саксонских королевств Завоевание Британии германскими племенами находившимися в стадии разложения родов

Работа добавлена на сайт samzan.net:

СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

Общественное устройство англо-саксонских королевств

Завоевание Британии германскими племенами, находившимися в стадии разложения родового строя, относится к периоду с половины V и до начала VII вв. н. э. Завоеватели — англы, саксы, фризы и юты, покорили местное кельтское население и большей частью превратили его в рабов и зависимых людей. Здесь образовался ряд раннефеодальных королевств, близких по общественному строю к франкскому королевству после завоевания Галлии.

Завоевание обширных земель и превращение кельтского населения в зависимых и несвободных людей ускорили процесс образования классов. Родовая община заменилась соседской сельской общиной (маркой). Как указывает Энгельс, германские завоеватели «всюду ввели свою германскую марку с общим владением лесами и пастбищами и с распр.остранением власти марки также и на поделенную землю» '.

Особенностью англо-саксонского общественного устройства было длительное сохранение свободной общины — марки.

Свободные общинники — кэрлы составляли основу общества. К началу VII в. уже выделились знатные люди—эрлы.Это нашло свое выражение в том, что в англо-саксонских «Правдах» существуют различные ставки вергельда (денег, выплачиваемых за убийство): вергельд за убийство простого кэрла был в два раза меньше вергельда за убийство эрла.

Наряду со свободными общинниками и выделившимися из их состава эрлами в англо-саксонском обществе были и не имевшие своего земельного надела люди — леты. Они, по-видимому, появились у германских племен еще до завоевания Британии.

' Ф. Энгельс, Марка, К.Маркс н Ф.Энгельс, Соч., т. XV, стр. 634.

294 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Здесь они остались в том же зависимом положении, работая на землях эрлов и кэрлов и платя им оброк.

Рабство носило патриархальный характер. Сложившиеся нормы обычного права несколько ограничивали эксплуатацию рабов.

В дальнейшем потерявшие свои наделы кэрлы и выкупившиеся на свободу рабы пополняли группу зависимого населения — летов.

В основе политической организации англо-саксонского общества лежала сельскохозяйственная община (the townschip, vil-lata или vicus), представлявшая собой хозяйственное соединение свободных общинников. На своем сельском сходе —г ал и-м о т е община устанавливала хозяйственные распорядки.

Органом схода являлся староста tun gerefa, ранее выборный, а с усилением королевской власти — назначаемый. Сельский сход посылал своего старосту со священником и четырьмя самыми уважаемыми людьми из своей среды представлять интересы общины в собраниях сотни и графства '.

Сотня (hundred или в местностях скандинавской колонизации wapentake) —общегерманское учреждение, первоначально, по-видимому, округ, обязанный поставлять во время войны 100 воинов. В исторические времена он уже утратил это значение, и у Тацита это прежде всего судебный округ (pagus).

Англо-саксонская сотня носит признаки искусственного образования в противоположность и сельской общине (возникшей из родовой общины), и племени (folk).

Собрание сотни (hundred-gemot, hundredmoot) созывалось один раз в месяц. Кроме представителей от каждой сельской общины, присутствовали все более или менее крупные землевладельцы округа. Более крупным административным округом, объединявшим несколько сотен, было графство.

Графство — в основе своей очень древнее соединение, восходящее к тем племенным государствам, о которых говорил Цезарь. По мере объединения Англии они срастаются в более крупные единицы, «о часто сохраняют индивидуальность '. Во главе графства стоял элдормэн (ealdorman), некогда племенной старшина, князь (princeps у Тацита), представитель местных интересов области в противоположность шерифу (schirgerefa, sheriff), королевскому агенту.

I cm. P. V i nogradof f, English Society in the eleventh century, Oxford, 1908, p. 390 f.

^ Такие нынешние графства, как Эссекс, Кент, были еще в исторические-времена самостоятельными англо-саксонскими королевствами, постепенно превратились в провинции и, наконец, в округа большого государства. Но большинство графств возникло чисто искусственным путем в качестве админи^ стративных округов.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ' 295

Королевская власть в отдельных раннефеодальных королевствах, выросшая из первоначальных обязанностей военного вождя, постепенно расширялась. Королевские дружинники, получавшие от короля земельные владения, образовали класс феодалов. С принятием англо-саксами христианства крупным землевладельцем стала также церковь. Земли королевских доменов, крупных феодальных владельцев — тэнов 'и церквей обрабатывались тысячами рабов и летов.

Деятельность королей направлялась «Советом мудрых» — уитенагемотом. Первоначально он состоял из представителей родоплеменной знати и наиболее видных дружинников. С течением времени в него стали входить епископы, королевские чиновники и королевские вассалы — тэны.

В ходе дальнейшего развития отдельные королевства входили в союз королевств, гегемония в котором принадлежала наиболее развитому в общественно-политическом отношении королевству. Объединение было ускорено нуждами обороны против набегов датчан. В 829 году вся страна была объединена королем Уэссекса Экбертом и стала с этого времени называться Англией.

Народные собра'ния постепенно утратили свое значение, а после объединения Англии в одно королевство все основные его функции перешли к уитенагемоту, так как общего народного собрания в Англии не существовало. Отдельные королевства стали в положение графств (шейров), в которых сперва управляли вице-короли, а позднее элдормены.

В объединенном англо-саксонском королевстве элдормены назначались королем совместно с высшим учреждением — уитенагемотом из членов местных знатных, в некоторых случаях королевских родов.

41. Отправление правосудия в англо-саксонских королевствах

В соответствии с описанным устройством органов власти происходило и отправление правосудия.

Органом судебной власти в сельских общинах являлся сельский сход свободных землевладельцев, руководимый старостой (tun gerefa).

Сельский сход ведал разрешением дел о мелких проступках и о гражданских тяжбах. Кроме того, на 'нем лежала функция обнаружения преступников и отыскания краденых вещей.

Дела о более тяжких преступлениях, а также споры между общинами разрешались в собраниях сотни.

Судьями являлись все присутствовавшие на собрании. Скоро стала выделяться как бы судейская комиссия из двена-

296 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

297

дцати лиц так называемых старшин—т э но в, которая стала играть главную роль в собрании (скабины франков).

Собрание сотни свидетельствовало гражданские сделки, распределяло подати. Во главе стоял сотенный старшина (hundredsealdor, hundredman), выбираемый собранием. С развитием королевской власти рядом с ним появился представитель интересов короля, собиравший в его пользу судебные штрафы— сотенный gerefa (франкский sacebaro, впоследствии сменившийся графом).

Шерифы же назначались королем из круга его королевских людей (франкский граф). Они управляли королевскими имениями, собирали одну треть судебных штрафов ('/з шла элдормэну) и наблюдало за испол1нен,ием закона. Постепенно они сделались председателями на судебных собраниях графства.

Собрание графства (shire-moot, folkmoot) созывалось шерифом два раза в год. Это прежде всего судебное собрание по уголовным и гражданским делам. Судьи — все присутствующие. Но и здесь выделилась комиссия из 12 старших тэнов. Лицо, не удовлетворенное судебным разбирательством в сотенном собрании, могло обратиться в собрание графства, а затем — к королю. Собрание происходило в центральном городе графства, в укрепленном месте (the burh).

В объединенном королевстве Англии уитенатемот являлся одновременно законодательным, а также высшим административным и судебным органом. Он был высшей инстанцией для уголовных и гражданских дел после суда графства и судом первой инстанции по делам ближайших к королю лиц.

В англо-саксонском обществе существовало два вида разбирательства — упрощенное и обычное в форме обвинения.

При поимке обвиняемого на месте преступления, например, если убийца был задержан с ножом в руке или вор схвачен с поличным в руках (hand habend), или на плечах (bakbarend), то с ним поступали, как с бесспорно уличенным преступником и применяли к нему наказание.

При отсутствии очевидности совершения преступления определенным лицом дело разбиралось обычным для германских племен обвинительным порядком, публичным, устным, подчиненным требованиям формализма в приведении доказательств сторонами. Потерпевший должен был подтвердить обвинение присягой, подкрепленной соприсяжничеством нескольких человек. Если обвиняемый, отрицающий свою вину, мог сослаться в удостоверение 'своего «доброго поведения» на присягу трех лиц высшего сословия, он допускался к принесению очистительной присяги вместе с определенным числом соприсяжников. Тяжба также могла быть решена на основе результатов судебных орда-

лий («суд божий») кипящей водой или раскаленным железом '. Условия применения этих последних в точности не известны.

Наказанием за самые тяжкие преступления, угрожающие общественному спокойствию, являлось «лишение мира» и связанное с ним изгнание осужденного из страны. В других случаях действовала система денежных выкупов (композиций), отражавшая классовое расслоение англо-саксонского общества. Ко времени составления первой из англо-саксонских «Правд» (в начале VII в.) вергельд за убийство кэрла составлял 200 шиллингов, а вергельд за убийство эрла — 400 шиллингов. К концу VII в. различие увеличилось, и вергельд за убийство эрла повышается до 600 шиллингов, то есть в три раза превосходит вергельд за убийство свободного человека.

В древнее время и личность короля была под такой же охраной: за убийство короля выплачивался его роду вергельд в 7200 шиллингов, как и за убийство епископа ".

Лишь постепенно появляется феодальное понятие измены, не знакомое древнему праву. Покушение на жизнь короля стало государственным преступлением, не искупаемым вергельдом.

Вопрос  об  организации   преследования  преступников в англо-саксоноком периоде вызвал длительные литературные споры. Немецкий историк английского права Филиппе выдвинул положение об изначальном существовании у англо-саксов старинного германского Friborg — «союза десяти свободных людей (gegildan), имевшего своей целью взаимное поручительство; этот союз составляет лучшую основу института круговой поруки» ^ Последующие работы английского историка права Паль-грэва, немецких историков Вайца, Г. Л. Маурера, К. Маурера, а также русского историка права М. М. Ковалевского полностью

' Не вполне точно указание проф. М. М. Гродзинского на то, что «первоначально английский процесс знал те же доказательства, что и процесс германский—поединок, ордалии и присягу сторон и соприсяжников» («Улики в советском уголовном порцессе», стр. 39). В доказательственной системе англо-саксонского процесса не было поединка. Он был введен лишь после нормандского завоевания Англии и весьма неохотно применялся местным населением.

"• Однако в обычном праве англо-саксонского королевства Мерсии уже подчеркивается публично-правовое положение короля: за убийство короля род убийцы уплачивал роду убитого, кроме вергельда, такую же сумму в пользу народа.

з G. Philipps, Versuch einer Darstellung der Geschichte des Angel-sachsischen Rechts, Gottingen, 1825.

На этой же точке зрения стоял в ряде своих работ Р. Гнейст. Недостаточно определенно говорит он об обязательной приписке каждого свободного безземельного человека к какому-нибудь десятку («История государственных учреждений Англии», М., 1885, стр. 23), относя этот институт к англо-саксонскому периоду, Д. Стифен («Уголовное право Англии в кратком очертании», СПб., 1865, стр. 33) также говорит о круговой поруке frank-pledge как о самом древнем учреждении англо-саксов.

298 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

опровергли взгляд на исконное существование у англо-саксов круговой поруки десятков и сотен. Они доказали, что как в Германии, так и в Англии ранее существовавшая ответственность рода за деяния каждого сородича заменилась ответственностью соседской общины (марки) и что с возникновением зависимости сельского населения от местных феодалов, которые в Англии назывались глафордами или лордами, развилась и система личного поручительства глафорда за подвластных ему людей ^

С постепенным упадком родовой ответственности и распадением сельской общины—марки, основным видом поручительства как меры охраны королевского мира стало личное поручительство крупных земельных владельцев.

Сначала оно могло являться дополнительным к поручительству родственников ".

Затем поручительство феодального владельца делается главным средством охраны мира и распространяется с его крепостных на свободных людей, живущих на его землях. Закон короля Инна (конец VII в.) показывает, что поручительство глафорда является уже основным бидом! поручительства и средством охраны мира.

Параллельно с расширением прав феодальных владельцев шло и развитие их юрисдикции, так называемой манориальной юстиции ^

' Palgrave, The Rise and progress of the English Commonwealth, London, 1832, p. 193; W ait z, Deutsche Verfassungsgeschichte; C, M aure r, Kritische Ueberschau der deutschen Gesetzgebung und Reschtswissenschaft, 1853, В. 1; G. L. Maurer, Ueber die Freipflege, Munchen, 1848, § 1, 1.

M. M. Ковалевский, История полицейской администрации (полиции безопасности) и полицейского суда в английских графствах с древнейших времен до смерти Эдуарда III. К вопросу о возникновении местного самоуправления в Англии, Прага, 1877. В этой работе, основанной на изучении не только сборников законов, приписываемых англо-саксонским королям, но н архивных данных, автор устанавливает, что круговая порука десятков и сотен явилась на территории Англии Мерой полицейской безопасности, вводимой сверху. Первой попыткой ее введения были постановления датских завоевателей, в частности короля Кнуда. Эта круговая порука охватывала, естественно, только области, завоеванные датчанами. Более обширное применение круговая порука десятков и сотен получила после нормандского завоевания в постановлениях Вильгельма и его преемников. Проанализировав сборник так называемых законов Эдуарда Исповедника, последнего англо-саксонского короля, Ковалевский устанавливает, что их редакция относится ко времени не ранее 1134 года и, следовательно, .они отражают институт, введенный завоевателями (стр. 7, прим.).

' Соответствующий текст постановления одного из королей Кента см. Palgrave, The Rise.., v. II, pp. CXXII и CXXIII.

* О спорах по вопросу о времени и основании происхождения права ма-нориального владельца на отправление courts leet см. M. Ковалевский, История полицейской администрации.., стр. 115—120. Лорд главный судья Кок (1642 г.) объяснял, что слово «leet» этимологически происходит от саксонского слова «led» и по смыслу относится к «собранию людей» (см. т а м же, стр. 116, прим.).

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ  299

Изучив хартии королей англо-саксонской и датской династий, М. Ковалевский установил, что уже задолго до нормандского завоевания феодальные владельцы постепенно присвоили себе право суда и заставляли королей признавать его особыми жалованными грамотами. Уже в этот период обозначились три различных вида манориальных судов, которые позже в актах XIII и XIV вв. известны под именем customary courts, courts baron и courts leet. Первый из них customary courts ведал решением вопросов землепользования, которое раньше принадлежало общинным сходам, затем эта юрисдикция была захвачена крупными землевладельцами. Право держать courts baron охватывало производство расследования и решения по мелким полицейским проступкам и по гражданским делам. Право держать courts leet охватывало собою неопределенно широкий круг уголовных преступлений. Наиболее ранняя из сохранившихся грамот с пожалованием такого рода суда относится к 725 году. Значительное число таких грамот было выдано' королями датской династии '.

Юрисдикция владельцев маноров была неодинакова по объему. В одних жалованных грамотах указывается лишь на наделение земельного собственника saca et soca cum omnibus liberiatibus et liberis consuetudinibus, не упоминая отдельных видов судебных прав. Другие перечисляют отдельные ветви судебной юрисдикции. Владельцы, получившие грамоты первого рода, имели право держать. только courts baron. Получившие хартии второго рода приобретали право на выполнение в своих владениях, пользовавшихся судебным иммунитетом (franchise), всех полицейских и судебных функций, которые до феодализации страны принадлежали элдорменам в сотенных судах. Каждый владелец манора в пределах, установленных жалованной грамотой прав, мог созывать суд, в который должны были являться не только сервы и вилланы, но и свободные земледельцы — сокмены. За неявку налагался штраф в пользу феодала.

Основным видом наказания были штрафы, но в наиболее тяжких случаях нарушения мира манориальный суд имел право объявлять виновногр вне закона, что сопровождалось конфискацией всего имущества в пользу вотчинника.

Расцвет патримониальной юстиции приходится на время, непосредственно предшествовавшее нормандскому завоеванию.

' Жалованная грамота Кнуда (1032 г.) монастырю Марии Гластонии, ссылаясь на хартии его предшественников, предоставляет настоятелю монастыря суд по всем церковным и светским делам. В таких грамотах часто указывается на запрещение королевским чиновникам вмешиваться в отправление суда феодальным владельцем.

300 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Светские и духовные феодалы лично или через своих управителей задерживали и судили всех лиц, совершивших нарушения мира в пределах их владений.

42. Развитие феодализма в Англии после нормандского завоевания

Завоевание Англии герцогом Нормандским Вильгельмом в-1066 году явилось важной вехой в общественном и государственном развитии королевства.

Ближайшим последствием завоевания было дальнейшее развитие феодализма. Конфискуя почти все принадлежавшие англосаксонским феодалам поместья, Вильгельм произвел в широком объеме закрепощение крестьян, остававшихся еще .свободными. После жестокого подавления ряда крестьянских восстаний вся Англия была подчинена господству новой феодальной знати, выходцев из Нормандии и других земель Франции. Потребность держать в узде закабаляемое крестьянство обусловила развитие в Англии сильного централизованного феодального государства. Одну седьмую часть всей обрабатываемой земли Англии Вильгельм Завоеватель оставил за собой. При раздаче других земель своим сподвижникам он избегал дарения крупных массивов земель в одном месте. Поэтому нормандские бароны, владея разбросанными по всей территории Англии клочками земли, не могли стать опасными соперниками центральной власти '.

В то же время Вильгельм сохранил за средним слоем англо-саксонской знати—рыцарями их владения, создав этим новую опору для себя на случай феодальных усобиц.

В положении крестьянства произошло резкое ухудшение. Крепостная эксплуатация усилилась, • массы крестьян, еще недавно свободных, были превращены в полусвободных и несвободных 2.

' Английский историк Галлам, говоря о причинах различия в характере феодализма в Англии и на континенте, считает одной из них незначительный размер ленов и разбросанность владений одного и того же вассала в различных графствах. «Феодальные поместья англо-нормандских баронов со времени завоевания были далеко не столь обширны, как во Франции. Граф Честер-ский владел, правда, всем графством этого имени, граф Шрьюсберри — всем графством Шропширским, но эти владения по своему протяжению не выдерживают сравнения с герцогством Гвиенским или графством Тулузским. Поместья баронов, сопровождавших Вильгельма Завоевателя в Англию, были вообще весьма разбросаны. Так, например, Роберт, граф Моретон, получивший наибольший надел сравнительно с остальными сподвижниками Вильгельма, владел 248 поместьями в Корнуэллсе, 44—вСессексе, 196—в йоркшире, 99 — в Норгемптоншире, не считая значительного числа поместий в других графствах» (цитата приведена у М. Ковалевского, История.., стр. 132). ' cm. P. Vinogradoff, Villenage in England, Oxford, 1892, p. 43 L

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   301

Произведенная Вильгельмом в 1086 году перепись всех земель и всего населения Англии («Книга страшного суда») фиксировала, что почти 95 процентов населения жили в деревнях, занимаясь земледелием. Большая часть их принадлежала к группе, обозначенной именем «вилланов». Термин этот в конце XI в. не имел вполне определенного социального смысла, так как при переписи, в вилланы были записаны не только крепостные, но и часть свободных крестьян. В XII в. этот термин обозначает крепостное состояние. Вилланы не имели права покинуть обрабатываемую ими землю, принадлежащую феодалу, в пользу которого они были обложены тяжелой барщиной.

Значительно меньшую часть сельского 'населения составляли так называемые сокмены, или свободные люди. Иногда они были обязаны в отношении сеньора незначительной барщиной или только повинностью soca, то есть обязанностью присутствия на судебном собрании '.

Особенностью феодального устройства Англии было то, что не только «великие бароны», к которым относились также архиепископы, епископы и аббаты крупных монастырей, являлись коронными вассалами, получавшими свои лены от короля; к коронным вассалам относились и «рыцари» (мелкие землевладельцы), которые также присягали в верности самому королю. Значительно меньший слой составляли арьер-вассалы, получавшие свои лены от вассалов короля.

Вильгельм организовал по-новому несение военной службы феодалами. На основе переписи 1086 года были точно определены размеры земельных владений каждого феодала, и на всех землевладельцев возложена равномерная военная повинность.

Другой особенностью государственного устройства было положение церкви. С одной стороны, она стала в Англии крупнейшим владельцем земель, эксплуатировавшим тысячи крепостных и рабов. Но, с Другой стороны, Вильгельм принял меры к сохранению за королем контроля над церковью. Постановления съездов епископов получали силу лишь после одобрения их королем. И, наконец, король всячески старался освободиться от вмешательства римских пап, претендовавших «а высшее руководство всеми светскими государями. При Вильгельме был более точно очерчен круг ведомства' церковных судов. Они должны были согласно нормам канонического права разбирать дела «церковных людей», а также некоторые дела, касающиеся веры.

С этого времени многие клирики изучают римское право, а также местные кутюмы и способствуют в качестве представителей королевской курии разработке общего права Англии.

cm. P. Vinogradoff, Villenage.., pp. 66—79, 103—107.

302 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

43. Суд и управление в XI—XII вв.

Высшим органом управления при Вильгельме и его ближайших преемниках была королевская курия (curia regis), в основном состоявшая из крупных феодалов, но в которую иногда приглашались и менее знатные лица по усмотрению короля. Она была преемницей англо-саксонского уитенагемота и нормандской герцогской курии. Функциями королевской курии были законодательство, административное и финансовое управление и осуществление суда как в форме непосредственного разбирательства Тяжб крупных феодалов, так и 'в форме проверки судебных решений низших органов.

Королевская курия в каччстве судебного учреждения была типичным феодальным судом, то есть судом равных. Здесь заседали высшие феодалы и ближайшие советники короля, иногда под его личчым председательством. Обычным способом разрешения важнейших тяяб между светскими баронами был поединок '. Первые короли нормандской династии сами совершали объезды страны во главе своей курии. Имеются указания источников на председательствование в курии Генриха II. На царствование Генриха II приходится и организация специальной судебной курии по уголовным делам (curia capitales). Это уже не феодальное собрание баронов, а суд в составе пяти юристов, двух клириков и трех мирян для разрешения именем короля важнейших уголовных дел. Это зародыш будущего суда Королевской Скамьи ".

В области местной администрации короли нормандской Династии частично использовали систему органов, существовавших до нормандского завоевания. Вся страна делилась на графства, сотни и общины. Но основные чины администрации подбирались из числа завоевателей — нормандцев. Во главе каждого графства по нормандскому образцу был поставлен королевский чиновник, объединявший функции военачальника, руководителя финансового и административного управления и судьи. Его официальное наименование б а ль и было вскоре переделано на местный лад, и он стал называться шерифом.

Судебные функции распределялись между тремя группами судов. Церкви в лице епископов и аббатов принадлежала очень широкая юрисдикция в отношении всех церковныы людей. Состав этой группы определялся так же широко, как и во Франции. И точно так же, как и там, церковный суд весьма мягко относился к преступлениям, совершенным «своими».

' Исторически правдоподобна изображенная Шекспиром сцена судебного поединка, происходящего по распоряжению короля между герцогом Болин-броком и герцогом Норфолькским («Король Ричард II»).

" cm. Pollock F. and Maitland F. W„ The history of English Law befor the time of Edward I, Cambridge, 1898, v. 2, ed. 2, 1. p. 170.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

Суду феодалов принадлежал разбор тяжб между ними и их вассалами. Кроме того, владелец имения (манора) через своего управителя (нормандский сенешаль, английский стюард) осуществлял суд над зависимыми от него людьми. Короли нормандской династии вплоть до XIV в. продолжали практику пожалования владельцам маноров широких судебных и полицейских полномочий. При этом полицейские судыыфеодалов в XI—XII вв. пользовались полной независимостью от королевских судов.

Однако, по общему правилу, Вильгельм и его преемники, даруя право суда владельцам маноров, сохраняют за собой так называемое justitia mortis et membrorum, то есть применение смертной казни и членовредительных наказаний.

С другой стороны, круг функций манориальных судов был расширен в связи с тем, что Вильгельм и ближайшие его преемники ввели в ряде местностей взамен индивидуального поручительства систему круговой поруки сотен и десятков. Она распространялась и на свободных земледельцев, и на крепостных и должна была усилить безопасность нормандских завоевателей в среде враждебного англо-саксонского населения.

В связи с введением этой полицейской меры на суды манориальных владельцев была возложена обязанность следить за выполнением жителями требования о записи в один из десятков, а также осуждение лиц, нарушивших это требование закона. Кроме того, на суд манора была возложена обязанность расследовать каждый случай убийства нормандца неизвестными лицами и налагать штрафы на всех жителей, если убийца не был обнаружен ^

Что касается суда непосредственного представителя королевской власти — шерифа, то он осуществлялся им путем председа-тельствования в судебных собраниях графств и сотен.

Начиная  с  царствования  Генриха  II  Плантагенета (1154—1189 гг.), укреплявшего влияяие королевской власти на местах, происходит длительная борьба между его представителями — шерифами — и феодальными владельцами маноров, упорно отстаивавшими свои судебные привилегии. По наиболее тяжким преступлениям феодалы вынуждены признать судебную власть короля. По таким преступлениям все свободные должны были судиться в суде графства, где 'под председательством шерифа дела решались вассалами короля, представителями городов и сельскими свободными землевладельцами.

' В хартиях Вильгельма устанавливается ответственность сотен, и лишь с половины XII в. была установлена круговая ответственность десятков. Примеры хартий, устанавливающих эту ответственность, приведены у М. Ковалевского («История...», стр. 128).

304 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

На шерифа было также возложено исполнение судебных решений.

Мелкие уголовныы дела были постепенно изъяты из подсудности суда графства. Их разрешал шериф во время своих 1разъ-ездов по сотням не менее двух раз в год (turnus vicecomitis, scheriff-tourn). Этот суд уже не являлся старым судом сотни, а представлял собою как бы отделение суда графства в силу королевского поручения шерифу.

Поскольку полицейский надзор за населением, не входившим в состав феодально-зависимых, был возложен на шерифа, то при своих разъездах он проверял выполнение жителями обязанности состоять в каком-либо десятке, связанном круговой порукой. При такой проверке шериф 'созывал все население небольшого округа. За этим соб,ранием сохранилось наименование court leet.

Десятки, связанные круговой порукой, стали низовым звеном полицейской администрации. При этом постепенно ответственность всех членов «десятка» сменялась ответственностью главы его — десятского.

Необходимо отметить, что при первых королях нормандской династии на должность шерифов назначались самые высшие сановники короля, крупные феодалы, архиепископы или епископы, иногда даже члены королевской семьи. С отправлением этой должности соединялась и значительная военная, административно-полицейская и судебная власть и немалые, доходы.

Даже буржуазный историк государственных учреждений Англии, обычно ограничивающийся чисто юридическим анализом институтов, вынужден отметить «пристрастие» судов королевских шерифов к близким им по сословию и национальности людям.

«Корыстолюбие и своеволие нормандских фогтов (так он именует шерифов.—М. Ч.) и феодалов сделали суд местом произвола и угнетения. В течение многих поколений не могло установиться единообразие судебных форм и юридических норм: англо-саксонские и нормандские правовые понятия сталкивались между собою, производя путаницу. «Судные мужи» были разделены между собою национальными антипатиями. Коллизия нормандских и англо-саксонских правовых представлений давала широкий простор личному усмотрению, которое при пристрастии нормандских фогтов и вотчинных управителей к своим единоплеменникам и людям одного с ними сословия всегда направлялось в эту сторону, если только «е предлагались большие выгоды за противоположное решение» '.

ГЛАВА IV, СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   305

Документы отмечают, что в 1170 году Генрих II должен был поручить разъездным судьям произвести расследование по многочисленным 'жалобам на злоупотребления шерифов. Ряд шерифор был смещен и подвергся преследованиям '.

Сущность английского судопроизводства XII в. осталась прежней. Это была сакральная, строго формалистическая процедура,. направленная на установление с помощью божества ответа на вопрос, кто из тяжущихсяяправ в своих утверждениях.

К старинным средствам определения правоты одной из сторон, то есть к присяге тяжущихся и соприсяжников и ордалиям, присоединился привезенный нормандскими завоевателями судебный поединок. Но дух доказательственной системы от этого не изменился. По-прежнему от тяжущихся требовалось тщательное соблюдение строгих формальных правил. Как и в обвинительном процессе французских феодальных государств, и в Англии судебные доказательства не были связаны с существом дела. Выступавшие вместе со сторонами соприсяжники удостоверяли своей присягой не наличие определенных фактических обстоятельств, а свою уверенность в правоте обвинителя или обвиняемого. Малейшее отклонение стороны или ее соприсяжников от установленной обычаем формы присяги означало в глазах судей неправоту данной стороны: считалось очевидным, что божество не допустило правильно принести присягу в защиту неправого дела.

Таков же был смысл и тех физических испытаний, которые составляли суд божий в более узком смысле слова. Сюда относились испытания холодной водой и раскаленным железом. При первом — освященная вода указывала на невиновность или виновность подвергавшегося испытанию, принимая его в свое лоно или отвергая. При втором — вопрос о виновности определялся характером следов ожога, сохранившихся через три дня на руке испытуемого, пронесшего кусок раскаленного железа на расстоянии в три шага.

В XI и XII вв. с этими ордалиями боролся нормандский способ суда божия — поединок, отвергаемый англо-саксами.

44. Разъездные королевские судьи

Усиление судебной власти короля связано с обычаем посылать на места для проверки деятельности шерифов и решения важнейших дел высших сановников короля в качестве разъездных судей. Начало разъездов королевских судей приходится на царствование первых королей нормандской династии

' P. Гнейс т. История государственных учреждений Англии, М., 1885, стр. 150.

^См. W. Stubbs, Select Charters and other illustrations of English Constitutional history, ninth edit., Oxford, 1921, pp. 175 f.

(вторая половина XI в.). Они постепенно заменили личные объезды страны королем с его курией.

Со времени Генриха 1 (начало XII в.) в качестве «разъездных» судей посылались бароны казначейства, которым поручались сборы и проверка королевских доходов. Они проверяли и взимание штрафов в пользу короля местными судами.

Самый обычай посылки таких королевских посланцев, п'о-видимому, был заимствован нормандскими герцогами из практики франкской монархии (missi dominici) Карла Великого.

Эти посланцы вначале не имели определенных функций. Каждый посланец получал королевскую грамоту с перечислением даваемых ему поручений. Отсюда и сама грамота называлась comission. Поручения эти касались фискальных интересов короля, вопросов управления и отправления правосудия. Надо при этом иметь в виду, что в эту эпоху функции администрации и правосудия не различались. Посланцы короля обязаны были восстанавливать «королевский мир», в чем бы ни состояло нарушение, и обеспечить получение королевской казной всего ей причитающегося.

При этом в самом разрешении дел, которые теперь называются гражданскими и уголовными, сохранялся старый англосаксонский порядок участия местного населения, точнее определенных его групп. Однако большая часть дел разрешалась не этими разъездными судьями, а судами графства и сотен. В судах графств преобладали местные сеньоры, а суды сотен часто находились в полной власти отдельного феодала, пользующегося правом судебного иммунитета.

Вступивший на престол после периода феодальных междоусобиц Генрих II Плантагенет (1154—1189 гг.) продолжал дело централизации и усиления королевской власти. В области суда он закрепил право короля вмешиваться в дела, разрешаемые в куриях феодальных владельцев. Королевская курия из чрезвычайного суда с ограниченной подсудностью превратилась в обыкновенный суд для всего королевства, охватывающий очень широкий круг дел. Великий юстициарий Англии Гланвилла ' уже

1 Ранульф Гланвилла (умер в 1190 г.), великий юстициарий при Генрихе II, написал в 1189 году «Трактат о законах и обычаях Англии» (Tracta-tus de legibus et Consuetudinibus Angliae tempore Henrici II compositus). Трактат напечатан в приложении ко второму тому Филиппса «История английского государства и права». Трактат этот имеет большое значение в качестве теоретического и практического обобщения действующих в королевской курии в конце XII в. норм права. В этом трактате имеется и ряд положений римского права и права канонического. О классовой направленности трактата можно судить по нормам, определяющим правовое положение английских вилланов. Гланвилла приравнивает их положение к положению рабов в римском праве.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   307

указывает в числе 'подсудных королевскому суду все дела о тяжких преступлениях, feloniae ^

В основном это расширение происходит за счет деятельности разъездных судей ".

Постановлением 1176 года (Нортгемптонские ассизы^), система объездов страны королевскими судьями приобретает регулярный характер.

Вся страна была разделена на 6 округов, и для объезда этих округов было назначено восемнадцать судей. Позже число судей было увеличено. Они назывались «судьями-ревизорами» — justices in eyre, так как главной их" обязанностью было производство общей ревизии графства. В состав их первоначально назначались приближенные короля или высшие духовные лица. Но так как эти судьи нередко применяли смертную казнь к преступникам, то епископы и аббаты были устранены от назначения^.

Разъездные судьи, прибывая на места, председательствовали в судах графства, 'превращая их в королевскую курию. На эти чрезвычайные сессии курии приглашались по 12 полноправных людей из каждого города °•.

45. Судебная реформа Генриха II и новый порядок уголовного процесса

Среди других мероприятий Генриха II, относящихся к организации суда, большой интерес представляет реформа порядка

' Глаявилла называет тяжкие преступления—feloniae contra pacern do-mini Regis, с процессуальной точки зрения они являются placita <:огопае, то есть считается, что "истцом по ним выступает король. Формула «король (королева) против такого-то» сохранилась в Англии и доныне для обозначения уголовных дел (rex versus NN или king against NN).

^ Это название justiciarii itinerantes впервые встречается у составителей Pipe Roll в 1176 году.

* Слово «ассизы» (assizes) имеет несколько значений. Первоначальным является: «заседание», «собрание». Затем это слово стало обозначать и те постановления, которые были изданы на собрании, например, Кларендонские ассизы. Наконец, оно распространилось на содержание этих постановлений. Так, указанные ассизы ввели для разрешения земельных споров институт местных присяжных людей. Отсюда слово «ассизы», или «ассизный суд», стало применяться в Англии и на континенте для обозначения суда присяжных.

См. П. И. Люблинский, Очерки уголовного суда и наказания в современной Англии, СПб., 1911, стр. 342—343.

* Священнослужителям по старинным правилам не полагалось участвовать в «пролитии крови» (ecclesia ab horret sanguinern).

°> cm. Stubbs W., Select Charters and other illustrations of English constitutional History (ninth edit, Oxford, 1921, p. 167 f, 251—257). Stubbs W., Constitutional History of England, Oxford, 1874, Pollock F. and Maitland F. W., The history of English Law before the time of Edward I, Cambridge, 1898, vol. 2, ed. 2, I, p. 155 f., 170.

308 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

разрешения земельных споров, несомненно перенесенная им из его нормандских владений, но приспособленная к местным английским условиям. Это был способ проверки всех вопросов, относящихся к спорному земельному владению, путем расследования королевским судьей через местных людей, опрашиваемых под присягой и являющихся представителями сотни или графства (будущее жюри присяжных) '.

Обычай, который лег в основу судебной реформы Генриха II, уже существовал на английской почве при первых королях нормандской династии в виде опроса под присягой местных людей. Как известно, еще Вильгельм Завоеватель применил метод исследования существующих отношений при проведении всеобщей переписи земель и населения и составлении так называемой «Книги страшного суда» в 1086 году. Характер и размеры земельных держаний и положение тех или иных групп населения удостоверялись путем опроса под присягой местного населения.

И эту форму административного исследования фактически существующих земельных отношений ближайшие преемники Вильгельма стали применять при решении тех дел, в которых была непосредственно заинтересована корона.

В отдельных случаях король давал такую же привилегию присяжного исследования земельных отношений тому или иному монастырю или светскому владельцу, избавляя его тем самым от необходимости прибегать в суде к ордалиям или поединку для подтверждения своего права ".

Этот способ, исключающий применение старых формальных доказательств в виде ордалий и поединков и вводящий сотрудничество представителей центральной королевской власти и местного населения в лице присяжных, в деле отправления правосудия стал исходным пунктом для всего дальнейшего развития английского процесса как гражданского, так и уголовного.

Введение нового порядка проверки вопросов, относящихся к владению землей через местных присяжных, было во всех отношениях выгодно среднему классу землевладельцев (рыцарей).

'См.В runner Н„ Die Enstehung der Schwurgerichte, Berlin, 1872, S. 127 f.

Thayer J., A preliminary Treatise on evidence at the Common Law, Part I, Development of trial by jury, Boston, 1896. Stubbs W„ Constitutional History of England, Oxford, 1874, p. 728. " Ярким примером такого обращения короля к помощи местных собраний графств и сотен с участием окольных людей для решения земельных споров является письмо Вильгельма Завоевателя к епископу Ланфранку. В нем король требует, чтобы было. созвано собрание графства с участием баронов — держателей земель церкви с привлечением к решению спора «тех англичан, которые знают положение земель этой церкви во времена смерти короля Эдуарда и которые подтвердят присягой то, что скажут об этом».

Письмо напечатано полностью в книге III. Пти-Дютайи «Феодальная монархия во Франции и в Англии в Х—XIII вв.», М., 1938, стр. 57—58.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ  30&

Во-первых, этот порядок мог по специальному разрешению королевской курии применяться в тех делах, в которых были заинтересованы средние и мелкие держатели земли, — в делах по спорам их с крупными феодалами о переходе по наследству земельного держания '. Во-вторых, са1мый порядок этот, с его процессуальной стороны, избавлял держателя земельного владения от ранее неизбежного судебного 'поединка, который был всегда не в почете у англо-саксонских рыцарей.

С этой точки зрения интересно рассуждение Р. Гланвилла о значении нововведения Генриха JI. «Великая ассиза есть королевское благодеяние, которым мы обязаны милости государя и. влиянию высоких его советников; посредством ее спасительно оберегается жизнь и состояние человека, так что при каждом оспа' ривании права, которое он имеет на свободную землю, он может уклониться от неверного по своему исходу поединка. Он может избегнуть неожиданной и преждевременной смерти или, по крайней мере, страшного стыда, следующего за произнесением тех унизительных слов, которыми побежденный должен признать свою вину».

Процедура исследования (recognitio) через местных людей происходила следующим образом. Приехавший в графство как представитель королевской курии юстициарий избирал четырех самых лучших и достойных рыцарей milites, а те, в свою очередь, избирали 12 местных достойных людей (XII meliores lega-les homines) из землевладельцев, которые, по их предположению, лучше всего могли знать истинное положение вещей, размер соответствующего земельного владения и его условия. Они под присягой давали юстициарию свои показания. Единогласное засвидетельствование ими факта (veredictum vicineti) решало дело. Если же не получалось единогласия, избиралось дополнительное число присяжных до тех пор, пока за определенное решение н&

' Другим случаем, в котором применялось расследование через присяжных (recognitio), было предъявление вассальных притязаний, от которых могло пострадать гражданское состояние ответчика. Таким образом, и в этом случае применение нового порядка было направлено против крупных феодалов и в пользу средних и мелких землевладельцев.

Судебная реформа Генриха II не была проведена одним законодательным актом. Она состояла из ряда отдельных постановлений (ассиз), относящихся к различным вопросам, но объединенных общим началом. Взамен разрешения тяжб старым феодальным средством, то есть поединком, ассизы устанавливали порядок расследования с помощью местных присяжных людей. К этим ассизам, в первую очередь, принадлежала так называемая «великая ассиза», далее «ассиза о смерти предшественника» 1176 года, «ассиза о новом захвате», «ассиза о последнем представлении на приход» 1164 года, и «ассиза utrum» (о церковном или светском характере владения). Некоторые из этих ассиз не дошли до нас в форме законодательного текста и изложены в сочинении Гланвиллы.

310 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

соберется 12 голосов '. При этом стороны имели право заявлять отвод тем из присяжных, с которыми они находились во вражде.

Из этого порядка, видимо, ведет свое происхождение принцип единогласия вердикта присяжных в Англии, а также условия образования жюри.

Первоначально этот порядок, как было указано, применялся в спорах о земельных владениях, в которых лично был заинтересован король. И в качестве правового принципа, обосновывающего отказ от поединка и обращение к «голосу отчизны» приводился такой афоризм: «король не сражается и не имеет другого бойца, кроме отчизны» (rex поп pugnat, пес habet alium campio-nem quam patriam).

Затем эта привилегия дается в виде королевской милости отдельным землевладельцам, испрашивавшим ее у королевской курии.

При самом введении ассизы Генриха II, рекогниторы (созванные местные люди) решали только один вопрос: кто из спорящих имеет больше прав на землю. Однако для ответа на такой вопрос нередко 'необходимо было предварительно установить наличие тех или других фактов. Поэтому практика постепенно ввела расширение функций присяжных людей в решении гражданских споров. В XIII в. оно было уже фиксировано в сочинении Брэктон а. Это нововведение состояло в том, что при наличии соглашения истца и ответчика юстициарий ставил отдельные вопросы дела на разрешение «присяжных людей», избираемых из 'местного населения. Они разрешали эти вопросы, давая ответы под присягой и в этом случае назывались не ге-^ognitores, а присяжными—juratores.

• В это время еще проводилось различие между первоначальным институтом ассиз, введенным законодателем, и новым его расширением, введенным судебной практикой. Это различие выражалось в формуле «Assisa vertitur in juratam» (ассиза превращается в решение присяжных). Это различие имело очень важное значение в смысле ответственности присяжных.

Recognitores в случаях установления лживости их решения •отвечали, как за лжесвидетельство, juratores не несли ответственности за правильность данных ими показаний.

Аналогичные правила о расследовании через местных присяжных людей были введены несколькими постановлениями, изданными при Генрихе II, и в отношении уголовных дел.

Прежде всего, такое постановление о епископском суде имеется в Кларендонских конституциях 1164 года. Ст. 6 конституций говорит о тех случаях, когда найдутся «такие преступники, что никто не захочет или не осмелится их обвинить, тогда шериф

' Это так называемое «подкрепление ассизы» (affortiamentum).

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   311

по требованию епископа заставит 12 полноправных людей из соседей или из деревни (duodecim legales homines de vicineto sou de villa) дать клятву перед епископом в том, что они обнаружат истину, согласно со своей совестью» '.

Через два года, в 1166 году, король Генрих II издал Кла1рен-донскую ассизу, которая должна была служить инструкцией для разъездных судей. В ст. 1 ассизы говорится: «Для охраны мира и поддержания справедливости в каждом графстве и в каждой сотне должно производиться расследование через посредство двенадцати полноправных людей от каждой сотни и четырех полноправных людей от каждой деревни, которые дадут клятву, что будут говорить правду о том, есть ли в их сотне или в их деревне какой-либо человек, которого обвиняют на основании фактических данных или только на основании слухов, как разбойника или как тайного убийцу или грабителя, или как укрывателя разбойников или тайных убийц или грабителей после того, как государь король стал королем. И расследование об этом королевские судьи пусть производят в своем присутствии, а шериф в своем» '.

В изданной в 1176 году Нортгемптонской ассизе снова повторяется указание на расследование преступлений с помощью присяжных людей в отношении не только грабителей, убийц, разбойников и их укрывателей, но также поджигателей, фальшивомонетчиков и подделывателей документов э. Ст. 1 ассизы указывает, что расследование производится 12 рыцарями, а за недостатком их — двенадцатью свободными полноправными людьми сотни и четырьмя человеками от каждой деревни данной сотни.

Дальнейшие статьи Нортгемптонской ассизы устанавливали, что обязанности присяжных должны были нести все полноправные люди графства, не исключая и феодальных сеньоров,

I Stubbs W., Select Charters.., p. 138—139. Говоря о реформе Генриха II, Кении приводит следующую параллель: «В саксонский период Этель-ред Неразумный издал закон: «Пусть соберутся свободные в каждой общине и пусть выйдут вперед 12 старших тэнов и рив (reeve—представитель исполнительной власти, совмещавший функции управителя, судебного пристава и надзирателя. — Ред.) с ними, и пусть они покляяутся на мощах, что они не обвинят невиновного и не укроют виновного» (К. Кении, Основы уголовного права, Издательство иностранной литературы, 1949, стр. 519).

Однако тут же Кенни замечает, что, вероятно, Генрих «воспринял не то, что было завещано англо-саксонским периодом, но франкские формы дознания, применявшиеся в Нормандии». Таково же мнение Pollock F. and ,М a itiand F. W., History of English Law.., v. I, p. 442, и Holds-worth W„ History of English Law.., v. I, p. 12, London, 1923.

" Stubbs W., Select Charters.., p. 143—146. «Per XII legaliores homines de hundredo, et per IV legaliores homines de qualibet villata... per sacramen-tum quod illi verum dicent... qui sit rettatus vel publicatus quod ipse sit roba-tor veb murdrator, vel latro, vel aliquis qui sit receptor robatorum, vel murdra-torum, vel latronum, postquam dominus rex fuit rex. Et noc inquirant, justitiae coram se, et vicecomites coram se». 3 Stubbs W„ Select Charters.., p. 150—153.

312 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   313

имевших свою собственную судебную курию. Лица, на которых присяжные указывали, как на .преступников, немедленно •подвергались аресту. Производя аресты, шериф имел право действовать также на территории, на которую распространялся феодальный иммунитет, владельцы этих 'поместий обязаны были помогать ему. Суд над лицами, арестованными по представлению присяжных, 'принадлежит лишь одному королю и происходит в королевской курии перед его судьями, и все движимое имущество осужденных достается исключительно королю (ст. 5). На суде, происходящем в полном собрании графства под председательством разъездных судей, что превращало судебное заседание графства в заседание Королевской курии, арестованные еще подвергаются старинному порядку испытания водой ad jussam aquae. Однако ст. 14 Кларендонской ассизы говорит о значи--тельном умалении роли ордалий. Если раньше благополучный исход испытания водой влек за собой полное оправдание обвиняемого, то теперь окончательный приговор суда зависит от той .характеристики, которую дают обвиняемому местные люди.

«Такова воля короля, чтобы те, которые подвергнутся ордалии и выыдут из испытания чистыми, «о в то же время пользуются самой дурной славой и 'по свидетельству многих и полноправных людей считаются способными на самые предосудительные поступки, чтобы они оставили пределы королевских земель... и вернуться в Англию они могут только по особой милости государя короля; если же они вернутся без разрешения короля, то будут объявлены находящимися вне закона и в качестве таковых будут арестованы».

Ассиза не устанавливала порядка, в котором должен был происходить опрос «многих и полноправных людей» о репутации обвиняемого. Мо^кно, однако, думать, что для решения этого вопроса должна была собираться новая группа присяжных людей. Таким образом, значение ордалий в Англии было уже подорвано еще за полвека до постановления Латеранского собора 1215 года, отменившего их применение в церковных судах и запретившего участие клириков при их проведении в светских судах.

46. Сохранение порядка обвинительного процесса

Приведенные выше законодательные постановления Генриха II о расследовании особо тяжких преступлений при помощи местных присяжных людей отнюдь не упразднили старинного англо-саксонского обвинительного процесса. Наоборот, они составляли исключение из общего правила. Источники показывают параллельное существование старого обвинительного процесса и

порядка расследования через присяжных и при ближайших преемниках Генриха II. Так, инструкция разъездным судьям, изданная при Ричарде 1 в 1194 году, подтверждает проведение расследования через 'местных присяжных людей по самым разнообразным фискальным вопросам и делам о тяжких уголовных преступлениях. Она очень подробно определяет порядок избрания этих присяяных. В собраниях графства выбирались четыре рыцаря от всего графства, которые под присягой выбирали по два рыцаря от каждой сотни (eligendi sunt quatuor milites de toto comitatu qui per sacramentum suum eligant duos legales mi-lites de quolibet Hundredo vel Wapentaco), а эти два рыцаря, от каждой сотни, а если рыцарей не достанет, то вполне правоспособных свободных людей, и все 12 от каждой сотни и давали. показания.

Наряду с этим источники описывают порядок чисто обвинительного судебного производства- по уголовным делам, в котором преследование возбуждалось потерпевшим • от преступления или лицами, за которыми признавалось право выступать вместо 'потерпевших. Такой процесс назывался в источниках термином appeal, а обвинитель-потерпевший апеллянтом (appel-lator).

Обвинитель отвечал за правдивость обвинения и в случае оправдания подсудимого мог по его требованию подвергнуться. наказанию '.

Дела о тяжких преступлениях при этом порядке разбирательства решались на основании исхода ордалий или судебного поединка. Хотя в дальнейшем, с распространением на уголовные дела расследования через присяжных, судебный поединок применялся все реже и, наконец, совершенно вышел из употребления, он не был отменен законом ".

1 На эту ответственность обвинителя и даже лиц, злостно подстрекавших его к возбуждению ложного обвинения, указыыается еще и в ст. 12 Второго Вестминстерского Статута Эдуарда 1 1285 года. См. «Вестминстерские-Статуты», под ред. 3. Черниловского, Юриздат, 1948, стр. 60.

" Право вызова на поединок по делам об убийстве считалось неоспоримым до царствования Генриха VII. До статута 1486 года обвинение путем расследования по этим делам не могло быть предъявлено до истечения года и одного дня с момента убийства: в течение этого срока мог последовать вызов на поединок лица, подозреваемого в убийстве, со стороны ближайшего родственника убитого. Этот поряяок был отменен лишь парламентским актом 1818 года, когда в здании Вестминстерского суда произошел «судебный скандал», Обвиняемый в совершении убийства Торнтон, ссылаясь на старое правило, вызвал на судебный поединок обвинителя по данному делу Эшворда, ччм привел в замешательство судей. Суд должен был признать, что право вызова на поединок действительно существовало, но отказал в его применении в данном случае, сославшись на несовершеннолетие Эшворда.

314 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   315

Дела этого рода рассматривались судом графства под председательством шерифа или судом лорда в отношении его подвластных.

Начиная с царствования Ричарда 1, появляются указания •источников на то, что по тяжким уголовным делам потерпевший или лицо, его заменяющее, должно было обращаться к коронеру.

Ричард 1, всегда нуждавшийся в деньгах для ведения своих войн, учредил эту должность указом 1194 года (capitula pcito-rum regis): «В каждом графстве должны быть избираемы трое из военного сословия и один из духовного в качестве блюстителей уголовного закона». В других постановлениях эти чиновники называются коронерами (coronatores). Смысл учреждения этой должности заключался в том, чтобы при ведении уголовных дел не были нарушены интересы фиска, так как с осуждением за уголовное преступление (placita coronae) были связаныыштрафы или конфискация имущества осужденного.

По-видимому, до издания Великой Хартии Вольностей коронер вел все производство по делам, возбуждаемым потерпевшим. Сюда относились: грабеж, изнасилование, телесные повреждения и убийство, при котором потерпевшим считался ближайший родственник убитого. Коронер же устанавливал наличие преступления в случаях загадочных или скоропостижных смертей. Кроме того, он ведал применением закона о праве убежища. В ряде источников указывается на постоянное участие коронера в уголовных делах с 1194 до 1215 гг.

47. Великая Хартия Вольностей (Magna Charta Libertatum)

Конец XII в. и начало XIII в. ознаменовались в Англии ростом политической борьбы между различными классами.

Еще в последние годы царствования Генриха II произошел конфликт короля с церковью. После неудачной попытки короля окончательно упразднить независимость церкви и церковного суда он должен был сохранить церковные привилегии. При его сыновьях Ричарде 1 и Иоанне Безземельном, которые вели войны во Франции (а Ричард и в Палестине), обострились отношения короля и с крупными светскими феодалами, возмущавшимися непомерно растущими требованиями об уплате денег на ведение войн, постоянными нарушениями феодальных обычаев, расправой короля с неугодными ему баронами и конфискацией их земель.

Если раньще короля поддерживали зажиточные слои горожан и мелкие землевладельцы — рыцари, то повышение городских налогов (в частности, тальи, то есть произвольно устанавливаемого королем сбора с населения его доменов и городов, по-

строенных на его землях) заставили и города пойти против. Иоанна.

Раннее развитие денежного хозяйства, заинтересованность мелкого дворянства в рынке сближали интересы последнего с интересами верхушки городов и зажиточной части свободных крестьян, выкупившихся на волю и принимавших участие в торговле. Эти группы были заинтересованы в усилении королевской власти за счет власти крупных феодалов, особенно тех, которые, в от-сутствие короля фактически управляли Англией и, выжимая налоги, подати и сборы, требуемые королем, значительную часть собранного присваивали в свою пользу.

Но все эти группы были против деспотических замашек Иоанна, против бесконечных поборов. К этому присоединилось возмущение против проявленного Иоанном малодушия в его борьбе с папой Иннокентием III, который наложением на Англию интердикта, а затем объявлением Иоанна низложенным с престола заставил короля признать себя вассалом папы.

Весной 1215 года бароны начали войну с Иоанном, к ним примкнули и крупные города во главе с Лондоном. Король вынужден был удовлетворить требования своих противников и 15 июня 1215 г. подписал так называемую Великую Хартию Вольностей.

Буржуазные историки, особенно английские, признают Вели' кую Хартию Вольностей одним из устоев гражданской свободы, фундаментом английской конституции.

Так, Галлам говорит, что Великая Хартия «представляет собою главную основу английской свободы. Все, что достигнуто со времени Великой Хартии, есть не более, как ее подкрепление или комментарий; и если бы исчезло все последующее законодательство, то все же остались бы резкие черты, отличающие свободную монархию от деспотической» *.

Но как неоднократно подчеркивалось в советской исторической и юридической литературе, такая т^чка зрения на Великую Хартию Вольностей является извращением ее подлинного классового смысла и противоречит ее содержанию.

Действительно бароны в союзе с другими группами населения победили Иоанна. Но основные выгоды от этой победы получили именно крупные феодалы. Хартия имеет ярко выраженный

' Эта точка зрения была воспринята и в русской дореволюционной литературе. Так, проф. В. Дерюжинский писал о хартии: «В ней получили законодательное признание и защиту те «вольности», которые считались исконной принадлежностью англосаксов и были попраны Вильгельмом Завоевателем и другими королями нормандской династии. Magna Charta Libertatum определила собою характер и направление всего дальнейшего политического развития Англии» («Habeas Corpus Акт и его приостановка по английскому праву», Юрьев, 1895, стр. 2).

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   317

316 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

характер документа феодальной эпохи, закрепляя все, вырванное у короля мятежными баронами.

Прежде всего король подтверждал все права церкви на свободу выборов. Далее, как сюзерен своих непосредственных вассалов, король обязуется не взимать с них больших поборов, чем установлено обычаем. Без согласия общего совета королевства король обязался не брать со своих непосредственных вассалов феодальную помощь и «щитовые деньги». В этот совет входили, в основном, бароны (ст. 12). В отношении баронов король обязался не арестовывать их, не лишать их имущества, не объявлять их вне закона без приговора их пэров (ст. 39).

Большое значение имела ст. 34, которой отменялось установленное Генрихом II право короля вмешиваться в юрисдикцию феодальных судов. Наконец, ст. 61 устанавливала, что для наблюдения за исполнением королем своих обязательств избирался Совет в составе 25 баронов. В случае нарушения королем Хартии Совет мог .начать войну против короля.

Значительно меньше Хартия дала рыцарству. Хартия запрещала королю и баронам требовать от держателей рыцарских феодов больших служб и феодальных платежей, чем полагалось.

Менее всего получили города. Хартия только подтвердила уже существующие вольности Лондона и других крупных городов. Но основное требование об отмене обложения произвольным подушным налогом (талией) не было включено в Хартию.

Города должны были получить выгоды от постановлений Хартии о введении единой системы 'мер и весов и разрешения свободного въезда и пребывания в Англии иностранных купцов.

Основная масса населения, то есть крепостные крестьяне, не получили никаких выгод от Хартии. Этим было только подчеркнуто их полное бесправие в феодальном государстве.

Специальный интерес для нашей темы имеют статьи Хартии, говорящие об уступках короля в области суда. К ним относятся, кроме уже упомянутой ст. 34, также ст. ст. 24, 39 и 40. Знаменитая ст. 39 Великой Хартии гласит: «Ни один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо (иным) способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе, как по законному приговору равных его (его пэров) и по затону страны».

С этой статьей связана и следующая ст. 40: «Никому не будем продавать права и справедливости, никому 'не будем отказывать в них или замедлять их».

Проф. Д. М. Петрушевский в специальной работе, посвященной Хартии, высказал взгляд на нее, как на документ, вводящий

ограничения королевской власти в интересах феодальной знати '.

По словам автора, бароны прекрасно понимали политическое положение страны и в первоначальной редакции Хартии учитывали интересы различных групп населения. Одержав же победу, бароны опустили ряд конкретно указанных в проекте Хартии прав городов и закрепили только то, что было выгодно феодалам.

«Поднимая движение, бароны несомненно имели в виду прежде всего евои собственные феодальные интересы. Они не только стремились оградить эти интересы от насилия и произвола королевской власти, но и имели... вполне определенную цель ввести эту власть в чисто феодальные рамки, в которых она до сих пор никогда не была заключена, господствуя над феодальным порядком, поскольку он был неизбежен на данной ступени хозяйственного и общекультурного развития, и вполне подчиняя его. своим общегосударственным задачам. Этим бароны, несомненно, сделали крупный шаг назад от той государственности, которая сложилась в Англии, укрепилась и развилась с нормандского завоевания» ".

Рассматривая в этом плане и приведенные выше ст. ст. 39 и 40 Хартии, проф. Петрушевский считает, что и их совокупный смысл и отдельные употребленные в ст. 39 выражения указывают, что и здесь имеются в виду, прежде всего, бароны. Ведь именно они претендовали на право судиться только судом себе равных (пэров), отрицая правомерность суда королевских чиновников. И, конечно, они были заинтересованы в том, чтобы королевская курия не выдавала впредь указов, изымавших решение спора о феодальных держаниях из феодальной курии (ст. 34).

Поэтому совершенно неправильно видеть в ст. 39 Хартии чуть ли не создание равного для всех «дышащих воздухом Англии» суда присяжных, независимого от королевской власти ^ Такое содержание стало вкладываться в ст. 39 Хартии в период борьбы буржуазии за власть, когда ей было выгодно доказывать существование в Англии в течение ряда веков «господства права», лишь на короткое время прерванного «деспотическими замашками королей из династии Тюдоров и Стюартов» *.

' См. Д. М. Петрушевский, Великая Хартия Вольностей и конституционная борьба в английском обществе во второй половине XIII века, изд. 2-е, М„ 1918.

" Д. М. Петрушевский, Великая Хартия Вольностей.., стр. 45. э Проф. А. Н. Савин убедительно показал, что «суд равных», упоминаемый в ст. 39 Великой Хартии, — это суд пэров, перед которыми король должен возбуждать дела против своих вассалов». («О 39 статье Великой Хартии», «Исторические известия», 1917, вып. 2, стр. 87 и ел.).

* См. Н. Н, Полянский, Уголовное право и уголовный суд в Англии, Юриздат, 1937, стр. 313 и ел.

318 раздел ill. суд и уголовный процесс феодального государства

Однако несмотря на то, что Хартия является, в основном, выражением интересов крупных феодалов, в ней нашли место некоторые положения об отправлении правосудия, выгодные и для других групп населения, страдавших от неограниченного произвола королевских чиновников. Политическая обстановка в Англии начала XIII в. была такова, что бароны для достижения своих целей должны были считаться с требованиями своих. временных союзников. Поэтому Хартия, хотя часто в недостаточно определенных формулировках, содержала ряд обещаний короля о соблюдении некоторых общих условий минимального порядка в администрации и суде, ограждения от произвола королевских чиновников. Совокупность этих положений, разбросанных по Хартии, и дала основание впоследствии буржуазным историкам права выдвинуть концепцию якобы созданного Хартией «господства права», «системы гарантий личной свободы граждан»,                                               i

Приходится повторить еще раз, что Хартия не обеспечивала •никаких прав основному эксплуатируемому классу английского феодального общества—крепостным крестьянам (вилланам). Лишь положение Хартии, говорящее о недопустимости штрафов в размере, разоряющем оштрафованного, упоминает общим образом, что и при наложении штрафов на вилланов им должен быть сохранен их инвентарь. Однако, как и должно было быть а феодальном законе, Хартия не содержит каких-либо гарантий для вилланов против нарушений' указанного правила феодальными судами баронов. Практика идет еще дальше, и в течение столетий жалобы вилланов не принимаются королевскими судами, и петиции крепостных против феодалов вызывают суровые наказания со стороны высших королевских судей.

Все остальные положения Хартии, говорящие об осуществлении правосудия, об ограждении от произвола, относятся только к свободным.

Прежде всего, надо отметить общее обещание короля никому не отказывать в праве и справ-едливости, не продавать и не замедлять их *.

Тесно связано с этим и обещание короля о том, что впредь все судьи, шерифы, бейлифы и начальники королевских укрепленных замков будут назначаться из лиц, сведущих в праве и желающих хорошо его применять (ст. 45).

Выраженный в ст. 24 Хартии запрет осуществления суда шерифами, коронерами и другими чиновниками короля (кроме его судей), очевидно, выражал совпадение интересов феодалов и других групп населения: первым названные чиновники доку-

' Статья 40 (nulli vendemus, nulli negabimus, aut differemus, rectum aut justiciam).

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

чаля своим постоянным вмешательством в дела, которые они считали подсудными своим куриям; вторые страдали от постоянных поборов и притеснений этих королевских администраторов i.

Очень важными, хотя и не новыми, а воспроизводящими законы Генриха II, являются статьи Хартии, запрещающие привлекать к ответственности за преступления исключительно по усмотрению судей, без установления вины добропорядочными свидетелями, и подтверждающие правило о том, что для отправления суда по уголовным делам должны привлекаться местные, достойные доверия люди, приносящие присягу в правильности своих утверждений ^

Конечно, это вовсе еще не суд присяжных в современном его понимании, а скорее закрепление старого порядка круговой поруки сотен.

Но такой порядок, удобный и выгодный тем, в чьих руках находилось отправление правосудия, в определенной мере отвечал и интересам местного населения. Это был путь освобождения от пристрастного применения и толкования ордалий королевскими чиновниками из нормандских завоевателей, освобождения от поединков ^

Ввиду изложенного, нельзя не признать, что Хартия при всей своей феодальной направленности имеет значение крупной вехи в развитии английского суда и уголовного процесса.

1 Первоначальный проект Хартии содержал иное правило. Он упоминал о созданных при Ричарде 1 коронерах: «шериф не имеет права без коронера приступать к производству уголовных д^л». Однако в ст. 24 Хартии на коронера был распространен запрет вмешательства в судебные дела: «ни шериф, ни констебль, ни коронер, ни другие чиновники наши не должны разбирать дел, подсудных нашей короне». Тут, очевидно, восторжествовало требование баронов о всемерном ограничении судебных прав местных королевских чиновников, которые своим вмешательством подрывали интересы местных феодалов в области суда и связанных с ним доходов.

^ Статья 38 запрещает королевским чиновникам привлекать кого бы то ни было к суду на основании собственного усмотрения, не приводя достоверных свидетелей (nullus ball'ivius ponat de cetero aliquern ad legem simplici • loquela sua, sine testibus fidelibus ad hoc inductis).

Статья 20 Хартии устанавливает не только принцип соответствия тяжести наказания тяжести совершенного проступка, но и обещает, что «никакой из этих штрафов не будет налагаться иначе, как на основании клятвенных показаний уважаемых людей из соседей обвиняемых» («et nulla praedictarum misericordiarum ponatur, nisi per sacramentum proborum hominum de vici-neto»).

э Бет. 36 король обещает, что впредь ничего не будут взимать в его канцелярии за указ, предписывающий произвести расследование дела человека, арестованного по обвинению в уголовном преступлении, и не будут отказывать в просьбе выдать такой указ (nihil detur vel capiatur de cetero pro brevi inquisitionis de vita vel membris, sed gratis concedatur et non negetur).

319

320 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦБСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА .IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ  321

48. Возникновение парламента и его судебные функции

В середине XIII в. политическая борьба между королем и крупными баронами привела к гражданской войне. Присоединившиеся сперва к баронам рыцари и экономически значительно усилившиеся города вскоре вышли из этого союза, убедившись в узко эгоистическом характере действий баронов. В ходе войны вождь рыцарства Симон де Монфор созвал в 1265 году собрание баронов, на которое пригласил также по два рыцаря от каждого графства и по два горожанина от некоторых более значительных городов. Это собрание 'стало началом английского парламента '.

Движение захватило крестьянство, которое, используя распри между баронами, пыталось путем отказа от выполнения повинностей, разрушения изгородей на общинных полях уничтожить ограничения, навязанные феодалами.

Напуганные этим движением бароны пошли на новое соглашение с королем. Они привлекли к себе и рыцарство, и верхушку городов. Этот союз, направленный на удержание в повиновении крепостных крестьян, привел к образованию в Англии новой, более централизованной формы феодального государства — сословной монархии.

Сословное представительство в форме парламента окончательно складывается при Эдуарде! (1272—1307 гг.). В парламенте заседали наряду с баронами также представители рыцарства и городов. Крепостное и свободное крестьянство, а также основная масса горожан не приобрели никаких выгод от образования парламента, в котором сплотились все группы, эксплуатирующие крестьян. Закон 1285 года подтвердил право лордов огораживать поля, не считаясь с правами крепостных на общинные угодья. Все попытки крестьян отстоять свою свободу и права пресекались органами суда и администрации.

В XIV в. парламент разделился на две палаты: в одной — палате лордов — заседали духовные и светские феодалы, в другой — палате общин — представители рыцарства и верхушки городского населения, у которых было много общих интересов. Парламент получил право участия в законодательстве, а также утверждения новых налогов и субсидий. Крестьянство и городская беднота были только объектами этих налогов и не имели доступа в парламент.

Верхняя палата парламента, то есть собрание светских баронов, прелатов церкви и высших должностных лиц государства, в

^ Однако парламент XIII в. мало чем отличался от старой королевской курии, давая королю советы не только по законодательству, но и по административным и судебным делам. Долгое время парламент считался преимущественно судебным учреждением, в частности, Брэктон рекомендовал передавать на его рассмотрение «трудные дела».

последней четверти XIII в. имела среди своих функций также судебную.

Парламент мог действовать и в качестве суда первой инстанции по важнейшим гражданским и уголовным делам и в каччстве суда второй инстанции.

Жалобы на решения и приговоры общегосударственных судов могли быть рассмотрены парламентом при наличии королевского «приказа об ошибке» (writ of error). Уже при Эдуарде считалось, что парламент является именно судебным учреждением, которому подобает рассматривать такие жалобы.

По мере того, как верхняя палата парламента становилась высшим судом, все более утверждается правило, что члены этой палаты могут быть судимы только самой палатой в качестве суда равных (пэров). В 1342 году закон установил: «Ни один пэр земли не может быть приговариваем к. лишению своего светского имущества, к аресту или заключчнию в тюрьме иначе, как по решению пэров в парламенте».

Вместе с тем палате лордов было присвоено право обвинения высших сановников королевства, которые ввиду их высокого служебного положения не могли быть судимы обыкновенными судьями.

Процессуальные формы разбирательства в верхней палате не были установлены. Часто к участию в судебном разбирательстве лордов приглашались с совещательным голосом высшие судьи общегосударственных судов.

49. Развитие судебной системы в XIII—XIV вв. Разъездные судьи (судьи, ревизоры и ассизные судьи)

На XIII и XIV вв. приходится также дальнейшее укрепление и развитие королевских судов как в центре, так и на местах.

Центральные судебные учреждения постепенно' сложились следующим образом. Из королевской курии выделились три высших суда под наименованием: Суд казначейства, Суд Королевской скамьи и Суд общих тяжб (Court of Exchequer, Court of Kings Bench, Court of Common Pleas).

Выделение этих двух последних судов связано с тем, что короли при своих разъездах часто возили с собой судей по уголовным делам — curia capitalis, которая и получила наименование Суда Королевской скамьи, так как предполагалось, что король сам председательствует в нем. Во время разъездов короля великий юстициарий с другим составом судей оставался в Вест-минстере. Этот состав и превратился позднее в суд общих тяжб (Common Pleas) '.

'cm. Pollock F. andMaitland F. W.,The history, of Englisch Law.., vol. 1, 2-ед., pp. 153—154.

II  Зап. 298

322 раздел ill. суд и уголовный процесс феодального государства

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДДЛЬЙОИ АНГЛИИ  323

Суд Королевской скамьи сложился еще при Генрихе III в коллегиальное учреждение с постоянным составом членов. В состав его входили 4—5 высших судей (юстициариев). Со времени Эдуарда 1 председатель назывался великим юстициа-рием по уголовным делам (Capitalis justiciarius ad placita coram Rege tenenda). К функциям Суда королевской скамьи относились: уголовные дела (placita coranae) со включением и более , мелких проступков. Однако эти последние могли .рассматриваться и местными судами. Далее, судьи королевской скамьи сччтались по своей должности высшими коронерами (хранителями мира), и как таковым им принадлежала высшая полицейская власть по поддержанию мира и расследованию преступлений. Суд королевской скамьи являлся и высшим судом по отно-•шению ко всем другим судам, кроме суда казначейства^

Постепенно вышло из употребления право короля лично председательствовать в суде королевской скамьи. С Генриха VI короли более не участвуют лично в судебных заседанияя.

В конце царствования Ричарда II установилось правило о постояяном пребывании Суда Королевской скамьи в Вестмин-стере.

Суд общих тяжб с третьей четверти XIII в. стал постоянно действующим судом по гражданским делам.

Суд казначейства выделился как судебное учреждение по финансовым делам. Оба эти суда получили более точную обрисовку после Великой Хартии.

Это развитие и укрепление королевских судов, шедшее параллельно с развитием законодательства, создало сильную централизованную судебную систему и подорвало сеньориальную юстицию ".

Институт разъездных (путешествующих) судей прошел несколько этапов. Сперва это были личные представители короля, избиравшиеся им из среды его приближенных или других знатных лиц. Затем все чаще в качестве разъездных судей посылаются члены высших королевских (вестминстерских) судов (королевской скамьи, общих тяжб или казначейства).

1 Брэктон следующим образом характеризовал судей Суда Королевской скамьи: «Главные и несменяемые, состоящие при особе короля и имеющие власть исправлять ошибки и уничтожать несправедливость всех других судей» («capitales, generales, perpetui et majores; a latere regis residentes, qui omnium aliorum corrigere tenentur injurias et errores»).

Председатель Суда Королевской скамьи до сих пор носит громкий титул Лорда Главного судьи Англии («Lord Chit Justice of England»). 2 cm. a u 11, Private jurisdiction in England, New-Haven, 1923, p. 6. Этим умалением сеньориальной юстиции объясняется ряд статей Великой Хартии Вольностей, в которой победившие Иоаняа бароны добивались восстановления .ряда феодальных привилегий.

Рядом законов XIII—XIV вв. было установлено общее правило, согласно которому каждый судья, принадлежащий к составу центральных судов, может заседать в качестве разъездного судьи при разбирательстве любого дела независимо от того, в каком суде оно разбирается.

Следует также иметь в виду, что полномочия (а в связи с этим и наименования) этих разъездных судей были различны. Основным видом поручения разъездным судьям при Генрихе III и его ближайших преемниках были полномочия ревизионно-финансового характера. Судьи должны были проверять всю деятельность местных органов власти, начиная с шерифов. Поэтому они и называются «судьи-ревизорыы (justices in eyres). Но параллельно с судьями-ревизорами действуют, начиная с Генриха II, разъездные судьи, которым поручалось проведение асси-зов — расследований по земельным спорам. В дальнейшем функции ассизных судей все расширяются, им передаются поручения, входившие в компетенцию судей-ревизоров. Но только в конце XIV в. судьи-ревизоры оконччтельно заменяются судьями ассиз-ными.

С середины XV в. было установлено, что каждый судья, выезжающий для проведения ассизов, должен рассматриваться как представитель полного состава того суда, которому подсудно дело.

В этот период высшие суды пополняются, главным образом, учеными юристами из состава адвокатов. Они получают рыцарские звания для того, чтобы в суде мог быть осуществлен принцип «суда равных» при разборе дел феодалов.

Судьи получали крупное жалование, выдаваемое из личных доходов короля, так как считалось, что они являются «личными слугами короля». Король осуществлял произвольную дисциплинарную и карательную власть над судьями. В царствования Эдуарда III и Ричарда II произошли расправы с не угодными им судьями, послужившие прецедентами для дальнейших взаимоотношений между королевской властью и судьями высших судов.

Остановимся подробно на деятельности королевских разъездных судей.

Даваемые им королевские поручения охватывали в XIII и XIV вв. все области управления. Все эти поручения так или иначе были связаны со взиманием доходов 'в пользу короля. Первая группа поручений — дела с присяжными (pleas of assizes and juris) охватывала в начале этой эпохи земельные споры.

Вторую группу коронных дел (pleas of the crown) составляли все местные дела, в которых корона была заинтересована (например, о 'выморочных имуществах, о ростовщичестве,

324 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

о находках и пр.). Третья группа —'решение дел о преступниках (gaol deliveri — очищение тюрем). По этим делам к королю поступали конфискованное имущество виновных, орудия преступления, штрафы, взимавшиеся с должностных лиц, с целых общин, с присяжных.

Из работы судьи Вестминстерского королевского суда Г. Бр^ктона «О законах и обычаях Англии», написанной в третьей четверти XIII в., можно почерпнуть подробные сведения об объеме полномочий и порядке деятельности судей-ревизоров во время их объездов при Генрихе III '.

За 40 дней до каждого такого объезда шерифу графства посылался королевский указ с требованием созвать в определенное время и в определенном месте людей всякого звания и положения.

Прежде всего вызывались все знатные жители графства — архиепископ, епископы, бароны, рыцари, а затем и свободные держатели земель. Далее, от каждого селения вызывались староста с четырьмя «благонадежными» крестьянами и 12 граждан от каждого города.' Каждая сотня выставляла по 12 присяжных. Затем должны были собраться все должностные лица графства, до самых мелких, и даже те, которые окончили свою службу, но не сдавали еще отчета судье-ревизору. Число всех лиц, вызываемых в помощь судьям и для сдачи отчетов, доходило до тысячи человек.

Судьи-ревизоры начинали свою деятельность с принятия мер, обеспечивающих надлежащее проведение ревизии, путем издания специальных прокламаций. Среди этих мер было и-запрещение продажи съестных припасов на ярмарках и рынках, вне места заседания суда, причем помощники судей проверяли качество продуктов, привозимых в город, где заседал суд. Далее, горожанам предписывалось обеспечивать жильем всех прибывших на ревизию и запрещалось сдавать помещения за деньги; приостанавливалась деятельность всех местных судов, и приезжие судьи принимали на себя выполнение их функций. Это делалось для обеспечения присутствия на ревизии всех присяжных и всех должностных лиц. Наконец, предписывалось всем лицам, осужденным при прошлых ревизиях за ложные доносы и «происки во вред правосудию», удалиться на 12 миль от города, где происходило заседание судей.

Заседание суда открывалось прочтением б «полном собрании графства» королевской грамоты. Старший судья произносил речь о цели приезда и намеченных .к разрешению^делах.

I «De legibus et consuetudinibus Angliae» издана впервые в Лондоне в 1640 году и содержит обстоятельное изложение права и судопроизводства в период 1240—1255 гг.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   325

Брэктон следующим образом описывает открытие сессии и вступительную речь старшего судьи.

«Прежде всего пусть будет прочитан указ, дающий судьям власть и право совершать объезд, чтобы все знали об этой власти; затем судьи излагают цель своего прибытия, и старейший из них объясняет народу пользу, проистекающую от этого, и 'выгоды соблюдения мира. Далее, излагаются те вопросы, по которым присяжные должны представлять виновных. На первом месте стоят нарушения мира короля и правосудия убийцами, грабителями и ворами, совершающими свои злодеяния днем и ночью, не только против людей путешествующих, но и против мирно спящих в своих кроватях. Король приказывает своим верноподданным, чтобы в силу принятой ими присяги на верность, если они хотят охранить свое имущество, они дали действительный и внимательный сойет королю, оказали ему помощь в охранении его мира и правосудия и уничтожили указанных злодеев. Когда это изложено, судьи должны удалиться в уединенное место и призвать к себе 4, 6 или более знатных жителей графства, называемых busones, от которых зависят голоса других ', посоветоваться с ними и объяснить им, как предписывает король, чтобы рыцари и лица старше пятнадцати лет поклялись, что они не будут укрывать лиц, лишенных прав, убийц, грабителей и воров, и не будут сговариваться с укрывателями их, и если они знают что-либо такое, то пусть объявят шерифу и бальифам и дадут возможность арестовать их. И если они услышат клич (hue and cry) относительно таких лиц, то они немедленно со своими домочадцами и людьми своей земли должны преследовать подозреваемых» ".

После вступительной речи все должностные лица, начиная с шерифа, приводились судьей к присяге в том, что ими будут даны правдивые отчеты о служебной деятельности. От всех чиновников отбираются списки их дел.

Вслед за этим судья выслушивал владельцев земель, считавших, что они обладают правом самостоятельного суда (судебный иммунитет) liberty franchise.

Лорды, претендующие на это право, обязаны были сделать заявление в первый день, иначе за ними не признавалось это право, и они обязаны были отчитываться перед ревизорами-судьями.

' Из этих местных магнатов некоторые заранее вписывались в королевскую грамоту и составляли нечто вроде совета при судье.

" Bracto п, De legibus et consuetudinibus Angliae, vol. II, London, 1879, p. 238; Н о Idswort h, History of English Law, vol. 1, 1923. На русском языке отрывки напечччччччччччччччччччччччччччччччое право Англии в кратком очертании», СПб., 1865, стр. 22 и ел. и у П. И. Люблинского^в «Очерках уголовного суда и наказания в современной Англии», стр. 338—339.

326 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

На следующий день происходило образование присяжных от •каждой сотни. Д^я этого начальник каждой сотни baillif назначал четырех выборщиков от сотни, а эти последние называли, в свою очередь, еще 12. Из этого списка в 16 присяжных судьи вычеркивали четырех. Оставшаяся «полная .дюжина» присяжных представляла свою сотую. Они присягали в том, что верно выполнят все порученное судом и сохранят в тайне все сообщенное судьями. После этого присяжным прочитывался и передавался в копии список вопросов, на которые они должны были дать ответы. Присяжные каждой сотни совещались между собой.

Централизаторская деятельность разъездных судей-ревизоров должна была в некоторой мере обуздывать своеволие и зтоупотребления шерифов. Их корысть, притеснения тяжущихся, произвол в назначении наказаний не вызывают сомнений.

Но можно ли думать, что суд представителей короля — баронов казначейства и судей-ревизоров, охранявших «королевский мир», являлся в XIII—XIV вв. органом, действовавшим в строгих рамках законности?

Обычное в старой юридической литературе описание благодетельного воздействия королевского суда на общество, конечно, является преувеличенным и односторонним. Новые исследования архивных материалов, относящихся к объездам округов Англии судьями-ревизорами, вскрыли ранее затушевываемую сторону их деятельности.

«Их приезд, — пишут Поллак и Мэтланд, — был ужасен, как чума. После их посещения округ оставался разоренным вследствие штрафов и взысканий. В одном случае жители, чтобы избежать их, спасались в лесах» '.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ  327

Эти судейские поборы начались сейчас же после издания Кларендонскойассизы 1166 года, учреждавшей регулярные объезды страны судьями.

Не удивительно поэтому, что население каждого судебного округа постоянно обращалось к королям с петициями об освобождении от судей-ревизоров, о предоставлении местным органам права собирать штрафы и субсидии в пользу короля.

Но сначала удалось добиться только того, чтобы ревизии происходили не чаще одного раза в Семь лет.

В царствование Эдуарда 1 (1272—1307 гг.) был издан ряд законов, направленных на упорядочение отправления правосудия'.

При всей разрозненности, а иногда и противоречивости постановлений статутов Эдуарда 1, относящихся к преследованию уголовных преступлений, в них постоянно выражаются две мысли: правосудие должно осуществляться королевскими судами — центральными (Вестминстерскими) и выездными сессиями, в преследовании и разбирательстве уголовных дел должно принимать участие само население.

В ряде этих постановлений отразились перемены, которые произошли в связи с изменением классовой борьбы в середине XIII в. Эта борьба прервала наметившееся стремление центральной власти бюрократизировать все управление и превратить собрания местных людей в розыскной орган, целиком подчиненный правительству в лице выезжавших на места представителей короны. Теперь король неоднократно подтверждает судебные права местных людей, их активное участие в решении вопросов гражданско-правового и уголовно-правового порядка.

' Pollock F. and Maitland F. W., History of English Law, vol. I, p. 181.

Исключительно ярко характеризует эти «судебные бедствия» Алиса Грин. «Год за годом с неизменной регулярностью происходило ужасное посещение графств королевскими судьями. Богатства несчастного народа выкачивались в королевское казначейство; погруженные в работу секретари спешили заносить в свитки не известную дотоле массу поступлений. Присяжные подвергались штрафу, если они не представляли надлежащего количества преступников; местечки 'подвергались штрафу, если они не преследовали преступников с надлежащей энергией; деревни подвергались штрафу, если сгорела изба и не подымалось hue and eery или если преступник, спасшийся от преследования в церковь, убегал оттуда.

Грабитель и. убийца должны быыы платить ччччччччччччччччччителей», а если поручителей не было, то штраф падал на деревню или местечко: если было найдено мертвое тело и' не представлен убийца, то сотня должна была платить за это, если только она не доказывала, что убийца являлся англичанином, а не нормандцем («englishry»), что всегда было почти .невозможным делом; местечко отвечало, если труп был погребен до прихода коронера; аббат, рыцарь или домохозяин подвергались тяжкой пене за каждое преступление, учиненное рабом или наемным слугой их, или за преступления, учиненные каким-либо изголодавшимся пилигримом или путешественником,

который нашел у них более чем трехдневный приют. Бароны казначейства при своей деятельности рассматривались скорее как собиратели налогов для казначейства, чем как судьи, отправлявшие правосудие. Барон, священник или горожанин — все видели, как каждый вопрос превращался в «требование денег, которые должны пойти в королевские сундуки» (A. Green, Select essays in anglo-american legal history, vol. 1, 1907, pp. 123, 131).

Надо только отметить, что от описанной финансово-судебной деятельности судей-ревизоров более всего страдали не бароны, которые могли переложить свои потери на зависимое от них население. Основная тяжесть падала на средние и низшие слои горожан и сельских жителей.

' В советской историко-правовой литературе указывалось на противоречивый характер этого законодательства (см. 3. Черниловский, Предисловие к книге «Вестминстерские Статуты», стр. 4). С одной стороны, обе-спечиваютря интересы церкви (так, ст. 2 Первого Вестминстерского Статута 1275 года подтверждала право епископа судить клириков, совершивших даже тяжкие уголовные преступления) и крупных феодалов (в частности, подтверждается их право огораживания). С другой стороны, принимаются меры к охране от произвола знати мелких свободных держателей, по преимуществу рыцарей. В ряде постановлений проявляется желание ограничить судебные права феодалов и искоренить служебные злоупотребления королевских чн< повников и феодальных управителей. .

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ,АНГЛИИ

328 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Поскольку в парламенте заседают представители общин, они постоянно обращаются к королям с петициями о замене взимания судьями-ревизорами налогов в пользу казны непосредственными субсидиями, ассигнуемыми парламентом '.

Но разъезды судей-ревизоров прекратились только к концу XIV в.

Одним из статутов этого времени вводится контроль разъездных судей над деятельностью шерифов по наложению штрафов.

Статья 3 Первого Вестминстерского Статута регулировала вопрос о наложении штрафов на деревни за побег вора или другого уголовного преступника. Статут предписывал, чтобы такое взыскание налагалось только после того, как этот побег будет установлен разъездными судьями.

Статья 6 того же Статута вводила одновременно два важных .постановления. Первое касалось наказания штрафом. Было установлено, что никакая городская община и никакой человек не должны подвергаться штрафу без достаточного основания и что штраф должен соразмеряться с тяжестью преступления. При этом Статут перечислял отдельные группы населения, включая даже вилланов, «...чтобы каждому свободному человеку было сохранено его свободное держание (son countenement) — купцу его товары, виллану его упряжка».

Второе правило являлось чисто процессуальным, подтверждая' одно из положений Великой Хартии Вольностей: «...и они должны, штрафоваться только по решению их равных (lour piers)».

Конечно, это постановление нельзя толковать в том смысле, что в третьей четверти XIII в. в Англии существовали «суды равных» для каждого сословия. Однако оно показывает, что способ решения уголовных дел с участием присяжных имел широкое распространение.

Статья 29 Второго Вестминстерского Статута направлена к дальнейшей централизации суда. Она вводит общее правило о том, что все дела о правонарушениях должны разбираться только в Суде Королевской скамьи и разъездными судьями.

' Так, в 1348 году «общины ходатайствуют о прекращении посылок по всей стране судей для ревизий и расследований». На это следует ответ короля, что он будет прибегать к ним лишь в крайних случаях. Это обещание подтверждается в 1371 году, когда король обещает не издавать общих грамот, кроме «ужасных случаев». Такими «ужасными случаями» были войны, разорение короля и пр., когда требовалось быстрое наполнение королевской казны. Такие же петиции были в 1382 и 1397 годах, когда общины просили также об общем прощении всех штрафов, наложенных при таких объездах, кроме штрафов по важнейшим судебным делам (см. Stephen, History of the englisn criminal law. vol. I, p. 104).

Исключение делалось только в отношении особо тяжких преступлений с целью сокращения срока содержания в тюрьме обвиняемого.

«Отныне приказ о слушании и решении дел по частным обвинениям (appelle) перед специально назначенными судьями не будет выдаваться, за исключением особых случаев и по определенному основанию, когда король прикажет».

Статья 30 того же Статута вводила порядок разбирательства тяжб, известный под наименованием «nisi prius».

Этот порядок состоял в том, что, по общему правилу, тяжбы, возбужденные перед судом королевской скамьи и судом общих тяжб, могли разбираться ассизными (разъездными) судьями. Вестминстерские суды разбирали эти тяжбы только в случаях, если не состоялось разбирательство на месте. Порядок этот, имевший, главным образом, в виду гражданские тяжбы, распространялся и на уголовные дела.

Этой статьей было установлено, что в каждом графстве три раза в год будут происходить ассизы с присяжными, проводимые специально назначаемыми двумя судьями, с присоединенными к ним одним-двумя достойнейшими рыцарями каждого графства. Из уголовных дел этим ассизным судам были подсудны дела по .обвинению присяжных в даче ложных показаний в пользу одной из сторон (de attincte).

Но все перечисленные судебные реформы ни в чем не изменили положения людей, находившихся в крепостной зависимости. Королевская курия не принимала никаких жалоб крепостных, направленных против их господ. Вилланы по-прежнему были подсудны суду землевладельца. И вся практика разъездных судей и шерифов была направлена к поддержанию власти феодалов над вилланами, к охране их права на эксплуатацию крепостного труда.

В XIV в. происходило дальнейшее развитие суда присяжных в качестве суда по уголовным делам. Регулярные объезды ассизными судьями отдельных графств были приспособлены прежде всего для решения вопроса о правильности содержания в тюрьмах лиц, заключенных по подозрению в совершении преступления. В королевские грамоты этих судей стало включаться поручение об «очищении тюрем» (gaol delivery) '. Это означало, что ассизным .судьям предоставлялось право освобождать обвиняемых под поручительство.

Соответствующее постановление издается в 1299 году и подтверждается в 1328 году. Историки английского права

' Согласно латинской формуле королевской грамоты это поручение давалось «ad gaolam nostram castri nostri de C. de prisonibus in ea existenti-bus hac vice deliberandum».

330 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ  331

указывают, что в эту эпоху совершалось множество преступлений и тюрьмы были всегда полны. Поэтому функция «очищения тюрем» сделалась постоянной для асризных судей. Далее, к этому поручению стало присоединяться поручение о принятии от обвинительного жюри присяжных обвинительных актов и вынесении по ним приговоров '.

В 1346 году ассизным судьям были переданы полномочия судей-ревизоров по расследованию злоупотреблений шерифов, бейлифов и присяжных.

Так постепенно в руках разъездных ассизных судей сосредоточились все основные функции суда по уголовным делам. И хотя они и доныне называются своим старинным именем ассизных судей, то есть судей, рассматривающих земельные споры, это поручение (Comission of assizes) составляет лишь небольшую часть их полномочий. Далеко не сразу стало незыблемым правило о том, что разъездными судьями с полномочиями на решение дел о тяжких уголовных преступлениях могут быть только члены высшего королевского суда, и в частности, члены Суда Королевской скамьи. В течение всего XIII и первой четверти XIV вв. нередко «специальные поручения» давались не вестминстерским судьям, а лицам, приближенным к королю и не имеющим специальных знаний. Бывали случаи, когда такие поручения давались по просьбе какого-нибудь влиятельного в графстве лица для разбирательства отдельного дела, и пристрастность решений таких «специальных судей» вызывала постоянные жалобы населения.

Иногда «специальные поручения» давались для разбора дел определенной категории. Наиболее известными по продолжительности своего действия из таких поручений были так называемые trail baston. Этот термин «trail baston» означает «палку с хвостом». Этим именем обозначалась в XIII в. категория лиц, творивших различные бесчинства, разбои, нападения на мирных граждан, и в частности, избиения палками граждан, выступавших обвинителями или свидетелями в суде. Ряд грамот Эдуарда 1 и его преемников поручал крупнейшим магнатам, посылаемым в «помощь судьям королевской скамьи» ведать всеми делами «для облегчения народа и для быстрого отправления правосудия» ".

Полномочия этих чрезвычайных судей часто не ограничивались юрисдикцией по делам о преступлениях, совершенных trail baston.

Очень часто они получали право судить любые насильственные действия, начиная с драк и кончая убийствами. Такими

' Это поручение уполномачивало судей «ad inquirendum, audiendum ct terminandum». 2 cm., например, Нордгемчтонский Статут Эдуарда III (1325 г.).

полномочиями были, например, снабжены justices trail baston, посланные в 1306 году в ряд графств '.

В первое время население приветствовало быструю расправу с преступниками. Однако, по-видимому, специальные судьи не очень церемонились с правилами судопроизводства и отличались крайней жестокостью. Поэтому палата общин неоднократно, особенно в царствование Эдуарда III, обращалась с петициями о прекращении comissions of trail baston. Окончательно они прекратились в конце XIV в.

Ассизные судьи, вытеснившие к концу XIV в. и судей-ревизоров, и судей из придворных короля, и других случайных людей, были, по общему правилу, специалистами-юристами, знатоками как гражданского, так и уголовного права. Именно их деятельности было обязано своей выработкой основное содержание «общего права» Англии (Common law), в частности в области материального уголовного права и в области судопроизводства. Это «судьями творимое право» (juges made law), применяемое вестминстерскими судьями во всей стране, сыграло большую роль в деле централизации всей правовой системы, в ликвидации местных правовых особенностей. Общее право, право судебных прецедентов, охватывало все отрасли государственного строительства и до новейшего времени по своему объему и значению стояло на первом месте по сравнению с правом статутным.

Отсюда делается понятной обычная у английских государ-ствоведов характеристика «судейского правосудия» (justices justice).

Так, Дайси прямо утверждает, что «законами называются правила с тех. пор, как они нашли свое осуществление через посредство судов» '.

На св^зь общего права с обычным правом указывает Ф. Поллок: «Есть полное основание думать, с исторической точки зрения, что в критический период, когда создавались основы английского права, от Генриха II до Эдуарда 1, королевские судьи имели немалую власть определять то, какие обычаи должны получить преобладание и быть признанными за «обычай страны», и в этой области они осуществляли свободное усмотрение... Но судьи в то же время, без сомнения, хорошо отражали действительные желания и стремления всего общества. Ходячее определение Common law как обычаев страны не должно поэтому быть отвергаемо как неисторическое. Мы должны только

1 Эти полномочия, напечатанные в собрании «парламентских свитков», приведены у М. Ковалевского («История...», стр. 185). Там же—более подробные данные о trail baston, отраженные и в современных хрониках, и в народной поэзии.

» А. Дайси, Основы государственного права Англии, изд. 4-е, М., 1905. стр. 23.

332 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

вспомнить, что королевские судьи уже в ранний период могли считать себя знающими лучше, чем какие-либо люди отдельной местности или города, в чем состоит обычай королевства. Местные розыски могли только дать сведения о местных обычаях; что же касается общих обычаев, то лишь королевские судьи были для того пригодны, так как они были знакомы, благодаря своим объездам и постоянному участию в делах короля, с различными частями Англии. Королевский суд собирал обычаи со всей страны. Но, попав с самого своего рождения в руки профессиональных судей и адвокатов, проводивших в жизнь идею централизации, Common law быстро стало специальной отраслью юриспруденции, получившей научную форму» '.

В литературе не только английской, но и в дореволюционной русской нередко затушевывалась классовая сущность правосудия, творимого разъездными ассизными (вестминстерскими) судьями. Нельзя забывать, что и по составу суда, и по направленности его деятельности он был орудием обеспечения феодальной эксплуатации.

Чтобы правильно понять первоначальное положение так называемых «присяжных», нельзя забывать, что призываемые в суд графства под председательством шерифа или в суд разъездных королевских судей местные люди из каждой сотни несли тяжелое бремя. Они или в силу закона были связаны круговой порукой и отмечали коллективно за каждое нераскрытое тяжкое преступление, или эта ответственность налагалась на них произвольно решением шерифа или разъездного судьи.

Ниже (стр. 343—344) мы приводим отрывок из трактата ' Брэктона, показывающий, что судья с большим рвением (а часто и с сословным и национальным пристрастием) допрашивал каждого «присяжного». Установление лживости показаний влекло Наложение тяжелого штрафа на виновного.

В принципе считалось, что каждый свободный житель сотни или пользующегося судебным иммунитетом феодального владения обязан был являться в судебное заседание суда графства, сотенного суда или суда, отправляемого бейлифом феодального владельца. От явки в суд графства или 'в суд разъездных королевских судей не были по закону свободны даже владельцы маноров. Но на практике и владельцы маноров, и рыцари, и наиболее зажиточные горожане и свободные крестьяне находили способы уклониться от этой тяжелой повинности. Одни испрашивали и получали специальные грамоты, избавлявшие их от нее. Другие просто откупались от нее, давая взятки разъездным судьям 'и шерифам. Таким образом, вся тяжесть явки в собрания судов шерифа или разъездных судей, созываемые обычно в центре

I Pollock F„ The governement of England, 1907, vol. II, p. 473.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   333

графства, и еще большие тяготы участия в этих судах в качестве местных присяжных людей падали на беднейшие слои населения. И, 'как показывают документы эпохи, население постоянно жаловалось на непосильное бремя участия в названных судах.

В законодательных актах времен Эдуарда 1 (1272—1307 гг.) мы находим прямое указание на обычные злоупотребления шерифов в организации судебных собраний, на освобождение зажиточных людей от обязанности присяжных и на включение а их списки больных, неимущих и даже лиц отсутствующих. Второй Вестминстерский Статут, отвечая на многочисленные петиции, освобождает от несения обязанностей явки в суд и участия в нем беднейшие слои населения. Он устанавливает имущественный ценз (20 шиллингов в год), необходимый для внесения в соответствующие списки, делая исключение только дляятех лиц, которые должны быть признаны подлинными свидетелями в теперешнем смысле слова ^

Поэтому вряд ли правильно рассматривать постановление этого Статута только как меру, направленную на исключение из суда беднейшей части населения в угоду господствующему классу. Роль, выполнявшаяся «присяжными» в это время, являялась не осуществлением права на су д, а исполнением тяжелой обязанности.

Но с того момента, когда «присяжные» из допрашиваемых с пристрастием свидетелей стали превращаться в судей, изрекавших вердикт в соответствии со своей оценкой прошедших перед ними доказательств, господствующий класс делается прямо заинтересованным в подборе присяжных из «самых почтенных и сведущих в законах» лиц. И тогда закон 1выдвигает требование о включении в состав присяжных прежде всего рыцарей, а затем, когда их не хватало, других зажиточных лиц. Законом 1348 года (подтвержденным в 1415 году) имущественный ценз для присяжных был удвоен: в присяжные могли быть привлекаемы только лица, имеющие не меньше 40 шиллингов ренты.

50. Развитие местных судебных и полицейских органов в XIII—XIV вв.

На дальнейшее укрепление феодального государства были направлены реформы местных судов и администрации, проведенные в XIII—XIV вв.

В начале этого периода органом королевской власти на местах, располагавшим наиболее широкими полномочиями в

' Статья 38 Второго Вестминстерского Статута ввела следующее ограничение для отправлении функций присяжных: «Никто не может быть включен в ассизу, даже для расследования в пределах графства, если он имеет держание, которое приносит доход менее 20 шиллингов в год».

334 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

области административной и судебной, был шериф. Он по-преж-•нему председательствовал в судах прафства и сотен.

В XIII и даже XIV вв. в ряде графств население упорно отказывалось от обязанности сотен платить коллективно за каждого убитого нормандца в случае необнаружения виновного (engli-chery). Ряд документов свидетельствует о том, что при опросе разъездными судьями местныы жителей они отрицали существование у них подобного правила, за что и подвергались штрафам '.

Эта круговая порука за убийство лица нормандского происхождения являлась почвой для постоянных вымогательств со стороны не только шерифов, ной разъездных судей ". Указаниями на злоупотребления шерифов пестрят статуты XIII и XIV 'вв., вызванные жалобами населения и петициями парламента.

Одно из самых характерных влоупотреблений их названо в ст. 18 Второго Вестминстерского Статута Эдуарда 1 1275 года. Оно состояяо в неправильном 'взимании шерифом общих штрафов, налагаемых разъездными судьями на все графство в целом, «так, что и общая сумма увеличивалась в несколько раз, и части ее распределялись 'иначе, чем следовало, к большому обременению народа» ^

Статья 13 Второго Вестминстерского Статута указывает на частые злоупотребления Шерифов, принимающих во время своих объездов ложные обвинения в воровстве и других преступлениях и заключающих невинных людей в тюрьмы и вымогающих у них деньги. Поэтому Статут устанавливает, что «шерифы во время своих объездов или других случаев, где они имеют власть расследовать преступления по приказаниям короля или по своей должности, могут производить эти расследования только с помощью не менее, чем двенадцати полноправных людей, которые должны приложить к этому расследованию свою печать..., и те, кого они найдут виновными в результате расследования, должны быть арестованы, как это делалось раньше».

Действие этой статьи распространялось и на должностных лиц феодальной юстиции бейлифов иммунитетов.

Лица, арестованные без соблюдения требований Статута, имели право возбудить иск против допустившего злоупотребление должностного лица с помощью приказа «об аресте» (breve de inprisonement) так же, как и против всякого лица, которое произвело арест без законных оснований.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   335

Большое практическое значение для упорядочения отправления правосудияяпо уголовным делам местными органами имели мероприятия Эдуарда 1 (1272—1307 гг.), направленные на организацию активного преследования преступников как должностными лицами, так и самим населением.

Винчестерским Статутом 1285 года устанорлена ответственность каждой сотни за разбои, совершенные в ее пределах. Каждые пятнадцать дней бейлифы должны были производить повальные обыски для обнаружения подозрительных лиц. Все мужчины обязаны были носить оружие и дважды в год являться на смотр, производимый констеблем (глава местного ополчения). Во всех случаях преступления жители были обязаны поднимать тревожный клич и преследовать преступников до границы округа.

Статья 9 Первого Вестминстерского Статута, ссылаясь на постоянные нарушения в стране «королевского мира» из-за слабости преследования тяжких уголовных преступников, скрывающихся во владениях лордов (иммунитетах), установила: а) общую обязанность всех жителей по призыву шерифа ил.и по тревожному кличу преследовать и задерживать преступников как вне, так и внутри иммунитетных территорий; б) ответственность за невыполнение требования о преследовании преступников в виде штрафов для жителей, штрафа и тюремного заключения для бейлифов, отнятия иммунитета у его владельца; в) уголовную ответственность для шерифа, коронера или бейлифа иммунитета, который за «взятку помогал бы преступнику укрыться от преследования.

В этих постановленияя законодатель вновь прибегает к использованию института круговой поруки.

Сущность круговой поруки или frank-pledge состояла в том, что все люди, связанные ею, отвечали солидарно за всякое правонарушение, совершенное кем-либо из них. Каждый свободный гражданин должен был принадлежать к какому-нибудь франк-пледжу 1.

Другим королевским представителем, осуществлявшим в графствах судебно-полицейские функции, был .коронер.

Несмотря на запрещение ст. 24 Великой Хартии Вольностей, это должностное лицо продолжало существовать, и в 1276 году была издана специальная инструкция, определяющая круг его полномочий. К ним были отнесены дела о найденных кладах, о выбрасываемых на берег обломках кораблей, об истребовании

' Соответствующие примеры из опубликованных сборников документов напечатаны у М. Ковалевского («История...:», стр. 69 и ел.).

' Круговая порука жителей сотен за тайное убийство была отменена Статутом Эдуарда III в 1340 году, з «Вестминстерские Статуты», стр. 19.

' О франк-пледже см. Palgrav е, Rise and Progress of the English Common wealth, London, 1832, v. I, p. 200. Значительные поправки в положения Пальгрева о древности учреждения франк-пледжей и широте их распространения внесло исследованием. Ковалевского («История...», гл. 1).

336 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   337

в пользу короля части улова рыыы, об имуществе, оставшемся после самоубийцы '.

Инструкция точно регулировала взаимоотношения коронера и жюри присяжных, которое составлялось из выборных от соседних общин в случаях загадочной смерти.

По Статуту Эдуарда III (1355 г.) коронеры выбирались судом графства из числа достойнейших землевладельцев и представлялись на утверждение короля. Постепенно круг функций коронеров был ограничен случаями, в которых необходимо было быстро расследовать дела, возникающие между периодами судебных заседаний разъездных судей и четвертных сессий мировых судей 2.

Поэтому фактиччски в ведении коронера остались случаи насильственной или загадочной смерти. По ним коронер со своим жюри производил расследование, допрашивая свидетелей, и имел право передавать дело в суд, если члены его жюри единогласно признавали наличие преступления, совершенного определенным лицом.

Следующими представителями королевской власти на местах были хранители мира (conservatores pacis). В качестве временной меры их назначение было связано с междуусобной войной Генриха III (1216—1272 гг.) с баронами. Эти хранители мира принадлежали к высшей аристократии каждого графства и должны были наблюдать за выполнением условий перемирия между королем и баронами.

С 1265 года должность хранителей мира становится постоянной, к ним постепенно переходят почти все полицейские обязанности шерифа, кроме производства расследования о преступлениях.

С изданием при Эдуарде 1 Винчестерского Статута функции хранителей мира были расширены. На них возложили расследование дел о нарушениях Статута, о грабежах, незаконном ношении оружия, невыполнении постановлений, направленных на оборону страны. При производстве таких расследований шериф должен был доставлять хранителю мира определенное число местных людей для допроса их под присягой.

В царствование Эдуарда II (1307—1327 гг.) хранители мира разделяются на две категории: 'низшие отправляют свои обязанности в пределах сотен, высшие распространяют свою власть на все графство.

' Статьей 10 Вестминстерского Статута 1275 года предписывалось, чтобы коронеры в графствах избирались «из достойных и наиболее опытных рыыарей, которые лучше умеют, хотят и могут исполнять эту должность». На шерифов возлагалось осуществление контроля за деятельностью коронеров путем ведения «записей обвинений, расследований, арестов». " О мировых судьях см. ниж?.

Хранители мира должны были проживать в пределах графства и объезжать его, чтобы осуществлять полицейский надзор.

Дальнейшая реформа местного судебно-полицейского аппарата, связанная с именем Эдуарда III (1327—1377 гг.), проводится в обстановке усиления классовой борьбы в деревне. К середине XIV в. здесь уже преобладала денежная рента. С ростом ренты происходило и расслоение крестьянства. Многочисленные сельские бедняки (коттеры) должны были наниматься на работу к помещикам и зажиточным крестьянам. Спрос на рабочую силу в деревне рос в течение всего XIV в., особенно в рыцарских вотчинах. Но в крупных, и особенно монастырских, владениях ^продолжала господствовать барщина, и усиление связей с рынком вело к росту феодальных рент и укреплению барщинной системы. В связи с этим все более усиливался отпор крестьян требованиям феодалов '.

Одной из мер борьбы господствующего класса с крестьянством и явилось расширение судебно-полицейских функций хранителей мира.

Уже в 1333 году светские магнаты ходатайствовали перед королем о предоставлении capitales custodes pacis в графствах права постановлять судебные приговоры по всем тем видам правонарушений,, которые с давних пор расследовались ими. Представители общин в парламенте полностью поддержали это предложение.

Во исполнение этого пожелания король начинает поручать в отдельных случаях хранителям мира в графствах (обычно в числе трех) осуществлять не только преследование нарушителей мира и расследование их преступлений путем присяжных показаний «добропорядочных людей графства» (per sacramentum proborum et legalium hominum de comitatu), но также и суд над ними.

В последующие годы такие поручения делаются более частыми, и, наконец, в 1344 году должности «хранителей мира» присваивается наименование «мировых судей», показывающее на то, что основной их функцией является судебное разбирательство и осуждение всех нарушителей мира. В Статуте этого года указывалось, что мировые судьи графства, собравшись в числе четырех, трех или двух, имели право судить и приговаривать к наказаниям всех виновных в нарушениях мира.

Новый нажим господствующего класса на трудящихся сел и городов произошел в связи с резким уменьшением трудового населения, вызванным страшной эпидемией чумы 1348 года («черная смерть»). В связи с обезлюдением сел и городов

' «История средних веков», под ред. Е. Косминского и С. Скаакина, т. 1, Госполитиздат, 1952, стр. 381 и ел.

338 РАЗДЕЛ III. СУД It УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

обнаружилась нехватка рабочих рук и повысилась наемная плата. ,

Под давлением крупных феодалов и промышленников Эдуард III издал в 1349 году указ, положивший началр английскому «рабочему законодательству». Этот указ предписывал всем взрослым людям (в возрасте от 12 до 60 лет), не имеющим собственной земли и других средств к жизни, наниматься на работу за ту плату, которая была обычной до эпидемии чумы. Отказ от найма или уход с работы до истечения срока влёк для рабочего заключение в тюрьму ^

Для борьбы с сопротивлением этим законам «злонамеренных людей» (крестьян-бедняков и подмастерьев в городах) были вновь расширены полномочия мировых судей. Они получили право судить и наказывать крестьян-батраков и городских наемных рабочих за нарушение статутов о труде.

Фактическое прекращение к концу XIV в. посылки на места чрезвычайных королевских комиссаров с судебными полномочиями повлекло дальнейшее расширение юрисдикции мировых судей.

Попытки местных феодалов закрепить за собой должности мировых судей, сделав их наследственными, а также петиции общин в парламенте о превращении этих должностей в выборные остались безрезультатными. Должность мировых судей замещалась представителями крупных земельных собственников, но по назначению короля, и они отправляли ее, «пока пользовались его расположением» (durante bene placito).

Из грамот, выдаваемых мировым судьяяяяяяяяяяяяяяяяя, врдно, что они должны охранять «королевский мир» против всех лиц, подозреваемых в совершении преступлений, имея право ареста, истребования поручительства или залога. Они также должны были обеспечивать выполнение законов о рабочих и ремесленниках.

По настоянию парламента, жаловавшегося на нерадивость ряда мировых судей, было предписано, чтобы мировые судьи каждого графства четыре раза в год открывали свои сессии в составе не менее двух .судей для разбора уголовных дел. Закон установил, что в заседаниях этих четвертных (или квартальных) сессий должны принимать участие присяжные заседатели^

* Дальнейшие статуты усиливали наказания «злонамеренных людей». Так, Статут 1351 года предписывал забивать в колодки и заключать. в тюрьму рабочих, нарушивших правила найма.

* В первый раз упоминается о сессиях мировых судей в 1388 году. Из текста грамот с полномочиями мировых судей видно, что сессии эти должны были происходить с участием присяжных. В тексте этом мировым судьям предписывается исследовать преступления «посредством присяги честных и достоверных людей графства».

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

При этом никогда не было точно установлено границ между подсудностью дел четвертным сессиям и ассизным судам. Королевские юстициарии должны были оказывать содействие мировым судьям. Затем было принято постановление, чтобы в каждой сессии мировых судей принимали участие два юриста из того же

графства.

Однако крупные землевладельцы • усиленно добивались, чтобы должности мировых судей замещались исключительно из их среды. По закону Генриха VI (1422—1461 гг.) для назначения на должность мирового судьи был установлен имущественный ценз — получение ежегодного дохода в 20 фунтов, что составляло тогда таксу рыцарского лена. Правда, закон содержал оговорку, дававшую право лорду-канцлеру представлять к назначению на должность мировых судей лиц, не обладающих указанным цензом, но сведущих в праве и управлении.

Борьба между этими двумя элементами — землевладельцами и людьми, сведущими в праве, кончается в пользу первых, так как постепенно вошел во всеобщее употребление обычай баронов и других землевладельцев отказываться от вознаграждения за выполняемую службу.

Бесплатный мировой судья, естественно, принадлежал к поместному дворянству графства.

За первые сто лет своего существования мировые судьи постепенно расширили свою компетенцию за счет компетенции шерифов. Еще в конце'царствования Эдуарда III отмирает юрисдикция шерифа в собраниях местного населения городских и сельских общин (court leet). Мировые судьи, к которым можно было обратиться в любое время, вытесняли деятельность courts leets, которые собирались о.бычно .только два раза в год.

Королевская власть явно отдавала предпочтение мировым судьям. В последний год царствования Эдуарда III парламент еще раз просил короля не поручать, мировым судьям уголовных дел, которые решаются на сходах помещиков и горожан (court leet). Ответ короля гласил: «Установленные до сих пор законы (имеются в виду законы о полномочиях мировых судей.—М. Ч.) не могут быть более поддерживаемй, если будет уважена эта петиция».

В 1461 году у шерифа было отнято очень важное право — вести предварительное расследование дел о преступлениях. Ведение этих дел перешло к мировым судьям. За шерифом осталось только приведение приговора в исполнение, то есть административная функция. Примерно в это же время четвертные сессии мировых судей получили право в апелляционном порядке пересматривать приговоры сотенного суда под председательством шерифа.

340 РАЗДБЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФБОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

В рассматриваемый период продолжали существовать, несмотря на некоторые ограничения, суды феодальных владельцев (манориальные суды).

В отправлении уголовного правосудия бейлифами феодалов (court leet) произошли изменения 'в постановке расследования и обвинения. М. Ковалевский, изучивший сохранившиеся архивы мавориальных судов XIII—XV вв., обнаружил в протоколах courts leets постепенное проникновение установившейся в королевских судах формы участия в обвинении присяжных. В более ранних документах этих судов в качестве обвинителей значатся «•все жители села» или «члены десятка» или «десятский». Здесь отражались ранее существовавшие порядки обвинения в судах сотен, а также институт круговой поруки. Затем в этих протоколах появляются сочетания обвинителей, в которых наряду с несколькими обвинителями от десятков упоминаются «присяжные» (juratores), обычно в числе двенадцати. В протоколах они именуются «juratores ex officio», что дает основание предположить о их назначении бейлифом соответствующего феодального владельца. В более поздних протоколах эти присяжные окончательно вытесняют других обвинителей'.

Разложение манориального хозяйства и освобождение почти всей массы крестьян, о котором мы скажем ниже, в конечном итоге повлекли и ликвидацию уголовной юрисдикции феодальных владельцев. Однако за манориальной курией еще в XVI в. сохранялась судебная юрисдикция по делам о незначительных уголовных нарушениях. , Фактическое  положение  большинства  освободившихся крестьян не соответствовало в XV я XVI вв. их юридически признанной полноправности. Законы о вилланстве более раннего периода, а также особенно жестокие статуты Ричарда II (1377— 1399 гг.), введенные в связи с 'крестьянским восстанием, сохранили свою силу еще много времени спустя после кровавой расправы с восставшими. Эти законы предоставляли большие преимущества лордам и рыцарям в их судебных тяжбах со «свободными крестьянами»: стоило лорду объявить предъявившего к нему иск человека своим беглым вилланом, как последнему начинала грозить не только потеря иска, но и потеря свободы. И к подобным заявлениям постоянно прибегают лорды, «которые не любят платить долгов или не прочь попользоваться имуществом своего состоятельного соседа» ".

Если -же феодальный владелец был очень могущественным человеком, то он мог вообще пренебречь законами и расправиться со своим противником, не прибегая к суду.

' cm. М. Ковалевский, История.., стр. 156—157. 2 А. Н.Савин, Английская деревня в эпоху Тюдоров, М., 1903, стр. 34.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

341

В парламентских протоколах середины XV в. сохранился любопытный рассказ о такой расправе, учиненной дядей короля Генриха VI, герцогом Глостером, который без всякого суда продержал несколько лет в мрачной феодальной темнице одного «джентльмена», объявив его своим вилланом '.

51. Развитие процессуальных форм в суде с присяжными в XIII—XV вв.

Постепенная смена старых процессуальных форм и развитие суда, присяжных как основного вида суда по всем более значительным преступлениям приходятся на XIII—XV вв. Это развитие происходит на фоне классовой борьбы крепостного крестьянства и городских низов против феодальной эксплуатации, борьбы, иногда выражавшейся в открытых восстаниях. Политическая и социальная история Англии осложнялась длительными войнами с Францией («столетняя война») 'и борьбой отдельных групп внутри господствующего класса феодалов.

Только имея в виду все эти события социальной и политической истории английского общества, можно понять и противоречивый характер законодательства, касавшегося основных вопросов феодального правопорядка и форм суда и процесса. При этом история суда присяжных по уголовным делам не может рассматриваться в отрыве от истории суда по гражданским делам ". Кроме того, не представляется возможным точно придерживаться определенных хронологических рамок при изложении некоторых подробностей сложного пути развития института присяжных и форм его деятельности.

Как указывалось выше, первые зачатки новой формы процесса появились при Генрихе II (1154—1189 гг.), который ввел .расследование через местных людей по земельным делам, а затем и по уголовным.

Это расследование было тесно связано с деятельностью королевских юстициариев—разъездных судей, представлявших королевскую курию.

^ Хотя потерпевший был не только свободным человеком, но и крупным землевладельцем, герцог Глостер продержал его в подземной темнице более > лет на основании ложного известия, что «Джон Уисорн—виллан его ма-нора». Несчастный, ослепший в тюрьме, был освобожден из нее королем только после смерти герцога Глостера (см. А. Савин, Английская деревня в эпоху Тюдоров, стр. 35).

" На это было указано в специальной монографии Бруннера, посвящен-^ ной происхождению суда присяжных. Он показал, что как обвинительные ^ присяжные (большое жюри), так и судебные присяжные (малое жюри) в уголовных делах возникли по образцу присяжных в гражданских процессах. ЛН. В runner, Die Entstehung der Schwurgerichte, Berlin, 1872, S. 35,458).

342 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Суд присяжных в его позднейшей форме прошел длинную историю. В течение XII—XVI вв. среди хаоса феодальных усобиц .королевская власть то уступает требованиям феодалов о расширении подсудности их курий, то усиливает свое влияние в суде через разъездных судей и шерифов. При этом используется круговая порука сотен. Первое время участие созываемых судьей местных людей в оценке поведения лица, заподозренного в совершении преступления, уживается со старым англо-саксонским способом доказывания — очистительной присягой с сопри-сяжниками и ордалиями и с нормандским способом доказыва-иия — судебным поединком.

Разумеется, развитие суда в новом направлении шло медленно и с отступлениями. Но в соответствии с ходом общеполитического развития Англии и судебное, устройство, и процесс получили .направление, резко расходившееся с развитием их во Франции, где в XIII—XV вв. укрепился розыскной процесс.

Основная процессуальная тенденция XIII—XV 'вв. в Англии — это вытеснение старых формальных методов доказывания .посредством ордалий и поединков новым методом, состоящим в решении дел определенной группой лиц из местного населения, «присяжными».

Применение этой процедуры к решению уголовных дел прошло ряд этапов. Долгое время в уголовных делах требовалось согласие обвиняемого на передачу решения его дела на «суд отчизны», то есть на решение созванных судьей местных рыцарей и горожан. Очевидно, обвиняемые в тяжких преступлениях лица, не принадлежащие к привилегированным классам, весьма неохотно соглашались на такое решение дела.

Для уяснения того, как складывались предпосылки ко все большему расширению деятельности присяжных, надо вспомнить характерные особенности двух порядков преследования уголовных преступлений.

. С одной стороны, потерпевший от преступления (или в некоторых случаях тот, кто его заменял) имел право предъявить прямое обвинение.против определенного лица (appeal). С другой стораны, издавна существовал порядок, при котором гражданин мог изобличаться ^представлением присяжных свидетелей» (presentment), основанным на людской молве, в совершении одного из тяжких преступлений (государственная 'измена, убийство, поджог, разбой, кража, изготовление фальшивых денег, изнасилование).  Согласно нормам общего права, действовавшим в XII в., в первом случае обвиняемый должен был выйти на поединок с обвинителем. Во втором он должен был подвергнуться испытанию раскаленным железом или водой. Такой порядок был зафиксирован в Кларендонской ассизе Генриха II (около

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

1166 г.) '. Этот порядок сохраняется и 'при сыновьях Генриха II, что видно из отчетов разъездных судей того времени ".

Положенное при Генрихе II начало проверки выдвинутого обвинения посредством присяжных привело в царствование Генриха III С1216—1272 гг.) к изменению в доказательственной системе. Оно ясно видно в упомянутой выше работе судьи Брэктона.

Он указывает, что ордалии полностью отпали и что доказательство при помощи «суда отчизны» (jurata patriae) стало нормальным ^

Из описания Брэктона видно, что при обвинении 'в порядке appeal обвиняемому предоста1вляется 'выбор: либо положиться на «суд отчизны», либо выйти на поединок •*. Но, если обвинение выдвинуто представлением присяжных сотни (indictment или presentment), у обвиняемого нет такого выбора: он должен положиться на решение присяжных^.

И точно так же обвиняемый обязан подчиниться решению отчизны в том случае, когда обвинение возбуждено посредством appeal, но обвинитель умер, а '«король возьмет это обвинение на себя», то есть когда судья продолжает ведение дела ex officio ^

О характере деятельности присяжных по уголовным делам имеются подробные указания в той же работе Брэктона.

В этих указаниях отразилась попытка правительства Генриха III превратить представителей местного населения в розыскной орган, полностью подчиненный королевским судьям.

«Судья, — говорит Брэктон, — если он добросовестен, в случае, когда приходится разузнать от местных людей, на основании слухов и подозрений, верно ли то, что известное лицо виновно, или нет, должен, прежде всего, если он сомневается и не верит присяжным, выведать от них, от кого они, двенадцать присяжных, узнали то, что они на кого-нибудь показали. Услыха'в их ответы по этому вопросу, судья легко откроет, нет ли какой-нибудь злости или несправедливости в показании присяжных. Может случиться, что один или многие присяжные скажут, что они узнали то, что поведали, от одного из своих товарищей неприсяжных, который, будучи спрошен, в свою очередь, скажет, что он узнал указанное обстоятельство от того или другого. Таким образом,

' Подробное описание имеется в трактате Гланвилла (кн. XIV, стр. 1—8) " Stephen, History of English law.., vol. I, p. 252. Впрочем, в ряде случаев и порядок обвинения посредством appeal приводил не к поединку, а к ордалиям, если обвинителем были лица старше 60 лет, калеки или женщины (см. Гланвилла, кн. XIV, гл. 1, гл. 6).

э Работа Брэктона была написана между 1256 и 1259 гг. Отмена ордалий последовала вскоре после Латеранского собора 1215 года '   «Bracton, vol. 137. » Bracto n, vol. 143. ^ Bracto n, vol. 142— «в»,

344 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

посредством опросов и ответов можно идти все дальше, пока не натолкнешься на какое-нибудь подлое и презренное лицо, которому нельзя давать никакой веры».'

Уже из этого отрывка описания Брэктона видно, что присяжные, выдвигая обвинение заподозренного лица, действовали не в качестве судей, а скорее как свидетели, основывающие свой вывод на личных знаниях обстоятельств дела. Так, очевидно, смотрел на них и допрашивающий их разъездной судья.

Из дальнейшего описания видно, что решение вопроса о виновности привлеченного лица принадлежало 12 присяжным. Но трудно сказать, были ли это те же 12 присяжных, которые предъявляли обвинение, или дело передавалось на рассмотрение других присяжных.

Из описания разбирательства дела по существу видно, что •и в этой стадии процесса присяжные не стали еще судьями в современном смысле слова, а выполняли обязанность сообщения председательствующему своих, основанных на личном знании, впечатлений. Председательствующий имел право разъединять присяжных 'испрашивать каждого поодиночке, чтобы проверить обоснованность его вывода о виновности или невиновности подсудимого '.

По мнению английских комментаторов Брэктона, такой порядок опроса председательствующим каждого присяжного послужил основанием для института отвода присяжных обвиняемым. Он мог возражать против высказанного отдельным присяжным решения, ссылаясь на то, что 'последний действует по мотиву личной вражды или корысти ".

Но если лицо, обвиняемое потерпевшим (в порядке appeal), не соглашалось ни на поединок, ни на «суд отчизны» или когда лицо, обвиняемое присяжными сотни (indictment), не соглаша-'лось на «суд отчизны», оно в силу старого англо-саксонского правила считалось молчаливо признавшим свою вину (by standing mute), как говорят позднейшие источники, и приговаривалось к наказанию судьей.

' Брэктон описывает это так: «Когда великое злодеяние остается необнаруженным, а присяжные желают скрыть его из любви, страха или злобы, то судья может, по своему усмотрению, разлучать присяжных и допрашивать каждого из них порознь, выпытывая у них настоящую истину».

" Так, Стифен («Уголовное право Англии...», стр. 25), ссылаясь на следующие слова Брэктона: «Во время производства розыска, для большей прочности суждения и для устранения всяких ошибок и подозрений, судья должен объявить обвиняемому, что если он подозревает кого-либо из двенадцати присяжных, то этот последний будет устранен. То же относится и к селениям (villa). Если существует сильная вражда между их обитателями и подсудимыми или если они имеют притязания на его владения, то по основательному подозрению все жители селения должны быть отведены, чтобы разбирательство дела учинено было без всякого подозрения».

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   345

Начиная с царствования Эдуарда 1, мы встречаем ряд законодательных 'постановлений, направленных на расширение и укрепление формы расследования преступлений через присяжных (inquest).

Очень интересна в этом отношении ст. 12 Вестминстерского Статута 1275 гида. Тяжкие преступники, «явно имеющие дурную славу», в случа'е отказа от расследования через присяжных по обвинению в совершении преступлений, должны подвергнуться. «строгому и суровому тюремному заключению, как отказывающиеся отвечать по общему праву страны». Законодатель оговаривает, что это постановление не относится к заключенным, «которые арестованы по слабому подозрению».

Это постановление Статута представляет большой интерес для истории английского уголовного процесса. Оно показывает, что в конце XIII в. разбирательство дел о тяжких уголовных преступлениях .через присяжных признавалось уже институтом общего права. Статья упоминает о «строгом и суровом» заключении как мере понуждения обвиняемого к согласию на расследование через присяжных, выдвинутого против него обвинения, подкрепленного его «дурной сл'авой». В подобных случаях обвиняемому не предоставлялось права вызвать обвинителя на поединок ^

Дальнейшее развитие и укрепление форм деятельности присяжных по уголовным делам происходило в тесной связи с уточнением функций разъездных ассизных судей, а также с развитием деятельности мировых судей.

Медленный ход развития института присяжных привел к изменению взаимных отношений между судьей и местными присяжными людьми, между потерпевшим и судьей, наконец, между потерпевшим и присяжными.

Обвинитель-потерпевший из средних слоев английского общества был, как правило, заинтересован в том, чтобы производство дела не привело его к необходимости выступать на поединке. Мы

* В правовых трактатах этого времени Britton (кн. 1, гл. 4, §21 и ел., написан около 1295 г.) и Fleta (кн. 1, гл. 32, § 33, написан около 1290 г.) описывается существовавшая судебная практика, показывающая, что «суровое заключение» являлось в сущности видом пытки. Заключенный лежал обнаженный на каменном полу и получал один день немного воды, другой день немного хлеба. Здесь мы имеем полную аналогию с обычаем, применявшимся в герцогстве Нормандском для вынуждения у обвиняемого согласия на расследование его дела «местными людьми».

Эта аналогия была отмечена еще в старой литературе (<;м. Houard, Traites sur les Coutumes anglonormandes, Rouen et Paris, 1776, t. 3, 4), где приведены указания Бриттона и Флета. Эта работа цитируется по книге R. Schmi-dt, Staatsanwalt und Privatkiager, Leipzig, 1891, S..76, Anm. 4.

Шмидт подчеркивает, ссылаясь на тексты Бриттона и Флета, что «суровое заключение» применялось при обеих формах обвинения — и со стороны потерпевшего и со стороны присяжных (indictment).

346 раздел ill. суд и уголовный процесс феодального государства

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   347

знаем, что местное население отрицательно относилось к этому завезенному иормандскими завоевателями способу доказы-вания '.

Но для того, чтобы избежать вызова на поединок со стороны обвиняемого, у обвинителя была только одна 'возможность. Он должен был добиться того, чтобы выдвигаемое им обвинение приняли ла себя выделяемые сотней присяжные. При таком обвинении исключалась возможность поединка. А для того, чтобы присяжные сотни поддержали обвинение, необходимо было представить им доказательства, подтверждающие совершение преступления заподозренным лицом.

Таким образом, присяжные, которые раньше действовали в силу личного знания ими обстоятельств дела, постепенно превращались в лиц, решавших вопрос об основательности обвинения по представленным частным обвинителем доказательствам. Иными словами, начиналось превращение присяжных из свидетелей отдельных фактов в судей, изрекавших вердикт по убеждению, сложившемуся на основе представленных им доказательств обвинения.         .

Присяжные в таких условиях переставали быть собранием разрозненных свидетелей, которых судья допрашивал поодиночке, а превращались в единую группу, высказывавшую свое мнение от имени сотни.

Таким путем жюри присяжных теряло свой характер органа розыска и превращалось в орган обвинения, заменявший частного обвинителя-потерпевшего.

Завершением этого преобразования было утверждение в конце XV в. правила об обязанности частного обвинителя представлять жюри присяжных проект обвинительного акта в письменном виде (bill of indictment) ".

Во внутренней связи с таким преобразованием функций присяжных стояло оформившееся значительно раньше выделение двух видов жюри. Рядом с обвинительным жюри, выдвигавшим против обвиняемого indictment, организовалось и второе жюри — жюри приговора, которое по рассмотрению дела под руководством разъездного (ассизного) судьи, а позднее и перед судом

"- Вестминстерский Статут Эдуарда 1 установил тяжелые последствия для частного обвинителя в случае неподтверждения выдвинутого им обвинения (заключение в тюрьму и штраф). Они увеличивали еще опасность, которой обвинитель подвергался, выходя на поединок с обвиняемым. О влиянии этого правила на дальнейший упадок старой формы частного обвинения указывается в трактате Fleta (1. cap. 32. § 49).

^ Как указывает Кении («Основы уголовного права», стр. 520), «большие жюри были учреждены для того, чтобы способствовать увеличению количества заявлений о совершенных преступлениях, но их функции, вследствие любопытного смешения, оказались направленными на проверку и, таким образом, сокращение этого количества».

четвертных сессий выносило приговор по существу дела — о виновности или невиновности подсудимого.

Первоначально созыв обвинительного жюри приурочивался к собраниям графства, все более регулярно созываемым королев' скими разъездными судьями. Они собирали отдельно сотни и полученные от людей сотни «представления» .(presentments) о конкретных преступлениях должны были рассматриваться выбранными сотнею жюри (то есть группой присяжных). Но постепенно роль большого жюри перешла 'от выборных ^отен к выборным из собрания целого графства (третья четверть XIV в.) '. Большое жюри, Grand inquest графства, принимает на себя функцию обвинения, и в соответствии с этим все более умаляется роль частного обвинителя.

К. 1368 году следует' отнести начало деятельности уже сформировавшегося института большого жюри из жителей всего графства.

В этом году перед юстициарием, направленным решать все дела о преступлениях против прав короля и народа (d'oier et terminer toutes manieres de treason, felony... fait al roy et al pfeuple), шериф собрал 24 рыцаря из целого графства и назвал это собрание большим судом присяжных, точнее «большим следствием» (grand inquest). При этом, как видно из источников, еще некоторое' время спустя продолжают к приезду юсти-.циария созывать и 12 присяжных сотни, и 24 присяжных графства.

Трудно установить причину такого удвоения числа присяжных. Возможно, что их появление в качестве постоянного органа связано с порядком повторного решения дела в случаях, когда оказывалось, что присяжные сотни дали ложные показания вследствие вражды или подкупа. Жалобы на такие злоупотребления постоянно отмечались в документах эпохи ".

1 Первые случаи участия присяжных, назначаемых шерифом от целого графства, имели место в конце XIII и начале XIV вв. в ходе дознаний, производимых чрезвычайными королевскими посланцами. Эти juratores de comi-tatu были предшественниками института большого жюри графетва, заменившего постепенно в течение XIV в. присяжных от сотен.   ^

^М. Ковалевский («История...», стр. .163) прямо утверждает,, что обвинительные присяжные от графства появились в уголовном процессе по образцу, имевшему место в гражданском процессе в тех случаях, когда одна из сторон делала заявление о лживости представления присяжных сотни (attincta). Названный автор указывает следующие следы такого прямого заимствования-, во-первых, существование на первых порах обоих списков обвинительных присяжных от сотен и от графств как в гражданских судах, так и в уголовных enquetes; во-вторых, в одинаковом наименовании гражданских присяжных в случае указанного заявления стороны о лживости (attincta^ и обвинительных- присяжных от сотен термином «grand» (grand enqu^st, grand jury); в-третьих, в личном составе обоих списков из лиц-высшего об' щественного положения и преимущественно рыцарей (milites).

348 раздел ill. суд и уголовный процесс феодального государства

Очень вероятно, что это нововведение, как и другие мероприятия Эдуарда III после 1348 года, года «черной, смерти» (чумы), вызвавшей острый недостаток рабочих рук и попытки регулирования заработной платы, было 'направлено на усиление судебной репрессии. Дело 'в том, что жители сотни часто оказывали пассивное сопротивление 'властям, не выдавая лиц, совершивших правонарушения.

Очень скоро новое обвинительное жюри из состава графства вйтеснило жюри сотни.

За большим жюри графства было признано право, независимо от обвинения перед 'ним определенного лица, возбудить обвинение и предать суду всякое частное илл должностное лицо, которое, по дошедшим до жюри сведениям, виновно в совершении правонарушения.

С изменением состава большого жюри связано и развитие системы доказательств. ' Переставая быть свидетелями, присяжные должны были черпать доказательства из других источников. Уголовный процесс позаимствовал и здесь то, что было установлено практикой суда по гражданским делам. Там уже издавна основным доказательством являлись письменные документы, удостоверявшие и владение землей, и наличие различных договоров. В связи с тем что документы скреплялись подписями и печатями свидетелей, эти последние нередко вызывались в суд при разборе тяжбы, основанной на документах. 'Практика эта существовала уже в XIII в„ что подтверждается Статутом Эдуарда 1 (1285 г.). Запрещая вызывать в качестве присяжных лвд бедного состояния, Статут делает исключение для вызываемых в суд «свидетелей, поименованных в документах», которые всегда должны быть вызваны.

На то, что свидетели вызывались и допрашивались перед присяжными, которые на основе этих показаний 'выносили решения и таким образом превращались в судей, указывает одно судебное постановление 1350 года. Этим постановлением одной из сторон в ходе процесса было отказано в требовании отвода свидетеля поименованного в документе. Отказ был мотивирован тем, что не свидетели, а 'присяжные решают дело, вынося вердикт.

И в середине XV в. можно считать установленным, что по гражданским делам перед присяжными происходит представление доказательств.

Канцлер Генриха VI Фортескью в своем сочинении ' дал подробное описание деятельности суда присяжных, 'из которого видно, что они рассматривают доказательства всякого рода.

После установления такого порядка естественным оказался и переход к образованию малого жюри из состава всего графства,

I cm. Fortescu e, De laudibus legum Angliae, ed. By Amos, 1825, pp. 26,27,

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

349

а не одной сотни. Но еще долгое время сохраняется требование, чтобы определенное число присяжных (шесть, позже четыре, позже два) было взято из соответствующей сотни.

Законом Эдуарда III 1352 года запрещается присяжным обвинительного жюри принимать участие в вынесении приговора. И так как функции обвинительного жюри все более переходят к большому жюри, образовавшемуся в собрании графства, то теперь обе формы суда различаются определенно под именем большого и малого жюри.

Но это малое жюри еще долгое время не являлось судом присяжных в ныне существующей форме. Его члены не проверяли непосредственно доказательств. Они решали дело своим вердиктом (verdictum, то есть объявлением под присягой истины) на основании лично им, как местным людям, известных фактов '.

Из такого построения разбирательства дел присяжными ведет свое происхождение долгое время сохранявшееся в английской процессуальной теории положение, согласно которому присяжные решают только вопросы факта, решение же вопросов права принадлежит судье.

Происхождение суда присяжных из свидетелей обвинения, выдвигавшихся общиной, обусловило, по-видимому, и требование единогласия выносимого присяжныыи вердикта. Такое объяснение дает историк английского суда присяжных Форсайт.

«Принимая во внимание, что сначала вердикт присяяных был не чем иным-, как показанием свидетелей, передававших суду факты, им лично известные, мы сразу поймем, что требование единогласия было просто легальным определением количества доказательств, требовавшегося тогда законом для юридического определения известного события» ".

i Palgrave («Rise and Progress of the English Common wealth, London, 1832, t. I, p. 243) говорит: «Между тем, как в настоящее время присяж-

. ные основывают свое суждение на приводимых перед ними доказательствах, устных и письменных, и объявляемый ими вердикт есть декларация образовавшегося у них таким путем убеждения, — древние присяжные созывались не для того, чтобы исследовать достоверность доказательств. Вопрос не обсуждался и не дебатировался перед ними: они, присяжные, сами были свидетелями, и вердикт, в сущности, был показанием этих свидетелей, которые из собственного своего знания и без помощи другого свидетельства извлекали наивозможно более достоверные, по их мнению, доказательства разбираемых фактов. В своей примитивной форме суд присяжных был, таким образом, лишь судом посредством свидетелей (by witnesses); от прочих свидетелей

. присяжные отличались только обычаями, которые налагали на них обязан-.ность приносить присягу, регулировали их число, определяли общественное положение их и местные условия избрания; отсюда же они получали и почет, и влияние в обществе». 2 Forsyth, History of the trial by Jury, new. edit., 1857, p. 239.

350 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

Перемена в порядке доказывания, то есть переход к непосредственному допросу свидетелей перед присяжными, очень медленно происходила в уголовном процессе.

Первым шагом к превращению присяжных-свидетелей в присяжных-судей стал обычай передачи -им дляярассмотрения протоколов показаний свидетелей, составленных мировым судьей.

По-видимому, очень скоро после учреждения этой должности для охраны мира и усиленияяборьбы с преступлениями мировые судьи получили право принимать от шерифа представленные присяжными сотни обвинения (indictment) в отношении отдельных лиц. Находясь постоянно в пределах графства, мировые судьи стали в этой функции конкурировать с разъездными судьями. Но, таким образом, мировой судья становился соединительным звеном между частным обвинителем и обвинительным жюри. Ранее обвинитель представлял доказательства против обвиняемого непосредственно перед обвинительным жюри. Теперь же в случае ареста обвиняемого мировой судья стал рассматривать доказательства, представляемые ему потерпевшим. Так началось письменное оформление мировым судьей предварительно представленных ему материалов обвинения для передачи затем вместе с обвинением на рассмотрение жюри.

Этот, постепенно сложившийся порядок предварительного производства у мирового судьи был закреплен в статутном праве законом 1553 года '.

Но положение обвиняемого при рассмотрении его дела присяжными по делам о тяжких уголовных преступлениях было в течение всего XV в. очень тяжелым. Во-первых, он не имел права выдвигать своих свидетелей, так как считалось, что «суд отчизныы сам является источником сведений, необходимых для решения дела. Во-вторых, обвиняемый не имел права 'на помощь со стороны защитника (counsel). Именно отсюда ведет свое начало английская юридическая поговорка: «Судья — лучший защитник обвиняемого» (the juge is the best counsel of the prisoner).

Поэтому для лиц непривилегированных классов передача своего дела на «решение отчизны», то есть на суд присяжных, была в этот период далеко не безопасна. И, несомненно, было очень много случаев упорного отказа обвиняемых от такого способа решенияядела. Поэтому в XV в. законодатель принимает ряд мер, напра-

i Закон первого года царствования Филиппа и Марии (см. R. S с hmid t, Staatanwaltund Privatkiager. S. 82).

Он указывает, что доныне существующая форма обвинения английского процесса, исходящего от частного лица, но имеющего публично-правовой характер, может быть правильно понята только в свете исторических данных о поряяке ее образования из слияния двух старинных форм обвинения посредством appeal потерпевшего и presentment общины,

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   351

вленных к принуждению обвиняемых соглашаться на «суд отчизны». При Генрихе IV (1399—1413 гг.) уже применялось к обвиняемому, отказывающемуся передать свое дело на «суд отчизны», не только заключение в тюрьме, но и дополнительная пытка, а именно наложение на него большой тяжести, получившее наименование «peine forte et dure» '.

Подробнее вопрос о применении этой меры был разрешен в законе Эдуарда IV 1475 года. Здесь рассматривалось, что должен был делать судья в случаях, когда обвиняемый не дает ответа и тем самым не соглашается на передачу решения его дела присяжным.

Если на вопрос судьи о согласии передать дело на разрешение присяжных подсудимый молчал, то судья должен был расследовать, находится ли он в таком состоянии «по злому умыслу» ил'и по «воле божьей». Если судья находил, что он безмолвствует по воле божьей, то он должен был исследовать тождество личности подсудимого и все те оправдательные доказательства, которые мог бы представить подсудимый, если бы он не был безмолвен; если же подсудимый по «злому умыслу» отказывался «отдаться на суд бога и страны», то — говорил закон — «пусть он будет отправлен в тюрьму, откуда он пришел, и помещен в темницу, лишенную света, и там пусть положат его на голый' пол без матраца, соломы или покрывала и без всякой одежды, кроме повязки вокруг сокровенных частей тела: п пусть он лежит на спине и голова его будет покрыта, а ноги обнажены, и пусть одна его рука будет привязана к одной стене комнаты, а другая— к другой, и пусть то же Сделают с его ногами, а на тело его пусть будет положено столько железа и камней, сколько он может выдержать, и более; и когда пройдет первый день, он получит три куска хлеба без всякого питья; а на второй день он получит в три раза больше воды, нежели он может сразу выпить, причем эта вода должна быть взята из той, что находится у тюремных ворот, а не из проточной, без всякого хлеба; и такова будет его пища, покуда не умрет» ".

^ См. В I ackston е, Commentaries on the Law's of England, IV new edition, 1813, p. 25.

* Проф. П. И. Люблинский («Очерки уголовного суда и наказания в современной Англии», стр. 24—25) отмечает, что нередко обвиняемый предпочитал суду присяжных мучительную смерть в форме «сурового и тяжкого 1-наказания». Дело в том, что осуждение за большинство тяжких преступлений влекло полную конфискацию имущества осужденного, выгодную для казны, но разорительную для семьи преступника (см. Кении, Основы уголовного права, стр. 532).

Приведенные законы о «суровом и тяжком наказании» и факты судебной практики ставят под сомнение правильность утверждения проф. Люблин-ского о том, что «посылка ассизного судьи, привозившего в страну мощные средства восстановления попранного права, всегда была желательна дляяжителей» («Очерки...», стр. 345).

352 РАЗДБЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФБОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

52. Антифеодальные движения и их подавление в конце XIV и в XV вв.

В царствование Ричарда II произошло крупное крестьянское восстание, известное под именем восстания Уота Тайлера. Оно было вызвано тяжелыми налогами и усилением крепостной эксплуатации. Развитие товарно-денежных отношений обусловило значительную имущественную дифференциацию крестьянства. Часть вилланов становилась зажиточной. Но правовое положение их оставалось тяжелым: лорд мог в любую минуту отнять все имущество виллана. Суды отказывались' принимать жалобы на сеньоров.

Крестьянское восстание 1381 года не имело ясной политической программы. Но его классовый характер выступал с исключительной яркостью. Антифеодальный характер движения выражался в том, что крестьяне «с ожесточением жгли поместные архивы, все эти протоколы манориальных курий, кустмарии и ' ренталии светских и духовных сеньоров, а также разные другие документы, определявшие права сеньоров на их труд и на продукты их труда» '.

К движению крестьян примкнули городские низы. Это ясно видно из данных о кровавой расправе ,с восставшими. Из 289 казненных главарей мятежа 121 были жителями Лондона.

Восставшие продолжали верить в «справедливость короля». Уничтожая ненавистных феодалов и судей, они считали, что расправляются с изменниками короля. Поэтому-то восставшие и были обмануты обещаниями короля. Вождь восставших Уот Тайлер был предательски убит во время переговоров с королем. Созванные королем рыцари и отряды горожан преследовали крестьян и разгромили их. Король отказался от всех обещаний и потребовал, чтобы крестьяне беспрекословно' продолжали выполнять все повинности, которые лежали на них до восстания.

Парламент одобрил все мероприятия короля. Члены нижней палаты (рыцари и представители городов) заявили, что они ско- . рее умрут, чем согласятся на освобождение вилланов. Парламент амнистировал тех дворян, которые без суда казнили восставших.

По всей стране свирепствовали королевские судьи, вешавшие тысячи крестьян. В Лондоне на рыночной площади отрубали головы ^низким людям», присоединившимся к восставшим крестьянам.

Однако крестьяне продолжали волноваться и упорно отказывались уплачивать повышенную ренту и нести тяжкую барщину.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ   353

Феодалам пришлось пойти на некоторые уступки. Были несколько облегчены налоги и смягчено свирепое «рабочее законодательство».

Это восстание ускорило освобождение крестьян, подготовленное 'всем ходом экономического развития. В течение XV в. все крестьяне были переведены на денежные платежи и выкупились на волю.

Большая 'их часть называлась копигольдерами, то есть держателями земли по копии (выписке) из протоколов сеньориального. суда. За свои наделы они обязаны были платить денежную ренту 'и нести некоторые другие повинности. Королевские судь1 не охраняли право копигольдера на его надел: он не мог жаловаться в суд, если лорд захватывал его землю или увеличивал повинности. Копигольдеры не имели права участвовать в выборах в парламент.

В лучшем положении была группа фригольдеров, фактически являвшихся собственниками своей земли и уплачивавших за нее лишь незначительную ренту. Поэтому они могли легче разбогатеть, продавая продукты своего хозяйства. Их владение охранялось королевскими судами. Фригольдеры участвовали в парламентских выборах.

Согласно характеристике Маркса большинство населения Англии в XV в. состояло «из свободных крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство, за какими бы феодальными вывесками ни скрывалась их собственность» ^

В XV в. в сельском хозяйстве зарождаются новые производственные отношения, подрывающие старые феодальные порядки. Быстрое расслоение крестьян на зажиточных и полупролетариев, скупка земель обедневших, аренда помещичьей земли создают условия для образования богатых крестьян, иногда переходящих в .ряды дворянства. Нередко приобретают земли купцы и промышленники, стремясь к усилению своего политического влияния, связанного с землевладением. Сельское хозяйство приобретает товарный характер. Главной отраслью его становится овцеводство. Новое дворянство—это помещики, живущие не столько эксплуатацией крепостных, сколько эксплуатацией наемного труда. Но крупнейшее феодальное дворянство по-старому жило .за счет барщинного труда и тормозило дальнейшее экономическое развитие. .

Быстро растут суконная промышленность и вывоз сукон за границу. Купцы, эксплуатировавшие кустарей-крестьян, выделывавших сукна, новые дворяне, усиленно огораживавшие общинные земли под пастбища, крестьянская верхушка и неокрепшая городская буржуазия нуждались в сильной центральной власти

Д, М. Петрушевский. Восстание Уота Тайлера, стр. 523.

' К. Маркс, Капитал, т. 1, Госполитиздат, 1951, стр. 721. 12 Зап. 298

354  ГЛАВА III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ ГЕРМАНИИ

для подавления сопротивления батраков, сгоняемых с земли крестьян, мелких ремесленников и рабочих и для проведения твердой внешней политики. Но власть держалась в руках крупных феодалов, которые препятствовали дальнейшей централизации государства.

Теряя большую часть доходов с земель в связи с установлением твердой ренты, феодалы стремились к увеличению своих доходов путем присвоения взимаемых государственных налогов. Отсюда — борьба за .королевскую корону, за влияние при дворе, позволявшее расхищать казну. Отсюда — смена династий, длительная феодальная уеобица (война алой и белой розы). Феодалы также грабят Францию (возобновление столетней войны) и терроризируют купцов и крестьян Англии грабежами на больших дорогах, нападениями на органы власти, сражениями с королевскими войсками.

Феодальная анархия, рост налогов, военные неудачи во Франции вызвали в 1450 году новое восстание крестьян, выдвинувших ряд умеренных политических требований. Но и оно было подавлено. Неудачно закончившаяся столетняя война с Францией и война алой и белой розы привели к почти полному истреблению старого феодального дворянства и к усилению влияния нового дворянства и буржуазии, заинтересованных в укреплении королевской власти. Это укрепление произошло при первых королях новой династии Тюдоров, получившей престол в 1485 году.

53. Возникновение судебной проверки ареста

В деятельности королевских судов и, главным образом, разъездных ассизных судей занимали немаловажное место, как это было указано выше, поручения об «очищении тюрем», то есть об освобождении заключенных на поруки. Это с уде б-ны. и .порядок проверки правильности ареста, произведенного как частными лицами, так и органа1ми власти, который английские, а за ними и другие буржуазные государство-веды считают одним из устоев правового порядка Англии и гарантией личной свободы ее граждан '

Древнейшее указание яа право обвиняемого быть отпущенным на свободу под условием поручительства находится в трактате Гланвилла о законах и обычаях Англии (XII в.): если обвиняемый не мог воспользоваться этим правом, он подвергался предварительному заключению.

' Полного развития этот институт судебной проверки правильности ареста достиг с узаконением обязательности выдачи высшими, судами приказа Habeas Corpus, то есть в конце XVII в. Об этом будет сказано ниже. Здесь же мы коснемся кратко исторических зачатков этого порядка.

ГЛАВА IV. СУДИ УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ     355

Обвиняемый в убийстве не мог быть отпущен на .свободу под поручительство иначе, как по особому королевскому приказу, и до прибытия судей должен был находиться в заключении.

В целях облегчения положения лица, на которого неправильно возводилось обвинение в убийстве, обвиняемому предоставлялось право получить от суда особый приказ (writ), обращав* шийся к шерифу. В приказе предписывалось шерифу исследовать на основании показаний, да'нных под присягой добросовестными людьми, не вследствие ли чьей-либо ненависти или злобы задержан обвиняемый. Отсюда и название приказа —•• writ или breve de Odio et Acia. Если исследование подтверждало, что обвиняемый был заключен по злобе какого-либо лица, он освобождался под поручительство 12 лиц в том, .что он будет доставлен к суду. Очевидно, этот порядок существовал еще до Великой Хартии.

Статья 36 Хартии говорит так: «Ничего вперед не следует давать и брать за приказ о расследовании о жизни или членах, но он должен выдаваться даром, и в нем не должно быть отказа».

Смысл статьи, очевидно, состоит в обещании короля, что впредь по делам об убийстве («о жизни») и об увечьях («о чченах») королевский суд должен незамедлительно и бесплатно выдавать приказ о расследовании выдвинутых обвиняемым моментов, могущих обусловить оставление его на свободе под поручительством до разбора дела по существу >.

Первый Вестминстерский Статут 1275 года подтвердил право получения арестованным приказа о расследовании правильности ареста ".

Исследователи вопроса указывают, что казуистическое право Англии знало четыре различных приказа суда, направленных на проверку правильности заключения задержанного лица. Постепенно три из них вышли из употребления, и в качестве постоянно применявшегося института проверки правильности ареста

' См. В. Ф. Дерюжински и, Habeas Corpus Акт и его приостановка по английскому праву, стр. 13 и ел.

". См. ст. XI Статута. В то же время ст. XV Статута указывала, что не подлежат освобождению на поруки «заключенные, которые раньше были объявлены вне закона, и те, которые были изгнаны из страны; бежавшие из королевских тюрем; захваченные с поличным, арестованные за злостный поджог, за подделку монеты или королевской печати, за очевидное преступление или измену королю». В то же время было установлено, что лица, обвиняемые в совершении мелкой кражи, если они ранее не судились за другое преступление, а также лица, обвиняемые в других преступлениях, не влекущих смертной казни или увечащих наказаний, должны отпускаться «при достаточном поручительстве, ничего не давая из своего имущества».

При этом закон устанавливал уголовную ответственность для шерифов или бейлифов кай за неправильное освобождение на поруки, так и за неправильный отказ в освобождении (ст. XV).

356 РАЗДЕЛ -III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

остался четвертый приказ. Он назывался «Habeas Corpus» по начальным словам того приказа Суда королевской скамьи, который предписывает доставить к нему арестованного.

В течение длительного времени приказ Habeas Corpus не мог даже формально сччтаться гарантией прав обвиняемого. Во-первых, выдача его не была обязательной для Суда королевской скамьи, несмотря на обещание Хартии. На практике судьи часто произвольно отказывали в выдачч приказа, не неся за это никакой ответственности. Нельзя забывать еще, что судьи всех судов, в том числе и высших судов королевства, не пользовались в средние века несменяемостью и могли быыь в любую минуту уволены королем. Во-вторых, законом не была установлена и ответственность лица, произведшего арест, за невыполнение приказа Habeas Corpus о немедленном доставлении задержанного в суд.

Первоначально приказом Habeas Corpus пользовались только в случаях лишения кого-либо свободы частным лицом. И только с конца XV в. (с царствования Генриха VII) он стал применяться и в случаях лишения свободы представителями власти — against the crown.

54. Абсолютная монархия и кровавое законодательство

Дальнейшее разложение феодальных отношений в Англии, начало которого было отмечено выше, привело к образованию феодально-абсолютистской монархии. Аграрный переворот привел к замене в ряде районов страны феодального землевладенияябуржуазнйм. Земля переходила к новым дворянам, либо лично ведущим хозяйство, либо сдававшим землю крупным фермерам. Те и другие широко использовали наемный труд, те и другие продолжали огораживание общинных земель как для разведения овец, так и для расширения земледелия, так как рост городов вызвал усиление спроса на хлеб и мясо*. При отсутствии в Англии резких границ между классом дворянства и буржуазии представители последней, приобретая землю, сами делались дворянами. В городах купечество и владельцы мануфактур, разбогатевшие с развитием шерстяной и суконной промышленности и ростом внешней торговли, так же, как и новые земельныы собственники, нуждались в сильной королевской 'власти. Она должна была охранять их против произвола крупных феодалов, все еще сохранивших владение значительной частью земель и цеплявшихся за старые, отживающие экономические отношения. Она

1 «Превращение пашни в пастбище для овец стало лозунгом феодалов», — пишет Маркс и цитирует далее слова Томаса Мора, который говорит в своей «Утопии» об удивительной стране, где «овцы пожирают людей» (К. Маркс, Капитал, т. 1, 1949, стр. 723, 724).

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

защищала их также против недовольства и открытых бунтов ' обедневшей части крестьянства, сгоняемой с земли, и против мелких ремесленников и городских 'рабочих, разоряемых и эксплуатируемых новыми капиталистами.

В этих условиях английский абсолютизм приобрел ряд своеобразных черт. Питаяясимпатии к феодалам и стремясь сохранить разрушаемые с развитием капитализма экономические феодальные отношения, Тюдоры пытаются ограничить огораживание земель в деревне и сохранить цеховую систему в городах. Но попытки эти не могли остановить развития капиталистического способа производства. ,

Ряд мероприятий короны явно помогает развитию новых классов и идет на пользу дворянству и буржуазии. К ним относятсяяроспуск феодальных дружин при Генрихе VII, проведение церковной реформации при Генрихе VIII, сопровождаемое конфискацией всех церковных земель и закрытием монастырей. Земли эти частью перешли в казну, частью были пожалованы представителям нового дворянства, частью проданы по дешевым ценам средним и мелким дворянам, купцам и богатой верхушке крестьянства. Установление покровительственной системы поощряло развитие торговли и промышленности. Тюдоры проводили активную внешнюю политику .колониальных захватов и борьбы с соперниками английской буржуазии, поощряли пиратство и работорговлю.

При них был издан ряд кровавых законов против бродяг и нищих, число которых росло в связи с обезземеливанием крестьян, и жестоко подавлялось народное движение против усиления эксплуатации.

В первом томе «Капитала» Маркс дал яркую характеристику периода «первоначального накопления» в Англии и связанного с ним кровавого законодательства.

«Люди, выгнанные вследствие роспуска феодальных дружин и оторванные от земли насильственной, осуществлявшейся толчками экспроприацией, этот поставленный вне закона пролетариат поглощался развивающейся мануфактурой далеко не с такой быстротой, с какой он появлялся на свет. С другой стороны, люди, внезапно вырванные из обычной жизненной колеи, не могли столь же внезапно освоиться с дисциплиной новой своей обстановки. Они массами превращались в нищих, разбойников, бродяг—частью добровольно, в большинстве случаев под давлением необходимости. Поэтому в конце XV и в течение всего XVI века во всех странах Западной Европы издаются кровавые законы против бродяяничества. Отцы теперешнего рабочего класса были прежде всего подвергнуты наказанию за то, что их насильственно превратили в бродяг и пауперов. Законодательство рассматривало их как «добровольных» преступников,

358 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

исходя из того предположения, что 'при желании они могли бы продолжать трудиться при старых, уже не существующих условиях.

В Англии это законодательство началось при Генрихе VII. Согласно акту Генриха VIII от 1530 г., старые и неспособные к труду нищие получают разрешение собирать милостырю. Но наказание плетьми и тюремное заключчние грозят работоспособным бродягам. Закон предписывает привязывать их к тачке и бичевать, пока кровь не заструится по телу, и затем брать с них клятвенное обещание возвратиться на родину или туда, где они провели последние три года, и «приняться за труд» i.

Акт 27 Генриха VIII подтверждает этот закон и усиливает его кары новыми добавлениями. При рецидиве бродяжничества наказание плетьми повторяется и, кроме того, отрезается половина уха; если же бродяга попадается в третий раз, то он подвергается смертной казни, как тяжкий преступник и враг общества.

Согласно Статуту Эдуарда VI 1547 года всякий уклоняющийся от работы отдаетсяятому лицу, которое донесет на него, как на праздношатающегося. Хозяин имеет право плетьми и наложением цепей принуждать его ко всякой работе, как бы отвратительна она ни была. Если раб самовольно отлучается на две недели, то он осуждается на пожизненное рабство, и на его лоб или на щеку кладут клеймо «S»; если он убегает в третий раз, его казнят как государственного преступника.

По заявлению хозяев, мировые судьи обязаны были разыскивать беглых рабов.

Беглых бродяг, шатавшихся без работы, отправляли на родину, выжигали раскаленным железом на груди клеймо «V» щ, заковав в цепи, использовали на дорожных и других работах ".

Описанные здесь Марксом полномочия мировых судей были лишь частью их расширенных в XVI в. функций. Это расширение являлось звеном в политике Тюдоров, направленной на укрепление на местах полицейской власти дворян-землевладельцев и на умаление значения старинных сотен и десятков.

Уже в начале царстеования Генриха VII мировые судьи получили право отпускать обвиняемого под поручительство (bail). Это право было более точно определено в царствование Марии. Согласно Статутам 1553 и 1554 гг. с осуществлением этого права связывались обязанности мировыы судей по предварительному исследованию обстоятельств уголовного дела.

Двое мировых судей, из которых один должен был быть юристом, принимают поручительство .1 представляют собственно-

' К. Маркс, Капитал, т. 1, Госполитиздат, 1949, стр. 737—738. 2 cm. К. Маркс, Капитал, т. 1, стр. 739.

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ     359

ручно написанный доклад об этом ближайшей уголовной ассизе. Но для того они обязаны составить протоколы опроса арестованного (examination) и сообщений тех, которые его доставили в суд (information) относительно факта и обстояяельств преступления, поскольку эти факты и обстоятельства могут служить для выяснения дела. Таким образом мировые судьи производят предварительный опрос Подсудимого и свидетелей, а, кроме того, те еще берут от обвинителя и свидетелей залог как .гарантию того, что они явятся' в судебное заседание (to bindover, to prosecute and give evidence).

Собранный таким образом материал мировой судья направляет в ассизный суд или в четвертную сессию мировых судей для рассмотрения большим жюри, независимо от того, освобожден ли обвиняемый на. поруки или оставлен под стражей.

Это нововведение освободило сотни от обязанности собирать обвинительный материал. Отныне перед большим жюри должны были выслушиваться обвинитель и основные, выдвинутые им свидетели, чьи показания закреплены мировым судьей.

Статут Елизаветы 1562 года предоставил мировым судьям широкие полномочия по применению «рабочего .законодательства». Они имели право налагать штрафы, принуждать «праздных людей» к работе по найму или к занятию ремеслами, регулировать условия найма батраков, разрешать конфликты между хозяевами и рабочими.

Согласно Статуту 1596 года о бродягах и нищих мировые судьи получили полномоччя решать вопросы о праве на жительство в данной местности и о признании броДягами лиц, не рабо" тающих по найму.

При Елизавете же мировые судьи должны были налагать взыскания на лиц, уклоняющихся от посещения англиканской церкви.

Таким образом, в этот период устанавливается довольно широкая суммарная юрисдикция мировых судей, то есть применение наказания безобвинительного акта и без участия жюри присяжных.

Мировые судьи, эти представители класса средних землевладельцев, стали главной опорой власти в графствах.

В городах самоуправление находилось в руках верхушки буржуазии. Оба эти класса поддерживали усиливавшуюся королевскую власть династии Тюдоров. Это объяяняет, почему в условиях абсолютной монархии в Англии сохранилсяяпарламент. Он одобрял все мероприятия королевской власти и даже согласился приравнять королевские указы к парламентским актам. Это привело к потере законодательного верховенства парламента и к усилению роли Тайного совета короля.

360 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

361

55. Тайный совет и Звездная палата

.Тайный совет выделился в каччстве особого органа из королевской курии. В Тайном совете участвовали высшие сановники—лорд канцлер, лорд казначей и другие, в том числе и высшие представители духовенства, назначаемые королем. Указы «короля в совете» могли издаваться по всем вопросам.

Из состава Тайного совета в 1488 году выделилось новое судебное учреждение, получившее название «Звездной палаты». Закон 1488 года уполномочивает лорда канцлера, лорда казначея и хранителя частной печати при содействии одного епископа, одного светского члена королевского совета и двух судей общегосударственных судов «ввиду происходящих шумных беспорядков и противозаконных сборищ, а также ввиду существующей продажности и лицеприятия» производить на основании королевского повеления, даваемого через совет, расследование по делам известного рода и налагать на виновных наказания.

К компетенции Звездной палаты были отнесены дела о мятеже, противозаконных сборищах, «составлении союзов, отличающихся особой формой одежды и особыми значками». Дальнейшее расширение компетенции Звездной палаты произошло при Генрихе VIII. К, ее ведению были отнесены преступления против англиканской церкви и «всякие ослушания королевских повелений».

При Генрихе VIII в состав' Звездной палаты в качестве непременного члена был введен лорд-председатель Тайного совета, а судьи, участвующие в заседаниях палаты, пользовались только совещательным голосом.

Порядок производства в Звездной палате был чисто инквизиционный. Обвиняямый не пользовался никакими процессуальными правами и мог быть подвергнут пытке '. Наказания устанавливались не на основании определенных законов, а по усмотрению состава «суда».

' Хотя все английские юристы отрицают существование пытки в производстве Звездной Палаты в виде общего правила, но употребление пытки допускалось всеми для «чрезвычайныы случаев». «Томас Смит и сэр Эдуард Кок, которые в таких резких выражениях восставали против пытки, сами неоднократно прибегали к ней в качестве следователей. В этих случаях пытки пускались в ход на основании специального повеления короля или Тайного совета».

Судопроизводство в Звездной Палате никогда не было определено в законодательном порядке (см. Р. Гнейс т, История государственных учреждений Англии, стр. 584).

Тот же инквизиционный порядок производства и пытки по делам Звездной палаты применялись не менее широко и при первых королях династии Стюартов. При Иакове 1 (1603—1625 гг.) и Карле 1 (1625—1649 гг.) доказательства, представлявшиеся при рассмотрении дел о политических преступлениях, обычно составлялись из «допросов», то есть отчетов о том, ччо сказали свидетели при допросе их королевскими уполномоченными, производившемся

Если в начале царствования Генриха VII Звездная Палата была использована для обуздания мятежных феодалов, то в дальнейшем она обратилась в орудие против всех, осмелившихся высказать свое несогласие с тем или иным распоряжением власти, против авторов «мятежных и клеветнических сочинений» и против присяяных, 'вынесших неугодный правительству вердикт. ^

56. Суд присяжных при Тюдорах

Начавшееся в предыдущий период развитие суда присяжных продолжалось в направлении Превращения присяжных большого и малого жюри из свидетелей в подлинных судей. В конце XV в. обычное право требовало, чтобы обвинитель представлял в письменном виде большому жюри проект обвинительного акта (bill of indictment). В нем должны были быть точно перечислены пункты обвинения со 'всеми относящимися к каждому из них обстоятельствами, а также список вызываемых обвинителем свидетелей. В связи с этим присяжные большого жюри перестают быть свидетелями, а воспринимают как судьи доказательства, приводимые обвинителем, в том 'числе и показания выдвинутых им свидетелей. Присяжные малого жюри в свою очередь выслушивают как показания обвинителя и 'выдвинутых им свидетелей, так и объяснения подсудимого.

Постепенно практика все чаще допускает в суд свидетелей со стороны обвиняемого, что было вполне естественным после того, как присяжные перестали быть очевидцами преступления.

Законодательство Тюдоров в этом вопросе отражает обострение классовой борьбы, одним из выражении которой были реформация и последовавшие за ней религиозные преследования.

После тиранического правления Генриха VIII (1509— 1547 гг.), превратившего суд в послушное орудие абсолютизма, бароны добились при его малолетнем преемнике Эдуарде VI издания двух Статутов 1547 и 1552 гг. Первый из них установил право обвиняемого при разбирательстве дела доказывать свою невиновность при помощи свидетелей, «не менее достоверных, чем свидетели обвинения». Второй ввел для ограждения граждан от ложных обвинений в совершении государственных преступлений правило, согласно которому никто не может

в отсутствие обвиняямого, в келейном порядке, возможно, в тюрьме или даже иод пыткой. Такому же допросу Часто подвергался и сам обвиняемый, например, Пичем в 1615 году, которого допрашивали «перед пыткой, во время пытки, между пытками и после пытки» (К. Кении, Основы уголовного права, стр. 539)..

362 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ

быть предан суду и осужден за преступление, подходящее под понятие «измены» (treason), иначе, как на основании показаний двух достоверных свидетелей или обвинителей.

Однако уже в первый год царствования Аварии (1553) с началом католической реакции был принят закон, отменяющий, хотя и в довольно двусмысленных выражениях, указанные статуты Эдуарда VI. Новый закон предписывал, чтобы всякий суд по делам о государственной измене «происходил не иначе, как по началам общего права» (common law.) А так как в общем праве не было установлено правила о необходимом числе свидетелей, то практика, опираясь на новый закон, стала довольствоваться в делах о самых тяяких политических преступлениях показанием одного свидетеля, зачастую заведомо недобросовестного '.

В царствование Елизаветы (1558—1603 гг.) можно считать установившейся нормой общего права допущение свидетелей со стороны обвиняемого по делам, не имеющим политического характера.

Но в политических делах в 'условиях обострения классовой борьбы правительству приходилось сталкиваться с присяжными, которые не- всегда выносили угодные ему приговоры. Поэтому, с одной стороны, все более широко практикуется откровенный подбор шерифами «подходящего состава» присяжных по делам, носящим политический характер. С другой стороны, Звездная Палата присваивает себе право привлекать к своему суду присяжных, осмелившихся вынести' неугодный правительству оправдательный вердикт и не пожелавших изменить его по указанию председательствовавшего судьи ".

В царствование Елизаветы имущественный ценз присяжных заседателей был снова повышен и достиг четырех фунтов стерлингов дохода.

' Очень характерны не только для политической стороны вопроса о гарантиях прав обвиняемого, но и для казуистических приемов английского законодательства и судебного толкования споры, возникшие вскоре в высших судах по вопросу о применении Статута Марии 1553 года. Должны ли были правила его применяться не только при рассмотрении дел малым жюри, но и при рассмотрении их большим (обвинительным) жюри?

Совещание судей в 1556 году разрешило этот вопрос следующим образом: Статуты Эдуарда VI не могут считаться отмененными в отношении решений большого жюри, так как закон 1553 года говорит только о «судебном разбирательство (trial). Однако судьи, видимо, испугались последствий своего «смелого» решения и поспешили добавить к нему, что постановления большого жюри могут основываться и на письменных показаниях свидетелей, и поэтому не требуется их личная явка перед этими присяжными.

' В царствование Марии присяжные, вынесшие оправдательный приговор по делу Трокмортона, были заключены в тюрьму. Четверо из них, признавшие свою вину, были освобождены, а остальные были приговорены к огромным денежным штрафам.

57. Чрезвычайные суды и административные взыскания

На царствование Елизаветы Тюдор (1558—1603 гг.) приходится высшее 'развитие абсолютизма в Англии. Но в'то же время в ее царствование наметилось и все более усиливалось расхождение интересов нового дворянства и буржуазии с интересами абсолютной монархии. Быстрый рост капиталистических отношений не мог мириться с экономической опекой правиггельства, и буржуазия добивалась упразднения системы продажи «королевских монополий» на отдельные отрасли промышленности и торговли. Но буржуазия, искавшая новые рынки, поддерживала королевскую власть в ее борьбе с Испанией, господствовавшей в середине XVI в. на морях. Борьба Елизаветы с пашой римским и католическим Филиппом Испанским переплеталась с борьбой в самой Англии против католических заговоров, в центре которых была шотландская королева Мария Стюарт, свергнутая со своего престола и искавшая убежища в Англии. Наряду с этим велась борьба и с кальвинистскими религиозными течениями, которые официально были признаны ереся1МИ. В них выражался протест части нового дворянства и буржуазии против «духа католицизма», которым была, по их мнению, заражена англиканская церковь.

Для борьбы с ересями была учреждена Высокая комиссия. Эта комиссия состояла из епископов, чченов Тайного совета, и других светских должностных лиц по назначению короны. Комиссия имела право отрешать представителей духовенства от их должностей и налагать на них 'взыскания. Затем на комиссию было возложено расследование без участия жюри дел, касающихся ересей, лжеучений, беспорядков и разных уклонений от установленных церковных правил. -Комиссия получила право применять денежные взыскания и тюремное заключение.

Производство в Высокой комиссии было таким же инкви^ зиционным, как и в Звездной палате. По мнению ряда авторов, образцом для производства в Комиссии послужили правила испанской инквизиции '.

Все отличие производства в Высокой комиссии от производства испанской инквизиции сводилось к тому, что комиссия не могла добиваться сознания пыткой и применять смертную казнь. По закону 1583 года Высокая комиссия могла производить расследование о преступлениях и проступках, совершенных «против закона о верховной власти короля в церковных делах, против закона о единообразии в церковном богослужении», а также должна была рассматривать дела о «всех еретических

* См. Галлам, Конституционная история Англии, а также см. литературу, приведенную у В. Дерюжинского, Habeas Corpus Акт.., стр. 21.

364 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

мнениях, бунтовских книгах, случаях неповиновения властям, заговорах, распространении ложных слухов, лживых и оскорбительных памфлетов...».

Каждые три члена Комиссии, если в их числе находится один епископ, уполномочиваются подвергать наказанию всех лиц, не посещающих церковь, как того требует закон о единообразии в церковном богослужении.

В царствование Елизаветы получили широкое распространение военные суды, которым предавали лиц, заподозренных в проявлении «хотя бы самой слабой тенденции к возмущению».

В 1588 году, когда угрожала высадка испанцев, издано было постановление, по которому распространители папских булл и . мятежных прокламаций подвергались наказанию по усмотрению главного 'военного начальника. В 1595 году назначается особое должностное лицо Prevots Marschal, который по указанию мировых судей, должен хватать «заведомых и неисправимых бунтовщиков» и в присутствии магистратов подвергать их повешению. Королева гарантирует безнаказанность за это незаконное действие.

Кроме военного суда, была в ходу практика административного надзора и лишения свободы. Тайный совет предписывал тому или иному неприятному для правительства лицу ежедневно являться, впредь до нового распоряжения, или же его подвергали домашнему аресту или тюремному заключению, которое могло продолжаться месяцы и годы '.

Оппозиционные настроения против произвола абсолютизма нашли свое выражение в конце царствования Елизаветы в петиции II судей Королевской скамьи, обращенной ими к лорду канцлеру и лорду казначею. В ней перечисляютсяяпротивозаконные действия, ставшие обычным явлением. «Подданные Ее Величества заключались в тюрьмы и содержались там по приказанию какого-либо знатного лица или члена Совета, вопреки законам королевства, к великим неудовольствиям и обременению подданных... Многие подвергались тюремному заключению за возбуждение обыкновенных исков и тяжб по «общему праву», пока не отказывались от них йовсе... Другие были арестуемы и содержимы в тюрьме подобным же противозаконным образом, и в ответ на королевский приказ (имеется в виду приказ Habeas Corpus) относительно этого не было указываемо никакого достаточного основания. Некоторые из лиц, таким образом арестованных и подвергнутых тюремному заключению уже после освобождения их законным порядком по суду, были тотчас после этого снова

ГЛАВА IV. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОЙ АНГЛИИ     365

отправляемы в тюрьму... Многие лондонские приставы и другие должностные лица были неоднократно отправляемы в тюрьмы за законное исполнение приказов судов Королевской скамьи, Общих тяжб и других, вследствие чего они повергались в такой сильный страх, что не решались приводить в исполнение законные постановления...» '.

Такова была «правовая обеспеченность» английских граждан еще в начале XVII в.

58. Феодальный тип уголовного процесса

Как часть политико-правовой надстройки над экономическим базисом феодального общества уголовно-процессуальное право феодального государства удовлетворяет задачам охраны и укрепления производственных отношений крепостнического уклада.

Главным здесь являятся внеэкономическое принуждение основного эксплуатируемого класса — крепостных крестьян к работе на феодала.

Вся система права, в основе которой лежит поддерживаемое внеэкономическим принуждением отношение между феодалом и «его людьми», является системой сословных привилегий. Это— «кулачное право».

Отсюда основной ччртой феодального типа процесса в период расцвета феодализма является резкое обособление двух его порядков. Один, обслуживающий господствующий класс светских и церковных феодалов, был как бы смягченный формой войны между формально равными друг другу сеньорами. Тут универсальным способом доказывания и даже обжалования судебного решения является судебный поединок в «суде равных». Иными словами, здесь господствует обвинительная форма процесса.

Для крепостных основной формой господского суда являлось сперва не связанное законом «расследование», граничащее •с«вымучиванием», а затем в меру ослабления личчой несвободы те же формы «суда равных», в котором, однако, применение поединка и ордалий как способов доказывания приспособлялось для обеспечения интересов феодала, от имени которого вершился суд. Отсюда — возможность поединков с неодинаковым оружием, переход от двусторонних ордалий к ордалиям односторонним, подчас не отличимым от пытки.

Второй чертой феодального типа процесса, соответствующей роли церкви, одного из крупнейших феодалов средневековья и

' См. литературные указания у Дерюжинского («Habeas Corpus Акт...», стр. 22).

' Цитата из этой петиции приведена у В. Ф. Дерюжинского со ссылкой на Галлама (указ. соч., стр. 24).

366 РАЗДЕЛ III. СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА

вместе носителя и охранителя крепостнической идеологии, было проникновение 'всего процесса религиозно-обрядовыми моментами. Это 'выpaжaлocь и в том, что не только и «судах христианства», но и в феодальных куриях герцогов и королей принимали актцрное и ведущее участие епископы, аббаты, представители монашеских орденов. Далее, множество преступлений было подсудно церковным судам. В ряде случаев светские суды являлись простым исполнителем приговоров церковного иуда (инквизиция во Франции, Испании и других странах).

Доказательства феодального процесса — поединок, ордалии, присяга сторон и соприсяжников, а потом присяга обвиняемого и свидетелей, .носили характер религиозных обрядов.

В классическом феодальном процессе, французском, возник взятый из канонического права метод церковных увещаний верующих с требованием доносить властям о преступниках.

Неотъемлемой чертой феодального процесса является все более расширяющееся и по лицам, и по кругу дел применение пыток. Как указывает Маркс, для содержания драконовского средневекового уголовного права была необходима в качестве процессуальной формы пытка '.

При этом нельзя считать, что пытка была принадлежностью только розыскной формы процесса, хотя, конеччо, там она применялась в наиболее широком объеме. Применение в английском процессе в качестве принуждения к подчинению «суду отчизны» «сурового и тяжкого наказания» показывает, что пытка возможна и при обвинительной форме процесса.

С ра1звитием в недрах феодального строя капиталистических отношений и усилением классовой борьбы эксплуатируемого крепостного крестьянства и городских низов возникает сильное централизованное феодальное государство (абсолютная монархия). Оно стремятся заменить различные процессуальные порядки единым королевско-бюрократическим судопроизйодством. При, таком «уравнении» процессуальные субъекты — стороныыставятся в положение, ранее характеризовавшее суд над кре^ постными. Расширяются полномочия суда на применение ничем не ограниччнных методов добывания истины, начало официальности вытесняет инициативу" и состязание сторон. Иными словами, розыскная форма вытесняет обвинительную.

Поправкой к такому «уравнению» служат многочисленные приемы, избавляющие от наказаний представителей феодально-дворянской 'верхушки. Изъятие дел из нормальной подсудности для передачи в особые «комиссии», сохранение феодального «суда равных» в высших судебных уччеждениях (палата лор-

глава IV. ФЕОДАЛЬНЫЙ ТИП УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

дов в Англии, парижский парламент во Франции), практика административных заточений и помилований (lettres de cachet) во Франции, деятельность Тайного совета в Англии, «юстиция княжеского кабинета» в государствах Германии.

Все это исключает даже формальное, юридическое равенство лиц различных сословий перед законом и определенность применяемых судами наказаний на основе общего, ранее изданного закона (произвольность наказаний ,во Франции, издание биллей of attainder в Англии*).

Отдельные отступления от этих черт феодального типа про-цеЬса обусловливаются развитием в недрах феодализма буржуазных экономических отношений (освобождение крестьян, развитие торговли, а затем и промышленности, завоевание городами особых привилегий и пр.).

Особенности исторического развития отдельных стран Западной Европы обусловили различче в политическом устройстве государств и вместе с тем различие в формах суда и процесса '. Но до буржуазной революции, революции крестьян, разрушившей феодальный строй, основные черты, характеризующие самый тип уголовного процесса., остаются и в законах, и в судебной практике.         .

Различие в ходе и' результатах революции объясняет и быстрое разрушение (Франция) или длительное сохранение (Англия) старых феодальных правовых форм и обрядов в новом буржуазном типе процесса.

1 Это — билли «об опале», которыми парламент по требованию короля признавал задним числом какое-либо действие государственной изменой. Именно при помощи таких биллей Генрих VIII отправлял на эшафот не угодных ему сановников и своих жен. 2 См. Л. Ш а ф ф, Proces karny... стр. 72—73.

i cm. К. Маркс, Дебаты по поводу закона о краже леса, Маркс и Энгельс, Соч., т. 1, стр. 158.

СПБЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА К ТРЕТЬЕМУ РАЗДЕЛУ

«Вестминстерские Статуты», под ред. 3. Черниловского, М., 1948. Г ейн ц е. P., Очерк английского судоустройства в связи с судом присяжных, СПб., 1866.

Глазе р, Ю„ Руководство по уголовному процессу, т. 1, СПб., 1885. Гнейс т. P., История государственных учреждений Англии, М., 1885. Гродзински и, М. М„ Улики в советском уголовном процессе, «Ученые труды ВИЮН», вып. VII, М., 1945. Дерюжинский, В. Ф., Habeas Corpus Акт и его приостановка по

английскому праву, Юрьев, 1895. Д женке, Э., Английское право, М., 1947. Кении, К„ Основы уголовного права, М., 1949. К о валевски и, М. М., История полицейской администрации (полиции безопасности) и полицейского суда в английских графствах с древнейших времен до смерти Эдуарда III, Прага, 1877. Л абул э, Э., Французская администрация и законодательство, СПб., 1870. И н ститори с, Г. и Шпренгер, Я-, Молот ведьм, русский перевод,

М., 1932. Ли, Г. Ч., История инквизиции в средние века, тт. 1—III, СПб., 1911,

1912. Лозинский, С., Роковая книга средневековья (вступительная статья

к русскому изданию книги «Молот ведьм»).

Люблинский, П. И„ Очерки уголовного суда и наказания в современной Англии, СПб., 1911. Петрушевский, Д. М., Очерки из истории средневекового общества

и государства, М., 1913.

Петрушевский, Д. М., Великая Хартия Вольностей и конституционная борьба в английском обществе во второй половине XIII в., М„ 1918. Полянский, Н. Н., Уголовное право и уголовный суд в Англии, М.,

1937.

Полянский, Н. Н., Основные формы построения уголовного процесса, «Ученые записки МГУ», вып. 145, 1949. Полянский, Н. Н„ Вопросы теории советского уголовного процесса,

М., 1956. Савин, А. Н., О' 39 статье Великой Хартии («Исторические Известия»,

вып. 2, 1917).

Стифен, Д., Уголовное право Англии в кратком очертании, СПб., 1865, «Сборник законодательных памятников древнего западноевропейского

права», под ред. П. Виноградова и М. Владимирского-Буданова, вып. I Lex

Salica; вып. 2 Lex Saxonum, Киев, 1906 и 1908.

Чельцов-Бебутов, М. А., Положение личности в уголовном процессе, ч. 1 — Возникновение и развитие розыскного процесса во Франции,

М„ 1948.

Ю ill к о в, С. В,, К вопросу о дофеодальном («варварском») государстве, «Ученые труды ВИЮН», вып. X, М„ 1947. Allard, A., Histoire de la justice criminell au XVII siecle, Paris,

Leipzig, 1868.

A u 11, W. 0., Private jurisdiction in England, New-Haven, 1923. Ayrault, P., L'ordre, formalitfe et instruction judiciaire, Paris, 1881. Beaumanoi r, Ph., Les Coutumes de Beavoisis, t. I—II, ed. Beugnot, Paris, 1842.

В iene r, F. A., Beitrage zur Geschichte des Inquisitionsprozesses und <ler Geschwornengerichte, Leipzig, 1827.

В iene r, F. A„ Englisches Geschwornengericht, Leipzig, 1852. Boutillier, J„ Somme rural, ed Charonda Caron, 1611. В runner, Н„ Wort und Form im altfranzosischen Prozess. Forschungen Geschichte des deutschen und franzosischen Rechtes, Stuttgart, 1894.

zur Geschichte des

В runner, Н„ Deutsche Rechtsgeschichte, B. 1, 2 A„ Leipzig, 1906, В. II, I A., Leipzig, 1892.

В I ackston е, W., Commentairies on the Laws of England, new. London, v. II, 1813.

В racto n, De legibus et consuetudinibus Angliae (Master of Rolls edi- . lion, London, 1879).

Coke, E„ Institutes of the laws of England, London, 1660 (2 ed. 1809, London)'.

Detourbet, E„ La procedure criminelle au XVII si^cle, Paris, 1882. Ellul, J„ Histoire des Institutions, v. I, Paris, 1955. E smei n, A„ Histoire de la procedure criminelle en France et speciale-ment de la procedure inquisitoire depuis ie Xlll-e siecle jusqua nos jours, Paris, 1882.

F itzro у, A., History of Privy Council, London, 1928. Flach, J„Les origines de l'ancienne France, v. I—IV, Paris, 1886—1893. Forsyth, History of the trial by jury, London, 1857. Fortescu е, De laudibus legum A.ngliae, London, ed„ Amos, 1825. Fournier, М„ Essai sur 1'histoire du droit d'appel, Paris, 1881. Fournier, P., Les officialites au Moyen 3ge, Paris, 1880. Glanvilla, R„ Tractatus de legibus et consuetudinibus Angliae tem-pore Henrici II compositus. (Напечатан в приложении ко второму тому Phil-lipps, Englische Rechtsgeschichte).

G laser, J„ Die geschichtliche Grundlagen des deutschen Strafprozess-rechts.

G lasso n, E„ Histoire des institutions et du droit de la France, vol. I—V, Paris, 1887—1894.

Grimm, J„ Deutsche Rechtsaltertuhmer, 2 A„ Gottingen, 1854. Green, A„ Select essays in anglo-american legal history, 1907. . H eli е, F., Traite de l'instruction criminelle, vol. I, Paris, 1863. Н о Idswort h, W. S., History of English Law, vol. I—IX, London, 1923, Houar d, Traites sur les Coutumes anglonormandes, Rouen et Paris, 1776. Haskins, Ch. H„ Norman Institutions, Cambridge, 1918. Jousse, Commentaire sur 1'ordonnance criminelle, PaTis, 1776. Jousse, Traite de la justice criminelle en France, Paris, 1771. Kries, A., Beweis im Prozess des Mittelalter, 1878. L efevr е, Avocats du roi depuis les origines jusqua la revolution, Pa-1912.

ris, B.

M unche n, A„ Das kanonische Gerichtsverfahren und Strafrecht, I—II, 2 A., Koln, 1874.

Oleson, T. Y., Witenagemot in Reign of Edward Conf., Toronto, 1955. Palgrav е. The Rise and progress of the Englisch Commonwealth, London, 1832.

Planck, J. W„ Das deutsche Gerichtsverfahren in Mittelalter nach dem Sachsenspiegel und den verwandten Rechtsquellen, B. I—II, Braunschweig,

1879. I the time of

P olio k, F. and M aitlan d, F. W„ The history of Englisti Law before

Edward I, vol. I—II, Cambridge, 1898.

370                  СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА           ____________

P lucknet t, 1. P., Legislation of Eduard I, Oxford, 1949. Schmidt, R., Staatsanwalt und Privatkiager, Leipzig, 1891. S chmid t, R., Die Herkunft des Inquisitionsprozesses. Schoetensac k, A., Der Strafprozesses der Carolina, Leipzig, 1904. S oh m, R„ Der Prozess der lex Salica, Weimar, 1867. Schroder, R,,'Lehrt)uch der deutschen Rechtsgeschichte, 4 A„ Leipzig, -

1902.

S t ii b b s, W., Select Charters and other illustrations of English Constitutional History, Oxford, .1921.

Stubbs, W.,-Constitutional history of England, Oxford, 1874. Stephen, History of the criminal Law of England, 1885. Tardif, La procedure civile et criminelle au XIII et XIV siecle, 1885: T anon, Histoire des justices des anciennes eglises, Paris, 1883. T anon, Histoire des tribunaux de l'inquisition en France, Paris, 1893. Thomasiu s, С h r., Dissertatio de origine processus inquisitorii Halle,

1721. Vinogradof f, P., Englich Society in the eleventh century, Oxford,

1908.

Vinogradof f. P., «Magna Charta» cap. 39 (Magna Carta Commentation Essays), 1917.

V iolle t, Presis sur l'histoire du droit francais, 2 ed„ Paris, 1893. V lolle t, Histoire des institutions politiques et administratives de la

France, t. 1, 1890.

Wilda, Strafrecht der Germanen, 1842. Warnkoenig und Stein, Franz5sische Staats-und Rechtsge-

schichte, 2 A., 1845. Z opf I, Alterthumer des deutschen Reichs und Rechts, Leipzig, 1860.

1. тема стандартов безопасности труда ССБТ
2. 1 Понятие сущность и содержание права собственности на землю
3. добродетели и новая шкала ценностей [1.html
4. На тему прогнозирование стрессов на денежном рынке посредством производных инструментов на процентную став
5. Задание 15 Предметная область ПО- Сбыт готовой продукции некоторые функции выполняемые сотр
6. ВОЛГОГРАДСКИЙ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ КОЛЛЕДЖ А
7. Введение Общеизвестно что образование фондов денежных средств государства и их использование в процессе
8. Тема Дія групового реагенту і якісні реакції катіонів третьої аналітичної групи 1 Мета Вивчити хіміз
9. вариантов- 2
10. Фидель Кастро
11. Цель работы освоение основных положений по проектированию массового жилища ~ понимание его типологии мето
12. Получение гидроксида натрия каустификацией содового раствора
13. Свободно владеть английским 2.html
14. Валвейк Качественный тур по самым низким ценам Пакет для отдыха с детьми
15. ТЕМА- Фармакодинамика и фармакокинетика лекарственных средств
16. історичні передумови відокремлення господарського права як самостійної галузі права На доктринальному рі
17. Гамлетовский комплекс лирического героя поэзии А Блока
18. Л Содержание- Финансовые результатыСтруктура активов балансаСтруктура пассивов балансаЭффективн
19. Дмитров99 1 день комплекс 1 - Наименование
20.  Загальні вимоги до умов праці Умови праці повинні задовольняти таким вимогам які б дали можливість викон

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе