (для сравнения скажем, что аналогичное наказание следует за насильственные действия или угрозу насилием). За мисдиминор первой степени, которым охватывается пункт "b" рассматриваемого параграфа, предусмотрено лишение свободы на срок до пяти лет. В качестве дополнительного наказания за кражу торговых секретов предусмотрено взимание штрафа в размере: за фелонию третьей степени – 15000 долларов, за мисдиминор первой степени – 10000 долларов.
6 См.: Уголовный кодекс ФРГ. Перевод Серебренниковой А.В. М. Зерцало. 2000.
7 Согласно § УК ФРГ в качестве низшего предела лишения свободы устанавливается один месяц.
8 Согласно § 40 УК ФРГ денежный штраф назначается в дневных ставках. Размер штрафа составляет от пяти до трехсот шестидесяти полных дневных ставок. Размер дневной ставки устанавливается судом в зависимости от материального положения лица в пределах от 2 до 10000 немецких марок.
9 См.: Уголовный кодекс Испании. Под ред. Кузнецовой Н.Ф., Решетникова Ф.М. М. Зерцало. 1998.
10 Согласно статьи 50 УК Испании ежедневная квота при исчислении заработной платы составляет от 200 до 50000 песет.