Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Очерк первый 35
III. РЯД ЯРОСЛАВЛЬ
В «Повести временных лет» читаем под 6562 г. следующий рас сказ: «Преставися великий князь Русьскый Ярославъ. И еще бо живущю ему, наряди сыны своя, рекъ имъ: „Се азъ отхожю св-Ьта сего, сынове мои: имейте и соб-Ь любовь, понеже 'вы есте братья единого отца и матере; да аще будете в любви межю собою, Богь будеть в васъ, и покорить вы противныя подъ вы, и будете мирно живуще; аще ли будете ненавидно живуще, в распряхъ и которающеся, то погыбнете сами и погубите землю отець своихъ и д^дъ своихъ, юже нал^зоша трудомь своимь великымъ, но пре бывайте мирно, послушающе братъ брата. Се же поручаю в собе м^сто столъ старейшему сыну моему и брату вашему Изяславу Кыевъ, сего послушайте, якоже послушаете мене, да той вы бу деть в мене M-fecTO; а Святославу даю Черниговъ, а Всеволоду Переяславль, а Игорю Володимерь, а Вячеславу Смолинескъ". И тако раздели имъ грады, запов^давъ имъ не преступати пре дела братня, ни сгонити, рекъ Изяславу: „аще кто хощеть обид^ти брата своего, то ты помагай егоже обидять"; и тако уряди сыны своя пребывати в любви» '"'.
Не буду взвешивать, скудно или нет политическое содержа ние этого ряда. Оно, во всяком случае, характерно и требует внимания. Перед нами предсмертный «рядъ» отца, делящего владения свои между сыновьями с заповедью мирно хранить этот раздел, «не преступати предела братня, ни сгонити». Но что со ставляет наиболее знаменательную черту «ряда» — это стремле ние избежать естественного последствия раздела: распада семей ного союза. Напомнив сыновьям, что они «братья единого отца и матере» (не так, как сыновья Владимира '^), Ярослав убеждает
^ Лавр. С. 157.
^ Это указание имеет свой особый смысл. В обычном праве славянским основой семейного союза служит, естественно, союз мужа и жены, отца и матери. «Двойственность родительской власти в русском праве не может быть указана ясно в фактах древнейшей русской истории; но аналогия права других славян ских народов указывает, что это устройство семейной власти явилось у славян с незапамятных времен; доказательством того служат следующие явления: а) дети по смерти одного из родителей освобождались из-под власти другого; б) дети освобождались из-под власти другого родителя, если он вступал в повтор ный брак» (Владимирский- Буданов М. Ф. Обзор. С. 457). Действительно, Вислицкий статут Казимира Великого^* указывает на старый польский обычай, «quod moriente matre bonorum omnium pueri a patre ipsorum tollunt medietatern» [«что, когда умирает мать, дети получают от отца их половину всего имуще ства»] , и запрещает детям требовать от отца что-либо из его отччны (bonorum obvenientiLim ex linea paterna) пока он не женится вторично (antequam ad secun-das nuptias convolabit). Дальше пошел Вартский статут^ 1423 г., устанавливая, что отец не обязан выделять детей и в случае вторичной женитьбы. Но и в XV ст. дети в этом случае сохранили право на получение «материзны», как имели его в эпоху Вислицкого статута по отношению к вдовому отцу. Наша летопись недаром настаивает на перечислении матерей Владимировых сыновей: древнее
Княжое право в древней Руси
их быть в любви и мирно «живуще», чтобы не погибнуть самим и не погубить «землю отець своихъ и д-Ьдъ своихъ, юже нал^зоша трудомь своимь великымъ», а для этой цели признать «въ отца м^сто» старшего брата Изяслава, которого главная обязанность помогать тому из братьев, кого другие захотят обидеть. Изяслава братья должны слушать, как отца слушали: но это не значит, чтобы к нему переходила патриархальная власть; он лишь во гла ве братской семьи: «.. .пребывайте мирно, послушающе братъ брата». Цель завета Ярославова — сохранение семейного союза между его сыновьями ради внутреннего мира и единства в борьбе с врагами. В этом «политическое» содержание его ряда, попытка согласовать семейный раздел с потребностями государственного единства. Ведь результат семейного раздела — прекращение со владения и распад основанной на нем социальной группы. Но ре зультат этот осуществлялся в полной мере лишь в таких усло виях, где не было налицо интересов экономического или иного характера, достаточно сильных, чтобы вызвать к жизни явления иного порядка. Если полному разделу со всеми его последствиями противодействовал склад экономических условий, происходил неполный, частичный раздел и возникали новые разнообразные формы быта, сочетавшие начала раздельного и общего владения или совладения имуществом. Но к социальным новообразованиям могло вести также влияние, при разделе общего имущества, интересов, не связанных с экономическим бытом. Глава семейной общины, разросшейся в сложную задругу, был, говорят нам иссле дователи древнего быта, не только распорядителем совместных работ и общего имущества, он в языческие времена представи тель рода перед богами, а также хранитель норм обычного права, носившего в древнейшем быту сакральный характер. С распаде нием хозяйственного, имущественного единства кровного союза оставалась потребность охраны единства культа и обычноправо-вого порядка. Связанные с этими интересами функции и у славян, и у германцев оставались часто в руках одной семьи, сохранив шей из поколения в поколение привилегию давать общине из своей среды не по наследству, ибо понятно наследства нс при менялось к функциям, сказать по-нашему, публичниправового характера, а по избранию, но непременно из данного рода, старей шин, вождей, как бы они ни титуловались, носителей традиций культа и внутреннего наряда. Как ни далеки явления этого рода от содержания Ярославова завещания, упоминаю о них мимо ходом как указание на бытовую естественность попытки сохранить общую организацию княжого рода при распаде ее прежней мате риальной основы ввиду настоятельных нужд такого характера, что их на нашем языке можно назвать политическими.
воззрение находило тут свое объяснение слабости семейных связей между Влади-миричами.
Очерк первый
. Крайне узко, в терминах семейного быта, намечена в летопис ном «ряде» Ярослава политическая функция, предназначаемая цм старшему сыну. Эту функцию он связывает с владением киев ским столом. Но можно ли назвать ряд Ярослава попыткой установить новый порядок вообще княжого наследования? На это нет оснований. И прежде всего, необходимо отметить, что, разби раясь в вопросе о началах преемства в княжом древнерусском владении, следует строго различать наследование земель-воло стей, с одной, и преемство в старейшинстве над всеми князьями русской земли, с другой стороны. По существу эти два вопроса никогда не смешивались в древнерусских княжеских отношениях, и если их раздельность не всегда ясно выступает, то лишь потому, что в течение двух столетий старейшинство в земле русской более или менее связывалось с обладанием Киевом.
В «ряде» Ярослава, как он нам передан, нет признаков уста новления на будущее время порядка преемства во владении княжими волостями; и прежде всего нет в нем понятия о сохране нии единого, общего и нераздельного владения русской землей всеми князьями Ярославля, а тем более Рюрикова • рода. Внуки и правнуки Ярослава вернее, чем позднейшие теории, понимали суть происшедшего раздела, считая своими отчинами и деди нами то, что получили их деды от своего отца Ярослава.
Сложнее вопрос о том, установлена ли «рядом» Ярослава какая-либо норма преемства в киевском старейшинстве? В- О. Ключевский указывает на слова, вложенные летописцем в уста Ярослава в рассказе о кончине Всеволода (под 1093 г.): «Аще ти подасть Богъ прияти власть стола моего, по братьи своей, съ правдою, а не съ насильемь, то егда Богъ отведеть тя отъ житья сего, да ляжеши, идеже азъ лягу, у гроба моего, понеже люблю тя паче братьи твоее». «Се же сбысться, — добавляет летописец, — глаголъ отца его, якоже глаголалъ б-fa, сему при-имшю посл-Бже всея братья столъ отца своего, по смерти брата своего» ^. И это понимание летописцем «отней заповеди» Яро слава, за преступление которой он вслед за Феодосием Печер-ским осудил Святослава, положившего начало «выгнанью брат-ню» ^, надо признать верным, поскольку речь тут идет о преемстве на столе киевском и о братском согласии, организованном с по мощью старейшинства киевского князя.
Известно, что ряд Ярославль не стоит одиноко в истории сла вянских народов. Его значение в истории древнерусских между княжеских отношений побуждает остановиться на двух любопыт-
Полоцкие Изяславичи остаются совсем в стороне. Лавр. С. 209.
Там же. С. 177. Ср. а рассказе о смерти Ярослава: «Всеволоду же тогда сущю у отця, 6Ъ бо любимъ отцемь паче всея братьи, его же имяше присно у собе» (Там же. С. 157—158).
38 Княжое право в древней Руси
ных параллелях. О современнике Ярослава Бржетиславе чеш ском "" Хроника Козьмы Пражского ^* рассказывает, что он, почуствовав приближение смерти, созвал к себе бояр, какие при нем оказались, чтобы указать им и поручить их верности того, кто после него должен стать правителем государства. «У меня, — говорил он, — как видите сами, пять сыновей, данных мне Богом. Делить между ними чешское королевство кажется мне нецелесо образным, потому что каждое царство, разделенное на части, по гибает» ^*; далее, вложив в уста короля развитие последней мысли на исторических примерах, Козьма так его речь продол жает: «Поэтому необходимо позаботиться, чтобы после моей смерти не возник между ними раздор из-за захвата власти над страной. Ради этого умоляю я всех вас Богом Всемогущим и заклинаю вашей клятвой верности, чтобы между моими сы новьями или внуками всегда старший по рождению держал выс шую власть и престол в княжестве, и все братья его или кто из княжого рода были бы под его властью» ^ Трудно согласиться с Лозертом ^ что рассказ Козьмы не дает основания говорить о новом уставе Бржетислава по вопросу о преемстве княжой власти в Чехии. Справедливо указывая, что Бржетислав раньше -сам разделил Моравию между тремя сыновьями, что номинация преемника предшественником — обычай давний, Лозерт лишь в том смысле прав, называя завет Бржетислава только мнимым законом о сеньорате, что это не закон, который мог бы иметь обязующую силу при развитом в Чехии начале избрания. Но визна же мысли Бржетислава была та же, что в Ярославовом ряде: избежать политических последствий раздела установлением объединения удельных князей под старейшинством князя глав ного отняго стола, избежать того «полного раздела Чехии», о каком упоминает сам Лозерт для времен до Бржетислава.
Лет через 80 то же явление повторяется в Польше. Разумею вызвавшее также немало споров завещание Болеслава Криво-устого (ум. 1138 г.). Известий о нем, разно редактированных, немало в польских источниках^. Приведу наиболее четкую фор мулу из письма папы Иннокентия III к архиепископу гнезнен-скому: «Когда Болеслав, бывший князь Польши, раздал отдель ным сыновьям своим определенные части в Польше, оставляя старшему город Краков, он установил, чтобы всегда, кто старей ший в его роде, имел этот город, так чтобы, если старейший умрет или откажется от своего права, то вступал бы во владение этим городом тот, кто во всем роде после него старейший» "°*. Тут, согласно с темой письма, речь идет только о владении столицей.
Cosmae Chronics Воешогит, II // MGH, SS. Hannoverae, 1»5]. Vol. ГХ. P. 75. Loserih S. Das angebliche Senioraisgesetz.
lzen w} --, ...^ 1881. Т. 13. S. 259--310.
Smolka St. Teslainent Boleslawa Kr2ywuustego//Rozprawy i sprawozdania z posiedzen wydzialu historycznu-filozoficznego Akadernii Ulniej^tnosci. Krakow, 1881. Т. 13. S. 259--310.
Очерк первый
^о другие источники, например Хроника Кадлубка ^*, поясняют, что мысль Болеслава была в том, чтобы «старшему по рождению принадлежали и княжение краковской области и княжеская власть (auctoritas principandi)»^
Политическая мысль Ярослава, тождественная с идеями чеш ского и польского князей, выступает особенно ясно, если при смотреться к его способу распределения волостей между сы новьями. Едва ли для этого достаточно критерия, установлен ного родовой теорией, что Ярослав распределил части русской земли между сыновьями, «согласуя их взаимное отношение по сте пени старшинства со сравнительной доходностью этих частей» ^ Конечно, как указывает В. И. Сергеевич ^, наследование в кня жеских владениях должно было отличаться от наследования в частной собственности уже потому, что «собственность делилась на равные части, а при дележе владений сообразовались с естест венным делением их на волости», так что «доли получались не равные и не одинакового достоинства», и при разделе «возникал вопрос, кому дать лучшую волость, кому следующую за ней по достоинству и т. д.», при чем и «обнаруживалось преимуще ство старшинства братьев». Но такими соображениями не все объясняется в действиях Ярослава: распределяя волости между сыновьями, он группирует в их руках владения, едва ли, особенно по отношению к старшему, руководясь только степенью их «до ходности». При Владимире (как и ранее, при Святославе) рас пределение княжих сыновей по городам скорее наводит на мысль о политическом мотиве: Новгород, Полоцк, Туров, Древлянская земля. Волынь, а на востоке: Ростов, Муром, Тмутаракапь. Во времена Ярослава Полоцк выделен в особое владение Рогово-ложих внуков, которым пришлось уступить еще Витебск и Усвят. Это повысило боевое положение и Новгорода, и Турова, так как
Германскому миру, насколько знаю, подобный порядок совершенно чужд, за исключенном единственного примера, именно так называемого завещания Гензс-риха вандальского. Право на престол принадлежало у германских племен, знавших королевскую власть, всему мужскому составу королевского рода, без определенной последовательности индивидуального наследования. В каждом отдельном случае то лицо из числа «гипотетических» преемников, которое будет призвано на престол, определялось народным избранием (или при номинации либо при узурпации — признанием, вольным или невольным). При значительном усилении королевской власти у вандалов 1'ензерих (ум. 447 г.), чтобы избежать раздела и смут, определил, чтобы престол всегда доставался старшему из членов королевского дома независимо от степени его родства с предшественником {Dahn F. Ur^eschichtc dcr germanischen und roinanischen Volker. B., 1881. !i<! 2. S. 207; Idem. Genserichs Testament Ц Dahn F. Bausteine. Gesarnmelte klviiic Schriften. B., IS80 Bd. 1-2; Brunner H. l^eutsche Rechtsgcscilichte, Leipzig, 1892. Bd, 2. S. 23). Характерно, что Дан ищет объяснения мысли Гензернха в заимствовании у мавров, у которых подобное преемство существо вало издавна для шейхов или эмиров. ^ Ключевский В. О. Курс. Ч. 1. С. 203. ^ Сер^еенич В. Русские юридические древности. Т. 2. С. 153.
Княжое право в древней Руси
«восваше Брячиславъ съ великимъ княземъ Ярославо.мъ вся дни живота своего» " Ярослав в Новгороде сажает Константина Добрынича, которому под опеку дает старшего сына Илью, а по том, по смерти Ильи, ссылке и умерщвлении Константина, по сылает туда Владимира, после же него — Изяслава. Старший сын киевского князя в Новгороде—обычное явление, вызывав шееся стремлением удержать этот город в тесной связи с Киевом. История княжения самого Ярослава в Новгороде, история с Константином Добрыничем ^ вся позднейшая история Нов города свидетельствуют, что дело шло не только о «доходах» новгородских и даже но о сношениях с варяжским миром и борьбе с полоцкими князьями, часто покушавшимися на северную сто лицу древней Руси, но также, если не преимущественно, о вну тренних отношениях новгородских, требовавших особого внима ния для поддержания киевского владычества. И Новгород остается в руках Изяслава как своего рода аннекс Киева: он по садил там сына Мстислава, быть может, еще при жизни Ярослава. В его руках и Туров, которым он владеет, по-видимому, также еще при жизни отца ^ наконец, в его же руках и земля Древлян-ская, слитая с киевскими волостями при Ярославе ^ Из запад-. иых пунктов, выделившихся своим значением, один Владимир Волынский.остается особым княжением; но, как увидим, стремле ние довести до конца эту многозначительную по генетической ее связи с политикой Владимира и Ярослава концентрацию западных волостей становится естественной и заветной мечтой владетелей Киева.
Сложнее вопрос о судьбах восточных владений. Их главная масса сосредоточена в руках черниговского Святослава, который владеет и Тмутараканью и Муромом. Но судьбы Поволжья, очевидно, менялись. Рассказ 1071 г. показывает нам Ростов скую область, Белозерье под властью Святослава . «Поучение Мономаха» — Ростов под властью Всеволода еще до вокняжения Святослава в Киеве ^ Не вижу возможности отчетливо раз-
Очерк первый
Очерк первый 41
граничить территориально и хронологически владельческие права Святослава и Всеволода на русском северо-востоке ^
Но и отмеченные черты достаточно ясно показыыают, что раздел по Ярославову ряду не руководился «доходностью» во лостей, по крайней мере преимущественно, а также и то, что при нем не только руководились естественным делением владений на волости, но и группировали их, уничтожая самостоятельное значение тех или иных.
Рассматривая содержание Ярославова ряда и положение его наследства в руках Ярославичей, нельзя не уловить определенной политической тенденции к сохранению основ государственного единства в компромиссе с тенденцией семейного раздела ^.
' Соф. 1. С. 134.
* Ср.: Hoar. Г. С, 66; Соф. 1. С. 134; Грушевьский М. 1стор1я. Т. 2. С. 27. * Грушевский и другие заключают так иа текста Ипат. (С. 114), где в рассказе о болезни Ярослава сказано: ^Изяславу тогда Туров^ княжащу»: сам по себе текст ненадежен, ибо тут поправка неполноты текста Лавр. (С. 157): «Изяславу тогда сущю»; ср. списки Хлеб., Погод., где: «Изяславу тогда сущу въ Туров-ь княжащу», что похоже на внесение в текст приписки на поле оригинала; Воскр. (С. 333), как и некоторые списки Соф. 1 (С. 139) летописи, имеют: «Изяславу сущу тогда Нов^город^». Но все это не дает права отрицать за заметкой Инат. значения известия о княжении Изяслава в Турове, который видим затем в его руках и отчиной его потомства (см.: Грушееський М. 1стор1'я. Т. 2. С. 28, 45, 307). Там же. С. 257. Лавр. С. 170—171. Там же. С. 238-