Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Как это уже было частично описано в наших статьях о психологических последствиях ЧАК и формировании образа экологической катастрофы, в случае с проявлением паники после данной катастрофы мы имеем дело с её новой разновидностью, обусловленной прежде всего самим характером названных выше причин, а именно - радиационной опасностью. Эта опасность для подавляющего большинства людей в наших регионах, как и во всём мире (какое-то исключение составляет только Япония, прежде всего её города Хиросима и Нагасаки), явилась совершенно неожиданной малопонятной, особенно на самых первых этапах после аварии.
Здесь нужно отметить следующие обстоятельства. Во-первых, ЧАК содержала все те составляющие, которые могли вызвать «обычную» панику: ночной взрыв на АЭС, пожар, пострадавшие, неопределённость ситуации, неготовность к подобного рода аварии. Всё это уже само по себе могло вызвать страх у лиц, находившихся в непосредственной близости к АЭС, и вполне выраженную тревогу тех, кто об этой аварии узнал (у живущих в более отдалённых местах). В той или иной степени любая авария вселяет обеспокоенность независимо от того, где она случается.
Во-вторых, и это главное, (»данном случае был не обычный взрыв, а взрыв атомного реактора, содержащего огромное количество радиоактивного вещества, и самые первые и вполне обоснованные аналогии - сравнение со взрывом атомной или водородной бомбы. Именно так и определяли сущность аварии почти все, кто писал о ней, вспоминал о тех днях и опрашивался нами в периоды после аварии. Создавалась однотипная картина в мнениях опрошенных из разных регионов.
Информация, которая начала распространяться на Западе, содержала предупреждение о нависшей опасности. Но это предупреждение доходило лишь до немногих, как правило искажалось и становилось дополнительным источником мощного психологического (стрессогенного) воздействия на людей.
Неполная, искажённая информация и дезинформация сделали своё дело: страх, который всегда является главной причиной паники, а в данном случае объективно основывался ещё и на недостаточном знании возможных последствий облучения (мы здесь говорим о его сильном преувеличении - наблюдалось и обратное , о чём будет сказано ниже), за несколько дней возрос, возникла вспышка классического варианта паники, проявившейся в Киеве 4-5 мая в наиболее заметных формах. Вот несколько её описаний:
«...Под гнётом самых невероятных слухов, в которых откровенные домыслы «радиоголосов» хаотически перемешались с правдой, не в силах больше выносить неопределённость и не получив никакой официальной конкретной информации или рекомендации, люди бросились сами спасать своих детей и себя.
B железнодорожных и авиакассах, на вокзале и автовокзалах и аэропортах — огромные толпы, множество матерей с детьми самого разного возраста. Многие провели у билетных касс всю предыдущую ночь.
На вокзале мужчины и женщины с детьми на руках в давке проходят в вагоны и уезжают безо всяких билетов. Вагоны поездов на Москву забиты до отказа, большинство людей едет стоя, освободив место детям. Высаживать «зайцев» и проверять билеты никто и не пытается. Иногда вспыхивают скандалы, плачут дети, кричат матери,..
Ещё один пренеприятнейший слух: дети и родственники правительственного и партийного руководства уже вывезены в крымские пионерлагеря и базы отдыха ещё несколько дней назад. Находились очевидцы, видевшие, как чёрные лимузины одни за другим подъезжали прямо к трапам самолётов в Борисполе ещё в конце апреля. Как ни гнусно, но этот слух оказался правдой, хотя мне хочется верить, что все же далеко не все наши номенклатурные работники воспользовались привилегиями своего служебного положения в эти страшные дни.
Большая неразбериха творится в школах: в одних прервали занятия и разрешили родителям увозить детей при наличии заявления с указанием будущего местонахождения ребёнка, в других делаются попытки вести занятия как ни в чём не бывало.
Отвратительно работает телефонная связь. Дозвониться никуда не возможно, особенно по «междугородке». Толпы людей осаждают сберкассы. Через два часа после открытия в некоторых из них кончается запас денег, в других выдают только по 100 рублей, но во второй половине дня почти все сберкассы прекращают выдачу денег из-за их отсутствия.
Дороги из Киева, особенно в южном направлении, заполнены легковыми автомобилями, до предела набитыми людьми с детьми на руках...»
Из этих примеров ясно: паника была. Настоящая, классическая, первый признак которой - стремление спастись бегетвом. В своей документальной повести «Чернобыль» Ю.Щербак пишет: «Да, паники в Киеве не было». Он, конечно же не прав. И далее у него: «но существовала огромная тревога за здоровье и детей, и взрослых...». То есть автор сам себе противоречит: «паники не было», «но существовала огромная тревога». Очевидно, Ю.Щербак имел в виду следующее: не было повального бегства, что, безусловно, верно. Это и сейчас остаётся не до конца понятным и выясненным. В самом деле, почему в сложившихся условиях паника не достигла катастрофических масштабов?
Здесь можно предположить две основные причины. Первая - отсутствие видимой опасности, воплощенной в каких-либо визуальных формах (пожар, разрушения, взрывы и т.д.), поскольку основная опасность - радиация - фиксировалась мало и не представлялась угрожающей по своему немедленному воздействию, (речь идёт главным образом о Киеве).
Вторая причина была связана с действиями властей. Имеется в виду официальная установка на сохранение спокойствия, поддержание порядка на предприятиях, в учреждениях, успокаивающие выступления (правда и они запаздывали). То, что для одних было источником повышенного беспокойства, для других служило средством успокоения. В тот период, в 1986 г., уровень доверия к правительству (к центральному, республиканскому, городским властям) ещё не был столь низок, как впоследствии. Успокоительно действовало и то, что в Чернобыле проводились огромные работы по дезактивации, что не последовало предрекаемых кое-кем взрывов.
Можно сказать, что «обычная» паника прошла очагами, охватив не более 10% людей. Однако уже с первых дней, а в последующем всё в большей степени начала развиваться своеобразная скрытая радиационная паника, имеющая тенденцию к непрерывному (очень длительному) проявлению. Феномен этой паники заслуживает особого внимания, поскольку речь идёт именно о панике, порождаемой как воздействием самой радиации, так и страхом последствий воздействия малых и повышенных доз радиации на живой организм. В таких масштабах, как известно, ничего подобного ещё никогда в истории человечества не было.
И в этом печальный приоритет бесспорен - на огромной территории образовался полигон для испытания ещё и психологического воздействия мирного ядерного «оружия».
Осуществлённый нами анализ даёт основания полагать, что проявление скрытой чернобыльской радиационной паники связано со следующими основными причинами: 1) страх перед полной неопределённостью и непредсказуемостью человека; 2) страх перед возможными последующими разрушениями в зоне АЭС; 3) страх перед заражённостью воздуха, воды, продуктов питания, земли, жилища, зданий и пр.; 4) отсутствие постоянной правдивой информации об истинном положении; 5) отсутствие для подавляющего большинства людей медицинского контроля, консультаций; 6) постоянные слухи о гибели людей, облучении, заболеваниях, переполненности больниц заражёнными и др. (диапазон слухов огромен и включает самые нелепые и фантастические); 7) отсутствие перспектив на переселение в чистые зоны, смену квартиры, работы и пр.; 8) постоянный страх за себя, своих родных и близких, а также перед болезнями (особенно онкологическими); 9) неадекватная запросам людей работа средств массовой информации (с конца апреля 1986 г. до 1990 г. эти средства, как правило, были более чем скупы на сообщения, носившие часто искусственно приукрашенный характер); 10) нарушение режима питания, сна, отдыха, работы в связи со всем вышеназванным и усугубление психического состояния вследствие биофизического ослабления организма.
Специфическую сущность скрытой паники составляет именно неясный труднообъяснимый страх перед радиацией.
Представляются интересными некоторые рассуждения его носителей. Вот два фрагмента из бесед:
1. Что вас больше всего беспокоило в первые и последующие дни после аварии на АЭС?
2. - Не впадали ли вы в панику, когда узнали об опасностях воздействия радиации?
Чтобы проследить за динамикой такого рода скрытой паники, мы попросили наших собеседников нарисовать произвольную кривую появления страха в 1986 г. и в 1986-1991гг., установив при этом пятибалльную шкалу проявляющихся опасений, а именно: 5 — самые сильные, вплоть до желания сбежать, 4 - очень сильные, 3 - сильные, 2 - умеренные, 1 -практически малобеспокоящие.
При всей условности и приблизительности подобного рода изображений динамики протекания страха они тем не менее дают наглядное представление о реакциях киевлян на ЧАК и её последствия. Разумеется, 1986 г. был самым сложным, что было обусловлено и самим фактором аварии, и длительной неопределённостью, которую испытывали люди в отношении ликвидации самых сильных воздействий радиации, построения защитного ангара («саркофага»), и необходимостью решать вопросы, связанные с местопребыванием детей, с питанием и др.
Если рассмотреть динамику по годам, то здесь 1986 г. даёт самый высокий пик, затем, примерно 3 года, напряжение заметно спадает, хотя и не опускается ниже «сильного», а в 1990-1991г. вновь заметны увеличение напряжения, рост страха перед последствиями ЧАК.
Таких графиков мы получили несколько десятков, и тенденции отражения субъективной обеспокоенности на них проявляются в подавляющем большинстве случаев однотипно по 1986 г., и по последующим годам. Важно отметить, что подобные графики отражают и другие события, например сентябрьское землетрясение, которое было весьма заметным в Киеве.
Существенное возрастание беспокойства в 1990 г. и в первой половине 1991г. можно объяснить поступлением новых сведений о степени заражённости территорий, о рассекречивании некоторых данных, связанных с ростом заболеваний в пострадавших районах, в том числе, конечно и в Киеве. Возьму на себя смелость утверждать, что наступает (а может быть и наступил) новый пик скрытой паники. Расспросы убеждают в том, что она обусловлена и названными причинами, и общим снижением психического (и не только психического) тонуса жизни, резким ухудшением повседневного благосостояния (ростом цен, нехваткой продуктов, очередями и т. д.). Во многих ответах опрашиваемых сквозя неприкрытые нотки отчаяния, апатии, озлобления. Люди дают отрицательную оценку положения в стране. Анализ таких «смешанных» состояний выходит за рамки данной статьи.
Итак, что же собой являет скрытая постчернобыльская паника? Прежде всего заметим, что речь идёт о скрытой панике, образной моделью которой может служить айсберг. Это, конечно же, не тот случай, когда явных признаков паники нет или почти нет, имеются конкретные её проявления, а именно:
1. беспокойство, проявляющееся в стремлении уехать из города, который сильно загрязнён радиацией, и доставать «чистую» пищу, укрываться от пыли, пить минеральную привозную воду и т.д.;
2. повышенное внимание к теме радиации в разговорах, в средствах массовой информации, подозрительность относительно достоверности сведений об истинном положении дел с радиацией;
3. повышенная мнительность о своём самочувствии и самочувствии родных, близких, особенно детей, во многих случаях явное завышение любых негативных признаков плохого самочувствия, резкое возрастание «онкофобии»;
4. повышенная отвлекаемость от работы, других форм деятельности, снижение работоспособности, продуктивности, творческой активности, повышенная суетливость или же, наоборот, заторможенность;
5. повышенная раздражительность, агрессивность, конфликтность (при этом трудно отдифференцировать их от «пусковых» причин: то ли это следствие физического воздействия на организм, то ли влияние указанных выше психических стрессов, к которым добавились в последние годы и «нечернобыльские»);
6. стремление отвлечься от беспокоящих мыслей, чувств при помощи алкоголя, загулов, секса, успокоительных и близких к наркотическим лекарств и т.п.;
7. заметное снижение у многих людей стремления к аккуратности, чистоплотности и порядку, утрата интереса ко многим «радостям жизни».
Одновременно со всем этим многие, в том числе и автор статьи, отмечают активизацию религиозного сознания в самых различных его формах. По утверждению примерно трети опрошенных, в первую очередь это связано с Чернобыльской катастрофой.
Индивидуальное выражение указанных признаков варьируется в очень широком диапазоне, а проявление паники колеблется от случаев истерического поведения до мрачноподавленного, апатичного, отрешённого; имеются случаи игнорирования, иногда показного, опасностей радиации..
Динамика переходов скрытых форм паники в некоторые разновидности «открытых» практически не поддаётся логическому прогнозу. Катализаторами возникновения панических состояний, как можно было выяснить, могут быть в первую очередь конкретная информация, слух, в том числе и малоправдоподобный или значимый (эта значимость всегда преломляется через субъективные диспозиции, установки, оценки и пр.).
Приведём два примера, свидетельствующие об очередных вспышках слухов в Киеве в январе и июне 1991г. В первом случае речь шла о прорыве загрязненных вод в бассейне Киевского моря и резком возрастании содержания в ней нуклидов. Тогда буквально в течение одной ночи люди бросились запасаться «чистой» водой, по-видимому, полностью выбрав резервы, т.к. в три - четыре часа ночи её в кранах уже не было. Вторая волна была связана с тем, что обильные дожди смывают заражённую почву и в питьевую воду попадают нуклиды. Из магазинов снова, не в первый раз, исчезает минеральная вода, за которой жители города ездят к артезианским скважинам, открытым в последние годы.
Эти примеры также являются убедительным доказательством существования скрытой паники, постоянно подпитываемой достоверными и недостоверными слухами, статистикой (например, о росте заболеваний и смертности в Киеве) и многим другим.
Необходимо отметить, что наличие опыта переживания длительной тревоги и пребывания в состоянии скрытой паники, по-видимому, позволяет выработать определённый иммунитет к вновь поступающим воздействиям негативного характера. Это должно быть учтено при разработке мероприятий по нейтрализации психологических последствий ЧАК.