Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»
(ФГБОУ ВПО «КубГУ»)
Кафедра новой, новейшей истории и международных отношений
ДОПУСТИТЬ К ЗАЩИТЕ ГАК
Научный руководитель
к.и.н., доцент К.А. Леванова
«______» июня 2013 г.
ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ (ДИПЛОМНАЯ) РАБОТА
НАГОРНО-КАРАБАХСКИЙ КОНФЛИКТ В КОНТЕКСТЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА (1988-1994 гг.)
Работу выполнил _______________________________ Э. В. Чалян
подпись дата
Факультет истории, социологии и международных отношений
Специальность Международные отношения
Нормоконтролер,
К.и.н., доцент____________________________________________В.А.Кумпан
Краснодар 2014
СОДЕРЖАНИЕ
1. Исторические и социально-политические причины возникновения Нагорно-Карабахского конфликта 17
2. Пути выхода. Договорно-правовая база и логика переговорных процес-
сов 42
2.1. Посредники. Международные и региональные миротворческие мисс-
сии 42
2.2. Ки -Уэстские переговоры 50
3. Позиции международных акторов в карабахском конфликте: позиции в нефтяной дипломатии 61
3.1. Геополитические факторы 61
3.2. Энергетическая безопасность и конфликт в Нагорном Карабахе 63
Заключение 80
Список использованных источников и литературы 85
Введение
Дипломная работа посвящена описанию и анализу быстрых социальных трансформаций в одном из регионов постсоветского протяжения, посредством библиотечных исследований и интервью с очевидцами. Речь идет об одном из так называемых замороженных (frozen) конфликтов пост-коммунистического периода – территориальном споре между жителями Нагорно-Карабахской Автономной Области (НКАО), Арменией и Азербайджаном, переросшем в широкомасштабную войну.
Цель настоящей работы заключается в изучении динамики конфликта в контексте международных отношений, порождающих правовые акты.
Актуальность. Актуальность дипломной работы заключается в том, что существующие работы не покрывают комплекс тех вопросов, которые ставит данная работа.
Объект и предмет работы. Объект работы это нагорно-карабахский конфликт с точки зрения международного права и международных отношений, а ее предмет - карабахский конфликт в контексте геополитических взаимодействий.
Задачами данного исследования являются: 1) Изучение исторических и социально-политических причин возникновения Нагорно-Карабахского конфликта. 2) Анализ и исследование международных и региональных миротворческих миссий. 3) Проанализировать переговоры в Ки Уэст, а также изучить их влияние на дальнейшее развитие событий. 4) Изучение геополитических факторов, влияющих на Нагорно-Карабахский конфликт 5) Анализ и изучение энергетической безопасности и конфликта в Нагорном Карабахе.
Хронологические рамки работы охватывают период, начиная с 1988 г. 20 века, когда началось социально-политическое движение за отделение НКАО от Азербайджанской ССР, заканчивая 1994 годом (заключение перемирия в результате армяно-азербайджанской войны).
Географические рамки исследования по большей части ограничены семью (их было пять в рамках НКАО) районами Нагорного Карабаха и территории де факто Нагорно-Карабахской Республики (НКР) в ее послевоенных границах, включающих в себя некоторые районы Азербайджанской Республики (АР).
Историография. В отечественной историографии отдельных фундаментальных монографий о нагорно-карабахском конфликте в контексте международных отношений не существует. Некоторые работы, например Сергея Маркедонова “Де-факто образования постсоветского пространства: 20 лет государственного строительства”. Однако российские ученые и исследователи написали целый ряд исчерпывающих научных статей по данному вопросу. Новизна работы состоит в том, что мы используем комплексность рассмотрения Нагорно-Карабахского конфликта.
Методология. Характеристика источников и методы работы с ними. Исследование опирается на разнообразные источники. Их можно классифицировать следующим образом: печатные, в том числе нетиражные, виртуальные (ресурсы интернета, Индимедиа/Indymedia – независимые СМИ); письменные (рукописи, дневники, письма); устные (неструктурированные интервью, беседы с очевидцами), фото- и видеоисточники (документальные фильмы, включающие материалы youtube); а также этнографические источники (долговременные наблюдения). Кроме того, применялись такие методы, как хронологический (в частности при попытке разобраться с точной временной последовательностью фактов, которые имеют ключевое значение для дальнейшего анализа событий), метод сравнительного анализа (в том числе, сравнение положения беженцев и внутренне перемещенных групп во всех трех республиках, вовлеченных в конфликт), исторический метод (например, то, как влияет историческая/социальная и индивидуальная память об этнических чистках и геноциде армян в Османской империи на мотивации борьбы на карабахском фронте), а также системный (при анализе причин (часто экономических, модернизационных), ввиду которых область уже в советское время несколько раз передавалась от республики к республике), и метод объективности.
Обзор источников. Источниковая база включает ряд документов и материалов.
В работе была использована Резолюция Совета безопасности ООН №874 от 14 октября 1993 г1. Также в данном исследовании содержатся издержки из Декларации о независимости Нагорно-Карабахской Республики от 06.01.19922. и Декларации о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики.
Помог разобраться в ситуации доклад правозащитного центра «Мемориал» о масссовых нарушениях прав человека, связанных с занятием населенного пункта Ходжалы в ночь с 25 на 26 февраля 1992 г3. вооруженными формированиями.
В данном исследовании также были задействованы интервью помощника премьера-министра НКР Лазаряна С. От 02.10.2012.4, интервью командующего Армии обороны НКР, генерал-лейтенанта Бабаяна С. от 25 декабря 1999 г.
Также были использованы в работе иностранные источники: Report of Human Rights Watch/Helsinki Group. Azerbaijan: Seven Years of Conflict in Nagorno-Karabakh.5, OSCE Minsk Group Co-Chairs (2006). “We have run out of ideas”: Statement of mediators of Nagorno Karabakh conflict settlement6.
Обзор литературы. По исследуемой теме имеется обширная литература, которая объединяет в себе самые разнообразные междисциплинарные подходы и принципы. Соответственно, тематические работы можно разделить по специальным дисциплинам. Наиболее полезным для целей настоящей работы оказался журналистский блок – это труды британского исследователя-публициста Томаса де Ваала и швейцарского журналиста Вигена Четеряна. Азербайджанский интеллектуал Табиб Гусейнов (сам родом из Нагорного Карабаха) является директором организации Международный кризисный центр (International Crisis Group), расположенной в Вашингтоне, в американской столице. Проявляя высокую гражданскую активность Т. Гусейнов, является продуктивным автором. Его аналитические публикации7 в сети касаются вызовов, сопряженных с возвращением азербайджанских беженцев из Карабаха обратно на родину; и так называемой позиционной, или снайперской войны между армянскими и азербайджанскими вооруженными силами вдоль более чем 300 километровой линии соприкосновения. Тем самым, в фокусе его исследований – освещение вопросов, связанных с ходом затянувшегося переговорного процесса противоборствующих сторон. В данном случае, особенностью этих дипломатических сношений является стремление сторон скорее к имитации переговорного процесса, нежели чем стремления к достижению конструктивных и взаимоприемлемых решений, не говоря уже об их претворении в жизнь. Так или иначе, проблема беженцев и/или внутренне перемещенных людей (ВПЛ/IDP) – азербайджанцев из Армении и Нагорного Карабаха и армян из Азербайджана (включая Шаумянский район) – с самого начала конфликта и в течение всех его фаз стала нарастающей гуманитарной катастрофой и всегда была его наиболее уязвимой точкой. Более многогранно, той же теме человеческой безопасности (human security) на Южном Кавказе и в Каспийском регионе, и в частности в Нагорном Карабахе, посвящена работа индийской исследовательницы (евразийские исследования) К. Б. Уша (Центр кавказских исследований, Чандигар, Индия).
Политические обозреватели и политологи-международники составляют наиболее активную группу по выработке идей и их приложению. Сергей Маркедонов работал экспертом и консультантом по Кавказу в том числе по НК в аппарате президента РФ, до 2012 г. являлся приглашенным научным сотрудником (Visiting Fellow) Центра международных и стратегических исследований, Вашингтон, США. Среди прочего, наряду с К. Мацузато, он является теоретиком по де-факто государствам, который выдает практические рекомендации по путям урегулирования подобного типа этнополитических конфликтов8. Число международников пополняют неоднократно упоминаемые в работе российские дипломаты Владимир Казимиров и Владимир Ступишин (первый Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской федерации в Армении после распада СССР, 1992-1994гг) 9. Уместно упомянуть также разработки армянского политолога Давида Петросяна, который, однако, сам позиционирует себя в качестве журналиста10.
Японский ученый, сотрудник Центра славянских исследований (Университет Хоккайдо, г. Саппоро), профессор Кимитака Мацузато в результате многократных визитов в регион, издал журнал «Историографический диалог вокруг непризнанных государств: Приднестровье, Нагорный Карабах, Армения, Южная Осетия и Грузия», которая включает в себя, кроме работ местных историков, работу историка, профессора Такаюки Йошимура («Некоторые аргументы по истории Нагорного Карабаха»). Подробный анализ событий карабахского конфликта получил блестящее освещение также в работе Мацузато «Непризнанные государства: Нагорно-Карабахская Республика (1988-2005 гг.)»11.
Исторические аспекты проблемы покрыты работами как отечественных (Виктор Шнирельман, Ямсков. Артур Цуциев)12, так и зарубежных исследователей (американские историки Рональд Суни, Ричард Ованнисян, Стефан Асторян, Клер Мурадян).
С точки зрения антропологического исследовательского метода события исследованы следующими антропологами и социологами: из России – Галина Старовойтова, Нона Шахназарян, из Армении – Левон Абрамян, Арсен Акопян, Арутюн Марутян; из США - Нора Дадвик, Стефани Платц; из Великобритании Рачия Тчилингирян. Отдельное место занимает работа американского философа Маркар Мелконяна, написавшего работу, балансирующую на грани строго научного исследования и личных воспоминаний.
Огромный информационно-аналитический пласт представляют материалы, ставшие результатом практической деятельности различных международных организаций, например ОБСЕ, Ресурсы примирения Организации (Реконсилиэшн Ресурс), Интернешнл Алерт (Лоренс Броерс), а также Институт войны и мира (IWPR) с офисом в Лондоне. Сюда же относятся отчеты российских правозащитных организаций (Правозащитный центр «Мемориал», Москва). Специальный кластер с практическими рекомендациями по стратегиям разрешения конфликта представляют доклады международных и региональных посредников, миротворцев и мониторов, например проект книги, финансируемый Европейским Союзом (ЕС)13. Многие мониторы, включая эксперта Фонда Карнеги в Вашингтоне британского аналитика Томаса де Ваала, выражают глубокое разочарование по поводу процесса мирного урегулирования конфликта в регионе14.
Обобщающий труд российского международника, историка Сергея Маркедонов15 сыграл важную роль для понимания нагорно-карабахского конфликта в ряду подобных этнических войн.
Особые ниши занимают работы, написанные непосредственными участниками и наблюдателями конфликта, самих событий в его непрерывности и преемственности – это исследователи местного происхождения. Их труды имеют более адресное отношение к различным аспектам карабахской войны. В частности, следует сказать о существовании целого пласта специальных текстов о создании регулярной армии, о конкретных боевых операциях, и в особенности о взятии считавшейся непреступной крепости Шуши (в азерб. Версии Шуша). Хотя историография освобождения Шуши и строительства вооруженных сил НКР находится в стадии становления, проделана значительная работа в разработке отдельных теоретических вопросов, связанных с разными углами проблемы увековечивания современной им истории. Из первых трудов местных авторов-очевидцев можно отметить хронологию, составленную В. Б. Арутюняном16. Интересные факты, подробно описывающие весь ход карабахского движения от мирных демонстраций до широкомасштабных военных действий, представлены в книге известного армянского писателя, публициста и общественного деятеля Зория Балаяна17. Будучи одним из активных идеологов карабахского движения, именно он сопровождал советскую поэтессу Сильву Капутикян в Москву на встречу с Генсеком М.С. Горбачевым. О военных госпиталях, развернутых в ходе Шушинской операции и заслугах военных медиков в войне посвящена книга основателя военно-медицинской службы Армии Обороны (АО) НКР Валерия Марутяна (1943-1998)18. Уникальные сведения, посвященные активному участнику Карабахской войны, в том числе и освобождения города Шуши, Вардану Степаняну (1966-1992)19, представлены в книге Амалии Едигарян. К теме Карабахской войны и формированию АО НКР обращались так же Размик Петросян20, Днеприк Багдасарян21, Ованес Айвазян22, Сенор Асратян23. Отметим, что для перечисленных авторов тема освобождения города Шуши и становление Армии Обороны НКР не стала отдельным исследованием в творчестве, хотя при этом, они отразили свой взгляд на события и внесли свою лепту в разработку проблемы. Мгером Арутюняном были исследованы некоторые вопросы истории и историографии Карабахской освободительной войны, формирования и боевого пути Армии Обороны НКР, операции по освобождению города-крепости Шуши24. Со слов командующего, ответственного за военную операцию по освобождению Шуши, А. Тер-Тадевосяна, детали этой операции записал на армянском языке (государственный язык с 1993 г.) писатель Овик Вардумян25. Эти же вопросы были рассмотрены и военными специалистами, непосредственными участниками тех событий, а также военными историками26. Свидетельства командира одного из направлений Шушинской операции и бывшего командующего Армией Обороны НКР генерал-лейтенанта Самвела Бабаяна коллектив авторов подготовил к изданию книгу, в которой можно найти ответы на многие вопросы военного строительства в НКР27.
Антропологические аспекты, связанные с долговременными социальными последствиями карабахской войны проанализированы в монографии российской исследовательницы Н. Шахназарян28. В книге на основе эмпирического материала описаны идеологические манипуляции, применяемые самозваными властями для создания у индивидов дополнительных мотиваций к военному действию в изначально проигрышных условиях. Сложные стратегии властей, однако, не усугубили, а сыграли заживляющую роль для преодоления военного пост-травматического синдрома. Анализируя отношение к карабахскому движению за пределами Армении и Азербайджана, советский/российский этнолог и выдающийся политический деятель Галина Старовойтова указывала, что оно пользовалось поддержкой у «реформистски настроенной интеллигенции Москвы и других больших российских городов, приветствовавшей его миролюбивый и демократический характер», тогда как реакция Запада на стремление карабахских армян к самоопределению была в лучшем случае осторожной, поскольку «и правительства, и общественность на Западе воспринимали Нагорно-Карабахский кризис как не более чем усложнение, препятствующее горбачевской программе реформ». Интересно заметить, что академик Андрей Дмитриевич Сахаров был вовлечен в карабахское движение самым непосредственным образом. В данном случае необходимо провести четкую грань между упомянутым Г. Старовойтовой Западом (очевидно, подразумевался мир политики и международных отношений), западными учеными и западными учеными армянского происхождения.
Мир зарубежной армянской диаспоры, имеющий вековые традиции в области научных исследований и издательских домов, отреагировал на конфликт сразу по горячим следам фонтаном публикаций самых разных направлений социальной мысли. На основе конференции в Кембридже, Массачусетс, организованной Зорьяновским институтом (Канада) в мае 1998 г. в честь 10-летия Карабахского движения издан сборник статей “Создание Нагорного Карабаха: от сецессии к республике”. Как уже упоминалось выше, западное исследовательское поле также содержит ряд хрестоматийных исследований, среди которых Том де Ваал29, Рачия Чилингирян (Hratch Tchilingirian), Нора Дадвик (Nora Dudwick), Клер Мурадян (Clair Mouradian), Рон Суни (R. Suny)30, Стефан Астурян (Stephan Astourian)31, Викен Четерян (Vicken Cheterian) и некоторые другие.
К разряду журналистских исследований относится книга Тома да Ваала «Черный сад: Армения и Азербайджан в войне и мире»32, в то время журналиста кампании BBC World Service и сотрудника Института войны и мира (IWPR) в Лондоне о последствиях карабахского конфликта. В настоящее время Ваал является экспертом фонда Карнеги, штаб-квартира которого расположена в Вашингтоне, округ Колумбия. К этому же разряду относится работа сотрудника Женевского института международных исследований В. Четеряна “Малые войны и большая игра”, в которой он приводит систематические данные, касающиеся четырех постсоветских государств-сецессионистов, “независимых и непризнанных”: Нагорного Карабаха, Абхазии, Южной Осетии и Чечни33.
Статья французского историка Клер Мурадян (на англ. яз.) увидела свет в апреле 1990 г, то есть по горячим следам, и называется «Нагорно-карабахский вопрос: межэтнический конфликт или кризис деколонизации?» 34. Обусловливая это тем, что причины конфликта в НК имеют многогранную природу (multi-dimensional), К. Мурадян пытается въедливо рассмотреть все его ипостаси. С ее точки зрения, конфликт в НК явился проверочной площадкой, лакмусовой бумажкой (revealing test) перестроечной демократии и пусковым механизмом распада СССР (a trigger for others) (c. 1). Все это на фоне того, что именно в этот период выглядело так, что «Кремль благоволит к армянам как никогда: Гейдар Алиев был отстранен из Политбюро в октябре 1987 г., в то время как армянская команда Горбачева в лице Аганбекяна, Амбарцумова, Шахназарова, Миграняна и др. активно поддерживала перестройку (с. 15). В поддержку своего тезиса о том, что начало «заморозке» карабахского конфликта было положено в 1921 г., автор для наглядности приводит сравнительную статистику населения Нахичевани и НК с 1914 по 1979 гг. (с. 7) и пишет о «нахичеванизации» региона, продолжившейся в советский период, несмотря на национальной политику стандартизации с ее идеологией «дружбы народов». При этом именно этот стандартизирующий режим стал предпосылкой 70-летнего периода «pax Sovietica» (с.6). Мурадян призывает говорить о карабахском движении не в терминах ирредентизма, а в понятиях пересмотра внутренних «подвижных границ»-фронтиров (the revision of an internal frontier) и переопределения статуса (the redefinition of the status). Автор также обращает наше внимание на то, что в реалиях многонационального государства следует учитывать не только и не столько двусторонние отношения между центром и периферией, то есть субъектом СССР и Кремлем, но также «трехстороннюю игру, сталкивающую две конкурирующие не-русские нации, в то время как «старший брат» может вмешаться в спор как манипулятор, третейский судья или наблюдатель» (с.2). Центральный исследовательский вопрос, поставленный в статье, - может ли произойти мирный переход от тоталитарного режима к демократии и деколонизации.
Социальный антрополог Н. Дадвик35, характеризуя постсоветскую Армению, охваченную страстями военного времени, говорит о таких явлениях, как крайняя политизация повседневности (politicization of daily life), исторически культивируемая жертвенность (victimhood) (p. 18). Статья Н. Дадвик “Нагорный Карабах и политики суверенитета”36 рассматривает различия в восприятии и концептуализации категорий нация, территория, государство, отчизна среди населения Армении и Азербайджана. В сознании первого - нация ассоциируется с нарративами примордиального толка (narratives of primordial affiliation), в то время как в сознании второго - определяющим критерием является региональная идентичность, в основе которой лежит привязка к территории (attachments to territory). Исследовательница разъясняет современные трактовки понятия самоопределения. Последнее отсылается к принципу включения (право индивидов и групп участвовать в коллективном принятии решений), чем исключения (право групп настаивать на отделении).
В 2003 г. в Лондонской школе экономики и политических наук (LSE) социолог Р. Чилингирян (Hratch Tchilingirian) защитил диссертацию на степень доктора философии, озаглавленную как “Борьба за независимость в постсоветском южном Кавказе: Карабах и Абхазия”. Автор использует в работе библиографические источники трех типов: академическая литература, журналистская и литература по решению конфликта (conflict resolution literature). Результатом работы являются следующие выводы: суть и мотивации обоих конфликтов заключаются по большей части в реструктуризации отношений большинство - меньшинство. С точки зрения социальных наук межэтнические споры отражают попытку “непрестижных” (disadvataged) групп преодолеть преграды и барьеры, возведенные государственной системой для сохранения идентичности “другого”, которая, в свою очередь, имеет как объективные, так и субъективные измерения. Таким образом, обоюдная “инаковость” (othering) становится определяющим фактором в негативном процессе продолжения конфликта.
Р. Чилингирян является также автором ряда оригинальных статей, посвященных историческому анализу социальных отношений в регионе. Следуя по стопам К. Мурадян и Н. Дадвик, автор определяет движение за независимость в Карабахе как деколонизацию.
Условно говоря, западное исследовательское крыло в историографии нагорно-карабахского конфликта представляет целая команда исследователей. Их список не ограничивается именами Корнела Сванте37, Томаса Гольца38, Нины Касперсен (2008)39, Смольник (2012)40, Колсто и Блаккисруд (2008)41, которые по ряду вопросов представляют достаточно критические точки зрения и интерпретации.
Распад биполярной системы мира, имевший место в 1991-1996 гг, начался с армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха. Символически и стратегически важная как для Армении так и для Азербайджана провинция Нагорный Карабах стала эпицентром националистического соперничества еще в 1917-1920 гг.42 В ходе гражданских войн и погромов, проводимых националистами с обеих сторон, погибло около одной пятой населения Карабаха. Горечь и цепенящая память о травматическом опыте тех лет, невзирая на большевистскую и официальную советскую пропаганду, направленную на забвение этнических трений, была пронесена армянским населением региона через весь социалистический период. В 1920-1921 гг. Красная Армия большевиков обрела контроль над всей территорией Закавказья (Южного Кавказа). В результате этого южнокавказские национальные государства Азербайджан, Армения и Грузия получили независимость. Вопрос о контроле над Карабахом предстал досадной дилеммой перед новой коммунистической властью. В июле 1921 г. было решено создать этно-территориальную единицу для армянского населения, но под юрисдикцией советского Азербайджана. В то время предполагалось, что такого рода федералистский компромисс усмирит этническую вражду и в дальнейшем приведет к прогрессу и просвещению советских национальностей43. В течение 1920—1921 гг. вопрос о принадлежности Нагорного Карабаха решался согласно текущим внешнеполитическим целям советского руководства. Существует мнение, что включение в состав советского Азербайджана региона, подавляющее большинство населения которого составляли армяне, могло быть обусловлено желанием большевистского руководства Советской России обеспечить политическое сближение с кемалистской Турцией. К тому же большевистские государственники прочили Карабаху культурные и экономические бонусы от ассоциированности с Азербайджаном с его продвинутым нефтяным центром Баку, нежели чем с Арменией, на тот момент республикой беженцев из только что развалившейся Османской империей. Предполагалось, что заодно будет покончено с иррациональными предрассудками христианско-мусульманского противостояния. В реальности же, несмотря на некоторое развитие, вызванное советской экономической политикой индустриализации, Карабах остался довольно отсталой аграрной областью по сравнению с процветающим Баку44.
В 1988 г. вдохновленные горбачевскими лозунгами о демократизации и обещаниями исправить ошибки прежних советских правителей, представители армянских граждан Карабаха обратились в Москву с петициями о возвращении области под юрисдикцию со-этнической Армении, соседней советской республики, отделенной от Карабаха лишь узкой полоской азербайджанской территории, Лачинским коридором. Однако, это движение спровоцировало резкую реакцию среди азербайджанцев, которые усмотрели в нем угрозу со стороны армянских сецессионистов и экстремистов, как их тогда называли антогонисты. Пока горбачевская Москва быстро теряла контроль, армяно-азербайджанская конфронтация стремительно нарастала, постепенно переходя от словесных баталий к войне воинственных подростков, вооруженных камнями, палками и ножами; а позже и к настоящим преследованиям и погромам на почве этнической ненависти. Оказавшись в кольце блокады, население Нагорного Карабаха не просто потеряло сбережения всей жизни, но и встало перед угрозой голода, холода и физического уничтожения. Крошечный, отдаленный и малозначительный Карабах совершенно неожиданно стал прецедентным событием, положившим начало дезинтеграции Советского Союза. Начался так называемый парад суверенитетов. Спор перерос к началу 1990-х гг. в настоящую этническую войну с широкомасштабным использованием регулярных армий и тяжелого вооружения. После нескольких лет лютой борьбы Азербайджан потерял контроль над Нагорным Карабахом, который самопровозгласил себя республикой Нагорного Карабаха (НКР). Вдобавок к этому близлежащие к Карабаху азербайджанские территории были завоеваны спонтанно организованными и хорошо мотивированными армянскими добровольческими военными силами. В мае 1994 было подписано соглашение о прекращении огня. Несмотря на военную победу, Карабах вышел из войны беднее чем когда-либо, территорией-анклавом, отрезанным от всего мира в результате блокады со стороны Азербайджана и союзной с ней Турцией.
Административные границы НКАО не совпадали с этническими границами и в двух районах АзССР, граничивших с НКАО (Шаумяновском и Ханларском), этническим большинством являлись армяне. В конце 1930-х гг. административно-территориальные изменения внутри Азербайджанской ССР привели к образованию так называемого Лачинского коридора, отделившего территорию НКАО от Армении. 1960-е годы социально-экономическая напряжённость в НКАО несколько раз перерастала в массовые беспорядки. В адрес руководства Азербайджанской ССР высказывались обвинения в экономической дискриминации НКАО, а также в попытках изменить демографическую структуру автономной области (в 2002 году Гейдар Алиев подтвердил в одном из интервью, что, занимая пост первого секретаря ЦК КП Азербайджана (1969—1982), он проводил политику, направленную на изменение демографического баланса в регионе в пользу азербайджанцев)45. Советское руководство, не желавшее создавать прецедент пересмотра существующего национально-территориального устройства, интерпретировало требования карабахских армян и общественности Армении как проявления национализма, противоречащие «интересам трудящихся Азербайджанской и Армянской ССР». В этих обстоятельствах руководство СССР применяло различную тактику: обещания экономической помощи, пропаганда и запугивание, оказание политического давления через посредство других союзных республик, введение прямого управления и применение репрессивных мер: аресты руководителей национальных движений, введение режима чрезвычайного положения и, наконец, военные операции против незаконных военизированных формирований и депортация целых общин46.
Как уже отмечалось выше, начало карабахскому конфликту было положено в 1988 году, после заявления преимущественно населенного армянами Нагорного Карабаха о выходе из состава Азербайджана. С правовой точки зрения рассматриваемый конфликт основан на противоречии двух принципов международного права, а именно - принципа территориальной целостности государств и принципа права народов на самоопределение. Социальные действия подобного рода были подготовлены и воплощены как минимум двумя общественными организациями – комитет «Крунк» и «Комитет Карабах». По словам советника М.С. Горбачева Георгия Шахназарова, Горбачёв охарактеризовал то, что происходит вокруг Карабаха, как «удар нам в спину. С трудом приходится сдерживать азербайджанцев, а главное — создается опасный прецедент. В стране несколько десятков потенциальных очагов противостояния на этнической почве, и пример Карабаха может толкнуть на безрассудство тех, кто пока не рискует прибегать к насильственным средствам». Горбачёв отверг идею передачи Нагорного Карабаха Армении, но пообещал провести в регионе реформы в области культуры и экономики. Однако, движение набирало силу. 10 декабря 1991 года в Нагорном Карабахе состоялся референдум, где 99,89% высказались за полную независимость от Азербайджана. Инициированные Азербайджаном вслед за этим широкомасштабные боевые действия привели к потере контроля не только над Нагорным Карабахом, но и прилегающими к нему семью районами.
Конфликт из-за НК стал результатом нерегулируемого, хаотичного и зачастую кровавого обмена населением между Арменией, Азербайджаном и НК (и позднее НКР). По приблизительным данным 350,000 этнических армян, подвергаясь ксенофобному антиармянскому насилию, покинули Азербайджан. Две мощные волны пришлись на 1988 и 1990 гг.47 С 12 мая 1994 года после вступления в силу трехстороннего соглашения (Азербайджан, Армения, НКР) о перемирии в зоне конфликта прекращены военные действия, в результате которых по самым грубым подсчетам с обеих сторон погибло 25-30 тысяч человек и около 1 миллиона были вынуждены покинуть свои дома. Споры по количеству пострадавших чрезвычайно политизированы и находятся в фокусе горячих дебатов обеих пострадавших сторон. Значительная часть разногласий касается точного количества беженцев и ВПЛ48. Большинство источников заявляют о 700,000 до 800,000 беженцев и ВПЛ, ссылаясь на данные Комитета беженцев при ООН (КБ ООН). Соглашение об установлении режима прекращения огня, заключенное 12 мая 1994 г, соблюдается до сих пор. С 1992 года по сей день ведутся переговоры по мирному урегулированию конфликта в рамках Минской группы ОБСЕ, сопредседателями которой являются США, Россия и Франция.
«Демократическая» фаза конфликта. В феврале 1988 г. в унисон выступлениям населения в Степанакерте и на Театральной площади в Ереване, жители пяти карабахских райцентров и массы людей из районных сел обсыпали центральные площади своих городов с требованиями воссоединения области с Арменией. Население было воодушевлено провозглашенными тогдашним генсеком М. Горбачевым демократическими лозунгами, свободами. Толпы людей дружно скандировали, нараспев произнося слова: «Миацум-Карабах-Айастан!». Армянский ученый Левон Абрамян сравнивает структуру этих манифестаций с первобытной ритуальной драмой, с архаическим праздником уже в буквальном смысле. Показательно, что ощущение себя горожанами как единого целого, «массового народного тела»49 достигло пика на мирных демонстрациях и продолжало сохраняться в захватывающей динамике событий. «Это гигантское тело не являлось лишь механическим соединением его составляющих. Оно имело единый дух, единую мысль и, наконец, единое чувство этнического самосознания». Популярность идеи самого карабахского движения побуждала рядовых людей, совершенно отдаленных ранее от политики и идеологии, жертвовать своим с трудом обретенным имуществом и дефицитным провиантом.
Исследовательская часть работы проводилась, в основном, в одном из районных центров Карабаха городке Мартуни. В собранных интервью переплелись несколько риторических пласта: национально-патриотический (и как его же часть - военный) и субстанционалистский (о выживании). Манипуляции с этими риториками со стороны интеллектуальных и политических элит стали очевидными после более поздней интерпретации участниками событий своего опыта. В собранных интервью также обнаруживают себя повседневные структуры саморегуляции экономики и базовых ресурсов усилиями собственно населения в условиях дестабилизации государственных институтов, своего рода самоуправление снизу; и то, как такого рода самоорганизации может способствовать национально-патриотическая идея и традиционные институты. Аргументы и тезисы таковы: война есть ситуация крайней мобилизации общности, и в то же время она порождает изменения устоявщихся социальных ролей; с одной стороны острая необходимость, властные отношения и манипулятивное поведение пронизывают всю социальную реальность военного времени, с другой стороны местное население (обычные люди) не есть пассивные объекты в руках ни интеллектуальных элит, ни социальных правил и регуляций.
Известно, что еще 14 февраля 1988 года, когда в Степанакерте лишь проводились мирные митинги трудящихся, зав. отделом административных органов ЦК КП АзССР Асадов в Степанакерте угрожал, что в область могут войти 100 000 вооруженных азербайджанцев из соседних районов. А через несколько дней, 22 февраля из Агдамского района многотысячная толпа неоднократно пыталась ворваться в приграничный поселок Аскеран, по дороге предавая огню и разрушая виноградники и огороды граждан и стройки общественного значения. Потом последовали погромы и этнические чистки армянского населения Сумгаита, Баку, Кировабада, Ханлара, Мингечаура и других населенных пунктов, в которых население в основном представляли выходцы из Нагорного Карабаха. 12 января 1989 г. впервые в советской практике вводится прямое управление автономной областью из Москвы (минуя Баку), для чего создается Комитет особого управления НКАО. Однако 28 ноября того же года этот Комитет упраздняется, а на его месте создается Республиканский (то есть контролируемый Баку) комитет по управлению НКАО.
Кафан и Мегри. Азербайджанские источники заявляют, что 23-24 февраля в город Кафан Армянской ССР — один из районов компактного проживания азербайджанцев — прибыли уполномоченные представители штаба Закавказского военного округа, КГБ и МВД СССР, партийных органов для проверки сообщений о возможных межнациональных столкновениях. Сообщения не получили подтверждения, однако около 200 местных жителей-азербайджанцев внезапно в ночь с 26 на 27 февраля покинули Кафан и отправились в Баку одним поездом, якобы поддавшись на уговоры родственников50.
Операция «Кольцо». Союзный центр использует силу против обеих сторон – против азербайджанской в январе 1990 г. (получивший название «черный январь») и против армянской во время операции «Кольцо» весной–летом 1991 г., но это зачастую происходит несвоевременно, со значительным опозданием и чрезмерно, с жертвами среди мирного населения. Суть трагедии, которая постигла 37 армянских деревень Северного Арцаха (НК), чье население было депортировано из родных мест с особой жестокостью, - совместные (азербайджанский ОМОН при поддержке Москвы) акции устрашения «национал-экстремистов» и «хулиганов». Главным итогом этого этапа стала полная утрата Москвой контроля над ситуацией.
Погромы в Сумгаите. СМИ сыграли свою обычную подстрекательскую роль и в «раскочегаривании» карабахского конфликта. В телевизионном интервью заместителя генерального прокурора СССР А. Ф. Катусева прозвучали слова о том, что в столкновении близ Аскерана, имевшем место 22 февраля, погибли два азербайджанца. Это сообщение, как утверждается, могло стать одной из причин, которые спровоцировали армянский погром в Сумгаите 27 — 29 февраля, ставший поворотным пунктом в развитии межнационального конфликта. Сумгаитские события, по свидетельству С. М. Маркедонова, «радикально изменили умонастроения жителей Армении и вызвали кризис доверия к центральной власти». Их последствия были далекоидущими в общесоветском масштабе. Как отмечает А. Зверев, «неспособность центральных властей применить силу для защиты гражданских лиц имела серьезные последствия для дальнейшего развития этнических конфликтов на Кавказе и в Средней Азии: создав впечатление, что насилие себя оправдывает, она сформировала условия для повторения бесчинств. Стало ясно, что любое изгнание национального меньшинства с мест своего проживания под угрозой террора останется безнаказанным».
События в Баку. В 1988–1991 гг. был практически завершен «обмен населением» между Арменией и Азербайджаном, т.е. изгнание армян из Азербайджана и азербайджанцев из Армении, этническая гомогенизация внутри Нагорного Карабаха, выдавливание азербайджанцев из Степанакерта, а армян из Шуши. По сообщениям азербайджанских газет, середине ноября 1988 года ознаменовалась очередной вспышкой митинговой активности в Баку. Это привело к насилию, сопровождавшемся убийствами мирного населения на территории Азербайджана и Армении. В ряде городов было введено особое положение и комендантский час (в частности с республиканских столицах). Нелепейшим поводом для обострения напряжённости послужили появившиеся в азербайджанской прессе в середине ноября сообщения о начавшемся строительстве в районе Топхана (Хачин Тап (Крестная земля) согласно армянской топонимике) на территории НКАО филиала алюминиевого завода. По словам азербайджанского политолога Зардушта Ализаде, речь шла о подспудной борьбе за власть. А сигналом для начала кампании послужило подписанное жителями города Шуши письмо «Вопль Топханы», опубликованное в газете «Коммунист», органе КП Азербайджана, в котором выражался протест против начала строительства близ Шуши профилактория для рабочих Кенакерского алюминиевого завода. Среди нескольких версий о появлении этого письма, Ализаде считает наиболее обоснованным предположение, согласно которому этот «вопль» был организован противниками Везирова из его же окружения, которые таким образом пытались его дискредитировать51. Иными словами, карабахский фактор использовать во внутриполитической борьбе, собственно как и при событиях в Ходжалы (см. ниже). Несмотря на то, что ставленник центра председатель ГКО Аркадий Вольский отдал распоряжение о прекращении строительства, митинг в Баку не прекращался. Участники ночевали тут же на площади. По свидетельству того же Ализаде, В течение недели площадь снабжалась дровами для костров, палатками и провизией, которая раздавалась бесплатно, точно также как и в Армении и в Карабахе. По некоторым оценкам, по ночам здесь собиралось около 20 тыс. человек, а днём их число доходило до полумиллиона. Одним из требований митингующих было - судить обвиняемых по сумгаитским делам на территории Азербайджана. В толпе появились лозунги типа «Слава героям Сумгаита». Однако ЦК КП Азербайджанской ССР, по мнению Л. Юнусовой, «практически самоустранился от контактов с народом, что резко подорвало его авторитет. Не помогло и кратковременное выступление по телевидению первого секретаря ЦК КП Азербайджана А. Везирова, в котором он попытался с помощью традиционных деклараций о дружбе народов успокоить общественность». Таким образом, инициатива перешла в руки демонстрантов.
18 ноября 1988 г. Верховный суд СССР приговорил Ахмедова, одного из подсудимых по сумгаитским делам, к смертной казни52. Известие об этом привело к погромам в Баку, а 22 ноября волна насилия захлестнула весь Азербайджан. Убийства, насилия и грабежи происходили во всех городах с армянским населением — в особенности в Кировабаде, Нахичевани, Ханларе, Шамхоре, Шеки, Казахе, Мингечауре. Милиция бездействовала. Армия несколько дней не получала приказа вмешиваться; лишь в Нахичевани армейские соединения провели эвакуацию женщин и детей в Армению по воздуху, а в Кировабаде военные в течение некоторого времени пытались преградить путь толпе погромщиков, рвущихся в армянскую часть города. При этом погибли один офицер и двое солдат. По данным Л. Юнусовой, в Кировабаде пять человек погибло (из них трое военнослужащих) и 126 ранено (из них 25 военнослужащих)53. К этому же периоду относятся первые случаи блокады на железных дорогах (нападения на пассажирские поезда и остановка грузовых составов, идущих в Армению), а также обстрелов приграничных армянских деревень. По свидетельствам очевидцев, в ночь на 24 ноября было объявлено о введении особого положения и комендантского часа в Баку, а также в Кировабаде и Нахичевани. Этому предшествовало телевизионное обращение С. Татлиева. Власть в столице сосредоточилась в руках военного коменданта генерал-полковника М. Тягунова. В ночь с 24 на 25 ноября 1988 г. в Баку были введены армейские части. 7 декабря 1988 мир потрясло известие о Спитакском землетрясение в Армении. К великому огорчению сторон, летевший на помощь пострадавшим из Азербайджана Ил-76 разбился под Ленинаканом. Гуманитарная акция и акт доброй воли со стороны Азербайджана остались незамеченными.
Марага. По переписи 1989 года в СССР в Ленинаване (Мараге) жило 4660 человек, в основном армяне. 10 апреля 1992 года Марага была атакована азербайджанскими вооруженными формированиями. Село Марага длительное время подвергалось интенсивным артобстрелам, в результате чего, еще до событий 10 апреля в селе имелось значительное количество разрушений. Во время штурма и после него многие жители города погибли, кроме того произошла резня в Мараге. Спустя две недели село подверглось повторному нападению, население было насильственно депортировано азербайджанскими силами. В результате этих антигуманных действий село было практически стерто с лица земли. В результате конфликта Марага осталась под контролем Азербайджана. Часть беженцев из Мараги обосновались в селе Нор Марага (Новая Марага), население которой по данным от 2005 г. составляло 349 человек. Бывший командир Марагинского отряда самообороны Рома Карапетян рассказал: "9 апреля село обстреляли, и мы поняли, что на следующий день будет нападение. В нашем отряде было 210 человек. И на следующий день азербайджанцы напали. Сожгли 173 дома, убили 50 человек, еще 60 взяли в заложники".
Провозглашение независимости. 2 сентября 1991 г. совместная сессия Нагорно-Карабахского областного Совета и Совета народных депутатов Шаумяновского района провозгласила Нагорно-Карабахскую Республику (НКР) в границах бывшей автономии и Шаумяновского района. Тогда же была принята «Декларация о провозглашении НКР»54. Таким образом, в отличие от Абхазии и Южной Осетии, в случае с Нагорным Карабахом провозглашение независимости произошло на начальном этапе, а не на завершающем этапе военного противоборства. При этом самоопределение НКР мотивировалось не только национальными интересами общины отделяющейся территории, но и советским законодательством, действовавшим на тот момент. Этот шаг был продиктован несколькими обстоятельствами:
Поражение ГКЧП ускорило процесс суверенизации бывших союзных республик. 30 августа 1991 г. была принята Декларация «О восстановлении государственной независимости Азербайджанской Республики», в которой Азербайджан восстанавливал правопреемственность с Азербайджанской Демократической Республикой (АДР), существовавшей в 1918–1920 гг. «Этот шаг создавал серьезные политико-правовые проблемы, поскольку АДР не имела письменной Конституции, а принадлежность НКАО к Азербайджанской ССР гарантировалась корпусом советского законодательства, от которого в августе 1991 г. Баку отказывался. Следовательно «восстановление» азербайджанской государственности вместо ее провозглашения создавало определенные правовые лазейки для самоопределения автономии, которая к тому моменту вот уже 3 года конфликтовала с республиканским центром»55.
23 сентября 1991 г. была принята Декларация о государственной независимости Армении. «В отличие от других республик СССР, Армения стремилась к выходу из состава союзного государства в соответствие с советским же законодательством, пытаясь тем самым минимизировать издержки в ходе интеграции в международное сообщество. В этом плане «карабахское бремя» (то есть признание независимости НКАО или официальное присоединение спорной автономии) могло стать препоной на пути к признанию самой Армении. Поэтому постсоветское руководство республики выбрало путь поддержки самоопределения армян Нагорного Карабаха без каких-либо юридически обязывающих процедур в его отношении».
Надежды на возможное признание субъектности автономных образований СССР. «Движение карабахских армян развивалось в общем контексте повышения статуса автономных республик и областей. Союзное законодательство (апрель 1990 г.) позволяло учитывать мнение этих субъектов единого советского государства. Следовательно, расчет был на реализацию этой правовой нормы в условиях распада СССР. Впрочем, как и в случае с Азербайджаном, юридические аргументы создателей непризнанного государства НКР были не безупречны. Лидеры армянской общины Нагорного Карабаха апеллировали к положениям закона «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», которые позволяли в случае сецессии союзной республики автономиям решать вопрос о своем государственно-правовом статусе. Все верно, статьи упомянутого закона позволяли НКАО осуществлять свое этнополитическое самоопределение. Но они не распространялись на Шаумяновский район, который в административном плане не был частью нагорно-карабахской автономии (а потому его статус статьями закона не регулировался). Между тем, следующий шаг Баку – отмена автономии НКАО в ноябре 1991 г. – дал новые козыри в руки лидеров НКР. Этот шаг Азербайджана был признан противоречащим советскому законодательству Государственным Советом СССР, хотя такое заключение агонизирующего союзного центра уже не могло ни на что реально повлиять».
В любом случае решение Баку об отмене автономии вызвало ответный шаг со стороны непризнанной республики. 10 декабря 1991 г., через два дня после подписания Беловежских соглашений, в Нагорном Карабахе состоялся референдум о независимости республики, с вопросом «Согласны ли Вы, чтобы провозглашенная Нагорно-Карабахская Республика была независимым государством, самостоятельно определяющим формы сотрудничества с другими государствами и сообществами?». К урнам вышло 82,2% от числа зарегистрированных избирателей, и 99,89% из них высказались за независимость НКР от Азербайджана. И хотя специалисты, занимающиеся исследованием внутриполитической ситуации в Карабахе, признают высокое качество работы организаторов голосования, референдум имел как минимум два серьезных изъяна. Во-первых, процедура определения статуса НКР проходила в условиях эскалации военного конфликта. Как сообщает сайт президента непризнанной республики, голосование 10 декабря 1991 г. проходило «под непрекращающимся обстрелом армянских населенных пунктов из всех видов оружия». Во-вторых (и об этом тоже сообщают представители властей НКР), в референдуме не принимали участие жители азербайджанских населенных пунктов, что придавало процедуре выборов неполную легитимность.
Вскоре после референдума, 28 декабря 1991 г. состоялись первые выборы парламента НКР. Их в полном смысле слова еще нельзя было назвать парламентскими выборами. Тогдашний высший представительный орган власти НКР назывался Верховным Советом. Как и другие аналогичные структуры в признанных и в де-факто образованиях, возникавших на обломках Союза ССР, он фактически продолжал принципы советского народного представительства. В маленькой НКР в декабре 1991 г. был избран 81 депутат. К тому же выборы в декабре 1991 г. проходили в условиях разрастания военного противоборства с Азербайджаном. В их основу легло временное положение «О выборах народных депутатов НКР». Они являлись логическим продолжением референдума о национальной независимости. Именно этот состав Верховного Совета сформировал первый состав правительства НКР и принял «Декларацию о государственной независимости»56. Понимая историческую и стратегическую взаимосвязь НКР и Армении, авторы «Декларации» включили в нее положение, разрешавшее гражданам Карабаха иметь двойное гражданство. На начальном этапе формирования нагорно-карабахской государственности основные политические решения принимались представительной властью (первым спикером Верховного Совета был Артур Мкртчян (1959–1992)).
Для того чтобы выжить в ситуации социального хаоса, в частности, в Карабахе, люди могли рассчитывать на собственные силы и знания, на совместно организованное, коллективное действие. Обаятельная идея национального братства именно на этом этапе служила «катализатором», который пробуждает социальную энергию, обеспечивая реализацию политического действия. Когда начались комбинированные обстрелы сёл с воздуха и ракетно-артиллерийских орудий, население добровольно отдавало свои запасы солдатам-азатамартикам (воинам-освободителям; противная сторона называла их армянские экстремисты, или бандитские формирования). Организацию самообороны во время войны можно описывать отнюдь не только в терминах смелости и героизма. Труднее всего было преодолеть панику среди мирного населения, за рутинно-равномерный, однообразный период советской действительности абстрагировавшегося от самого представления о войне. После вывода военных подразделений, выполнявших функцию медиатора и воплощавших порядок и законность, армянские «сецессионисты» остались лицом к лицу с азербайджанской стороной, жаждущей наказания за непослушание. Панический страх и ужас среди населения нарастали по мере того, как наиболее обеспеченная часть населения, в основном социальная верхушка, находила способы экстренно вывезти свое имущество и уехать самим. Оставшиеся в кольце блокады (НК - был анклавом, без физических границ с со-этнической Арменией), определяют свою ситуацию тогда, прибегая к метафоре гладиаторских сражений. Костяк местных активистов, к которым позже присоединились добровольцы из Армении, из советской армии и зарубежной армянской диаспоры, по сути дела, организовали самооборону. Карабах стремительно стал той осью, где сконцентрировались самые гетеросоциальные группы армянских патриотов. Невзирая на то, что ценностные доминанты армян Армении, Нагорного Карабаха и многосегментной диаспоры подчас кардинально различались, всех их объединяла единая национальная идея. Смысл войны был понятен каждому, ее легитимность не вызывала сомнения. Карабах стал символом социальной справедливости, которую еще можно восстановить, в отличие от случаев Нахичевани и армянских провинций в современной Турции.
Агрессивная «анахронистская» политика. Кроме того, с обеих сторон воевало немало добровольцев, движимых чувством религиозной, национальной или иной солидарности. Например, чеченцы (включая Шамиля Басаева), турецкие офицеры, кубанские казаки или армяне из зарубежной диаспоры (включая Монте Мелконяна, или Аво), которых, однако ни в коей мере нельзя называть наемниками, поскольку они не рассчитывали на оплату за оказанные ими услуги и помощь. Следуя принципу «два государства – один народ», турецкое правительство направило в воюющий Азербайджан для оказания военной помощи до нескольких сотен турецких офицеров и других профессиональных военных57. Тем самым, Турецкая республика стала основным союзником и протагонистом РА. Поддержанная Турцией агрессивная политика Азербайджана в отношении НК и Республики Армения не получила должной оценки со стороны мирового сообщества, став классическим примером приверженности двойным стандартам в мировой политике. Характерно, что в первые дни независимости Азербайджана Госсекретарь США Джеймс Бейкер предупредил Баку в его стремлении наращивать военную мощь для разрешения Нагорно-карабахского вопроса именно военным путем. Он, в частности, отметил: «...Внутренняя гонка вооружений между бывшими советскими республиками представляет серьезную потенциальную угрозу европейской безопасности. Мы уже видим признаки того, что некоторые республиканские правительства — а именно — Азербайджан — вооружаются для войны против других республик. Те, кто преследует эту ошибочную и анахронистскую политику, должны знать, что они не получат ни признания, ни поддержки от Запада...». Принятая в октябре 1992г. 907-ая поправка к «Акту поддержки свободы» Конгресса США, к сожалению, тоже не удержала Азербайджан от решимости добиться военного решения Карабахской проблемы. Ведь в этом документе четко указывалось, что Азербайджан не сможет рассчитывать на предоставление помощи со стороны США «до тех пор, пока правительство Азербайджана не предпримет демонстративных шагов в приостановлении всех видов блокад и другого агрессивного применения силы против Армении и Нагорного Карабаха».
Армянская и азербайджанская стороны без конца взаимно обвиняют друг друга в военной агрессии, погромах, этнических чистках и других подобных актах насилия. Армения обвиняет Азербайджан в погромах в Сумгаите, Баку, в жестокостях, связаннх с операцией «Кольцо», а также в развязывании широкомасшатбной войны, которая казалась ей (как и всему миру) беспроигрышной. Азербайджан обвиняет Армению в различных военных преступлениях, перекройке границ и захвате исконной азербайджанской территории кроме, собственно, НКАО, которую Азербайджан де-юре, согласно международным актам о неприкосновенности территориальной целостности, считает своей территорией. Новый виток эскалации в армяно-азербайджанских отношениях имел место 31 августа 2012 года, когда азербайджанский офицер Рамиль Сафаров был экстрадирован из венгерской тюрьмы в Азербайджан. Спустя несколько дней президент И. Алиев подписал указ о его помиловании. Освобождение Сафарова вызвало международную критику и предупреждения о том, что оно может усложнить дальнейший процесс урегулирования конфликта58. Азербайджан также ежегодно тратит огромные средства пропагандистские акции, для того чтобы рассказать миру о «геноциде в Ходжалы». Однако, по мнению вице-спикера Палаты Лордов Великобритании Кэролайн Кокс, по крайней мере, по нижеперечисленным причинам агрессором в Карабахской войне являлась скорее азербайджанская сторона: «1. Азербайджан впервые предпринял систематическую и одностороннюю депортацию армянского населения с помощью советских войск из армянонаселенных деревень Нагорного Карабаха и сопредельных районов в ходе совместной операции «Кольцо». 2. В ноябре 1991г. Азербайджан аннулировал автономный статус НКАО, тем самым выражая свою бескомпромиссную позицию в разрешении Карабахского вопроса. 3.Именно Азербайджан первым начал использовать против гражданского населения ракетные установки залпового огня «Град», запрещенные международными конвенциями. 4.Только азербайджанская сторона осуществляла воздушные бомбардировки гражданских объектов, намеренно рассчитанные на поражение, прежде всего женщин и детей. 5. Только азербайджанские ВС использовали ракеты типа «земля-воздух», предназначенные для уничтожения гражданского населения. 6. Азербайджан вместе с Турцией предпринял и продолжает блокаду Армении и Нагорного Карабаха59.
Тем не менее, действия вооруженных сил с обеих сторон грубейшим образом нарушали Декларации о защите женщин и детей в чрезвычайных обстоятельствах и в период вооруженных конфликтов (провозглашена Генеральной Ассамблеей ООН 14.12 1974 г.), в которой заявляется: «Женщины и дети, принадлежащие к гражданскому населению и оказавшиеся в условиях чрезвычайных обстоятельств и вооруженных конфликтов в борьбе за мир, самоопределение, национальное освобождение и независимость или проживающие в оккупированных территориях, не должны лишаться крова, пищи, медицинской помощи или других неотъемлемых прав в соответствии с положениями всеобщей декларации прав человека, Международного пакта о гражданских и политических правах, Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, Декларации прав ребенка или других актов международного права».
Ходжалу. В ночь с 25-го по 26 февраля 1992 г. армянские силы самообороны (азербайджанский источник называет их бандформированиями) при поддержке 366 мотострелкового полка, дислоцированного тогда в карабахской столице, провели операцию по захвату азербайджанского городка Ходжалы. Командование силами самообороны НКР говорит об этих событиях в категориях «подавления огневых точек противника», не только обстреливавших Степанакерт, но и закрывавших доступы к аэропорту и блокировавших сообщение с армянонаселенным Аскераном. В процессе операции и через несколько дней после нее было убито и погибло по одним данным чуть (независимые источники) более 400 мирных жителей, по другим (азербайджанский источник) - 613 человек. «Среди них 106 женщин, 83 ребенка. 56 человек были убиты с особой жестокостью. 6 семей были полностью уничтожены. 25 детей стали сиротами, 130 детей потеряли одного из родителей. 476 человек стали инвалидами, в том числе 76 несовершеннолетних. 1275 человек было взято в плен. Хотя и большинство из них удалось вернуть, о судьбах 150 человек до сих пор ничего неизвестно» 60. Армянское командование, как и независимые источники (например, чешская журналистка Дана Мазалова) говорят о свободном коридоре, открытом для исхода гражданского населения города. По группе жителей Ходжалы открыли огонь вблизи Нахичеваника на подступах к Агдаму. Армянские военные историки пытаются доказать, что для того чтобы расстрелять мирное население им не надо было выводить их так далеко от города в сторону вооруженного до зубов Агдама. Существует много противоречивых фактов по этому делу, а азербайджанский журналист, заснявший на камеру свидетельства жителей и властей города, погиб в тюрьме при загадочных обстоятельствах. По свежим следам правозащитное общество «Мемориал» составило отчет о поездке в Ходжалы61.
Взятие Шуши. Переломным моментом в карабахской войне обоснованно считают освобождение труднодоступного города-крепости Шуши и формирование Сил Самообороны (с 1993 г. – Армии Обороны) Нагорно-Карабахской Республики. Это можно объяснить тем, что эти события имели важнейшее военное и символическое значение, являясь точкой отсчета становления государственности в Нагорном Карабахе. В своих мемуарах Бабаян подробно описывает взятие Шуши, переломившей весь ход карабахской войны в пользу армянской стороны, подчеркивая решающую роль отрядов, действующих на вверенном ему направлении. В то время как Том де Ваал (стр. 210) и многие другие считают взятие Шуши заслугой генерала Аркадия Тер-Тадевосяна. Так или иначе, армянские добровольцы стремились освободить старинный город и хорошо понимали, что без освобождения Шуши под сомнение могло бы попасть существования самого Нагорного Карабаха. С освобождением Шуши, превращенный в мощный военный плацдарм азербайджанских войск и опаснейший источник постоянной агрессии против мирных жителей близлежащих населенных пунктов, и в том числе – столицы Нагорно-Карабахской Республики, были обезврежены все огневые точки и военные базы азербайджанцев не только в самой крепости и других стратегических пунктах в радиусе 5-10 км, но и в окрестностях Степанакерта. День освобождения города Шуши – 9 мая - провозглашён также и днём Армии Обороны НКР, кроме праздника победы в Великой отечественной войне 1941-1945 гг, то есть тройным праздником (yerraton- арм). В последние годы многие пытаются найти причины поражения неприступного города-крепости Шуши. Кстати, в народе город называли всегда Гала (ghala - в переводе крепость). Рассматриваются разные версии и предположения, в частности морально-боевые качества освободителей исторического города, блестящим образом выполненного и исполненного плана операции.
Лачинский коридор. Сухопутная связь между НКР и Арменией была установлена в мае 1992 года в результате наступательных операций армянской армии обороны в Кельбаджарском и Лачинском районе и расширена в ходе боевых действий 1993 года. Эти события имели важнейшее значение, поскольку по факту положили конец многолетней блокаде Нагорного Карабаха.
Между Сцилллой демократии и Харибдой безопасности. Однако, несмотря на принятие всех отмеченных выше демократических законопректов, эскалация вооруженного противостояния с Азербайджаном и в особенности военные неудачи армянской стороны летом 1992 г. в ходе масштабного наступления азербайджанских сил заставили руководство НКР перейти от парламентской демократии к форс-мажорной военно-мобилизационной модели управления. 14 августа 1992 г. был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО) НКР во главе с Робертом Кочаряном. Комитет сосредоточил в своих руках всю полноту исполнительной, законодательной и военной власти. ГКО мобилизовал все имеющиеся ресурсы непризнанной республики на военные нужды. Острая нужда в ресурсах и их скудность вызвали примеры личного гражданского мужества, когда новоиспеченные «капиталисты», перестроечные «кооперативщики» жертвовали всем своим имуществом для отражения наступления со стороны Азербайджана. Мужское население от 18 до 45 лет было призвано в вооруженные силы; территория непризнанного государства была разделена на оборонительные районы во главе с руководителями, лично ответственными перед ГКО. Были созданы резервы ГКО. По сути дела, в гораздо меньших масштабах был воспроизведен опыт СССР периода Великой Отечественной войны по тотальной мобилизации всех наличных ресурсов. Деятельность Роберта Кочаряна на посту главы ГКО принесла ему популярность в Армении и среди армян диаспоры. В 1993 г. Кочарян провел серию встреч в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, а также серию переговоров с представителями армянских общин двух европейских стран. В марте 1993 г. участие регулярных частей Армении в боях на стороне НКР становится все более активным. Удачная мобилизация имеющихся ресурсов Нагорного Карабаха вкупе с внутриполитическим кризисом в Азербайджане способствовала перелому в войне в пользу непризнанной республики и поддерживающей ее Армении.
Занятие районов за пределами административных границ НКАО привело к принятию серии резолюций Совета безопасности ООН с требованиями вывода армянских сил с занимаемых позиций. Однако в резолюции №874 (14 октября 1993 г.) Совет безопасности фактически подтвердил статус НКР как конфликтующей стороны. В мае 1994 г. было подписано «Соглашение о бессрочном прекращении огня». От имени Нагорного Карабаха свою подпись под ним поставил командующий армией НКР Самвел Бабаян. Таким образом, единственная на сегодняшний день юридическая основа сохранения мира в конфликтной точке была подписана с участием военного руководителя непризнанной республики. «Прекращение военных действий, с одной стороны, способствовало укреплению нагорно-карабахской непризнанной государственности. «Ключевым результатом войны стало достижение этнической однородности Карабаха в результате изгнания азербайджанского населения. Это помогло избавиться от возможного источника политического раскола и способствовало формированию общественного консенсуса относительно существования и задач образовавшегося де-факто государства». С другой стороны, факты оккупации территорий Азербайджана и силового выдавливания оттуда этнических азербайджанцев (за пределами административных границ бывшей НКАО) неизбежно способствовали интернационализации армяно-азербайджанского конфликта. Это, в свою очередь, затрудняло возможности для легитимации НКР за рубежом»62. Прекращение военных действий открыло возможности для непризнанной республики начать переход к гражданскому управлению.
В декабре 1994 г. Верховный Совет НКР ввел институт президентства и избрал президентом Роберта Кочаряна, бывшего руководителя ГКО. Таким образом, Нагорный Карабах так же, как и многие признанные и де факто образования, совершил дрейф от парламентской системы к президентской республике. Впрочем, первая законотворческая акция Кочаряна была временной. Она определялась послевоенным восстановительным характером политической жизни республики. Закон «О президенте НКР» устанавливал необходимость проведения всенародного голосования и определял сроки выборов (24 ноября 1996 г.). В период между парламентским и всенародным избранием главы НКР 30 апреля 1995 г. состоялись парламентские выборы. В определенной мере эта парламентская кампания стала первой в своем роде. Это было первое голосование после вступления в силу соглашения о бессрочном прекращении огня. Тогда же был сделан шаг к созданию более компактного депутатского корпуса. Начиная с 1995 г., в парламенте НКР насчитывалось 33 депутата, а в марте 1996 г. второй созыв карабахского парламента переименовал его из Верховного Совета в Национальное собрание. Через несколько месяцев Роберт Кочарян, получив 88,9%, выиграл первые всеобщие президентские выборы.
Однако в 1997 г. Кочарян был назначен на пост премьер-министра Армении, и в Карабахе были проведены досрочные выборы, которые выиграл Аркадий Гукасян – редактор русской версии газеты «Азат Арцах» в тот момент министр иностранных дел НКР. Ему было суждено сыграть существенную роль во внутриполитической жизни самопровозглашенного государства. Гукасян был первым карабахским президентом, который избирался на свой пост дважды (второй раз его переизбрали в 2002 г.). На его долю пришлось преодоление «послевоенного синдрома» – сложное противоборство между гражданской властью и бывшими полевыми командирами, недавними героями войны с Азербайджаном. В ходе этой борьбы 22 марта 2000 г. на Гукасяна было совершено покушение, в результате которого он получил тяжелое ранение. В конечном итоге победа осталась за президентом НКР и гражданской властью.
2. Пути выхода. Договорно-правовая база и логика переговорных
процессов
2.1. Посредники. Международные и региональные миротворческие
миссии
С апреля по ноябрь 1993 года Советом Безопасности ООН были приняты четыре резолюции по нагорно-карабахскому конфликту: Резолюция Совета Безопасности ООН 822 от 30 апреля 1993 года; Резолюция Совета Безопасности ООН 853 от 29 июля 1993 года; Резолюция Совета Безопасности ООН 874 от 14 октября 1993 года; Резолюция Совета Безопасности ООН 884 от 12 ноября 1993 года.
Однако вопрос мирного урегулирования конфликта постоянно упирается в некие видимые и подводные камни. Усилия миротворцев пока что давали минимальный результат. Начиная с 1994 года идут безуспешные переговоры между Баку и Ереваном, которые не приводят к консенсусу из-за диаметрально противоположных позиций сторон.
В современном послевоенном Карабахе дискурс о независимости – самый насущный, острый и идеологически заряженный. «Неправильное» с точки зрения общества позиционирование в его отношении уже стоило нескольким видным политикам утраты их должности. Речь идет о беспрецедентно единодушном давлении снизу. Народная логика такова: независимость достигнута не росчерком пера, она обретена через «кровь и страдания», значит, отказаться от нее будет не так просто. Многие местные интеллектуалы вторят этим идеям. К тому же, часто переместившиеся Карабах армяне-беженцы из Азербайджана часто упоминают, что во время агрессивных анти-армянских митингов в городах их проживания, демонстранты выкрикивали, что «за землю надо пролить кровь, территории так просто не раздариваются». Это тот случай, когда настроения настолько непоколебимы, что локальные политики не могут не считаться с ними. Обычные люди, внесшие свои многолетние инвестиции и жертвы, включая человеческий ресурс, диктуют свою волю. Именно такая тотальная дискурсивная реальность Нагорного Карабаха и Армении заводит в тупик все усилия миротворцев и различного рода структур ресурсов примирения.
1. Лиссабонский протокол. 3 декабря 1996 года – На саммите ОБСЕ в Лиссабоне все 54 страны – члены этой организации, кроме Армении, подписались под Лиссабонским соглашением. Основные принципы этого соглашения включают: территориальную целостность Армении и Азербайджана, юридический статус Нагорного Карабаха как территории с наивысшей степенью самоуправления в составе Азербайджана, а также гарантии безопасности Нагорного Карабаха и его населения. Лиссабонский саммит ОБСЕ 1996 года, на котором сопредседателями были предложены три основных принципа урегулирования нагорно-карабахского конфликта, стал не прорывным, а лишь звеном в длинной цепи последующих переговорных процессов. Ни последующие Мадридские принципы 2007 года, ни Цюрихские протоколы 2009 года, ни обновленные Мадридские принципы в конечном счете не привнесли кардинальных изменений в сложившуюся ситуацию.
2. Минский процесс ОБСЕ и Мадридские принципы. На вопросе решения НК проблемы многие международные акторы ломали себе зубы. Будучи еще министром обороны Республики Армения (РА), Серж Саркисян настаивал на том, что решение вопроса должно быть, во-первых, компромиссным, и, во-вторых, пакетным. После двух беспрецедентных заявлений, сделанных в течение последнего года сопредседателями Минской группы ОБСЕ в Аквиле, 10 июля 2009 и Мускоке, 26 июня 2010, процесс мирных переговоров по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта вступил в решающую стадию. В заявлениях сопредседатели подтверждают свою готовность оказать поддержку руководителям Азербайджана и Армении в завершении согласования ими Основных принципов урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта (известных также как Мадридские принципы). Мадридские принципы считаются многими экспертами своеобразной «конституцией» урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
«Основные принципы», разработанные ОБСЕ в 2009 г., включают:
Возвращение территорий вокруг Нагорного Карабаха под контроль Азербайджана; Предоставление промежуточного статуса для Нагорного Карабаха, обеспечивающего гарантии безопасности и самоуправления; Обеспечение коридора, связывающего Армению с Нагорным Карабахом; Определение будущего окончательного правового статуса Нагорного Карабаха путем имеющего обязательную юридическую силу волеизъявления; Возвращение всех внутренне перемещенных лиц и беженцев в места прежнего проживания; Международные гарантии безопасности и проведение миротворческой операции.
Совместное заявление президентов России, США и Франции по Нагорному Карабаху и базовым принципам урегулирования. Текст Совместного заявления по нагорно-карабахскому конфликту Президента Российской Федерации Д.Медведева, Президента Соединенных Штатов Америки Б. Обамы и Президента Франции Н. Саркози мало чем отличается от других ранее принятых заявлений на разных уровнях и в рамках различных международных структур в поддержку Минского процесса ОБСЕ. Примечательно, что ныне президенты трех стран призывают власти Армении и Азербайджана завершить согласование конкретных принципов урегулирования, которые опубликованы на официальном сайте ОБСЕ63.
По разным причинам эти принципы с самого начала подверглись резкой критике как со стороны армян, так и азербайджанцев. Некоторые положения, в частности, пункты, касающиеся ширины Лачинского коридора и возвращения внутренне перемещенных лиц и беженцев Азербайджана в Нагорный Карабах до окончательного определения юридического статуса последнего, вызвали бурную реакцию в Армении и Нагорном Карабахе. Армяне продолжают считать, что уступки, предусмотренные этим соглашением, нанесут ущерб национальным интересам Армении и Нагорного Карабаха, причем наибольшее беспокойство вызывает принцип, согласно которому окончательный статус Нагорного Карабаха будет определен путем референдума. В 2009 году в текст были внесены небольшие, но существенные изменения: вместо «окончательный правовой статус» Нагорного Карабаха будет определен путем референдума – всеобщего голосования населения Нагорного Карабаха» (ОБСЕ, 2006) была предложена формулировка «определение будущего окончательного правового статуса Нагорного Карабаха путем имеющего обязательную юридическую силу волеизъявления» (ОБСЕ, 2010).
Таким образом, после 1997 года условия, предлагаемые посредниками, постепенно принимали все менее и менее благоприятный для армянской стороны характер. Это можно заметить и при сравнении Мадридских принципов, предложенных в 2006 и 2009 гг. Учитывая, что после 2008 года геополитическая ситуация в регионе претерпела кардинальные изменения, можно предположить, что если Армения не примет предлагаемый сегодня формат соглашения по Мадридским принципам, то завтра ее ожидает либо еще менее приемлемое предложение, либо война, развязанная Азербайджаном с целью восстановления своей территориальной целостности.
К этому времени имели место некоторые геополитические перемены, которые включают последовавшие за президентскими выборами трагические события 1 марта 2008 года и теоретически вытекающую из этих событий нелегитимность армянских властей; пятидневную российско-грузинскую войну 2008 года; новый этап российско-американских отношений, наступивший с нажатием «кнопки перезагрузки» после избрания президента Барака Обамы, повлекший за собой серьезные политические разногласия между Россией и Ираном, и активное участие России в процессе урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта; еще больший разрыв между военно-экономическим потенциалом Армении и Азербайджана и, наконец, проекты по проведению новых энергетических маршрутов (нефте-и газопроводы), проходящих через Азербайджан, которые могут усилить его экономическую значимость в регионе, в то время как Армения останется на обочине этих отношений ввиду экономических реалий, связанных с блокадой страны в последние два десятилетия со стороны двух важных региональных акторов – Азербайджана и Турции.
В контексте процесса урегулирования нагорно-карабахского конфликта все это обещает обернуться неблагоприятным исходом для Армении и Нагорного Карабаха, которые стремятся – и до сих пор, ценой больших потерь, но им это удавалось - сохранить статус-кво с целью «кипризации» конфликта. Однако по многим причинам, в частности ввиду так называемой позиционной, или снайперской войны, это становится все более и более трудным делом. Наряду с этим, существенных вложений в поддержание демографической составляющей в Нагорном Карабахе, по большому счету, сделано не было. Заселение Нагорного Карабаха армянами из Армении и других стран никоим образом особенно не поощрялось. В самом Карабахе не были обеспечены жизненные условия, необходимые для того, чтобы удержать население от эмиграции. Несмотря на правящую с 1998 г. карабахскую власть, заблокированной с двух сторон Армении все сложнее дается и далее поддерживать и развивать Нагорный Карабах. Наконец, стремление сохранить и продлить статус-кво резко увеличивает вероятность того, что Азербайджан возобновит широкомасштабные боевые действия, поскольку для сохранения своего политического капитала существующий там диктаторский режим должен продемонстрировать последовательность данным им обещаниям. Это притом, что азербайджанские власти, в целом, не заинтересованы в возобновлении войны, которая, несомненно, поставит под угрозу их собственные деловые интересы64.
В данной ситуации вопросом первостепенной важности становится восстановление демократического правления в Армении, возможное лишь с приходом новых лидеров, свободных от бремени нелегитимности и тяжелой иностранной зависимости, поскольку в результате геополитического противостояния мирный процесс уже выведен из равновесия в пользу Азербайджана. Это может изменить асимметричный характер переговоров, в которых армянская сторона на данном этапе выступают в роли аутсайдеров. Приведение Мадридских принципов в такой баланс, который позволит всем сторонам почувствовать, что они в равной степени выигрывают или проигрывают (к сожалению, особенности подобных конфликтов не оставляют места для беспроигрышного исхода), является одним из наиболее важных компонентов мирного процесса. В противном случае армяне, почувствовав, что их жизненно важные интересы удовлетворяются в гораздо меньшей степени, станут пытаться сохранить статус-кво, что, в свою очередь, в значительной степени увеличит вероятность возобновления насилия со стороны Азербайджана, а это уже станет истинным бедствием для всех вовлеченных в конфликт сторон. Кроме того, ожидается, что после реализации первого этапа Мадридских принципов в Азербайджане будет достигнуто политическое доверие и значительно снизится вероятность рискованных авантюр (таких как начало новых боевых действий сразу после возвращения нескольких прилегающих территорий), которые могут поставить под угрозу его собственные позиции.
3. Бишкекский протокол.
В мае 2014 г. исполняется 20 лет со времени подписания двух ключевых документов, тесно связанных с процессом урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Речь идет о Бишкекском протоколе, который был подписан 5 мая 1994 года всеми тремя конфликтующими сторонами (Азербайджан, Армения и непризнанная Нагорно-Карабахская Республика) по инициативе Межпарламентской ассамблеи СНГ, парламента Кыргызстана, парламента России (в лице руководства Совета Федерации) и внешнеполитического. От имени делегаций подписи поставили руководители парламентских делегаций: Р. Гулиев (Азербайджан), К. Бабурян (НКР), Б. Араркцян (Армения), В. Шумейко (Российская Федерация), М. Шеримкулов (Кыргызская республика), М. Кротов (руководитель секретариата Совета Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ) и В. Казимиров (полномочный представитель Президента РФ, руководитель посреднической миссии РФ).
Бишкекский протокол стал следствием Заявления Совета глав государств СНГ от 15 апреля 1994 года. Заявление ССГ СНГ стало следствием того, что стороны конфликта, прежде всего Азербайджан, который в 1993 году потерпел ряд серьезных поражений на фронте, т.к. был намерен вернуть военным путем территории находящиеся за пределами административных границ бывшей Нагорно-Карабахской автономной области АзССР. Заявление ССГ СНГ было жестко ориентировано на требование о прекращении огня.
Следует отметить, что еще 18 февраля 1994 года, между министрами обороны конфликтующих сторон, при посредничестве министра обороны РФ Павла Грачева был подписан протокол о прекращении огня. Однако, азербайджанская сторона 20 февраля дезавуировала свою подпись. Надо полагать, в Баку все еще надеялись улучшить свои позиции на линии фронта. Бишкекский протокол определил дату прекращения огня – в полночь с 8 на 9 мая 1994 года, однако реальное прекращение огня стало эффективным с 12 мая 1994 года. За день до этого, 11 мая 1994 года, министры обороны Азербайджана (Мамедрафи Мамедов), Армении (Серж Саргсян) и командующий Армией Обороны НКР (Самвел Бабаян) направили письмо адресованное министрам обороны и иностранных дел РФ (П. Грачеву и А. Козыреву) и представителю Президента РФ (В. Казимирову). После этого в Москве 17 мая сторонами конфликта была подписана «Договоренность» о порядке реализации протокола от 18 февраля. Согласно воспоминаниям первого посла РФ в Ереване Владимира Ступишина, статс-секретарь МИД Швеции (эта страна в 1994 году председательствовала в СБСЕ / ОБСЕ) Ян Элиассон и его заместитель Моссберг одобрили перемирие. Американский же дипломат Дж. Мареска, являвшийся фактическим конкурентом В. Казимирова, открыто выразил недовольство активизацией посреднических усилий РФ, и в своей статье, опубликованной в июне 1994 года в «Christian Science Monitor», высказался за поддержку Вашингтоном такой концепции самоопределения Нагорного Карабаха, чтобы оставить его в составе Азербайджана на основе некого «свободного союза». Тогда же появились и требования отвода армянских войск, на что не соглашался Степанакерт при поддержке Еревана. Армянские стороны тогда соглашались на отвод своих войск только при замене их на разъединительные силы. При этом, обе армянские стороны соглашались на российских миротворцев, а Азербайджан вообще не соглашался на разделительные силы как таковые. Ситуация сложилась сложная.
Различие позиции Еревана и Москвы в вопросе размещения российских разъединительных сил в зоне нагорно-карабахского конфликта на тот момент были незначительными: официальный Ереван предлагал сначала ввести в зону конфликта наблюдателей, а вторым этапом осуществить развод войск противоборствующих сторон и ввести российские разъединительные силы; российские дипломаты и военные видели ситуацию несколько иначе: начать операцию с ввода разъединительных сил, а потому уже послать туда наблюдателей. Тогда даже предполагалось, что к концу лета 1994 года будет начата работа над «Большим политическим соглашением». Однако никто тогда не представлял, что 20 лет спустя стороны будут «топтаться» у «Мадридских принципов». До «Большого политического соглашения» сегодня путь намного длиннее, чем это казалось летом 1994 года. Примечательно, что схема, предлагавшаяся министром обороны РФ П. Грачевым: сначала российские разъединительные войска (войска стран СНГ), а затем наблюдатели, – была полностью реализована в «Соглашении о прекращении огня и разделении сил» между Грузией и Абхазией65. «Возвращаясь к событиям 20-летней давности, можно констатировать, что в тот период внешнеполитическому ведомству РФ в тесном взаимодействии с министерством обороны удалось начать реальный процесс купирования наиболее масштабных вооруженных конфликтов на постсоветском пространстве и, в частности, на Южном Кавказе (конфликт в Южной Осетии был купирован в 1992 году)» - считает армянский политический обозреватель Давид Петросян66.
Оценка переговорного процесса. Оглядываясь назад, в 1994 год, можно сделать следующие выводы: опыт (как позитивный, так и негативный) участия российских разъединительных сил / миротворцев в зонах конфликтов на постсоветском пространстве (в том числе и в регионе Южного Кавказа) и их взаимодействия с наблюдателями из международных организаций, остается как бы «вещью в себе». Российское внешнеполитическое и оборонное ведомство, а также часть экспертного сообщества достаточно индифферентно относятся к вопросу обобщения, анализа и распространения открытой информации о своем опыте проведения миротворческих операций и миротворческих инициатив. Насколько данная линия способствует формированию международного имиджа России, как страны способной локализовать, купировать и тем более урегулировать конфликты – оставляем на совести тех, кто вольно или невольно способствует формированию политики «забвения» событий 20-летней давности.
Спустя 20 лет существует серьезная проблема с систематизацией фактологии или того, что именуется «история конфликта». Появилось (на Западе, в России и в странах Южного Кавказа) огромное количество лиц, представляющихся экспертами по конфликтам и по региону в целом. Однако они имеют достаточно смутное представление о причинах, динамике развития конфликтов, не понимают терминологии конфликта, слабо представляют договорно-правовую базу переговорных процессов и пр. Но зато эти эксперты имеют доступ к большой аудитории, например, на телеканалах, либо достаточно часто приглашаются на международные конференции и, что особенно интересно, выдают рекомендации по решению конфликтов. Есть очень большие сомнения относительно того, что такого рода «экспертиза» помогает улучшить ситуацию в зонах конфликтов на постсоветском пространстве и, в частности в регионе Южного Кавказа.
2.2. Ки-Уэстские переговоры
3 апреля 2001 года в курортном городе Ки-Уэст американского штата Флорида начались переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Они проходили в течение пяти дней (3-7 апреля) с участием президентов Армении и Азербайджана (на тот момент это были Гейдар Алиев и Роберт Кочарян) под эгидой Госдепартамента США и являлись, пожалуй, самыми интенсивными за всю историю послевоенного мирного урегулирования. Накануне встречи среди американских дипломатов даже ходила шутка о том, что Госдеп не выпустит лидеров двух закавказских республик из Флориды до того, как они не придут к историческому компромиссу между собой. Интересная деталь. В подготовке и непосредственном проведении встречи в Ки Уэсте принимали участие и дипломаты двух других стран, которые являлись сопредседателями Минской группы ОБСЕ, взявшей на себя посредничество в разрешении застарелого конфликта. Тогда во Флориде от российской стороны работали первый заместитель главы МИД Вячеслав Трубников и сопредседатель Минской группы от РФ Николай Грибков. Казалось, что и страны Запада, и Россия вознамерились работать конструктивно, отказавшись от пресловутого принципа «игры с нулевой суммой». Тем более, что до встречи в Ки Уэсте президенты Армении и Азербайджана 26 января и 4-5 марта 2001 года провели две встречи в Париже при покровительстве президента Франции Жак Ширак. Сразу по завершении переговоров во Флориде их практически сразу же поспешили назвать большим успехом. Тогда один из посредников заявил, что достигнуто соглашение по «80 или 90 процентам» вопросов. Так или иначе, основным итогом переговоров десятилетней давности стало согласие участников процесса и всех заинтересованных лиц на разработку всеобъемлющего плана по разрешению конфликта. Новая встреча президентов Армении и Азербайджана была намечена на июнь 2001 года в Швейцарии. До этого ожидалось, что перед поездкой туда оба лидера встретятся в Москве, где главную роль сыграют российские дипломаты. Такая встреча виделась неким компенсационным механизмом для РФ, лидерство и эксклюзивная роль которой на Южном Кавказе были отчасти оспорены США во время переговоров в Ки Уэсте. В самом деле, завершающим аккордом встречи во Флориде стала встреча Гейдара Алиева и Роберта Кочаряна с президентом США Джорджем Бушем-младшим, не говоря уже о серии встреч с ведущими представителями администрации (вице-президент, госсекретарь, помощник президента по национальной безопасности). Как бы то ни было, а тема подписания мирного соглашения к концу 2001 году уже стала активно обсуждаться на экспертном и журналистском уровне. Как отмечали эксперты, президенты получили достаточное время для консультаций у себя дома. Однако киуэстская гора в итоге родила мышь. Национальный парламент Армении выступил с заявлением о том, что статус Нагорного Карабаха не может быть предметом торга или размена. В Азербайджане также отказались пойти на компромиссы. При этом в течение последних десяти лет одной из наиболее обсуждаемых тем является готовность Гейдара Алиева пойти на серьезные уступки армянской стороне. По словам одного из дипломатов, который принял участие в переговорах в Ки Уэсте, Гейдар Алиев «в сущности, предложил, чтобы Карабах стал частью Армении». После апреля 2001 года этот тезис довольно часто воспроизводился в устах армянских политиков и дипломатов, а также в различных публикациях, причем не только в СМИ Армении или армянской диаспоры России и западных стран. Азербайджанские же официальные круги, напротив, утверждают, что Алиев-старший не брал на себя каких-то конкретных обязательств. Однако конфиденциальные переговоры тем и отличаются от других форматов, что они не фиксируются на бумаге и не скрепляются клятвами и подписями. То, что президент Азербайджана мог рассматривать, как некую «информационную пробу», «рабочую гипотезу», если угодно, он не обязан был выполнять. В особенности после того, как в столь же конфиденциальной обстановке проверил «общественное мнение» и реакцию в своей стране. Так осенью 1999 года в Баку прошла целая серия демонстративных отставок чиновников из близкого окружения Алиева. Свои посты тогда покинули глава секретариата президентской администрации Эльдар Намазов, министр иностранных дел Тофик Зульфугаров, а незадолго до них советник президента по внешнеполитическим вопросам Вафа Гулузаде. Эти отставки связывали с сигналом от тогдашнего вице-президента США (и будущего оппонента Джорджа Буша-младшего на президентских выборах 2000 года) Альберта Гора, в котором тот призывал ускорить подготовку мирного соглашения с Арменией. После окончания военных действий в Карабахе в мае 1994 года наиболее обсуждаемой была идея так называемого «обмена территориями», которую весной 2000 года «похоронили» (хотя отдельные спекуляции на эту тему в СМИ все еще продолжаются) не в последнюю очередь благодаря максималистским позициям двух противостоящих друг другу сторон. В 2001 году азербайджанский лидер вряд ли хотел повторять ситуацию 1999 года. Что же касается Армении, то и здесь были свои серьезные сложности. Хотя октябрьская трагедия 1999 года в парламенте страны (когда в ходе террористической атаки были убиты премьер-министр Вазген Саркисян и глава парламента, а также бывший первый секретарь ЦК КП Армении Карен Демирчян) к карабахской проблеме не имела прямого отношения, это внутриполитическое событие сковывало по рукам и ногам власти республики. В том числе и в продвижении к компромиссам на внешнеполитической арене.
В итоге после встречи в Ки Уэсте прогресса на мирных переговорах по Карабаху не наблюдалось. Не наблюдается он и сегодня, спустя две декады. Стороны так и не смогли отложить в сторону взаимные подозрения и возобновить эффективный диалог. Даже такие точечные соглашения, как обмен военнопленными и сотрудничество в гуманитарной сфере, достигнутые в октябре 2010 года в Астрахани67 и в марте 2011 года в Сочи, не заработали на полную мощь. Однако, интенсивные переговоры во Флориде в 2001 году интересны не только в контексте постоянных провалов мирного процесса, чередующихся с потоком профессионального оптимизма. Они также стали самой мощной за период после распада Советского Союза заявкой США на лидерство в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. И эту американскую динамику следовало бы рассмотреть более детально. Свое вхождение на арену американская дипломатия начала еще в период горбачевской «перестройки». До распада СССР позиции разных подразделений американской власти были скорее проармянскими, поскольку карабахское движение эксплуатировало антисталинистсткие лозунги, а Армения была среди тех союзных республик, которые выступали за национальное самоопределение наиболее активно наряду с прибалтийскими республиками и Грузией. Эта позиция по инерции перешла в американскую политику и после распада Советского Союза. В 1992 году Конгрессом США была принята поправка 907 к Закону о поддержке свободы, запрещающая оказание помощи Азербайджану по государственным каналам. Отметим, что и после 1992 года Конгресс по сравнению с администрацией, Госдепом и Пентагоном отличался большей чувствительностью к армянской позиции. Как бы то ни было, а, начиная с 1994 года, позиция Вашингтона стала гораздо более сложной и противоречивой. Этому способствовало и участие американских компаний в освоении минеральных запасов на Каспии (от «контракта века» до более мелких проектов), и понимание того, что светский Азербайджан с предсказуемой внешней политикой может быть чрезвычайно важен для американских интересов в Кавказско-Каспийском регионе. После визита в США азербайджанского президента Гейдара Алиева (август-сентябрь 1997 года) прежние проармянские позиции американской администрации подверглись существенной ревизии. К поправке 907 были приняты ряд важных исключений, позволяющих наладить взаимовыгодное сотрудничество между Азербайджаном и США. При этом помимо собственно администрации за ее отмену стали выступать и влиятельные сенаторы (например, Ричард Шелби). За несколько дней до встречи в Ки Уэсте Госдепартамент США признал, что часть азербайджанских территорий оккупирована Арменией. В Сенате и Палате представителей намного горячее стали обсуждаться вопросы приоритетов оказываемой материальной помощи для республик бывшего СССР. И, тем не менее, Нагорный Карабах оставался единственным де-факто образованием на пространстве бывшего Советского Союза, который получал американскую материальную помощь по официальным каналам. Таким образом, позиция США в отличие от начала 1990-х годов к началу нулевых стала на нагорно-карабахском направлении намного более активной. И Ки Уэст стал неким переходом из количества в качество. Однако само по себе качество было и остается сплавом различных подходов и взглядов, часто противоречащих друг другу. И все по той причине, что сам по себе Карабах не рассматривается в Вашингтоне в качестве важнейшей приоритетной задачи. Он рассматривается в более широких контекстах, будь то вопросы Ближнего Востока, отношений с Турцией, Ираном, Россией, энергетическая безопасность. Добавим к этому и факторы внутренней политики (те же армянские избиратели).
В чем-то схожую эволюцию проделала и российская политика. Начало 90-х годов прошло под знаменем в целом проармянского курса, хотя и тут были отдельные важные нюансы, связанные, в частности, с организованной совместно с азербайджанским ОМОНом устрашительной антиармянской операцией «Кольцо»; с продажами оружия Азербайджану; с поддержкой Гейдара Алиева в его возвращении во власть в 1993 году и в первый год его президентства. С приходом к власти Владимира Путина Россия пытается вести «политику качелей». Вспомним, как во время официального визита в Баку в январе 2001 года второй президент РФ подарил Гейдару Алиеву диплом об окончании в 1949 году Ленинградской академии КГБ, а также посетил бакинский мемориальный комплекс «Аллея шехидов». Этими знаковыми шагами Москва давала понять, что, не отказываясь от партнерства с Ереваном, заинтересована в выравнивании отношений с Баку. События 11 сентября 2001 года, последующие операции в Афганистане, Ираке, Ливии, решение проблемы Косово и Грузии отвлекли США от нагорно-карабахского театра. И американский «прорыв» в Ки Уэсте не получил своего закрепления. Более того, в отличие от абхазской и югоосетинской проблемы ситуация в Карабахе не противопоставляет жестко Москву и Вашингтон. А потому появляется возможность действовать согласованно (пример того - поддержка Штатами трехсторонних переговоров при решающей роли РФ, совместная инициатива по «Обновленным Мадридским принципам» и многое другое). Одинаковая же заинтересованность Москвы и Вашингтона в ровных отношениях с Баку, Ереваном (а также таким важным соседом кавказских республик, как Турция) не дают мирному процессу превратиться в победу одной из сторон конфликта. Это затягивает сами переговоры, усложняет их конфигурацию, и сдерживает Баку и Ереван от необдуманных действий. Сами же армянские и азербайджанские политики, как и в 2001 году только разочаровывают внешних наблюдателей, не демонстрируя волю к компромиссам и взаимным уступкам. Риторический вопрос, хватит ли еще одного десятилетия, чтобы перевести ситуацию «ни мира, ни войны» не в силовое противостояние, а в конструктивное русло68.
Эксперт Фонда Карнеги Томас де Ваал убежден, что «Ки-Вест был серьезнейшей попыткой США, предпринятой с целью воплотить в реальность подписание мирного соглашения между Арменией и Азербайджаном». После обнадеживающего старта, однако, все пошло не так. У тогдашнего президента Азербайджана Гейдара Алиева были проблемы со здоровьем, и по возвращении в Баку он стал отказываться от пунктов мирного соглашения. Кроме того, оба президента не сделали никаких шагов, чтобы подготовить общества своих стран к тем взаимным компромиссам, вокруг которых вели переговоры». Он также процитировал также мнение бывшего американского сопредседателя Минской группы ОБСЕ Кери Кавано: «В 2001 году ситуация была гораздо более благоприятной для решения вопроса, чем сегодня. Между президентами Кочаряном и Алиевым сформировались деловые отношения, стороны работали над разработанными ими же предложениями, а не над проектом, представленным третьей стороной». В то время, по словам Кавано, не было другого кризиса, который бы «конкурировал» в вопросе привлечения внимания международного сообщества, кроме того, кроме того, поиск финансовых средств для этапа восстановления, который должен был последовать за урегулированием, был намного легче. Считается, что в дипломатии самое важное - это умение использовать момент. Спустя 10 лет после Ки-Веста карабахское урегулирование, по убеждению Кавано, зашло в тупик.
Проводя параллели между урегулированием карабахского и боснийского конфликтов, Томас де Ваал пишет: «Если Ки-Вест стал упущенной возможностью карабахского Дейтона, то различия очень поучительны. Занимавшийся урегулированием боснийского конфликта Ричард Холбрук имел в своих руках множество рычагов, которых лишены посредники, занимающиеся карабахским вопросом». Боснийская война находилась в центре внимания международного сообщества, кроме того, Ричард Холбрук вступил в серьезную закулисную борьбу в Вашингтоне, получив довольно влиятельный международный мандат и заставив стороны подписать Дейтоновское соглашение. США направили в Боснию военный контингент, тогда как мониторинг линии соприкосновения в Нагорном Карабахе протяженностью 110 миль, по периметру которой размещено по 20 тысяч военнослужащих, с каждой стороны осуществляют шесть безоружных представителей ОБСЕ. Однако, наиболее примечательным моментом в этих сравнениях является то, что у США на западе Балкан стратегических интересов как таковые не было. Между тем, к северу от зоны карабахского конфликта находятся Грузия и Россия, к западу – Турция, а к югу – Иран. «Здесь же находится вызывающая беспокойство и неконтролируемая пограничная линия между Ираном и опустевшими азербайджанскими районами, находящимися под контролем армянской стороны. Нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан пролегает на расстоянии всего лишь 12 миль от линии соприкосновения. Азербайджан является одним из ключевых пунктов транзитных поставок, предназначенных для находящихся в Афганистане американских войск. К тому же, не будет лишним напоминание о том, что американские армяне являются одной из самых политически активных общин в Вашингтоне. Однако, что все эти факторы не способствуют приложению более активных усилий в направлении урегулирования проблемы. «Двусторонние интересы США в Армении и Азербайджане мешают пойти на более решительные шаги, направленные на подталкивание упорствующих президентов к подписанию мирного соглашения»69.
Итак, прибывшие в Баку 18 мая 2001-го года сопредседатели Минской группы Керри Кавано (США), Николай Грибков (Россия) и Филипп де Суремен (Франция) провели переговоры с президентом Гейдаром Алиевым. По окончании переговоров сопредседатели сделали заявление прессе, в которой сообщили о напряженном ходе переговоров. Сопредседатели также заявили о том, что встреча президентов в Женеве, запланированная на март этого года не состоится. Спустя только год (июнь 2002) частично было выяснено, что армянская сторона на переговорах в Париже (март 2001) и Ки Вест (апрель 2001) по мирному урегулированию нагорно-карабахского конфликта выразила согласие на «коридорный обмен» («Лачинский коридор» между Нагорным Карабахом и Арменией и «Мегринский коридор» между Нахичеванем и Азербайджаном), но позднее пошла на попятную. Интересно, что, армянские источники обвиняют Баку в последующем отказе от договоренности. Но поскольку переговоры имели формат камерности и конфиденциальности, установить фактически какая из сторон завалила ки-уэстские решения представляется сложным.
В период президентства Ильхама Алиева тоже были продолжены переговоры с Робертом Кочаряном для урегулирования конфликта путем перегворов (Женева, декабрь 2003), (Варшава, апрель, 2004), (Астана, сентябрь 2004), (Казань, август 2005), (Париж, февраль 2006), (Бухарест, июль 2006), (Минск, ноябрь 2006). В переговорах Ильхам Алиев заявил, что не откажется от принципа территориальной целостности Азербайджана, ссылаясь на заветы своего отца70.
3. Позиции международных игроков в карабахском конфликте: позиции в нефтяной дипломатии
3.1. Геополитические факторы
Территориальные споры – это своего рода «краеугольный камень» процессов, протекающих на Южном Кавказе. Ключевые акторы региона – Азербайджан, Армения, Грузия – фактически «повязаны» этой проблемой, и этот аспект создает благоприятную почву для манипулирования общественно-политическим сознанием стран и продвижения своих интересов.
Будучи одним из самых непростых территориальных конфликтов в постсоветской истории, процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта – проблема, которая не находит своего решения последние 20 лет. Как уже упоминалось, начиная с 1994 года, идут безуспешные переговоры между Баку и Ереваном, которые не приводят к консенсусу из-за диаметрально противоположных позиций сторон. Лиссабонский саммит ОБСЕ 1996 года, на котором сопредседателями были предложены три основных принципа урегулирования нагорно-карабахского конфликта, стал не прорывным, а лишь звеном в длинной цепи последующих переговорных процессов. Ни последующие Мадридские принципы 2007 года, ни Цюрихские протоколы 2009 года, ни обновленные Мадридские принципы в конечном счете не привнесли кардинальных изменений в сложившуюся ситуацию. Минской группе ОБСЕ удалось обеспечить конфликтующие стороны постоянной площадкой для переговоров по мирному разрешению кризиса. Кроме того, осуществляется мониторинг ситуации на линии соприкосновения войск. Однако отсутствие конкретных предложений, накладываясь на постоянные заявления, как с азербайджанской, так и с армянской сторон о нарушении режима прекращения огня, усугубляет ситуацию и вызывает закономерное раздражение, как в Баку, так и в Ереване.
Между тем, события на международной арене складываются таким образом, что затяжной конфликт вокруг Нагорного Карабаха выходит на новый уровень с точки зрения заинтересованности внешних игроков в данной проблеме. Сегодня карабахский вопрос нельзя рассматривать отдельно от ситуации вокруг Ирана, проекта Евразийского Союза, противоречий в армяно-турецких отношениях, а также интересов США и России на Южном Кавказе. Не стоит упускать из виду и внутри региональные процессы – трансформация общественно-политического сознания в Азербайджане и Армении, проблемы национальных меньшинств, сотрудничество между Баку, Тбилиси и Анкарой.
Упомянутые выше геополитические перемены включают последовавшие за президентскими выборами в Армении трагические события 1 марта 2008 года и теоретически вытекающие из этих событий нелегитимность армянских властей; августовскую российско-грузинскую войну 2008 года, новый этап российско-американских отношений, наступивший с нажатием «кнопки перезагрузки» после избрания президента Барака Обамы, и повлекший за собой серьезные политические разногласия между Россией и Ираном, и активное участие России в процессе урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта; больший разрыв между военно-экономическим потенциалом Армении и Азербайджана и недвусмысленное участие России в этом процессе и, наконец, проекты новых нефте- и газопроводов, проходящих через Азербайджан, которые приведут к активизации важности его роли в регионе, в то время как Армения останется на чрезвычайно низком уровне практически по всем вышеупомянутым аспектам.
Все эти аспекты формируют плоскость, в рамках которой сегодня необходимо пересмотреть статус Карабахского вопроса, поскольку это уже не двусторонняя проблема Азербайджана и Армении, и даже не точка пересечения геополитических интересов ряда государств. Это механизм, способный изменить ситуацию не только на Южном Кавказе, но и в соседних регионах.
3.2. Энергетическая безопасность и конфликт в НК
Российский фактор. В регионе Южный Кавказ существуют значительные нюансы в восприятии России. В отличие от соседней Грузии, радикально удалившейся от России в пользу сближения с Западом, Армения, наряду с Беларусью и Кыргызстаном, остается верной союзническим обязательствам. Если упростить ситуацию, то можно сказать, что исторически для Грузии Россия оккупант, в то время как для Армении - спаситель. Это обусловлено, в том числе, пресловутой военной помощью в Карабахе. Однако, картина не такая простая, как может показаться71. Экономическое присутствие России в обоих армянских государствах чрезмерное – она главный инвестор. Что касается политических отношений с Карабахом, то, в основном, все связи находятся на уровне частных визитов. Если пройтись по пунктам, то выявляется следующая картина: 1. Частые визиты действующих депутатов Гос. Думы, по большей части в качестве наблюдателей на выборах; 2. Благотворительная деятельность российских бизнесменов: братьев Саркисовых, Рубена Варданяна и других; 3. Финансовая поддержка каких-либо культурных мероприятий, например, Фонд Прохорова профинансировал выпуск книги Бродского на армянском языке; 4. Постройка русской церкви в Карабахе: при закладке присутствовали официальные представители РПЦ; 5. Участие российских ученых в конференциях, проводимых в Карабахе; 6. Участие карабахских ученых, деятелей в официальных мероприятиях, форумах; 7. Постоянное представительство НКР в Российской Федерации (постоянный представитель – Альберт Андрян). Военных учений не проводится, хотя консультации частного порядка не исключаются72. Как все же можно оценить политику России на Южном Кавказе? И насколько верны предположения, что Россия будет использовать нагорно-карабахский конфликт как механизм давления на Азербайджан и Армению в вопросе их интеграции в Евразийский экономический Союз? Заявление экс-главы администрации президента РФ Сергея Нарышкина о необходимости решать конфликт без «рецептов со стороны» продемонстрировали, что в политических верхах России есть понимание необходимости противопоставить продвижению США на Южном Кавказе свои проекты и решения, однако конкретных действий на тот момент не было, и их отсутствие было чревато для Москвы потерей доверия со стороны участников конфликта, что представляло особенную актуальность в условиях отсутствия политического диалога с Грузией.
Кроме того, в отличие от прослеживающийся тактики США, Россия до сентября 2013 г. в целом не имела проекта по своему присутствию на Южном Кавказе, что отражалось не только в сюжетах территориальных конфликтов, но и в других, не менее значимых аспектах. Например, в вопросе Габалинской РЛС. У политической элиты России появилось понимание всех негативных и разрушительных последствий такого метода, поскольку это не меняло восприятие Москвы у партнеров — в Баку и Ереване с недоверием относились к идее Евразийского Союза, что сказывалось и на отношении к России как к посреднику в урегулировании нагорно-карабахского конфликта. Однако, все кардинально изменилось 3 сентября 2013 г. Как Москва решила вопрос своего позиционирования на Южном Кавказе? Сегодня Россия стала региональным лидером, при этом за «ланч» сполна заплатила Армения. Несколько событий одно за другим указали на резкие перемены в отношении Армении – это продажа оружия Азербайджану на сумму один миллиард долларов США; политизация бытового происшествия с помощью СМИ (ДТП – водитель-армянин врезался в автобус с детьми); резкое подорожание цены на газовые поставки. На этом фоне Москва начала манипулировать карабахской проблемой в контексте интеграции в Евразийский экономический Союз Армении, определяя тем самым формат сотрудничества с Турцией, поскольку игнорировать позицию Анкары не просто не стоит, а может иметь негативные последствия. В сентябре 2013 г. президент Армении Серж Саргсян после визита в Кремль резко прекратил говорить о возможности одновременно военно-стратегического и политического союза с Россией и экономического партнерства с ЕС, готовясь по сути дела подписать Ассоциативное соглашение о свободной торговле. Без каких-либо объяснений Армения неожиданно для всего мира скороспешно вступила в Евразийский союз.
Европейский Союз. После дезинтеграции СССР и обусловленных этим событием геополитических трений с Россией (см. речь Грегора Гизи в немецком Бундестаге), Европа ставила своей целью «диверсифицировать поступление энергетических источников через Центральную Азию и Кавказ»73. Между 1991 и 2005 гг. ЕС выделил на программы TRACECA (Transport corridor for Europe-Caucasus-Asia) и INOGATE (Interstate Oil and Gas Transport to Europe) - строительство независимых от России газо- и нефтепроводов. После Вильнюсского саммита продолжение программы «Восточного партнерства» в прежнем формате было поставлено под сомнение: при всех имеющихся успехах на молдавском и грузинском направлениях, программа потерпела фиаско не только на азербайджанском и белорусском (что предсказывалось заранее), но и на армянском и совсем уж неожиданно - украинском направлениях. В начале февраля 2014 года 13 государств ЕС подготовили документ, который, учитывая «поствильнюсские» реалии, призван стать основой для продолжения сотрудничества со странами «Восточного партнерства» - так называемый «Европейский пакет». Он расширяет сферы деятельности программы: тут и педалирование подписания Соглашений об ассоциации с ЕС Грузии и Молдовы, и предложение об учащении визитов функционеров Программы в страны-участницы, и более интенсивный диалог с Россией, и усиление роли Евросоюза в вопросе урегулирования затяжных конфликтов74.
Американский фактор Втягивание в НАТО. Карабах оставался единственным де-факто образованием на пространстве бывшего Советского Союза, который получал американскую материальную помощь по официальным каналам. Комитет по внешним ассигнованиям палаты представителей Конгресса США утвердил размер ежегодной финансовой помощи Армении и Нагорному Карабаху. В 2012 г. Армения получила более 40 миллионов долларов, а Карабах - 10 миллионов. Причем, если помощь Еревану сократилась, то финансирование непризнанной республики, наоборот, возросло. Кроме того, комитет принял решение выделить Армении и Азербайджану паритетную военную помощь: почти по 4 миллиона.
Претендуя на мировую гегемонию, Соединенные Штаты весьма заинтересованы в регионе Южного Кавказа, который рассматривается как форпост внешнеполитической стратегии Вашингтона на евразийском пространстве. Этот статус обусловлен очевидными интересами США: обострение ситуации вокруг Ирана, азербайджанская нефть, выход к Чёрному и Каспийскому морям, что, в свою очередь, открывает дальнейшее продвижение в Центральную Азию. По-видимому, все эти аспекты напрямую сталкивали интересы Вашингтона и Москвы. Российские политические эксперты считают, что в связи с этим Соединенные Штаты в большей степени заинтересованы в сохранении существующего статуса-кво в карабахском конфликте, нежели в поисках решения проблемы, т.к. это позволит окончательно дискредитировать Россию как посредника и снизить ее роль в регионе. Вместе с тем, немалый интерес для Вашингтона представляет сотрудничество Азербайджана, Грузии и Турции, в рамках которого прослеживается формирование нового блока сил, что не соответствует интересам США в полной мере и диктует необходимость отслеживать сближение данных стран. Вашингтон сможет «разыграть» эту карту в свою пользу, контролируя как переговорный процесс об открытии армяно-турецкой границы (что, конечно, неотделимо от проблемы Нагорного Карабаха), так и положение национальных меньшинств (и в этом смысле уместно вспомнить, что один из самых влиятельных представителей политической элиты США Бжезинский не раз отмечал эффективность использования национального вопроса для подрыва общественно-политической атмосферы). Кроме того, благосклонность официального Тбилиси позволит США «держать руку на пульсе» и на Северном Кавказе, дестабилизация которого прогнозируется с первой волной нового финансового кризиса. Если посмотреть на карту региона, можно проследить логическую цепь внешнеполитического курса Вашингтона – Ливия, Египет, Сирия, Ирак – закономерно ведут к Ирану. Важно помнить и о двух других точках присутствия Вашингтона – Афганистан и российский город Ульяновск. При этом, контроль за нагорно-карабахским конфликтом укрепляет эту линию, поскольку позволяет «вписывать» игроков региона в свой сценарий развития событий, ускоряя или сдерживая в нужный момент необходимые процессы. Таким образом, складывается ситуация, при которой достаточно уместно сказать – сегодня нагорно-карабахский конфликт – окно Соединенных Штатов в богатую энергетическими ресурсами Центральную Азию. На сегодняшний день политика Вашингтона будет направлена на создание предпосылок для дальнейшего оттягивания решения проблемы – считают российские аналитики. Инструментами могут выступать вопрос национальных меньшинств, территориальные торги в контексте Иранского вопроса.
Однако следует также отметить, что в последние годы США перенаправляют свои стратегические усилия из Европы и Ближнего Востока в сторону тихоокеанского бассейна, где началась и в дальнейшем будет лишь обостряться конкуренция между США и Китаем. Наиболее метко об этом высказалась бывшая госсекретарь США Хилари Клинтон: «Будущую политику будет определять Азия, а не Афганистан и Ирак». Необходимо отметить, что сдвиг стратегических усилий США в сторону тихоокеанского бассейна обусловлен и уменьшающейся заинтересованностью США в источниках экспорта нефтегазовых ресурсов, что вызвано обнаружением новых крупных нефтяных месторождений в самих Соединенных Штатах, а также развитием передовых технологий по их экспорту. Аналитики утверждают: до 2020г. США станут самодостаточными в плане обеспечения углеводородными ресурсами. Как следствие, в США уже поутих существующий ранее пыл в вопросе финансирования планируемого из Азербайджана в Европу «Южного газового коридора» и «Трансадриатического газопровода»75.
Иранский фактор. Значимость Ирана в урегулировании Карабахского конфликта трудно переоценить. Будучи напрямую не вовлечённым в конфликт, Иран выступал и продолжает выступать важнейшим фактором в карабахском урегулировании, в поддержании стабильности и мира в этом регионе. Но основными достижениями Ирана являются возможность сохранить и развивать равные отношения со всеми сторонами Карабахского конфликта, вести взвешенную и равноудалённую политику. Иран не только словами, но и своими действиями вносит вклад в невозобновление военных действий в зоне противостояния. Мировая общественность отметила важнейшую роль Ирана в самый сложный для армянской стороны период, когда узкий участок границы между Арменией и Ираном стал «дорогой жизни» для армян в буквальном смысле этого слова.
14 мая 2011 г. посольство Ирана в Армении выступило с беспрецедентным заявлением. Посольство заявило, что в случае с конфликтом между Арменией и Азербайджаном Иран всегда придерживался убеждения, что для установления долгосрочного мира конфликт необходимо урегулировать на основе диалога, неприменения силы и уважения права на самоопределение. И поскольку Иран – единственная страна, граничащая с зоной конфликта, то в связи с провокациями и эскалацией в регионе выражает каждый раз озабоченность и не позволяет, чтобы подобные провокации становились поводом для ввода в регион чужеземных сил. Беспрецедентным в заявлении было четкое и однозначное подчеркивание права на самоопределение. Визит в Армению специального посланника президента Ирана Мохаммедрезу Рауфа Шейбани и заявление посольства Ирана в Армении были расценены в основном в свете внутриполитических процессов в Армении и их связи с вероятным «прорывом» в карабахском урегулировании и размещении миротворцев на карабахско-иранской границе. Эта дипломатическая полемика происходит на фоне двух важнейших событий. В Иране наблюдается внутривластный конфликт между аятоллой Хомейни и президентом Ахмадинежадом. Есть еще одно обстоятельство. Граница Ирана с Карабахом, которая тянется от Мегри до Хорадиза и имеет протяженность 170 км, имеет для Ирана жизненно важное значение. Нынешний статус-кво устраивает Иран, как и отсутствие иных сил на границе. Но, как полагают армянские эксперты, Иран имеет поводы для беспокойства. Дело в том, что внутриполитическая динамика в Армении может привести к разделу власти между Армянским национальным конгрессом и ныне правящей Республиканской партией, позиции которых по карабахской проблеме совпадают – они считают, что так называемые освобожденные территории, в том числе, четыре сопредельных Ирану района должны быть сданы Азербайджану. ”При таком урегулировании возникает вопрос о размещении в зоне конфликта миротворческих сил,- пишет газета “Лрагир”. – Состав этих сил является ключевым – какие это будут силы: российские, западные или совместные. Иран не устраивает ни один из этих вариантов. Присутствие любых миротворческих сил Иран рассматривает как угрозу своей безопасности. В частности, по части сепаратизма в северных провинциях Ирана”76. В Армении Ирану нужны партнеры, которые разделяют его геополитические представления. Армянские эксперты констатируют довольно интересную ситуацию – Иран пытается убедить армян не сдавать территории. Отношения Ирана с Арменией близкие и продвигаются в позитивном русле. Армянская пресса утверждает также, что Иран является единственным соседом зоны нагорно-карабахского конфликта и в годы карабахской войны именно Иран обеспечивал продовольственную безопасность Армении. Одновременно в прессе появилась неопровергнутая информация о том, что экс-министр иностранных дел Ирана Манучер Моттаки осенью 2010 года посетил Нагорный Карабах и приграничные с Ираном районы Карабаха. У президента Ирана, на взгляд некоторых экспертов, в регионе остался один партнер – Армения. И заявления представителя Аятоллы Хомейни о том, что Иран в свое время помогал Азербайджану, а не Армении, является попыткой лишить Ахмадинежада единственного партнера. В соответствии со своей традиционной политикой, Иран лавирует между Азербайджаном и Арменией. Такое мнение выразил политический обозреватель азербайджанской газеты “Зеркало” Рауф Миркадыров. “Иранцы в Армении говорят, что поддерживают одни принципы, а в Азербайджане – другие”.
Грузинский фактор. До 2003 г. экономические и политические показатели демократического развития обнаруживали отставание Грузии по сравнению с Арменией. Первоначально события развивалось по очень сходному сценарию. Обе республики пережили кровавые и разрушительные этнические войны и, как следствие, сотни тысяч со-этничных беженцев. Обе республики вмиг растратили все ресурсы, которые они унаследовали от СССР (после прибалтийских республик самый высокий уровень благосостояния отмечался именно в Армении и Грузии). Обе пережили беспрецедентный экономический спад и попали в демографическую яму ввиду массовых миграций и эмиграций из страны; обе республики немедленно трансформировались в зависимые от финансовых вливаний из альтернативных ресурсных полей (например, Россия, Украина, Западная Европа, США). По оценке Всемирного банка от 2010 году, 9% ВВП Армении формируется за счет переводов из-за границы. По Грузии данных не нашлось, но опросы обнаружили высокую зависимость домохозяйств от внешних трансфертов и/или сезонных миграций. Экономику Армении подрывает также содержание 80-тысячной армии, которая в условиях «ни войны, ни мира» необходима для противостояния Азербайджану. Тем не менее, стартовые геополитические реалии и исходящие из этого возможности политического субъективирования этих стран принципиально отличаются. Присутствие глобальной компании Бритиш Петролеум (БП), которая еще в 2010 г. осуществляла проект строительства газопроводной трубы Баку-Тбилиси-Джейхан, изменило облик республики, обеспечивая его некую авангардность в процессе де-советизации и обращенность к ценностям западной культуры. В июле 2006 г. состоялась первая прокачка нефти. С тех пор ежедневное количество проходящей по трубам нефти составляет 1,2 млн баррелей. Строился трубопровод на протяжении 12 лет, его стоимость – 4 млрд. долларов. Акционерами проекта являются компания British Petroleum (30,1% долевого участия) и др, входящие в "BTC Co".
Нагорно-карабахский вопрос, таким образом, сохраняет свое немаловажное значение для глобальных и региональных игроков, являясь единственным препятствием для эффективного международного сотрудничества во всем регионе. Азербайджан использует любой повод и свои геополитические и энергоресурсные преимущества, чтобы оказывать давление на различные стороны переговорного процесса о НК (по большей части на Россию). Тем самым Грузия на этом фоне выглядит самым постоянным и последовательным партнером, все больше притягивая к себе внимание и средства Запада. Тем самым, политика грузинских властей с их четко артикулированным курсом стремления к интегрированию в европейско-американские институциональные структуры, и, в целом, открытостью миру (самый благоприятный в мире бизнес-климат) в значительной степени предопределили лидерство Грузии. К тому же, ее территория стала тем нейтральным местом, где могут встречаться армяне и азербайджанцы. Именно географические/геополитические реалии, по-видимому, предопределили то обстоятельство, что две республики с самого начала взяли чуть различный курс развития и выбрали совершенно разных союзников. Начнем с первого критерия - доступы к морю. Грузия имеет не сухопутные выходы за пределы своей страны, в то время как Армения их не имеет и этот геополитический факт усугублен тем, что она оказалась в блокаде со стороны двух из четырех граничащих соседей - Азербайджан и Турция, впав в зависимость от остальных двух – Грузии и Ирана. Тем самым, через Грузию пролегает единственный в регионе транспортный коридор, связывающий Армению с Россией. Второй критерий – позиции этих стран в глобальной энерго-политике. Грузия в этом смысле, очевидно, является идеальным коридором для перекачки энергоресурсов из Азербайджана и Центральной Азии в обход проявляющей (с точки зрения Запада) все признаки ре-советизации России, в то время как существует почти полная энергетическая зависимость Армении как раз от России и Ирана. Таким образом, противостояние с Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха и Турцией из-за признания правоприемниками Османской империи массовых уничтожений армянского населения в 1915 г, предопределило геополитические реалии Армении, загнав ее в затяжной и беспросветный экономический застой. Подобное положение дел выявило явные политические преференции и различие подходов к членству в ЕС – если Грузия проявляет крайнюю заинтересованность (подписала так называемый Action Plan для сближения с Европой в 2007 г), Армения вплоть до 2011 года демонстрировала некоторую индеферентность, хотя Action Plan на всякий случай подписала тоже. В большинстве западных исследований по Кавказу Армению сильно «ругают» за зависимую политику, не учитывая всех особенностей ситуации. Именно такой баланс, оценивающий стратегии Грузии и Азербайджана как более «политически-субъектные», породил различные политики фондов в отношении Армении и Грузии. Последняя получила и получает такого рода помощь практически во всех отраслях социальной жизни. налогоплательщикам. Итак, Грузия - бывшая советская республика, «продвинувшаяся» дальше всех в своих притязаниях на демократизацию в русле западной традиции. Ещё в 2000 г. западные специалисты по Кавказу констатировали падение интереса к региону из-за их отставания в сфере политических и экономических реформ. Но к концу 2003 ситуация изменилась – в Грузии произошла «революция роз», которая привела к смене политического строя. В результате смены власти, который многие эксперты квалифицируют как бескровный переворот, экономическая и политическая ситуации в Грузии радикально изменились. Сегодня ее чаще характеризуют как относительно развитое в экономическом и политическом отношении государство на Южном Кавказе77. В связи с давлением азербайджанских властей территория Армении не может быть использована для строительства масштабных глобальных проектов, в отличие от Грузии. Осенью 2005 г. состоялось торжественное открытие грузинского участка Баку-Джейхан-Тбилиси. Основная цель строительства нефтепровода, как уже отмечалось, заключалась в создании независимого от России пути транспортировки нефти из Азербайджана (а впоследствии и Казахстана) на мировые рынки. США и Великобритания, лоббировавшие и финансировавшие проект, в качестве его обоснования выдвинули идею о необходимости диверсификации маршрутов экспорта энергоносителей и стабилизации мирового энергетического рынка. Российские СМИ писали об этом в терминах «геополитического тупика», «трубопроводной дипломатии» и «энергетической войны».
Русско-грузинская война, ставшая чем-то большим, чем решение статуса сецессионистских приграничных с Грузией государств, поставила еще больше острых вопросов и еще сильнее запутала клубок региональных и глобальных противоречий. Так или иначе, эта краткосрочная война стала политическим месседжем России Западу, США и Европе, которые эту войну бесспорно проиграли. Если до августа 2008 г. шли серьезные разговоры о вступлении Грузии (наряду с Украиной) в НАТО, то сейчас таких разговоров принципиально пока быть не может78. Тем не менее, грузинские социальные реформы, в частности полицейская, являются выдающимся явлением современности, не имеющими аналогов на постсоветском пространстве.
Турецкий фактор. Турция с точки зрения США представляет противовес (контрбаланс) Ирану79. Ослабление российского влияния на начальном этапе постсоветской реальности обусловило активное политико-экономическое и культурное проникновение других региональных держав вроде Турции на постсоветское пространство, преследуя, тем самым, цель удержать новосуверенные республики в орбите своего влияния. Турецкие лидеры начали активную внешнеполитическую игру на южной периферии бывшего СССР, стараясь получить как можно больше дивидендов из сложившегося геополитического хаоса. Акцентируя языковую, культурную и этническую общность, Анкара стремилась взять на себя роль второго «большого брата» для этих стран, параллельно обещая весомую экономическую помощь и инвестиции. Среди западных исследователей распространена точка зрения о наличии «деликатного баланса» в отношении Турции к Карабахскому конфликту. Согласно этой точке зрения, Анкара воздержалась от каких - либо агрессивных действий в отношении Республики Армения и Нагорно-Карабахской республики80. А между тем, в Армении и НКР существует устойчивое мнение, что Турция сыграла конкретную и определяющую роль в возникновении Карабахского вопроса (1921 г.), а в ходе новой эскалации конфликта в первой половине 1990-х Турция являлась одной из сторон конфликта. После резкого провала всяческих усилий, приложенных западно-атлантическими игроками по разблокированию армяно-турецких границ и открытого диалога о событиях 1915-1923 гг. подобные интерпретации не имеют под собой оснований. Более того, провал этих инициатив произошел под до грубости прямым давлением Азербайджана на решения умеренных исламистов – Эрдогана, Гюля и Давут Оглы. 2009 (брожения в среде турецкой интеллигенции, так называемая, кампания извининений) и 2010 (футбольная дипломатия и «дорожная карта») годы стали пиком проблематизации карабахского вопроса в контексте армяно-турецких отношений. Турецкие инициативы, направленные на обеспечение проазербайджанской позиции в разрешении конфликта и фактор религиозной солидарности стали очевидными. Трудный выбор в угоду Азербайджана Турцией был сделан по большей части из-за отказа ЕС рассматривать членство страны в евростуктурах (формальными причинами стали исторические и современные «скелеты в шкафу» турецкой республики). Можно сказать больше, вопрос о вступление в ЕС расколол страну ровно пополам. К концу 2010 года Турция выбрала региональное лидерство против интеграции в ЕС, то есть мотивы «Realpolitik» для отступления от своей прежней про-европейской позиции оказались достаточно сильными. В турецкой политической риторике все больше акцентируется возрастающие энергетические потребности страны в будущем и значимость эксплуатации нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Безусловно, за этим стоит стремление турецких политиков не только обеспечить страну энергетическими ресурсами, но и существенно усилить ее политическое влияние в регионе. После ввода в эксплуатацию нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан Анкара нацелилась на проведение железнодорожной ветки Карс-Ахалкалаки-Тбилиси-Баку - в обход Армении и вопреки действующей ветке Карс-Гюмри. Именно в этих инициативах Анкара, несмотря на давление со стороны гражданского сектора, видит будущую цель усиления своего геополитического веса в кавказском регионе, заключающуюся в установлении стратегического партнерства с Грузией и Азербайджаном и дальнейших попытках изоляции Армении.
Азербайджанский фактор. Азербайджан и Армения по большому счету никогда не находились по разные стороны глобальных геополитических баррикад, поддерживаемые разными глобальными политическими игроками. Напротив, интересы последних переплелись в азербайджано-армянском нагорно-карабахском конфликте настолько, что выстраивать линию раздела между ними в этом конфликте не представляется возможным. Именно это обстоятельство легло в основу идеи создания Минской группы ОБСЕ, где председательствуют одновременно как Запад, в лице Вашингтона и Парижа, так и Россия. С другой стороны это не мешает им бороться за сферы влияния в регионе, где у каждой стороны есть свой приоритет и свои возможности. Вот почему, говоря о том, что у Нагорно-Карабахского конфликта есть своя особая геополитика, отличающаяся от геополитики имеющей или имевшей место в кажущихся аналогичными случаях на постсоветском пространстве и за его пределами, можно смело говорить, что отождествлять события в Крыму с вероятным развитием сценария в Нагорном Карабахе абсолютно неправильно. Азербайджан и Армения имеют хорошие отношения с Россией и США, которые не торопятся сделать выбор между ними, по сути, уравновешивая их возможности. Исходя из этого, говорить о повторении событий, имевших место в Крыму, в Нагорном Карабахе в обозримом будущем вряд ли целесообразно. карабахское урегулирование имеет свою неповторимую траекторию. Можно напомнить, что если в начале года – в январе на линии фронта было зафиксировано чуть ли не рекордное за все время противостояния число инцидентов, приведших к нарушению режима прекращения огня, то накануне и после крымских событий их число сократилось в разы. Судя по всему, не стоит возлагать особых надежд и в плане Нагорно-Карабахского урегулирования. Если сегодня и можно на что-то надеяться, так это на то, что политическая турбулентность последних месяцев не скажется негативно на азербайджано-армянском конфликте. Это то единственное, что одинаково выгодно сегодня не только Баку и Еревану, но и Москве с Вашингтоном81.
Тем не менее, 1 июня 2001 года в рамках саммита глав государств стран СНГ в Минске (Беларусь) состоялась трехсторонняя встреча президентов Азербайджана, Армении и России. На встрече президент Гейдар Алиев заявил, что Баку пока не говорит на военном языке, но так не будет продолжаться всегда. Он также заявил, что большая часть населения Азербайджана больше не верит в успех мирных переговоров и является сторонником разрешения конфликта военным путем. Военная помощь, оказанная Россией Карабаху во время открытого вооруженного конфликта (см. подробности в гл.1), азербайджанской стороной всегда сильно преувеличивалась. Однако, мотивация таких речевых стратегий легко объяснима. Азербайджанская сторона испытывает неудобство от факта поражения в асимметрическом конфликте, в навязанной самой же войне. Скандальное дело (новоявленного национального героя АР) Рамиля Сафарова, зарубившего топором спящего офицера Гургена Маргаряна во время НАТОвских военных учений в Будапеште в 2004 г тому подтверждение.
Глобальный масштаб. Таким образом, позиции в нефтяной дипломатии, связанный с глобальными игроками и географическим ландшафтом - мощный фактор в регионе, который тесно сопряжен с карабахским конфликтом. Армяно-азербайджанская война в этом смысле сыграла важную роль в судьбах не только Армении и НК, но и всего Южного Кавказа и шире транснационального предпринимательства. Глобальная сеть корпораций столкнулась на Южном Кавказе с серьезными барьерами, особенно в попытке наладить энергетический коридор в обход России. В таком контексте ввиду геополитического тупика, в который себя вогнала Армения из-за конфликта с Азербайджаном с последующей изоляцией, Армения сильно зависит от России. История с Габалинской ГЭС в этой связи скорее символична82. Кроме того, именно статус стабильной страны, с ее откровенно анти-российской позицией и открытостью для реальных демократических реформ предопределили лидерство Грузии в регионе Южный Кавказ.
Итак, ситуация в Армении и в Карабахе очень сильно отличается от грузинской и причина тому ее блокированность, закрытость, изолированность, конфликтогенность, а значит, и слабые позиции Армении и НКР в нефтяной дипломатии. Новым этапом могли бы стать возобновление дипломатических отношений и демократизация границ с Турцией. Однако, неудачные попытки армяно-турецкого примирения (не давшие результата футбольная дипломатия и «дорожная карта») были связаны с политическим давлением, как азербайджанского руководства, так и западной армянской диаспоры. Таким образом, Армения страдает от экономического воздействия своего неразрешенного конфликта с Азербайджаном, выраженного также в непрекращающемся миграционном потоке из страны. Тем самым, государственные границы после постсоветских этнических войн еще сильнее отдалились от демократических ценностей - мира без границ или границ, имеющих лишь семиотический, символический статус.
Заключение
Карабахское движение начиналось с мирных демонстраций в 1988 г. Нагорно-Карабахская Автономная область (НКАО) была анклавом с армянским этническим большинством в границах Азербайджанской ССР. В результате жестокой борьбы (армяно-азербайджанской войны) в 1990-е, Карабах стал de facto независимым государством. В массовом сознании армянского общества борьба за права карабахских армян отождествлялась с борьбой за интересы всей Армении, причем корни такого понимания кроются в далеких событиях античности и периода первой мировой войны (1915 г.).
Однако с точки зрения международного права этот конфликт является примером противоречий между двумя фундаментальными принципами: с одной стороны, права народа на самоопределение, а с другой стороны, принципа территориальной целостности, согласно которому возможно только мирное изменение границ по соглашению. В связи с этим, проблема легитимности референдумов, проведенных в рамках нового политического статуса, является общей практически для всех постсоветских де-факто образований. Связано это с тем, что все они имеют в основе своего образования скорее революционную (насильственную), нежели чем эволюционную (реформаторскую) природу, то есть часть населения этих территорий была насильственно изгнана, или покинула места своего проживания под различного рода давлением со стороны претендентов на независимый статус, антагонистов (количественное соотношение при этом с точки зрения международных отношений и права не важно). В частности, проблема обозначается в их физическом отстранении от участия в волеизъявлении.
Мирные переговоры по Нагорному Карабаху, по сути дела, застопорились. Воинственная риторика продолжает звучать с обеих сторон, а в зоне конфликта от огня снайперов по-прежнему гибнут люди. К этому привело то, что стороны не могут достичь консенсуса. Две соседние страны делают ставки на разные факторы: Азербайджан - на нефть и блокаду, а Армения – на комплементаризм во внешней политике и диаспору. Текущее положение дел в армяно-азербайджанских отношениях можно охарактеризовать как патовую ситуацию. Это положение усугубляется снайперской, или позиционной войной на линии соприкосновения войск, сопровождающейся чуть ли ни ежедневным нарушением режима о прекращении огня. Амбицииозные ожидания, несговорчивость сторон и позиционную войну Том де Ваал назвал медленным суицидом. Возможен ли «блицкриг» со стороны Азербайджана? На кого работает время?
Проблема урегулирования карабахского конфликта – вопрос большой геополитики, то есть интересы многих стран пересеклись. Ясно одно, сегодня надо строить мир, исключая возможность возобновления войны со стороны Азербайджана и обеспечивая безопасную жизнь для народа Нагорного Карабаха. Именно это станет серьезным шагом, устремленным в будущее – к созданию гармоничных отношений в регионе, где страны будут считать себя соседями, а не вечными врагами. По мнению международников и политических обозревателей, с целью предотвращения продления статуса-кво (армянами) или возобновления войны (азербайджанцами) и для создания почвы для переговоров, нацеленных на построение доверия, а не на войну, необходимо принятие Мадридских принципов (желательно той версии, которая была предложена в 2006 году, поскольку она обеспечит более сбалансированный мирный процесс) всеми сторонами конфликта как основы для переговоров.
Однако, Мадридские принципы урегулирования нагорно-карабахского конфликта не исходят из интересов армянской стороны. В них присутствует такое положение, как промежуточный статус Карабаха, и их принятие, по существу, будет означать сдачу Нагорного Карабаха, - считают эксперты в НКР. В случае решения конфликта по мадридским принципам, Карабаху будет присвоен неопределенный статус, а это значит, вооруженные силы НКР должны будут выйти из семи районов, куда войдут азербайджанские войска. Так называемый «пояс безопасности», контролируемый Армией обороны НКР, охватывает семь районов (Кельбаджарский, Лачинский, Кубатлинский, Джебраильский, Зангеланский, Агдамский, Физулинский). По внешнему периметру пояса проходит линия непосредственного соприкосновения вооруженных сил НКР и Азербайджана. На следующем этапе начнется возвращение беженцев и споры об их количестве. Армянскую сторону беспокоит то, что количество беженцев за двадцать лет значительно увеличилось, они обзавелись семьями. И получится, что беженцев в итоге стало больше, чем жителей Карабаха, следовательно, референдум пройдет в пользу присоединения к Азербайджану. Поэтому единственно возможным способом мирного урегулирования конфликта считается пакетное соглашение. Это будет означать освобождение семи районов, за исключением Лачинского коридора, в обмен на признание независимости НКР не только Азербайджаном, но и ключевыми мировыми державами. Последние заинтересованы в разрешении ситуации, поскольку НК конфликт рассматривается как серьезная помеха международному сотрудничеству в регионе. Очевидно на сегодня то, что сторонам необходимо отказаться от максималистских претензий, согласиться на необходимость обоюдных территориальных уступок. Также следует учесть сильную асимметрию в начальных позициях.
При разделе спорной территории необходимо учитывать не только и не столько формальную (физическую) площадь, но также прилегание территорий к той или иной стороне, качество территорий (пригодность для жизни, ведения хозяйства, строительства, промышленного развития), а также геополитические интересы сторон (способность обороняться) и открытость геоэкономических коммуникаций (путей к морям, к отдаленным территориям, к союзникам). Предпочтительное для сторон разрешение конфликта состоит в переходе от «игры с нулевой суммой» («перетягивания каната») к «игре с ненулевой суммой» («увеличению пирога»). «Увеличение пирога» - это растущие и перспективные выгоды каждой стороне конфликта, которые должны с лихвой компенсировать ее неизбежные (при мирном разрешении конфликта) территориальные уступки. Такие выгоды включают: а) крупные внешние инвестиции в развитие своих (новоприобретенных или согласовано сохраненных) территорий, б) новые значимые транспортные пути, открывающие доступ к морям, союзникам или потенциальным экономическим партнерам, в) доступ к новым источникам энергии, сырья и новым рынкам сбыта, г) любые иные импульсы к бурному экономическому, социальному и культурному развитию.
Старые стереотипы («влияние обеспечивается присутствием военной силы») ведут к милитаризации всей зоны и ухудшают ситуацию. Карабах и «буферные земли» (пояс безопасности), подконтрольные сейчас Степанакерту находятся в изоляции, без какой-либо возможности воздушного сообщения. Армения находится в крайне уязвимой позиции структурной блокированности.
Азербайджану нужно согласиться на отказ от претензий на часть территорий, которыми он реально не владеет. Армянской же стороне придется уходить с части контролируемой территории, что связано с затратным изменением линий укрепления, выселением местных жителей, передвижением военных объектов. Надеяться на такие действия можно только при достижении твердой уверенности армянской стороны в том, что Азербайджан не будет использовать отданную ему территорию как плацдарм для военных атак, а также большой привлекательности для армян и гарантий получения крупных долговременных выгод от «увеличения пирога». Создание таких условий возможно только при солидарной поддержке со стороны внешних влиятельных держав.
На стороне армян – поддержка России (хотя и не столь последовательная), армянское лобби в США и Европе (особенно во Франции), а также de-facto владение спорными территориями, солидные фортификации Карабаха, достаточные средства противовоздушной обороны, готовность воевать. Слабость позиции Нагорного Карабаха и Армении состоит в географической блокированности, в невыгодной центральной позиции между Азербайджаном и могучей Турцией, в оторванности от главного союзника – России, а также в известных социально-экономических проблемах, в болезненном расколе во внутренней политике Армении. Нынешняя Армения блокирована, испытывает большие экономические трудности и довольно бедна, а Азербайджан – богат, к тому же ему явно поможет экономически мощная Турция. Однако, следует учитывать фактор глобальной армянской диаспоры: по всему миру расселено множество армян, среди которых немало весьма состоятельных. Поэтому результат «финансового состязания» за земли Карабаха отнюдь не предопределен.
С учетом обозначенных выше принципов, потенциальное перекрестие путей Запад-Восток и Север-Юг в Закавказье дает весьма перспективные возможности для формирования здесь целого созвездия транспортных центров, которые могут и должны превратиться затем в центры торговли, деловой активности, накопления капитала и промышленного развития. Речь идет о развитии известной формулы «земли – в обмен на участие в энергетических и инфраструктурных проектах». При наличии доброй воли сторон и притока инвестиций новыми центрами — «воротами в глобальный мир» — могут стать:
Гюмри, открывающий путь в Турцию, кластер Мегри-Кулфа, открывающий путь в Иран, а значит и в Персидский залив, кластер Горис-Лачин, находящийся на перекрестке дорог между Ереваном, Баку и Тегераном, кластер Алаверды-Рустави-Агстафа, соединяющий дороги между Ереваном, Тбилиси и Баку.
Cписок использованных источников и литературы
Источники
На русском языке
URL: www.president.nkr.am/ru/nkr/nkr2 (Дата обращения: 04.05.2014).
URL: www.president.nkr.am/ru/nkr/nkr1 (Дата обращения: 04.06.2014).
URL: http://www.hrw.org/reports/2002/kenyugan/kenyugan120ap%20al-ter-23.htm (Дата обращения: 10.05.2014).
На английском языке
Литература
На русском языке
URL: http://www.memo.ru/d/84251.html (Дата обращения: 03.05.2014).
URL:http://www.noravank.am/upload/pdf/5.Sergey_Minasyan_03_2013.pdf (Дата обращения: 02.05.2014).
URL: http://www.kavkazoved.info/news/2014/05/05/david-petrosyan-byl-mesjac-maj-o-podpisanii-peremiria-1994.html (Дата обращения: 10.05.2014).
URL:http://www.soyuzinfo.am/rus/analitics/detail.php?ELEMENT_ ID=994 (Дата обращения: 10.05.2014).
URL: http://rus.azatutyun.am/content/article/3542961.html (Дата обращения: 10.05.2014).
На иностранном языке:
URL: http://www.silkroadstudies.org/new/inside/publications/Azerbaija n.html (Дата обращения: 03.05.2014).
URL: http://www.opendemocracy.net/taras-kuzio/ukraine-immobile-state (Дата обращения 03.05.2014).
URL: http://www.brown.edu/Departments/Watson-Institute. (Дата обраще-ния: 04.05.2014).
URL:http://dcpis.upf.edu/~raimundoviejo/docencia/pehe/pdfstransiciones/Rustow_1970.pdf (Дата обращения: 03.05.2014).
URL: http://www.silkroadstudies.org/new/inside/publications/19NBook.pdf (Дата обращения: 02.05.2014).
1Резолюция Совета безопасности ООН №874 от 14 октября 1993 г. URL: http://www.hrono.ru/dokum/199_dok/19931014kara.php (Дата обращения: 02.05.2014).
2Декларация о независимости Нагорно-Карабахской Республики от 06.01.1992. URL: www.president.nkr.am/ru/nkr/nkr2 (Дата обращения: 04.05.2014).
3Доклад правозащитного центра «Мемориал» о масссовых нарушениях прав человека, связанных с занятием населенного пункта Ходжалы в ночь с 25 на 26 февраля 1992 г. вооруженными формированиями. URL: http://azcongress.info/stati-2014/211-vypusk-6-348-21-fevralya-2014-goda/9955-doklad-pravozashchitnogo-tsentra-memorial (Дата обращения: 04.05.2014).
4Интервью помощника премьер-министра НКР Лазаряна С. От 02.10.2012. URL: http://www.artsakh.tv/ru/news/show/2965 (Дата обращения: 10.05.2014).
5 Report of Human Rights Watch/Helsinki Group. Azerbaijan: Seven Years of Conflict in Nagorno-Karabakh. NY.,1994.
6 OSCE Minsk Group Co-Chairs (2006). «We have run out of ideas»: Statement of mediators of Nagorno Karabakh conflict settlement. URL: http://www.regnum.ru/english/665413.html (Дата обращения: 02.05.2014).
7 Доклад Международной Кризисной Группы. N°187. Европа. Тбилиси-Брюссель «Нагорный Карабах: рискуя войной».
URL: http://www.crisisgroup.org/en/regioncaucasus/azerbaijan/187-nagornokarabakh-risking-war.aspx?alt_lang=ru (Дата обращения: 02.05.2014).
8 Маркедонов С. Де-факто образования постсоветского пространства: двадцать лет государственного строительства.//Аналитические доклады Института Кавказа.2012.№ 5.С.180.
9 Ступишин В. П. Кто есть кто в России и в ближнем зарубежье. М.,1993.С.56.
10Петросян Д. Победа любит терпение.// Доклад на международной конференции «Кавказ-2012».07.06. 2013. URL: http://noev-kovcheg.ru/mag/2012-05/3124.html (Дата обращения: 02.05.2014).
11Мацузато К. Непризнанные государства: Нагорно-Карабахская Республика (1988-2005 гг.).// Вестник Тамбовского университета. Тамбов, 2007. С.31.
12Шнирельман В.А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье. М., 2003. С.44-45.
13Приближение перспективы мира: 20 лет гражданского миротворчества в контексте нагорно-карабахского конфликта.// International Alert. 02.08.2013.№ 5.С.36.
14De Waal T. A Broken Region: The Persistent Failure of Integration Projects in the South Caucasus.//Europe-Asia Studies. №2.2012.
15Маркедонов С. Де-факто образования постсоветского пространства: двадцать лет государственного строительства. Ереван, 2012. С. 118-144.
16 Арутюнян В.Б. События в Нагорном Карабахе. Ереван,1994.
17 Балаян З.Г. Между адом и раем. Карабахские этюды. Ереван,1995.
18 Марутян В. У войны долгий след. Ереван, 1996.
19Едигарян А. Предки наши, Шуши свободен. Ереван, 1997.
20 Петросян Р.А. На позициях защиты Арцаха. Ереван, 1997.
21 Багдасарян Д.С. Противостояние (мемуары). Ереван, 1998.
22 Айвазян О. Генерал победоносной армии. Ереван, 2001.
23 Асратян С. Карабахская война. Ереван, 2010.
24Арутюнян М.А. Искажение истории как инструмент политики. Общероссийская и национальная идентичность. Пятигорск, 2012.
25 Тер-Тадевосян А. Анализ боевых действий в Арцахе (в период с июля 1991 по июль 1992 гг.) Ереван, 2012.
26 Карабахская освободительная война: 1988-1994. Ереван, 2004.
27 Бабаян С. Победы как они были. Позывные-44. Ереван, 2011.
28 Шахназарян. Н. В тесных объятиях традиции: война и патриархат. СПб., 2011.
29 De Waal T. Armenia and Azerbaijan Through Peace and War. NY., 2003.
30 Ronald G. Nationalism and Democracy in Gorbachev's Soviet Union: The Case of Karabakh. Michigan. 1989.
31Astourian S.H. In Search of Their Forefathers: National Identity and the Historiography and Politics of Armenian and Azerbaijani. Toronto, 1994.
32 De Waal T. Armenia and Azerbaijan Through Peace and War. NY., 2003.
33 Четерян В. Малые войны и большая игра, Ереван. 2005.
URL: http://www.worldcat. org/title/malye-voiny-i-bolshaia-igra/oclc/123124243 (Дата обращения: 03.05.2014).
34 Mouradian, C. The Mountainous Karabagh Question: Inter-Ethnic Conflict or Decolonication Crisis? // Armenian Review. 1990. №43.
35 Dudwick N. Postsocialism and the Fieldwork of War. In Fieldwork Dilemmas. Anthropologist in Postsocialists States. Wisconsin, 2000.
36 Dudwick N. Nagorno-Krabakh and the Politics of Sovereignty. In Transcaucasia, Nationalism, and Social Change. Essays in the Histrory of Armenia, Azerbaijan, and Georgia. Michigan, 1996. Р. 439-440.
37Svante С. Azerbaijan since Independence. URL: http://www.silkroadstudies.org/ new/inside/publications/Azerbaijan.html (Дата обращения: 03.05.2014).
38Голц Т. Карабахский дневник. 2011. URL: http://www.memo.ru/d/84251.html (Дата обращения: 03.05.2014).
39 Caspersen N. Between Puppets and Independent Actors: Kin-state Involvement in the Conflicts in Bosnia, Croatia and Nagorno Karabakh. 2008.
40Smolnik F. Political Rule and Violent Conflict: Elections as ‘Institutional Mutation‘ in Nagorno Karabakh. 2012.
41 Kolstø P., Blakkisrud, H. Living with Non-Recognition: State- and Nation-Building in South Caucasian Quasi-States. 2008.
42 Ronald Grigor Suny, The Baku Commune: Class and Nationality in the Russian Revolution. Princeton, 1972.
43 Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР 1923–1939.2011.
44 Brown A. The Gorbachev factor. Oxford, 1997. Р. 262.
45 Интервью Гейдара Алиева газете «Зеркало». Баку, 23.07.2002.
46 Зверев А. Этнические конфликты на Кавказе, 1988—1994. М.,1996.
47Human Rights Watch/Helsinki Group. Azerbaijan: Seven Years of Conflict in Nagorno-Karabakh. NY., 1994.
48 MacFarlane R., Minear L. Humanitarian Action and Politics: The Case of Nagorno-Karabakh. 1997. URL: http://www.brown.edu/Departments/Watson-Institute. (Дата обращения: 04.05.2014).
49 Abramian Chaos and Cosmos in the Structure of Mass Popular Demonstrations (The Karabakh Movement in the Eyes of an Etnographer) // Soviet Anthropology and Archeology. 1990. № 3. Р. 72.
50 Дашдамиров А. Карабахский конфликт в контексте перестройки. // Вестник аналитики.2005.№ 3 С. 190—212.
51 Ализаде З. Азербайджанская элита и массы в период распада СССР.// Азербайджан и Россия: общества и государства. М., 2001. №1. С. 190.
52 Геворкян П. Дневник судебного процесса по уголовному делу о преступлениях, совершённых против армянского населения в Сумгаите с 27 по 29 февраля 1988 года. 18 октября — 18 ноября 1988 г. Степанакерт, 1998.
53 Юнусова Л. 18 дней гнева, надежд и разочарований (ноябрь-декабрь 1988 г.) // Страна и мир. Мюнхен. 1989. № 1. С. 41.
54Декларация о провозглашении Нагорно-Карабахской Республики.
URL: www.president.nkr.am/ru/nkr/nkr1 (Дата обращения: 04.06.2014).
55Маркедонов С. Нагорный Карабах: 20 лет спустя.//Политком.ru. 20.02.2008 URL: http://politcom.ru/5752.html (Дата обращения: 04.05.2014).
56Декларация о независимости Нагорно-Карабахской Республики.
URL: www.president.nkr.am/ru/nkr/nkr2 (Дата обращения: 04.05.2014).
57Демоян А. Турция и Карабахский конфликт. URL: http://hayasanews.com/wp-con-tent /uploads/2012/12/demoyan.pdf (Дата обращения: 04.05.2014).
58 20 лет перемирия в Карабахе: хронология событий.//Русская служба BBC. 05.05.2014.
http://www.bbc.co.uk/russian/international/2014/05/140505_karabakh_anno_facts.shtml
(Дата обращения: 06.05.2014).
59 Айбнер Дж., Кокс К. Этническая чистка продолжается. Война в Нагорном Карабахе, Ереван. 1998. С. 87.
60Ахундова Э. Ходжалы. Хроника геноцида. Азернешр, 1993.
URL: http://ebooks. preslib.az/pdfbooks/rubooks/khojali.pdf (Дата обращения: 04.05.2014).
61Доклад правозащитного центра «Мемориал» о масссовых нарушениях прав человека, связанных с занятием населенного пункта Ходжалы в ночь с 25 на 26 февраля 1992 г. вооруженными формированиями. URL: http://azcongress.info/stati-2014/211-vypusk-6-348-21-fevralya-2014-goda/9955-doklad-pravozashchitnogo-tsentra-memorial
(Дата обращения: 04.05.2014).
62 Маркедонов С. С. Нагорный Карабах: 20 лет спустя.//Политком.ru. 20.02.2008 URL: http://politcom.ru/5752.html (Дата обращения: 04.05.2014).
63OSCE Minsk Group Co-Chairs (2009). Statement by the OSCE Minsk Group Co-Chair countries. URL: http://www.osce.org/item/38731.html (Дата обращения: 02.05.2014).
65 Московское соглашение о прекращении огня и разделении сил от 14 мая 1994 года. URL: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1318985 (Дата обращения: 10.05.2014).
66 Петросян Д. О странной политике замалчивания российского опыта оккупирования вооруженных конфликтов на постсоветском пространстве. 05.05.2014. URL: http://www.kavkazoved.info/news/2014/05/05/david-petrosyan-byl-mesjac-maj-o-podpisanii-peremiria-1994.html (Дата обращения: 10.05.2014).
67Астраханская декларация, принятая Россией, Азербайджаном и Арменией. 27.10.2010. URL: http://www.regnum.ru/news/polit/1340978.html
(Дата обращения: 10.05.2014).
68Маркедонов С. Десятилетие разочарования. 04.04.2011. URL: http://politcom.ru/print .php?id=11712 (Дата обращения: 10.05.2014).
69 Стамболцян Г. Карабахский вопрос. 31.03.2011. URL: http://rus.azatutyun.am/content
/article/3542961.html (Дата обращения: 10.05.2014).
70 Алиев Г. Мы не можем допустить возникновения на территории Азербайджана второго армянского государства. // Газета "Азербайджан".29.11.2006.№34.С.92.
71 Doster B. Russia-Armenia – military support or military cooperation? The Potensial and Problems of Caucasia. In: Post--Soviet States. New Delhi, 2012. P. 242-243.
72Интервью помощника премьер-министра НКР Лазаряна С. 02.10.2012. URL: http://www.artsakh.tv/ru/news/show/2965 (Дата обращения: 10.05.2014).
73 Doster B. The Potensial and Problems of Caucasia. New Delhi, 2012. P. 244.
74 Саркисян С. Армения после Вильнюсского саммита: борьба «за сердца и умы» только начинается. URL: http://www.soyuzinfo.am/rus/analitics/detail.php?ELEMENT_ID=994 (Дата обращения: 10.05.2014).
75 Оганян C. Международная и региональная военно-политическая ситуация.
URL: http://www.noravank.am/rus/articles/detail.php?ELEMENT_ID=12577 (Дата обращения: 10.05.2014).
76Багдасарян Г. Иран начинает и…//Аналитикон. 15.07.2011.№11.URL: http://theanaly-ticon.com/?p=493&lang=ru (Дата обращения: 10.05.2014).
77 Буракова Л. Почему у Грузии получилось. М., 2011. С. 65-66.
78 Puppo L. Between Hesitation and Commitment: The EU and Georgia after the 2008 War SILK ROAD PAPER. 2010. URL: http://ebookbrowse.com/2010-di-puppo-between-hesitation-and-commitment-pdf-d101673359 (Дата обращения: 05.10.2014).
79 Doster B. The Potensial and Problems of Caucasia. In: Post--Soviet States: Two decades of Transition and Transformation Eds. New Delhi, 2012. P.237-246.
80 Svante E. Cornell. Turkey and Nagorno-Karabagh: A Delicate Balance, «Middle East Studies». Uppsala, 1998. P. 51.
81Велизаде И. В поисках ответа на Карабахский вопрос.03.04.2014.
URL: http://kavpolit.com/articles/v_poiskah_otveta_na_karabahskij_vopros-2595/ (Дата обращения: 10.05.2014).
82Арешев А. Карабах «в обмен» на Габалинскую РЛС: эфемерный торг и неуместный ажиотаж. URL: http://novostink.ru/sng/27604-karabah-v-obmen-na-gabalinskuyu-rls-efemern yy-torg-i-neumestnyy-azhiotazh.html (Дата обращения: 10.05.2014).
92