Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Марк Голанский. Новые тенденции в мировой экономике
1992 г.
Вместо предисловия
Один из наиболее серьезных исследователей современной
экономики Марк Михайлович Голанский родился в 1923 г. В начале
своего пути он был учеником, а позднее -- соратником виднейшего
экономиста В.С.Немчинова (1894-1964), который формировался как
исследователь накануне революции, когда русское обществоведение
развивалось особенно плодотворно; об этом ясно свидетельствует
та огромная ведущая роль, которую сыграли в социальных науках
Запада русские Питирим Сорокин, Василий Леонтьев и др.
Публикуемый ниже текст является главой из книги
М.М.Голанского "Будущее мировой экономики и перспективы
России", подготовленной к печати в 1992 г.
--------------------------------------------------------------- * * *
Объективный взгляд в будущее, трезвый подход к условиям и
обстоятельствам, с которыми придется столкнуться в ближайшей и
далекой перспективах, актуальны всегда, но особенно злободневны
они сейчас, в наше смутное время. В публицистической литературе
встречается немало прогнозов, однако они отражают скорее
субъективные точки зрения авторов, чем объективное положение
вещей. В них более или менее явно сквозит стремление выдать
желаемое за действительное и практически отсутствуют
сколько-нибудь веские доводы научного характера.
Если еще не так давно при предсказании будущего исходили из
неизбежной гибели капитализма и победы социализма в результате
классовой борьбы, то теперь исходят из вечности и незыблемости
капитализма и обреченности социализма, так сказать, из-за его
нечеловеческого лица. Если прежде прославляли могущество
планирования, то теперь восхищаются всесилием рынка и верят в
его миссию. Переориентация произошла без участия логики и
аргументации. Социализм был формально отброшен по причине его
неопределенности, а капитализм по той же причине сохранен и
превознесен. Вместе с тем встречаются и публицисты-солипсисты,
которые пытаются отмахнуться от проблем капитализма и
социализма и предлагают вообще забыть о них и никогда больше не
вспоминать.
К сожалению, так легко от подобных проблем не отделаешься.
Они обусловлены вполне реальными, сугубо субъективными
причинами. Обычно капитализм и социализм до сих пор
идентифицируются по Марксу, определения которого давно изжили
себя и перестали соответствовать условиям нынешнего дня.
Поэтому во избежание недоразумений нам придется дать свои
операционные (рабочие) определения. В настоящей работе под
капитализмом понимается индустриальное общество, опирающееся
главным образом на частную собственность, а под социализмом --
индустриальное общество, опирающееся главным образом на
общественную (государственную) собственность. И ничего больше.
Прежде чем приступить к оценке перспектив экономического
развития республик бывшего Советского Союза, было бы полезно
знать, а что обещает нам будущее мировой экономики и какие
судьбы ожидают мировой капитализм и мировой социализм. Конечно,
желательно иметь на этот счет не субъективное видение, а
максимально объективные данные. Именно такую довольно
беспристрастную информацию нам и удалось получить из прогнозов
потенциальных возможностей экономического развития. Читатели,
интересующиеся подробностями такого прогнозирования, отсылаются
к предшествующим работам автора, а мы приступим к анализу
результатов.
В настоящей работе мы будем иметь дело не столько с
угадыванием конкретных значений прогнозируемых величин, сколько
с предсказаниями относительно всей области их допустимых
значений. Полученная таким путем информация позволит
установить, что можно ожидать от нынешней экономики, а чего
нельзя.
В первую очередь рассмотрим некоторые общие соображения по
поводу будущего движения ключевых экономических величин и
проанализируем, как проявятся их взаимозависимости в динамике
на фоне быстро меняющейся экологической обстановки в мире.
Острая необходимость в таком рассмотрении сейчас возникает
потому, что полностью подорвано доверие к традиционным
экономическим теориям, и все рассуждения приходится начинать
"от печки".
Для удобства анализа воспользуемся несложной
математической формулой, которой описывается производительность
труда в виде самоочевидного соотношения величин, ответственных
за основной закон экономического развития -закон повышения
экономической эффективности, закон экономии общественного
труда. Как известно, этот закон задает направление современного
научно -- технического прогресса и лежит в основе других
экономических законов и, в частности, принципа распределения по
эффективности (закон стоимости).
Формула имеет следующий вид: Пt = КtЕt/Lt, где: Пt --
производительность труда в момент t; Et -- валовое количество
высвобожденной (человеком) знергии природы в момент t; Кt --
кпд высвобожденной энергии природы в момент t (этот коэффициент
показывает, какая доля высвобожденной энергии используется
эффективно на поставленные человеком цели); Lt -- затраты труда
(энергии человека) на экономическую деятельность в момент t;
КtЕt -- обозначает конечную продукцию в энергетическом
измерении (в виде эффективно используемой энергии природы) или
в виде полезных преобразований природы, что одно и то же в силу
закона сохранения энергии.
В знаменателе представлены только полезные затраты труда,
которые результативно участвуют в экономической деятельности,
то есть не содержат зряшных затрат. Поэтому тут обратное
отношение характеризует трудовую стоимость продукции.
Следует иметь в виду, что продукцию экономической
деятельности можно измерять двояко: по полезному эффекту и по
затратам. Дело в том, что основное предназначение экономической
деятельности состоит в принуждении природы преобразовывать
самое себя и таким путем расширять емкость среды обитания
человека. Поэтому продукцию экономической системы позволительно
мерить либо затратами энергии на входе, либо полезным эффектом
(приростом емкости) на выходе.
Приведенная формула сильно упрощает рассмотрение
взаимозависимостей включенных в нее величин и обладает
достоинством наглядности, чем мы и постараемся воспользоваться.
Формула, между прочим, подсказывает, что закон повышения
экономической эффективности может реализоваться двояко: либо
через максимизацию продукции на единицу затрат труда
(производительности труда), либо через минимизациию затрат
труда на единицу продукции (трудовой стоимости). Здесь целевым
фактором, подлежащим форсированию, выступает продукция, а
целевым фактором, подлежащим экономии, служат трудовые затраты.
Как свидетельствует опыт, в условиях ограниченности
природных ресурсов, истощения недр, загрязнения среды обитания
человека, уничтожения биосферы значение кпд Кt все время
уменьшается. В силу истощения недр, освоения все менее
пригодных ресурсов, необходимости делать все большие вложения
для поддержания биосферы в рабочем режиме на единицу конечного
эффекта приходится все более растущий обьем преобразований
природы, что и выражается в падении кпд Кt.
В снижении кпд Кt просматривается действие второго начала
термодинамики, предусматривающего уменьшение свободной энергии
и увеличение энтропии в закрытых системах. Уменьшение значения
этого коэффициента характеризует истощение энергетического
ресурса биосферы, сокращение ее запасов свободной энергии и их
рассеивание. Рассеянная энергия -- потерянная энергия.
Коэффициент Кt делит всю высвобожденную энергию Еt на
полезную и бесполезно потерянную. В свою очередь, полезную
энергию он разбивает на две части -- промежуточную и конечную.
Первое деление определяется естественными физическими условиями
и обстоятельствами, второе -- сугубо экономическими факторами.
Выше уже разъяснялось, каким образом удельный вес полезной
энергии снижается. Теперь припомним, почему должна сокращаться
доля энергии, непосредственно расходуемая на производство
конечного продукта, во всей полезной энергии. Дело в том, что в
ходе научно-технического прогресса происходит углубление
специализации и кооперации производства, вследствие чего
промежуточный продукт растет быстрее конечного (закон
преимущественного роста промежуточном продукта). Итак, все
говорит за уменьшение кпд Кt.
Заметим, что падение кпд Кt и рост высвобождаемой энергии
Еt должны иметь место не только в условиях роста конечной
продукции, но и в обстановке застоя, то есть при Кt, Еt =
соnst. В самом деле, если высвобождается ограниченная и
невосполнимая энергия природы Еt, то каждое новое изъятие
энергии оказывается более низкого качества (с более низким кпд
Кt). В связи с падением кпд Кt количество высвобождаемой
энергии Еt должно возрастать, чтобы сохранить Кt и Еt = соnst.
В свете сказанного можно смело утверждать, что величины Кt
и Еt взаимозависимы. Между ними существует отрицательная
обратная связь. Уменьшение одной величины ведет к увеличению
другой и наоборот. Так, в силу снижения кпд Kt возникает
необходимость в увеличении количества высвобождаемой энергии
Еt. А это в свою очередь приводит к истощению традиционных
источников энергии, уничтожению лесов, снижению плодородия
почв, а также к усугублению парникового эффекта в связи с
чрезмерным выбросом в атмосферу теплопоглощающих газов при
сжигании ископаемого топлива в недопустимо больших масштабах. В
результате кпд Кt падает еще ниже, а знергии Еt приходится
высвобождать еще больше. И все повторяется заново. Именно путем
такого рекуррентного взаимодействия, все время отталкиваясь
друг от друга, множители Кt и Еt движутся в противоположных
направлениях: один уменьшается, а другой увеличивается.
Значительную часть природной энергии человек черпает из
продукции биосферы, которая до последнего времени восполнялась
в ходе ее функционирования, а теперь восполняться перестает.
Хозяйственная деятельность человека уже разрослась до таких
масштабов, что нормальное функционирование биосферы оказалось
невозможным, и она стала разваливаться. Поэтому надо полагать,
что процесс падения кпд Кt в ближайшие годы резко ускорится.
Чтобы сохранить биосферу и поддержать ее функционирование в
качестве самовоспроизводящейся системы, необходимо сильно
ослабить антропоморфное давление на нее, то-есть круто
сократить размеры высвобождаемой энергии Еt.
А осуществить это можно только путем уменьшения
численности населения на Земле и переориентации
научно-технического прогресса с повышения зкономической
эффективности (производительности труда) на повышение кпд Кt
или просто на противодействие его падению. Иначе говоря, чтобы
остановить развал биосферы, нужно по крайней мере отказаться от
основополагающих принципов общественного и экономического
развития (расширение жизнедеятельности общества путем повышения
его экономической эффективности), на которых держится
капитализм и которым он служит.
Итак, существует верхний предел росту суммарной емкости
среды обитания человека, обусловленный ограниченными
возможностями биосферы. Наступает время, когда дальнейшее
приращение емкости искусственной среды (дальнейшее увеличение
выпуска конечной продукции) сопровождается такой же, а может
быть, и большей потерей емкости естественной среды, и когда
поэтому суммарная емкость прекращает рост. После достижения
этого предела численность населения на Земле неизбежно должна
сокращаться, и человеческая популяция потеряет свою главную
отличительную черту, лишится способности искусственно расширять
емкость среды обитания. Экономическая деятельность перестанет
функционировать в качестве саморазвивающейся системы.
Вот что говорится в Заключительном заявлении девятой
сессии Совета взаимодействия (состоявшейся 30 мая -- 2 июня
1991 года в Праге) об устрашающих размерах высвобождаемой
человеком энергии Еt:
"Сейчас лишь для обеспечения себя продовольствием
населению планеты приходится расходовать прямо или косвенно
более половины энергии, производимой на Земле. Это значит, что
если мы пока еще и не достигли пределов роста, то вплотную
приблизились к ним. Во всяком случае удвоить производство
продовольствия больше уже не представляется возможным. Только
чтобы приостановить усугубление парникового эффекта, сейчас
необходимо сократить потребление ископаемого топлива на 60 --
80 процентов от уровня 1990 года. Иначе потенцииальные
возможности Земли как среды обитания населения будут
сокращаться". ("Известия", N 142, 15 июня 1991 года).
Все высказанные выше соображения относительно верхнего
предела суммарной емкости среды обитания человека и связанном с
ним ограничения на выпуск конечной продукции блестяще
подтверждаются результатами наших прогнозов потенциала мирового
экономического развития. Но перед тем как обратиться
непосредственно к ним, вернемся к рассмотрению нашей формулы.
Процесс снижения кпд Кt на Западе обычно именуют "законом
убывающего плодородия почвы".
Что касается марксизма, то он его не признает, полагая,
что научно-технический прогресс способен остановить действие
этого закона. Покажем неправомерность такой посылки и
установим, что научно-технический прогресс, выражающийся в
росте производительности труда Пt, не может предотвратить
падения кпд Кt.
Из формулы видно, что повышение экономической
эффективности, повышение уровня производительности труда Пt в
условиях саморазвития может иметь место лишь при экономическом
росте, лишь при расширении объема конечной продукции в
энергетическом выражении КtЕt, а следовательно, при многократно
усилившемся ограблении биосферы в виде высвобождения энергии
Еt. Здесь введение "условий саморазвития" связано с тем, что
экономическое саморазвитие не допускает ни сокращения
численности населения, ни сокращения затрат труда на
экономическую деятельность, и потому производительность труда
Пt не может расти за счет снижения затрат труда Lt. В самом
деле, если не растет емкость среды обитания и не увеличивается
численность населения, то бессмысленно повышать вхолостую
производительность труда (в энергетическом выражении) -- всего
лишь промежуточную цель этой деятельности.
Иначе говоря, сейчас невозможно повышать
производительность труда Пt без усиления грабежа биосферы Еt, а
значит и без дальнейшего падения кпд Кt. Научно-технический
прогресс, воплощающийся в повышении экономической
эффективности, не может одновременно воплощаться в повышении
кпд Кt. Нельзя одновременно сберегать труд и энергию. Эти два
процесса несовместимы.
Итак, экологические ограничения на количество
высвобождаемой энергии Еt могут служить также и потолком для
производительности труда Пt. Вот почему беспочвенной и
неоправданной представляется слепая вера в "беспредельные
возможности" научно-технического прогресса, направленного и
нацеленного на повышение уровня производительности труда.
Оказывается, и на него есть "управа", и он конечен.
В свете сказанного ссылки критиков мальтузианства и
"закона убывающего плодородия почвы" на всесилие
научно-технического прогресса, готового преодолеть любые
препятствия, сейчас не выглядят столь бесспорными и
безоговорочными, какими они казались еще несколько десятилетий
тому назад. Никакие иные доводы критики не приводят и потому их
едва ли теперь можно признать состоятельными. Однако до сих пор
мы по традиции продолжаем фетишизировать научно-технический
прогресс и открещиваться от всего, что хоть как-то напоминает
мальтузианство. Разумеется, здесь идет речь только о
современном трудосберегающем научно-техническом прогрессе,
нацеленном на повышение производительности труда Пt, а не о
будущем энергосберегающем научно-техническом прогрессе,
нацеленном на повышение кпд Кt. О последнем мы пока еще ничего
не знаем. Затянувшийся экономический слад в связи с
разрастающимся экологическим кризисом не может не подорвать всю
систему капиталистической рентабельности и не превратить
прибыль в убыток.
В таких условиях опирающаяся на прибыль капиталистическая
мотивация экономической деятельности утратит всякую
притягательную силу и станет анахронизмом. Капитализм отживет
свой век и уступит место строю, который благодаря общественной
собственности на средства производства может не только
существовать в отсутствие прибыли, но и мириться с убытками.
Частная собственность -- признак нетерпимости и развития,
общественная собственность -- признак терпимости и застоя.
Переход к общественной собственности ознаменует собой конец
эпохи экономического саморазвития общества, прекращение
расширения искусственной емкости среды обитания человека. Иначе
говоря, вопреки неосторожным и необоснованным выводам
поборников исторического материализма об обреченности
географической среды вечно играть вторые роли в истории
человечества она, а вовсе не классовая борьба, становится
теперь решающим фактором развития общества.
В связи с экологическим кризисом возникает совершенно
новая обстановка, в которой капитализм уйдет со сцены
естественным путем, как отживший свой век феномен, без насилия
и войн. Во всяком случае, все вышесказанное позволяет
утверждать, что исторический материализм в принятом виде
неадекватен нынешнему этапу общественного развития. И уж,
конечно, его пренебрежение к географической среде и отведение
ей второстепенной роли сейчас не только некорректно, но и едва
ли благотворно. Проводимая историческим материализмом грубая
экстраполяция условий ХIХ века в ХХ и ХХI века оказалась
несостоятельной, и потому все претензии этой теории на всеобщий
охват истории, на объяснение всего и вся во все времена и во
всех местах ныне выглядят по меньшей мере неубедительными и
неуклюжими. Судя по всему, человечество уже сейчас вступает в
полосу экологического кризиса. В СВЯЗИ С ЗТИМ ВОЗНИКАЕТ ВОПРОС:
"А КАК скоро произойдет смена частной собственности
общественной?" Ответить на этот вопрос, пожалуй, помогут
результаты наших прогнозов, опирающихся на концепцию
саморазвития и характеризующих пределы возможного. Согласно
этим прогнозам, ежегодные темпы роста выпуска продукции
мирового сообщества до конца текущего столетия в среднем не
превысят двух процентов, а в начале следующего столетия --
одного процента. После 2010 г. вообще начнется длительный спад.
Выпуск мировой продукции на душу населения прекратит рост на
пороге следующего столетия и затем упадет до уровня 1980 года.
В течение всего прогнозируемого периода (вплоть до 2015 г.)
производительность труда может расти, а доля экономической
деятельности в общей жизнедеятельности мирового сообщества
может сокращаться. Интересно отметить, что исключение
развивающихся стран из системы мирового капиталистического
хозяйства (МКХ) означало бы крах для этой системы. Без
развивающихся стран общий объем мирового производства должен
был бы упасть по крайней мере на 40%, а тот же показатель на
душу населения -- еще больше. В то же время развивающиеся
страны должны, согласно нашим прогнозам, перестать быть
производителями (но об этом чуть ниже). Поскольку
капиталистическая организация экономической деятельности
(господство частной собственности) представляет собой форму
экономического саморазвития, уход капитализма естественно
связывать с прекращением саморазвития мировой экономической
системы.
Приведенные результаты говорят о том, что эта система
утратит способность к саморазвитию уже где-то к концу
прогнозируемого периода. В самом деле, основной характеристикой
экономического саморазвития служит рост емкости искусственной
среды обитания. Рост емкости определяется такими показателями,
как рост выпуска продукции в абсолютном измерении и на душу
населения, повышение производительности труда и сокращение
затрат труда на душу населения (доли экономической деятельности
в общей жизнедеятельности).
Как явствует из прогнозных данных, эти показатели рисуют
неоднозначную картину на будущее.
С одной стороны, расширение общего объема потребления к
концу прогнозируемого периода почти полностью прекратится, а
потребление на душу населения с 1995 г. вообще станет
сокращаться, то есть как бы будет сжиматься материальный
носитель емкости искусственной среды обитания.
С другой стороны, производительность труда может расти, а
затраты труда на душу населения -- наоборот, уменьшаться, то
есть средства расширения емкости искусственной среды обитания
могут повышать свою зффективность.
Такой разнобой в предсказаниях удается объяснить только
следующим обстоятельством. Прогнозируемый период, очевидно,
станет переходным для системы МКХ в том смысле, что в эту
систему полностью вольются слаборазвитые страны на правах
потребителей-иждивенцев, причем собственное производство этих
стран, как уже отмечалось, практически прекратится. Система МКХ
перейдет в новое качественное состояние и превратится в жесткий
целостный организм, отдельные части которого потеряют
способность к самостоятельному существованию. В результате
закрытия отсталых производств слаборазвитых стран среднемировые
показатели экономической эффективности будут расти, хотя общий
объем мирового производства в этом случае и будет топтаться на
одном месте, а производство ю душу населения будет даже
сокращаться. Другими словами, ожидаемое повышение эффективности
экономической деятельности мирового сообщества в начале
следующего столетия будет вызываться не столько саморазвитием,
сколько поглощением слаборазвитых стран целостной системой
мирового хозяйства и превращением их в чистых потребителей,
социальных иждивенцев человечества. Таким образом, повышение
экономической эффективности мирового производства в начале
следующего столетия будет происходить в связи с переходом на
новую ступень интеграции системы мировом хозяйства, в связи со
структурной перестройкой этой системы. Вместе с тем сокращение
среднедушевого потребления в мире не может не свидетельствовать
о прекращении экономического саморазвития и превращении мировой
экономики из саморазвивающейся системы в систему, управляемую
извне. Потеря мировой экономической системой свойства
саморазвития устранит надобность в господстве частной
собственности на средства производства и в организации
экономической деятельности на капиталистических началах. Вместо
требовательной и капризной капиталистической системы
хозяйствования застою понадобится непритязательная и
невзыскательная система, основанная на господстве
государственной собственности. Только благодаря устойчивости и
неприхотливости ведения хозяйства человечеству, по-видимому,
удастся преодолеть неблагоприятные последствия экологического
кризиса.
Сделанные выводы позволяют заключить, что глобальное
обобществление хозяйства наступит не только в разгар
экологического кризиса, но и в период преобразования мировой
экономики в жесткую органичную систему, все части которой будут
определяться закономерностями, структурой целого и в которой
глобальные факторы целиком и полностью подчиняют себе
локальные. Строгая субординация связей внутри мировой
экономической системы, очевидно, станет тем фундаментом, на
котором и будет покоиться непременный атрибут обобществленного
хозяйства -- централизованное планирование и управление. Здесь
природа как бы позаботилась о том, чтобы в ходе развития
общества возникали не только новые проблемы, но и новые пути их
преодоления.
Вынужденный переход к общественной собственности под
давлением экологического кризиса не будет иметь ничего общего
ни с насилием, ни с идеологией, пропагандируемой историческим
материализмом. Скорее всего монолитная идеология может
возникнуть в недрах грядущего строя уже потом в связи с
необходимостью поддержания строгой производственной и трудовой
дисциплины. Хотя при том уровне экономического развития
человеку придется уделять экономической деятельности
непродолжительное время, но трудиться и в то короткое время
нужно будет с не менее жесткой дисциплиной, чем сейчас при
капитализме. Если такое положение при капитализме достигается в
порядке самодисцииплины, за счет длительного воспитания на фоне
личной заинтересованности, то в обобществленном хозяйстве
придется полагаться прежде всего на идеологию. Сейчас, пожалуй,
пока еще преждевременно гадать, как конкретно будет
сформулирована такая идеология, но нет никакого сомнения в том,
что предпочтения будут отдаваться монизму, а не плюрализму.
Опыт Советского Союза и других стран Восточной Европы
показал, что реальный социализм сильно уступает капитализму в
деле сохранения экологической среды. Поэтому напрашивается
вопрос: "А не ускорит ли грядущий глобальный строй разрушение
биосферы?" К сожалению, однозначно ответить на этот вопрос пока
не представляется возможным. У нас нет веских доводов давать
только отрицательный или только положительный ответы.
Вместе с тем с высокой степенью вероятности можно
утверждать, что в будущем, в период зрелости, когда прекратится
экономическое развитие, исчезнут основания для невнимательного
отношения к экологическим проблемам со стороны социализма. Во
всяком случае, говорить здесь о каких-то преимуществах
капитализма едва ли придется. Дело в том, что безразличие к
экологической ситуации у реального социализма обусловлено
несвоевременностью его появления.
Время капитализма -- период созревания и развития, время
социализма -- период зрелости и застоя. Возникнув в некоторых
странах насильственным путем в разгар бурного экономического
развития в развитых капиталистических странах, социализм
оказался малоприспособленным для бешеных гонок с капитализмом.
Призванному только закреплять результаты развития, достигнутые
при капитализме, реальному социализму пришлось форсировать
экономическое развитие в безуспешных попытках догнать развитые
капиталистические страны, которые сами не стояли на месте и
стремительно развивались. Оказавшись в этой не свойственной для
себя обстановке н попав в положение загнанной лошади, реальный
социализм был не в состоянии заниматься еще и экологическими
проблемами. Иначе будут обстоять дела для грядущего
общественного строя. Ему не придется никого догонять и ничего
развивать. Он будет венчать собой длительную зпоху развития, и
ничто не помешает ему практически решать вопросы экологии.
Само по себе централизованное планирование и управление
экономикой ни в чем не уступит рыночному механизму в деле
поддержания равновесия в биосфере. Таким образом, ссылки на
неудачный опыт насильственно насажденного социализма в
экологической сфере никак, ни с какой стороны не могут
характеризовать грядущий, естественно возникший социализм.
В ходе рассмотрения нашей формулы мы установили, что
прекращение экономического развития в связи с экологическим
кризисом, похоже, не остановит научно-технический прогресс, а
лишь изменит его направление. В эпоху экономического развития
главным направлением научно-технического прогресса служит рост
производительности общественного труда. Научно-технический
прогресс имеет место только там, где повышается уровень
производительности труда. Между тем в "эпоху зрелости", в эпоху
экологического "развала" главным направлением
научно-технического прогресса, по-видимому, станет
предупреждение уничтожения биосферы. Научно-технический
прогресс будет признаваться только там, где притормаживается
процесс исчезновения биосферы.
Иначе говоря, если в эпоху экономического развития
научно-технический прогресс измеряется ростом Пt, то в "эпоху
зрелости" он будет измеряться предотвращением уменьшения кпд
Кt, характеризующего долю полезных затрат энергии во всей
высвобождаемой энергии. Обратим внимание на следующее
обстоятельство. Будущий научно-технический прогресс сумеет
несколько затормозить процесс сокращения кпд Кt, но не сможет
навсегда остановить его. Причиной этому будут служить чисто
технические основания, дефицитность природных ресурсов. Хотя
общество в ходе своего развития постоянно ликвидирует
конкретные виды дефицитности, ему никогда не удавалось и
никогда не удастся вообще избавиться от дефицитности. Здесь
один вид дефицитности заменяется другим. По мере истощения
природных ресурсов общество вынуждено переходить к разработке
все менее богатых и более труднодоступных участков, требующих
все больших затрат энергии, а следовательно, ведущих к
сокращению кпд Кt. Как мы выяснили, остановить процесс
уничтожения биосферы и обеспечить ее выживание, может быть,
удастся только при условии сокращения численности населения на
Земле. Насколько выполнимо это условие, сейчас сказать трудно.
Поэтому нельзя совсем исключать вероятность жизни людей на
Земле целиком и полностью за счет искусственного
жизнеобеспечения, наподобие космонавтов.
Наши прогнозы позволяют не только предсказать наступление
строя с господством общественной собственности в глобальном
масштабе, но и оценить уровень жизни, который он будет в
состоянии поддерживать. Так, прогнозы показывают, что ко
времени установления грядущего строя среднемировой выпуск
продукции на душу населения не сможет превысить нынешний
уровень. Из этого можно заключить, что грядущий строй не может
стать обществом изобилия и что ему придется испытывать нехватку
целого ряда продуктов потребления. Конечно, новое мировое
сообщество будет способно обеспечить каждому жителю Земли
минимальный прожиточный уровень с некоторым ограниченным
набором недефицитных продуктов, которых будет достаточно для
поддержания жизни, но не более. Что касается дефицитных
продуктов, то они, очевидно, будут распределяться совсем "не
по-коммунистически". Об этом можно судить хотя бы по опыту
стран Восточной Европы. Воистину, социализм и дефицит -- родные
братья, коим дороги в рай заказаны.
Некоторое представление об обеспеченности среднего жителя
Земли в условиях грядущего строя дает, например, жизнь тех
подданных Скандинавских стран, которые сейчас существуют только
за счет пенсии и разного рода пособий (независимо от трудового
стажа). Прямо скажем, такая перспектива не вселяет много
радости, хотя она и сулит, казалось бы, безбедное
существование. Но ничего не поделаешь. Другого не дано. Выше мы
отмечали, что насильственное внедрение социализма в Советском
Союзе и других отсталых странах Восточной Европы в условиях
бурного развития капитализма пришлось не ко времени и не к
месту. Но коль ошибка совершена, ее надо исправлять. Остается
неясным только, как это сделать. Авторы и инициаторы
перестройки в социалистических странах, желая поправить
просчеты предшествующих поколений, не нашли ничего лучшего, как
немедленно демонтировать систему централизованного планирования
и управления экономикой и взамен ее внедрить рыночные
отношения.
В качестве основного средства достижения этой цели они
избрали упразднение государственной собственности на средства
производства и насаждение частной собственности. Они не
утруждали себя теоретическими обоснованиями и для оправдания
своих действий ограничивались ссылками на очевидные успехи
развитых капиталистических стран и кризис социалистических.
Между тем здесь было не все так просто, как выглядело на
поверхности. За легкомыслие нам пришлось заплатить
исключительно высокую цену. Так, республики бывшего Советского
Союза поплатились таким развалом экономики, какого они не знали
даже во времена самой разрушительной войны. Дело в том, что при
переориентации на рыночные отношения нужно самым серьезным
образом учитывать следующие обстоятельства.
Во-первых, регулирующий рынок, устанавливающий
определенные межотраслевые пропорции воспроизводства, является
атрибутом исключительно самовоспроизводящихся экономических
систем, то-есть таких систем, которые способны самостоятельно
функционировать и расширяться без взаимодействия с другими
подобными им системами. Вне рамок самовоспроизводящихся систем
рыночное регулирование невозможно. В этой связи никак нельзя
игнорировать следующее обстоятельство.
В настоящее время, на нынешнем этапе экономической
интеграции только мировая капиталистическая система хозяйства в
целом стала выступать в качестве самовоспроизводящейся системы,
а любое национальное хозяйство -- лишь в качестве ее
составляющей. Поэтому только мировой капиталистический рынок,
будучи неотъемлемым атрибутом системы МКХ, способен
регулировать межотраслевые пропорции воспроизводства в
глобальном масштабе. Только мировой рынок сейчас располагает
информацией, необходимой для глобального воспроизводства.
Вместе с тем любой национальный рынок в системе МКХ теперь
может играть лишь сугубо вспомогательную роль в ходе
общественного воспроизводства, лишь как инструмент мирового
рынка, и его никак нельзя назвать регулирующим рынком, который
на самом деле имеют в виду авторы перестройки и реформ. Скорее
всего ему подходит название "регулируемый рынок", который
подчиняется требованиям мирового рынка.
Итак, чтобы перевести плановую экономику на рыночные
рельсы, необходимо включить ее в систему МКХ, найти для нее там
соответствующую нишу. Без такого включения переход к
саморегулируемой рыночной экономике невозможен.
Во-вторых, рыночное саморегулирование экономики возможно
только в условиях частной собственности на средства
производства. Общественная собственность не способна обеспечить
рачительный, хозяйский подход к производству, не пригодна для
существования частной инициативы, не в состоянии порождать
достаточно сильную личную заинтересованность в наилучшем
использовании ресурсов. На базе общественной собственности, без
эффективных стимулов не может возникнуть надлежащая конкуренция
между производителями, и рыночный механизм бессилен подтягивать
производство к объективно обусловленным нормативам.
Итак чтобы заработал механизм рыночного регулирования,
чтобы он задействовал в полную силу, необходимо частную
собственность сделать в стране господствующей (т. е. отдать на
ее попечение не менее половины средств производства). Без
господства частной собственности рыночное саморегулирование
неосуществимо.
В-третьих, рыночное саморегулирование присуще
исключительно саморазвивающимся экономическим системам. Вне
таких систем оно существовать не может. Только в рамках
саморазвивающихся систем объективно обусловливаются нормативы
экономического воспроизводства. Следует иметь в виду, что
саморазвивающиеся системы н е м о г у т в о з н и к н у т ь из
несаморазвивающихся систем. Никакая система, управляемая извне,
не может сама по себе стать системой, управляемой изнутри.
Саморазвивающиеся системы появятся только из саморазвивающихся
систем. Итак, чтобы перейти к рыночному саморегулированию,
необходимо создавать в стране саморазвивающуюся экономическую
систему под эгидой иностранного капитала. Последний выступает в
качестве спонсора и родителя экономического саморазвития, в
качестве представителя системы МКХ, функционирующей по принципу
саморазвития.
В-четвертых, регулирующий рынок предполагает свободное
ценообразование для всех товаров, включая и рабочую силу.
Свободное ценообразование осуществляется в ходе свободной
конкуренции между свободными товаропроизводителями за получение
прибылей. Вовремя реагируя на колебание рыночных цен, частные
производители в погоне за прибылью поддерживают структуру
производства на надлежащем уровне. цены являются основным и,
пожалуй, единственным рычагом рыночного регулирования
межотраслевых пропорций воспроизводства и всякое нарушение их
свободы дезорганизует всю систему регулирования. Отметим, что
непременным условием рыночного регулирования является
склонность к получению прибыли, которая по существу служит
двигателем всего процесса Такая склонность достаточной
интенсивности может порождаться только в условиях частной
собственности и частного предпринимательства. Увы, на основе
государственной собственности она возникнуть не в состоянии.
Итак, переход к рыночным отношениям подразумевает
либерализацию всех цен, включая и либерализацию цен на рабочую
силу. Господство частной собственности здесь предполагается как
непременное условие, как неотъемлемая часть либерализации, без
которой она теряет всякий смысл.
В-пятых, механизм рыночного регулирования должен опираться
на достаточно надежную конвертируемую валюту. В противном
случае он работает вхолостую, порождая лишь диспропорции и
перекосы. Данное требование, очевидно, не нуждается в
пояснениях.
В-шестых, закон стоимости (принцип распределения по
эффективности) на мировом капиталистическом рынке действует
неодинаково на разные страны. Он обильно поощряет передовые
страны (те, у которых производительность труда равна
среднемировому уровню или выше его), делая их хозяйство все
более прибыльным и жестоко наказывая остальные (все прочие
страны), экономика которых становится все более убыточной.
Рыночный механизм саморегулирования содействует развитию только
передовых стран и выталкивает из производства отсталые, скажем,
с помощью "ножниц цен". Отсталые производства лишние для МКХ, и
их существование ничем не оправдано. Примером таких неудачливых
стран в мировом хозяйстве могут служить страны Африки.
Итак, чтобы рыночное саморегулирование МКХ содействовало
экономическому развитию страны, производительность труда в
стране должна быть выше среднемирового уровня. В противном
случае рынок вообще вытеснит страну из числа мировых
производителей. Только при выполнении всех названных требований
можно надеяться на успех перевода плановой экономики на
рыночное регулирование, то есть на успех отдачи плановой
экономики во власть рыночной стихии. Нарушение хотя бы одного
из них заводит все дело перевода в тупик и превращает его в
опасную затею. В этом случае экономика перестает быть плановой,
но и не становится рыночной.
Экономика республик бывшего Советского Союза сейчас не
отвечает ни одному из шести требований. Она не входит в систему
МКХ. Частная собственность на средства производства в них
практически.отсутствует. Их экономика не является
саморазвивающейся системой. Производительность труда у них, по
нашим подсчетам, ниже среднемирового уровня. Правда, до
перестройки производительность труда в СССР была примерно в 1,2
раза выше среднемирового уровня, но затем в связи с развалом
экономики она, безусловно, стала гораздо ниже этого уровня. При
сложившихся условиях поспешный отказ от планирования и
"введение" рынка в республиках бывшего Советского Союза едва ли
поможет экономике выйти из кризисного состояния. Скорее всего
здесь отказ от планирования и "введение" рынка приведет к
усилению беспорядка и хаоса, который уже не удастся устранить
никакими командами из центра. Из всего сказанного выше
напрашивается вывод о том, что избранное направление
перестройки, выразившееся на практике только в устранении
командно-административной системы экономического управления,
оказалось ошибочным и вредным. Перестройка разрушила
сложившуюся внеэкономическую систему хозяйственной мотивации,
дисциплины и ответственности, не создав ничего взамен. Есть
немало оснований полагать, что в данном случае выйти из
оцепенения нам удастся только в эпоху грядущего господства
общественной собственности, когда глобальный закон стоимости
перестанет быть регулятором производства. Конечно, если бы
система централизованного планирования и управления экономикой
не была бы столь опрометчиво упразднена, то социалистическая
экономика могла бы существовать и далее. Хоть она и не
выдерживала бы сравнения с капиталистической экономикой по
эффективности и качеству продукции, но могла бы обеспечить
сносную жизнь сотням миллионов человек. Тем более что у
социалистической экономики оставались немалые резервы для
совершенствования.
Социалистические страны могли бы копировать достижения
капиталистических стран и друг друга. Они могли бы сильно
повысить уровень экономической эффективности за счет ликвидации
"производства для производства", путем совершенствования
планирования и управления, путем расширения сферы частной
собственности и рыночных отношений и т. д., и т. п. Ныне
производительность труда в России в результате экономического
развала в связи с перестройкой и реформами упала ниже мирового
стандарта. О глубине и масштабах бедствия можно судить по
остроте кризиса, в который сейчас попала Россия в результате
так называемой шоковой терапии (активно пропагандируемой МВФ).
Здесь как нельзя кстати звучит девиз "На рынок надейся, а сам
не плошай".
По-видимому, искать выход из создавшегося положения нам
все-таки придется самим, и полагаться мы должны будем не на
всесилие и всемогущество рынка, а на самих себя, на наше умение
и наш опыт. При этом нам, конечно, не обойтись без
использования инструментария рынка. Экономическая система без
саморазвития может управляться только командами извне. Поэтому
нашей экономике, вовсе лишенной свойства саморазвития, нужно
будет не упразднять административно-командную систему
управления, а всего лишь совершенствовать ее. Среди мер по
совершенствованию планирования и управления советской экономики
неизменно не последнее место будет занимать использование
рыночных отношений на благо общества. Однако рациональное
использование рыночного механизма не будет иметь ничего общего
со сдачей экономики целиком и полностью на "милость рынка" и с
отказом от собственной активности. В нашем случае рынок должен
играть сугубо подсобную роль, в качестве одного из действенных
средств реализации плановых заданий. Мы здесь не будем касаться
тех условий, которые необходимы для успешною использования
рынка в столь необычном ракурсе.
В связи со сказанным следует различать два возможных
толкования фразы "переход к рынку". Одни авторы подразумевают
под таким переходом отказ от планирования и передачу экономики
целиком во власть рынка. Другие понимают под этими словами
всего лишь использование рынка как инструмента планирования.
Между двумя толкованиями дистанция огромного размера. Переход к
рынку в первом толковании грозит нашей экономике разломом и
длительной депрессией, а переход во втором толковании,
наоборот, обещает кое-какие достижения. Другими словами, первое
толкование предполагает переход к регулирующему рынку, а второе
-- к регулируемому рынку, Мы будем придерживаться только
второго толкования. Первое для нас лишне. Оно ведет в тупик.
Итак, чтобы остановить развал экономики России, необходимо
создать смешанную экономику (государственную и частную) и
вернуться к командным методам планирования и управления в
государственном секторе, проведя в нем комплекс мероприятий, о
котором говорилось выше. Без этого стабилизация экономики не
представляется возможной. Регулирующий рынок в союзники к нам
не идет. Поэтому возвращение к еще не забытому старому в
госсекторе является вынужденным, так сказать, за неимением
ничего лучшего. Легко выдавать желаемое за действительное, но
нелегко жить в нем. Административно-командная система сможет
держаться на хребте государственной собственности, которая одна
только и будет в состоянии вытянуть экономику из нынешнего
кризиса, хотя и не очень эффективно. Чтобы поднять
эффективность, придется всячески поощрять приватизацию
государственной собственности по мере созревания
соответствующих условий. Приватизации нельзя мешать, и ее
нельзя форсировать. Сосуществование двух форм собственности
обусловливает взаимодействие двух систем управления -- плановой
и рыночной. В силу исторически сложившихся традиций у нас
плановые начала будут и впредь играть решающую роль. Ведущая
роль планирования, а следовательно, и подсобная роль рынка
здесь предопределяется исключенностью России из системы МКХ и
высоким удельным весом государственной собственности.
Все страны, включенные в систему МКХ подчиняются
регулирующему действию мирового рынка независимо от локального
соотношения государственной и частной собственности. Отметим,
что успешное использование рынка в качестве инструмента
планирования станет возможным лишь в том случае, если
планирование будет руководствоваться теми же объективно
обусловленными нормативами и пропорциями воспроизводства, на
которые традиционно ориентируется рынок. Во всех прочих случаях
вместо сотрудничества плана и рынка будет иметь место
конфронтация между ними: план будет мешать рынку, а рынок --
плану. Постараемся набросать схему развития России,
сообразованную с будущим мировой экономики. Эту схему можно
рассматривать и как корректный вариант перестройки, то есть тот
вариант, который способен поднимать эффективность экономики, а
не душить ее. Как уже отмечалось, оторванность от системы МКХ и
высокий удельный вес государственной собственности
предопределяют ведущую роль планирования и подсобную роль рынка
в республиках бывшего Советского Союза.
В настоящее время в связи с полным расстройством финансов
и обесцениванием рубля поднять материальную заинтересованность
можно лишь путем укрепления денежной системы в стране. Одним из
наиболее удобных и безболезненных способов стабилизации цен и
укрепления финансово -- кредитных рычагов в государственном
секторе может послужить введение в обращение так называемых
расчетных денег, обязательных для расчетов между
государственными предприятиями. Расчетные цены на продукцию
государственных предприятий (в расчетных деньгах)
устанавливаются в централизованном порядке и фиксируются на
этом уровне на определенный срок. Все расчеты между
государственными предприятиями осуществляются через банки,
которые строго контролируют соблюдение дисциплины цен. В целях
минимизации массы расчетных денег все банковские расчеты между
государственными предприятиями целесообразно проводить в виде
безналичных операций, перечисляя обусловленные суммы со счетов
плательщиков на счета кредиторов. Наличные расчетные деньги
потребуются только для выплаты заработной платы работникам
государственных предприятий, поскольку в государственной
торговле платежным средством будут служить лишь наличные рубли
в паре с расчетными деньгами, для выплат части прибыли (из
фондов экономического стимулирования) и, может быть, для
покупки сырья и материалов в частном секторе. Расчетные деньги
могут свободно обмениваться на традиционные рубли по рыночному
курсу. Для этого должна быть организована сеть меняльных касс,
осуществляющих куплю -- продажу расчетных денег. Наличие
допустимой массы расчетных денег, устойчивость расчетных цен
будут оказывать стабилизирующее влияние на экономику страны,
сдерживать инфляцию в частном секторе и содействовать
нормализации экономической и социальной жизни. Думается, что
при нынешнем развале экономики и тотальном дефиците только
сосуществование двух параллельных денежных систем способно
спасти нас в какой-то мере от пагубных последствий галопирующей
и безбрежной инфляции. Только в этом случае, только благодаря
отгороженности расчетных денег от дестабилизирующего
воздействия частного сектора есть еще надежда вырваться из пут
инфляционной спирали. Другие не сулят нам ничем хорошего. Даже
самая свирепая денежная реформа, в результате которой
существующие рубли были бы упразднены без какой-либо
компенсации и заменены другими, не смогла бы надолго уберечь
нашу экономику от вползания на новые витки инфляционной
спирали. Рыночная стихия частного сектора опять обесценила бы
новую денежную единицу и разрушила бы всю покоящуюся на ней
финансово-кредитную систему.
Обратим внимание на то обстоятельство, что предлагаемый
нами выход из экономического и финансового кризиса нетипичен
для капиталистических стран. И в этом нет ничего удивительного.
Последние никогда в подобный кризис не попадали и не могли
попасть. Государственный сектор в этих странах еще не играл
решающей роли. Поэтому и выход из несвойственного им кризиса
нужно искать совсем не там, где привыкли они. Пока у нас
преобладает государственная собственность, разрушение
государственного сектора ведет к развалу экономики, а
восстановление последней предполагает нормализацию
государственного сектора как необходимое условие. Ситуация
могла бы измениться только при том условии, если бы частная
собственность стала доминирующей. Умелое использование
государственной собственности в странах бывшего СССР и сейчас,
в состоянии разрухи, способно при определенных условиях помочь
стабилизации экономики и ее восстановлению, включая и уровень
эффективности. Однако государственная собственность плохо
приспособлена для дальнейшего экономического развития страны.
Как уже отмечалось, экономическую эффективность можно
существенно повышать только на основе частной собственности в
условиях системы МКХ. Вопреки распространенному мнению процесс
приватизации государственной собственности в нашей стране не
только не успеет завершиться в одночасье, но и даже
развернуться. Нам понадобилось несколько лет, чтобы только
осмыслить проблему приватизации и лишь приступить к ее
практическому решению. Надо думать, что на само осуществление
решения уйдет гораздо больше времени. И уж совсем неизвестно,
сколько времени потребуется на вхождение нашей страны в систему
МКХ, и вообще успеет ли она войти и занять там свою нишу до
глобальной смены форм собственности. Но в любом случае
приватизация нам необходима для обеспечения нормальных условий
экономической жизни, и потому ее нельзя ни подменять, ни
запрещать. Она должна идти своим естественным путем, не забегая
вперед, но и не отставая. По-видимому, наиболее благоприятные
условия для локальной приватизации будут существовать в таких
отраслях народного хозяйства, как сельское хозяйство, розничная
торговля, сфера услуг, легкая и пищевая промышленность. Если
этому процессу не помешает глобальное обобществление
собственности, то частный сектор может на время стать у нас
господствующим до тех пор, пока глобальные процессы полностью
не одолеют локальные. Если же глобальное преобразование
собственности осуществится чересчур быстро и наша национальная
приватизация не успеет состояться, то произойдет так называемая
конвергенция собственности, когда обобществление в стране и
мире достигнет примерно одного уровня и когда они начнут
двигаться в одну сторону, в сторону обобществления, то есть
когда каждый из участников изменит направление своем движения.
Последнее обстоятельство говорит, между прочим, и о том,
что предсказания, сделанные в свое время отцами теории
конвергенции, были не так уж далеки от истины. Их идея о
постепенном сглаживании социально -- экономических различий
между капиталистической и социалистической системами сейчас
представляется вполне разумной и адекватной действительности.
Незаслуженную критику в адрес создателей этой теории, которой
пестрели страницы нашей печати, можно, пожалуй, извинить только
повальным затмением сознания опять-таки в связи с верой в
незыблемость догматов исторического материализма.
* * *
С целью минимизировать потери емкости среды от вынужденного
свертывания экономической деятельности, с целью максимально
затормозить при этом падение выпуска продукции на душу
населения мировой рынок в ходе жесточайшей конкуренции будет
уничтожать все отсталые производства и насаждать только
наиболее передовые. Об этом свидетельствует, в частности, тот
факт, что общий мировой выпуск продукции до 2010 г. будет
расти, несмотря на сильное сокращение затрат труда.
Иначе говоря, в системе МКХ наступает сейчас такой период,
когда становится легко вылететь в трубу, когда легко утонуть,
но не легко вынырнуть на поверхность. Во всяком случае ныне
вновь зарождающиеся производства могут рассчитывать на успех
только при условии использования самых эффективных технологий.
Другие технологии, к сожалению, не имеют никаких шансов.
В связи со сказанным вызывает удивление та легковерность,
с которой авторы различных программ перехода нашей страны к
рынку уповают на самозарождение новых предприятий в условиях
частной собственности. Они действительно верят, что достаточно
разрешить в стране существование частной собственности -- и
"процесс пойдет" сам собой и повсюду начнет расцветать частное
предпринимательство, и день ото дня здесь станет повышаться
деловая активность в сфере производства. Столь наивные
представления связаны с опытом главным образом прошлого и
первой половины текущего веков. Что касается современной
практики стран, только что вступивших на путь рыночных
отношений, скажем, отсталых стран "третьего мира", то она
подтверждает лишь самозарождение предприятий так называемого
неформального сектора в виде многочисленных торговых точек на
людных улицах и в бойких местах города. Впрочем, то же самое мы
уже видим и в России, и в бывших республиках Союза.
На нынешнем этапе развития системы МКХ обосновать
возможность самозарождения новых масштабных предприятий в сфере
производства отсталых стран задача исключительно трудная.
Каждое такое предприятие сейчас может возникнуть и существовать
только как звено в мировой технологической цепи. Предприятия
вне такой цепи обречены на провал. Право втиснуться в цепь
эавоевывается в жесточайшей конкуренции на мировом рынке.
Именно мировой рынок решает, какое предприятие признать
необходимым, а какое лишним для системы МКХ. Ни о каком
самовключении предприятий (без согласия мирового рынка) в эту
систему не может быть и речи.
Поэтому надежды на самозарождение и саморазвитие
предприятий на осколках экономики бывшего СССР выглядят весьма
иллюзорными, а попытки укрыться за "шоковую терапию"
представляются неадекватными реальности. Время спонтанного
возникновения весомых предприятий безвозвратно ушло в прошлое.
Это тем более справедливо для отсталых стран, вовсе
неприспособленных к конкурентной борьбе и малоискушенных в ней.
В этом свете ожидаемое падение выпуска мировой продукции на
душу населения после 1995 г. и предполагаемый спад общего
мирового производства после 2010 г. из-за глобального
экологического истощения свидетельствуют о близком завершении
периода экономического саморазвития и наступлении эпохи
регулируемой извне экономики. Очевидно, в этом случае придется
отказаться от рыночного саморегулирования и перейти, по сути
дела, на "административно-командные" методы управления
экономикой, то есть перейти от частной собственности к
общественной. Лишь таким путем удастся остановить
демографический рост и переориентировать научно-технический
прогресс на спасение биосферы.