ЛАТЫШЕВ Доктор исторических наук Искажать историю наверное легче чем освещать ее правдиво

Работа добавлена на сайт samzan.net:

япония

Правомерны ли попытки реабилитации военных преступимков?

И. ЛАТЫШЕВ Доктор исторических наук

Искажать историю, наверное, легче, чем освещать ее правдиво. И не только легче, но порой и выгоднее, особенно если в таких искажениях заинтересованы некие богатые спонсоры. Не поэтому ли в последнее время, как грибы после дождя, появляются в нашей стране одна за другой легковесные публикации, в которых огульно пересматриваются оценки роли Японии в развязывании второй мировой войны и характеристики японских государственных деятелей, виновных в совершении военных преступлений. Примечательно, что большинство авторов этих публикаций прямо или косвенно получает финансовую поддержку либо Японского фонда - организации подконтрольной МИД Японии, либо иных спонсоров, субсидирующих те научные разработки, которые так или иначе отвечают интересам японской внешней политики.

Заведомая предвзятость ряда недавних публикаций проявляется в стремлении их авторов снять с Японии ответственность за вступление в Тройственный военный союз с нацистской Германией и фашистской Италией, за развязывание агрессивной войны на Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана, за гибель в этой войне многих миллионов жителей сопредельных стран. Речь идет, по сути дела, о попытках реабилитации преступлений, совершенных японскими правящими кругами накануне и в годы второй мировой войны. И не случайно основным объектом атак авторов подобных публикаций стали материалы Токийского процесса по делу главных японских военных преступников, проведенного в рамках Международного военного трибунала для Дальнего Востока - трибунала, решения которого, как и решения Нюрнбергского международного процесса над главными немецкими военными преступниками, были совместно подготовлены и ут-

См. "Азия и Африка сегодня", 1996, №4.

верждены большой группой военных юристов, историков и знатоков международного права, включая специалистов из США, Советского Союза, Англии, Австралии и других стран мира.

Цель публикаций, о которых идет речь, состоит в том, чтобы заронить в сознание общественности ложную мысль, будто Международный военный трибунал в Токио основывал свои решения на преднамеренных подтасовках и фальсификации фактов и, отражая волю победителей, игнориро-вал-де доводы побежденных.

О СУДЕ ПОБЕДИТЕЛЕЙ НАД ПОБЕЖДЕННЫМИ

Особое рвение в попытках защиты и реабилитации японских военных преступников проявляет научный сотрудник Института мировой экономики и международных ' отношений    РАН Б.Н. Славинский. В своей книге «Ялтинская конференция и проблема "северных территорий"», вышедшей в свет в 1996 году, он пытается представить дело так, будто акты агрессии, предприни-

мавшиеся Японией против Кореи, Китая, Советского Союза и МНР в 30-40-х годах, — это не более чем выдумки советской пропаганды, которая якобы ввела в заблуждение судей токийского трибунала. «В советской прессе, а затем и в научных публикациях, - пишет Славинский, - "доказывалось", что Япония - агрессивное государство, которое всю войну только и делало, что готовилось напасть на Советский Союз... Массовая кампания дезинформации в отношении Японии началась с Токийского процесса над главными японскими военными преступниками, для которого по специальному заданию ЦК ВКП(б) Министерство иностранных дел СССР, Генеральный штаб Красной Армии, штаб пограничных войск, КГБ, Прокуратура СССР, а также различные научно-исследовательские институты подготовили многие десятки справок, документов и карт, в которых искажались цифры, подтасовывались факты, фальсифицировалась история советско-японских отношений»'. (Обратите внимание, что все эти обвинения в адрес советских государственных ведомств бросаются Славинским голословно, без единого подтверждающего их факта. - ИЛ.)

И вот еще одна выдержка из той же книги: "Конечно, Токийский процесс был судом победителей над побежденными. Поэтому первые могли себе позволить выдвигать против японцев любую компрометирующую информацию. Основное обвинение с советской стороны заключалось в том, что Япония постоянно нарушала Пакт о нейтралитете, в частности, снабжала Германию секретной информацией о советском военном потенциале... Так как в СССР было очень мало специалистов со знанием японского языка,

то все эти материалы стали документальной основой для издания учебников истории для школ, высших учебных заведений, а также разного рода публикаций о Японии. В них вырисовывается зловещий образ японского самурая, готового в любую минуту схватиться за меч"2.

Столь же ревностное стремление очернить решения Токийского процесса проявляет и другой гражданин России - Василий Мо-лодяков, проходящий за японский счет докторантуру в Токийском университете. В своей книге "Подсудимые и победители (заметки и размышления историка о Токийском процессе)", вышедшей в свет летом 1996 года, он пишет: "Я не могу согласиться со многими высказываниями и оценками Б.Н. Славинского, но то, что он пишет о Токийском процессе и его материалах, на мой взгляд, совершенно справедливо"^ Не утруждая себя конкретным анализом исторических фактов, Моло-дяков голословно ополчается на все опубликованные ранее в нашей стране книги о Междунаро-ном военном трибунале для Дальнего Востока, якобы порочные с точки зрения "объективности, исторической достоверности и... добросовестности их авторов". Сколь развязен в отношении своих соотечественников самоуверенный стажер Токийского университета, можно судить по его оскорбительным для наших историков и юристов обвинениям в "тенденциозном подборе приводимых ими фактов и документов". При этом он не стесняется бездоказательно заявлять, что "показания многих свидетелей обвинения на процессе не заслуживают... доверия и что многие документы были представлены Трибуналу в неполном и искаженном виде"^.

Не скрывает Молодяков и цели публикации на русском языке своей книжонки: она сводится к тому, чтобы заронить в сознание наших соотечественников мысль о том, будто в развязывании войны на Дальнем Востоке и Тихом океане были виновны не правящие круги Японии, а какие-то другие силы, включая Советский Союз, который в противовес Японии клеймится автором как "агрессор". Вот, например, что вещает российским читателям из своего токийского далека Молодяков по поводу вступления Советского Союза в войну с Японией на стороне Соединенных Штатов, Англии, Китая и других стран,

подвергшихся агрессии: "Какими бы "союзническими обязательствами" Советский Союз ни руководствовался, по отношению к Японии он совершил акт агрессии, реально не спровоцированный никакими японскими действиями аналогичного масштаба или значения. Пора заявить об этом со всей ответственностью"^

ФАКТЫ - ВЕЩЬ УПРЯМАЯ

Бесцеремонность авторов названных книг в обращении с историей не может не вызывать возмущения. Как можно, спрашивается, обелять японских агрессоров, развязавших войну на Дальнем Востоке и на Тихом океане, и обвинять в "агрессии" Советский Союз, не подкрепляя подобные обвинения конкретным анализом исторических фактов?! Их доводы предельно примитивны: "Раз СССР объявил 8 августа 1945 года войну Японии - значит он агрессор". И не пытаются эти горе-обвинители советской внешней политики принять во внимание весь предшествовавший ход событий на Дальнем Востоке и Тихом океане и воспроизвести его цельную картину. Ведь кто обрек на войну и бедствия народы этого региона? Разве не Япония, которая еще в 1910 году незаконно, силой оружия аннексировала Корею? Разве не японские армии вторглись в 1931 году в Манчжу-рию, а в 1937 году приступили к завоеванию центральных районов Китая? А кто в 1941 году вероломно напал на Соединенные Штаты, потопив в Пёрл-Харборе большую часть американских военных кораблей? А чьи войска вторглись в 1941-1942 годах в страны Юго-Восточной Азии с целью превратить их в японские колонии? Уже это разбойничье поведение Японии, нагло поправшей элементарные нормы международного права, давало любой миролюбивой стране правовые основания для пресечения подобного разбоя — те же самые правовые основания, которые разрешают прохожим придти на улице на помощь слабым людям, избиваемым распоясавшимся хулиганом.

Но это еще не все: столь же агрессивно и противозаконно вели себя правящие круги Японии и в отношении нашей страны. Достаточно вспомнить развязанную Японией войну против России в 1904—1905 годах, в результате которой от нее был отторгнут Южный Сахалин. Большой ущерб на-

несла России и ее населению японская интервенция в Сибири, Приморье и Приамурье, а также на   Северном   Сахалине   в 1918-1925 годах. А что как не агрессию представляли собой неоднократные бесцеремонные вторжения японских военных и рыболовных флотилий в территориальные воды Советского Союза в 20-30-х годах? А разве можно забывать о провокационных японских атаках на советские вооруженные силы в районах озера Ха-сан и реки Халхин-Гол в 1938-1939 годах?! А как расценить частые задержания и неоднократные потопления японскими военными кораблями советских грузовых судов, начавшиеся после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз?!

Нельзя предавать забвению и реальную военную помощь Японии гитлеровским полчищам в 1941-1942 годах, выразившуюся в том, что миллионная Квантунская армия нависла, как грозовая туча, на дальневосточных границах нашей страны, готовая в удобный момент в соответствии с планом "Кантокуэн" вторгнуться в пределы Советского Союза! Ведь эта армия сковала тогда на границе с Манчжурией значительную часть советских вооруженных сил в самые ответственные, трагические для нашей страны дни, когда немецкие полчища вели штурм Москвы. А как расценить официально провозглашенный курс на создание "Великой восточно-азиатской сферы сопроцветания", в соответствии с которой в нее был включен целый ряд восточных районов нашей страны?! Не упоминать обо всем этом могут только люди, либо не знающие историю, либо заведомо ее искажающие.

Особенно возмущают попытки авторов приклеивать Советскому Союзу ярлык "агрессора" - попытки, в которых белое изображается черным, а черное - белым. Ведь советские вооруженные силы громили японскую Квантунскую армию не на Японских островах, а на территориях Китая и Кореи, незаконно захваченных японскими оккупантами. Это те территории, население которых силой оружия было превращено в подневольных рабов японских оккупантов. Именно там вела японская военщина тайную подготовку к широкомасштабной   бактериологической войне, предотвращенной лишь благодаря вступлению в Манчжу-

3 "Азия и Африка сегодня", № 5

рию советских вооруженных сил. Все это говорило о том, что, начав военные действия против Японии и разгромив Квантунскую армию. Красная армия выполнила благородную роль освободительницы народов Китая и Кореи из-под ярма японской оккупации. Между прочим, советская авиация (в отличие от американской) не произвела за время войны с Японией ни одного бомбового удара по японской территории, не убила на Японских островах ни одного мирного жителя!

Как же можно в свете подобных фактов называть Советский Союз "агрессором"? Ведь это же кощунство! Иначе нельзя расценить попытки названных авторов свалить вину за войну с больной головы на здоровую.

Но, пожалуй, самым наглядным свидетельством исторической правомерности вступления Советского Союза в войну с Японией стала единодушная поддержка этого шага Кремля народами всех соседних с Японией стран, всех государств антифашистской коалиции. Приветственные телеграммы в связи со вступлением Советского Союза в войну с Японией направили тогда в Москву правительства США, Англии, Китая и многих других стран. Забывая об этом, авторы названных книжек смотрят на события полувековой давности сквозь призму современных взглядов японских правящих кругов, пытающихся сегодня пересматривать - не без молчаливого согласия США - довоенную и военную историю Японии и истолковывать ее в выгодном для себя свете.

БЫЛИ ЛИ "КОНСЕРВАТОРЫ-МОНАРХИСТЫ" ФАШИСТАМИ?

Нападки на решение Токийского процесса сочетаются в публикациях тех, кто стремится преуменьшить ответственность Японии за военные преступления, с одной примитивной уловкой. Речь идет о стремлении некоторых авторов новых книг на русском языке изображать деятельность правящих кругов Японии накануне и в годы второй мировой войны как политику, якобы отличную по своим целям и характеру от преступной политики таких фашистских диктаторов, как Гитлер и Муссолини. Смысл таких рассуждений сводится к тому, что-де Япония в годы войны не являла собой государство фашистского

34

типа, а была некой отличной от фашистских государств страной. Такие утверждения призваны наталкивать общественность, не знакомую с конкретными историческими фактами, на мысль о том, что если Нюрнбергский процесс над главными нацистскими военными преступниками и представлял собой законное и справедливое дело, то организация Токийского процесса (по аналогии с Нюрнбергским) была мероприятием неправомерным, так как под судом оказались не фашисты - люди с преступным, разбойничьим прошлым, с расистским настроем, а всего лишь обыкновенные консерваторы-монархисты, переоценившие военные возможности своей страны.

Именно такой подтекст содержится в книге И.В. Мазурова "Японский фашизм", вышедшей в свет в 1996 году. Как явствует из рассуждений автора, "характер политического режима в Японии военного времени по своей сути практически не отличался от довоенного"^, а потому режим этот "не является тоталитарным, а значит, не был фашистским и не носил характер диктатуры"^. Такие утверждения автора, недавно защитившего кандидатскую диссертацию на данную тему, сопровождаются в книге безапелляционными, самонадеянными заявлениями об "ошибочности" всех работ его предшественников - советских историков-японоведов, расценивавших политику правящих кругов Японии в довоенные и военные годы как "фашистскую", а созданный ими тогда режим как "военно-фашистскую диктатуру"^ Столь же легко, не утруждая себя сколько-нибудь обстоятельным критическим анализом, отмахивается автор и от мнения большинства японских ученых-историков, в чьих капитальных трудах японское государство в конце 30-х—начале 40-х годов квалифицируется обычно как "императорский фашизм" или "монархо-фашизм"^. Зато непререкаемыми авторитетами для И. Мазурова стали американские политологи Дж. Форман, С. Пейн, X. Арендт и прочие "теоретики", к чьим книгам он относится, как к священному писанию, по-школярски, подменяя анализ исторических событий цитатами из их высказываний.

Однако попытки Мазурова отметать с порога мнения всех тех, кто не желает почитать американскую политологию как истину в последней инстанции, выглядят

крайне неубедительными хотя бы потому, что за ними не чувствуется солидного знания фактов. А факты вещь упрямая. Они говорят о том, что накануне войны на Тихом океане в Японии была установлена военно-фашистская диктатура, не отличавшаяся по своим целям, классовому характеру, идейным установкам и методам политики от фашистских диктатур в Германии, Италии, Испании, Венгрии, Румынии и т.д. Об этом говорят не только исследования японских и советских ученых марксистской ориентации (которым Мазуров безапелляционно отказывает в объективности), но и свидетельства тех американских авторов, которые своими глазами наблюдали происходившие в Японии события накануне и в годы войны. Американский журналист Отто Толишус, прибывший в Японию в 1941 году из гитлеровской Германии, где он провел предшествовавшие годы, в своем дневнике писал следующее: "Чем больше я знакомился с обстановкой, тем больше я понимал, что в качестве необходимой предпосылки для завоевания мира японские милитаристы и ультранационалисты пытались превратить Японию в тоталитарное государство такого же типа, которое воздвиг Гитлер в Германии, применяя для этой цели те же методы. В стране осуществлялась та же кампания против либерализма и демократии, против капитализма, материализма и индивидуализма, которые, говоря языком Гитлера, представляли собой в совокупности "опасные мысли" и преподносились японскому народу как вредное влияние Запада'"".

ЗА ПАРЛАМЕНТСКИМ ФАСАДОМ

Действительность того времени противоречит голословным утверждениям И. Мазурова о том, будто фашистское движение в Японии не достигло своих целей, как это было в Италии и Германии, и что в Японии до конца войны сохранялся нормально работающий и избираемый населением парламент. Многочисленные публикации японских и зарубежных историков показывают, что в ходе утверждения "новой политической структуры", созданной в Японии в 1940-1941 годах, все существовавшие конституционные учреждения и буржуазные свободы были, как и в других фашистских странах, уничтожены или по-

теряли свою прежнюю значимость. Все политические партии были распущены, все рабочие профсоюзы разогнаны, роль парламента была практически сведена к нулю, критика правительства в парламенте замерла, вынуждены были замолчать даже "умеренно-либеральные" политические круги.

Чистой воды политический фарс представляли собой и парламентские выборы 1942 года, проведенные в обстановке шовинистического угара, порожденного временными военными победами Японии: списки баллотировавшихся на них кандидатов составлялись с одобрения военных властей, независимо от того, были ли эти кандидаты официальными выдвиженцами правительственной Ассоциации помощи трону или же числились "независимыми". Повсеместно политический террор обрушивался с тех пор и до окончания войны не только против коммунистов и других открытых противников императорской власти, но и против всех оппозиционных правительству элементов. С октября 1941 года реальная власть сосредоточилась фактически в руках генерала Хи-дэки Тодзио, совмещавшего в одном лице посты премьер-министра, военного министра и министра внутренних дел. Вся пресса была поставлена под контроль властей, и народ перестал получать ка-кую-бы то ни было правдивую информацию. Все это являлось фактически повторением того, что произошло в Италии после прихода к власти Муссолини, в Германии - с приходом к власти Гитлера, в Испании — с установлением диктатуры генерала Франке.

И это сходство не было случайным. Как свидетельствуют мемуары генералов и политиков из числа лиц, окружавших лидеров движения за установление "новой политической структуры" Фуми-маро Коноэ и Хидэки Тодзио, и тот и другой ставили своей целью реорганизацию японской политической системы по образцам режимов, созданных европейскими фашистами. Так, по словам генерала Рюкити Танака, выступившего свидетелем на Токийском процессе, Ф. Коноэ "в своих взглядах склонялся к тоталитаризму"*'. Еще более завзятым фашистом проявил себя ближайший сподвижник Тодзио генерал Акира Муто, сыгравший в 1940-1941 годах ведущую роль в

разработке плана "новой политической структуры". По словам того же Танака, генерал Муто был ярым поклонником Гитлера. "Во внешней политике, - писал Танака, - его идеалом являлось заключение Тройственного пакта и установление тесной связи с нацистской Германией... Во внутренней политике он был сторонником установления политической системы на основе принципов нацистского тоталитаризма: одна партия в стране"'^. Ассоциация помощи трону, созданная в Японии в 1940 году взамен распущенных парламентских партий, представляла собой копию итальянской фашистской партии конца 20-х-начала 30-х годов. Как говорилось в тексте приговора Международного военного трибунала для Дальнего Востока, "создание Ассоциации планировалось для превращения Японии в государство, основанное на принципе "одна страна - одна партия" в подражание тоталитарным государствам Европы"".

НА ПОВОДУ У ЯПОНСКОЙ ПРОПАГАНДЫ

Сегодня, однако, японские правящие круги в своих попытках "отмежевать" Японию от фашистских государств Европы, естественно, ставят под сомнение приведенные выше выводы Трибунала. Жаль, что на поводу у японской пропаганды идет в этом вопросе и наш гражданин И. Мазуров, который, судя по всему, заботится не столько об исторической достоверности, сколько о том, чтобы обратить на себя благосклонное внимание японской стороны. Но старания его напрасны. Ну кого могут убедить его утверждения, будто внешняя политика Японии 1940-1945 годов представляла собой нечто отличное по своей сущности от внешней политики ее союзницы по Тройственному пакту - гитлеровской Германии, если правители и идеологи той и другой стороны сами настойчиво подчеркивали в своей пропаганде единство их стремлений к созданию "нового мирового порядка". "Основной идеей нового порядка в Европе является теория больших сфер,.. - писал один из правительственных идеологов тогдашней Японии Кунимацу Хи-сая в книге, трижды издававшейся в Токио в годы Тихоокеанской войны. - Новый порядок, который строит Япония в Азии, также основан на этой руководящей

идее""*. Фашизм как политика отказа правящих верхов капиталистических стран от буржуазно-демократических методов правления с целью подготовки тыла к тотальной войне за передел мира, за превращение народов "второго сорта" в колониальных рабов "избранных наций" пронизывал и доктрины и практику как нацистской Германии, так и императорской Японии. И не случайно военные противники фашизма - лидеры стран Антифашистской коалиции ставили в годы второй мировой войны обе эти страны на одну доску.

Новая книга нашего соотечественника И. Мазурова, претендующего на некое историческое "открытие", являет собой лишь печальный пример не имеющего ничего общего с научным поиском стремления во что бы то ни стало понравиться японским читателям и заслужить их похвалу.

ФАШИСТЫ В ТОГЕ "РОМАНТИКОВ-ПАССИОНАРИЕВ"

Тем же стремлением пронизаны и некоторые статьи изданного в Москве ежегодника "Япония. 1994-1995", главный редактор которого К.О. Саркисов недавно на несколько лет отбыл на преподавательскую работу в токийский университет "Хосэй". В одной из статей этого сборника, принадлежащей, кстати сказать, перу упоминавшегося выше В. Молодяко-ва, изображается в розовом цвете деятельность одного из главных японских военных преступников -Фумимаро Коноэ, того самого Коноэ, который, став в 1937 году премьер-министром, развязал вооруженную агрессию Японии в Китае, а летом 1940 года вовлек Японию в Тройственный военный союз с гитлеровской Германией и фашистской Италией. Идя наперекор выводам Токийского процесса и оценкам всех отечественных специалистов по истории Японии, автор статьи пытается создать вокруг личности этого яяого поборника японской экспансии в соседние страны ореол "романтика-пас-сионария", который якобы развязал агрессию Японии в Азии лишь по причине своего миролюбивого стремления "нести другим народам японские ценности в противовес традиционным англо-американским"'^. Переключая внимание читателей с преступных деяний своего героя на те благозвучные декларации, которыми Коноэ при-

35

крывал японскую агрессию в Азии, автор статьи пытается убедить читателей в том, будто наша научная общественность должна не осуждать, а уважать и почитать этого японского военного преступника и "в полной мере оценить личность, идеи и дела Коноэ"^. Примечательно, что в том же номере ежегодника помещена и еще одна странная статья, в которой хвалебно оценивается литературная деятельность матерого японского агента, сподвижника атамана Г. Семенова - некоего М. Григорьева, подвизавшегося в довоенные и военные годы в Манчжурии в качестве сотрудника Отдела печати ЮМЖД - японского центра по ведению разведки и пропаганды против Советского Союза^.

Но, пожалуй, самым экзотическим и крупным "плодом" усилий российских японофилов, направленных на реабилитацию японских военных преступников, стала изданная в Москве в 1996 году под заголовком "Воспоминания японского дипломата" книга одного из подсудимых на Токийском процессе - бывшего министра иностранных дел Японии Сигэно-ри Того, осужденного на длительное тюремное заключение. Научным редактором этой книги выступает наш соотечественник В.Б. Рамзес, а расходы по ее изданию оплачены всемогущим Японским фондом. Мемуары С. Того, занимавшего пост министра иностранных дел в момент веролом-

ного нападения Японии на США и Англию в декабре 1941 года, представляют собой тщетную, малоубедительную попытку самооправдания человека, закономерно завершившего свой жизненный путь в тюрьме. Судя по всему, главная цель издания этой книги состояла не столько в презентации мемуаров как таковых, сколько в публикации сопровождающих мемуары обширных комментариев все того же Б.Н. Сла-винского. В них повторяются клеветнические нападки на советских юристов-участников Токийского процесса за якобы "несправедливую" критику деяний, совершенных Того на посту министра иностранных дел. Грубым и голословным нападкам подвергаются в книге и советский обвинитель на Токийском процессе А.Н. Васильев, и советский ученый-историк Д.И. Гольдберг, и прочие отечественные авторы, посмевшие назвать Того военным преступником^.

Вообще говоря, в каких-то случаях примирительное отношение к прежним врагам нашей страны возможно и допустимо. Но только не к тем, кто совершил тяжкие военные преступления и запятнал себя кровью миллионов ни в чем не повинных людей. Тем более недопустимы попытки отдельных наших доброхотов, грубо искажающих историю, создавать вокруг этих преступников ореол "романтиков" и "миролюбцев". Какими

бы конъюнктурными соображениями ни руководствовались такие историки, готовя свои публикации, нельзя мириться с тем, чтобы их утверждения вступали в противоречие с общепризнанными достоверными подлинно историческими фактами. Правдивость и объективность должны при всех обстоятельствах оставаться основой основ развития исторической науки.

' Б.Н. Славинский. «Ялтинская конференция и проблема "северных территорий"». М., ТОО "Новина", 1996, стр. 15-16. ^ Там же, стр. 16-17.

^ Василий МояоЬяков. "Подсудимые и победители (заметки и размышления историка о Токийском процессе")". Токио, 1996, стр. 5. • Там же, стр. 4 °> Там же, стр. 59.

~ И.В. Мазуров. "Японский фашизм". М., "Восточная литература", 1996, стр. 124. " Там же, стр. II 7. * Там же, стр. 10-11. ^ Там же, стр. 13-14.

10 ToUschus Оно D. Tokyo Recoid, N.Y., 1943, p. 66

" Танака Рюкчпш. "Нихон Гумбацу Анто-си" ("История тайной борьбы японской военщины"^ Токио, .1947, стр. 79. ^ Там же, стр. 101-102. 1^ "Токе Сайбан Ханкэцу" ("Приговор Токийского Трибуналя"). Токио, изд. "Майнити Симбун", 1949, ст. 220.

Кунимацу Хисая. "Тоа Кйэйкэн но тири" ("География сферы сопроцветания Восточной Азии"). Токио, 1943, стр. 4. .   1^ "Япония. 1994-1995. Ежегодник". М., 1995, стр. 220. ^ Там же, стр. 232.

1^ Там же, стр. 174-180. 1Я

'° Того Сигзнори. "Воспоминания японского дипломата". М„ 1996, стр. 10-12.

1. тематические модели
2. ВСТУПЛЕНИЕ Наверное не много найдется людей которым ни разу в жизни не довелось побывать в зоопарке
3. Различия естественной и гуманитарной культур
4. записках Д. П. Рунич писал что получил домашнее образование.
5. а Имена существительные 37- аэропОрты неподвижн
6. САНИТАРНОЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ ТРЕБОВАНИЯ К УСЛОВИЯМ И ОРГАНИЗАЦИИ ОБУЧЕНИЯ В ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕ
7. Определительные придаточные предложения и их уточнительная и восполнительная роль в описании образов на материале романа
8. Водолечение и водные процедуры
9. 2 Дефектация деталей Детали автомобиля после мойки и очистки от загрязнений подвергаются дефектации и сорт
10. Анализ производственно-хозяйственной деятельности РУПП БелАЗ
11. Введение Использование природных ресурсов всегда играло огромную роль в экономике России
12.  ~ и ~ адреномиметик Rp
13. доклада О всеобщем обучении 1894 г
14. Лабораторная работа 4 Дискретнособытийные модели
15. Бремя доказывания
16. тема політичної економії 1841 р
17. Протон сплачує податок на додану вартість щомісячними платежами
18. это частичное специфическое нарушение процесса письма
19. Правовое положение филиалов и представительств
20.  В программу входят разделы концепции современного маркетинга как целостной интегрированной системы зна

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе