Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
АЛЬТЕРНАТИВЫ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ И ПРОБЛЕМЫ ИНФЛЯЦИИ.
Мау В.А., Синельников С.Г., Трофимов Г.Ю.
Введение.
Дискуссии о вариантах и альтернативах экономической политики являются едва ли не одними из наиболее популярных среди отечественных политиков и экономистов вот уже без малого десять лет. Причем их логика остается практически неизменной на протяжении всего последнего десятилетия, когда обсуждение этих вопросов стало предметом открытых и острых политических дебатов. Правительство утверждает, что проводимый им курс является единственно возможным, обвиняя оппонентов в авантюризме. Оппозиция же клеймит этот курс, обещая его радикальную смену в случае прихода к власти.
Так было в последний период существования Союза ССР, и последующие события показали, что заявления Н.Рыжкова о безальтернативности его экономического круса были, мягко говоря, сильно преувеличенными. Так развивались события и в пореформенной России. Правда, в последнем случае для заявлений о безальтернативности, казалось бы, есть больше оснований - замена Е.Гайдара на В.Черномырдина вопреки ожиданиям не привела к смене курса, а обернулась для страны лишь потерей двух лет (1993-1994), на протяжении которых правительство колебалось и выжидало, пока осенний кризис 1994 года не заставил премьеяа встать на путь последовательной реализации гайдаровских идей рубежа 1991-1992 годов.
Впрочем, последнее является скорее подтверждением наличия альтернатив экономической политики. Другое дело, что возникает вопрос о мере этой альтернативности, о пространстве для маневра в случае политической победы тех сил (коммунистов и/или националистов), которые громче всех говорят сегодня о намерении радикально пересмотреть экономико-политические ориентиры страны. При ответе на этот вопрос, разумеется, нельзя ограничиваться политическими лозунгами и программными требованиями радикальной оппозиции (хотя и полностью игнорировать их также вряд ли целесообразно). Здесь необходимо рассмотреть теоретически допустимые и практически возможные варианты экономической политики, то есть такие варианты, которые учитывают инерционность экономической системы, с одной стороны, и наличие реальных общественных групп, заинтересованных в том или ином варианте развития событий, с другой стороны.
Итак, предметом настоящей статьи является анализ существующих в современной России реалистичных (то есть тех, реализация которых принципиально возможна) экономико-политических альтернатив. Речь будет идти и о самой логике проведения стабилизационных мероприятий в рамках той или иной альтернативы, и, особенно, об отношении к проблеме инфляции как центральному сюжету современных экономико-политических дискуссий. Последнее справедливо как из общеэкономических соображений (уровень инфляции является важнейшим индикатором устойчивости или слабости народного хозяйства), так и с точки зрения баланса интересов различных социальных сил. Действительно, инфляционные процессы являются ни чем иным, как процессами перераспределения финансовых ресурсов между различными группами экономических агентов, заинтересованных или не заинтересованных в наличии такого перераспределения. Тем самым можно утверждать, что уровень инфляции является сегодня не только и даже не столько экономическим, сколько политическим индикатором, в котором как бы результируются разнонаправленные усилия различных хозяйственно-политических группировок.
Кроме того, выяснение природы инфляции является ключевым вопросом в самой логике разработки и интерпретации различных экономико-политических программ. Является ли инфляция по сути денежным феноменом или же она порождается в первую очередь структурно-институциональными особенностями постсоветскоя экономики?Различные ответы на этот вопрос обусловливают и диаметральные экономико-политические рекомендации.
Соответственно, предлагаемая работа состоит из пяти разделов, начиная с введения. Во втором и третьем содержится анализ экономико-политических предпосылок, особенностей и последствий как проводимого экономического курса, так и существующих в настоящее время двух вариантов его альтернатив. Рассматриваются также теоретические и социальные корни тех или иных моделей преодоления экономического кризиса в посткоммунистической России.
Четвертый и пятый разделы посвящены по преимуществу количественному анализу и прогнозу развития макроэкономической ситуации в России в случае победы того или иного варианта экономико-политического курса. Предлагаемая в статье модель показывает наличие высокой степени зависимость инфляционных процессов от динамики денежной массы, что дает важный теоретический аргумент в пользу ортодоксальной логики макроэкономической стабилизации и применимости ее к современным российским условиям. Сделанные здесь выводы представляются важными еще и потому, что до последнего времени аргументы в пользу использования в России ортодоксальной модели ограничивались ссылками на опыт успешного проведения проведения реформ в ряде посткоммунистических стран Центральной и Восточной Европы.
2. Реализуемый экономико-политический курс.
Прежде всего следует дать характеристику современному правительственному курсу как реализуемой экономико-политяческой альтернативе. Ядром его является подавление инфляции как основной предпосылки оздоровления социально-экономической ситуации и началаэкономического роста. Эта политика опирается на mainsteam современной экономической теории, то есть на признание монетарной природы высокой инфляции и необходимости для ее остановки обеспечить прежде всего отсутствие бюджетниго дефицита или по крайней мере финансирование его за счет неинфляционных источников. В поддержку этого курса говорит также и опыт проведения аналогичных мероприятий в нескольких десятках стан мира (в том числе и в ряде посткоммунистических государств), в которых элиминирование бюджетного дефицита повело за собой (примерно с двухлетним лагом) начало быстрого экономического роста.
Другим существенным элементом этой концепции является интерпретация проблемы преодоления спада производства не как поддержки или восстановления старых хозяйственных организаций (предприятий), а как стимулирование роста на качественно новой производственной и технологической базе, позволяющего в относительно сжатые сроки осуществить глубокие структурные преобразования в экономике. Иными словами, задача стимулирования роста в правительственной концепции не тождественно задаче преодоления спада, но, в известном смысле, даже противоречит ей. Поэтому смягчение социальных последствий экономических (структурных) реформы в данной логике видится в обеспечении поддержки занятым на закрываемых предприятих работников (поддержка социальнойсферы, переквалификация, оказание помощи в переселении), а не в финансовой помощи слабым, бесперспективным предприятиям.
Наконец, принципиальную роль здесь играет сохранение режима экономического либерализма, и прежде всего - свободы внешнеэкономической деятельности. В условиях довольно высокого уровня отечественного монополизма именно внешняя конкуренция являетсяважнейшим механизмом сдерживания роста внутренних цен.
Естественными сторонниками такой политики являетюся те хозяйственные агенты, которые за последние годы смогли адаптироваться к рыночной среде, способны конкурировать на внешних и внутренних рынках и готовы к проведению активной инвестиционной деятельности, основным препятствием к которой является сегодня высокая инфляция. Естественними противниками - слабые предприятия, требующие для своего выживания массированных инъекций дешевых денег, а также значительная часть торгового сектора, для которого высокая инфляции является источником сверхприбылей.
Неоднозначно отношение к этой политике сектора финансовых услуг. До недавнего времени банки в основной своей массе являлись ее противниками, поскольку наличие "дешевых денег" позволяло этому сеятору быть одним из наиболее доходных в стране. Однако впоследнее время в банковской среде наблюдается явный раскол, поскольку крупнейшие банки, почувствовав устойчивость своего положения, изменили политические орентиры и уже выражают готовность работать в стабильной ситуации, заниматься инвестициями в воспроизводство и ориентироваться при получении дохода не столько на нормы прибыли, сколько на ее массу. Противоречия в банковском секторе скорее всего будут только усиливаться, поскольку по мере финансовой стабилизации неизбежно будут разворачиваться процессы реструктуризации этого сектора в направлении уменьшения числа и укрупнения банковских институтов, первым показателем чего стал острый банковский кризис конца августа. (Аналогичные кризисы и реструктуризация капитала явления неизбежны и в сфере торговли).
Неоднозначна ситуация и с точки экспортно-импортной ориентации предприятий. Принято считать, что нынешний курс выгоден прежде всего для экспортеров, а поскольку доминирующими экспортерами у нас являются отрасли топливно-энергетического комплекса, то, следовательно, именно в них обычно видят основной источник социальной поддержки правительства В.Черномырдина. Однако развитие событий в мае-октябре 1995 года наглядно продемонстрировало тот теоретически вполне прогнозируемый факт, что по мере финансовой стабилизации и укрепления курса национальной валюты происходит существенное снижение эффективности экспортных операций с последующим ухудшением национального торгового баланса. Сложной оказывается ситуация и для производителей импортозамещающей продукции производственного назначения - повышения эффективности импорта товаров-конкурентов может поставить в исключительно сложное положение те предприятия отечественного машиностроения (и прежде всего конверсионные), которые уже встали на путь адаптации к реальному рыночному спросу, нащупали свою "нишу" в новой экономике и находятся сейчас в процессе перестройки своей производственной базы с целью удовлетворения потенциального инвестиционного спроса со стороны сырьевых и перерабатывающих отраслей. Но, одновременно, облегчается положение тех отраслей и предприятий, которые традиционно зависели от поставок зарубежного сырья и оборудования (среди которых, кстати, немало экспортеров).
Как видим, социальная база проводимого курса формируется как результат достаточно сложного взаимодействия интересов различных групп интересов. Впрочем, это всегда отличает проводимый курс от потенциально возможных. К рассмотрению последних мы теперь ипереходим.
3. Альтернативные экономические курсы.
Альтернативным вариантом экономической политики может быть курс на открытый инфляционизм. Основная задача сторонников этой политики состоит в поддержке существующего производства и восстановления производства на предприятиях, переживающих глубокий спад и находящихся в практически безнадежном положении. Среди поддерживающий такую политику сил оказываются, по понятным причинам, неэффективные предприятия - как объективно неэффективные, бесперспективные вроде выработавших свой ресурс шахт, так и потенциально конкурентоспособные предприятия, находящиеся в глубоком кризисе из-за неспособности менеджмента руководить предприятием на уровне, адекватном современным требованиям. Такой курс поддерживает большинство руководителей традиционного советского аграрно-промышленного комплекса. Здесь же находится значительная часть торговых и банковских структур - в основном мелких.
Ставка на инфляционную подпитку народного хозяйства делает практически невозможным проведение реальной реструктуризации экономики (теряется критерий эффективности со стороны спроса), и потому курс на поддержание производства оказывается тождественны сохранению структурного статус-кво.
Политическими силами, выступающими за этот курс, являются левые партии, и прежде всего коммунистическая и аграрная. Отчетливые проинфляционные заявления характерны, правда, и для блока Г.Явлинского, но здесь они, скорее, являются данью популистской риторике и отражают стремление этого политика показать себя носителем реформистского, но отличного от правительственного политического курса.
Проведение подобной политики в принципе возможно, она была широко распространена в 50-70-е годы среди латиноамериканских стран (в основном с популистскими военными режимами). Здесь практически неизбежен стандартный цикл экономико-политических мероприятий: стремление поддержать экономический рост -- усиление денежных инъекций в народное хозяйство -- замедление спада производства (а в некоторых случаях и ускорение роста) -- ухудшение ситуации на валютном рынке -- падение курса национальной валюты -- резкое (в разы) ускорение роста цен -- попытка ужесточения денежной политики на уже разбалансированном рынке -- резкий спад производства. И так далее.В наших условиях осуществляющие такой курс левые силы скорее всего дополнят его вполне понятным, идеологически близким и привычным для них замораживанием цен на довольно широкий круг товаров и услуг - и прежде всего на продукцию отраслей, производящих сырье и предметы потребительские товары. Теоретически этот курс будет объясняться немонетарной природой инфляции, то есть обусловленностью общего роста цен ростом же цен в базовых отраслях.
Тем самым создается порочный круг, из которого популистское правительство стремиться вырваться, прибегая, опять же, к стандартному и уже многократно опробованному набору мер "немонетарной экономической политики". Применительно к конкретной российской ситуации можно прогнозировать следующую цепочку шагов, которые проинфляционистское правительство попробует предпринять, чтобы справиться с нарастающими макроэкономическими пробемами. Прежде всего вероятна попытка введения множественности валютных курсов и/или фиксация курса рубля на искусственно завышенном уровне для импортных операций.
Это приводит к ряду последствий. Во-первых, относительно дешевая валюта порождает повышенный спрос на нее, и для поддержания устойчивого курса рубля правительство начинает быстро проедать валютные резервы. Во-вторых, неизбежно возникает дефицит на валюту, а, значит, и необходимость административного ее распределения государственными органами (что лишь еще более усиливает коррупцию). В-третьих, возникает черный валютный рынк. В-четвертых, импорт становится невыгодным (из-за принудительно завышенного курса рубля) и опасным (если государство обрушивает на жесткие репрессии за пользование услугами черного валютного рынка). В-пятых, свертывание импорта приводит к резкому скачку внутренних цен, и в первую очередь на рынке потребительских товаров, поскольку импортная конкуренция является в настоящее время главным сдерживающим факторов для отечественных монополистов. Скачок инфляции может поставить правительство перед необходимостью введения государственного контроля за ценами, результатом чего является возникновение хорошо знакомой (но уже забытой) обстановки товарного дефицита - причем в ситуации практически исчерпанных валютных резервов.
Принимая во внимание современное состояние российской экономики, можно предположить, что при переходе к проинфляционному экономическому курсу его крайне негативные последствия проявятся не сразу (как это было бы году в 1993), а по прошествии 6-12 месяцев. Причины этого кроются в общей инерционности экономических процессов, которым свойственен определенный (примерно шестимесячный) лаг между изменением денежной политики и изменением основных макроэкономических параметров. Кроме того, накопленные к настоящему времени запасы валюты позволяют в течение определенного времени демпфировать опасные последствия инфляционистской политики.
Нельзя также не обратить внимание на то, что эта политика создает исключительно благоприятную среду для коррупции. И дело не сводится к уже обозначенной выше проблеме распределения валюты. Поскольку в центре принятия хозяйственных решений здесь всегда оказываетеся чиновник, распределяющий ресурсы (неважно, рубли, иностранную валюту или пресловутые "фонды"). А место в очереди за дефицитом всегда стоит денег, то есть взятки.
Еще один относительно реалистичный вариант экономической политики связывается с позицией националистических партий и имеет в своей основе акцент на поддержание и развитие отраслей военно-промышленного комплекса России. В его основе - концентрация государственных ресурсов на отраслях ВПК, оказание этим предприятиям (всем или по определенному списку) стабильной поддержке инвестициями и иными финансовыми ресурсами.
Естественным и необходимым элементом этой политики является внешнеэкономический протекционизм, и прежде всего защита отечественных производителей от иностранных предприятий на внутреннем рынке. В проведении его заинтересованы как собственнопредприятия военно-промышленного комплекса, так и, более широко, предприятия - производители импортозамещающей продукции.
При проведении подобного макроэкономического маневра предприятия военно-промышленного комплекса формируют как бы "ведущее звено" национальной экономики. Государственная поддержка становится своеобразным мотором, стимулирующим рост этого сектора, что,в свою очередь, создает спрос, необходимый для развития других отраслей производственной и социальной сферы. В наименее инфляционном (и макроэкономически наиболее жестком) варианте рассматриваемой альтернативы перспективы гражданских отраслей, иособенно социальной сферы, оказываются в исключительно неблагоприятном положении, поскольку спрос на их деятельность неизбежно будет формироваться в последнюю очередь, а государственных ресурсов просто не будет хватать и тем самым воспроизведется столь знакомый для советской экономики остаточный принцип финансирования социальной сферы.
По сравнению с "левой альтернативой" здесь, особенно в исходном пункте, не следует ожидать чрезмерного экономического популизма. Популизм националистов ограничиться в первую очередь политической сферой. В экономике же власть попытается придерживаться достаточно осторожного макроэкономического курса. Проводящее такой курс правительство вряд ли пойдет на широкомасштабное замораживание цен, которое, по-видимому, первоначально будет касаться лишь продукцией сырьевого (и прежде всего топливно-энергетического) сектора. На теоретическом уровне это объясняется так называемой "инфляцией издержек" (то есть ростом цен в сырьевых отраслях) в качестве основной причины повышения уровня цен в народном хозяйстве.
Важным элементом рассматриваемой концепции является проведение комплекса организационных и институциональных мероприятий, направленных на формирование ряда крупнейших монополистических объединений - финансово-промышленных групп (ФПГ). Предполагается, что они должны создаваться по преимуществу "сверху", то есть самим государством, и представлять собой аналоги соответствующих образований Японии или Южной Кореи. Будучи опорой государственной промышленной политики, ФПГ рассматриваются как основные субъекты государственного регулирования и, одновременно, основные реципиенты государственной помощи.
Строго говоря, у этой модели довольно много общего с рассмотренным выше открыто инфляционным вариантом. Органиченность государственных финансовых ресурсов, которых не будет хватать для неинфляционной поддержки всех влиятельных хозяйственных агентов ВПК, сделает неизбежным сильнейшее давление на распределяющий эти ресурсы бюрократический аппарат. Это будет иметь по крайней мере два очевидных последствия.
С одной стороны, неизбежен рост коррупции государственного аппарата, у которого появятся понятные "стимулы" к распределению соответствующих средств. С другой стороны, политическое руководство страны, даже имея твердое намерение не допустить инфляционной накачки экономики, не сможет противостоять мощнейшему давлению созданных им же финансово-хозяйственных групп (ФПГ). Не имея средств для удовлетворения аппетитов всех политически влиятельных лоббистов, государство будет вынуждено включить печатный станок и в дальнейшем раскручивать инфляционный маховик по нарастающей.
С точки зрения среднесрочных перспектив рассматриваемой экономической политики, для нее можно прогнозировать два достаточно реалистичных сценария. Во-первых, при абсолютно неквалифицированной макроэкономической политике (или при сильном политическом влиянии на националистическое правительство левых политических силя, являющихся открытыми инфляционистами) вполне вероятно быстрое включение механизма инфляционного финансирования с немедленным попаданием в описанный нами "латиноамериаканский" порочный круг (от принудительного курса через фиксацию цен к товарному дефициту).
Во-вторых, теоретически можно предположить, что националистическое правительство может придерживаться и более осторожного курса в денежно-финансовой сфере. Это, конечно, будет порождать дополнительное социальное напряжение, но оно далеко не сразу станет представлять серьезную опасность для власти, которая сможет в течение какого-то времени объяснять социальные тяготы наследием "либералов-рыночников". Однако, как свидетельствует исторический опыт, политика националистического популизма, проводимая в течение определенного периода времени, все равно заводит в инфляционный тупик с неизбежным набором "немонетарных" антикризисных мер. Правда, это происходит не так скоро, как при левом варианте развития событий.
Наконец, в принципе нельзя сбрасывать со счетов и вероятность почти полного отказа от экономического популизма в рамках рассматриваемой экономико-политической модели. Как свидетельствует практика, вероятность такого развития событий крайне низка - но все-таки существует. Однако при таком развитии событий страна попадает в весьма сложное политическое положение. Ставка на ВПК как на источник народнохозяйственного роста предполагает наличие достаточно широкого спроса на военную продукцию. То есть страна должна или пойти по пути резкого расширения торговли оружием на мировом рынке, или самой начинать боевые действия. Первое вряд ли возможно по экономическим причинам - масштабы зарубежных поставок вооружений Советским Союзом достигались за счет того, что подавляющая их часть передавалась как бы в долг (а фактически бесплатно) тогда как по уровню реальных продаж показатели были сопоставимы с аналогичными нынешними показателями для России. Иными словами, на реальный (денежный) спрос на мировом рынке рассчитывать особенно не приходится. Что же касается варианта с началом военных действий (по этому пути восстановления экономического роста как раз и пошла в 30-е годы Германия) - то здесь вряд ли нужны какие-то особые комментарии. Словом, без инфляционной накачки эта экономическая логика если и имеет какие-то перспективы, то они весьма печальны.
Вряд ли нуждается в доказательствах, что перспективы проведения того или иного варианта экономической политики в настоящее время в значительной мере зависит от чисто политических факторов. И прежде всего от результатов выборов в Государственную Думу, а также от личности будущего Президента Российской Федерации.
Итоги состоявшихся в декабре 1995 г. парламентских выборов и подготовка к выборам президентским позволяют дополнить эти соображения рядом важных экономико-политического выводов.
Прежде всего стало очевидно безусловное доминирование инфляционной альтернативы над националистической. На парламентских выборах 1995 года именно партии инфляционной ориентации одержали победу, тогда как сокрушительное поражение потерпел КРО - наиболее последовательный выразитель националистической альтернативы. В Думе сформировано явное проинфляционистское большинство из депутатов КПРФ и "Яблока", которые при определенном развитии событий будут поддержаны многими представителями правительственного НДР, не говоря уже о "жириновцах"- выходцах из советской номенклатуры.
Впрочем, поражение КРО отнюдь не означает поражения националистической альтернативы. Обе оппозиционные модели экономического развития тесно взаимосвязаны. Левопопулистская доктрина КПРФ включает в себя многие компоненты националистической модели - протекционизм, жесткий государственный контроль за производством, усиление роли крупнейших (монополистических) хозяйственных структур и т.д. А националистическая модель, как было уже отмечены выше, включает в себя такие экономико-политические решения, которые практически не оставляют шансов на неинфляционную ее реализацию.
Словом, предвыборная борьба и ее итоги со всей отчетливостью демонстрируют социальную и политическую готовность современной России воспринять логику и практику курса экономического популизма. Модели, действие которой далеко выходит за временные и политические рамки предвыборной борьбы. Этому способствует целый ряд факторов, специальный анализ которых выходит за рамки настоящей статьи.
4. Авторегрессионная модель, ее верификация и использование в прогнозировании.
Для анализа вариантного прогноза нам необходимо рассмотреть простую авторегрессионную модель инфляции, учитывающую инерционность цен. Инерционность инфляции в России особенно наглядно проявилась в 1995 году и объясняется двумя причинами: сохранявшимися до 3-го квартала 1995 года высокими инфляционными ожиданиями и недостаточной гибкостью цен. Модель связывает темп месячной инфляции с приростом цен в предыдущем месяце, с приростом денежной массы М2, а также с прочими, то есть немонетарными факторами. На основе данной модели предлагаются ретроспективный и перспективный прогнозы помесячной инфляции.
В общем виде авторегрессионная зависимость выглядит следующим образом:
pt = a1 pt-1 +a2mt-1,t-6 + Et , (1)
где pt - индекс роста потребительских цен в течение месяца t, mt-1,t-6 - среднее геометрическое месячных темпов прироста денежной массы М2 за предыдущие 6 месяцев, (t - прочие (немонетарные) факторы инфляции, a1, a2 - коэффициенты регрессии .
Уравнение регрессии (1) не включает свободный член (как показала оценка, он статически незначим). Это однако согласуется с некоторыми теоретическими моделями инфляции с недостаточно негибкими ценами. Они описывают в явном виде процесс установления фирмами цен в условиях монополистической конкуренции производителей, не обладающих полной информацией о денежной политике государства. В основе этого направления лежит хорошо известная мядель несовершенной конкуренции, предложенная Дикситом и Стиглитцем<SUP><A HREF="mau-05-04-96#8">8</A></SUP>. Другой подход к объяснению инерционности цен основан на учете двусторонних трудовых контрактов, заключаемых на фиксированный срок, и учитывающих инфляцию. Теоретический, уровень цен выражается (в логарифмической шкале) как выпуклая линейная комбинация уровня цен, установленных в предыдущем периоде и денежной массы в текущем периоде. Принимая в расчет запаздывания в воздействии денежной массы на агрегированный спрос, а также влияние немонетарных факторов, мы получаем темповую регрессионную зависимость (1).
Оценка авторегрессии дает следующие результаты:
pt = 0,68pt-1 + 0,36mt-1,t-6 + Et , (2)
Значения t-статистики для оцененных параметров: 8,4 для параметра при pt-1 и 3,9 для параметра при mt-1,t-6 . Таким образом, полученные оценки являются статистически значимыми. Множественный коэффициент детерминации R2 равен 0,85. Следовательно, вклад немонетарных факторов в дисперсию роста цен составляет 15%.
Заметим, что сумма коэффициентов линейной комбинации в (2) близка к 1. Это свойство наблюдается и для всех других спецификаций модели с более сложной лаговой структурой. Данный факт, с одной стороны, отвечает теоретической зависимости, о которой говорилось выше, а с другой стороны, отражает свойство нейтральности денег в долгосрочном периоде.
Как показывают полученные оценки, инерционность цен является весомым фактором, определяющим динамику месячной инфляции. Изменение темпа инфляции на 1 процентный пункт в текущем месяце обусловливает, при равенстве прочих условий, изменение этого темпа в следующем месяце в среднем на 0,68 процентных пункта. Прогноз изменения цен в 1995-1996 годах на основе авторегрессионной модели показан графически (см. рисунок1).
Рисунок 1
Рисунок 2
На рисунке 1 представлен краткосрочный прогноз инфляции на месяц вперед, основывающийся на фактических данных об инфляции в текущем месяце и динамике денежной массы. Начиная с января 1996 года, использованы прогнозные данные о динамике денежной массы и построенные на их базе с помощью модели помесячные индексы инфляции. С целью иллюстрации прогностических свойств модели на рисунке 2 представлен долгосрочный ретроспективный прогноз инфляции. Здесь не используется фактическая динамика цен, а рассчитываемые итеративно для периода с июля 1992 года по декабрь 1996 года темпы инфляции основаны только на основе информации о динамике денежной массы (как и в предыдущем случае, здесь темпы роста денежной массы в 1996 году соответствуют Заявлению Правительства и ЦБ РФ о среднесрочной стратегии и экономической политике на 1996 год). Таким образом, в модели имитируется динамика инфляции (при заданном начальном значении роста цен на 1 июля 1992 года) путем использования лишь данных о предложении денег. Из рисунка видно, что модель хорошо улавливает тренд инфляции, а отклонения прогнозных цифр от фактических объясняется неучитываемыми в модели изменениями реального спроса на деньги.
Как видно из рисунка 2, модель не улавливает изменений доли денег в ВВП, связанных с динамикой реального спроса на деньги, который определяется ожиданиями экономических агентов, колебаниями объема реального продукта и т.д. (т.е. факторами, лежащими на стороне спроса на деньги). Напротив, изменения доли денег в ВВП, вызванные фактической динамикой предложения денежной массы, достаточно хорошо отражены траекторией ретроспективного прогноза на рис.2.
Очевидно, что экономические прогнозы на 1996 год можно делать лишь задавшись некоторым набором политических сценариев. Тот или другой результат выборов Президента полностью определит характер экономической политики в будущем.
Мы рассмотрели (рис. 1,2) благоприятный вариант развития, при котором соотношение сил после летних выборов Президента не изменится слишком сильно в пользу коммунистов, аграриев и национал-патриотов. В этом случае Правительство, вероятно, будет продолжать политику финансовой стабилизации, а произошедшее ухудшение состава Думы вряд ли сможет сильно повлиять на экономическую политику в 1996 году.
В приводимой ниже оценке бюджета на 1996 год (сценарий 1) мы исходим из продолжения Правительством жесткой финансовой политики. Использованный для этой оценки прогноз инфляции выполнен на основе описанной выше авторегрессионной модели.
При осуществлении прогноза мы исходили из предполагаемого показателя роста денежной массы 2,9-3,3% в месяц или 43% годовых с учетом фактического снижения М2 в январе и запланированного роста денежной массы М2 в феврале на 5% и марте - на 4,1% (см. Основные направления денежно-кредитной политики на 1996 год и Заявление Правительства и Центробанка РФ о среднесрочной стратегии и экономической политике на 1996 год). Эти показатели уже значительно отличаются от тех, на которых основывались бюджетные расчеты (25% прироста М2 за 1996 год, 1,9% среднемесячной инфляции).
Если после президентских выборов будет подтверждена приверженность последовательному курсу экономических реформ и политике финансовой стабилизации, то исходя из опыта 1994 - 1995 годов (эластичность роста спроса на реальные кассовые остатки по инфляции составляла около - 0,25). можно прогнозировать по крайней мере 5%-ый рост спроса на деньги во втором полугодии 1996 года.
Таким образом, предположив в 1996 году 43%-ый рост М2 и 5%-ый рост спроса на деньги, в результате расчетов мы получили, что уровень инфляции составит в 1996 году около 40%, или 2,8% в среднем в месяц. Исходя из этого уровня инфляции и заложенной в бюджетных расчетах предпосылки прекращения спада реального ВВП, наша оценка ВВП на 1996 году составляет 2800 трлн. рублей, что на 500 трлн. руб. больше учтенной в законе о бюджете.
По нашим оценкам, реалистичной оценкой налоговых доходов на 1996 год является величина, равная примерно 11,2% ВВП. Это означает возможность выполнения бюджета по налоговым доходам в размере около 310 трлн. руб., доходов целевых бюджетных фондов - 30 трлн. руб. и неналоговых доходов - в размере предусмотренным законом - 40 трлн. руб. Таким образом, даже с учетом более высокой инфляции, чем заложено в проекте бюджета его доходы могут составить около 380 трлн. руб., т.е. на 30 трлн. руб. (1,1% ВВП) больше, чем предполагает закон в абсолютных цифрах.
Однако отмеченный выше уровень инфляции определяет необходимость индексации в течение года, по крайней мере, таких государственных расходов, как заработная плата работников бюджетных отраслей, стипендии, дотации Пенсионному фонду и т.п. Кроме того, нельзя забывать, что проводимые в начале лета 1996 года президентские выборы неизбежно вызовут принятие ряда популистских решений. Соответствующее увеличение расходов бюджета, по-видимому, будет больше превышения прогнозируемых доходов бюджета над зафиксированным в законе значением.
Сказанное подтверждается целым рядом принятых в январе - феврале крупных расходных решений, не учтенных в бюджете на 1996 год. Речь идет о мерах по восстановлению Чечни (16 трлн. руб.), о Законе О повышении минимального размера пенсии, порядке индексации и перерасчета государственных пенсий, принятым 7 февраля (15,8 трлн. руб.), о законе О повышении минимального размера оплаты труда, принятым 7 февраля (11,5 трлн. руб., в т.ч. из федерального бюджета - 4,2 трлн. руб.). Было объявлено о выделении дополнительных ассигнований на оборону, на угольную промышленность, о погашении задолженности бюджета по заработной плате. По приблизительным оценкам осуществление этих мероприятий требует 35 - 40 трлн. руб. дополнительных ресурсов, не учтенных в федеральном бюджете на 1996 год.
Подобная эскалация расходных решений неизбежно создаст в 1996 году определенные трудности с исполнением расходов бюджета, аналогичные 1995 году, когда большие, чем предусмотрено, доходы были, тем не менее, недостаточными для финансирования возрастающих расходов бюджета.
Бюджетная ситуация в 1996 году может достаточно сильно измениться в случае, если Правительство проявит необходимую политическую волю в разработке и проведении уже намеченных мероприятий по увеличению уровня собираемости налогов. Если Минфину и Госналогслужбе России удастся усилить контрольную работу, резко сократить масштабы совершения операций с помощью неучтенных наличных денег, то уже в 1996 году можно предположить значительный рост налоговых поступлений. (В приведенных выше оценках учтено увеличение налоговых поступлений на 0,2% - 0,3% ВВП.)
Следует еще раз подчеркнуть, что описанный сценарий развития событий в бюджетной сфере исходит из предпосылки сохранения в 1996 году жесткой бюджетной и денежной политики.
Ниже мы рассмотрим два других возможных сценария развития ситуации в бюджетной и денежной сфере. Для этого мы использовали следующую модификацию представленной выше модели инфляции, дополнительно учитывающей влияние обменного курса доллара как индикатора инфляционных ожиданий:
pt = 0,61pt-1 + 0,33mt-6,t-1 + 0,25dt,t-5 + Et,
где pt - инфляция в месяце t, mt-1,t-6 - средний темп прироста денежной массы за предыдущие полгода, dt,t-5 - темп изменения доллара за последние пять месяцев, (t - случайная переменная, отражающая воздействие инфляционных ожиданий и немонетарных факторов. Коэффициент множественной регрессии R2 = 0,893, значения t-статистики равны 8,29 для параметра при pt-1, 2,66 для параметра при mt-6,t-1 и 3,38 для параметра при dt,t-5.
Переход к данной модели обусловлен качественным изменением денежной политики в 1996 году согласно рассматриваемым сценариям, что делает, вообще говоря, некорректным экзогенное задание динамики спроса на деньги. Заметим, что расчеты для базового сценария, в котором предполагается продолжение стабилизационной политики, показывают что обе модификации модели дают примерно одинаковые результаты. Если аналогично описанному выше сценарию предположить темпы роста денежной массы 2,9% - 3,3% в месяц, прекращение спада реального ВВП (номинальный ВВП - 2300 трлн.руб.), рост курса доллара примерно на 17% за 1996 год, то официальные прогнозы инфляции, как отмечалось, составляют около 1,9%. Утвержденный закон о бюджете исходит примерно из этих параметров денежной политики, кроме того, они согласованы с МВФ при выделении России кредита EFF в объеме 10,2 млрд. долл. сроком на три года (4 млрд. долл. - в 1996 году).
Однако наши расчеты показывают, что при таких исходных данных среднемесячные темпы прироста цен будут выше, чем 1,9%, и составят около 3% в месяц, т.е. 40% - 43% в целом за год (см. рис. 3,4 и приложение), что практически соответствует результатам, описанным выше (рис.1).
Рисунок 3
Рисунок 4
Достаточно высокий уровень инфляции, соответствующий реализуемой нынешним правительством стратегии, является в некотором смысле предельным с точки зрения успешного завершения финансовой стабилизации в 1996 - 1997 годах. Его превышение будет противоречить задаче создания в России условий для будущего экономического роста.
Реалистичность этого варианта экономической политики в определенной степени зависит от взаимовлияния денежной и курсовой политики и ответной реакции экономических агентов. Опыт финансовой стабилизации 1995 год показал, насколько затруднен контроль за денежной массой в условиях сильно долларизированной экономики с высокой степенью мобильности капитальных потоков. Центробанк мог удержать рост денежной массы весной - летом 1995 года, только допустив более сильный рост реального курса рубля.
Фактическое увеличение реального курса рубля в 1995 году на 76,5% (для сравнения в 1994 году реальный курс рубля вырос только на 14%, а в первом квартале 1995 году - лишь на 4,4%) означает значительное удорожание отечественного производства в реальном выражении. Введя валютный коридор, Центробанк РФ предотвратил еще большее увеличение реального курса рубля, несколько облегчив положение реального сектора. Однако эта целесообразная с макроэкономической точки зрения мера отразилась на состоянии банковского сектора. Начавшийся в августе банковский кризис укладывается в логику финансовой стабилизации. Пострадали в первую очередь те банки, которые недоучли эффект проводимой с начала года политики, и не снизили размеры валютных позиций. Сыграла роль недооценка кредитных и процентных рисков, неумение согласовывать временную структуру активов и пассивов, большие административные расходы и т.д. Жесткая денежная политика должна оздоровить финансовую систему России и изменить стиль менеджмента в банковском секторе.
Если предположить, что в 1996 году будет продолжаться тенденция роста реального курса рубля, то можно предвидеть определенное ухудшение положения экспортного сектора экономики. В то же время политика валютного коридора или фиксация валютного курса стимулируют дальнейшую дедолларизацию экономики. Дедолларизация усиливается и существующими высокими реальными процентными ставками по государственным ценным бумагам, снижение которых представляет собой весьма трудную задачу.
Растягивание во времени процесса роста реального курса рубля (сближение внутренних цен с мировыми) позволяет сделать этот процесс менее болезненным для экономики. Если исходить из необходимости обеспечения более устойчивой динамики реального курса рубля, то возможно несколько направлений экономической политики: во-первых, наращивание валютных резервов с целью повышения спроса на иностранную валюту и определенной девальвации рубля. Однако трудно предсказать, какой инфляционный эффект вызовет увеличение денежной базы за счет нарушения резервов, а также рост стоимости импорта. В результате такого эффекта выигрыш в деле замедления реального роста рубля может оказаться значительно меньше предлагаемого.
Второе направление представляет собой меры по снижению инфляции, позволяющие при фиксированном курсе рубля замедлить процесс его реального роста. Этот путь предполагает не только контроль за чистыми внутренними активами, но и контроль за увеличением внешних резервов. В частности, правительству следует снизить ставки по ГКО и другим ценным бумагам с тем, чтобы замедлить процесс дедолларизации и снизить предложение иностранной валюты.
Для стабилизации реального курса рубля Центробанку необходимо будет сглаживать изменения спроса на рублевые активы, используя ту или иную форму контроля за ставками денежного рынка. Допуская в какие-то моменты рост внутренних активов, ЦБ сможет эффективно удерживать спекулятивный натиск против доллара, не допуская значительного роста внешних резервов (Как показал опыт финансовой стабилизации 1995 года, рост внешних резервов может быть весьма ощутим в условиях сверхжестких самоограничений на динамику ЧВА). При реализации конкретного варианта денежной политики будет возможен выбор оптимальной комбинации мер по контролю за денежной массой и управлению процентными ставками.
Исходя из достаточно высокой инфляции конца 1995 года - начала 1996 года, нам представляется, что к июлю месяцу Центральному Банку РФ следует попытаться вывести курс доллара на верхнее значение установленного коридора. Во втором полугодии 1996 года более рациональной политикой была бы либо фиксация курса (с одновременной 5% - 10% - ой девальвацией рубля), либо установление "ползущего" (наклонного) валютного коридора, обеспечивающего снижение стимулов быстрой дедолларизации, что в настоящее время обсуждается руководством Центробанка. В то же время такая политика, сопряженная с ростом внешних резервов требует ужесточения контроля за чистыми внутренними активами денежных властей.
Поскольку проведение в нынешнем году президентских выборов разбивает его на две части, следует отдельно остановиться на ближайших месяцах, являющихся наиболее неопределенными в макроэкономическом плане в виду больших политических рисков.
Можно выделить ряд моментов, характерных для развития ситуации на финансовых рынках в первом полугодии 1996 года. Во-первых, привлечение государством средств в размере, необходимом для финансирования дефицита бюджета за счет ГКО-ОФЗ, представляется достаточно сложным, т.к. тенденция падения спроса на "длинную" часть: ОФЗ и 6-ти месячные ГКО явно проявилась вследствие высокой политической неопределенности. Цена обслуживания этой части бумаг с подскочившим уровнем доходности ставит вопрос о целесообразности размещений Минфином "длинных" бумаг перед выборами. В такой ситуации Министерству финансов РФ необходимо найти приемлемый компромисс между задачей снижения расходов по обслуживанию государственных ценных бумаг и обеспечением привлекательности и стабильности рынка.
Во-вторых, достаточно логично предположить, что в апреле - мае будет с той или иной интенсивностью происходить процесс редолларизации экономики, обратный событиям весны - лета 1995 года. Экономические агенты в ожидании девальвации после президентских выборов будут переводить свои активы из рублевой в валютную форму. Речь, в первую очередь, идет о наиболее ликвидных активах, которыми являются депозиты и ГКО. Размер валютных запасов ЦБ РФ представляется достаточным для защиты от возможных атак на рубль перед президентскими выборами. У российских банков очевидно нет достаточного потенциала для того, чтобы раскачать валютный рынок и вызвать резкое падение рубля.
Однако на рынке ГКО при массовой продаже бумаг в мае - июне могут возникнуть серьезные проблемы. Ожидание июньских выборов разделит всех участников финансовых рынков на склонных и не склонных к риску. К первым можно отнести тех, кто считает, что при вложениях в рублевые активы курсовой риск невелик и, кроме того, что погашения и купонные выплаты по государственным бумагам скорее всего состоятся в надлежащем объеме при любом развитии событий. Вторые с большой вероятностью ожидают после выборов значительных изменений в курсовой политике, принимая в расчет возможность резкой девальвации рубля. Они всерьез оценивают последствия изменений в процедуре погашения государственных ценных бумаг, а также частичного их обесценения из-за возврата к инфляционной политике. Тактика осторожных инвесторов будет состоять в постепенном избавлении от государственных бумаг и конвертации полученных рублевых средств в валюту. Участники рынка, уверенные в стабильности денежной и курсовой политики будут скупать бумаги по низкой цене и получать свою премию за риск в виде высокой доходности.
Политика ЦБ РФ будет определяться стремлением к достижению различных целей. С одной стороны, обеспечение стабильности рынка государственных ценных бумаг и поддержание их доходности на уровне, приемлемом для Министерства финансов потребует увеличения закупок ГКО-ОФЗ на открытом рынке. С другой стороны, установленные параметры денежной программы накладывают ограничения на размеры таких операций. Поскольку в мае - июне рынок, по-видимому, будет характеризоваться высокой эластичностью предложения по цене, Центробанку не следует заранее покупать дорогие облигации в целях поддержания котировок, опережая их сброс рынком. Но в случае возникновения массового ухода инвесторов с рынка ГКО-ОФЗ и обвала цен, необходимо будет поддерживать рынок интенсивными закупками. В этом случае Центробанк минимизирует объемы денежной эмиссии, хотя Минфину придется временно пойти на размещение новых выпусков под высокий процент.
5. Прогнозирование последствий "немонетарной" стабилизации.
Представленный выше прогноз инфляции на 1996 год основан на предположении, что не произойдет сколько-нибудь серьезных изменений в структурах исполнительной власти (новый Президент сохранит курс на продолжение реформ и финансовую стабилизацию), то есть при реализации экономико-политической концепции, которая рассматривалась в разделе 2 настоящей статьи. Теперь попробуем спрогнозировать динамику инфляции в случае более или менее серьезных политических сдвигов.
Уже само по себе укрепление позиций левых и националистических партий в результате выборов в Государственную Думу в декабре 1995 года может оказать существенное негативное влияние на экономическую политику 1996 года. И это при том, что конституционные возможности влияния законодательной власти на исполнительную являются крайне ограниченными. А вот итоги президентских выборов июня 1996 года будут иметь решающей значение на перспективы экономической политики России в течение достаточно продолжительного периода времени.
В условиях умеренно негативного политического сценария (произошедшее ухудшение состава Думы при сохранении достаточно осторожной исполнительной власти) мы исходим из того, что правительство будет стремиться к выполнению ориентиров, заложенных в законе о государственном бюджете на 1996 год и Основных направлениях денежной политики на 1996 год. Однако в рамках рассматриваемого нами политического сценария возможно такое развитие событий, которое приведет к корректировке жесткого бюджета на 1996 год.
Это может произойти, например предположении осуществления части предвыборных обещаний Президента Б. Ельцина и социально-ориентированных популистских инициатив Государственной Думы. Реализация принятых расходных решений требует дополнительных затрат, не учтенных в бюджете, в размере около 40 трлн. руб. в расчете на год. Это означает рост бюджетного дефицита с 3,9% ВВП до 5,4% ВВП (на 1,5% ВВП).
Таким образом, в рамках рассматриваемого сценария мы предполагаем, что победу на президентских выборах одержит достаточно ответственный политик, в целом склонный продолжать курс на углубление реформ.
Незначительный, на первый взгляд прирост расходов бюджета на самом деле означает серьезное изменение макроэкономической политики. Дело в том, что дополнительный объем внутренних заимствований на уровне 1,5% ВВП (40 - 45 трлн.руб. при ВВП согласно бюджетным проектировкам 2800 трлн.руб.), по нашему мнению, не может быть обеспечен при существующем рынке государственных ценных бумаг. В случае подобного смягчения бюджетной политики станет необходимым не предусмотренная денежной программой дополнительная эмиссия ЦБ РФ, например, в виде покупки государственных обязательств на открытом рынке.
Исходя из этого прирост денежной массы составит в 1996 году не 40% (2,9% в месяц), а около 80%, т.е. около 5% в месяц, ускорение темпов роста курса, по нашему предположению, составит около 40% за год. В результате инфляция составит в следующем году, по нашем прогнозу, немного больше 4,5% в месяц или около 70% за весь год (см. рис. 5,6 и приложение).
График 5
График 6
Такой вариант экономической политики на практике будет означать неизбежность и целесообразность систематической индексации доходов и других номинальных параметров согласно росту цен, что означает переход к режиму перманентной инфляции с годовым темпом 80-100%. Такая возможность предусматривалась Р. Дорнбушем еще в 1994 году.11 Теоретическим обоснованием высокой вероятности перехода к перманентной инфляции служит тезис о ригидности (инфляционности) цен и ценовой политики предприятий в краткосрочном периоде. Именно этот фактор, который ярко проявился в 1995 году, препятствует эффективности монетаристских стабилизационных мер, которые дают в краткосрочной перспективе низкую отдачу. В результате для осуществления стабилизации необходима сильная политическая воля. В противном случае произойдет переход к режиму перманентной инфляции с систематической индексацией доходов.
Следует отметить, что рассматривая данный вариант умеренно популистской политики мы абстрагировались по крайней мере от двух серьезных обстоятельств. Во-первых, вряд ли в описанных макроэкономических условиях прекратится спад реального ВВП, во-вторых, можно ожидать сокращения возможностей осуществления как внутренних, так и внешних заимствований. Нарушение согласованных с МВФ параметров денежной политики приведет к приведет к приостановке выделения кредита EFF, а также усложнению взаимоотношений с кредиторами России.
В качестве третьего сценария развития политических событий предположим, что до выборов президента нынешняя оппозиция не сможет добиться реализации решений, полностью разрушающих наметившуюся стабилизацию. Иными словами будет реализовываться утвержденный бюджет на 1996 год и выполняться денежная программа, согласованная с МВФ. Однако после выборов, согласно этому сценарию, ситуация претерпит дальнейшие изменения в худшую сторону: новый президент прокоммунистического и (или) национал-патриотического толка сменит правительство, а поддерживающая Президента Дума начнет принимать законы, в корне изменяющие экономическую политику. Для того чтобы иллюстрировать возможные последствия такой смены экономического курса предположим реализацию лишь некоторых (причем в минимальном варианте) решений, содержащихся в предвыборной риторике коммунистических и национал-патриотических лидеров.
Наиболее вероятно, что в числе первоочередных мер в области ценовой политики станет замораживание цен на основные продукты питания. Мы предположили, что фиксированные цены будут установлены примерно на одну треть товаров розничного товарооборота. Тогда при среднемесячной инфляции, которая в соответствии с прогнозом, основанным на этих и следующих предположениях, достигнет 10% - 11% в месяц во втором полугодии 1996 года, объем необходимых субсидий для поддержания неизменного уровня цен составит около 35 трлн.руб.
Вторым решением в области регулирования цен станет, по-видимому, фиксация цен на продукцию базовых отраслей - топливной промышленности и энергетики. Таким способом коммунисты будут бороться с т.н. инфляцией издержек. Объем бюджетных субсидий, необходимых для этого, составит около 30 трлн.руб.
В области валютной политики наиболее вероятно введение множественности курсов обмена с их фиксацией. Такое решение неизбежно приведет к необходимости субсидирования курса для экспортеров. При условии поддержания реального курса, применяемого к экспорту, на неизменном уровне, сохраняющем доходы предприятий экспортеров на уровне лета 1996 года, потребуются субсидии в объеме 25 трлн.руб. Субсидирование импортного продовольствия и оборудования для сохранения на них стабильных внутренних цен потребует 20 трлн.руб.
Кроме этих мер нам следует предположить рост оборонных расходов как минимум на 1,5% ВВП, рост расходов на народное хозяйство (в основном на инвестиции, субсидии убыточным предприятиям и сельское хозяйство) - 2% ВВП. Эскалация расходных решений, разумеется, не может ограничиться федеральным уровнем, поэтому следует предположить также рост расходов на помощь региональным бюджетам - 1% ВВП. В результате мы получаем дефицит федерального бюджета около 12% ВВП.
Вряд ли в рамках новой экономической политики возможно сохранение в качестве источников для финансирования дефицита во втором полугодии внешних и внутренних заимствований в предусмотренных объемах за исключением кредитов Центрального Банка. Поэтому монетизируемая часть дефицита за второе полугодие 1996 года составит около 300 трлн.руб. или около 9%-10% годового ВВП (оценка ВВП составляет - 3200 трлн.руб.). Это означает рост денежной массы М2 во втором полугодии на 250% (среднемесячные темпы - 23%). В целом за год денежная масса увеличится на 320% (среднемесячные темпы - 13%). Темпы роста курса доллара мы предположили равными 90% в целом за год (см. рис. 7,8 и приложение).
Рисунок 7
Рисунок 8
В этих условиях инфляция согласно расчетам на описанной выше модели составит за второе полугодие около 85%, что в среднем составляет 10,8% с разгоном от 3,6% в июле до 21% в декабре. В целом за год инфляция составит около 130%. При этом мы предполагаем достаточно резкое снижение спроса на деньги, начинающееся в июле, нарастающее летом - осенью 1996 года. В целом за июль - декабрь 1996 года спрос на реальные деньги снизится, по нашим оценкам, примерно на 10%-12%. Тогда с учетом инерционности цен основная инфляционная вспышка отодвинется на 1997 год. Таким образом, новая власть будет какое-то время пожинать плоды стабилизационной политики 1995-96 годах, увеличчвая расходы бюджета при относительно низкой инфляции.
Приложение. Результаты расчетов.
Сценарий 1.
Обменный курс на конец месяца (руб/$).*
М2
(млрд.руб)*
индекс фактического
темпа прироста цен в течение месяца
среднее геометрическое месячных темпов приро
ста М2 за предыдущие шесть месяцев
прогноз по сценарию 1
янв92
230
1054
2,450
февраль
139
1204
0,380
март
160
1369
0,300
апрель
144
1506
0,220
май
128
1641
0,120
июнь
113
2093
0,186
июль
144
2668
0,110
август
205
3422
0,090
0,142
0,113
сентябрь
254
4515
0,107
0,190
0,145
октябрь
398
5722
0,231
0
,220
0,209
ноябрь
447
6038
0,261
0,249
0,271
декабрь
415
6400
0,255
0,243
0,28
5
январь 93
572
7187
0,260
0,205
0,282
февраль
593
7782
0,246
0,180
0,262
мар
т
684
8913
0,197
0,147
0,223
апрель
823
11063
0,191
0,120
0,198
май
1024
13460
0,179
0,116
0,201
июнь
1060
15765
0,201
0,143
0,190
июль
987
18482
0,224
0,16
2
0,181
август
992
21121
0,258
0,170
0,170
сентябрь
1169
21771
0,232
0,181
0,1
64
октябрь
1184
24554
0,195
0,160
0,143
ноябрь
1231
26788
0,164
0,142
0,127
д
екабрь
1241
32601
0,124
0,122
0,117
январь 94
1548
33980
0,180
0,129
0,126
фев
раль
1659
36439
0,110
0,107
0,121
март
1753
39550
0,069
0,095
0,117
апрель
183
2
46401
0,086
0,105
0,117
май
1916
52253
0,072
0,112
0,122
июнь
1989
59414
0,0
55
0,118
0,114
июль
2060
64363
0,050
0,105
0,105
август
2197
70970
0,042
0,112
0,102
сентябрь
2633
77063
0,076
0,118
0,109
октябрь
3975
80359
0,156
0,118
0,
137
ноябрь
3234
84348
0,135
0,096
0,133
декабрь
3550
97800
0,164
0,083
0,131
январь 95
4048
93800
0,178
0,087
0,135
февраль
4473
101900
0,110
0,065
0,127
м
арт
4899
107300
0,089
0,062
0,103
апрель
5130
123200
0,085
0,057
0,102
май
4990
138200
0,079
0,074
0,098
июнь
4539
156600
0,067
0,086
0,085
июль
4445
165000
0,054
0,082
0,069
август
4447
173800
0,046
0,099
0,059
сентябрь
4499
179700
0,045
0,093
0,050
октябрь
4504
184200
0,047
0,090
0,045
ноябрь
4581
195200
0,045
0,069
0,043
декабрь
4645
213800
0,032
0,059
0,042
январь 96
4734
208455
0,041
0,053
0,041
февраль
4818
214709
0,030
0,040
0,037
март
4855
221150
0,036
0,035
апрель
4926
227563
0,035
0,033
май
4998
234163
0,036
0,032
июнь
5070
240953
0,031
0,030
июль
5144
247941
0,020
0,027
август
5220
255131
0,020
0,025
сентябрь
5296
262530
0,029
0,026
октябрь
5373
270143
0,029
0,026
ноябрь
5452
277978
0,029
0,026
декабрь
5531
286039
0,029
0,027
* данные о М2 и инфляции до января 1996 года и о курсе доллара до февраля фактические
Сценарий 2.
Обменный курс на конец месяца (руб/$).*
М2 (млрд.руб)*
индекс фактического темпа прироста цен в течение месяца
среднее геометрическое месячных темпов прироста М2 за предыдущие шесть месяцев
прогноз по сценарию 2 на 1996 год.
янв96
4734
208455
0,041
0,053
0,041
фев
4818
218878
0,030
0,040
0,037
март
4855
227852
0,039
0,035
апр
5025
243801
0,040
0,036
май
5200
258429
0,048
0,039
июнь
5383
273935
0,048
0,042
июль
5571
289002
0,042
0,043
авг
5766
307787
0,043
0,046
сент
5968
326254
0,058
0,051
окт
6177
344198
0,062
0,054
ноя
6393
363129
0,059
0,056
дек
6616
383101
0,058
0,057
* данные о М2 и инфляции за январь и о курсе доллара за январь-февраль фактические
Сценарий 3.
Обменный курс на конец месяца (руб/$).*
М2 (млрд.руб)*
индекс фактического темпа прироста цен в течение месяца
среднее геометрическое месячных темпов прироста М2 за предыдущие шесть месяцев
прогноз по сценарию 3 на 1996 год.
янв96
4734
208455
0,041
0,053
0,041
фев
4818
214709
0,030
0,040
0,037
март
4855
221150
0,036
0,035
апр
4926
228890
0,035
0,033
май
4998
238046
0,037
0,032
июнь
5070
247568
0,034
0,031
июль
5578
297081
0,025
0,036
авг
6135
356497
0,051
0,054
сент
6749
434927
0,088
0,084
окт
7424
534960
0,119
0,123
ноя
8166
668700
0,152
0,167
дек
8983
842562
0,188
0,209
* данные о М2 и инфляции за январь и о курсе доллара за январь-февраль фактические
<HR SIZE=3 NOSHADE WIDTH=75%>
<A NAME=1>1 В рамках данной статьи мы не будем касаться проблем приватизации. Разумеется, отношени к приватизации является одним из важнейших элеменов любой экономико-политической доктрины. Но, вместе с тем, это сугубо самостоятельная тема, заслуживающая отдельного рассмотрения, выходящая за рамки собственно макроэкономических проблем посткоммунистических преобразований.
Следует, однако, уточнить, что это за группы интересов, о которых мы в данном случае ведем речь. Здесь можно выделить несколько критериев выделения подобных групп, причем в конкретной хозяйственной жизни выделенные по разным критериям группы могутпересекаться, накладываться друг на друга. Прежде всего, следует выделять экономических агентов (предприятия, фирмы и т.д.) способные или неспособные (по разным причинам) адаптироваться к конкурентной рыночной экономике. К этому критерию близкопримыкает разделение предприятий на тех, кто не нуждается в создании особых, тепличных финансовых условий (то есть для развития которых достаточно обеспечение общей финансовой стабилизации), и тех, кто не может выжить без постоянной подпитки"дешевыми деньгами" (льготными кредитами, бюджетными субсидиями и др.). В современной России имеются значительные расхождения интересов производственных, торговых и, нередко, финансовых организаций. Существенно различаются интересы предприятий (фирм), производящих экспортную продукцию, и предприятий, ориентированных на импортозамещение, а также отнюдь не совпадающее с этим критерием противоречие интересов фирм-экспортеров и фирм-импортеров. Соответствующие различия имеются итерриториальном разрезе между различными субъектами Федерации. В дальнейшем мы рассмотрим все эти различия применительно к конкретным вариантам экономической политики России.
См., например: Пугачев В., Пителин А. "Российская инфляция: трактовка, моделирование, методы борьбы". Вопросы экономики. 1994. N 11; Икес Б. "Инфляция в России: уроки для реформаторов". Вопросы экономики. 1995. N 3; Афанасьев А., Вите О. "Инфляция издержек и финансовая стабилизация". Вопросы экономики. 1995. N 3; Белоусов Д., Клепач А. "Монетарные и немонетарные факторы инфляции в российской экономике в 1992-1994 гг." Вопросы экономики. 1995. N 3; Granville B. The Success of Russian Economic Reforms. London, The Royal Institute of International Affairs, 1995; Skidelsky R., H.Halligan. Macroeconomic Stabilisation in Russia: Lessons of reform, 1992-1995. SMF: London, 1996.
См., например: Илларионов А. "Природа российской инфляции". Вопросы экономики. 1995. N 3.
Подробности см.: R.Dornbusch, S.Edwards (eds). The Macroeconomics of Populism in Latin America. Chicago, London: The University of Chicago Press, 1991.
Мау В. "Политическая экономия популизма". Независимая газета. 1996. 28 марта.
Fischer S., Blanschard O. Lectures on Macroeconomics, The MIT Press, 1990, pp. 388-401.
Dixit A. and Stiglitz J. "Monopolistic Competition and Optimum Product Diversity", American Economic Review, Vol. 67, No. 3 (June), pp 297-308, 1977.
Taylor J. "Aggregate Dynamics and Staggered Contracts", Journal of Political Economy, Vol. 80, No. 1 (Jan), pp 1- 24, 1980; Fuhrer J. and Moore J. "Inflation Persistence", Quarterly Journal of Economics, Vol. 110, No. 1 (Feb), pp 127-159, 1995.
Fischer S., Blanschard O. Lectures on Macroeconomics, p. 392
Дорнбуш Р. Я инвестировал в Россию, чтобы иметь кусок ее будущего успеха. Коммерсантъ, (о 48, 20 декабря 1994.