Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Оглавление
Два венгерских писателя спорят о войне
Выдержки из обращения, сделанного в Берлинской академии искусств 7 мая 1999 года
Две половинки наших душ
Косовский кризис: эпилог, 18июня 1999года
Дьёрдь Конрад
Выдержки из обращения, сделанного в Берлинской академии искусств 7 мая 1999 года
Бомбы в воздухе, а самый могущественный человек в мире в своем радиообращении обещает, что эти бомбы без всякой пощады будут сброшены на города, где живут мои друзья, которые грешны не более, чем мы с Вами. Все, что я хочу сказать, так это то, что я его не уполномочивал на это. А вы? В мои намерения изначально не входило удручать Вас образами войны, и все-таки я хочу спросить Вас об одном: позволено ли нам за убийства одних отвечать убийством других, убийством людей, которые не убивали.
Это совершенно естественно, когда художник не одобряет кровавые и необдуманные поступки. Механизация убийства стала быстрой, а искусство медлительным, как детское воспитание. Наказание может подождать, спасательные операции не могут.
Мы должны понимать, что эти человеколюбивые воители, эти правительства, защищая права человека, выделяют на помощь беженцам 500 млн. долларов, то есть сумму, эквивалентную издержкам одного единственного дня этих бомбардировок.
Что нам делать с нашими вопросами? Что делать мне, если я не могу понять эти высокопарные разглагольствова ния, затеянные для объяснения дурных новостей? Куда нас вынесет этот поток риторики? Где искать ясные доводы? И почему это вдруг милые и интеллигентные люди начали нести несусветную чушь? Эпидемия ли то, что вспыхнуло десять лет назад в бывшей Югославии?
По словам Данило Киш, люди в это время неожиданно стали превращаться в носорогов. Я позволю себе напомнить вам о пьесе Эжена Ионеско "Носорог", в которой таинственная болезнь обращала людей в стада носорогов, неиствующих в группах и мыслящих в унисон. Настоящие носороги, возможно, нашли бы это сравнение для себя оскорбительным. В любом случае пьеса и ее история о превращении превосходны. Нам следует посматривать на себя по утрам в зеркало, когда мы бреемся, дабы увидеть, не проступают ли сквозь нашу кожу характерные черты носорога. Если люди - я говорю не об интеллигентах, а о шумливых - десять лет назад в Югославии превратились в этнических националистов, то не превращаемся ли мы сегодня в натовских националистов? Нас в сотни раз больше, и все же мы не можем их победить? Даже некоторые радикальные гуманисты начинают рассуждать подобным образом: сербов поразил амок, они охвачены безудержным желанием убивать, они неисправимая преступная нация. Они не понимают, что мы хотим лишь спасти их, но другой альтернативы нет, и поэтому мы "перемалываем" их во имя европейской солидарности. А затем мы поднимем их с земли и переделаем. Дамы и господа! Пожалуйста, перечитайте пьесу Ионеско "Носорог".
Zweispaltig (двойственная), так говорит чешский писатель о реакции ее друзей на эту войну. Что ж, это то немногое, что мы можем, по крайней мере, ожидать от писателя: быть двойственным, быть парадоксальным. Это наша работа. Разве кто-либо счастлив от того, что свирепствующие сербские бойцы изгоняют беспомощных албанцев, а время от времени даже убивают их. Разве счастлив кто-либо, когда такие же, как и мы, жители городов подвергаются бомбардировкам, даже если бомбы предназначались для соседнего здания? Кому нравятся этнические чистки или бомбежки? Наивные люди говорят, что им не нравится ни то, ни другое.
Самонадеянная натовская элита говорит, что они санкционировали последнее как наказание за первое. Неудивительно, что люди, работа которых состоит в том, чтобы следовать приказам своих начальников, думают таким образом. Неудивительно также, что люди, которые не привыкли думать, думают таким образом. Но когда люди, работа которых состоит в том, чтобы думать, оправдывают бомбежки, это нас удивляет. Разве не так?
Обратившись к тому, каким путем развивалось наше интеллектуальное сообщество, мы увидим, что многие из нас одобряли перевоспитание интеллигенции в Китае, явившееся в данном случае эвфемизмом для обозначения концентрационных лагерей. А ныне нам следует перевоспитать (вероятно, в неком коррекционном лагере) все югославское общество? Не так уж легко, должно быть, основать такой большой лагерь. Проще превратить всю страну в лагерь путем террора воздушных налетов. У меня такое впечатление, что эти радикальные педагоги никогда не испытывали ужаса бомбежек в бункерах или подвалах.
Думаю, было бы справедливым утверждать, что в насилии в равной мере повинны и сербские бойцы в Косово, и идеологи воздушных налетов. Первым потребовалось много водки, вторым - холодного и чистого разума. Простодушная мораль содрогается как от того, так и от другого. Она стыдится самой себя. Когда мы занялись словесной проституцией? Наши бомбы пали на нашу же голову: они разрушили светлое здание понятий и ценностей.
Политики избраны - прекрасно. Но их избрание отнюдь не гарантия от их глупых речей и решений. Они нуждаются в разумных, мыслящих опекунах.
Дьёрдь Конрад - известный венгерский интеллектуал, писатель и эссеист. Один из основателей Союза свободных демократов, венгерской политической партии. В 1990-1992 годах - президент Международного клуба писателей. В настоящее время - президент Берлинской академии искусств. Среди его наиболее известных книг, изданных на английском языке, - роман "The Visitor" и политическое эссе "Antipolitics". Эта речь опубликована в "Elet es Irodalom" 4 июня 1999 года.
Две половинки наших душ
Петер Надаш
Если верить печатному варианту его обращения в Берлинской академии искусств, всемирно известный президент Академии венгр Дьёрдь Конрад назвал тех, кто не разделяет его мнения, носорогами. Он считает, что придурковатым политикам нужны интеллектуальные опекуны; что 19 стран-членов НАТО поднялись на несправедливую войну против Югославии и что те, кто ее одобряет, являются Schreibtischtater (должностными преступниками). Они каждое утро смотрят на себя в зеркало, но тщетно. Они не могут увидеть рогов, которые выросли у них вместо носов.
Я не был удивлен компетентным суждением Конрада и самоуверенностью, с которой он это утверждает. И все же, я был удивлен отсутствием протеста со стороны членов Академии. У меня нет оснований сомневаться, что все, кто присутствовал там, были убежденными демократами. Но я просто не могу представить себе ситуацию, в которой ни один демократ не станет в оппозицию хотя бы потому, что такие выражения противоречат его или ее вкусу или чувству справедливости, если нет никакой другой причины. В данном случае слова Конрада вызвали веселый смех в зале.
Если бы я присутствовал при произнесении этой речи, мне было бы трудно забыть - да еще с такой веселостью - о миллионах людей, у которых десять лет назад отобрали автономию, которых бомбили в Любляне, убивали в Вуковаре, Дубровнике, Сараево, расстреливали и скидывали в братские могилы в Сребренице, насиловали и изгоняли из своих домов. Их продолжают выгонять из Косово и сейчас, их деньги, документы и ценности отбирают, и все только потому, что они не сербы. Если бы я присутствовал при произнесении этой речи в Академии, мне было бы трудно не принять все это во внимание.
Забывчивость моего коллеги и соотечественника для меня не новость. В своей статье в "Frankfurter Allgemeine Zeitung" от 5мая 1999года Герта Мюллер отмечает, что Конрад просто забыл о том, что он писал в своих же очерках всего несколькими месяцами ранее. В течение вот уже десяти лет я молча и с тревогой наблюдал, как Конрад - когда-то известный венгерский защитник прав человека, первейший враг государственного патернализма и государственной тирании, человек, самым привлекательным качеством которого всегда была способность сначала выслушать, а только потом судить, а также подвергать сомнению собственную уверенность с должной осмотрительностью и аккуратно стью- стал узником собственных патерналистских идей. Похоже, что он перестал слушать, так как знает почти все, а остальные все равно говорят ерунду. И так уже случается, что он иногда может немного поспать на мероприятиях. Или так случается, что он может предвидеть будущее. Еще до своего берлинского обращения, он предупреждал зрителей венгерского государственного телевидения, что те политики, которые поддерживают эту несправедливую войну, недолго продержатся на своих постах.
Мы не станем сейчас рассматривать мое личное мнение о войне в Косово и даже то, смогу ли я сказать что-нибудь стоящее по данному поводу. Просто я не думаю, что величественные вердикты, забавные комментарии или сомнительные пророчества могут заменить аргументы и контраргументы. Это очень важный методологический вопрос. Патерналистское поведение имеет долгую и знатную историю, но если мы будем его придерживаться, мы рискуем вернуться к старым способам рассмотрения проблем - способам авторитарных режимов.
Я не стал бы обвинять Конрада за выступление перед людьми, в кругу которых он популярен. Все мы робкие и тщеславные существа, которые жаждут одобрения, единодушного согласия, тепла толпы, дорожат ими. Тем не менее мне кажется, что все-таки я могу придерживаться своих методологических позиций. Я собираюсь написать в Берлинскую академию искусств и сообщить, что не смогу принять их приглашение на осеннюю сессию, которое я первоначально принял. Не их мнение, но их сердечное единодушие - вот что я считаю столь отталкивающим. У меня нет желания читать лекции перед этим собранием. Тем не менее я обещаю, что никакой ссылки на внезапную болезнь в моем письме не будет.
Но даже после того, как я отошлю свое письмо, мне все равно придется столкнуться с серьезным вопросом. Я не могу понять, как этот президент с таким обширным опытом работы, с такими почти универсальными знаниями и способностью к предвидению, может проводить ночи в спокойном согласии с самим собой, настолько спокойном, что на утро он не может увидеть в зеркале никого. На самом деле он мог бы увидеть два лица. Или три. Поставить под сомнение мнение Конрада - это целый подвиг.
Всего несколько месяцев назад тот самый президент, который сейчас называет меня носорогом, считал, что Венгрии необходимо вступить в НАТО. Чем дальше, тем лучше. Он надеялся на некоторые улучшения, некоторую безопасность для его страны. Человек столь ярко выраженного мнения не мог и подумать, что Венгрия присоединится таким образом к хору девиц-пацифисток. Что еще более важно, он предполагал это не в качестве писателя, выступающего перед общественностью, а в качестве политика.
Дьёрдь Конрад не просто частное лицо. Он не просто президент немецкой Академии, он также избранный член национального совета Союза свободных демократов. В таком качестве он, безусловно, должен нести некую политическую ответственность, он должен быть кому-то подотчетен. Я не могу понять, как он может выступать так, как будто не является одним из наиболее влиятельных членов своей партии. Или, в конце концов, если уж он может предвидеть скорый конец политических карьер тех, кто поддерживает бомбежки НАТО, если он понимает, как мало у них осталось времени, почему же он не предупредит своих друзей в партии хотя бы по доброте сердечной, если уж ни по какой другой причине? И еще, если он предупредил их об изменении своей позиции, о своем стремительном превращении из человека, поддерживающего войну, в пацифиста, а они все-таки оказались достаточно упрямы и продолжают придерживаться своих прежних мнений, продолжают поддерживать войну, то почему он не покинул свою партию? Или по крайней мере руководящий орган своей партии? Почему он не вышел из нее с громким общественным заявлением? Официальная позиция Союза свободных демократов в точности совпадает с позицией министра иностранных дел ФРГ, с которым Конрад затеял ссору.
Пропагандирующий самого себя спектакль одного актера Дьёрдя Конрада в какой-то степени менее скоординирован, чем такой же спектакль Петера Хандке. В любом случае спектакль одного актера требует, чтобы его исполнитель при любых обстоятельствах постоянно говорил и делал очень странные вещи. Это требование они оба прекрасно выполняют. И все-таки я не нахожу эти спектакли такими уж забавными, и не только потому, что у них такая широкая аудитория.
Эти спектакли демонстрируют одну половину наших душ. Они выставляют напоказ мышление целой эры в истории Европы, которая, может быть, еще не отошла в прошлое. Они показывают всю глубину европейского самомнения. Это самомнение вооружается своей блистательной самоуверенностью, когда оно защищается от идеи и необходимости демократической европейской интеграции. Они показывают, как тяжело преодолеть наш собственный эгоизм. Возможно, что, пока я все еще придерживаюсь позиции исторической ответственности и солидарности с жертвами, они уже поняли все лучше меня. Может быть, это они реалисты, а не я. Они более ясно, чем я, видят, что Европейское сообщество почувствовало отвращение не столько от вида жертв бомбежек, сколько от трезвых подсчетов цены демократической европейской интеграции и вклада, которые каждый должен будет внести для ее ускорения. Если демократическое мнение сочтет, что цена слишком велика, после этого кровавого приключения они вернутся к своим старинным сепаратистским традициям. И потом мы снова сможем поехать куда угодно, даже в Сербию, для того, чтобы послушать журчание чистой родниковой воды, а может быть, и для того, чтобы попасть на очередную конференцию.
Европейские национал-социалисты ждут как раз такого момента слабости. Иштван Чурка в Венгрии, Владимир Мечьяр в Словакии и Георге Фунар в Румынии ждут именно этого момента.
Намерения Конрада вполне понятны. Но его аргумента ция - это фарс. Какой же пацифист поддерживает сильную сторону в борьбе со слабой по той простой причине, что в этом мире есть еще одна военная мощь, еще более сильная, чем эта? Что же это за пацифизм, если его логика противоречит Всеобщей декларации прав человека? Декларация не предписывает нам искать трибунал, некую организацию на земле, которая санкционирует интервенцию против тирана, которая, возможно, за приемлемую цену возьмет на себя все заботы и избавит нас от необходимости прилагать усилия. Декларация предписывает каждому из нас противостоять тирану, даже если такой организации не существует.
Петер Надаш - один из самых известных венгерских романистов. Его книги были переведены на большинство европейских языков, а "Book of Memories" ("Книга воспоминаний") недавно вышла в Соединенных Штатах Америки. Надаш живет и пишет в Гомбоссзеге, деревеньке на юге Венгрии. Данная статья была напечатана в "Elet es Irodalom" 28мая 1999года.
Косовский кризис: эпилог,
18июня 1999года
Дьёрдь Конрад
НАТО - ОАК! Вот что выкрикивают албанские дети, стоя вдоль дорог и размахивая победными флагами. И они правы. Натовские танки вошли на территорию Косово, сербские танки выведены, сербская полиция и сербское вооруженное население тоже покидают край в страхе перед албанской националистической армией, которая с прекращением военных действий стала выполнять полицейские функции.
По телевидению нам показывают могилы и места казней, мы узнаем о тысячах убийств. С началом войны убийства и разбой, совершаемые сербской милицией, только усилились и привели к выселению около половины албанского населения Косово. Бомбардировки унесли тысячи жизней, погибли и югославские солдаты, и мирные жители, и сербы, и албанцы. Нужно ли сравнивать, что страшнее, или просто считать и то и другое итогом войны?
Эта война началась не сама по себе. Ее развязали. Те, кто принял решение о начале войны, могли бы решить и по-другому. Жестокое убийство огромного числа людей было прямо или косвенно спровоцировано политиками-филан тропами. Если бы не их вмешательство, жертв было бы гораздо меньше. И до войны существовала этническая ненависть, порождавшая насилие, но с началом войны она только усилилась. Страны НАТО не получили, чего хотели: им пришлось вести переговоры с существующим югославским правительством через российское посредничество, а Косово стало единственным югославским регионом, куда они смогли ввести свои войска.
Югославские лидеры, как бы они не притворялись, не могут быть довольны тем, что Косово осталось в составе Югославии только формально. И если Косово не принадлежит сербам, значит, оно принадлежит албанцам. НАТО отняло Косово у сербов и отдало его албанцам. Сегодня у НАТО одна проблема - Освободительная армия Косово (ОАК). НАТО может либо бороться с ней, либо помочь ей образовать свое государство. Не зная языка этой чужой страны, НАТО будет смотреть сквозь пальцы на преступную деятельность ОАК, за неимением других местных властей.
На сцену вышли вооруженные албанские националисты. Их цели лишь зеркальное отражение сербского национализма, пропагандируемого Милошевичем. Они стремятся объединить албанские регионы в единое албанское государство, включая районы Косово, Албании, Македонии, Черногории, Греции и Сербии. Косово не может больше быть под сербским правлением: сербская полиция была более чем жестока в отношении мирных жителей, поддерживавших албанских боевиков. Мирное сосуществование сербов и албанцев, как и достижение идеала многонацио нальной демократии, стало невозможным. Теперь, когда НАТО встало на сторону ОАК, никто не сможет ограничить ее власть или заставить ее сдать оружие. У партизанской армии есть мощная подпольная сеть, свое высшее командование, и именно его приказам повинуются рядовые бойцы. НАТО может командовать только через ОАК.
Албанские националисты повели себя довольно умно. Они спровоцировали сербов на жестокость и выселение местного населения, ведя партизанскую войну. Зверства сербов против мирного населения, поддерживающего ОАК, зашли слишком далеко и стали идеологическим оправданием бомбовых ударов по Югославии. Освободительной армии Косово удалось завоевать симпатии стран НАТО. Лидеры ОАК не думали о жертвах, хотя, конечно же, зная сербскую полицию, они предполагали, что жертвы будут. Но независимость, за которую они боролись, стоила выселения половины населения; каждая жертва страдала за правое дело.
Левоцентристская элита Запада со своими универсалист скими взглядами и разговорами о правах человека видела лишь одну сторону балканского национализма. Теперь же ей открылось полностью отвратительное лицо выбранного союзника. Было ясно, что натовская интервенция будет рассматриваться местными жителями, как выступление против сербов и за албанцев. Если НАТО добьется верховной власти в Косово, это приведет к реорганизации ОАК в местный орган власти, за которой последует борьба за доминирова ние во власти. Лишь недавно стало известно, что молодой командир ОАК Хашим Тачи устранил одного за другим всех своих соперников, даже тех, кто разделял его цель отделения от Сербии вопреки высказывавшимся лидерами НАТО заявлениям о нерушимости границ.
Если мусульмане Словении, Хорватии и Боснии настаивали на вооруженном суверенитете, если сербы с оружием в руках упорно защищали свой суверенитет и по-прежнему готовы продолжать безумное кровопролитие, действуя согласно принципу "либо я, либо они", то естественно, что албанцы должны хотеть того же: суверенитета, добытого кровью.
Конституционный трюк, провозгласивший Косово частью Сербии, наделенной региональной автономией взамен статуса независимой республики Югославии, не прельщает албанских националистов. Они могут принять это лишь нехотя, лишь как неприятную фикцию, с тем чтобы выиграть время до тех пор, пока они не сумеют установить собственную диктатуру. НАТО волей-неволей будет помогать ОАК во всем, в том числе и в выселении сербов из Косово. Ибо вторжение вызвало волну возмущения, злобы и желания мстить.
В течение последних нескольких лет можно было ожидать, что сербы сумеют справиться с ОАК, выдворив ее с территории Косово, и продолжить колониальное подавление албанского населения, меньшинства в Сербии и большинства в Косово. В результате политики Милошевича потоки албанских беженцев хлынули в страны НАТО, которые оказались перед лицом гуманитарной катастрофы. Кроме того, Милошевичу удалось разорвать связь между бойцами ОАК и поддерживающим их населением. Если страны НАТО действительно желают возвращения домой сотен тысяч беженцев, они должны вести переговоры с Милошевичем.
В обмен на вывод сербских войск из Косово НАТО вынуждено прекратить бомбардировки и отказаться от идеи оккупации Сербии. Страны НАТО могли бы и дальше продолжать бомбить Югославию. Но они отдавали себе отчет в том, как обременительна их задача. К тому же они были рады иметь возможность закрыть лагеря беженцев до наступления зимы.
Милошевич согласился на вывод сербских войск из Косово и отправил сербских беженцев обратно в край - пусть у НАТО будет одной проблемой больше. Он укрепил свою власть, избавившись от Косово и от своих внутренних противников, и теперь может использовать несправедливое преследование сербов как объединяющую идею. Сербы оскорблены, их унизили, выставив из Косово и отобрав часть их страны. Но это всего лишь конец длительного процесса. Большинство сербов были выселены из Косово еще до 1989года.
Теперь бегут все - все, кто остался: солдаты и мирные жители, высшее начальство и обездоленные неудачники. Бегут, поскольку НАТО не может защитить их и у них есть все основания опасаться мести как со стороны албанского населения, так и со стороны ОАК. Эти сербские беженцы, как и беженцы из Краины, наводнят югославские города. Разумеется, и Воеводина не станет исключением. Среди них много вечных беженцев и перекати поле, чья жизнь - сплошная череда переездов с места на место. Югославию бомбили, но до тех пор, пока Милошевич у власти, она не получит помощь на восстановление. Если "корень зла" не смогли уничтожить бомбардировками, возможно, поможет такой лозунг: "Мы получим деньги, если не будем за него голосовать". Страна с десятимиллионным населением была успешно загублена. Победил новый, едва оформившийся, национализм, грозящий поразить все вокруг.
Можно было догадаться, что борьба велась отнюдь не за права человека. На самом деле это была война между двумя нациями за вооруженное доминирование на оспариваемой территории Балкан. Натовские лидеры должны были понимать, что воздушные удары спровоцируют иррациональную реакцию. Но их, очевидно, это не заботило, что позволяет усомниться, были ли у них иные долгосрочные политические цели, кроме защиты непосредственно вовлеченных в конфликт сторон.
Возможно ли образование стабильного государства в столь нестабильном регионе? Хотим ли мы, чтобы это было государство-нация, зажатое в рамки определенных по национальному признаку границ? Такое решение не лишено смысла, поскольку отражает существующий статус-кво. За исключением Воеводины, национальные меньшинства были бы вытеснены из государств-преемников, перекроенных вокруг доминирующего этнического большинства. Однако за этим могла бы последовать по всему миру цепная реакция кровавого сепаратизма. Герои сегодняшнего дня - боевики, а новые государства-нации рождаются на поле боевых сражений.
Мне доводилось читать, что геополитической целью американцев было сокращение российского влияния. Впрочем, эта цель не была достигнута. Но будь даже так, в высшей степени сомнительно, стоило ли ради этого унижать российское национальное достоинство или ожесточать балканский народ. Известно также, что во время Второй мировой войны албанский национализм использовался фашистским режимом Хорватии. Другое политическое наследие Албании - это национал-коммунизм Энвера Ходжи.
Разве нельзя было побудить враждующие стороны к переговорам друг с другом? (Как это было в случае с Израилем и Палестиной.) Разве нельзя было посадить их за стол переговоров, не разжигая вражды и не потворствуя насилию? Почему НАТО не стремилось наладить прямой диалог между сербскими и албанскими националистическими лидерами и не допустило этого в Рамбуйе? Или же война была развязана с целью установления военного контроля над албанцами в Косово?
Наблюдая бесчинства, разгул насилия, грабежи и поджоги, пытки, убийства, казни, творимые новой властью, натовские солдаты задумаются над тем, ради чего их послали в Косово. Натовские войска стоят и в соседних государствах. Не стало ли Косово частью оборонительной системы против российской или мусульманской экспансии на Балканах или ближневосточного коридора? А может, подлинным противником была опасность мусульманской экспансии, а не сербский национализм?
Национальные устремления на Балканах носят религиозную окраску. Результат этого - идеология религиозного милитаризма, ведущая к образованию партии-государства. Косово не станет этапом на пути достижения многонацио нальной демократии. Длительное время Балканы находились под контролем Габсбургов, затем - Тито. Теперь это будет НАТО?
Не имея никакой социально-политической стратегии, НАТО вынуждено было полагаться лишь на свою военную силу. В итоге, хотя возможно этого и не предполагалось, было создано новое военное государство. К моменту, когда наступит прозрение, ОАК укрепит свои позиции. Кто же окажется победителем среди новых лидеров и партий.
Это важный вопрос. Но кто бы ни выиграл, о морали можно забыть. Если Косово станет независимым государством, то лишь ценой нарушения существующих международных границ. Но кого это заботит? Если можно было принять за норму нарушение Устава ООН во имя защиты прав человека, иными словами, признать, что интервенция, даже в случае внутригосударственных конфликтов, оправданна, тогда такое нарушение международных границ, по-видимому, уже не столь существенно.
В каких случаях допустима гуманитарная интервенция, сопровождаемая бомбардировками? Это большой и весьма туманный вопрос, который открывает пути к произволу.
Возможно, геополитической целью было предотвратить разгорание более масштабной войны из-за албанского национализма, угрожающего соседним странам. Возможно, разоружив и контролируя албанцев, НАТО таким образом защищает их. Албанское население было беззащитно перед сербами. Но теперь, когда на территории Косово находятся натовские войска, им больше не нужны свои вооруженные силы. Возможно ли такое, что западные демократии обманывают сами себя и действительно верят, что это способ установления демократии в Косово? Я думаю, что единственно возможная демократия в Косово такая же, как и в квази-государстве Палестина. То есть никакая. Там будет существовать аналогичное государство, нетерпимое ко всякому проявлению инакомыслия и не признающее никакую политическую оппозицию.
"Берите от сербов все, что можете" - таким будет объединяющий лозунг в бедном ресурсами Косово. Часть захваченной собственности перейдет в руки коррумпированных лидеров. Сформируется новая ОАКовская буржуазия. Возникнет сильное государство-партия ОАК, новые лидеры которого будут расправляться со своими оппонентами подобно тому, как это делают палестинские власти. А Международная амнистия будет готовить пространные доклады о жестокостях и физических пытках. Может быть, сегодня ОАК - американская любимица, но завтра она покажет свое истинное лицо.
Страны НАТО постарались убедить всех, что путем бомбардировок они хотели заставить сербские войска уйти из Косово и вернуть край албанцам. Им это удалось. Но, покидая край, сербские солдаты в отчаянии начали мстить албанцам. Они грабили и убивали их. Они разрушали их дома в отместку за свои разрушенные дома. Бомбардировки символизировали насилие. Если пилоты с высоты 5000 метров над землей безжалостно бомбят города, то люди на земле также безжалостно творят разрушения. Насилие одной стороны вызывает ответное насилие другой. Это можно было предвидеть. А для тех, кто предвидел такое и, несмотря на это, выбрал этот путь, нужна была идея, оправдывающая человеческие жертвы. Преступления сербов оправдывают преступления албанцев, убитые два месяца назад служат оправданием для убийств двухлетней давности. Подтверждается идеологическое клише, согласно которому долгосрочная цель оправдывает страдания и смерть в настоящем. Мы можем придерживаться тех или иных политических взглядов, подчеркивая положительные результаты своих действий или указывая на то, что нынешние проблемы помогают избежать проблем в будущем.
Лучше убьем немного сейчас, чтобы не пришлось убивать в будущем. Причиним немного страданий сейчас, но зато потом у нас будет свободная и счастливая жизнь. За свою жизнь я точно понял, насколько фальшивы эти слова. Миру предоставят только однобокую трактовку событий на Балканах. И лишь немногим дано знать правду и понять, что это было на самом деле: бездумная грубая ошибка, в результате которой уже погибли и будут еще гибнуть тысячи людей, которая породила новые ожесточенные конфликты, привела к экономическому разрушению страны и искажению международных границ.
Ведущие державы долгое время не обращали внимание на то, что происходит на Балканах. Сейчас, по крайней мере, балканские события стали новостью номер один. Говорят о международной помощи, размеры которой просто смешны по сравнению с масштабами нанесенного ущерба. Рассеиваются розовые облака гуманитарной благотворительности, и мы уже видим надвигающуюся обездоленность и нищету. Некоторые разрушения уже не восстановишь. Другие, пожалуй, можно. Неясно только, кто за это будет платить. Расплачиваться же будут сполна, вне всякого сомнения, сами народы Балкан, поскольку их проблемы уже недолго будут волновать мировую общественность.
Статья будет опубликована в книге "A Jugoszlaviai Haboru" ("Война в Югославии"), которая выйдет в издательстве "Palatinus Kiado".
Оглавление | В начало статьи