Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
КИНОТОРГОВАЯ КОМПАНИЯ «ВОЛЬГА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
экранизацию романа Анны и Сержа Голон
АНЖЕЛИКА, МАРКИЗА АНГЕЛОВ
ANGELIQUE MARQUISE DES ANGES
В РОССИЙСКОМ ПРОКАТЕ 9 ЯНВАРЯ 2014г.
Режиссер: Ариэль Зейтун («Красотки», «Ямакаси: Свобода в движении»)
Сценарий: Филип Бласбан («Порнографические связи», «Ирина Палм сделает это лучше», «Влюбленный Тома»)
Оператор: Петер Цайтлингер («Пещера забытых снов», «Спасительный рассвет», «Плохой лейтенант»)
В главных ролях:
Нора Арнезедер («Код доступа «Кейптаун», «Париж, Париж»), Томер Сислей («Ларго Винч: Начало», «Ларго Винч 2: Заговор в Бирме»), Жерар Ланвен («Неприкасаемые», «Три часа на побег», «Враг государства»), Давид Кросс («Боевой конь», «Чтец»), Матьё Кассовиц («Амели», «Мюнхен», «Именинница»).
Франция, 2013г., исторический/приключения
Франция XVII века. Юную красавицу Анжелику выдают замуж за графа де Пейрака, обладающего огромным состоянием и слывущего «колдуном». Поначалу Анжелика ненавидит мужа, но постепенно начинает понимать, что за суровой внешностью скрывается обаятельный, добрый, чуткий и справедливый мужчина. Между супругами вспыхивает настоящая любовь, но идиллия оказывается недолгой.
Короля Людовика XIV, проездом посетившего замок Де Пейрака, начинает терзать зависть к семейному счастью и богатству своего подданного. Де Пейрак заточен в Бастилию и ждет казни. Но Анжелика готова биться за свою любовь до последнего вздоха. На помощь энергичной и независимой красавице приходит давно влюбленный в нее Николя — предводитель парижских разбойников.
Скачать кадры полиграфического разрешения: http://store.volgafilm.ru/ANGELIQUE.rar
Страница фильма на сайте компании: http://volgafilm.ru/film/angelique
Смотреть трейлер фильма: http://www.youtube.com/watch?v=2LUqIrKmqqs
ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ
В шестидесятые-семидесятые годы в нашей стране героиня «АНЖЕЛИКИ, МАРКИЗЫ АНГЕЛОВ» была популярнее Софии Лорен и Валентины Терешковой. Если первая была символом манящего, запретного и недостижимого Запада, а вторая – Великой советской мечты, то Анжелика олицетворяла нечто гораздо более важное – миф об идеальной женщине (верной жене, страстной любовнице и любящей матери одновременно). Успех картин (в советские времена были куплены всего две из снятых пяти) был феноменален как у мужской, так и у женской аудитории – «АНЖЕЛИКУ, МАРКИЗУ АНГЕЛОВ» увидели 44,1 миллиона зрителей, а «АНЖЕЛИКУ и КОРОЛЯ» - 43,3 миллиона (для сравнения, самый кассовый фильм современного российского кинопроката «АВАТАР», посмотрели 13 960 248 зрителей!). Народ выстраивался в «километровые» очереди вокруг кинотеатров, чтобы посмотреть фильмы по второму, третьему (и так далее) разу. Кто-то – чтобы с замиранием сердца вновь погрузиться в головокружительную любовную интригу, кто-то – чтобы опять пустить слезу в наиболее драматичные моменты, а кто-то – чтобы снова увидеть обнаженную спину главной героини (секса в СССР, как известно, не было, но тем сильнее чувствовалось эротическое напряжение сцен, в которых, по современным меркам, не показывалось ничего достойного маркировки «Дети до 16 не допускаются»). А модницы делали прически и макияж «под Анжелику» (благо, вопреки всем историческим нормам Мишель Мерсье, исполнительница знаменитой роли, была накрашена и уложена по последней моде шестидесятых). Поспорить с Маркизой Ангелов по уровню культовости в СССР могли разве что герои «Великолепной семерки» (67 миллионов зрителей в СССР) и Фантомас (45,5 млн). Кстати, последний сыграл свою роль в возрождении популярности Анжелики в СССР в семидесятых годах, когда в прокат вышли фильмы про милиционера Анискина, где герои то и дело ссылались на «Анжелику, Маркизу Ангелов».
Как бы то ни было, фильмы про Анжелику стали одним из самых значительных феноменов советского кинопроката (отчасти и благодаря российским корням Робера Оссейна (Гусейнова), сыгравшего Де Пейрака, и Сержа Голон (Всеволода Голубинова), одного из тандема авторов, стоявших за циклом романов о неукротимой маркизе).
Легенда сохранила свой статус и в постсоветское время. Только «Анжелика, Маркиза Ангелов» - первый роман из 13 – издавалась в России не менее пятнадцати раз с 90-х годов. Фильмы регулярно переиздаются на DVD и демонстрируются по ТВ (уже все пять и без купюр) с впечатляющими рейтингами на самых разных каналах. Так в новогодние праздники весь цикл будет показан на Первом – надо сказать, весьма кстати. Потому что легенда возвращается! Новая версия «Анжелики, Маркизы Ангелов» выходит на экраны России и СНГ уже 9 января. И в данном случае новое – это не хорошо забытое старое. Анжелику в нашей стране помнят отлично!
ТОП 5 / ФИЛЬМЫ ПЛАЩА И ШПАГИ
Жанр фильмов плаща и шпаги, всегда был популярен у отечественной публики. Зрители любили его за романтические сюжеты, за незабываемые приключения, за благородных героев и трепетных героинь, на которых хотелось походить. Но среди обилия представителей жанра были особенные картины, бьющие как клинок в руках опытного мастера фехтования – быстро, метко и прямо в зрительское сердце. Вспоминаем лучшие образцы:
1. АНЖЕЛИКА, МАРКИЗА АНГЕЛОВ – Более популярной киногероини в СССР 60-70-х годов прошлого века просто не было. Барбарелла, Констанция Бонасье и Фрося Бурлакова проигрывали с большим отставанием. Анжелика и, соответственно, исполнившая ее Мишель Мерсье стали олицетворением мифа об идеальной женщине (верной жене, страстной любовнице и любящей матери одновременно). А мифам и легендам свойственно возрождаться. Новая АНЖЕЛИКА (еще более страстная и откровенная) выходит в прокат 9 января.
2. ТРИ МУШКЕТЕРА – бессмертный роман Дюма, выдержавший бесчисленное количество экранизаций по всему миру. Кто только не играл юного горячего гасконца Д’Артаньяна: от Джина Келли, Майкла Йорка и Криса О’Доннелла до Жерара Баррэ и Риналя Мухаметова. Но главным мушкетером на территории нашей страны, конечно, навсегда останется обладатель одного из самых узнаваемых голосов СССР – Михаил Боярский. И неудивительно – что конструктивного, в конце концов, можно противопоставить его гедонистическому призыву «пора-пора-порадоваться на своем веку» в наше время?
3. ГАРДЕМАРИНЫ, ВПЕРЕД! (и сиквелы) – самый успешный российский ответ «Мушкетерам» Дюма (если, конечно, не считать канонической экранизации с Боярским). Шпаги, погони, гламурная политика, любовь и песни, которые распевала вся страна. Гиперпопулярная телепостановка запустила и перезапустила ряд кино-карьер, да так, что некоторые из зажженных звезд не погасли до сих пор и продолжают тлеть, вновь и вновь эксплуатируя испытанный жанр плаща и шпаги.
4. ФАНФАН-ТЮЛЬПАН – обаятельный Жерар Филип был в СССР кем-то вроде Джеймса Дина в США. Как в одном, так и в другом случае культ был обусловлен не столько актерским дарованием, сколько внешностью и ранней смертью артиста. Как бы то ни было, фильм о молодом провинциальном повесе, которому цыганка нагадала стать мужем дочери короля, выпускался в широкий прокат в СССР аж три раза – и всегда с неизменным успехом (33 млн билетов, оплаченных советской валютой – цифры говорят сами за себя). Именно эту картину, кстати, смотрят в «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен» - нравится и детям и взрослым (всем по-своему).
5. ЗОРРО – В этом образе (где к плащу и шпаге добавилась еще и маска) был одинаково хороши и Ален Делон и Антонио Бандерас. Благородный мститель с темными глазами, пейзажи знойного юга, восхитительная хореография фехтовальных поединков – и любовь зрителей обеспечена.
ФАКТЫ О НОВОЙ АНЖЕЛИКЕ
Интервью с АНН ГОЛОН
Как вы отреагировали на желание Ариэла Зейтуна экранизировать «Анжелику»?
Я знала его как уважаемого профессионала. Я видела несколько его фильмов, и мне понравились его режиссерские решения. Он не хочет делать, как проще. Я чувствовала, что ему нравятся мои книги и он видит, как перенести их на пленку, так что я всецело ему доверяла.
О чем вы говорили?
Ариэль приехал ко мне в Версаль на мотоцикле. У режиссера есть свои идеи и он должен их защищать, поэтому нам надо было прийти к согласию, чтобы этот проект стал возможен. Всегда надеешься, что тебя понимают правильно, но это может показать только время. Адаптация романа для кино – вещь крайне загадочная.
Вы никогда не скрывали, что экранизация Бернара Бордери в 60-х вам не понравилась. То есть можно сказать, что вы уже один раз обожглись.
Обожглась? Нет, но я была осторожна. Обычно киношники с подозрением относятся к писателям. Печально, но это так. Поэтому сначала я была начеку. Однако вы правы – с Бернаром Бордери – точнее, с его сценаристами – у нас были разногласия. До сих пор слышу, как Даниэль Буланже говорит: «Анжелика – это шлюшка, которая хочет переспать со всеми знакомыми ей мужчинами». Когда он это сказал, я встала и вышла из комнаты. Между нами сразу возникла напряженность, и я поняла, что фильм будет мало похож на книгу. Разумеется, я не была не премьере. Да меня даже и не позвали. Однако потом я не без удовлетворения заметила, что Бернар Бордери поменял свою точку зрения. Героиня Мишель Мерсье совершенно не развратна. Публике понравилось, и фильм до сих пор вспоминают с теплотой. Так что нравится мне это или нет, Анжелика прижилась в кино.
Книги об Анжелике разошлись тиражом более 150 миллионов…
Да, я знаю эти цифры, и возможно, они на самом деле еще выше. Но богатства мне это не принесло. Много лет я была жертвой недобросовестных издателей. Когда я требовала показать мне финансовую отчетность, на меня смотрели, как на сумасшедшую. После 12-летних судебных исков я добилась возвращения себе авторских прав, но не денег. Что-то меня убедило в том, что Ариэль меня не предаст, и прежде чем мне исполнится 100 – а сейчас мне 92 – я увижу экранизацию «Анжелики», которая мне понравится. И это случилось! Благодаря этой фильму у меня будто жизнь началась заново!
Ариэль Зейтун изменил возраст Жофре де Пейрака. В книге ему за 40, а в фильме под 60. Вы обсуждали этот вопрос?
Это все ерунда, я даже вниманию не обращаю. В фильме я вижу мужчину в расцвете сил, который побеждает на дуэли, успешен в любви… И вижу актера, который прекрасно играет. Для меня он молод – какой голос, какой смех! Я говорю себе – это Пейрак, это мой Жофре! И очень этому радуюсь.
Что вы можете сказать о Норе Арнезедер, которая сыграла Анжелику?
Она мне тоже очень понравилась. Вообще чудесная получилась пара, и это целиком заслуга Ариэля. В Норе есть энергичность Анжелики, ее молодость и храбрость – как будто она прямо из XVII века, при этом современные черты моей героини в ней тоже присутствуют.
И эти современные черты в книге прописаны весьма ярко.
Да, когда я писала книгу, моей целью было написать и портрет женщины XVII века в рамках исторического романа, и портрет современной женщины. Женщины 50-х. Забавно, но эта задача стоит и сейчас. Анжелике пришлось столкнуться с проблемами и своего века, и нашего. Не забывайте, что в ту эпоху литературе до женщин вообще дела не было. Если был герой, то это был мужчина.
Была ли «Анжелика» реакцией на женоненавистничество той эпохи?
Я тогда так не считала. Еще до «Анжелики» я написала несколько книг и сценариев (под псевдонимом Жоэль Дан тёрн). Потом я прочитала «Унесенные ветром» и полюбила героиню, а еще меня поразило то, как описана Гражданская война. Мне казалось, что середина XVII века исследована недостаточно тщательно, что там скукотища, поэтому я решила задать этой эпохе современные вопросы. Когда я работала над книгой, я никогда не забывала об этом посыле.
Во Франции «Анжелика» считается совместным произведением вас и вашего мужа Сержа Голона. Какова была его роль в работе над книгами?
Он занимался материалами. Это была огромная работа, ведь надо было понять, как жили люди в те времена. Он в тот момент был безработным и много помогал мне с книгой, однако его имя на обложке французского издания – это требование издателей, которые сочли, что так будет более респектабельно [первая книга об «Анжелике» вышла в Германии годом ранее, и автором была указана только Анн Голон]. Они считали, что никто не поверит, будто все это может написать одна женщина.
Можно ли сказать, что Анжелика Ариэля Зейтуна именно такова, как вы задумывали – женщина, бросающая вызов судьба, а не сексапильная красотка, как у Бернара Бордье?
Да. Она гораздо интереснее и гораздо ближе к героине книги. На первой же встрече с Ариэлем я почувствовала, что в нем нет ни капли женоненавистничества. И мне это понравилось.
Как вам понравились Симон Абкарян, сыгравший адвоката Дегре, и Матьё Кассовиц в роли Николя?
При том, что Жан Рошфор был великолепен у Бордери, герой Симона Абкаряна ближе к книге. На роль Николя следует обратить особое внимание – она очень сложная и важная, без него не понять, где Анжелика черпает силы на то, чтобы сражаться.
«Двор чудес», которым правит Николя, это очень современная идея; Ариэль и не скрывает отсылки к протестному движению "возмущенных" (indignados) или бездомных.
В этом мы с ним единомышленники. Еще мне очень нравится то, как фильме обсуждается религия – через веру Пейрака. Эту тему намеренно замалчивали, когда вышла книга, в этом видели диверсию. Наверное, до сих пор видят. Ведь что говорит Пейрак? Что мы все имеем право верить, не будучи членами религиозной организации. Ариэль ухватил эту тему, и для меня это очень важно.
Что это за чувство - увидеть написанную тобой книгу на экране?
Я переживала не так сильно, как Ариэль. Он ужасно боялся, как я отнесусь к тому или иному решению. Но я увидела воплощенный дух моей книги – внимание к историческим деталям и жестокой атмосфере, внимание к героине. Когда я вижу, как Нора Арнезедер в золотом платье делает реверанс перед королем, я вне себя от счастья. Она великолепна, просто чудо!
Иными словами, за вас отомстили?
Да. Теперь можно и умереть, потому что я видела, как ожили мои герои. Они принадлежат и XVII веку, и этому. Именно так я их себе представляла.
Интервью с АРИЭЛЕМ ЗЕЙТУНОМ
Почему вы захотели заново экранизировать «Анжелику» Анн и Сержа Голона почти через 60 лет после фильма Бернара Бордери?
Это желание накатывало на меня волнами. Мне всегда был близок «Двор чудес», это такой театр моей молодости. С 15 до 20 лет я работал в ночную смену в «брюхе Парижа» – в районе Ле Аль (где процветал один из самых больших «Дворов чудес»). На меня очень повлияли люди, которых я там встретил, атмосфера этих мест. И этот юношеский опыт, очевидно, заставил меня полюбить мир, описанный Анн Гомон и ее мужем. Однако были, разумеется, и другие причины для этой картины. Снимать кино – дело одновременно легковесное и глубокое, и выбор темы всегда укоренен где-то глубоко в твоей личности. Ты результат некой «истории». Моя история (и история моих родителей, которая показана в моем фильме «Пуп земли») имеет ту же отправную точку, что и у Анжелики. Маю мать, как и ее, купили и заставили выйти замуж за моего отца против ее воли. И она так же поначалу отказывалась принять этот брак. Так что моя встреча с «Анжеликой» вовсе не случайность.
Как отнеслась Анн Голон к вашему желанию?
Для начала мне пришлось попотеть, чтоб ее отыскать. В начале 2000-х Анн вела бесконечную войну с издательством Hachette, чтобы вернуть себе авторские права. Она практически скрывалась, чтобы избежать судов. В конце концов, я нашел ее в Швейцарии. Она сначала отнеслась ко мне с подозрением, сомневалась в серьезности моих намерений. Но через какое-то время у меня получилось ее переубедить.
А почему вы захотели сделать новую интерпретацию книги?
Во-первых, не могу не признаться, что мне вообще хотелось сделать костюмное кино про любимую мной эпоху, да еще полное схваток, эмоций, дуэлей, отравлений и предательств. Кроме того, это воспоминания моего детства – и Капитан, и Картуш, я будто погрузился в это манящее сочетание истории и романтики. Но еще и потому, что я по-другому вижу эту историю, чем в старом фильме, хотя он мне очень нравится. Ключевой момент – почему Анжелика отказывает Пейраку. Женщине не нужны особые причины, чтобы отказать мужчине, которому ее продали, несмотря на то, что такие случаи были не редкостью среди знати. Отказ Анжелики должен быть связан с уродливой внешностью Пейрака, которую Анн Голон подчеркивает в книге. Она пишет, что «на него невозможно смотреть». С Оссейном такой номер не пройдет. Он молод, красив, едва хромает, а шрам его похож на эктоплазму и по ходу картины становится все более гладким.
Ваша интерпретация гораздо сложнее.
Я думаю, что Анжелика сначала отказывает Пейраку, потому что у нее другие планы – она хочет найти брата, который давно исчез. А физические недостатки Пейрака, которые вполне реалистично показаны в фильме, очевидно, создают этому препятствия. Мы с Жераром Ланвеном тут очень усердно потрудились. Шрамы Пейрака не разглаживаются, наоборот – они очень выпуклые. Они ведь у него с детства в результате инцидента, который к тому же сделал Пейрака хромым. Однако это вовсе не основная причина того, что Анжелика ему отказала.
Да, но вы ведь не только дали Анжелике планы на жизнь, но и сделали Пейрака гораздо старше, чем в книге.
Да, я взял на себе такую смелость. Мне показалось невероятным, что человек, который столько путешествовал, участвовал в стольких битвах, изобрел так много вещей, при этом так молод. После долгих раздумий я понял, что Пейрак – это Одиссей, возвращающийся на Итаку, мою любимый образ из детства. Так что выбор Жерара давал Анжелике еще один повод для отказа – разница в возрасте. И благодаря этому, этот упрямый отказ и стал для меня убедительным. Мой фильм не является реакцией, на что бы то ни было. Я сделал его для собственного удовольствия и потому что хотел исследовать разницу между человеком вроде Пейрака и теми, кому никогда не приходилось страдать. У меня появилась возможность поговорить о том, как рождается любовь. Как может измениться ваше представление о человеке благодаря его интеллекту? Насколько он сможет стать соблазнительным?
В фильме очень заметна гуманистическая линия, а также много сюжетов из книги, которые остались незамеченными в первой экранизации.
«Анжелика» рассказывает о силах добра и зла; о положении женщин; о том, как их продавали тогда и продают сейчас и как законы позволяют это делать; об иллюзии власти; о том, как ломаются судьбы; о рождении и перерождении; о предопределенности всего сущего; о невероятной способности человека приспосабливаться к самым необычным ситуациям; о тех, у кого ничего нет, но они мечтают изменить мир завтра… Это прекрасная история о надежде и любви, разворачивающаяся в пространстве между реальностью и литературой; в ней сменяются отчаяние и страсть к жизни – и это так похоже и на ту эпоху, и на нынешнюю. Анжелика и Пейрак представляют собой науку, борющуюся с невежеством, конфликт между врожденными и благоприобретенным. За ними неуемная сила жизни, умная и красивая.
Вы советовались с Анн Голон по поводу сценария?
Ее дочь Надин Голон сделала первый синопсис, потом мы согласовали структуру фильма. После этого Анн Голон дала мне и Филиппу Бласбану карт-бланш на то, чтобы мы делали то, что считаем нужным.
И как все вышло?
Мы понимали, что нам неизбежно придется отходить от книги. Любая адаптация этим грешит. Как только мы поняли, как структурирована наша история, мы перестали копировать книгу. Конечно, мы уважали оригинальный текст, там много важной информации. Но главное – мы всегда следовали духу романа Анн Голон. И даже если мы позволяли себе какие-то вольности, образы Анн слишком ярки, чтобы пострадать от них. В конце фильма Анжелика (как и другие герои), возможно, не соответствует книжному образу на 100%, но совершенно узнаваема.
В вашей картине явно присутствует политическая линия. Когда видишь ваш Двор чудес, трудно не вспомнить о протестном движении "возмущенных" (indignados) или Occupy Wall Street.
Да, представители этих движений, как и все те, кто находится за пределами респектабельного общества, у кого нет дома, – все они оказываются во Дворе чудес. Начиная проект, я четко понимал, что он не может не быть связанными с реалиями сегодняшнего дня. Я хотел, чтобы это связь была естественной, не вымученной.
Еще один намек на современность – религиозный фанатизм, жертвой которого стал Пейрак.
Да, фанатизм – неважно, к какой религии от себя относит – к сожалению, дожил и до наших дней. Нам легко найти параллели в современном мире и мысленно поаплодировать авторам книги за их проницательность. Но мне бы не хотелось, чтобы фильм получился дидактическим. Я лишь приоткрыл эту дверь, каждый зритель волен сам решать, как далеко он хочет пойти по этому пути.
У вас всегда была особая любовь к историческим фильмам. Вы продюсировали такие картины, как «Леди Бэнкер», «Элегантный преступник», «Шуаны!» и «Жан Гальмо, авантюрист».
Трюффо как-то сказал, что кино перестало быть поэтичным, как только перешло с черно-белой пленки на цветную: показывая повседневную жизнь в цвете, оно перестало будоражить воображение. Мне кажется, что исторические фильмы дают ту поэтику, которой нас лишило цветное кино. Большинство моих фильмов – исторические, не то чтобы мне не интересна современность, но я думаю, что она вызывает эмоции совсем другого рода.
Как вы подбирали Нору Арнезедер на роль Анжелики?
Мне позвонил мой приятель и сказал: «Ариэль, я нашел тебе Анжелику. Замечательная актриса из «Париж! Париж!» Кристофа Барратье. Пойдем, посмотрим этот фильм». Я пошел с ним и согласился – но там была одна нестыковка: Нора слишком молода для этой роли. Впрочем, наши съемки начались только четыре года спустя.
Все это время я просматривал других актрис, но не мог выкинуть из головы Нору. У нее есть и талант, и врожденное благородство, а это очень много привносит в фильм. Пусть Анжелику растили как мальчика, а все детство она провела, бегая по лесам, но она не дикарка. Мне было очень важно, чтобы от актрисы исходило достоинство. И надо отдать Норе должное – она была на съемках почти каждый день и ни разу меня не подвела.
Жерар Ланвен – потрясающий Пейрак. Как проходили пробы на эту роль?
Мы с Жераром знакомы много лет. Однажды я сказал его агенту, Аннабель Каруби, что хотел бы пригласить его на свой фильм – тогда я думал, что он должен играть Франсуа Дегре, роль, которая в итоге досталась Симону Абкаряну. И вот Аннабель мне звонит и говорит: «Жерар у меня в офисе. Давайте встретимся». Я прибежал и увидел прекрасно выглядящего Жерара в пиджаке и галстуке, чисто выбритого, хорошо постриженного – и понял, что я ошибся. Я даже не решился предложить ему роль Дегре. Я протянул ему сценарий и сказал: «Без комментариев. Просто прочитай, а мы потом поговорим». На следующий день он позвонил мне и спросил: «Ты меня видишь в роли Пейрака?». «Конечно, кого же еще». Вот так все и получилось. Жерар смотрится в этой роли очень естественно. Он умен, соблазнителен, утончен, благороден. Он всегда все контролирует. За десять дней до начала съемок мы делали пробы костюма и грима. Когда я увидел Нору в восхитительном платье и хромающего Жерара со шрамами, я чуть с ума не сошел – это было ровно то, что я хотел. В одно мгновение исчезли студия, актеры – остались только два героя, полные обаяния и эмоций.
Расскажите о других актерах – например, Матьё Кассовице, который играет Каламбредена.
Его появление в картине – абсолютное чудо, это моя главная удача в этом фильме. Я считаю Матьё одним из трех величайших актеров его поколения и всегда мечтал делать с ним кино. Но это было невозможно. Мне даже не удавалось с ним связаться. Когда мы начали снимать, на роль Каламбредена был утвержден итальянский актер Рикардо Скамарчо. Но когда он появился на площадке, у нас пропало взаимопонимание. Я бы никогда не предложил ему уйти, но он сам так решил, а у меня не было аргументов, чтобы переубедить его. Внутренний голос подсказывал, что он прав. На следующий день должны были начаться съемки, а у меня такая катастрофа. А тогда испольный продюсер Эммануэль Жаклен сказал: «Может, Матьё Кассовиц?». Я хотел ответить, что это пустая трата времени, но почему-то не стал. Через два часа мы дозвонились до него – Матьё был в Лос-Анджелесе, но теоретически согласился. А через пару дней он к нам присоединился. Если это не чудо, то, что тогда чудо?!
В титрах также упоминаются Симон Абкарян в роли адвоката Дегре и Томер Сисле в роли Маркиза дю Плесси-Бельера.
На роль Дегре мне нужен был человек-вихрь, и в Симоне это есть. Его отличает мощнейшая энергия. В Томере мне нравится сдержанность, загадочность, изящество. Я давно с восторгом слежу за его работами. Мне было важно подобрать в пару к Норе великолепных актеров – таких как Жерар, Симон, Томер, Давид Кросс, который сыграл Людовика XIV. Кстати о короле – это очень важная и интересная фигура. Фронда, смерть Мазарини, «наследование» Людовика XIV – все эта история больше похожа на приключенческий роман. И Кросс великолепно это показал.
Снимал «Анжелику» оператор Питер Цайтлингер. До этого он работал только с одним режиссером – Вернером Херцогом, – у которого снял почти все фильмы.
Мне не нравится псевдоудобство привычки. Я люблю знакомиться с новыми людьми. Мне Питер сразу же понравился – и по-человечески, и своими странными склонностями, и желанием рисковать. Он сумасшедший гений. Он предложил использовать свечи в кадре, и это сделало фильм особенным. Все ночные сцены сняты при свете свечей. Я выдвинул только одно условие: снимаем как можно больше часов в день. Он это принял.
Как осуществлялось руководство актерами во время съемок?
Я хотел сконцентрироваться на них, помочь им сыграть как можно лучше, но в то же время удивить их, не дать им переигрывать. Камера должна стать отдельным героем, который помогает, а не мешает актеру. Но в то же время я хотел, чтобы они не были до конца уверены в том, что происходит. Я менял ритм, смешивал статичные кадры со снятыми на «Стэдикам». Главная моя задача была в том, чтобы актеры чувствовали себя комфортно. Фильм, конечно, порезан, но во время съемок этого не чувствовалось: я всегда снимал тремя камерами – одна за другой, как в эстафете, – чтобы сохранялось единое движение. Поэтому многие сцены сняты как бы одним кадром и только потом смонтированы. Это помогло актерам добиться гармоничной и яркой игры.
Любовные сцены довольно целомудренны.
Я хотел, чтобы они были чувственными, чтобы зритель увидел, как распускается любовь Анжелики и Пейрака – ведь это основа их отношений. И в то же время это только начало. Речь не об эротических мгновениях, а о глубокой любви. Дерзкие сцены нам были не нужны.
«Анжелика, маркиза ангелов» известна сценой с дуэлью.
К ней готовились два месяца. Там было несколько сложностей. Во-первых, Жерар Ланвен в жизни не держал в руках шпагу. Ему пришлось учиться фехтованию с нуля. Еще более сложная проблема: у Пейрака не гнется нога. Как он может фехтовать, если он хромой? Он может сделать выпад рукой, но ни подойти, ни отскочить от оппонента не способен. Мы работали с актером и постановщиком трюков Мишелем Карлие, чтобы придумать дуэль с инвалидом. Единственный выпад Пейрака – когда его оппонент теряет бдительность и поворачивается спиной. Все остальное время Пейрак – открытая мишень.
Фильм заканчивается титром «Конец первой части». Когда мы увидим вторую?
Мы с Филиппом Бласбаном уже написали сценарий и собирались начать снимать ее сразу же после первой. Но потом я решил повременить. Вторая часть очень не похожа на первую. Там другие декорации, много сцен в Версале, другое настроение. Прошли годы, герои изменились. Теперь Анжелика - женщина, борющаяся за жизнь, она совсем не похожа на ту инженю, какой была раньше. Снимать продолжение сразу же было рискованно, это могло привести к размыванию характеров. Вся труппа и съемочная группа согласились, что надо немного подождать.
Суммарный тираж книг об «Анжелике» – более 150 миллионов экземпляров. Продан ли фильм за рубеж?
Да – в Корею, Канаду, Германию, Россию, Польшу, Чехию, Бенилюкс, Венгрию, Швейцарию. В России эта эпопея пользуется бешеным успехом – настолько, что было продано 90 миллионов поддельных романов об Анжелике, которые Анн и Серж Голон не писали.
Интервью со сценаристом ФИЛИППОМ БЛАСБАНОМ
Как вы попали в этот проект?
Я был в Авиньоне, где ставилась моя пьеса. Там было 38 градусов жары, и я пил белое вино на террасе «Театр де Дом», и тут позвонил мой агент и спросил, не хочу ли я поучаствовать в написании сценария для «Анжелики». Я ответил теми словами, которые я всегда произношу перед тем, как резко изменить свою жизнь, личную или профессиональную – «Почему бы нет?»
Как проходили съемки?
Сценаристы, и я не исключение, часто жалуются, что продюсеры и режиссеры монополизируют сценарий, хотя на самом деле они вносят минимальные изменения. Но на «Анжелике» Ариэль Зейтун был полноценным соавтором. Возможно, он написал больше, чем я. Сначала он собирался только продюсировать картину, но я сразу понял, что он будет и режиссером. «Анжелика» – это Ариэль Зейтун.
Какие мысли пробудила в вас «Анжелика» – до и после съемок?
До съемок я думал, что «Анжелика» - это фильм из 60-х, романтичная авантюрная история. Когда я прочитал романы и написал сценарий, я понял, что это еще история о необычной женщине, современнице Людовика XIV, а это эпоха, когда закладывались основы Франции как национального государства, в котором мы сейчас живем – отделение церкви от государства, централизованное правительство, единый язык. Она потрясающий персонаж, живущий в потрясающем времени.
Интервью с композитором НАТАНИЭЛеМ МЕШАЛИ
Как вы попали в этот проект?
Я знал Ариэля еще с фильма «Бандиты в масках». Он тогда попросил меня написать музыку. Это был интересный опыт для нас обоих, и вот мы снова встретились на «Анжелике».
Как проходили съемки?
С Ариэлем очень приятно работать, особенно если он и режиссер, и продюсер фильма. Он точно знает, что мы можем сделать, а что нет. И прекрасно, что готовую музыку надо показывать только одному человеку. Мы много общались, нам хорошо работалось вместе. Старый опыт сотрудничества позволил нам лучше понимать друг друга и дал простор для творчества.
Какие мысли пробудила в вас «Анжелика» – до и после съемок?
«Анжелика» – это часть наследия французского кино и телевидения! Романтика, приключения, яркие герои… любовь! Ариэль сделал более динамичное и захватывающее кино. Он сделал очень современный портрет женщины той эпохи, дал более современное видение всей этой истории. Надеюсь, многие юноши и девушки захотят почувствовать себя Анжеликой и Пейраком!