Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
- Джеймс, ты чертов ублюдок, отпусти меня! Отпусти!
Джеймс слышал, как Хелен орет на него, и чувствовал ее сильные удары в спину и в грудь. Но он все равно наваливался на нее, пытаясь раздеть.
- Ты идиот, я не виновата, что у тебя забрали машину, ты достал вымещать злость на мне! Я тебя ненавижу, отпусти, отпусти!
Джеймс лишь улыбнулся. Он резко схватил ее руки, и завел их ей за голову, прижав их в кровати, сильно сдавливая.
- Не надо, Хел. Не. Надо. Орать. – Процедил он сквозь зубы, злясь. Он навис над Хелен, и впился в ее губы поцелуем, но Хелен брыкалась, и не целовала его в ответ. Она сильно укусила его за нижнюю губу. В замешательстве Джеймс отпустил ее руки.
- Ты маленькая сука! – Сказал он, и еще грубее схватил ее, резко порвав на ней платье, которое и так держалось уже только на бедрах.
Джеймс всем телом навалился на Хелен, и, слыша ее всхлипы, дорвал нижнее белье. Ему было так наплевать сейчас на все, на ее чувства, на ее здоровье, на ее слезы и просьбы остановиться. Ему хотелось лишь удовлетворить пульсирующее в голове и во всем теле желание. Он развел ножки Хелен в сторону, спустил брюки, и резко стал трахать ее, не заботясь ни о чем, кроме своего возбуждения.
Джеймс замечал, как плачет Хелен, но ее слезы казались Джеймсу настолько не натуральными, он не верил, что из-за секса можно плакать. Это всего лишь секс, зачем устраивать из-за этого истерику?
- Пошел вон, я сказала. Я не собираюсь терпеть это каждый день. – Сказала Хелен холодно, когда Джеймс вернулся с очередного неудачного собеседования.
- Ты совсем не врубаешься, детка? У МЕНЯ НЕТ ЧЕРТОВОЙ МАШИНЫ! И денег, твою мать, тоже нет. Мы потратили все!
- Джеймс. Чтобы на тебя обратили внимание спонсоры, нужно перестать пить и нюхать перед собеседованиями. И выглядеть достойно. Понял? Ты выглядишь ужасно. Отвали от меня, и проспись.
Хелен впервые была такой грубой со своим мужем. Джеймс прыснул, но не ответил на ее слова. Он заперся в ванной и достал из кармана пакетик с белым порошком. Насыпав на маленькое карманное зеркальце дорожку, он втянул это в нос, и растер по деснам. Его всегда успокаивал кокаин. Он осел на пол, и почувствовал, как слезы потекли по щекам. У него нет ничего, он пропал. Нет понимающей жены, есть только злая снежная королева. Нет денег, и золотой короны, есть только рассыпавшееся и сгоревшее царство его несбывшихся желаний. Нет машины… Нет машины. Нет чертовой машины. Нет гонок, нет скорости. Нет жизни.
Вот из-за чего стоит устраивать истерику. Вот из-за чего стоит плакать. У него нет жизни. Зато есть желание оттрахать Хелен, чем Джеймс и занимался в этот момент. Он делал ей больно, не специально, в отличие от нее. Она до крови расцарапала его плечи, вырываясь. А Джеймс просто нагло удовлетворял свое желание. А что ему еще оставалось. Ударить Хелен ему не хотелось, это слишком мало для того, чтобы унять его грусть. А вот секс, это почти как кокаин, только еще круче. Быть внутри Хелен, чувствовать ее узкую плоть, чувствовать, как он завоевывает ее снова и снова, оказываясь все глубже… Это придавало сил. Удовольствие обрушилось на него неожиданно, как лавина, и он, улыбаясь, слез с Хелен. Наркотик еще действовал, и Джеймс засмеялся. Он видел себя в том самом сгоревшем царстве, абсолютно разбитым, но все равно улыбался. Внезапно он получил пощечину, и услышал:
- Ты меня больше никогда не увидишь.
Джеймс смотрел в потолок, даже не обратив внимания на Хелен. Она собирала какие-то вещи, плакала, и шмыгала носом. Джеймсу было плевать.
«Умереть проще, чем переживать все это» - Пронеслось в его голове, и он провалился в сон.
Очнувшись, Джеймс почувствовал, как ему холодно. Он спал абсолютно голый на холодном полу. Он не помнил, как очутился на кухне. Рядом с ним была лужа разлитой воды, в руке Джеймс держал разбитый бокал. Порез на руке кровоточил раньше, но сейчас рана затянулась сама собой, образовав на его руке бардовую корку. Джеймс попытался встать. Все тело ломило. Он кинул на пол какую-то тряпку, и ногой протер лужу. Заметив на столе пачку сигарет, он взял одну, и подкурил. Дым разъедал глаза. Хант поплелся в ванную. Там он посмотрел на себя в зеркало, и ужаснулся. Трезвым он не был давно, и давно не смотрел на себя в зеркало, здраво оценивая свое состояние. Волосы спутались, щеки впали, и на лице красовался след от сильной пощечины. Джеймс провел пальцами по красным следам от пальчиков своей жены.
Джеймс сел на край ванны, и вспомнил, как вчера поехал разыскивать Хелен. Кокаин закончился, но он очень сильно напился. Как он вел машину, до сих пор остается загадкой, но Джеймс нашел Хелен. Она была в своей старой квартире, и, видимо, неплохо проводила время. Естественно, она даже на порог его не пустила пьяного. За то Джеймс смог сказать ей все, о чем думал, и умудрился схлопотать вот эту самую пощечину.
Хант почувствовал укол совести.
«Что же я творю?»
Джеймс принял душ. Побрился. Расчесал волосы. Заказав еду, он жевал, и придумывал способ вернуть свою жену. Он кое-как перевязал руку, и надел костюм. Полупустая гардеробная снова заставила Джеймса почувствовать себя виноватым.
«Я тебя верну, я все сделаю, но я верну тебя» - Сказал Джеймс свадебному платью, одиноко висевшему в шкафу, который неделю назад принадлежал его жене. Лишь только свадебное платье Хел оставила здесь.
В гараже Джеймс обнаружил еще последствия своего пьянства. На машине была огромная царапина, правое зеркало болталось. Хант усмехнулся, и быстро вернул его на место. С царапиной было решено разобраться позже. Джеймс завел машину, и через полчаса уже был у входа в дом Хел. Лифт, как назло, не работал. Но у Джеймса было полно сил, и, самое главное, желания. Подняться на двадцатый этаж не составило особого труда. Отдышавшись, Джеймс позвонил в звонок. Пока он ждал, что ему откроют, в голове пронеслась тысяча мыслей.
«А что, если ее нет дома? А что, если она захлопнет дверь перед моим носом? А что, если она уже подала на развод? Почему она так долго не открывает? Я люблю тебя, Хел, открой!»
Дверь распахнулась. Хелен явно удивилась, видя на пороге трезвого, красивого и сияющего Джеймса Ханта.
- Что тебе надо? – Спросила она, опершись на дверь. Взгляд ее выражал презрение и полное отсутствия интереса, но Джеймс заметил, как она слегка улыбнулась уголком губ.
Джеймс сделал шаг вперед, и тихо, сказал:
- Прости меня.
Он был абсолютно серьезным, голос был полон раскаяния, и Джеймс неотрывно смотрел в глаза своей жене. Она молчала, явно ожидая продолжения.
- Я мудак. Вот это, - он дотронулся до красной щеки, - самое малое, что я заслужил. Можешь побить меня еще, я не против. Только прошу, дай мне шанс все исправить. Пока я ехал к тебе, мне звонил Барри. Он сказал, что есть шанс попасть в команду МакЛаррен. Но без тебя я даже и пытаться не буду ехать на собеседование. Без тебя мне не нужны гонки, без тебя мне ничего не нужно. Хелен, прости меня. Я тебя люблю.
Хелен мило улыбнулась. Джеймс знал, что новость о том, что он снова может вернуться в гонки, расположит ее к нему. Поэтому он сам обзвонил по дороге всех возможных спонсоров. Его друг помог ему, и им удалось выбить встречу с директором одной из самых крупных автомобильных компаний.
- Ты вчера сказал, что я сука, которая сломала тебе жизнь.
Хелен настороженно смотрела на мужа, не пуская его в квартиру.
- Ты такая и есть. Но только не сломала, а склеила мою до тебя сломанную жизнь.
- Я уйду сразу же, если еще хоть раз увижу, что ты принимаешь наркотики.
Хелен выглядела серьезной. Джеймс кивнул.
- Обещаю. Никаких наркотиков. Я собираюсь выиграть этот чертов сезон. Я становлюсь примерным мальчиком. – Хант усмехнулся.
- Не смей больше насиловать меня. Это второе условие. Еще раз, и ты точно никогда меня не увидишь.
- Никакого жесткого секса без твоего согласия. – Джеймс выглядел, как кот. Он улыбался, осознавая, что Хелен уже простила его.
- И выиграй этот сезон. Выиграй, мой чемпион.
Хелен отошла от двери, впуская Джеймса. Но он не стал входить, а прямо на пороге заключил Хелен в объятия. Он вдыхал ее запах, и улыбался. Приподняв ее с пола, он держал ее на весу и целовал в губы. Он не мог насладиться ею, да и Хел тоже гладила и целовала его снова и снова. Закрыв глаза, Хант наконец снова почувствовал себя живым.