Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
17. Судьба Григория Мелехова в романе М. Шолохова «Тихий Дон».
В «Тихом Доне», как уже отмечалось, – множество персонажей. Но среди них есть один, чья противоречивая жизнь, трагическая судьба привлекает наибольшее внимание. Это – Григорий Мелехов, чей образ, вне всякого сомнения, является главным в эпопее. Можно поспорить о том, кто является центральным героем «Евгения Онегина» – Онегин или Татьяна, «Войны и мира» – Андрей Болконский, Пьер Безухов или народ, но когда мы говорим о «Тихом Доне», ответ однозначен: главный герой произведения – Григорий Мелехов.
Григорий Мелехов – самый сложный шолоховский персонаж. Это искатель правды. Жизненный путь Мелехова труден и извилист. В поисках истины герой мечется между двумя враждующими лагерями: он то в стане красных, то в стане белых. Однако того, что ищет – истины – так и не находит, она постоянно ускользает от него. И вот эта сложность характера Григория Мелехова и извилистость его жизненного пути породили разнообразные интерпретации данного образа в критике.
В дискуссии о Григории Мелехове можно выделить два крыла критиков. Первое крыло представляют собой те, кто придерживается так называемой концепции «отщепенчества». Это такие исследователи, как Лежнев, Гура, Якименко. Работы данных шолоховедов пронизывает мысль о том, что Григорий Мелехов, находясь во враждебном Советской власти лагере, теряет свои положительные качества, постепенно превращается в жалкое и страшное подобие человека, в отщепенца. Ярким образцом критического высказывания представителей этого лагеря является комментарий И.Лежнева к одному из эпизодов романа. Почти самый конец произведения. После долгой разлуки Григорий и Аксинья снова вместе. Аксинья смотрит на заснувшего Григория: «Он спал, слегка приоткрыв губы, мерно дыша. Черные ресницы его, с сожженными солнцем кончиками, чуть вздрагивали, шевелилась верхняя губа, обнажая плотно сомкнутые белые зубы. Аксинья всмотрелась в него внимательно и только сейчас заметила, как изменился он за эти несколько месяцев разлуки. Что-то суровое, почти жестокое было в глубоких поперечных морщинах между бровями ее возлюбленного, в складках рта, в резко очерченных скулах… И она впервые подумала, как, должно быть, страшен он бывает в бою, на лошади, с обнаженной шашкой. Опустив глаза, она мельком взглянула на его большие узловатые руки и почему-то вздохнула».
Вот как комментирует этот эпизод И.Лежнев: «Глаза любимой и есть зеркало души. Шолоховское описание жестокого лица и страшных узловатых рук Григория, как увидела их Аксинья, со сдержанной силой и покоряющей убедительностью говорит: это – облик убийцы».
Второе крыло дискуссии об образе Григория Мелехова представляют собой те исследователи, которые склонны видеть историю героя в безоговорочно радужном свете. Это В.Петелин, Ф.Бирюков, Ю.Лукин, В.Гришаев и др. Их точка зрения сводится примерно к следующему: великий художник мог написать свою книгу только о герое кристально чистом, только о благородной душе, и Григорий Мелехов именно таков. А если на его пути и были отдельные заминки, то виноват в этом отнюдь не сам он, а различного рода «трагические обстоятельства» и случайности – Михаил Кошевой виноват, комиссар Малкин виноват, Подделков виноват, Фомин виноват…
Критикам, принадлежащим к данному крылу дискуссии, представляется, что только защищая Григория Мелехова, они могут выразить свое восхищение, любовь к роману. Однако своей наивной защитой они его только компрометировали и компрометируют.
Самого Шолохова не удовлетворяла ни одна из названных интерпретаций образа главного героя. В интервью газете «Советская Россия», данном в августе 1957 года, он сказал, что хотел поведать миру об «очаровании человека» в Григории Мелехове», следовательно, писатель был не согласен с теми, кто считал главного героя романа «отщепенцем». Но, с другой стороны, Шолохов критиковал и тех, кто пытался увидеть в Григории Мелехове будущего строителя социализма. Он, в частности, критиковал фильм, снятый по «Тихому Дону», к которому режиссер и сценарист прилепили оптимистический конец. В интервью газете «Известия» (опубликовано 1 июля 1956 года) Шолохов сказал: «Из трагического конца Григория Мелехова, этого мечущегося искателя правды, который запутался в событиях… сценарист делает счастливый конец… В сценарии Григорий Мелехов сажает Мишатку на плечо и идет с ним куда-то в гору, так сказать, символический конец, Гришка Мелехов поднимается к сияющим вершинам коммунизма. Вместо картины трагедии человека может получиться этакий легкодумный плакат».
Обе интерпретации образа главного героя «Тихого Дона» страдают одним и тем же недостатком: они предельно схематизируют образ, сводя его только к социальным аспектам. Как правильно заметила Г.Нефагина, «характер Григория намного богаче. Он включает складывавшиеся на протяжении двух веков типические черты казачьего менталитета и то новое, что принес с собой ХХ век с его войнами и революциями. Образ Григория – отражение не только типичного социально-психологического, но и резко индивидуального. Отсюда трагедия героя – это трагедия не столько типа, сколько личности».
С одной стороны, в Григории Мелехове Шолохов стремится показать лучшие черты казачества: трудолюбие, человечность, удаль, сноровку, воинскую доблесть, чувство собственного достоинства, благородство, с другой же стороны, мы не можем не заметить, что главный герой романа с самого начала произведения чем-то резко отличается от остальных жителей хутора. Он всерьез расстраивается из-за утенка, срезанного косой. А в другом эпизоде разбушевавшемуся отцу, поднявшему на него руку, заявляет: «Драться не дам!» Увидев через плетень, как Степан избивает Аксинью, Григорий тут же бросается защищать ее, хотя по молодости намного слабее Степана Астахова. То, что он являет собой незаурядную натуру, что он не такой, как все, становится предельно ясно после его побега с Аксиньей в Ягодное. Ради любви к женщине Григорий жертвует всем – семьей, достатком, репутацией – неслыханный по тем временам поступок.
Именно Григорий своим звероватым, исполненным ненависти взглядом пугает офицера на смотру («Кэк смэтришь! Кэк смэтришь, казак?»). Именно Григорий поначалу тяжелее других приспосабливается к армейской службе: для свободолюбивого Григория армия с ее удушающей несвободой – труднейшее испытание.
В армии герой знакомится с Чубатым, который преподает Мелехову первые уроки жестокости: «Человека руби смело. Ты не думай, как и что. Ты – казак, твое дело рубить, не спрашивая… Животное без потребы нельзя губить – телка, скажем, или ишо что, – а человека унистожай. Поганый он, человек…» Однако Григорий крайне неохотно усваивает эти уроки. Человеколюбие даже на войне остается одной из определяющих черт его личности. Об этом говорит хотя бы эпизод с полькой Франей, когда Мелехов один против целого взвода бросается защищать ее. Будучи тяжело ранен, Григорий выносит из боя офицера. В бою он, наконец, спасает от гибели смертного своего врага – мужа Аксиньи Степана Астахова. Шолохов подчеркивает: «Спас, подчиняясь сердцу».
Григорий чутко реагирует на происходящие вокруг перемены. Личностные качества не позволяют ему оставаться вне борьбы, охватившей с начала 1917 года всю страну. Он пристает то к красным, то к белым. Но, видя, что слова и одних, и других расходятся с делами, быстро утрачивает веру в справедливость действий обоих враждующих лагерей. Он чужд и тем, и другим, и белые, и красные относятся к герою с недоверием. А все потому, что Мелехов, несмотря на присущую ему прямолинейность и доверчивость, ничего не берет на веру. В какие бы цвета ни был окрашен фанатизм, для Григория он остается абсолютно неприемлем. В распадающемся, хаотичном мире, предавшим забвению элементарные человеческие ценности и свободы, герой ищет цельности и гармонии, ищет правды, ради торжества которой не надо было бы подавлять целые группы людей. Но события, каждое из которых катастрофичнее и кровавее всего, что до сих пор знала человеческая история, свидетелем которых становится Мелехов, приводят героя к разочарованию в жизни, утрате её смысла.
Мы начинаем замечать странные перемены в поведении Григория.
Словно забыв, с каким омерзением он еще недавно относился к грабежам, как последний мародер, Григорий раздевает красного командира: «Снимай полушубок, комиссар!.. Ты – гладкий. Отъелся на казачьих хлебах, небось не замерзнешь!» Так болезненно переживавший кровавую расправу Подтелкова над пленными офицерами, Григорий, став во главе повстанческой дивизии, до того увлекся казнями и расстрелами, что повстанческое руководство вынуждено было обратиться к Мелехову со специальным посланием: «Многоуважаемый Григорий Пантелеевич! До нашего сведения коварные доходят слухи, якобы ты учиняешь жестокую расправу над пленными красноармейцами… Ты идешь со своими сотнями, как Тарас Бульба из исторического романа писателя Пушкина, и все предаешь огню и мечу и казаков волнуешь. Ты остепенись, пожалуйста, пленных смерти не предавай…»
Изрубив матросский пулеметный расчет, Григорий в эпилептическом припадке бьется на руках казаков, весь в белой пене, хрипит: «Пустите, гады!.. Матросню!.. Всех!.. Ррруб-лю!..»
Моральное и физическое падение героя находит свое выражение также в бесконечных пьянках и гулянках. В романе сказано, что «запахом самогонки пропитался даже потник на седле» Мелехова. «Бабы и потерявшие девичий цвет девки шли через руки Григория, деля с ним короткую любовь».
Меняется сама внешность Григория: «он заметно обрюзг, ссутулился; под глазами засинели мешковатые складки, во взгляде все чаще стал просвечиваться огонек бессмысленной жестокости». Григорий живет теперь, «понуро нагнув голову, без улыбки, без радости». Все отчетливей проступает в нем звероватое, волчье.
Осознавая степень своего падения, Григорий объясняет его следующими причинами ( в разговоре с Натальей): «Ха! Совесть!.. Я об ней и думать позабыл. Какая уж там совесть, когда вся жизнь похитнулась… Людей убиваешь… Я так об чужую кровь измазался, что у меня уж и жали ни к кому не осталось. Детву – и эту почти не жалею, а об себе и думки нету. Война все из меня вычерпала. Я сам себе страшный стал… В душу ко мне глянь, а там чернота, как в пустом колодезе…»
Душевное состояние Григория в дальнейшем мало изменится. Свою трудно сложившуюся жизнь он будет заканчивать в банде Фомина и среди дезертиров, прячущихся в лесу. После гибели Аксиньи, с которой герой связывал свои последние надежды, жизнь утратит для него всякий интерес, и он будет ждать развязки. Именно этим желанием покончить с жизнью, приблизить финал объясняется возвращение героя на хутор в конце романа. Григорий возвращается до амнистии. Его ждет неизбежная смерть. Верность этого предположения подтверждает и судьба мелеховских прототипов: Филиппа Миронова и Харлампия Ермакова. Оба были расстреляны без суда, один в 1921, второй в 1927 году. В романе же показать расстрел героя, полюбившегося читателям, учитывая обстановку, сложившуюся в стране в тридцатые годы, было невозможно.
Что же хотел донести Шолохов до читателя, изображая сложный, противоречивый путь Григория Мелехова? На этот вопрос отвечают по-разному. Одни исследователи считают, что на примере образа главного героя Шолохов отстаивает концепцию исторически ответственной личности, другие говорят об ответственности эпохи перед личностью. Обе эти точки зрения правомерны, но, думается, сильно умаляют значение шолоховского персонажа.
Григорий Мелехов стоит в одном ряду с многочисленными героями русской литературы, которых мы именуем правдоискателями, и по праву занимает среди них одно из первых мест. Недаром его называют «русским Гамлетом». Гамлет – трагический герой. Мелехов – тоже. Он ищет высший смысл жизни, но эти поиски приводят героя к разочарованию и моральному опустошению. Шолохов показывает неизбежный трагизм идеалистически настроенных людей в мире, вступившем в затяжную полосу социальных экспериментов и исторических катаклизмов, испытаний на прочность гуманистических традиций человеческой культуры.
Судьба Григория стала символом трагических судеб русского казачества. И потому, проследив весь жизненный путь Григория Мелехова, начиная с истории рода Мелеховых, можно не только раскрыть причины его бед и потерь, но и приблизиться к пониманию сущности той исторической эпохи, чей глубокий и верный облик мы находим на страницах «Тихого Дона», можно многое осознать в трагической судьбе казачеств и русского народа в целом.
Григорий немало унаследовал от своего деда Прокофия: вспыльчивый, независимый характер, способность к нежной, самозабвенной любви. Кровь бабки «турчанки» проявилась не только во внешнем облике Григория, но и в его жилах, и на полях боёв, и в строю. Воспитанный в лучших традициях русского казачества, Мелехов смолоду берёг казачью честь, понимаемую им шире, чем просто военная доблесть и верность долгу. Основное его отличие, от простых казаков, заключалось в том, что его нравственное чувство не позволяло ему ни делить свою любовь между женой и Аксиньей, ни участвовать в казачьих грабежах и расправах. Создаётся впечатление, что эта эпоха, посылающая Мелехову испытания, старается уничтожить, либо сломить непокорного, гордого казака.
Первым таким испытанием становится для Григория его страсть к Аксинье: он не скрывал свои чувства, готов был ответить за свой проступок в казачьей среде. Когда же он понял, что не в состоянии порвать окончательно с прежней любовницей, оставляет хутор и уходит с Аксиньей в Ягодное, пусть не соответствуя расхожему образу казака, но всё-таки прислушавшись к своему нравственному чувству и не отказавшись от самого себя.
На войне, честно выполняя свой казачий долг, Григорий не прятался за спинами товарищей, но и не кичился безрассудной храбростью. Четыре Георгиевских креста и четыре медали – вот ценное свидетельство того, как держал себя Мелехов на войне.
Григорий Мелехов выделялся в среде прочих казаков, хотя и лишён «сверхчеловеческого» налёта, которым авторы обычно наделяют своих главных героев. Неизбежные убийства, которые Григорий совершает в бою, совершаются им холодным оружием, что значит – в равном бою. Он ещё долго себя упрекал и не мог себе простить убийство безоружного австрийца. Ему противно насилие и тем более убийство, потому что сущность характера Григория – любовь ко всему живому, острое ощущение чужой боли. Всё, о чём он мечтает – вернуться в родной курень, заняться любимым хозяйством. Но он казак, удостоившийся за свою доблесть офицерского звания, который с молоком матери впитал неписанные казачьи представления о чести и долге. Это и предопределило трагическую судьбу Мелехова. Он вынужден разрываться между тягой к родной земле и долгом воина, между семьёй и Аксиньей, между белыми и красными.
Разговор с Мишкой Кошевым как нельзя лучше показал трагическую безысходность того рокового круга, в который попал Мелехов вопреки своей воле:
«– Ежели б тогда на гулянке меня не собирались убить красноармейцы, я бы, может, и не участвовал бы в восстании.
– Не был бы ты офицером, никто б тебя не трогал.
– Ежели б меня не брали на службу, не был бы я офицером… Ну, это длинная песня!»
Трагедия Григория Мелехова – это трагедия русского казачества в целом. На чьей бы стороне казаки ни воевали, им хочется одного: вернуться в родной хутор, к жене и детям, пахать землю, вести своё хозяйство. Но вихрь истории ворвался к ним в курени, сорвав казаков с родных мест и бросив их в самое пекло братоубийственной войны, войны во имя идеалов, малопонятных, а то и чуждых большинству простых казаков. Однако как бы ни мотала казака война, если не омертвела его душа, то жива в ней тоска по земле, по родному хутору.
С черной выжженной пожарами степью сравнивает Шолохов жизнь Григория в конце его пути. Сильный, смелый человек стал легкой щепкой в бурном океане исторических перемен. Вот она - толстовская ничтожность личности в истории.
«Герой и время», «герой и обстоятельства», поиск самого себя как личности – вечная тема искусства стала главной и в «Тихом Доне». В этом поиске – смысл существования Григория Мелехова в романе. «Сам ищу выход», - говорит он о себе. При этом он все время стоит перед необходимостью выбора, который не был легким и простым.
Сам М.А. Шолохов так определил основную идею своей книги: «Главное для писателя, то, что ему самому нужно – ДВИЖЕНИЕ ДУШИ человека... Я хотел рассказать об этом ОЧАРОВАНИИ ЧЕЛОВЕКА в Григории Мелехове…»