Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Политология.
Учебник под редакцией профессора М.А. Василика
(М.А. Василик)
Рассматриваются наиболее важные проблемы современной политической науки, ее специфика, основные категории и парадигмы. На базе широкого использования зарубежной литературы и отечественной литературы анализируются такие проблемы, как политическая власть, политические системы и режимы современности, гражданское общество и правовое государство, партийные и избирательные системы, политические конфликты, политическая модернизация, проблемы геополитики и политической глобалистики, исследуются особенности политического процесса в России.
Для студентов высших учебных заведений.
Оглавление
Раздел I. Методологические проблемы истории и теории политической науки.
Глава 1. Политология как наука и учебная дисциплина
Глава 2. Идейные истоки политологии
Глава 3. Русская политическая мысль XIX - начала XX в.
Раздел II. Общество и власть.
Глава 4. Политическая власть
Глава 5. Социальные основы политики
Глава 6. Социальные субъекты политической власти
Раздел III. Механизм формирования и функционирования политической власти.
Глава 7. Политическая система общества
Глава 8. Политические режимы
Глава 9. Избирательные системы
Раздел IV. Политические институты.
Глава 10. Государство как институт политической системы
Глава 11. Политические партии, партийные системы, общественно-политические движения
Раздел V. Личность и политика.
Глава 12. Политическая культура и социализация
Глава 13. Политическое поведение и участие
Глава 14. Современные политические идеологии
Раздел VI. Политические процессы
Глава 15. Политическое развитие и модернизация
Глава 16. Политические конфликты и кризисы
Раздел VII. Мировая политика и международные отношения.
Глава 17. Геополитика
Глава 18. Политическая глобалистика
Глава 1. ПОЛИТОЛОГИЯ КАК НАУКА И УЧЕБНАЯ ДИСЦИПЛИНА
Политика как общественное явление. Предмет политологии.
“Политика” • одно из наиболее употребимых слов в общест венном лексиконе. Еще древнегреческий политический деятель Перикл утверждал: “Лишь немногие могут творить политику, но су дить о ней могут все”. Мы говорим о политике государства, о поли тике партий, о семейной политике и т.д. Означает ли это, что во всех перечисленных случаях мы говорим об одном и том же, или же су ществует разница в содержании понятия “политика” применитель но к каждому из них? Что такое политика? Чем она отличается от других сфер жизни? Какие области человеческой жизнедеятельнос ти связаны с политикой?
Термин “политика” (греч. politika - государственные и общественные дела; polis - город-государство) получил распростране ние под влиянием трактата Аристотеля о государстве, правлении и правительстве, названного им “Политика”.
Политика - неустранимый аспект общественного существова ния. Она возникла из требований, взаимно предъявляемых людьми друг другу и проистекающих из этого усилий по разрешению проти воречий, когда требования оказываются конфликтными, по власт ному распределению дефицитных благ и по руководству обществом в деле достижения общих целей. В многочисленных своих обли чьях - в виде деятельности по принятию решений, распределению благ, выдвижению целей, социальному руководству, соисканию власти, осуществлению конкуренции интересов и оказанию влия ния - политика может обнаруживаться внутри любой обществен ной группы.
Необъятен диапазон представлений о политике. Вот лишь неко торые ее определения:
“Политика означает стремление к участию во власти или оказа нию влияния на распределение власти, будь то между государством, будь то внутри государства между группами людей, которые оно в себе заключает” (М. Вебер).
Политика есть “область отношений между классами общества, их отношения к государству как к орудию господствующего клас са”, “концентрированное выражение экономики” (В.И. Ленин).
“Политика в высшем смысле есть жизнь, а жизнь есть полити ка” (О. Шпенглер).
“Изучение политики есть изучение влияния и влияющего ... иными словами, кто что получает, когда и как” (Г. Лассуэлл).
“Политика - борьба интересов, маскируемая под борьбу прин ципов. Руководство общественными делами во имя личной выгоды” (А.Бирс).
“Политика - это процесс управления” (О. Ренни).
“Политика - властное распределение ценностей внутри обще ства” (Д. Истон).
“Изучение политики есть изучение принятия общественно зна чимых решений” (Р. Шнайдер).
Каждое из этих определений содержит рациональное зерно, ибо отражает тот или иной аспект реального мира политики, который характеризуется многогранностью и соответственно сложностью его познания (схема 1).
Анализ различных подходов к теоретической интерпретации по литической сферы позволяет сделать вывод о ее многомерном ха рактере. Политика выступает в единстве трех взаимосвязанных ас пектов: 1) как сфера общественной жизни; 2) как один из видов ак тивности социальных субъектов; 3) как тип социальных отношений (между индивидами, малыми группами и т.д.).
В первом аспекте политика предстает в контексте структуры об щества как его элемент, занимающий свое место и играющий в нем
определенную роль. Начиная с Аристотеля за политикой как за автономной областью общественной жизни закрепляются функции согласования общих и частных интересов, осуществления господ ства и поддержания порядка, реализации общезначимых целей и руководства людьми, регулирования ресурсов и управления общественными делами.
Второй аспект рассмотрения политики связан с ее интерпрета цией как способа совокупной и индивидуальной активности соци альных субъектов, вида человеческой деятельности и социального поведения. Именно в этом ракурсе М. Вебер анализирует политику как предприятие и профессиональную деятельность ее субъектов, занимающихся политической деятельностью “по случаю”, “по со вместительству” и “профессионально”.
Что же касается третьего аспекта, то уже Аристотель определяет политику как высший вид человеческого общения. Французские ис торики периода Реставрации и марксисты трактуют политику как отношения классов по поводу государственной власти. В XX в. раз рабатываются концепции “конфликта-консенсуса”, характери зующие политику как тип конфликтных отношений и социальных взаимодействий.
Для анализа политического феномена некоторые ученые прибе гают к более удобным и адекватным понятиям, выделяя используе мые в английском языке категории “ polity ”, “ policy ”, “ politics ”, ко торым в русском языке нет емких понятийных аналогов.
С понятием polity связывают институциональное измерение по литики, установленное конституцией, правом, традициями в форме парламентов, правительств, судов и т.д. Понятие “ policy ” увязыва ется с нормативной ипостасью политического в форме политичес ких потребностей и интересов, политических ценностей и целей, политических программ и доктрин (здесь все направлено на уясне ние технологии принятия политических решений). И, наконец, с по нятием “ politics ” связано процессуальное истолкование политичес кого, когда речь идет о процессе политического волеизъявления, имеющего интеллектуальные, волевые, оценочные и социально- психологические формы.
В структуре политики выделяются форма, содержание и процесс (отношения).
Форма политики - это ее организационная структура (государ ство, партии и т.д.), а также нормы, законы, придающие ей устой чивость, стабильность и позволяющие регулировать политическое поведение людей.
Содержание политики выражается в ее целях и ценностях, в мо тивах и механизмах принятия политических решений, в проблемах, которые она решает.
В политическом процессе находит отражение сложный, много субъектный и конфликтный характер политической деятельности, проявление и осуществление отношений различных социальных групп, организаций и индивидов.
Политика может осуществляться на нескольких уровнях:
1. Низший уровень включает решение местных проблем (жи лищные условия, школа, университет, общественный транспорт и т.п.). Политическая деятельность на этом уровне осуществляется в основном отдельными индивидами, однако часть вопросов может решаться местными ассоциациями.
2. Локальный уровень требует государственного вмешательства. Наиболее активно политика осуществляется группами и ассоциа циями, заинтересованными в экономическом развитии своего ре гиона.
3. Национальный уровень занимает центральное место в теории политики, что определяется положением государства как основного института распределения ресурсов.
4. Международный уровень, на котором основными субъектами политической деятельности выступают суверенные государства.
Роль политики как особой сферы общественной жизни обуслов лена тремя ее свойствами: универсальностью, всеохватывающим характером, способностью воздействовать на практически любые стороны жизни, элементы общества, отношения, события; включенностью, или проникающей способностью, т.е. возможностью безграничного проникновения и, как следствие, атрибутивностью (способностью сочетаться с неполитическими общественными яв лениями, отношениями и сферами).
Многообразны и функции политики, характеризующие основные направления воздействия политики на общество (схема 2).
Стремление понять, осмыслить политику, равно как и выразить свое отношение к ней, уходит корнями в то далекое время, когда начали формироваться первые государства. Исторически первой формой познания политики была ее религиозно-мифологическая трактовка, для которой типичными были представления о божест венном происхождении власти, а правитель рассматривался как земное воплощение Бога. Примерно с середины первого тысячеле тия до новой эры политическое сознание стало постепенно приобретать самостоятельный характер, появляются первые политические воззрения, концепции, составляя часть единого философского знания. Этот процесс связан прежде всего с творчеством таких мыслителей древности, как Конфуций, Платон, Аристотель, кото рые заложили основы собственно теоретических исследований политики.
В средние века и Новое время проблемы политики, власти, го сударства были подняты на качественно новый теоретический уро вень исследования такими выдающимися представителями полити ческой и философской мысли, как Н. Макиавелли, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш. Монтескье, Ж-Ж. Руссо, Г. Гегель, которые не толь ко окончательно освободили политическую науку от религиозно- этической формы, но и вооружили ее такими концептуальными ус тановками, как теория естественного права, общественного догово ра, народного суверенитета, разделения властей, гражданского об щества и правового государства.
Современное содержание политическая наука приобретает во второй половине XIX в., когда она оформилась в самостоятельную отрасль знания. Примерно в этот же период происходит становле ние политологии как самостоятельной учебной дисциплины, появ ляются учебные и научные центры. Так, при Лондонском универси тете в конце XIX в. была основана Лондонская школа экономики и политических наук. В 1857 г. в Колумбийском университете была открыта первая в истории Америки кафедра политической науки.
Позже примеру Колумбийского университета последовали Иель ский, Гарвардский, Принстонский и другие университеты США. В 1903 г. основана Американская ассоциация политических наук. Особенно быстрыми темпами политическая наука в США и в стра нах Запада стала развиваться после Второй мировой войны. Этому во многом способствовал состоявшийся в 1948 г. в Париже по ини циативе ЮНЕСКО Международный коллоквиум по вопросам по литической науки. На нем был принят документ, определивший со держание политической науки, ее основные проблемы. Было решено, что основными проблемами исследования и изучения полити ческой науки являются: 1) политическая теория (в том числе исто рия политических идей); 2) политические институты (исследование центральных и местных правительств, правительственных учреж дений, анализ присущих этим институтам функций, а также тех со циальных сил, которые данные институты создают); 3) партии, группы, общественное мнение; 4) международные отношения.
Международный коллоквиум в Париже по существу подвел итоги длительной дискуссии политологов по вопросу, является ли политология общей, интеграционной наукой о политике во всех ее проявлениях, включающей в качестве составных частей политичес кую социологию, политическую философию, политическую геогра фию и другие политические дисциплины, или речь должна идти о множественных политических науках. Коллоквиум принял решение употреблять термин “политическая наука” в единственном числе. Тем самым произошло конституирование политической науки как самостоятельной научной и учебной дисциплины. В 1949 г. под эги дой ЮНЕСКО была создана Международная ассоциация полити ческой науки. Политология как учебная дисциплина была введена в программы ведущих университетов США и Западной Европы.
Судьба отечественной политической науки складывалась в про шлом непросто. Первые оригинальные работы, посвященные ана лизу политики и ее законов, появились еще в начале XX в. Бурные события того времени заставляли искать ответы на животрепещу щие вопросы о политическом настоящем и будущем страны. При надлежавшие к различным идейным течениям такие ученые как Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, М.М. Ковалевский, М.Я. Острогор ский, П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский и многие другие, ана лизировали в своих работах проблемы власти, государства, революции, политической судьбы Отечества. С 1917г. вплоть до второй половины 80-х гг. на политологии лежало идеологическое табу.
Долгое время политология разделяла судьбу генетики, кибернетики и официально как самостоятельная научная дисциплина, не призна валась, хотя в 1962 г. в СССР была создана Советская ассоциация политических (государственных) наук, ныне преобразованная в Российскую ассоциацию политологов.
Только в 1989 г. Высшая аттестационная комиссия ввела поли тологию в перечень научных дисциплин. Постановлением Прави тельства РФ политология определена и как учебная дисциплина в вузах. Конечно, это не означает, что в России политические пробле мы вообще не исследовались и не изучались. Это осуществлялось в рамках программ по философии, теории государства и права, по литической экономии и других дисциплин. Но они были слабо ин тегрированы между собой.
Политология есть наука о политике, т.е. об особой сфере жиз недеятельности людей, связанной с властными отношениями, с го сударственно-политической организацией общества, политическими институтами, принципами, нормами, действие которых призвано обеспечить функционирование общества, взаимоотношения между людьми, обществом и государством.
Как наука о политике политология “охватывает” весь спектр по литической жизни, включая как ее духовную, так и материальную, практическую стороны, взаимодействие политики с другими сфера ми общественной жизни. Предметом изучения и исследования по литологии выступают такие основные слагаемые политики, как по литические институты, политические процессы, политические от ношения, политическая идеология и культура, политическая дея тельность.
Узловыми проблемами современной политологии являются такие проблемы, как политическая власть, ее сущность и структура; политические системы и режимы современности; формы правления и государственного устройства; политическая стабильность и поли тический риск; партийные и избирательные системы; политические права и свободы человека и гражданина; гражданское общество и правовое государство; политическое поведение и политическая культура личности; политическая коммуникация и средства массо вой информации; религиозные и национальные аспекты политики; средства и методы урегулирования политических конфликтов и кри зисов; международные политические отношения, геополитика, по литическая глобалистика и др. Конечно, к изучению и исследованию названных и других проблем политики в силу их сложности и много гранности имеют отношение не только политология, но и другие со циальные и гуманитарные науки - философия, социология, психо логия, экономическая теория, юридические, исторические науки (схема 3).
Так, вряд ли возможен научный анализ политики без использования общих философских категорий диалектики, философского анализа объективного и субъективного в политическом процессе, понимания ценностных аспектов власти. Но философия не подменяет политологию, а может дать только какие-то общеметодологи ческие принципы или критерии научного анализа политики.
Много общего между политологией и социологией. В частности, вопрос о том, как отражается политический процесс в сознании людей, чем мотивируется политическое поведение той или иной со циальной группы, какова социальная база политической власти, яв ляется предметом исследования социологии, политической социо логии. Но здесь наблюдается и явно выраженная пересекающаяся грань с политологией. Строго говоря, если рассмотреть соотноше ние гражданского общества и государства, то все то пространство, все отношения, которые вписываются в сферу гражданского обще ства и его взаимодействия с государством, • это объект исследования социологии, а сфера государственного - предмет политоло гии. Естественно, такое разграничение носит весьма условный характер, поскольку в реальной политической жизни все взаимосвя зано.
Еще больше “точек соприкосновения” у политологии с право выми дисциплинами (международным правом, государственным правом), предметом анализа которых являются правовая система общества, механизм власти, конституционные нормы и принципы. Но право это дисциплина в большей степени описательная и прикладная, тогда как политология - дисциплина преимуществен но теоретическая. Это в известной мере касается соотношения по литологии и истории. Как отмечает испанский политолог Т.А. Гар сиа, “... историк имеет дело с прошедшим временем. Он может на блюдать начало, развитие и конец общественных формаций. Политолог, напротив, не смотрит на историю как на спектакль, он вос принимает ее как действие. Его политический анализ, в отличие от анализа историка, несет в себе сознательную заинтересованность с точки зрения политического проекта, который он хочет превратить в реальность. Объективный источник его затруднений состоит в том, что он должен оценить реальное состояние политических ситуаций до того, как они примут историческую форму, т.е. превра тятся в необратимые” (Гаджиев /(.С. Политическая наука. М., 1994. С.6.).
В политике сталкиваются группы интересов, охватывающих раз личные сферы жизнедеятельности общества экономику, госу дарственное устройство и право, социальную сферу, этнонациональные и религиозные отношения, традиционные социальные структуры. Значительное влияние на нее оказывают национально- исторические и социокультурные традиции общества, психологический генотип нации. Благодаря своему системному характеру по литическая наука сегодня оказалась на перекрестке междисциплинарного движения, охватывающего различные науки. Политичес кие исследования все больше базируются изданных культурной антропологии, социологии и политической экономии, истории, права, социолингвистики, герменевтики, других общественных и гумани тарных наук. Появляется совершенно новая проблематика, как, например, тендерная политическая теория и феминистская практика, политическая экология и глобалистика, политическая прогностика.
Иными словами, политические отношения “пронизывают” раз личные сферы жизнедеятельности общества, и в этом плане они могут исследоваться различными науками. Более того, ни одно важное политическое явление, ни один серьезный политический про цесс не могут быть содержательно осмыслены без совместных усилий философов, экономистов, историков, юристов, психологов, со циологов.
Сложность и многогранность политики как общественного явления позволяет исследовать ее на макро- и микроуровнях. В пер вом случае исследуются политические явления и процессы, кото рые происходят в рамках основных институтов власти и управления, имеющих отношения ко всей общественной системе. Во втором - описываются и анализируются факты, связанные с поведением индивидов и малых групп в политической среде. Вместе с тем слож ность и многогранность политики позволяет исследовать ее одновременно и с общетеоретических, и с конкретно-социологических позиций, между которыми располагаются различного рода про межуточные исследовательские уровни. Однако при этом важно иметь в виду, что ни один из промежуточных уровней не дает исчерпывающего представления о политике в целом.
Только органичное единство, диалектический синтез всех уров ней политического знания позволяет получить тот сплав, который именуется политологией. Понимаемая таким образом политология вписывается в систему современного политического знания как комплексная наука. В этой системе она выполняет роль интегрирующего фактора, выступая одновременно и как составная часть дру гих областей политического знания, и как относительно самостоя тельная наука. Иными словами, в отличие от других областей поли тического знания, политология имеет цель проникнуть в сущность политики как целостного общественного явления, выявить на макро- и микроуровне ее необходимые структурные элементы, внутренние и внешние связи и отношения, определить основные тенденции и закономерности, действующие в разных общественно- политических системах, наметить ближайшие и конечные перспек тивы ее дальнейшего развития, а также выработать объективные критерии социального измерения политики (см.: Федосеев АЛ. Введение в политологию. СПб., 1994. С. 8--10).
Разумеется, при этом необходимо иметь в виду, что политологию можно условно разграничить на теоретическую и прикладную, эти стороны, или уровни, как бы дополняют и обогащают друг друга.
Теоретическое исследование политики отличается от приклад ного ее анализа прежде всего следующими целями: если первое ставит основной задачей познание и лучшее понимание политичес кой жизни, то второе связано с весьма прагматическими задачами оказания влияния и просто изменения текущей политики. Приклад ная политология прямо отвечает на вопросы: “для чего?” и “как?”. Она может быть представлена как совокупность теоретических мо делей, методологических принципов, методов и процедур исследо вания, а также политологических технологий, конкретных про грамм и рекомендаций, ориентированных на практическое приме нение, достижение реального политического эффекта.
Прикладная политология исследует основные субъекты политических событий, их иерархию, классы и внутриклассовые образова ния, партии, толпу и политическую аудиторию, социальные, этни ческие и религиозные группы, роль участников политических собы тий в принятии политических решений и их реализации. К приклад ным отраслям политологии можно отнести концепции государст венного управления, партийной стратегии и тактики, ситуационного политического анализа. В частности, весьма актуальной является в настоящее время теория политических технологий (технология вы работки и принятия политического решения; технология проведе ния референдума, избирательной кампании и т.д.).
В последнее время возникла новая отрасль политического зна ния - политический менеджмент. Составной частью политическо го менеджмента является разработка стратегических целей и так тических установок, механизма воздействия управленческих госу дарственных структур, законодательной и исполнительной власти на развитие общества. Иными словами, политический менедж мент - это наука и искусство политического управления.
Центральной методологической проблемой политологии, важ нейшей ее социальной задачей является познание и определение политических закономерностей.
Политической сфере, как и любой другой сфере общественной жизни, присущи определенные закономерности. Эти закономернос ти отражают и характеризуют свойственные политической сфере всеобщие, существенные и необходимые формы связей и отноше ний, реализуемые в функционировании и развитии данной сферы. Политические закономерности по мере того, как они осознаются людьми, фиксируются в виде определенных теоретических принци пов и норм политической деятельности, политического поведения.
Одна из основных задач политологии состоит в том, чтобы вы явить основные закономерности и тенденции функционирования и развития политики и таким образом познать сущность политики, объяснить ее. На основе знания политических закономерностей по литология вырабатывает рациональные принципы и нормы полити ческой деятельности.
В целом можно выделить три группы политических закономер ностей в зависимости от сферы их действия и проявления.
Первая группа это закономерности, выражающие связи, взаимодействия политической сферы с другими сферами общест венной жизни. К ним относятся: зависимость структуры, функций политической системы общества от его экономической и социаль ной структур; активное воздействие политики на экономическую, социальную и духовную жизнь общества и др.
Вторая группа • это закономерности, выражающие сущест венные и устойчивые связи и отношения во взаимодействии структурных элементов самой политической сферы. К ним относятся, на пример, такие закономерности, как влияние политического созна ния, политической культуры личности на ее поведение; взаимосвязь форм демократии и типа политической системы общества.
Третья группа • это закономерности, выражающие сущест венные и устойчивые связи, тенденции развития отдельных сторон, явлений политической жизни общества. К ним относятся: разделе ние властей в демократическом обществе на законодательную, ис полнительную и судебную; утверждение принципа политического плюрализма.
При этом необходимо иметь ввиду, что политические закономер ности, в отличие от законов природы, действуют как тенденции. Здесь нет жесткой детерминации, однозначного предопределения политических событий. Политические закономерности указывают на объективно заданные пределы политической деятельности, ее условия, но не предопределяют однозначно сами результаты этой деятельности. В политике высока степень зависимости происходя щих процессов от особенностей исторических условий, объектив ный обстоятельств, социальной активности населения, уровня культуры, качеств личностного, психологического порядка.
Органическое сочетание объективного и субъективного в поли тике, политической деятельности предполагает отказ от ее рассмот рения как сферы произвола личности или группы и ведет к признанию политики и видом искусства, смысл которого заключается в умении видеть ее специфику, зависимость как от объективных, так и субъ ективных обстоятельств, учитывать всю гамму человеческих эмоций, факторов, которые ни в какую логику не укладываются (см. '.Демидов А.И., Федосеев АЛ. Основы политологии. М., 1995. С. 81--83).
Политология использует общенаучные категории, категории наук, находящихся на стыке с политологией. Кроме того, она имеет собственные категории, которые выражают наиболее существенные характеристики политической сферы (схема 4).
В современной политологии определились следующие направ ления в исследовании природы и сущности политической жизни:
1) социологическое направление, опирающееся на теоретико- методологическое осмысление природы и сущности политики, по литических явлений и процессов; 2) нормативно-институциональный подход, в основе которого находится анализ политических, конституционных норм и инсти тутов, партийных и избирательных систем, их сравнительный ана лиз; 3) эмпирико-аналитическое направление, основывающееся на анализе данных наблюдения и эксперимента, результатов конкретно-социологических исследований.
В настоящее время сложились национальные политологические школы (см.: Зарубин В.Г., Лебедев Л.К., Малявин С.Н. Введение в политологию. СПб., 1995. С. 26-28).
Ведущую роль в современной зарубежной политической науке занимает американская политология. На формирование американской политологической школы значительное влияние оказали тра диционные подходы и концепции, восходящие к политическим идеям Платона и Аристотеля, классическому конституционализму Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье и др. Американская полито логическая школа представлена следующими направлениями.
1. Теоретические проблемы политической науки (Р. Даль, Д. Истон и др.). Основное внимание уделяется вопросам полити ческой стабильности и модернизации, функционирования политических систем и режимов.
2. Сравнительные политологические исследования (Г. Алмонд, С. Верба, С. Липсет). Основное внимание уделяется эмпирически ми исследованиями, которые проводятся по единой программе одновременно в нескольких странах. Целью подобных исследова ний является изучение зависимости между экономикой, политикой и стабильностью, специфических особенностей политической куль туры, восприятия ценностей либерализма народами различных стран и культур.
3. Исследования в области международных проблем, развития цивилизаций и глобальных взаимозависимостей (3. Бжезинский, С. Хантингтон и др.). Отношения между Востоком и Западом, причины политических конфликтов, проблема посттоталитарного раз вития • основной круг тем, интересующих ученых этого направ ления.
4. Исследование динамики общественного мнения. Основное внимание уделяется определению предпочтений избирателей в ходе голосования, формированию имиджа политиков, политических институтов и политических решений, а также разработки методов и инструментария для проведения исследований.
Центральными для американской политологии традиционно ос таются проблемы политической власти. При этом исследуются: 1) конституционные основы и принципы политической власти (Конгресс, система президентства и административно-управлен ческого аппарата и т.п.); 2) политическая власть и политическое поведение (механизм функционирования общественного мнения, по ведения избирателей, деятельность политических партий).
В последнее время в американской политологии бурно развива ются такие новые направления, как теории политического управления, международной политики, политической модернизации, срав нительной политологии.
Американская школа политологии оказала существенное влия ние на политическую науку в Англии. В современном виде английская политология представляет новую отрасль гуманитарного знания, в которой все больше усиливается экономическая, социологическая, социально-психологическая направленность политических исследо ваний. При этом особое внимание уделяется анализу английской политической системы, института выборов, механизма политического давления на правительство и парламент со стороны различных фор мальных и неформальных групп, психологии политического поведе ния избирателей и др. Центральными проблемами современной анг лийской политологии являются: 1) теория конфликта; 2) теория со гласия; 3) теория плюралистической демократии.
В отличие от англо-американской политологии современная по литология в ФРГ носит преимущественно теоретико-философский характер и сочетается с политико-социологическими исследованиями. Немецкая школа политической науки включает следующие на правления:
1. Исследование философии политики, акцентирующее внима ние на применении методов психоанализа и возрождения философских традиций: неокантианства и веберовского ренессанса (Т. Адорно, Ю. Хабермас, Э. Фромм).
2. Анализ социальной природы тоталитаризма, его истоков, форм и проявлений ( X . Арендт, К. Поппер).
3. Изучение социальных конфликтов, специфики их проявления в сфере политических отношений и типологии (Р. Дарендорф).
Что касается Франции, то здесь политическая наука сравнительно молода. По существу, она оформилась как самостоятельная отрасль знаний только после Второй мировой войны. Для политической науки во Франции более характерными являются теорети ческие, государствоведческие аспекты, исследование политических процессов в рамках конституционного права. Исследователи выде ляют во французской политологической школе несколько направ лений:
1. Исследование классов, групп, включенных в политические от ношения (Л. Сэв, М. Фуко и др.).
2. Изучение сущности власти: взаимодействие субъектов и аген тов политического действия, рекрутирование правящих элит, соот ношение рациональных и иррациональных моментов политики (П. Бурдье, Ф. Буррико и др.).
3. Исследования стратегии политических партий и движений, политических кризисов, политической социализации различных групп, особенно молодежи.
4. Развитие прикладных отраслей политического знания: техно логии политики и политического маркетинга, направленных на оп тимизацию политических отношений и формирование определенной политической среды (Д. Давид, М. Бонгран и др.).
В России политология как наука и учебная дисциплина получила официальное признание и гражданство лишь в последние годы. В центре внимания исследователей находятся следующие проблемы: политическая жизнь и ее основные характеристики; теория власти и властных отношений; политические системы и режимы современности; политическая культура и политическая идеология; личность и политика; политическая модернизация общества; геополитика; международные политические отношения, политические аспекты глобальных проблем современности.
2. Методы и функции политологии
Политические явления и процессы познаются с помощью раз личных методов (греч. methodos - путь исследования). Методы - это средства анализа, способы проверки и оценки теории.
Основные типы методов и уровни методологии политических ис следований сложились постепенно в ходе исторического развития
политической мысли. Периодизация развития методологии полити ческой науки может быть представлена следующим образом:
1) классический период (до XIX в.), связанный преимущественно с дедуктивным, логико-философским и морально-аксеологическим подходами;
2) институциональный период ( XIX - начало XX в.) - на веду щие позиции выходят историко-сравнительный и нормативно-ин ституциональный методы;
3) бихевиористский (англ, behaviour поведение) период (20--70-е гг. XX в.), когда стали активно внедряться количествен ные методы;
4) в последней трети XX в. наступил новый, постбихевиорист ский этап, характеризующийся сочетанием “традиционных” и “новых” методов.
Споры о приоритетных подходах продолжаются до сих пор, ос новными течениями в рамках методологии политической науки по- прежнему являются “традиционалистское” (исповедующее качест венные методы классической и институциональной политологии) и “бихевиористское” (ратующее за приоритет “точных”, эмпиричес ких и количественных методов).
Институциональный метод связан со стремлением выявить определенные юридические нормы, проанализировать основные законы общества, начиная с конституции, и их смысл для существо вания и нормального развития общества. Большое влияние оказали здесь воззрения Ш. Монтескье, Дж. Локка, Э. Берка, Т. Джеффер сона и др.
В данном подходе основное внимание уделяется политическим институтам (парламенту и правительству, партиям и избиратель ным процедурам, механизмам разделения властей и конституцион ному устройству). Анализ строится, исходя из сложившихся и об щественно укорененных политических форм. Эти формы или инсти туты, с одной стороны, являются логическим продолжением и закреплением социальных отношений и норм, а с другой - призваны вносить в общество стабилизирующее начало.
Сравнительный (компаративный) метод известен со вре мен Аристотеля, Платона, Монтескье. Его особенность заключает ся в сопоставлении двух (или более) политических объектов. Сравнительный метод позволяет установить, в чем состоит их подобие, вычленить общие черты либо показать, по каким признакам они (политические объекты) различаются.
Любое сравнительное исследование включает следующие этапы: а) отбор и описание фактов; б) выявление и описание тож дества и различий; в) формирование взаимосвязей между элемен тами политического процесса и другими социальными явлениями в форме экспериментальных гипотез; г) последующая проверка гипо тез; д) “признание” некоторых основополагающих гипотез.
Сравнительный политический анализ позволяет: 1) разработать поддающуюся проверке систему знаний о политике; 2) дать оценку политическому опыту, институтам, поведению и процессам с точки зрения причинно-следственных связей; 3) прогнозировать события, тенденции и последствия.
Для того чтобы понять истинную сущность мира политического, необходимо изучать различные формы его проявления в различных странах и регионах, социально-экономических, общественно-исто рических ситуациях, у разных наций и народов и т.д. В этом контекс те в качестве объектов сравнительного анализа могут выступать не только политическая система во всей целостности, ее формы, типы и разновидности, но и ее конкретные составляющие, такие, как государственные институты, законодательные органы, партии и пар тийные системы, избирательные системы, механизмы политичес кой социализации и т.д. Современные компаративные политичес кие исследования охватывают десятки, а то и сотни сравниваемых объектов, проводятся с использованием как качественных подходов, так и новейших математических и кибернетических средств сбора и обработки информации. Например, в сравнительном проекте К. Джанды “Политические партии: транснациональный обзор” исследуется деятельность 158 партий из 53 стран в 50--70-е гг. В этом проекте выделены 111 переменных, которые сгруппированы в 12 кластеров, соответствующих основным характеристикам орга низации и деятельности политических партий (институционализа ция и государственный статус, социальный состав и база, характер и степень организованности, цели и ориентация и т.д.) (см.: Кулик А.Н. Сравнительный анализ в партологии: проект К- Джан ды//Полис. 1993. № 1).
Для современной сравнительной политологии характерен инте рес к таким явлениям как: групповые интересы, неокорпоративизм, политическое участие, рациональный выбор, этнические, религиоз ные, демографические факторы и их влияние на политику, процес сы модернизации, стабильность и нестабильность политических ре жимов, условия для возникновения демократии, влияние политики на общество и т.д. Существует несколько разновидностей сравни тельных исследований: кросснациональное сравнение ориентиро вано на сопоставление государств друг с другом; сравнительно ори ентированное описание отдельных случаев ( case studies ); бинарный анализ, основанный на сравнении двух (чаще всего похожих) стран; кросскультурные и кроссинституциональные сравнения нацелен ные соответственно на сопоставление национальных культур и ин ститутов. Сравнительная политология играет значительную роль в структуре политической науки.
Социологический метод представляет собой совокупность приемов и методов конкретных социологических исследований, на правленных на сбор и анализ фактов реальной политической жизни. Методы социологических исследований - опросы, анкетирование, эксперименты, статистический анализ, математическое моделиро вание позволяют собрать богатый фактический материал и на его основе изучить политические явлениями процессы. Их преиму щество заключается в том, что исследователь имеет дело с матери алом, который можно математически формализовать, проследить тенденцию и корреляцию. Немаловажно и то, что на основе социо логического материала возможно сделать политические прогнозы.
В современной политологии социологические методы получили большое распространение. На их основе сложилась прикладная по литология, ориентированная на практическое применение результатов исследования, которые в данном случае являются специфическим интеллектуальным товаром. Заказчиком такого рода исследований выступают центральные и местные власти, государствен ные учреждения, политические партии и т.д.
С помощью социологического метода можно выявить взаимо связь политики и других сфер жизни, раскрыть социальную природу власти, государства, права и т.д., определить социальную направ ленность принимаемых государством решений, установить, в инте ресах каких групп они осуществляются.
Антропологический метод, который исходит из природы че ловека, широко используется при анализе механизмов, институтов власти и социального контроля преимущественно вдоиндустриаль ных обществах, а также проблем адаптации и трансформации тра диционных механизмов контроля при переходе к современным по литическим системам. Этот метод дает ключ к изучению таких про блем, как связь типа человека (устойчивых черт его интеллекта, психики) и политики, влияние национального характера на полити ческое развитие, и наоборот.
Психологический метод ориентирован на изучение субъектив ных механизмов политического поведения, индивидуальных ка честв, черт характера, а также типичных механизмов психологичес ких мотиваций. В основание этого метода легли наиболее значи тельные идеи Аристотеля, Сенеки, Н. Макиавелли, Ж-Ж. Руссо, Т. Гоббса и др. о соотношении личности и власти, о природе чело века в политике, о воспитании гражданина, о том, каким надлежит быть правителю.
Одним из источников современного психологического подхода стали идеи психоанализа. По справедливому утверждению Г. Лассуэлла, автора знаменитой книги “Психопатология и политика”, “политология без биографии подобна таксидермии • науке о на бивании чучел”. Психоанализ выявляет скрытые бессознательные мотивы поступков политических деятелей и находит их в особеннос тях детского развития, в тех конфликтах, которые оставили в душе будущего политика шрамы психологических травм. На основе пси хоанализа возможно объяснение различных типов политического поведения (в частности, поведения толпы, авторитарного типа лич ности). Политический психоанализ необходим при изучении про цесса политической социализации, мотивов поведения лидера и малых групп.
Наибольшее распространение получило психоаналитическое исследование феномена политического лидерства, в рамках которо го выделяются два направления: психобиографическое и психоис торическое. С позиций психобиографии корни лидерства надо ис кать в сфере бессознательного личности, в особенностях детского и юношеского развития. Поэтому в рамках этого направления значительное внимание уделяется влиянию ранних периодов жизни (биографическим особенностям) на структуры бессознательного личности. Достаточно часто при этом подходе уделяется внимание роли компенсаторных механизмов (путям и способам компенсации низкой самооценки) и их влиянию на политическое поведение. Пси хобиографический подход нашел отражение в многочисленных ра ботах, среди которых: “Томас Вудро Вильсон, 28-й президент США. Психологическое исследование” 3. Фрейда и У. Буллита, “Психопатология и политика” Г. Лассуэлла, “Анатомия человечес кой деструктивности” Э. Фромма, “Революционная личность. Ленин. Троцкий. Ганди” В. Вильфенштейна и др. Психоисторию же в отличие от психобиографии, интересуют бессознательные меха низмы поведения личности в контексте социальных и политических событий, “точки пересечения” индивидуальных и социальных бес сознательных травм. Эта парадигма была сформулирована в 1957 г. У. Лангером, а свое дальнейшее развитие получила в трудах американского психолога Э. Эриксона о Лютере и Ганди, американского политолога Л. Пая и психоисторика Р. Лифтона о Мао Цзэдуне и др. Основы психоанализа политических режимов были заложены в работах Э. Фромма “Бегство от свободы” и В. Райха “Психология масс и фашизм”. Методологический подход к исследованию поли тического поведения был сформулирован 3. Фрейдом в работе “Массовая психология и анализ человеческого “Я”. Политический психоанализ помогает за обычными фактами политической жизни увидеть глубинные существенные причины их возникновения и развития.
Своеобразную революцию в политической науке совершил би хевиористский метод, возникший как альтернатива юридическо му методу, в рамках которого политическая жизнь анализировалась путем изучения государственно-правовых и политических институ тов, их формальной структуры, процедур их деятельности.
Применение бихевиористского метода в политологии основыва ется на убеждении, что политика как общественное явление имеет прежде всего индивидуальное измерение, и потому все групповые формы деятельности она стремится вывести именно из анализа по ведения индивидов, соединенных групповыми связями. Подход такого рода предполагает, что доминирующим мотивом участия в по литике является психологическая ориентация. Для бихевиористов политика - это вид социального поведения индивидов (групп), характеризующийся установками и мотивациями, связанными с учас тием во власти и властвовании. Бихевиоризм возник и активно развивался в политической науке в 30-50-е гг. Стали говорить даже о так называемой “бихевиорист ской” (поведенческой) революции в политологии, связанной преж де всего с применением новых эмпирических и количественных ме тодов, заимствованных из арсеналов психологии, социологии, эко номической науки, а также математики, кибернетики, географии и даже медицины. Бихевиоризм призван определить реальные причи ны и параметры политического поведения на массовом уровне! Ос новоположниками бихевиористского метода считаются американские политологи Ч. Мерриам и Г. Лассуэлл. “Единицей” полити ческого исследования, в рамках данного подхода, было признано на блюдаемое поведение индивидов и групп в различных политических ситуациях.
Основные принципы бихевиорального движения можно сформулировать следующим образом: 1) стремление к обнаружению элементов единообразия в политическом поведении, их обобщение и выражение в теориях и моделях, имеющих эвристическую и про гностическую ценность; 2) любые выводы должны соотноситься с эмпирическими фактами и строиться на их основе; 3)для получения данных необходимо использовать адекватные методы; 4) интерпре тация полученных данных и их оценка должны быть дифференциро ваны, их нельзя путать; 5) исследование должно носить системный характер, т.е. стремится раскрыть основные причинно-следствен ные связи, вое многообразие наблюдаемых структур; 6) политичес кая наука должна активно использовать результаты и данные других наук: психологии, антропологии, социологии и т.д.
Из психологии и медицины в политическую науку начали втор гаться тесты и лабораторные эксперименты, из социологии - анкетные опросы, интервью, наблюдения, из математики и статисти ки - регрессионный, корреляционный, факторный и другие виды анализа, а также математическое моделирование и методы теории игр. Впоследствии начали активно создавать информационные базы политических данных и экспериментальные системы “искусствен ного интеллекта” на основе электронно-вычислительной техники.
Значительный вклад бихевиоризм внес в изучение поведения электората, политического лидерства, процесса принятия решений. Особое место в методологии стали занимать методы изучения изби рательного процесса и электорального поведения. Распространение получают методы предвыборного зондажа общественного мне ния и техника панельных (повторяющихся) опросов избирателей.
Бихевиоризм сыграл заметную роль в становлении и развитии сравнительной и прикладной политологии. Именно в рамках бихе виоризма были выработаны основные методы прикладных полити ческих исследований:!) статистические исследования политичес кой активности , в частности исследования/, касающиеся выборов : 2) анкетные исследования и опросы ; 3) лабораторные эксперименты; 4) применение теории игр в изучении принятия политических решений. В то же самое время неоднократно высказывались кри тические замечания по поводу злоупотребления количественными методами анализа. Подчеркивалось, что увлеченность методами математического и статистического анализа в ущерб качественным снижает потенциал и результативность исследований.
В рамках постбихевиористского периода формируются и получа ют развитие такие типы политического исследования, как структур но-функциональный анализ и системный подход.
В структурно-функциональном анализе за единицу исследо вания здесь принимается “действие”, а общество представляется как совокупность сложных социальных систем действия (концепция Т. Парсонса, Р. Мертона). Каждый индивид в своем поведении ори ентирован на “общепринятые” образцы поведения. Нормы объ единены в институты, имеющие структуру и обладающие функция ми, направленными на достижение стабильности общества. Цель структурно-функционального анализа состоит в количественной оценке тех изменений, к которым данная система может приспособиться не в ущерб своим основным функциональным обязанностям. Этот метод целесообразен для анализа способов сохранения и регулирования системы, максимальный же его эффект проявляется в сравнительном исследовании политических систем. Структурно - функциональный анализ включает изучение функциональных зависимостей элементов политической системы: единства институтов власти, соответствия их действия (функционирования) потребностям политических субъектов; выявление того, как реализуется потребность в приспособлении системы к изменяющейся среде и т.д.
Бихевиористский метод не позволял представить мир политики целостно, не был способен выявить взаимосвязи различных его элементов. Поэтому в 50 - 60-х гг. возникла потребность в системном подходе, который рассматривает политическую сферу об щества как определенную целостность, состоящую из совокупности элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом и внешней средой. С помощью системного подхода удается четко оп ределить место политики в развитии общества, ее важнейшие функции, возможности при осуществлении преобразований. Основатель системного подхода в политологии - Д. Истон (США) отмечал: “Что поддерживает систему в рабочем состоянии, так это входящие факторы различного характера. Они могут быть преобра зованы посредством внутренних процессов самой системы в выходящие факторы, а последние, в свою очередь, имеют последствия как для системы, так и для окружающей систему среды” ( Easton D . An Approach to the Analysis of Political Systems // Political System and Change . Princeton, N. J., 1986. P .24).
В основе метода экспертных оценок лежит проведение экс пертных оценок специалистами в той области политической деятельности, по поводу которой ведется экспертиза. Опыт показывает, что наиболее эффективным является применение метода экспертных оценок для решения широкого круга неформализуемых проблем политической жизни выработки управленческого ре шения, оценки политической ситуации, прогноза политического развития и т.д. Понятно, что особое значение для данного метода имеет подбор экспертной группы.
Коммуникативный метод позволяет разработать кибернети ческую модель политического процесса, рассматривая политичес кие структуры как коммуникативные единицы, единицы общения. Политические взаимодействия рассматриваются как информацион ные потоки, главный из которых - политическое решение и реакция на него агентов политики. Последние должны быть адекватны поставленной в решении цели, что возможно при учете всех информационных потоков, исходящих от людей.
Метод политического моделирования состоит в исследовании политических процессов и явлений путем разработки и изуче ния их моделей. Возможны различные классификации моделей. На пример, по назначению выделяют измерительные, описательные, объяснительные, критериальные и предсказательные модели.
Потребность в методе моделирования возникает тогда, когда анализ реального политического явления невозможен или затруднителен, слишком дорого стоит или требует много времени. Модель здесь выступает аналогом реального политического объекта. Моделированию подлежат: какой-либо механизм политической системы (например, механизм реализации политической "власти) или же процесс (предположим, процесс принятия решений), либо отдель ный фрагмент функционирования системы (управление ею), инсти туты, их элементы или объединения (государство, политический режим), взаимодействие с другими политическими системами (международные отношения) и т.п.
Моделирование политических процессов может осуществляться не только на основании уже известных, эмпирически проверенных данных, но и на основании гипотез. Моделирование гипотез и про ведение вычислительных экспериментов с полученными моделями позволяет, с одной стороны, проверить гипотезы на непротиворечивость, с другой - выявить чувствительные и важные параметры модели, те признаки и связи, изменения которых оказывают наибо лее существенное влияние на выходные параметры модели.
Некоторые политические процессы - такие, как принятие решений на выборах или распределение голосов избирателей, могут быть определены полностью в математических терминах. “Математические модели помогают политологам ... изучать особенности политических процессов... Во многих случаях возможна и компьютерная имитация политического процесса. Используя математические средства, политолог оказывается в состоянии взять на вооружение многие из методов, разработанных в логике, статистике, физике, экономике и других отраслях знаний, и применить их к изучению политического поведения” (Мангейм Дж.Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования. М., 191Э7.С.468).
Сегодня в связи с совершенствованием ЭВМ и программных средств моделирование политических макро- и микропроцессов \ стало одним из перспективных направлений в развитии методоло гии политической науки, которое в свою очередь имеет множество собственных разветвлений. Одно лишь системное моделирование политики охватывает и динамические, и стохастические модели по литической жизни, активно применяемые для анализа циклически повторяющихся избирательных процессов и кампаний, а также для прогнозирования результатов выборов в парламент.
Политология, как и любая наука, выполняет ряд функций в об ществе научно-познавательного, методологического и прикладного характера.
Во-первых, это гносеологическая, познавательная функция, суть которой состоит в наиболее полном и конкретном познании по литической реальности, раскрытии присущих ей объективных свя зей, основных тенденций и противоречий.
Во-вторых, политология, изучая объективные закономер ности, тенденции и противоречия политической системы, пробле мы, связанные с преобразованием политической действительности, анализируя пути и средства целенаправленного воздействия на по литические процессы, выполняет функцию рационализации поли тической жизни. Она обосновывает необходимость создания одних и ликвидации других политических институтов, разрабатывает оптимальные модели и политические структуры управления, прогно зирует развитие политических процессов. Тем самым политология создает теоретическую основу политического строительства, поли тических реформ.
В-третьих, политология выполняет функцию политической социализации, формирования гражданственности, политической культуры населения. Знание научных основ политики позволяет правильно оценить соотношение общечеловеческих, государствен ных, групповых и личных интересов, выработать отношение к су ществующим политическим структурам, партиям, определенную линию политического поведения.
В-четвертых, это прогностическая функция. Политология способна дать: 1) долговременный прогноз о диапазоне возможнос тей политического развития той или иной страны на данном историческом этапе; 2) представить альтернативные сценарии будущих процессов, связанных с каждым из выбираемых вариантов Крупно масштабного политического действия; 3) рассчитать вероятност ные потери по каждому из альтернативных вариантов, включая по бочные эффекты. Но наиболее часто политологи дают кратковременные прогнозы развития политической ситуации в стране или регионе, перспектив и возможностей тех или иных политических ли деров, партий и т.д.
Разумеется, между этими функциями существует тесная взаимо связь. Понятно, что свою социальную роль политология может выполнять на основе определенной совокупности знаний. Причем, чем выше степень познания, чем конкретнее полученные знания, тем эффективнее она реализует свои социальные задачи. Вместе с тем состояние, уровень научного знания во многом зависят от практики, которая, предъявляя социальные требования к теории, дает ей им пульс для дальнейшего развития. Если же политические знания останутся социально невостребованными, то теория может превра титься в схоластику. Кроме того, нужно учитывать, что далеко не во всем и не всегда наука о политике в состоянии отразить все богатство и динамику политических отношений и процессов. Практическая политика требует не только научных знаний, но и искусства по литического руководства, политического опыта, интуиции.
3. Политология в системе профессиональной подготовки специалиста
Высшее образование, являясь важной составной частью общего социокультурного процесса, включено в широкий контекст жизни, общества.
Классическая профессионально ориентированная модель подго товки специалиста была направлена на овладение необходимой суммой знаний, умений и навыков, связана с трансляцией устойчи вого, постоянно воспроизводимого содержания. И в случае ста бильных технологий специалисты, подготовленные по этой модели, вполне удовлетворяли потребителей.
На пороге XXI в. содержание знаний и условия их функциониро вания стремительно меняются. В соответствии с этим высшее об разование должно давать студенту не только сумму базовых знаний, не только набор полезных и необходимых навыков труда, но и уме ние воспринимать и осваивать новые знания, новые виды и формы трудовой деятельности, новые приемы организации и управления, политические, эстетические ценности.
Это порождает необходимость перехода к социально и культурно ориентированной модели подготовки специалиста, предусматри вающей не только высокую профессиональную компетентность, но и интеллектуальное, эстетическое и нравственное развитие личности, повышение уровня образованности и культуры будущего специ алиста как важного условия для его профессионального самоопре деления в последующей трудовой деятельности.
Важнейшими составляющими социально и культурно ориентированной модели подготовки специалиста являются: формирование и развитие коммуникационных способностей и навыков, системное ти взглядов на мир и место в нем человека, формирование граждан ской позиции и осознания профессиональной ответственности за принятие решений.
Для создания такой модели необходима гуманитаризация обра зования, которая связана не только с тем, что возрастает доля гу манитарных знаний в подготовке специалиста, но и с созданием условий для раскрытия духовных устремлений студентов, их творчес ких способностей.
Необходимость гуманитаризации высшего образования вызвана в частности и тем, что значительному числу выпускников вузов при ходится заниматься не только профессиональной, но и управлен ческой деятельностью. Это требует от них глубоких знаний в облас ти политологии.
Политология, объясняя политические процессы и раскрывая за кономерности функционирования и развития политических систем, государственных институтов и общественно-политических органи заций, способствует осознанию членами общества • руководите лями и рядовыми гражданами - общественных потребностей и ин тересов, пониманию проблем, подлежащих решению, которые за элементарными повседневными нуждами утрачивают отчетливые очертания или вовсе теряются.
На уровень и характер преподавания политологии оказывают существенное влияние неоднозначные процессы, происходящие в российском обществе. В последние годы кризис общественного со знания развивается по формуле: от конформизма к плюрализму и от него к тотальному негативизму. В обществе с размытыми ду ховными ориентирами утрачивается доверие к рациональной со циальной мысли, к способности разума критически воспринимать те или иные ценности, традиции, взгляды, обостряется кризис по литической социализации молодежи: воздействие политической культуры на личность через традиции, опыт предшествующих поколений становится все более сложным. Кроме того, в переходном обществе с характерной для него социоструктурной и еще более радикальной социокультурной маргинализацией действует меха низм негативной мобилизации. Достаточно интенсивно проявляют себя и различные формы электорального негативизма в студенческой среде. Все указанные факторы накладывают свой отпечаток на пре подавание политологии.
Переходные периоды всегда связаны с усложнением обществен ной жизни, динамичностью, изменчивостью ситуации, возрастани ем неустойчивости.
Российское общество находится в процессе ломки, изживания, вытеснения, крушения ранее сложившихся институтов, норм, цен ностей и идеалов, в обстановке формирования новых учреждений, правовых установлений, миропонимания, ценностных ориентации. Часть общества находится в плену прежних представлений, привы чек, поведенческих стереотипов, другая же часть сравнительно бы стро адаптируется к новым условиям, открыта новым воззрениям, ориентируется на иной, чем прежде, образ жизни. Также следует принимать во внимание, что сегодня в России ни одна из систем ми ровоззренческих, политических, нравственных взглядов не имеет бесспорного признания, долговременной устойчивости.
Основная цель преподавания политологии в современных усло виях заключается не только в передаче определенной суммы знаний о политике, но и в выработке у студентов умений и навыков отста ивать и защищать свои права, реализовывать личные и групповые интересы через представительные политические институты, терпимо относиться к инакомыслию, находить компромиссы и достигать согласия по ключевым вопросам.
Изучение политологии развивает способности к элементарному рационально-критическому осмыслению политики, позволяет сту дентам овладеть техникой и методикой организации митингов, из бирательных кампаний, составления петиций, ведения политических дискуссий и переговоров, способствует развитию навыков самовыражения и аргументации. Это крайне необходимо в условиях укорененности в массовом сознании популистского образа мира, для которого характерны упрощенное объяснение событий, плос кое видение реальности, радикализм и непримиримость. В этой связи уместны слова французского политолога Ф. Бро: “В полити ке, где худшие страсти могут внезапно превратить людей в фанати-
ков, замутить предрассудками их сознание, задача политической науки - вносить холодный, трезвый, демифологизирующий, объ ективный взгляд” (Бро Ф. Политическая наука // Политология вчера и сегодня. М., 1990. С. 237).
Можно ли говорить о гражданственности человека, если он не знает Конституцию своей страны, права человека и гражданина, полномочия и функции различных государственных органов?
Может ли гражданин сделать осознанный выбор, если он не раз бирается в предвыборных программах и лозунгах, в облике полити ческих партий и движений, личных качествах политических деяте лей?
Можно ли вообще быть гражданином без уважения к закону, без развитого правосознания, ориентации на образцы правомерного поведения?
Изучение политологии позволяет приобщиться к таким важным компонентам гражданской культуры, как:
научные представления об отношениях между гражданами, гражданином и обществом;
оправдавшие себя в гражданских отношениях способы деятельности, практические умения, модели гражданского поведения, одобряемые обществом; гражданские ценностные ориентации и, прежде всего, ценности, представляемые в Конституции Российской Федерации, включая отношение к человеку, его правам и свободам как высшей ценности, гражданский мир и согласие, государственное единство, любовь и уважение к Отечеству, вера в добро и справедливость и др.; опыт самостоятельного решения многообразных проблем, возникающих в частной и публичной жизни гражданина как субъ екта гражданского общества.
Все это будет способствовать формированию гражданской пози ции будущего специалиста, его самореализации в условиях возрос шей свободы экономического, политического, мировоззренческого выбора.
Возникает вопрос: только ли студенчеству необходимо полити ческое образование? Проблема ликвидации политической безгра мотности сегодня стоит достаточно остро, от ее решения зависит, будут ли в нашем обществе доминировать законопослушные, ло яльные граждане, умеющие отстаивать свои права и защищать интересы в правовой форме или верх возьмет стихия “пугачевщины”? Чтобы человек мог совершить свой выбор осознанно, его надо научить анализу всего спектра альтернатив, возможностей и последствий. Только так можно избежать шараханий общества из одной политической крайности в другую.
Долгие годы вульгарного толкования политической теории, под мена ее политической мифологией обернулись сегодня для общества политическим суеверием и нигилизмом. Без твердых социальных и духовных основ демократия остается либо мифом, либо неустой чивым политическим режимом, легко заменяемым той или иной формой диктатуры. Демократию нельзя ввести декретом, демокра тии надо учиться.
Политическое образование один из способов современной социализации личности и формирования политической культуры, приобщения к демократическим ценностям.
Николай Бердяев в статье “Свободный народ” (1917) отмечал: “...Задача воспитания и просвещения массы русского народа есть основная задача, поставленная превращением России в демократи ческое государство. Демократия может быть лишь особого рода культурой человеческого духа, или она будет худшим из рабств, худ шей из деспотий”.
Выводы
1. В отличие от других областей политического знания полито логия как наука комплексная имеет цель проникнуть в сущность по литики как общественного явления, выявить на макро- и микроу ровне ее структурные элементы, внутренние и внешние связи и от ношения, определить основные тенденции и закономерности, дей ствующие в различных политических системах, выработать объек тивные критерии социального измерения политики.
2. При изучении политических явлений и процессов политология использует следующие методы познания: сравнительный, социоло гический, психологический, антропологический, бихевиористский, структурно-функциональный, системный, метод экспертных оценок, моделирование политических процессов, метод политической коммуникации и др.
3. Изучение политологии развивает способность к элементарному рационально-критическому осмыслению политики, позволяет студентам овладеть техникой и методикой организации митингов, избирательных кампаний, составления петиций, ведения полити ческих дискуссий и переговоров, способствует развитию навыков самовыражения и аргументации.
Основные понятия: политика, политология, теоретическая политология, прикладная политология, сравнительная политология, методы политологии, функции политологии.
Глава 2 ИДЕЙНЫЕ ИСТОКИ ПОЛИТОЛОГИИ
Политическая мысль классической древности и средневековья
Первые элементы рационалистической рефлексии о природе по литики возникают в I тыс. до н.э. в древних культурах Индии, Китая, Греции в эпоху экономического и культурного переворота, трансформировавшего традиционные креационистские мифы, объясняв шие божественное происхождение государства и царской власти и их место в мироздании. Уже в мифах Древнего Востока (Египет, Месопотамия) “вечная царская власть”, дарованная богами людям при сотворении мира, представлена как гарант справедливости и порядка, являющихся отражением вечной божественной справед ливости (в древнеегипетских мифах вечная справедливость “маат” одновременно ассоциировалась и с образом справедливого суда). Культурам древневосточных деспотий, представлявших самую раннюю форму перехода от первобытной общины к цивили зации, свойственен глубокий консерватизм и традиционализм. От сутствию твердых сословных граней соответствовал мировоззрен ческий униформизм, предполагавший единство взглядов правите лей и управляемых. В идеологии древнейших традиционных об ществ преобладают глубокий пессимизм в восприятии окружающей действительности, негативное отношение к самой возможности со циальных изменений, пассивность, превращающая человека в пленника ритуала, закреплявшего существующий порядок вещей.
На протяжении тысячелетий любые попытки осуществления ре форм проводились под флагом реставрации “древней справедли вости”. В ранних памятниках литературной письменности подобная социальная и идеологическая ситуация нашла выражение в диамет рально противоположных мотивах - в нравоучениях, прославля ющих “благонравную жизнь” и в “нигилистической альтернативе”, отвергающей любые традиционные ценности и институты. Своеоб разным синтезом этих жанров становится оформившаяся в Древ нем Египте эсхатологическая литература (например, “Речение Ипусера”, “Пророчество Неферти”), создатели которой мрачно пророчествовали о наступлении эры всеобщего краха государства, переворота вверх дном всех социальных отношений.
Вступление цивилизаций Средиземноморья в I тыс. до н.э. в пе риод “осевого времени” (К. Ясперс) было обусловлено экономи ческой и социальной трансформацией, вызванной распространени ем железных орудий. Новая городская цивилизация, развитие то варно-денежного обмена, быстрый процесс имущественной и соци альной дифференциации способствуют возникновению не только новых типов религии (буддизма, зороастризма, а позднее и христианства), но и зарождению философии и науки. Наивысшее развитие эта тенденция получила в Древней Греции, ставшей родиной не только рационалистической политической теории, но в известном смысле и политической науки.
Основной непосредственной причиной, позволяющей объяс нить, почему возникшие в рамках философии приемы научного ана лиза стали применяться в социальной области, является уникаль ный характер созданной греками в VIII -- VII вв. до н.э. политичес кой организации демократического полиса. Главное отличие полиса от всех предшествовавших типов государства состояло в том, что гражданский коллектив, формирующий народное собра ние, совещательные и судебные органы, побуждал практически всех свободных членов общества к активному участию в них, а следовательно, и в политической жизни. Ее до сих пор поражающий воображение динамизм охватывал не только внутригосударственные, но и внешние отношения, поскольку Древняя Греция представляла собой пестрый мир городов-государств с различным устройством, активно взаимодействующих друг с другом и с соседними “варварскими” народами.
Обсуждение законопроектов в народном собрании, требовавшее всесторонней аргументации, стимулировало развитие ораторского искусства. В период наивысшего расцвета полиса ( V -- IV в.в. до н. э.) в Афинах и других городах Греции возникли многочисленные школы риторики, в которых граждане могли обучиться основным приемам политического искусства. Первыми стали обучать принци пам профессиональной политики “платные учителя мудрости” софисты (Протагор, Продик, Горгий, Гиппий и др.). В век софис тов, нередко называемый периодом греческого просвещения, появляются многие идеи, из которых возникли различные направления политической теории не только поздней античности, но и средневе ковья и Нового времени. Рационалистической критике были подвергнуты как традиционные, освященные преданием, обычаи, так и установленные законы. Гиппий из Элиды путем сравнительного анализа греческих и “варварских” установлений пришел к выводу, что статуса универсальных заслуживают только два обычая - почитание богов и родственные связи.
Требованиям традиционного обычая софисты противопоставили “веления природы”, причем природа рассматривалась ими в качестве критического принципа, определяющего независимую интел лектуальную позицию индивида в отношении любых предписаний и установлений. Опираясь на этот принцип, Антифонт, Алкидамант, Ликофрон • - представители младшего поколения софистов отри цали существование “по природе” каких-либо различий между варварами и греками, свободными и рабами, знатными и простолюди нами. Софист Фразимах отрицал саму возможность возникновения в государстве, раздираемом борьбой богатых и бедных, общей для всех справедливости, определяя ее как “чужое благо, устраивающее сильнейшего” (Платон. Государство. I , 343 с.). И справедливость, и законы, и религиозные верования не являются раз и навсегда данными, но представляют собой следствие некоего соглашения, условия которого могут изменяться в различные времена в разных государствах.
Представления о том, что государственность возникла в ходе ис торического процесса и является продуктом “общественного дого вора”, а различные законы могут быть усовершенствованы, содер жало в себе концепцию исторического прогресса.
Софистические идеи были направлены против традиционных идеологических ценностей античного полиса и не могли не встре тить решительного противодействия со стороны представителей консервативного направления политической мысли. Именно в ре зультате этого конфликта радикальных и консервативных идей в ко-
нечном итоге и были сформулированы многие понятия и представ ления о политике, лежащие в основе многих современных полити ческих учений.
Крупнейшими представителями консервативной политической теории в Древней Греции были Платон и Аристотель. В споре с со фистами Платон развивал идеи своего учителя Сократа (469- 399 до н.э.). Сократ рассматривал справедливость, добродетель и знание как абсолютные божественные истины, способные дать на дежный ориентир и в политике. Демократической трактовке софис тами политики как сферы, в которой компетентным может быть любой рядовой гражданин полиса, Сократ противопоставил осно ванное на “истинном знании” “царское искусство” государствен ного управления, присущее исключительно “мудрым пастырям”. К Сократу восходит и ставшее традиционным в политических теориях средневековья и Нового времени противопоставление правильных государственных форм неправильным (монархия - тирания, арис тократия - олигархия, демократия - охлократия, т.е. разнуздан ная власть толпы, не связанная никаким законом).
Принимая это разделение, Платон (427--347 до н.э.) в диалоге “Государство” рассматривает как единственно правильное, истин ное государственное устройство аристократию, которая основана на четырех добродетелях - мудрости, мужестве, благоразумии и спра ведливости и реализуется на практике только при условии правления философов. Платона, правда, занимает не столько вопрос, возможно ли существование такого государства на земле, сколько выявление самих идеальных принципов, на которых должно основываться и го сударство, и управление. Такой подход к политике с позиции долж ного в конечном итоге приводит к созданию грандиозной политичес кой утопии, образ которой предопределил целое направление политической мысли, существующее и в наши дни.
Опровергая софистическую теорию общественного договора, Платон стремится доказать, что государство возникло с целью вза имного удовлетворения различных потребностей людей, возможного только в “совместном поселении”, полисе. Описывая эти по требности, он воспроизводит многообразную структуру обществен ного производства с целью выявить принцип разделения труда и специализации различных видов деятельности, политики в том числе. Отождествляемая с государственным управлением политика
является достоянием только философов и частично воинов, объеди ненных в корпорацию стражей, противопоставленную “третьему сословию”, т.е. основной массе производителей.
Большая часть диалога посвящена проблеме воспитания прави телей, определяемого принципами гомогенного абсолютного ра венства, совместной жизни, в рамках которой нет места частной собственности, разделению полов и индивидуальной семье.
Проведение на практике этих принципов, по мысли Платона, должно было способствовать реализации в сфере политики идеи блага - ключевого понятия всей платоновской философии. Реаль ное положение дел в греческих государствах убеждало философа в неизбежности извращения любого государственного устройства, основанного на идеальных принципах.
Описывая такой процесс предполагаемой деградации идеальной аристократии в тимократию (власть честолюбцев) и далее в олигархию, демократию и, наконец, в тиранию, Платон дал замечательно яркие характеристики различных реальных типов государства, ко торые легли в основу политического учения Аристотеля (384- 322 до н.э.)
В аристотелевской философии политике отводится особое место. Развитие всех вещей в природе осуществляется как реали зация их “изначальной потенции”, или цели, как движение от пер вичного к завершенному состоянию. Соответственно конечной целью развития человека как природного существа является дости жение самодовлеющего существования (автаркии), возможного только в государстве. Таким образом, для Аристотеля понятия “природный” и “политический” совпадают в сфере общественных отношений.
Человеку как “политическому существу” свойственно безотчетное стремление к совместной жизни, реализуемое через ряд ступе ней “естественного развития”, т.е. через организацию в семью, в селение вплоть до государственного сообщества.
Жизнь в государстве является высшим благом. Соответственно ' политика является высшей наукой по отношению к другим наукам и определяет при помощи законов, “какие поступки следует совер шать и от каких воздерживаться” (Аристотель. Никомахова этика. 1.1,1 094а 19). Политика обретает истинную ценность только
тогда, когда в ней теоретическое умозрение объединяется с практи кой, направляя таким образом внешние действия людей.
В “Политике” • - своем основном произведении, посвященном анализу этой высшей формы знания, Аристотель разрабатывает приемы исследования не только государства, его структуры, но и политических процессов, предвосхищая принципы аргументации и исследовательские методы современной политической науки. Одним из таких методов является заимствованный из биологии метод расчленения государственного организма на составные эле менты с последующим их изучением. Рассматривая в первой книге последовательно структуру семьи, отношения господина и раба (господства и подчинения), Аристотель в дальнейшем неоднократно использует тот же метод для анализа полисных конституций во всем их многообразии.
Известно, что философ и его ученики собрали и описали 158 греческих и “варварских” конституций. В сравнительном их анализе в “Политике” была заложена основа современной полити ческой компаративистики.
Принимая сократовско-платоновскую схему разделения госу дарственных устройств на правильные и неправильные, Аристотель дополнил ее анализом всех многообразных форм демократии и оли гархии, подробно исследовал причины “патологических измене ний”, приводящих к политическим переворотам и потрясениям.
Аристотель первым сформулировал идеи о зависимости полити ческого устройства от размеров территории, численности населе ния и характера граждан, о предпочтительности такого устройства, в котором “наилучшим образом смешаны все начала” (табл. 1).
Будучи, как и его учитель Платон, сторонником правления арис тократии, он вместе с тем считал необходимым “иметь в виду не только наилучший вид государственного устройства, но и возмож ный при данных обстоятельствах, и такой, который всего легче может быть осуществлен во всех государствах” (Политика. IV . 1, 3). Такое устройство Аристотель называет средним, “смешанным”, или политией. В ней наиболее удачно сочетаются основные элемен ты демократии и олигархии.
Для античности, как, впрочем, и для других периодов истории, характерна та особенность, что наиболее важные в теоретическом отношении политические идеи появляются в период кризиса и ломки традиционной государственности или как попытка ее “кри тического преодоления” (ниспровержения) или в форме реставра ции приходящих в упадок ценностей и норм. Политическая филосо фия Платона и Аристотеля отмечена стремлением к реставрации! полисных форм.
Эти же черты свойственны в период кризиса Римской республи ки политической философии Цицерона (106-43 до н.э.) - выда ющегося римского идеолога, защитника римских институтов и по литических нравов.
Политическое учение Цицерона основывается на двух идеях: а) справедливость осуществляется в государстве путем принятия наилучшей конституции; б) законы ничто без людей, которые могут заставить эти законы уважать. Он исходит из убеждения, что 1 политика при всех своих противоречиях является результатом “ра зумной установки”, существующей вне сиюминутных человеческих | устремлений в виде “непосредственного разума”, позволяющего людям действовать в соответствии со справедливостью. Развивая I идеи греческих стоиков, Цицерон в сочинении “О Законах” отме чал, что “по истине существует только одно право, которое связы вает воедино человеческое сообщество и устанавливает единый | закон”.
Наилучшим является государство со смешанной конституцией, соединяющей царскую, аристократическую и народную разновидности власти. Воплощение этой конституции Цицерон видел в римских ин ститутах, соответственно, во власти консулов, сената и народного собрания. Отклонение от нравов предков несет угрозу тирании. Предотвратить ее может только сохранение духа законов, гарантирующих органическое равновесие между народной свободой, пол номочиями магистратов и влиянием состоятельных людей. Высшим гарантом такого равновесия должен стать прйнцепс главное лицо в государстве, примиряющее конфликтующие интересы.
Реальность оказалась, однако, иной. Выдвижение на римскую политическую авансцену “сильных личностей” способствовало окончательному упадку республиканских институтов. “Спаситель отечества” - Октавиан-Август, объявленный принцепсом, создал основу для нового периода римской государственности, периода им перии.
Одна из особенностей политического устройства римской импе рии заключалась в том, что она, будучи абсолютистским по харак теру правлением, номинально базировалась на определенных правовых и политико-теоретических принципах. Если не на практике, то в сфере идеологии сохраняла силу идея, согласно которой императорская власть основана на добровольном согласии подданных, которые считались римскими гражданами. Хотя само право все больше становилось правом повиноваться распоряжениям прави теля, тем не менее формула “что постановил прйнцепс, имеет силу закона” вытекала из представления, согласно которому правитель получил власть для того, чтобы творить закон, воплощающий в себе деятельность законодательных органов.
Эта традиция на протяжении нескольких веков закреплялась и оформлялась в трудах римских юристов и не претерпела (с точки зрения политической теории) значительных изменений и после при знания христианства в качестве официальной религии.
Подтверждением этого может считаться политическая филосо фия Августина (354--430), а в средние века - эпоху господства христианского учения - идеи Фомы Аквинского.
Необходимость государственной власти обосновывается Авгус тином в рамках оригинальной философско-исторической концеп ции, выявляющей целенаправленное развитие человечества от гре хопадения до страшного суда. Совершив грехопадение, люди стали несовершенными, что породило необходимость в контроле. Иначе t ot , кто способен к добру, в раздираемом анархией мире не сможет использовать данный ему Богом шанс. Поэтому власть необходима, чтобы обеспечить порядок и преобладание справедливости. По этой причине следует поддерживать и защищать государство. Хотя государство и является результатом изначальной порочнос ти человека и принадлежит миру зла, оно существует для сохране ния порядка и тем самым для достижения благой жизни в будущем.
В трактате “О граде божием” светская власть и ее институт! отождествляются часто с “земным градом”, который противопо ставляется “граду божьему”, т.е. церкви и ее организации. Обосно вав при помощи разносторонней аргументации идею превосходства божьего града над земным, Августин оказал огромное влияние на политических мыслителей средневековья и Нового времени, дока зывавших в теории превосходство духовной власти над светской. I Восприняв августиновское учение, церковь объявила себя земной частью божьего града, охотно выставляя себя в качестве верховного арбитра земных интересов.
Церковь не настаивала ни на том, что государство не имеет соб ственной сферы деятельности, ни на том, что она должна непосред ственно контролировать ход политических дел. Напротив, ее аргументация сводилась к тому, что духовная сфера существует и она выходит за пределы компетенции государства. Если государство переходит эти пределы, церковь должна этому воспрепятствовать всеми имеющимися в ее распоряжении средствами.
Такая позиция, конечно, была весьма шаткой. Еще до Реформа ции идеологи церкви неоднократно обсуждали вопрос, нужно ли восставать против государства, если оно препятствует достижению моральных целей и своими действиями провоцирует анархию. По лучают ли правители власть непосредственно от Бога или при посредстве церкви? Церковь утверждала, что данное свыше нравственное превосходство дает ей и право контроля над использованием государственной власти. Светская власть могла заявлять в ответ, что независимость основания ведет и к независимости авторитета.
Оригинальное решение этой дилеммы мы находим в политичес кой философии Фомы Аквинского (1227- -1274), осуществившего синтез аристотелевского учения о государстве с христианским взглядом на жизнь и предназначение человека.
Для Аквината государство является не продуктом греха, но ско рее результатом общественной природы человека. Аристотелев скую концепцию благой жизни в автаркическом полисе он рассматривает в понятиях жизни христианской и видит высшую цель госу дарства в приближении спасения. Таким образом, оказывается возможным поддерживать церковные требования без того, чтобы сво дить роль государства к некоей негативной власти, призванной только воспрепятствовать тому, чтобы человеческие вожделения не довели общество до анархии.
Но что является еще более важным, Фома Аквинский создал концепцию государства как органа положительного благосостоя ния, миссией которого является служба обществу. Такой переворот в представлении о роли государства мог быть осуществлен только в рамках томистской концепции человека как существа, наделенно го общественными потенциями, которые нуждаются в реализации. Эта концепция шла вразрез с традиционной средневековой идеей, согласно которой жизненно важно ограничить деятельность людей, не давая им права самим решать свою судьбу в силу их приверженности греховному миру зла.
В политической философии Фомы сформулирована также ори гинальная теория закона, дающая правителю широкий простор для реализации светских принципов. Закон - это веление разума, ко торый должен быть направлен на общественное благо. Правитель (или правители), будучи ответственным(и) за благосостояние общества, также является(ются) провозвестником(ами) блага.
Таким образом, закон, хотя и ведет происхождение от универсальных принципов справедливости, в плане своей действенности зависит от того, в какой мере он усиливается и проводится в жизнь правитель ством в каждой отдельной стране. Закон содержит в себе элемент воли, выразителями которой являются и сам разум, и правитель.
Разделяя вслед за Аристотелем формы правления на монархию, аристократию и демократию, Фома Аквинский, вполне естественно, рассматривал первую как наилучшую из всех, полагая, что она в наибольшей степени воплощает единство цели и воли по сравнению с другими формами и поэтому лучше всего может служить задаче сохранения единства общества. К этому аргументу в Новое время будут обращаться все теоретики монархии.
Примечательной чертой политической теории Фомы является разработка им концепции “государства всеобщего благоденствия”. Философ совершенно отчетливо видел, что функции государства не ограничиваются исключительно охраной формального порядка. Го сударство должно взять на себя заботу об экономической сфере общественной жизни. Оно должно контролировать торговлю, препятствовать получению несправедливых и чрезмерных доходов и, за щищая справедливые цены и плату за труд, способствовать увели чению богатства своего народа.
Возможно, Фома Аквинский является первым теоретиком соци ального законодательства как основной функции государства. Он настаивает на необходимости того, чтобы король считал своим дол гом обеспечение государства звонкой монетой и контроль над сис темой мер и весов.
Значение политической теории Фомы заключается прежде всего в том, что, оставаясь на типично средневековой точке зрения по во просу о различных функциях и целях государства и церкви, он с осо бой силой защищал идею предела государственного вмешательст ва, отвергал претензию законодателей преобразовывать все и вся исключительно при помощи законодательных предписаний, уста навливая контроль над духовной и частной жизнью людей. Тем самым было высказано предостережение против иллюзий, овладевших умами политических теоретиков последующих эпох, когда ду ховная монополия церкви была подорвана, а ее организационная мощь сломлена в процессе роста крупных национальных государств в Западной Европе.
2. Политические теории Нового времени.
В период формирования национальных государств перед поли тической теорией встали совершенно новые задачи. В культурно- историческом плане новые проблемы были предопределены Возрождением и Реформацией. Гуманистический идеал самодовлею щей личности в области политической мысли выражается в реши тельном разрыве со средневековой традицией, в поиске новых принципов обоснования государственной власти и деятельности правителя. Ярким подтверждением этих ориентации является твор чество Н. Макиавелли (1469- -1527), до сих пор вызывающее мно жество споров и интерпретаций.
Макиавелли часто называют основателем реалистического на правления в политической теории, создавшим концептуальную базу-, прагматического подхода к политике. Проблема интерпретации основного произведения итальянского мыслителя “Государь” (1520- -1525) далеко не так однозначна, как это часто представля лось. По справедливому замечанию Дж. Сартори, “со времени Макиавелли реалистический подход к политике был тщательно скрыт за двумя линиями истолкования, по необходимости совершенно отчетливо дифференцированными: а) в том значении, что полити ка - это только политика и ни что другое; или же б) предпола галось, что политический реализм воплощается преимущественно в специфическом типе политики и политического поведения, назы ваемых чистой политикой”.
Объявленный сторонником чистой политики, Макиавелли рас сматривается в литературе как мыслитель, отделивший политику от этики и религии, как защитник принципа “цель оправдывает средства”. Такого рода определения являются справедливыми лишь отчасти. Речь должна идти прежде всего о совершенно новом, не сре дневековом понимании государства как типа политической организации, осуществляющей власть над людьми. Упадок в эпоху Воз рождения идеала христианского государства выдвинул на авансцену политиков типа Чезаре Борджа (в известном смысле прототипа ма киавеллевского государя), беспринципные методы которого были необычны даже для светски образованных современников. В про изведениях Макиавелли отражен характер политических процессов в Италии, не имеющий аналогов в других европейских странах.
Выдвигая программу объединения Италии, раздираемой борьбой бесчисленных политических группировок, он выводит величие правительства прежде всего из его способности объединить макси мально обширную территорию, обеспечить порядок. О том, что поиск наиболее эффективных средств для достижения стабильности составляет важнейшую часть политической теории Макиавелли, свидетельствует его более раннее произведение • “Рассуждения о первой декаде Тита Ливия” (1513--1516). И в этой работе, и в “Государе” рассматриваются, по существу, аналогичные вопро сы - стабильность и единство государства. Но если в спокойные времена стабильность и единство достигаются в ходе постепенного развития с участием всего гражданского коллектива (как это было в республиканском Риме), в чрезвычайных ситуациях необходима “сильная рука”.
В обоих произведениях Макиавелли развивает мысль о том, что общественное и частное благосостояние взаимосвязаны. Но если в спокойное время постепенное просвещение граждан посредством обучения участию в управлении приводит к укреплению граждан ского духа без всякой опасности для прочности государства, во вре мена анархии и распада общественное и личное благосостояние должны быть связаны применением жестких мер, возможных толь ко с установлением диктаторского режима.
Осуществляя спасительные меры, государь не связан никакими моральными нормами или правилами поведения. Но в то же время государь - это диктатор во имя общественного блага, а не деспот, который действует для собственного удовольствия и выгоды. Дей ствия государя зависят от общественной потребности, и он может выжить только если признает этот факт и построит в соответствии с ним политику. Считая оправданным применение в надлежащий момент правителем силы и хитрости, реалистически оценивая природу человеческого эгоизма, Макиавелли, вместе с тем, конечно, не желал признавать развращающей природы диктаторской власти (например, он не рассматривает процедуру сложения с себя прави телем диктаторских полномочий после преодоления кризиса).
Реализмом проникнута и концепция свободы, разработанная Макиавелли. Свобода недопустима в период кризиса, ибо она про тиворечит безопасности. В спокойные времена она, напротив, тож дественна безопасности, поскольку способствует развитию и укреплению духа гражданственности. В этом случае управление без нее невозможно, поскольку только в свободном состоянии люди могут принимать участие в политической жизни.
Важно отметить, что Макиавелли считает закон и право основой свободы. Поэтому при стабильном положении дел народные режимы имеют высшую силу. В исключительной ситуации немедленный рас чет и принятие решений, на которые способен только наделенный чрезвычайными полномочиями правитель, являются более ценны ми, чем формальная и медлительная процедура народовластия.
Анализ идей Макиавелли показывает, что в ренессансную эпоху теоретическая защита монархических принципов правления явля ется вполне индивидуалистической по своим ориентациям. Именно это свойство позволило быстро продвигать политическую теорию вперед. Свидетельством ее стремительного развития является и учение другого выдающегося политического мыслителя Возрожде ния - Жана Бодена (1530- 1596), а в более позднее время тео рия другого защитника монархической власти - - Томаса Гоббса (1588-1679).
Будучи юристом по образованию, а во многом и по складу ума, Воден развивал свои политические идеи в теснейшей связи с анализом природы и содержания закона, примыкая к теоретикам есте ственного права. Изучение права связано с тем, что человеческий закон основывается на универсальных принципах. В бесконечной изменчивости законов выявляются рациональные принципы спра ведливости. Вместе с тем Воден отвергает идею, согласно которой универсальные принципы могут применяться непосредственно, со ставляя конкретную систему права. История учит тому, что нельзя забывать о различиях в ситуациях: различается не только образ жизни людей, но и окружающие их обстоятельства. В этом аспекте своей теории Воден является предшественником не только Монтескье и Верка, но и исторической школы права XIX в. Воден предвос хитил также многие идеи Монтескье о влиянии климата на государ ственное устройство у различных народов.
Свои политические идеи он развил в работе “Шесть книг о го сударстве” (1577). Отвергая аристотелевскую концепцию возник новения государства путем перерастания семьи в селение и, нако нец, в полис, Воден утверждает, что, при всем сходстве с семьей, государство, формируя обширное сообщество, основано не на ин стинкте, а на силе. Оба объединения сходны в обладании авторите том. В семье - это власть отца семейства, первоначально возни кающая из почитания старших. В государстве авторитет называется суверенитетом, который является продуктом силы.
Власть - естественный атрибут силы. Она основана на неравен стве людей. Поэтому, если цель существования государства заключа ется в достижении блага, ее реализация требует централизованной и мощной власти, призванной достичь и поддерживать единство.
В этом смысле суверенитет - это высшая власть над общест вом, не ограниченная законом. Суверенитет вечен и неделим. Буду чи постоянным атрибутом власти, он по праву принадлежит суще ствующей в данный момент королевской семье и должен переда ваться по праву наследования. Следовательно, узурпатор или бунтовщик не могут стать легитимными суверенами и требовать под чинения у сообщества.
Заинтересованный в создании теории законного лидерства, опи рающегося на традицию, Воден, однако, допускает логическое про тиворечие, возвращаясь к идее фундаментальности права, несо вместимого с идеей абсолютного суверенитета как единственного источника закона.
Стремясь избежать такого противоречия, Т. Гоббс в политичес ком трактате “Левиафан” (1651) выступил как защитник чистого принципа абсолютности единоличной власти, отождествляющей себя с государством. Свои идеи он обосновывал, прибегая к мате матическим понятиям, и в некотором смысле стал предшественником точных методов исследования в общественных науках.
Потребность в государстве Гоббс выводит из свойств человечес кой природы, эгоизм и безрассудство которой ввергают людей в со стояние беспрерывной борьбы и анархии. Еще одним свойством че ловека является постоянное стремление к удовлетворению собственных (преимущественно физиологических) желаний. Из этого стремления вырастает жажда власти, которую Гоббс определяет как способность индивида обеспечить себе максимально возможную сумму благ. В таком “природном состоянии” мир полон людей, соперничающих в борьбе за счастье, поэтому шансы каждого удовлетворить свои прихоти невелики. Но поскольку стремления к выживанию и к постоянному наслаждению - самые сильные в человеке, борьба становится непрерывной. Это - “война всех против ; всех”. Выход из нее только один в создании Левиафана, или единственной власти, всегда превышающей власть индивидов.
Такая власть возможна только в организованном сообществе, равнозначном миру. Но мира можно достичь только путем отказа от прав. Если люди хотят безопасности, они должны отказаться от возможности направлять свои склонности куда им вздумается, не обращая внимания на других. Реализация принципов государ ственности на практике возможна только путем общественного , договора, который должен быть всеобщим и взаимным. Власть как бы соединяется в единую массу и передается одному человеку или корпорации правителей, которые используют ее для общест венного блага.
Использование власти предполагает ее обеспечение силой. Никто отныне не может рассматриваться как равный перед наделенным абсолютной властью правителем. Его подданные не могут его контролировать, они не имеют никаких преимущественных прав, поскольку монарх сосредоточивает в своей персоне все то, чем люди когда-то владели в природном состоянии. Вследствие этого природная власть устремляется к общим целям и теряет анархический характер.
Отстаивая принцип полного и всеобщего повиновения как цели договора, обеспечивающего безопасность, Гоббс впадает в логи ческое противоречие. Например, как должен поступать индивид в ситуации, когда суверен приказывает ему делать такие вещи, кото рые ставят под угрозу его безопасность. Гоббс признает, что в таких “экстремальных ситуациях” подданный как бы вновь обретает все свои прежние природные права и может действовать вопреки монаршей воле. Но в обычном состоянии он должен неукоснительно соблюдать условия договора.
Таким образом, существует постоянная угроза сохранения “природного состояния” внутри самого Левиафана. Гоббс преодолевает явное противоречие при помощи следующего постулата: если пра витель обладает неограниченной властью над всеми индивидами, любое одиночное выступление против его власти ведет к уничтоже нию самого ослушника. Но ведь вполне допустима возможность возникновения организованной оппозиции монарху со стороны больших групп. Конфликт оппозиции с монархом неизбежен, по скольку последний не связан договором и поэтому может прибегать к репрессиям на “законном основании”, игнорируя любые группо вые интересы. Но в таком случае следует признать, что правление монарха (кем бы он ни был, его, по Гоббсу, следует поддерживать в любом случае) определяется только пределами силы, которой он в данный момент располагает.
Развивая учение о монархическом суверенитете, Гоббс сделал выбор в пользу принципа силы под влиянием опыта первой английской революции, потрясшей до основания политическую систему в этой стране и завершившейся реставрацией старой династии после недолголетнего диктаторского правления Кромвеля.
Младший современник Гоббса - Джон Локк (1632--1704) сд елал иной выбор. Разработав теорию конституционных ограничений абсолютной власти, он подвел итог “Славной революции” 1688 г., закрепившей путь постепенного эволюционного развития британской политической системы. В своих основных политических работах - “Два трактата о правлении” (1690) и “Письма о терпи мости” (1685) - Локк выступает как теоретик парламентского правительства и демократии, оппозиционно настроенный к любым попыткам ущемления прав народных представителей со стороны любой династии.
Развивая свою политическую теорию, Локк, как и его предше ственник, использует фикцию природного состояния, правда, в смысле, диаметрально отличном от гоббсовского. По Локку, это было дополитическое, а не досоциальное состояние, в котором люди жили в мире, были счастливы, разумны и добры. Природному состоянию свойственно равенство, поскольку разум сам по себе не дает никакого оправдания для неравенства. “Первобытные люди” обладали неотъемлемыми правами, прежде всего, правом на жизнь, на невмешательство в жизнь окружающих, свободой (пони маемой Локком как добровольное признание каждым своих обязательств перед ближним и уважение других к его собственным при тязаниям) и, наконец, правом на собственность. Государство и власть возникают, следовательно, не в качестве антиподов при родному состоянию, но как логическое его развитие, как резуль тат стремления людей устранить при помощи справедливых законов, беспристрастного суда и правительственного авторитета свойственные этому состоянию недостатки.
Люди создают государство путем заключения двойного договора каждого индивида со всеми остальными на индивидуальной осно ве о передаче своих природных прав сообществу; б) с самим госу дарством о сохранении за индивидом его естественных свойств и прав - жить свободно, наслаждаться собственностью. Следствием договора является установление “правила большинства”, гаранти рующего защиту индивида от любой тирании путем создания соответствующей процедуры принятия законов на основе мажоритарного согласия.
Сам принцип консенсуса создает возможность для эффективных коллективных действий. По Локку, формы правления различаются в зависимости от того, кому принадлежит законодательная власть: всему народу, его представителям или более ограниченной группе.
Наиболее безопасной (а потому наилучшей) является представи тельная демократия, поскольку правление при ней осуществляется при помощи законодательной деятельности народных избранников, периодически в ходе выборов дающих отчет избирателям и находя щихся, следовательно, под их контролем.
Эти аргументы Локка в дальнейшем легли в основу как амери канского (Дж. Мэдисон), так и английского конституционализма (Дж.С. Милль).
Предоставляя избирателям право контроля над законодателям и, Локк стремился также к созданию механизма надежных гарантий против возможности узурпации со стороны исполнительной власти. С этой целью он разрабатывает теорию разделения властей, в рам ках которой должно быть обеспечено верховенство законодатель ной ветви управления, представляющей большинство, т.е. верхо венство парламента. Вместе с тем законодательная власть не должна стремиться непосредственно к осуществлению своих предписа ний. Исполнительная же власть существует только для реализации законов, а не для навязывания собственных правил, независимых от воли парламента. В случае возникновения расхождений приори тет должен принадлежать парламенту.
Развивая эту теорию, Локк предвосхитил учение об ответствен ности кабинета министров, окончательно сформулированное в Анг лии только в начале XIX в.
Создав основу концепции разделения властей, Локк даже не затронул проблемы, которая в более поздний период приобрела фундаментальное значение - независимость судебной власти. Вероят но, он предполагал, что традиционная независимость английских судов гарантируется укреплением принципа парламентского суве ренитета.
Окончательный теоретический вариант этой концепции, полу чивший всеобщее признание, был разработан Ш.Л. Монтескье (1689--1755). В 1748 г. он издал сочинение “О духе законов”, признанное современниками самым выдающимся произведением XVIII в.
Основная цель, которую поставил перед собой Монтескье изучить все многообразие применения фундаментальных принци пов права в постоянно изменяющихся условиях жизнедеятельности людей. Соглашаясь с Аристотелем в том, что государство должно рассматриваться в плане конечной цели его существования - бла гой жизни сообщества - и что цель правления состоит в приспо соблении универсально признаваемых принципов справедливости (естественного права) к особенностям того или иного народа, Мон тескье выявляет причины, по которым идеальные условия челове ческого существования никогда не могут быть достигнуты. Имеются препятствия чисто психологического свойства природа самого человеческого материала, а также чисто физические ограничения, связанные с особенностями среды, формирующей основу жизни.
Анализ Монтескье природы государства создал ему репутацию основателя эмпирической и экспериментальной школы в политике. Он постоянно защищал положение о том, что наилучшей формы го сударства не существует, настаивая на невозможности абстрактно го подхода к данной проблеме. Защищать преимущества монархии перед республикой бесполезно без предварительного ответа на вопросы - когда, где, для кого. Разделив формы правления на рес публиканские, монархические и деспотические, Монтескье подчер кивал то важное соображение, что государства следует различать не только по внешним проявлениям, но прежде всего в соответст вии с доминирующими принципами, которые они выражают. Соот ветственно, разрушение господствующего принципа ведет к краху и исчезновению самого государства.
Теория разделения властей разрабатывалась Монтескье в на правлении поиска механизма обеспечения свободы человека. Этой цели отвечает правление закона, а не людей, неоправданная кон центрации власти недопустима. Законодательная, исполнительная и судебная функции не могут осуществляться одним и тем же лицом. Человек не может быть судьей в собственном деле или выполнять решение, которое он сам же принял.
Тот же принцип применим и в отношении государства. Носители отдельных видов власти должны быть независимы в своих действи ях. В то же самое время функции трех ветвей власти по необходи мости интегрированы и взаимосвязаны. Поэтому независимость становится основой для взаимного сдерживания, создается система противовесов, препятствующая какой-либо одной ветви власти навязывать свою исключительную волю.
Образцом подобного разделения властей Монтескье считал со временную ему политическую систему Англии,, которую он, конечно, идеализировал, недооценив, например, теснейшего альянса аристократического парламента и правительства при отсутствии у населения реальных возможностей контролировать законодатель ную власть. Но независимо от степени адекватности теории Мон тескье реальным историческим условиям, она была воспринята почти буквально отцами-основателями США и легла в основу аме риканского конституциализма.
Развитие теории демократии в XVIII в. было отнюдь не одноли нейным, равно как и оценка британской парламентской системы. Нерешительным противником был Жан Жак Руссо (1712- -1778), изложивший в трактате “Об общественном договоре” (1762) концепцию, которую условно можно назвать теорией корпоративной демократии.
Разрабатывая свою политическую философию, Руссо отталки вается от предшествующей традиции, которую в дальнейшем ставит с ног на голову. Речь идет прежде всего о концепции природного состояния. В произведении Руссо природное состояние столь же анархично как у Гоббса, и столь же возвышенно-прекрасно как у Локка. “Все люди от природы добры и только из-за общественных институтов они становятся дурными”, • утверждал французский мыслитель. Цивилизация, будучи продуктом интеллекта, приносит людям только зло, разрывая узы взаимопомощи и порождая погоню за собственностью и своекорыстие.
“Общественный договор” представляет собой попытку устано вить, каким образом люди, вынужденные жить в государстве, могут воспользоваться его преимуществами, соединяя их с добродетелями первобытного человека. Ответ прост: путем повиновения зако нам, которые необходимо заново создать. С этой целью люди за ключают договор, по которому каждый индивид уступает целому все природные права и становится таким образом подданным этого це лого. При этом индивид остается свободным, поскольку он включен в это целое, которое по самому характеру договора без него не может быть таковым.
Руссо определяет целое как всеобщую волю. Эта воля и является государством. Она защищает и воплощает в себе индивидуаль ную свободу. Она является неделимой и неотчуждаемой и поэтому не может быть делегирована кому-либо без того, чтобы не стать от чужденной. Иными словами, народ не может передать законодательную власть какому-либо индивиду или группе индивидов, действующих в его интересах. Тем самым Руссо решительно выступает против представительной демократии, защищая принцип прямого народного правления.
В связи с этим возникает законный вопрос, как обеспечить учас тие каждого без исключения индивида в принятии законодательных решений?
В поисках ответа на него Руссо производит своеобразный акт от чуждения всеобщей воли от интересов отдельных индивидов и групп. Воля является всеобщей не потому, что каждый индивид ее поддерживает, но потому, что она направлена на благосостояние целого. Следовательно, она является интегрирующей, “математи ческой” волей и ни в коем случае не является волей большинства. Ведь последнее, сколь бы оно ни было велико, может иметь собст венные своекорыстные интересы.
Логически следуя этой посылке, Руссо признал, что в случае воз никновения разногласий между двумя партиями, обе могут выра жать только отдельные воли. Более того, в этом случае даже от дельный бескорыстный индивид, находясь в стороне от борющихся партий, в принципе может стать выразителем всеобщей воли. Таким образом, пытаясь ответить на вопрос: кто может и должен сказать что является всеобщей волей в огромном количестве случаев, когда единство недостижимо, автор “Общественного до говора” попал в логический тупик.
В поисках выхода Руссо вынужден видоизменить свою аргумен тацию и утверждать, что, даже если общая воля и воля всех разли чаются концептуально, тем не менее, во многих реальных ситуациях воля большинства может рассматриваться как всеобщая или, по крайней мере, максимально к ней приближенная. Проницательно отметив, что в прославляемом Локком правиле большинства скры вается возможность тирании, Руссо в конечном итоге был вынуж ден принять это правило полностью.
И тем не менее в теории Руссо скрываются многие опасности. Например, всеобщая воля не допускает неповиновения отдельных индивидов, имеющих собственное, отличное от всех мнение, при нуждая их к послушанию посредством наказания. Более того, после авторской модификации учение Руссо превращается в откровенную апологию именно тирании большинства, поскольку в конечном итоге только оно и может стать в действительности судьей в своем собственном деле, узурпировав тем самым право трактовать цели общественного договора.
Таким образом, начав с крайнего индивидуализма, Руссо заканчивает полным коллективизмом, безоговорочно подчиняя индивида государству.
Учение Руссо пользовалось большой популярностью у современников. Оно оказало непосредственное воздействие на идеоло гию и политическую практику Французской революции 1789 г., особенно в период якобинской диктатуры. Влияние руссоизма испытали все без исключения направления политической философии либо слепо подражая и заимствуя его аргументы, либо подвергая позицию Руссо резкой нелицеприятной критике.
Наибольшее значение для развития политической теории пред ставляет переоценка учения Руссо и конституционалистских экспе риментов в революционной Франции, осуществленная представи телями основных направлений политической идеологии конца
XVIII • первой половины XIX в. - консерватизма, либерализма и социализма. Сложившиеся в Западной Европе и имевшие различную, иногда ярко выраженную национальную окраску, эти направ ления, в определенном смысле, могут рассматриваться как идеологическое следствие промышленного переворота, охватившего в
XIX в. весь континент. В рамках каждого из них развивались много образные течения, что нередко затрудняет выработку общих адекватных определений ключевых понятий, от которых пошли назва ния самих течений.
Консерватизм становится важнейшим интегральным элементом европейской политической мысли в первой половине XIX в. Но фи лософское обоснование он получил в 1790 г. в памфлете англий ского политического философа Эдмунда Верка (1729--1797) “Размышления о революции во Франции”. В нем были сформулированы основные аргументы, направленные против абстрактного рационализма, разрушающего общественную мораль и традиции и открывающего путь к катастрофе.
Являясь восторженным поклонником английской системы, стре мясь обезопасить и сохранить традиционные свободы англичан, Берк довольно односторонне рассматривал политические перемены в о Франции как результат безумия и эгоистических амбиций. Су ществующие в Англии и в других странах политические системы яв ляются для него плодом многовековой эволюции и бесчисленных экспериментов. Люди живут в мире, где настоящее всегда обуслов лено прошлым, которое обладает собственным независимым суще ствованием в традиции. Иногда надо жертвовать архаикой и умеренно обновлять систему, чтобы сохранять ее общий характер. Че ловеческие дела должны развиваться постепенно и упорядоченно, внезапные изменения могут только расстроить и разрушить тради ционный порядок. Политик должен соблюдать крайнюю осторож ность, основывать свой реформизм на внимательном изучении про шлого. Он является лишь временным стражем постоянного богат ства, растрачивать которое в игре с неопределенным исходом недопустимо и преступно.
Общественные связи держатся прежде всего инстинктами и предрассудками. Берк нередко демонстрирует неверие в силу разу ма, показывая, каким образом предрассудки, будучи результатом собственного наследия и опыта человека, притягивают его к про шлому. Поэтому разум, являясь ценностью сам по себе, должен быть направлен не на уничтожение предрассудка, но действовать с ним заодно в соответствующем направлении.
Абстрактные принципы могут разрушить государство и привести к общественному хаосу. Они проистекают из индивидуальных же ланий и предполагают сомнительную возможность создать общество на основе чистого интеллекта в абстрактном, лишенном времен ных и пространственных характеристик мире.
На самом деле люди являются сложными созданиями, живущи ми в мире, где господствуют частные обстоятельства, определяе мые географией и историей.
Государство - не машина, а организм, который не существует отдельно от своих членов. Каждый его член является составной час тью организма и стадией в его непрерывном развитии.
С этих позиций Берк резко критикует опыт французской революции, означавшей для него разрыв с прошлым. Переворот, утверждает он, осуществлялся во имя свободы, но на самом деле был направлен против нее. Он принес беспорядок и беззастенчивость, разрушив все, из чего могла бы произрасти свобода. Революционе ры желали создать систему, отвечающую их принципам, но теоре тическая природа этих принципов, основанная на пренебрежении человеческой индивидуальностью, в соединении с неистовой жаж дой власти, может привести только к системе, основанной на терроре, а не на принципах порядка.
Единственным выходом для революции является, диктатура, при носящая свободу в жертву. В интересах безопасности механическое устройство заменило бы органическую жизнь, которая полностью разрушается.
Эти аргументы, составившие основу консервативной политичес кой философии, повторялись во Франции - Бональдом, де Ме стром и Шатобрианом, в Англии - Кдпьриджем и Соуси, в Герма нии - Галлером, Савиньи и Гегелем. Идеи Берка питали и новую консервативную волну в Западной Европе и США во второй поло вине XX в., сливаясь с другим влиятельнейшим направлением европейской политической мысли - либерализмом.
Центральным пунктом либеральной политической теории явля ется обоснование свободы индивида. В своей книге “О свободе” (1859)Джон Стюарт Милль, поставив вопрос о “пределах влас ти, законно осуществляемой обществом над индивидом”, выделил новые аспекты общественной и гражданской свободы. Еще до Милля Вильгельм Гумбольдт в сочинении “Государство и его пре делы” (написано в 1792 г., опубликовано в 1851 г.), а во Франции Бенжамен Констан провели фундаментальное различие между сво бодой в современном и античном мире.
Обосновывая принцип свободы, Милль выступает против абсолютизма тех форм представительной власти, которые принимают решения без обсуждения их с обществом. Именно к последнему Должна перейти власть, порожденная свободно выраженным согла сием. Такой подход к проблеме власти, продолжающий традиции Ренессанса, знаменовал собой поворотный пункт в политической теории.
Милль проницательно отмечал, что одного появления человека, Руководствующегося своими собственными критериями поведения в сфере материальных и духовных интересов, недостаточно для того, чтобы сделать свободу основой общества. Для этого необхо димо второе условие - дух терпимости. В обществах с преоблада вшими религиозными интересами дух терпимости одержал победу сперва в религиозной сфере, а затем его влияние стало сказываться и "а политическом сообществе.
Восходящая к Миллю и Констану либеральная традиция поли тической мысли обосновывала концепцию единства человеческого рода и одинаковое призвание людей к свободе, равенству и безопас ности, независимо от расы, религии и классовых различий. Единст во человеческого статуса в соединении с ограничением государства должны обеспечить безопасность каждого члена общества, сделать каждого индивида источником бесконечной социальной энергии. Наконец, либеральный политический режим характеризовался как гармоничное взаимодействие законодательной, исполнительной и судебной власти, причем последняя играет роль независимого ар битра по отношению к двум первым.
Пределы вмешательства государства определяются прежде всего неотчуждаемым правом собственности, которая, по опреде лению Констана, “в своем качестве правила общежития находится в сфере компетенции и под юрисдикцией общества”. Законодатель ная власть может вторгаться в права собственников только в той мере, в какой это не затрагивает других фундаментальных прав.
Эти теоретически разработанные либеральные принципы были < развиты А. де Токвилем (1805- -1859) на основе наблюдений, сде ланных им во время путешествия по Соединенным Штатам, и обоб щены в замечательной книге “О демократии в Америке” (1835- 1840).
Либерализм Токвиля возникает и как результат вдумчивого изучения опыта французской революции, вылившегося в фундаментальный вопрос - как защитить свободу в эпоху победы демократического начала в политической жизни. Когда равенство становит ся главенствующим фактором, свобода не может более опираться, как полагал ранее Монтескье, на различия сословий и штатов. Новые принципы равенства были реализованы, считает Токвиль, в Америке, где благодаря редкой комбинации религиозного пуритан ского духа и духа свободы возникло стабильное социальное государ ство, основанное на “равенстве условий”. Это равенство не совпа дает с фактическим равенством и не сводится к равенству правово му. Оно предполагает действительную социальную мобильность, при которой различия, если устанавливаются, то являются гибкими и подвижными. Независимость и сила судебной власти, отсутствие административной централизации и федерализм вносят мощный вклад в свободу американцев и позволяют объяснить, каким обра зом можно избежать тирании большинства.
Проблемы равенства и свободы в первой половине XIX в. об суждались и в социалистической литературе различных направле ний. У основателей современного социализма А. Сен-Симона, Ш. Фурье и Р. Оуэна встречаются различные, зачастую совершен но несхожие представления о государстве и политике, которые, од нако, сводятся к одному знаменателю. Так, Р. Оуэн вообще считал бесполезным делом конструирование политического идеала, поскольку надобность в государстве исчезает после утверждения строя общности. Ш. Фурье, отстаивая положение о главенстве экономики над политикой, развивал идею о бесполезности политики и политической деятельности вообще. Представляемая им идеальная общественная организация федерация кантонов и фаланг, не предусматривает ни централизованной власти государства, ни какого-либо вмешательства во внутреннюю жизнь фаланг.
Напротив, у Сен-Симона цель будущего политического устройства - это создание единой хозяйственной и общественной систе мы, управляемой промышленниками из единого центра. В этой системе, в управлении которой решающую роль будет играть научно обоснованный план, а не произвол и случай, исчезнет извечная про блема управляющих и управляемых, а политическая власть, как ис торически бесперспективная, должна уступить место власти адми нистративной.
Ближайшие последователи великих утопистов, особенно сторонники коммунистического направления, создавали различные проекты идеальной республики, основанной на принципе равенства, доведенного до абсолюта. Так, в Икарии Э. Кабе любой город, провинциальный или коммунальный, расположен строго в центре местности, “и все так организовано, чтобы все граждане могли при сутствовать на народных собраниях”. Провинции, коммуны, города, Деревни, фермы и даже дома имеют одинаковый вид. “Великий семейный союз” В. Вейтлинга отмечен чертами крайней архаики и почти полностью воспроизводит политическую иерархию “Города Солнца” Т. Кампанеллы. Наиболее вдумчивый теоретик коммунизма домарксова периода, Т. Дезами в “Кодексе общности” основы вает свою, пронизанную республиканизмом, коммунистическую систему на “законах природы”, которые не может изменить никакая форма правления и, следовательно, “политическая конституция могла бы повлиять только на большую или меньшую степень совер шенствования”.
К. Маркс и Ф. Энгельс, развивая собственное учение, заимствовали многие принципы и элементы предшествовавших коммунис тических и социалистических утопий, разделяя с их авторами глу бокое убеждение в ненужности государства и политики в будущем бесклассовом обществе.
Политическая теория марксизма развивалась инструментально, | т.е. государственный аппарат и политика, как форма участия людей в социальном процессе, рассматривались по преимуществу в каче стве орудий разгрома пролетариатом классовых противников, за воевания и удержания власти. И современное государство, и все 1 предшествующие ему типы государственности оценивались прежде всего как формы диктатуры имущих классов, на смену которым, в • полном соответствии с историческими законами, должна прийти диктатура пролетариата, сама в свою очередь являющаяся орудием] построения неполитического сообщества.
Ценностные ориентации марксизма, тесно связанные с концеп цией будущего, объективно и субъективно препятствовали пози тивной научной разработке теории демократии в русле либеральной I традиции. Отнюдь не случайным является тот факт, что разработка I Марксом и Энгельсом концепции “пролетарской демократии”, бу дучи ориентированной на опыт революций 1848--1849 гг. и Па рижской коммуны, также осуществлялась сквозь призму теории j классовой борьбы.
В итоге, к первой половине XIX в. внутри различных направлении политической философии создаются и проходят критическую про верку различные методы теоретического анализа природы политики.
Выводы
2. 1. Основная тенденция эволюции политической мысли состоит в постоянном теоретическом усложнении. На каждом ее этапе сис тема политической аргументации зависит от исторических тради ций, различий в политической организации, иерархического сопод чинения в социуме Революции Нового времени сопровождались появлением фе номена идеологизации политики, существенно повлиявшего на ха рактер политико-теоретических построений, усилившего их субъ ективность, но одновременно способствовавшего их кумуляции и долговременности влияния.
3. Историческая эволюция различных систем политической фи лософии свидетельствует также о том, что одним из важнейших ис точников их преемственности является возникшая в эпоху класси ческой древности классификация государственных систем. Продол жавшееся на протяжении тысячелетий обсуждение преимуществ монархии перед тиранией, аристократического устройства перед господством эгоистической или олигархической элиты и недопусти мости власти толпы, дискредитирующей принцип народного правления (демократии), выявило ключевой, наиболее устойчивый эле мент политических дискуссий господство закона как главного условия стабильности и прогресса.
4. Именно формулирование этого принципа сделало возможным постепенный переход к научному пониманию феномена политики, которое в свою очередь привело к возникновению новой науки • политологии.
Основные понятия: античный полис, античная политичес кая мысль, монархия, тирания, аристократия, олигархия, де мократия, охлократия, политическая мысль Нового времени, теория разделения властей, теория “общественного догово ра”, консерватизм, либерализм, утопический социализм, марксизм.
Глава 3. РУССКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ XIX - НАЧАЛ А XX в.
Особенности и основные направления русской политической мысли.
Русская политическая мысль, истории которой столько же лет, сколько российскому государству, возникла из стремления постичь его природу, сохранить и укрепить его культурно-историческое бытие и национальное своеобразие. Как самостоятельная область научного знания, русская политическая мысль представляет собой систему взглядов на властные отношения в обществе, сущность государства и формы политического устройства, оптимальных для России. Она развивалась во взаимосвязи с российской государственностью, русской философией и нравственной напряженностью национальной культуры, особенностями идейных и духовных традиций, закономерностями и зигзагами отечественной политической истории.
Перед русской мыслью с момента ее зарождения стояли проблемы культурного и государственного развития России, свободы и власти, иными словами, проблема освобождения личности; упорядочения го сударственного властвования, введения его в рамки правомерности и соответствия с потребностями и желаниями населения.
До XVIII в. русская политическая мысль в целом развивалась в религиозной форме; с XVIII в. в ней преобладают секулярная (свет ская) и просветительская тенденции, связанные с эпохой “европе изации” России, начатой Петром I (политические учения Ф. Про коповича, М.М. Щербатова, С.Е. Десницкого и др.).
Политическое развитие России запоздало по сравнению с западноевропейским. Если в Англии с 1265 г. существовал парламент, во Франции с 1302 г. - Генеральные штаты (органы представительной власти), в Швейцарии в XVI в. состоялся первый в истории ре ферендум, а в период буржуазных революций XVI - XVIII вв. в ев ропейских государствах появляются гражданские и политические права, возникают политические партии и обосновывается полити ческая идеология либерализма, то Россия с XV в. до Февральской революции 1917г. оставалась самодержавным авторитарно-бюро кратическим государством.
На Западе издавна частная собственность была незыблемым правом господствующих слоев. Феодалы владели землей, но не людьми: крепостное право там рухнуло при переходе к Новому вре мени, Реформация и “дух протестантизма” способствовали развитию свободно-предпринимательского капитализма, политической активности буржуазии, а позже - пролетариата. В России не было “классического феодализма”: помещики владели не землей, а людьми, получая поместья “за службу” государю, а сам государь “служил” государству. В сознании народа веками земля принадлежала Богу, князю, всем, но не каждому человеку. Роль “третьего сословия” в политической истории России была незначительной вплоть до конца XIX - начала XX в. Только при Екатерине II на чалось формирование гражданского общества, продолженное в XIX в. реформами Александра II , а в начале XX в. - радикальными либерально-буржуазными реформами П.А. Столыпина.
Жизнь большинства населения России крестьян в течение многих столетий и поколений - вплоть до начала XX в. - проходила в сельской общине, где поведение каждого ее члена определя лось коллективистскими традициями и системой контроля со сто роны собрания сельского “мира”. Община укореняла привычку крестьян к подневольному труду и внеэкономическому принужде нию, к безусловному подчинению власти государства. Пушкинская формула массового сознания “народ безмолвствует” была удобной социально-психологической почвой для российского самодержа вия. Не случайно большинство волнений крестьян в России проходили под лозунгом крестьянского монархизма.
Традиции общины развивали такие противоречивые, по выра жению Н.А. Бердяева, “антиномичные” черты политического со знания и поведения русского народа, с одной стороны, терпение, чи нопочитание, рабское смирение, религиозность, безличный коллективизм, “коммюнотарность”, а с другой - анархизм, свободо любие, воинствующее безбожие и бунт.
Вот почему в русской политической мысли XIX в. широко пред ставлен консерватизм, суть которого, согласно П.Б. Струве, “со стоит в сознательном утверждении исторически данного порядка вещей как драгоценного наследия и предания”. В типологии русского консерватизма “условно” можно выделить: “идеологему самодержавия” Н.М. Карамзина; консервативно-романтический социально-политический идеал славянофилов, отстаивавших вер ность национальной “идентичности” России, ее монархически-патриархально-православным традициям допетровской Руси; концепции (в том числе и геополитические) неославянофила Н.Я. Данилевского и Ф.И. Тютчева; “русский византизм” К.Н. Леонтьева; официальный “государственнический” монархизм (“узкое направ ление практической политики”, “консервативной казенщины” С.С. Уварова, провозглашавшего незыблемость триады: “самодер православие, народность”, М.Н. Каткова с его идеалом централизованной монархии, К.Д. Победоносцева; неомонархизм JI . A . Тихомирова, И.А. Ильина, И.Л. Солоневича.
Символом русского консерватизма стали надындивидуальные ценности государственной целостности, национального единства на основе сильной власти, порядка и православно-соборного созна ния, “рационализация” функции сохранения исторической преем ственности, акцент на органический характер исторического разви тия, неприятие радикализма как справа, так и слева и др. Так, ис торик Н.М. Карамзин (1766--1826) подчеркивал, что необходима “более мудрость охранительная, нежели творческая”, что “для твердости бытия государственного безопаснее порабощать людей, нежели дать им не вовремя свободу”, что самодержавие это “палладиум” (хранитель) России, гарант единства и благополучия народа. Истинный патриотизм обязывает гражданина любить свое отечество, невзирая на его заблуждения.
В отличие от западноевропейского, русский консерватизм не требовал восстановления политических прав “уходящего” дворян ства, а призывал к политическому единению народа на принципах нации, отечества, патриотизма, “государственности как всенарод ного единства, или соборной личности народа”. Консервативная ре акция в России в начале XX в. вызвала волну национализма и черносотенного движения.
До 1861 г. в России существовало крепостное право, поэтому практически все направления русской политической мысли были ориентированы на решение социальных проблем и аграрного во проса; в XIX - XX в. в ней представлены различные течения рево люционного радикализма, восходящего к революционно-демокра тическим политическим идеям XVIII в. в творчестве А.Н. Радищева (1749-1802).
Если на Западе радикальная идея политической революции стала терять свое значение во второй половине XIX в., то в монархически-крепостнической России она присутствовала постоянно, оживая в периоды контрреформ. Революционный радикализм был одним из основных направлений политической мысли России XIX - начала XX в. Он был представлен некоторыми теориями де кабристов (П.И. Пестель), революционного демократизма 40- 60-х гг., революционного народничества (П.Н. Ткачев и др.) и марксизма. Постепенно утрачивая демократические и гуманисти ческие формы, критицизм по отношению к деспотизму бюрократической власти, революционный радикализм эволюционировал к на чалу XX в. в волюнтаристские течения анархизма (индивидуалисти ческое, анархо-синдикализм) и тоталитарные концепции идеологии большевизма.
Наиболее яркой формой революционного радикализма в России в начале XX в. были политическая идеология большевизма с его идеями социалистической революции как самодовлеющей цели, то тальным перевоспитанием трудящихся масс коммунистической партией, теория Л.Д. Троцкого о “перманентной” мировой рево люции. Для большинства течений русского революционного ради кализма была характерна недооценка эволюционных факторов социального прогресса, разрыв с прошлым.
Политико-правовая идеология и практика ленинизма и стали низма абсолютизировала классовый подход, роль и место комму нистической (большевистской) партии в системе диктатуры проле тариата, рассматривала государство как организацию экономичес ки господствующего класса, а диктатуру пролетариата - как цент рализованную организацию насилия; демократию, свободы, права личности, принципы гуманизма относила к числу малозначащих факторов общественно-политической жизни. Это во многом пред определило впоследствии “триумф и трагедию” ленинизма и стали низма.
Специфику развития государственности, политических традиций и учений России во многом определяло ее “срединное” положение между двумя цивилизациями: либерально-демократической, западной с ее республиканскими и конституционными традициями, раз витыми институтами гражданского общества, приоритетами свобо ды личности и собственности) и традиционной, “восточно-азиат ской” (с господством в ней общинных отношений, чертами восточ ной деспотии, подчиненностью личности религии и власти государ ства).
В результате исторически сложившегося промежуточного поло жения России как страны, находящейся между двумя цивилизация ми, ее характеризует “раскол” - как длительно существующее со стояние незавершенности российской модернизации. Раскол не по зволяет обществу как перейти к либеральной цивилизации, так и вернуться к традиционной. Еще с допетровских времен в российском государстве модернизационные преобразования осуществля лись главным образом “сверху вниз”, не получая обратного им пульса, в связи с чем в России плохо приживались ценности частной собственности, роста и накопления, правовые нормы, институты самоуправления и гражданского общества. Важнейшим показате лем “догоняющего типа развития” является также давний, глубо кий разрыв между сравнительно узкой управленческой и культурной элитой и остальным населением, - разрыв не только по уровню образования, но и социальный - имущественный и статусный.
Проблемы отношения России к Западу и Востоку, к Европе и Азии занимали в русской политико-социальной мысли важное место и постоянно “питали” русскую идею. К ней в XIX в. обраща лись славянофилы и западники, консерваторы и либералы, а в 20- 30-е гг. XX в. в эмиграции - евразийцы, пытавшиеся обосновать развитие России как особой цивилизации - Евразии - нового ис торико-культурного, геополитического феномена, исходя из тезиса об особом “месторазвитии” России. В основе учения евразийцев (экономиста П.Н. Савицкого, культуролога Н.С. Трубецкого, философа Л.П. Карсавина и др.) лежали следующие идеи: утвержде ние особых путей развития России как Евразии, органически соеди няющей элементы Востока и Запада; обоснование идеалов на началах православной веры; учение об идеократическом государстве, с “единой культурно-государственной евразийской идеологией пра вящего слоя”, выдвигаемого путем отбора из народа; акцент на вос точном, “туранском” элементе в русской культуре.
Идеализация общинного коллективизма, прочная традиция сли яния юридических, нравственных и религиозных категорий обусло вили “правовой нигилизм” русской политической мысли. Славяно филы и почвенники, народники и анархисты были склонны видеть в патриархальной крестьянской общине воплощение духа братской общности, которая может обойтись без писаных законов и не до пустить развития индивидуализма. В России всегда искали правду, понимая ее не как юридическую регламентацию поведения, а как стремление к справедливости, к добру и совершенству в общест венных и человеческих отношениях. Уже в первом памятнике оте чественного любомудрия - политическом трактате середины XI в. о законе и благодати” киевского митрополита Илариона противопоставляется формальный закон (тень) и благодать (истина), дающаяся просветленной душе; власть же соотносится с муд ростью правителя.
Политическая идеология либерализма есть продукт западной ци вилизации. В России либерализм не имел глубоких исторических корней, однако является одной из интеллектуальных традиций рус ской политической мысли, имеет свои национальные особенности и оригинальные идеи (прежде всего консервативный либера лизм), отсутствующие в классическом западноевропейском либера лизме.
Социальный идеал буржуазного общества, правовой идеал и осознание необходимости введения конституционных порядков были характерны для всех течений русского либерализма. Его теоретики рассматривали правовое государство и утверждение свобо ды личности во всех сферах общества оптимальными целями для социально-политического развития России.
Русский либерализм восходит к XVIII в. В своем историческом развитии он прошел три этапа:
1) “правительственный” либерализм, инициируемый сверху, охватывающий периоды царствования Екатерины II и Александра I . По содержанию это - просветительский либерализм, уповающий на просвещенную ограниченную монархию (конституционные про екты М.М. Сперанского);
2) либерализм пореформенного периода “охранительный”(консервативный) либерализм, синтезирующий либеральные идеи свободы и реформаторства с консервативными ценностями сильной власти, порядка и преемственности, “всестороннее западничествосо своеобразием национального развития” (Б.Н. Чичерин, П.Б. Струве и др.);
3) “новый” (социальный) либерализм начала XX в., сущностью которого был синтез идей либерализма и социализма в русле тра диции социал-реформизма европейской социал-демократии, про возгласивший необходимость обеспечения каждому гражданину “право на достойное существование” и поставивший проблему синтеза свободы и социального равенства. Его теоретики Н.И. Кареев, П.И. Новгородцев, Б.А. Кистяковский, С.И. Гессен разрабатывали проблемы правового государства и “правового со циализма”. Некоторые из них были теоретиками партии кадетов, а
С.И. Гессен в 1948 г. по приглашению ЮНЕСКО вместе с Тейя - ром де Шарденом, М. Ганди и др. участвовал в разработке Всеоб щей декларации прав человека.
Идеи либерализма не получили широкого распространения в России во многом из-за отсутствия широкой социальной базы.
Особенностью русской политической мысли, продолжающей традицию русской философии, является ее антропологическая ори ентация, “идея личности как носителя и творца духовных ценнос тей” (С.Л. Франк), осмысление проблем сущности и существова ния человека, смысла его жизни. О чем бы ни шла речь - о православном сознании, русской идее, преобразовании общества и го сударства, осмыслении бытия, власти, свободы • отечественные мыслители пытались раскрыть феномен человека и указать ему пути его собственного жизнеустроения. По мнению А. Валицкого, русская мысль была менее академичной, более “экзистенциальной”, чем западная, и более близкой современности.
Русских мыслителей начала XX в. не удовлетворял марксизм, абсолютизирующий классовый подход и “пролетарский мессиа низм” вплоть до диктатуры пролетариата, сводящий нравствен ность к “революционной целесообразности”, игнорирующий про блемы духовности и психологии человека.
Особенностью русской политической мысли является ее этичес кий пафос. Теоретики различных течений русской мысли пытались разрешить проблему: как усовершенствовать себя - либо путем аскетического монашеского подвига, либо путем социального акти визма, социальных преобразований, так или иначе решая толстовский вопрос: “Как человеку самому быть лучше и как ему жить лучше?” Для представителей практически всех направлений отечественной политологии (за исключением русского бланкизма, пред ставленного П.Н. Ткачевым, идеологии большевизма и сталинизма) анализ политических институтов, процессов и отношений был немыслим вне нравственности. Нравственные нормы служили критерием оценки политического поведения властвующих и содержания, целей и задач самой политики и даже познания. И. Киреевский отмечал, что истина не дается нравственно ущербному человеку. Отправной точкой здесь была прочная традиция Русской философии этика христианства, православие. Глубин ная особенность русского умозрения восходила к аскетической традиции восточного православия, которая в течение многих столетий определяла духовную жизнь России. Даже проблема социализма, широко дискутировавшаяся на рубеже веков, была для многих тео ретиков “легального марксизма” и “христианского социализма” проблемой этической.
Односторонний подход некоторых западных ученых (например, А. Янова, Т. Самуэли и др.), которые рассматривают прошлое Рос сии и историю ее политической мысли исключительно как “прокла дывание пути” к советскому тоталитаризму, равно, как и точка зре ния “новых патриотов” об отсутствии в интеллектуальной традиции России правовых и либеральных идей и о наличии лишь националь ных, “самобытных” ценностей, понимаемых исключительно в патриархально-религиозном духе, представляются ошибочными и предвзятыми.
Эволюция и основные направления отечественной политичес кой мысли XIX начала XX в. убеждают нас в ее чрезвычайном многообразии, богатстве, оригинальности и противоречивости, о наличии самых различных теорий, идей и концепций. Познакомим ся с некоторыми из них.
2. Проблемы свободы личности, власти и государства в русской политической мысли XIX - начала XX в.
“Век, наиболее характеризующий русскую идею, XIX век, век мысли и слова”, отмечал Н.А. Бердяев. Именно в XIX в. “русский народ высказал себя в слове и мысли и сделал это в тя желой атмосфере отсутствия свободы”. Именно в XIX в. в России наступает расцвет политической мысли. Теоретики различных те чений либерализма, консерватизма, революционного радикализма по-разному осмысливали центральные проблемы и темы политоло гии: власти и государственного устройства, свободы личности, “права и прав”, оптимальных для России форм правления и демо кратии, разрабатывали оригинальные концепции правового государства.
Представителем “правительственного” направления русского либерализма был ММ. Сперанский (1772--1839) • государственный деятель эпохи Александра I и Николая I , правовед, один из первых в России теоретиков правового государства. Считая госу дарственный строй России деспотическим, он призывал Александ ра I к установлению конституционной монархии “сверху” путем ре форм и предлагал несколько конституционных проектов. Их суть сводилась к следующему: 1) царь назначает аристократов-сановни ков в Государственный совет (типа палаты лордов) как законосове щательный орган при императоре; 2) обязательное разделение властей: исполнительная - у Совета министров, законодательная у Государственной Думы (от центральной до губернской, уездной и волостной), которая должна быть выборной на основе имущественного, а не сословного ценза; 3) судебная власть во главе с Судебным Сенатом должна быть выборной тоже сверху донизу. Идеи Сперанского о создании выборных дум и реформе суда не были осуществлены, ему удалось преобразовать лишь систему ми нистерств, просуществовавшую до 1917 г., и создать Государствен ный совет. Он начал формирование просвещенной русской бюро кратии, осуществил некоторые церковные реформы, при Николае I впервые провел кодификацию русских законов, составил проект конституции Финляндии (до сих пор Сперанский - национальный герой Финляндии).
Именно Сперанский впервые в истории русской политической мысли (в 1809 г. во “Введении к уложению государственных зако нов”) использовал термин “политическая система”: “сколько бед ствий можно было бы сберечь, если бы правители, точнее наблюдая Движение общественного духа, сообразовывались ему в началах политических систем и не народ приспособляли к правлению, но прав ление к состоянию народа”.
Большое влияние на русскую политическую мысль XIX в. оказа ло движение революционеров-декабристов, которое в идейно-по литическом плане не было однородным: оно размежевалось на левое, радикальное (Южное общество) и более умеренное (Северн ое общество). Но всех декабристов объединяли демократические ид еалы Просвещения, ликвидации абсолютизма, крепостничества и сословных привилегий, приверженность западным теориям естест венного права и общественного договора. Программными произведениями декабристов были “Русская правда” П.И. Пестеля и проект конституции Н.М. Муравьева.
П.И. Пестель выступал за демократическую республику, где верховная законодательная власть принадлежала бы однопалатно му Народному вече, избиравшему на пять лет исполнительную власть - Державную Думу, также избираемую народом, один из пяти членов которой переизбирался бы ежегодно. Основные (“за ветные”) законы могли изменяться только путем всенародного голосования. Для контроля за исполнением конституции и “компе тенцией” разделения властей он предлагал власть блюститель ную - Верховный Собор из 120 “бояр”, избиравшихся пожизненно, т.е. выдвинул идею современного конституционного суда. Избирательным правом должны пользоваться все российские граждане с 20 лет, независимо от имущественного ценза, исключая осужден ных по суду и прислугу. “Русская правда” провозглашала гражданское и политическое равенство, свободу “книгопечатания, вероис поведания, право каждого участвовать в государственных делах”. В ней отрицалась федерация как “возврат к удельной системе” причине бедствий России - и провозглашался принцип унитариз ма - “единства и не раздел и мости” Российского государства. Сто лицей унитарной Российской республики Пестель предлагал сде лать Нижний Новгород. Пестель отрицал значение национальных отличий племен и народностей, предусматривал освобождение крестьян с наделением их землей.
Он был сторонником свержения царизма и установления республики через революцию и диктатуру временного (на 10--15 лет) Верховного Правления, которое должно было постепенно ввести конституционное устройство. “Русская правда” была самым ради кальным проектом буржуазного переустройства крепостной Рос сии, созданным декабристами.
Проект конституции Н.М. Муравьева был более умеренным и предусматривал не республику, а конституционную монархию: “Русский народ, свободный и независимый, не может быть принадлежностью никакого лица и никакого семейства. Все русские люди равны перед законом. Крепостное состояние, разделение людей на 14 классов отменяются. Граждане имеют право составлять обще ства и товарищества и обращаться с жалобами к Народному вече, к императору”. В отличие от Пестеля, Муравьеву будущая Россия представлялась федеративным государством (по примеру Североамериканских Соединенных Штатов) со столицей в Нижнем Новго роде. Империя делилась на 13 держав (штатов) и 2 области, имею щие свои столицы. Град Святого Петра был столицей Волховской державы. Двухпалатное Народное вече “облечено всею законода тельной властью”, а император оставался лишь “верховным чинов ником российского правительства”.
Идею союзной конфедерации всех славянских народов отстаива ло Общество соединенных славян, созданное в 1823 г. в Новгород- Волынске под руководством юнкеров, братьев П. и А. Борисовых и польского студента Ю. Люблинского. Общество выступало за “ре волюционное единение” всех славянских народов в демократичес кую федерацию, членами которой должны были стать Россия, Польша, Богемия, Моравия, Венгрия с Трансильванией, Сербия, Молдавия, Валахия, Далмация и Кроация. Каждый из объединен ных славянских народов должен был иметь конституцию, отвечаю щую его национальным традициям, а для управления общими дела ми Союза создавался Конгресс. В отличие от других организаций декабристов Общество соединенных славян было против револю ции. Обязанностью славянина его члены считали распространение основных начал общественного блага - гражданского общества, основанного на началах промышленности и нравственности.
П.Я. Чаадаев ( 1794- -1856) оказал особое влияние на русскую общественную мысль XIX в., стоял у истоков полемики между сла вянофилами-западниками. В его “Философических письмах” зву чит пессимизм относительно прошлого и настоящего России, наве янный поражением декабристов: “Мы не принадлежим ни к Западу , ни к Востоку. Мы принадлежим к числу тех наций, которые... существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный Урок”.
Полемика славянофилов и западников в 30-40-е гг. о судьбе россии и ее призвании в мире, о том, по какому пути - западному Ил и самобытно-русскому - идти стране, не исчерпана до сих пор, воз рождаясь в современных дискуссиях между “новыми западниками - радикал либералами и “новыми славянофилами” - пред ставителями национал-патриотической оппозиции.
Западники считали, что будущее России состоит в ее приобщении к европейской либеральной цивилизации, ее политическим и социально-экономическим институтам (парламенту, частной собст венности и т.д.). Они отстаивали идею о единстве закономерностей развития России и Европы, но преувеличивали “подражательность” и “заимствованность” русской культуры. Умеренные западники (Т.Н. Грановский, К.Д. Кавелин и др.) мечтали о “царстве правового порядка” и считали буржуазный парламентаризм в рамках консти туционной монархии, установленной “сверху”, идеальной формой государственного устройства для России; представители леворадикального направления - В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.Г. Черны шевский - разрабатывали социалистические концепции.
В отличие от западников славянофилы (А.С. Хомяков, К.С. и И.С. Аксаковы, И.В. Киреевский, Ю.Ф. Самарин) акцентировали внимание на самобытности исторического прошлого России и счи тали, что Россия и Запад - это два особых мира, закономерности развития которых совершенно различны. К.С. Аксаков отмечал, что в основании государства западного - насилие, рабство и вражда, а в основании государства русского - добровольность, свобода и мир. Важнейшим мировоззренческим различием славянофилов и западников было отношение к духовным традициям православия.
По мнению славянофилов, самобытность исторического пути России определяют: 1) крестьянская община - “мир” - единст венный уцелевший гражданский институт всей русской истории; 2) православие, сочетание свободы и единства, по Хомякову “соборность” (свободная братская общность и единение людей на принципах любви, “собирание” всех их способностей: чувств, веры, “живознания” как условий подлинной народной жизни, познания истины и пути нравственного возрождения - в противовес западному рационализму, убившему душевную целостность и живую цельность человеческого бытия). Они считали нравственным, еще “догосударственным” идеалом народа вечевой (общинный) идеал, расчлененный впоследствии на соборный (совесть народа) и авторитарный (власть государства).
Славянофилы проводили идею о “добровольном призвании* власти как начальном моменте русской государственности: власть была “желанна” русскому народу “негосударственно му”, не претендовавшему на политические права. Православие они трактовали как фундамент мировоззрения, монархию считали иде альной формой социума, а крестьянскую общину идеальным нравственным миром. Разрушение этих трех начал русской культу ры произошло со времени Петра I , “исказившего” Россию насаж дением европейских порядков. Отстаивающее своеобразие ре лигиозно-исторического и культурно-национального своеобразия России, славянофильство представляло собой вариант консерва тивно-романтической утопии.
Политическая программа славянофилов была умеренной: 1) от мена крепостного права (источника новой “пугачевщины” и “язвы пролетариата”), освобождение крестьян с землей при сохранении общины и вотчинной патриархальной власти помещиков; 2) сохра нение самодержавия по принципу “царю - силу власти, народу - силу мнения”; 3) возрождение совещательных земских соборов. В пореформенный период под влиянием славянофильства сложились неославянофильство и почвенничество. Политико-социологичес кая концепция почвенников (Ф.М. Достоевского, Ап. А. Григорье ва, Н.Н. Страхова) включала утопическую идею сближения славя нофильства, западничества, “официальной народности” и право славия.
Петрашевцы (М.В. Буташевич-Петрашевский, Н.А. Спешнев и др.) в конце 40-х гг. пытались перенести идеи французского уто пического социализма на русскую почву. Их политическим идеалом была республика с однопалатным парламентом, выборность всех правительственных должностей, всеобщее избирательное право и равенство перед законом и судом, независимость суда от администрации, введение адвокатуры и выбранных народом присяжных за седателей.
Революционные-демократы 40-60-х гг. (В.Г. Белинский, А-И. Герцен, Н.Г. Чернышевский и др.) считали буржуазный строй прогрессивнее феодального, но критиковали буржуазный парла ментаризм за формально-правовое равенство. Для них борьба за Демократию в России сливалась с борьбой за социализм, за республику , в которой полностью осуществится идеал народовластия и Св ободный человек сможет сформироваться как личность. Социа лизм им виделся возникающим в ходе крестьянской революции 1и бо из общины (концепция русского “крестьянского”, или “аграрн ого” социализма Герцена), либо как строй производственной асс оциации (Чернышевский).
Традиции революционно-демократической идеологии 40- 60-х гг. в 70-е гг. XIX - начала XX вв. продолжили народники, Феномен народничества есть своеобразное русское явление, как своеобразным русским явлением был русский нигилизм и русский анархизм. В народничестве сосуществовали многообразные тенден ции: консервативная, либеральная и революционная, материалис тическая и религиозная. Народничество - это и идеология, вклю чающая комплекс философских, экономических, политических, социалистических теорий, и политическое движение разночинной ин теллигенции и студенчества. Крупнейшей народнической организа цией была “Народная воля” (1879--1883). В XX в. многие идеи народничества использовались партией социалистов-революцио неров (эсеров).
Острота дилеммы самодержавие - социализм в теориях народ ников была снята приоритетом идеала некапиталистического пути развития России, ее перехода к социализму через использование коллективистских традиций докапиталистических институтов (об щины, артелей). Теория народников, претендующая на обоснование самобытного развития России, имела два основных источника: 1) учение о роли личности в историческом процессе; 2) убеждение в особом национальном характере и духе русского народа.
В вопросах политической программы различные фракции рево люционных народников объединял лозунг “Земля и воля”. Что же касается ее реализации, то здесь предлагались разные средства: пропагандисты во главе с П.Л. Лавровым выступали за путь дли тельной социалистической пропаганды в народе как предваритель ной работы для свершения революции; заговорщики (бланкисты) во главе с П.Н. Ткачевым, которого Бердяев считал “якобинцем, подобно партии большевиков проповедующим захват власти “ре волюционным меньшинством”; народники-анархисты, теоретика ми которых были М.А. Бакунин и П.А. Кропоткин. Последние пополнили мировой анархизм концепциями анархо-федерализма (Ба кунин) и анархо-коммунизма (Кропоткин).
Главными факторами исторического прогресса и основой обще ства П.Л. Лавров (1823--1900) считал солидарность и коопера цию, заменяющих конкуренцию, “развитие личности” и “воплоще ние в общественных формах истины и справедливости”. Социоло гия на основе субъективного метода способна выявлять эволюцию форм солидарности, исследовать общественные идеалы, выдвигаемые наиболее развитыми, “критически мыслящими личностями” И3 среды интеллигенции. Такие личности - двигатели социального и культурного прогресса: именно они призваны работать в народе во имя его духовного пробуждения и политического освобождения. Моральный пафос теории Лаврова о долге интеллигенции перед народом нашел широкий отклик среди демократически настроенной части русского общества. Лавров отвергал буржуазное государство как недемократическое и предлагал в качестве его альтернативы “рабочий социализм” - “царство солидарности трудящихся”.
П.Н. Ткачев (1844- -1885) считал, что крестьянская община яв ляется готовым элементом социализма и что русский народ гораздо ближе к нему, чем народы Запада. Полагая, что русское государство “висит в воздухе” и необходима лишь акция революционного меньшинства, он отмечал: “Подготовить революцию • это совсем не дело революционера. Ее подготовляют капиталисты, помещики, попы, полиция, чиновники, консерваторы, прогрессисты. Революционер делает революцию”.
Основными политическими требованиями народовольцев были следующие: “замена царской власти народоправлением”, созыв Учредительного собрания, всеобщее избирательное право, демо кратические свободы, передача земли крестьянам, демократическое самоуправление независимых общин и их союзный договор, на циональное равноправие.
Либеральный народник Н.К. Михайловский (1842--1904) оп ределял прогресс как движение к социальной однородности и со здал учение о “правде-истине” и “правде-справедливости”. Его теория “героев и толпы” была очень популярна среди членов орга низаций народников по преимуществу молодых людей. В ней Рассматривалась одинокая личность “героя” как главного творца истории и революции, а “толпе” отводилась пассивная роль. Это была попытка объяснения возникновения общественных движений через механизм “подражания”, стадности и психологического “заражения” от сильной личности, своеобразная социально-психологи ческая интерпретация взаимоотношений лидера и массы, предтеча теории Тарда.
М.А. Бакунин (1814- -1876) - один из основателей и теорети- анархизма. Ошибочно отождествлять понятия “анархизм” и “анархия”. Анархизм противоположен не порядку и гармонии, а власти, насилию. “Анархия есть хаос и дисгармония, т.е. уродство. Анархизм есть идеал свободной, изнутри определяемой гармонии и лада”, - отмечал Н.А. Бердяев.
Философско-мировоззренческий принцип Бакунина, без кото рого невозможно понять его концепцию государства, - это “органическое”, целостное восприятие организации жизни на основе единства человека, общества и Вселенной. Нарушение этой гармонии приводит к централизации аппарата власти, к государству, ко торое неизбежно превращается в бюрократическую систему управ ления “сверху вниз”. Бакунин считал государство “самым цинич ным отрицанием человечности, разрывающим солидарность наций, с рождением которого мир политики стал ареной мошенничества и разбоя”, и выдвинул идею его уничтожения.
Можно сказать, что у Бакунина представлена доктрина “анти власти”, но не безвластия, а самоуправляющегося безгосударст венного анархического общества. Централизму власти государства, различным формам “государственного социализма” - авторитар ного и регламентированного (к которому он причислял и марксизм), Бакунин противопоставляет идеал безгосударственного “анархи ческого социализма” на началах самоуправления, который он по нимал как “новую организацию отечеств... на принципах свободной федерации индивидов - в коммуны, коммун - в провинции, про винций в нации, наций в Соединенные Штаты Европы,* СШЕ • в соединенность всего мира”. “Федеральная” организация общества, построенная “сверху вниз” и состоящая из рабочих и земледельческих ассоциаций и групп, в его модели мыслилась на началах свободы, равенства, справедливости, а “социальный во прос социально-революционных анархистов” заключался в воспи тании и образовании народа. Некоторые идеи Бакунина утопичны, но он обозначил важную проблему политологии - проблему coo т ношения государственной власти, местного управления и самоуп равления, т.е. “вертикального” и “горизонтального” управления. После смерти М.А. Бакунина главным теоретиком анархизма считался П.А. Кропоткин (1842--1921) “мятежный князь”! географ, геолог, историк, по словам Б. Шоу, “один из святых столетия”. Он считал возможным сразу же после уничтожения го сударства и частной собственности перейти к распределению по потребностям, предлагая обобществление всей собственности (земли, фабрик, “жизненных припасов”) в, общенациональном, а затем • в интернациональном масштабах. Кропоткин характеризовал свой идеал “вольного” (а не “подначального”) безгосударственного анархического коммунизма так: “Освобождение произво дителя от ига капитала. Коммунальное производство и свободное потребление всех продуктов совместной работы. Освобождение его от ярма правительства. Свободное развитие индивидов в группах и групп в федерациях... Освобождение от религиозной морали. Сво бодная мораль, без принуждения и санкций,... переходящая в состо яние обычая”.
Он был противником “навязывания коммунизма свыше” путем массового красного террора, напоминая Ленину, что “якобинцы” оказались могильщиками Великой французской революции. Кро поткин осуждал “диктатуру партии” большевиков, подменившую власть Советов, и уже в 1920 г. предостерегал, что “Россия стала Советской Республикой лишь по имени”. В своей последней работе “Этика” он рассмотрел историю развития нравственных учений и обосновал “нравственные начала анархизма: Равенство как Спра ведливость”.
Идеи народников о свободной кооперации и солидарности, их критика авторитаризма и диктатуры были причиной негативной оценки Сталиным как революционного, так и либерального народ ничества, изучение которого было надолго запрещено. На Западе идеи народничества привлекают внимание исследователей “пери ферии капитализма”, молодежной контркультуры, движения “новых левых”, различных “альтернативных” социальных движе ний и нетрадиционных социалистических концепций.
Убеждения славянофилов в особой миссии русского народа легли в основу историософской концепции неославянофила 1-Я. Данилевского (1822--1885), которую он изложил в книге Россия и Европа” (1871). Задолго до О. Шпенглера и А. Тойнби Данилевский сформулировал теорию “культурно-исторических т ипов”, идею цикличности в развитии культур и цивилизаций. Он выделяет в истории 10 локальных культурно-исторических типов (Цивилизаций): египетский, китайский, греческий, римский и др., и особый нарождающийся одиннадцатый тип - “славянский”, который должен стать качественно новым, перспективным.
Данилевский был убежден в необходимости сохранения устоев российского государства - самодержавия, поземельной общины, сословной монархии, церкви, но выступал против имперского, на сильственного присоединения народов, которое лишает их само бытного развития. Формы взаимовлияния народов - “пересадка” (колонизация), “прививка” (ассимиляция) и “удобрение”, но лишь последняя плодотворна, так как признает право рождающихся народов на культурно-историческую деятельность и самобытное на циональное развитие.
Рассуждая об упадке Европы в духе славянофилов, Данилевский идет дальше. Он настаивает на необходимости полного отрешения от мысли “о какой бы то ни было солидарности с европейскими ин тересами (Мы и Европа - разные миры)”, образования Всесла вянской федерации (с Константинополем как столицей), членами которой должна стать славянско-православные государства (Рос сия и Болгария), славянско-католическое Королевство Чехо-Мо равско-Словенское, югославское государство, три неславянских народа: греки, румыны и мадьяры. Его концепция синтезировала панславянские тенденции с идеями православного единства, отра жая в целом российские геополитические интересы. Он одним из первых русских политических мыслителей начал рассматривать внешнюю политику государства на основе приоритета националь но-государственных интересов. Европоцентризм, склонный ото ждествлять западную (романо-германскую) цивилизацию с общечеловеческой, а прогресс - с вестернизацией, издавна видел в России страну, препятствующую прогрессу, и не допускал ее к рав ноправному участию в европейской политике.
К.Н. Леонтьева (1831 -1891) называли “русским Ницше”, а П.Б. Струве считал его “самым острым умом, рожденным русской культурой в XIX веке”. В творчестве Леонтьева он особо выделял идеи о “сверхразумных (иррациональных) и таинственных (мистических) основаниях бытия государства” и о христианстве как “учении и пути личного спасения”.
Согласно консервативной теории “русского византизма” Леонтьева, принцип византизма - православие - обеспечит нацио нальное единство России, главные силы которой - государство и церковь. Русский народ по строю чувств и мысли - Византией-самодержавие и православие в его душе имеют сокровенный мир, все мужицкие бунты были монархические. Византия дала не повторимое трагическое своеобразие русской душе и культурной идее: от нее идет типично русское пассивно-трагическое созерцание земной жизни. Либералы запутали Россию своими “европейскими ” реформами, социалисты ведут ее к лживому эгалитаризму и ут рате духовности. Россию надо “подморозить”, и “пора учиться ре акции”, и “Бога бояться надо, а не любить”.
По мнению Леонтьева, ни одна нация не может пройти высшее развитие дважды: закон “триединого процесса развития”, сформу лированный Данилевским, для всех народов одинаков: первоначальный период “простоты”, “цветущее развитие” и “вторичное смесительное упрощение”. Он осуждал любой национализм, в том числе - и русский: многонациональная Россия может иметь толь ко один способ существования - централизацию, на идее которой тысячелетие покоилась русская государственность. Сильная власть, православие как религия “страха и спасения” для него - реальные ценности, а свобода - разрушительный фактор общест венного развития.
Л.А. Тихомиров (1852--1923), автор “Монархической государственности” (1905) предпринял попытку синтезировать самодер жавие с религиозно -нравственными идеями соборного общества. Анализируя три формы власти монархию, демократию и аристократию, он приходит к выводу об исторической перспектив ности монархии как результата длительного исторического разви тия государственных систем. В отличие от деспотии истинная монархия (самодержавие) связана с верховенством нравственного идеала, что возможно при свободном союзе государства с церковью и законосовещательным народным представительством.
Крупнейшими представителями религиозно-нравственной тра диции русской политической мысли были B . C . Соловьев и "•А. Бердяев. Для них государство перестает быть лишь политиче ским институтом и юридической категорией. Чтобы не преврати ться в Левиафана, государство должно быть “деятельно нравст- 1е нным”, подчинить себя религиозному началу. Политика перестает быть изолированной от духовной жизни общества областью при усл овии, что в основе политики будет идея не внешнего устроения о бщества, а внутреннего совершенствования человека, и политика подчинена идее воспитания.
B . C . Соловьев ( 1853 - 1900), сын известного русского историка С.М. Соловьева, выдвинувший национальную религиозно-нравст венную философию XIX в. на мировой уровень, до 90-х г. придерживался идеи “свободной теократии” (т.е. синтеза Вселенской цер кви и Всемирной монархии, необходимости слияния духовной и светской властей, которые должны осуществлять русский царь и римский первосвященник, в “Богочеловеческом союзе”), в кото рой восторжествуют христианство и справедливость. Однако разо чаровавшись в способности русского общества объединить “вос точное благочестие и западную цивилизацию”, он отказался от своей консервативной теократической утопии.
Менее известны его идеи о правовом (“правомерном”) государ стве, изложенные в работе “Оправдание добра. Нравственная фи лософия” (1897) и его учение о “человеческой полноправности”, которую государство обязано гарантировать всем гражданам. B . C . Соловьев одним из первых в европейской политической мысли сформулировал идею “права каждого человека на достойное существование”, использованную затем теоретиками русского социаль ного либерализма и партии кадетов.
Концепция B . C . Соловьева о “правомерном” государстве, к отличие от западноевропейской традиции, построена на взаимосвязи таких категорий как нравственность, свобода личности, равенство, справедливость, право, власть, государство. Политика немыслима вне нравственности, вне его философской доктрины “всеединства” (всеобщей целостности трех основных категорий бытия - истины, добра, нравственности или красоты - на основе религиозно- нрав ственных ценностей православия). Государство и право это средства для осуществления такого Всеединства, а “разделение между нравственностью и политикой составляет одно из заблужде ний и зол нашего века”.
Для мыслителя “государство - это воплощенное право”, “со бирательно-организованная жалость”; он отстаивает “силу права, а не право силы”. Он критикует любые формы бесправной и без* нравственной власти: “цезаропапизм” и “казенное православие” “экономический социализм, отрицающий общество духовное* Власть должна быть ограничена правом и быть “дееспособной за конностью”. Соловьев - сторонник разделения трех ветвей влас ти как необходимого условия “правомерного государства” (при этом верховная власть - законодательная, а судебная - должна контролировать административно-исполнительную и быть выше последней).
Право для Соловьева немыслимо без нравственности (“право - низший предел нравственности, принудительное требо вание реализации определенного минимума добра”) и без свободы, равенства и справедливости (“право есть свобода, обусловленная равенством”, или “синтез свободы и равенства”, а справедливость есть равное для всех исполнение нравственно-должного). Законы, не соответствующие понятию добра, являются неправовыми и под лежат отмене. “Ступенями” в развитии нравственности (она “выше” права) являются стыд, жалость, благоговение, христиан ская любовь. Идеи Соловьева оказали огромное влияние на разви тие религиозной философии конца XIX - - начала XX в., на культуру русского “серебряного века”.
Поиски гармонии интересов общества и свободы личности, сущ ности демократии, нравственной политики продолжил Н.А. Бердя ев (1874- -1948), создатель системы “христианского социализ ма”, “экзистенциальной диалектики” личности, представитель “социального иерархизма”.
Главная тема работ Бердяева свобода личности, которой противостоит враждебное родовое начало (в образе Великого Инквизитора), проявляющееся в истории церкви, сжигающей ерети ков; в тоталитарном государстве; в цивилизации, разрушающей ду ховность и культуру; в “безбожном”, “централизованном” социа лизме, “экзальтирующем” революционную волю и “коллективирующем совесть и сознание”. Для него свободу и права человека гарантируют недемократические избирательные права, не государст во и не парламентарный строй, а высшие, объективные “начала”, имеющие “сверхчеловеческую природу” - Бог, церковь Христова. Только такое понимание свободы дает нравственную санкцию су ществованию социализма, который должен разрешить социальный во прос и создать реальные условия реализации свободы и творчес ких возможностей личности.
Для Бердяева “христианство должно быть соединенным лишь с Системой персоналистического социализма, соединяющего прин- личности как верховной ценности с принципом братской любви”. В своей концепции “персоналистического социализма” и выводах о сущности демократии он сумел трансформиро вать общечеловеческие ценности с социально-политического уров ня в сферу индивидуального поведения. Его отношение к государству менялось, но в целом он отрицал государство как “царство Ке саря”, символами которого во все времена были равная для всех похлебка, политический макиавеллизм, полиция, шпион и палач.
Его концепция элитарной, “качественной” демократии постро ена на принципе иерархизма и не приемлет ни самодержавия, ни буржуазной демократии с ее “формальным абсолютизмом народо властия”. Для него демократия “как большинство голосов, или ме ханика количеств” ведет не к царству лучших, а к власти “толпы, массы” • неуправляемой и безответственной. Для него демокра тия это прежде всего власть над собой, “самодисциплина и самовоспитание личности”. Проблема демократии в России требу ет решения задачи “образования как личного характера, так и на ционального характера русского народа”, иными словами, искоренения рабства через практику самоуправления, избрания во власть лучших, т.е. личностей, осознающих свою великую ответственность и возлагающих на себя великие обязанности.
Бердяев одним из первых в мировой политологии, ранее X . Арендт, К- Фридриха и 3. Бжезинского выявил онтологические (бытийственные) основания и признаки тоталитаризма: 1) претен зии частичного (одной идеи, нации, класса, группы, личности) на всеобщность; 2) всепоглощающие структуры властвования; 3) мас совидность системы; 4) “машина”, разрушающая духовность лич ности и “омассовляющая” сознание. Он прозорливо предостере гал об опасности такой формы тоталитаризма, как безличный, “коллективистский тоталитаризм большевистской демократии”, враждебной аристократическому духу свободы и самоценности каждой личности, культуры, для которой “человек - лишь ста тистическая единица”.
Крупнейшим теоретиком русского консервативного (“охра нительного”) либерализма рубежа веков был Б.Н. Чичерин (1828--1904) - правовед, неогегельянец, государственник. Глав ным для него было обосновать необходимость интеграции осново
полагающих для классического западного либерализма идей свобо ды, закона и частной собственности с политическими реалиями России рубежа XIX - XX в.: “примирить” самодержавную власть с ростом оппозиционного движения, отстаивающего демократичес кие свободы и конституционный строй.
Чичерин дал первую в истории отечественной политической мысли типологию русского либерализма, выделив три его вида, ко торая весьма актуальна для классификации современного россий ского либерализма: 1) “уличный” - либерализм толпы, для кото рой характерны политические скандалы и самолюбование собственным “волнением”; 2) “оппозиционный” - систематически об личающий власть в “ошибках” и “наслаждающийся собственной критикой”; 3) “охранительный” либерализм, ориентированный на осуществление реформ на основе взаимных уступок и компромис сов, сущность которого состоит в “примирении начала свободы с началом власти и закона. В политической жизни лозунг его: либе ральные меры и сильная власть”.
Главной проблемой общественной жизни Чичерин считал согласование двух противоположных начал - личности и общества, по скольку духовная природа личности состоит в свободе, а общест венное начало выражается в законе, ограничивающем свободу. Где нет свободы, там нет субъективного права, а где нет закона, там нет объективного права. Власть призвана быть мерой, охраняющей закон и сдерживающей свободу, иначе в обществе воцарится дес потизм государства или “тирания демократии”. Отношение свободы и закона может быть двоякое: добровольное и принудительное; первое определяется нравственностью (“внутренней” свободой), а второе - правом. Государство есть высшая форма общежития по сравнению с семейством, гражданским обществом, церковью, ибо все элементы человеческого общежития сочетаются в государстве как в союзе.
Основой права является “гражданская” (личная) свобода, включающая права: занятия любой деятельностью; свободы “пере мещения и поселения”; “обязанности” по отношению к другому; собственности “первого явления свободы в окружающем
мире”. Чичерин был противником социализма и одним из первых к ритиков марксизма в России, полагая, что отрицание частной соб ственности навсегда останется мечтой утопистов, не признающих ес тественно-нормальное развитие общества. Отстаивая принцип Ча стной собственности, он выражал интересы молодой российской буржуазии. Гражданская свобода должна быть дополнена политической, в том числе - свободой создания политических партий. Для политической стабильности необходимы как “охранительная” (консервативная), так и “прогрессивная” (либеральная) партии.
Главной задачей, целью и условием правового (“правильного”) государства Чичерин считал охрану гражданских и политических свобод граждан: государство как “носитель высшего порядка”, вер ховной власти и “юридический союз” имеет эту прерогативу. Оно обязано также осуществлять “общее благо” (“общественную пользу”), т.е. помощь обездоленным и малоимущим (идея о системе государственного социального обеспечения). Оптимальной для России формой государства он считал конституционную монархию (триединство начал власти, закона и свободы), где монарх вопло щает начало власти, дворянство - начало закона, а представители народа - начало свободы. Конституционная монархия как эффек тивное средство разделения властей между разными сословиями особо необходима в недемократическом обществе, поскольку защи щает его от политической нестабильности.
Огромную роль в разработке теории марксизма и пропаганде его идей в России, потеснивших в 90-е гг. народничество, сыграл Г.В. Плеханов (1856--1918). Признавая, что Россия должна прой ти через фазу капиталистического развития, в которую она уже вступила, Плеханов отстаивал демократические политико-право вые институты и юридические нормы буржуазного государства (конституцию, парламентское представительство) и считал их не обходимыми для политической подготовки рабочего класса к гряду щей революции. Полагая, что русский капитализм “отцветет, не успев расцвести”, он предлагал преодолеть крайности анархического безвластия и буржуазного государства в “панархии” - “пря мом народном законодательстве”, подлинной демократии народа через утверждение законов на референдумах.
Плеханов осуждал “большевистский переворот” как авантюру, противоречащую марксизму, и не считал В.И. Ленина выдающимся теоретиком марксизма, потому что усматривал в его концепции “внесения классово-пролетарского революционного сознания извне” субъективизм и разновидность народнической теории “героев и толпы”.
Гносеологическую и этическую критику революционного (орто доксального, догматического) марксизма - на основе философии
Канта, экономического детерминизма и эволюционизма пред приняли теоретики “легального марксизма” (П.Б. Струве, С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, М.И. Туган-Барановский и др.), эво люция которых в целом состояла в движении от “критического” (“легального”) марксизма к различным формам идеализма и рели гиозно-нравственного миросозерцания. Они считали, что филосо фия марксизма подчиняет должное - сущему, свободу - необходимости, идеал - -действительности, и что практически-политичес кая часть революционного марксизма (учение о классовой борьбе, диктатуре пролетариата, крушении капитализма, неизбежности социалистической революции, “научный социализм”) не может быть научно доказана.
Огромное значение имели идеи сборника “Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции” (1909), посвященного критике духовного кризиса русской интеллигенции, оценке ее отношения к филосо фии, политике, государству, праву, религии, культуре, анализу при чин и смысла революции 1905--1907 гг. как в конечном счете - отсутствия в России либерально-консервативной политики, огра ничивающей левый радикализм и реакционный консерватизм, дли тельного отчуждения власти от народа.
Авторами “Вех” были Н.А. Бердяев, П.Б. Струве, С.Л. Франк, Б.А. Кистяковский, С.Н. Булгаков и др. Их объединяло “признание первенства духовной жизни над внешними формами общежития”; критика материализма, нигилизма и революционализма в миросозерцании русской интеллигенции, забвения ею “почвенных устоев” и приоритета непреходящих религиозных ценностей в русской культу ре; критика “безрелигиозного “отщепенства” интеллигенции от государства (Струве); утилитарного понимания культуры и этики нигилизма, характеризующих ее нравственное мировоззрение (Франк); “самообожествляющегося героизма” и отсутствия “хрис тианского подвижничества” (Булгаков); отсутствия идеала “право- б ой личности” и правового сознания (Кистяковский). Идеи : Вех” “слабого предчувствия той моральной и политической катастрофы, которая разразилась в 1917 г.”, были развиты в сбор нике “Из глубины. Сборник статей о русской революции” (1918).
Октябрьская революция 1917 г. прервала развитие многих на правлений отечественной политической мысли, ставшее невозмож ным в условиях господства идеологии большевизма. В эмиграции оказались сотни деятелей науки и культуры, среди них крупнейшие русские философы и политологи П.Б. Струве, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, И.А. Ильин, С.Н. Булгаков, Г.П. Федотов и др. Представители русского зарубежья принадлежали к разным течениям философской и политико-социологической мысли, но большинству из них было присуще неприятие “октябрьского переворота”, “ста линократии”, вера в посткоммунистическое возрождение России на принципах свободы и на основе нравственно-религиозных ценнос тей. К основным направлениям политической мысли русского зару бежья, типология которого недостаточно разработана, относятся евразийство, “сменовеховство”, социальный иерархизм(Н.А. Бер дяев, С.Л. Франк), неомонархизм (И.А. Ильин, И.Л. Солоневич), христианский социализм, пытавшийся соединить христианство с социализмом (С.Л. Булгаков, Г.П. Федотов).
Многие идеи, высказанные мыслителями русского зарубежья, актуальны для анализа политических процессов в современном рос сийском обществе, для исследования важнейших проблем полити ческой науки. Это и критика марксизма на основе неокантианства П.Б. Струве (первая в истории европейской ранее Э. Бернштейна - и русской мысли), его концепция консервативного либерализма, синтезирующего классический либерализм и ценностный, духовно-культурный консерватизм. Это всесторонний анализ Н.А. Бердяевым и И.А. Ильиным феномена тоталитаризма и выво ды последнего о проблемах перехода от тоталитаризма к демократии через авторитаризм (сборник статей 1948--1954 гг. И.А. Ильина “Наши задачи” (1956) • своеобразная энциклопе дия по политологии). Это раскрытие Г.П. Федотовым тайны власти большевистского режима, антидемократической и антисоциалисти ческой сущности “сталинократии”. Большой интерес вызывает предложенная С.Л.Франком оригинальная типология политичес ких идеологий, движений и партий. Он выделяет не один традиционный (и во многом устаревший) политический признак их дихото мического разделения на “правых” и “левых”, а три критерия “ду ховных и политических мотивов”: 1) “философское различие между традиционализмом и рационализмом” (жить по вере и обычаям отцов или строить общественный порядок рационально и планомерно); 2) “политическое различие между требованием государственной опеки над общественной жизнью и утверждением начала личной свободы и общественного самоуправления” (“прав ый” значит государственник, сторонник сильной власти, этатист, а “левый” - либерал); 3) “социальный признак” (борьба между высшими и подчиненными классами: “правый” - сторонник арис тократии или буржуазии, а “левый” - демократ или социалист). Типология, предложенная Франком в 1931 г., актуальна и научно плодотворна для анализа политических партий и движений совре менной России и может служить методологической основой для их классификации.
Многие идеи русских политических мыслителей о духовных ос новах общества, соотношении власти, нравственности и права имеют непреходящее значение и чрезвычайно актуальны для совре менной России.
В современном российском обществе наблюдается духовно- идеологический кризис, который проявляется в двух основных фор мах: 1) в кризисе национальной идентичности, утрате чувства исто рической перспективы и понижении уровня самооценки нации; 2) в разрыве единого духовного пространства и утрате национального согласия по поводу базовых ценностей. Новые российские “запад ники” считают, что “Россия есть загнивающий Восток и войдет в цивилизацию только став Европой”. Новые “самобытники” связы вают деградацию России с ее “погружением в новое варварство, если она поддастся влиянию стать Западом”.
История русской политической мысли это история самой России, национального политического самосознания, и мы, ее граждане и патриоты, должны ее знать, если мы, конечно, хотим ви деть свободную, обновленную Державу Российскую, а не считаем Россию “колоссом на глиняных ногах”. Новые российские ценнос ти могут формироваться лишь на основе исторической преемственности и, в частности, как результат изучения отечественной социа льно-политической мысли.
Выводы
1. Особенности русской политической мысли были обусловлены промежуточным” положением России между западной и традицион ной цивилизациями, запоздалостью ее политического развития, экономическим и “культурным” отставанием, духовно-нравственными и православно-религиозными ценностями и общинно-коллективистскими традициями.
2. Расцвет русской политической мыли приходится на XIX - на чало XX в., когда проявилось наибольшее разнообразие ее основных направлений и течений. “Типологически” - - это либерализм, консерватизм, революционный радикализм, религиозно-нравственная традиция, основные течения русского послеоктябрьского зарубежья.
3. Своеобразными русскими явлениями были полемика западни ков-славянофилов, народничество, неославянофильство и почвен ничество, евразийство, теоретики которых осмысливали своеобра зие культурно-исторического и социально-политического развития России в контексте Россия - Запад, Россия - Европа, Россия - Азия.
4. Изучение политической мысли России XIX начала XX в. актуально как для сравнительного анализа истории западной и рус ской политологии, так и для национального самосознания, воспита ния молодого поколения в духе патриотизма, уважения к свободе личности, праву, истории российского государства, духовному богатству русской культуры, для понимания политических и идеоло гических процессов в современном российском обществе.
Глава 4. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЛАСТЬ
Политическая власть: сущность и структура
Власть является центральной категорией политической науки. В зависимости от ее содержания трактуется сущность и механизм реализации политических процессов и институтов, политических интересов, политического поведения социальных групп и индивидов. Борьба за завоевание и осуществление власти является основным содержанием политики, а потому и основным вопросом, которым занимаются науки, изучающие политику.
Необходимость власти обусловлена сущностью человеческого общения, предполагающего подчинение всех участников общения единой воле с целью поддержания целостности и стабильности об щества. Отсюда вытекают основные свойства власти: всеоб щность (власть функционирует во всех сферах человеческого об щения) и инклюзивность (власть, проникая во все виды человеческой деятельности, соединяет и противопоставляет социальные группы и отдельных индивидов). Именно это подчеркивал М. Вебер, когда говорил о таких видах власти, как власть отца над детьми, власть денежного мешка, юридическая, духовная, экономическая и др. виды власти.
Глубинным источником власти, основой подчинения одного ин дивида другому является неравенство, причем не только социаль ное (экономическое, имущественное, статусное, образовательное и т.д.), но естественное (физическое, интеллектуальное, неравенст во, порожденное половыми различиями).
В истории существовало несколько форм власти. Французский по литолог М. Дюверже говорит о трех исторических формах власти:
1) анонимная власть, “распыленная” среди членов примитив ного общества;
2) индивидуализированная власть, возникающая с усложне нием процессов разделения труда и появления новых видов дея тельности;
3) институализированная власть, опирающаяся на деятель ность специальных институтов, которые выполняют определенные функции.
Дополняя типологию М. Дюверже, можно сказать о четвертой исторической форме власти, формирующейся в конце нашего века, - системе “надгосударственной” власти, представленной законодательными (Европарламент) и исполнительными (Комис сия Европейских Сообществ) институтами, властные полномочия которых распространяются на территорию и население более десятка европейских стран.
Первые две исторические формы власти являются догосударственными (потестарными) и носят неполитический характер. Третья форма власти, называемая иногда государственно-публичной, и четвертая, надгосударственная, являются собственно политичес кой властью. Отметим, что исторически понятие “власть” (от греч. cratos ) связано с административным управлением древнегреческих городов-государств (полисов). Искусство управления гражданами “политами”, регулирование их поведения с помощью различных средств называлось “политика”. Так исторически и логически между понятиями “власть” и “политика” возникла смысловая связь, отраженная в формуле “политическая власть”.
Множество подходов к определению сущности власти можно ус ловно разделить на атрибутивно-субстанциональные и реляцион ные (см.: Дегтярёв А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Полис. 1996. № 3. С. 109).
Атрибутивно-субстанциональные концепции трактуют власть как атрибут (лат. attribio - придаю, наделяю; необходимое, существенное, неотъемлемое свойство объекта), либо как самодо статочный “предмет” или “вещь”. В русле этого подхода можно гофрить о потенциально-волевых, инструментально-силовых и структурно-функциональных концепциях власти.
Потенциально-волевые концепции определяют власть как способность или возможность политического субъекта осущест влять (навязывать) свою волю. Именно такой подход отличает не мецкую классическую политологическую традицию (И. Фихте, Г. Гегель, К. Маркс, А. Шопенгауэр, М. Вебер). Так, М. Вебер трактует власть как “любую возможность проводить внутри данных общественных отношений собственную волю, даже вопреки сопротивлению, вне зависимости от того, на чем такая возможность ос новывается”.
Инструментально-силовые концепции власти свойственны прежде всего англо-американской политологической школе. Здесь власть отождествляется со средствами ее реализации. Истоки этой традиции восходят к политической философии Т. Гоббса, который понимал власть прежде всего как реальное средство принуждения, как форму силового воздействия (“власть сделать что-либо”). Один из видных теоретиков американской политологии Ч. Мерриам свя зывал представление о власти с “силовым распредмечиванием”. Сходных взглядов придерживаются сторонники “силовой модели” власти англо-американской школы “политического реализма”, трактующие власть во внутренней и в международной политике как силовое воздействие политического субъекта, контролирующего определенные ресурсы и при необходимости использующего пря мое насилие (Д. Кэтлин, Г. Моргентау).
В современное политической теории наибольшее распростране ние получили системная и структурно-функциональная концепции власти (Т. Парсонс, Д. Истон, Г. Алмонд, М. Крозье и др.). Так, в рамках системных концепций можно определить три подхода к пониманию власти. Первый - истолковывает власть как свойство или атрибут макросоциальной системы. Т. Парсонс писал: “Мы можем определить власть как реальную способность единицы системы аккумулировать свои интересы (достичь целей, пресечь нежелательное вмешательство, внушить уважение, контролировать соб ственность и т.д.) в контексте системной интеграции и в этом смысле осуществлять влияние на различные процессы в системе”. Вто рой подход рассматривает власть на уровне конкретных систем • семьи, организации и т.п. (М. Крозье). Третий подход характеризу ется тем, что определяет власть как взаимодействие индивидов,
действующих в рамках специфической социальной системы (Д/1. Роджерс).
Среди представителей системного подхода есть теоретики (К. Дойч, Н. Луман), трактующие власть как средство социального общения (коммуникации), которое позволяет регулировать групповые конфликты и обеспечивать интеграцию общества. Они видят назначение власти в разрешении постоянно возникающего проти воречия между необходимостью порядка в обществе и многообразием интересов членов общества, сопряженных с конфликтами.
Реляционные (англ, relation • отношение) концепции харак теризуют власть как отношение между двумя партнерами, агента ми, при котором один из них оказывает определяющее влияние на второго. Можно выделить три основных варианта теорий реляционной интерпретации власти: теории “сопротивления”, “обмена ресурсами” и “раздела зон влияния”.
В теориях “сопротивления” (Д. Картрайт, Дж. Френч, Б. Рейвен и др.) исследуются такие властные отношения, в которых субъект власти подавляет сопротивление ее объекта. Соответственно разрабатываются классификации различных степеней и форм сопро тивления.
В теориях “обмена ресурсами” (П. Блау, Д. Хиксон, К. Хайнингси др.) на первый план выдвигаются ситуации, когда имеет место не равное распределение ресурсов между участниками социального отношения и вследствие этого возникает острая потребность в ресурсах у тех, кто их лишен. В этом случае индивиды, располагающие“дефицитными ресурсами” могут трансформировать их излишки во власть, уступая часть ресурсов тем, кто их лишен, в обмен на желаемое поведение.
Теории “раздела зон влияния” (Д. Ронг и др.) предлагают при оценке природы существующих отношений власти принимать во внимание не каждое действие в отдельности, а рассматривать их в совокупности. Подчеркивается момент изменяемости ролей участников взаимодействий. Если в одной ситуации властью обладает один индивид по отношению к другому, то с трансформацией сферы влияния позиции участников меняются.
К реляционным концепциям некоторые исследователи относят и бихевиористские (поведенческие) концепции власти. Подобно реляционных концепций, бихевиористы исходят из трактовки власти как отношения между людьми, при котором одни вла ствуют, а другие1 подчиняются и выполняют решения первых. Но при этом особенность бихевиористского подхода заключается в ак центировании внимания на мотивах поведения людей в борьбе за власть. Стремление к власти объявляется доминирующей чертой человеческой психики и сознания, следовательно, определяющей формой политической активности человека. Власть объявляется исходным пунктом и конечной целью политического действия.
Одну из типичных бихевиористских трактовок власти предлагает Г. Лассуэлл. Он считает, что первоначальные импульсы для возникновения власти дает присущее индивидам стремление (воля) к власти и обладание “политической энергией”. Человек видит во власти средство улучшения жизни, приобретения богатства, престижа, свободы, безопасности и т.п. В то же время власть - это и самоцель, позволяющая наслаждаться ее обладанием. Политическая власть складывается из столкновения многообразных воль к власти как баланс, равновесие политических сил.
Для бихевиористов характерно также рассмотрение политичес ких отношений как рынка власти. Правила рыночной торговли: учет спроса и предложения, стремление к выгоде, выравнивание цен и конкуренция продавцов и покупателей - они и только они выступают регуляторами, автоматически (без внешнего принуждения) обеспечивающими функционирование политической системы общества. Политические субъекты активно действуют на рынке влас ти, пытаясь выгодно использовать имеющиеся у них ресурсы (от природной воли к власти до накопленных запасов, имеющих уже реальный объем), где эти ресурсы и получают общественное призна ние как таковые.
К классу реляционных концепций власти можно отнести и но вейшие постструктуралистские (или неоструктуралистские) кон цепции “археологии и генеалогии власти” М. Фуко и “поля власти” П. Бурдье. М. Фуко, к примеру, уточняет, что власть это не просто отношение субъектов, а своего рода модальность общения (“отношение отношений”). Отношение между субъектами власти объявляется им неперсонифицированным и неовеществленным, поскольку данные субъекты находятся каждый момент в постоянно изменяющихся энергетических линиях напряжений и соотношения взаимных сил. П. Бурдье вводит понятие “символической власти” обосновывая его как совокупность “капиталов” (экономических, культурных и т.д.), которые распределяются между субъектами власти в соответствии с их позициями в “политическом поле” (со циальном пространстве, образуемом, и конструируемом самой ие рархией властных отношений). По мнению П. Бурдье, “позиция данного агента в социальном пространстве может определяться по его позициям в различных полях, т.е. в распределении власти, ак тивированной в каждом отдельном поле. Это, главным образом, экономический капитал в его разных видах, культурный капитал, а также символический капитал, обычно называемый престижем, репутацией, именем и т.п.”.
Отметим, что все приведенные трактовки сущности власти не исключают друг друга, а подчеркивают многомерность, многознач ность этого политического феномена. В современной политологической литературе выделяют, как минимум, три аспекта власти, три ее измерения:
1) директивный аспект, в соответствии с которым власть понимается как господство, обеспечивающее выполнение приказа, ди рективы;
2) функциональный аспект, подчеркивающий, что власть есть способность и умение практически реализовать функцию общест венного управления;
3) коммуникативный аспект, учитывающий, что власть так или иначе реализуется через общение, через определенный “язык”, ко торый понятен всем сторонам общественного отношения власти (см.: Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть // Полис. 1997. № 6. С. 150).
Приведенные суждения о власти, позволяют сделать следующий вывод: власть - это один из важнейших, видов социального взаимодействия, специфическое отношение по крайней мере между двумя субъектами, один из которых подчиняется рас поряжениям другого, в результате этого подчинения власт вующий субъект реализует свою волю и интересы.
Представление об основных компонентах власти можно полу чить из схемы 5.
Источники власти - властное первоначало. В качестве источ ников власти могут выступать авторитет, сила, закон, богатство, , социальный и политический статус, тайна, интерес и т.д.
Американский футуролог О. Тоффлер в книге “Смещение власти: знание, богатство и сила на пороге XXI века” (1990) подробно ана лизирует три основных источника, питающих власть. Согласно Тоффлеру, сила, богатство и власть связаны в единую систему, * определенных условиях взаимозаменяемы и в совокупности нацелены на поддержание власти. Каждый из этих источников сообща
власти определенное качество: сила или угроза ее применения способны лишь на грубое принуждение, функционально ограничены и свойственны лишь власти низшего качества; богатство является источником власти среднего качества, которая может иметь в своем распоряжении как негативные, так и позитивные средства стимули рования; знания лежат в основе власти высшего качества, наиболее эффективной. О. Тоффлер пишет, что именно знания позволяют “достичь искомых целей, минимально расходуя ресурсы власти; убедить людей в их личной заинтересованности в этих целях; пре вратить противников в союзников”. Он утверждает, что в совре менном мире знания (в различных формах: информации, науки, ис кусства, этики) в силу своих преимуществ - бесконечности (неис черпаемости), общедоступности, демократичности подчинили силу и богатство, став определяющим фактором функционирования власти.
Субъект власти воплощает в себе ее активное, направляющее начало. Им может быть индивид, организация, социальная об щность и др. Для реализации властных отношений субъект должен обладать такими качествами, как желание властвовать и воля к власти. Помимо этого, субъект власти должен быть компетентным, должен знать состояние и настроение подчиненных, обладать авто ритетом. Современная политическая практика поставила проблему различения субъекта власти, который может иметь формальный ха рактер, и реального носителя власти. С. Луке в книге “Власть: ра дикальный подход” анализирует проблему расхождения интересов тех, кто управляет (носитель власти), с интересами тех, “кем управ ляют” (объект власти), и тех, “от имени кого осуществляется уп равление” (субъект власти).
Субъект определяет содержание властного отношения через: 1) приказ (распоряжение) как властное повеление подчиниться воле субъекта власти; 2) подчинение как подведение частной воли под всеобщую волю власти; 3) наказание (санкции) как средство воздействия на отрицание господствующей воли; 4) нормирование поведения как совокупность правил в соответствии с всеобщим интересом.
Подчинение приказу может иметь весьма различную мотивацию. М. Вебер отмечал, что типичными мотивами повиновения могут выступать: интересы (целесообразные соображения повинующихся относительно преимуществ или невыгод выполнения приказа); тра диции, привычка к повиновению; личная склонность подданных.
От приказа, характера содержащихся в нем требований во многом зависит отношение к нему объекта - второго важнейшего элемента власти. Власть - всегда двустороннее отношение взаимодействия субъекта и объекта. Власть немыслима без подчинения объекта. “Готовность к подчинению зависит от ряда факторов: от собственных качеств объекта властвования, от характера предъявляемых к нему требований, от ситуации и средств воздействия, ко торыми располагает субъект, а также от восприятия руководителя исполнителями, наличия или отсутствия, у него авторитета” (Пуга чев В.П., Соловьев А.И. Введение в политологию. М, 1996. С. Ш7).
Отличительными чертами политической власти являются:
1) легальность в использовании силы и других средств властво вания в пределах страны;
2) верховенство, обязательность ее решений для всего общества и, соответственно, для всех других видов власти;
3) публичность, т.е. всеобщность и безличность, что значит - обращение ко всем гражданам от имени всего общества с помощью права (закона);
4) моноцентричность, т.е. наличие единого центра принятия ре шений (в отличие, например, от власти экономической);
5) многообразие ресурсов.
Политическая власть подразделяется на государственную и об щественную. Государственная власть обеспечивается соответ ствующими политическими институтами (парламент, правительст во, судебные органы и т.д.), органами правопорядка (полиция, армия, прокуратура и т.д.), а также юридической базой. Общест венная власть формируется партийными структурами, общест венными организациями, независимыми средствами массовой ин формации, общественным мнением.
Политическая власть существует в двух основных формах: офи циальная, легальная власть с формализованной структурой и не формальная, неофициальная, нелегализованная власть - власть влиятельных групп и лиц, групп давления, лидеров кланов. В этой форме власть может приобрести теневой, подпольный, ма фиозный характер.
Долгое время считалось, что содержание власти определяется системой отношений господства и подчинения, а сама власть - это возможность приказывать в условиях, когда те, кому приказывают, обязаны подчиняться. Такой подход к сущности власти не вызывал сомнения, однако по мере формирования демократических режи мов, базирующихся на тех или иных общественных договорах, по нятие власти усложнилось. В подобных случаях власть - это не только господство одних и подчинение других, но и договоренность об учете интересов тех, кто находится в подчиненном положении. В современном обществе сфера договорных отношений стала расши ряться за счет общественного мнения, средств массовой информа ции, а также под воздействием международных организаций и групп влияния. В результате власть формируется как система отношений “господство - подчинение” и “руководство - принятие”. Граница между этими типами отношений подвижна и зависит от конкрет ной ситуации в той или иной стране.
Властная воля, выраженная в приказе, может быть реализована прямыми и косвенными методами. При этом теория власти, откли каясь на современную ситуацию, обосновывает механизмы, не выпячивающие силу и соответствующие санкции. Соответственно в “технологии” власти повышается роль поощрения, подкупа, а также “рекомендующая” роль лоббистских структур.
Аналогичная тенденция проявляется в системе отношений “ру ководство - принятие”. При этом чем выше авторитет субъекта власти, чем шире ее демократическая база, тем более вероятно добровольное принятие объектом определенных обязательств.
Функциями власти являются: господство, руководство, регуля ция, контроль, управление, координация, организация, мобилиза ция и т.д.
Проблема применения власти во многом связана с сопротивле нием, оказываемым объектом воздействия - индивидом или груп пой, на которых это воздействие направлено (схема 6).
Как видно из приведенной схемы, субъект власти пытается из менить поведение объекта власти. Цикл действия начинается с т ого, что у субъекта воздействия должна появиться мотивация на применение власти по отношению к объекту. После того как мот ивация власти сложилась, применяющий власть субъект дает знать (п. 1) объекту воздействия о том, какого поведения он от
него ждет. Если объект воздействия ведет себя в соответствии с этими ожиданиями, то процесс действования, побуждаемого моти вацией власти, на этом заканчивается. Если же он оказывает сопро тивление (п. 2), то применяющий власть обозревает находящиеся в его распоряжении источники власти (п. 3). Выбор источников влас ти зависит от желаний и потребностей подвергающегося воздейст вию, а также от вида поведения, к которому субъект хочет его склонить. Пуску в ход источников власти могут противостоять внутрен ние барьеры (п. 4). Это может выражаться в неуверенности в своих силах, боязни потерять свое Я и т.д.
Если барьеры не возникают или успешно преодолеваются, субъ ект применяет определенное средство воздействия (п.5). Реакция объекта воздействия (п.6) зависит от его мотивов и источников власти. Достижение цели субъектом власти приводит к изменению его состояния (п.7). У него могут появиться новые мотивы власти, уверенность в своих силах. Он удовлетворяет блокируемую объектом воздействия собственную потребность. Как только у субъекта возникает новая потребность в применении власти, весь процесс повторяется.
Субъектно-объектные отношения власти реализуются на нескольких уровнях', мегауровень международные организации, наделенные властными полномочиями (ООН, НАТО, Совет Евро пы, Международный трибунал в Гааге и т.д.); макроуровень центральные органы государства; микроуровень - власть на мес тах. На мегауровне власть международного субъекта ограничена суверенитетом входящих в состав союза государств и характером объединения в тот или иной союз. Так, например, Россия, войдя в Совет Европы, взяла на себя ряд дополнительных обязательств в экономической и законодательной власти, но стратегически сохранила свой суверенитет. В случае вхождения тех или иных государств в военные блоки ограничений их суверенитета значительно больше.
Изданной классификации уровней власти вытекает, что некото рые власти выступают одновременно и в роли субъекта, и в роли объекта. Так, центральная государственная власть является объектом власти мегауровня и субъектом для региональной власти. Ре гиональная власть, в свою очередь, является объектом центральной в ласти и субъектом по отношению к власти на местах. В федератив ном государстве властью на мезоуровне (среднем, промежуточном) являются субъекты федерации. В России этими субъектами явля йся: 21 республика, 6 краев, 49 областей, 2 города федерального Зн ачения, 1 автономная область, 10 автономных округов.
Важнейшим структурным элементом власти являются ее основа ния и ресурсы. Под основаниями власти понимаются ее база, исто чники, на которые опирается властная воля субъекта. Ресурсы это реальные и потенциальные средства, которые используются (или могут быть использованы) для укрепления самой власти и ее оснований. Р. Даль назвал ресурсами власти “все то, что индивид или группа могут использовать для влияния на других”. Образно говоря, основания власти - ее фундамент, ресурсы власти - это ее потенциал и технология.
По сферам жизнедеятельности общества можно выделить эко номические, социальные, юридические, административно-силовые и культурно-информационные основания и ресурсы власти.
Экономические основания власти характеризуются господ ствующей формой собственности, объемом валового национально го продукта надушу населения, стратегически важными природны ми ресурсами, золотым запасом, степенью устойчивости нацио нальной валюты, масштабами внедрения в экономику страны достижений научно-технической революции. Соответственно экономическими ресурсами власти являются активная инвестиционная и научно-техническая политика, налоговая и таможенная политика, а также внешнеэкономическая деятельность в части укрепления независимости страны.
Социальные основания власти - это социальные группы и слои, на которые власть опирается. Конкретный состав этих групп и слоев определяется общественным строем страны, ее политическими и культурно-историческими традициями, уровнем развития науки и техники. Одновременно с опорой власти практически в любом государстве существуют социальные группы, которые обре чены на подчиненное положение, а также группы, которые занимают промежуточное, колеблющееся положение между устойчивыми субъектами и объектами власти. Социальные ресурсы - это меро приятия по изменению статуса социальных групп и слоев, действия, направленные на повышение (понижение) их общественной актив ности. Власть, пытающаяся расширить свою социальную базу, должна наиболее полно обеспечивать общенациональные интересы, привлекать на свою сторону колеблющиеся промежуточные слои, добиваться социального партнерства с “управляемыми” сло ями и группами.
Социальные ресурсы частично совпадают с экономическими ресурсами. Так, например, доход и богатство, являясь экономическим ресурсом, вместе с тем характеризуют и социальный статус. Однако социальные ресурсы включают и такие показатели, как должность, престиж, образование, медицинское обслуживание, социальное обеспечение и т.п.
Юридические основания власти - это материальная база юриспруденции, а также совокупность законов, на которых власть сформирована и опирается в практической деятельности. К юридическим ресурсам можно отнести всякого рода инструкции, меро приятия по уточнению и разъяснению законодательства, постанов ления и указы, не охваченные действующим законодательством. Сюда можно отнести указы президента, постановления правительства, оперативные постановления судебных и исполнительных ор ганов. Роль юридических ресурсов власти существенно возрастает в переходных политических режимах, когда реалии жизни часто выходят за рамки достаточно инерционного законодательства.
Административно-силовые основания власти - это сово купность властных учреждений, обеспечивающих функции жизне деятельности, внутренней и внешней безопасности государства, а также их аппарат. Сюда входят структуры исполнительной и законодательной власти, а также органы безопасности, разведки и внутренних дел. Соответственно административно-силовыми ресурсами власти являются: система подбора кадров, обладающих особыми профессиональными качествами, оснащение властных учреждений техникой по мировым стандартам, мероприятия по исключению дублирования и амбициозного соперничества силовых структур, профилактика коррупции.
Культурно-информационные основания власти включают в себя систему организаций, аккумулирующих и сохраняющих куль турный потенциал страны, средства массовой информации, систе мы получения и переработки разведывательной информации, международные и национальные компьютерные сети. Культурно-информационные ресурсы - это духовные ценности, знания, информация, которые благодаря новейшим системам их обработки, анализа и распространения становятся приоритетными. К культурно-информационным ресурсам можно отнести: системы хранения национального культурного достояния, методики сбора, обработки и стыковки различных видов стратегической информации, принципы и методы работы средств массовой информации, гарантирующих обществу информационно-культурный плюрализм, же включается система мер, препятствующих доступу к печати, радио и телевидению террористов и всякого рода экстремист ских элементов.
Ресурсы власти, являясь производными от ее оснований, в то же время относительно самостоятельны и по своему содержанию су щественно шире этих оснований. В российской политической науке доминирующим является подход, при котором ресурсы общества подразделяются на два вида: 1) материально-экономические и 2) духовно-информационные, каждый из которых дает возмож ность, с одной стороны, возвысить политических агентов в потенциальном статусе и ранге, а с другой - увеличить их мобилизую щую силу и давление.
Ресурсы общества ограничены и распределены неравномерно, что приводит к постоянной борьбе индивидов и групп за их перерас пределение, к взаимному соперничеству и давлению друг на друга в этой сфере государства и общества, противоборству власти управляющих и влияния управляемых. Управляющие обладают органи зованным контролем над общегосударственными ресурсами и адми нистративным аппаратом, а управляемые располагают лишь свои ми частными ресурсами и потенциалом мобилизации граждан со стороны партий и движений, которые наряду с регулируемым распределением “сверху” постоянно ведут борьбу за выгодное им перераспределение общественных ресурсов и усиление социально го контроля над ними “сверху”. Французский социолог Б. де Жуве нель, изучая бюджетно-финансовую политику государства, делает вывод: в реальности финансовое перераспределение значительно меньше напоминает свой первоначальный замысел - распределе ние свободного дохода от богатых к бедным, и значительно боль ше - перераспределение власти от индивида в пользу государства (см.: Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный меха низм социального общения // Полис. 1996. № 3. С. 118).
В социотехнологической цепочке самой власти ресурсы играют самостоятельную роль в обеспечении научной обоснованности при каза (распоряжения), в организации контроля, для убеждения, на казания и поощрения, а также для обеспечения эффективной об ратной связи от объекта власти к ее субъекту. При таком подходе ресурсы делятся на организационные, поощрительные, принуД11' тельные и нормативные.
Организационные ресурсы направлены на создание оптимальных организационных структур управления, гарантирующих быстрое прохождение приказа до исполнителя я обеспечение надежного контроля. Одновременно они должны использоваться рационально, блокировать естественную потребность чиновничьего аппарата к расширенному самовоспроизводству.
Поощрительные ресурсы это материальные и социальные блага, с помощью которых власть “подкармливает” определенные слои населения и политиков. В результате стимулируется выполнение распоряжений власти соответствующими объектами, а накануне вы боров - расширяет социальную базу поддержки правящей элиты.
Принудительные ресурсы комплекс мер административного воздействия и угрозы санкций при невыполнении приказа. Одно временно они используются для предотвращения забастовок, не санкционированных митингов, против явного и скрытого саботажа распоряжений власти.
Нормативные ресурсы • средства воздействия на ценностные ориентации и морально-этические нормы объектов власти. Они ориентируют на социальное партнерство руководителей и подчи ненных, формируют определенный кодекс поведения, связанный с профессиональным долгом.
Разумеется, ресурсы власти являются обоюдоострым инстру ментом: при научно обоснованном, профессиональном использова нии они укрепляют как саму власть, так и ее основания. При неком петентном, волюнтаристском подходе они подтачивают, разрушают власть, способствуя возникновению кризисов и революций.
2. Механизм осуществления политической власти
Как показывает современная политическая практика демократи ческих стран, механизм власти имеет довольно сложную иерархи ческую структуру. Рассмотрим ее основные компоненты.
Первичным субъектом власти, ее источником является народ, который, реализуя часть властных функций непосредственно, другую часть из них передает (делегирует) своему офицальному представителю - государству. Так, в Конституции Российской Федера ции (ст. 3) говорится: “1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федеранции является ее многона циональный народ. 2. Народ осуществляет свою власть непосред ственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления”
Государство, в свою очередь, распределяет властные полномо чия между носителями власти. Это распределение властных полно мочий называется разделением властей.
Идея разделения властей, появившаяся в Новое время в евро пейской политической мысли (Дж. Локк, Ш. Монтескье), впервые нашла свое юридическое оформление в Конституции США, консти туционных актах Великой французской революции, реализовав шись в политической практике целого ряда стран. Политический опыт этих стран свидельствует о целесообразности разделения властей. Во-первых, это позволяет четко определить функции, ком петенцию и ответственность каждой ветви власти, каждого государ ственного органа, осуществлять взаимный контроль, создать систе му сдержек и противовесов, помогающую достигать единства действий в государственном управлении и поддерживать динамичное равновесие в обществе в процессе преодоления противоречий. Во- вторых, позволяет предотвращать злоупотребления властью, уста новление диктатуры, тоталитаризма. В-третьих, реализация принципа разделения властей дает возможность гармонично соединять такие противоречивые аспекты жизни общества, как власть и сво бода, закон и право, государство и общество, под углом зрения самоценности личности (см.: Общая и прикладная политология / Под общ.ред. В.И. Жукова, Б.И. Краснова. М., 1997. С. 220).
Разделение властей реализуется в двух плоскостях: по горизонтали и по вертикали.
Разделение властей по вертикали представляет собой разде ление властных полномочий между субъектами государственного уп равления различного уровня. Таким образом создаются централь ные, региональные и местные органы власти. В некоторых странах, например, в Великобритании, региональный уровень отсутствует.
На практике совершенно очевидно разделение государств на Централизованные, где местные органы власти являются как бы “продолжением” центральных органов (Греция, Ирландия, Исландия, Португалия и др.); децентрализованные местные органы (провинции, земли, департаменты) наделены значительными полномочиями (Италия, Испания, Франция и др.); полуцентрализован-ные - местные органы власти в ряде сфер, к примеру, в сферах образования, здравоохранения, строительства и т.п., пользуются значительной самостоятельностью, а в остальном зависят от центральных властей (Великобритания, Нидерланды).
Разделение властей по горизонтали реализуется на практике как распределение власти между тремя властными органами (иног да их нестрого называют “ветвями” власти) - законодательной, исполнительной и судебной.
Законодательная власть основывается на принципах консти туции и верховенства права, формируется в результате выборов. В различных странах функции законодательной власти различны и по объему, и по содержанию. Но, как правило, законодательная власть вносит поправки в конституцию, определяет основы внутренней и внешней политики государства, утверждает государственный бюд жет, обсуждает и принимает законы, обязательные для исполни тельных органов и граждан, контролирует их исполнение.
В подавляющем большинстве стран носителем законодательной власти выступает представительный орган - парламент, который бывает двух- или однопалатным. К примеру, однопалатный парла мент действует в 8 из 18 западноевропейских стран (в Исландии, Люксембурге, Португалии, Греции, скандинавских государствах). В ряде стран существует двухпалатная парламентская система, при которой одна палата формируется в результате прямых выборов, а другая на основе территориальной пропорциональности. При чем, в некоторых странах (Бельгии, Италии, Швейцарии) обе палаты • равноправны, принимают одинаковое участие в формирова нии правительства и в законотворческом процессе.
В нашей стране высшим законодательным органом является Фе деральное Собрание • парламент Российской Федерации (ст. 94 Конституции РФ). Этот орган состоит из двух палат - Совета Федерации и Государственной Думы.
Исполнительная власть в различных странах еще более разно образна. В некоторых странах(США) главой исполнительной власти является президент, одновременно занимающий пост главы государ ства. В других - эти функции разделены. К примеру, в Великобри тании глава государства - монарх, глава исполнительной власти - премьер-министр. В государствах с республиканским устройством (Германия, Франция, Италия и др.) главой исполнительной власти является премьер-министр, а главой государства - президент.
Особенностью исполнительной власти является то, что она не только организует выполнение решений законодателей, но и сама может издавать нормативные акты или выступать с законодательн ой инициативой.
Исполнительную власть в нашей стране осуществляет Прави тельство Российской Федерации, состоящее из Председателя, его заместителей и федеральных министров.
Судебная власть стоит на страже конституционного устройства государства, законности и порядка, прав и свобод граждан. В ее сис тему включены организации и учреждения, независимые от других органов власти: это конституционные суды (в Австрии, Испании, Португалии, Германии, России и др.) или другие судебные органы (во Франции Конституционный совет, в Греции • Верховный специальный суд и т.д.). Назначение этих органов состоит в том, чтобы быть гарантом защиты демократической системы от чрезмерных притязаний на власть со стороны законодательной, испол нительной и в какой-то мере общественной власти. Помимо кон ституционных судов практически во всех странах существуют осо бые административные суды, которые разрешают конфликты, воз никающие между гражданами и органами правительства. За соблю дением законов следят прокуратуры, другие контрольные органы (государственный контроль, налоговая инспекция и т.д.).
По Конституции Российской Федерации (ст. 118) судебная власть в стране “осуществляется посредством конституционного, граждан ского, административного и уголовного судопроизводства”. Высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам является Верховный Суд РФ (ст. 126), а по разреше нию экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитраж ными судами, - Высший Арбитражный Суд РФ (ст. 127).
Кроме органов государственной власти, властные полномочия имеют и органы общественной власти. Здесь в первую очередь нужно назвать органы местного самоуправления, которые не входят в систему государственной власти, к примеру, в Российской Феде-Рации (ст. 12 Конституции РФ). Они призваны самостоятельно уп равлять, муниципальной собственностью, формируют, утверждают 1 исполняют местный бюджет, устанавливают местные налоги и осуществляют охрану общественного порядка, а также ре- иные вопросы местного значения (ст. 132).
В соответствии с Конституцией РФ Федеральный закон “Об общих принципах организации самоуправления в Российской Федерации от 28 августа 1995 г. (с изменениями и дополнениями, внесенными Федеральными законами от 22 апреля 1996 г. и 28 ноября 1996 г.)” определяет роль местного самоуправления в осуществлении народовластия, правовые, экономические и финансовые основы местного самоуправления и государственные гарантии его осуществления, устанавливает общие принципы организации местного самоуправления. В соответствии сданным за коном практически на всей территории страны организованы орга ны местного самоуправления (муниципальные органы), основная задача которых (п. 1, ст. 2) - решение вопросов местного значения, исходя из интересов населения, его исторических и иных мест ных традиций (схема 8).
3. Эффективность и легитимность власти
Одним из наиболее важных интегральных характеристик власти является ее эффективность, т.е. степень выполнения властью своих задач и функций. Практически это означает гарантированное про ведение в жизнь компетентных властных распоряжений с наимень шими затратами и издержками в максимально короткие сроки.
Критериями эффективности власти являются:
1) достаточность оснований власти и эффективное использова ние ее ресурсов;
2) рациональность “вертикальной” и “горизонтальной” структур власти;
3) эффективный, действенный, своевременный контроль за выполнением распоряжений властных структур;
4) организационно-техническое и кадровое обеспечение учета и анализа властных распоряжений;
5) наличие действенной системы санкций, применяемых к объ екту власти в случае невыполнения им властного приказа;
6) эффективная система самоконтроля власти, одним из показа телей которой является ее авторитет.
Эффективность власти во многом зависит от ее легитимное (лат. legitimus - согласный с законами, законный, правомерный)-
История понятия “легитимность” восходит к средним векам, когда складывается понимание легитимности как согласия с обычаями, традициями и установленным поведением. Легитимность преимущ ественно трактовалась как право верховных должностных лиц поступать согласно обычаям, но уже с середины XIV в. начинает упот ребляться в смысле правомочия выборной власти.
В научный обиход термин “легитимность” ввел М. Вебер. Не мецкий ученый указал на то, что любая власть нуждается в самооп равдании, признании и поддержке. Понятие “легитимность” часто переводится как “законность”, что не совсем точно, так как Вебер имел в виду не юридические, а социологические (поведенческие) ха рактеристики господства (власти) и придавал главное значение фактору монопольного применения насилия.
М. Вебер выделил три основных типа легитимного господства (власти) (табл. 2).
Традиционное господство. Этот тип господства обусловлен традициями, нравами, привычкой к определенному поведению и ос нован на вере не только в законность, но даже в священность из древле существующих порядков и властей. Освященные обычаем нормы (авторитет “вечно вчерашнего”) выступают как основа от ношений господства и подчинения. Традиционные нормы рассмат риваются как нерушимые, и неподчинение им ведет к применению установленных обществом санкций. В традиционном обществе М. Вебер выделял различные виды: геронтократическое (власть старейшин), патриархальное (власть вождя племени), патримони альное (власть монарха) и султанизм как разновидность последнего.
Харизматическое господство. Харизма (греч. charisma - бо жественный дар) - экстраординарная способность, свойство, ка чество индивида, выделяющее его среди остальных и, что самое главное, не столь приобретенное им, сколько дарованное ему при родой, Богом, судьбой. Харизматический авторитет не связан нор мами или правилами. Это объясняется особым характером веры в особые качества харизматической власти. Решающее значение для возникновения харизматического отношения имеет не столько само обладание харизмой, сколько признание ее со стороны последова телей. Условный характер харизматических отношений, как прави ло, не осознается их участниками: лидер верит в свое призвание, а последователи верят в лидера.
Харизматическое господство возникает главным образом в усло виях социально-политического кризиса. Он способствует появле нию вождей, идущих навстречу духовным потребностям масс, кото рые приписывают вождям необыкновенные свойства. Вождь хар изматик всегда стремится подорвать основы существующего социал ьного порядка и отличается политическим радикализмом. Вебер Рассматривал харизму как “великую революционную силу”, сущест вовавшую в традиционном типе обществ и способную внести изменения в их лишенную динамизма структуру. Лидер должен посто янно заботиться о сохранении своей харизмы и доказывать ее при сутствие. Для поддержания харизмы необходимы регулярные “ве ликие” деяния вождя, приносящие крупный успех, победу и т.д. Как только они иссякают, так сразу же исчезает вера в его необыкновенные качества, а следовательно, разрушается и основа харизма тического господства. Со стабилизацией социальной системы оно трансформируется в традиционное или легальное господство, про исходит “рутинизация харизмы”.
Легальное господство. Легальное (рационально-бюрократи ческое) господство основывается на признании добровольно уста новленных юридических норм, направленных на регулирование от ношений управления и подчинения. При такой власти подчиняются не личности, а установленным законам: им подчиняются не только управляемые, но и управляющие.
Легальное господство возникает в условиях формирования ры ночной экономики и воплощается в правовом государстве. Основ ными чертами этого типа господства являются: установление норм права и подчинение им каждого человека; применение норм права в управлении; господство в обществе права, а не чиновников. Во площать право в жизнь должны специально обученные, компетент ные чиновники - бюрократия. Бюрократия, по Веберу, техни чески является самым чистым типом легального господства. Имен но Вебер сформулировал основные требования к чиновникам, ак туальные и по сей день: 1) лично свободны и подчиняются только деловому служебному долгу; 2) имеют устойчивую служебную ие рархию; 3) имеют твердо определенную компетенцию; 4) работают в силу контракта (на основе свободного выбора); 5) работают в со ответствии со специальной квалификацией; 6) вознаграждаются постоянными денежными окладами; 7) рассматривают свою службу как единственную или главную профессию; 8) предвидят свою карьеру; 9) работают в полном “отрыве” от средств управления и без присвоения служебных мест; 10) подлежат строгой, единой слу жебной дисциплине и контролю.
В условиях легального господства всегда существует опасность превращения бюрократии из служанки общества в замкнутую касту, стоящую над ним. Способы ограничения бюрократии: регулярная ротация (пропорциональная замена через определенный с рок) квалифицированных кадров управленческого аппарата и кон троль за ними со стороны политических институтов.
Описанные типы легитимности в реальной политической практике переплетаются и взаимно дополняют, усиливают друг друга. Подобное было, к примеру, во Франции, когда принятие ее конституции, основавшей V Республику в 1958 г., личный престиж , де Голля и два референдума 1961 и 1962 гг. позволили главе го сударства решительно положить конец алжирскому конфликту.
Доминирование того или иного типа легитимности связано с типом существующего режима. Так, харизматическая власть харак терна для авторитарных систем, тогда как в условиях демократии политическая жизнь определяется господством закона.
В отличие от социологического подхода М. Вебера, системный анализ власти, предложенный американской школой политологии, позволил создать более функциональную, приспособленную к практическим потребностям концепцию легитимности, которая дает возможность измерить легитимность эмпирическим путем.
Д. Истон и его последователи утверждают, что условием леги тимности политической власти являются определенные социально- психологические отношения, в основе которых лежит минимальный ценностный консенсус, обеспечивающий принятие и подчинение власти, согласие с ее требованиями и поддержку ее действий. Ле гитимность в их представлении это “степень, в которой члены политической системы воспринимают ее как достойную своей под держки”. Данный ценностно-нормативный подход позволил Д. Ис тону провести различие в типах поддержки как по объекту и содер жанию, так и по времени ее действия, выделив диффузную и специ фическую легитимность.
Диффузная легитимность, согласно Д. Истону, представляет собой общую (фундаментальную), долговременную, преимущест венно аффективную (эмоциональную) поддержку идеям и принцип ам политической власти, независимо от результатов ее деятель ности.
Специфическая легитимность ситуативна, кратковременна, ор иентирована на результат и основана на сознательной поддержке и того, как она действует.
Добавим, что в 80-е гг. в политической науке наряду с диффузи специфической легитимностью были выделены смешанные типы поддержки: диффузно-специфическая и специфически, диффузная, с помощью которых можно точнее измерить легитим ность власти, политического режима или его отдельного института (см.: Елисеев СМ. Легитимность власти. Концепции и проблемы развития в посткоммунистическом обществе. СПб., 1996).
В современной политологической литературе существуют и иные подходы к типологии легитимности. Французский политолог Ж.Л. Шабо, подчеркивая, что в структуре властных отношений есть два главных фактора (участника) - управляемые и управители, указывает, что политическая власть легитимизируется прежде всего относительно них. Таким образом, она должна соответство вать волеизъявлению управляемых (демократическая легитимность) и сообразовываться со способностями управителей (технок ратическая легитимность).
Демократическая легитимность это перенос на все об щество механизма принятия решения индивидом: выражение свободной воли, но в том смысле, что данная коллективная свободная воля проистекает от индивидуального проявления свободного суж дения. В политической практике для операционализации перехода от индивидуального к коллективному используется простой ариф метический механизм мажоритарный принцип (принцип боль шинства). Его применение в демократических режимах универсально - как для выбора представителей народа, так и для голосования законов или принятия решений в рамках коллегиальных исполни тельных структур. Однако, в истории немало случаев, когда демократические механизмы в определенных исторических обстоятель ствах способствовали утверждению авторитаризма и тоталитаризма. Так было в Германии 1933 г., когда Гитлер пришел к власти вполне законным путем; так было и во Франции, где вишистский режим вышел из легального парламента, палата депутатов которо го была выбрана весомым большинством голосов французов.
Технократическая легитимность связана с умением властво вать, а последнее обусловлено двумя параметрами: способами доступа к власти и содержанием процесса ее осуществления. На начальных этапах истории человеческого общества, когда сила была преимущественным способом достижения власти, владение оружи ем, армиями и людьми ценилось выше всего. В современных условиях таким преимущественным способом называют знания. Однако и этот тип легитимности может иметь свои “извращения”, когда к власти приходит “компетентная элита, культивирующая вкус к тайне и веру в свое превосходство”.
Кроме того, согласно Ж.Л. Шабо, политическая власть может легитимизировать себя относительно субъективных представлений о желаемом социальном порядке (идеологическая легитимность) или в соответствии с космическим порядком, включающим также и социальный порядок (онтологическая легитимность).
Идеологическая легитимность основывается на определен ных представлениях о социальной действительности и способах и проектах ее изменения. Политическая власть укрепляет себя, ста раясь реализовать такие идеи. Французский ученый полагает, что более 70 лет политическая власть “реального социализма” в СССР и других социалистических странах покоилась в основном на идео логической легитимности, понимаемой как соответствие истине. “Она исключала любую оппозицию, всякий плюрализм и сводила выборы к простым ритуалам, в которых народ участвовал под принуждением, усматривая в них лишь дополнительное и второстепен ное подкрепление власти”.
Онтологическая легитимность - это соответствие полити ческой власти универсальным принципам человеческого и социаль ного бытия. Ж.Л. Шабо подчеркивает, что на практике свобода и воля человека способны отходить отданных принципов или проти востоять им. Это происходит потому, что политические акторы (как управляемые, так и управляющие) в осуществлении своей челове ческой свободы способны сделать или “противоестественный” выбор, или же выбирать между различными решениями, имеющими целью выполнить предначертания природы. Онтологическая ле гитимность измеряется уровнем соответствия “тому глубинному порядку бытия, который человек ощущает врожденно, но которому °н может противостоять”.
В политологической литературе выделяются также три уровня легитимности власти: 1) идеологический: власть признается обос нованной в силу внутренней убежденности или веры в правильн ость тех идеологических ценностей, которые ею провозглашены; ис точник легитимности идеологические ценности; 2) струк турный: правомочность власти вытекает из убеждения в законности и ценности установленных структур и норм, регулирующих политические отношения; источник легитимности • - специфические
политические структуры; 3) персональный: в основе - одобрение данного властвующего лица; источник легитимации - личный ав торитет правителя (табл. 3).
Обобщая различные подходы к определению сущности легитим ности и ее типологии, можно сказать, что легитимность пред ставляет собой определенный исторически сложившийся, со циально значимый порядок происхождения и функционирова ния власти, который делает возможным достижение согла сия во властных структурах и в их взаимодействии с обще ством.
Легитимация - процедура общественного признания какого- либо действия, события или факта, действующего лица. Она призвана обеспечить повиновение, согласие, политическое участие без принуждения, а если оно не достигается - оправдание такого принуждения, использование силы.
Для поддержания легитимности власти используются многие средства: изменения законодательства и механизма государствен ного управления в соответствии с новыми требованиями; использовать традиции населения в законотворчестве и при доведении практической политики; реализация легальных мер предосторожности против возможного снижения легитимности в ласти; поддержание в обществе законности и правопорядка и др.
Показателями легитимности власти выступают: уровень принуж дения, применяемый для проведения политики в жизнь; наличие по пыток свержения правительства или лидера; сила проявления граж данского неповиновения; результаты выборов, референдумов; массовость демонстраций в поддержку власти (оппозиции) и др.
Легитимность сочетается с противоположным ей процессом де- легитимации - утраты доверия, лишения политики и власти об щественного кредита. Основными причинами делегитимации явля ются:
1) противоречие между универсальными ценностями, господ ствующими в обществе, и эгоистическими интересами властвую щей элиты;
2) противоречие между идеей демократии и социально-политической практикой. Это проявляется в попытках решить проблемы силовым путем, нажимом на средства массовой информации;
3) отсутствие в политической системе механизмов по защите ин тересов народных масс;
4) нарастание бюрократизации и коррумпированности;
5) национализм, этнический сепаратизм в многонациональных государствах, проявляющейся в отвержении федеральной власти;
6) потеря правящей элитой веры в правомерность своей власти. Возникновение внутри нее острых социальных противоречий, столкновение разных ветвей власти.
В политической теории существует понятие “кризиса легитимности”. Этот кризис возникает тогда, когда статусу основных социа льных институтов грозит опасность, когда требования основных Фупп общества не воспринимаются политической системой. Кри-может возникнуть и в обновленной общественной структуре, власти в течение длительного времени не удается оправдать широких народных слоев (см.: Краснов Б.И. Теория власти J Властных отношений // Социально-политический журнал. 1994. Р 3-6. С 84).
Отметим, что легитимность - явление политическое, легальнос ть - юридическое (она устанавливается и гарантируется властью)
Глава 5. СОЦИАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ ПОЛИТИКИ
Социальные группы как субъекты и объекты политики
Политика - это сложный комплекс взаимосвязанных явлений и процессов. В политике находят отражение интересы и потребнос ти различных социальных групп, которые являются базой и опорой государственной власти. Разные научные дисциплины подходят к определению и классификации групп со своих методологических позиций. Группы различают по объему (большие, малые, среднего уровня), по социально-экономическим критериям, этнонациональ ным, географическим, культурным признакам. В политологии социальные группы рассматриваются как субъекты и объекты политики.
Под субъектом политики понимается носитель практи ческой деятельности, источник активности, направленной на объект политики. В свою очередь объект в политике • та часть политической реальности, системы, на которую направлена деятельность субъекта в политике. Субъект и объект находятся во взаимосвязи, взаимообусловленности и спо собны меняться местами.
Основными признаками политической субъектности являются: способность и возможность принятия политических решений, нали чие средств и возможностей реализовать принятые решения, практическое участие в политической деятельности, ответственность за последствия своих политических действий перед руководством, из бирателями, политическими союзниками и др.
Наиболее полно черты субъектности выражены у тех групп, ко торые непосредственно вовлечены в политическую жизнь. Такие группы могут быть малыми, или контактными, - например, пар ламентские фракции, политические “команды” - и относительно большими: активные сторонники партий и других общественных организаций. Многие из таких групп являются институциональны ми: например, политическая партия является одновременно и поли тическим институтом и группой.
Непосредственным субъектом политики являются и те институ циональные организации, которые формируются с целью зашить'
Интересов социальных групп. К ним относятся предпринимательские , профсоюзные, лоббистские, молодежные и др. общественные о рганизации (схема 9).
Нормы поведения, на которые ориентируются разные группы, с пособы коммуникации между ними, доступ к различным ресурсам Не являются однородными. Они соответствуют статусу данной груп- 1 , или ее положению в обществе. Там, где структурная дифферен- групп принимает иерархический характер, заходит речь о “социальной стратификации”, при которой расположение различ ных слоев (страт) начинает походить на геологические напластова ния в срезе горных пород.
Социальная стратификация (лат. stratum - слой, пласт и fa - cere - делать) - система социального неравенства, состоя щая из совокупности взаимосвязанных и иерархически орга низованных социальных слоев. Присущая современному общест ву система многомерной стратификации формируется на основе таких измеряемых признаков как престиж профессий, объем власт ных полномочий, уровень дохода и образования.
Люди издавна пытались осмыслить причины появления социаль ного неравенства. О социальной иерархии общества, о связи социальной стратификации с определенными системами политической власти рассуждали античные философы Платон и Аристотель.
Современные трактовки стратификации достаточно разнообраз ны, среди них выделяются теории функционализма и конфликта.
Функциональная теория, которая восходит к взглядам фран цузского социолога Э. Дюркгейма (1858 - 1917), была создана в 40-е гг. XX в. американскими социологами Т. Парсонсом, Р. Мертоном, К. Девисом, У. Муром и др. В работе “Разделение труда в обществе” Э. Дюркгейм сделал вывод, что во всех обществах некоторые виды деятельности считаются более важными, чем другие, и самые талантливые люди должны выполнять в процвета ющем обществе самые важные функции. Для привлечения самых лучших общество способствует их доступу к социальному вознаграждению. По мнению функционалистов, социальное неравенство функционально и универсально, социальная стратификация неизбежно существует во всех обществах.
Сторонники теории конфликта не согласны с функционалистами в том, что неравенство - это естественный способ обеспечить вы живание общества. С их точки зрения, неравенство возникает тогда, когда люди, под чьим контролем находятся общественные ценности (в основном, богатство и власть), имеют возможность из влекать для себя выгоды. Многие идеи теоретиков конфликта по черпнуты из марксистской концепции.
Согласно марксизму, главными субъектами политики являются классы • - большие группы людей, различающиеся по их отноше нию к средствам производства. Одни классы могут присваивать труд других, благодаря различию их места в укладе общественного хозяйства; класс, владеющий средствами производства, является и политически господствующим. Важнейшим источником динамики в сей политической жизни является классовая борьба, высшей формо й которой становится борьба за государственную власть.
Жесткий экономический детерминизм теории К. Маркса пре одолевает концепция немецкого социолога М. Вебера (1864 - 1920). По мнению Вебера, классы - это группы людей, с пример но одинаковыми жизненными шансами, интересами и ценностными ориентациями, общность экономического положения которых от личает их друг от друга и способствует возникновению классовых конфликтов. Как и К. Маркс, Вебер признавал экономическую основу разделения классов, но в отличие от него, считал, что классо вая принадлежность определяется не только контролем над средст вами производства, но и профессиональными и квалификационны ми различиями. Еще один компонент социального неравенства в концепции Вебера представлен понятием статуса, который зависит от уважения и престижа индивида в обществе. Статус характеризу ет объективные возможности индивида добиться жизненного успеха и одновременно субъективную основу социального положения. При определении статуса важное значение имеет сопоставление своего социального положения с социальным положением других групп. Следующий важный компонент неравенства - • политическая власть. Согласно Веберу, человек благодаря богатству и пре стижу может достичь вершин власти, но обладание богатством и престижем само по себе не идентично обладанию властью.
На веберовском понимании классов основываются преобладаю щие в науке современные трактовки, в частности конфликтная кон цепция немецкого социолога Р. Дарендорфа, который определяет классы прежде всего как группы, имеющие общие властные инте ресы. Причину классового конфликта Дарендорф усматривает в ха рактере власти.
Сущность современных концепций социальной стратификации заключается в размещении людей и групп по определенным социаль ным позициям, которые ранжируются как обладающие различ ной степенью социального престижа.
Каждый человек занимает несколько позиций в обществе и при- сразу ко множеству “страт”. Каждая из социальных позиций, связанная с определенными правами и обязанностями, на зывается статусом. Человек может иметь ряд статусов, но лиц|Ь один из них - главный статус - определяет его положение в обществе. Статусы делятся на “приписанные” (аскриптивные) и “достигнутые” (приобретенные). Аскрипция означает получение ста туса благодаря внешним, неконтролируемым со стороны человека характеристикам (возраст, пол, национальность). Приобретенные статусы анализируются с помощью профессиональных, экономических, политических критериев.
В доиндустриальном обществе богатство, образование, престиж и власть тесно связаны, и это приводит к накоплению неравенства и к доминированию одной социальной группы над другими. В экономичес ки развитом обществе складывается совершенно другая модель рас пределения неравенства, которую определяют как систему дисперси онных (рассеянных) неравенств, а расхождение рангов одного и того же субъекта в различных социальных иерархиях представляет собой социальную декомпозицию. Осуществление такой модели разрушает неравенство, дает возможность доступа к важнейшим политическим ресурсам со стороны различных субъектов.
Переход индивида (группы) из одних общественных слоев в другие, продвижение к позициям с более (менее) высоким престижем, доходом и властью связан с процессами социальной мобильности. Если статус индивида или группы меняется на более высокий, престижный, то можно сказать, что имеет место восходящая мобильность. Однако ин дивид (группа) в результате жизненных катаклизмов может перейти и в низшую статусную группу - в этом случае срабатывает нисходящая мобильность. Кроме вертикальных перемещений (восходящая и нис ходящая мобильность) существуют горизонтальные перемещения, которые складываются из естественной мобильности (например, переход с одной работы на другую без изменения статуса) и терри ториальной мобильности. Современная наука располагает показа телями, позволяющими выделять разные виды социальной мобиль ности (межпоколенческая, внутрипоколенческая, профессиональ ная и др.). По степени перемещений различаются “открытые” и “за крытые” социальные группы и целые общества.
Динамика преодоления социальной дистанции, сопровождающаяся повышением статуса (т.е. восходящая мобильность), всегда связана с повышением политической напряженности. Теория “статусной перестановки” (Р. Дарендорф, С. Липсет и др.) объясняет П0 литизацию социальных групп в условиях, когда их объективные социально-экономические характеристики не снижается, но про исходит рост статуса низших классов. Например, статусная перестановка (относительное снижение статуса традиционно влиятельных социальных групп) привела к росту фашизма в Центральной Европе в межвоенный период. Фашизм представляет собой неадекватную реакцию общества на острые кризисные процессы, разрушающие устоявшиеся социальные, экономические, политические, идеологические структуры. Чем глубже кризис, тем питательнее почва для фашизма, когда кризис не просто затрагивает, но в значительной мере потрясает социальную структуру общества, его моральные устои, нарушает ход экономических процессов, приводит к дискредитации институтов власти, вызывает у населения разочарование и ощущение ухудшения условий существования. Нис ходящая мобильность часто сопровождается предубеждением против социальных, политических и этнических меньшинств.
Негативные последствия социальной мобильности усиливаются в государствах, переживающих распад моральных норм и ценнос тей - аномию. Термин “аномия” (фр. anomie - отсутствие закона, организации) ввел Э. Дюркгейм в работах “О разделении общественного труда” (1900) и “Самоубийство” (1912). По мнению Дюркгейма, при быстрых социально-экономических изменениях члены общества утрачивают значимость социальных норм, у них отсутствуют стандарты социального сравнения с другими людьми, по зволяющие оценить свой статус и выбрать соответствующие этому статусу образцы поведения. Индивиды оказываются в неопределенном, маргинальном состоянии.
Маргиналы (лат. marginalis - находящийся на краю) - лич ности и группы, находящиеся за рамками характерных для данного общества основных структурных подразделений или господству ющих норм и традиций. Процесс маргинализации сопровождается Утратой индивидом субъективной идентификации с определенной Фуппой, сменой социально-психологических установок. Это вы нуждает маргиналов к социальным перемещениям и в горизонтальном и в вертикальном направлениях.
Само понятие “маргинализация” связано с такими понятиями, ак “переходность” и “промежуточность”. “Переход” может затянуться, и прежде, чем индивид, который как бы “зависает” социальными группами, изменит свое социальное положение, у него формируются определенные установки, обусловленные субъ ективной оценкой собственных возможностей. В зависимости от самооценки положения в группе индивид формирует уровень при тязаний и вырабатывает соответствующую стратегию поведения. Маргинальная ситуация всегда бывает весьма напряженной и по- разному реализуется на практике. Она может быть источником нев розов, деморализации, агрессивности, индивидуальных и групповых форм протеста. Но она же бывает источником нетривиальных форм интеллектуального, художественного, религиозного творчества. В современном мире маргинальный статус стал не столько исключе нием, сколько нормой существования миллионов людей этому способствовали массовые миграции, урбанизация, технологические и культурные изменения.
Если индивид или группа воспринимают свой статус как относи тельно нормальный, удовлетворительный и стабильный, происходящее в политике может представляться им чем-то малозначитель ным для их собственной жизни. Если люди даже крайне бедны, но воспринимают это как должное, как предписание судьбы или как соответствие предопределенному социальному статусу, то у них не возникают чувства несправедливости и неудовлетворенности. Угроза индивидуальной или социальной стабильности, исходящая от по литики властей или действий каких-то социальных сил, может резко усиливать интерес к общественно-политической действительности. Некоторые теоретики подчеркивают возрастающие чувства нера венства и разочарования в условиях, когда группы людей считают, что другие получили лучший доступ к достижениям общества.
Когда группы людей начинают задаваться вопросом о том, что они должны иметь, и ощущать разницу между тем, что есть и что могло бы быть, тогда появляется чувство относительной депривации. Один из возможных подходов к анализу относительной депривации разра ботан в 60-х гг. в исследовании английского социолога У. Рансимена “Относительная лишенность и социальная справедливость”. Субъ ективную неудовлетворенность вызывает, по терминологии автора, не абсолютная, но относительная лишенность ( deprivation ), т.е. она является результатом сравнения собственного положения с образ цовой ситуацией. Обычно за образец принимается ситуация референтной группы (группы соотнесения), в качестве таковой может вы ступать своя собственная группа, и тогда нынешняя ситуация срав нивается с ранее принятыми ею нормами (жизненного'уровня, по требления и т.д.).
Можно различить три пути развития, которые приводят к появ лению обостренного чувства относительной депривации. Суть пер вого состоит в том, что в результате возникновения новых идеологий, систем ценностей, политических доктрин, устанавливающих новые стандарты, лишенность становится непереносимой. При второй, противоположной, ситуации надежды остаются примерно на том же уровне, но происходит существенное падение жизненных стандартов (в результате экономического кризиса, неспособности государства обеспечить общественную безопасность, из-за поворота к диктаторскому режиму). Люди озлобляются сильнее в тех случаях, когда те ряют то, что имеют, чем тогда, когда утрачивают надежду приобрести то, что еще не получил и. “Революция отобранных выгод” (так можно назвать подобную ситуацию) случается значительно чаще, чем “ре волюция пробудившихся надежд”. Третий путь, известный как “про грессивная депривация”, проанализирован Д. Дэвисом. Здесь соче таются механизмы, действующие в первых двух ситуациях. Согласно Дэвису, “революция крушения прогресса” происходит тогда, когда за длительным объективным экономическим и социальным развити ем следует короткий период резкого отступления. Ожидание даль нейшего удовлетворения постоянно растущих потребностей сменяется тревогой и крушением надежд, поскольку реальность все боль ше отдаляется от того, что предполагалось.
Особое внимание в теориях “статусной перестановки”, “аномии” и “относительных лишений” обращается на политические последствия социальных изменений, когда люди, лишившиеся старых социальных связей, но не вписавшиеся в новое социальное устройство, начинают придерживаться радикальных политических взглядов.
Довольно радикальные политические взгляды высказывают и люд и, находящиеся в ситуации статусной несовместимости. Так, Индивиды могут занимать высокое властное положение, но иметь н изкий статус или доход, занимать высокое положение по экономи ческой шкале и низкое - по шкале социального престижа и т.д. Согласно многочисленным исследованиям, когда люди занимают не совместимые социальные положения, взаимопротиворечивые ста- тусы могут породить реакции, отличные от действия каждого из них По мнению С. Липсета, индивид, поставленный перед выбором норм поведения, диктуемых различными аспектами занимаемых им поло жений на разных стратификационных шкалах, вероятнее всего, из берет нормы, соответствующие более высокому положению.
В том случае, когда по ряду существенных признаков позиции определенной группы людей близки или совпадают, то социологи говорят о “классовой кристаллизации” или формировании класса. Иногда понятие “класса” и “страты” отождествляют, хотя строго говоря под “стратой” следует понимать определенный социальный слой, выделяемый по доходу, образованию, власти и т.п.
Классовое деление есть частный случай социальной стратифика ции. Здесь необходимо учитывать следующие обстоятельства:
1) в истории помимо классов неравенство существовало в форме кастовой и сословной систем, в государственно-социалистических обществах функционировала слоевая система, основанная на властных отношениях;
2) в обществах классового типа значительная часть населения не входит в состав основных классов, образуя мозаику слоев;
3) помимо основных социальных групп (классов или слоев) в об ществе всегда существует возрастная, этнорасовая, культурно-ста тусная стратификация.
Существует множество стратификационных критериев, по кото рым можно делить любое общество, и с каждым из них связаны осо бые способы воспроизводства социального неравенства. Характер социального расслоения и способ его утверждения образуют стра тификационную систему. Стратификационной системой назы вается система регулируемого неравенства, при которой члены общества располагаются выше или ниже в соответст вии с принятыми степенями различия.
В табл. 4 приводятся основные черты девяти типов стратификационных систем, которые могут использоваться для описания лю бого общества.
Важнейшей предпосылкой политической стабильности общест ва является обеспечение государством открытой индивидуальной мобильности. При политике государственной поддержки статусного роста граждан даже те, кто не сумел преодолеть социальную дис танцию, не остаются “за бортом жизни”.
Основная цель социальной политики государства - увеличение продолжительности социальной активности граждан, обеспечение каждому достойных условий существования. К числу функций соци альной политики относятся социальная защита населения, регули рование численности населения, предоставление услуг ,в области здравоохранения, образования, регулирование отношений, форми рующих материальные основы жизнедеятельности населения (за счет решения проблем налогообложения, стимулирования процес са создания рабочих мест и т.д.). Если социальная политика способ ствует улучшению условий жизни, содействует согласию между со циальными группами, другими социальными общностями, то она справляется с процессом регулирования социальных интересов. При таком условии в обществе укореняются демократические цен ности и идеалы.
2. Гражданское общество: понятие, структура, функции
Основная задача современных демократических государств достижение общегражданского консенсуса путем учета и координа ции множества интересов различных групп, смягчение противоре чий между ними, поиск гражданского согласия. Функции “сцепле ния” социума, соединения частного и общественного интересов, посредничества между личностью и государством выполняет граж данское общество.
Гражданское общество существует в двух основных и взаимосвязанных измерениях: социальном и институциональном. Соци альная составляющая гражданского общества это его истори ческий опыт. В свою очередь, исторический опыт косвенно очерчи вает “коридор возможностей” для действий основных участников политического процесса - отдельных личностей, групп, объедине ний и т.д. Социально-исторический опыт - коллективный и инди видуальный - в конечном счете определяет политическое поведе ние личности, образ ее мыслей и многие другие аспекты межлич ностных отношений.
Институциональное измерение гражданского общества можно представить как совокупность самодеятельных организаций неполитического и политического характера, выражающих интересы различных сегментов общества и реализующих их независимо от государства.
В теоретических исследованиях гражданского общества его сущность интерпретируется по-разному. Одни авторы используют понятие “гражданское общество” в качестве характеристики опре деленного состояния социума. При такой трактовке гражданское общество идентифицируется с государством особого типа, в кото ром юридически обеспечены и политически защищены основные права и свободы личности. Другое толкование гражданского обще ства связано с представлением о нем как об определенной сфере социума сфере внегосударственных отношений и институтов. Государство создает те или иные, благоприятные или неблагопри ятные, условия для функционирования автономной частной сферы и таким образом влияет на ее жизнь.
Термин “гражданское общество” можно найти и у античных ав торов, и в литературе европейского средневековья, и в трактатах Нового времени. Исходные категории в осмыслении гражданского общества заимствованы из обихода Древней Греции и 'Древнего Рима • “ politia ” (греч.) и “ societas civilis ” (лат.). Однако самого этого явления в античном мире не было и быть не могло “полития” по определению представляла собой нерасчленимо слитное существование общества и государства, гражданина и по литика. В недрах средневекового общества уже вызревали субъек ты будущего гражданского общества: монашеские ордены, ремес ленные корпорации, купеческие гильдии и т.д.
Переход от средневековья к Новому времени ознаменовался формированием гражданского общества и осознанием различий между ним и государством. Как вполне различимая самостоятельная политическая категория гражданское общество рассматривает ся Дж. Локком. В “Двух трактатах о государственном правлении” Локк по существу признает за государством только тот объем полномочий, который санкционирован общественным договором между гражданами, сообщающимися между собой по разумному выбору. Подобные воззрения были типичными для мыслителей Просвещения Ш.Л. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, А. Фергюсона и др. По-разному интерпретируя положение о гражданском обще стве, они единодушны в признании верховенства гражданского общества над государством.
Особая заслуга в разработке концепции гражданского общества и его взаимосвязи с государством принадлежит Г. Гегелю. Граждан ское общество, по Гегелю, появляется “посредине” между семьей и государством. Такое общество основано на частной собственнос ти, социальной дифференциации и многообразии интересов, взаи модействии индивидов и групп. Оно внутренне противоречиво, плюралистично, в этом обществе каждый свободный человек - Для себя цель, а другие для него - ничто. Для согласования многообразных интересов требуется высший арбитр в лице государства, второе выражает всеобщий интерес. Общество становится гражданским” в силу того, что оно управляется государством.
Данный подход воспринял К. Маркс. Он упростил сложную -структуру гегелевской модели гражданского общества, сведя послед нее фактически к сфере труда, производства и обмена. Содер жанием гражданского общества, согласно Марксу, выступают ин ституты семьи, сословий, классов, определяемые уровнем развития материального производства. Гражданское общество в марксизме является синонимом “буржуазного общества”, основанного на частной собственности.
Такая точка зрения характеризуется приматом политического, апофеозом государства - акцент ставится на политическое реше ние общественных вопросов, т.е. решение их государством. Эта линия получила свое дальнейшее развитие в социал-демократичес кой традиции, которой присуще стремление к справедливости и ра венству. Государство с его властными отношениями должно участвовать в обеспечении функционирования гражданских институтов, чтобы гарантировать их демократическое управление.
Либеральная линия развития концепции гражданского общест ва центр тяжести переносит на свободу как высшую ценность, на саморегулятивную функцию гражданского общества как защиту от посягательств государства. Дискуссии о взаимоотношениях госу дарства и гражданского общества продолжаются и по сей день.
Следует подчеркнуть, что гражданское общество не сводится к противопоставлению его государству. Гражданское общество достигает расцвета только в условиях демократии, а последняя фор мируется, развивается и сохраняется лишь на прочной основе граж данского общества. Чем более развито гражданское общество, тем больше оснований для установления демократических форм госу дарства. И наоборот, чем менее развито гражданское общество, тем более вероятно существование авторитарных и тоталитарных режимов государственной власти.
Демократические начала гражданского общества характеризу ются следующими признаками: отстаивается естественное право человека на жизнь и сво бодную деятельность; признается равенство всех граждан перед законом; - в общественное сознание проникает идея социальной справедливости; - отстаиваются демократические механизмы общественного управления, которые гарантировали бы равенство возможности социально неравных субъектов; обосновывается положение о разделении властей и форми ровании правового государства.
Гражданское общество предполагает сбалансированный взаи моконтроль, взаимоограничение государственных и, негосударст венных органов и движений, чтобы деятельность государственных органов всегда была в поле зрения негосударственных, а последние, в свою очередь, сообразовывали свою деятельность с законом и учитывали объективные потребности государства.
На основании вышеизложенного можно дать следующее определение: гражданское общество это совокупность соци альных образований (групп, коллективов), объединенных специфическими интересами (экономическими, этническими, культурными и т.д.), реализуемыми вне сферы деятельности государства.
В гражданском обществе в отличие от государственных структур преобладают не вертикальные, а горизонтальные связи - отноше ния конкуренции и солидарности между свободными и равноправ ными партнерами. Гражданское общество - продукт буржуазной эпохи и формируется преимущественно снизу, спонтанно, как ре зультат раскрепощения индивидов, превращения их из подданных государства в свободных граждан-собственников.
В экономической сфере структурными элементами гражданского общества являются негосударственные предприятия: акционерные общества, товарищества, арендные коллективы, корпорации и Другие добровольные объединения граждан, создаваемые ими по собственной инициативе. Подчеркнем, что экономическую основу гражданского общества составляет суверенитет индивидуальных собственников и многообразие форм собственности. Как показала история, не может быть свободы отдельного индивида там, где нет свободы экономического выбора. Такой выбор может быть обеспе- 1ен ограничением огосударствления экономической сферы, при сохр анении частной собственности, что в тех или иных формах характер но для всех стран с демократическими режимами.
Социально-политическая сфера гражданского общества включает : семьи, общественные, политические организации и движения; орга ны общественного самоуправления по месту жительства или в трудовых коллективах; негосударственные органы массовой информации .
Духовная сфера гражданского общества предполагает свободу слова; самостоятельность и независимость творческих, научных и других объединений от государственных структур.
Среди функций, характеризующих гражданское общество, выде лим следующие: продуцирование норм и ценностей, которые государство затем закрепляет своей санкцией;
образование среды, в которой формируется развитый соци альный индивид;
обеспечение свободного развития личности на экономичес кой основе разнообразных форм собственности, многоукладной ры ночной экономики;
обязательное регулирование взаимоотношений частных лиц, групп и всех других составляющих элементов гражданского обще ства посредством гражданского права, что позволяет преодолевать возможные конфликты и вырабатывать общую политику в интересах всего общества;
всеобъемлющая защита интересов каждого человека, его естественного права на жизнь, свободу, создание разветвленной системы механизмов такой защиты и ее четкое функционирование;
осуществление широкого самоуправления во всех сферах и на всех уровнях общественной жизни.
Исторически гражданское общество зародилось в Западной Европе. Однако его нормы и повседневная практика распространи лись за ее пределы этого региона. Формы групповых отношений в неевропейских цивилизациях, безусловно, весьма отличаются от западных (иной тип политической культуры, религии, общинный характер отношений). Например, в Китае и африканских странах в до-индустриальный период широкое распространение получили общества заговорщиков. В дальневосточном регионе и в Индии малые группы нередко образовывались по модели “учитель - ученик” своеобразной автономией в обществе могли обладать религиозные организации (например, буддийские монастыри). На фоне многих стран третьего мира стабильным характером политической демократии выделяется Индия, и здесь есть все основания говорить0 достаточно развитом гражданском обществе. В него входят различные политические партии, организации предпринимателей, крестьянские организации, ассоциации ученых и др., которые обладая сравнительно большой независимостью от государства. В Индии пол учили также распространение добровольные общества на низо вом уровне” которые можно рассматривать как попытку подключения к социальной и политической жизни массовых слоев.
И все же процесс создания гражданских обществ во вне запад ных ареалах начался в самые последние десятилетия. Но очевидно, что этот процесс будет иметь свои особенности, и гражданское об щество на Востоке будет значительно отличаться от гражданского общества на Западе.
Для появления гражданского общества требуются целенаправленная политика со стороны государственной власти и определенные нормы частной жизнедеятельности. Развитию гражданского общества способствуют: классовое, профессиональное или групповое сознание; готовность участвовать в коллективных акциях; развитие договорных начал; формирование рациональной модели социального поведения (ориентация на выгоду и последствия социальных действий).
Важным условием функционирования гражданского общества является наличие в обществе развитой, многообразной социальной структуры.
Социальная структура современного западного общества вклю чает в себя многочисленные группы и слои, различающиеся по ряду социоэкономических, политических, поведенческих и других пока зателей. В последние десятилетия происходят существенные изменения в структуре классов, страт, социальных слоев, в характере их взаимодействия: активно протекают процессы внутриклассовой Дифференциации, усиливается мобильность социальных общнос тей, появляются новые промежуточные группы.
В 70-90-е гг. на Западе широкое распространение получили Концепции, выделяющие рыночные отношения в качестве детерминанты социальных общностей. К их числу относится теория англий ского социолога А. Гидденса. Согласно Гидденсу, классы возникают из-за неравенства во владении и контроле за материальными ресурсами , основным показателем классовой принадлежности являются возможности индивидов и групп, определяемые владение м собственностью, профессиональной компетентностью, образова тельной и технической квалификацией, а также физической рабочей силой . Это позволяет выделить три класса в современном за падном обществе - высший, средний и низший.
Переходя к анализу высшего класса, отметим, что за предшест вующие десятилетия происходило интенсивное обогащение верх них слоев американского общества. От 200 до 400 тыс. амери канцев (0,1 0,2% населения) имеют состояние не менее 10 млн долл. и ежегодный доход в несколько миллионов долларов, приблизительно 200 тыс. владеют состоянием от 5 до 10 млн долл., 300 тыс. - от 2 до 5 млн долл.
Высший класс в настоящее время характеризуется сложной внут ренней структурой и включает в себя группы, дифференцированные в зависимости от организационных форм собственности; величины и сферы приложения капитала; характера профессиональной деятельности (высшие менеджеры, политики, управляющие); особенностей образа жизни; политических установок; этнических, территориаль ных, демографических и других характеристик.
Сдвиги в социальном составе высшего класса современных по стиндустриальных стран сопровождаются:
дальнейшим укреплением позиций крупных собственников; существенным возрастанием роли высших служащих и ме неджеров, которые являются, с одной стороны, наемными работни ками, а с другой - собственниками средств производства;
ростом активности представителей высшего класса в сфере большой политики, значительным увеличением финансовых расхо дов предпринимательских кругов на политические цели.
Численность этого класса можно определить лишь ориентиро вочно (приблизительно 3-4% экономически активного населе ния). Высший класс является основным субъектом политической власти, обеспечивая стабильное развитие общества без социаль ных потрясений.
Современная цивилизация • - это, по словам А. Тойнби, циви лизация среднего класса. Доля среднего класса в социальной струк туре западных обществ примерно одинакова - 60--70%.
Различные научные школы используют разные критерии для вы деления среднего класса как социальной общности. Нередко при меняются критерии дохода или самооценки статуса. Считается, что две трети населения в западных обществах имеет доход, близкий к среднему, а число бедных и богатых невелико. Многие аналитики сходятся во мнении, что современный средний класс состоит из об ладателей мелкой собственности на средства производства. Это м елкие предприниматели, фермеры США и лавочники Великобритании, количественно составляющие 10--15%, - так называемый “старый средний класс”. “Новый средний класс”, или “класс менеджеров и специалистов”, в развитых странах достигает 20-25% и более это специалисты с высшим образованием, работники умственного труда, представители свободных профессий. Если в ка честве основного критерия выбираются условия и характер труда, то к средним классам относят и “белые воротнички”, т.е. служащих без высшего образования (“низший средний класс”). Есть методики, определяющие средние слои не только по совокупности рыноч ных и трудовых позиций, но также по культурным и ценностным ориентациям.
Средние слои обеспечивают обществу все, что нужно для нор мального существования: рабочие места, потребительские товары, медицинскую помощь, научные открытия и т.д. С точки зрения за падных политологов, средние слои - это та среда, которая смягча ет конфликт между классами-оппонентами. В экономико-социаль ном плане среднему классу свойственна тенденция к уменьшению противоречий между содержанием труда различных профессий, го родским и сельским образом жизни. В сфере семейных отношений средний класс проводник ценностей традиционной семьи, что сочетается с ориентацией общества на равенство возможностей для мужчин и женщин. В политическом плане средние слои являются социальной базой для центристских движений, они носители традиций, норм, знаний, демонстрирующие высокую гражданствен ность и политическую независимость. Наличие значительного сред него слоя в социальной структуре современных западных стран позволяет им сохранять устойчивость, несмотря на эпизодическое нар астание напряженности среди низших слоев. Эта напряженность Слаживается нейтральной позицией большинства, в целом удовлетворенного своим положением и демонстрирующего возможность Достичь лучшего положения в обществе. Средний класс выступает °порой гражданского общества, социальной основой политической Лабильности и демократии.
Вместе с тем средний класс находится в противоречивой ситуации “двойной перегородки”: под влиянием сверху и давлением снизу. Многие представители низшего среднего класса отождест вляют себя с высокооплачиваемыми рабочими, занятыми физичес ким трудом.
Рабочий класс включает в себя людей, занятых физическим tdv дом (“синие воротнички”). Он, как и средний класс, неоднороден Это и квалифицированные рабочие, имеющие высокий доход, луч шие условия труда и гарантии работы, и рабочие, занятые неквали фицированным трудом, имеющие небольшие гарантии занятости
Изменения в структуре собственности и потребления, происхо дящие во второй половине XX в., вызвали соответствующие сдвиги социального состава рабочего класса. Главной особенностью раз вития данного класса применительно к индустриально развитому обществу явилось изменение социального статуса входящей в его состав категории наемных работников, значительная их часть пре вращается в собственников держателей акций. Так, в США каждый восьмой работающий (более 14 млн чел.) владеет акциями своего предприятия. Изменения технологических и организацион ных основ производства предопределили все более широкое вовле чение работников в процесс принятия управленческих решений, консультации по производственным вопросам, представительство в советах директоров и др.
В целом эволюционные изменения рабочего класса в США в 70-90-е гг. можно определить следующим образом:
изменение социального состава (появление слоя держателей акций);
возрастание доли умственного труда в содержании профессиональных функций;
резкое возрастание слоев и групп, занятых в нематериальном производстве;
повышение общеобразовательного и квалификационного уровня;
отсутствие прямого соответствия между классовой и партий ной идентификациями;
рост жизненных стандартов.
Происходят изменения и на уровне отдельных профессиональ ных групп. Технологическая перестройка привела к сокращению численности работников, чья профессия основана на ремесле” мастерстве (плотников, столяров и т.д.), и снижению численности специалистов, чьи функции замещаются современными техничес ки системами (механиков, сборщиков и т.д.),. Вместе с тем растет ценность профессиональных групп, связанных с новейшей тех никой. Так, в США в 90-е гг. каждое четвертое вновь создаваемое рабочее место приходилось на элитарный слой технических работ ников (так называемых “золотых воротничков”).
Значительное повышение производительности труда обусловливает в последние десятилетия сокращение численности работников материального производства (особенно в таких отраслях, как гор нодобывающая промышленность, металлургия и т.д.).
Статистические данные фиксируют высокие темпы прироста численности высококвалифицированных работников. Например, в 1997 г. соотношение квалификационных слоев американской рабочей силы было следующим: высококвалифицированные работни ки - • 43,8%, полуквалифицированные 40%, неквалифициро ванные - 15,3%.
Говоря о социальной структуре западного общества, нельзя обойти вниманием проблемы социальной защиты населения, кото рая включает пенсионное обеспечение, медицинское обслужива ние, обеспечение иждивенцев, оставшихся без кормильца, инвали дов, многодетных семей и т.д. Формы организации социальной защиты могут быть самыми разнообразными: обязательное государственное социальное страхование либо создание государственных фондов и организаций, финансируемых из бюджета. В любом случае финансирование этих форм социального обеспечения идет за счет обязательных взносов или налогов, а уровень выплат регулируется государством. Эта система социального обеспечения отли чается от добровольного страхования, которое есть повсюду и по зволяет индивиду обеспечивать себя на все случаи риска.
Можно выделить три вида государственных программ вспомоществования: 1) помощь нетрудоспособным для поддержания их уровня жизни; 2) помощь трудоспособным, стимулирующая эту категорию искать новое место работы и способствующая повышению Квалификационного уровня; 3) смешанная - финансовая и материальная поддержка как трудоспособных, так и нетрудоспособности граждан (например, программа помощи малоимущим семьям с детьми-иждивенцами, медицинская страховая программа “Меди-в США).
Здесь нужно обратить внимание на так называемую “ jiobvi нищеты”. Суть этого феномена заключается в том, что получатели пособия по бедности оказываются незаинтересованными в поисках более высокооплачиваемой работы. Представление о том, что со циальные выплаты могут делать людей беднее, в последнее врем? вызывает все больше проблем на Западе. Разрабатываются меры по усилению в программах помощи нуждающимся стимулов к тру довой деятельности ее получателей и включения в нее таких компо нентов, как полупринудительное обучение, участие в общественных проектах, поощрение предпринимателей к найму на работу молоде жи, инвалидов, лиц пожилого возраста.
Одно из наиболее значительных изменений в западных странах связано с ростом реальных доходов большинства работающего на селения. Тем не менее, распределение доходов характеризуется значительным неравенством. Соотношение доходов 20% самых бо гатых и самых бедных составляет в США 12:1; во Франции - 9:1; в Великобритании - 8:1; в ФРГ, Швеции, Нидерландах - 5:1; в Японии - 4:1. В большинстве западных стран доход распределяет ся более или менее равномерно, за исключением США, где разница между состоятельным и бедным населением значительнее, чем в большинстве стран индустриального мира.
Анализ социальной структуры индустриально развитых стран, в частности США, свидетельствует, что в ее состав входят разнооб разные группы и слои, различающиеся по ряду показателей, определении границ современных классов необходимо комплексно использовать разнообразные критерии социальной стратифика ции - положение в системе общественного разделения труда, ра; меры и способы получения доходов, характер профессиональных функций, особенности стилей жизни, уровень образования и " Социальная дифференциация современного западного общее характеризуется: появлением многочисленных групп, имени одновременно признаки нескольких классов; активизацией npo цес сов внутриклассовой дифференциации; возрастанием мобильности; повышением материального жизненного уровн$
Эти процессы во многом способствуют стабильному западного мира и углублению идеи гражданского общества ная задача современных демократических государств •
общегражданского консенсуса путем учета и координации интер есов различных социальных групп, поиск гражданского согласия, направленные на интегрирование общества.
3. Социальная стратификация и перспективы гражданского общества в России
Россия в своей истории пережила не одну волну переструктури рования социального пространства, когда рушилось прежнее соци альное устройство, менялся ценностный мир, формировались новые ориентиры, образцы и нормы поведения, гибли целые слои, рождались новые общности. На пороге XXI в. Россия вновь пере живает сложный и противоречивый процесс обновления.
Для того чтобы понять происходящие изменения, сначала необ ходимо рассмотреть основы, на которых строилась социальная структура советского общества до реформ второй половины 80-х гг. Раскрыть природу социальной структуры советской России можно путем анализа российского общества как комбинации раз личных стратификационных систем.
В стратификации советского общества, пронизанного админи стративным и политическим контролем, ключевую роль играла эта-кратическая система. Место социальных групп в партийно-государ ственной иерархии предопределяло объем распределительных п рав, уровень принятия решений и масштабов возможностей во всех областях. Стабильность политической системы обеспечива ть устойчивостью положения властной элиты (“номенклатуры”), кл ючевые позиции в которой занимали политическая и военная элиты , а подчиненное место - хозяйственная и культурная. Для общества характерно слияние власти и 'собственности; преобладание государственной собственности; госуда рственно-монополистический способ производства; доминирование Централизованного распределения; милитаризация экономики°словно слоевая стратификация иерархического типа, в которой п озиции индивидов и социальных групп определяются их место в структуре государственной власти, распространяющейся на подавляющую часть материальных, трудовых, информационных ре сурсов; социальная мобильность в форме организуемой сверху лекции наиболее послушных и преданных системе людей.
Отличительной характеристикой социальной структуры общест ва советского типа являлось то, что она не была классовой по параметрам профессиональной структуры и экономической дифференциации оставалась внешне похожей на стратификацию aanaj ных обществ. Вследствие ликвидации основы классового разделе ния - частной собственности на средства производства - классы постепенно деструктуризировались.
Монополия государственной собственности в принципе не может дать классового общества, так как все граждане - наемные работники государства, различающиеся лишь объемом делегиро ванных им полномочий. Отличительными признаками социальных групп в СССР являлись особые функции, оформленные как право вое неравенство этих групп. Такое неравенство вело к замкнутости этих групп, уничтожению “социальных лифтов”, служащих для восходящей социальной мобильности. Соответственно все более знаковый характер приобретали быт и потребление элитных групп, напоминая явление, именуемое “престижным потреблением”. Все эти признаки составляют картину сословного общества.
Сословная стратификация присуща обществу, в котором экономические отношения носят зачаточный характер и не выполняют дифференцирующей роли, а главным механизмом социальной регу ляции является государство, делящее людей на неравные в право вом отношении сословия.
С первых лет советской власти в особое сословие оформлялось, например, крестьянство: его политические права ограничивала вплоть до 1936 г. Неравенство прав рабочих и крестьян проявля лось многие годы (прикрепление к колхозам через систему беспас портного режима, привилегии рабочим при получении образован и продвижении по службе, система прописки и т.д.). Фактичесь особое сословие с целым комплексом особых прав и привил* превратились работники партийно-государственного аппарат правовом и административном порядке был закреплен социальн статус массового и неоднородного сословия заключенных.
В 60-70-е гг. в условиях хронического дефицита и ограничен ной покупательной способности денег усиливается процесс ние рования зарплаты при параллельном дроблении потребительства на закрытые “спецсекторы” и возрастания роли привилегий. Улучшилось материальное и социальное положение групп, прича стных к распределительным процессам в сфере торговли, транспорта. Социальное влияние этих групп возрастало по мере обострения дефицита товаров и услуг. В этот период возника и развиваются теневые социально-экономические связи и объ- яснения. Формируется более открытый тип общественных отношений: в экономике бюрократия приобретает возможности доби ваться наиболее благоприятных для себя результатов; дух предпри нимательства охватывает и низовые социальные слои - формиру ются многочисленные группы торговцев-частников, производите лей “левой” продукции, строителей-“шабашников”. Таким обра зом, происходит удвоение социальной структуры, когда в ее рамках причудливо сосуществуют принципиально различные социальные группы.
Важные социальные изменения, которые произошли в Совет ском Союзе в 1965 - 1985 гг., связаны с развитием научно-технической революции, урбанизацией и соответственно повышением общего уровня образования.
С начала 60-х до середины 80-х гг. в город мигрировало более 35 млн жителей. Однако урбанизация в нашей стране имела явно деформированный характер: массовые перемещения сельских миг рантов в город не сопровождались соответствующим развертыва нием социальной инфраструктуры. Появилась огромная масса лиш них людей, социальных аутсайдеров. Потеряв связь с деревенской субкультурой и не имея возможности включиться в городскую, миг ранты создавали типично маргинальную субкультуру.
Фигура мигранта из села в город - классическая модель марги нала: уже не крестьянин, еще не рабочий; нормы деревенской суб культуры подорваны, городская субкультура еще не усвоена. Глав ный признак маргинализации - разрыв социальных, экономических , Духовных связей.
Экономическими причинами маргинализации явилось экстен- 1в ное развитие советской экономики, засилье устаревших технологи й и примитивных форм труда, несоответствие системы образования реальным потребностям производства и т.д. С этим вплотную связа ны социальные причины маргинализации гипертрофия фонда накопления в ущерб фонду потребления, что порождало предельно низкий уровень жизни и товарный дефицит. Среди полити ко-правовых причин маргинализации общества главная заключает ся в том, что в советский период в стране происходило разруение каких бы то ни было социальных связей “по горизонтали”, госу дарство стремилось к глобальному господству над всеми сферами общественной жизни, деформируя гражданское общество, сводил” к минимуму автономию и самостоятельность индивидов и социаль ных групп.
В 60-80-е гг. повышение общего уровня образования, разви тие городской субкультуры породили более сложную и дифференцированную общественную структуру. В начале 80-х гг. специалис ты, получившие высшее или среднее специальное образование, со ставляли уже 40% городского населения.
К началу 90-х гг. по своему образовательному уровню и профес сиональным позициям советский средний слой не уступал западно му “новому среднему классу”. В этой связи английский политолог Р. Саква заметил: “Коммунистический режим породил своеобраз ный парадокс: миллионы людей являлись буржуа по своей культуре и устремлениям, но были включены в социально-экономическую систему, отрицавшую эти устремления”.
Под воздействием социально-экономических и политических ре форм во второй половине 80-х гг. в России произошли большие перемены. По сравнению с советским временем структура российского общества претерпела значительные изменения, хотя и сохра няет многие прежние черты. Трансформация институтов российского общества серьезно сказалась на его социальной структуре: изменились и продолжают меняться отношения собственности i власти, появляются новые социальные группы, изменяются уро вень и качество жизни каждой социальной группы, перестраиваете механизм социальной стратификации.
В качестве исходной модели многомерной стратификации менной России возьмем четыре основных параметра: власть, стиж профессий, уровень доходов и уровень образования.
Власть - наиболее важное измерение социальной стратифика ции. Власть необходима для устойчивого существования любой об щественно-политической системы, в ней скрещиваются наиболее важные общественные интересы. Система властных органов советской России существенно перестроена - одни из них лиь ованы, другие только организованы, некоторые изменили свои н нкции, обновился их персональный состав. Ранее замкнутый пхний слой общества приоткрылся для выходцев из других групп.
Место монолита номенклатурной пирамиды заняли многочис ленные элитные группировки, находящиеся между собой в отноше ниях конкуренции. Элита утратила значительную часть рычагов власти, присущих старому правящему классу. Это привело к посте пенному переходу от политических и идеологических методов уп равления к экономическим. Вместо стабильного правящего класса с сильными вертикальными связями между его этажами создано множество элитных групп, между которыми усилились связи гори зонтальные.
Сферой управленческой деятельности, где усилилась роль политической власти, является перераспределение накопленного богатства. Прямая или косвенная причастность к перераспределению го сударственной собственности служит в современной России важнейшим фактором, определяющим социальный статус управлен ческих групп.
В социальной структуре современной России сохраняются черты прежнего этакратического общества, построенного на властных ие рархиях. Однако одновременно начинается возрождение экономи ческих классов на базе приватизированной государственной собст венности. Происходит переход от стратификации по основанию власти (присвоение через привилегии, распределение в соответст вии с местом индивида в партийно-государственной иерархии) к стратификации собственнического типа (присвоение по размеру прибыли и рыночно оцениваемому труду). Рядом с властными ие рархиями появляется “предпринимательская структура”, вклю чающая в себя следующие основные группы: 1) крупные и средние предприниматели; 2) мелкие предприниматели (собственники и руково дители фирм с минимальным использованием наемного труда); ) самостоятельные работники; 4) наемные работники.
Налицо тенденция формирования новых социальных групп, претендующих на высокие места в иерархии социального престижа. Престиж профессий второе важное измерение социальной Ратификации. Можно говорить о ряде принципиально новых тенденц ий в профессиональной структуре, связанных с появлением первых престижных социальных ролей. Набор профессий усложня ется, изменяется их сравнительная привлекательность в пользу, которые обеспечивают более солидное и быстрое материально вознаграждение. В связи с этим меняются оценки социального престижа разных видов деятельности, когда физически или этически “грязная” работа все же считается привлекательной с точки зрения денежного вознаграждения.
Вновь возникшие и потому “дефицитные” в кадровом отношении финансовая сфера, бизнес, коммерция заполнены большим ко личеством полу- и непрофессионалов. Целые профессиональные страты опущены на “дно” социальных рейтинговых шкал их специальная подготовка оказалась невостребованной и доходы от нее ничтожно малыми.
Изменилась роль интеллигенции в обществе. В результате со кращения государственной поддержки науки, образования, культу ры и искусства произошло падение престижа и социального статуса работников умственного труда.
В современных условиях в России наметилась тенденция форми рования ряда социальных слоев, относящихся к среднему клас су, - это предприниматели, менеджеры, отдельные категории ин теллигенции, высококвалифицированные рабочие. Но эта тенден ция противоречива, поскольку общие интересы различных социальных слоев, потенциально образующих средний класс, не подкрепляются процессами их сближения по таким важным критери ям, как престиж профессии и уровень доходов.
Уровень доходов различных групп является третьим существен ным параметром социальной стратификации. Экономический ста тус - важнейший индикатор социальной стратификации, ведь уровень доходов оказывает влияние на такие стороны социального ста туса, как тип потребления и образ жизни, возможность заняться бизнесом, продвигаться по службе, давать детям хорошее образо вание и т.д.
В 1997 г. доход, получаемый 10% наиболее обеспеченных рос сиян, почти в 27 раз превышал доход 10% наименее обеспеченных на долю 20% наиболее обеспеченных слоев приходилось 47, общего объема денежных доходов, а на долю 20% самых бедных оставалось только 5,4%. 4% россиян являются сверхобеспеченых - -их доходы примерно в 300 раз превышают доходы основной массы населения.
Наиболее острой в настоящее время в социальной сфере являетс я проблема массовой бедности - происходит консервация нищ енского существования почти 1/3 населения страны. Особую трев огу вызывает изменение состава бедных: сегодня к ним относятся т олько традиционно малообеспеченные (инвалиды, пенсионеры, многодетные), ряды бедных пополнили безработные и работающие, величина зарплаты которых (а это четверть всех занятых на пред приятиях) ниже прожиточного уровня. Почти 64% населения имеют доходы ниже среднего уровня (средним считается доход, со ставляющий 8--10 минимальных размеров оплаты труда на человека) (см.: Заславская Т.Н. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. №2. С. 17).
Одним из проявлений снижающегося уровня жизни значитель ной части населения стала возрастающая потребность во вторичной занятости. Однако определить реальные масштабы вторичной занятости и дополнительных приработков (приносящих даже более высокий доход, чем основная работа) не представляется возмож ным. Применяющиеся сегодня в России критерии дают лишь услов ную характеристику структуры доходов населения, получаемые дан ные зачастую имеют ограниченный и неполный характер.
Тем не менее социальное расслоение на экономической основе свидетельствует о продолжающемся с большой интенсивностью процессе переструктурирования российского общества. Он был ис кусственно ограничен в советское время и открыто развивается сейчас.
Углубление процессов социальной дифференциации групп по ур овню доходов начинает оказывать заметное влияние на систему образования.
Уровень образования - еще один важный критерий стратифи- олучение образования является одним из главных каналов вер тикальной мобильности. В советский период получение высшего обр азования было доступным для многих слоев населения, ср еднее образование было обязательным. Однако такая система обр азования была малоэффективной, высшая школа готовила специа листов без учета реальных потребностей общества современной России широта предложений в области образования становится новым дифференцирующим фактором.
В новых высокостатусных группах получение дефицитного и вы сококлассного образования считается не только престижным и функционально важным.
Вновь возникающие профессии требуют большей квалификации лучшей подготовки, лучше оплачиваются. Как следствие, образо вание становится все более важным фактором на входе в профес сиональную иерархию. В итоге усиливается социальная мобиль ность. Она все в меньшей степени зависит от социальных характе ристик семьи и в большей мере определяется личностными качест вами и образованием индивида.
Анализ изменений, происходящих в системе социальной страти фикации по четырем основным параметрам, говорит о глубине, противоречивости переживаемого Россией трансформационного процесса и позволяет заключить, что на сегодняшний день она про должает сохранять старую пирамидальную форму (характерную для доиндустриального общества), хотя содержательные характеристи ки входящих в нее слоев существенно изменились.
В социальной структуре современной России можно выделить шесть слоев: 1) верхний - экономическая, политическая и силовая элита; 2) верхний средний - средние и крупные предприниматели; 3) средний мелкие предприниматели, менеджеры производст венной сферы, высшая интеллигенция, рабочая элита, кадровые военные; 4) базовый массовая интеллигенция, основная часть рабочего класса, крестьяне, работники торговли и сервиса; 5) ниж ний неквалифицированные рабочие, длительно безработные, одинокие пенсионеры; 6) “социальное дно” бездомные, освобожденные из мест заключения и т.д.
Вместе с тем следует сделать ряд существенных уточнений, свя занных с процессами изменения системы стратификации в процессе реформ:
большинство социальных образований носит взаимопере ходный характер, имеет нечеткие, расплывчатые границы;
отсутствует внутреннее единство вновь возникающих ее соци альных групп;
происходит тотальная маргинализация практически всех со циальных групп;
новое российское государство не обеспечивает безопасность граждан и не облегчает их экономическое положение. В свою
эти дисфункции государства деформируют социальную структуру общества, придают ей криминальный характер; криминальный характер классообрззования порождает рассовоую имущественную поляризацию общества;
современный уровень доходов не может стимулировать трудовую и деловую активность основной массы экономически актив ного населения;
в России сохраняется слой населения, который можно на звать потенциальным ресурсом среднего класса. Сегодня около 15% занятых в народном хозяйстве могут быть отнесены к этому слою, но его созревание до “критической массы” потребует немало времени. Пока в России социально-экономические приоритеты, характерные для “классического” среднего класса, можно наблюдать лишь в верхних слоях социальной иерархии.
Существенная трансформация структуры российского общест ва, для которой необходимо преобразование институтов собственности и власти, • - длительный процесс. Тем временем стратифи кация общества будет и дальше терять жесткость и однозначность, приобретая форму размытой системы, в которой переплетаются слоевая и классовая структуры.
Безусловно, гарантом процесса обновления России должно стать формирование гражданского общества.
Проблема гражданского общества в нашей стране представляет особый теоретический и практический интерес. По характеру доминирующей роли государства Россия изначально была ближе к вос точному типу обществ, но у нас эта роль была выражена еще рельефнее. По выражению А. Грамши, “в России государство представляет все, а гражданское общество первобытно и расплывчато”. В отличие от Запада, в России сложился иной тип общественной системы, в основе которого лежит эффективность власти, а не эффект ивность собственности. Следует также учитывать тот факт, что в теч ение длительного времени в России практически отсутствовали общественные организации и оставались неразвитыми такие ценности, как неприкосновенность личности и частной собственности и правовое мышление, составляющие контекст гражданского общества на Западе, социальная инициатива принадлежала не объ- 1ям частных лиц, а бюрократическому аппарату.
Со второй половины XIX в. проблема гражданского обш стала разрабатываться в русской общественной и научной м (Б.Н. Чичерин, Е.Н. Трубецкой, С.Л. Франк и др.). Формирова же гражданского общества в России начинается в период правления Александра I . Именно в это время возникают отдельные сферы гражданской жизни, не связанные с военным и придворным чиновничеством салоны, клубы и т.д. В результате реформ Александра II возникают земства, различные союзы предпринимателей, институты милосердия, культурные общества. Однако процесс образования гражданского общества был прерван революцией 1917 г. Тоталитаризм блокировал саму возможность возникновения и развития гражданского общества.
Эпоха тоталитаризма привела к грандиозному нивелированию всех членов общества перед всесильным государством, вымыванию любых групп, преследующих частные интересы. Тоталитарное го сударство существенно сузило автономию социальности и гражданского общества, обеспечив себе контроль над всеми сферами об щественной жизни.
Особенность нынешней ситуации в России состоит в том, что элементы гражданского общества предстоит создавать во многом заново. Выделим наиболее принципиальные направления становления гражданского общества в современной России:
формирование и развитие новых экономических отношений, включающих плюрализм форм собственности и рынок, а также обу словленной ими открытой социальной структуры общества;
появление адекватной этой структуре системы реальных тересов, объединяющих индивидов, социальные группы и слой единую общность;
возникновение разнообразных форм трудовых ассоциаций социальных и культурных объединений, общественно-политичес ких движений, составляющих главные институты гражданского обще ства;
обновление взаимоотношений между социальными группами и общностями (национальными, профессиональными, половозрастными и др.);
создание экономических, социальных и духовных предпосылок для творческой самореализации личности;
формирование и развертывание механизмов социальной ' регуляции и самоуправления на всех уровнях общественного
организма.
Идеи гражданского общества оказались в посткоммунистичес- а России в том своеобразном контексте, который отличает нашу страну как от западных государств (с их сильнейшими механизмами н ациональных правоотношений), так и от стран Востока (с их спецификой традиционных первичных групп). В отличие от стран За пада современное российское государство имеет дело не со структурированным обществом, а, с одной стороны, с быстро формиру ющимися элитарными группами, с другой - с аморфным, атомизированным обществом, в котором преобладают индивидуальные потребительские интересы. Сегодня в России гражданское общество не развито, многие его элементы вытеснены или “заблокированы”, хотя за годы реформирования произошли существенные изменения в направлении его формирования.
Современное российское общество является квазигражданским, его структуры и институты обладают многими формальными при знаками образований гражданского общества. В стране насчитывается до 50 тыс. добровольных объединений - потребительских ас социаций, профессиональных союзов, экологических групп, поли тических клубов и т.п. Однако многие из них, пережив на рубеже 80-90-х гг. короткий период бурного подъема, в последние годы бюрократизировались, ослабели, утратили активность. Рядовой россиянин недооценивает групповую самоорганизацию, а наиболее пространенным социальным типом стал индивид, замкнутый в устремлениях на себя и свою семью. В преодолении такого состояния, обусловленного процессом трансформации, и состоит специфика современного этапа развития.
Специальная стратификация система социального нера- Ва > состоящая из совокупности взаимосвязанных и иерархи- г °Рганизованных социальных слоев (страт). Система страти- 'Ии формируется на основе таких признаков, как престиж профессий, объем властных полномочий, уровень дохода и уп( образования.
2. Теория стратификации позволяет смоделировать политическую пирамиду общества, выявить и учесть интересы отдельных со циальных групп, определить уровень их политической активное степень влияния на принятие политических решений.
3. В достижении консенсуса между различными социальным группами и интересами состоит главное предназначение граждан ского общества. Гражданское общество представляет собой сово купность социальных образований, объединенных специфическими экономическими, этническими, культурными и т.п. интересами, ре ализуемыми вне сферы деятельности государства.
4. Становление гражданского общества в России связано со зна чительными изменениями в социальной структуре. Новая социаль ная иерархия во многом отличается от той, которая существовала в советское время и характеризуется крайней неустойчивостью. Перестраиваются механизмы стратификации, усиливается соци альная мобильность, возникает множество маргинальных групп с неопределенным статусом. Начинают складываться объективные возможности для формирования среднего класса. Для существен ной трансформации структуры российского общества необходимо преобразование институтов собственности и власти, сопровождающееся размыванием границ между группами, изменением группо вых интересов и социальных взаимодействий.
Основные понятия: социальная стратификация, статусна, перестановка, маргинализация, относительная деприваци. средний класс, гражданское общество, этакратическая си тема.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Какое содержание вкладывается в понятие “социальная стра кация”?
2. Выделите общие направления развития социальной дифФеРе ции западного общества.
3. В чем сущность феномена маргинализации?
4. Каковы сущностные признаки гражданского общества?
5. Назовите институты гражданского общества.
6. Перечислите исторические вехи формирования концепции гражданс кого общества.
7 Охарактеризуйте основные проблемы на пути становления гражда нского общества в России.
8. Проанализируйте особенности формирования среднего класса в со временной России.
ЛИТЕРАТУРА
1 Политология: Хрестоматия / Сост. М.А.Василик, М.С.Вершинин. М., 2001.
2 Практикум по политологии: Учебное пособие для вузов / Под ред. М.А.Ва-силика.М.,2001.
3. Политология: Словарь-справочник / М.А.Василик, М.С.Вершинин и др.
М.,2001.
4. Андреев А.Л. Социальное ядро нации (Средние слои в современном российском обществе) // Общественные науки и современность. 2000. № 3.
5. Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России. М.,1998. Ъ.Клямкин ИМ., Тимофеев Л.М. Теневой образ жизни (Социологический
автопортрет постсоветского общества) // Полис. 2000. №3.
7. Трансформация социальной структуры и стратификация российского обще ства/Отв. ред. З.Т.Голенкова. М., 2000.
8. Фергюсон А. Опыт истории гражданского общества. М ., 2000.
9. Seilgman A. The Idea of Civil Society. N . Y ., 1992.
Глава 6. СОЦИАЛЬНЫЕ СУБЪЕКТЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ
Группы интересов: понятие, структура, Функции и типы. Лоббизм
Социальные субъекты власти • это общественные группы, отдельные индивиды, выполняющие политические функции, реализующие властные полномочия. К ним относятся: группы интересов, правящие элиты, политическое лидерство.
Группы интересов - это объединения индивидов на основе интересов, стремящиеся оказать влияние на поли тические институты в целях принятия наиболее благопри ятных и выгодных для себя решений.
Теория групп интересов была впервые сформулирована амери канским политологом А. Бентли, который утверждал, что скч политического процесса составляют столкновение и взаимодейст вие заинтересованных групп. Деятельность этих групп американ ский ученый рассматривал как постоянно изменяющийся процесс в ходе которого осуществляется давление на правительство с целы принудить его подчиниться их воле. В дальнейшем данный подход получил поддержку и был развит в трудах Р. Даля, Д. Истона Г. Ласки и др.
Основными функциями групп интересов являются артикуляция и агрегирование интересов, информативная функция, формирова ние политической элиты. Под артикуляцией интересов понимается преобразование социальных чувств, эмоций, ожиданий в рацио нально сформулированные политические требования. Агрегирова ние интересов означает согласование различных потребностей и требований, их иерархизацию и выработку общегрупповых целей. Информативная функция выражается в доведении до органов влас ти информации о проблемах, целях и интересах соответствующих групп. Поскольку группы интересов продвигают своих представителей в органы власти, то следующая их функция - формирование политических элит.
Существуют различные типологизации групп интересов. Амери канские политологи Г. Алмонд и Г. Пауэлл выделяют аномически и институциональные группы интересов. Группы, относящиеся первому типу, возникают, как правило, спонтанно, плохо организо ваны и недолговременны. Их деятельность может принимать на сильственные формы (митинги, демонстрации, массовые акты протеста и неповиновения). Степень влиятельности заинтересован ных групп подобного рода на органы власти невысока. Инс циональные группы, наоборот, хорошо организованы, долге менны, преследуют рационально сформулированные интерес действуют на основе определенных правил. Эффективность дея тельности таких групп может быть достаточно высокой.
На основе характера внутригрупповых связей группы инт< подразделяют на ассоциативные и неассоциативные. Первые ха рактеризуются как добровольные объединения, преследуют политические интересы (предпринимательские организации, проф- творческие союзы и т.п.). Неассоциативные группы интересов наоборот, носят недобровольный характер (трудовые коллективы, этнические общности, кланы), а их деятельность менее постоянна, нежели деятельность ассоциативных.
Французский политолог Ж. Блондель разделяет группы интереса на четыре типа: 1 ) группы по обычаю возникают на основе общ инных, кастовых, клановых общностей. Во многих развивающихся странах состав этих групп определяется некоторыми наследст венными факторами (полом, расовой принадлежностью, наследуе мым социальным положением); 2) институциональные группы основываются на формальных организациях внутри государственного аппарата. К ним можно отнести лоббистские группировки в парла менте и правительстве; 3) группы защиты стремятся отстаивать интересы своих сторонников. Эти объединения представляют прежде всего экономические и социальные интересы (ассоциации произво дителей, банковские союзы, финансово-промышленные группы, общества защиты прав потребителей, профсоюзы); 4) группы поддержки ориентированы на строго ограниченные цели (экологические и антивоенные движения, ассоциации “за” или “против” чего- нибудь).
Существует несколько концепций происхождения групп интере сов. С точки зрения теории социального порядка и конфликта, ге незис групп интересов объясняется как результат солидарности •людей со схожими интересами и убеждениями. Взаимодействуя друг с другом, указанные группы вынуждены периодически обраща ться к институтам власти для решения возникающих конфликтов. Согласно теории непредвиденных последствий групповых интересов , основу заинтересованных групп составляют индивиды, жавшие, что достижение экономических, социальных и полити- ки* благ невозможно без организации коллективных усилий и Действий при этом доходы от объединения и групповой деятельности значительно превышают расходы на создание организации. 1Тическая же активность - непредвиденное последствие дея-с ти групп интересов, которая направлена на удовлетворение вен 1альных потребностей. Теория обмена связывает возникно- РУпп интересов с деятельностью отдельных организаторов, стремятся взамен своих затрат и активности получить должность в административном аппарате создаваемой организ Сторонники теории ангажированности трактуют группы интеп как результат деятельности эгоистических индивидов, связывающих достижение своих целей с достижением политических группы (см.: Макаренко В.П. Групповые интересы и властно-уп равленческий аппарат: к методологии исследования // q 1996. №11. С. 121 - 125). е'
Целенаправленное воздействие групп интересов на орган власти с целью реализации специфических интересов получили на звание лоббизма. Слово “лобби” (англ, lobby - кулуары) перво начально применялось для обозначения проходов или крытых гале рей в монастырях, а в 40-х гг. XVII в. так назывался вестибюль и два коридора в здании палаты общин британского парламента, куда депутаты уходили голосовать и где они могли встретиться с заинте ресованными лицами, которые не допускались на пленарные засе дания. Существование лоббизма как политического явления тесно связано с функционированием групп интересов и возможностями их влияния на органы власти. Его развитие зависит от таких факторов, как уровень развития плюрализма, степень институционализации политического участия, характер политических партий. На последнее обстоятельство обращают внимание американские политологи. По их мнению, чем сильнее политические партии и эффективнее их деятельность, тем меньше возможностей у групп интересов оказы вать влияние на выработку политических решений и, наоборот, чек слабее партии и чем ниже их эффективность, тем больший размах приобретает лоббистская деятельность.
В практике лоббистской деятельности используются самые раз нообразные способы влияния на органы власти. К ним относятся
1) выступления на слушаниях в комитетах и комиссиях парламента;
2) разработка законопроектов и привлечение к выработке нор мативных документов экспертов;
3) личные встречи, контакты, переговоры;
4) использование методов “ public relations ” для формирования общественного мнения;
5)организация кампании “давления с мест” (многочисленные письма и программы от избирателей, поступающие в адрес де тов);
6) подготовка и широкое распространение результатов научных (пржде всего социологических) исследований;
7) организация целенаправленных действий “своих людей” внут ри органов власти;
8) финансирование избирательных кампаний;
9) прямой подкуп должностных лиц.
Как видно из вышеприведенного списка, лоббизм можно подразн ить на легальный и нелегальный. Легальный лоббизм не нару шает существующих в обществе законов, нелегальный - означает прямое вознаграждение должностных лиц за принятие необходи мых и наиболее благоприятных решений. Довольно часто в созна нии людей лоббизм отождествляется с коррупцией, поэтому отношение к нему во многих странах различное. Во Франции лоббист ская деятельность считается незаконной, в Индии - приравнена к коррупции, в США и Канаде она регулируется законом о лоббизме, в ФРГ - несколькими законодательными актами, в России разра ботан соответствующий законопроект.
Очевидно, что существует два подхода к лоббизму. Сторонники первого - • запретительного приравнивают лоббизм к крими нальной деятельности и на этом основании стремятся к его ликви дации. Сторонники второго подхода • регулятивно-правового - разделяют легальные и нелегальные методы лоббизма, стремятся ограничить лоббистскую деятельность правовыми рамками, исклю чить из политической практики коррупцию. В отличие от первого, второй подход более продуктивен, так как сохраняет “каналы” связи между обществом и властью, ставит в цивилизованные рамки систему функционального представительства интересов. > соответствии с целями, преследуемыми группами интересов, лоб бизм может подразделяться на экономический, социальный, со- культурный. Исходя из сфер деятельности различают отрасле- л региональный лоббизм. В зависимости от объектов лоббиро- 1 (на кого направлено лоббистское воздействие) выделяют агентский, президентский, правительственный лоббизм. По :е нию к политической системе классифицируют лоббизм на *ий (давление оказывается на органы власти со стороны) и Та ННий (когда представители заинтересованных групп - депу-- аРламента, члены правительства, окружение президента, 'ент “вписаны” в политические институты).
Наибольший интерес представляет знакомство с опытом бистской деятельности в США и ФРГ.
В 1946 г. в США был принят “Федеральный закон о регули вании лоббизма”. Основная идея этого законодательного акта стояла в том, чтобы поставить лоббистскую деятельность под ко троль и исключить коррупцию. Согласно основным положен данного закона, каждая организация, собирающаяся вести лое бистскую деятельность, обязана зарегистрировать в палате пред ставителей и в сенате своего лоббиста, указав при этом цели предполагаемые расходы. По некоторым данным, в Конгрессе заре гистрировано около 15 тыс. лоббистов.
Парламентский лоббизм нацелен на принятие законов, удовлетворяющих определенные групповые интересы. Поэтому основны ми методами лоббирования здесь выступают работа в комитетах по разработке законопроектов, а также дебаты и слушания в парла менте. Главными лоббистами являются депутаты и служащие Кон гресса, а также эксперты, привлекаемые к разработке проектов законов. Между заинтересованной группой и депутатом-лоббистом устанавливаются прочные связи, основанные на взаимном интере се. Группа ожидает от депутата эффективного представительства своих интересов в парламенте. В свою очередь депутат, лоббирую щий интересы определенной группы, рассчитывает на ее финансо вую и организационную поддержку в период выборов.
Значение правительственного лоббизма определяется прежд всего тем, что в органах исполнительной власти разрабатывают^ различные законопроекты и решения, поступающие затем на ут верждение в Конгресс. Кроме того, правительственный лоббизм • это широкие возможности в толковании законов институтом исг нительной власти. Между лоббистами - членами правительств заинтересованными группами складываются отношения взаимн интереса. Лоббируя интересы той или иной корпорации, высокс ставленный чиновник питает надежду на то, что после ухода i ставку он сможет занять в ней один из ведущих постов.
В отличие от США, в Германии лоббизм регулируется несколь кими законодательными актами. Среди них важнейшую роль игра- “Единое положение о федеральных министерствах”, “Регла- мен т деятельности германского бундестага”, “Кодекс поведения члена бундестага”, закон об обязательной публикации списка офи циальных лоббистов. Согласно правовому положению, каждый де путат обязан отражать в официальных документах свои прошлые и настоящие контакты с имеющимися объединениями, союзами, фирмами (т.е. открыто заявлять о своих лоббистских связях и функ циях).
Организация парламентского и правительственного лоббизма в Германии во многих чертах сходна с описанным выше механизмом лоббирования в США. Значительную роль играют различные коми теты, комиссии, совещательные советы, созданные при правительственных органах власти. Специфической чертой немецкого лоб бизма является его тесная связь с партиями. Различного рода ассо циации оказывают “практическую помощь” партиям в разработке экономических разделов их программ, таким образом влияя на фор мирование экономической политики и принятие благоприятных для себя решений.
Специфической формой представительства групповых интересов , наряду с лоббизмом, является корпоративизм. Термин “корпорация” (лат. corpus тело) возник в период е дневековья. Корпорациями в XIV -- XV вв. назывались сослов- "Профессиональные организации цехового типа, защищавшие и Даивавшие интересы своих членов. Организации этого типа яв- 1с ь своего рода “переходным звеном” между общинным типом ^ства и гражданским обществом. Вхождение индивида в ту или } к°рпорацию определяло возможности профессиональной де льности и отстаивания социальных интересов; вне корпорации ьная жизнь становилась невозможной.
”Ренесанс” корпоративных организации приходится на период -индустриального развития. Для маргинализированных масс корпорация была едва ли не единственной социально приемл формой организации. В современной науке под корпорацией намается институционализированная замкнутая грип монопольно распоряжающаяся определенными ресурсами полняющая определенные хозяйственные, администра'пги ные, военные или политические функции и, одновременно от стаивающая и защищающая специфические коллективны интересы. Корпорация - это строго иерархизированная система в которой реальная власть принадлежит небольшим элитным труп' пировкам, а внутрикорпоративные отношения основываются на принципе лояльности и личной преданности рядовых членов руко водству.
Основанная на корпоративных принципах, система представи тельства интересов получила название корпоративизм. Корпорати визм характеризуется американским политологом Ф. Шмиттером как “ограниченное число принудительных, иерархически ранжиро ванных и функционально дифференцированных групп интересов”, которые “монополизируют представительство соответствующих сфер общественной жизни перед государством в обмен на контроль последнего за отбором их лидеров и его участие в определении их состава и формировании их требований”.
К специфическим чертам корпоративизма относятся: участие в политической жизни организаций, а не отдельных индивидов; рост влияния профессиональных представителей специфических инте ресов в ущерб гражданам; привилегированное положение некот( рых ассоциаций и их более широкие возможности влияния на при нятие решений; замена конкуренции интересов их монополией в ределенных сферах (см.: Шмиттер Ф. Неокорпоративизм / Полис. 1997. №2. С. 17).
Длительное время корпоративизм рассматривался как : ние, враждебное демократии. Политические изменения, начавшиеся в некоторых странах Западной Европы в середине и заставили политологов по-новому оценить данный феномен по литической жизни. Была выдвинута концепция о формировании неокорпоративизма, вписывающегося в плюралистически дель демократии.
Согласно этой концепции, неокорпоративизм - этодемократичес кая система представительства и согласования интересов различны ми фирмами, ассоциациями и организациями; система согласо вания интересов трех субъектов - государства, предпринимателе й и наемных работников; навязывание государством остальным участникам “переговорного” процесса приоритетов и ценностей, выводимых из общенациональных интересов; система межкорпоративного взаимодействия, члены которой несут взаимные обязатель ства по выполнению взаимных соглашений.
Наиболее сильно неокорпоративистские тенденции проявились в странах, где имелись мощные социал-демократические партии, где существовало культурное и языковое единство.
Группы интересов как субъекты политического процесса в России. Среди политологов отсутствует единая точка зрения отно сительно существования групп интересов в Советском Союзе. По данному вопросу можно выделить три подхода.
Сторонники первого подхода, основываясь на концепции тоталитаризма, утверждают, что в недрах советского режима невозможен плюрализм интересов, а значит и сама система организованных интересов и их представительства. Такая позиция при видимой ло гичности явно страдает односторонностью и догматичностью.
Приверженцы второго подхода в своих рассуждениях исходили из “железного закона плюрализма”, согласно которому индустриальное развитие приводит к зарождению и формированию плюра листической системы в любом обществе. Рост уровня социально-гномического развития с неизбежностью приводит к плюрализации экономической и политической систем. По мнению политологов, р азделяющих данную точку зрения, в СССР с середины 60-х - 1ч ала 70-х гг. политическая система становится конкурентной, ^°вательно, происходит процесс становления групп интересов, в рамках этого подхода сформировались три точки зрения на спе-
Рику групп интересов в советском обществе: I \ группы интересов формируются на основе профессиональных 1°стей. Американский политолог М. Лодж на основе таких при-'°в> как групповое сознание, групповые ценности и социальный *" эл выделил пять групп интересов : а ) партийный аппарат , б) хозяйственный аппарат, в) офицерский корпус, г) юры д) деятели культуры;
2) группы интересов организуются на основе общности полити ческих позиций, ценностей и установок по тому или иному вопросу этой основе Ф. Браун выделял такие группы, как модернизаторы и консерваторы, ревизионисты и догматики;
3) группы интересов образуются на основе профессиональных групп и единства политических ориентации.
Конкретизируя этот подход, Д. Лейн классифицировал совет ские группы интересов следующим образом: а) политическая элита-
б) группы, имеющие институциональные позиции в аппарате'
в) лояльные оппозиционеры; г) маргинальные группы; д) отчуж денные группировки.
Третий подход сформулировал российский политолог С. Перегу дов. По его мнению, применительно к советскому обществу спра ведливо говорить не о группах интересов, а о системе бюрократи ческого корпоративизма, которая характеризовалась функционированием корпораций под жестким контролем государства и в строго государственных рамках. В условиях централизованной плановой экономики руководители корпораций стремились “выбить” макси мум материальных и финансовых ресурсов от государства (см.: Перегудов С., Семененко И. Лоббизм в политической системе Рос сии // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 9. С. 30). От статуса корпорации, который определялся партийно-политической элитой, зависели возможности и размеры получе ния части экономических ресурсов. К наиболее крупным и влия тельным экономическим корпорациям в советский период относились: военно-промышленный комплекс (ВПК), агропромышленный комплекс (АПК), машиностроительный и химический комплек сы. Наряду с отраслевым большое значение имел региональный корпоративизм. К регионам, успешно отстаивавшим свои интересы во властных структурах, относились Москва, Ленинград, Красно дарский край и др. Для реализации своих интересов корпорации пользовали некоторые методы лоббирования (личные ветре переговоры, участие в выработке и корректировке планов зданий). Объектами лоббирования становились партийные пра вительственные органы (ЦК КПСС, Совет Министров, министерства и ведомства). Существование лоббизма офици-О непризнавалосьи, соответственно, нилоббизм, нибюрокра-ский корпоративизм не регулировались никакими правовыми актами.
Экономическая самостоятельность, предоставленная предприятиям, на рубеже 80-х - 90-х гг., положила конец существованию бюрократического корпоративизма, начался разгул “дикого” лоб бизма. Большинство предприятий “лоббировало” право на ведение коммерческой деятельности, проведение экспортно-импортных операций, право самостоятельно распоряжаться полученной прибылью и капиталом.
Радикальные экономические реформы, начавшиеся в 90-х гг., со здали условия для формирования многочисленных групп интересов. Лоббистская деятельность этих групп - общепризнанный факт современной российской политики. Наибольшего развития достигли экономический и региональный лоббизм. Активно лоббируют свои интересы отраслевые комплексы, крупнейшие фирмы и корпорации, а также финансово-промышленные группы (ФПГ). К влиятельным лоббистским группировкам относят РАО “Газпром”, нефтяные ком пании “ЛУКойл” и “ЮКОС”, РАО “ЕЭС России”, автомобильный и химический комплексы и др. Объектами экономического лоббиро вания становятся: Государственная Дума, Правительство РФ, адми нистрация президента.
Наиболее влиятельными региональными группами интересов являются Московская, Санкт-Петербургская, Екатеринбургская, парламентская и другие группировки. Их влияние осуществляется в основном через два “канала”: Совет Федерации и Правительство РФ.
2. Правящая элита и ее роль в политике
Термин “элита” происходит от латинского eligere или фраш ского elite - лучшее, отборное, избранное. Начиная с XVII в начали употреблять применительно к “избранным людям”, прё” всего высшей знати. В научный оборот он был введен в кот XIX • начале XX в. Прообразом элитистских теорий можно счи тать представления античных философов об аристократии ка- правлении лучших. Наиболее полно элитистское мировоззрение было сформулировано Платоном в его учении об идеальном госу дарстве как правлении лучших - философов. В более поздние пе риоды значительный вклад в формирование и развитие элитизма внесли Н. Макиавелли, Т. Карлейль, О. Шопенгауэр, Ф. Ницше и др. Как научная школа элитистское направление окончательно сформировалось благодаря трудам В. Парето, Г. Моска, Р. Михельса.
В. Парето (1848--1923), итальянский социолог, исходил из тезиса, что люди изначально неравны. Совокупность индивидов, ко торые действуют с высокими показателями в любой области, Паре- то называет элитой. “Главная идея термина “элита” - превосходство... В широком смысле я понимаю под элитой таких людей, которые свойствами ума, характера, ловкостью, самыми разнообразными способностями обладают в высшей степени”. Сама элита де лится на правящую, прямо или косвенно осуществляющую власть, и неправяшую (контрэлиту), не имеющую доступа к управлению и руководству. Парето приходит к выводу, что элита существует i любых обществах и при любом политическом строе. И при десг тии, и при демократии, замечает он, за “сценой” обычно находят люди, играющие очень важную роль в осуществлении власти именно эти люди, составляющие основу элиты, вершат историю, определяя ее ход и направленность.
Парето разделял элиты по методам правления на “львов и “лис”. Первые • опираются на материальную или религиозную силу, для них характерно преимущественное использование лия при осуществлении господства. К элитам первого типа он с сил правительства греческих полисов в эпоху тирании, Рима времен Августа и Тиберия, многих европейских государств пе риода абсолютизма. Правление элиты “львов” приводит обш е чном итоге, к застою. “Лисы” для укрепления власти исполь- главным образом, хитрость, обман, искусство убеждения масс логические комбинации. К элитам “лис”"Парето относил афин- х демагогов, римскую аристократию, правительства всех рес- блик. Элиты этого типа более динамичны, они состоят из энер- “чных, прагматически мыслящих деятелей и новаторов.
Между элитой и массой постоянно происходит обмен: часть элиты перемещается в низшие слои, а наиболее способные представители последних поднимаются по “социальной лестнице” и попадают в состав элиты. Данный процесс получил название цир куляции элит. Он способствует сохранению социальной и политической стабильности в обществе. В случае замедления цирку ляции в высшей страте накапливаются деградирующие элементы, в то время как в низших стратах накапливаются элементы с высшими качествами. Подобное замедление чаще всего наблюдается в периоды правления элиты “львов”. В конечном итоге, прекращение циркуляции элит приводит к революциям, которые восстанавливают процесс циркуляции. “Те, кто судит поверхност но, - замечал в этой связи Парето, - склонны задерживать свое сознание на массовых убийствах и грабежах, которые сопровожда ют перевороты, не задумываясь, не есть ли это проявления - при скорбные, конечно, - социальных сил и эмоций, которые, наоборот, очень полезны... Массовые грабежи и убийства - - это внеш ний признак, который обнаруживает, что происходит замещение йьными и энергичными людьми людей слабых и ничтожных”. лавным содержанием и итогом революций, таким образом, стано- Ся смена элит (правящая элита сменяется потенциальной 1т рэлитой). Массам же отводится роль своеобразного “орудия” свержения старой, одряхлевшей элиты. После прихода к власти 1 элиты низшие слои вновь оказываются в состоянии зависимости от истории постоянно наблюдаются циклы подъема и упадка элит. иу элит Парето считал одним из главных феноменов историчес-итальянскии социолог, Г. Моска ( 1853- 1941 ), основы - а историческом методе, пришел к выводу, который он сфор- >Вал следующим образом: “Во всех обществах - от наиме- Вит ых и цивилизованных и до самых развитых и могущест- обнаруживаются два класса людей класс, правит, и класс, которым правят. Первый, всегда менее много ленный, берет на себя все политические функции, монополизм власть и пользуется преимуществами, которые из нее вытек тогда как второй, более многочисленный, руководим и управляя первым, иногда более или менее законно, а иногда более или мен волюнтаристски и насильственно”.
Отличительными качествами, открывающими доступ в элиту Моска считал военную доблесть, богатство, происхождение, лич ные качества (ум, талант, образование), способности к управлению. Политический класс занимает господствующее положение в обществе и осуществляет властные функции благодаря организованности (в отличие от неорганизованного большинства), искусству управления и способности идеологически обосновать свою верховенствующую роль. Осуществление власти в обществе во многом зависит от способа воспроизводства правящего класса. Итальянский ученый выделял три таких способа: наследование, выборы и кооптацию. Любой политический класс стремится к сохранению и воспроизводству власти путем наследования (если не де-юре, то де-факто). Эту тенденцию он называл аристократической. В то же самое время в обществе всегда есть полити ческие силы, которые стремятся к власти, используя для этого систему выборов. Вторая тенденция обозначалась им как демократа ческая. В том случае, если верх берет первая тенденция, происх дит, по выражению Моски, “закрытая кристаллизация” правяще класса, которая приводит его к закрытости, окостенелости и i рождению. В случае доминирования демократической тендеь происходит пополнение рядов правящего класса наиболее спос ными к управлению представителями низших слоев, что предо деляет его динамизм, энергию и жизнеспособность. Политиче” симпатии Моски склонялись к обществу, где обе тенденции уравн овешивали друг друга.
Значительный вклад в теорию элит внес немецкий пол!
Р. Михельс (1876-1936). Исследуя социальные отношения,^ пришел к выводу о невозможности прямой демократии, пр^ господства масс. Развитие любого института связано с формированием хичн ости и особого управленческого слоя. Со временем этот i монополизирует власть, отрывается от масс, превращаясь в [гархию, заботящуюся лишь о сохранении своего положения. , тенденцию Михельс назвал “железным законом олигархиза- и>> подчеркивая тем самым неизбежность формирования управ- лен ческого слоя со своими специфическими интересами в любой организации, в любом обществе.
В современной политической науке используется несколько под ходов к исследованию элит. В целом их можно свести к двум основ ным: меритократическому (лат. meritus - лучший и греч. cratos -власть) и властному. Первый подход берет свое начало в элитист- ской теории В. Парето. Его кредо удачно сформулировал К. Манн- гейм: “Элита” это “иерархия, основанная на собственных до стижениях”. В рамках меритократического подхода существуют технократическое и организационно-управленческое направления. Основоположниками технократических теорий считаются А. Богданов и Т. Веблен. Согласно Веблену, в связи с развитием науки, техники и технологий возрастает роль инженеров-организа торов. Используя особые знания, технократы постепенно вытесня ют традиционных собственников с ведущих социальных позиций, превращаясь в самостоятельную общественную силу. Основы ор ганизационно-управленческих теорий заложил Дж. Бернхейм. Вы двинутый им тезис о переходе власти из рук собственников в руки профессионалов-менеджеров, получил известность под названием 'еволюции менеджеров”. В 70-е гг. меритократический подход получил широкое распространение в связи с трудами Д. Белла, °улднера и др. Суть меритократических теорий можно свести к скольким положениям:
Элита - - наиболее ценный и важный сегмент общества, об-юЩий выдающимися качествами, высокими способностями и Отелями в наиболее важных сферах деятельности. •Злита занимает господствующее положение в обществе, по- ку °на является наиболее продуктивной и инициативной час-вол :еления. Массы - не мотор, а лишь колесо истории, про-( в жизнь решений, принимаемых элитами.
3. Формирование элиты - • это не столько результат борьб власть, сколько следствие естественного отбора обществом наиг^ лее ценных представителей. Поэтому общество должно стремит совершенствовать механизм.такой селекции.
4. Элитарность связана с равенством возможностей, но не о г венством результатов и социальных статусов, она обусловлена не равенством способностей индивидов.
Наибольшее распространение в современной политической науке получил властный подход к определению и выделению элиты Его представители (Г. Моска, Р. Михельс, Р. Миллс, Р. Дарендорф) определяют элиту как группу, осуществляющую властные функции и влияющую на общество. В свою очередь, властный подход под разделяется на структурный и функциональный. Сторонники струк турного подхода относят к элите всех лиц, занимающих формальное положение в органах (структурах) власти (например: президент, министры, руководство армии). Приверженцы же функционалист - ских трактовок относят к элите те группы и тех индивидов, которые оказывают реальное влияние на общественную жизнь и на приня тие социально значимых решений. Исходя из подобного критерия выделения элиты, немецкий ученый Р. Дарендорф включает в ее со став: 1) экономических лидеров, 2) политических лидеров, 3) про фессоров и учителей, 4) духовенство, 5) выдающихся журналистов, 6) военных, 7) судей и адвокатов. Естественно, что степень влия тельности данных групп, включаемых в состав элиты, будет неоди накова.
Исходя из многочисленных теоретических подходов к элит можно дать ее следующее обобщающее определение: правящй- элита • это социальные группы, занимающие наиболее et сокие позиции в обществе, обладающие в максимальной cm пени властью и возможностями влияния на общество.
Среди сторонников элитизма не утихают споры о характ правящей элиты и специфических особенностях ее госпо; Часть элитистов, вслед за американским политологом Р. Ми сом, утверждают, что правящая элита - - это единая сплоче группа, монополизирующая сферу господства. В работе < вующая элита” Миллс утверждал, что в нее входят главы i нейших корпораций, политические лидеры и военное руко! во. Экономическая, политическая и военная элиты состав
ю властвующую элиту, которую сплачивает стремление со- нитьза собой господствующее положение в обществе. Привер- цы плюралистической теории элит считаЬт, что элита, напро- не является единой, относительно сплоченной группой. В об- ос 'тве существует несколько элит. Каждая из них'осуществляет господство и контроль в своей сфере деятельности и в то же амое время не способна доминировать во всех областях обще ственной жизни. Этот плюрализм определяется спецификой со циальной стратификации. Фактически каждая страта выделяет и формирует собственную элиту. Каждая “материнская” группа осуществляет контроль за соответствующей элитой. Между элитными группами возникает конкуренция, препятствующая мо нополизации власти и средств контроля. Своеобразным синтезом принципов демократии и элитизма стала теория демократического господства элит (демократического элитизма). Ее суть сводится к следующему:
1. Элита не монолитна. Внутри нее существует несколько кон курирующих групп.
2. Доступ в правящую элиту открыт для наиболее способных членов общества, элитная циркуляция носит достаточно динамический характер.
3. Существует контрэлита (оппозиционная элита).
4. Между элитой и контрэлитой возникает конкуренция.
5. Элиты влияют на массы в большей степени, нежели массы на элиты.
6. Общество может осуществлять контроль за элитами прежде J cero с помощью выборов.
7- Возможна смена элит, которая носит ненасильственный ха рактер.
о- Власть элит зависит от изменений ценностных ориентации в обществе.
Власть элит носит преимущественно ненасильственный ха- Рактер.
с к^ „УЧение элит предполагает вычленение и сравнение между Зи различных элитных групп.
прежде всего элиты можно подразделять по фунщиональ- У признаку. Соответственно выделяются: политическая, эко- ^ческая и культурно-информационная элиты. Политическую элиту составляют группы и политические лил осуществляющие властные решения. На основе объема вла полномочии выделяются следующие виды политической эл высшая, средняя и административная. Высшая политическая -включает в себя руководителей, которые занимают стратегичеп позиции в системе принятия важнейших решений. К этому тиг элиты относятся президент и его окружение, руководители поя вительства, члены высших судебных органов власти, лидеры наи более влиятельных партий, спикер парламента и главы крупней ших парламентских фракций. К средней элите относятся те, кто занимает посты в выборных органах власти: депутаты, предста вители региональных элит (губернаторы, мэры), лидеры полити ческих партий и движений. В состав административной элиты входят члены правительства, а также высший слой государственных служащих.
Экономическую элиту составляют наиболее богатые члены об щества - крупные собственники, банкиры, руководители финан сово-промышленных групп, главы ведущих корпораций, владельцы крупных капиталов. Интересы экономической элиты прямо или косвенно оказывают влияние на характер решений, принимаемых политической элитой.
При анализе взаимоотношений между политической и экономи ческой элитой политологи разделяются на две группы. Одни ученые утверждают, что политическая элита относительно автономна и не зависима в процессе принятия решений, а экономическая элит если и влияет на нее, то лишь косвенно. Сторонники другой nosf ции утверждают, что решающее значение в обществе имеет эко> мическая элита, так как она сосредоточивает в своих руках наиб лее значимые и дефицитные ресурсы.
Культурно-информационную элиту составляют выдающиеся^ ятели науки, культуры, видные журналисты, оказывающие на формирование общественного мнения, высшие иерархи цер^ Главной функцией этой элитной группы является формиров^ благоприятного для элиты общественного мнения, идеология обоснование факта господства данной элиты, а также принимав ею решений.
В став контрэлиты входят те, кто стремится занять позиции равя- ей элиты. Потенциальная элита выдвигает популистские лозунги, пеллирует к массам, стремясь сменить у власти правящую элиту и поддержке большинства не-элитных групп. 3. По интенсивности циркуляции и способам рекрутирова ния выделяются открытые и закрытые элиты. Открытая элита ха рактеризуется достаточно динамичной циркуляцией, ей присуща от крытость, выражающаяся в формально равных возможностях до ступа членов не-элитных групп в нее. Существует относительно не большое количество формальных ограничений доступа в элиту. Отбор в элиту осуществляется на основе острой конкурентной борьбы, в которой большое значение имеют личные качества: энер гичность, умение найти и организовать себе поддержку, способ ность мобилизовать имеющиеся ресурсы. Открытая элита попол няется новыми лидерами, которые являются носителями новых идей и ценностей. Поэтому она демонстрирует способности к соци альным инновациям и реформам. Ее положительными чертами яв ляются чуткость к социальным настроениям и потребностям, гиб кость и широкие возможности быстрой адаптации к меняющимся социальным условиям и реакции на общественные перемены. Од нако у нее есть недостатки: склонность к популистским и непроду манным решениям, средняя или низкая степень преемственности в выработке политики.
В отличие от открытой элиты, для закрытой характерна замед- ; нная циркуляция, выражающаяся в неравных возможностях до- 'Па представителей не-элитных групп в нее. В первую очередь, на ЮР в элиту влияют формальные показатели: возраст, стаж рабо- Партийность, принадлежность к определенной корпорации. Кнейшим условием, влияющим на отбор в элиту, является лич-п Реданность руководству и готовность беспрекословно испол-ь приказы. В конечном счете, элита стремится к самовоспроиз- ВУ, что в свою очередь обрекает ее на вырождение и деграда- ^е положительными чертами являются: высокая степень пре-;енности в выработке политики, уравновешенность решений,
невысокая вероятность внутренних конфликтов. К недостаткам этого типа элиты следует отнести косность, слабую способность ре. агировать на происходящие социальные изменения, тенденция к кастовости.
4. По структуре (характеру внутриэлитных отношений) выделяют элиты с высокой степенью интеграции (объединенные) и с низкой степенью интеграции (разъединенные). Интегрированные элиты в достаточной степени сплочены. Между внутриэлитными группами существуют устойчивые связи. Степень межгрупповой конкуренции может быть достаточно низкой, конфликты внутри элиты не носят непримиримого характера. Среди интегрированных элит выделяют идеологически и консенсусно объединенные элиты. Первые из них формулируют единую (и единственную) идеологию и нетерпимы к инакомыслию в своих рядах. Консенсусно объединенные элиты отличаются согласием внутриэлитных групп относительно основных ценностей, правил политической конкуренции и процедур осуществления власти, главных целей и методов проводимой политики. Для них также характерна низкая степень конфликт ности между различными группировками. Достаточно высока плотность внутриэлитных связей. Так, например, американский политолог С. Элдерсфельд, исследуя политические элиты США и Германии, установил, что от 2/3 до 3/4 соответственно высших чиновников регулярно вступают в деловые и личностные контакты между собой и членами представительной власти.
Для элит с низкой степенью интеграции характерны такие черты, как острая борьба между различными группировками за овладение стратегическими позициями, за сферы контроля и распре деление ресурсов. В процессе борьбы могут использоваться самые различные методы, вплоть до компрометации соперников. Степень плотности внутриэлитных связей низка. Так, в Англии и Голландии соответственно 16 и 5% чиновников контактировали между собой и с представителями законодательной власти.
5. По степени представительности элиты подразделяются на элиты с высокой и низкой степенью представительности. Разли чия между ними заключаются соответственно в степени выраженияинтересов различных сегментов общества.
6. Совмещая и комбинируя различные признаки типологизации* можно выделить следующие типы элит:
а) совмещая критерии социальной представительности и группо- вой интеграции, можно прийти к результатам, изложенным в табл. 5;
б) английский социолог Э. Гидденс предлагает совместить способы рекрутирования элит со степенью их интеграции (трбл. 6);
в) этим же ученым были выделены элиты на основе совмещения области влияния элит и характера власти (табл. 7);
г) совмещая полученные им типы элит по способу их образова ния и по структуре власти, Гидденс формулирует интегральныетипы элит
В последнее время в отечественной политической науке все чаще ставится и обсуждается вопрос о природе и характере изменений правящей элиты в российском обществе. По существу, это вопрос о том, состоялась ли смена элит в постсоветский период? Для ответа на него попытаемся дать краткую характеристику советской и современной российской элиты, а затем сопоставить полу ченные результаты.
Отличительной чертой советской элиты являлась монополия на владение собственностью и право распоряжения ею и всеми стра тегическими ресурсами. Именно положение в структурах власти обусловливало право распоряжения собственностью. Это позволя ет охарактеризовать советскую элиту как этакратическую.
Впервые анализ характера и механизмов воспроизводства эли1 в СССР был представлен в произведениях А. Авторханова, P . Me ] ведева и М. Восленского. Для обозначения элитных групп сов” ского общества они использовали термин “номенклатура”. Дань ми исследователями был сформулирован вывод о том, что номе клатура воспроизводит себя не через особое экономическое от шение к средствам производства, а через монопольное положе в системе власти, через свою собственность на государство, славский ученый М. Джилас в своем исследовании “Новый кл< отмечал, что после большевистской революции в России сфор ровался новый, ранее неизвестный в истории класс - • “парт бюрократия”. Он обретает свою власть, привилегии, идеол< благодаря одной специфической форме собственности лективной собственности, которую этот новый класс вводит и поостраняет от имени народа и общества. 3 По этой причине среди элитных групп советского .общества от- •твовала элита экономическая. Руководители крупнейших эко- мических корпораций были по сути членами одной этакратичес- кой элиты (номенклатуры).
С точки зрения структуры, это была идеологически объединен ная элита (с высокой степенью интеграции на основе общей единой идеологии), для которой были характерны такие признаки, как строгая иерархичность, неподотчетность высших слоев перед низшими, низкий уровень конкурентности и невысокая степень кон фликтности между внутриэлитными группами.
Очевидно, что это была относительно закрытая элита, с невысо кой степенью циркуляции. Вхождение в ее состав осуществлялось на основе таких критериев, как партийность, стаж работы, социаль ное происхождение, возраст, личная преданность и политическая лояльность. В то же самое время самовоспроизводство политичес кой элиты было ограничено. По неписаным законам, дети высших руководителей не наследовали постов своих родителей, для них под бирались специальные должности, связанные, как правило, с рабо той за рубежом.
До конца 80-х гг. советская элита занимала монопольно господ ствующее положение, основанное на подавлении и уничтожении любых попыток формирования контрэлиты, и на таких специфичес- их механизмах ее легитимации, как идеология, патернализм, де- 10 нстрация технической эффективности. Идеология обосновывала Закрепляла право на власть и принятие решений за элитой. Па- е рнализм - система социального покровительства высших слоев зшим • обеспечивал элите политическую поддержку и лояль- 'сть со стороны низших слоев общества. Демонстрация достиже- 1 технической модернизации также связывалась в массовом со- вдии с деятельностью элиты. ^Днако к концу 80-х гг. идеология потеряла в массовом созна-
акральный характер, а многие ее положения, превратившись и Циальные догматы, перестали выполнять легитимизирующую ^ию. В связи с ростом образования и квалификации значительной части советского общества патернализм начал терять привлекательность, и прежде всего в “средних” слоях. фа] внутренннего экономического кризиса подорвали веру в техн кую эффективность. В результате было нарушено функционип ние механизмов легитимизации власти советской элиты. утп обязательной объединяющей идеологии, нарушение жест субординации предопределило возникновение внутри элиты кс куренции между ее различными группировками и их представит лями. Элита осознала, что ее прежняя закрытость ведет кдегпя дации и упадку. Поэтому был открыт доступ в нижние и средние элитные группы для наиболее способных представителей обще- ства. Рекрутация новых лиц в состав элиты обеспечивалась за счет выборов. Дополняя механизмы кооптации выборами, правя щая элита стремилась создать под своим контролем новые механизмы легитимизации власти, взамен утративших былую эффек тивность старых.
В конце 80-х гг. начинается процесс бурного формирования контрэлиты, в состав которой входили руководители различного рода “демократических движений”, протопартий, представители творческой и научной интеллигенции.
В процессе реформирования общества и глубокой трансформа ции правящей элиты внутри российской элиты произошли глубокие изменения. Прежде всего возникла экономическая элита. Ее основу составили представители прежней политической и административ ной элит, которые в результате приватизации осуществили транс формацию права распоряжения собственностью в право собстве ности. Анализируя аналогичные процессы в Восточной Европе, которые политологи сформулировали вывод о становлении “поДО тического капитализма”, в результате которого представители: кратической элиты используют власть и влияние для приобрет собственности и капитала, сохраняя командные позиции, но уя качестве собственников. Отсюда следовало заключение о вое изводстве правящей элиты, но уже в новых экономических и с альных условиях.
Что же отличает российскую элиту от советской? Отече ные социологи приводят следующие данные об изменении i тного состава, уровне образования и источниках рекрутации 0 Й элиты: средний возраст высшего руководства снизился с /начало 80-х гг.) до 53,1 лет (конец 90-х гг.), повысился уро- образования высшего слоя элиты (примерно на 10%), а вот чстав элиты изменился незначительно. Среди окружения пре- гзМ *~и ос о/ та лишь 25% составляют лица, не входившие в прежнюю но- клатуру, а в правительстве эта доля составляет 26% (см.: Ла-маН-В- ФормиР°вание современной российской элиты (пробле- ы переходного периода). М., 1995. С. 26). Изменился механизм екрутации элиты. Основным способом формирования элиты становятся выборы. Однако несмотря на функционирование избирательной системы, радикальной смены состава элиты в 90-х гг. не произошло. Это обстоятельство позволяет утверждать, что в 90-е гг. ограничился приток новых членов в элиту из не-элитных групп, а выборы стали важнейшим инструментом обеспечения легитимности современной российской элиты. Внутри правящей элиты современного российского общества наблюдаются две тенденции в развитии межгрупповых отношений. С одной стороны, обостряется конкуренция между внутриэлитными группами по поводу распределения власти, сфер влияния, собственности, капиталов и т.п. С другой - нарастает понимание того, что в ус ловиях глубокого экономического кризиса, резкого падения жизненного уровня основной массы населения подобная конфронтация внутри элиты подрывает ее же власть. Отсюда стремление к выработке общих правил политической “игры”, поиск взаимных компромиссов и уступок.
Политическое лидерство: природа, функции, типы и стили
Лидерство как социальное и политическое явление универсаль- смело утверждать, что там, где сложилась та или иная ловеческая общность, должны появиться политические лидеры, наиболее крупных социальных общностях • и общественно- политическое лидерство.
Политическими лидерами являются наиболее влиятельные ли ца, способные мобилизовать общество (или его значительную часть) для достижения значимых целей. Политическое лидерст- во __ это способ взаимодействия лидера и масс, в процессе кото рого лидер оказывает значительное влияние на общество. Лидерст во в политике обладает рядом специфических особенностей:
1) между общенациональным лидером и обществом, как прави ло, не существует прямого взаимодействия, оно опосредовано пар тиями, группами интересов, средствами массовой информации;
2) оно носит многоролевой характер, лидер ориентирован на со гласование различных социальных интересов, вынужден стремить ся к оправданию массовых ожиданий от его деятельности;
3) политическое лидерство корпоративно, за решениями, кото рые принимаются высшими руководителями, всегда скрывается не видимая для общества работа многочисленных экспертов, ближай шего окружения лидера;
4) политическое лидерство в той или иной степени институцио нализировано, т.е. деятельность лидера ограничена в той или иной
! пени существующими социальными отношениями, нормами, >0 Цедурами принятия решений.
современной политологии существует несколько определений п °литического лидерства.
Политическое лидерство это постоянное приоритетное -Ше со стороны определенного лица на все общество, полити- * з организацию или большую социальную группу. политическое лидерство - это управленческий статус, соци- позиция, связанная с принятием властных решений, это ру- ^ая должность. Иными словами, лидерство - это положе- которое характеризуется способностью занимаю щего его лица направлять и организовывать коллективное по& ние его членов.
3. Политическое лидерство • это символ общности и обо • политического поведения группы (групп), способный реализо' ее (их) интересы с помощью власти.
Политическое лидерство выполняет ряд важнейших функций к ним относятся:
1. Определение и формулирование интересов социальных групп целей социальной и политической деятельности, выявление спосо бов и методов реализации интересов и достижения целей (про граммная функция).
2. Процесс выработки и принятия политических решений (уп равленческая функция).
3. Мобилизация масс на достижение политических целей, рас пределение социальных ролей и функций в обществе, инициирова ние и социальных инноваций (мобилизационная функция).
4. Интеграция общества, объединение масс. Лидер призван обеспечивать национальное единство в масштабах большого сооб щества, которым он руководит, или государства в целом (интегра- тивная функция).
5. Коммуникация власти и масс, т.е. организация связи между обществом и властью. Убеждение общества в целесообразности и правильности принимаемых властных решений (коммуникативная функция).
6. Легитимация власти. Обеспечение поддержки власти на с нове личного авторитета и влияния на массы (функция легитима ции).
Политическая наука, анализируя феномен политического лид ства, опирается на результаты исследований и достижения в об. ти социологии, политической психологии, истории. Причины никновения лидерства как политического явления многими учеными. В результате появилось несколько теории тического лидерства. Одной из наиболее распространенных ется теория “личностных черт”, согласно которой лидерами с вятся лица с определенными доминирующими чертами хар* Некоторые ученые попытались определить перечень качеств сущих лидеру. Согласно Р. Каттелу и Г. Стайсу, к ним отно венная зрелость, способность влиять на окружающих, це- ость характера, социальная смелость и предприимчивость, ' иц ательность, независимость от сильных вредных влечений, воли, отсутствие излишних переживаний. Р. Манн в список бходимых свойств лидеров включил интеллект, приспосаблива ть, способность влиять на людей, экстравертность, восприим- вость и умение понимать других (см.: Кудряшова Е.В. Лидер и шерство. Исследования лидерства в современной западной обще ственно-политической мысли. Архангельск, 1996. С. 55-57).
Приверженцы ситуативной теории характеризуют лидерство как производное определенной ситуации. Это означает, что каждая кон кретная ситуация требует лидера с определенным набором черт и качеств личности. Причем качества, пригодные для решения проблем в одной ситуации, в другой - могут оказаться не актуальны ми, в третьей препятствующими достижению целей. Меняю щиеся проблемы требуют изменения подходов к их разрешению, новых стилей и методов лидерства. Таким образом, лидерство ока зывается ситуативным. В зависимости от изменения социальной среды на роль лидера могут выдвигаться различные индивиды.
Ряд исследователей попытались объединить достижения теории “личностных черт” и ситуативного подхода в личностно-ситуатив- ней теории. К формирующим лидерство факторам были отнесены: личностные черты лидера, его образы в сознании последователей, ролевые характеристики лидера, социальная и политическая ситуа ция, в которой развивается лидерство.
Согласно исследованиям Б. Гудштадта и Л. Хьелле, существует связь между выбором тех или иных методов политического воздей ствия и локусом контроля. Лидеры с внешним локусом контроля (ощущающие себя отчужденными и бессильными, неуравновешен ные, подозрительные) гораздо чаще полагаются на силовые методы давления и принуждение. Лидеры же с внутренним локусом контро ля (уверенные в себе, склонные к самоанализу) в большей степени полагались на такие методы, как убеждение и стимулирование (см.: Хекхаузеп X . Мотивация и деятельность. Т. 1. М., 1986. С. 215). Д. Винтер и А. Стюарт высказали предположение, что политики,; которых доминирует потребность в достижении, будут наиболее ак тивны, независимо от характера отношения к своим обязанности и проявят большую способность к принятию важных и значите;] ных решений. В то же самое время, политические лидеры у которь преобладают аффилиативные мотивы (потребность в одобрени! любви со стороны других людей) будут проявлять меньшую г кость в решении тех или иных проблем. Политические лиде| ярко выраженной потребностью в достижении склонны форми вать свое окружение в большей степени исходя из принципа петентности, нежели личной преданности.
М. Херманн выделяет три комбинации мотива власти и пс ности в любви и одобрении, в зависимости от характера кс формируются соответствующие модели поведения лидера.
В первом случае, когда оба мотива почти одинаково выр* „ модель поведения лидера определяется как “модель
Такие лидеры как бы создают вокруг себя анклав из тех, кто их перживает и защищает. Мир за границами такого анклава вос- 1нимается как враждебный и, если лидер считает, что анклаву уг- “ают внешние силы, он может прибегнуть к силовым методам, ражая при этом свою агрессивность.
Во втором случае, когда мотив власти выражен несколько силь нее нежели аффилиация, мы имеем дело с “моделью имперской мотивации”, для которой характерно подчинение лидера воле вы двинувшей его группы. Себя он рассматривает только как вырази теля интересов и воли группы, жертвуя личными интересами во имя групповых. Лидеров подобного типа отличает высокая работоспособность, чувство ответственности и продуктивность. Они стремят ся к сплочению своей группы на основе взаимного доверия и, не за водя себе фаворитов, дают всем ясно понять, что последует за на рушением групповых норм.
“Модель мотивации конкистадора” присуща лидерам, чьи потребности во власти значительно превосходят аффилиативные. По литических деятелей с такой комбинацией мотивов отличает частое применение насилия при захвате и осуществлении власти. Они счи тают, что лучше других знают, что хорошо для государства, нации, социальной группы. Их отличает неспособность к установлению гесных личных контактов с окружением, ибо лица, окружающие ли-1ера, существуют только для того, чтобы проводить в жизнь его реализовывать и воплощать его замыслы. Политики этого привержены к установлению своих “правил”, которые могут пяться в зависимости от ситуации. В глазах своих последователей 1 м°гут обладать харизматическими чертами, которые в дальней- 1 могут утрачиваться в силу неэффективности действий и излиш-ги жестокости.
фикладное направление психологических теорий политическо- 1е рства исследует когнитивные и перцептивные факторы ли- Ва > возможные стратегии принятия решений. Приверженцев нал' ^апРааления интересуют стереотипы, соотношение эмоцио- iblX и Раииональных оценок в мышлении политических лиде- п ро'[] 13Работанность причинно-следственных связей, категорий )г о, настоящего и будущего.
Для изучения природы лидерства большое значение имеет? логизация политических лидеров. В соответствии с различными нованиями и критериями выделяются множество типов лидере-
Многие исследования лидерства опираются на типологию ле тимного господства, разработанную М. Вебером. Соответстве выделяются:
1) традиционное лидерство, основанное на традициях, обычаях привычке последователей к подчинению;
2) харизматическое лидерство, основывающееся на вере в не обыкновенные, выдающиеся качества вождя;
3) рационально-легальное (бюрократическое) лидерство, осу ществляющееся на основе законов и в рамках законов.
Наибольший интерес вызывает “харизматическое лидерство”. Внимание исследователей концентрируется на характерных чертах этого типа и механизмах его осуществления. A . M . Гантер, к примеру, выделяет ряд базовых качеств, присущих харизматическим лидерам:
“обмен энергией” или умение воздействовать на людей эмо ционально, способность заряжать энергией окружающих;
“завораживающая внешность” или образ, вызывающий симпатии у масс;
“хорошие риторические способности и некоторый артис тизм” или выдающиеся коммуникативные способности, дар и искус ство увлекать своими выступлениями большие скопления людей;
“положительное восприятие восхищения своей персоной” или состояние психологического комфорта при повышенном вни мании и восхищении со стороны общества;
“достойная и уверенная манера держаться” или имидж cv ных людей, способных добиваться любых целей (см.: Кудряше ва Е.В. Лидер и лидерство. С. 59-60).
Механизм деятельности харизматического лидерства опись ется во многих научных работах. В них подчеркивается способ воздействовать на коллективное бессознательное с помощью совых символических акций, ритуальных действий, кампани рактер которых соответствует социокультурной среде. Хари^ ческое лидерство воспроизводится в условиях мифологизаци сового сознания. Деятельность вождя должна быть проста и на массам. Как правило, лидер-харизматик демонстрирует се фективность через борьбу с “врагами”. Он вынужден пос
свою харизму “великими”, “эпохальными” сверше- и “судьбоносными” решениями в глазах восхищающихся им
"Гивержениев. М Херманн подразделяет лидеров по имиджу на “знаменосцев”,
, ужителей”, “торговцев” и “пожарных”. Лидеры “знаменосцы” >емятся к воплощению “великой мечты”, изменению политичес й системы. Имидж “служителя” формируется у политика, кото- ый стремится выступить в роли выразителя интересов своих при- еоженцев. “Торговец” отличается способностью убеждать людей, “продавать” им свои идеи. И наконец, лидер “пожарник” откликается на порожденные ситуацией экстремальные события и проблемы, насущные требования момента. Для проявления качеств этого типа лидера необходимы экстремальные ситуации. В реальной политической практике большинство лидеров используют все четыре образа лидерства в различном порядке и сочетаниях (см.: Херманн М.Г. Стили лидерства в формировании внешней полити ки //Полис. 1991. №1).
На основе эмоционального отношения к лидеру его последова телей С. Джибб формулирует три типа лидеров: 1) лидер “патри арх”, по отношению к которому члены общества испытывают одновременно чувство любви и страха; 2) лидер “тиран”, в отношении к которому доминирует чувство страха; 3) “идеальный” лидер • характеризуется чувством симпатии к нему со стороны большинства социальных групп.
Интересный подход к типологизации лидерства предлагает Французский ученый Ж. Блондель. В основе его классификации два Ит ерия: первый - характеризует отношение лидеров к традици1 инновациям; второй • объем сферы деятельности лидеров. вмещая эти критерии, он приходит к выводам, кратко представ- гннымвтабл. 11. значительный интерес представляет изучение стилей лидерства. 1ь -лидерства - - это совокупность приемов и методов деятель 1 п политического лидера, характер взаимодействия с членами последователями. Традиционно выделяются три : авторитарный, демократический и невмешивающийся. •^ авт оритарного стиля характерен упор на жесткие распоря- • Угрозы, директивы, лидер четко обозначает цель, намечает мер по ее достижению, распределяет роли и требует безусловного повиновения и исполнения поставленной цели. члена группы, его мнения и инициативы, в случае расхожп. установками лидера, жестко подавляются. Основной метод вс ствия на подчиненных - санкции или угроза их применения рения и вознаграждения - крайне редки. Оценки результатов дельно субъективны. С точки зрения социального простран лидер находится как бы над группой.
Демократическому стилю соответствует иной подход лнД1 организации взаимодействия внутри группы. Для успешного ^ жения целей поощряется активность и инициативность группы. Усилия лидеров сосредоточиваются на координации вого поведения, а также межгруппового взаимодействия. В а( ле методов доминируют поощрения, вознаграждения, noxeaJ держка. Лидер с демократическим стилем охотнее используе ды манипулирования, нежели методы прямого насилия идавл При принятии решений он стремится взвесить и учесть в том числе и те, которые противоречат его собственным
Остановкам. r шеляется также отстраненный или йевмешивающиися стиль пства. Лица, придерживающиеся этого стиля, редко проявляют мление к какой-либо деятельности. Их позиция - положение ,оннего наблюдателя, внимательно следящего за происходящим, не выражающего своего отношения к событиям или мнениям. ^вмешивающиеся” лидеры всячески стараются избегать роли ар- битра,судьи, некоего посредника вурегулировании конфликтов. При малейшей возможности они охотно уступают или передают функции по разрешению конфликтов своим заместителям.
Интересный подход к изучению стилей лидерства предложил американский политолог Р. Барбер. Под политическим стилем он понимает “набор образцов привычных действий личности в ответ на ролевые требования”. Типологизацию стилей лидерства Барбер основывает на измерении меры активности личности в исполнении президентских функций и ее отношения к выполняемым обязаннос тям. Обе меры измеряются при помощи шкал: активность-пас сивность (в выполнении возложенных функций) и позитивно-нега тивное (отношение к своим обязанностям). Совмещая различным образом эти шкалы, Барбер получает четыре типа стилей: 1) актив но-позитивный, ориентирующийся на достижение; 2) активно-не-'ативный, направленный на удовлетворение личного самолюбия; ^пассивно-позитивный, характеризующийся как привязанность к снимаемой должности; 4) пассивно-негативный, отличающийся м инимальным исполнением долга.
Выводы
Социальными субъектами власти являются группы интересов, -Цая элита, политическое лидерство.
РУппы интересов стремятся оказать влияние на органы власти Рал Ю УА°влетворения своих потребностей. С точки зрения плю- °в (приверженцев теории групп интересов) процесс приня- й - - это некая средняя результирующая давления раз-
личных групп. Целенаправленное воздействие групп интерес органы власти получило название лоббизма.
2. В любом обществе власть осуществляется правящей эли- под которой понимается группа (или совокупность групп) мающая привилегированное положение и оказывающая значит* ное влияние на общество. Элиты, как правило, неоднородны висимости от критерия выделяют различные типы элит: по функпональному признаку • политическую, экономическую и культуп но-информационную; по месту в политической системе - прав* щую и оппозиционную (контрэлиту); по интенсивности циркуляциии способам рекрутирования • - открытую и закрытую; по структуре • объединенную (идеологически или консенсусно) и разъединенную; по степени представительности - с высокой и низкой сте пенью представительности.
3. Специфическим субъектом власти является политическое ли дерство, которое выполняет программную, управленческую, моби лизационную, интегративную и легитимационную функции.
Основные понятия: группы интересов, лоббизм, корпоративизм, неокорпоративизм, правящая элита, политическое лидерство, контрэлита.
Глава 7. ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ОБЩЕСТВА
Понятие, структура и функции политических систем
Политическая система представляет собой совокупность государственных и общественных организаций, объединений, правовых и политических норм, принципов организации и осу ществления политической власти в обществе. Понятие “поли тическая система” является одним из основных в политологии и по зволяет представить политическую жизнь, политический процесс в определенной целостности и устойчивости, акцентируя внимание на структурной, организационно-институциональной и функциональ ной сторонах политики.
Важнейшим фактором конструирования и консолидации ментов политической системы выступает политическая власть.( является как бы стержнем политической системы, определяя сущность, природу, структуру и границы. Политическая система ражает состояние общества, включая экономические условия существования, социальную и национальную структуру, состо и уровень общественного сознания, культуры, международно ложения и др. Через политическую систему выявляются и а* лируются основные группы интересов, выстраиваются социал! приоритеты, что получает затем закрепление в политике.
Политическая система представляет собой многофункцион структуру, включающую в себя компоненты различного
инс титуииональный, состоящий из оазличныхсоциально- чес ких институтов и учреждений (государство, политические общественные движения, организации, объединения, разные органы представительной и непосредственной демократии, ггва массовой информации, церковь и др.);
функциональный, складывающийся из совокупности тех лей и функций, которые осуществляются как отдельными соци- Н0 _ политическими институтами, так и их группами (формы и на- оавления политической деятельности, способы и методы осущест вления власти, средства воздействия на общественную жизнь и др.);
регулятивный, выступающий как совокупность политике - правовых норм и других средств регулирования взаимосвязей между субъектами политической системы (Конституция, законы, обычаи, традиции, политические принципы, взгляды и др.);
коммуникативный, представляющий собой совокупность разнообразных отношений между субъектами политической систе мы по поводу власти, в связи с выработкой и осуществлением по литики;
идеологический, включающий в себя совокупность полити ческих идей, теорий, концепций (политическое сознание, полити ческая и правовая культура, политическая социализация).
Каждый из компонентов политической системы имеет свою соб ственную особую структуру, формы внутренней и внешней организации и способы выражения.
Среди политических институтов, оказывающих существенное сияние на политический процесс и политическое воздействие на'вЩество, следует выделить государство и политические партии. о собственно политические институты. К ним примыкают не яв- ю Щиеся собственно политическими институтами различного рода ^ственные объединения и организации, профессиональные и Рческие союзы и др. Основным назначением политических ин- тугов является представительство коренных интересов различ-^°ев общества. Стремление к организации и реализации своих 1Тических интересов и целей • главное в деятельности поли-ких институтов. Центральным институтом власти в обществеет ся государство.
Именно государство является официальным представи всего общества, от его имени принимаются властные решения зательные для общеинституциональный (политические институ ты) и ориентационный (политическая культура). Модель Алмонда (схема 11) учитывает психологические, личностные аспекты поли тических взаимодействий, импульсы, поступающие не только извне, от народа, но и от правящей элиты. По его мнению, при ис следовании политической системы необходимо учитывать, что каждая система имеет свою собственную структуру, но все системы осуществляют одни и те же функции. Важной особе
Именно государство является официальным представи всего общества, от его имени принимаются властные решения зательные для общества. Государство обеспечивает политич^ организованность общества, и в этом качестве оно занимает ос место в политической системе, придавая ей своего рода целост] и устойчивость. По отношению к обществу государство выступ как орудие руководства и управления.
Государство играет значительную роль в выполнении задач и пе ализации функций политической системы. Государственная власт служит своеобразным центром притяжения социальных сил и орга низаций, выражающих их интересы. Характер и объем собственно государственного управления неодинаковы и зависят от природы государства и политической системы.
В состав политической системы входят также политические отношения. Они представляют собой разновидности общественных отношений, которые отражают связи, возникающие по поводу по литической власти, ее завоевания, организации и использования. В процессе функционирования общества политические отношения весьма подвижны и динамичны. Они по существу своему определяют содержание и характер функционирования данной политической системы.
Развитие политических отношений зависит и определяется со циально-классовой структурой общества, политическим режимом, уровнем политического сознания, идеологией и другими факторами Одновременно политические отношения выступают формой сохра нения и закрепления политического опыта, традиций, определеь го уровня политической культуры. Характер взаимодействия суо ектов политического процесса определяет формы политических ношений. Они могут выступать в форме принуждения, конфл^ или сотрудничества, консенсуса.
По социальной направленности различают политические шения, нацеленные на упрочение существующего политич' строя, и отношения, выражающие интересы оппозиционных
Существенным элементом политической системы являю литические нормы и принципы. Они составляют норматив нову общественной жизни. Нормы регулируют деятельное тической системы и характер политических отношений, пр* им упорядоченность и направленность на стабильность.
направленность политических норм и принципов зависит от
И общественного развития, уровня развития гражданского об- ' а типа политического режима, исторических и культурных Ценностей политической системы. Через политические принци- нормы получают официальное признание и закрепление опре- ПЫ ”* г енные социальные интересы и политические устои. В то же емя при помощи этих принципов и норм политико-властные туктуры решают проблему обеспечения общественной динамики в самках законности, доводят до сведения общества свои цели, определяют своеобразную модель поведения участников политичес кой жизни.
К числу элементов политической системы относятся также по литическое сознание и политическая культура. Отражение полити ческих отношений и интересов, оценка людьми политических явле ний выражаются в виде определенных понятий, идей, взглядов и теорий, которые в своей совокупности образуют политическое со знание. Формируясь прежде всего под влиянием конкретной соци ально-политической практики, представления, ценностные ориен тации и установки участников политической жизни, их эмоции и предрассудки оказывают сильнейшее влияние на их поведение и все политическое развитие.
Политологи разработали несколько моделей, позволяющих на глядно представить и понять функционирование политических систем . Рассмотрим модели американских ученых Д. Истона и Г. Ал монда.
Истон в своих работах “Политическая система” (1953), кон цептуальная структура политического анализа” (1965), “Системный анализ политической жизни” (1965) представляет политичес кую систему как саморегулирующийся и саморазвивающийся механ изм, активно реагирующий на поступающие извне импульсы-команды ( схема 10).
Истон поставил во главу угла вопрос о самосохранении, поддер- ст абильности политической системы в условиях непрерывно яющейся окружающей среды. Он определяет политическую ^У как взаимодействие, посредством которого в обществе ав- Гн ° распределяются материальные и духовные ценности и на (:н °ве предотвращаются конфликты и напряжения между 4 общества. Другим качеством политической системы явля ется способность убеждать своих граждан принять это распределе ние как обязательное. Эти качества позволяют, с одной стороны, отличать политическую систему от иных систем общества, а с дру гой - придать общественной системе устойчивость. Важным явля ется самореформирование политической системы и изменение ок ружающей среды.
По мнению Истона, у системы есть вход, на который извне пос пают импульсы в форме требований и поддержки. Требования оь ределяет как форму выражения о правомерности обязываю* распределения со стороны субъектов власти. Требования раз/ ются на внешние, идущие от среды, и внутренние, идущие из системы. По характеру и направленности они могут быть как структивными, так и деструктивными, а по содержанию -ровочными, распределительными и коммуникативными. Поди Истон считает главной суммой переменных, связывающих < с окружающей средой. Поддержка выражается в материальН' логи, пожертвования и т.д.) и нематериальной (соблюдение: голосовании, уважение к власти и т.д.) формах. Истон вы- рт три объекта поддержки: политическое общество (группа „и связанных друг с другом в одной структуре, благодаря разде- , jo деятельности в политике), режим (основными компонентами -орого он считает ценности, нормы и структуру власти), правление La Истон относит людей, участвующих в непосредственных делах литической системы и признанных большинством граждан ответ- венными за свою деятельность). Независимо от происхождения ребования и поддержка становятся частью политической системы .должны учитываться в процессе функционирования власти.
Политическая система может быть подвержена многочисленным воздействиям, идущим от окружающей среды. Эти воздействия бывают различной силы и направленности. Если импульсы слабые, то политическая система не имеет достаточной информации для принятия решений. Иногда воздействие может быть сильным, но односторонним, и тогда властные структуры принимают решения в интересах каких-либо слоев, групп, что может привести к дестабилизации политической системы. Ошибочные решения неизбежны также из-за перенасыщенности системы информацией, идущей сильными импульсами из внешней среды.
Выход информации выражает способы реагирования системы на окружающую среду и косвенно на себя. “Исходящие” импульсы осу ществляются в виде решений и политических действий. По Истону, они обусловлены самой сущностью и природой политической власти, появляется главным предназначением политической системы. Если -Шения и действия соответствуют ожиданиям и требованиям 'отчисленных слоев общества, то поддержка, оказываемая поли- *еской системе, усиливается. Решения и действия весьма трудно °Дят понимание и поддержку тогда, когда власть индифферентна Ребованиям членов общества и уделяет внимание только своим -венным требованиям и идеям. Такие политические решения и полному кризису политической системы. Основными сред- *и> с помощью которых можно справиться с напряженностью в иметь негативные последствия, что может привести кчастич- Ил
и >
еской системе, Истон считает адаптацию, самосохранение, 'Риентировку усилий, изменение целей и др. А это возможно сцст ^агодаря способности власти реагировать на поступающие в МУ импульсы “обратной связи”. Это особенно важно учиты- вать, если власть стремится сохранить минимальный урове держки политической системы. Более того, она должна искать основу поддержки. Обратная связь является одним из механ устранения кризисных или предкризисных ситуаций.
Таким образом, политическая система, по Истону, - система взаимодействия ее структур, а постоянно изменяюша функционирующая, динамическая система.
Иной вариант анализа политической системы предложил Г д монд в своих работах “Политика развивающихся регионов” (1д$Р “Сравнительная политика: концепция развития” (1968), “Сравн тельная политика сегодня” (1988). При исследовании способов со хранения и регулирования политической системы он использует функциональный метод.
С точки зрения Алмонда, политическая система - это система взаимодействия различных форм политического поведения государ ственных и негосударственных структур, в анализе которых выделяются два уровня - ностью пол тической системы является ее многофункциональность и смеша ность в культурном смысле.
Ввод информации, по Алмонду, складывается из политичес социализации и мобилизации населения, анализа существую] интересов, их обобщения и интеграции. Эти функции назыв функциями артикуляции и агрегирования интересов. В оснс они реализуются политическими партиями, партийными ср ми, общественными организациями, различными группами р сов. С помощью этих функций формируются и распредели степени важности и направленности требования граждан, рупнение и интегрирование осуществляется для того, чтоб щить и дать всеобщее выражение частным интересам и тре иН. ям, придать им по возможности общенациональное тересах стабильности системы.
Специфическое место занимает функция политической комму тации, обеспечивающая распространение, передачу политичес- 1 Информации как между элементами политической системы, так ^Кду политической системой и окружающей средой. Ункции выхода информации (или функции конверсии) состоят -Тановления правил (законодательная деятельность), применения правил (исполнительная деятельность правительства) гК лизации правил (придание им юридического оформления) средственного выхода информации (практическая деятель правительства по осуществлению внутренней и внешней по ки). К исходящим функциям относится также контроль за соблк нием правил и норм, предполагающий истолкование законов сечение действий, нарушающих правила, урегулирование конАл тов и наложение наказаний.
В модели Алмонда политическая система предстает как совокуп ность политических позиций и способов реагирования на опреде ленные политические ситуации с учетом множественности интере сов. Важнейшей является способность системы развивать популяр ные убеждения, взгляды и даже мифы, создавая символы и лозунги маневрировать ими с целью поддержания и усиления необходимой легитимности во имя эффективного осуществления функций.
Жизнедеятельность политической системы проявляется в про цессе выполнения своих функций. Подфункцией понимается любое действие, которое способствует сохранению и развитию данного со стояния, взаимодействию со средой. Функции многообразны, отличаются непостоянством и развиваются с учетом конкретно-истори ческой обстановки. Они взаимосвязаны, дополняют друг друга, но вместе с тем относительно самостоятельны.
Существуют различные подходы к типологии функций полити ческой системы. На основе целевого подхода к политике они noj разделяются на политическое целеполагание (определение це/ задач, программ деятельности); мобилизацию ресурсов; инте цию общества; регулирование режима социально-политическс ятельности; распределение ценностей; легитимацию. Ряд авт различают внесистемные (политическое представительство, i полагание, интеграция, регуляция, коммуникация) и внутрис ные (координирующие, воспитательные и инициативные) фун Д. Истон, Дж. Пауэлл и др.. исходят из того, что политичес тема должна обладать четырьмя основными функциями: регЯ онной, экстракционной (мобилизационной), дистрибутив^ пределительной)и реактивной.
В современной политологии наиболее полно анализир) ции Г. Алмонд. Он рассматривает функционирование поли системы на трех уровнях.
Первый уровень - это возможности системы. Причем, подвоз- •ностью он понимал власть правительства над общественными мессами, степень влияния на политическое сознание и поведе- > людей в интересах достижения государственных целей. По его рнию, существует пять различных типов возможностей, вероят- b ис пользования которых зависит от направленности решае- ix задач, состояния социально-экономической структуры, типа олитического режима, уровня легитимности и др. Это мобилиза ционная, регулирующая, распределительная, реагирующая и сим волизирующая возможности. На данном уровне анализа выявляют ся соответствие политической системы обществу, характер актив ности политической системы по отношению к другим системам.
Второй уровень отражает происходящее в самой системе, т.е. конверсионный процесс (способы превращения входящих факторов в исходящие). В данном случае функциональность системы рассмат ривается через призму технологии обеспечения той или иной задачи. Третий уровень - функции поддержания модели и адаптации, к которым Алмонд относит процессы политического рекрутирования и социализации. Важным здесь является обеспечение соответствия политических акций и политического развития базовым принципам, постоянное воспроизводство нормативного поведения и образцов его мотивации. Оптимальный уровень достигается обеспечением устойчивой реакции граждан по отношению к властям и постоянной поддержки.
Политическая система, функционирующая в условиях постоянно изменения баланса сил и интересов, решает проблему обеспе чил общественной динамики в рамках устойчивости и законности, °ДДержания порядка и политической стабильности.
деляемые ею характер и направленность социального развития Важным при решении вопросов типологии политических систем яв ляется также учет уровня экономического развития общества объем, способы и возможности реализации прав и свобод граждан' плюрализм и наличие (или отсутствие) гражданского общества' уровень политической культуры и другие факторы.
В начале XX в. в типологизации политических систем проявилось противопоставление марксистской и веберовской традиций анализа общественных структур. Суть марксистского подхода к ана лизу политической системы заключалось в абсолютизации классового фактора в функционировании и развитии политической систе мы. Системы различались прежде всего в зависимости от того, по литические интересы какого класса они выражали, от характера со циально-экономической структуры и типа формации. В соответствии с этим политические системы подразделялись на рабовладель ческие, феодальные, буржуазные и социалистические.
Основанием типологизации может явиться форма и способы функционирования политических систем. Основа такого анализа была заложена М. Вебером. Он отрицал экономическую детерминированность типов политических систем. Жесткая привязанность к экономической структуре общества не всегда может объяснить, почему на однотипном базисе возникают разные виды политических систем. Ключевым, с его точки зрения, является детерминирующий способ властвования, определяемый социальным характером эпохи, уровнем развития гражданского общества, ожиданиями и требованиями масс, способами обоснования власти, способностя ми элиты.
В зависимости от ориентации на типы господства и легитимнос ти политические системы подразделяются на традиционные, хариз матические, рациональные. Процесс политического развития представляется М. Веберу как переход от традиционных, харизматичес ких систем к легальным, рациональным.
Веберовский подход оказал большое влияние на современное развитие типологизации политических систем. Широкой популяр' ностью пользуется классификация французского социолог Ж. Блонделя. Он разделил политические системы по содержани и формам правления на следующие типы: либеральные; радикал но-авторитарные или коммунистические (характеризуются вом социальных благ и пренебрежением к либеральным средст вам его достижения); традиционные (поддерживается неравномер ное распределение материальных и социальных благ, управляется олигархией, управлению присущ метод консерватизма); популистские (стремление к равенству авторитарными методами и средства ми управления); авторитарно-консервативные (сохраняют сложив шееся неравенство “жесткими” средствами).
Системный подход позволяет классифицировать политические системы по разным основаниям в зависимости от направленности исследования.
Так, Г. Алмонд акцентирует внимание на социокультурной среде. В основу своей типологии он положил различные политические культуры. Главное - это выявление ценностей, лежащих в основе функционирования и формирования политических систем. Алмонд выделяет четыре типа политических систем: англо-американская, континентально-европейская, доиндустриальная и частично-инду стриальная, тоталитарная.
Англо-американская система характеризуется гомогенной и плю ралистической политической культурой. Она гомогенна в том смыс ле, что подавляющее большинство субъектов политического про цесса разделяют основополагающие принципы устройства полити ческой системы, общепринятые нормы и ценности. Политическая культура основана на идее свободы человека, признании законности всех интересов и позиций, между ними преобладает толерантность, что создает условия для прочного союза общества и элиты и реалис тического политического курса. Ролевые структуры - политичес кие партии, заинтересованные группы, средства массовой информа- Чии - пользуются значительной долей свободы.
Каждый отдельный индивид может принадлежать одновременно множеству взаимно пересекающихся групп. Данному типу политической системы свойственны четкая организованность, высокая
Лабильность, рациональность, развитость функций и распределение власти между различными ее элементами, бюрократизированность. Англо-американская политическая культура основана также 3 антиэтатизме, эгалитаризме, секуляризованное™ и индивидуа-
Континентально-европейская система отличается фрагментар- 'Стью политической культуры, имеющей в целом общую базу. Для нее характерно сосуществование старых и новых культур, общество разделено на множество субкультур со своими ценностями, пове денческими нормами, стереотипами, иногда несовместимыми другс другом. Возможности групп интересов, партий и др. переводить по требности и требования народа в политическую альтернативу ограничены, но усилия и возможности других социальных организаций (религиозных, национальных и т.п.) стимулируют противоречия между различными субкультурами. В результате - под угрозой по литический порядок и политическая стабильность. В целом в этих системах сильно влияние этатизма, элементов авторитарности (на пример, политические системы стран Центральной Европы).
Доиндустриальные и частично-индустриальные политические системы имеют смешанную политическую культуру: сосуществуют традиционные институты ценностей, норм, ориентации и атрибуты западной политической системы (парламент, бюрократия и др.). Причем, сами условия формирования такой политической культуры сопровождаются нарушением считавшихся священными обычаев, традиций, связей, ростом ощущения неустойчивости. Различают демокра тические и авторитарные политические системы.
Демократической политической системе свойственно нали чие представительных органов власти, формируемых на основе все общих выборов; признание политических прав и свобод граждан в таком объеме, который позволяет легально действовать не только партиям и организациям, поддерживающим политику правительства, но и партиям и организациям оппозиционным; построение и Функционирование государственного аппарата по принципу “раз- Деления властей”, причем единственным законодательным органом считается парламент; признание и осуществление на практике п Ринципов конституционности и законности и др.
Необходимо учитывать, что демократические системы не пред-гтавляют собой некоего стереотипа, признаки которого автомати чески повторяются в различных странах. Более того, при характе- } Истике демократических систем необходимо учитывать уровень к °номического и социального развития, политический курс, Р°Рмы правления и т.д. Авторитарная политическая система отличается отказом от принципа разделения властей, усилением исполнительной влас ти, ограничением выборности органов государства, существенным ограничением или ликвидацией основных демократических прав и свобод человека, запрещением оппозиционных партий и организа ций и др. Порою авторитарные системы характеризуются милитаризацией государственного аппарата, применением политических репрессий, широким применением принципа авторитаризма в уп-равлении. Это может быть связано с периодами обострения социальных противоречий в обществе или внутри правящей партии, с кризисом самой политической системы и, прежде всего, государст венной власти.
Авторитарные власти в разных странах далеко не одинаковы, и можно говорить о некоторых ее разновидностях: олигархической, монократической, военно-диктаторской, тоталитарной и др.
Таким образом, в рамках каждого типа политических систем су ществует множество модификаций, которые объясняются своеоб разием соотношения государства и общества, политических сил, ветвей власти, стиля политического руководства, формы правления и другими факторами. Причем сходные социально-экономические отношения могут обслуживаться различными по структуре и содержанию политическими системами, но и схожие политические системы могут приводить к различным результатам.
Если в основу классификации положить ориентацию на стабиль ность или перемены, то политические системы условно можно под разделить на консервативные и трансформирующиеся. Главной целью консервативной политической системы является поддержа ние традиционных структур, сложившихся в политической, экономической и культурных сферах и особенно форму и способы реализации политической власти. Трансформирующиеся политические системы ориентированы на проведение реформ, они динамичны, свою очередь, трансформирующиеся системы подразделяются i реакционные и прогрессивные в зависимости от целей и ориенти ров общественного развития.
Весьма распространена классификация политических систем и традиционные и модернизированные, с точки зрения процесса г литического развития. В основе традиционных систем лежит нера-витое гражданское общество, слабая дифференцированность. Вывод, что эко комическое развитие и конкурентный характер политической сие темы совместимы иче ских оолей. харизматический способ обоснования власти. В М0 дернизированных системах, напротив, существует развитое гражданское общество, диверсификация политических ролей, рациональный способ обоснования власти.
Существуют и другие варианты классификации' политических систем.
3. Политическая стабильность и политический риск
Политическая стабильность - устойчивое состояние об щества, позволяющее эффективно функционировать и раз виваться в условиях внешних и внутренних воздействий, со храняя при этом свою структуру и способность контролиро вать процесс общественных перемен.
Термин “политическая стабильность” появился в английской и американской политологии, где он использовался для анализа изменений политической системы, поисков оптимальных механизмов ее функционирования.
Состояние политической стабильности нельзя понимать как нечто застывшее, неизменное, раз и навсегда данное. Стабильность рассматривается как результат постоянного процесса обновления, которое покоится на совокупности неустойчивых равновесий между системообразующими и системоизменяющими процессами внутри самой системы.
Политическая стабильность представляется как качественное состояние общественного развития, как определенный обществен ный порядок, в котором господствует система связей и отношений, сражающих общность и преемственность целей, ценностей и средств их реализации. Одновременно стабильность - это способно сть субъектов социально-экономической и политической жизни противостоять внутренним и внешним дезорганизующим систему д ействиям и нейтрализовать их. В таком понимании стабильно ть воспринимается как важнейший механизм жизнеобеспечения Развития общественной системы.
Главное в политической стабильности это обеспечение по-, проявляющегося в легитимности, определенности, эффек-
тивности деятельности властных структур, в постоянстве норм ценностей политической культуры, привычности типов поведения устойчивости политических отношений. Известно, что наибольших, успехов достигли те общества, которые традиционно ориентировались на ценности порядка. И напротив, абсолютизация в обществе ценности изменений приводила к тому, что разрешение проблем и конфликтов достигалось дорогой ценой. Для того чтобы развитие и упорядоченность сосуществовали, необходимы согласованность последовательность, поэтапность изменений и, одновременно, pea листическая программа, способная соединить цели со средства ми - ресурсами и условиями.
Именно выбором целей политических изменений, соответствую щих средствам, возможностям, представлениям людей, определяется упорядоченность (норма) развития. Преобразования, оторванные от своих реальных экономических, социальных, культурно-психоло гических предпосылок, какими бы желательными они ни казались их инициаторам (элите, правящей партии, оппозиции и др.) не могут восприниматься как “норма”, “порядок” большинством общества. Реакция на неподготовленные изменения, на неупорядоченное раз витие оказывается в подавляющем большинстве разрушительной.
На степень политического порядка также влияет динамика соци альных интересов разных уровней общности и способы обеспече ния их взаимодействия. Важным здесь является не только учет спе цифики, автономности интересов, множественности ориентации деятельности, но и понимание их совместимости. В обществе долж ны существовать зоны согласования интересов и позиций, единые правила поведения, которые принимались бы всеми участниками политического процесса как порядок. Формирование политическо го порядка происходит на основе наличия у разных политических сил общих коренных интересов и необходимости сотрудничества в целях их защиты.
Что касается способов регуляции динамики социальных интере сов общества, то они могут быть конфронтационными (конфликт ными) и консенсусными. Первый тип исходит из возможности пре одоления или даже иногда и ликвидации определенной группы ин тересов. В этом случае единственной силой политической интегра ции, достижения порядка считается насилие. Оно рассматривает как эффективной метод решения возникающих проблем.
, с тип регуляции социальных отношений исходит из признания разных социальных интересов и необходимости их соглаcия по принципиальным проблемам развития. Основанием для того консенсуса выступают общие принципы, ценности, разделяемые всеми участниками политического действия. Самым опасным для политического порядка служит утрата доверия к политическим и нравственным ценностям и идеалам со стороны народа.
Политическая стабильность, политический порядок достигают ся, как правило, двумя способами: либо диктатурой, либо широким развитием демократии. Стабильность, достигаемая путем насилия, подавления, репрессий исторически недолговечна, имеет иллюзор ный характер, поскольку достигается “сверху” без участия народных масс и оппозиции. Иное дело стабильность на основе демокра тии, широкой социальной базе, развитом гражданском обществе.
Стабильность складывается из отношений населения к сущест вующей политической власти, возможностей политического режи ма учитывать интересы различных групп и согласовывать их, положением и состоянием самой элиты, характером отношений внутри самого общества.
Различают абсолютную, статическую и динамическую политическую стабильность.
Абсолютная (полная) стабильность политических систем представляет собой абстракцию, не имеющую реальности. По всей вероятности такой стабильности не может быть даже у “мертвых” систем, лишенных внутренней динамики, поскольку она предпола гает не только полную неподвижность самой политической системы и ее элементов, но и изоляцию от любых воздействий извне. Если а бсолютная стабильность и возможна при высоком уровне благосостояния, огромной силе традиций, нивелировке неравенства, Меткой системе власти, то ее дестабилизация под влиянием как Внешних факторов, так и нарастания внутренних кризисных явле ний будет лишь делом времени.
Статическая стабильность характеризуется созданием и со хранением неподвижности, постоянства социально-экономических 1 Политических структур, связей, отношений. Она покоится на пред ставлениях о незыблемости общественных устоев, замедлен - темпе развития, необходимости сохранения консервативных в господствующей идеологии, создания адекватных сте-
реотипов политического сознания и поведения. Однако жизнеспо собность политической системы подобной степени стабильное крайне ограничена. Данное состояние может быть результат жесткой сопротивляемости как внешним, так и внутренним изменениям (системы закрытого типа). Иногда политические систем статической стабильности пытаются усовершенствовать свое с стояние путем, допустим, проведения “активной” внешней (милитаризацией, экспансией, агрессией и др.) и внутренней политики Но, как правило, если эти попытки модернизации не совпадают по времени, не учитывают объективный прогрессивный ход развития не опираются на широкую социальную базу интересов, не учитывают геополитические возможности и реакцию мировой обществен ности, то происходит разрушение политической системы и трансформация “закрытого” общества в более подвижное социальное образование, способное адаптироваться к меняющимся условиям. Современное состояние общественной среды характеризуется новым динамическим уровнем политической стабильности. Он выработан “открытыми” обществами, познавшими механизм обновления, рассматривающими социально-экономические и политические изменения в пределах сложившейся общественно-по литической среды как стабилизирующий фактор. Они способны воспринимать и ассимилировать внутренние и внешние трансформирующие их импульсы, органично включать в демократический процесс механизмы не только предотвращения, но и использования конфликтов для поддержания устойчивости политической системы. Динамические системы имеют необходимую степень устойчи вости, стабильности, обеспечивающую их самосохранение и в тоже время не являющуюся непреодолимым препятствием для изменений. Они возможны лишь в условиях демократии. В этих условия) состояние стабильности всегда относительно, существует режим постоянной самокорректировки политической системы. Обобшив огромный фактический материал, С. Липсет сделал вывод, что эко комическое развитие и конкурентный характер политической сие темы совместимы.
В обществе со множеством проблем экономического, социального и политического развития демократия осложняет решен*1 проблем политической стабильности. В условиях экономически неравенства, отсутствия гражданского общества, острых конф^и1 многочисленности маргинальных слоев демократия может оказаться весьма рискованной формой развития. Иные возможности даеет демократический тип развития в либеральных, плюралистических системах.
Одной из главных предпосылок политической стабильности
Можно считать экономическую стабильность, рост благосостояния. Тесная взаимосвязь между экономической эффективностью и политической стабильностью очевидна: социально-экономический фак тор влияет на место и распределение политической власти в обществе и обусловливает политический порядок. Известно, что эконо мические кризисы, спад производства, ухудшение уровня жизни на селения часто приводили политическую систему к разрушению. Опыт изменений в России и странах Восточной Европы показал, что прочность диктаторских режимов в конечном счете зависела от успеха их экономической системы. Экономическая слабость, неэффективность неизбежно влечет политический крах. Важны также достаточно высокие темпы экономического роста, отсутствие резко выраженных диспропорций в распределении доходов.
Условием стабильности является наличие в обществе баланса (консенсуса) интересов различных групп, что показывает объектив ность существования сферы потенциального согласия политичес кой нации. Политическая нация - это сообщество, живущее в едином политика-правовом пространстве, законы и нормы которого признаются универсальными, невзирая на классовые, этнические, конфессиональные и др. различия. Политическая нация продукт политической системы как специфического т ипа общественного производства.
Баланс интересов обеспечивает легитимность и эффективность политической системы, необходимую степень одобрения и приня- Ия Демократических правил и норм политического поведения. Но не только готовность граждан отстаивать различные цели и самым способствовать процессу адаптации политической сис-к новым ситуациям и изменениям, но и наличие социального °Верия, толерантности (терпимости), политической сознательности сотрудничества, уважительного отношения к закону и лояльности п олитическим институтам. На основе политической стабильности лежит жесткое разделение СТей, наличие сдержек и противовесов в функционировании различных ветвей власти. Большой поток “фильтров” - групп интер есов, групп давления, партий, парламентских комиссий и комите тов может свести количественные и качественные перегру3к политической системы к минимуму. Сокращение социального про странства для прямых, непосредственных форм давления (участия на деятельность исполнительной власти, мноступенчатость, артику ляция и агрегирование интересов способны поддержать политичес кий порядок, политическую стабильность.
Главными субъектами внутриполитической стабильности высту пают государство и политические ячейки общества. Причем, в за висимости от проявляемой ими активности, они могут выступать и в роли объектов политического процесса. Различают два типа внут риполитической стабильности: автономную и мобилизационную,
Мобилизационная стабильность возникает в общественных структурах, где развитие инициируется “сверху”, само же общество как бы мобилизуется для реализации цели на определенный срок. Она может формироваться и функционировать как следствие кри зисов, конфликтов, всеобщего гражданского подъема или путем от крытого насилия, принуждения. В системах такого типа главенствующим может выступать интерес государства, правящей партии, авторитарного харизматического лидера, берущих на себя ответственность выражать интересы общества и способных в этот отрезок времени обеспечить прорыв общества. Основными ресурсами жиз неспособности мобилизационной политической стабильности могут служить физический и духовный потенциал лидера; военное состояние и боеспособность режима; положение дел в экономике; уровень социальной напряженности в обществе, способный отделить носителя власти от народа; наличие политической коалиции на антиправительственной основе; настроение в армии и другие соци альные факторы, способствующие нарастанию кризисных явлений) в политической системе. Правящая элита мобилизационных систем не ощущает потребности в изменении до тех пор, пока статус позволяет ей сохранять социальные позиции. Система мобилизационной стабильности обладает легитимностью всеобщего поры6 либо открытого принуждения. Исторически данный тип политичес кой стабильности недолговечен.
Автономный тип стабильности, т.е. не зависимый от Ж^ ния и воли каких-либо конкретных социальных и пол итическихсУ0 т ов, возникает в обществе, когда развитие начинается “снизу” все ми структурами гражданского общества. Это развитие никто не стимулирует специально, оно существует в каждой подсистеме общества. Возникает единство власти и общества, необходимое для “поведения глубоких социально-экономических и политических пре образований и обеспечивающее стабилизацию правящего режима. Автономная, или открытая, система выполняет возложенные на нее функции главным образом за счет легитимации власти, т.е. добро вольной передачи ряда управленческих функций высшим эшелонам власти. А это масштабно возможно только в условиях постепенного укрепления позиций демократического режима. При данном типе стабильности социальные контрасты и противоречия (религиозные, территориальные, этнические и др.) сведены до минимума, социальные конфликты здесь легализованы и разрешаются цивилизацией и ными способами, в рамках существующей системы, культивируется убеждение в благополучное™ страны по сравнению с другими, под держивается динамика роста благосостояния.
Важным фактором автономной стабильности является гетеро генность населения по статусу, занятости, доходам. Политическая система открыта, существует возможность балансирования между ростом экстракционной, регулирующей функцией и реагированием на отношения общества к государственной политике. Политическая система, не претендуя на роль главного субъекта общественных изменений, призвана поддерживать существующие экономические отношения. Демократия в автономных системах становится устойчивой традицией и общецивилизационной ценностью.
Недовольство масс политикой правящей элиты порождает сис темный кризис, дестабилизирует общество в целом и его подсистем ы. Именно противоречие между властью и обществом является Равной причиной нестабильности общества.
К факторам нестабильности можно отнести борьбу за власть ме жду конкурирующими группировками правящей элиты, создание ^гРозы целостности и самому существованию государства, персонификация власти, преобладание в государственной политике корпоративных интересов господствующих элит, наличие межэтнических >ег иональных противоречий, сложности обеспечения преемственственности политической власти, внешнеполитический авантюризм, док- Ринерство в политике и др.
Нестабильность может проявляться в таких формах как измен ние политического режима, смена правительства, вооруженная борьба с правящим режимом, активизация оппозиционных си и др. Смена правительства и мирные формы активизации оппози ции ведут к смене политических лидеров, изменению соотношения сил внутри политической элиты, но в целом политический режим может оставаться стабильным, как и политические идеи, структуры и способы осуществления политики. Отчетливо выраженная поли тическая нестабильность связана с возникновением непосредствен ной угрозы политическому режиму, когда провалы его политики со четаются с дезинтеграцией государственной власти и упадком легитимности режима, а оппозиция получает возможность свергнуть су ществующее правительство.
Таким образом, проблема стабильности в динамических систе мах может рассматриваться как проблема оптимального соотношения преемственности и модификации, обусловленной внутренними и внешними стимулами.
Среди методов, используемых политической элитой для обеспе чения политической стабильности, политического порядка, наибо лее распространены следующие: социально-политическое маневрирование, содержанием которого является ослабление противо действия “ущемленной” части общества (спектр способов манев рирования достаточно широк - от сепаратных сделок, временных политических блоков до провозглашения популистских лозунгов, способных отвлечь общественное внимание); политическое мани пулирование - массированное воздействие СМИ в целях форми рования общественного мнения нужной направленности; введена оппозиционных сил в политическую систему и постепенная их ада! тация и интеграция; применение силы и некоторые другие мето/!
Проблема политической стабильности предполагает анализ нятия “политический риск”.
В зарубежной практике риск чаще всего трактуется как вероятн ость непредвиденных последствий в реализации принимаемых ре шений. Соответственно говорят об уровне или степени риска.( степени политического риска на основе анализа возможных нариев развития событий позволяет выбрать оптимальное решение, снижающее вероятность нежелательных политических событий в рамках общего странового риска различают некоммерческий, и политический, и коммерческий риски.
Термин “политический риск” имеет много зяачений - от прогнозирования политической стабильности до оценки всех неком-мерческих рисков, связанных с деятельностью в различных социально-политических средах.
Классификация политического риска проводится на основе разделения событий, вызванных либо действиями правительственных структур в ходе проведения определенной государственной политики, либо силами, находящимися вне контроля правительства. В соответствии с этим принципом американский исследователь Ч. Кеннеди предложил деление политического риска на экстралегальный и легально-правительственный Экстралегальный риск означает любое событие, источник кото рого находится вне существующих легитимных структур страны терроризм, саботаж, военный переворот, революция.
Легально-правительственный риск является прямым следстви-ем текущего политического процесса и включает такие события как демократические выборы, приводящие к новому правительству и изменениям в законодательстве, касающимся той его части, где речь идет о торговле, труде, совместных предприятиях, денежной политике.
При определении “индекса политического риска” обращается внимание на следующие факторы:
степень этнических и религиозных различий,
социальное неравенство в распределении дохода,
степень политического плюрализма,
влияние левых радикалов,
роль принуждения при удержании власти,
масштаб антиконституционных действий,
нарушения правового порядка (демонстрации, забастовки и т.п.)
В классификации, предложенной американскими учеными Дж. де ла Торре и Д. Некаром, выделяются внутренние и внешние источники политических и экономических факторов риска (табл. 13).
Анализ внутренних экономических факторов позволяет составить общую характеристику экономического развития страны и выделить наиболее уязвимые области. Внешние экономические факторы определяют степень влияния внешних ограничений на внут реннюю экономическую политику: высокая степень зависимости значительный размер внешней задолженности усиливают риск вмешательства в инвестиционную деятельность. Проблема заключает ся в том, что оценки внутренних социально-политических факторе в значительной мере субъективны. При определенных условия внешняя политическая обстановка может сыграть роль катализат< ра политической нестабильности в стране.
Следует отметить, что анализ политического риска в России имеет некоторую специфику.
Во-первых, политические традиции, несовершенство демократических институтов и переломный момент исторического развития обусловили значительную роль личностного фактора, которому не обходимо уделять дополнительное внимание при оценке политиче1 кого риска.
Во-вторых, существенным фактором неопределенности являе ся наличие множества разнотипных политико-территориальных о?а3ований, обладающих различным экономическим потенциалом, разнородных по национальному составу и опирающихся на разные исторические, политические, культурные и религиозные традиции, региональные конфликты оказывают как прямое действие на обшую политическую обстановку, так и косвенное влияние на ситуацию в других регионах, поскольку решение региональных проблем требует дополнительных субсидий, что ведет к росту дефицита федерального бюджета, изменениям в налоговом законодательстве, сокращению расходов (а следовательно, к возрастанию социальной напряженности), увеличению размера государственного долга, колебаниям процентных ставок и валютного курса, т.е. к ухудшению политического и инвестиционного климата в стране.
В 90-е гг. политический фактор по силе своего воздействия на ход событий в России превзошел все иные. В целом риск, вызываемый текущими процессами, крайне высок и может быть охарактеризован как риск переходного периода: любые события в политической жизни могут иметь последствия гораздо более разрушительные, чем в стабильно развивающейся стране.
Выводы
1. Политическая система - - это совокупность государственныхи общественных образований, объединений, правовых и политических норм, принципов организации и осуществления политическойвласти в обществе. Она включает в себя институциональный, функциональный, регулятивный, коммуникативный и идеологическийкомпоненты, каждый из которых имеет собственную особую струк-^РУ, формы организации и способы выражения. Основными ин-ститутами политической системы являются государство и политические партии.
2. Жизнедеятельность политической системы проявляется впРоцессе выполнения своих функций. Основными функциями политической системы являются мобилизационная, распределитель-Ная, регуляционная, функции целеполагания, легитимации, политической социализации.
3. Многомерность политической жизни, множество критериев анализа с позиций самых разных критериев явились основой классификации политических систем. Главным критерием типолп гии выступает политическая власть и предопределяемые ею харак тер и направленность социального развития. Не менее важен уце-уровня экономического развития, объем, способы и возможности реализации прав и свобод граждан, плюрализм, уровень политической культуры и другие факторы.
4. Политическая стабильность •- устойчивое состояние обще. ства, позволяющее эффективно функционировать и развиваться в условиях внешних и внутренних воздействий, сохраняя при этом свою структуру и способность контролировать процесс общественных перемен. Она основывается на балансе совпадающих и противостоящих интересов различных социальных групп, на оптимальном соотношении преемственности и модификации, обусловленной внутренними и внешними стимулами.
Проблема прогнозирования политической стабильности связана с проблемой риска, понимаемого как вероятность определенных ограничений в реализации желательных событий и их нежелательных последствий, связанных с потерями, ущербом.
Основные понятия: политическая система общества, функции политической системы, типы политических систем, политическая стабильность, политический риск.
Глава 8. ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕЖИМЫ
Понятие политического режима и его типы
Политический режим это упорядоченное взаимодействие структур политической системы, а также совокупность методов осуществления власти и достижения политических целей. Понятие политического режима раскрывает динамический, функциональный характер политической системы. Качественными характеристиками политического режима являются: объем прав и свобод человека, методы осуществления государственной власти, характер взаимоотношений между государством и обществом, наличие или отсутствие возможностей общества влиять на принятие политических решений, способы формирования политических институтов, методы выработки политических решений.
Существуют различные классификации и типологизации поли-тических режимов. Наиболее частым является подразделение ре-^имов на диктатуры и демократии (схема 12).
Термин “диктатура” (лат. dictatur неограниченная власть) ет содержательную характеристику режимов, в которых власть °ДНого лица или небольшой группы практически не ограничена. В ^Ревнем Риме диктатором назывался правитель, назначавшийся на ь'сшую должность и наделявшийся для выполнения особых пору-ений или в случаях угрозы государству широкими полномочиями, правления диктатора было строго ограничено не более
Ого срока полномочий. Первыми диктаторами Древнего Рима счи-тся у. Ларций (498 до н.э.) и М. Рутий (356 до н. э.). Диктатуры гуллы и Цезаря носили уже более “современный характер”, были по су!ДествУ бессрочной узурпацией власти. Кдревним формам дик-атуры можно также отнести тиранию, олигархию и деспотизм. Тирании чаще всего возникали в “смутные времена”, когда власть захватывал удачливый и жестокий военачальник. Провозглашаемое им правление опиралось на прямое насилие и подавление народа. Власть тирана по существу оказывалась неограниченной. Под олигархией в Древней Греции понимали власть небольшой группы наиболее богатых и привилегированных людей. В отличие от тирании, деспотизм, наиболее распространенный на Древнем Востоке, опирался на существующие общинные и религиозные традиции. Власть деспота и подчиняющегося ему государственного аппарата и чиновничества были ограничены этими традициями. В более поздние периоды к диктатурам стали относить возникающие теократические государства, в которых власть сосредоточивалась в руках одной религиозной группы; абсолютистские монархии, характеризующиеся соединением законодательной и исполнительной власти в руках монарха. Большинство современных политологов подразделяет диктатуры на тоталитаризм и авторитаризм.
Демократические режимы (греч. demos народ и cratos власть) возникли несколько позже диктатур, хотя и существовали уже в Древней Греции. Наивысшего расцвета античная демократия Достигла в V в. до н.э. в Афинах в период правления Перикла. Эта Демократия существовала в рамках полиса - - города-государства, °бщины. Она сводилась к участию свободных граждан в общих собраниях, на которых решались наиболее важные вопросы, и выборах. Зачастую власть большинства оборачивалась против выдаю-^ихся и знатных людей. Античная демократия не знала прав и сво-б°Дличности, поэтому нередко ее называли деспотизмом большин-^Твз. Современная демократия значительно отличается от анти-^°й. Ее главными признаками являются: 1) наличие представи-ельных органов власти, формируемых на основе всеобщих выбо-db> 2) признание политических прав и свобод граждан в таком въеме, который позволяет легально действовать не только парти-А и организациям, поддерживающим политику правительства, но ПаРтиям и организациям оппозиционным; 3) построение государственного аппарата по принципу “разделения властей”, прице единственным законодательным органом считается парламент 4) политический плюрализм; 5) публичность власти.
Среди многообразных классификаций политических режимов выделим типологии Р. Даля и Ж. Блонделя.
Р. Даль использует два основных критерия, с помощью которых он строит свои идеальные типы политических систем. Первый кри-терий имеет отношение к допустимой оппозиции или политической конкуренции. Второй касается участия населения в процессе публичного соперничества за власть. Оба критерия берутся в качестве переменных и выражаются соответственно в степени допустимой оппозиции или политической конкуренции и в пропорции населения, имеющего право участвовать в системе публичного соперничества. На измерении данных критериев необходимо сделать акцент, так как в приведенном исследовании типы систем отбираются на основании простой шкалы наличия или отсутствия определенного качества, которые располагаются на соответствующих осях системы координат (схема 13).
В соответствии с предложенными критериями и их измерением выделяются четыре типа политических систем.
Систему, в которой практически отсутствует оппозиция и нет политической конкуренции или она весьма незначительна, а пропорция населения, имеющего право участвовать в публичном соперничестве, мала, Р. Даль называет “закрытой гегемонией”.
При маленькой конкуренции и большом участии населения можно говорить о политической системе типа “включающей гегемонии”.
Система с большой степенью оппозиционности и конкуренции в С0четании с маленькой пропорцией участия названа “конкурирующей олигархией”.
И наконец, наличие значительной степени политической конкуренции и оппозиционности и большой пропорции населения, имеющего право участвовать в публичном соперничестве, порождает политическую систему, названную “полиархией”. То что обычно называется демократической политической системой, соответствует понятию полиархии.
Реальные политические системы по конкретным показателям политической конкуренции и участия при расположении их в данной системе координат будут тяготеть к той или иной идеально-типической группе, заняв в целом пространство в центральной части прямоугольника.
В типологии Ж. Блонделя основанием разделения режимов на группы служит отношение трех переменных: политическая конкуренция, структура элиты и политическое участие населения.
Первая переменная - политическая конкуренция - оценивается с точки зрения того, является ли она открытой (т.е. существуют легальные условия для оппозиции и для конкурентной борьбы оппозиции с властвующей элитой) или закрытой (т.е. оппозиция запрещена и борьба за государственную власть осуществляется внутри (часто скрытно) различных групп властвующей элиты, или смена руководства осуществляется без борьбы по принципу наследования).
Вторая переменная - структура элиты - показывает, есть Ли в структуре элит субгруппы и каков уровень их автономии. В *т°м смысле различаются монолитные элиты и дифференцирован-Нь'е элиты.
Третья переменная политическое участие населения характеризуется степенью включения населения в политическую жизнь. Население может быть включено в политическую жизнь посредством различных форм политического участия, и это является сходимостью для существования системы. Такая система называется инклюзивной (включающей). Население может не быт включено в политический процесс и данное положение рассматри вается как нормальное или вынужденное. Такая система получил' название эксклюзивной (исключающей).
Режимы (системы)
Закрытые с монолитной элитой
Закрытые с дифференцированной элитой
Открытые
Исключающие
Традиционный
Авторитарно-бюрократический
Конкурирующая олигархия
Включающие
Эгалитарно-авторитарный
Авторитарно-неэгалитарный
Либеральная демократия
Соотношение этих трех переменных порождает шесть типов политических режимов (схема 14): традиционные, эгалитарно-авторитарные, авторитарно-бюрократические, авторитарно-неэгали-тарные, конкурирующие олигархии, либеральные демократии. Каждый тип политического режима можно было описать и с помощью сопутствующих характеристик, проистекающих из их основных дифференцирующих переменных. В названии некоторых типов присутствует дополнительная характеристика, касающаяся базовой политической идеологии режима (эгалитарная идеология, т.е. ориентированная на принцип равенства) или особенностей дифференциации элит (роли бюрократической элиты). Большее число переменных позволяет охарактеризовать существующие политические системы и режимы более полно, но и в этом случае описание не является исчерпывающим.
В качестве примеров политических систем соответствующих типов можно назвать современные и исторические системы.
Традиционные системы характерны для стран с монархическими режимами, где правит закрытая монолитная элита и население ключено из политического процесса. К подобным системам моО быть отнесены монархии в странах так называемого третьего мир2 Однако не все современные монархические режимы являются трационными. Безраздельная власть монархов осталась лишь в шести странах Бахрейне, Брунее, Омане, Катаре, Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, а, скажем, в Свазиленд6 существует “парламент”, частично избираемый племенными советами и частично назначаемый королем.
Авторитарно-бюрократические системы могут быть представле-НЬ1 военными режимами стран Латинской Америки периода 70-gO-x гг. (Чили, Аргентина, Уругвай).
Многие страны уже прошли этап развития, когда открытая конкуренция политических элит предшествовала политическому участию населения. Сегодня система конкурирующей олигархии (довольно распространенная в прошлом) существует в тех странах, где население фактически не оказывает влиятия на результаты борьбы за власть между различными группами элит. Так, например, в Тонга и Западном Самоа партии отсутствуют, а органы законодательной власти фактически формируются различными знатными кланами.
Политические режимы в странах бывшей мировой системы социализма, где существовала относительно монолитная элита, население мобилизовывалось на поддержку режима посредством определенных массовых форм политического участия и господствовала идея социального равенства, были эгалитарно-авторитарными. В настоящее время к таким системам можно отнести Китай, Северную Корею, Кубу.
Что касается авторитарно-неэгалитарных систем, то они существовали в странах, где были установлены фашистские режимы (Германия, Испания, Италия).
Наконец, либеральные демократии существуют в современных европейских странах - Великобритании, Швеции, Франции и т.д., США и Канаде, Австралии, Японии, Новой Зеландии.
2. Тоталитаризм как исторический и политический феномен
Тоталитаризм это политический режим, при котором госу-'ство стремится к целостному, всеохватывающему контролю заИзнью всего общества в целом и каждой личности в отдельности.“тоталитаризм” был введен в политический лексикон 1925 г. лидером итальянских фашистов Б. Муссолини для характ ристики созданного им режима. В 1929 г. газета “Тайме” употп” била этот термин применительно к режиму, сложившемуся в о ветском Союзе. После Второй мировой войны в западной полити ческой науке стало общепринятым обозначать понятием “тотали-таризм” режимы, существовавшие в фашистской Германии, Советском Союзе, странах “победившего социализма”.
В 1956 г. два американских политолога - -К. Фридрих и З.Бжези-нский сформулировали основные признаки тоталитарного режима.
1. Официальная идеология, полностью отрицающая предыдущий порядок и призванная сплотить граждан для построения новогообщества. Эта идеология должна обязательно признаваться и разделяться всеми членами общества. Она ориентирует общество назавершающий период истории, в котором должно воплотиться совершенное состояние. Таким образом, господствующая идеологияносит хилиастический характер. Во всех тоталитарных режимах всестороны жизни общества - мораль, экономическая эффективность, социальные отношения, политические нормы и т.д. - подчинены идеологии.
2. Монополия на власть единой массовой партии, строящейся поолигархическому признаку и возглавляемой харизматическим лидером. Партия практически “поглощает” государство, выполняя егофункции.
3. Система террористического полицейского контроля, которыйосуществляется не только за “врагами народа”, но и за всем обществом. Контролируются отдельные личности, целые классы, этнические группы.
4. Партийный контроль над средствами массовой информади'Жесткая цензура любой информации, контроль за всеми средств,ми массовой коммуникации - прессой, радио, кино, литератур0и др.
5. Всеобъемлющий контроль над вооруженными силами.
6. Централизованный контроль экономики и система бюрокРатического управления экономической деятельностью.
Среди перечисленных признаков наибольшее значение име1 первые два - официальная идеология и монополия единой м^ вой партии на власть. Действительно, ни один диктаторский pe>i
Ооме тоталитарного, не насаждал и не утверждал в обществе еди-Ой официальной идеологии, не стремился поставить под свой контроль всю духовную деятельность общества. Именно партия, обла-лавшая при тоталитаризме всей полнотой власти, обеспечивала мобилизацию масс на достижение политических целей и поддержку режима. При тоталитаризме стирается грань между государством и обществом, ибо исчезают автономные, неподконтрольные власти сферы общественной жизни. Под контроль и регламентацию государства попадают экономические, социальные, духовные виды деятельности, а также частная жизнь граждан. Таким образом, тоталитаризм отличается от других диктатур высочайшей степенью регламентации и контроля.
Тоталитаризм - это феномен XX в. В его становлении и осуществлении значительную роль играют массовые политические движения. Предшествующие диктатуры имели, как правило, довольно узкую социальную базу. Возникновение тоталитаризма совпадает с громаднейшей политической активизацией масс и во многом ею же и обусловлено. Немалую роль в становлении тоталитаризма сыграли технические достижения, поставленные на службу принуждения и подавления, массовой пропаганды и коммуникации. Истоки тоталитаризма. Большинство исследователей отмечают, что тоталитаризм - это “реакция” общества на кризисы периода индустриализации. Крушение старых традиций, коренное изменение устоев общества в условиях отставания в процессе формирования новой социальной и национальной идентичности порождает стремление к сильной централизованной власти, устанавливаю-Щей жесткий порядок и гарантирующей быстрое решение самых >стрых и неотложных социальных проблем.
Тоталитаризм возникает в результате распада традиционных со-шальных структур и деморализации общества. Именно превраще-е общества вдеструктурированную массу, состоящую из “атоми-ированных” индивидов, лишенных собственности, независимостисобственного “Я”, является социальной предпосылкой становле-1 тоталитарного государства (X. Арендт). Другой причиной, обу-°вливающей возникновение тоталитарного режима, являетсяТушение рыночной экономики и провозглашение такой органи-Дии общественной жизни, которая основывается на едином плане
Формированию тоталитаризма в немалой степени способствует выход на политическую авансцену массовых движений, которые разрушая прежние политические институты, создают “поле” д^ становления неограниченной власти. Парадокс тоталитаризма за-ключается в том, что его “творцом” (в отличие от предыдущих дик. татур) являются самые широкие народные массы, против которых он потом и оборачивается.
Духовными истоками тоталитаризма являются различные концепции “общей воли”, которая должна воплотиться в одном классе или нации, нетерпимость к инакомыслию, отсутствие уважения к правам и свободам человека, хилиастические утопии о построении нового общества.
Принято выделять две разновидности тоталитаризма “левый” и “правый”.
“Левый” тоталитаризм возник в коммунистических странах -в Советском Союзе, в странах Восточной Европы, Азии (Китай, Северная Корея, Северный Вьетнам), на Кубе. “Правый” тоталитаризм сформировался в фашистской Италии и Германии.
“Левый” тоталитаризм основывался на идеологии марксизма-ленинизма, утверждающей 1) возможность построения коммунистического общества, в котором будут полностью удовлетворяться потребности всех индивидов; 2) необходимость отмены частной собственности и создания плановой, регулируемой экономики; 3) ведущую роль пролетариата; 4) необходимость диктатуры пролетариата при переходе к новому обществу; 5) возможность построения коммунизма в каждой стране. Социальной основой “левого” тоталитаризма выступали низшие классы, и прежде всего пролета риат. С точки зрения господствующей идеологии, все другие классь являются менее прогрессивными, а некоторые - даже реакциой ными. Поэтому политика направлялась на искоренение иных клас сов. На практике это означало ликвидацию класса собственников крестьянства. Построение “светлого будущего” предполагало * пользование мощного аппарата принуждения вплоть до террор3-Дискуссионным остается в политической науке вопрос о време ных рамках существования тоталитаризма в СССР. Одни поли? логи считают, что тоталитарным можно называть весь период ветской истории. Другие тоталитарным называет режим, жлвшийся в период правления Сталина (1929-1953). оежим же, .^сжившийся после его смерти, определяют как пбЬттоталитарный. В рамках первого подхода довольно трудно объяснить процессы, К0торые начались в советском обществе в конце 80-х гг.', ибо его представители акцентируют внимание на неизменных чертах и признаках тоталитаризма, игнорируя подспудные перемены в экономической и социальной жизни 60-80-х гг., ставшие основой половинчатых реформ 80-х и радикальных реформ 90-х гг. В контексте второго подхода анализируется противоречие между растущими ожиданиями и требованиями изменившегося общества и низкой адаптацией правящей элиты. Углубляющееся противоречие подрывало основы политической стабильности и в конечном итоге привело к полной ликвидации советского режима.
“Правый” тоталитаризм, в лице германского фашизма, основывался на идеологии национал-социализма. Эта идеология представляла собой смесь этатистских и националистических лозунгов. Последние опирались на расистские идеи X. Чемберлена о германцах как ядре “высшей” арийской расы и утвервдения Ж. Гобино о ее упадке, связанном с кровосмешением. Именно из этих постулатов родилась идея нацизма о превосходстве немецкой нации и стремление к мировому господству.
Главные положения национал-социалистической идеологии сводились к следующему: 1) воссоздание германского рейха; 2) борьба за чистоту немецкой расы; 3) истребление всех инородных элементов (и прежде всего, евреев); 4) антикоммунизм; 5) ограничение капитализма.
Социальной основой “правого” тоталитаризма являлись экстре-мистски настроенные средние слои общества. Поддержку герман-Ский фашизм получал и у крупного капитала, видевшего в нем “на-именьшее зло” по сравнению с революционным движением масс и к°ммунистической идеологией.
В отличие от марксизма-ленинизма национал-социализм отставал идею классового мира и “народного сообщества” на основе е^ных национальных традиций. Идеология национал-социализма Ктивно проповедовала образ “врага” в лице коммунизма, евреев, атолической церкви. Для борьбы с ними и выживания нации до-'скалось использование террора и репрессий. Любая слабость Принималась как угроза немецкой нации
3. Авторитарный политический режим
Термин “авторитаризм” (лат. auctoritas власть, влияние) применяется в политической науке для обозначения режима, характеризующегося монополией на власть какой-то одной партии, группировки, лица или института.
Перечислим основные отличия авторитарных режимов от тоталитарных: 1) авторитаризм не имеет единой и обязательной для всех идеологии, допускает ограниченный плюрализм, если он не наносит вреда системе; гражданин не подвергается репрессиям, если он не является активным противником режима: необязательно поддерживать режим, достаточно его терпеть (ритуальное подтверждение лояльности и отсутствие прямого вызова); при авторитаризме центральную роль играет не мировоззрение, а сохранение власти; 2) неодинаковая степень регламентации различных аспектов общественной жизни: при тоталитаризме контролируются все сферы общественной жизни, для авторитаризма характерна намеренная де-политизация масс, их довольно слабая политическая информированность; 3) при тоталитаризме центром власти является одна партия (партийные органы пронизывают весь государственный аппарат, общественные организации и производственные структуры); при авторитаризме - высшей ценностью является государство как средоточие властных функций (идея государства как надклассового верховного арбитра); 4) авторитарные диктатуры предпочитают сохранять традиционные классовые, сословные или племенные перегородки, которые чужды тоталитаризму (в период становления тоталитаризм разрушает прежнюю социальную структуру, разрывает традиционные социальные связи, “превращает классы в массы”); 5) при тоталитаризме систематический террор проводится легально и организованно, при авторитаризме используется тактика избирательного террора.
Существенными чертами авторитаризма являются:
1) монополия на власть одной группы, партии или коалиции, которая ни перед кем не подотчетна;
2) полный или частичный запрет на деятельность оппозиции;
3) сильно централизованная монистическая структура власти;
4) сохранение ограниченного плюрализма, наличие дифференцированных отношений между обществом и государством;
5) наследование и кооптация как главные способы рекрутацииправящей элиты;
6) отсутствие возможности ненасильственной смены власти;
7) использование силовых структур для удержания власти.Авторитаризм имеет богатую историю, которая включает в себя
древние тирании, деспотии и олигархии, абсолютные монархии периода средневековья и Нового Времени, фашистские диктатуры и др. В современном мире авторитарные режимы наиболее распространены в странах Азии, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Латинской Америки.
Широкая распространенность и устойчивость авторитарного режима (во многих случаях переход от авторитаризма к демократии оказывался неудачным) в большинстве современных стран порождает вопрос об истоках авторитаризма, причинах его сохранения и воспроизводства. К таковым относятся: а) сохранение традиционного типа общества с ориентацией на привычные и устойчивые формы социальной жизни и авторитеты; б) воспроизводство клиен-тальных отношений в социальной структуре развивающихся обществ; в) сохранение патриархального и подданического типов политической культуры в качестве преобладающих, что равно отсутствию ориентации населения на активное воздействие на политическую систему; г) значительное влияние религиозных норм (прежде всего ислама, буддизма, конфуцианства) на политические ориентации населения; д) экономическая отсталость; е) неразвитость гражданского общества; ж) высокая степень конфликтности в развивающихся обществах.
Перечисленные выше причины можно классифицировать на социально-экономические и социокультурные. К социально-экономическим факторам относятся: экономическая неразвитость, незрелость гражданского общества, сохранение традиционного типа социальных отношений и значительная конфликтность общества. Рассмотрим их более подробно.
Экономическая отсталость и слабость гражданского общества, а значит, и неразвитость механизмов саморегуляции общества, обусловливают расширение и увеличение функциональной нагрузки на государство. Это означает, что государство вынуждено брать на себя те функции, которые общество в силу своей слабости выполнить не в состоянии. Таким образом, помимо своих специфических функций, государству приходится осуществлять административное вмешательство в экономику и ее регулирование, заниматься распределением материальных благ и экономических ресурсов, поддерживать национальную культуру и образование. Неразвитость рыночных отношений и частной собственности ставят личность в жесткую экономическую зависимость от государства.
На авторитарный характер власти влияет наличие в незападных обществах преимущественно не горизонтальных, а вертикальных социальных связей патронажно-клиентального типа, в которых отношения между патроном и клиентом строятся на взаимных обязательствах. Значительный конфликтный потенциал в отношениях между различными этническими, профессиональными, клановыми, социальными и др. группами при почти полном отсутствии институциональных форм разрешения конфликтов предопределяет чуть ли не единственный способ интеграции общества и сохранения его стабильности - использование силы со стороны государства.
К социокультурным факторам относятся: большое влияние религии на общество и особенности политической культуры в странах незападной цивилизации. Роль последнего фактора подробно раскрывается в главе, посвященной политической культуре. Что касается религии, то она санкционирует и закрепляет существующие социальные и духовные нормы, на которые опирается авторитаризм. В политической науке существует точка зрения, согласно которой между религией и типом политического режима прослеживается определенная взаимосвязь. Так, демократия первоначально возникла в протестантских, а затем в католических странах. Отсюда делается вывод, что нехристианские религии в большей степени ценностно ориентированы не на демократический, а на авторитарный характер отношений.
Выявление общих черт авторитаризма, в силу его многообразия, неизбежно влечет за собой определенные упрощения, а значит, и искажения. Для того чтобы получить более полное представление об авторитаризме, необходимо познакомиться с его основными типами.
По характеру и степени плюрализма, который проявляется в партийной системе, авторитаризм подразделяется на реально однопартийный, однопартийный “полуконкурентного” типа и псевдо партийный.
По существу, любой авторитарный режим является однопартий-HbiM, однако однопартийность может принимать различные формы. Так, существуют режимы, где власть монополизирована одной партией, не допускающей появления и существования других партий. Структура единственной партии представляет собой иерархию кланов, на вершине которой находится лидер. Каждый клан пронизан системой личных связей между его членами и вождем, основывающихся на этнических, региональных или семейно-родовых отношениях. В качестве примера такого авторитаризма можно привести режим, сложившийся в Того и Заире.
Специфика однопартийного режима “полуконкурентного” типа заключается в том, что избирательная система и электоральный процесс построены таким образом, что на выборах президента или депутатов в парламент реальными шансами на победу обладают лишь кандидаты, одобренные руководством доминантной партии. Примером этого типа авторитарного режима могут служить Кения и Замбия.
В формально многопартийных авторитарных режимах внешний политический плюрализм лишь прикрывает монополию на власть одной группировки (Нигерия в 70-80-е гг.). Оппозиция же настолько слаба и маловлиятельна, что ей позволено существовать.
Исходя из структуры правящего блока и целей проводимой политики различают военные, олигархические, популистские и бюрократические режимы.
Военные или “преторианские” режимы возникают чаще всего в результате государственных переворотов. Причинами захвата власти военными являются кризис политических структур, политическая нестабильность, чреватая острыми социальными конфликтами. Социальной предпосылкой военных переворотов выступает “преторианское общество”, специфические черты которого, сформулированные Д. Раппопортом, сводятся к следующему: 1) отсутствие консенсуса среди наиболее влиятельных группировок относительно <<;правил игры”; 2) острый конфликт по поводу перераспределения власти и ресурсов между основными политическими силами; 3) резкая социальная поляризация общества; 4) низкий уровень легитим-1°сти и институционализации власти.
Cтановление военных диктатур, как правило, сопровождается 'Тменой прежней конституции, роспуском парламента, полным запретом любых оппозиционных сил, концентрацией законодательной и исполнительной власти в руках военного совета. Отличительной чертой военных диктатур является широкий размах террористической деятельности, которая осуществляется армией, полицией и спецслужбами. Как правило, военные режимы оказываются не в состоянии обеспечить экономическую эффективность. Им не удается мобилизовать массы на решение социальных проблем, обеспечить себе поддержку, решить проблемы, связанные с институци-онализацией власти. Подобные режимы существовали во многих странах Африки, Востока, Латинской Америки.
Олигархические режимы основываются на гегемонии блока бюрократии и компрадорской буржуазии (Камерун, Тунис, Филиппины при Маркосе (1972-1985) и др.). Зачастую олигархии скрываются за фасадом представительных органов власти, функции которых достаточно формальны, реальная же власть находится в руках бюрократии, выражающей собственные и корпоративные интересы компрадорской буржуазии. При этом, законодательные органы, поскольку создаются “сверху”, не имеют массовой поддержки и нелегитимны в глазах народа. Экономическая эффективность таких режимов весьма ограничена. Ориентируясь на экспорт сырьевых ресурсов и развивая сырьедобывающие отрасли, буржуазия практически не проявляет интереса к развитию национального производства. Социальным результатом политики олигархического блока становится резкая поляризация населения: дифференциация общества на нищающее большинство и стремительно богатеющее меньшинство. Глубокое недовольство, охватывающее широкие слои населения, служит хорошей почвой для укрепления антисистемной оппозиции и массовых антиправительственных действий под руководством военно-политических и повстанческих организаций. Парадоксальность таких движений состоит в том, что направленные против “демократии меньшинства”, они одновременно выступают против тех институтов, которые на Западе являются неотъемлемой частью демократии (прежде всего против парламентов). Следствием нестабильности олигархических режимов являются военные перевороты или гражданские войны.
Популистские режимы отличаются вождизмом одного лица, го рячо одобряемого и любимого народом. Для этого типа режима > рактерна идеологическая мобилизация масс, направленная на поддержание общенационального лидера. Одним из главных средств легитимизации власти, используемых режимом, являются: манипулирование плебисцитом; приобщение народа к политике через массовые манифестации, демонстрации, митинги поддержки; возвеличивание “маленьких людей”; сплочение общества перед лицом “международного империализма” и космополитического капитализма. Власть склонна искать поддержку в среднем классе, не испытывающем симпатии к олигархии.
Специфическая черта популистского режима - усиление этатистских начал в экономической, социальной и духовной жизни -отражает патерналистские ожидания самых широких народных масс. Основу социального блока правящих сил составляют этатист-ски ориентированные круги и крупная промышленная буржуазия, политическими конкурентами которых являются, с одной стороны, олигархия, а с другой - либерально-демократические силы. Этатистская политика правящей элиты рано или поздно оборачивается высокой инфляцией и глубоким кризисом экономики. Яркими примерами популизма могут служить режимы Варгаса в Бразилии, Насера в Египте, Каддафи в Ливии.
При бюрократических режимах главную роль в принятии важнейших решений играет высшее государственное чиновничество. Процедуры избрания главы исполнительной власти практически не существует. Такие режимы чаще всего устанавливаются после переворотов, от военных режимов их отличает главенствующая роль бюрократии. Поскольку процедура избрания главы исполнительной власти отсутствует, постольку не существует и механизма легитимизации исполнительной власти. Поэтому бюрократия вынуждена опираться на армию, а также на сеть создаваемых ею корпораций, которые в обход партий и профсоюзов связывают государство и общество.
После прихода бюрократии к власти внутри нее образуется несколько соперничающих группировок. В случае, когда ни одна из них не может провести своего лидера на пост главы исполнительной в“пасти, тогда может быть выдвинута фигура “формального лидера”, устраивающая своей незначительностью большинство группировок. В случае победы одной из фракций, ее лидер становится фак-тическим главой исполнительной власти. Возможно, конечно, и по-Яв-пение лидера, способного примирить враждующие фракции и назначить на ключевые посты своих людей (см.: Риггс Ф. Непрочность режимов “третьего мира” // Международный журнал социальных наук. 1993. №3. С. 75-76).
Разновидностью бюрократического режима является бюрократический авторитаризм. Его особенности были подробно проанализированы аргентинским политологом Г.О'Доннеллом. С его точки зрения, власть при бюрократически авторитарном режиме осуществляется блоком, состоящим из трех политических сил: бюрократии, преобладающее место в которой занимают технократы; национальной буржуазии, контролирующей крупнейшие национальные компании и одновременно связанной с международным капиталом, и военных. Указанный режим выдвигает две главные цели: восстановление порядка и стабильности в обществе и нормализацию экономической жизни. Для достижения поставленных задач применяются разнообразные методы: исключение масс из политической жизни и понижение социальной и политической активности до минимума путем ликвидации гражданских и политических прав, “перекрытия” всех каналов представительства социальных интересов; “оздоровление” экономики с помощью “шокотерапии” резкого сокращения государственных дотаций в убыточных секторах экономики, массового банкротства нерентабельных предприятий, активной приватизации государственной собственности, урезания социальных расходов; насильственное подавление любых форм социального протеста. Поэтому при бюрократическом авторитаризме исключительную роль играют армия и спецслужбы. Бюрократический авторитаризм сохраняется до тех пор, пока существует правящий блок. По мере укрепления национальной буржуазии и стабилизации экономики, политический союз правящих сил начинает распадаться, армия “уходит в казармы”, наступает период либерализации. В качестве примера бюрократического авторитаризма можно привести пиночетовский режим в Чили.
Многие политологи в последнее время стали выделять в качестве отдельной разновидности “авторитаризм развития”, главными чертами которого являются, в отличие от “традиционного”, не консервация существующих социальных отношений, а содействие и стимулирование социальной и экономической модернизации. Степень авторитарности определяется потребностью в сохранении единства и целостности общества при росте конфликтов, обуслов-
ленных модернизацией. Государство становится инициатором перемен в экономической и социальной жизни, происходящих под его контролем. Примером такого рода режима может быть современный Китай, Южная Корея 70-80-х гг., Таиланд и др.
Некоторые политологи выделяют переходные'(гибридные) режимы, сочетающие в себе черты авторитаризма и демократии. К их разновидностям относятся диктократия и демократура. Диктократия возникает в случаях проведения либерализации без демократизации. Это означает, что правящая элита соглашается на некоторые индивидуальные и гражданские права без подотчетности обществу. Такой режим отдает предпочтение политическому меньшинству, контролирующему значительную часть ресурсов, в ущерб политическому большинству. Такой режим сложился, например, в Кении и Кот д' Ивуаре, а также других африканских государствах.
Демократура предполагает демократизацию без либерализации. Это означает, что выборы (при условии, что они вообще проводятся), многопартийность и политическая конкуренция допускаются только в той мере, в какой они не угрожают власти правящей элиты. Фактически, политическое участие большинства рассматривается как прямая демонстрация поддержки правящей элите. Примерами этих режимов могут служить Сальвадор и Гватемала, где с середины 80-х гг. выборы проводились с нарушением политических и гражданских прав.
Гибридным можно назвавать и режим делегативной демократии, описанный Г.О' Доннеллом. В отличие от представительной демократии, при указанном режиме электорату отводится роль делегирования исполнительной власти прав и полномочий, ограниченных лишь конституционным сроком ее полномочий и существующими отношениями власти. Лидер, добившийся победы на президентских выборах, получает власть для управления страной так, как он это считает нужным. Всенародно избранный президент становится главным выразителем национальных интересов в том виде как он их понимает.
В отечественной политической науке с середины 90-х гг. не прекращаются попытки определить специфику сложившегося в современной России политического режима. Достаточно распространенным оказалось определение режима как посткоммунистической или посттоталитарной демократии. В нем фиксируются две особенности современного российского политического процесса. С одной стороны, подчеркивается, что Россия бесповоротно ушла от своего коммунистического прошлого, в этом смысле термин “демократия” употребляется как антипод понятия “тоталитаризм”. С другой стороны, очевидно, что тот политический строй, который сформировался в нынешней России, значительно отличается от классических западных моделей демократии.
Российский политический режим отличают: а) отсутствие развитого и многочисленного среднего класса; б) отсутствие консенсуса в обществе по базовым ценностям; в) неразвитость рыночных отношений; г) гипертрофированная роль государства и бюрократии; д) коррупция во всех эшелонах власти; е) сильно ограниченная и сведенная к минимуму роль представительных органов власти; ж) фактическая неподконтрольность органов власти обществу; з) сохранение и воспроизводство в обществе отношений и связей патро-нажно-клиентального типа в противовес горизонтальным. Поэтому понятие “демократия” в его классическом виде к современной России неприменимо. Категории “посткоммунистическая” или “посттоталитарная” указывают на существенные отличия российской демократии от классических образцов.
Некоторые политологи утверждают, что политический режим в России носит авторитарный характер и определяют его как олигархический авторитаризм. Для такой оценки действительно есть основания. Прежде всего несомненно значительное влияние компрадорской буржуазии на политическую элиту. Национальная буржуазия (предприниматели, связанные с отечественным производством) не имеют серьезного политического веса. Общество слабо влияет на политические институты. Процесс артикуляции и агрегирования интересов носит прерывистый характер. Поэтому принимаемые решения зачастую отвечают узкокорпоративным интересам. Результатом проводимой политики стало значительное расслоение общества.
Однако эта точка зрения не бесспорна. После 1993 г. власть практически не прибегала к открытому политическому насилию, в стране регулярно проводятся выборы (хотя и по постоянно меняющимся правилам), существует и играет заметную роль политическая оппозиция. В этой связи представляется удачной попытка отечественного политолога А.П. Цыганкова применить концепцию делегативной демократии к анализу политического режима в России. При таком подходе обнаруживаются в российской политической действительности многие характерные черты делегативной демократии. Определение складывающегося в Росси^ режима как гибридного является, на наш взгляд, более точным.
Очевидно также, что такой режим носит переходный характер и может эволюционировать в различных направлениях. Дрейф в сторону авторитарно-бюрократического режима кажется сегодня наименее вероятным сценарием развития событий. Гораздо правдоподобнее выглядят прогнозы о становлении популистского авторитаризма (соответствующего некоторым национальным чертам политической культуры) и продолжении постепенного перехода к демократии. Выбор альтернативы развития будет во многом определяться политическими предпочтениями российского общества и, в том числе, политическими позициями молодежи, вступающей в общественно-политическую жизнь.
4. Теории и модели демократии. Демократический режим
Самое простое определение демократии это власть народа. Согласно определению американских просв.етителей, демократия - это власть народа, осуществляемая самим народом и для народа. В истории политики мы найдем немало демократических форм организации общественной жизни (Афинская демократия в Древней Греции, республиканский Рим, городские демократии средних веков, в том числе Новгородская республика, парламентские формы демократии в Англии, демократия Североамериканских штатов и т.д.). Современные демократии наследуют многие традиции исторических демократий, вместе с тем существенно отличаются от них.
Современные теоретические модели демократии базируются преимущественно на политических идеях Нового времени, Просвещения (Локк, Монтескье, Руссо, Кант, Токвиль). Правда, сегодня появляются концепции демократии, критически относящиеся к мировоззренческим истокам современности, - дискурсивная демократия, теледемократия, кибердемократия, - но пока они находятся на периферии, занимают маргинальное положение в современной демократической теории и практике.
Едва ли возможно здесь описать все современные теоретические модели демократии. Концептуализация демократии породила огромное множество вариантов: по некоторым данным, можно говорить о существовании 550 “подтипов” демократии. Фактически современная теория демократии распадается на множество внутренне связанных между собой концепций, обобщений, классификаций, моделей демократических процессов, институтов, поведения и отношений. Суммируя различные подходы, можно, однако, выделить ряд моделей, которые чаще всего попадают в поле зрения исследователей. Отметим, что все многообразие теоретических моделей современной демократии, если говорить об их мировоззренческих основах, так или иначе тяготеет к двум основным теоретическим парадигмам, сформированным классиками политической мысли XVII-XIX вв. Речь идет о либерально-демократической и радикально-демократической теориях (схема 15).
Обе теории возникают как попытка разрешить так называемую “проблему Гоббса”, суть которой кратко можно определить следующим образом: человек, переходя от состояния “войны всех против всех” (естественное состояние) к договору о государственно-общественной жизни (общественное состояние), вверяет самого себя власти государства, так как только оно может гарантировать соблюдение договора. Как сохранить свободу человека в общественном состоянии? В этом вопросе - узел “проблемы Гоббса”. Следовательно, теоретическая задача заключалась в обосновании границ деятельности государства, обеспечивающих сохранность свободы человека.
Представители либерально-демократического и радикально-демократического направлений считали человека разумным существом, но по-разному истолковывали эту антропологическую предпосылку демократической теории. Они были едины в трактовке происхождения государства из принятого разумными индивидами договора, но различали источник этого договора. Они отстаивали свободу человека, но понимали ее по-разному и по-разному трактовали ее основания.
В либерально-демократических концепциях свобода челове-'ка означала его моральную автономию рационально определять свою жизнь и правила общения с другими людьми, которые не должны нарушать его индивидуальных прав. Государство, возникающее на основе договора между людьми как морально автономными индивидами, ограничивается правом, т.е. равной внешней мерой свободы для каждого индивида. Таким образом, данная демократическая парадигма основывалась на предпосылке автономного индивида, общество при этом трактовалось как сумма свободных индивидов, а общественный интерес - как интерес всех. Частная жизнь ценится здесь больше, чем жизнь общественная, а право выше, чем общественное благо. Плюрализм индивидуальных интересов и интересов возникающих ассоциаций индивидов (гражданское общество) сопровождался конфликтом между ними, разрешение которого было возможно на пути компромисса. В принципе, государство не могло и не должно было вмешиваться в процесс об-Щения автономных индивидов и их добровольных ассоциаций. Оно призывалось лишь тогда, когда требовалось вмешательство третейского судьи. Концепции либерально-демократического толка допус-
кают лишь “ограниченное государство”, государство “ночного сторожа”. Такое государство невозможно без договора между людьми, а представители государства избираются населением. Следовательно, большое значение здесь придается электоральному процессу и репрезентативной демократии, при которой избранные представители связаны лишь своей совестью и конституцией (свободный мандат). Свобода в таком государстве ограничена только законом, а само государство (для того чтобы не было узурпации государственной власти отдельными органами или лицами) должно строиться по принципу разделения властей. Правомерный при голосовании принцип решения по большинству голосов дополняется принципом защиты прав меньшинства.
В соответствии z радикально-демократическими концепциями разумный человек мог существовать автономно только в естественном состоянии, в общественном же состоянии - он становится существом социальным, т.е. рационально принимающим ценности общества. Государство, которое возникает на основе договора, руководствуется ценностями общества, носителем которых выступает народ, оно ограничено “суверенитетом народа”. Свобода человека в общественном состоянии может быть обеспечена лишь тогда, когда свободен народ, имеющий волю давать законы государству. Деспотизм государства определяется тем, что оно руководствуется не частными, а общими интересами народа, которые не являются простой суммой частных интересов, а обладают органическим единством. Отсюда, радикально-демократическая теория приветствует публичного человека, обосновывает приоритет общего блага над правом. Свобода такого человека осознана как гражданская свобода и возможна в общественном состоянии при наличии законов, освященных волей народа. Единство народа выступает важнейшим принципом организации политической жизни, а формой демократического участия здесь выступает прямая демократия. Лица, осуществляющие управление в государстве, наделены народным мандатом и ответственны перед ним (императивный мандат). Единство власти обеспечивается суверенитетом народа, а потому принцип разделения властей не является существенным; здесь скорее можно говорить о разделении функций, а не властей. Подчинение меньшинства большинству является внешним выражением единой воли, принципиально требующей общего согласия.
Либерально-демократическая и радикально-демократическая парадигмы представлены здесь лишь в самом о§щем и огрубленном виде, но они позволяют увидеть за внешним многообразием существующих современных моделей демократии единство в истоках. Многие теоретические конструкции развивают отдельные положения представленных парадигм (плюралистическая демократия, кон-сенсуальная демократия, конкурентная демократия, коммунитарная демократия, электоральная демократия, репрезентативная демократия и т.д.). Опишем некоторые наиболее распространенные и используемые сегодня в политической науке теоретические модели демократии.
Модель конкурентной элитистскои демократии. Основателями данной модели демократии можно считать Макса Вебера и Иозефа Шумпетера. Конечно, на формирование модели конкурентной элитистскои демократии оказали влияние и другие исследователи (Джон Дьюи, Гаэтано Моска, Вильфредо Парето, Моисей Острогорский), но именно к концепциям плебисцитарной демократии, легитимности и государства Вебера и конкурентной демократии Шумпетера наиболее часто обращались и обращаются исследователи демократии. Главное, что было использовано в политологии, - это определение демократии через систему верований в легитимность существующего политического порядка на основе права, приверженность всех правилам политической игры.
Говоря о плебисцитарной демократии, Вебер в своей работе “Политика как призвание и профессия” подчеркивал ее отличия от парламентарной демократии: “Такому идиллическому состоянию господства кругов уважаемых людей и, прежде всего, парламентариев, противостоят ныне сильно от него отличающиеся самые современные формы партийной организации. Это детища демократии, избирательного права для масс, необходимости массовой вербовки сторонников и массовой организации, развития полнейшего единства руководства и строжайшей дисциплины. Господству уважаемых людей и управлению посредством парламентариев прихо-Дит конец. Предприятие берут в свои руки политики “по основной профессии”, находящиеся вне парламентов. Либо это “предприниматели” например, американский босс и английский “election agent” были, по существу, предпринимателями, - либо чиновник : постоянным окладом. Формально имеет место широкая демократизация... Вождем становится лишь тот, в том числе и через голову парламента, кому подчиняется эта машина. Иными словами, создание таких машин означает наступление плебисцитарной демократии” (Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 674 - 675).
Шумпетердал классическую формулировку демократии как конкуренции между двумя или более группами элит за власть на более или менее регулярных и открытых выборах. Она стала одной из основных при выборе переменных в сравнительном исследовании демократических систем.
Шумпетер проводил различие между классической доктриной демократии, основанной на общем благе и воле народа, при которой избиратель наделен властью принимать политические решения, и теорией демократии, где решение проблем избирателями является вторичным по отношению к избранию тех, кто будет принимать решения. Классическая доктрина демократии, считал он, находится в кризисе, и с ней нельзя сегодня согласиться. На первый план выходит концепция демократии, при которой роль народа состоит в создании правительства или посреднического органа, который в свою очередь формирует исполнительный национальный орган или правительство. Вот как Шумпетер определял новую концепцию демократии: “Демократический метод - • это такое институциональное устройство для принятия политических решений, в котором индивиды приобретают власть принимать решения путем конкурентной борьбы за голоса избирателей” (Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995. С. 355).
Обосновывая данную концепцию, он видел ее преимущества в том, что она касается легко проверяемых эмпирически вещей наличия или отсутствия демократической процедуры. Классическая теория демократии не содержала такого критерия, так как воле и благу народа могли служить и недемократические режимы и правительства. Например, при парламентарной демократии (типа английской) критерий демократии выполняется, а “конституционная” монархия не является демократической, поскольку электорат и парламент обладают всеми правами, которые у них есть при парламентской демократии, но с одним решающим исключением: у них нет власти назначать правительство.
Далее, новая теория уделяет значительное внимание такому феномену, как лидерство. Классическая теория, считал Шумпетер, этого не делает. Именно понятие лидерства позволяет объяснить, как и откуда возникает общая воля, как оначюдменяется или фальсифицируется. В этом смысле лидерство является доминирующим механизмом почти любого коллективного действия,'а новая концепция демократии - более реалистичной, чем классическая. Новая концепция не отрицает существования воли группы, но рассматривает ее как скрытую до определенного времени, пока какой-нибудь политический лидер не вызовет ее к жизни и не превратит ее в фактор политической жизни. “Взаимодействия между групповыми интересами и общественным мнением и способом, которым они создают то, что мы называем политической ситуацией, под таким углом зрения видны в новом, более ясном свете”, - пишет Шумпетер (Там же. С. 356).
Как важное качество новой концепции следует отметить также включение проблемы политической конкуренции в виде борьбы за лидерство. Демократия в этой связи использует всегда некий признанный метод ведения конкурентной борьбы, а система выборов - практически единственно возможный способ борьбы за лидерство для общества любого размера.
Новая концепция демократии анализирует отношение между демократией и индивидуальной свободой. Важно отметить, что Шумпетер не считал демократию режимом, гарантирующим больший по сравнению с другими режимами объем индивидуальной свободы, но утверждал, что если каждый волен бороться за политическое лидерство, выставляя свою кандидатуру перед избирателями, то в большинстве случаев, хотя и не всегда, это означает значительную долю свободы дискуссий для всех.
Существенной характеристикой демократического метода является не только функция избирателя формировать правительство (прямо или через посреднический орган), но и функция роспуска правительства. При этом контроль над правительством со стороны избирателя ограничен именно этой функцией: возможностью отказаться переизбирать правительство или парламентское большинство, его поддерживающее.
Наконец, в противовес классической концепции демократии с акцентом на воле народа, новая концепция делает акцент на воле большинства. “Принцип демократии в таком случае, писал Шумпетер, означает просто, что бразды правления должны быть переданы тем, кто имеет поддержку большую, чем другие конкурирующие индивиды или группы”.
Эмпиричность и реалистичность новой концепции демократии обеспечила ей в дальнейшем широкую поддержку исследователей, которые использовали ее при создании гипотез, индексов и индикаторов демократии.
Обобщенная характеристика конкурентной элитистской концепции демократии была дана Д. Хелдом в его книге “Модели демократии”. Хелд специально выделяет эту модель демократии, объединяя центральные элементы концепций Вебера и Шумпетера. Данная модель демократии выражает особенности политической системы индустриального общества с фрагментированной структурой социального и политического конфликта, недостаточной информированностью электората, толерантностью политической культуры и развитой стратой технически натренированных экспертов и менеджеров. Ключевыми признаками данной модели выступают: парламентарное управление с сильной исполнительной властью, конкуренция между жизнеспособными политическими элитами и партиями, преобладание парламента надпартийной политикой (хотя это и противоречит веберовской концепции “плебисцитарной демократии”), главенство политического лидерства, наличие бюрократии - независимой и хорошо натренированной администрации, конституционные и практические ограничения на сферу принятия политических решений.
Модель демократии Липсета-Лернера. Основанием для данной модели послужили исследования различных социально-экономических условий демократии, проведенные во второй половине 50-х гг. Д. Лернером и С. Липсетом. Эту модель демократии иногда определяют как “политико-модернизационную теорию”.
Демократия в этой модели выступает, прежде всего, результатом развития ряда социальных и экономических условий (урбанизации, индустриализации, образования, коммуникаций), которые приводят к формированию определенной дифференциации общества и активности различных групп интересов и представляющих их элит в сфере борьбы за государственную власть. Если Лернер делал акцент на деятельности различных элитных групп, на наличии развитых средств массовой коммуникации, то Липсет - на конкуренции элит, поддержке населением существующих правил политической игры (легитимация) и эффективности действия демократий как условия стабильности и поддержки режима.
Собственно концептуализация демократии в данной модели отражает следующие ее основные характеристики: политика-культурные (система верований в демократические нормы поведения и в эффективность режимов), политико-структурные (наличие властвующих и оппозиционных элитных групп, отношения конкуренции между ними), политико-институциональные (избирательная система, нормы смены политических элит), политико-партисипаторские (участие население в выборах).
Так, Липсет определяет демократию (в сложном обществе) как политическую систему, которая имеет, постоянные конституционные возможности для замены правящих лиц. Ученый выделяет необходимые условия, которые не только определяют демократичность политической системы, но и ее стабильность или нестабильность: 1) система верований, легитимизирующих демократическую систему и отдельные ее институты, которые принимаются в качестве своих всеми; 2) некоторый набор политических лидеров, осуществляющих управление; 3) одна или больше групп лидеров вне правительства, которые действуют как легитимная оппозиция, пытаясь завоевать правительственные посты.
В этом смысле политическая система демократии считается стабильной, если в ней существует ценностная система верований, позволяющих мирно осуществлять “игру” власти: правящая группа признает права оппозиции, оппозиционная группа подчиняется решениям правящей; если результатом политической игры выступает смена группировок, осуществляющих управление государством; если есть условия для эффективной оппозиции и для народного влияния на политику, и при этом власть чиновников не является максимальной.
Модель “полиархической демократии” Роберта Даля. Эта модель следует общей направленности либеральной демократической теории, но в ней более подробно анализируется набор условий, определяющих действительную, а не формальную демократию.
Термин “полиархия” первоначально был предложен Далем и Линдбломом в их книге “Политика, экономика и благосостояние” (1953), но наиболее полно представлен в работе Даля “Полиархия: Участие и оппозиция” (1971). Что касается термина “полиархичес-кая демократия”, то он разработан Далем в работе “Введение в теорию демократии” (1956).
Для более строгой концептуализации Даль избирает два основных измерения политических систем: степень оппозиционности или конкурентности политических элит в системе и уровень политического участия населения в выборе элит. Публичная конкуренция политических элит и включенность населения в политический процесс делают понятие полиархии близким к понятию демократии. Но полиархия у Даля не тождественна демократии.
Во-первых, если демократия является идеальным типом политических систем, то полиархия характеризует реальный тип, т.е. представляет собой отражение некоторого уровня реализации идеального типа.
Во-вторых, полиархия является подобно демократии качественным признаком политических систем и вместе с тем (в отличие от демократии) их измерением, т.е. можно говорить о степени полиар-хичности системы: полная полиархия или гегемония.
В-третьих, поскольку полиархия не совпадает с демократией (т.е. идеалом), то ее характеристика как демократического режима ограничивается лишь наиболее общими институциональными требованиями демократии (или гарантиями, по Далю).
В-четвертых, полиархия как термин применяется для характеристики всей национальной системы, а не отдельных ее уровней.
Полиархическая политическая система должна характеризоваться высокой степенью управленческой отзывчивости к политическим предпочтениям граждан, которые являются равноправными. Для того чтобы система характеризовалась высоким и достаточно устойчивым уровнем отзывчивости, в ней должны быть обеспечены следующие неотъемлемые права граждан: 1) формулировать свои предпочтения, 2) передавать свои предпочтения согражданам и правительству посредством индивидуальных или коллективных действий, 3) влиять своими предпочтениями на выработку управленческих решений. Гарантиями действенности процедуры формулирования, передачи и влияния предпочтений выступают:
свобода формировать организации и объединяться в них;
свобода выражения предпочтений;
право голоса;
относительно неограниченное право на работу в государственных органах;
право политических лидеров соревноваться за поддержку и голоса избирателей;
альтернативные источники информации;
свободные и справедливые выборы;
институты выработки государственной политики, которые зависят от избирателей и других форм выражения предпочтений.
Первые пять гарантий обеспечивают функцию формулирования предпочтений, семь - относятся к передаче предпочтений и коммуникации, а все восемь обеспечивают весомость предпочтений для выработки государственных решений.
В книге “Введение в теорию демократии” Даль подробно анализирует условия принятия политических решений, необходимые для обеспечения демократического выражения предпочтений. При этом он ведет поиск механизма демократии, обеспечивающего гарантии того, что высказанные на выборах предпочтения действительно являются реальными и соблюдается демократическое равенство избирателей. Именно этот механизм и является полиархи-ческой процедурой выражения предпочтений.
Следует заметить, что речь идет не о нормативной теории демократии, а о теории, построенной на основе анализа национальных государств и социальных организаций, относимых политологами к демократическим. На основании характеристики, присутствующей уже в популистской модели демократии (народный суверенитет и политическое равенство) Даль формулирует правило, гласящее, что из существующих вариантов политических курсов выбирают тот, которому отдано предпочтение большинства членов общества. Полиархическая процедура принятия решения, основанная изданном правиле, регламентируется следующими условиями:
1) каждый член данной организации совершает действие, которое расценивается как выражение предпочтения по отношению кимеющимся альтернативам, т.е. голосует;
2) при подведении итогов волеизъявления (подсчете голосов)сделанный каждым выбор имеет одинаковый вес;
3) победившим объявляется вариант, получивший наибольшеечисло голосов;
4) каждый участник голосования, имеющий перед собой некийнабор вариантов, из которых, по крайней мере, один он считаетпредпочтительным по сравнению с любым другим из имеющихся наданный момент, может включать предпочитаемый им вариант (варианты) в число выносимых на голосование;
5) каждый участник голосования располагает идентичной информацией об имеющихся вариантах;
6) варианты (лидеры или политические курсы), получившиебольшее количество голосов, заменяют любые варианты (лидеровили политические курсы), получившие меньшее количество голосов;
7) распоряжения выборных официальных лиц выполняются;
8.1) либо все принимаемые в период между выборами решенияисходили бы из решений, принятых на стадии выборов (т.е. выборам придается определенная контролирующая функция);
8.2) либо новые решения, принятые в период между выборами,определялись бы предшествующими семью условиями, которыедействовали бы в значительной степени в иной институциональнойсреде;
8.3) либо соблюдалось бы и то, и другое.
Данные условия определяют выбор решения перед выборами, в процессе выборов и в период между выборами. К тому же, логика условий строится таким образом, чтобы последующие условия выполняли функцию коррекции недостаточности ограничивающих признаков предыдущих условий. В приложении к данному разделу работы Даль дает разъяснения относительно измерения предложенных условий и возможную классификацию полиархий.
В дальнейшем Даль конкретизирует необходимый процедурный минимум уже для таких качеств полиархических систем, как оппозиционность и плюралистичность.
Экономическая модель демократии Энтони Даунса. Данная модель демократии сформировалась в политической науке и активно используется сегодня в сравнительной политологии. Она явилась результатом экспансии экономического метода (теория рационального выбора) на различные отрасли социального исследования в 50-е гг.•I
Э. Дауне вошел в историю политической науки и сравнительной политологии в качестве пионера использования теории рационального выбора при концептуализации демократии. Его книга “Экономическая теория демократии”, опубликованная в конце 50-х гг., до сих пор является одной из самых популярный. Политологи стали активно использовать переменные его теоретической модели: электоральное поведение, партийное поведение, максимизация результата политического действия, обмен в политике, информация о выгодности действия, распределение общественного мнения в системе и др. В своей модели демократии он акцентировал внимание на деятельности правительства (или победившей партии) в связи с электоральным поведением и общественным мнением.
Цель, которую Дауне поставил перед собой, состояла в том, чтобы “дать правило поведения в демократической системе управления и обнаружить его смысл”. Пытаясь сконструировать модель рационального политического поведения, учитывающего цену или выгодность тех или иных альтернативных возможностей, Дауне и строит свою экономическую теорию демократии.
Прежде всего, отметим, что экономическая модель демократии базируется на идее рациональности политического поведения: каждое действующее лицо (избиратель, партийный функционер, член правительства и даже организация в целом) стремится максимизировать результат своей деятельности в экономическом смысле, т.е. получить больший результат при меньших затратах. Рациональное поведение является предсказуемым, включает упорядочение имеющихся предпочтений и их взвешивание в процессе политического обмена. При таком подходе политика рассматривается в виде рынка, где происходит конкурентная борьба и взаимный обмен с целью получения наиболее выгодного результата. Две основные посылки экономической теории демократии в этой связи являются важными: 1) “каждое правительство пытается максимизировать политическую поддержку”, 2) “каждый гражданин пытается рационально максимизировать полезность результата своего действия” (Downs A. An Economic Theory of Democracy. N.Y., 1957. P. 11,37).
Эти посылки определяют понимание особенностей демократической системы, в которой и те, кто правит, и те, кем правят, действуют, руководствуясь не идеалами, а реальными собственными интересами. Попытки любого правительства (соответственно, “любой политической силы в виде партии) максимизировать поддержку преследуют прагматическую цель: сохранить свое господство или завоевать господствующие позиции. Идеологии, социальное благосостояние, предпочтения населения не являются непосредственными и основными мотивами поведения. Хотя эти факторы и включены в процесс поведения, но косвенным образом. Если партии и правительства считают идеологию или программу важнее электорального успеха, они действуют не столько рационально, сколько иррационально. Аксиома собственной заинтересованности предполагает, что этические проблемы в политике выступают “просто как фактуальные параметры, а не нормативные”.
Это относится к поведению избирателя на выборах. Он руководствуется ожиданиями, что избранные им политики удовлетворят его интересы лучше, чем другие, т.е. правительство будет эффективным. По мнению Даунса, полезность, которой руководствуется гражданин, не является эгоистической в узком смысле слова. В этом отношении гражданин может действовать альтруистически, задача состоит лишь в том, чтобы понять, в чем индивидуальная выгода альтруистического поведения. Дауне пишет: “... Самоограничивающаяся благотворительность является часто великим источником собственной выгоды. Таким образом, наша модель допускает альтруизм, несмотря на базисную установку личной заинтересованности”. Необходимо также сказать, что так или иначе избиратель ориентируется на то, как будут голосовать другие.
Рациональный выбор осуществляется на основе информированности действующего лица относительно стратегий и предпочтений других людей. В этой связи Дауне говорит о двух возможных моделях политического поведения: основанной на определенной и полной информации и основанной на неточной, неполной информации. Правительство руководствуется в своей деятельности информацией относительно стратегии оппозиции, ожидаемого поведения избирателей (соотношение решения и пользы его для избирателей), числа поддерживающих голосов. Избиратель ориентируется на информацию о возможной индивидуальной полезности и о стратеги! других избирателей. Модель поведения меняется в зависимости от ясности и полноты информации.
Итак, демократический процесс управления предполагает: 1) периодические выборы; 2) соперничество между двумя ил! более партиями (электоральными коалициями); 3) борьбу партш за голоса избирателей; 4) что победившая на выборах партия управляет правительством без посредства парламента до следующих выборов; 5) невмешательство в право оппозиции выражать себя и организовывать кампании и запрет на изменение периодичности выборов.
Работа Даунса оказала большое влияние на развитие сравнительной политологии. Исследователи находят в ней противоречия, но никто не отрицет ее пионерский характер, связанный с применением теории рационального выбора в политической науке.
Демократическая модель “прав человека”. Начиная с 70-х гг. так называемые электоральные модели демократии подвергаются все большей критике за электоральный редукционизм, за акцент на институциональных условиях демократии, за минимализм в отношении идеи прав человека. Возникает значительный интерес к правам человека как основной переменной сравнительного изучения демократий и в целом политических систем. Вначале речь идет о необходимости привлечения внимания к теме и выборе демократических концептов, отражающих место прав человека в современных демократиях. Постепенно формируется самостоятельная отрасль сравнительной политологии с базовой концепцией демократии, основанной на идее прав человека. Наиболее полно эта концептуальная установка выражена у Л. Дайамонда в его работах “Политическая культура и демократия в развивающихся странах” (1993) и “Экономическое развитие и пересмотр демократической теории” (1992).
Дайамонд настаивает на том, что недоучет прав человека не только обедняет концепцию демократии, но и позволяет неточно интерпретировать результаты сравнительного анализа политических систем, когда фактически в ряде случаев следует говорить (если использовать критерий прав человека) о псевдодемократиях, а не о настоящих демократических политиях.
Модель либеральной демократии, основанная на правах человека, обогащает демократическую мысль и практику. Во-первых, в Дополнение к регулярной, свободной и честной электоральной конкуренции и всеобщему избирательному праву данная модель требу-ет предусмотреть отсутствие у военных и иных социальных и политических сил, которые прямо не ответственны перед электоратом, права изменять политический режим и заменять конституционную власть. Во-вторых, помимо “вертикальной” ответственности правителей перед управляемыми должна быть “горизонтальную” ответственность держателей власти друг перед другом; ограничителями исполнительной власти здесь служат конституционализм, правление закона и процесс обсуждения решений. В-третьих, либеральная модель требует обеспечения политического и гражданского плюрализма, равно как индивидуальных и групповых свобод. Согласно демократической модели “прав человека”:
- реальная власть принадлежит - фактически и по конституции - избранным должностным лицам и лицам, ими назначенным,а не неответственным силам внутри страны (т.е. военным) или зарубежным силам;
- исполнительная власть конституционно ограничена и ответственна перед другими государственными институтами (такими, какнезависимый суд, парламент, институт уполномоченного по правамчеловека - омбудсмен, главный ревизор);
- результаты выборов не предопределены, значительная оппозиция со временем может сформировать правительство, любаягруппа, приверженная конституционным принципам, имеет правосоздать партию и конкурировать на выборах (даже если электоральный порог и правила не допускают маленькие партии к представительству в парламенте);
- культурные, этнические, религиозные и иные меньшинства,равно как и традиционно находящееся в невыгодном положениибольшинство, не ограничены (легально или практически) в выражении своих интересов в политическом процессе и в использованиисвоего языка и культуры;
граждане имеют множество постоянных каналов и средств выражения и представления своих интересов и ценностей, включая разнообразные автономные ассоциации, движения и группы, которые они могут создавать;
- граждане имеют свободный доступ к альтернативным источникам информации, в том числе и независимым средствам массово* информации;
индивиды обладают основными свободами: веры, мнения, дискуссии, речи, публикаций, собраний, демонстраций и петиций;
- граждане политически равны перед законом (даже если они очевидно не равны по политическим ресурсам), индивидуальные и групповые свободы эффективно защищены независимой и справедливой судебной системой, чьи решения поддерживаются и уважаются другими центрами власти;
правление закона защищает граждан от несправедливых ареста, ссылки, террора, пыток и чрезмерного вмешательства в их личную жизнь не только со стороны государства, но и организованной негосударственной силы.
Представленная модель демократии широко используется исследователями для анализа уровня развития прав человека, свободы и демократии.
Следует заметить, что концепция прав человека сегодня приобрела универсальное значение. Ее связь с рационализированной либеральной культурой Запада хотя и признается, но не ограничивается только этой культурой. Демократия как “глобальный проект” включает и понимание прав человека, сформулированное в иных культурных средах, в частности мусульманской и буддистской.
Так, буддистское и индуистское понимание прав человека говорит о следующем: 1) человеческие права не являются только индивидуальными человеческими правами. Индивид является абстракцией, который не может быть основным субъектом прав. Индивид является узлом структуры отношений, которые формируют Реальное. Именно положение в этой структуре и определяет права, которые имеет индивид; 2) человеческие права не являются только человеческими. Они равно касаются всего космического образа универса, из которого даже боги не исключаются. Все чувствующие существа и предположительно неодушевленные создания также вовлечены во взаимодействие, касающееся человеческих прав; 3) человеческие права являются не только правами. Они также являются обязанностями; права и обязанности взаимозависимы. Человечество имеет право продолжать существовать только потому, что оно выполняет Долг сохранения мира; 4) человеческие права связаны не только со всем космосом и всеми соответствующими обязанностями; они создают внутри себя гармоническое целое; 5) человеческие права не являются абсолютными. Им присуща относительность.
Всеобщая исламская декларация прав, сформулированная груп-пой исламских ученых в 1981 г., включает следующие права: на жизнь, на свободу, на равенство и запрещение дискриминации, на справедливость, на честный суд, на защиту против злоупотреблений власти, на защиту против пыток. Институциональная модель “интегративной демократии”. Отмеченный ранее интерес к роли институтов в политическом процессе выразился не только в переосмыслении места институционального фактора, но и самого понятия института. Несмотря на то, что зачастую институциональный подход к исследованию демократии базируется на прежних легалистских или структурно-функциональных моделях, а также на теории рационального выбора, в политической науке и в административных исследованиях ряд ученых подчеркивают значение такой институциональной модели демократии, которая близка к коммунитарным, а не к либеральным ее интерпретациям. Коммунитарная модель представлена в так называемом социально-историческом институционализме (March J., OlsenJ. Rediscovering Institutions. N.Y., L., 1989). Институциональная модель “интегративной демократии” опирается на идею различия между агрегативным и интегративным политическими процессами.
В традиции теории агрегации, как пишут Д. Марч и И. Олсен, “народ” определяется как собрание индивидов, называемых гражданами; в традиции теории интеграции “народ” определяется как группа, имеющая свою историю и будущее.
В агрегативном процессе воля народа раскрывается через политические кампании и “торговую сделку” между рациональными гражданами, каждый из которых преследует собственный интерес. “Сделка” совершается в рамках управленческих правил при правлении большинства. В интегративном процессе воля народа раскрывается посредством дискуссии между рациональными гражданами и правителями. Цель дискуссии - поиск общего блага в контексте разделяемых социальных ценностей.
Агрегативные теории в целом предполагают порядок, основанный на рациональности и обмене. Интегративные теории в целом предполагают порядок, основанный на истории, долге и разуме.
“Интегративная демократия” включает две основные концептуальные части: концепцию прав и идею дискуссии в поисках общего блага.
Концепция прав здесь отличается от инструментального понимания прав человека, когда права являются лишь рационально принятыми дополнительными условиями заключения выгодной политической сделки. Сами права здесь теряют свою ценность и рассматриваются как инструмент для достижения чего-то другого: они не выступают условием оценки политических институтов. При “ин-тегративной демократии” права человека являются самоценностью и служат оценке политических институтов. Они являются ключевыми элементами системы социально-политических верований и убеждений, выражением человеческого единства, общего достоинства и гуманизма.
Марч и Олсен подчеркивают, что права человека в “интегратив-ной демократии”: во-первых, безусловно гарантированы; во-вторых, неотчуждаемы, т.е. однажды установленные, они не могут быть ликвидированы; в-третьих, не пересматриваются законом, т.е. являются частью фундаментального права.
Идея института как воплощения и инструмента сообщества (community), или демократического порядка как конституционной системы, является важным аспектом институциональной мысли. Если политические институты укрепляют общие ценности сообщества, они должны быть приняты. В этом отношении важными вопросами являются компетентность участников политического процесса и их интегрированность в сообщество. Компетентность включает не только знания, но и мудрость, обусловленную глубоким пониманием нужд и возможностей сообщества. Интегрированность означает, что граждане и гражданские служащие действуют в соответствии с общим благом, которое не может быть подорвано личными амбициями и устремлениями. Деятельность институтов в “интегрированной демократии” связана с гражданским образованием и организацией гражданского участия.
Все названные и проанализированные модели демократии составляют основание для концептуализации ее характеристик при эмпирическом сравнении политических систем.
Несмотря на все многообразие моделей демократии, можно выделить общие характерные черты, присущие этому режиму.
1) Существование в обществе множества интересов и широкогоспектра возможностей их выражения и реализации.
2) Гарантированный доступ групп к политическим институтам.
3) Всеобщее избирательное право, позволяющее гражданампринимать участие в формировании представительных институтов
4) Контроль представительных институтов за деятельностьюправительства.
5) Согласие большинства общества относительно политическихнорм и процедур.
6) Разрешение возникающих конфликтов мирным путем.
7) Признание решающей роли большинства при учете интересовменьшинства.
Демократия возникает и сохраняется при наличии определенных условий. Во-первых, это высокий уровень экономического развития. В исследованиях, проведенных С. Липсетом, В. Джэкмэном, Д. Куртом и др., убедительно доказано, что стабильный экономический рост в конечном итоге приводит к демократии. Согласно статистическим данным, среди 24 стран с высоким уровнем доходов лишь 3 - недемократические. Среди среднеразвитых стран насчитывается 23 демократии, 25 диктатур и 5 стран находятся в состоянии перехода кдемократии. Из 42 стран с низким экономическим уровнем развития и низким уровнем доходов лишь 2 могут быть названы демократическими. Во-вторых, это наличие толерантности в обществе, уважение прав политического меньшинства. В-третьих, это согласие общества относительно таких базовых ценностей как права человека, право собственности, уважение чести и достоинства личности и т.п. В-четвертых, это ориентации значительной части населения на политическое участие (прежде всего в форме выборов) или, говоря другими словами, доминирование активистской культуры.
Выводы
1. Понятие “политический режим” раскрывает функциональный аспект политической системы. Качественными характерней ками политического режима являются: объем прав и свобод чел( века, методы осуществления государственной власти, характер вз; имоотношений между государством и обществом, наличие или < сутствие возможностей общества влиять на принятие политичесь решений, способы формирования политических институтов, мет ды выработки политических решений.
2. Основными типами политических режимов являются тоталитаризм, авторитаризм и демократия. Наряду с общепринятой типо-логизацией существуют типологии политических режимов, разработанные Р. Далем и Ж.Блонделем. Некоторые исследователи выделяют в качестве определенной разновидности гибридные режимы,характеризующиеся сочетанием черт авторитаризма и демократии.
3. Одним из наиболее многозначных понятий политическойнауки является демократия. В истории политической мысли выделяются две основные трактовки демократии: либерально-демократическая, делающая акцент на автономии индивида, правах и свободах человека, и радикально-демократическая, утверждающаяверховенство народа и приоритет общественных интересов надчастными. Среди современных теоретических моделей демократииможно отметить: модель конкурентной элитистской демократии,модель Липсета Лернера, модель “полиархической демократии” Р. Даля, экономическую модель Э. Даунса, демократическуюмодель “прав человека”, модель “интегративной демократии”.
Основные понятия: политический режим, тоталитаризм, авторитаризм, демократия, демократура, диктобланда, де-легативная демократия, полиархия, переходные (“гибридные”) режимы.
Глава 9. ИЗБИРАТЕЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ
Сущность избирательной системы и типология выборов
Демократия неотделима от выборов, ибо “власть народа” (так переводится слово “демократия” с древнегреческого) в современном государстве, в отличие от древних Афин с их 20 тыс. граждан, может быть осуществлена не иначе как через выборных представителей, а потому и называется представительной.
Выборы - это не только существенный признак, атрибут демократии, но поистине ее стержень, ее необходимое условие. “Демократию можно определить как режим, при котором правители назначаются посредством свободных и честных выборов”, - утверждают авторитетные французские ученые П. Лалюмьер и А. Деми-шель. А во Всеобщей Декларации прав человека, провозглашенной и принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., говорится: “Каждый человек имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через посредство свободно избранных представителей. Воля народа должна быть основой власти правительства; эта воля должна находить себе выражение в периодических и нефальсифицированных выборах, которые должны проводиться при всеобщем и равном избирательном праве, путем тайного голосования или же посредством других равнозначных форм, обеспечивающих свободу голосования” (ст. 21). Совершенствование избирательной системы одна из актуальнейших задач политического развития молодой российской демократии.
Что же такое избирательная система?
Избирательная система есть порядок организации и проведения выборов в представительные учреждения или индивидуального руководящего представителя (например, президента страны), закрепленный в юридических нормах, а также сложившейся практикой деятельности государственных и общественных организаций.
Избирательная система - составная часть политической системы, но и сама, подобно любой другой системе, подразделяется на структурные компоненты, из которых в качестве наиболее общих выделяются:
1) избирательное право - теоретико-юридический компонент;
2) избирательная процедура (или избирательный процесс)компонент практическо-организационный.
Избирательное право это совокупность юридических норм, регулирующих участие граждан в выборах, организацию и проведение последних, взаимоотношения между избирателями и выборными органами или должностными лицами, а также порядок отзыва не оправдавших доверие избирателей выбранных представителей.
Термин “избирательное право” может употребляться и в другом, более узком значении, а именно как право гражданина участвовать в выборах: либо в качестве избирающего (активное избирательное право), либо в качестве избираемого (пассивное избирательное право).
В соответствии с принципами трактуемого в широком смысле слова избирательного права и некоторыми другими критериями (объект выборов, их масштаб, срок и т.д.) можно дать определенную классификацию выборов, выделить их виды.
Так, бывают выборы президентские, парламентские, в местные органы самоуправления региональные (областные), муниципальные (городские), выборы судей и некоторых других должностных лиц. Кроме того, выборы бывают очередными, внеочередными, дополнительными.
Наибольший интерес заслуживает классификация выборов согласно принципам избирательного права, отражающим степень правового, демократического развития той или иной страны, ее избирательной системы. В этом случае общепринятое деление приобретает вид парных противоположностей:
всеобщие - ограниченные (цензовые);
равные - неравные;
прямые - косвенные (многостепенные);
с тайным - с открытым голосованием.
Признаки, характеризующие высокую степень демократизма избирательной системы, перечислены в левом столбце. Большинство стран современного мира провозгласили в своих конституциях или специальных избирательных законах права граждан на всеобщие и равные выборы при тайном голосовании. Рассмотрим эти принципы подробнее.
Всеобщность выборов предполагает право всех дееспособных граждан, достигших установленного законом возраста, участвовать в выборах, причем под этим правом подразумевается как активное избирательное право, так и пассивное. Однако и то, и другое в ряде стран ограничено так называемыми избирательными цензами: имущественным (обладание имуществом или доходом определенной ценности), цензом оседлости (проживание изданной территории не менее определенного законом срока), образовательным (например, знание государственного языка страны), возрастным и т.д.
Цензы пассивного избирательного права обычно значительно жестче цензов права активного. Так, в Канаде в Сенат может входить только лицо, владеющее недвижимой собственностью, в Великобритании для получения права быть избранным требуется внести избирательный залог в виде довольно крупной суммы. Возрастной ценз для депутатов верхней палаты парламента там, где он двухпалатный, особенно высок: в США и Японии 30 лет, во Франции - 35, в Бельгии и Испании • - 40 лет. В то же время нельзя не отметить, что неуклонный процесс демократизации в мире не обходит стороной и цензовые ограничения, шаг за шагом смягчая их, а следовательно, расширяя контингент избирателей. Так, если в 1830 г. в Англии последние составляли лишь 4% взрослого населения, во Франции - менее 2%, то уже в 1848 г. во Франции впервые в истории было введено всеобщее избирательное право для взрослых мужчин, ставшее к 1914 г. достоянием большинства стран Запада. Женщины получили избирательные права впервые в 1893 г. - в Новой Зеландии, а в Европе в 1906 г. - в Финляндии. После Первой мировой войны суфражизм (движение за предоставление женщинам избирательных прав наравне с мужчинами) одержал победу в Старом и Новом Свете (в Швейцарии однако лишь в 1971 г., а в Лихтенштейне - в 1986 г.). В 70-х гг. в большинстве развитых стран возрастной ценз для избирателей был снижен до 18 лет. Избирательное право в полном смысле слова становится всеобщим. В явном противоречии с этой мировой тенденцией оказываются цензовые ограничения в Латвии и Эстонии, призванные отстранить от участия в выборах русскоязычное население, составляющее около 40% общего населения молодых государств.
Выборы считаются равными, если обеспечена единая норма представительства количество избирателей, представляемых одним кандидатом на выборное место. Принцип этот легко нарушить самыми различными способами. Например, с помощью так называемой “избирательной геометрии” или “избирательной географии”, т.е. такой раскройки территории страны на избирательные округа, что на стороне господствующей партии, в интересах которой она произведена, оказывается возможно большее число округов с поддерживающими данную партию избирателями. И получается порой так, что в городах, являющихся, как правило, главной опорой левых партий, один депутат избирается от большего числа голосующих, чем в сельской местности, склонной поддерживать различные консервативные силы. Или же напротив, как было в нашей стране по конституциям РСФСР 1918 г. и СССР 1924 г., предоставлявшим избирательные льготы городам в ущерб деревне, а именно: один делегат на Всероссийский или Всесоюзный съезд Советов выдвигался от 25 тыс. городских жителей и 125 тыс. сельских. Объяснялся такой порядок необходимостью укрепления диктатуры пролетариата, но фактически он выполнял такую же охранительную функцию, что и противоположный ему порядок выборов в дореволюционную Государственную Думу, делавший рабочую курию наименее представительной.
Суть куриальных выборов, встречающихся и поныне в некоторых странах, заключается в разделении избирателей одной местности на несколько курий-разрядов по национальному, профессиональному и другим признакам. Так, в палату представителей государства Фиджи должно быть избрано 22 фиджийца, 22 индийца и 8 “общих” депутатов, хотя фиджийцы составляют около 45% населения страны, индийцы - около 50% и прочие - 5%. В Зимбабве 20 мест в нижней палате парламента зарезервировано за белыми, 80 - за африканцами, между тем как белых в стране проживает в 80 раз меньше, чем африканцев. Этот порядок был взят за образец в современной ЮАР после официальной отмены там режима апартеида.
И все же куриальные выборы - явный анахронизм в наши дни. Таковым, хотя и гораздо более распространенным, следует считать и устарелые или заведомо несправедливо очерченные границы избирательных округов. В США радикальный пересмотр этих границ в сторону равенства округов был проведен в 60-е гг., в Великобритании - в 70-е. По мнению некоторых исследователей, именно неадекватная нарезка округов в начале века способствовала закату одной из двух крупнейших партий Великобритании • либеральной. Теперь же в связи с исправлением окружных границ, либералы заметно увеличили свое представительство в парламенте и влияние в политической жизни страны.
Разница между прямыми и косвенными (многостепенными) выборами состоит в том, что в первом случае избиратели непосредственно голосуют за кандидатов на замещаемую должность, тогда как во втором - за лиц, которым отводится роль выборщиков. Общеизвестно, что такая система практикуется при выборах президента США. Президента может избирать парламент (Израиль, Греция, Ливан) или смешанная коллегия выборщиков, в которую входят как депутаты парламента, так и депутаты выборных органов областей или субъектов федераций (Индия, Италия, ФРГ). Некоторые страны, например Франция, перешли в сравнительно недавнем прошлом от косвенных к прямым выборам главы государства - • президента. Этой, несомненно, более демократической формы выборов своих руководителей придерживается большинство других стран, включая и Россию.
Что касается выборов коллегиальных органов власти, то здесь просматривается следующая закономерность: повсюду местные органы, однопалатные парламенты и нижние палаты двухпалатных парламентов, а в ряде стран - и верхние палаты (в частности, Сенат США) избираются прямыми выборами. Голосование это является также тайным, что характерно ныне для всех цивилизованных стран мира.
Специфическую форму избирательной активности граждан представляет собой референдум (от лат. referendum то, что должно быть сообщено; первый в истории референдум был проведен в 1439 г. в Швейцарии), называемый иногда (обычно при решении территориальных споров) плебисцитом (лат. plebs - простой народ и scitum - решение, постановление).
Референдум - это особый тип всенародного голосования, объектом которого является не тот или иной кандидат, а какой-либо важный государственный вопрос, по которому необходимо выяснить мнение всего населения страны. Это может быть вопрос о государственной принадлежности той или иной территории (плебисциты 1935 и 1957гг. о пограничной с Францией Саарской области Германии) или о ее независимости (референдум 1995 г. во франкоязычной провинции Канады Квебек), вопрос о форме государственного правления (референдумы 1946 г. в Италии и 1974 г. в Греции о замене монархии республикой) и т.д.
Подобно выборам референдумы бывают разных видов в зависимости от предмета голосования, способа проведения и сферы применения. Референдум называется конституционным, если с его помощью проводится утверждение конституции или поправок к ней, или законодательным, если предмет референдума - проект акта текущего законодательства.
Хотя референдум есть “избрание идей” (облеченных в форму законопроекта), а не людей и формально “не переходит на личности”, фактически личности, причем порой весьма высокопоставленные, могут оказаться как в большом выигрыше, так и в большом проиг-Рыше от итогов референдума. Среди “жертв” референдумов упомянем королей Италии и Греции, лишившихся, как и их наследники, тронов, и президента Франции Шарля де Голля, добровольно ушедшего в отставку после провала на референдуме 1969 г. выдвинутого им законопроекта об изменении административного устройства Франции. Французы голосовали против деголлевского новшества, но не против самогоде Голля, однако тот не счел себя вправе возглавлять страну, выразившую несогласие с ним.
Следует отметить двоякую политическую природу референдумов: с одной стороны, референдум способен (а в идеале - призван) наиболее полно выявить волю народа по тому или иному вопросу или комплексу вопросов, с другой организаторы референдума могут сделать его предметом псевдопроблему, с тем чтобы отвлечь внимание народа от действительно насущных проблем. Случается и так, что воля народа, выраженная на референдуме, игнорируется и попирается власть имущими.
Термин “избирательная система” нередко употребляется в более узком значении, чем то, которым мы пользовались выше, а именно: как система учета и подсчета голосов. И тогда говорят о пропорциональной и мажоритарной избирательных системах. Они будут рассмотрены ниже, а пока отметим, что в каком бы смысле -широком или узком - ни говорить об избирательной системе, очевидна ее огромная роль в определении судеб стран и городов. Смена избирательных законов зачастую изменяет политический облик страны, как это случилось у нас несколько лет назад. Избирательная система • это рупор народного волеизъявления, способный, однако, существенно повлиять на его звучание. “Результаты выборов зависят не только от народного волеизъявления, но и от правил”, - отмечают, обобщая ряд исторических примеров (события в Чили в 1970--1973 гг., в Германии в 1932--1933 гг. и др.), американские политологи Р. Таагепера и М.С. Шугарт. Они же указывают, что избирательная система - “наиболее подвижная составляющая политической системы” и “весьма многообещающее поле для “политической инженерии”.
2. Избирательная процедура и избирательная кампания
Как уже говорилось, избирательная процедура составляет практически-организационную часть избирательной системы.
Следует отличать такие нередко отождествляемые понятия, как “избирательная процедура” и “избирательная кампания”.
Избирательная процедура - это мероприятия государства по организации и проведению выборов, “избирательный закон в действии”. Избирательная кампания - это действия непосредственных участников выборов, соперничающих на выборах сторон (партий, различных общественных организаций, самих кандидатов ).
Кроме того, избирательная процедура как совокупность организационных правил может сохраняться в относительно неизменном виде довольно длительное время, в течение которого произойдет не одна избирательная кампания. Избирательная процедура регулирует и регламентирует избирательную кампанию, подобно полицейскому на уличном перекрестке, регулирующему движение автопотока.
Избирательная процедура включает в себя назначение выборов; создание избирательных органов, ответственных за их проведение; организацию избирательных округов, районов, участков; регистрацию кандидатов в депутаты; определенную финансовую поддержку выборов; охрану порядка в ходе их проведения; определение результатов голосования.
Избирательная кампания предусматривает выдвижение кандидатов противоборствующими политическими силами, агитацию за них и т.п.
Наряду с выражением “избирательная кампания” часто используется и другое “предвыборная кампания”, смысл которого в свете вышесказанного достаточно ясен.
В государствах со сложившейся демократией тон в избирательной кампании задают партии и блоки партий. Так называемые “независимые кандидаты” в этих государствах, как правило, не имеют серьезных шансов на победу, их соло тонет в мощном пропаган-дистско-агитационном хоре политических партий.
Избирательная борьба - основное поле деятельности политической партии в демократическом обществе. Можно даже в определенном смысле утверждать, что демократические партии рождаются и существуют для выборов. Польский политолог А.Боднар считает, что первой массовой партией в истории было основанное в 1861 г. в Англии Либеральное товарищество регистрации выбо-
ров. Ныне это Либеральная партия Великобритании, низовыми организациями которой, равно как и другой старейшей в стране • Консервативной партии, являются ассоциации избирательных округов.
Каждая партия проявляет заботу о расширении своего электората. Электорат (лат. elector - избиратель) - это контингент избирателей, голосующих за какую-либо партию на выборах. Например, электорат социал-демократических партий составляют в основном рабочие, интеллигенция, служащие, мелкие собственники. Как правило, в электорат Демократической партии США входит цветное население страны. Электорат не есть некая строго очерченная социальная группа, хотя ему и присуща некоторая относительная стабильность. От выборов к выборам электорат той или иной партии меняется как в количественном, так и в качественном отношении. К примеру, после того, как из фактически двухпартийной системы Великобритании лейбористы вытеснили либералов, электорат первых в значительной степени пополнился за счет электората вторых.
С учетом того, что в государствах современного мира продолжается (а в России - особенно интенсивно идет) процесс социальной дифференциации, сопровождающийся возникновением все новых политических партий и социальных движений, каждое из которых претендует на роль выразителя интересов всего народа, становится весьма актуальным вопрос о формировании избирательных блоков и союзов, ибо ни одна из партий обычно не в состоянии добиться победы в одиночку. Поэтому партии и общественные организации в ходе предвыборной борьбы зачастую образуют политические блоки и союзы, заключая соглашения для совместных действий, достижения общих целей, главным образом для того, чтобы выиграть выборы, обеспечить победу кандидатам от партий, стоящих на близких позициях.
Однако такого рода предвыборной дипломатии для победы на выборах недостаточно. Необходимо, чтобы партия или партийный блок обладали финансовыми возможностями, позволяющими широко развернуть предвыборную агитацию, авторитетом в глазах избирателей, а в переломные моменты истории - яркой, бросающей вызов старому, отживающему укладу политической окраской, чтобы имидж (англ, image - образ) выдвигаемых кандидатов был привлекательным, наконец, самое важное, партия или партийный блок должны иметь продуманную предвыборную программу (платформу).
О том, что программа партии в целом - более сильный козырь в предвыборной игре, чем имидж партийного лидера, свидетельствует следующий исторический пример. В июле 1945 г. в Великобритании состоялись парламентские выборы. Казалось, что успех на них консерваторов и их лидера, премьер-министра У. Черчилля, одного из главных организаторов победы над Германией во Второй мировой войне, обеспечен. Черчилль и сам так думал, а потому по существу ничего не предложил избирателям, кроме своего военного триумфа. Однако триумф был хотя и в недалеком, но в прошлом, а англичане смотрели в будущее. И это будущее обещала им устроить как нельзя лучше широкая и впечатляющая программа лейбористской партии, которая и одержала на выборах сенсационную, но закономерную победу, несмотря на то, что лидер лейбористов К. Эттли выглядел рядом с У.Черчиллем незначительной политической фигурой.
Нечто подобное произошло и в ноябре 1992 г. в США. Президент Дж. Буш имел в своем активе две победы: над Ираком и мировым коммунизмом, зато не мог похвастаться успехами на внутреннем экономическом фронте. Этим и воспользовался его оппонент Б. Клинтон. Он предложил Америке набор средств от ее социально-экономических недугов, и американцы предпочли видеть в Белом доме нового хозяина.
Предвыборная программа кандидата на пост президента или партии на парламентских выборах включает обычно четыре раздела: экономический, социальный, внутри- и внешнеполитический. Особенно чувствительны избиратели к социальному аспекту программы. Поэтому даже если ситуация требует применения экономических “кнутов”, соискателям народного благоволения следует припасти для народа и кое-какие социальные “пряники”.
Расплывчатость программных обещаний обычно не идет на пользу тем, от кого они исходят, но иногда она неизбежна, хотя четкий конкретный язык программы всегда предпочтительнее. Хорошо Украсить программу яркими, звучными лозунгами, завораживающим названием, с тем, чтобы воздействовать не только на разум, но и на эмоции избирателей. “Массы следуют не за идеями, а за лозунгами”, подметил еще в конце прошлого века русский военный и политический мыслитель М.И. Драгомиров.
Например, блок ХДС/ХСС в ФРГ использовал в 70-е гг. против своих соперников социал-демократов лозунг: “Свобода или социализм!”, хотя всерьез о социализме СДПГ говорить не приходилось. Претенденты на место в Белом доме в Вашингтоне преподносили своим избирателям “Новый курс” (Ф.Д. Рузвельт), “Великое общество” (Дж. Кеннеди), “Войну с бедностью” (Л. Джонсон) и т.п.
Зачастую программы включают в себя заведомо невыполнимые или просто лживые обязательства. Так, в начале 80-х гг. испанский социалист Ф. Гонсалес добился популярности предвыборными обещаниями ликвидировать безработицу в стране и оставить Испанию за пределами НАТО. Однако став премьер-министром, он не преуспел в борьбе с безработицей, зато быстро сделал Испанию членом Североатлантического союза.
Разумеется, далеко не все избиратели наивно верят в предвыборные посулы своих склонных к преувеличениям политиков. Для многих выборы - не более, чем политическое шоу, в котором ценится состязание улыбок и остроумие его участников, т.е. на первый план выдвигается имидж, но уже в самом поверхностном, обывательском смысле. Однако и тогда избирателя тешит некоторая надежда, что более очаровательный политический артист окажется и более полезным для него, избирателя.
И все же большинство голосующих предъявляют своим кандидатам весьма высокие требования. Пожалуй, еще более строги к своим выдвиженцам партии, общественные организации и группы. Требования эти примерно таковы:
известность и популярность в масштабах избирательного округа, региона или целой страны;
достаточная профессиональная компетентность и желательно высокий уровень образования. На Западе обычно предпочитают канадидатов с юридическим или экономическим образованием. Но немало и исключений: президент США В. Вильсон был по образованию историком, премьер-министр Франции Ж- Клемансо врачом, премьер-министр Великобритании М. Тэтчер - химиком. Однако идеал мыслителей античности и века Просвещения “философ на троне” явно устарел для нашего времени;
- владение определенным политическим артистизмом: ораторскими данными, искусством вести полемику, умением подать себя аудитории или, вернее, разным аудиториям, завоевать в каждой из них симпатию и поддержку (хотя бы части избирателей);
определенный уровень здоровья, позволяющий выносить высокие физические и психологические нагрузки, доходящие в ходе избирательной кампании до стрессов. Победитель на выборах не должен преподносить своим избирателям неприятных сюрпризов, как, например, престарелый премьер-министр Индии Л.Б. Ша-стри, скончавшийся от сердечного приступа на Ташкентских переговорах 1965 г. через полгода после избрания, или П. Дюшанель, сошедший с ума вскоре после избрания его президентом Франции в 1920 г. Разумеется, никто не требует от кандидата идеального здоровья. Вспомним, что Ф.Д. Рузвельт, четыре раза подряд избиравшийся президентом США, был прикован к инвалидной коляске (в молодые годы ноги Рузвельта парализовал полиомиелит). И все же типичнее другое. Преклонный возраст Дж. Буша и его неожиданный обморок на глазах публики сыграли на руку его моложавому и физически крепкому сопернику Б. Клинтону;
поддержка кандидатов влиятельными политическими и финансовыми кругами. Условие это, весьма немаловажное, обычно не афишируется, ибо претенденту выгоднее предстать на выборах кандидатом народа, а не сильных мира сего, но иногда ссылка на них оказывается полезной.
Значительную роль в предвыборной кампании играет политический маркетинг, который представляет собой комплекс мероприятий в области исследований политического рынка, по изучению поведения избирателей и воздействия на них с целью победы кандидатов на выборах. Исследование политического рынка предполагает выделение сегментов электората и сегмента конкурирующих кандидатов и партий, выявление интересов, предпочтений и проблем, которые волнуют избирателей. В рамках политического маркетинга разрабатываются и применяются избирательные технологии, позволяющие кандидатам получить доступ к власти (разработка стратегии и тактики избирательной кампании).
Избирательная кампания весьма дорогостоящее мероприятие (вернее, обширный комплекс мероприятий). В результате преимущество зачастую оказывается на стороне не тех, кто прав, а тех, кто богат. С целью как-то смягчить это не украшающее демократию явление в некоторых странах (США, Великобритания, Япония, ЮАР) закон устанавливает максимум предвыборных расходов, но проконтролировать его выполнение трудно. Кроме того, с целью создания “равных условий” соперничающим на выборах группировкам практикуется их государственное финансирование в виде субсидий или возмещения избирательных расходов, но предназначенные для этого суммы попадают опять-таки в руки более сильных и менее нуждающихся. В одном случае для получения государственной финансовой помощи партии требуется собрать определенный минимум голосов (в Швеции - 2%, в ФРГ - 0,5%), в другом -выдвижение кандидатов в определенном числе округов (Италия, Норвегия). Выделяемая сумма пропорциональна количеству собранных партией голосов (ФРГ, Норвегия) или выдвинутых ею кандидатов (Швеция, Дания, Финляндия).
Кульминацией избирательной кампании является день выборов. Однако в отличие от шумной предвыборной борьбы сама процедура голосования есть тайна, “вещь в себе”, и потому наиболее интересное об этой процедуре мы узнаем либо тогда, когда тайна нарушена, либо когда процедура еще не сложилась, не узаконилась. Последнее характерно для обществ с недостаточно развитой культурой, политической или общей. Известно, например, когда Наполеон Бонапарт решил “узаконить” свою диктатуру посредством народного плебисцита, голосование проводилось открыто, под строгим надзором властей, а в армии - по полкам, причем солдаты голосовали хором.
И в наши дни кое-где случается подобное. Еще совсем недавно в Заире выборы депутатов парламента производились на городских площадях путем восклицания одобрения кандидатурам из зачитываемого мэром города списка. В Западном Самоа старейший голосует за всех членов своей большой семьи - “айги”. В Свазиленде избиратели “голосуют ногами”, проходя в одни из ворот, за которыми их ждут кандидаты в коллегию выборщиков депутатов парламента.
Однако по мере формирования гражданского общества, роста его правосознания и совершенствования правовых институтов подобные способы голосования приобретают черты анахронизма, оставаясь уделом лишь наиболее отсталых стран.
Во многих современных государствах голосование - не только право, но и обязанность, за невыполнение которой полагается наказание: в Бельгии, Нидерландах, Австралии - штраф, в Пакистане - даже тюремное заключение.
Объясняются подобные строгости нарастанием абсентеизма (лат. absentia • отсутствие) • уклонения граждан от участия в выборах. “Между чумой и холерой не выбирают”, образно сформулировал принцип абсентеизма сто лет назад видный французский политик Ж- Гед. Разумеется, политические “чума” и “холера” нечастые гости на избирательных кампаниях, но негативное или равнодушное отношение избирателя ко всем соперничающим на выборах кандидатом - достаточно характерная черта нашего времени. В современных развитых странах зачастую голосует менее половины избирателей и редко более 2/3.
В ряде государств приняты меры для реализации избирательного права наиболее удобным для избирателя способом, например, по почте (так голосует до 1/3 шведских избирателей) или с оплатой за счет властей проезда к месту голосования и т.д.
В некоторых странах во избежание “выборной давки” ограничивается количество кандидатов, баллотирующихся по каждому избирательному округу. Так, в Великобритании это число не должно превышать пяти кандидатов. Кроме того, каждый кандидат вносит довольно большой денежный залог, который будет удержан, если претендент не наберет минимум 5% от общего числа голосов. Пятипроцентный барьер установлен в ряде стран (в том числе и России) и для партий. Во многих странах за день до выборов предвыборная агитация запрещается, чтобы избиратель мог спокойно взвесить, кому же все-таки отдать свой голос.
День выборов - это как бы пик, апофеоз, праздник демократии. Но нередко, обычно при внеочередных выборах, этот священный Для демократии день, его дата становится объектом манипуляций политических элит и их лидеров.
Так, премьер-министр Великобритании в период Первой мировой войны Д. Ллойд Джордж провел выборы сразу же после ее окончания, когда упоенные победой солдаты еще не успели снять форму. Эти выборы вошли в историю как “выборы хаки”. Их организатор добился своей цели - остался на Дауниг-стрит, 10 (резиденция премьера) еще на четыре года.
Аналогично действовала М. Тэтчер - премьер-министр Великобритании в 80-е гг. Она умело использовала в своих политических интересах вооруженный конфликт с Аргентиной из-за Фолклендских островов (1982). Внеочередные парламентские выборы были назначены вскоре после военной победы англичан и принесли “железной леди” и ее партии небывалый успех, поскольку, в отличие от выборов 1945 г., традиционные соперники консерваторов -лейбористы оказались застигнутыми врасплох и не смогли противопоставить фолклендскому политическому капиталу Тэтчер ничего весомого.
Избирательная кампания завершается подсчетом голосов, определением и объявлением итогов выборов.
Подсчет голосов не представляет ни технической, ни моральной проблемы в цивилизованных странах. В тех же, что пока не входят в их число, возможны и фальсификации итогов голосования. Такое имело место на президентских выборах 1986 г. на Филиппинах (разоблачение этих махинаций привело к свержению переизбранного “подавляющим большинством голосов” диктатора президента Маркоса вскоре после его избирательного триумфа), на парламентских выборах 1988 г. в Бангладеш и других странах, где подозрения не всегда подкреплялись разоблачениями. Однако и подозрений, как например, в 1992 г. в Анголе, оказалось достаточно для того, чтобы проигравшая сторона объявила итоги выборов сфальсифицированными и обратилась к недемократическим средствам борьбы.
3. Пропорциональная и мажоритарная системы учета и подсчета голосов
Определение результатов выборов поданным голосования происходит на основе двух главных систем: пропорциональной и мажоритарной.
Пропорциональная система подразумевает голосование по партийным спискам и распределение мандатов (от лат. mandatum '
поручение • документ, удостоверяющий права или полномочия какого-либо лица, например депутата) между партиями строго пропорционально числу поданных голосов. ^При этом определяется так называемый “избирательный метр” - наименьшее количество голосов, необходимое для избрания единого депутата. Пропорциональная система наиболее распространенная избирательная система в современном мире. В странах Латинской Америки, например, выборы проводятся только по пропорциональной системе. Она используется в Бельгии, Швеции и во многих других странах. Пропорциональная система имеет две разновидности:
а) пропорциональная избирательная система на общегосударственном уровне (избиратели голосуют за политические партии вмасштабе всей страны; избирательные округа не выделяются);
б) пропорциональная избирательная система, основывающаясяна многомандатных округах (депутатские мандаты распределяютсяна основе влияния партий в избирательных округах).
Мажоритарная система характеризуется тем, что победившим считается кандидат (или список кандидатов), набравший предусмотренное законом большинство голосов. Большинство бывает разным. Существуют избирательные системы, требующие абсолютного большинства (50% плюс 1 голос и более). Такая система существует, например, в Австралии. Мажоритарная система относительного большинства означает, что побеждает на выборах тот, кто набирает голосов больше, чем каждый из его соперников. Ее называют “системой первого пришедшего к финишу”. В настоящее время такая система используется в США, Канаде, Великобритании, Новой Зеландии. Иногда практикуются обе разновидности мажоритарной системы. Например, во Франции при выборах депутатов парламента в первом туре голосования применяется система абсолютного большинства, а во втором - относительного. Вооб-Ще при мажоритарной системе возможно голосование в один, два и Даже три тура.
Пропорциональная и мажоритарная системы имеют свои досто-инства и недостатки.
К числу достоинств мажоритарной системы относится то, что в заложены возможности формирования эффективно работаю-и стабильного правительства. Она позволяет крупным, хорошо организованным партиям легко побеждать на выборах и создавать однопартийные правительства.
Основные недостатки мажоритарной системы:
1) значительная часть избирателей страны (иногда до 50%) остается не представленной в органах власти;
2) партия, получившая на выборах меньше голосов, чем ее соперники, может оказаться представленной в парламенте большинством депутатских мест;
3) две партии, набравшие равное или близкое к равному количество голосов, проводят в органы власти неодинаковое число кандидатов (не исключена ситуация, при которой партия, набравшаябольше голосов, чем ее соперник, не получает вообще ни одногомандата).
Таким образом, мажоритарная система способствует формированию большинства в органах власти и мирится с диспропорцией между набранными голосами и полученными мандатами.
К достоинствам пропорциональной системы относится то, что в сформировавшихся при ее посредстве органах власти представлена реальная картина политической жизни общества, расстановка политических сил. Она обеспечивает систему обратной связи между государством и организациями гражданского общества, в итоге способствует развитию политического плюрализма и многопартийности.
Основные недостатки пропорциональной системы:
1) возникают сложности в формировании правительства (причины: отсутствие доминирующей партии; создание многопартийныхкоалиций, включающих партии с разными целями и задачами, и, какследствие, нестабильность правительств);
2) непосредственная связь между депутатами и избирателямивесьма слабая, так как голосование осуществляется не за конкретных кандидатов, а за партии;
3) независимость депутатов от своих партий (такая несвободапарламентариев может негативно сказаться в процессе обсужденияи принятия важных документов).
Трудно однозначно ответить, какая система адекватнее, а следовательно, и демократичнее учитывает мнение избирателей, тот самый vox populi (глас народа - лат.). На первый взгляд, как будто пропорциональная. Она улавливает весь спектр мнений. Зато мажоритарная система оценивает это мнение глубже - заставляет избирателей более основательно подумать перед окончательным выбором. И результаты подчас получаются неожиданными, парадоксальными. Так, на президентских выборах 1986 г. в Португалии социалист М. Соареш набрал в первом туре лишь 25,4% голосов, тогда как его противник консерватор Д. Фрейташ ду Амарал почти в два раза больше - 46,3%. Однако прследний оказался неприемлем для сторонников других кандидатов. И вот во втором туре М. Соареш одерживает сенсационную победу, получив 51,4% против 48,6% у его оппонента и становится президентом Португалии. Подобное же, хотя и не со столь разительным перепадом цифр, произошло и на президентских выборах 1981 г. во Франции, когда первый тур остался за В. Жискар д'Эстеном, а второй решающий - за Ф. Миттераном.
Избирательные системы в своем развитии прошли достаточно большой путь. В ходе этого процесса (в послевоенный период) началось формирование смешанной избирательной системы, т.е. системы, которая должна вобрать в себя положительные характеристики и мажоритарной, и пропорциональной систем. В рамках смешанной системы определенная часть мандатов распределяется по мажоритарному принципу. Другая часть распределяется пропорционально. Опыт совершенствования избирательных систем свидетельствует о том, что данная система более демократична и эффективна в достижении политической стабильности.
Поиск более совершенных систем, которые гарантировали бы возможно более справедливое представительство в органах власти различных политических сил, продолжается во многих странах. Решение этой задачи, помимо прочего, важно и потому, что политические движения и партии, не имеющие парламентского представительства, нередко ориентируются на внепарламентские методы борьбы. В качестве удачных находок можно привести пример ограниченно мажоритарной системы с установлением квот для меньшинства. В других случаях предусматривается учет всех голосов, поданных за малые партии либо в рамках крупных регионов, либо в рамках страны. Мандаты при такой системе распределяются пропорционально.
Ряд зарубежных политологов считает наилучшей так называемую систему единого переходящего голоса (ЕПГ), именуемую также квотно-преференциальной, или системой Хэр-Кларка. В соответствии с правилами этой системы избиратель получает бюллетень с фамилиями кандидатов, которых он должен пронумеровать в порядке своего предпочтения (ординарный бюллетень). Цель подобной системы, практикуемой в Австралии, Ирландии, на Мальте - максимально эффективное использование каждого голоса, недопущение их “пустой траты”, что является идеалом для избирательной системы. Однако система ЕПГ чересчур громоздка, она эффективна лишь в очень небольших избирательных округах и потому не получила широкого распространения в мире. В нем по-прежнему господствует пропорциональная и мажоритарная системы в их классическом виде.
4. Выборы и избирательная система в России
Выборы и избирательная система в России имеют достаточно давнюю (считая с Новгородской феодальной республики и Земских соборов XVI-XVII вв.), но прерывистую историю (с длительными эпохальными интервалами, связанными с деспотическими формами государственного правления).
В начале XX столетия мощный подъем демократического движения (первая русская революция) привел к закону о выборах в первую Государственную Думу от 11 декабря 1905 г. Закон этот, утвердивший вышеописанную куриальную систему, трудно, однако, назвать демократическим, так как он обеспечивал неравное представительство разным социальным слоям населения. Еще хуже был закон 1907 г., действовавший до окончания существования дореволюционной Думы. За весь период своего существования (1906-1917) Государственная Дума избиралась четыре раза, дважды распускалась царем досрочно. Права этого представительного органа были столь ограничены, что едва ли есть основания, как это делают некоторые историки, называть царизм 1906--1917 гг. думской монархией.
В советскую эпоху, после перехода к однопартийной системе, а затем ликвидации внутрипартийной оппозиции, выборы приобрели чисто формальный характер, превратились в “выборы без выбора”.
Лишь в конце 80-х гг. положение начало радикально меняться. Сначала в очень ограниченном масштабе на выборах в местные органы власти в 1987 г., а затем широко в 1989 г. на выборах Съезда народных депутатов стало применяться альтернативное голосование - у избирателей появился выбор между двумя или несколькими кандидатурами. Однако и тогда, на выборах 1989 г., часть мест (750 из 2250) была наперед зарезервирована за КПСС и фактически подчиненными ей общественными организациями, с указанием кому - сколько мест, что в сущности являлось модификацией все той же куриальной системы. Выборы народных депутатов Российской Федерации год спустя отвергли такой порядок как антидемократический.
17 марта 1991 г. состоялся первый в истории страны всенародный референдум, а 12 июня того же года - первые в истории России президентские выборы.
Нынешняя избирательная система России сложилась в результате крупномасштабной избирательной реформы 1993--1995 гг., начавшейся всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. новой Конституции Российской Федерации и нашедшей дальнейшее выражение в Федеральных законах “Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации”, “О выборах Президента Российской Федерации” и “О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации”, “О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации”, “О референдуме Российской Федерации”.
В Конституции (ст. 32) провозглашается: “Граждане Российской Федерации имеют право избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме”. Та же ст. 32, п. 3, определяет круг лиц, лишенных избирательного голоса: “Не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда”.
Это единственное ограничение позволяет говорить о всеобщем избирательном праве в Российской Федерации. Всеобщее, равное и прямое избирательное право при тайном голосовании закрепляется в ст. 81 Конституции.
Активное избирательное право граждане Российской Федерации получают с 18 лет, пассивное - • право быть избранными в Государственную Думу с 21 года, а на пост Президента с 35 лет, при условии десятилетнего постоянного проживания на территории Российской Федерации. При этом участие в выборах объявляется делом добровольным, осуществляемым на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании.
Выборы Президента Российской Федерации проводятся по единому федеральному избирательному округу, включающему всю территорию страны.
В Государственную Думу избирается 450 депутатов, из них 225 по одномандатным округам (1 округ один депутат) и 225 - по федеральному избирательному округу, пропорционально количеству голосов, поданных за федеральные списки кандидатов в депутаты, выдвинутые избирательными объединениями и блоками. В первом случае избирается скорее личность, во втором - партия, блок партий или иное общественное объединение.
В Российской Федерации действует смешанная избирательная система. В одномандатных округах выборы осуществляются на основе мажоритарной системы относительного большинства.
В федеральном округе отбор ведется по пропорциональному принципу, но пропорциональность эта касается только тех партий, блоков и т.п., которые перешагнули 5%-й барьер, т.е. получили не менее 5% голосов из числа участвовавших в выборах. Те, кто не добрал этой цифры, теряет все свои голоса, а также право на представительство в Думе.
Довольно жесткие количественные требования предусматриваются и на этапе предвыборной кампании. Так, кандидат на место в Думу должен собрать не менее 200 тыс., а на пост президента - не менее 1 млн подписей своих сторонников, при этом на один субъект Российской Федерации должно приходиться не более 7% от требуемого общего числа подписей.
Если же таких “миллионеров” окажется несколько и ни один из них не сумеет привлечь в первом туре выборов более половины участвовавших в голосовании избирателей, то не позднее, чем через 15 дней после подсчета голосов назначается второй тур, в котором борьба завершается избирательным поединком двух кандидатов, набравших наибольшее количество голосов в первом туре.
Было бы противно духу демократии, исследовательской и гражданской честности идеализировать нынешнюю избирательную ситуацию в России. Она дает основания для весьма острой критики и для вдумчивой работы по усовершенствованию как избирательной системы, так и проводимых на ее основе, а нередко и в нарушение ее положений, выборов. В качестве важнейших направлений такой работы отечественные политологи выдвигают следующие:
осуществление реального разделения властей, что расширило бы избирательное поле - количество выборных властных позиций, а следовательно, способствовало бы дальнейшей демократизации страны;
создание реальных гарантов демократической организации и проведения выборов через расширение полномочий Федерального Собрания и Конституционного Суда в деле контроля над работой Центральной избирательной комиссии и всем избирательным процессом;
демократизация информационной власти СМИ (прежде всего электронных - радио, телевидения), обеспечение государством равенства возможностей для всех участников выборов.
В то же время нельзя не отметить, что нынешняя российская избирательная система опирается на опыт ряда государств, как европейских, так и США, как имеющих богатые правовые традиции, так и лишь недавно приступивших к строительству правового государства. Разумеется, многое в ней подлежит коррекции и возможно, весьма основательной, но важно то, что избирательный механизм в нашей стране создан и работает.
Выводы
1. Выборы • необходимое условие, основа основ демократии,главный и наиболее адекватный способ выражения воли народа.
2. Выборы реализуются в форме избирательной системы. Избирательная система в широком значении понятия - это порядок организации и проведения выборов, в узком - порядок учета и подсчета голосов (пропорциональная, мажоритарная и др. системы).
3. Избирательная система (в широком смысле) подразделяетсяна: а) избирательное право - совокупность юридических норм, регулирующих выборы и б) избирательную процедуру (или избирательный процесс) - конкретные мероприятия государства по организации и проведению выборов, определяющие их реальный ход.
4. Историческое развитие привело в подавляющем большинствегосударств к победе всеобщего, равного и прямого избирательногоправа при тайном голосовании.
5. Совершенствование избирательной системы с целью наиболее полного и точного отражения воли избирателей, учета их голосов, а также максимально эффективной деятельности выбранныхлиц и органов - важная задача демократического государства.
Основные понятия: избирательная система, избирательная процедура, избирательная кампания, референдум, электорат, абсентеизм, мажоритарная система, пропорциональная система.
Глава 10. ГОСУДАРСТВО КАК ИНСТИТУТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
Особенности государства как политической организации
Государство выступает в качестве основного средства осуществления политической власти. Это обстоятельство придает ему статус центрального института политической системы. В качестве такового государство само обладает сложной институциональной структурой, выполняет специфические функции, характеризуется определенными формами устройства и типологическими чертами.
Термин “государство” употребляется в узком и широком значениях:
1) в узком значении - как институт господства, как носитель государственной власти. Государство существует в виде того, что противостоит “обществу”;
2) в широком - как государственно оформленная всеобщность,союз граждан, как община. Здесь оно обозначает целое, охватывающее “государство” (в узком смысле) и “общество”.
Отправной пункт политологического анализа государства - определение его основным элементом, сердцевиной политической системы.
Античная мысль не знала сущностного разделения общественной и государственной жизни, усматривая в последней лишь способ решения “общих дел” всех граждан. Средневековье ограничивалось констатацией божественной сущности государства. Различение собственно государственно-политической сферы начинается с Нового времени. С XVI-XVII вв. термином “государство” стали обозначать все государственные образования, которые до того назывались “княжеское господство”, “городская община”, “республика” и т.д. Заслуга введения понятия государства принадлежит Н. Макиавелли, использовавшего для обозначения государства термин “stato” (лат. status - положение, статус), которым он объединил такие понятия, как “республика” и “единовластное правление”. Сначала термин “государство” укореняется в Испании (“estado”) и во Франции (“etat”), позднее - в Германии (“Staat”). С этого времени понятия “государство” и “гражданское общество” стали различаться. К XVIII в. с завершением становления европейского понятия нации-государства оно решительно и повсеместно вытесняет широкое понятие республики как политического сообщества вообще.
Существует несколько концепций происхождения, природы и социального назначения государства.
Теократическая концепция рассматривает государство как Божий промысел, основываясь на тезисе “вся власть от Бога”. Подчинение людей воле Божьей, принципам божественного разума обеспечивает,порядок в обществе, самосохранение и продолжение человеческого рода. Указанная концепция имела под собой реальные исторические факты: первые государственные образования имели религиозные формы (правление жрецов), божественное право придавало власти авторитет, а решениям государства - обязательность. Современный католицизм также предполагает божественный генезис идеи государства и принципов власти при преходящем характере и происхождении конкретных актов ее осуществления.
Патриархальная концепция интерпретирует государственную власть как опекунскую, отеческую, возникающую в результате соединения родов в племена, племен в общности. Государство трактуется как большая семья, в которой отношения монарха и его подданных отождествляются с отношениями отца и членов семьи. Еще Конфуций изложил патриархально-патерналистскую концепцию государства. Он призывал правителей строить отношения с подданными на началах добродетели. Государство - это развитая форма патриархальной власти, осуществляемая от имени всех и к общей пользе. На Руси к исходу средневековья использовалась родовая идея вождя как господа (господаря / государя), т.е. могущественного деятеля, регулирующего отношения с другими - чужаками.
В XVII-XVIII вв. оформляются договорные (контрактные) теории происхождения государства (Дж. Локк, Т. Гоббс, Ж.Ж. Руссо). С точки зрения сторонников этих теорий, государство возникло в результате сознательного и добровольного соглашения людей, которые прежде пребывали в естественном, догосударст-венном состоянии, но потом для того чтобы обеспечить свои права и свободы, решили создать государственные институты. Как отмечал французский мыслитель Д. Дидро, люди “осознали, что каждому человеку нужно поступаться частью своей естественной независимости и покориться воле, которая представляла бы собой волю всего общества и была бы... общим центром и пунктом единения всех их воль и всех их сил”.
В XIX в. были созданы основы марксистского учения о классах и государстве, согласно которому государство представляет собой политическую машину для подавления господствующими классами трудящихся масс. Государство возникает вместе с разделением общества на классы и ростом классовых антагонизмов. В.И. Ленин подчеркивал: “Государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим, есть создание “порядка”, который узаконивает и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов”. Марксизм предполагает, что классы исчезнут также неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением же классов исчезнет (“отомрет”) и государство - таков конечный вывод марксистской теории.
В конце XIX в. объяснение генезиса государства пополняется теорией завоевания (насилия). Ее сторонники (Л. Гумплович, К. Каутский) полагали, что первые государства возникли в результате воздействия внешнего фактора - завоевания воинственными кочевниками или викингами земледельческих обществ и эксплуатации их победителями. Не божественное провидение, общественный договор или идея свободы, а столкновение враждебных племен, грубое превосходство силы, насилие - “вот родители и повивальная бабка государства”, - полагал Л. Гумплович.
В целом, как показали сравнительно-исторические исследования последних десятилетий, не существует единой и обязательной причины возникновения государства. На этот процесс оказывали влияние самые разнообразные внутренние и внешние факторы: увеличение прибавочного продукта, совершенствование технологий, географические условия, этнические отношения, рост народонаселения, экология, война и завоевание, внеш'нее влияние и торговля, идеологический фактор и т.д. Так, причиной появления первого в истории славян государства Карантании (территория нынешней Словении) стали не классовые антагонизмы, а сильное влияние Рима. Абсолютная монархия на Руси складывалась в силу необходимости национальной обороны. И в то же время процесс централизации государственной власти был процессом насильственного присоединения русских земель - княжеств к единому центру, Москве.
В зависимости от особенностей взаимоотношений власти и личности, воплощения в государственном устройстве рациональности, принципов свободы и прав человека в политической науке выделяются следующие типы государства: традиционные, сложившиеся преимущественно стихийно и имеющие неограниченную власть над подданными, и конституционные, ограничивающие власть правом (конституцией) и строящиеся на основе разделения властей.
Основные поворотные пункты развития современного конституционного государства представлены в табл. 16.
Государство Нового времени (современное государство) имеет ряд характерных черт, важнейшие из которых признаны мировым сообществом и используются им в качестве критериев признания отдельных государств субъектами международных отношений, обладающими определенными правами и обязанностями. Такими критериями выступают три важнейших конституирующих элемента государства: территория, население (народ) и суверенная власть.
Территория • это физическая, материальная основа государства. Территориальный признак построения отличает государство от родоплеменных, религиозных, общественно-политических и других объединений.
Территория как признак государства нераздельна (принадлежность земли многим частным собственникам не делит между ними территорию); неприкосновенна, что находит свое выражение, в частности, в принципе невмешательства публичной власти в дела Другого государства; исключительна (на территории государства господствует власть только этого государства); неотчуждаема (государство, лишившееся территории, перестает быть государством).
В современных условиях признак исключительного владения государством определенной территорией постепенно ослабевает, как бы размывается. Это проявляется прежде всего в том, что господство многих государств на своей собственной территории становится все более ограниченным за счет экономического, военного, политического и информационного проникновения других государств, образования межгосударственных объединений и блоков. Наличие данной тенденции развития государств вовсе не означает отмирания территории как конституирующего элемента государственности в современную эпоху. Государственно-территориальное деление остается реальностью сегодняшнего дня. Не прекращаются острые, в том числе вооруженные конфликты из-за спорных территорий или за сохранение территориального единства.
Население как составляющий элемент государства есть человеческое сообщество, проживающее на территории данного государства и подчиняющееся его власти. В международном праве народ фактически отождествляется с населением, которое может быть полинациональным, состоять из различных племен, народностей и даже наций, при этом необязательно, чтобы все они идентифицировали себя с государством или титульной нацией (таковы, например, курды в Турции).
В научной литературе имеются различные интерпретации государственного народа. Одни авторы полагают, что “государственный народ” • - общее понятие, которое охватывает разного рода крупные общности, возникающие преимущественно на этнической основе. Для народа характерна общность происхождения, языка и культуры.
Приведенная достаточно широко распространенная трактовка государственного народа не всегда отражает политические и исторические реальности. Так, США, Швейцария и некоторые другие страны сформировались как полиэтнические государства. Этническая общность далеко не всегда выступает государственнообразую-Щим фактором. Учитывая это, некоторые ученые трактуют народ как общность хозяйственную и гражданскую, в отличие от нации как этнической группы.
Такая “деэтнизированная” трактовка народа как социальной основы государства отражает политические реальности современного мира точнее, нежели широкое, преимущественно этническое, понимание этой общности.
Целостность народа, т.е. всеобщее подчинение населения существующей власти, является важнейшим условием целостности государства. Раскол населения по социально-классовому или иному (этническому, религиозному) признаку представляет серьезную угрозу существованию государства.
Суверенная власть является определяющим элементом (признаком) государства.
Суверенитет (лат. super - над) - не зависимое от каких-либо сил, обстоятельств и лиц верховенство. Основоположник теории абсолютного суверенитета Жан Воден отмечал, что “без единой и неделимой Государственной воли не может быть и единого национального интереса”.
Государственная власть суверенна, т.е. обладает верховенством внутри страны и независимостью в отношениях с другими государствами. Будучи суверенной, государственная власть, во-первых, является универсальной, распространяясь на все население и на все . общественные, в том числе политические организации; во-вторых, обладает прерогативой отменить любые проявления всех иных общественных властей; в-третьих, имеет исключительные средства воздействия, которыми никто, кроме нее, не располагает (армия, полиция, тюрьмы и т.д.).
В отличие от коллективной власти родового общества государственная власть непосредственно не совпадает с населением. Осуществление публичной власти требует определенной организации формирования государственных учреждений, становления специального аппарата (чиновников, армии, судей и т.д.).
Государство поддерживает порядок, необходимый для нормальной жизнедеятельности общества, преимущественно средствами принуждения, выражающимися в законах и учреждениях, призванных гарантировать их исполнение. “Государство, подчеркивал М. Вебер, - является таким союзом, который обладает монополией на легитимное насилие...”.
Подчеркнем, что формы, средства, условия использования государством насилия или угрозы применения насилия строго определены и регламентированы законом. Поэтому и говорят о легитимном, или узаконенном, насилии со стороны государства. Важно
учесть и то, что государство не просто наделено правом на применение насилия, а пользуется исключительным правом, т.е. монополией на применение насилия.
Сила, насилие и связанное с ним страдание неизбежные спутники человеческой жизни. Но то страдание, которое человеку приходится испытывать от государства, неизмеримо меньше страданий, которые выпали бы на его долю, не будь государства, не будь его сдерживающей зло силы, являющейся основой безопасности населения. Как образно заметил B.C. Соловьев, “государство существует не для того, чтобы превратить земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад”.
Предшествующий анализ позволяет сформулировать следующее обобщенное определение государства как центрального института политической системы. Государство - особая форма организации политической власти в обществе, обладающая суверенитетом, монополией на применение узаконенного насилия и осуществляющая управление обществом с помощью специального механизма (аппарата) .
Государство выполняет ряд функций, которые отличают его от других политических институтов. Функции отражают главные направления в деятельности государства по выполнению им своего предназначения. К внутренним функциям государства можно отнести экономическую, социальную, организаторскую, правовую, политическую, образовательную, культурно-воспитательную и т.д.
Экономическая функция выражается в организации, координации, регулировании экономических процессов с помощью налоговой и кредитной политики, создания стимулов экономического роста или осуществления санкций, в обеспечении макроэкономической стабильности.
Социальная функция государства проявляется в осуществлении заботы о человеке как члене социума: удовлетворение потребностей людей в жилье, работе, поддержании здоровья, образовании; поддержка незащищенных групп населения и т.д.
Организаторская функция заключается в упорядочении всей властной деятельности: принятии, организации и исполнении решений, формировании и использовании управленцев, осуществлении Контроля за исполнением законов, осуществлении координации деятельности различных субъектов политической системы и т.д.
Правовая функция включает обеспечение правопорядка, установление правовых норм, регулирующих общественные отношения и поведение граждан.
Политическая функция государства состоит в обеспечении политической стабильности, осуществлении властных полномочий, выработке программно-стратегических целей и задач развития общества.
Образовательная функция реализуется в деятельности государства по обеспечению демократизации образования, его непрерывности, предоставлении людям равных возможностей получения и т.д.
Культурно-воспитательная функция государства направлена на создание условий для удовлетворения культурных запросов людей, формирования высокой духовности, гражданственности.
Среди внешних функций следует выделить функцию взаимовыгодного сотрудничества в экономической, политической, культурной и других сферах с другими государствами и функцию обороны страны.
2. Формы государственного устройства и правления
Государство представляет собой особую форму организации политической власти, которая имеет определенное устройство. Организацию, устройство и реализацию государственной власти отражает понятие “форма государства”.
Форма государства как совокупность внешних признаков государства включает три элемента: форму государственного устройства, форму правления, политический режим.
Форма государственного устройства это национально-территориальная организация государства и взаимоотношения центральных, региональных органов.
Основными формами государственного устройства являются конфедерация, унитарное государство, федерация.
Конфедерация. Эта форма государственного устройства npe/i ставляет из себя постоянный союз суверенных государств, созданный для достижения каких-либо общих, преимущественно внешнеполитических, целей. Каждый член конфедерации, сохраняя государственную самостоятельность и объединяясь с другими государствами в добровольный союз, делегирует центру строго ограниченный круг полномочий. Для осуществления согласованной политики государства, входящие в состав конфедерации, создают один или несколько специальных органов и должностных постов. Решения принимаются на основании консенсуса и вступают в силу лишь после утверждения центральными органами власти соответствующих государств. Отсутствует единая налоговая и правовая системы. Конфедеративный договор можно расторгнуть по желанию одной из сторон.
Примером конфедерации в прошлом могут служить США (1776-1787), Швейцария (1815--1848), Германский союз (1815-1867). Некоторые черты конфедерации прослеживаются ныне в Европейском Союзе.
Унитарное государство. Эта форма государственного устройства характеризуется высокой степенью централизации политической власти. Она имеет наибольшее распространение в мире. Примером могут служить такие страны, как Финляндия, Франция, Испания, Великобритания, Япония и многие другие.
В унитарном государстве действует единая конституция, нормы которой применяются на всей территории страны; централизованная судебная система; единая система высших органов государственной власти; единое гражданство и единая система права. Территория унитарного государства подразделяется на административно-территориальные единицы (департаменты, области, районы и т.д.), которые не обладают политической самостоятельностью.
В настоящее время существует несколько унитарных государств (Великобритания, Испания, Италия, Дания, Финляндия), устройство которых характеризуется наличием административной автономии для отдельных территорий, например, в состав Великобритании входят Шотландия и Северная Ирландия, которые пользуются ограниченной автономией.
Федерация. Федерация представляет собой союзное государство, состоящее из государственных образований, обладающих юридической и определенной политической самостоятельностью. Федерация является достаточно распространенной формой государственного устройства (Россия, США, Канада, Бразилия, Танзания и др.)
Объединяющими началами федерации выступают единое социально-экономическое пространство, единая денежная система, федеральное гражданство, федеральная конституция, федеральные органы власти и управления. Но наряду с ними имеется гражданство отдельных субъектов федерации (штатов, республик, земель); в них существуют собственные конституции и законодательство, собственные законодательные и исполнительные органы власти. Между федерацией и ее субъектами устанавливаются особые отношения, при которых действует принцип верховенства конституции и законов федерации. Субъекты федерации имеют прямое представительство в парламенте страны, обеспеченное существованием второй палаты. Так, в России эту функцию выполняет Совет Федерации, в США - Сенат, в Германии - Бундесрат.
Под формой правления понимается способ организации верховной государственной власти, принципы взаимоотношений ее органов, степень участия населения в их формировании.
Принято различать две основные формы правления - республику и монархию.
Республика представляет собой форму правления, при которой все высшие органы государственной власти либо избираются, либо формируются общенациональным представительным учреждением. Республиканская форма правления была известна еще рабовладельческому государству, но наибольшее развитие она получила в условиях более совершенных общественных структур.
Различают две формы республиканского правления: президентскую и парламентскую.
При президентской форме правления глава государства президент - одновременно является и главой правительства. Формальной отличительной особенностью является отсутствие должности премьер-министра.
Президентская республика отличается внепарламентским методом формирования правительства и отсутствием у правительства института парламентской ответственности; отсутствием у президента права роспуска парламента и др.
В области внешней политики конституция возложила на Сенат ратификацию международных договоров (большинством 2/3 голосов), а на Конгресс • полномочия разрешать президенту объявлять войну. Существуют и другие полномочия парламента по контролю за деятельностью президента.
Согласно Конституции США законодательная деятельность является главной функцией Конгресса. Но он осуществляет данную функцию при сильном влиянии президента и Верховного суда. Формально только члены конгресса имеют право законодательной инициативы. Но на практике именно президент ориентирует законодательную работу Конгресса как путем своих “посланий”, так и косвенно. В настоящее время все чаще проекты законов прямо прилагаются к посланиям президента Конгрессу.
Для проведения через Конгресс своей программы президент использует и разнообразные внеконституционные методы: созывает регулярные совещания с лидерами своей партии в палатах Конгресса и разрабатывает вместе с ними законодательные предложения и тактику воздействия на членов палат; приглашает на консультации лидеров оппозиционных партий; поддерживает контакты с влиятельными членами палат и другие.
Взаимоотношения президента и Конгресса есть главное для характеристики президентской республики, поэтому поиск поддержки большинства в Конгрессе становится постоянной задачей президента. Отсутствие парламентской поддержки президента не исключает того, что при чрезвычайных обстоятельствах возможно привлечение президента к ответственности при помощи особой процедуры, именуемой импичментом.
Наряду с классической президентской республикой имеется немало смешанных форм правления, так называемых полупрезидент-ских. Основными признаками данной формы правления являются: избрание президента всеобщим голосованием; президент располагает собственными прерогативами, позволяющими ему действовать независимо от правительства; наряду с президентом действуют премьер-министр и министры, образующие правительство, ответственное перед парламентом. Конституции Франции, Исландии, Португалии, Австрии и других западноевропейских стран позволяют говорить о полупрезидентской форме правления.
Полу президентская республика во Франции. В структуре исполнительных органов власти наряду с президентом действуют премьер-министр и правительство, пользующееся определенной автономией. Это освобождает президента от необходимости самому заниматься текущими проблемами (схема 17).
Президент Франции избирается всеобщим голосованием сроком на 5 лет и не несет политической ответственности за свои действия ни перед каким органом и никем не контролируется. Принцип неответственности президента предполагает контрассигнирование его актов (подпись премьер-министра или министров, несущих за них ответственность). В то же время конституция перечисляет акты президента, свободные от контрассигнации, назначение премьер-министра, вынесение вопроса на референдум, роспуск Национального собрания, чрезвычайные меры, послание президента парламенту, обращение в Конституционный совет, назначение части членов Конституционного совета (трех из девяти).
Традиционными прерогативами главы государства во Франции являются представительство в отношениях с зарубежными государствами и международными организациями, аккредитование и прием послов, объявление войны (с разрешения парламента), ратификация международных договоров.
Президент может воспользоваться правом “вето” на законопроекты, принятые парламентом, если последние не соответствуют конституции. Он может созвать парламент на чрезвычайные сессии, более того, послания президента парламенту обсуждению не подлежат. В сложных, критических ситуациях президент может взять на себя всю полноту власти. Для этого он должен проконсультироваться с премьер-министром, Конституционным советом, председателями палат, однако их мнение не связывает президента. Парламент не может быть распущен, но он лишается полномочия - возможности выражать недоверие правительству. Таким образом, в руках президента Франции сосредоточена огромная власть, и его полномочия шире, чем права и полномочия президента США. Однако, полнота власти президента зависит от расстановки политических сил в парламенте.
Парламентская республика и ее особенности. Она характеризуется провозглашением верховенства парламента, перед которым правительство несет политическую ответственность за свою
деятельность. Формальной отличительной особенностью является наличие должности премьер-министра.
В парламентской республике правительство формируется только парламентским путем из числа лидеров партии, располагающей большинством в нижней палате. Участие главы государства в формировании правительства носит чисто номинальный характер. Правительство остается у власти до тех пор, пока оно располагает поддержкой парламентского большинства. В парламентской республике правление носит партийный характер, что вовсе не является обязательным для президентской республики.
Для парламентской республики в значительно большей степени, чем для президентской, характерен разрыв между юридическим и фактическим положением всех высших органов государственной власти. Провозглашается верховенство парламента, но фактически он работает под жестким контролем правительства. Устанавливается ответственность правительства за свою деятельность перед парламентом, но фактически парламент почти всегда может быть распущен правительством, утратившим его доверие. Президент наделяется широкими полномочиями, но они осуществляются не им, а правительством. Парламентская форма правления осуществляется в Италии, Германии, Швейцарии, Ирландии, Турции и др.
Парламентская форма правления в Германии. Главой государства является федеральный президент, избираемый специально созываемым федеральным собранием сроком на 5 лет. Для большинства актов президента требуется обязательная контрассигнация федерального канцлера или соответствующего министра. Но у президента достаточно полномочий, чтобы активно влиять на политику страны: он может участвовать в заседаниях правительства, распускать нижнюю палату парламента (Бундестаг) по предложению канцлера, объявить, по представлению правительства и с согласия Бундесрата, состояние законодательной необходимости (в этот период федеральные законы принимаются без участия Бундестага). Важно и то, что президент не несет политической ответственности за свои действия.
Главное место в системе центральных органов власти Германии занимает федеральное правительство, состоящее из канцлера и министров. Кандидатура канцлера предлагается президентом и избирается большинством голосов Бундестага. Канцлер фактически назначает и увольняет министров, причем их число не лимитировано конституцией.
В Германии правительство признается ответственным только перед нижней палатой. По конституции Бундестаг мржет выразить недоверие федеральному канцлеру (а это считается недоверием всему правительству) лишь при условии, что большинством голосов ему изберут преемника. В то же время в качестве ответной меры на вотум недоверия правительство может обратиться к президенту с просьбой о досрочном роспуске Бундестага.
Законодательная власть принадлежит двухпалатному парламенту с четырехлетним сроком полномочий, избираемому по весьма сложной системе. Парламентские полномочия, кажущиеся на первый взгляд значительными, наделе весьма ограничены и полностью подконтрольны правительству (существует партийный механизм подчинения депутатов правительству).
Монархия представляет собой такую форму правления, при которой верховная государственная власть юридически принадлежит одному лицу, занимающему свою должность в установленном порядке престолонаследия. Различают монархию абсолютную и конституционную. Абсолютная монархия сформировалась как политическое учреждение в поздний период развития средневековья. Для нее характерно полное бесправие народа, отсутствие каких-либо представительных органов, сосредоточение государственной власти в руках монарха. В настоящее время абсолютные монархии сохраняются в Саудовской Аравии, Катаре, Омане.
По мере развития социально-экономических отношений абсолютная монархия в целом ряде стран эволюционировала в конституционную монархию, которая условно подразделяется на дуалистическую и парламентскую. Дуалистическая монархия является переходной формой правления, характерной для того периода, когда экономически и политически слабая буржуазия вынуждена делить власть с феодалами (Иордания, Марокко). При этой форме правления делят между собой государственную власть монарх и парламент. Парламент, которому конституция формально предоставляет законодательные полномочия, никакого влияния ни на формирование правительства, ни на его состав, ни на его деятель-юсть не оказывает. Законодательные полномочия парламента сильно урезаны монархом, которому предоставляется право
“вето”, право назначения в нижнюю палату и право роспуска парламента.
Монархическая форма правления в Великобритании. Это наиболее типичный пример парламентской монархии (схема 18). С формальной точки зрения, высшим органом исполнительной власти является монарх, при котором действует Тайный совет, включающий около трехсот человек. В его состав входят все члены кабинета министров во главе с премьер-министром, а также бывшие члены кабинета министров и другие лица, назначаемые монархом по рекомендации премьер-министра. Практически этот совет выполняет лишь церемониальные задачи, а все решения принимает сам кабинет министров. Все акты, исходящие от монарха, нуждаются в министерской подписи, причем ответственность несет только правительство.
В политической жизни страны наиболее значительное лицо • премьер-министр. Формально он подбирается монархом, который однако, обязан назначить на эту должность лидера партии, получившей на выборах большинство мест в Палате общин. Занимая исключительное место в системе центральных органов государственной власти, премьер-министр обладает огромной компетенцией, позволяющей ему влиять на все стороны жизни общества. Он подбирает членов правительства, руководит их деятельностью, обладает рядом важнейших полномочий по отношению к парламенту (созыв, фактическое право роспуска нижней палаты и т.д.).
Законодательная власть принадлежит парламенту, состоящему из двух палат Палаты общин и Палаты лордов. В настоящее время он фактически утратил свою прежнюю самостоятельность, поскольку большинство полномочий осуществляется под руководством и контролем кабинета министров через механизм партийного контроля.
В практике встречаются такие формы правления, которые не укладываются в принятую классификацию. Например, Малайзия. По конституции 1957 г. она представляет редкую разновидность конституционной монархии - выборную (или избирательную), когда монарх избирается на 5 лет (в порядке очередности правителей федерации девяти государств). В ОАЭ (Объединенных Арабских Эмиратах) действует, по существу, коллегиальный монарх: эмиры всех семи составных частей, входящих в федерацию, образуют Высший
Совет эмиров. Он является законодательным органом и решает по существу большинство вопросов, входящих в компетенцию главы государства.
Своеобразная форма монархии существует в некоторых странах являющихся членами Британского содружества. Значительная часть членов содружества являются республиками и имеют собственного главу государства президента (Кения, Индия, Гайана и др.), но почти половина стран, входящих в содружество (Австралия, Канада, Ямайка и др.), признают главой государства английского монарха.
3. Правовое и социальное государство: ценности и принципы
Идея правового государства имеет длительную историю и занимает важное место в политических учениях прошлого. Мысль о господстве закона в жизни народа, общества, государства родилась как противовес самовластию и произволу личности правителя. Еще древнегреческий философ Платон писал: “Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью. Там же, где закон владыка над правителями, а они • - его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут даровать государствам боги”.
Сходные взгляды развивались другим выдающимся древнегреческим философом Аристотелем: “Там, где отсутствует власть закона, нет места и какой-либо форме государственного строя. Закон должен властвовать над всем...”.
Таким образом, уже в древности начинаются поиски принципов, форм и конструкций для установления надлежащих взаимосвязей, взаимозависимостей и согласованного взаимодействия права и власти. Довольно рано сформировалась идея о разумности и справедливости такой политической формы общественной жизни людей, когда в государстве господствуют право, закон.
Однако возникновение целостной концепции правового государства относится к концу XVIII - началу XIX в., к периоду становления буржуазного общества, когда в исторически прогрессивных политических теориях осуществлялась всесторонняя критика феодального произвола и беззакония, абсолютистских и полицейских режимов, утверждались идеи гуманизма, принципы свободы и равенства всех людей, неотчуждаемость прав человека, решительно отвергались узурпация публичной политической власти и ее безответственность перед людьми и обществом. Естественно, при всей своей новизне идеи и концепции правового государства, разработанные прогрессивными мыслителями - голландским правоведом Г. Гроцием и его соотечественником, философом Б. Спинозой, английским ученым Дж. Локком, французским философом Ш. Монтескье, американским политическим деятелем Т. Джефферсоном и другими, опирались на опыт прошлого, на достижения предшественников, на исторически сложившиеся и апробированные общечеловеческие ценности и гуманистические традиции.
Так, в трактовке Дж. Локка, в государстве должен верховенствовать закон, соответствующий естественному праву и признающий неотчуждаемые естественные права и свободы человека, а также обязательно осуществляющий разделение властей.
Новые представления о разделении властей получили систематическую разработку в творчестве Ш.Монтескье. Различая в каждом государстве три рода власти - законодательную, исполнительную и судебную, он отмечает, что для предотвращения злоупотреблений властью необходим такой порядок вещей, при котором различные власти могли бы взаимно сдерживать друг друга. Разделение и взаимное сдерживание властей являются, согласно Монтескье, главным условием для обеспечения политической свободы.
Идеи Локка, Монтескье и других представителей политической мысли оказали прямое влияние на конституционное законодательство. Это отчетливо проявилось, например, в Конституции США 1787 г., во французской “Декларации прав человека и гражданина” 1789 г., целом ряде других правовых актов. Примечательна, в частности, ст. 16 названной Декларации, которая гласит: “Общество, в котором не обеспечено пользование правами и не проведено Разделение властей, не имеет конституции”.
Ценностный смысл идеи правового государства состоит в ут-ВеРЖдении суверенности народа как источника власти, гарантированности его свободы, подчинении государства обществу. Следовательно, понятие правового государства (сам термин “правовое государство” утвердился в немецкой литературе в первой трети XIX в. в трудах К. Велькерта и Р. фон Моля) явилось непреходящим общедемократическим завоеванием человеческой цивилизации.
Важнейшими проблемами, требующими внимательного рассмотрения, являются сущность и основные принципы правового государства. В самом общем виде правовое государство можно определить как государство, в котором господствуют право, закон. Иначе говоря, правовое государство - это правовая форма организации и деятельности публично-политической власти и ее взаимоотношений с индивидами как субъектами права.
Основополагающими принципами правового государства являются:
1) верховенство правового закона, господство закона во всехсферах общественной жизни. Закон, принятый верховным органомвласти при строгом соблюдении всех конституционных процедур, неможет быть изменен, отменен или приостановлен ни ведомственными актами, ни правительственными распоряжениями, ни решениями партийных органов, сколь бы высоки и авторитетны они нибыли. Вся общественная деятельность осуществляется в строгомсоответствии с законами, закрепленными конституцией правовогогосударства.
2) реальность прав и свобод граждан. Этот принцип состоитв признании, утверждении и надлежащем гарантировании прав исвобод человека и гражданина. Причем предполагается, что праваи свободы человека не являются неким “даром” властей, а принадлежат ему от рождения. В этом смысл традиционного для идей правового государства противопоставления неотчуждаемых прав индивида феодальным представлениям об их октроированном (дарованном, жалованном) характере.
3) взаимная ответственность государства и личности.Этот принцип выражает нравственные начала в отношениях междугосударством как носителем политической власти и гражданиномкак участником ее осуществления. Государство путем издания законов берет на себя конкретные обязательства перед гражданами, общественными организациями, другими государствами и всем международным сообществом.
Не менее важна и ответственность перед обществом и государством. В связи с этим вызывает тревогу ослабление чувства ответственности у немалой части населения, что порождено длительным периодом застоя, ослаблением интереса граждан к делам общества и государства, уравниловкой и т.д. Преодолеть отчуждение гражданина от власти, от общественных и государственных дел, повысить ответственность за свои поступки можно лишь раскрепостив личность, предоставив широкую возможность для самостоятельного творчества и инициативы.
4) разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную. Данный принцип имеет целью исключить монополизацию власти в руках одного лица, органа или социальногослоя и обеспечить соответствие всей системы публичной властитребованиям права и их последовательного соблюдения.
В правовом государстве разделение властей включает в себя организационно-правовой механизм их взаимодействия, взаимных сдержек и противовесов с целью удержания каждой из них в пределах своих полномочий и вместе с тем обеспечения самостоятельности и независимости от других властей. Разделение властей это показатель развитости права и государства. Без разделения властей не может быть правового государства и правовых законов.
5) наличие эффективных форм контроля и надзора за осуществлением законов. К ним относятся суд, прокурорский надзор, арбитраж.
Особое место занимает проблема положения личности в правовом государстве. В этом плане следует подчеркнуть, что само по себе правовое государство не самоцель, а социально-исторически обусловленная всеобщая форма выражения, организации, упорядочения и защиты свободы в общественных отношениях людей. Содержание и характер свободы, ее широта и объем определяются уровнем развития общества. Свобода относительна в смысле ее фактической незавершенности, исторического изменения и развития ее содержания, но она абсолютна как высшая ценность и принцип и поэтому может служить критерием человеческого прогресса, в том числе и в области государственно-правовых форм, общественных отношений, положения личности.
В этой связи было бы неправильно считать правовым любое государство лишь на том основании, что в нем есть право, закон, ибо сами законы могут быть разными. Поэтому важно иметь критерии, позволяющие определять степень демократичности законов, действующих в той или иной стране. На основе многовекового исторического опыта сложились общечеловеческие представления о правах и свободах личности в демократическом правовом государстве, которые положены в основу документов, принятых мировым сообществом. К ним относятся: Устав ООН, а также принятые этой международной организацией “Всеобщая декларация прав человека”, “Пакт об экономических, социальных и культурных правах”, “Пакт о гражданских и политических правах” и ряд конвенций (например, “Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин”, “Конвенция против дискриминации в области образования, труда и занятий”, “Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания” и др.) В совокупности изложенные в этих документах нормы в области прав и свобод личности составляют международные стандарты. Только соотнося с ними национальное законодательство любой страны, можно делать выводы о степени демократичности данного общества и защищенности прав и свобод граждан этого государства.
Основным ориентиром в этом направлении является “Всеобщая декларация прав человека”, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г. Декларация представляет собой свод важнейших прав и свобод, без которых невозможно развитие современной цивилизации и которые находятся в системном единстве. В ней формулируются гражданские, политические, социальные, экономические и культурные права.
Декларация провозглашает, что “все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах”. Причем в тексте Декларации подчеркивается, что всем комплексом прав и свобод люди должны обладать независимо от их расовой принадлежности, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения.
Среди важнейших гражданских (личностных), политических прав и свобод в тексте Декларации отмечаются прежде всего право каждого человека на жизнь, на свободу и личную неприкосновенность; свободу от рабства и подневольного состояния; свободу от пыток и жестокости, бесчеловечного и унижающего достоинство обращения и наказания; право на равную защиту закона; свободу от произвольного ареста, задержания или изгнания; свободу передвижения; свободу совести и религии, свободу убеждений и свободного их выражения; право на убежище, гражданство; право владеть имуществом; право на свободу мирных собраний, ассоциаций; право принимать участие в управлении страной и равного доступа к государственной службе в своей стране.
К числу важнейших социально-экономических и культурных прав, изложенных в Декларации, следует отнести: право на социальное обеспечение и осуществление прав, необходимых для поддержания достоинства человека и для свободного развития его личности в экономической, социальной и культурной областях; право на труд, на свободу выбора работы, на справедливые и благоприятные условия труда и на защиту от безработицы, право на равную оплату за равный труд, на справедливое и удовлетворительное вознаграждение; право создавать профсоюзы и входить в них для защиты своих интересов; право на отдых и досуг; право на обеспечение в случае болезни, инвалидности, старости или иного случая; право на образование и многие другие права и свободы.
Самая главная гарантия безопасности человека содержится в принципе презумпции невиновности, который в Декларации формулируется так: “Каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты”.
Важным документом, составляющим основу международного сотрудничества, является принятый ООН “Пакт об экономических, социальных и культурных правах”, провозглашающий право народов на самоопределение и устанавливающий обязательства государств в деле полного осуществления прав человека. Сюда же относится “Пакт о гражданских и политических правах”, который налагает обязательства на государства-участников принять законы, запрещающие пропаганду войны, вражды и насилия между людьми и народами.
Важно подчеркнуть, что правовое государство не только провозглашает права и свободы, но и создает разветвленный механизм социально-правовой защищенности человека. В целом механизм оиеспечения прав и свобод человека - это система взаимосвязанных форм и средств (нормативных, конституциональных и процессуальных), обеспечивающих надлежащую защиту и реализацию определенных прав и соответствующих обязанностей.
Что касается функций правового государства, то необходимо иметь в виду, что они не остаются неизменными, а трансформируются и наполняются новым содержанием по мере развития самого правового государства. Важным этапом в этом направлении является формирование правового социального государства.
В этой связи следует указать, что на ранних этапах буржуазного развития понятие правового государства, в соответствии с идеями либерализма означало прежде всего ограничение его вмешательства в экономику и обеспечение личной свободы индивида в распоряжении собственностью, в рыночной стихии. На данном этапе речь шла в основном о защите личностных (гражданских) и политических прав. Это было первое поколение прав человека, реализующих так называемую негативную свободу и обязывающих государство воздерживаться от вмешательства в сферы, регулируемые этими правами.
Однако реализация идей либерализма, провозглашавшего формальное равенство всех людей, на практике привела к резкому расслоению общества, обогащению немногих и обнищанию широких масс трудящихся. В этих условиях формируется второе поколение прав человека (так называемые позитивные права), связанных с борьбой граждан за улучшение своего экономического положения, за социальные права и повышение культурного статуса. Для реализации позитивных прав требуется не отстранение государства, а напротив, - его организующая, координирующая и иная деятельность, необходимо определенное вмешательство в экономику и т.д. Но в таком случае государство должно быть социальным. Понятно, что функции этого государства (экономические, социальные, культурные, правоохранительные) значительно видоизменяются. Например, в экономике от позиции невмешательства социальное правовое государство переходит к определенному регулированию с целью смягчить отрицательные последствия для общества рыночной стихии.
Идея социального государства была выдвинута немецким ученым Лоренцем фон Штайном во второй половине XIX в. Он писал, что социальное государство “обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо в конечном счете развитие одного выступает условием развития другого, и именно в этом смысле говорится о социальном государстве”. В 1930 г. немецкий ученый Герман Геллер ввел понятие “социальное правовое государство”.
В разных определениях социального государства, даваемых в западной и отечественной литературе, подчеркивается, что это государство, стремящееся к обеспечению каждому гражданину достойных условий существования, социальной защищенности, соучастия в управлении производством, а в идеале примерно одинаковых жизненных шансов, возможностей для самореализации личности в обществе.
Историческая практика формирования правового социального государства в развитых западных странах (США, Германии, Англии, скандинавских странах и др.) позволяет сделать некоторые выводы об условиях, необходимых для формирования социального государства.
Во-первых, социальное государство зарождается и формируется не спонтанно, а на основе целенаправленной политики.
Во-вторых, необходимыми предпосылками становления социального государства в любой стране выступают правовое, преимущественно конституционное, закрепление частной собственности, принципов смешанной экономики рыночного типа, социальной и политической свободы и демократии в форме правового государства, наличие развитой системы гражданского, трудового, экономического и другого законодательства.
В-третьих, так как сущность правового государства выражается в обеспечении всеобщего блага и блага отдельного человека, то это обусловливает общие принципы устройства и деятельности такого государства, а именно: открытость государственной власти, ее демократизм и либерализм, приверженность гражданскому миру и социальному согласию, социальной справедливости и солидаризму, предоставление всем равных возможностей, широкая социальная защита населения.
В западной политологии выделяют три основных типа социального государства: консервативный, либеральный, социал-демократический. Разграничение этих типов осуществляется на основе следующих индикаторов:
1. Масштабность защиты от стихийных рыночных сил и недостаточного (низкого) уровня доходов населения.
2. Масштабность социальных прав и социальной поддержкинаиболее уязвимых и бедных социальных групп населения.
3. Удельный вес частных (негосударствнных) ассигнований (расходов), направленных на страхование, пенсионное обеспечение,
медицинскую страховку и иные социальные нужды населения и соотношение этой доли с официальными выплатами из бюджета.
4. Масштабы индивидуального или коллективного финансирования социальных программ и нужд, включая индивидуальные и коллективные вклады людей в социальном государстве.
5. Масштабы, в которых система социального обеспечения дифференцирована и организована по различным профессиональнымгруппам и группам социального риска, включая социальные риски,связанные с безработицей, старостью, болезнями и др.
6. Емкость фондов перераспределения социальной политики,складывающихся из налоговых поступлений и поступлений в фондысоциального страхования от предпринимателей и предприятий.
7. Масштабы гарантий и обеспечения полной занятости населения.
Перечисленные индикаторы позволяют классифицировать разные типы социального государства, а также увидеть вполне осязаемые и эмпирически измеряемые отличия либерального, консервативного и социал-демократического типов социального государства друг от друга.
В единстве с сущностными признаками и характерными принципами данные индикаторы дают возможность более полно описать феномен социального государства и его основные типы (см.: Ми-лецкий В.П. Социальное государство: эволюция идей, сущность и перспективы становления в современной России // Политические процессы в России в сравнительном измерении. СПб., 1997. С. 90-91).
Становление социального государства - длительный процесс, очень сложный и противоречивый. Удерживать его в определенных правовых границах, не ущемляя свободы одних и не снимая ответственности за свою судьбу других, помогают уже сформировавшиеся в западных государствах и вошедшие в реальную практику принципы правового государства. Именно на их основе возможна дальнейшая гуманизация государства и общества.
Важно подчеркнуть, что при необеспеченности социальной стороны жизнедеятельности людей, достойного уровня их жизни деформируется вся структура прав и свобод человека: снижается политическая активность, возрастает политическая апатия и неверие в государство, индивиду становятся далеко не всегда доступными юридические гарантии прав и свобод (например, право на защиту). Вот почему как бы ни сложна была роль социального государства в современном обществе, однако без нее вообще невозможно осуществление не только экономических, социальных и культурных прав, но и прав “первого поколения” - политических и гражданских. Иначе говоря, социальное государство оказывает самое непосредственное воздействие на осуществление всего единого комплекса прав и свобод человека.
Из сказанного выше становится особенно понятно, какой огромной сложности задача стоит перед реформируемым российским обществом по созданию правового государства.
Как было показано, вопрос о социальных функциях государства возник на Западе уже в ситуации прочно утвердившейся правовой государственности. Задача создания социальной государственности ^двигается в России, когда правового государства еще нет, оно только начинает формироваться. Для выполнения этой цели необходимо прежде всего преодолеть тяжелое наследие тоталитарной системы. В условиях тоталитаризма государство стремится к глобальному господству над всеми сферами общественной жизни. Из социально-политической жизни устраняется плюрализм. Насильственно демонтируются социально-классовые барьеры. Власть претендует на то, чтобы представлять некий “всеобщий сверхинтерес” населения, в котором исчезают, обезличиваются социально-групповые, классовые, этнические, профессиональные и региональные интересы. Тоталитаризм принудительно снимает проблемы: гражданское общество - государство, народ - политическая власть. Государство полностью идентифицирует себя с обществом, лишая его своих социальных функций саморегуляции и саморазвития. Коллективная идентичность, упраздняющая индивидуальность, - один из принципов тоталитаризма. Государство деформировало гражданское общество, сковывало процесс функционирования его элементов, сводило к минимуму автономию и самостоятельность индивидов и социальных групп.
Таким образом, если формирование социальной правовой государственности в западных странах осуществлялось в развитом гражданском обществе, которое создает условия с целью решения задач, необходимых для гармонизации общественных отношений, предотвращения катаклизмов и резкого противоборства, то в России складывается обратная картина. Гражданское общество лишь начинает формироваться, отсутствует необходимая для социального государства степень солидарности и единства разных классов и социальных групп. Моральная деградация людей, неизбежная в посттоталитарном обществе, порождает глухоту по отношению к обездоленным и не способствует решению острых социальных проблем.
Вопрос о социальной государственности возник на Западе тогда, когда был создан мощный экономический потенциал, позволяющий осуществлять меры по перераспределению доходов, не ущемляя существенно свободы и автономии собственников. В России такие условия еще только формируются.
К тому же разрушение тоталитарного общества и переход к рыночным отношениям привели не только к разрушению старых экономических структур, но и потере привычных (хотя и иллюзорных духовных ориентиров - справедливости, равенства, нравственности. Потеря ориентиров общественного сознания дезорганизуе общество, ведет к поляризации общественного сознания, создав противостояние различных социальных слоев.
Любое общество может успешно развиваться, опираясь на четко обозначенные реальные цели, на научно выверенную модель жизнеустройства. В нынешних условиях у нас-отсутствует представление о контурах общества, которое мы хотим создать. В частности, нет ясности относительно позиции государства ло отношению к гражданину в условиях перехода к рынку. А это одна из важнейших проблем, связанных как с формированием правового государства, так и с созданием социального государства, т.е. с принципами взаимоотношений государства и человека в посттоталитарном обществе.
Серьезные ошибки, допущенные в процессе реформирования российского общества, привели к снижению экономического потенциала страны, к крайней поляризации общества, ухудшению жизненных условий большинства населения. В такой обстановке еще более осложняется задача формирования правового социального государства. И хотя Конституция Российской Федерации закрепляет положение о том, что Россия - это демократическое правовое и социальное государство (ст. 1 и 7), пока это только программная установка, для осуществления которой потребуется длительная и напряженная работа. Однако развитие правовой и социальной государственности - единственно возможный путь для свободного общества, которым хочет стать Россия.
4. Органы государственной власти в Российской Федерации
Высшим органом представительной и законодательной власти Российской Федерации является парламент - Федеральное Собрание, состоящее из двух палат: нижней палаты - Государственной Думы, верхней - Совета Федерации. Они осуществляют законодательные функции, рассматривают и решают важнейшие государственные вопросы, формируют другие высшие государственные °рганы (правительство, судебные органы и т.п.) и имеют право контроля за деятельностью всего государственного аппарата системе. По Конституции Государственная Дума дает согласие Президенту на назначение Председателя правительства и решает вопрос о доверии правительству. Однако^ парламентские полномочия нижней палаты по вопросу формирования исполнительной власти и контроля за ее деятельностью фактически оказываются ограниченными. Это выражается в том, что при определенной политической ситуации в стране Президент может распустить Государственную Думу, если последняя три раза подряд отклонила кандидатуру на должность Председателя правительства. По вопросу о доверии правительству тоже существуют свои “пределы”. Так, при повторном выражении недоверия правительству в течение трех месяцев Президент может принять решение либо об отставке правительства, либо о роспуске нижней палаты.
Совет Федерации формируется путем делегирования по два представителя от каждого субъекта Федерации: по одному от представительного и исполнительного органов власти (по количеству это составляет 178 делегатов). К ведению верхней палаты относятся вопросы, связанные с изменением границ между субъектами Федерации, назначением на должность судей Конституционного Суда (19 судей), Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда, Генерального Прокурора, утверждением указов Президента о введении чрезвычайного положения, решением вопросов об использовании вооруженных сил за пределами страны и другие. Для осуществления контроля за исполнением федерального бюджета обе палаты Федерального собрания образуют Счетную палату.
Главой государства является Президент. Он избирается всенародным прямым голосованием на 4 года и не более двух сроков подряд.
Полномочия Президента России подразделяются на полномочия в области государственного управления; в сфере законодательной деятельности; в судебной области; внешнеполитические полномочия; представительские; чрезвычайные.
Президент наделен правом участия в формировании правительства: он назначает Председателя правительства с согласия Государственной Думы, а также назначает и освобождает от должности заместителей Председателя правительства, федеральных министров, Руководителей комитетов и ведомств. Президент руководит деятельностью правительства, может председательствовать на его заседаниях, он принимает решения об отставке правительства с согласия нижней палаты.
Президент активно участвует в законодательном процессе. Законы, принятые Федеральным Собранием, передаются президенту, который подписывает их или возвращает в двухнедельный срок в парламент со своими возражениями для повторного обсуждения и голосования. В случае отклонения закона президентом и при повторном одобрении 2/3 голосов от общего числа членов Совета Федерации и Государственной Думы закон подлежит подписанию президентом (в течение 7 дней). Глава государства обладает правом законодательной инициативы. Более того, следует отметить, что помимо президента этим правом обладает значительное количество субъектов политической системы • это Совет Федерации, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, правительство, представительные органы власти субъектов федерации, Конституционный Суд, Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд. Но глава государства в особых случаях может использовать свое право обращения непосредственно к народу, а также объявить о референдуме по отдельным вопросам законодательной деятельности и таким образом решить вопросы, минуя парламент. Президент и сам издает большое количество нормативных актов (указов, реорганизационных актов, распоряжений и др.).
В практике деятельности высших государственных органов применяется ежегодное представление президентом докладов о положении в стране, об основных направлениях внутренней и внешней политики государства. Президент может обратиться с посланием к гражданам страны.
Президент возглавляет Совет Безопасности России. Глава государства утверждает военную доктрину, обладает правом объявления чрезвычайного положения и использования вооруженных сил за пределами территории страны по решению Совета Федерации.
Внешнеполитические полномочия главы государства весьма обширны. Президент является высшим представителем страны в сфере внешних отношений и осуществляет руководство внешней политикой. Выезжая с официальными визитами за границу, он пользуется правом на особо торжественный прием, ему предоставляется целый ряд привилегий. Он считается представителем своей страны по праву и не нуждается для этого в специальных полномочиях. Президенту предоставляется право ведения международных переговоров и заключения международных договоров и соглашений (они вступают в силу после ратификации парламентом). Он также назначает и отзывает дипломатических представителей государств, принимает верительные и отзывные грамоты аккредитуемых при нем дипломатических представителей.
Высшими органами судебной власти в России выступают Конституционный Суд, Высший Арбитражный Суд и Верховный Суд.
Система федеральных органов исполнительной власти включает Правительство РФ, состоящее из Председателя Правительства, его заместителей и федеральных министров, а также отраслевые и межотраслевые органы: министерства, государственные комитеты, федеральные службы, межведомственные комиссии, советы и др. Правительство РФ разрабатывает и обеспечивает исполнение федерального бюджета, осуществляет управление федеральной собственностью, обеспечивает реализацию социально-экономических программ, осуществляет меры по обеспечению обороны страны, государственной безопасности, реализации внешней политики и др.
По Конституции РФ система органов исполнительной власти республик, краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов устанавливаются субъектами РФ самостоятельно в соответствии с основами конституционного права.
Разделение властей по вертикали предполагает существование представительных и законодательных органов субъектов Федерации, обладающих правом законодательной инициативы, и представительных органов местного самоуправления. По своему характеру это органы парламентского типа. Это означает, что, помимо профессионального состава (работы депутатов на постоянной основе) и постоянного характера работы, собрание представителей (дума, муниципальный комитет, городское собрание и др.) должны быть свободны от воздействия на них вышестоящих органов власти.
Представительные органы в пределах своей компетенции обсуждают и принимают решения по вопросам развития данного территориального сообщества, осуществляют контроль за работой Устных органов исполнительной власти и судов соответствующей ступени.
Органы местной исполнительной власти определяются населением самостоятельно для решения вопросов местного значения владения, пользования и распоряжения муниципальной собственностью. Главы местной администрации (мэр, губернатор) должны избираться населением на основе всеобщего, равного, прямого избирательного права.
Органы местного самоуправления самостоятельно формируют, утверждают и исполняют местный бюджет, устанавливает местные налоги и сборы, осуществляют охрану общественного порядка, а также решают вопросы местного значения. Кроме собственной компетенции, органы местного самоуправления могут выполнять некоторые государственные функции, под исполнение которых должны передаваться необходимые материальные и финансовые ресурсы. Передача функций должна носить договорной характер между органами государственной власти и органами местного самоуправления.
Таким образом, в Российской Федерации существует довольно разветвленная многоуровневая система органов представительной, законодательной и исполнительной власти. Дальнейшее развитие демократии, усиление местного самоуправления, расширение прав и возможностей граждан включает последующую децентрализацию государственного управления и последующее смещение управленческих функций с федерального на региональный и местный уровни.
Основные понятия: государство, форма государственного устройства, форма правленая, конфедерация, федерация, унитарное государство, правовое государство, социальное государство.
Выводы
1. Отправной пункт политологического анализа государства • определение его в качестве основного элемента, сердцевины политической системы. Государство - • особая форма организации политической власти в обществе, обладающая суверенитетом, моно полней на применение узаконенного насилия и осуществляют^ управление обществом с помощью специального механизма (аппарата).
2. Форма государственного устройства - это национально-территориальная организация государства и взаимоотношения центральных, региональных органов. Под формой-правления понимается способ организации верховной государственной власти, принципы взаимоотношений ее органов, степень участия населения в ихформировании.
3. Правовое и социальное государство является величайшим достижением мировой цивилизации. Однако задача формированияправового социального государства в России представляется исключительно сложной вследствие необходимости одновременногосоздания и правовой, и социальной государственности в условияхпосттоталитарного общества.
Глава 11. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ, ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ, ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ
Политическая партия: определение, типы, роль в механизме политической власти
Слово “партия” • латинского происхождения и переводится как “часть”, т.е. часть более крупной общности. Задолго до формирования современных политических партий этим термином обозначались группы, соперничающие между собой в сфере власти, либо во влиянии на власть.
Упоминания о политических партиях встречаются у мыслителей древнего мира (например, Аристотель писал о борьбе между партиями жителей морского побережья, равнины и гор в Аттике в VI в. до н.э.), в средние века существовали группировки, носившие чаще всего временный характер и называвшиеся партиями (например, известна война между “партиями” Алой и Белой Розы в средневековой Англии). Однако лишь с момента буржуазных революций (прежде всего английской революции XVII в.) можно говорить о появлении прототипов современных политических партий. Они возникли как результат ограничения абсолютистских функций государства, появления автономной личности и ее стремления участвовать в общественной жизни, влиять на власть, как результат признания законности существования различных интересов в обществе, а вместе с ними и политических инструментов (политических партий), призванных представлять эти интересы в системе власти.
В политологии общепринята предложенная М. Вебером эволюция политических партий: аристократические котерии (кружки), политические клубы, массовые партии. Все три ступени развития прошли только две партии Великобритании - либеральная (виги) и консервативная (тори). Котерии вигов и тори оформились в Англии во второй половине XVII в., и различия между ними носили первоначально вероисповедальный характер, дополняясь династическими предпочтениями. Борьба тори и вигов была в основном борьбой между собой господствующих слоев общества за власть.
В отличие от котерии политические клубы появились во многих европейских странах; они имели более развитую организацию, устойчивость идеологических связей и более широкие масштабы деятельности. Их появление было связано с выходом на политическую арену буржуазии и вступлением ее в, политическую борьбу (в 1831 г. тори основали “Чарльтон Клаб”, в 1836 г. виги образовали “Реформ Клаб”).
Массовые политические партии от политических клубов отличало стремление привлечь как можно большее число членов, использование разнообразных методов политической борьбы, а также большая активность, которая не ограничивалась периодом выборов.
Первой массовой политической партией была либеральная партия в Англии (основана в 1861 г.). К концу XIX в. массовые партии (в основном социал-демократические) сформировались в большинстве стран Западной Европы. Партии стали выступать способом самоорганизации гражданского общества, важным социально-политическим институтом, посредством которого осуществляется взаимосвязь государства и гражданского общества.
Наука, занимающаяся изучением политических партий, называется партологией. У политологов нет единого мнения по вопросу, что такое политическая партия, нет общепризнанного ее определе-Ния. Однако можно выделить наиболее существенные признаки, отдающие современную политическую партию от других политических организаций: наличие минимальной формальной организа-^ии; наличие определенной программы совместной деятельности; )собый социальный статус, в частности, стремление к оказанию пРямого влияния на политическую жизнь, важная роль в подготовке избирательной кампании кандидатов, проведении выборов; специфическое положение в государстве, в том числе связь с элементами государственного механизма, участие в формировании и функционировании правительственных механизмов; особый правовой режим, т.е. специфическое конституционно-правовое положение партии и общенормативное регулирование их деятельности; социальная база партии и т.д.
Исходя из вышесказанного, можно дать следующее определение партии: партия - это добровольная политическая организация, объединяющая лиц с общими интересами и идеалами, де-\ ятельность которой направлена на завоевание политичесА кой власти либо участие в ее осуществлении. Именно притяза-j ние на политическую власть, участие в механизме власти - основ-] ной отличительный признак политической партии от других организаций, движений, клубов.
Современные политические партии выполняют ряд функций. Прежде всего они осуществляют связь между обществом и государством. Выясняя интересы тех или иных групп, партии сводят их воедино в такой форме, которая оказывает непосредственное влияние! на решения государственных органов (функция представительства).
Политические партии определяют цели, разрабатывают идеоло! гию, программы, стремятся определить стратегию развития обще! ства и убедить граждан в ее правильности.
Важной функцией партий является отбор и формирование поли! тических лидеров и элит для всех уровней политической системы1 (профессиональных политиков, партийных экспертов, аналитикой и т.д.).
Одной из важнейших задач партий является мобилизация и по! литическая социализация граждан.
Главной функцией политических партий является борьба за по! литическую власть и связанное с нею формирование правящей элиты и состава правительства. В условиях парламентской демсв кратии в ходе выборов партии ведут борьбу за власть. Выборы даю! партиям доступ к рычагам власти; их итоги определяют, какЛ именно партии в течение установленного законом срока будут осу! ществлять руководство государством. Победившие на выборах пар! тии формируют парламент, являющийся основным полем их де* тельности: именно участвуя в работе парламента, партия может влиять на внутреннюю и внешнюю политику страны, более того, на повседневную жизнь ее населения.
Результаты выборов влияют также нЯ формирование органов исполнительной власти (правительства), хотя в разных государствах это влияние различно. Так, в парламентских республиках премьер-министром становится либо лидер или представитель правящей партии, победившей на выборах и имеющей большинство в парламенте, либо представитель партийной коалиции. В Российской Федерации Председателя правительства назначает Президент с согласия Государственной Думы. При выборе кандидатуры Президент, безусловно, должен принимать во внимание партийный состав Думы с целью избежать возможной конфронтации с ней и политического кризиса.
Хотя борьба за политическую власть является важнейшей функцией партий, последние могут занимать различные позиции по отношению к государственной власти. Партия может быть в непримиримой оппозиции, выступая против существующего государственного устройства, даже если не призывает к насилию (в этом случае партия стремится к власти прежде всего для того, чтобы изменить само государство; она выступает против любого правительства, поддерживающего существующую государственность).
Партия может быть в оппозиции, направленной не против существующего государственного строя, а против политики определенного правительства (в Великобритании такого рода оппозицию называют “оппозиция ее величества”, а правительство “правительством ее величества”). Партия может также выступать в роли конструктивной оппозиции: критикует то, с чем не согласна в действиях правительства, поддерживает то, что считает правильным в его деятельности.
Партия способна участвовать в правительстве и в различных органах управления в качестве партнера других партий (в этом случае, обладая частью власти, партия несет за нее определенную ответственность). Возможна роль партии в качестве ведущей силы правительственной коалиции, при этом партия обладает большой долей власти и ответственности, от нее в основном зависит осуществление государственной власти, в ее руках сосредоточены широкие возможности реализации собственных вариантов решения проблем.
Партия может сформировать правительство единолично, в этом случае она берет на себя монопольную ответственность за осуществление государственной власти, особенно если она располагает абсолютным большинством в парламенте. В ряде случаев партии, добившись монополии на власть, стремятся укрепить ее, в том числе путем нарушения законности, ликвидации оппозиции. Тогда происходит отождествление партии с государством.
Закреплению роли и повышению значения политических партий в политической системе общества способствовал процесс их инсти-туализации. Основным средством институализации деятельности партий являются различные нормативно-правовые акты (статьи о политических партиях в конституциях, законы о политических партиях, законы о финансировании и деятельности партий, избирательные законодательства и др.). Современное законодательство о политических партиях содержит весьма подробную регламентацию по вопросам, касающимся требований, предъявляемых к программе и внутреннему уставу политических партий; условий возникновения партии и прекращения ее деятельности; прав и обязанностей партии. Почти во всех странах разрешается свободное образование и деятельность политических партий. Ограничивается их создание в том случае, если партия преследует цели или использует средства, квалифицируемые как преступление, или если партия ставит цель ликвидировать существующий конституционный строй.
Среди объектов правовой регламентации политической партии особое место занимает ее финансовая деятельность. Имеются три основные группы финансовых источников политических партий: собственные средства партий, частное финансирование и государственное финансирование.
Из собственных средств партий (вступительные и членские взносы; отчисления от жалования членов партии, занимающих политические посты; доходы от имущества и предпринимательской деятельности) регламентируются лишь доходы от имущества и предпринимательской деятельности. В отдельных странах имеются строгие ограничения (например, Закон о политических партиях Словакии 1993 г. запрещает партиям быть собственниками имущества, находящегося за рубежом, партии Египта и Эфиопии не имеют права заниматься какой-либо коммерческой или производ ственной деятельностью). Однако в большинстве стран регламентация носит общий характер (партии могут быть собственниками только такого имущества, которое необходимо им для осуществления своей деятельности, и им разрешено^заниматься деятельностью, которая непосредственно связана с их уставными целями и задачами), что имеет и свою оборотную сторону, а именно: зачастую партии, активно участвуя в предпринимательской деятельности, налаживая контакты с финансово-промышленным капиталом, оказываются втянутыми в политическую коррупцию.
Частное финансирование, основными источниками которого являются добровольные пожертвования физических и юридических лиц, подвергаются детальной регламентации в большинстве стран (исключение составляют немногие государства, например Великобритания). При этом определяются легальные источники частного финансирования (запрещено финансирование из-за рубежа, которое рассматривается, как вмешательство во внутренние дела государства). С целью исключить подчинение партий интересам отдельных групп финансового и промышленного капитала, в ряде стран (например США, Израиль) запрещены любые пожертвования частных юридических лиц (обществ, фирм и т.д.). Устанавливаются лимиты нецелевого (пожертвования вносятся в партийную кассу не для финансирования какой-либо определенной деятельности партии) и особенно целевого (пожертвования вносятся для финансирования конкретной деятельности, например избирательной кампании) финансирования.
В настоящее время в большинстве стран осуществляется государственное финансирование политических партий, начало которому было положено в 50-60-х гг. Правовой основой государственного финансирования политических партий стало конституционное признание партий в качестве важнейшего института, играющего большую роль в организации государственной власти. Такое признание обязывает государство содействовать партиям наиболее эффективно осуществлять свои функции. Существует прямое (общее и специальное), связанное с выплатой субсидий из г°сударственного бюджета, и косвенное (предоставление бесплатного эфирного времени, места для публикаций и заявлений партий 1 средствах массовой информации и др.) государственное финансирование.
Структура политической партии включает три уровня: блок избирателей (массовая база партии, обеспечивающая кандидатов партии поддержкой во время избирательной кампании; принадлежность к данной группе основывается больше на декларируемой приверженности, чем на официальной вовлеченности в партийную организацию); официальная партийная организация; партия в системе правления (должностные лица в государственном аппарате, которые получили посты в силу принадлежности к соответствующей партии: президенты, губернаторы, члены парламента и т.д.).
Существуют различные типы политических партий. Под типом партии в политологии понимается система ее существенных признаков, в которых выражаются социальная природа, идейная основа, главная социально-ролевая функция партии, особенности ее внутреннего устройства и преобладающий характер методов деятельности. В этой связи политические партии различаются в зависимости от происхождения, места и роли в политической системе, внутренней структуры и методов деятельности, социальной базы, идеологии и др. (схема 20).
Выделяют следующие типы партий.
Кадровые и массовые партии. Согласно М.Дюверже, кадровые партии являются продуктом эволюции политических клубов. Задача этих партий • - мобилизовать в конкретном избирательном округе влиятельных лиц, способных привлечь поддержку максимально большего числа избирателей из разных слоев населения независимо от их идеологической ориентации. К данному типу относятся многие европейские партии консервативной ориентации. Массовые партии, по Дюверже, являются продуктом всеобщего избирательного права. Это крупные организации, имеющие сложную внутреннюю структуру и высокую степень идеологизированности; свою социальную базу они формируют в основном из низших слоев населения. Как правило, это партии коммунистической, социалистической и социал-демократической ориентации.
Партии с сильной и слабой структурой. Если внутренняя дисциплина партии предписывает состоящим в данной партии парламентариям подчиняться директивам парламентской группы, значит, это партия с сильной структурой (например, Консервативная партия Великобритании). Представители партий со слабой струк турой в парламенте располагают почти полной свободой голосования-
пример • коммунистические партии); и организационно неоформленные, в которых отсутствует официальное членство. Чтобы примкнуть к такой партии, достаточно публичного заявления избирателя о своей приверженности партии.
Партии с прямым членством, когда кандидат принимается в индивидуальном порядке; и с косвенным членством, когда человек становится членом партии в силу того, что он входит в какую-либо организацию, связанную с этой партией.
Соревновательные партии, которые действуют в рамках плюралистической системы или же борясь за нее; и монопольные партии, осуществляющие в политической системе высшую власть, исключая любую другую партию.
Патронажные партии, деятельность которых направлена на обеспечение предоставляемых политической властью преимуществ для лидера, его штаба и сторонников; сословные партии, нацеленные прежде всего на защиту интересов отдельных социальных групп; и идеологические партии, ориентированные прежде всего на реализацию неких абстрактных принципов, обозначенных в их программах.
Консервативные, реформистские и революционные партии различаются по их отношению к социальной действительности.
Парламентские партии, ориентирующиеся на парламентскую работу, на функционирование в рамках парламентаризма, и антипарламентские - принципиально отказывающиеся работать в парламенте.
Социальная действительность конца XX в., характеризующаяся вступлением западных обществ в стадию постиндустриального развития, возрастающими объемами и качеством профессионально-технических знаний в управлении общественными процессами, переходом власти к.техноструктурам, группам хорошо образованных профессионалов-управленцев, ставит серьезные проблемы перед политическими партиями, которые должны адаптироваться к новым условиям. Отмеченные выше особенности создают трудности на пути выполнения партиями своей роли.
На исход выборов зачастую влияют не электоральный опыт и искусство партий, а расчетливые технологии, использующие “эффект больших денег” (в итоге представительные органы государственной власти сегодня избираются с меньшим участием политических партий, чем это было 40-50 лет назад).
Отмечается тенденция изоляции парсий от деятельности исполнительных органов государственной власти. Во многих странах произошла замена так называемой “системы добычи”, предполагавшей, что партия, выигравшая избирательную кампанию, возлагает на себя всю ответственность за государственную политику, берет все государственные дела в свои руки, на “систему заслуг”, основанную на первичных технократических должностях. Государственные должности в исполнительных органах занимают на постоянной основе чиновники-профессионалы, не обязанные своей карьерой какой-либо партии. Независимо от выборов и смены политического курса они остаются на своих местах, пока профессионально им соответствуют.
В современных западных обществах теряет свое былое значение идеология, составлявшая мощное оружие политических партий. В условиях технократизации и информатизации появляется суперидеология рационализма, науки и знания.
Современные партии Запада столкнулись с новыми условиями, требующими политического риска. В ситуации ослабления идеологии, влияния на итоги выборов современных избирательных технологий, активных действий средств массовой информации и т.д. политические партии теряют свой стабильный электорат.
В этой связи в Западной Европе, по мнению ряда политологов, утверждается новый тип партий • - электорально-профессиональные партии. Отличительные черты такой партии следующие: небольшие по численности объединения лиц, обладающих специальной подготовкой, умеющих профессионально работать с избирателями и выходящих в своей деятельности непосредственно на электорат; финансирование осуществляется через группы интересов и создаваемые особые фонды; имеет место персонализированное лидерство, когда каждый лидер знает, с кем и для кого он работает, с какой группой интересов он связан. Такая партия похожа на некий “информационно-технократический мутант”, “электоральный танк”, таранящий избирательную систему.
Необходимо отметить, что в целом типология политических партий достаточно условна. В конкретной политической действительности партия может иметь характерные черты разных типов партий.
2. Сущность и разновидности партийных систем
Партийная система представляет собой механизм взаимодействия и соперничества партий в борьбе за власть и ее осуществление. Проводя классификацию партийных систем, следует учитывать три основных показателя:
1) число партий;
2) наличие или отсутствие доминирующей партии или коалиции;
3) уровень соревновательности между партиями (схема 21).
В политологии достаточно распространена схема, согласно которой существуют однопартийная, двухпартийная и многопартийная системы.
Для характеристики партийной системы в СССР до 1990 г. применялся термин “однопартийная система”. Хотя многие политологи считают, что в тех странах, где действует только одна партия, партийная система отсутствует как таковая. Однопартийная система характерна лишь для тоталитарных и авторитарных режимов. При однопартийности происходит закрепление (фактическое или юридическое) правящего статуса за одной из разрешенных политических партий. Такого рода система существует в настоящее время в странах Африки (Заир, Того, Габон). Предназначение одной-единственной легальной партии заключается в демонстрации “всенародной” поддержки существующему режиму.
В политической науке выделяются:
1) однопартийные системы в строгом смысле этого слова, прикоторых исключается даже номинальное существование другихпартий; на деле такие партии являются частью государственногоаппарата;
2) фактически однопартийные системы (“искусственная многопартийность”), замаскированные под многопартийность; в них осуществляется тотальный идеологический и организационный контроль государственной партии; деятельность партий-сателлитов,интегрированных, как правило, в такие организации, как национальный и народный фронты, жестко регламентируется. Подобнаясистема существовала во многих странах Восточной Европы до1989--1990 гг. Деятельность партий здесь регламентировалась
взаимоотношений политических партий в демократических партийных системах
>* Постоянная легальная борьба за власть >• Всеобщие выборы - источник власти
• Власть принадлежит партии (группе партий),обеспечившей себе поддержкупарламентского большинства
Наличие постоянной легальной оппозиции по отношению к правящей партии (партиям)
• Согласие относительно соблюдения демократических отношений между партиями лояльностью к режиму и государственной партии. Указанная партийная система существует в настоящее время в Китае, где наряду с правящей коммунистической партией действует еще несколько партий (Революционный комитет Гоминьдана, Крестьянско-демо-кратическая партия и др.), входящих в единый “народно-демократический фронт”, демонстрируя некое “политическое единство”.
Двухпартийная система • это система, при которой реальную борьбу на выборах за власть в государстве ведут только две партии, причем одна из партий обеспечивает себе большинство голосов избирателей, а следовательно, парламентских мест. Использование понятия “двухпартийная система” (или “бипартизм”) вовсе не означает, что в данном обществе существуют только две политические партии. Дело в том, что при наличии большого количества партий реальными претендентами на власть являются две основные партии, а остальные не мешают этим двум главным партиям управлять попеременно.
Существуют следующие разновидности двухпартийной системы:
1) классический вариант (США, Великобритания), где две главные партии собирают до 90% голосов избирателей, в связи с чемостальные партии лишены доступа к власти;
2) система “двух с половиной партий” или “две плюс одна партия”, при которой рядом с двумя основными партиями появляетсятретья, менее сильная, но способная оказать влияние на исходборьбы за власть. Поддерживая одну из двух главных партий, этатретья партия влияет на конечный успех одной из сильных партийи, таким образом, определяет контуры правительственной коалиции. Такие системы существуют в Канаде, Австрии, Австралии,ряде других стран, где ведущие партии собирают 75-80% голосовизбирателей, ввиду чего должны учитывать влияние на электорат“третьей партии”.
Под многопартийной системой в политологии понимается такая, в которой более двух партий имеют достаточно сильную организацию и влияние, чтобы воздействовать на функционирование правительственных институтов. В числе разновидностей многопартийных систем отмечаются трех-, четырех- и пятипартийные системы, ато-мизированные и т.п. Общим критерием для такой классификации является число влиятельных партий в государстве, получивших в результате выборов парламентское представительство.
Многопартийные системы подразделяются на следующие:партийные системы “поляризованного плюрализма”, для которых характерно наличие антисистемных партий, выступающихпротив существующего социально-экономического строя; двусторонних оппозиций (оппозиция правительству и'слева, и справа);центральное положение одной или группы партий; поляризация какрезультат значительного идеологического размежевания; преобладание центробежных тенденций над центростремительными и, какследствие, ослабление центра;партийные системы “умеренного плюрализма”, где борьбуведут от трех до пяти партий, и ни одна из них не может самостоятельно находиться у власти, в результате формируются коалиционные правительства; в такой системе отсутствуют антисистемныепартии и двусторонние оппозиции; идеологическое различие междупартиями невелико; ведется центростремительная конкуренция;партии ориентированы на участие в правительстве.В многопартийных системах доминирует одна партия, служащая стержнем коалиционных правительств, либо доминирующая партия отсутствует.
Тип партийной системы зависит от многих факторов, важнейшими из которых являются следующие:
форма государственного правления. В условиях президентской формы правления партии главным образом сосредоточены на борьбе за победу на президентских выборах. Поскольку в данном случае идет речь лишь об одном победителе, то постепенно избиратели приходят к пониманию необходимости поддерживать только серьезных участников борьбы, в связи с чем уменьшается число конкурирующих партий. При парламентской форме правления, когда борьба идет не за единственную должность, наблюдается большее количество партий, надеющихся одержать победу на выборах;
избирательная система. Система пропорционального представительства, используемая в больших избирательных округах, позволяет даже небольшим партиям получить место в парламенте и открывает возможности существования многопартийной системы. Однако в условиях малых избирательных округов та же система приводит, как правило, к поддержке избирателями больших, хорошо организованных партий. Наличие определенного барьера, который должны преодолеть партии, претендующие на участие в выборах, также исключает из борьбы часть партий, оставляя наиболее сильные;
наличие постоянного раскола в обществе. Деление общества по этническому, религиозному или иному признаку приводит к образованию партий, выражающих интересы той или иной части общества.
3. Общественно-политические движения
Понятие “общественно-политические движения” охватывает различные объединения граждан, ассоциации, союзы, фронты и т.п., которые не входят непосредственно в государственные и партийные структуры, но являются в той или иной мере субъектами политической жизни, сочетая в разной степени функции сотрудничества, оппонирования и критики, оппозиции и борьбы по отношению к государственным институтам и политическим партиям. Это понятие охватывает широкий спектр объединений • - от оказывающих непосредственное влияние на принятие политических решений, отличающихся высоким уровнем организованности, структурированности, до сугубо политических, не имеющихчеткого организационного ядра. Это многообразие составляет определенную трудность при типоло-гизации движений, анализе причин их возникновения, идейно-политической позиции, социальной базы, взаимоотношений с властью. Вместе с тем можно выделить наиболее общие признаки обществен -но-политических движений, отличающие их от партий.
Идейно-политическая ориентация движений гораздо шире и рас-плывчивее, а цели намного уже и конкретнее, чем у партий. Это позволяет участвовать в движении людям с разными политическими взглядами, но поддерживающими конкретную политическую цель, ради решения которой создается и действует движение. Это обусловливает способность движений приобретать большой размах.
У движений, как правило, отсутствует единая программа, устав. Они отличаются непостоянным числом участников. Движения обычно не имеют сильного центра, единой структуры, дисциплины. Ядром движений могут быть как самостоятельные инициативные группы, так и комитеты или комиссии, созданные партиями. Они опираются на неорганизованные массы, могут также поддерживаться различными общественными организациями и автономными ассоциациями некоторых партий. В целом же основой движений являются солидарность и добровольность их участников.
Общественно-политические движения стремятся воздействовать на власть, но сами, как правило, не добиваются власти.
Существует множество типов общественно-политических движений:
с точки зрения отношения к существующему строю движения бывают консервативными, реформаторскими и революционными;
по идеологической основе - либерально-демократические, консервативные, социалистические;
по национальному признаку - национально-освободительные, за самоопределение нации, культурно-национальную автономию и др.;
по демографическому признаку - молодежные, студенческие и др.;
по степени организации • стихийные, разрозненные, слабоорганизованные, высокоорганизованные;
по масштабам • международные, региональные, в стране, штате, республике;
по методам и способам действия • легальные, нелегальные, формальные, неформальные, ориентирующиеся на мирные или насильственные действия.
Общественно-политические движения выполняют важные функции:
конденсируют интересы, настроения широких разнородных слоев населения;
выдвигают цели, разрабатывают способы их достижения;
создают крупную политическую силу, сосредоточенную на решении конкретной политической задачи;
руководят массовыми выступлениями, организуют ненасильственные, а иногда и насильственные выступления.
Вторая половина и особенно конец XX в. характеризуются ростом и усилением роли общественно-политических движений, что говорит о вовлечении огромного числа людей в политику.
Существуют различные варианты взаимоотношений общественно-политических движений с партиями.
Независимые общественно-политические движения не вступают в какие-либо отношения с партиями. Это происходит в том случае, когда участники движений, имея определенный политический интерес, вместе с тем не удовлетворены деятельностью партий (скажем, партии не успевают или не умеют выразить их интересы, не способны найти общий язык с участниками движений и привлечь их на свою сторону). Многие участники движений вообще не хотят связывать себя с партийностью.
Создание некоторых движений инициируется партией или блоком партий с целью вовлечь в борьбу за выдвинутую политическую задачу широкие массы беспартийных.
Партии могут брать под контроль, руководить движениями (например, за стихийными массовыми выступлениями протеста, социальной средой которых являются наименее социально защищенные слои, могут стоять партии, придерживающиеся стратегии дестабилизации общественной системы).
Добившись успеха в решении поставленных задач, политические движения обычно прекращают свое существование (так произошло, например, сдвижением против размещения крылатых ракет в Европе и др.). Но в ряде случаев, когда выдвинутые задачи слишком сложны, их решение требует длительных усилий, доступа к рычагам власти, политические движения приобретают признаки партии и преобразуются в нее (так, например, произошло сдвижением “зеленых”). Таким образом, общественно-политические движения могут являться начальным этапом формирования партии, причем, став партией, они могут сохранять название “движения”. Однако это вовсе не обязательный результат эволюции движения. Политические движения не вытесняют партии, не превращаются в этап их формирования.
4. Становление многопартийной системы в России
Первые политические партии в России появились в конце XIX в. (социал-демократическая партия, партия социалистов-революционеров). Однако возникновение партийной системы в стране относится к началу XX в., когда Манифест 17 октября 1905 г. даровал населению гражданские свободы, в том числе свободу союзов (что подразумевало и свободу создания политических партий). До начала 20-х гг. в России существовала многопартийная система, в 20-80-е гг. - однопартийная, в конце 80-х гг. страна вернулась к многопартийной системе, о реальном существовании которой уместно говорить лишь с 1993 г., т.е. с момента первых соревновательных выборов.
Основные положения правового статуса политических партий, общественно-политических движений и иных общественных объединений России закреплены в Конституции Российской Федерации (1993) и в Федеральном законе “Об общественных объединениях” (апрель 1995 г.).
В качестве одной из основ конституционного строя в Конституции закреплена многопартийность (ст. 13, ч. 2), что означает не только возможность существования ряда партий с различными программами (идеологический плюрализм; ст. 13, ч. 1), но и равноправие всех созданных и действующих в соответствии с законом партий.
Согласно ст.ЗО Конституции РФ, политические партии создаются свободно, без каких-либо разрешений, на учредительном съезде или конференции партии. Членство в партии добровольное и никто не может быть принужден к вступлению в нее или лишен возможности выхода из нее. Свобода вступления в политическую партию ограничена законом для некоторых должностных лиц (судей, военнослужащих). Запрещены создание и деятельность партий, цели и действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности российской государственности, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, национальной, религиозной розни. Действующим законодательством не допускается создание и деятельность организационных структур политических партий в органах государственной власти (кроме представительных), в государственных учреждениях и на предприятиях, в вооруженных силах, органах госбезопасности и правоохранительных органах.
В 1993, 1995 и 1999 гг. проходили многопартийные выборы в нижнюю палату российского парламента. В результате выборов 993 г. по партийным спискам в Государственную Думу прошли восемь партий и блоков (ЛДПР, “Выбор России”, КПРФ, Аграрная партия, “Женщины России”, “Яблоко”, ПРЕС, ДПР). В ходе выборов 1995 г. победившими партиями стали КПРФ, ЛДПР, движение “Наш Дом - Россия” (НДР) и блок “Яблоко”. По итогам выборов 1999 г. в Государственной Думе представлены следующие участники борьбы: КПРФ (24,29% голосов избирателей), межрегиональное движение “Единство” (23,32%), блок “Отечество • Вся Россия” (ОВР) (13,33%), избирательный блок “Союз правых сил” (СПС) (8,52%), “Блок Жириновского” (5,98%), “Яблоко” (5,93%).
Процесс формирования многопартийной системы в России проходит сложно и противоречиво, сопровождается внезапным появлением и столь же внезапным исчезновением с политической арены большого числа партий, расколами и размежеваниями партийных рядов. Причины этого заключаются как в своеобразии самих российских политических партий, так и в особенности исторической ситуации, в которой партиям приходится действовать.
Прежде всего следует отметить взрывной характер формирования многопартийности в России. За несколько лет в стране возникло большое количество партий. Однако деятельность многих из них не затрагивает глубинные слои общества. По возможностям и способам влияния на принятие решений большинство ныне существующих российских партий ближе к группам давления, а по основным признакам к протопартиям, характеризующимся малочисленностью, организационной слабостью, аморфностью программ, популизмом.
Особенности формирования партий в России связаны также с их социальной базой, электоратом. Исторически партии появились, когда в обществе сформировались классы и слои, которые достаточно четко осознали свои интересы. Партийное же строительство в России опережает трансформацию ее социальной структуры. Что касается избирателей, то их электоральное поведение можно условно разделить на “патриархальный”, “советский”, “постсоветский” и “партийный” типы, среди которых последний (подразумевающий наличие устойчивых идейно-политических ориентации, мотивирующих электоральное самоопределение и участие) представлен весьма незначительно.
В основе процесса образования партий в России часто лежит принцип объединения вокруг лидера, вербующего сторонников под ту или иную идею. Многие рассматривают партию как трамплин для проникновения в высшие этажи государственной службы со всеми вытекающими последствиями (высокий социальный статус, относительное материальное благополучие и т.д.). Проблема социальной базы партий в России связана также с причинами психологического и социокультурного характера (у многих граждан упоминание слова “партия” вызывает негативные ассоциации, а к создаваемым партиям и их лидерам они проявляют недоверие).
Трудности процесса становления многопартийности в стране связаны и со сложностью конкретной исторической ситуации, когда перед обществом стоит проблема поиска и выбора нового пути развития, который соответствовал бы как культурным, историческим и иным особенностям России, так и стандартам, выработанным мировым сообществом В условиях поиска нового пути развития партии обращаются, не к отдельным слоям и группам населения, а к обществу в целом, отстаивая свою модель развития страны. Зачастую эти обращения носят общий и неопределенный характер.
Попытки ориентации на стандарты, выработанные мировым сообществом, в том числе попытки перенести многие элементы современного западного общества (либерализацию, политическую институализацию по западному типу) на российскую почву, обусловили формирование у российских политических партий черт, присущих новому типу электорально-профессиональных партий Запада, к которому последние пришли в процессе длительной эволюции.
Выделяют следующие политико-организационные типы российских политических партий (политико-организационный тип обобщенная характеристика типа партии с точки зрения ее внутренней структуры, территориальных масштабов политической деятельности, размеров, численности и политического представительства, характера внутрипартийных связей и особенностей межпартийного взаимодействия):
- массовые политические партии с развитыми региональными структурами, большой численностью членов, высокой степенью участия членов партии в ее мероприятиях, сильными и влиятельными руководящими органами партии, активно воздействующими на свое политическое представительство (КПРФ, отчасти Российская Коммунистическая Рабочая партия);
относительно крупные по численности кадровые партии с развитой региональной инфраструктурой, как правило, внушительным политическим представительством в органах законодательной власти, высокой профессионализацией партийной деятельности, наличием развитого партийного аппарата и “мозгового центра”. В своей деятельности партии этого типа ориентированы прежде всего на участие в выборах, результаты которых во многом определяют их политические возможности (Либерально-демократическая партия России, Российская социал-демократическая народная партия);
малочисленные политические партии, не получившие организационного развития. Для них характерна фракционная раздробленность, низкий уровень организационной культуры, перебои с финансированием;
- карликовые партии-аутсайдеры, фактически не состоявшиеся как самостоятельные политические единицы (Европейская либерально-демократическая партия, Консервативная партия). Они фактически не имеют региональной структуры, их численность не превышает нескольких десятков человек.
Основными вехами формирования партийной системы современной России являются следующие.
Конец 1980-х - начало 1990-х гг. (до 1993 г.) -'период подготовки к созданию партийной системы в строгом смысле этого слова (исходя из того, что необходимым условием существования партийной системы являются соревновательные выборы). В этот период обнаруживаются коллективные (связанные с индивидуальными потребностями в идентичности и солидарности, с потребностями найти себе подобных) и селективные (связанные со стремлением извлечь для себя из участия в работе партии материальные выгоды, причем не столько денежные выгоды, сколько возможность сделать политическую карьеру, занять государственную должность) стимулы партийного активизма. Так, на основе коллективных стимулов возникли Социал-демократическая партия России (СДПР) и Республиканская партия Российской Федерации (РПРФ). Для массы членов этих партий идентичность была важнее любых выгод, сопряженных с партийным активизмом. Коллективные стимулы к членству в СДПР и РПРФ при их образовании строились на противостоянии коммунистическому режиму. Вслед за партиями, в генезисе которых ведущую роль играли коллективные стимулы, возникают партии, в которых доминирующая роль принадлежит селективным стимулам. Активистов партий, так называемых политических предпринимателей, интересует прежде всего власть (хотя для того чтобы создать свою социальную базу, эти партии должны были определить “набор идентичностей”, привлекательных для какой-то части населения). “Политические предприниматели” воссоздавали партии, которые действовали в стране ранее, и использовали их былой авторитет в своих целях (по этому пути пошли создатели Союза конституционных демократов и Партии конституционных демократов), создавали новые партии, по аналогии с какой-либо широко представленной в мире тенденцией (Российское христианско-демократическое движение). Наиболее ярким примером партии, сочетающей коллективные и селективные стимулы, явилась Демократическая партия России (ДПР), которая мыслилась, как противостоящая и идеологии, и ор-Ганизации правящей партии (КПСС).
В рассматриваемый период (до 1993 г.) создаются и “партии-преемницы” (таковыми называют партии, которые наследуют ресурсы партий, правивших ранее; они возникают путем реорганизации существовавших партий): Социалистическая партия трудящихся (СПТ), Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП), Коммунистическая партия Российской Федерации (КПРФ), причем последняя партия стала ведущей “партией-преемницей”.
К выборам в Государственную Думу 1993 г. выявилось поле идеологических альтернатив, включавшее в себя “демократов”, “коммунистов” и “националистов”; каждая альтернатива была представлена различными политическими силами. В сложившейся к моменту выборов ситуации, в условиях низкой эффективности экономической политики наибольшую поддержку получили партии, в той или иной степени претендующие на роль оппозиции. “Яблоко”, созданное при участии СДРП и РПРФ, заняло место “демократической альтернативы”, получив 7,9% голосов избирателей, ДПР получила 5,5%, КПРФ - 12,2%, АПР - 8%, ЛДПР - 22,9%. Правящие же партии (“Выбор России” и ПРЕС) получили лишь 15,5% и 6,8% голосов избирателей соответственно. Идеологически неопределенная организация “Женщины России” получила 8,1 % голосов избирателей.
Период между выборами 1993 и 1995 г. был временем, когда ряд партий проводили большую работу по укреплению своих позиций. Партии, серьезно готовившиеся к новым выборам, сосредоточили усилия на двух моментах: идеологическом маневрировании и организационном укреплении своих рядов. Так, КПРФ уделила основное внимание идеологическому маневрированию (идеологическая эволюция партии за 1994- -1995 гг. включала в себя признание целесообразности строительства в России многоукладной экономики, было пересмотрено отношение к церкви и т.д.). ЛДПР сделала акцент на организационном строительстве и укреплении своей партии. В 1993--1995 гг. появились также новые организации, претендовавшие занять выгодные идеологические позиции (Конгресс русских общин, “Держава”, “Власть - народу”, др.).
Итоги выборов в Государственную Думу в 1995 г. показали, что выбранная стратегия оказалась правильной. КПРФ набрала 22,3 /о голосов, став ведущей оппозиционной партией, ЛДПР заняла второе место, получив 11,2%, правительственный НДР набрал 10,1%, “Яблоко” • 6,9%. В целом результаты выборов 1995 г. показали, что успех партии зависел от сочетания двух обстоятельств: правильного выбора идеологической стратегии и уровня организационного развития. Таким образом, к 1995 г. вырисовывался вполне определенный путь формирования политических партий России, претендовавших на серьезное участие в политической жизни страны и формировании партийной системы.
Сравнение результатов выборов в Государственную Думу в 1993 и 1995 гг. позволяет отметить ряд моментов, говорящих в пользу пока еще не очень ярко выраженной, но имевшей место тенденции усиления роли партий, формирования партийной системы страны. Во-первых, если на выборах 1993 г. почти две трети кандидатов, прошедших по одномандатным округам, были из числа независимых кандидатов, то в 1995 г. таковых оказалось только 78 из 225 (т.е. партийная принадлежность кандидатов на выборах 1995 г. сыграла значительную роль не только в общефедеральном округе, где это и было предусмотрено, но и в одномандатных округах). Во-вторых, партии, уже имевшие представительство в Государственной Думе прежнего созыва, получили в 1995 г. серьезное преимущество перед остальными: из 4 победителей избирательной кампании 1995 г. представители 3 политических сил уже заседали ранее в Государственной Думе, а из 8 политических объединений, победивших на выборах 1993 г., 6 вошли в первую десятку, вместе собрав большинство голосов.
Однако процесс формирования партийной системы страны проходит сложно и противоречиво, о чем ярко свидетельствуют результаты выборов в Государственную Думу в 1999 г. Обращают на себя внимание два факта. Во-первых, в Думу избрано большее число независимых депутатов (что можно расценить, как непопулярность партийной принадлежности). Во-вторых, партии, придерживавшиеся определенной идейно-политической ориентации, в ходе избирательной кампании оказались сильно потесненными образованиями, созданными с прагматическими целями незадолго до выборов (“Отечество - Вся Россия”, “Единство”).
Таким образом, если выборы в Государственную Думу в 1993 и гг. позволяли предположить доминирование идеологического и организационного факторов в формировании и укреплении партий в России, то выборы 1999 г. дают основания обратить внимание на иные существенные факторы: наличие популярного лидера, использование государственного финансового и информационного ресурса, действующая структурная основа в виде региональной власти и ее клиентелы. Само же партийное строительство выявляет следующую схему: целенаправленное создание смыслового образа лидера с заданными качествами, “раскручивание” этого образа с помощью телевидения и административного ресурса региональной власти.
Отмеченные выше особенности формирования российской партийной системы подводят к выводу об отличии российской многопартийности от “партийной демократии” западных стран, сложившейся входе “естественной” модернизации. Российская многопартийность на данный момент не выполняет роли основного посредника между обществом и властью, которая является главной в “партийных демократиях”. Ряд факторов оказывают сильное влияние в пользу маргинальное™ российских партий, в том числе - непартийное устройство государственной власти в стране, участие партий в которой ограничено законодательной деятельностью в Государственной Думе, а также отсутствие у парламентского большинства и коалиции парламентских фракций права формировать правительство и др. Подобному положению партий соответствует и противоречивое электоральное поведение граждан. В основе проявления политической воли лежит либо мотивация “выбора из двух зол”, либо форма “протестного голосования”.
Выводы
1. Политическая партия, будучи важным элементом политической системы, участвует в формировании и выражении интересов,имеющихся в обществе, политической воли народа и представляетэти интересы и волю в системе власти.
2. Тип партийной системы взаимосвязан с основными характеристиками политической системы общества (формой государственного правления, избирательной системой и др.).
3. Серьезную реформу российской партийной системы предусматривает проект федерального закона “О политических партиях”, внесенный в начале 2001 г. в Государственную Думу. Важнейшими положениями этого документа являются следующие: 1) повышается роль партий в избирательном процессе: к участию в выборах допускаются только политические партии, а не движения и объединения; партии должны стать единственными участниками избирательного процесса на всех уровнях; 2) политическая партия может быть создана на учредительном съезде или путем преобразования в политическую партию общероссийской общественной организации; 3) меняются требования к партиям: а) минимальная численность партии должна быть 10 тыс. человек; б) партия должна “иметь региональные отделения более чем в половине субъектов РФ, при этом в субъекте РФ может быть создано только одно региональное отделение данной политической партии”; в) партии должны обязательно участвовать в выборах разных уровней в течение 5 лет (иначе им грозит ликвидация в судебном порядке); 4) предполагается финансирование партий из федерального бюджета; 5) Президент РФ приостанавливает свое членство в политической партии на срок осуществления президентских полномочий.
Основные понятия: партология, политическая партия, партийная система, общественно-политическое движение, тип политической партии, парламентская партия.
Глава 12. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА И СОЦИАЛИЗАЦИЯ
Политическая культура: понятие, структура, функции
Термин “политическая культура” ввел в научный обиход немецкий философ-просветитель И. Гердер. В политическую науку он был введен американским политологом Г. Алмондом. Разрабатывая модель политической системы, Алмонд выделил не только ее формальную структуру, но и субъективную ориентацию на политическую систему. Последняя и была названа политической культурой. Ее классическое определение, сформулированное Г. Алмондом и Г. Пауэллом, звучит следующим образом: “Политическая культура есть совокупность индивидуальных позиций и ориентации участников данной политической системы. Это субъективная сфера, образующая основание политических действий и придающая им значение”. Указанные индивидуальные ориентации, по мнению американских ученых, включают в себя несколько элементов: а) познавательную ориентацию - истинное или ложное знание о политических объектах и идеях; б) аффективную ориентацию чувство связи, ангажированности, противодействия и т.д. в отношении политических объектов; в) оценочную ориентацию суждения и мнения о политических объектах, которые обычно предполагают использование в отношении к политическим объектам и событиям оценочных критериев.
В приведенной дефиниции можно выделить две характерные особенности. Во-первых, политическая культура предстает как совокупность ориентации на политическую деятельность, это еще не сама деятельность, а лишь субъективная установка на нее,' она не задает индивиду определенный тип поведения, необходимый для достижения поставленных целей, но предопределяет выбор направленности деятельности. Во-вторых, политическая культура предстает как структура ориентации, в которую включены: знания о политической системе, ее ролях, функциях, решениях и действиях, возможностях и способах влияния на принятие политических решений (когнитивные ориентации); чувства относительно политической системы, ее структур, ролей, функций и политических деятелей, их исполняющих (эмоциональные ориентации); суждения, мнения и представления о политической системе, ее ролях, функциях, состоящие из комбинации ценностных стандартов и критериев, информации и эмоций (оценочные ориентации).
Как признавался сам Алмонд, введенное им понятие представляло попытку классифицировать с помощью одного термина то, что “раньше представало как отношение к политике, политические ценности, идеология, национальный характер, культурная среда и т.д.”. Оно позволяло выделить качественную сторону политической системы, объяснить различия в функционировании и результатах деятельности внешне схожих политических систем, соединить исследование формальных и неформальных компонентов политических систем с анализом национальной политической психологии, политической идеологии, фундаментальных ценностей общества.
Политическая культура выполняет в обществе определенные функции: 1) идентификации, реализуя потребность человека в понимании групповой принадлежности; 2) ориентации, объясняя смысл политических явлений; 3) адаптации и социализации - через приобщение к навыкам политического поведения; 4) интеграции, направленной на сохранение ценностей и объединение вокруг них различных групп; 5) коммуникации, осуществляя взаимодействие субъектов и институтов на основе стереотипов, мифов и символов.
Наряду с ориентациями на политическую систему в целом, американский политолог также выделил ориентации на структуры “входа” в политическую систему и “выхода” из нее, а также ориентации индивида относительно своего места в политическом процессе и возможностях политического участия.
Исследование структуры политических ориентации было npoj должено У. Розенбаумом, который выделил три типа ориентации относительно политических объектов.
Первый тип составляют ориентации относительно институтов государственного управления. К нему принадлежат: а) оценки индивида государственных органов власти, их норм, симво-лов и лиц, осуществляющих политические функции, его реакция на них - ориентация относительно режима; б) оценки различных требований к политической системе и реакции на них - ориентация относительно “входа”, оценки решений, принимаемых политической властью, и реакции на них - • ориентации относительно “выхода”.
Второй тип включает ориентации относительно “других” в политической системе: а) политической идентификации ощущения принадлежности индивида к определенной социальной группе, партии, чувств сопричастности и лояльности к ним; б) политических верований (убеждений), отражающих отношение к другим политическим группам в интервале “хорошее плохое”; в) представлений об основных правилах и нормах, которые должны регулировать деятельность политической системы о “правилах игры”.
В третий тип входят ориентации относительно своей собственной деятельности, включающие в себя: а) политическую компетентность - оценки индивидом собственных политических “ресурсов”, позволяющих ему участвовать в политической жизни и представления о влиянии политики на человека; б) политическую действенность - представления о влиянии политических действий индивида на вырабатываемую политику и о возможностях такого влияния через гражданские акции.
СОДЕРЖАНИЕ И СТРУКТУРА ПОЛИТИЧЕСКИХ ОРИЕНТАЦИИ*
-Ориентация
Операциональное определение
Политическая идентификация
Нация граждан; политические образования и группы, относительно которых индивид настроен позитивно или негативно; политические образования и группы, в которые индивид вовлечен наиболее глубоко
Политическая вера
Готовность сотрудничать с различными группами в различных социальных акциях; членство в группах; оценка деятельности групп с точки зрения того, заслуживает ли она доверия, каковы ее мотивы и т.п.
Понятие политической культуры, предложенное и сформулированное Г. Алмондом и Г. Пауэллом, неоднократно уточнялось и дополнялось многочисленными исследователями данного феномена. Наряду с вышеперечисленными ориентациями в политическую культуру включаются: политический опыт, стереотипы, политические мифы, модели как политического поведения личности и групп, так и функционирования политических институтов, идеология, политические символы, политическая социализация.
Структура политических ориентации была представлена нами выше. Рассмотрим такие компоненты политической культуры, как стереотипы, мифы и символы.
Политический стереотип - это упрощенное, схематическое, деформированное и ценностно-ориентированное представление о политических объектах. Отличительными чертами стереотипа являются: 1) персонификация событий (причина те> или иных явлений связывается с деятельностью конкретного лица или определенной группы); 2) сильная эмоциональная окрашенность в восприятии и интерпретации событий (как правило, резко негативное или резко позитивное отношение к чему-либо или кому-либо); 3) иррациональность (обычно факты, противоречащие стереотипу, не замечаются или с негодованием отвергаются); 4) устойчивость (стереотип статичен, долговечен, он не подвержен изменениям и способен к самосохранению даже в радикально меняющейся ситуации).
Как правило, в политических стереотипах суммируется в упрощенной и деформированной форме опыт какой-либо группы. В обыденном сознании стереотипы могут заменять знания о политических объектах, значительно упрощая процесс ориентации, выработки и принятия решений в сложном и противоречивом мире. Стереотипы способствуют формированию политической идентичности, разделяя социальный и политический мир по оси “мы” - “они”, “свои” • “чужие”, “друзья” - “враги”.
Политический миф - это статичный образ, опирающийся на верования и позволяющий упорядочить и интерпретировать приводящие в смятение факты и события, структурировать видение коллективного настоящего и будущего. В многочисленных исследованиях, посвященных политическому мифу, раскрываются социальные и психологические предпосылки его возникновения. Мифология, в том числе и политическая, возникает тогда, когда группа или большая часть общества сталкиваются с новыми, непонятными и неподконтрольными ей явлениями, несущими в себе явную или тайную угрозу ее существованию. Именно поэтому расцвет мифотворчества наблюдается в периоды социальных катастроф, глубинных кризисов общества, войн, революций и т.п. С психологической точки зрения творение мифа связано с невозможностью логически объяснить происходящие радикальные перемены и обусловленным этим защитным возвратом индивида к раннему жизненному опыту восприятия окружающего мира и взаимодействия с ним. Значительный интерес представляет также интерпретация мифа аналитической психологией К. Юнга, согласно которой миф является проекцией коллективного бессознательного (архетипов) на те или иные реальные объекты. В определенных критических ситуациях возможна активизация, оживление архетипов, и тогда их перенос на социальные и политические объекты становится источником коллективных мифов.
Основными свойствами любого мифа, в том числе и мифа политического, являются: 1) полиморфность один и тот же набор символов может присутствовать в разных мифах, а одна и та же тема мифа может иметь разную направленность и различное эмоциональное восприятие; 2) ограниченность - миф использует ограниченное число символов, но в мифах возможны их многочисленные комбинации; 3) отвлеченность - миф не соотносится с эмпирической действительностью; 4) фундаментальность веры • миф опирается на допущения, не требующие их проверки и независимо от их истинности; 5) статичность - миф не соотносится с историческим и социальным временем, он живет в своем собственном временном измерении.
Из всех возможных сюжетов политического мифа можно выделить четыре основных темы: о заговоре, о золотом веке, о герое-спасителе, о единстве. Миф о заговоре истолковывает негативно воспринимаемые явления как результат тайного действия сил тьмы. Это могут быть “враги народа”, агенты тайных спецслужб и сект. Скрытные действия представителей этих коварных организаций обязательно направлены на завоевание или уничтожение группы, общества, государства. Поскольку заговор творят демонические силы, противостоять им можно, используя любые средства борьбы. Миф о золотом веке либо призывает вернуться к “истокам” в светлое прошлое, где царили любовь, равенство, братство, где мир был прост и понятен, либо зовет в светлое будущее, рассматривая предыдущие периоды как “предысторию”, существование которой оправдано лишь в той мере, в какой она подготавливала это идеальное будущее. Миф о герое-спасителе наделяет конкретные персонажи харизматическими чертами. Герой должен обладать даром пророка, непревзойденным талантом полководца-воителя, высочайшими моральными качествами и т.п. Миф о единстве основан на противопоставлении “друзья” “враги”, “свои” “чужие”, “мы” - “они”. Они или, иначе, враги - причина всех наших бедствий и несчастий. “Они” стремятся отобрать “наши” ценности и потому спасение в единстве и противостоянии “им”.
Особенностью современного политического мифа стало, по выражению немецкого философа Э. Кассирера, создание “техники” и “производства” новых мифов. Уже не только бессознательное, но и мастера мифотворчества создают новые и новые мифы.
Политический символ - это знак, выполняющий коммуникативную функцию между личностью и властью. Если исходить из концепции Т. Парсонса, согласно которой культура - это упорядоченная система символов, то можно сказать, что политическая культура - это организованная сисЧема символов. Для того чтобы символ выполнял коммуникативную функцию, он должен иметь сходное значение для множества индивидов, его смысл должен быть, как минимум, интуитивно понятен определенному кругу людей. К политическим символам можно отнести флаг, герб и гимн государства, лозунги, памятные даты, политические ритуалы (демонстрации, митинги, торжественные собрания и т.п.). Кроме коммуникативной, символ обладает интегративной функцией - он способен сплачивать, объединять людей, группы, обеспечивать чувство единства.
В обобщенном виде структуру политической культуры можно представить следующим образом (схема 22):
В политической науке существуют многочисленные типологиза-ции политической культуры. Первое глубокое исследование типов политической культуры было осуществлено Г. Алмондом и С. Вербой. С 1958 по 1962 г. они предприняли широкомасштабное сравнительное исследование политических культур Великобритании, Западной Германии, Италии, Мексики и США. Полученные в ходе исследования результаты и сформулированная на их основе концепция была представлена в работе “Гражданская культура”. В ней выделялись три типа политической культуры: патриархальный, подданнический и активистский.
Для патриархального типа характерны ориентации граждан на местные ценности - общину, род, клан, деревню, племя и т.п. Таким образом, индивиде патриархальной культурой ориентирован на конкретные личности - вождей, шаманов. Знания о политической системе у членов сообщества полностью отсутствуют, политические ориентации не отделены от экономических и религиозных. Поэтому у личностей с патриархальной культурой нет никаких ожиданий, связанных с политической системой.
Подданнический тип культуры характеризуется пассивным отношением граждан к политической системе. Здесь личность уже ориентирована на политическую систему, связывает с ней свои 0>кидания, но в то же самое время опасается санкций с ее стороны.
Активистский тип или политическая культура участия отличается активным включением индивидов в политическую жизнь. Граждане умело артикулируют свои интересы и через выборы, группы интересов, партии оказывают5 влияние на процесс выработки политики. В то же самое время они демонстрируют лояльность к политической системе, законопослушность и уважение к принятым решениям.
Однако в реальной политической жизни, замечает Алмонд, политическая культура любого общества представляет собой комбинацию, “смесь” из нескольких типов политических культур. Особое внимание он уделил трем типам таких комбинаций. Для демократической индустриальной политической системы характерно следующее сочетание: 60% представителей активистской культуры, 30% - подданнической, 10% - патриархальной; для авторитарной переходной системы соответственно - 30, 40 и 30%; для демократической доиндустриальной - 20, 20 и 60%. Указанные пропорции, конечно же, достаточно условны, могут колебаться, но они выражают характер соотношения различных типов политических культур в разнообразных обществах.
Демократической индустриальной политической системе, по Ал-монду, соответствует гражданская политическая культура, которая носит смешанный характер. Автор концепции гражданской культуры утверждает, что она опирается на античную традицию “смешанного правления”, представителями которой являлись Аристотель, Полибий, Цицерон. Этот тип культуры предполагает, во-первых, наличие трех фрагментов политической культуры в обществе (патриархальный, подданнический и активистский), во-вторых, наличие качеств подданных и патриархалов даже у активных участников. Алмонд и Верба подчеркивали, что патриархальные и подданнические ориентации уравновешивают активность и политическое участие индивида, обеспечивая тем самым устойчивость и стабильность демократической политической системы. Таким образом, “идеальный гражданин” должен одновременно: стремиться оказать влияние на власть и в то же самое время сохранять к ней лояльность; быть потенциально активным, но не проявлять активность постоянно.
Основными чертами гражданской политической культуры выступают: консенсус относительно легитимности политических институтов; терпимость по отношению к другим ценностям и интересам; компетентность. Безусловно, это черты нормативной модели политической культуры. Однако несмотря на идеализированность концепции гражданской культуры, многие политологи признают, что именно “гражданская культура” является прочным фундаментом демократических политических режимов. Исторический опыт свидетельствует, что “трансплантация” демократических моделей в страны незападной цивилизации чаще всего заканчивается неудачей: либо прямым возвратом к авторитаризму, либо постепенной “гибридизацией” режима. Именно поэтому одним из важнейших условий успешного перехода к демократии является формирование гражданской политической культуры. Естественно, что прямое копирование политической культуры западных стран невозможно. В каждой стране формирующаяся гражданская политическая культура будет дополняться своими специфическими национальными чертами, в которых воплощается исторический и политический опыт предыдущих поколений.
Значительный вклад в изучение политической культуры был внесен американским политологом Р. Инглхартом, разработавшим концепцию “бесшумной революции”. Согласно ее основным положениям, наиболее устойчивые ценностные ориентации и настроения массовых слоев общества являются важнейшими элементами политической культуры. Специфические сочетания этих ориентации и настроений определяют устойчивость и жизнеспособность демократии. Инглхарт предположил, что в индустриально развитых странах под влиянием социально-экономического развития происходит переход от материальных к постматериальным ценностям, которые начинают играть ведущую роль в жизни людей. Ряд этих ценностей - удовлетворенность жизнью (работой, досугом, семейной жизнью) и склонность доверять другим - непосредственно включены, согласно Инглхарту, в структуру гражданской культуры. “Доверие к другим” - это элемент культуры, предопределяющий возможность объединения граждан в ассоциации и группы по интересам, бездеятельности которых, в свою очередь, становится невозможной демократия. Настроения же, выраженные формулой “удовлетворенность жизнью”, оказывают сильное влияние на отношение граждан к политической системе в целом.
Сравнительные исследования, проведенные Инглхартом, выявили, что наименее удовлетворенными жизнью в Западной Европе оказались итальянцы и французы (доля удовлетворенных жизнью не превышала соответственно 15 и 17%). Лидировали же по этому показателю датчане и голландцы (47 и 36$>). Промежуточное положение занимали немцы. Аналогичная картина сложилась и при изучении такого показателя, как “степень доверия к другим”. Так, например, наибольший процент склонных доверять был выявлен в Дании, Великобритании, странах Бенилюкса (от 85 до 95%), на последнем месте вновь оказались итальянцы. Анализ полученных результатов позволил сделать вывод, что между уровнем социально-экономического развития и степенью удовлетворенности жизнью, а также степенью доверия существует тесная связь. Чем выше уровень социально-экономического развития, тем большая доля населения оказывается удовлетворенной жизнью и склонной к доверию. Напомним, что данные показатели являются важнейшими чертами гражданской культуры. Таким образом, социально-экономическое развитие влияет на сдвиги в гражданской культуре, обусловливает укрепление демократии.
Спустя несколько лет, в начале 90-х гг., в большинстве стран Европы, США и Канады были проведены повторные аналогичные исследования, а еще через три года к ним подключились отечественные ученые, включившие Россию в состав международного исследования. В результате было выявлено, что наиболее удовлетворены жизнью жители Дании, Исландии, Нидерландов, Швеции, Канады, США (от 80,6% в США до 85,7% в Дании); несколько отставали Бельгия (78,4%), Великобритания (71,5%), ФРГ (Западная Германия) (71,5%); наиболее низкий уровень удовлетворенности жизнью в Западной Европе был зафиксирован в Италии (71; 1%), Португалии (63,4%), Испании (77,0%) и Франции (58,9%). В странах Восточной Европы этот уровень оказался еще ниже: 57,9% - в Восточной Германии и Словакии, 52% - в Польше, 43,9% в Венгрии. Перечень стран замыкает Россия. Здесь самый низкий показатель степени удовлетворенностью жизнью - 20%, т.е. только 1/5 часть россиян довольна своим нынешним состоянием.
Уровень межличностного доверия оказался наиболее высок в Швеции, Норвегии, Дании, Нидерландах, США, Канаде (от 61,1 % в Швеции до 51,5% в США); чуть ниже - в Ирландии, Исландии, Великобритании. Самый низкий уровень доверия в Западной Европе наблюдался во Франции (22,8%) и Португалии (21,4%). Несколько выше он оказывается в восточноевропейских странах: в Словакии - 21,6%, Венгрии - 24,6%, Чехии - 26,1 %. Неожиданно оказалось, что уровень межличностного доверия в России составляет 57% (по данному показателю Россия оказывается сопоставимой с наиболее развитыми индустриальными странами и занимает положение даже выше, чем Канада, США, Нидерланды). Этот показатель дал повод для оптимистических выводов социологов и политологов о том, что в российской политической культуре существуют предпосылки для ее демократизации и формирования гражданской культуры.
В рамках проводимого исследования были предприняты усилия для выявления некоторых моделей политического поведения и их распространенности в массовом сознании. Внимание ученых было привлечено к степени готовности населения различных стран к участию в различных формах массовых акций в защиту своих прав. В таких странах, как Исландия, Норвегия, Швеция наиболее распространенными моделями оказались акции гражданского неповиновения, а также митинги и забастовки. Так, например, в Швеции 61,6% населения готовы участвовать в акциях гражданского неповиновения и 58,9% в митингах и забастовках, защищая свои права. В Норвегии соответствующие показатели составляют 51,7 и 55,5%, в Исландии 52,7 и 52,5%. Менее распространенной оказалась такая модель участия, как подписание петиций. Последнее место заняли такие модели, как занятие помещений (19,4%), блокада путей сообщения (10,2%) и т.п. Схожая картина наблюдалась и в других странах. В России готовность принять участие в демонстрациях выражает 37% населения, в актах гражданского неповиновения - • 32%, в забастовках - 23%, в подписании петиций - 60%, в захвате помещений и блокировании путей сообщения - 8%. Как видно из приведенных выше данных, в российской политической культуре существуют представления о мирных и демократических способах политического участия масс. Самой распространенной моделью (и в этом специфика российской политической культуры) оказалось участие в подписании петиций и, наоборот, доля выразивших готовность принять участие в радикальных формах протеста гораздо ниже, чем, скажем, в США, в Канаде, в Бельгии, во Франции (см.: Рукавишников В.О., Халман Л. и др.
Россия между прошлым и будущим. Сравнение показателей политической культуры населения 22 стран Европы и Северной Америки//Соци с. 1995. №5).*
Любая политическая культура состоит из субкультур (англ, sub - под). В политической науке выделяются ихфазличные типы: религиозные, этнолингвистические, региональные, демографические. Алмонд разделил субкультуры на вертикальные и горизонтальные. Первые из них отличаются разделением на субкультуры “масс” и “элит”. Вторые - на региональные, религиозные и этнические. В зависимости от характера взаимоотношений между субкультурами, У. Розенбаум выделяет интегрированные и фраг-ментированные типы политических культур. Интегрированный тип предполагает согласие большинства общества по базовым ценностям (относительно основных целей развития общества, функций политической системы и политических норм). Фрагментированные политические культуры отличаются острой конфликтностью субкультур; преобладанием патриархальных и подданнических ориентации над общенациональными; глубокой подозрительностью носителей различных субкультур друг к другу- В конечном итоге фрагментарная культура обусловливает нестабильность политической системы и неустойчивость ее политических институтов. Подобный тип политической культуры характерен для развивающихся стран, а также для Канады, Северной Ирландии, современной России.
Более подробную типологизацию политических культур предложил английский исследователь Д. Каванах. Он выделяет гомогенную, фрагментарную, смешанную и искусственно гомогенную политические культуры. Гомогенная политическая культура характеризуется единством общества по основополагающим ценностям и толерантностью. Фрагментарная - конфликтной оппозиционностью различных субкультур. Смешанная политическая культура •- наличием ценностных ориентации, отличающихся от норм и ценностей существующего режима. Искусственно гомогенная - апатичностью (подданническим характером), соединяемой с мобилизованным участием.
Современное состояние и развитие отечественной политической культуры невозможно понять без обращения к ее истокам, истори-;скому многообразию ее черт и их эволюции. Длительное время на существовала патриархальная политическая культура, характеризующаяся локальным мировосприятием, ориентациями на род и общину. Можно, очевидно, говорить и о фрагментарности древнерусской культуры, ибо каждая община, каждое локальное сообщество вырабатывало и исповедовало свои ценности, ценности же и нормы “другого” мира воспринимались как ложь, нечто чуждое и враждебное. Этот тип политической культуры, по существу, не отличается от аналогичных типов архаических сообществ. Своеобразие русской политической культуры формируется под влиянием ви-зантийско-православной цивилизации.
Принятие восточной ветви христианства, и в этом сходятся многие отечественные мыслители и западные политологи, предопределило дальнейшие пути и судьбы отечественной политической культуры. В этой связи интересна мысль русского философа Г. Флоренского, который подчеркивал, что с принятием христианства на Руси, язычество не умерло, оно только ушло глубоко в подполье, а христианская культура стала первоначально достоянием лишь наиболее образованного и культурного меньшинства. В результате складывается “дневная культура” - культура ума и духа и “ночная культура” - культура мечтаний, воображения, основанная на языческой мифологии. По существу, то, о чем пишет русский мыслитель, можно охарактеризовать как дальнейшую фрагментацию русской политической культуры, ее подразделение на две доминирующие субкультуры: субкультуру элиты - “верхов” и субкультуру народных масс - • “низов”.
Конфликтно-фрагментарный характер русской политической культуры, отсутствие общих приемлемых для общества ценностей вели к дестабилизации общества и ослаблению государства. Именно поэтому проблема интеграции общества решалась со времен Ивана Грозного административно-авторитарными способами. Автаркический режим Ивана IV открыл период формирования подданнической культуры, просуществовавший до Петра I. При этом патриархальная культура не исчезла, а продолжала предопределять ориентации значительной части общества (“царь не тот”, “царь -хороший, а бояре • плохие” и т.п.). Проникновение западнических идей в Россию привело к духовному, а затем и к политическому расколу внутри элиты. Восстание на Сенатской площади в декабре 1825 г. сделало этот раскол очевидным. В результате в XIX в. в России существовало как минимум три субкультуры: либеральная и “охранительно”-консервативная культура элиты и патриархально-подданническая культура масс. Существует точка зрения, согласно которой конфликт между этими тремя субкультурами во многом предопределил революцию 1917г.
Политическую культуру советского периода можно охарактеризовать как искусственно гомогенную. При этом она сохранила многие черты русской культуры: общинный характер трансформировался в советский коллективизм; ориентация на господствующий характер власти - в этатизм и патернализм; пассивность - в апатию, отсутствие ориентации на “вход” в политическую систему; патриархальность - в персонифицированное восприятие политики; вера в “истинность” общественных ценностей в нетерпимость к инакомыслию; религиозность • в наделение харизматическими чертами вождей; мифологизированность сознания в веру в построение “светлого будущего”; вера в мессианское призвание России в ориентацию на лидерство в мировой революции, а позже на статус сверхдержавы.
Индустриализация, глубокие изменения в социальной структуре, рост уровня образования населения предопределили сдвиги в ценностных ориентациях советского общества. Начиная с середины 60-х гг. формируется и развивается диссидентская субкультура, в рамках которой проповедовались такие ценности, как автономия личности, свобода выбора, права человека и т.п. В 70-е гг. значительная часть общества, вопреки официальным идеологическим нормам, начинает ориентироваться на ценности личной жизни: семью, работу, досуг, материальное благополучие. Такая переориентация с общественного на индивидуальное клеймилась пропагандой как “мещанство” и “обывательство”. В то же самое время политика большей открытости и развития контактов с западными странами способствовала проникновению новых стандартов жизни и потребления в общество. Поскольку политическая система плохо реагировала на растущие запросы, усиливалась апатия и отчуждение масс от политики, подрывающие легитимность власти.
Глубокие изменения, произошедшие в российском обществе за последнее десятилетие, не могли не оказать влияния на его политическую культуру. Главной чертой ее нынешнего состояния является Фрагментарность. В современной политической культуре достаточно легко обнаружить традиционную и современную, ориентированную на западные либеральные ценности, субкультуры. Обе содержат потенциально конфликтный заряд. Любое стремление авторитарным образом утвердить в качестве доминирующей субкультуру “западничества” ведет к активизации и противодействию архаических элементов субкультуры. Аналогично и укрепление традиционализма порождает парадоксальное желание авторитарными методами утвердить либеральный тип ориентации. Очевидно, что выход из данного противостояния может быть найден в формировании соответствующей новым социальным отношениям системы ценностей, системы, которая смогла бы синтезировать в себе элементы и традиционного, и современного (см.: Ахаезер Л.С. Конфликт ценностей социальная проблема // Модернизация в России и конфликт ценностей. М., 1994).
Следует отметить, что противостояние традиционализма и “западничества” - это лишь самый общий, абстрактный подход к анализу российской политической культуры. Эта модель позволяет понять и почувствовать внутреннюю динамику и напряженность современной политической культуры. В действительности, и эмпирические исследования это убедительно доказывают, разнообразные компоненты российской, советской и постсоветской культуры в разнообразных сочетаниях образуют многочисленные субкультуры.
Несмотря на фрагментарность российской политической культуры, социологи фиксируют появление новых модернизированных ценностей, которые, будучи признанными большинством, не разъединяют, а объединяют общество. К ним относятся: жизнь отдельного человека; законность и равноправие; неприкосновенность частной собственности; благосостояние граждан как основа сильного государства; соблюдение прав человека.
По всей видимости, модернизация российской политической культуры будет продолжаться в течение ближайших десятилетий, а может быть, и на протяжении жизни нескольких последующих поколений. Очевидно также, что ее конфигурацию будут определять как национальный опыт, исторические и политические традиции, так и ценности современного индустриального общества.
2. Политическая социализация: сущность, этапы, факторы
Политическая социализация - это процесс усвоения культурных ценностей, политических ориентации, освоения форм политического поведения, приемлемых для данного общества. В результате процесса политической социализации индивиды и группы приобщаются к определенной политической культуре, что, в свою очередь, способствует обеспечению и поддержанию стабильности политической системы. Содержанием политической социализации является приобщение человека к нормам и традициям определенной политической системы, формирование навыков политического участия, информирование о целях и методах проводимой политики.
Политическая социализация выполняет ряд важнейших функций: 1) определяет политические цели и ценности, к которым стремится и которые хочет постичь индивид через политическое участие; 2) формирует представления о приемлемых способах политического поведения, об уместности тех или иных действий в конкретной ситуации; 3) определяет отношение индивида к окружающей среде и политической системе; 4) вырабатывает определенное отношение к политической символике; 5) формирует способности к познанию окружающего мира; 6) формирует убеждения и отношения, являющиеся “кодом” политической жизни.
Выделяются различные типы политической социализации: прямая и косвенная (первичная и вторичная). Прямая социализация -это непосредственное приобретение политических знаний и установок. Косвенная социализация - это своего рода “проекция” черт характера, раннего детского опыта, непосредственного окружения личности на формируемые политические установки. Так, например, установки ребенка по отношению к отцу, формирующиеся в ранние периоды жизни, могут быть в дальнейшем трансформированы в отношение к политическим объектам (президенту, парламенту, суду, партии и т.п.).
Политическая социализация личности осуществляется в несколько этапов.
На первом из них - этапе политизации - у детей под влиянием оценок родителей, их отношений и реакций формируются первые представления о мире политики.
Второй этап - персонализация. В этот период восприятие власти персонифицируется. Образцами власти становятся, к примеру, фигуры президента, премьер-министра или полицейского.
На третьем этапе • этапе идеализации • важнейшим политическим фигурам приписываются определенные качества и на этой основе образуются устойчивые эмоциональные отношения к политической системе.
Четвертый этап, получивший название институционального, характеризуется переходом от персонифицированного восприятия политики к более абстрактному. На этой стадии закладываются представления об институтах власти.
Изучение особенностей политического мышления у детей позволило выделить неравномерность политического развития личности. Так, с 11 до 13 лет происходит стремительное развитие политических представлений, в период с 16 до 18 лет этот процесс заметно замедляется. Мышление 15-летних подростков отличается значительно большей степенью абстракций (используются такие понятия, как “власть”, “свобода”, “права человека”), нежели мышление 11 -летних детей (носящее сугубо персонифицированный характер). Именно в подростковый период начинают складываться представления о некоторых коллективных, надындивидуальных целях действий отдельных политических институтов. В отроческий период жизни закладываются мировоззренческие принципы личности. К наиболее распространенным чертам политического мышления относятся скептицизм, осторожность, трезвость оценок (см.: Шесто-пал Е.Б. Личность и политика. М., 1988. С. 124).
Сформированные в детские и юношеские годы политические предпочтения и установки являются наиболее устойчивыми. Продолжающаяся в течение всей жизни социализация не оказывает сколь-нибудь серьезного влияния на трансформацию базовых ценностей, сложившихся в ранние периоды жизни. Процесс же радикального изменения ценностей, сформировавшейся политической культуры (получивший название ресоциализации) является весьма болезненным и может сопровождаться острыми внутриличностны-ми конфликтами и даже разрушением структуры личности.
В процессе социализации участвуют и взаимодействуют между собой несколько субъектов: социализант или, собственно тот, на кого направлен процесс социализации; агентуры социализации, или институты, ее осуществляющие (образовательные учреждения, партии, общественные организации, средства/массовой информации и т.п.); агенты социализации (социализаторы) или непосредственные “проводники” социализирующего воздействия (преподаватели, активисты общественных движений, общественные деятели, журналисты и т.п.).
Существует несколько моделей политической социализации. Американский политолог P.M. Мерельман выделяет четыре таких модели.
Первая - системная - характеризуется формированием позитивного отношения к власти, правовому порядку, традиционным институтам. Важнейшими агентурами социализации являются школа и семья, а также окружение личности, ее сверстники.
Вторая модель, обозначаемая как гегемонистская, формирует молодежь, враждебно настроенную против любой социальной и политической системы, кроме “своей”. Ведущими агентурами в этой модели являются средства массовой информации.
В третьей модели, названной плюралистической, целями социализации являются формирование представлений граждан о своих политических интересах, желания участия в их реализации, высокого уровня гражданской активности. В результате граждане становятся привержены определенным политическим группам и могут их свободно менять в зависимости от результатов политики и степени реализации своих интересов. Агентурами являются школа, родители, средства массовой информации, партии и группы интересов.
Четвертая модель - конфликтная - сводится к формированию лояльности к определенной группе и готовности поддержать ее в борьбе против других групп. Агентурами социализации являются органы пропаганды и агитации, представляющие интересы группы.
Первая модель социализации в большей степени характерна для англо-американской культуры. Вторая - для стран незападной цивилизации. Третья - присуща континентально-европейской куль-туре. И, наконец, последняя модель характерна для закрытых (авторитарных) политических систем.
В каждой политической системе процесс социализации имеет свои особенности. Так, например, в США создана разветвленная система политической социализации. Процесс социализации начинается с самых ранних лет жизни. В этот период на формирование представлений ребенка влияние оказывает семья. Именно семья знакомит ребенка с моральными, социальными, религиозными и политическими ценностями. В семье формируются первичные политические знания, реакции и предпочтения, оказывающие затем в течение всей жизни заметное влияние на мировоззрение человека. Причем, как показывают исследования, роль семьи в политической социализации индивида в США гораздо больше, нежели, скажем, в Западной Европе. Отцы оказывают на формирующиеся политические взгляды детей большее влияние, чем матери. Однако, в случае расхождения политических пристрастий родителей, дети чаще занимают позицию матери.
Целенаправленная политическая социализация американцев начинается с первых лет обучения и продолжается затем долгие годы. В начальной школе детей знакомят с самыми простыми понятиями, олицетворяющими власть, “полицейский”, “президент”, “генерал”, “начальник” и т.д. Дети знакомятся с национальной государственной символикой • гербом, флагом, гимном, получают представления о нормах общественного поведения (уважительное отношение к мнению других, выборы одноклассников в органы самоуправления и т.д.). По мере перехода к следующей ступени образования процесс социализации усложняется. Уже в средней школе учащиеся получают представления об американской конституции, правах и свободах человека, выдающихся политических лидерах и исторических деятелях. Продолжается социализация в университетах и колледжах, в которых одним из образовательных предметов является политология. Социализация на этом этапе призвана “устранить” элементы правового нигилизма и экстремизма из политического сознания. В дальнейшем учащиеся получают знания, влияющие на их политический выбор, из курсов сравнительной политологии, философии, социологии, истории. Результатом такой социализации является американизированный, патриотично настроенный гражданин, гордящийся своей историей и политической системой.
В Западной Европе проблемы политической социализации со всей остротой встали в странах, переходивших от тоталитаризма и авторитаризма к демократии. Так, в послевоенной Германии зарождающаяся демократия долгое время оставалась весьма нестабильной в силу неукорененности в массовом сознании демократических ценностей. Американские оккупационные'власти, обеспокоенные возможностью реставрации авторитарного режима, предприняли беспрецедентный эксперимент по модернизации системы ценностей немцев. С этой целью была разработана специальная программа, которая предусматривала реформу среднего и высшего образования (увольнение значительной части преподавателей, переподготовку оставшихся, выпуск новых учебных пособий и т.п.), а также массовое издание литературы, пропагандирующей демократические ценности. Однако проведенные через несколько лет социологические опросы показали низкую результативность предпринятых мер по “перековке” немецкой политической культуры. Сдвиги в политической культуре западных немцев в сторону демократических ориентации обозначились лишь в конце 60-х • начале 70-х гг. Экономический кризис середины 70-х, один из наиболее тяжелых в истории ФРГ, не смог подорвать легитимность социальной и политической системы, что свидетельствовало об упрочении представлений о демократии в западногерманской политической культуре. В современной Германии продолжает действовать мощная и достаточно эффективная система политической социализации.
В Испании кризис социализации возник после падения франкистского режима. Большинство испанцев из-за своей аполитичности имели смутные представления о государственном устройстве, не интересовались политикой и даже не обсуждали политических событий, отсутствовала элементарная культура чтения газет. Семья и сверстники в силу своей аполитичности не могли выступать в качестве агентур социализации. Преодоление подобного наследия, так же, как и в Германии, оказалось сложным и длительным.
В современной России, когда в результате смены политического Режима прежняя система ценностей оказалась дискредитированной, а новые ценности не стали доминирующими в массовом сознании, перед обществом встают сложные вопросы: какие цели должна преследовать политическая социализация? Какие ценности могут стать объектом консенсуса различных социальных групп? Какие из них могут заменить дискредитированные прежние?
Другой серьезной проблемой политической социализации в России является отсутствие преемственности в передаче опыта политического участия и поведения. Старые модели политического поведения и участия, освоенные старшим поколением, зачастую не отвечают новым политическим реалиям и способны лишь дезориентировать личность. Новые модели формируются и осваиваются достаточно медленно. Именно поэтому в последние годы актуальной стала проблема политического образования: знакомство и освоение политического опыта других стран, изучение особенностей функционирования политических систем, способов воздействия на них и реализации собственных и групповых интересов, адаптации зарубежного опыта к российским традициям. Однако формирование новой политической социализации не сводится только к системе гуманитарного и политического образования. Необходимо формирование новых институтов социализации, которые бы заполнили образовавшийся вакуум после разрушения и исчезновения старых.
Выводы
1. Политическая культура включает в себя многообразные компоненты. К ним относятся: политический опыт, политические ориентации, политические мифы, политические символы, политическая социализация, модели политического поведения. Политическая культура определяет качественную сторону политической системы, специфику функционирования и эффективность ее деятельности.
2. Социокультурной основой демократии является гражданскаякультура, состоящая из элементов патриархальной, подданнической и активистской культур. Последний тип культуры является доминирующим при демократическом режиме. Он характеризуетсяориентацией граждан на политическое участие. Гражданская культура характеризуется такими чертами, как наличие консенсуса относительно легитимности политических институтов, толерантность, чувство компетентности.
3. Практически в любом обществе индивиды и группы приобщаются к системе ценностей, политических Ориентации, приемлемым формам политического поведения. Этот процесс получил название политической социализации. В зависимости от' целей выделяют системную, гегемонистскую, плюралистическую и конфликтную модели политической социализации. Преобладание одной из четырех моделей зависит от типа политической системы и характера политической культуры.
Основные понятия: политическая культура, политический стереотип, политический миф, политический символ, политическая социализация, модели политической социализации, политические ориентации.
Глава 13. ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ И УЧАСТИЕ
Типы политического поведения и участия
Политическое поведение - это совокупность реакций социальных субъектов (социальных, общностей, групп, личностей и т.п.) на деятельность политической системы. Политическое поведение можно подразделить на политическое участие и абсентеизм.
Политическое участие - это влияние граждан на функционирование политической системы, формирование политических институтов и процесс выработки политических решений. Американские политологи С. Верба и Н. Ни подчеркивают, что политическое участие - • “это прежде всего инструментальная активность, посредством которой граждане пытаются влиять на правительство таким образом, чтобы оно предпринимало желаемые для них действия”.
К политическому участию относятся действия по делегированию полномочий (электоральное поведение); активистская деятельность, направленная на поддержку кандидатов и партий в избирательных кампаниях; посещение митингов и участие в демонстрациях; участие в деятельности партий и групп интересов. Наиболее подробную классификацию типов политического участия предложил английский ученый А. Марш
К политическому участию ортодоксального типа Марш относит действия, обеспечивающие устойчивое функционирование политической системы, а также требования, предъявляемые к ней в законных формах.
Действия, несанкционированные законом или направленные против политической системы (протестное поведение) он квалифицирует как политическое участие неортодоксального типа.
Политическими преступлениями Марш считает политическую Деятельность с использованием нелегитимного насилия.
Сходную позицию занимает У. Милбрайт (США), подразделяющий политическое участие на конвенциональное (легальное и регулируемое законом) и неконвенциональное (незаконное, отвергаемое большей частью общества по моральным, религиозным и иным соображениям).
К первому типу он относит голосование; участие в работе партий 1 избирательных кампаниях; участие в политической жизни обще-ства; контакты с официальными лицами.
Ко второму участие в демонстрациях, бунты, решительные протесты против безнравственных действий власти, участие в митингах протеста, отказ повиноваться несправедливым законам и политическим решениям. Неконвенциональное участие осуществляется в ненасильственных активных формах (демонстрации, пикеты, митинги и т.п.) и насильственных формах (терроризм, бунт и т.п.).
Политическое участие можно классифицировать по степени или уровню активности (активное - пассивное). На основании формы участия (приемлемые и неприемлемые) и степени активности (активное - пассивное), можно выделить четыре типа политического участия
Политическое участие зачастую подразделяют на автономное и мобилизационное.
Автономное участие это свободная добровольная деятельность индивидов, преследующих личные и групповые интересы.
Мобилизационное участие имеет принудительный характер. Стимулами политической активности становятся страх, административное принуждение, традиции и т.п. Как правило, мобилизационное участие направлено исключительно на поддержку политической системы и его целью является демонстрация преданности правящей элите, всенародного единства и одобрения проводимой политики. Подобное участие ни в коей мере не является средством реализации групповых интересов. В определенном смысле его можно назвать квази-участием.
Безусловно, оба типа являются идеальными в том смысле, что в любом обществе, в любой политической системе присутствуют элементы того и другого. В тоталитарных и авторитарных режимах доминирует мобилизационный тип участия. В демократических - автономный, хотя существуют элементы мобилизационного поведения индивидов, например, в избирательных кампаниях активно используется метод манипулирования сознанием с целью оказать воздействие на политическую позицию индивида.
Рассмотрим более подробно некоторые типы политического участия.
К наиболее распространенному типу относится электоральное поведение. На его направленность оказывает влияние прежде всего идентификация конкретного избирателя с определенной социальной группой и/или партией. Психологическая близость к группе ограничивает спектр политических ориентации и альтернатив, упрощая политический выбор.
Многочисленные исследования показали, что на предпочтения избирателей влияет множество факторов (пол, возраст, конфессиональная принадлежность, особенности первичной социализации и др.), но существуют некоторые общие тенденции поведения отдельных электоральных групп. Так, мужчины, в целом, гораздо более активнее женщин участвуют в выборах. Образованные граждане демонстрируют высокую степень политического участия в избирательном процессе. Лица в возрасте от 35 до 55 лет более активны, нежели молодежь или лица пожилого возраста. Влияние на активность оказывают семейное положение и членство в каких-либо организациях. Взгляды и предпочтения женщин более консервативны, нежели у мужчин. Замужние неработающие женщины часто придерживаются политических установок своих мужей. Молодежь в определенной степени тяготеет к радикализму и охотно от-Дает свои голоса тем, кто обещает скорые перемены. Ее избирательные ориентации расходятся с ориентациями большинства об-^ества, а уровень активности относительно невысок. Люди пожилого возраста тяготеют к левым партиям (см.: Терещенко А.Г.
С.Липсет о социальных основах политического поведения избирателя // Социально-политический журнал. 1996. № 4. С. 184).
Безусловно, вышеперечисленные тенденции не абсолютны. Зачастую избиратель под влиянием сиюминутных настроений и впечатлений стремительно меняет свои ориентации и предпочтения. Не случайно некоторые, не лишенные чувства юмора, политологи сравнивают характер среднестатистического избирателя с характером женщины.
Среди форм политического поведения и участия определенное место занимают протестные формы. Политический протест -это открытая демонстрация негативного отношения к политической системе в целом, ее отдельным элементам, нормам, ценностям, принимаемым решениям.
К протестным формам поведения относят митинги, демонстрации, шествия, забастовки, пикетирования, массовые и групповые насильственные акции. Наиболее распространенной, объясняющей причины и механизмы протестного поведения, является концепция депривации. Депривация это состояние недовольства субъекта, возникающее в результате расхождения между реальным (или оцениваемым) и ожидаемым им (субъектом) состоянием. Когда это расхождение становится значительным, а недовольство приобретает массовый характер, возникает мотивация к участию в протестных действиях. Факторами депривации могут быть экономический спад, резкий рост налогов и цен, разрушение стандартных норм и убеждений, утрата привычного социального статуса, завышенные ожидания, отрицательные результаты сравнения собственных успехов с успехами других или с некоторым “нормативным” состоянием. “Взрыв” протестных форм поведения с большей вероятностью происходит в период перехода от экономического подъема к глубокой депрессии, когда люди начинают сравнивать свое новое положение с прежним.
Как показывает политическая практика, недовольство порождает протест прежде всего у тех, кто еще не потерял надежду “выбиться в люди”, у кого повторялись и подкреплялись попытки улучшить свое положение. Таким образом, протестное поведение более распространено среди людей, чье положение относительно улучшилось, нежели среди тех, у кого оно стабильно остается плохим. Активизация различных форм политического протеста возможна и в периоды экономического подъема, когда рост ожиданий может значительно обгонять экономические возможности удовлетворения потребностей.
Однако недовольство важная, но не единственная причина протестного поведения людей. Росту депривации и активизации протестных действий способствуют радикальные идеологии, лозунги и символические акции, недоверие к политическому режиму, утрата веры в традиционные способы выражения требований.
Распространенными формами политического протеста являются митинги, демонстрации, шествия, забастовки. При низкой степени институционализации подобные акции могут приводить к массовым беспорядкам, насилию, прямому столкновению с властями. Именно поэтому во многих демократических странах проведение массовых политических мероприятий регулируется специальными законами, которые предусматривают ряд необходимых мер (порядок уведомления властей о проводимых мероприятиях или получение организаторами предварительного разрешения властей на проведение митингов, демонстраций, шествий и т.п.).
К насильственным неконвенциональным типам политического поведения и участия относится терроризм. Понятие “терроризм” не следует путать с понятием “террористическая деятельность”, в содержание которого входит как террор, проводимый государством против народа или политических деятелей других государств, убийства политических конкурентов, так и собственно терроризм. Под терроризмом понимается оппозиционная деятельность экстремистских организаций или отдельных личностей, целью которых является систематическое или единичное применение насилия (или его угрозы) для запугивания правительства и населения. Характерной чертой, отличающей терроризм от уголовных преступлений, является проведение таких насильственных акций, которые способны ввергнуть общество в состояние шока, получить широкой резонанс, повлиять на ход политических событий и принятие решений.
Существуют различные виды политического терроризма.
По идеологическим ориентациям выделяют правый (неофашистский, правоавторитарный) и левый (революционный, анархистский, троцкистский и т.п.) терроризм.
По преследуемым террористами целям различают культуре-творческий (возбуждающий общественное сознание с помощью кровавых акций), рациональный (являющийся средством политического участия) и идеологический (воздействующий на всю политическую систему в целом и ее нормы) терроризм.
По исторической направленности терроризм может подразделяться на “анархо-идеологический”, стремящийся нарушить традиционную политическую систему, мир отцов, прервать историческую преемственность, и “национал-сепаратистский”, стремящийся, напротив, восстановить мир предков, былое величие и единство нации, независимость и суверенитет, отвоевать утраченные территории, отомстить за нанесенные травмы и обиды.
В отдельный вид выделяется религиозный терроризм, ведущий войну против “неверных”. Среди организаций такого типа наибольшее распространение получили группы исламско-фундаменталист-ского толка.
К методам терроризма относятся: убийства политических деятелей, похищения, угрозы и шантаж, взрывы в общественных местах, захват зданий и организаций, захват заложников, провоцирование вооруженных столкновений и т.п. Для членов террористических организаций характерно стремление оправдать свои действия высшими целями, невозможностью иначе повлиять на ситуацию. Однако мотивы включенности террористических организаций чаще всего бывают абсолютно иные.
Ученые утверждают, что ядро террористических организаций составляют лица в возрасте от 20 до 30 лет. Среди них немало студентов (в большинстве своем гуманитарных специальностей). Лица старше 30 лет либо возглавляют эти организации, либо являются “экспертами”, их консультирующими.
Было бы неправомерно объяснять политический терроризм исключительно психопатологическими чертами его агентов. Обследования задержанных террористов показывают, что лиц с психопатологическими отклонениями среди них немного. Для террористов характерны такие черты личности, как завышенные притязания, не-адаптированность к реальности, неудачи в освоении социальных ролей, обвинение других в собственных неудачах, эмоциональная неразвитость, повышенная степень агрессивности, склонность к стрессам, фанатизм. Участие в террористических организациях -это своего рода способ компенсации низкой личностной самооценки (за счет чувства господства над другими), способ преодоления чувства одиночества, формирование ощущения сопричастности, коллективного единства. По существу, член террористической организации это радикализированный маргинал, отвергший общепринятые нормы культуры, создающий и осваивающий нормы контркультуры, контркультуры насилия.
Рост терроризма прямо не связан с социально-экономической ситуацией в обществе. Безусловно, кризис и спад производства влияют на распространение террористического поведения, однако “всплеск” террористических акций можно наблюдать и в экономически благополучных странах. Распространению терроризма способствует эмоционально-интеллектуальный настрой общества. Так, романтическое восприятие терроризма как борьбы за правду, справедливость, как своего рода “политического робингудства” служит террористам моральной поддержкой и способствует распространению чудовищных преступлений. Резкое же неприятие терроризма как исключительно асоциального явления • одно из слагаемых успеха в борьбе с ним.
Выстрел в петербургского градоначальника Ф. Трепова, произведенный январским утром 1878 г. В. Засулич, ознаменовал зарождение в российском государстве политического терроризма.
Однако какими бы целями ни оправдывался политический терроризм, он был и остается одним из тяжелейших политических преступлений. Поэтому проблема борьбы с терроризмом международным сообществом признается одной из приоритетных.
Политическому участию противостоит такой тип политического поведения как абсентеизм. Под абсентеизмом понимается уклонение от участия в политической жизни (в голосовании, избирательных кампаниях, акциях протеста, деятельности партий, групп интересов и т.п.), утрата интереса к политике и политическим нормам, т.е. политическая апатия. Абсентеистский тип поведения существует в любом обществе, однако его рост, равно как и рост доли апатичных людей, свидетельствует о серьезном кризисе легитимности политической системы, ее норм и ценностей.
К причинам, обусловливающим абсентеизм, относятся: доминирование у личности норм субкультуры при почти полном вытеснении общепринятых норм культуры. В результате личность воспринимает мир, находящийся за рамками “своей” субкультуры как чуждый и/или иллюзорный. Высокая степень удовлетворения личных интересов также может вести к утрате интереса к политике. С точки зрения некоторых политологов, способность личности самостоятельно справляться со своими проблемами, частным образом отстаивать свои интересы может порождать ощущение ненужности политики и, наоборот, угроза собственным интересам со стороны более могущественных групп порождает стремление обратиться к политике как средству отстаивания и защиты своих интересов. Политическая апатия может проистекать из чувства собственной беспомощности перед лицом сложных проблем, недоверия к политическим институтам, ощущения невозможности хоть как-то повлиять на процесс выработки и принятия решений. Абсентеизм может быть обусловлен распадом групповых норм, утратой личностью чувства принадлежности к какой-либо социальной группе, а следовательно, целей и ценностей социальной жизни, отсутствием представлений о связи политики с частной жизнью. Абсентеизм в большей степени наблюдается у молодежи, представителей различных субкультур, лиц с низким уровнем образования.
В современной России доля политически апатичных людей в составе населения достаточно велика. Это обусловлено кризисом массового сознания, конфликтом ценностей, отчуждением большинства населения от власти и недоверием к ней, политико-правовым нигилизмом и сохранением устойчивой веры в “чудесное” пришествие великого харизматического лидера. Абсентеизм определенной части российского общества в значительной мере результат крушения мифа о скорейшем вхождении в круг высокоразвитых стран и ожиданий “экономического чуда”.
Роль абсентеизма в современном российском обществе неоднозначна. С одной стороны, именно абсентеизм является чуть ли не единственным стабилизирующим фактором в обществе, в котором отсутствуют эффективные механизмы мирного разрешения социальных и политических конфликтов. С другой - существует опасность, что при определенных условиях возможен резкий переход от абсентеизма к радикальным формам политического поведения.
Именно поэтому в России актуальной остается проблема приобщения большей части населения к политике через институализирован-ные формы участия.
2. Теории политического участия
В политологии выделяются следующие теории политического участия.
1. Теория рационального выбора. Основное положение данной теории сводится к утверждению, согласно которому главным субъектом политического участия является свободный индивид, стремящийся к максимальной реализации своих интересов и эффективно действующий во имя достижения собственных целей. При этом под интересом индивида понимается стремление обеспечить личное благополучие. Отсюда следует, что участие индивида в политике возможно при том условии, что возможные доходы от участия будут превышать издержки. Этот принцип получил название “максимизации выгоды”. Основываясь на нем, американский политолог Э.Даунс предложил формулу рационального политического участия:
R = рВ - С-f Д
где У? - чистая прибыль от участия в выборах;
р - вероятность того, что голос именно данного избирателя
будет решающим;
В - политическая выгода от участия в выборах; С - возможные затраты; D - непосредственная выгода от участия в голосовании.
Критиками теории рационального выбора было замечено, что преследуя цели сиюминутной выгоды, индивиды могут не считаться с возможными нежелательными, но отдаленными по времени результатами, проявляя таким образом свою “близорукость”.
Некоторыми учеными было высказано предложение заменить принцип “максимизации выгоды” принципом “максимизации раскаяния”. Последний означает, что индивид участвует в политике Дабы избежать тех или иных опасных последствий.
2. Мотивационные теории политического участия. К наиболее общим мотивам политического участия относят идеологический, нормативный и ролевой.
Доминирование идеологического мотива означает, что личность участвует в политической жизни, разделяя и поддерживая официальную идеологию общества. Такой мотив обеспечивает идентификацию личных политических ценностей с политическими ценностями государства. Последние фактически входят в структуру личности. Однако расхождение личных и политических установок может вызвать резко негативное и даже враждебное отношение к государству и политической системе.
Нормативный мотив регулирует политическое поведение человека правилами, диктуемыми политической системой, без их соотнесения с личностными ценностями и установками. Поведение индивида основывается на признании силы власти, выработанном в процессе политической социализации. Подчинение политической системе рассматривается как исключительно правильная и ценная ориентация.
Ролевые мотивы связаны с социальной ролью индивида в существующей политической системе. Поведение человека с доминирующим ролевым мотивом напрямую связано с его социальным положением и собственной самооценкой. Чем ниже социальное положение личности, тем более вероятным становится ее радикальный настрой против существующей власти.
Значительный вклад в исследование мотивов вовлеченности индивида в политику внесли приверженцы “гуманистической” психологии. Согласно концепции ее основоположника А. Маслоу, существует пять основных мотивов личности: физиологические, потребность в безопасности, потребность в любви, потребность в самоутверждении, потребность в самоактуализации. Данные потребности образуютустойчивую иерархию, в которой физиологические потребности считаются низшими, а потребности в самоутверждении и самоактуализации - высшими. По мере удовлетворения низших потребностей, действия человека начинают определять высшие потребности. Очевидно, что данный подход может быть с успехом применен для исследования политической деятельности. При этом физиологические потребности могут трансформироваться в потребность повышения жизненного уровня; потребность в безопасности - в стремление к социальному миру, к порядку и законности; потребность в любви - в потребность социальной идентичности (чувства принадлежности к определенной социальной группе, партии, движению и т.п.); потребность в самоутверждении - "в потребность повышения социального статуса и престижа; потребность в самоактуализации - в потребность выразить и реализовать свои интересы и убеждения в политической сфере
КЛАССИФИКАЦИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЯВЛЕНИЯ*
1. Потребность в сохранении жизни
Потребность в продолжении рода
Потребность в сотрудничестве
Потребность в ориентации
2. Безопасность, защита от боли, страха, гнева
Любовь, нежность, признание, голод, жажда
Самоактуализация, самоуважение, достижение самоидентификации
Понимание, осмысление, знание. Идентификация
3. Длительное существование, жизнеспособность, готовность идти на жертвы во имя выживания и самосохранения нации
Энергия, упорство, изобретательность, восстановление численности населения после катастрофических потерь
Расовое, этническое разнообразие. Юридическое и фактическое равенство наций
Способность изменять режим, подходящий для защиты независимости и най.иональ-ных ценностей
* Юрьев А.И. Введение в политическую психологию. СПб., 1992. С. 187.
Примечание: “горизонтальная” классификация потребностей; - перегруппировка признаков “вертикальной” классификации потребностей по А. Маслоу; - средства удовлетворения потребностей (перечень П. Сорокина).
В обществе, в котором не удовлетворяются самые первичные потребности индивидов, политическое поведение и участие определяется отнюдь не стремлением воплотить свои ценности и интересы, достичь каких-либо гуманных целей, а неудовлетворенными социально-экономическими потребностями и потребностью в социальной и правовой защищенности. Так, например, в России социологи фиксируют наибольшую озабоченность населения низким Уровнем жизни и проблемами безопасности. Соответственно, и включение в политику большинства российских граждан происходит под лозунгами повышения жизненного уровня, социальной защиты, борьбы с преступностью, которые отражают неудовлетворенность двух низших потребностей.
В современной политологии широко распространены объяснения изменений политического поведения в западном обществе на основе концепции Р. Инглхарта. Согласно ее положениям, в стабильном, экономически развитом обществе, в котором удовлетворены основные материальные потребности людей, происходит трансформация системы требований и притязаний. На передний план выходят потребности в улучшении качества жизни, экологии, большей включенности личности в процесс принятия решений на местном уровне, преодолении бюрократизма и безличности власти, гармонизации социальных отношений и т.п. Объяснение феномена новых массовых движений - молодежных, “неформальных”, экологических, пацифистских и т.п. - строится, исходя из концепции формирования новых постматериальных потребностей постиндустриального общества.
3. Теории социальных факторов политического участия. В рамках этих теорий исследуются взаимосвязь и влияние на политическое участие таких факторов, как институализация, уровень социально-экономического равенства и возможности социальной мобильности, стабильность и др. Так, С. Липсет и Д. Лернер предложили две модели взаимосвязи политического участия с другими факторами - либеральную и популистскую. Первая модель действует главным образом в странах либеральной демократии (схема 23), вторая • описывает политические процессы и участие в развивающихся странах (схема 24).
Согласно либеральной модели, динамичное социально-экономическое развитие обусловливает сглаживание социального неравенства, а следовательно, обеспечивает укрепление политической стабильности. Оба фактора оказывают влияние на демократический характер политического участия (направленность на укрепление, развитие демократической политической системы; институциализа-ция политической деятельности и т.п.).
При построении популистской модели исходят преимущественно из форм прямого (неинституциализированного) участия, направленного на перераспределение имущественных благ и собственности. Усиление подобного участия препятствует экономической модернизации, ухудшает социальные условия экономического развития, ведет к подрыву политической стабильности. Нерешенные проблемы накапливаются, увеличивая количество требований (и требующих), предъявляемых политической системе, а значит возрастает и политическое участие. Круг замыкается. В результате политическое участие не ведет к укреплению политической системы, Удовлетворению интересов различных социальных групп, а лишь Дестабилизирует общество и политическую систему, препятствуя социальной и экономической модернизации. Популистская модель тесно связана с такими явлениями, как кризис участия в модернизирующихся обществах.
Шаран П. Сравнительная политология. М., 1992. Ч. II. С. 180. Там же.
Взаимосвязь политического участия и нестабильности в развивающихся странах была проанализирована С.Хантингтоном в книге “Политический порядок в меняющихся обществах
По мнению Хантингтона, обеспечение стабильности в условиях модернизирующегося авторитаризма требует ограничения роли политического участия масс, в противном случае надежность институтов будет подорвана. Парадокс же заключается в том, что неудовлетворенность (фрустрация) масс своим положением, дефицит существующей в обществе вертикальной и горизонтальной мобильности неизбежно увеличивают массовые запросы на участие в политическом процессе. В свою очередь, уровень социальной фрустрации повышается в связи с ростом социальной мобилизации и усугублением экономической ситуации. “Взятые в целом, урбанизация, растущая грамотность, образование и влияние СМИ, являющиеся детерминантами социальной мобилизации, дают толчок росту стремлений и массовых ожиданий, которые не будучи своевременно удовлетворенными, оформляют индивидуальные и групповые претензии политически. В отсутствии сильных и достаточно адаптивных политических институтов такой взлет участия означает нестабильность и насилие” (Huntington S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven, 1968. P.47).
Таким образом, условиями политического участия, не подрывающего стабильность политической системы, являются: высокая степень институционализации, которая позволяет ввести политическую активность в рамки норм, процедур и законов; низкая степень социальной фрустрации масс; интенсивная вертикальная и горизонтальная мобильность; уменьшение мобильности и активизация экономического развития.
3. Электоральное поведение в России
Особенности политического поведения в России обусловлены, как минимум, двумя факторами. Во-первых, отсутствием богатого опыта политического участия и влияния социальных групп на процесс выработки и принятия политических решений/ Во-вторых, процессом модернизации и его влиянием на все общество. Отсутствие сложившейся стратификации, устоявшихся моделей политического участия, кризис идентичности (весьма характерные для переходных обществ) определяют выбор форм политического поведения. Для значительной части российского общества наиболее приемлемой формой является абсентеизм. Другая же часть активно приобщается к политике через участие в голосовании, демонстрациях, забастовках, голодовках, пикетах, подписании петиций и т.п.
Исследования российских социологов показали зависимость выбора протестных форм от возраста людей. Так, большую склонность к участию в митингах демонстрируют люди старше 50 лет, а к участию в забастовках в большей степени склонны те, чей возраст не превышает 30 лет. Среди мужчин • представителей последней возрастной категории обнаруживается более ярко выраженная предрасположенность к проявлению радикализма и насилия.
Однако формы политического поведения, связанные с насилием, не получили распространения в современной России. Политический терроризм и другие виды политических преступлений носят эпизодический характер и отвергаются обществом как неприемлемые типы политического участия. Массовые акции протеста преследуют в основном экономические цели. Электоральная форма политического участия остается для большей части населения едва ли не единственным способом включения в политику.
В советский период избирательные кампании проводились периодично, но как “выборы без выбора”. Отличительной чертой выборов в Государственную Думу 1993, 1995 и 1999 гг., президентских выборов 1996 и 2000 гг., а также выборов в местные органы власти стала состязательность. После десятилетий “единодушного” голосования за единого кандидата избиратели получили настоящую возможность выбора.
Электоральное участие 90-х гг. перестало носить сугубо мобилизационный характер. Избирательное право утверждает возможность каждого гражданина самостоятельно решать - участвовать или не участвовать в голосовании.
На выбор российских избирателей (как показывают итоги выборов в Государственную Думу в 1993 , 1995 и 1999 гг. и выборов в субъектах Федерации) основное влияние оказывают следующие мотивы: условно рациональный (оценка собственных условий существования и их перспектив, сравнение с прежними условиями существования, с условиями существования других социальных групп и т.д.), эмоциональный (степень недовольства прошлым и настоящим; вера в тех или иных лидеров, обладающих харизматическими и псевдохаризматическими качествами, и т.д.), традиционалистский (специфика первичной и вторичной социализации; особенности жизненного опыта; естественный консерватизм и т.д.). Не только поведение избирателей, но и их политические ориентации можно подразделить на некие типы. Так, анализ электората КПРФ, “Яблока” и “Отечества Вся Россия” накануне выборов в Государственную Думу в 1999 г. позволил выявить следующую типологию.
“Ригидных законников” отличает неудовлетворенность уровнем законопослушания в стране; поддержка идеи жесткого порядка; твердая уверенность в том, что только соблюдение закона должно обеспечивать руководителю государства успех в деле наведения порядка в стране; в экономической сфере представители данного типа выступают за равенство возможностей и равенство в материальном плане; они убеждены, что государство должно нести на себе все бремя содержания слоев населения, пострадавших от реформ.
Отличительными особенностями “авторитарных сторонников рынка” и близких к ним “уравнителей-изоляционистов” и “советских патриотов” являются: твердая вера в идею равенства возможностей и материального равенства; отсутствие веры в рынок; высокий уровень автаркии (считают, что страна должна полагаться только на собственные силы и что продукты, произведенные ею, отличает более высокое качество, чем закупаемые за рубежом).
“Либеральный патриот” сочетает в себе активный патриотизм и веру в рыночный путь для России; представители данного типа от-
стаивают идею равенства возможностей, открытость любых точек зрения.
“Отчужденный либерал” испытывает отчуждение от политики, выступает за равенство возможностей и свободный рынок, не поддерживает идею строжайшей дисциплины, отвергает,тоталитарное прошлое своей страны.
Избирательные кампании (в особенности выборы в Государственную Думу) выявили в поведении избирателей ряд характерных черт.
1. Отсутствие у значительной части избирателей устойчивойпартийной идентификации. Это означает, что данные избиратели неимеют представлений о том, какая партия выражает их интересы.По разным подсчетам их количество в 1999 г. составляло до 50 млнчеловек. Поэтому партийные предпочтения в России остаются неустойчивыми, а выбор между кандидатами и партиями зачастую ситуативен (т.е. зависит от сиюминутных факторов: настроения, выплаты зарплаты или ее задержки накануне голосования, влиянияокружающих - членов семьи, друзей, коллег и т.п.).
2. Электоральная активность зависит от таких факторов какдоход, социальный статус, пол, возраст. К примеру, доля определившихся со своими электоральными намерениями (голосовать -не голосовать) среди мужчин больше, чем среди женщин. Электоральная активность возрастает по мере увеличения доходов, образовательного уровня и возраста. Установлено, что лица с высшимобразованием гораздо активнее участвуют в выборах, чем лица сначальным или средним образованием. Устойчивый интерес к выборам проявляют предприниматели и руководители всех уровней.Доля политически активных растет с изменением возрастных показателей. В возрастной группе до 29 лет к политически активным относится 45% избирателей, в возрастной группе от 30 до 49 лет -50%, а среди тех, кто старше 50 лет, соответственно 56%. Пенсионеры значительно активнее молодежи принимают участие в выборах.
3. Среди избирателей довольно высок удельный вес абсентеистов. Среди них довольно много молодежи, безработных, лиц с низким уровнем доходов. Причинами абсентеизма являются недоверие< партиям, кандидатам и политике в целом; низкий авторитет представительных органов власти; отсутствие электоральной культуры;
убежденность в том, что выборы не повлияют на изменение ситуации; сомнения в правильности подсчета голосов и подведения итогов голосования.
4. Результаты выборов выявили постепенное (пока еще малозаметное) структурирование групповых интересов. По данным социологических исследований, существует определенная связь между оценкой своего положения и политическими предпочтениями избирателей.
Выводы
1. Под политическим поведением понимается совокупность реакций социальных субъектов на деятельность политической системы. Политическое поведение проявляется в форме политическогоучастия и абсентеизма. Основными типами политического участиявыступают: ортодоксальное (законное и обеспечивающее стабильность политической системы), неортодоксальное (несанкционированное и направленное против политической системы) и политические преступления (деятельность с использованием нелегитимногонасилия). В зависимости от типа политической системы в ней преобладает автономное или мобилизационное участие.
2. Политическое участие обусловлено множеством факторов:интересами, степенью социально-экономического равенства, ин-ституционализацией, мотивами участников политической деятельности. Важнейшим видом политического участия является электоральное. Предпочтения избирателей определяются особенностямипервичной политической социализации, идентификацией с определенными политическими субъектами, конфессиональной принадлежностью, социальным статусом, полом, возрастом.
3. Своеобразной формой политического поведения является политический протест. Его формами являются: митинги, забастовки,петиции, пикеты, демонстрации, политический терроризм.
4. В противоположность политическому участию, абсентеизмозначает полную утрату интереса к деятельности политической системы, политическим нормам и, соответственно, полное устранениеот участия в политической жизни. К причинам, обусловливающим
абсентеизм, относятся ресоциализация, утрата доверия к традиционным политическим институтам, нормам и ценностям, крайне высокой или крайне низкой степенью удовлетворенности личных интересов.
Основные понятия: политическое поведение, политическое участие, электоральное поведение, политический протест, политический терроризм, абсентеизм.
Глава 14. СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИДЕОЛОГИИ
Политическое сознание: уровни, функции, формы
Субъективная сторона политической жизни находит свое отражение в политическом сознании. Роль политического сознания в жизнедеятельности общества трудно переоценить. Ведь оно не есть лишь пассивное отражение политического бытия. Политическое сознание способно опережать практику, прогнозировать развитие общественно-политических процессов. Следовательно, оно способно оказывать значительное воздействие на политическую жизнь, на динамику политической культуры общества. Кроме того, от уровня политического сознания во многом зависит политическое поведение, характер политической деятельности как отдельных людей, так и их общественно-политических объединений.
Политическое сознание - это осознание сферы политики социальными субъектами (индивидами, группами, общностями и др.).
Политическое сознание взаимосвязано и взаимодействует с другими формами общественного сознания: экономическими воззрениями, правовыми теориями и нормами, философскими учениями, нравственными концепциями, эстетическими ценностями, художественными взглядами.
В современной научной литературе политическое сознание относится к числу наиболее общих понятий, характеризующих субъективную сторону политики. Оно представляет собой совокупность рациональных, ценностных, нормативных, с одной стороны, и подсознательных, иррациональных, аффективных элементов, - с другой. На их основе формируются политические ориентации и поведение, отношение индивидов и групп к государственным институтам и власти, участию в управлении и т.д.
Данное понятие связано, таким образом, как с индивидуальными, так и групповыми процессами познания и ценностными ориен-тациями в политической сфере. Соответственно оно включает в себя все уровни восприятия, понимания и истолкования политических процессов - от первичных импульсов до сложных теоретических построений.
Исходным (базовым) пластом политического сознания являются психолого-политические состояния человека, формирующие предпосылки для его ориентации в мире политики, т.е. в окружающем его политическом пространстве, в котором он может играть активную или пассивную роль в зависимости от темперамента, воспитания и образования, убеждений, потребностей и ценностей.
Отсюда следует, что социально-политическое пространство, т.е. совокупность институтов гражданского и политического сообщества, а также сложившихся политических традиций, идеологий, многоуровневых структур знания, функционирующих в единстве с исторически обусловленной социально-психологической средой, играет по отношению к политическому сознанию роль детерминирующего фактора, обусловливающего стремление индивида адаптироваться к тем или иным групповым политическим интересам, составить конкретное представление о государстве, власти, определить свое отношение к ним. Тем самым приобретается опыт политического участия.
В зависимости от степени детерминации, характера взаимодействия индивидов в социально-политическом пространстве постепенно возникают и начинают активно влиять на общественную жизнь такие функции политического сознания, как когнитивная (потребность в познании человеком различных сторон мира политики); идеологическая (необходимость в сплочении политических партий, наций и государств, в сохранении завоеванных властных позиций); коммуникативная (обеспечение взаимодействия субъектов политики с институтами власти); прогностическая (способность индивидов и групп к формулированию целей, перспективной оценке направлений развития политических процессов); воспитательная (возможность влиять на политическое поведение в соответствии с определенными целями, идеалами).
Политическое сознание системное образование, имеющее различные уровни.
1. Государственный уровень, на котором осуществляются выработка и обоснование официальной политики. “Государственное” сознание регулирует политические отношения различными законопроектами, программами, конституцией и т.д. На данном уровне политического сознания наиболее последовательно защищаются существующие политические порядки и принципы управления.
2. Теоретический уровень представлен различного рода концепциями, идеями, воззрениями, имеющими политический характер. Осознание политики на теоретическом уровне позволяет:
а) ставить и решать важнейшие политические цели и задачи -как фундаментальные (стратегические), так и текущие (тактические);
б) определять средства и методы их достижения;
в) определять направления и пути организационно-политического обеспечения решения назревших проблем;
г) вырабатывать концептуальные подходы к социальному контролю за ходом выполнения политических решений и целевых программ;
д) корректировать политику с учетом данных практическогоопыта.
3. Эмпирический уровень базируется на непосредственнойпрактике, участии в политическом процессе различных социальныхобщностей. Данный уровень отражает политическую действительность в форме ощущений, иллюзий, переживаний, представлений.
4. Обыденный уровень тесно связан с эмпирическим уровнем,но в то же время в сравнении с ним имеет ряд отличий. Так, эмпирический уровень характеризует практический опыт субъекта.Обыденный же уровень характеризует совокупность возникающихнепосредственно из будничной жизни идей, взглядов общественного класса, социального слоя или группы людей. Обыденный уровень политического сознания отличается от эмпирического наличием идеологических и теоретических элементов. Данному уровнюприсущи ярко выраженные социально-психологические черты: настроения, чувства, эмоции. Это придает ему особую динамичность,способность чутко реагировать на изменения политической ситуации.
Политическое сознание выступает в различных формах.
Специализированное политическое сознание - это, как правило, идеологически однородное сознание. Главное в этой форме выработка, развитие и внедрение в сознание рядовых представителей общественного класса, социальной группы и т.д. определенных ориентации и установок. Носители специализиро-
ванного сознания - прежде всего политические партии и иные политические организации и объединения.
Массовое политическое сознание выражает опосредованно уровень и содержание потребностей общества. Оно отражает также характер знаний общества о политической действительности. Массовое политическое сознание весьма динамично. Оно испытывает на себе воздействие множества факторов: различные социальные потрясения, содержание конкретной исторической ситуации и многое другое.
С возникновением политики как важнейшего элемента цивилизации функции и роль политического сознания оценивались далеко не однозначно. С одной стороны, исторический опыт и логика требуют признать тот очевидный факт, что политическое сознание формируется как результат сложной эволюции политических институтов, на которую оказывают влияние предшествующие традиции общественного участия, характер социализации, формы образования и множество других факторов. С другой стороны, уже в древности с появлением первых философских школ возникает явление, которое К. Поппер назвал “историцистской идеологией”.
Суть этого явления заключается в претензиях философов и идеологов, прибегающих к историческим пророчествам, на открытие всеобщих законов истории и политики, в соответствии с которыми должно развиваться общество. Отсюда возникло убеждение в том, что системы политической философии оказывают решающее воздействие на политическое сознание, определяя характер политического поведения и участия.
Такого рода модели политического сознания, которые можно отнести к разряду элитарных, преувеличивают и абсолютизируют влияние философских идей на системы убеждений, нравы и институты. Сторонники этих моделей утверждают, что все значительные политические перевороты нового времени, например, американская и французская революции XVIII в. и революция в России 917 г., являются результатом внедрения в общественное сознание идей конституциализма, либерализма, социализма.
Влияние этих идей действительно было огромным, особенно в период, предшествующий упомянутым политическим переворотам. Вместе с тем имеется множество доказательств, подтверждающих, что различные варианты политической философии сами являлись одним из средств рационализации уже сложившихся политических традиций, систем убеждений и социальной практики. Например, формирование американских политических институтов в период, предшествовавший войне за независимость, образованию США и принятию конституции, происходило под влиянием английских традиций и правовых норм, а также общих христианских понятий о земной власти в сочетании с принципами “естественного права”. Все эти элементы развивались, сообразовываясь не столько с практическим опытом, сколько с той или иной философской системой. Идеи Локка, Монтескье, Руссо и Юма, хорошо известные авторам проекта конституции США, использовались не как отправные точки для создания чего-то нового, но, скорее, в качестве аргументов, подтверждавших правильность того, к чему американцы пришли эмпирическим путем.
Точно так же революция в России произошла не в результате внесения социалистами различных оттенков политического сознания в “пролетарскую массу”, как полагал Ленин а, вследствие острейшего кризиса, вызванного мировой войной. В ходе самой революции отчетливо проявились традиции, восходящие к крестьянским восстаниям и бунтам XVII-XVIII вв. Идеи Маркса были только “верхним пластом”, с помощью которого оформлялась официальная идеология автократического бюрократического режима, вовсе не соответствовавшего исходным принципам марксистского социализма.
И картины мира, разработанные философами, и уже сложившиеся политические институты и нормы, вступая во взаимодействие с подсознательными комплексами и когнитивными механизмами человеческой психики, создают в сознании политические образы, которые далеко не всегда совпадают с политическими реалиями. Адекватность индивидуального (и группового) политического сознания действительным отношениям, конечно зависит от типа личности, степени “открытости” самого сознания, способности объективно оценивать социальные процессы, создавать различные рациональные проекты и концептуальные модели политики или, наоборот, воспринимать политику сквозь призму дихотомии “свой чужой”, “друг - враг” и т.д.
2. Структура, функции и уровни политической идеологии
XX в. не случайно называют “веком идеологий”. Никогда прежде в истории преобразовательные идеи и теории не оказывали такого огромного влияния на общественное сознание в сфере политики, приучая воспринимать ее сквозь призму мыслительных стереотипов. Апогея эта тенденция достигла в тоталитарных диктатурах первой половины нашего столетия. Но следует иметь в виду, что тоталитаризм был порожден особенным идеологическим характером современной политики, который впервые проявился в период французской революции. Полтора столетия спустя человечество столкнулось с феноменом тоталитаризма, важнейшим отличительным признаком которого является такая степень идеологизации политики, когда сама идеология превращается в политическую религию по своему всеохватывающему проникновению и милленарист-скому обоснованию.
Политическая идеология как ориентированный на практическую реализацию комплекс идей, система взглядов на власть, государственное устройство и способы их регулирования может рассматриваться в качестве своеобразной формы интеграции политического сознания на уровне групповых, классовых, национальных и межнациональных интересов, т.е. формы специализированного, интегрированного сознания или в качестве “надстройки” над общественной психологией.
Резкое усиление идеологической конфронтации в период “холодной войны” между СССР и странами Запада в 40-80-е гг. вызвало вполне естественное стремление более глубоко понять особенности идеологии, выявить и сформулировать основные механизмы воздействия идеологических систем на общественное сознание.
Понятие “идеология” было введено в научный оборот в 1796 г. Французским философом и экономистом А. Деспотом де Траси в Докладе “Проект идеологии”. В этом докладе и в появившемся позднее четырехтомном исследовании “Элементы идеологии” де Траси стремился разработать методологию систематизации идей выдающихся мыслителей Нового времени - Бэкона, Локка, Кондильяка, Гельвеция и создать общую “теорию идей”, или науку об идеологии. Успех этой затеи был кратковременным. Пришедший к власти Наполеон назвал идеологию демагогией и болтовней, придав тем самым термину резко отрицательное значение пустой идейной спекуляции, не имеющей подсобой ничего конкретного.
С аналогичным предубеждением относился к идеологии К. Маркс, рассматривая в своих ранних работах это понятие в противоположном наполеоновскому (но столь же негативном) смысле, как обозначение различного рода идей, существующих не в пустом пространстве, а коренящихся в классовых интересах. Последователи Маркса (Ленин в том числе), хотя и признавали значение “социалистической идеологии” как фактора мобилизации массового пролетарского движения, сохраняли вместе с тем и отрицательный смысл самого понятия в его применении к “буржуазной идеологии”.
В XX в. эта изначальная двойственность всегда сохранялась. Например, гитлеровская пропагандистская машина, раскручивая в массовом сознании миф об исторической миссии “арийской расы”, противопоставляла этот миф капиталистической, демократической и большевистской идеологии и т.д.
Большое влияние на формирование различных подходов к идеологии в современной науке оказала концепция немецкого социолога К. Маннгейма, разработанная им в книге “Идеология и утопия” с близких к марксизму позиций. Идеология рассматривалась Маннгеймом как разновидность ложного, “апологетического” сознания, которое, будучи “трансцендентным” по природе, играет по отношению к действительности роль стабилизирующего, охранительного фактора. Напротив, утопия, по Маннгейму, является “трансцендентной ориентацией” сознания, переходящей в действие и стремящейся взорвать существующий в данный момент порядок вещей.
Такое противопоставление “консервативной идеологии” и “революционной утопии” оказалось в конечном итоге несостоятельным. В дальнейшем сам Маннгейм был вынужден говорить о невозможности в принципе заранее предвидеть - какую идею “следует рассматривать в качестве истинной (т.е. реализуемой также в будущем) утопии восстающих классов” и какую - “в качестве чистой идеологии господствующих (но также и восстающих) классов”.
Неимоверно разросшаяся в XX в. литература, посвященная идеологии, способствовала тому, что этим понятием стали называть различные системы философии, социальные^теории, учения, различные типы верований, социальных мифов, придав ему тем самым чрезвычайно неясный, запутанный смысл.
Разумный методологический подход к конституированию точного смысла и структуры идеологии как социального явления был в разное время предложен А. Грамши, Д. Беллом, К. Фридрихом, Р. Лейном, Д. Сартори, А. Зиновьевым и др. Для правильного определения необходимо прежде всего установить, что не является идеологией, постепенно приводя саму концепцию в соответствие с элементарными, прошедшими эмпирическую проверку утверждениями. Например, термин “идеология” не может заменить термина “идея”, поскольку его целесообразнее использовать для обозначения “превращения идей в рычаги социального действия” (Д. Белл).
Точно также идеология не может отождествляться с философией, отражая, скорее, процесс популяризации философских концепций или “философских вульгаризации, подводящих массы к конкретному действию, к преобразованию действительности” (А. Грамши). Идеологии отличаются от различных идей, теорий и философских систем тем, что они всегда ориентированы на действие, на соединение с практикой, тяготея таким образом к сфере политики.
Нельзя, вместе с тем, утверждать, как это делают некоторые ученые, что идеология и политика вообще неразделимы. Такое представление, сложившееся в XX в. под влиянием ожесточенной идеологической конфронтации различных социальных систем, ставит под сомнение возможность существования вполне прагматической, идеологически не ангажированной политики. Например, М. Дюверже в своем классическом исследовании “Политические партии” (1951), характеризуя природу партийной борьбы и партийных конфликтов, выделяет три различных типа: конфликт, без принципов, конфликт по второстепенным принципам и конфликт вокруг основополагающих принципов. Первый тип конфликтов характерен для политики в США. Две основные политические партии республиканская и демократическая - представляют собой команды соперников, борющихся за места в кон-Фессе и президентский пост. Политическая борьба никогда не приобретает фанатического характера, не порождает глубоких расколов в стране. “Провинциализм” американской политики является, прежде всего, следствием отсутствия у соперничающих партий каких-либо доктринальных принципов. Поэтому на выборах в конгресс преобладают местные интересы. На президентских выборах на передний план выступают фигуры и личные качества самих претендентов на этот пост.
Великобритания и страны Северной Европы относятся ко второй категории. Различия между консервативной и лейбористской партиями в Англии, отражая социальные неравенство и конфликты, имеют доктринальный характер, связанный со способом производства и характером распределения общественного богатства. Тем не менее, партии постоянно приходят к согласию в отношении основополагающих принципов существующего политического режима: они не ставят под сомнение демократическую систему, гражданские права и сам принцип многопартийности.
Напротив, в 50--70-е гг. политическая борьба в Италии и во Франции затрагивала основания государственного устройства и природу демократического политического режима. Коммунистические партии не разделяли ценностей политического плюрализма и свободы, рассматривая другие политические партии в качестве своих классовых противников. В свою очередь, партии, не разделявшие взглядов коммунистов, отвергали тоталитарный подход к государству и подавление политических свобод. Поэтому борьба между партийными группировками принимала крайне ожесточенный характер.
Разумеется, не существует социально-политических систем, в которых идеология и политика представлены в чистом виде, а политический процесс лишен каких-либо мировоззренческих оснований. В связи с этим вполне последовательным выглядит стремление современных ученых представить ясные критерии для различия понятия “идеология”, с одной стороны, и понятий “наука” и “мировоззрение” - с другой. “Если мы взглянем, - отмечает Л. фон Мизес в работе “Человеческое действие”, - на все теоремы и теории, руководящие поведением определенных индивидов и групп как на связный комплекс и попытаемся сорганизовать их, насколько это возможно, в систему, то есть во внятную структуру знания, мы можем говорить о ней как о мировоззрении. Мировоззрение как теория является интерпретацией всех вещей. Как руководство к действию, оно является мнением относительно наи-лучших средств для устранения по возможности любого неудобства. Мировоззрение, с одной стороны, представляет собой объяснение всех явлений, а с другой - оно является технологией... Религия, метафизика, философия стремятся обеспечить мировоззрение. Они интерпретируют мир и они дают людям совет как им действовать. Понятие “идеология” является более узким, чем мировоззрение. Говоря об идеологии, мы имеем в виду только человеческое действие и общественное сотрудничество и не обращаем внимание на проблемы метафизики, религиозные догмы, естественные науки и выводимые из них технологии. Идеология это целостность наших учений об индивидуальном поведении и социальных отношениях. И мировоззрение, и идеология выходят за пределы, которые навязывает чисто нейтральное и академическое исследование вещей такими, как они есть. Они являются учениями о высших целях, к которым человек, озабоченный земным, должен стремиться”.
Таким образом, наука и идеология имеют разные мировоззренческие и практические цели. Наука имеет целью достижение достоверных знаний о мире, идеология - формирование сознания людей и манипулирование их поведением путем воздействия на сознание (А. Зиновьев). В этом смысле цели идеологии и политического действия могут выступать как тождественные, поскольку они определяются эффективностью.
Разумеется, манипулятивная техника идеологического воздействия должна опираться на определенную интеллектуальную базу, систему теоретических построений, которые могут даже претендовать на определенный ценностный статус, включая в себя и научные истины. Тем не менее, главным отличием политической идеологии от сугубо научных построений и даже от ценностно окрашенных политических теорий (с которыми у нее имеется множество точек соприкосновения) является используемые ею языковые конструкции, :°стоящие из расплывчатых, нарочито туманных, как правило, не Дающихся научной проверке терминов типа “пролетарский ин-ернационалнзм”, “свободный рынок”, “народный дух”, “арийская раса” и т.п.
Данные социальной психологии свидетельствуют о том, что тенденциозность и расплывчатость идеологического языка является фактором усиления воздействия, отвечая свойственной массовым движениям потребности в стереотипных лозунгах, в облеченной в яркую словесную форму догматической символике.
В конечном итоге “различие ориентации (целей, установок, заданий) науки и идеологии имеет... противоположные результаты. Наука создает понимание реальности, а идеология принципиальное непонимание, лишь принимающее видимость понимания” (А. Зиновьев).
Современная политическая идеология является многоуровневой. Обычно выделяют три уровня функционирования идеологических систем: теоретико-концептуальный (элитарный), программно-политический (пропагандистски-просветительный) и актуализированный (житейский).
На первом уровне научные открытия синтезируются с идеологическими догмами, разрабатываются политические теории, обосновываются идейные принципы политических групп, партий и движений.
На втором уровне теории и идейные принципы трансформируются в программы и политические лозунги. Идеология становится политической пропагандой, проникает в школы и университеты, газеты и журналы, кинофильмы, телевизионные передачи и рекламу.
Третий уровень выявляет степень эффективности идеологической пропаганды, которая, проникая в общественное и индивидуальное сознание, выражается в различных формах политического участия. Именно на этом уровне развертывается идеологическое пространство (дискурс) с такими его элементами, как идеологические политические культуры, идеологическая агрегация (Г. Алмонд, Г. Пауэлл), идеологические требования, идеологическая цензура, идеологическая борьба, сопровождаемая разного рода побочными явлениями “идеологическими диверсиями” или “идеологическими инсинуациями” (И. Ильин) и т.п.
Идеологической политической культурой специалисты называют специфическую структуру индивидуальных и групповых ориеь таций, вырабатываемых в процессе перехода от традиционных оо ществ к секуляризированным общественным формам, в рамках которых политика постепенно становится результатом переговоров и рационально обоснованных проектов, не испытывая потребности в иррациональных стимулах. Идеологии выполняют на этой стадии функцию квазирелигиозных регуляторов социального поведения, создающих четко фиксированные образы политической жизни и предлагающих целый ряд альтернативных “поведенческих кодов”. XX в. дал множество образцов идеологических культур: от радикальных - коммунизма и нацизма - до вполне умеренных, например, культура клерикального типа в Италии, голлизм во Франции и др.
Постоянное взаимодействие трех уровней политической идеологии становится важнейшей составной частью “стиля агрегации интересов” (Алмонд и Пауэлл). Этим понятием обычно обозначают специфический характер, способ функционирования политической системы, определяющие внешние ее проявления в политических культурах.
Алмонд и Пауэлл выделяют три основных стиля агрегации интересов, строго соответствующих степени прогрессирующей секуляризации различных политических субкультур: прагматически-компромиссный, ориентированный на абсолютные ценности и традиционалистский.
Каждому стилю присущи собственные идеологические стереотипы, но только второй из них может быть с полным основанием отнесен к “идеологическому стилю”. Например, в политических системах Великобритании и США агрегация политических интересов при всем их многообразии осуществляется в рамках строго ограниченных (конституционно закрепленных) типов политического участия и действия. Идеологическая перспектива политической деятельности определяется весьма общими положениями, не препятствующими созданию “атмосферы рыночной площади”, на которой политические партии, законодатели и правительственные чиновники заключают выгодные для себя сделки.
Традиционалистский стиль политики ориентируется на прошлое с целью определения альтернатив для будущего. Главное место в артикуляции интересов больших социальных групп принадлежит немногочисленным (нередко замкнутым) элитам, опирающимся на освященные стариной представления о смысле существования, в которых религия играет определяющую роль.
Ориентированный на абсолютные ценности стиль политической жизни и сознания отвергает принцип компромисса, имеющий целью согласование многообразных интересов. Этот стиль может определяться системой жестких, рационально выверенных принципов, в соответствии с которыми правители устанавливают нормы политической жизни. То, что представляется им совершенным решением, закрепляется соответствующими предписаниями.
Такой тип агрегации интересов не может существовать вне определенной политической культуры с господствующей идеологией в качестве ядра. Эта идеология обычно рисует дихотомическую, контрастную картину мира, разделенного на “своих” и “чужих”, “друзей” и “врагов”. Врагами могут стать “бывшие”, “иностранные интервенты” (эпоха якобинской диктатуры), “капиталисты-эксплуататоры” и “империалисты”, “красно-коричневые”, “жидо-масоны” и т.п.
Коммунистическая и фашистская идеологии являются наиболее контрастным выражением политической системы, внутри которой правящая элита стремится к реализации своих целей, используя прямое насилие и подвергая систематической идеологической обработке основную массу населения. Такой режим ученые нередко называют идеократией.
Специфический тип идеократии проявился в тоталитарных государствах, когда обществу навязывается при помощи насилия и манипулирования сознанием система воспитания, основанная на официальной идеологии при строгом запрете любых других альтернативных идеологий. Идеократия в этом смысле является синонимом политического режима, при котором идеология выступает в качестве важнейшего средства легитимизации государственной власти.
Следует отметить также, что понятие “идеократия” иногда используется в более общем смысле для того, чтобы показать, какое значение приобрел идеологический стиль политики для формирования современных политических систем вообще и современной демократии, в частности (Д. Сартори). Действительно, только с эпохи европейского Ренессанса возникает тот особенный духовный климат, когда человеческие судьбы во многом начинают зависеть от искусственно созданных идей и, следовательно, от способности людей производить такие идеи, создавая символический мир, который, как показало время, обладает мощной способностью воздействовать на мир политических отношений.
В научной литературе до сих пор не прекращается дискуссия о том, является ли идеология исключительной характерной приметой Нового времени, т.е. рождающегося индустриального общества, массовых революционных движений, или же она имманентно присуща любой цивилизации, включая самые древние.
Как уже отмечалось выше, одним из важнейших признаков цивилизации является государство. С его возникновением мы связываем существование особых общественных групп (слоев, классов, страт), монополизирующих не только право на легитимное насилие, но и на производство идей, которым в древнейших цивилизациях обычно занимались “религиозные эксперты” - жрецы. Зародыши “официальной идеологии” отчетливо просматриваются в мифах, рисующих стереотипные для большинства древних обществ образы вечного космического порядка, порождением которого являются царская власть, справедливость, правосудие и закон. Возникнув в русле традиционных древних религий, эти идеи получили огромный преобразовательный импульс в I тыс. до н.э. (период “осевого времени”). В философских школах Индии, Китая и Греции создаются теории, призванные ответить на вопрос, как наилучшим образом устроить совместную жизнь людей и управлять ими.
Именно в этот период можно различить ростки тех представлений, из которых тысячелетия спустя будут возникать различные идеологические системы. Например, отвечая на вопрос, какое средство следует изобрести для того, чтобы обеспечить продолжительность идеального правления и внушить гражданам необходимость повиноваться, Платон в “Государстве”, в частности, утверждал: “Я попытаюсь внушить сперва самим правителям и воинам, а затем и остальным гражданам, что все то, в чем мы их воспитали, представилось им во сне как пережитое, а на самом-то деле они тогда находились под землей и вылепливались и взращивались в ее недрах... Хотя все члены государства - братья (так скажем мы им, продолжая этот миф), но бог, вылепивший вас, в тех из вас, кто способен править, примешал при рождении золота, и поэтому они наиболее Ценны, в помощников их - серебра, железа же и меди - в земледельцев и разных ремесленников. Все вы родственны, но большей частью рождаете себе подобных...” (Платон. Государство. 414d - 415b).
Придуманный Платоном миф, долженствующий навечно закрепить установленный философами-правителями порядок, сопоставим с современными идеологическими конструкциями первого уровня. Отличительной чертой древних и средневековых протоиде-ологчий является отсутствие возможностей воздействия на массовое сознание в силу того, что еще не существовало соответствующих материальных предпосылок, например разветвленного пропагандистского аппарата и т.д. Без этих предпосылок идеологии первого уровня обречены на вымирание или на прозябание в качестве так называемых “кабинетных теорий”.
Важнейшим историческим водоразделом являются грандиозные социальные сдвиги XVI • XVII вв., вызванные европейской Реформацией, революциями в Нидерландах и Англии и Тридцатилетней войной. Развернутая памфлетами Лютера и его сторонников пропаганда, взрастившая в Германии крестьянскую войну 1525 г., и “контрпропаганда” католиков уже напоминают идеологические баталии последующих веков. В этот период проявляется и важнейшая особенность европейских идеологических систем тенденция к универсализму. Эта особенность уходит корнями в универсальную христианскую традицию, распад которой в Новое время, собственно, и породил многочисленные прототипы современных идеологий.
Анализ универсалистских тенденций в сфере идеологии хорошо представлен в работах американского футуролога Э. Тоффлера, особенно в книге “Третья волна”. Характеризуя столкновение возникшей в XIX в. новой промышленной цивилизации с ценностями традиционного, основанного на аграрной экономике, общества, он подробно описывает происшедший во всех сферах жизни переворот, который затронул основополагающие представления о времени, пространстве, материи и причинности.
В духовной сфере каждой втянутой в процесс индустриализации европейской страны выделились два мощных идеологических течения, вступившие между собой в противоборство, - либерализм с его защитой индивидуализма и свободного предпринимательства и социализм, выдвигавший коллективистские ценности.
. Эта борьба идеологий, первоначально ограниченная промышленными странами, вскоре распространилась по всему земному шару. Революция 1917 г. в России, создавшая гигантскую пропагандистскую машину, придала борьбе социалистических и либеральных принципов новый импульс. После окончания Второй мировой войны мир оказался разделенным на две противоположные системы, возглавляемые СССР и США, расходовавшие в своем стремлении к экспансии и интеграции мирового рынка огромные средства на пропаганду своих целей в отсталых странах.
Столкновение просоветских режимов с западными либеральными демократиями напоминало своей ожесточенностью борьбу протестантов и католиков. Но при всех внешних различиях, сторонники марксизма и его противники были выразителями вполне однотипной суперидеологии индустриализма, в основе которой лежали три фундаментальные цели:
1) оба направления, решительно расходясь во взглядах на способы производства и распределения материальных ресурсов иблаг, рассматривали природу как объект безудержной эксплуатации;
2) обе идеологии в различных формах разделяли социал-дарвинистские теории, оправдывающие идею превосходства сильных,промышленно развитых наций над слаборазвитыми народами, которая лежала в основе политики гегемонизма и империализма;
3) и либералы, и социалисты в равной мере были ревностнымисторонниками утопической идеи неудержимого прогресса цивилизации, развивающейся от низшего, примитивного состояния общества к всеобщему расцвету.
Весьма характерно, что многие теоретики и пропагандисты либерального и социалистического направлений в 50-60-е гг. были склонны рассматривать приближение этого “завершенного состояния” цивилизации как “конец идеологии”.
Сам термин “конец идеологии” был впервые сформулирован Ф. Энгельсом, полагавшим, что идеология отомрет вместе с порождающими ее материальными интересами. В начале XX в. М. Вебер Указывал на упадок “тотальных идеологий” как на следствие постепенного разрыва европейского общественного сознания с ценностными ориентациями и его эволюции в направлении целевой или Функциональной” рациональности, основанной на непредвзятом поиске наиболее эффективных средств для достижения поставленных целей.
Концепция М. Вебера была систематически разработана К. Маннгеймом в уже упоминавшейся книге “Идеология и утопия” в которой “упадок идеологии” также связывался с преобладанием “функциональной рациональности”, свойственным бюрократическому индустриальному обществу.
Расцвет этой теории наступил после Второй мировой войны, вызвавшей в умах западной либеральной интеллигенции эйфоричес-кие, почти эсхатологические ожидания. Тема конца идеологии в этот период становится важнейшим элементом теорий “нового индустриального общества”, “конвергенции” и др.
Еще в 1944 г. П. Сорокин выдвинул в книге “Россия и Соединенные Штаты” прогноз, в соответствии с которым “американский капитализм и русский коммунизм в настоящее время являются не более чем призраками своего недавнего прошлого”, постепенно превращаясь в “общество интегрального типа”. Появившиеся в конце 50-х начале 60-х гг. концепции Р. Арона, Д. Белла, С.М. Липсета, К. Поппера и многих других ученых, которые предвещали наступление эпохи деидеологизации, основывались, прежде всего, на крахе идеологий нацизма и фашизма, стремительном распространении ревизионистских версий марксизма в Западной Европе.
Утверждая, что западным либеральным демократиям удалось решить наиболее фундаментальные проблемы промышленной революции со свойственным ей социальным неравенством и, в частности, включить организации рабочих в систему гражданского общества, заставить консерваторов принять принципы “государства благоденствия”, а социалистов отказаться от идеи всеобъемлющего государственного вмешательства, сторонники “конца идеологии”, в конечном счете, разработали теоретические основы нового варианта интегральной идеологии, которую А. Зиновьев называет “идеологией западнизма”. Последующие десятилетия показали, что возникший на основе этой новой идеологической конструкции пропагандистский аппарат оказался способным не только смягчить и абсорбировать внезапный взрыв левых экстремистских идеологии на Западе в 60--70-е гг., но и успешно бороться с пропагандистскими машинами, созданными в этот период в СССР и маоистском Китае.
Опыт второй половины XX в. вполне подтвердил уже неоднократно высказывавшуюся в научной литературе мысль о том, что развитие идеологий в различных цивилизациях подчиняется общим закономерностям: периоды формирования суперидеологий сменяются периодами их фрагментации, раскола на ряд сложных систем, внутри которых происходит напряженная борьба многочисленных идеологических течений, направлений, фракций и сект, продолжающаяся до наступления новой стадии кристаллизации, на которой образуются новые макроидеологические структуры. Так, на протяжении всего XIX и XX вв. становление основных политических идеологий - социализма, либерализма и консерватизма - сопровождалось многочисленными расколами внутри каждого из этих течений, конфликтами между различными партиями и политическими группировками, которые продолжались до тех пор, пока очередные мировые кризисы и войны не порождали тенденции к слиянию идеологических потоков, казавшихся прежде несоединимыми. Например, один из теоретиков “конца идеологии” С.М. Липсет, предвещая в работе “Революция и контрреволюция” (1963) наступление нового периода идеологической интеграции, в частности, отмечал: “Примирение фундаментальных принципов, идеологический консенсус западного общества в настоящее время постепенно приводит к взаимопроникновению позиций по вопросам, которые когда-то резко отделяли “левых” от “правых”. Это идеологическое соглашение, которое, возможно, лучше всего назвать “консервативным социализмом”, стало идеологией ведущих партий в развитых государствах Европы и Америки”.
Последующие стадии идеологического цикла студенческие выступления 60-х гг., экономический кризис 1974 г., похоронивший либеральные и социал-демократические теории “государства всеобщего благоденствия” и способствовавший подъему “консервативной волны” конца 70-х - начала 80-х гг., • показали, что подобные пророчества являются только моментом постоянного изменения мирового идеологического пространства (дискурса).
В настоящее время крах советского коммунизма, рост напряженности в Центральной и Восточной Европе и странах СНГ, неизбежный в период экономических и политических реформ, взрыв исламского фундаментализма, бросающего вызов “благополучному Западу”, стремительное развитие коммунистического Китая создают принципиально новую политическую и идеологическую ситуацию в мире. Анализ новых процессов должен осуществляться с постоянной опорой на предшествующий опыт эволюции идеологических процессов и циклов.
К числу политических идеологий макроуровня обычно относят идеологические образования, имеющие, на первый взгляд, неопределенные наименования и смысл, например, идеология капиталистическая, экстремистская, радикальная и т.п. По мнению многих ученых, современное восприятие идеологии в образе некоей универсальной идеи, основным опорным элементом которой является символ определенного общественного устройства, например, “капитализм”, “социализм”, “русская идея”, выглядит архаичным и неэффективным. Постмодернистская трактовка идеологии рисует картину распада большого порядка на множество фрагментов, символизирующих крушение монолитного образа в эпоху постиндустриальной цивилизации. Идеологические процессы на Западе демонстрируют появление многочисленных “малых идеологий” пацифистской, экологической, феминистской, идеологии “сексуальных меньшинств” и т.д.
Вместе с тем, сложившаяся в России после распада СССР политическая и экономическая ситуация, сопровождающаяся появлением огромной массы люмпенизированного населения, ростом при-ватизма (уход в частную жизнь) создает впечатление о наступившей эпохе “деидеологизации”.
В действительности, и в том, и в другом случае речь идет о своеобразном переходном периоде, за которым может последовать стремление к новым формам идейной консолидации (в первом случае) и к обретению новой национальной идентичности (во втором).
Вопрос о причинах идеологических ориентации и переориентации в политике, возникающих под влиянием множества факторов внешнего и внутреннего порядка, не может решаться в отрыве от проблемы “носителей идеологии”, которая, в свою очередь, неотделима от проблемы субъекта и объекта идеологии.
На теоретическом, доктринальном уровне идеологии разрабатываются “религиозными экспертами”, философами, учеными, далеко не всегда сознательно стремящимися навязывать свои идеи другим людям. По тем или иным причинам отдельные идеи или учения могут не дойти до массового сознания, оставить его равнодушным или враждебным. Идеология не может, з* исключением единичных случаев, целиком определять волю, сознание, настроения абсолютного большинства. Правильность этого наблюдения продемонстрировал уже крах одного из самых ранних экспериментов, проводимых революционерами-жирондистами и якобинцами.
В коммунистических странах, отмечает А. Зиновьев, где официальная идеология внедрялась в сознание, начиная со школьной скамьи, она все же “четко отличалась от прочих явлений культуры, не растворялась в них. Она была заметна, бросалась в глаза, вызывала раздражение и насмешки. Она вообще выглядела как нечто чужеродное и ненужное, хотя на самом деле ее организующая и воспитательная роль была огромна”.
В западных странах, напротив, многие люди вообще не знают что такое идеология, хотя и находятся под ее влиянием (то же можно сказать и о молодом поколении в современной России). Одиозная практика тоталитарных диктатур порождает резко отрицательное отношение к идеологии, ее стараются не замечать или игнорировать.
Такое отношение следует отличать от вполне идеологической по своей направленности установки на отрицание. Как отмечает, например, М. Паренти - один из наиболее проницательных исследователей американских средств массовой информации, большинство газет, журналов и телеведущих в США “действуют в рамках установленной идеологии, состоящей в том, что они не имеют никакой установленной идеологии, никаких расовых, половых или классовых предпочтений. Не приверженные никаким внушениям, они просто дают представления о вещах так, как они их видят”.
Сам факт отсутствия на Западе единой государственной идеологии, аналогичной марксизму-ленинизму или маоизму, никогда не препятствовал возникновению, развитию и совершенствованию огромного аппарата идеологической пропаганды, в котором заняты сотни тысяч специалистов, осуществляющих систематическую обработку идей и учений, их “ретрансляцию” через каналы СМИ. Эта новая социальная группа, выполняющая функцию, которую в древности выполняли жрецы, входит (преимущественно в “верхнем эшелоне”) в правящую элиту и поэтому кровно заинтересована в том, чтобы поддерживать и наращивать свое влияние.
После крушения коммунизма в России и странах Центральной и Восточной Европы роль идеологических экспертов взяла на себя “новая медиакратия” группы либеральной интеллигенции, “приватизировавшие” СМИ и пытавшиеся разрабатывать и пропагандировать либеральную реформаторскую идеологию. Экономический кризис и отсутствие средств на поддержание собственных изданий постепенно привели к подчинению этих групп крупным банковским, а иногда и криминальным структурам. Поскольку либеральная интеллигенция в этом регионе всегда сохраняла психологическую предрасположенность к авторитаризму и экстремистским формам мысли в соединении с конформизмом, вновь возникший пропагандистский аппарат стал очень напоминать старый, коммунистический назойливостью лозунгов и крайне низкой эффективностью своих методов. Основное различие между западной и новой российской официальной идеологией состоит на сегодняшний день в том, что в западноевропейских странах и в США идеология является одним из средств интеграции и самосохранения общества, в то время как в России она, будучи средством самосохранения правящей олигархической элиты, выполняет, скорее, деструктивную функцию, отрицательно воздействуя на массовое сознание своей бессодержательностью и полным несоответствием политическим и экономическим реалиям.
Для понимания особенностей функционирования идеологических систем в различных обществах большое значение имеет конкретный анализ взаимосвязи определенных видов идеологии с теми социальными слоями, в которых они получают наибольшее распространение. Изучение этой проблемы современной наукой постоянно приводит ученых к заключению, согласно которому эффективность идеологии определяется ее соответствием жизненному опыту всего населения или его отдельного слоя, сложившимся традициям, нравам, привычкам, долговременным интересам и непосредственным ожиданиям. Методология анализа, при помощи которой выявляются интересы социальных слоев в различных идеологических системах, а также степень эффективности их воздействия на политическое сознание была разработана на теоретическом и эмпирическом уровнях Г. Моска, В. Парето, М. Вебером, С.М. Липсетом, р. Лейном, Г. Алмондом, Дж. Скоттом и др.
Многообразие научных методик, применяемых в этой сфере, показывает, что выбор наиболее предпочтительной из них, равно как и использование различных определений и научных критериев выбора, нередко зависит от исторического и социального контекста, обусловливающего не только особенности идеологий, но и специфику позиций самих ученых. Например, наблюдения за современной российской политикой нередко заставляют предполагать, что концепция “нелогического действия” и “деривации” Парето является наиболее подходящей для ее анализа. Наличие в политических процессах посткоммунистической России огромного количества иррациональных и алогичных элементов делает привлекательной попытку объяснить эту нелогичность “врожденными психическими предиспозициями лидеров”, маскирующих свои истинные мотивы при помощи псевдоаргументов. Когда Парето писал о том, что любые общественные теории и идеологические системы призваны служить только оправданием действий с целью придания этим действиям логического характера, он основывал свои выводы не только на изучении итальянской политики эпохи Рисорджименто, но и европейской политики начала нашего века, оказавшейся прелюдией к мировой войне и господству тоталитарных диктатур.
Для современной науки характерно многообразие подходов, связанных с решением проблемы взаимодействия идеологий с “массовым субстратом”. Одни авторы склоняются к сближению (иногда к отождествлению) идеологии с политической культурой. Носителями идеологий объявляются социальные группы или нации, для которых характерен определенный тип культуры. Другие авторы считают идеологию атрибутом борьбы политических партий. Марксистский анализ отдает предпочтение социальным классам.
Распространенным является также рассмотрение идеологий сквозь призму дихотомии “демократия - авторитаризм”, наряду с использованием традиционных категорий - “левые”, “правые” и “Центр” как для характеристики идеологических ориентации в рамках определенной политической системы, так и для определения степени приверженности экстремистским или, наоборот, умеренным формам политического поведения и партиям.
Разумеется, стремление того или иного социального слоя поддерживать экстремистские или демократические партии и соответствующие идеологии нельзя предсказать с абсолютной точностью, даже если выводы основываются на данных социологических опросов/Так, изучение политических ориентации различных классов в западных странах осуществлялось на основе исходной предпосылки, согласно которой классы, стоящие на более низких ступенях социальной лестницы по уровню доходов и образованию, более склонны к авторитаризму и поддержке экстремистских движений по сравнению с более образованными и зажиточными слоями общества (от “среднего класса” и выше), которые традиционно занимают умеренно-демократические позиции.
Эту тенденцию, однако, нельзя абсолютизировать и считать в настоящее время непреложной даже для западных стран. Многие дополнительные факторы изменяют ее, причем, иногда до неузнаваемости. В XIX в. рабочие организации и партии были основной силой, которая боролась за политическую демократию, преодолевая ожесточенное сопротивление крупных предпринимателей, правых партий и традиционных консервативных сил. До 1914г. классическое разделение между левыми и правыми силами основывалось не только на различиях в доходах, социальном статусе и возможностях получить образование. Левые социалистические партии были основной опорой политической демократии, религиозной и гражданской свободы, мирной внешней политики. Правые партии, опиравшиеся на консервативно настроенное крестьянство, мелких ремесленников и, конечно, крупную буржуазию и землевладельцев, прибегали к экстремистским формам защиты своих привилегий, препятствуя введению всеобщего избирательного права и проводя империалистическую политику колониальных захватов.
Окончание Первой мировой войны, наступление экономических кризисов и рост фашистских движений в Западной и Восточной Европе привели к расколу рабочего движения, по крайней мере, на три направления - социал-демократическое, коммунистическое и фашистское, причем лидеры двух последних стали открыто использовать экстремистские методы политической борьбы. Возникли коммунистические и фашистские профсоюзы. Участие рабочих в движениях с явно выраженной националистической идеологией становится с 30-х гг. элементом повседневной жизни в Европе и Америке.
Но даже в этот период кризиса демократических ценностей и традиционной либеральной и социалистической идеологии различия между европейскими странами были весьма значительны. Например, авторитарные тенденции индивида могут быть приглушены приверженностью большинства партий конституционным принципам и процедурам. В Великобритании, в которой терпимость является характерной чертой политического поведения и сознания, низшие классы в абсолютном измерении являются менее “авторитарными”, чем образованные слои в странах, не имеющих прочных демократических традиций.
Французские, итальянские и немецкие рабочие-католики, среди которых были повсеместно распространены антикапиталистические настроения, постоянно голосовали за сравнительно консервативные христианские партии, поскольку их приверженность католицизму могла в определенных случаях перевешивать их классовые симпатии.
Члены радикальных левых профсоюзов поддерживали умеренные либеральные партии, выступавшие против фашизма. И, наоборот, в 30-е гг. избиратели, настроенные отнюдь не радикально, поддерживали коммунистов из-за их радикальных антифашистской программы и лозунгов и т.д.
Идеологические ориентации могут значительно отличаться друг от друга и внутри однородного социального слоя, представители которого имеют высокий уровень образования и профессиональной подготовки. Американские социологи К. Мейер и Л. Нигро, иссле-АУя в середине 70-х гг. идейные позиции нескольких групп чиновников федерального уровня, установили, что социальное происхождение обусловливает взгляды только пяти процентов выбранных Для анализа групп, в то время как занимаемые ими посты имеют в этом плане гораздо большее значение. Другой американский социолог Б. Меннис, сравнивая ориентации офицеров, служивших во внешнеполитическом ведомстве, со взглядами армейских офицеров, выполнявших аналогичную работу, установил, что для первой
группы характерны либеральные взгляды, а для второй - консервативные.
В современной России чиновники высшего ранга - выходцы из номенклатуры, всегда отличавшиеся догматизмом и консерватизмом взглядов, предпочитают ныне исповедовать официальную либеральную идеологию, способствуя возникновению нового идеологического феномена - консервативного номенклатурного либерализма.
После Второй мировой войны развитие стабильных демократий в Западной Европе и США позволило многим ученым делать вывод о возникновении новой “постполитической” фазы развития в этих регионах. Решающую роль в этом процессе сыграло полное включение рабочего класса в структуры западного гражданского и политического сообществ. Социалисты заняли более умеренные позиции по отношению к “капиталистическим ценностям”, консерваторы поддержали идею “государства всеобщего благосостояния”.
Этот периодически разрушаемый леворадикальными движениями (студенчество в Западной Европе, национальные меньшинства в США и др.) консенсус существовал до конца 70-х гг., когда нарастание кризисных процессов в экономике привело к переориентации консервативных партий и отказу от социалистических методов регулирования (“неоконсервативная волна”).
В этот же период антиколониальная борьба в Азии и Африке, обретение большинством государств этого региона независимости привели к устойчивой идентификации консерватизма с компрадорской ориентацией высших слоев, в то время как происходил процесс слияния (особенно под влиянием китайской революции) националистических леворадикальных идеологий с марксизмом в его ленинском и маоистском вариантах.
В структуре обозначенных выше политических и идеологических процессов Латинская Америка занимала промежуточное положение. Большинство латиноамериканских стран завоевало политическую независимость еще до развития промышленного переворота и распространения марксистского социализма. В условиях экономической отсталости в этих странах господствовал традиционалистский консерватизм, питаемый косностью и аполитичностью деревни. Левые идеологии развивались в городской среде, причем возникшие коммунистические и социалистические партии ориентировались на западноевропейские методы экономической и политической борьбы за права рабочих.
С конца 80-х гг. в странах Восточной Европы и России разрыв с коммунистическим прошлым происходил в рамках весьма своеобразного процесса, когда разрушение экономической базы социализма, сопровождаемое ростом всеобщей бедности, социальной необеспеченности и нестабильности, сделали крайне непрочной и новую демократическую политическую систему, которая, особенно в России, стала ширмой для “новых русских” и новой бюрократии, прикрывающих конвертацию власти в собственность и борьбу за раздел государственного имущества псевдолиберальными лозунгами.
3. Основные политические идеологии современности
Анализ сложившихся в обществе социально-политических сил и отражающих их интересы различных идейно-политических течений (противоречия между которыми зачастую носят устойчивый, принципиальный характер) позволяет говорить о существовании ведущих направлений и течений современной общественно-политической мысли. С XVII в. начинают формироваться “классические” идеологии - либерализм, консерватизм, марксизм. На эволюцию идеологий, появление их новых, частных разновидностей большое влияние оказывали и оказывают динамизм и незавершенность процессов социально-политической жизни, различные альтернативы развития, разнообразие интерпретаций тенденций, содержания общественных процессов.
Классический либерализм возник в XVII в. как идеология буржуазии, окончательно сформировался к середине XIX в. Опираясь на доктрину “правового государства” Дж. Локка и идею Милля, согласно которой человек лучше любого правительства знает, что ему нУжно, сторонники этой идеологии боролись за “негативную свободу”, т.е. свободу от социального контроля государства, от различных ограничений (например, они выступали за отмену сословных привилегий и наследственной власти) (схема 25).
Отметим, что понимание свободы в либерализме индивидуалистично: либералы в своих рассуждениях исходили не из общества, а из индивида, для них личность всегда выше какой бы то ни было группы или общности. Среди всех свобод для либералов на первом месте свобода экономическая, свобода предпринимательства. Не случайно, скажем, у одного из первых теоретиков либерализма француза Б. Констана звучала мысль о том,,что свобода избирать и 5ыть избранным должна быть предоставлена лишь тем, кто достаточно богат. В классическом виде экономические прстулаты либерализма были сформулированы А. Смитом, который выступал за “систему естественной свободы” в экономике, за полный простор частной инициативы.
Будучи сторонниками естественного права (все люди равны от рождения) либералы считали, что права каждого на жизнь, свободу, частную собственность стимулируют развитие производительных сил, политической демократии. Право рассматривается ими как инструмент, гарантирующий свободу выбора ценностей, форм деятельности. Эти идеи воплотились в принципе свободного рынка, конкуренции; в сфере политики - в идеях государства как “ночного сторожа”, идеях парламентаризма. Либералы обратили внимание на проблему отношений государства и человека, пределов вмешательства государства в частную жизнь. Государство должно выполнять необходимые функции по охране порядка и защищать от внешней угрозы права и свободы человека. Сторонники либерализма явно отдавали приоритет гражданскому обществу по отношению к государству.
Формирование идеологии современного либерализма происходило уже в конце XIX - начале XX вв. Одним из важнейших моментов в развитии этого направления стало создание в 1947 г. Либерального интернационала, основанного 19 партиями-учредителями, к которым позднее присоединились еще 13 партий, а также осколки либеральных групп из стран Центральной и Восточной Европы.
Фундаментальный вопрос либеральной теории состоит в следующем: в каком отношении находится принцип свободы, составляющей смысл общественной деятельности, к современному государству, регулирующему эту деятельность? Иными словами, каким способом следует вычитать принуждение по отношению к индивиду из его свободы? Многообразные течения внутри либерализма дают Различные ответы на этот вопрос.
Либерализм обычно разделяют по двум основным критериям: защите экономической и политической свободы и восходящему к европейской классической либеральной традиции начала XIX в. лозунгу: “минимум государства - максимум рынка”. Свобода обмена, собственность и экономическая эффективность неотделимы в либеральной теории от идеи общественного благосостояния.
Дискуссионный характер основных либеральных принципов (следствием которого являются постоянные расколы в либеральных организациях, полемика в многочисленных журналах и научной литературе) состоит в отсутствии четкой и логически непротиворечивой взаимосвязи между ними. Уже идеологи раннего либерализма (Д.С. Милль и др.) вынуждены были признавать, что: а) общественные пределы свободы личности устанавливаются не только государством, но и деятельностью самих индивидов и их организаций; б) государство и общественный сектор экономики могут стать средством реализации желаний индивидов и, следовательно, орудиями их свободы. Более того, рыночная система отнюдь не является идеальным средством обеспечения всеобщего благосостояния, но часто демонстрирует неэффективность, которая проявляется в инфляции, безработице, стеснительном налоговом законодательстве и т.д., требующих в конечном итоге государственного вмешательства.
На протяжении длительного времени либерализм не мог точно сформулировать свою позицию относительно роли и пределов публичного сектора в общественной жизни и постоянно колебался между концепциями “нулевого государства” (направление, именующее себя либертаристским) и “минимальным государством” классического образца, сводимого к полиции и армии.
Современная традиция либеральной идеологии также имеет различные точки отсчета. В определенном плане, либерализм продолжает обращаться к идеям, сформулированным А. Смитом в книге “Богатство народов”, которая всегда рассматривалась как апология свободы рынка против вмешательства государства во имя экономической эффективности. Сохраняют свое значение и аргументы Д. Локка, отрицавшего в своих двух трактатах о правлении абсолютистскую власть и обосновавшего приоритет собственности (и обмена) над политикой. Роль государства сводилась Локком до функции “стража благосостояния”. Гарантом этой роли является общественный договор.
“Контрактный либерализм” в конце XX в. изыскивает более обдирное место для государственных институтов и публичных служб, пополняя Локка критикой эффективности рыночного хозяйства, в том числе и на уровне экономической науки (разработка новой концепции государственного сектора экономики, регулирование безработицы, эффективная внешняя политика).
Идеологию современного либерализма можно рассматривать в свете различных вариантов классификаций. В иерархическом плане либерализм распадается на: а) академический, представленный трудами политических философов, теоретиков, экономистов; б) “вульгарный либерализм”, как совокупность “общих мест”, постоянно встречающихся в газетной и журнальной публицистике, памфлетах и многочисленных телепередачах.
По сферам применения либерализм различается на экономический, ориентированный на экономические модели общественного регулирования; политический, относящийся к сфере политической жизни, ориентированный на обсуждение политического плюрализма и демократии; нравственный, или моральный, выступающий за терпимость и свободу стилей жизни и поведения. Можно также говорить о социальном либерализме, подчеркивающем единство моральных вопросов с обсуждением проблемы гражданских прав.
Академический либерализм разделяется на два важнейших направления. Либертаристский либерализм отстаивает принцип “нулевого государства”. Основные теоретические основы этого направления были разработаны в книге Р. Нозика “Анархия, государство и утопия” (1974). Другим ведущим направлением является утилитаристский либерализм.
Оба направления содержат “критическое ядро”, включающее в себя три основных критерия: свобода, “минимальное государство”, счастье-благосостояние-эффективность. Системы, основанные на трех данных критериях, распадаются на множество линий аргументации. Например, для доконтрактного либерализма характерно предельное сближение понятий “свобода” и “минимальное государство”. Обычно не уточняется, до какого предела должно простираться ограничение общественного сектора.
Связь между либертаристским и утилитаристским направлениями обеспечивают экономические теории, в которых доказывается, что экономика, основанная на свободном обмене, удовлетворяет требованию, называемому “критерием Парето”. Это критерий эффективности, устанавливаемый путем ссылки на этический принцип счастья индивида (либеральные экономисты предпочитают называть это “предпочтениями” или “различными видами пользы”).
В соответствии с этим принципом, состояние общества удовлетворяет критерию Парето, если в любом другом возможном обществе человек оказывается менее состоятельным, считает себя менее счастливым и т.д. Для либертаристов такое качество жизни является непосредственным следствием свободы обмена.
С точки зрения либералов-утилитаристов свобода обмена и сама рыночная система нуждается в дополнительных средствах защиты. При таком подходе свобода рассматривается не как конечная цель, но лишь как средство для эффективного действия, следствием которого является благополучие материальное и душевное. Так, “минимальное государство” рекомендуется потому, что рыночная система является эффективной и т.д.
Утилитаристских взглядов придерживались такие ведущие западные экономисты, как М. Аллэ, Г. Хутаккер, Т. Коопманс и Ж- Дебро. Представители “монетаристского” направления, такие как М. Фридмен, активизировавшиеся в 60-80-е гг., в идеологическом плане являются более либертаристами, чем утилитаристами. Напротив, Д. Роулз • автор работы “Теория справедливости”, оказавшей большое воздействие на либеральную мысль второй половины XX в., придерживается, скорее, классических позиций в духе теории “минимального государства”, настаивая на том, чтобы распределение доходов и богатства было направлено на получение преимуществ всеми индивидами. Из этого требования, по Роулзу, вытекает не только принцип равного доступа всех граждан к государственным должностям, но и поддержание социального и экономического неравенства “к выгоде всех”.
На рубеже 70-80-х гг. основной вопрос, обсуждаемый либеральной теорией, - каким должен быть объем общественного сектора для сохранения свободы • вновь обрел практическую актуальность и был поставлен сторонниками “монетаризма” в самой острой форме в борьбе с двумя важнейшими факторами социально-экономической жизни западных стран. Первым из них стал экономический кризис 1974 г., положивший конец быстрому экономическому росту и видимости всеобщей занятости. Социал-демократическим правительствам, проводившим политику “макроэкономики” и “стабилизации” в соответствии с рекомендациями Д.М. Кейнса, не удалось с достаточной быстротой восстановить прежнее положение. На них обрушился град обвинений со стороны тех сил, которые защищали принцип более ограниченного государственного вмешательства (“монетаризм”) или полного отказа от всякого вмешательства (“новый классицизм”).
Консерватизм, подобно своему великому партнеру и противнику • либерализму • получил развитие в цивилизованной политической и культурной борьбе открытого, упорядоченного, конституционного общества. Он возник в конце XVIII в. как реакция на осмысление противоестественности сознательного преобразования социальных порядков (особенно после 1789 г. во Франции). Общепризнанным “пророком консерватизма” считается английский политический деятель, философ и публицист Э. Берк (1729--1797). В 1790 г. вышла в свет его книга “Размышления о революции во Франции”, в которой впервые были сформулированы основные принципы консерватизма. Выступая как противник идей европейского Просвещения и Французской революции, Берк доказывал, что общественная жизнь основывается на традициях, обычаях, моральных и материальных ценностях, унаследованных от предшествующих поколений и взаимосвязанных между собой. Стабильность, равновесие, постепенное обновление - вот принципы, которым должно следовать общество. Только в этом случае может быть обеспечена его будущность. Сам термин “консерватизм” впервые был употреблен французским писателем Р. Ша-тобрианом, который в 1818 г. стал издавать журнал “Консерватор”.
Консерватизм (лат. conserve - сохраняю) признает незыблемость естественным образом сложившихся вещей, приоритет преемственности над инновациями, иерархичность человеческого общества, привилегий слоев (вследствие естественного неравенства людей). Классический консерватизм расходится с либерализмом в отношении власти и собственности. Власть дана от бога, она свята, и государство не должно вмешиваться в отношения, которые освя-Шены моралью, оно должно способствовать усилению семьи, побуждать людей к самостоятельным объединениям на местном, региональном уровнях. Он провозглашал принципы управления: согласие властей и управляемых; подчинение управляемых законной власти; осуществление власти через представительство уполномоченных; постоянное участие граждан в местном управлении. Консерваторы считали, что в сознании людей надо культивировать частную собственность, гуманные традиции прошлого, идеи децентрализации власти. Важнейшим положением консерватизма было положение об изначальной и абсолютной несовместимости свободы и равенства людей (схема 26).
Консервативное мировоззрение представляет собой комплекс принципов, главные из которых - традиция, религиозность, авторитет, свобода и ответственность, естественное неравенство людей, скептицизм. Консерватор, в отличие от либерала, - носитель ин-тегративного сознания, для него интересы государства, нации, общности выше, чем интересы индивида или какой-то группы. По мнению английского ученого М. Оукшотта, “быть консерватором... означает предпочитать известное неизвестному, то, что испытано, тому, что не прошло проверку практикой, факт - выдумке, действительность - • тому, что возможно, ограниченное - безграничному, близкое - далекому, достаточное • изобилию, сегодняшнее веселье - утопическому блаженству”.
Кризисное развитие индустриальных держав в начале XX в., повлекшее рост иррационализма, расизма, антисемитизма и т.д., породило модификации консерватизма, проявило его склонность к радикализму, силовым способам разрешения конфликтов.
После Второй мировой войны консервативная идеология приобретает новые формы. Предпринимается попытка обосновать третий путь, отличный от либерализма и социализма, а именно: соединение старых ценностей доиндустриальной эпохи (семья, религия, мораль) с ценностями постиндустиральной эпохи (творческий труд, уникальность личности, ускоренное развитие нерыночной сферы культуры, образования). Рассматривается проблема участия в управлении предприятиями как средство преодоления отчуждения труда. Формируются различные разновидности консерватизма: технократические, традиционалистские, христианско-католические, реформистские, радикалистские, рейганизм в США, тэт-черизм в Великобритании и т.д. Эти направления отличаются по риторике, расходясь в основном по каким-либо аспектам. Неоконcерватизм проявляет большую склонность к либеральным ценностям, мягче относясь к государственному регулированию, участию населения в управлении, но и требуя укрепления законности, по-Рядка.
Само понятие “неоконсерватизм” было введено в научный оборот социалистическим теоретиком М. Харрингтоном. В США это идеологическое течение возникло как реакция на леворадикальное движение в университетских кампусах, вызвавшее негативную реакцию “среднего класса”. Ведущим теоретиком этого направления первоначально был И. Кристол, а в дальнейшем Р. Низбет, М. Новак, Н. Подгорец.
Антипатия к “новым левым”, резко отрицательное отношение к либерализму американского “истеблишмента” соединялось у неоконсерваторов с крайним антикоммунизмом. Введение советских войск в Афганистан в 1979 г. усилило позиции консервативных политиков, с подозрением встречавших как “социалистические” и “либеральные” любые государственные меры, направленные на государственное регулирование экономики.
Этике и философии либерализма и социализма неоконсерваторы противопоставляли принципы авторитета, гражданского порядка, социального контракта, выдвигая также на передний план корпоративные ценности семьи, региональных сообществ, местных общин и соседской взаимопомощи в противовес этатизму и крайнему индивидуализму. Победа на президентских выборах 1980 г. Р. Рейгана, считавшегося убежденным консерватором, а также приход к власти в Великобритании консервативного кабинета во главе с М. Тэтчер превратили неоконсерватизм в явление мирового масштаба, оказывавшего влияние на экономику, внешнюю и внутреннюю политику и идеологию Запада вплоть до начала 90-х гг.
В 1983 г. возник Международный демократический союз объединение консервативных и христианско-демократических партий. Тон в нем задавали американские республиканцы. Новая версия консерватизма распространилась и в других западноевропейских странах. В ФРГ ее пропагандировали Г. Кальтенбруннер и Г. Коль, во Франции - А. Бенуа, П. Виаль и Ж- Ширак.
Наиболее близким источником современного неоконсерватизма является либеральный консерватизм Э. Берка с его акцентом на сохранение традиций, индивидуальных свобод, естественного неравенства в соединении с отказом от революции как способа реформирования общественной жизни.
Вместе с тем разработанная неоконсерваторами модель реформирования западного общества вполне отвечала задачам нового этапа перехода к постиндустриальной цивилизации. С этим этапом связано создание динамичной экономики, использующей новейшие технологии. Не случайно, поэтому, что главной опорой неоконсервативной политики стал быстрорастущий “новый средний класс” часть управленческого персонала, техническая интеллигенция, высококвалифицированные рабочие, а главным объектом идеологических атак сильные профсоюзы и возникшие в ' период широкого применения кейнсианских рецептов государственные социальные программы поддержки малообеспеченных слоев общества.
Стремясь к синтезу основных принципов либерализма (развитие рынка, предпринимательской инициативы и конкуренции) с традиционными ценностями (семья, культура, мораль, порядок), неоконсерваторы активно использовали антиэтатистскую риторику для достижения главной цели своей политики освобождения государства от “непосильного” груза социально-экономического регулирования. Отказ от налогообложения крупных корпораций и наиболее состоятельных слоев, резкое сокращение пособий по безработице, “война на уничтожение” с профсоюзами, объявленная М. Тэтчер в начале 80-х гг., в соединении с заботой о конкурентоспособности экономики и жесткой внешней политикой в отношении социалистических стран и стран “третьего мира” придавали неоконсервативному курсу ярко выраженные авторитарные тенденции. Резкое усиление социального неравенства, обусловленного тщетными попытками стимулировать деловую активность малоимущих слоев путем ликвидации социальных программ поставили под вопрос завоевания демократии и вновь привели к возникновению ситуации, когда либерально-демократические объединения начали успешно оспаривать у консерваторов политическое первенство.
Несомненные успехи, достигнутые западными консерваторами в оживлении экономики, деловой активности, внедрении достижений НТР и модернизации государственных институтов, нередко приводят российских идеологов и ученых к мысли о перспектив-юсти российской версии неоконсерватизма, который придет на смену обанкротившемуся ультрамонетаристскому курсу, проводимому в стране с начала 90-х гг. Эта перспектива нередко обосновывается чисто идеологическим доводом, согласно которому Россия вступает вместе с другими развитыми странами в постиндустриальную эпоху.
Неоконсервативная альтернатива для России является в настоящее время чрезвычайно неопределенной, поскольку разрушенная в результате “либеральных реформ” отечественная экономика оказалась бы в гораздо более плачевном состоянии, если бы страна с истощенными людскими ресурсами и разрушенной системой региональных экономических связей вновь вступила бы на путь “догоняющей модернизации”.
России, видимо, еще предстоит найти свою новую форму интегральной идеологии на основе творческого синтеза либеральных и национальных патриотических ценностей с лучшими традициями социалистической мысли и практики.
Марксистская традиция и современная между народная социал-демократия. В классической марксистской традиции, несмотря на крайне отрицательное отношение ее основателей к идеологии, значение идеологического начала было чрезвычайно велико. От своих непосредственных предшественников утопического коммунизма и социализма марксизм во многом унаследовал приверженность к социальным пророчествам. Основные положения социального учения Маркса состоят в следующем:
а) капиталистическое общество в силу столкновения противоположных (антагонистических интересов) приходит к созданию института государства, которое, возвышаясь над ним, стремится, по видимости, примирить противоречия в рамках закона и порядка;
б) поскольку государство есть продукт классовых противоречий,оно является выразителем интересов экономически господствующего класса. Вместо того, чтобы стоять над обществом, оно подчиняет себя интересам буржуазии, принимая на себя роль эксплуататора;
в) даже демократическая республика с ее системой всеобщегоизбирательного права остается орудием буржуазного господства,поскольку обеспечивает правление класса капиталистов косвенным путем, а именно путем подкупа должностных лиц и парламентариев, установления контроля над прессой и влияния биржи на политику правительства;
г) одновременно демократическая республика способствует количественному росту и усилению политического влияния пролетариата, и поэтому она может рассматриваться как наилучшая формабудущего государства трудящихся;
д) пролетариат, возрастая в численном отношении, в один прекрасный день совершит революцию, лишив буржуазию политической власти точно таким же образом, каким она лишила в прошломгосподства феодальные классы и сословия;
е) выполнив свою миссию подавления эксплуататоров и руководства мелкой буржуазией (периоддиктатуры пролетариата), пролетарское государство постепенно отмирает, утрачивая свою классовую природу. В будущем не останется ничего, кроме общества,коммуны, коммунистического строя - системы, освобожденной отклассовых противоречий и насилия, где все соблюдают элементарные условия общежития без всякого принуждения.
Таким образом, система политической демократии рассматривалась марксизмом лишь в качестве “переходной стадии” к бесклассовому обществу, путь к которому лежит через насильственную социальную революцию.
Победа революции в России в 1917 г. представлялась многим ортодоксальным марксистам блестящим подтверждением данного марксистского пророчества.
Накануне Первой мировой войны понятия социал-демократии и социализма практически между собой не различались. Они касались некоторых нюансов программ социал-демократических партий, входивших во II Интернационал (австро-марксизм, лейборизм, бельгийский социализм и т.д.). Капитализм оставался главным противником социалистов, независимо от их “ревизионистских”, “центристских” или “революционных” ориентации. Все они ощущали себя наследниками общества, обреченного на уничтожение. Обобществление средств производства и обмена было тем горизонтом, который никто не ставил под вопрос. Политическая демократия в социалистическом варианте рассматривалась как более полная власть народа. Различия между реформистами и революционерами возникали по вопросу о месте и роли парламентской системы в установлении нового политического режима. В гом пункте социалист Бернштейн имел мало общего с социалистом Лениным.
Установление в России большевистской диктатуры предопределило радикально новую ситуацию в международной социал-демократии. Большевики вели себя на международной арене как единственные законные представители и наследники Маркса. Именно это обстоятельство заставило руководство социал-демократических партий более отчетливо определить свое отношение к капитализму, с одной стороны, и российскому коммунизму • с другой, приступив тем самым к поиску “третьего пути”.
Находясь под впечатлением возникновения нового социалистического государства, будучи противниками интервенции западных держав в период гражданской войны, разделяя наследие, состоявшее из революционных формул, социал-демократы, однако, должны были осознать свое новое положение и решить: может ли социализм не быть демократическим? Что является первоочередным -демократия или социализм? На международной конференции в Берне в феврале 1918г. большинство социал-демократов проголосовало за резолюцию, гласившую: “Социалистическая реорганизация... не может быть осуществлена..., если она не основывается на завоеваниях демократии и если она не уходит корнями в принцип свободы”.
Полемизируя с большевиками и Лениным, осуждая их за разгон Учредительного собрания, К. Каутский - ведущий теоретик II Интернационала утверждал, что именно демократия является тем мерилом, с помощью которого можно таким образом измерять классовый антагонизм, чтобы борьба классов не выражалась на примитивном языке насилия.
В 20-е гг. социал-демократические партии разработали многочисленные программы национализации и социализации производства. В работах теоретика австро-марксизма О. Бауэра предусматривалась передача управления национализированными предприятиями административным советам, состоящим из представителей рабочих, потребителей и государства. Не социализированные отрасли должны организоваться в картели. Контроль над кредитами обеспечивается центральным банком.
На конгрессе германских социал-демократов в Киле (1927) другой крупнейший социалистический теоретик и экономист Р.Гиль-фердинг обосновал необходимость государственного вмешательства в регулирование капиталистической экономики, используя плановые принципы. Его программа предусматривала также путь де-М0кратической реорганизации производства в интересах трудовых коллективов.
Ориентация социал-демократии на концепцию “смешанной экономики” была подкреплена опытом шведских социалистических правительств, сумевших в 30-е гг. преодолеть последствия экономического кризиса. В 1935 г. шведские социалисты приступили к осуществлению концепции “народного дома” - программы социальных реформ путем перераспределения налогов в пользу неимущих классов и стимулирования рынка при помощи государственного планирования.
Все эти элементы социал-демократической политики прошли практическую проверку и после Второй мировой войны (начиная с реформ лейбористского кабинета К. Эттли в конце 40-х - начале 50-х гг.), стали важнейшими основаниями новой социалистической идеологии, полностью отошедшей от многих положений классического марксизма. Окончательный пересмотр исходных принципов произошел на съезде германских социал-демократов в Бад-Годес-берге (1959), где была принята новая программа, воплотившая все новейшие идеологические ориентиры, которыми социалисты руководствуются до сегодняшнего дня.
Отвергая любую “идеологическую догму”, программа, вместе с тем, говорит о приоритете ценностей “христианской этики”, “гуманизма” и “классической философии”, соединенных с принципами свободы и справедливости, лежащих в основе “общественной собственности”, которая становится законной формой общественного контроля в том случае, если “другие средства не могут обеспечить здоровый порядок экономических отношений”.
В принятой в июне 1989 г. на XVIII конгрессе Социалистического Интернационала “Декларации принципов” подчеркивалось: Социалисты не претендуют на то, что они являются держателями рецепта создания общества, которое не может быть изменено, не поддается реформам или дальнейшему развитию. В движении, ставящем своей целью демократическое самоопределение, всегда най-ется место для творческих решений, поскольку каждый народ и Каждое поколение должны определить собственные цели”.
Выводы
1. Политическое сознание представляет собой совокупность рациональных, ценностных, нормативных, бессознательных, иррациональных, аффективных элементов. На их основе формируются политические ориентации и поведение, отношение индивидов и группк институтам государственной власти, участию в управлении и т.д.
2. Политическая идеология как ориентированный на практическую реализацию комплекс идей, система взглядов на власть, государственное устройство и способы их регулирования может рассматриваться как своеобразная форма интеграции политическогосознания на уровне групповых, классовых, национальных и межнациональных интересов, т.е. как форма специализированного, интегрированного сознания или как “надстройка” над общественнойпсихологией.
3. Современное развитие идеологий свидетельствует одновременно как о распаде макроидеологий, так и об относительной стабильности трех основных идеологических направлений - либерализма, консерватизма, социализма, претерпевающих сложную эволюцию.
Основные понятия: политическое сознание, политическая идеология, идеократия, медиакратия, либерализм, неолиберализм, консерватизм, неоконсерватизм, марксизм, социал-демократия.
КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ
1. Определите понятие “политическое сознание”.
2. В чем различие политического сознания и политической культуры?
3. Каковы основные функции политического сознания?
4. В чем сущность понятия “политическая идеология”?
5. Охарактеризуйте концепции политической идеологии в современной политологии.
6. Какова структура и функции политической идеологии?
7. Дайте характеристику современного либерализма.
8. Неоконсерватизм в США и Западной Европе: основные представители и идеи.
9. Марксизм и международная социал-демократия.
10. Охарактеризуйте дилеммы современной российской идеологии.
ЛИТЕРАТУРА
I. Политология: Хрестоматия / Сост. М.А.Василик, М.С.Вершинин. М., 2001.2 Практикум по политологии: Учебное пособие для вузов / Под ред. М.А.Ва-
силика. М.,2001.
3. Политология: Словарь-справочник / М.А.Василик, М.С.Вершинин и др.М-,2001.
4. Грачев Г., Мельник, И. Манипулирование личностью: организация, способыи технологии информационно-психологического воздействия. М., 1999.
Ъ.Дилигенский Г. Дифференциация или фрагментация? (о политическом сознании в России) // Мировая экономика и международные отношения. 1999.
№ 9, Ю.
6. Капустин Б. Г. Идеология и политика в посткоммунистической России. М.,
2000.
7. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.,
2000.
8. Назаров ММ. Массовая коммуникация в современном мире: методологияанализа и практика исследований. М., 1999.
9. О свободе: Антология мировой либеральной мысли (I половина XX века) /Отв. ред. М. А. Абрамов. М., 2000.
10. Почепцов Г.Г. Информационные войны. М., 1999.
I1. Соловьев А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции //Полис. 2001. №2.
Глава 15. ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ И МОДЕРНИЗАЦИЯ
Политическое развитие: понятие и критерии
Проблемы политического развития разрабатываются в рамках общесоциологического направления, получившего название “социология развития”. Ее методологическая основа заложена концепциями Ф. Тенниса, М. Вебера и Т. Парсонса. “Социология развития” выделяет два основных типа обществ: традиционное и современное. В основе традиционного общества лежат привычка, инерция, традиция, что объясняет его относительную устойчивость, неподвижность. В современном обществе местнические представления заменяются универсальными ценностями; основным элементом общества и политики становится индивидуум, а не группа; сообщества, в которых люди живут и работают, основаны на выборе, а не на происхождении; индивидуум сам выбирает образ жизни и цели, в отличие от традиционного, в котором они предписываются или утверждаются его группой; работа отделена от семьи, места жительства и не зависит от бюрократических структур и т.д. (табл. 23).
Проблема политического развития тесно связана с анализом политического процесса в его глобальном понимании. Понятие “политическое развитие” было введено в научный оборот во второй половине XX в. для отражения динамики политической жизни, обозначения процессов ее изменения.
Политическое развитие отличается от экономического, социального и других общественных процессов многими параметрами. Во-первых, политическое развитие не является необратимым. Во-вторых, политическое развитие характеризуется своими самостоятель-
ными критериями (показателями). В-третьих, процесс политичес-К0го развития, при наличии общих критериев, не может быть единообразным в различных общественно-политических системах.
Политическое развитие - это возрастание способности системы постоянно и эффективно адаптиро-
ваться к новым образцам социальных целей и создавать новые институты, обеспечивающие каналы для диалога между правительством и населением.
Принципиально важен вопрос о критериях политического развития. Американский политолог Л. Пай в работе “Понятие политического развития” выделил три критерия: структурная дифференциация, “способности” системы и тенденция к равноправию.
Структурная дифференциация институтов политической системы отражает процесс усложнения социальных отношений вследствие реализации закона возрастающего многообразия деятельности людей и появления новых групп интересов. Политическая система должна быстро реагировать на появление новых требований. Для того чтобы политическая система была действенной, ей требуется сильная структурная дифференциация и высокая специализация функций политических институтов.
Как показали исследования, в частности Г. Алмонда, отличие между традиционными и развитыми системами заключается не в их сущности, а в степени дифференциации функций и специализации структур. Простые и сложные политические системы схожи по своим функциям, но различаются по структурным характеристикам, поскольку последние становятся все более дифференцированными и взаимозависимыми.
Вторым критерием политического развития выступает возрастание способности системы к инновациям, к мобилизации и выживанию.
Способность к инновации - это способность адаптироваться к новым проблемам, гибко реагировать на новые импульсы и непредвиденные ситуации.
Способность к мобилизации это способность мобилизовать ресурсы (людские и материальные) для решения стоящих перед обществом задач. Мобилизация ресурсов предполагает:
преобразование неясных ожиданий масс в конкретные программы и политику;
разработка и распространение проекта коллективных действий;
наличие политических идей, способных увлечь массы и настроить их на определенные действия;
накопление необходимых ресурсов (людских, экономических, информационных и др.);
авторитет политических лидеров.
Способность к выживанию характеризуется тем, что развитая политическая система способна обеспечить свое выживание, благоприятствуя распространению лояльных для себя форм поведения при помощи специализированных структур политической социализации (школ, университетов, политических партий, армии, церкви и др.)5 привлекая к политической жизни как тех, кто стремится к этому, так и тех, кто в противном случае мог бы подвергнуть опасности стабильность системы и образовать революционную контркультуру.
Третий параметр (критерий) политического развития обусловлен тенденцией к равноправию. Она в свою очередь характеризуется:
1) участием народа в политической деятельности. Происходитпереход, по терминологии Алмонда и Пауэлла, от культуры подчинения, ориентированной лишь на выполнение административныхобязанностей, к культуре участия, ориентированной на активнуюроль в политической системе независимо от позитивного или негативного отношения к ее отдельным институтам. Такой переходможет осуществляться как демократическим путем (за счет расширения круга лиц, обладающих правом голоса), так и в форме авторитарной мобилизации;
2) универсальным характером законов, которые становятся общими, обезличенными, применимыми ко всем без всяких различийи привилегий;
3) “рекрутированием” на государственные посты не наследственным путем и не в рамках класса, сословия, касты и т.д., а в соответствии с достоинствами претендентов, т.е. на основе их образования, компетентности, способностей.
Изменение критериев политического развития необязательно происходит синхронно. Так, тенденция к равноправию может привести к снижению “способностей” политической системы. Необходимость обеспечения экономического развития и национальной нитрации зачастую ведет к ограничению политического представи-^•пьства и выражения групповых интересов.
Представленная характеристика политического развития делает акцент на функциональной дифференциации политических институтов: страна становится политически более развитой, если ее политическая система изменяется в направлении более выраженной артикуляции интересов социальных групп (посредством добровольных объединений), лучшей агрегации интересов (с помощью политических партий), эффективной политической социализации (через расширение средств массовой информации, позволяющих гражданам успешно усваивать политические нормы и ценности). В политической науке существует и иной подход, не противоречащий вышеприведенному, но делающий ударение на результативности политических институтов и обращающий основное внимание на приобретение политической системой новых исполнительских возможностей. Отмечается, что все политические системы включают четыре группы исполнительских возможностей:
1) интегративную возможность, т.е. формирование национального единства и рациональной бюрократии путем создания соответствующих политических институтов;
2) интернациональную возможность, т.е. способность налаживать разного рода международные контакты;
3) возможность участия, т.е. создание гражданской политической культуры и демократической политической структуры;
4) распределительную возможность, т.е. широкое распространение стандартов благосостояния и согласование между политической, экономической и социальной структурами.
Политическое развитие в таком понимании - это приобретение политической системой новых позитивных качеств и, соответственно, новых возможностей (или совершенствования прежних), позволяющих ей эффективно адаптироваться в новых проблемных ситуациях.
Центральную роль в концепциях политического развития играет теория политической модернизации. В отличие от понятия “по литическое развитие” понятие “политическая модернизация”
а) употребляется применительно к странам, осуществляют*^переход к индустриальному обществу;
б) связывается главным образом с социальной мобилизациейполитическим участием, а не с формированием политических iстатутов.
2. Сущность политической модернизации, ее критерии и типы
В центре теории политической модернизации - обоснование обшей модели глобального процесса цивилизации, суть которой в описании характера и направлений перехода от традиционного к современному обществу в результате научно-технического прогресса, социально-структурных изменений, преобразования нормативных и ценностных систем. Можно выделить два основных этапа развития теории политической модернизации:
1) 50-60-е гг. XX в., когда модернизация понималась как вес-тернизация, т.е. копирование западных устоев во всех областяхжизни; в этот период господствовала идея однолинейного развития:одни страны отстают от других, но в целом они движутся по одномупути модернизации; политическая модернизация воспринималась,во-первых, как демократизация развивающихся стран по западномуобразцу, во-вторых, как условие и следствие успешного социально-экономического роста стран “третьего мира” и, в-третьих, как результат их активного сотрудничества с развитыми государствамиЗападной Европы и США;
2) В 70-90-е гг. связь между модернизацией и развитием былапересмотрена: первая стала рассматриваться не как условие второго, а как его функция; приоритетной целью было названо изменениесоциально-экономических и политических структур, которое моглопроводиться и вне западной демократической модели; появляютсяконцепции “частичной модернизации”, “тупиковой модернизации”, “кризисного синдроМа модернизации”; более детально стали'сследоваться конкретные политические процессы с учетом специфических исторических и национальных условий, культурного свое-бразия различных стран.
В экономике важнейшими факторами модернизации являются -Ширение индустриальных технологий, основанных на использо-ии капитала и научного знания, широком освоении природныхсУрсов, расширении вторичного (переработка, торговля) и тре-Юго (услуги) секторов хозяйства, развитие рынков товаров, ка-Итзлов и труда:
в социальной сфере - ослабление прежних предписанных (аскриптивных) типов социальности и расширение сферы новых це-лерациональных связей, основанных на профессиональных или рыночных критериях, что сопровождается ростом дифференциации, в особенности классовой и имущественной, разделением между производством, политической и общественной деятельностью;
в сфере политики - образование централизованных национальных государств, в рамках которых формируются различные социально-политические движения и группы, отстаивающие свои интересы;
в культурной сфере - дифференциация духовных систем и ценностных ориентации, секуляризация и плюрализация общественного сознания и образования, распространение грамотности, формирование национальной культуры и языка, многообразие идеологических течений, развитие средств массовой информации и коммуникации.
По мнению С.Н. Эйзенштадта, политическая модернизация означает:
1) создание дифференцированной политической структуры с высокой специализацией политических ролей и институтов;
2) территориальное и функциональное расширение областицентрального законодательства, администрации и политической активности;
3) постоянное расширение включенности в политическую жизньсоциальных групп и индивидов;
4) возникновение и быстрое увеличение рациональной политической бюрократии;
5) ослабление традиционных элит и их легитимации; замена традиционных элит модернизаторскими и др.
В политологической литературе выделяют следующие типы модернизации:
1) “первичная” (Западная Европа, США, Канада) - охватывает эпоху первой промышленной революции, разрушения традиционных наследственных привилегий и провозглашения равныхгражданских прав, демократизации и т.д.;
2) “вторичная”, “отраженная”, модернизация “вдогонку”(Россия, Бразилия, Турция и др.) - ее основным фактором высту-
пают социокультурные контакты отставших в своем развитии стран с уже существующими центрами индустриальной культуры.
Логика “первичной” модернизации: сначала происходили перемены в духовно-идеологической сфере (Возрождение, Реформация, Просвещение), затем трансформировалась экономика, т.е. вызревали реальные интересы в обществе и происходила Дифференциация форм собственности; в результате образовывалась некая горизонтальная структура • гражданское общество, и тогда уже осуществлялось изменение политической системы, закрепление в ней представительства реальных социальных интересов.
“Вторичная”, “догоняющая” модернизация предполагает, что одни элементы общества “убежали” вперед, более или менее соответствуют развитию в передовых странах, а другие - еще не “вызрели”, отстают в своем развитии или вовсе отсутствуют. Развитие общества при “вторичной” модернизации напоминает, по мнению бразильского историка Н. Вернек Содре, “движение квадратного колеса”. Варьируются в разных странах лишь систематичность “встрясок”, глубина “ухабов”, да скорость движения. “Движение квадратного колеса” - удачный образ циклического процесса “догоняющей” модернизации, когда чередуются эволюционные и революционные начала. Колесо со скрипом переваливается, а затем замирает на новой грани - период бурного, но весьма неравномерного развития, сменяется стагнацией или медленной эволюцией в ранее выбранном направлении. Одна из сложных проблем, которые возникали при таком движении, заключалась в том, что социальная структура общества, плохо приспособленная к резким встряскам, все же должна была приспосабливаться к переменам. И успех модернизации в этом случае зависел от эффективности общественно-политических институтов, которые могли бы адекватно реагировать на изменения и амортизировать толчки: от государственно-правовой системы, партий и движений, практики непосредственных контактов руководителей страны с бизнесом, интеллектуалами, народом, от вооруженных сил, средств массовой информации и т.д.
Как показывает мировой опыт, переходные общества могут застрять на стадии “частичной модернизации”, когда традиционность 1 Рациональность как принципиально противоположные способы 10веДенческой ориентации человека и общества, от которых зави-
формирование экономических, технических, административных
навыков и соответствующих организационных структур, институционализируются в рамках одного и того же общества. Отдельные традиционные институты отнюдь не являются неизбежным препятствием модернизации, а наоборот, и об этом свидетельствует опыт многих стран, могут способствовать успешному политическому развитию. Однако внедрение готовых образцов, произведенных модернизированным миром, в социально-исторический контекст общества, не успевшего модернизироваться за счет внутренних процессов, порождает существование непреодоленных остатков прошлого с новыми элементами, проявившимися вследствие реформ. В результате происходит наложение друг на друга типологически разнородных конфликтов, что вызывает их взаимное обострение. Внедренные в новый контекст элементы модернизированного общества перестают функционировать в нем как рациональные, и в то же время немодернизированные элементы не могут функционировать как традиционные. Симбиоз оказывается неплодотворным.
Проблема выбора вариантов и путей модернизации решалась в теоретическом споре либералов и консерваторов.
Для ученых либерального направления (Р. Даль, Г. Алмонд, Л. Пай) основным критерием политической модернизации является степень вовлеченности населения в систему представительной демократии. По их мнению, характер и динамика модернизации зависят от открытой конкуренции свободных элит и степени политической вовлеченности рядовых граждан. При этом возможны следующие варианты развития событий:
1) при приоритете конкуренции элит над участием рядовыхграждан складываются наиболее оптимальные предпосылки дляпоследовательной демократизации общества и осуществления реформ;
2) в условиях возвышения роли конкуренции элит, но при низкойактивности основной части населения складываются предпосылкиустановления авторитарных режимов и торможения преобразований;
3) доминирование политического участия населения над соревнованием элит (когда активность управляемых опережает профессиональную активность управляющих) может способствовать нарастанию охлократических тенденций, что может провоцировавужесточение форм правления и замедление преобразований;
4) одновременная минимизация соревновательности элит и политического участия населения ведет к хаосу, дезинтеграции социума и политической системы, что также может провоцировать установление диктатуры.
Согласно теории полиархии Р. Даля, эффективность правящего режима в процессе модернизации зависит от политической либерализации, предполагающей: а) обеспечение взаимной безопасности среди конкурирующих в борьбе за власть политических групп; б) формирование сильной исполнительной власти, зависящей от демократических институтов; в) создание интегративной партийной системы; г) появление представительных местных правительств.
По мнению ученых консервативного направления (С. Хантингтон, Дж. Нельсон, X. Линц и др.) главным источником модернизации является конфликт между мобилизованностью населения, его включенностью в политическую жизнь и институционализацией, наличием необходимых структур и механизмов для артикулирования и агрегирования их интересов. В то же время неподготовленность масс к управлению, неумение использовать институты власти, а следовательно, и неосуществимость их ожиданий от включения в политику способствуют дестабилизации режима правления. Модернизиро-ванность политических институтов, по С. Хантингтону, связана не с уровнем ихдемократизации, а с их прочностью и организованностью, гарантирующими приспособление к постоянно меняющимся социальным целям, за которые борются включающиеся в политическую жизнь широкие массы населения. Только жесткий авторитарный режим, контролирующий порядок, может обеспечить переход к рынку и национальное единство. В своих работах консерваторы выделяют и условия, необходимые для эволюционной модернизации под руководством авторитарной политической власти:
а) компетентность политических лидеров;
б) выделение качественно различных и продолжительных этаповв процессе реформ, каждый из которых должен иметь конкретныеЦели и собственные приоритеты;
в) точный выбор времени их проведения.
Итак, если консерваторы акцентируют внимание на обеспечении политического порядка с помощью централизованных институтов (структурная дифференциация политической системы), то ли-
бералы - на наличии возможностей для населения постоянно влиять на тех, кто имеет власть (тенденция к равенству).
Политическая модернизация, как и модернизация вообще, наталкивается на свои препятствия и ловушки. Наиболее распространенными из них являются: националистическая политика, приводящая к автаркии; крайности технократизма, игнорирующего социальные нужды общества, и популизма, приносящего в жертву социальной политике эффективность экономического развития; неспособность или нежелание политической власти распространить импульс модернизации (и плоды ее) с элитарного на массовый уровень; неглубокое, механическое восприятие современных политических ценностей и норм при фактическом доминировании традиционной политической культуры.
3. Переход от авторитаризма (тоталитаризма) к демократии. Третья волна демократизации
В середине XIX в. французским ученым и общественным деятелем Алексисом де Токвилем был сформулирован “золотой закон” политического развития, согласно которому: “самый быстрый путь к свободе ведет к наихудшей форме рабства”. Токвиль полагал, что для страны, где слабы традиции демократии и свободы, нет ничего опаснее, чем слишком быстрые реформы и изменения. Как правило, в таких случаях процесс модернизации может выйти из-под контроля. Народу не хватает времени освоить новшества, он не готов к новой системе, а изменения не успевают институционализироваться и закрепиться. В этих условиях участие масс в политике обгоняет развитие политических институтов общества, которые могли бы обеспечить баланс интересов различных слоев и направить высвобождающуюся энергию в общественно приемлемые формы. Бурный поток, направленный на разрушение старой системы, не удается затем остановить и регулировать. Интенсивная поляризация общества, отсутствие устойчивого политического центра и социальных сил, стоящих за ним, не способствуют тому, чтобы ввести начавшееся движение в разумные демократические рамки. Этот процесс неминуемо ведет к охлократии, к самой худшей форме ти-
рании • тирании черни. Токвиль предупреждал, что результатом быстрой демократизации и завоевания свобод может быть установ-ление еще более жестокой тирании, которая приходит на смену охлократии.
Следует отметить, что ни в одной стране переход от традиционных абсолютистско-олигархических систем к демократии не был безболезненным. В этом отношении больше повезло Великобритании, странам Северной Европы, Голландии, в которых все необходимые процессы утверждения основных демократических ценностей и институтов происходили в течение нескольких столетий. В Великобритании, например, борьба за защиту индивидуальных прав граждан и общества от произвольного вмешательства королевской власти велась, по меньшей мере, с XII в. Английская “Славная революция” (конец XVII в.), оповестившая об окончательной победе гражданского общества и провозгласившая торжество принципов либеральной демократии, поставила в процессе демократических преобразований последнюю точку.
Попытки во Франции сразу реализовать на практике некую абстрактно-рассудочную схему организации общества и немедленно добиться счастья и свободы для всех, после революции XVIII в. обернулись прямо противоположными результатами. Переход Франции к демократической политической системе, начатый революцией 1789 г., продолжался вплоть до начала 80-х гг. XX в. За эти два столетия Франция пережила неисчислимое количество революций, диктатур, охлократий, смен различных монархических форм правления на республиканские и обратно. Эти 200 лет ушли на то, чтобы подготовить к демократии социально-классовую структуру, национальный характер, преобразовать обычаи и традиции, выработать соответствующую политическую культуру.
“Золотой закон” Токвиля вполне применим и к анализу российской истории: так, в течение нескольких месяцев 1917 г. Россия перешла от автократии к демократии, затем к охлократии, а после нескольких лет разгула охлократической вакханалии в стране воцарилась жесточайшая тирания.
В 70-90-е гг. XX в. резко возрос интерес к проблемам перехода от различных форм диктатуры (авторитаризма и тоталитаризма) Демократии. Это связано с процессами, происходившими и происходящими в Португалии, Испании, Греции, Восточной Европе,
России и др. Политологами разрабатывается теория перехода от авторитаризма к демократии (теория редемократизации). При этом внимание концентрируется на условиях и предпосылках, благоприятствующих переходу, на его движущих силах, путях и стадиях, на различных моделях перехода.
В современной политологической литературе выделяются следующие пути перехода к демократии:
а) эволюционный (“трансформация”) - Испания;
б) революционный (“замена” или крах старого режима)Португалия;
в) военное завоевание - Германия, Япония.
С. Хантингтон характеризует три модели перехода от авторитаризма к демократии:
1) классическая линейная модель демократизации (Великобритания, Швеция) предусматривает постепенное ограничение монархической власти, расширение прав граждан и парламента; вначале подданные получают гражданские (личные) права, затемправа политические и значительно позднее - социальные; постепенно ограничиваются и устраняются избирательные цензы; парламент становится высшей законодательной властью и контролируетправительство;
2) циклическая модель (во многих странах Латинской Америки,Азии и Африки) предполагает чередование демократических и авторитарных форм правления при формально позитивном отношениик демократии политической элиты; в этом случае избранные народом правители либо свергаются военными, либо сами узурпируютвласть, опасаясь потерять ее, сталкиваясь с растущей непопулярностью и сильным противостоянием оппозиции; указанная модельсвидетельствует о недостаточной зрелости внутренних предпосылокдемократии и, особенно, о ее слабой укорененности в господствующей политической культуре;
3) диалектическая модель (Испания, Португалия, Греция) каки модель циклическая характеризуется нестабильностью переходных политических режимов, но здесь переход к демократии осуществляется под влиянием уже достаточно созревших для нее внутренних предпосылок (индустриализации, многочисленного среднегокласса, достаточно высокого образовательного уровня граждан, рационализации и индивидуализации массового сознания и т.д.); нарастание этих и других факторов приводит к довольно быстрому и внезапному краху авторитарных режимов; в результате постепенно (после череды смен) устанавливается стабильная, жизнеспособная демократия.
Обобщенная логика перехода к демократии могла бы основываться на двух моделях, различие которых состоит в наличии или отсутствии консенсуса между реформаторами и умеренными сторонниками старой системы.
Первая модель (“кооперативная”) обладает сущностным потенциалом демократизма. Она предполагает:
1) постепенную и последовательную либерализацию политического режима;
2) аккуратный и контролируемый демонтаж ряда отживших институтов прежней системы при разумном воспроизведении сохранивших право на жизнь старых и конституировании новых демократических институтов;
3) ресоциализацию населения.
Вторая модель (“конкурентная”) включает:
1) резкую либерализацию;
2) распад прежней демократической системы;
3) попытки внедрения новых демократических институтов любойценой, нередко вопреки сопротивлению как сверху, так и снизу.
Подобная модель трансформации отличается ускоренной и часто поверхностной либерализацией и быстрым проведением демократических выборов, в результате которых старая элита отстраняется от власти. Вследствие непрочности новых политических институтов вероятны попытки реставрации недемократического режима, иногда даже в более жесткой форме.
В зависимости от целей и ресурсов конкретных политических сил и структуры возникающих конфликтов А. Пшеворский в книге “Демократия и рынок” анализирует пять возможных исходов переходного периода:
1) структура конфликтов такова, что ни один демократическийинститут не может утвердиться, и политические силы начинают бо-}оться за новую диктатуру;
2) структура конфликтов такова, что ни один демократическийнститут не может утвердиться, и все же политические силы соглашаются на демократию как на временное решение;
3) структура конфликтов такова, что если бы были введены отдельные демократические институты, они могли бы сохранитьсяоднако соперничающие политические силы борются за установление диктатуры;
4) структура конфликтов такова, что в случае введения некоторых демократических институтов они могли бы выжить, однако соперничающие политические силы соглашаются на нежизнеспособную институциональную структуру;
5) структура конфликтов такова, что некоторые демократические институты могли бы сохраниться, и когда их вводят, они действительно оказываются прочными.
Можно выделить следующие этапы реализации пятого варианта перехода от авторитаризма к демократии:
а) кризис авторитарного режима и его либерализация;
6) установление демократии;в) консолидация демократии.
Кризис авторитарного режима и его либерализация. Кризис диктатуры может быть вызван обстоятельствами внутри- и внешнеполитического порядка. Кризис институтов авторитарного государства связан прежде всего с несовершенством института преемственности, проблемы преемственности. Как известно, авторитарная политическая система строится таким образом, что процесс принятия решений замыкается на одном человеке • диктаторе, лидере военной хунты, партии и т.п., отсутствует четкая институци-онализация и регламентация политического процесса. Система институтов носит вторичный характер. Слабость институциональной системы становится очевидной после смерти диктатора.
Ослабление или потеря режимом легитимности является важной составляющей его политического кризиса. Снижение легитимности происходит не только на уровне масс, но и на уровне элит. В правящей элите возникают различные течения. Условно эти течения могут быть разделены на две группы. Сторонники “жесткой линии” считают необходимым повысить сплоченность правят^ элиты путем возврата к фундаментальным ценностям режима. ecjii это невозможно, то положение может спасти перехват власти
о \
одним из компонентов правящего блока (как правило, армиеР Сторонники “мягкой линии” считают такое решение опасным дя5 режима, они видят выход в приспособлении режима к изменившим-
ся обстоятельствам путем его контролируемой либерализации -предоставления гражданам некоторых прав и свобод, перехода к “ограниченной демократии”. Переход обычно начинается тогда, когда верх в элите берут сторонники “мягкой линии”, начинающие либерализацию.
Оживление гражданского общества является одним из неизбежных последствий начала либерализации. В короткое время возникают студенческие ассоциации, профессиональные союзы, протопартии. Идет поиск новых идеалов и политических идентичностей. Начинает формироваться открытая политическая оппозиция режиму.
Союзы с оппозицией означают возникновение в политической системе важных предпосылок демократизации. Авторитарная элита окончательно распадается, в политический процесс включаются и неавторитарные силы. Это ведет к появлению элементов конкуренции. Осуществляемая на этом этапе реформа политической системы носит ограниченный характер. Правящая элита идет на признание демократической конкуренции, но одновременно стремится гарантировать сохранение за собой контроля над государственной властью. Для этого используются многоступенчатые выборы, назначение части депутатов сверху, мажоритарный способ голосования. В результате либерализации возникает так называемая “опекунская демократия”, т.е. режим с конкурентными, формально демократическими институтами, находящимися под опекой аппарата.
Рано или поздно наступает такой момент, когда возросшая политическая активность и усиление оппозиции приводят к тому, что никакие внутренние “предохранители” уже не позволяют полностью контролировать сверху результаты политической борьбы. Общество вступает в этап установления демократического политического режима.
Установление демократии. Двумя основными процессами установления демократии являются формирование конкурентной партийной системы и институционализация демократических механизмов государственной власти.
Формирование конкурентной партийной системы начинается в
процессе подготовки и проведения первых свободных выборов.
Двойственная природа партий (с одной стороны, они - институци-
нальные силы, участвующие в принятии политических решений, а
Другой - социально-политические, мобилизующие граждан) по-
зволяет им служить связующим звеном между государством и гражданским обществом, создавать прямые и обратные связи в политической системе, во многом определяющие ее прочность. Инструментом влияния на форму партийной системы выступает избирательный закон.
Соотношение между исполнительной и законодательной властью - один из основных вопросов на этапе установления демократии. Фактически же, главный вопрос это определение объема полномочий исполнительной власти. Исполнительные органы должны обладать значительной независимостью от законодательных. Значительной, но не чрезмерной, иначе опять возрастет опасность возврата к авторитаризму.
При становлении демократии большое значение имеет процедура разработки конституции. Оптимальным вариантом является достижение консенсуса по основным институциональным вопросам. Консолидация демократии. Для долговременной стабильности и легитимности демократического режима в обществе, пережившем диктатуру, большое значение имеет не только форма возникающих институтов и структур, но и то, как пройдет период консолидации демократии, т.е. адаптации общества к новому политическому механизму.
На этом этапе возникает проблема “перехода лояльности”. Следует учитывать, что демократические механизмы начинают действовать не в вакууме, а в обществе, где сохранились прежние группы интересов и люди, приверженные авторитаризму или просто удовлетворенные тем, как защищались их интересы старыми структурами. Перед демократией встает проблема учета этих интересов в процессе замены авторитарных структур. Она фокусируется в “дилемме палача” (как поступить с лидерами авторитарного режима?) и “проблеме преторианства” (решение достигается ограничением вмешательства военных в политику путем создания профессиональной армии для того, чтобы избежать военных переворотов). Не менее важна и проблема обеспечения лояльности политической оппозиции.
Актуален и вопрос о легитимации нового режима на уровне масс, во многом зависящий от эффективности действий демократическо го правительства. “Революция растущих ожиданий” ставит правр тельство в жесткие временные рамки: оно должно доказать свор
эффективность до того, как наступит массовое разочарование в новом режиме. Таким образом, в первую очередь осуществляются реформы, которые:
а) не требуют больших затрат;
б) создают больше сторонников, чем противников режима;
в) дают быстрый эффект.
Следует подчеркнуть, что зрелая демократия возникает не сразу, а через одно-два поколения, когда происходят существенные изменения в политической культуре и приверженность демократическому способу урегулирования конфликтов приобретает силу традиции. Попытка проведения реформ без учета исторических предпосылок, существующей социально-экономической структуры, степени плюрализма субкультур, политической культуры разных слоев общества ведет к дискредитации правительства и затрудняет легитимацию демократии.
Обеспечение лояльности демократии основных групп интересов и возникновение лояльной политической оппозиции позволяет “запустить” демократический механизм, созданный на этапе установления демократии, наполняет реальным содержанием деятельность институтов демократии. Таким образом, преодолевается институциональный кризис, который был одной из основных причин начала крушения авторитаризма. Легитимация нового режима позволяет восстановить эффективность политической системы и долговременную политическую стабильность. Переходный период от авторитаризма к демократии завершается.
Третья волна демократизации. Концепция “третьей волны Демократизации” была разработана не без очевидного влияния известной книги А. Тоффлера “Третья волна”, посвященной переменам во всех сферах общественной жизни под влиянием электронной и информационной революций. Среди исследователей третьей волны демократизации следует особо выделить Сэмюэла Хантингтона. Его статья “Демократическая третья волна”, опубликованная весной 1991 г. в “Демократическом журнале”, и книга “Третья волна: Демократизация в конце XX столетия” (1991) вызвали особый интерес у исследователей, так как включали проблему демократизации 70-80-х гг. в широкий исторический и социальный <°нтекст. Они сразу же были отмечены и использованы исследователями.
Концепция “третьей волны демократизации” базируется на следующих основных предпосылках.
Во-первых, переход к демократии в различных странах трактуется как глобальный процесс, т.е. между различными переходными процессами и формами демократизации можно не только отметить нечто общее, но и рассмотреть их как частные случаи мирового политического движения. А это значит, что на форму, интенсивность, характер переходных демократических процессов оказывают влияние не только национальные исторические, экономические, социальные и культурные факторы, но и фактор международный. Глобализация процесса демократизации выражается и в том, что ни одна страна (даже если в ней и продолжает сохраняться иной тип политического режима, нежели демократический) не может не испытывать влияния общего демократического движения. Можно также сказать, что третья волна демократизации захватывает и сферу международных отношений, наполняя их демократическим содержанием.
Во-вторых, предложенная концепция демократизации рассматривает демократию как самоценность, не связывая ее установление с прагматическими, инструментальными целями. Хотя на практике на демократические институты часто возлагают решение экономических и социальных задач, однако отмечается явная тенденция рассматривать демократию не просто как более предпочтительную в данных условиях форму политического устройства, а как потребность саму по себе. Не случайно отмечается относительная устойчивость демократических ориентации даже в условиях экономического кризиса.
В-третьих, концепция базируется на идее плюральности возможных форм демократического порядка. В этом отношении возникает двойственная задача: с одной стороны, защита и обновление европейского либерализма, с другой стороны, формирование толерантности к иным формам демократического устройства.
В-четвертых, демократизацией в конце XX в. не заканчивается процесс перемен в мире, не завершается история демократии, этом смысле концепция “третьей волны” базируется на предпосылке синусоидального характера демократического процесса, т.е. как возможного реверсивного движения (часть стран может откатиться назад), так и возможной “четвертой волны”, но уже в XXI в.
g политической теории возрос интерес к прогнозу развития новых форм демократии.
В-пятых, важной интеллектуальной установкой исследователей третьей волны демократизации является оптимизм, убеждение в непреодолимости в конечном итоге движения к демократии в различных странах. В этой связи обосновывается идея о демократической природе человека. Другой вопрос, как соединяется движение к демократии с нарастающей тенденцией культурной гетерономии, культурных конфликтов в мире.
Становление и развитие современных демократий в мире происходило неравномерно по странам и регионам. В целом отмечается три волны демократизации, каждая из которых характеризовалась своими историческими условиями, особенностями течения, своими причинами укрепления демократии в отдельных странах и регионах и неудачных демократических опытов в других. Исследователи неоднозначно определяют исторические границы волн демократизации, число стран с успешным и неуспешным установлением демократии, основные причины этих процессов и т.д. Это объясняется многими обстоятельствами: различием концептуальных подходов к определению того, что есть демократия; различными индикаторами демократического развития, различным пониманием интенсивности демократических процессов. В значительной мере это касается первых двух волн демократизации, но распространяется и на современный процесс. Так, С. Хантингтон считает, что первая волна демократизации начинается в 1820 г. и заканчивается в 1926 г., а Р. Дике начало и конец датирует соответственно 1848 и 1931 гг. С. Хантингтон выделяет 29 демократий, установившихся в результате первой волны, а Р- Дике, со ссылкой на исследования Р. Даля, Т. Ванханена, Л. Даймонда, X. Линца и С. Липсета, насчитывает 21 демократию, среди которых 7 оказались неудачными.
Приведем результаты исследования С. Хантингтона, касающиеся волн демократизации, а также реверсивных волн (табл. 24).
Первая волна демократизации привела к становлению 29 демократий, характеризующихся парламентаризмом, партийной систе-м°й и широким избирательным правом. Реверсивная волна связана : возникновением фашизма и возвращением ряда стран к авторитарным режимам или установлением нового для политики тоталитарного режима.
Вторая волна демократизации начинается во время Второй мировой войны; становление демократии определяется антиколониальным движением и победой над фашизмом. 36 стран были включены в демократический мир к началу 60-х гг., однако в дальнейшем наблюдается реверсивное движение, в некоторых странах устанавливаются военные режимы и режимы “нового авторитаризма” (Греция и Чили, например).
Третья волна демократизации начинается с разрушения авторитарных режимов в Греции (1974), Португалии (1975) и Испании (1977), затем захватывает Латинскую Америку (Доминиканская Республика (1975), Гондурас (1982), Перу (1988), некоторые страны Азии (Турция (1983), Филиппины (1986), Ю. Корея (1988) и, наконец, “лавиной” обрушивается на Восточную Европу (Венгрия, Польша, Чехословакия, Болгария (1989), Россия, Украина (1991) и т.д.).
Уже в 1988 г. Т. Ванханен, который провел тщательный анализ условий демократизации в 80-е гг. и классифицировал политические режимы на основе индикаторов политической конкуренции и участия, отмечал рост числа демократических стран в мире (табл. 25).
Как видно из данных табл. 25, переломными для демократизации в мире были 80-е гг, а именно, первая их половина (число демократий увеличилось к 1984 г. на десять единиц). Здесь существенное приращение произошло за счет стран латиноамериканского континента (Перу, Гондурас, Боливия, Аргентина, Бразилия) и других регионов.
Интересно исследование К. Джаггерса и Т. Гарра, которые разработали особый набор показателей демократии и автократии “Polity HI” для анализа процесса демократизации в послевоенный период. Все политические системы они разделили на согласованные (coherent) и несогласованные (incoherent) в зависимости от их “институциональной консолидации”, т.е. степени согласованности системы и их институциональных структур: для демократий - полити-'еское участие является конкурентным, исполнительные должнос-ги элективными и давление на исполнительные власти существенным. Данные их анализа представлены в табл. 26.
Отмстим, что за период с 1975 по 1994 гг. доля согласованных автократических систем понизилась с 55 до 18%, а доля согласованных демократий выросла с 27 до 50%. Наблюдается также рост неконсолидированных автократий с 13 до 19% и демократий с 5 до 13% (в число подобных автократий из стран СНГ попали Таджикистан и Казахстан, а демократий - Белоруссия, Грузия, Киргизия и Молдавия).
Каковы же общие условия третьей волны демократизации? С. Хантингтон выделяет пять условий, определявших демократический процесс в 70-80-е гг.
1. Делегитимация авторитарных режимов, зависимость этих режимов от успешной политики и их неспособность достигнуть “легитимности действия” из-за экономических (и иногда военных) неудач.
2. Беспрецедентный глобальный экономический рост в 60-е гг.,когда выросли жизненный стандарт, образование и значительновырос городской средний класс во многих странах.
Глубокий перелом в доктрине и деятельности католическсцеркви, проявленный на втором Ватиканском Соборе 1963-1965 гг., и переход национальных католических церквей от защиты статус-кво к противодействию авторитаризму.
4. Перемены в политике действующих на международной аренесил, особенно Европейского Сообщества, США и СоветскогоСоюза.
5. Демонстрационное воздействие перехода первых в третьейволне стран на стимулирование и обеспечение моделей для соответствующих усилий демократизации.
Естественно, это самые общие причины столь бурной демократизации, зачастую их приходится модифицировать или добавлять новые, если исследуются особые регионы или отдельные страны. Вот здесь как раз и возникают исследовательские споры о применимости предложенных факторов, значимости тех или иных условий, о соотношении внутренних и внешних причин. Политология сегодня находится в поиске новых исследовательских подходов, которые и выкристаллизовываются в дискуссиях о третьей волне демократизации.
4. Политическая модернизация в современной России
Политическое развитие России на протяжении веков отличалось рядом существенных особенностей. Первая из них - этатизм, т.е. решающая роль государства в реформировании всей общественной системы. В России на протяжении многих столетий не государство естественным путем вырастало из гражданского общества, а гражданское общество развивалось под жестким контролем государства. Этим объясняются:
1) огромная политическая роль бюрократии;
2) патернализм и клиентелизм (стремление быть под патронажем государства, отдельного его института или какого-либо лица;преимущественное использование элитами неформальных связей);
Риентация гражданина на социальное восхождение не в результате личного трудового вклада, а вследствие занятия более высокой по-иции в государственной иерархии и извлечения из этого соответ-:твУющих льгот и привилегий; “выключенность” широких народных масс из повседневногополитического процесса, ограниченность сферы публичной политики, а следовательно, массовая политическая инертность или иммо-билизм;
3) отсутствие цивилизованных (или хотя бы корректных) формвзаимоотношений между “верхами” и “низами”, правовой нигилизм и тех, и других.
Вторая особенность - раскол российской культуры, начало которому положили реформы Петра I, на две основные субкультуры: культуру европеизированных верхов, в значительной степени искусственную и противостоящую национальным традициям, и патриархальную культуру крестьянских низов. Если посмотреть на политическую историю России трех последних столетий, нетрудно заметить постоянный конфликт субкультур - • западнической и почвеннической, радикальной и патриархально-консервативной, анархической и этатистской, а в современных условиях - “демократической” и “коммунистической”. Для политической культуры России характерно почти перманентное отсутствие базового консенсуса, национального согласия, “надлом этнического поля” (по Л.Н. Гумилеву), болезненный разлад между различными социальными группами.
Третья особенность последовательная смена реформ и контрреформ. Чем глубже и серьезнее попытка реформ, тем вероятнее возможность контрреформ. Так, за преобразованиями Петра I следует консервативная политика его преемников, за реформами просвещенного абсолютизма Екатерины II полицейский режим Павла, после конституционных проектов Александра I наступает николаевская реакция. Наконец, реформа 1861 г. наиболее радикальное социальное преобразование за всю историю императорской России - завершилась новым, весьма продолжительным периодом контрреформ, поставившим страну на грань катастрофы.
Переходный период в современной России - - это ситуация активной “запаздывающей” модернизации сверху, политическим путем, структурной перестройки экономики, попыток включиться в новую технологическую волну.
Главная особенность посткоммунистической демократии заключается в том, что представительные парламентские органы возникают и начинают действовать при отсутствии современной рыночной экономики и гражданского общества, т.е. при отсутствии сколько-нибудь развитой и расчлененной структуры экономических и социально-политических интересов и соответствующих им организаций. Речь идет об обществе, где отсутствуют, или почти отсутствуют, частные и групповые производительные интересы и господствуют потребительские интересы. Неукорененная в структуре производительных интересов посткоммунистическая демократия, вынужденная осуществлять непопулярные меры, таит в себе опасность порождать недоверие к самой идее демократии, вызывать разочарование в ней и провоцировать поиск иных, альтернативных ей, ценностей.
Следует напомнить, что демократические идеи в России не имеют глубоких корней. Октябрьская революция 1917г. прервала процесс медленного вызревания в нашей стране собственной демократической традиции, опиравшейся на опыт общинного и земского самоуправления, а также на опыт работы Государственной Думы. Пока что демократия в России почти всецело опирается на заимствование западных идей. Таким образом, современная Россия, наряду с послевоенными ФРГ и Японией, оказывается страной с искусственной, “имплантированной” демократией, вследствие чего она не может быть гарантирована от серьезных внутренних потрясений. И велика вероятность того, что попытки пересадить на нашу почву ростки западных форм жизни могут привести не к действительной демократизации общества и государства, а к тому, что демократия в России выродится в фикцию и приобретет поверхностный, чисто номинальный характер.
Практика реформирования современной России ставит следующие вопросы: можно ли добиться в России цивилизованных и органичных отношений между человеком и государством, при которых граждане смогли бы действенно влиять на политику властей и государство было бы не самодовлеющей бюрократической корпорацией или инструментом удовлетворения каких-либо эгоистических инте-'есов, а проводником и защитником общего блага, совокупностью институтов, обеспечивающих обществу благоприятные возможнос-1 развития? Сможет ли, наконец, народ преодолеть хроническую ^ответственность политических лидеров, изжить ситуацию, при °торой власти остаются неподконтрольными обществу, добиться
от государства квалифицированного выполнения своих функций^ Смогут ли прижиться и укрепиться на российской почве пока еще очень слабые демократические институты и не является ли установившийся в августе 1991 г. политический режим лишь неким переходным этапом, промежуточной стадией между коммунистической и какой-то новой диктатурой, т.е. не находимся ли мы сейчас в ситуации, аналогичной ситуации, в которой находилась Германии начала 30-х гг.?
На пороге XXI в. мы вновь сталкиваемся с извечной российской проблемой форсированной модернизации, вызывающей “параллельную” архаизацию. Это - феномен такого обновления, которое в ходе своего осуществления пробуждает, казалось, давно изжитые, а на самом деле глубоко укорененные и лишь до поры дремлющие самые архаичные и примитивные пласты как идеологии, так и вообще ментальности, как сознания, так и бессознательного, как общих жизненных укладов, так и, конкретно, социально-политического “быта” (в форме воссоздания локальных авторитарных режимов, воспроизводства и усиления этнических, клановых и кастовых структур, разрушения общих духовных и институциональных основ интеграции населения и т.д.). Притом модернизационное движение общества оказывается внутренне асинхронным, образуя в нем множество структурных разрывов: что-то действительно прорывается вперед, другое же развивается гораздо более инерционно или даже отбрасывается назад; одни слои населения получают преимущества и реализуют новые возможности, тогда какдругие, наоборот, лишаются и того, что имели. Архаизация на фоне частичной модернизации накладывает свой отпечаток на формирующиеся социально-политические и духовные структуры.
Следует также обратить внимание, что объектом всех реформ в России становятся прежде всего организационные формы, а не ценности людей. В соответствии с господствующими в стране ценностями решение проблем должно быть обеспечено посредством административного воздействия на сложившиеся отношения, соответст вующих реорганизаций и т.д. С позиций архаичных представление достаточно поставить множество людей в новые организационные условия, чтобы они вынужденно или с сознанием необходимости р? шали новые задачи. Однако новые организационные условия не ее здают новые субкультуры, новые ценности. Этот скрытый парамет
и разрушал российские реформы, превращал их в противоположность. Миллионы людей, опираясь на свою личностную культуру, по-прежнему воспринимают новые отношения как чуждые, навязанные извне. Поэтому для успеха реформы вообще, а в условиях раскола в особенности, необходимо постоянно опережающее развитие культуры, ценностей, которое создавало бы все более адекватные предпосылки для возможных организационных изменений, доя реального прогресса реформы.
В этой связи отметим двоякое и противоречивое влияние информационной революции. С одной стороны, высокий образовательный уровень населения способствует быстрому, но в основном поверхностному приобщению к ценностям политической культуры участия. С другой стороны, западная модель социального поведения, выражающаяся в таких ценностях, как частная собственность, правовое государство, для значительной части населения является достаточно абстрактной, не усвоенной в процессе социализации, поскольку отсутствуют деятельностно-активная ориентация личности, психология рационального оптимизма и предпринимательские традиции. Отсюда проблема психологической и нравственной приемлемости политической модернизации, которая воспринимается не как национальное развитие, а как иностранное или космополитическое влияние.
Указанная проблема идентификации решается двумя путями:
1) с помощью харизматических лидеров, способных объединитьнациональную или территориальную общность; при этом обычноиспользуются радикальные средства политической мобилизациинаселения, что чревато насилием, несущим внутреннее отрицаниецелей политической модернизации;
2) путем осуществления государственной политики, нацеленнойна создание механизма содействия людям в поисках идентичности,что предполагает отказ от идеологических решений и концентрациюусилий на профессиональном обучении, широком использованииопыта других стран, формирование благоприятных условий для социальной мобильности.
Решающими здесь оказываются два слоя. Первый из них - интеллигенция. Она вносит мутации в культуру, продуцирует инновации, способные открывать путь к новым цивилизационным завое-Ваниям. Второй слой - бюрократия. Она способна обеспечить со-
хранность социальной наследственности, тех социальных структур которые исторически сложились и которые составляют основу су.' ществующего образа жизни.
Становление новой системы социальной стратификации в условиях переходного общества, как правило, обостряет кризис политического участия. Кризис участия связан с ростом специализированных групп интересов. Ученые, менеджеры, предприниматели, государственные служащие, военные, фермеры, рабочие различных отраслей конкурируют с партийными лидерами за доступ к процессу принятия политических решений. Политическая система переходного периода должна совпадать с этими противоречивыми интересами, интегрировать их и удовлетворять основные требования. Однако поскольку система социального представительства развита слабо, возникают затруднения в координации действий верхов и масс населения, а также в сопоставлении сил многочисленных общественных движений и партий, претендующих на свою долю власти. Корпоративный характер российской социальной структуры и отсутствие влиятельного среднего класса препятствуют созданию массовой базы политических партий на основе рационально выраженных политических интересов.
В реформируемом обществе с расколотой политической культурой выборы расширяют возможности для маргинальных слоев влиять на политику, что может затормозить политические реформы по двум причинам.
Во-первых, в условиях количественного преобладания маргинальных слоев с эгалитарными ценностными ориентациями консерватизм может превалировать над реформизмом в результате демократически принятых решений.
Во-вторых, ценностный раскол и отсутствие общепризнанных политических институтов означают, что голосование из средства разрешения конфликтов может превратиться в их источник, поскольку выборы усиливают поляризацию противоборствующих сил.
Неизбежное следствие модернизации - нарушение баланса интересов различных социальных групп. Ломается усвоенная обществом модель социальной справедливости. Модернизация “вдогонку* всегда происходит за чей-то социальный счет. Размер этого счета определяется:
а) объективными условиями - уровнем экономического развития; степенью технологического отставания; продолжительностьюпереходного периода;
б) субъективными факторами социальной политикой государства; активностью различных социальных групп.
В этих условиях политическому режиму необходимо:
1) определить, насколько “опасны” проигрывающие группы, ив зависимости от этого стараться компенсировать их проигрыш;
2) по возможности сопротивляться давлению всех групп, но особенно находящихся на правом и левом политическом крыле;
3) попытаться быстро стабилизировать экономические структуры, на основе чего только и возможно формирование таких влиятельных групп давления, которые способны к компромиссу;
4) усиливать демократические институты, формировать плюралистическое общество, где политические процессы являются выражением взаимодействия групп давления, организованных групповых интересов.
Формирование гибкой и динамичной социальной структуры важная предпосылка для успеха реформ. Для этого необходимо создание и расширение среднего класса. В этом процессе обычно наблюдаются два принципиально различных этапа. На первом этапе “догоняющей” модернизации происходит усиление социальной дифференциации. Прежде всего, за счет усиления стихийных процессов в распределении и перераспределении социальных благ. Такие процессы развиваются по “закону Матфея” (“богатые становятся богаче, а бедные • - беднее”) в сторону увеличения социального неравенства. На втором этапе, по завершению переходного периода, неравенство снижается за счет структурных изменений в экономике, научно-технического развития, открывающего новые экономические возможности, роста уровня образования населения, что облегчает вертикальную мобильность активной перераспределительной политики (прежде всего налоговой). Если же на исходе переходного периода не пробивает себе дорогу тенденция к расширению среднего класса и снижению дифференциации - возникает “иррационально-модернизированное” общество, экономически еэффективное и (или) социально нестабильное.
В современных условиях в России наметилась тенденция форми-}°вания отдельных социальных слоев, относящихся к среднему
классу бизнесмены, предприниматели, менеджеры, отдельные категории научно-технической интеллигенции, высококвалифицированные рабочие. Но эта' тенденция противоречива, поскольку общие социально-политические интересы различных социальных слоев, потенциально образующих средний класс, не подкрепляются процессами сближения их по таким важным критериям, как уровень доходов и престиж профессии.
Подводя итоги, можно заключить, что политическое развитие в России на современном этапе имеет амбивалентный характер, одновременно модернизаторский и антимодернизаторский.
Первая тенденция находит свое проявление в расширении включения в политическую жизнь социальных групп и индивидов, в ослаблении традиционной политической элиты и упадке ее легитимности. Вторая тенденция выражается в специфической форме осуществления модернизации. Эта специфика проявляется в авторитарных методах деятельности и менталитете политической элиты, позволяющих только одностороннее • сверху вниз - движение команд при закрытом характере принятия решений. Политический режим представляет из себя особую разновидность гибридизации, основанную на сочетании демократических институтов, норм и ценностей с авторитарными. К характеристике современного политического режима в России вполне приложима теория делегативной демократии, сформулированная аргентинским исследователем Г. О'Доннеллом.
Модернизация практически никогда не сопровождается стабилизацией имеющихся политических структур. Ослабление легитимности, лихорадочные поиски властью дополнительной социальной и международной поддержки - явления, типичные для переходного периода.
Российская модернизация наталкивается на множество помех политического патернализма и клиентелизма на пути не только роста уровня политического участия, но и развития системы в более широком социально-историческом смысле. Слабость инфраструктуры гражданского общества и отсутствие каналов самовыражения отдельных слоев компенсируются в России формированием множества элитных групп. Вместо развитого общественного плюрализма быстрыми темпами оформляется элитный корпоративизм.
Как представляется, перспективы политической модернизации бУДУт определяться способностью режима решить следующие че-тыре группы проблем, имеющих как общий, так и специфически российский характер:
1) выведение из-под политического контроля преобладающейчасти экономических ресурсов;
2) создание открытой социальной структуры путем преодоленияжесткой территориальной и профессиональной закрепленностилюдей;
3) формирование политических институтов и культуры, обеспечивающих взаимную безопасность открытого политического соперничества различных сил в борьбе за власть;
4) создание эффективной системы местного самоуправления ифедеральной системы управления, способных стать реальной альтернативой традиционному бюрократическому централизму.
Перед Россией стоит историческая задача: сточить грани своего “квадратного колеса” и перейти к органичному развитию. Очевидно, что модель этого развития не будет в полной мере ни западной, либеральной, ни восточной, корпоративно-патерналистской. В то же время она будет отчасти и той, и другой/Иными словами, она будет евроазиатской, синтетической, разносторонней, учитывающей условия и требования постиндустриализации.
Выводы
1. Политическое развитие • это возрастание способности политической системы постоянно и эффективно адаптироваться кновым образцам социальных целей и создавать новые институты,обеспечивающие каналы для диалога между правительством и населением.
2. Центральную роль в концепциях политического развития играет теория политической модернизации, суть которой в описаниихарактера и направлений перехода от традиционного к современному обществу. Выделяются следующие типы модернизации: а) “перяная”; б) “вторичная”. Модернизация характеризуется создани-
ем Дифференцированной политической структуры с высокой специ-
ализацией политических ролей и институтов; территориальным и функциональным расширением области центрального законодательства, администрации и политической активности; постоянным расширением включенности в политическую жизнь социальных групп и индивидов; возникновением и быстрым увеличением рациональной политической бюрократии и др.
3. Перспективы политической модернизации в России видятся в решении следующих проблем: выведение из-под политического контроля преобладающей части экономических ресурсов; создание открытой социальной структуры; формирование институтов и культуры, обеспечивающих политический плюрализм; создание эффективной системы местного самоуправления и федеральной системы управления.
Основные понятия: политическое развитие, политическая модернизация, переходный период, догоняющая модернизация, частичная модернизация, третья волна демократизации.
Глава 16. ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ И КРИЗИСЫ
Конфликт как социальное явление
Социальные конфликты - активно развивающаяся область знания. Ее истоки восходят к работам К. Маркса, М. Вебера, Э. Дюркгейма.
В настоящее время взгляды на природу и формы конфликтов настолько многообразны, что возникли целые школы и направления Даже научные дисциплины, в частности конфликтология.
Конфликт - столкновение двух или более разнонаправ-Ленных сил с целью реализации их интересов в условиях про-тиводействия.
В изучении конфликтов можно выделить два основных направления.
1. Концепции Э. Дюркгейма, Т. Парсонса, Н. Смелзера, гдепреимущественное внимание уделяется проблеме стабильности иустойчивости (функционализм);
2. Теории К. Маркса, М. Вебера, Р. Дарендорфа, где проблематика конфликта занимает доминирующее место при объяснении со-циальных процессов и изменений (структурализм).
По мнению Т. Парсонса, каждое общество - относительно устойчивая, хорошо интегрированная и стабильная структура; каждый элемент общества имеет определенную функцию, т.е. вкладывает нечто в поддержание устойчивости системы; функционирование социальной структуры основывается на ценностном консенсусе членов общества, обеспечивающем стабильность и интеграцию.
Р. Дарендорф полагает, что каждое общество изменяется в каждой своей точке, что социальные изменения вездесущи; каждое общество в каждой своей точке пронизано рассогласованием и конфликтом, социальный конфликт вездесущ; каждый элемент в обществе вносит свой вклад в его дезинтеграцию и изменение; каждое общество основано на том, что одни члены общества принуждают к подчинению других.
По мнению Дарендорфа, “кто умеет справиться с конфликтами путем их признания, тот берет под свой контроль ритм истории. Кто упустит эту возможность, получает ритм себе в противники”. С его точки зрения, социальный конфликт результат сопротивления существующим во всяком обществе отношениям господства и подчинения. Подавление конфликта ведет к его обострению, а “рациональная регуляция” - к “контролируемой эволюции”.
Л. Козер определяет социальный конфликт как идеологическое явление, отражающее устремления и чувства социальных групп или индивидов в борьбе за объективные цели: власть, изменение статуса, перераспределение доходов, переоценку ценностей и т.п. По его мнению, ценность конфликтов состоит в том, что они предотвращают окостенение социальной системы, открывают дорогу инновациям.
Видный американский специалист по общей теории систем К.Э. Боулдинг попытался создать общую модель конфликта, зафиксировать ее с помощью формализованного аппарата таким образом, чтобы она была пригодна для каждого отдельного случая мнению Боулдинга, конфликты знаменуют собой осознанные и созревшие противоречия и столкновения интересов. Иными словами, конфликт - “... это ситуация, в которой стороны сообщают о несовместимости их потенциальных позиций или.,состояний и стремятся завладеть позицией, исключающей намерения другой сторо-ны” (Мир политики. Суждения и оценки западных политологов. М., 1992. С. 114).
Согласно общей теории конфликтов Боулдинга, общественные конфликты в соответствии с уровнем организованности сторон делятся на три большие группы: конфликты на уровне индивидуумов, групп и организаций. Классификацией трех организационных уровней обусловлена следующая типология:
1) конфликты между индивидуумами;
2) пограничные конфликты между изолированными в пространстве группами;
3) экологические конфликты между пересекающимися в пространстве группами;
4) конфликты между гомогенными организациями (например,государствами);
5) конфликты между гетерогенными организациями (например,между государством и церковью);
6) конфликты между индивидуумом и группой (например, всемье);
7) конфликты между индивидуумом и организацией (например,между гражданином и государством);
8) конфликты между группой и организацией.
Наиболее уязвимое место общей теории конфликтов • чрезмерное обобщение. Многие авторы теории конфликтов классифицируют конфликты согласно их интегрирующему или дезинтегрирующему характеру. В противовес этому в общей теории конфликтов А. Раппопорта выделяются три главных типа и одновременно три Уровня конфликтов: война, игра и спор.
Война: бескомпромиссная борьба до победоносного конца и применение любых, в том числе насильственных, средств. Игра: Разрешение конфликта на основе действий по заранее определен-правилам; результат - получение выигравшим существен-но не жизненно важных, преимуществ. Спор: используются мирные средства; цель • достижение согласия с другой стороной.
Конфликты различаются между собой: по легальности существования (открытые и латентные); по направленности развития (субъекты - цели); по скорости, по типам (когнитивные и мотивацион-ные); по “механизму” их разрешения; по сложности и важности.
Когнитивными называются конфликты, отражающие противоположные или противоречивые точки зрения на события, факты. Они протекают в форме дискуссий, споров, диспутов, полемики на страницах газет и журналов и т.д. Если по отношению к одной из сторон конфликта не применяются методы насилия, если дискуссия ведется цивилизованно, то обычно не возникает опасности перехода этого типа конфликтов в мотивационные, в основе которых лежат столкновения коренных интересов сторон.
В зависимости от сферы проявления различают экономические, социальные, политические конфликты, конфликты в духовной жизни общества, межгосударственные конфликты.
В зависимости от интенсивности, уровня антагонизма отношения между конфликтующими сторонами могут быть двух типов:
а) радикально конфликтными, если какой-либо общий интересотсутствует;
б) частично конфликтными, когда, несмотря на столкновение,стороны имеют какой-либо общий интерес.
Интересную типологию конфликтов предложил профессор Йельского университета Роберт Даль. По его мнению, конфликты подразделяются на:
1) биполярные (двусторонние) и мультиполярные (многосторонние) - в зависимости от числа противостоящих участников конфликта;
2) коммулятивные и перекрещивающиеся • в зависимости отсходства и различия состава участников конфликта;
3) конфликты, ведущие к поляризации и сегментации, • в зависимости от степени или уровня антагонизма участников. Под поляризацией понимается глубокий раскол общества на две противоположные группы, противоречие между которыми мирными средствами неразрешимо, а сегментация - это дробление общества наряд слоев и групп с различными интересами и ценностями, конфликтующими между собой, но при этом стабильность обществ^
гарантирована системой взаимных уступок, переговоров, консультаций.
Ответить однозначно на вопрос о корнях, дфичинах социальных конфликтов невозможно, ибо каждый вид, уровень социального конфликта обусловлен своими собственными причинами. При выявлении корней, причин того или иного социального конфликта необходимо учитывать целый комплекс обстоятельств: экономические, политические интересы, социальный престиж, идеологические, национальные, религиозные, возрастные факторы и т.д.
Основными источниками конфликта в обществе является расслоение общества, разделение его на социальные и национальные группы, слои, классы. Основное противоречие между производительными силами и производственными отношениями “задает” противоречия, проявляющиеся:
1) в борьбе между социальными слоями, группами, классами;
2) в противостоянии между поколениями (в семьях, организациях);
3) в борьбе между этническими группами в обществе;
4) в противоречащей друг другу деятельности различных религиозных общин;
5) в борьбе носителей различных традиционных ценностей свновь возникающими обычаями и т.д.
Для описания того или иного конфликта необходимо знать:
1) характеристики конфликтующих сторон (их ценности и мотивации, их устремления и цели, их интеллектуальные, психологические и социальные ресурсы для ведения или разрешения конфликта;их представления о конфликте, включая концепцию стратегии итактики и т.д.);
2) предысторию взаимодействий конфликтующих сторон (отношение друг к другу, взаимные стереотипы и ожидания, включая ихпредставление об отношении к себе противоположной стороны, иРавное, степень полярности их взглядов по системе “хорошо •плохо” и “заслуживает доверия - не заслуживает доверия”);
3) природу того, что привело к конфликту (его границы, жесткость, мотивационную ценность, определение, периодичность
И Т.П.);
4) социальную среду, в которой возник конфликт (различные ин--тРументы, учреждения и ограничители; уровень поощрения или
сдерживания в зависимости от выбранной стратегии и тактики ведения или разрешения конфликта, включая природу социальных норм и институциональных форм для регулирования конфликта);
5) заинтересованные стороны (их отношение к конфликтующимсторонам и друг к другу, их заинтересованность в тех или иных ре-зультатах конфликта, их характеристики);
6) применяемые конфликтующими сторонами стратегию и тактику (оценивание и/или изменение преимуществ, недостатков исубъективных возможностей и попытки одной из сторон оказатьвлияние на представление другой стороны о преимуществах или недостатках первой посредством тактики, которая может варьироваться по таким измерениям, как легитимность - нелегитимность,по соотношению использования позитивных и негативных стимулов, таких как обещания и поощрения или угроза наказания, свобода выбора принуждения, уровень доверия, типы мотивови т.д.).
7) результаты конфликта для его участников и заинтересованныхсторон (выгоды или потери, связанные с непосредственным предметом конфликта, внутренние изменения у конфликтующих сторон,связанные с их участием в конфликте, долгосрочные перспективывзаимоотношений между участника ми конфликта, репутация участников в ходе конфликта у различных заинтересованных сторон)(см.: Дойч М. Разрешение конфликта. Конструктивные и деструктивные процессы // Социально-политический журнал. 1997. № 1.С. 204-206).
Анализ содержания и особенностей протекания социального конфликта целесообразно проводить по трем основным стадиям: предконфликтная стадия, непосредственно конфликт и стадия разрешения конфликта (схема 27).
1. Предконфликтная стадия. Характерной особенностью каждого конфликта в момент его зарождения является наличие объекта, обладание которым (или достижение которого) связано с фрустрацией потребностей двух субъектов, втягиваемых в конфликт. Предконфликтная стадия - это период, когда конфликтующие стороны оценивают свои ресурсы, прежде чем решиться на агрессивные действия или отступить. К таким ресурсам относятся материальные ценности, информация, власть, престиж и т.п. В то
время происходит консолидация сил противоборствующих сторон поиск сторонников и оформление групп, участвующих в конфликте'
Когда все попытки достичь желаемое оказываются тщетными индивид или социальная группа определяет объект, мешающий достижению целей, степень его “вины”, силу и возможности противодействия. Этот момент в предконфликтной стадии называется идентификацией.
Иногда причина фрустрации бывает скрыта и ее трудно идентифицировать, тогда возможен выбор объекта для агрессии, который не имеет никакого отношения к блокированию потребности. Эта ложная идентификация может привести к воздействию на сторонний объект, ответному действию и возникновению ложного конфликта. Случается, что ложная идентификация создается искусственно, с целью отвлечения внимания от истинного источника фрустрации.
2. Непосредственно конфликт. Эта стадия характеризуетсяпрежде всего наличием инцидента, т.е. социальных действий, направленных на изменение поведения соперников. Действия, составляющие инцидент, могут иметь как открытый, так и скрытыйхарактер.
Весьма характерным моментом на этапе непосредственно конфликта является наличие критической точки, при достижении которой конфликтные взаимодействия между противоборствующими сторонами достигают максимальной силы и остроты. После прохождения критической точки число конфликтных взаимодействий, их острота и сила резко снижаются, и дальше конфликт идет по нисходящей к своему разрешению или же к новому всплеску сил противостояния.
3. Разрешение конфликта. Внешним признаком разрешенияконфликта выступает завершение инцидента. Это означает, чтомежду конфликтующими сторонами прекращается конфликтноевзаимодействие.
Разрешение социального конфликта возможно лишь при изменении конфликтной ситуации. Это изменение может принимать разные формы. Но наиболее эффективным изменением конкретной ситуации, позволяющим погасить конфликт, считается устранение причины конфликта. Возможно также разрешение социальной конфликта путем изменения требований одной из сторон: соперник
идет на уступки и изменяет цели своего поведения в конфликте. Социальный конфликт может быть также разрешен в результате истощения ресурсов сторон или вмешательства третьей силы, создающей перевес одной из сторон, и, наконец, в результате полного устранения соперника.
2. Политические конфликты: сущность, виды и способы разрешения. Политические кризисы
Политический конфликт - это столкновение, противоборство политических субъектов, обусловленное противоположностью их политических интересов, ценностей и взглядов.
Понятие политического конфликта обозначает борьбу одних субъектов с другими за влияние в системе политических отношений, доступ к принятию общезначимых решений, распоряжение ресурсами, монополию своих интересов и признание их общественно необходимыми, словом, за все то, что составляет власть и политическое господство.
Политическая государственная власть, обладание ею, устройство властных институтов, политический статус социальных групп, ценности и символы, являющиеся базой политической власти и в целом данного политического общества, - все это составляет объект и предмет политических конфликтов.
Противоречие между политическим обществом как целостной системой и неравенством включенных в нее индивидов и групп, выраженным в иерархии политических статусов, - источник и основа политического конфликта.
Различают три основных типа политических конфликтов.
1. Конфликты интересов. Конфликты такого рода преобладает в экономически развитых странах, устойчивых государствах, политической нормой здесь является “торг” по поводу дележа экономического “пирога” (борьба вокруг размеров налогов, объема со-Циального обеспечения и т.д.); этот тип конфликта наиболее легко поддается урегулированию, так как здесь всегда можно найти компромиссное решение (“как это, так и то”).
2. Конфликты ценностей характерны для развивающихся государств с неустойчивым государственным строем; они требуютбольше усилий по урегулированию, поскольку компромисс по поводу таких ценностей, как “свобода”, “равенство”, “терпимость”труднодостижим, если вообще возможен.
3. Конфликты идентификации: характерны для обществ, в которых происходит отождествление субъектом себя с определеннойгруппой (этнической, религиозной, языковой), а не с обществом(государством) в целом; этот тип конфликта возникает в условияхпротивоположности рас, этнической или языковой противоположности.
В зависимости от уровня участников политический конфликт может быть: межгосударственным (субъекты • государства и их коалиции), государственным (субъекты ветви власти, политические партии и т.д.), региональным (субъекты региональные политические силы), местным.
Внутриполитические конфликты разделяют на позиционные (горизонтальные) и оппозиционные (вертикальные).
Субъектами позиционных внутриполитических конфликтов выступают политические институты, организации, осуществляющие власть и руководство в рамках данной системы, но занимающие различные позиции. Таковы, например, органы и занятые в них группы людей, представляющие разные ветви государственной власти, институты федеральной власти и субъектов федерации. Предмет таких конфликтов - отдельные элементы политической системы и политики правящих кругов, не соответствующие в полной мере интересам и целям системы, отдельным группировкам правящих сил. Их разрешение ведет к частичным изменениям в политике властей. Это частичные конфликты.
Субъектами оппозиционных внутриполитических конфликтов выступают, с одной стороны, властвующие элиты, выражающие их интересы партии, государственные институты, организации, лидеры. С другой - организации, представляющие подвластные массы, а также политически активные группы, выступающие против существующих порядков, господствующей политической власти. Пре; метом конфликта в данном случае является существующая система
государственной власти в целом, существующий режим. Конечный итог разрешения конфликта - смена политической системы. Поэтому конфликты подобного рода называют радикальными.
Источником радикального конфликта являются противоречия между коренными политическими интересами и основными ценностями крупных социальных групп; источником частичного - противоречия между временными, неосновными интересами и ценностями конфликтующих агентов. Радикальные конфликты вовлекают в сферу противоборства большинство или все политические институты и значительные массы населения. В частичных конфликтах участвуют лишь некоторые институты и группы, части элит, соперничающие партии, заинтересованные в разрешении (или в неразрешении) конкретных проблем реформирования политических отношений и институтов. Первые разделяют общество на две основные противоположные политические силы; вторые вырастают из сплетения многих политических сил, действующих в рамках и по правилам “игры” плюрализма.
Внутриполитические конфликты подразделяются на режимные и легитимные.
Режимные внутриполитические конфликты: целью одного из субъектов может быть захват власти в государстве или смена политической системы, но без разрушения территориальной целостности государства.
Легитимные внутриполитические конфликты: часть государства стремится отделиться от целого; часто легитимные конфликты совпадают с этнополитическими, но не всегда этнополитические конфликты являются легитимными (например, требования национального равноправия, автономии).
Для характеристики конфликтов, затрагивающих государство как основной институт политической системы, в политологии используется понятие “политический кризис” (греч. krisis • решение, поворотный пункт, исход).
Политический кризис - это состояние политической системы общества, выражающееся в углублении и обострении имеющихся конфликтов, в резком усилении политической напряженности.
Можно выделить внешнеполитические кризисы, обусловленные международными конфликтами и противоречиями, и внутри-
политические кризисы (правительственный, парламентский, конституционный и др.).
Правительственный кризис - особенно частое явление, выражается в потере правительством авторитета, в невыполнении его распоряжений исполнительными органами. Если правительство не справляется с ситуацией, то парламент может отказать ему в поддержке и отправить кабинет министров в отставку. Правительственный кризис может сопровождаться сменой лидеров, форм правления и т.д.
Парламентский кризис • это изменение соотношения сил в органах законодательной власти, когда решения парламента расходятся с волей большинства граждан страны. Результат - роспуск парламента и назначение новых выборов. Парламентский кризис может возникнуть и в том случае, когда основные противоборствующие фракции в нем примерно равны по силе, и это мешает принятию решений и парализует работу законодательной власти. И как итог - роспуск парламента и назначение новых выборов.
Конституционный кризис связан с фактическим прекращением действия Основного закона страны (конституции). Прежняя конституция утрачивает легитимность и требуется ее качественный пересмотр.
Политический кризис характеризуется делегитимацией структур власти, отсутствием взаимодействия между различными центрами власти, блокированием одного центра другим, образованием парламентских властных структур, снижением эффективности социально-политического регулирования и контроля, эскалацией стихийных форм политического протеста (митингов, забастовок, демонстраций и т.д.).
В зависимости от особенностей проявления и причин возникновения политического кризиса в политологии выделяют такие его формы, как: 1) кризис легитимности; 2) кризис идентичности; 3) кризис политического участия; 4) кризис проникновения; 5) кризис распределения.
Кризис легитимности возникает в результате рассогласования целей и ценностей правящего режима с представлениями основной части граждан о необходимых средствах и формах политического регулирования, нормах справедливого правления и т.д.
Кризис идентичности возникает тогда, когда этнические и социально-структурные различия становятся преградой на пути общенационального объединения и идентификации с определенной политической системой.
Кризис политического участия характеризуется созданием правящей элитой искусственных препятствий включению в активную политическую жизнь групп, заявляющих о своих претензиях на власть, а также обострением проблемы сохранения территориальной целостности, национального единства и стабильности политической системы в условиях быстрого роста политического участия групп с противоречивыми интересами.
Кризис проникновения проявляется в снижении способности государственного управления проводить свои решения в различных областях общественной жизни. Его возникновение связано с расхождением между реальной политикой и провозглашенными правительством целями.
Кризис распределения означает неспособность правящей элиты обеспечить приемлемый для общества рост материального благосостояния и его распределение, позволяющих избежать чрезмерной социальной дифференциации и гарантирующих доступность основных материальных благ всем слоям населения.
Центральная проблема конфликтов - их разрешение (управление конфликтом, контроль над конфликтом, регулирование конфликта).
Под регулированием конфликта (конфликтным контролем) понимается разработка и применение системы мер, направленных на ограничение интенсивности и масштаба конфликта, его деэскалацию.
Политической практикой и теорией выработаны некоторые всеобщие формы и способы предотвращения, регулирования и разрешения политических конфликтов. В их числе - компромисс и консенсус.
Компромисс в словарях определяется как соглашение на основе взаимных уступок. Различают компромиссы вынужденные и добровольные. Первые с неизбежностью навязываются сложившимися ^стоятельствами. Вторые заключаются на основе соглашения по определенным вопросам и соответствуют какой-то части полити-'еских интересов всех взаимодействующих сил. На основе таких
компромиссов создаются многообразные партийные блоки и политические коалиции.
Слово консенсус происходит от латинского consentio, которое в свою очередь образовано от глагола sentire (чувствовать, ду. мать, понимать) с помощью приставки con, имеющей значение совместного, взаимного развития, т.е. в своей основе консенсус означает общность чувств и мыслей, взаимопонимание.
Консенсус - это соглашение значительного большинства людей любого сообщества относительно наиболее важных аспектов его социального порядка, выраженное в действиях. В демократических системах обычно различают три объекта возможного соглашения:
1) конечные цели (свобода, равенство и т.д.), которые составляют структуру системы представлений;
2) правила игры, или процедуры;
3) конкретные правительства и правительственная политика.Эти три объекта могут быть трансформированы в три уровня
консенсуса:
1) консенсус на уровне сообщества, или основной, ценностный;
2) консенсус на уровне режима, или процедурный;
3) консенсус на уровне политики.
Первый объект или уровень консенсуса - основной - показывает, разделяет ли данное общество одинаковые ценностные представления и цели.
Второй объект или уровень консенсуса - • процедурный • - устанавливает правила игры, фиксируемые в конституциях.
Третий объект или уровень консенсуса (в отношении политики и правительства) выдвигает на передний план параллель “власть-оппозиция”. Несогласие по вопросам политики и оппозиция правительству обусловлено отношением к членам правительства, а не к форме управления.
Консенсус универсальный принцип демократии, позволяющий разрешать и предупреждать противоречия и конфликты, снимать напряженность в обществе. Эффективность консенсуса зависит от участия в распределении вознаграждений, льгот, власти, благосостояния общества, уровня политической культуры.
Кризис консенсуса обычно связывают с кризисом отношении церковь-государство, традиционной политики и включением в
нетрадиционных групп, перераспределением ролей и статусов, разрывом элит и масс и т.д.
Урегулирование конфликтов - довольно широкое понятие. Оно подразумевает:
- предупреждение открытых форм проявления конфликтов, сопровождающихся насильственными действиями (войнами, массовыми беспорядками и т.п.);
разрешение конфликтов, предполагающее устранение причин, вызывающих их, формирование нового уровня отношений участников, улаживание конфликтов (снижение уровня враждебности конфликтующих сторон, перевод конфликта в русло поиска совместного решения проблемы).
С учетом трех основных направлений в урегулировании конфликтов, можно выделить три группы методов, облегчающих поиск мирного выхода из конфликта.
Первая группа методов направлена на предотвращение развития насильственной стадии развития конфликта.
Вторая - на разрешение противоречий, вызвавших конфликт.
И, наконец, третья, наиболее разработанная, - на снижение уровня противостояния сторон, отказ каждого участника от односторонних действий и переход к поиску совместного решения проблемы.
Каждая из групп методов, как и сами методы, обладают рядом достоинств, недостатков и ограничений. Обычно наиболее эффективным является комплексное применение различных методов в зависимости от конкретных условий и характера конфликта.
К первой группе методов относятся ранняя диагностика и выявление причин конфликта с тем, чтобы не допустить его дальнейшего разрастания. Для этих целей часто используются стандартизированные процедуры, основанные на отслеживании конфликтных отношений с помощью ЭВМ. Однако основной акцент делается на Развитие институтов и механизмов предупреждения насильствен-Нь!х форм развития конфликтов. К их числу относится создание ши-Хжой сети государственных и негосударственных консультацион-Hl>ix служб. Важнейшая роль принадлежит системе образования, е-певидению и радио.
Основоположником второй группы методов, нацеленных на устранение причин возникновения конфликтов, является Дж. Бертон.
Согласно Бертону, разрешение конфликта должно основываться на изменении глубинных структур. Правильно организованное обще. ние между социальными группами, находящимися в конфликте, является одним из центральных методов в данном подходе. Оно направлено на изменение характера восприятия, а также посредством этого на изменение отношений сторон друг к другу. Методы, используемые Бертоном и его коллегами, включают в себя Т-группы ориентированные на снятие ложной идентификации с группой только по национальному признаку; специально организованные встречи и дискуссии между конфликтующими группами и т.п.
Третья группа методов включает в себя ряд приемов, которые предполагают перевод конфликта в рациональный план. Лишь очень немногие конфликты по своей природе являются конфликтами с нулевой суммой, т.е. когда интересы конфликтующих сторон полностью противоположны. И, даже если конфликт близок к конфликту с нулевой суммой, задача состоит в том, чтобы его участники через включение дополнительных вопросов или, напротив, исключением ряда спорных вопросов, придали конфликтной ситуации ненулевой характер. Иной вариант - диверсифицировать ценности и цели, т.е. сделать так, чтобы разные группы стремились к разным, непересекающимся целям. Стороны могут сформировать цели более высокого порядка, позволяющие объединиться ради их достижения. Во всех этих случаях конфликт становится конфликтом с ненулевой суммой.
Есть и другие методы снижения напряженности, в том числе и с использованием силового давления. Так, в международных отношениях к участникам конфликта применяют санкции, чтобы побудить их к поиску мирных средств решения проблемы.
В целом же, основная проблема при использовании методов, ориентированных на поиск взаимоприемлемого варианта решения, заключается в том, что конфликтующие стороны не всегда ведут себя рационально и не всегда готовы к компромиссам ради достижения согласия. Несмотря на указанные ограничения, в рамка> именно этой группы методов разрабатывается технология ведени* переговоров и осуществления посреднических услуг.
Существуют четыре способа разрешения конфликтов:
1) соглашение в результате совпадения мнений всех сторон;
2) соглашение в соответствии с законодательной или моральнойволей внешней силы;
3) соглашение, навязанное одной из сторон конфликта;
4) застарелый конфликт теряет свою актуальность и разрешается сам собой.
В литературе по конфликтологии выделяются четыре возможных варианта разрешения конфликта между противостоящими сторонами А и Б:
1) А выигрывает за счет Б.
2) Б выигрывает за счет А.
3) Обе стороны оказываются в проигрыше, хотя каждая надеялась на благополучный исход.
4) Обе стороны могут оказаться в выигрыше в разных отношениях на основе компромисса, взаимных уступок, взвешивания возможных потерь в ходе самого конфликта.
Выбор пути разрешения конфликта всецело зависит от конфликтующих сторон, но решающую роль в этом могут сыграть сопутствующие факторы. К примеру, на выбор мирного пути урегулирования конфликта могут оказать влияние такие факторы, как наличие в обществе равновесия сил, соответствующего исторического опыта, гласности, институциональных условий для консультаций и переговоров.
Один из ведущих представителей англосаксонской политологии Д. Аптер, исходя из теории равновесия общества, считает что существуют три степени развития общественных конфликтов:
1) столкновение предпочтений (кооперация);
2) столкновение интересов (конкуренция);
3) столкновение основных ценностей (подлинный конфликт).
По мнению Аптера, задача состоит в том, чтобы трансформировать конфликты ценностей в конфликты интересов или, еще лучше, в столкновение предпочтений, т.е. в конкуренцию или кооперацию. Для ее реализации используют различные методы: Переговорный процесс, посредничество, разъединение сторон и др.
фи этом необходимо соблюдать ряд условий:
1) согласие о правилах ведения переговоров обязательно для°беих сторон;
2) не идеологизировать конфликт;
3) выявить реальные причины конфликта и найти более верный путь к его разрешению.
Е. Нордлинжер обосновал шесть основных принципов для успешного урегулирования политических конфликтов:
1) стабильная коалиция;
2) принцип пропорциональности;
3) деполитизация;
4) взаимность права вето;
5) компромисс;
6) концессия, т.е. предоставление права урегулирования конфликта третьей стороне.
В целом демократический процесс контроля над конфликтными ситуациями включает следующие специальные процедуры:
- взаимный и оперативный обмен достоверной информациейоб интересах, намерениях и очередных шагах сторон, участвующихв конфликте;
- сознательное взаимное воздержание от применения силы, способной придать неуправляемость конфликтной ситуации;
объявление взаимного моратория на действия, обостряющие конфликт;
- подключение арбитров, беспристрастный подход которых гарантирован, а рекомендации принимаются за основу компромиссных действий;
использование существующих или принятие новых правовых норм, административных и иных процедур, способствующих сближению конфликтующих сторон;
создание и поддержание атмосферы делового партнерства, а затем и доверительных отношений как предпосылок исчерпания текущего конфликта и предотвращения аналогичных конфликтов i будущем.
3. Этнополитические конфликты
Роль этнонационального фактора в мировой политике в посш ние десятилетия выросла и продолжает расти. Сепаратистские денции не обошли стороной ни Европу, ни Азию, ни Африку.
пались федеративные государства СССР, Югославия, Чехослова-кия. Национальный вопрос остается сложной внутриполитической проблемой в Канаде (Квебек), в США (негритянский, мексиканский, индейский вопросы).
В мире насчитывается более 5000 этносов, из которых 269 составляют свыше одного миллиона человек, 90% наций и народностей входят в состав многонациональных государств. В России насчитывается более 1000 этносов и народов. И ни один из этносов не довольствуется удовлетворением непосредственных потребностей. Каждый добивается удовлетворения своих интересов, как минимум, - свободы развития, самостоятельности и самоутверждения.
Этнонациональные отношения не существуют в чистом виде, они являются комплексом политических, социальных, религиозных, экологических и других проблем. Поэтому в тех или иных событиях, неурядицах, а порой и трагедиях выделить национальный фактор сложно. Но события последних лет показали, что этнонаци-ональный фактор имеет известную автономию, относительную самостоятельность. Поэтому в политике выражаются и реализуются многие важные интересы этносов. Рассматривая этнонациональ-ные отношения как объект политики, необходимо выяснить соотношение и структуру таких понятий, как этнос, нация, национальное государство.
Этнос (греч. ethnos - племя, народ) - устойчивая группа людей, обладающих общностью происхождения (крови), истории, языка и культуры.
Нация (лат. natio - племя, народ) - устойчивая общность людей, исторически сложившаяся на основе единства происхождения (общности “крови”), культуры, совместного проживания и коммуникаций (экономических, политических и др.). В структуре нации соединены этнические (происхождение, язык, культура) и социальные (совместность экономической жизни, Развитые коммуникации и групповая идентификация) компоненты.
Формирование наций приводит к образованию государств в раз-^чных формах их политической организации и степени самостоя-
Юности. В этом смысле нация и государство - понятия близкие.
Гнос, созревающий в нацию, создает и государство. Как правило, г° не обособленный этнос, а группа этносов, сложившихся в еди-
ную нацию. Любая нация полиэтнична. Поэтому основополагающий принцип государственного устройства абсолютного большинства стран мира таков, что нация понимается как государственный этнос. Нация вне государства существовать не может.
Национальные отношения - это отношения между субъектами национально-этнического развития (нациями, народностями, национальными меньшинствами и национальными группами) и их государственными образованиями, а также между людьми различных национальностей, складывающиеся в процессе жизнедеятельности и взаимодействия национальных общностей.
Главный вопрос в национальных отношениях, с одной стороны, это вопрос равноправия или подчинения, вопрос о причинах возникновения недоверия, вражды и конфликтов, это вопрос о неравенстве уровней экономического и культурного развития между нациями. С другой - это вопрос об отношениях между нациями и существующей системой власти в многонациональном обществе, о формах, методах и условиях его решения в интересах мирного сосуществования и добрососедства, прогресса нации на основе равноправия, суверенности и демократизма.
В 70-90-е гг. в мировой общественно-политической мысли активно разрабатываются этнополитические идеи и концепции, трактующие различные интересы и устремления разнообразных социальных форм этносов - племен, народностей, наций. Это связано с тем, что этнические процессы проявляются повсюду в мире. Они обусловлены утверждением на арене мировой истории уникальных культур народов, считавшихся ранее отсталыми и обретшими свою государственную независимость относительно недавно. Следует также отметить, что всплеск этнического сознания у народов, живущих в “постиндустриальном обществе”, вызван неосознанным сопротивлением нивелирующему воздействию современных технологий и моделей образа жизни, угрожающих сохранению культурной традиции и национальной самобытности. Быстро растут национальное самосознание и национализм. Ученые назвали этот феномен “этническим ренессансом”, “этническим парадоксом современности”.
Само по себе этническое возрождение не является этнически! конфликтом, однако обладает мощным конфликтогенным потенци
алом. Грань, отделяющая этнический патриотизм от национализма, очень размыта и подвижна. Небольшое изменение акцентов позволяет зачастую незаметно преодолеть эту гра*ь, и вызревает благоприятная для конфликта интеллектуальная и духовная среда.
В российской политологии под этнополитическим конфликтом понимается конфликт, характеризующийся определенным уровнем организованного политического действия, участием общественных движений, наличием массовых беспорядков, сепаратистских выступлений и даже гражданской войны, в которых противостояние происходит по линии этнической общности.
Свойство этнополитического измерения современного конфликта заключается в том, что конфликт имеет скрытый период накопления и развертывания межэтнических противоречий. У каждого конфликта он имеет разную продолжительность. Именно в этот период и происходит формирование собственно этнополитического потенциала конфликта, а также осознание национального статуса его участников, сопоставление ими своего статуса со статусом других национальных общностей и формирование отношения к ним. В этот период решается вопрос о путях борьбы за власть и перераспределение материальных ресурсов. Недовольство собственным национальным статусом актуализирует историческую память, древние стереотипы межнациональной борьбы.
В научной литературе существуют два подхода к анализу причин, сущности и эволюции этнополитических конфликтов.
Первый - социологический. Причины конфликтов объясняются на основе анализа этнических параметров основных социальных групп и слоев, а также на исследовании взаимосвязи и взаимовлияния социальной стратификации общества и разделения труда с этническими характеристиками региона, переживающего этнополи-тическую напряженность.
Второй - политологический. Центральное внимание уделяется трактовке роли национальных элит в мобилизации чувств в процессе межэтнической напряженности и ее эскалации до уровня открытого конфликта. В качестве ключевого исследуется вопрос о власти, Доступе к ресурсам. Анализируются социально-психологические Механизмы этнополитических конфликтов.
При рассмотрении причин возникновения этнополитических конфликтов многие ученые отмечают, что основополагающими являются причины общецивилизационного характера, порождаемые объективным развитием человечества. Например, Э. Блэк полагает, что неравномерное протекание модернизации (социальной структуры, экономики, национально-государственного устройства и др.) в этнонациональных ареалах порождает конфликты между притязаниями этнических групп, с одной стороны, и реальными возможностями государства гарантировать обеспечение прав своих граждан - с другой. По утверждению А. Дейча, модернизация активизирует этническое сознание, благоприятствует складыванию политических устремлений к национальной автономии.
Рассматривая проблему детерминации этнополитического конфликта, М. Гектер выдвигаем концепцию “внутреннего колониализма”, в которой обосновывает “триадную модель” возникновения этнополитической напряженности:
1) конфликтогенную по своей природе объективную обделен-ность этнических периферийных групп многонационального государства в процессе его неравномерной модернизации;
2) осознание этой обделенности членами этнической группы какобраза коллективных центро-периферийных взаимоотношений угнетения;
3) формирование этнонационализма как реакции угнетаемой общности на “внутренний колониализм” Центра.
Отдельный пласт причин, порождающих этнополитические конфликты, коренится в истории этносов и их взаимодействии, сформировавшемся национальном складе ума, национальном сознании, психологии, традициях, идеологических мифах и стереотипах, транслирующихся из поколения в поколение и др.
В условиях разрушенных социальных связей усиливается роль национальности как традиционно значимого канала социальной идентификации. Различные течения этноцентрализма, включая разновидности национализма и крайнего шовинизма, превращаются в особые формы преодоления комплекса неполноценности, присущего маргинальным слоям. Национализм может служить своеобразной приманкой, с помощью которой социальные низы вовлекаются в орбиту влияния политических партий, решающих задачи политической мобилизации населения.
В числе причин, порождающих этнополитический конфликт, можно назвать “политизацию этнической солидарности” (Ч. Фос-тер), получившую свое развитие в условиях либерализации политической системы в СССР в перестроечный период.
Можно назвать также и ситуационные источники этнополити-ческих конфликтов:
1) внезапное исчезновение сдерживающих факторов внешнейсреды, что может произойти из-за быстрого ослабления высшей политической власти или неожиданного исчезновения внешнейугрозы;
2) историческое наследие межэтнических отношений;
3) внутренняя борьба за лидерство в рамках этнической группы;
4) экономическая ситуация;
5) уровень политической и общей культуры в очагах этнополи-тических конфликтов и многое другое.
Вся совокупность этнополитических конфликтов на территории бывшего СССР может быть сведена к следующим основным типам:
- территориальные конфликты, часто тесно связанные с воссоединением раздробленных этносов: их источник - внутриполитические, нередко и вооруженные, столкновения между правительством и национально-освободительным движением или сепаратисткой группировкой, пользующейся военно-политической поддержкой соседнего государства (Нагорный Карабах, Южная Осетия, северо-восточные регионы Казахстана, Южный Дагестани др.);
- конфликты, порожденные стремлением этнического меньшинства реализовать право на самоопределение в форме созданиянезависимого государственного образования (Абхазия, Приднестровье);
- конфликты, связанные с восстановлением территориальныхправ депортированных народов (между осетинами и ингушами из-заПригородного района, крымскими татарами и другими народамиКрыма);
- конфликты, в основе которых лежат притязания того илииного государства на часть территории соседнего государства(стремление Эстонии и Латвии присоединить к себе ряд районовПсковской области, которые были включены в состав этих двух государств при провозглашении независимости, а в 40-е гг. перешлик РСФСР);
- конфликты, источниками которых служат последствия произвольных территориальных изменений, осуществленных в советский период (это прежде всего проблема Крыма, а в потенции --территориальные урегулирования в Закавказье и Средней Азии);
- конфликты, порожденные многолетним пребыванием депортированных народов на территории других республик (турки-месхетинцы в Узбекистане, чеченцы в Казахстане и др.);
- конфликты, связанные с абсолютизацией и противопоставлением принципов права народов на самоопределение и территориальную целостность государств, со стремлением легитимации социально-политического превосходства “коренной” (“титульной”)нации данного государства или национально-государственного образования над другими народами;
конфликты, вызванные дискриминацией русских в ряде государств СНГ;
конфликты, в которых за лингвистическими спорами (о государственном языке) часто скрываются глубокие разногласия между различными национальными общинами, как это проявляется, например, в Молдове.
При анализе этнополитических конфликтов следует иметь в виду, что нередко может наблюдаться наслоение одних конфликтных ситуаций на другие.
Все бытующие в мире представления о принципах и путях решения этнополитических конфликтов могут быть подразделены на три основные категории:
Оперативные решения связаны с некоторыми разовыми действиями, направленными в основном на недопущение разрастания конфликта, например за счет усиления охраны жизненно важных объектов или нейтрализации “боевиков”, на устранение наиболее ощутимых последствий конфликтов (размещение и обустройство беженцев, восстановление разрушенных зданий, коммуникаций и т.д.); либо связанные с минимизацией риска возникновения конфликта (наказание организаторов погромов, активизация информационно-разъяснительной работы и др.).
Тактические решения направлены на урегулирование уже возникших конфликтов путем силового, в том числе экономического давления на их участников или посредством налаживания переговорного процесса.
Стратегические решения ориентированы на предупреждение кризисов в межнациональных отношениях на основе заблаговременного создания правовых, политических, экономических и социально-психологических условий для безболезненного и цивилизованного развития этих процессов.
Россия активно накапливает миротворческий опыт при урегулировании этнополитических конфликтов на территории государств СНГ. Наша страна внесла свой вклад в смягчение конфликта и их перевод в фазу переговоров, выступая посредником между Арменией и Азербайджаном, Абхазией и Грузией, Южной Осетией и Грузией. Благодаря России было остановлено кровопролитие в Приднестровье, она служит сдерживающим фактором в гражданской войне в Таджикистане.
Без разрешения существующих и упреждения новых конфликтов политико-правовыми средствами невозможно успешное осуществление социально-экономических реформ, обеспечение демократии во всех сферах жизни и максимальной интеграции СНГ.
Выводы
1. Политический конфликт • - это столкновение, противоборство политических субъектов, обусловленное противоположностьюих политических интересов, ценностей и взглядов. В зависимостиот уровня участников политический конфликт может быть: межгосударственным, государственным, региональным, местным. Внутриполитические конфликты подразделяются на позиционные (горизонтальные) и оппозиционные (вертикальные).
2. Политический кризис - это состояние политической системыобщества, выражающееся в углублении и обострении имеющихсяконфликтов, в резком усилении политической напряженности.
3. Урегулирование конфликтов подразумевает: а) предупреждение открытых форм проявления конфликтов, сопровождающихсянасильственными действиями; б) разрешение конфликтов, предполагающее устранение причин, вызывающих их, формирование нового уровня отношений участников, улаживание конфликтов (сни-
жение уровня враждебности в отношениях сторон, перевод конфликта в русло поиска совместного решения проблемы).
4. Подэтнополитическим конфликтом понимается конфликт, характеризующийся определенным уровнем организованного политического действия, участием общественных движений, наличием массовых беспорядков, сепаратистских выступлений и даже гражданской войны, в которых противостояние происходит по линии этнической общности.
Основные понятия: социальный конфликт, политический конфликт, политический кризис, компромисс, консенсус, эт-нополитический конфликт, парламентский кризис, конституционный кризис.
Глава 17. ГЕОПОЛИТИКА
Генезис геополитики
В 1990-е г. геополитика пережила свое возрождение в постперестроечной России. Это направление политической науки вышло за рамки академической дисциплины и сферы деятельности профессиональных политиков. В наши дни геополитическая терминология широко используется средствами массовой информации. Геополитическая проблематика активно обсуждается политическими деятелями и изучается различными аналитическими центрами.
Возможно выделить следующие причины столь возросшего интереса в российском обществе к геополитике. Во-первых, с помощью геополитики многие аналитики пытаются объяснить причины распада СССР и оценить современное положение России в мировом сообществе и перспективы развития нашей страны.
Во-вторых, геополитический подход привлекается для объяснения трансформаций, происходящих с современной цивилизацией, так называемого цивилизационного сдвига, потребность в котором прежде всего проявляется в возникновении проблем глобального развития.
В-третьих, распад биполярной мировой политической системы, в которой со второй половины 40-х до конца 80-х гг. доминировали две сверхдержавы - США и СССР, изменение всего международного политического порядка, начало формирования многополярного мира требуют новых подходов к проведению внешней политики. Поиск таких подходов многие пытаются вести с помощью геополитических теорий.
Происхождение геополитики, по сложившейся традиции, связывают с ее выделением из политической географии. В связи с этим многие теоретики дают генетическое определение геополитики, которое сводится к констатации различий между геополитикой и политической географией. Так, считают, что политическая география удовлетворяется статическим описанием государства, которое может включать изучение изменений в ходе его прошлого развития. Геополитика представляет собой дисциплину, взвешивающую и оценивающую конкретную ситуацию, в которой находится государство, она всегда нацелена на будущее. Политическая география, будучи преимущественно географией, делает акцент на географических явлениях, дает их политическую интерпретацию. Геополитика, будучи преимущественно политикой, наоборот, концентрирует свое внимание на политических явлениях и стремится дать географическую интерпретацию этих явлений (см.: Поздняков ЭЛ. Геополитика. М., 1995. С. 37-42).
Довольно распространенным является и органическое определение геополитики. Согласно такому подходу геополитика рассматривается в качестве науки о государстве как живом организме, иногда говорят о государстве как надбиологическом организме.
Важным для понимания сущности рассматриваемой науки является ее инструментальное определение. С этой точки зрения, геополитика понимается как инструмент, который используется при разработке внешней политики государства и позволяет учесть географический, демографический, экологический и некоторые другие факторы. Такой инструмент также весьма полезен при построении иерархии целей и приоритетов внешней политики, при определении стратегического потенциала, а также глобальных, региональных и национальных интересов государства.
Во второй половине XX в. изменились представления о таких фундаментальных геополитических категориях, как пространство,
государственная территория, национальная и международная безопасность. Теперь геополитике необходимо учитывать такие важные феномены мирового развития, как массовые миграции людей, ухудшение состояния окружающей среды, распространение оружия массового поражения, развитие средств связи и передвижения и т.п.
Обращение к изучению указанных факторов значительно расширило рамки геополитической теории, позволило ей принять на вооружение междисциплинарные методы исследований, что может быть отражено в широком (или комплексном) определении геополитики. Согласно данному определению, о геополитике говорят как о “совокупности физических и социальных, материальных и моральных ресурсов государства, составляющих тот потенциал, использование которого (а в некоторых случаях даже просто его наличие) позволяет ему добиваться своих целей на международной арене” (см.: Цыганков П.А. Геополитика: последнее прибежище разума? // Вопросы философии. 1994. № 7--8. С. 63).
В качестве теоретической предпосылки возникновения геополитики как науки наиболее важную роль сыграл географический детерминизм.
Географический детерминизм - это концепция, объясняющая явления общественной жизни и политического развития особенностями природных условий и географическим положением страны или региона. Эта концепция начала складываться еще в глубокой древности. Она накопила богатый опыт описания различных форм взаимодействия общества и природы. На стыке социальных и естественных наук возникли нетрадиционные подходы к изучению политического развития государств.
Родоначальником географического детерминизма весьма часто называют Гекатея Милетского (ок. 546 - 480 до н.э.). Он автор трактата “Землеописание”, из которого до нашего времени дошло около 300 фрагментов. Внесли свой вклад в возникновение рассматриваемой концепции и отцы классических, традиционных наук: истории - Геродот (484 - 425 до н.э.) и медицины -- Гиппократ (460-377 до н.э.). Последний, в частности, писал: “... большей частью формы людей и нравы отражают природу страны”.
Проблемы географического детерминизма привлекли внимание и такого гиганта античной мысли как Аристотель. Согласно его мне-
нию, политические структуры уходят корнями в природу, в которой заложены одно начало для деспотии, другое - для царской власти третье • для политии. Первые геополитические описания государств содержатся в знаменитой “Географии” Страбона (64 до н.э. - 24 н.э.).
Античная традиция географического детерминизма получила дальнейшее развитие в эпоху Возрождения и Новое время. Мощный импульс для развития концепция географического детерминизма получила в период великих географических открытий. В это время появились и первые в мировой истории линии территориальных разделов в масштабах всей планеты. В 1494 г. был заключен Тордесильясский договор между Испанией и Португалией о разделе сфер колониальной экспансии. По этому договору демаркационная линия прошла через оба полюса и пересекла весь Атлантический океан на расстоянии 370 лиг (2000 км) от островов Зеленого Мыса. Расположенные к Востоку от этой линии земли признавались владениями Португалии, а к Западу от нее - • Испании. Этот договор был отменен почти через триста лет в 1777 г.
Одной из наиболее заметных фигур указанного периода развития географического детерминизма был Жан Воден (1530--1596). Он считал природные причины одним из важных факторов, обусловливающих различия между государствами и изменения в них. Таким образом, Ж. Воден стал одним из первых западноевропейских ученых, возродивших античные взгляды на взаимосвязь между природой и общественно-политическим развитием государств.
Шарль Монтескье дал развёрнутую антропо-географическую концепцию, развившую представления в духе Аристотеля и Бодена и заложившую основы современных знаний по данному вопросу. Генри Бокль (1821 1862) внес существенный вклад в теорию географического детерминизма в середине XIX в. Он отстаивал точку зрения, согласно которой история любого народа соответствует географическим условиям данной страны. Для доказательства данного положения он написал ставший широко известным труд “История цивилизации в Англии”.
В работах представителей географического детерминизма были обоснованы важные теоретические положения, послужившие в дальнейшем фундаментом геополитики: о воздействии географического фактора и природной среды на общественно-политическое
развитие и политику различных государств; о влиянии географических условий и природных ресурсов на могущество государств и др.
Переход географического детерминизма* новое качество связывают с именем немецкого географа и этнографа Фридриха Ратцеля (1844 - 1904), которого часто называют “отцом” геополитики, хотя сам он этого термина никогда и не употреблял. Он писал о “политической географии”. Главный труд Ф. Ратцеля так и называется “Политическая география” (1897).
Ратцель рассматривал государство в качестве живого организма, “укорененного в почве”. Движение истории предопределяется почвой и территорией, таким образом, в его теории пространство представляет собой политическую силу, а не просто физическо-гео-графическую категорию. Пространство представляет собой естественно определенные границы, в пределах которых происходит развитие и экспансия народов. Поэтому важное значение имеют рельеф и масштаб государственной территории, а также их восприятие народами. Ф. Ратцель полагал, что государство, чтобы считаться великим, должно обладать территорией не менее 5 млн км2. Для нормального развития государство должно гармонично сочетать географические, демографические и этнокультурные характеристики своего народонаселения.
Немецкий теоретик сформулировал (“О законах пространственного роста государств”, 1901) семь законов развития государств, которые он связывал с их пространственным ростом или экспансией, полагая, например, что протяженность государств увеличивается по мере развития их культуры, а при расширении государства абсорбируют государственные образования меньшей значимости. Современники и последующие поколения исследователей обвиняли “отца” геополитики в теоретическом оправдании империализма.
В своей работе “Море, источник могущества народов” (1900), Ф. Ратцель поднял принципиальную для геополитики проблему, связанную со значением Мирового Океана для развития человеческого сообщества, с ролью морской силы в истории.
Впервые термин “геополитика” ввел в научный оборот шведский ученый Рудольф Челлен (1864 - 1920), который сначала был профессором Гетеборгской высшей школы, а после - Упсальско-го университета. Кроме того он принимал активное участие в практической политике: являлся депутатом Риксдага - шведского пар-
ламента, отличаясь ярко выраженной германофильской ориентацией. Р. Челлен - автор книги “Государство как форма жизни” (1916). Шведский теоретик продолжил идущую от Ф. Ратцеля традицию рассмотрения государства как живого организма, расширив данный подход. Географический фактор при анализе жизнедеятельности государства Р.Челлен предложил рассматривать в совокупности с изучением его народного хозяйства, демографического потенциала, социальной структуры и политического устройства. В работах этого ученого используются уже все основные категории классической геополитики.
Ф. Ратцеля и Р. Челлена считают создателями германской школы геополитики. Дальнейшая судьба данной школы оказалась связанной с именем Карла Хаусхофера (1869 - 1945).
К. Хаусхофера связывали довольно близкие отношения с Рудольфом Гессом, который был во время первой мировой войны его адъютантом, а в первые послевоенные годы любимым учеником в университете. Через Гесса Хаусхофер познакомился в 1922 г. с Гитлером. Многие полагают, что именно благодаря отставному генералу главарь германских фашистов получил представление о геополитике, некоторые положения которой затем широко использовались нацистской пропагандистской и государственной машиной. Для примера следует привести ставшие скандально известными вследствие широкого использования фашистами такие пропагандистские стереотипы, как “новый порядок”, “жизненное пространство немецкой нации”. Именно К. Хаусхоферу геополитика во многом обязана тем, что она долгое время рассматривалась не просто как “псевдонаука”, но и как “человеконенавистническая”, “фашистская”, “людоедская” теория.
В теоретическом плане К. Хаусхофер обосновывал геополитическое деление мира на континентальные (сухопутные) и морские державы, имеющие различные глобальные интересы. Он развивал идеи Ф. Ратцеля о преимуществе больших государств над малыми, анализировал основные виды экспансии великих держав.
Огромный вклад в становление геополитической теории внесла и англо-американская школа. Одним из наиболее видных представителей этой школы является британский теоретик международных отношений Хэлфорд Маккиндер (1861 1947).
Первым и самым ярким выступлением X. Маккиндера был его доклад “Географическая ось истории”, прочитанный в Королевском географическом обществе в 1904 г. и,**к сожалению, опубликованному на русском языке только восемьдесят лет спустя. Эта работа X. Маккиндера привлекла внимание как научных, так и политических кругов мирового сообщества, оказала определенное влияние на процесс определения перспектив международных отноше ний и всемирного развития в начале XX столетия. Однако полностью значение рассматриваемой работы современникам оценить было затруднительно. Теоретическое построение X. Маккиндера представляло собой первую глобальную геополитическую модель развития мировой системы, которая в то время еще не сформировалась окончательно как единый и целостный феномен.
В основе модели английского ученого лежит геополитическая дифференциация мира, в котором он выделил три зоны. Первая - осевой регион, который отождествлялся прежде всего с территорией России и прилегающих к ней земель. Соотечественник автора данной теории Дж. Фэргив в 1915 г. назвал данный регион “хар-тленд” (англ, heartland, т.е. “сердцевинная земля”), этот термин прочно вошел в геополитический понятийный аппарат. Вторая зона, согласно дифференциации X. Маккиндера, включает в себя Германию, Австрию, Турцию, Индию и Китай, т.е. главные страны, занимавшие побережье Евразии на Западе, Юге и Востоке. Данный регион был назван внутренним, или окраинным, полумесяцем. И, наконец, третья зона - внешний полумесяц, в состав которого английский геополитик включил Британию, Южную Африку, Австралию, Соединенные Штаты, Канаду и Японию, т.е. ведущие государства морского мира.
Маккиндер выделил также так называемый Мировой Остров, в который он включил хартленд и внутренний полумесяц, т.е. Евразию, а также прилегающую близко к ней Африку, за исключением ее южной части. Рассматривая поведение своей модели в динамике, ее автор сформулировал принципиальный геополитический постулат: “Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, Доминирует над миром”.
Правда, X. Маккиндер уточнял, что приведенная им схема не является обязательной для всех времен и народов. Главным в его глобальной модели является принцип геополитического разделения мира на части, находящиеся в постоянном взаимодействии и конкуренции. “Настоящий же баланс политического могущества, - от-мечал X. Маккиндер, - в каждый конкретный момент времени является, безусловно, с одной стороны, результатом географических, а также экономических и стратегических условий, а с другой стороны - относительной численности, мужества, оснащенности и организации конкурирующих народов” (см.: Маккиндер Х.Дж. Географическая ось истории // Полис. 1995. № 4. С. 169).
Существенную модернизацию геополитической модели Х.Мак-киндера произвел американец голландского происхождения Николас Спайкмен (1893 - 1943). Центр мировой системы он перенес в зону внутреннего полумесяца, который провозгласил осевым регионом, назвав его Rimland (береговые земли, территория на краю суши). Именно здесь, по мнению американского геополитика, находится ключ к судьбе мира. История подтвердила прозорливость теоретических построений Н. Спайкмена, указанный им в качестве ключевого регион стал ареной главных сражений в годы Второй мировой войны, а затем местом противостояния между Западом и Востоком в период “холодной войны”.
Для англо-американской школы, сформировавшейся в крупнейших морских державах мира, характерно постоянное внимание к морской геополитической проблематике. Традиции такого подхода заложили еще в конце XIX в. два адмирала - американский Альфред Мэхэн (1840--1917) и британский Филипп Коломб (1831-1899). Ф. Коломб разрабатывал геополитическую методику для создания и развития “теории владения морем”. Главный его труд носит характерное название “Морская война: ее основные принципы и опыт” (1891, русск. перевод 1894, 1940).
Наиболее известные книги А. Мэхэна были озаглавлены “Влияние Морской силы на историю (1660--1783)” и “Влияние Морской силы на Французскую революцию и Империю (1793--1812)”. А. Мэхэн считал завоевание господства на море основным способом достижения победы в войне и ключом к мировому господству. Однако военные действия должны лишь обеспечивать наиболее благоприятные условия для торговли в мировом масштабе, ибо тор-
говля главное средство в проведении глобальной и региональной политики.
Геополитические идеи получили распространение и в России, хотя судьба этой науки в нашей стране складывалась крайне сложно. Специфика российского геополитического пространства способствовала усилению влияния географических факторов на политику государства и общественное сознание. Россия имеет крупнейшую в мире территорию, расположенную на двух континентах, и весьма ограниченный доступ к теплым морям. Наша страна не обладает естественными границами, которые в случае нападения могли бы препятствовать противнику. Географическое расположение российского государства на планете делает его своеобразным мостом между великими цивилизациями - западноевропейской и азиатской.
Геополитические идеи осмысляли многие ведущие представители отечественной общественной мысли, например выдающиеся историки С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, поэт и дипломат Ф.И. Тютчев и др.
Первым русским автором непосредственно геополитического исследования был Л.И. Мечников (1838 1888). Он написал книгу “Цивилизация и великие исторические реки”, посвященную анализу зарождения цивилизации и ее пространственно-временному развитию, связанному с освоением великих рек, приморских районов и океанов.
Невостребованным, к сожалению, оказалось творчество одного из лучших представителей русской геополитической школы В.П. Семенова-Тян-Шанского (1870-1942). Он создал масштабную, логически завершенную геополитическую концепцию, имеющую российско - центричный характер, основные контуры которой очерчены в работе “О могущественном территориальном владении применительно к России: Очерк по политической географии” (1915). В.П. Семенов-Тян-Шанский считал, что для осуществления могущественного территориального владения России прежде всего необходимо, во-первых, переориентировать направление Русской экспансии с традиционного восточного или широтного направления на южное и юго-западное или меридиальное, чрезмате-Риковое направление. Во-вторых, серьезной проблемой для Россииявляется несовпадение географического центра территории с центром населения на 3 тыс. км (в США - на 100 км).
В начале 20-х гг. в кругах российской эмиграции возникло общественно-политическое и идейное течение, получившее название “евразийство”, в котором геополитические факторы играли центральную роль. В большей степени из всех евразийцев геополитикой интересовался П.Н. Савицкий (1895 - 1965). Одна из его статей называется “Географические и геополитические основы евразийства” (1933).
Евразийское учение базируется на постулате, согласно которому России предначертан особый исторический путь, и она занимает особое положение в геополитической структуре мира. Евразийцы формулировали свою позицию следующим образом: “Культура России не есть ни культура европейская, ни одна из азиатских, ни сумма или механическое сочетание из элементов той и других. Она - совершенно особая, специфическая культура, обладающая не меньшей самоценностью и не меньшим историческим значением, чем европейская и азиатская. Ее надо противопоставлять культурам Европы и Азии как срединную, евразийскую культуру”.
В СССР судьба геополитики сложилась крайне неудачно и она фактически оказалась под запретом. Основные причины такого отношения властей к рассматриваемой науке заключаются в следующем. Во-первых, фундаментальные положения геополитической теории противоречили основам официального марксизма. Во-вторых, связь немецкой геополитики с нацизмом на долгие годы бросила мрачную тень на эту научную дисциплину, особенно в стране, в наибольшей мере пострадавшей от фашистской агрессии. В-третьих, при разработке и проведении в жизнь советской внешней политики предпочтение отдавалось идеологическим факторам, зачастую в ущерб всем остальным: экономическим, историческим, демографическим, и в том числе геополитическим, таким образом, потребность в геополитических знаниях оказывалась невелика. В связи с этим совершенно не случайно в советской официальной науке геополитика определялась как “буржуазная, реакционная концепция, использующая извращенно истолкованные данные физической и экономической географии для обоснования и пропаганды агрессивной политики империалистических государств”.
С начала 90-х гг. геополитика восстановила свой статус равноправной дисциплины в системе политических наук. За короткий период времени появилось большое число публикаций в периодических изданиях, вышли в свет первые монографии. С 1995 г. эта дисциплина преподается в вузах страны.
2. Теоретические основы геополитики
Современная геополитика представляет собой науку, изучающую внешнюю политику государства посредством комплексного анализа ряда определяющих ее факторов. Основным объектом геополитических исследований является географическая среда страны, которая характеризуется рельефом, размером и расположением территории в мировом геополитическом пространстве; типом и формой государственных границ; состоянием окружающей среды; наличием природных ресурсов. Географическая среда рассматривается в тесной взаимосвязи с такими важнейшими факторами внешней политики, как политическая система, социально-демографическая структура общества, экономика, военная мощь. Они, по традиции, изучаются другими политическими науками: собственно политологией, политической социологией, политической демографией, политической экономией и т.п. Геополитика использует данные этих научных дисциплин в своих обобщающих исследованиях внешней политики при определении силового потенциала государства, его целей и национальных интересов на мировой арене. Структура геополитических исследований приведена на схеме 28.
При изучении географической среды в рассматриваемой науке делается акцент прежде всего на исследовании фундаментальных качеств пространства. В данной связи важное значение имеет такое понятие, как территориальность.
Территориальность - совокупность процессов и разного Рода механизмов, посредством которых живые существа про-возглашают, демаркируют и защищают район своего обитания, чтобы не допустить в него посторонних. Феномен территориальности, замеченный у животных, характерен и для жизнедеятельности людей. Люди, живущие в самых различных частях
света, обнаруживают “пространственные потребности” и объявляют своей собственностью территории, которые посторонние лица без специального разрешения посещать не могут. Таким образом
обособляются территории частных домов и приусадебных участков, улиц и городов. Существуют и более крупные территориальные образования - районы и области, графства и штаты и т.п. Они образуют в свою очередь страны. Каждая страна имеет с,вою собственную территорию с четко обозначенными границами и пограничной службой, охраняющей эту территорию. Жители каждой территории объединены чувством приверженности к району своего обитания. История знает множество случаев, когда из-за территориальных споров происходили серьезные инциденты и начинались войны.
Итак, важной пространственной категорией в геополитике является государственная территория. Она представляет собой часть земного шара, над которой осуществляет суверенитет определенное государство. Это означает, что государственная власть в пределах своей территории обладает верховенством и не зависит от любых других сил и обстоятельств. Однако такое представление следует отнести к идеальной, существующей скорее в теории модели. На практике на государственный суверенитет международным сообществом накладываются определенные ограничения. Они связаны с обязательствами, которые принимают на себя государства, заключая международные договоры, вступая в международные организации (например обязательства, которые приняла на себя Российская Федерация, вступая в Совет Европы, и т.п.).
Следует помнить, что государственная территория является одновременно как политическим пространством (т.е. пространством, где государство осуществляет суверенную власть), так и географической естественной средой. Государственная территория включает в свой состав сушу и водное пространство в рамках границ государства, а также воздушное пространство над сушей и водами и лежащие под ними недра.
Величина территории, которую занимает то или иное государство на планете, является одним из важнейших показателей, во многом определяющим место страны в иерархии международных отношений, ее политику на мировой арене и национальные геополитические интересы. Размер сухопутной территории государства в геополитике всегда сопряжен с численностью населения страны. Это сопряжение фиксируется еще одним важным геополитическим показателем • плотностью населения, т.е. числом жителей на 1 км2.
В современном мире есть государства-гиганты в территориальном плане, имеющие высокую или относительно высокую плотность населения. Как правило, такие страны имеют значительный вес в мировой политике и глобальном развитии
Существуют государства с достаточно большой территорией и весьма малой плотностью населения, что в определенной степени ограничивает их возможности претендовать на роль мировых лидеров. К таким странам можно отнести Канаду и Австралию (табл. 28).
Есть государства, территория которых не столь велика, а плотность населения крайне высокая к примеру Бангладеш, Сингапур и некоторые другие. Однако рекордсменом по плотности населения является княжество Монако, имеющее при территории 1,95 км2, плотность населения свыше 16 тыс. чел/км2. Вклад таких стран в расстановку геополитических сил в глобальном масштабе, как правило, невелик.
Важно отметить и геополитическое измерение так называемых “малых государств”, под которыми подразумеваются страны с населением, не превышающем 10 млн чел. В настоящее время членами ООН являются примерно 120 стран, которые можно отнести к разряду малых стран. Сфера их политической и экономической деятельности существенно ограничивалась в годы “холодной войны”.
Однако после ее окончания малые государства имеют значительно большие возможности для отстаивания своих интересов. Хотя малые государства заметно отличаются друг от друга по уровню развития, величине естественных ресурсов и численности населения, по своему географическому расположению и культурному коду, они имеют ряд общих характеристик, которые определяют их поведение, в том числе:
а) восприятие своих национальных интересов;
б) уязвимость в международных отношениях;
в) стремление привлечь к себе внимание международного сообщества и обеспечить его признание.
Важным элементом государственной территории являются воды, которые делятся на внутренние и территориальные. К внутренним водам относят:
1) водные пути (реки, водохранилища, каналы), расположенныев пределах государственных границ;
2) моря, ограниченные со всех сторон сушей, составляющей территорию только одного государства;
3) морские порты, рейды, бухты, заливы, вход в которые не превышает 24 морские мили, при условии, что их берега принадлежатодному государству.
Территориальные воды - это примыкающий к сухопутной территории или внутренним морским водам государства морской пояс шириной до 12 морских миль, входящий в состав территории государства и находящийся под его суверенитетом.
Исключительная экономическая зона это район мирового океана, который находится за пределами территориального моря и прилегает к нему. Ширина этой зоны не должна превышать 200 морских миль. В пределах исключительной зоны прибрежное государство имеет суверенные права: разведка, разработка и сохра-нение'природных ресурсов; управление этими ресурсами; осуществление научных исследований; создание искусственных островов и сооружений и т.п.
Воды, входящие в состав государственной территории, имеют большое геополитическое значение:
1) внутренние водные пути (реки, каналы и т.п.) во многих случаях выполняют роль геостратегических линий развития государства: по ним проходят важные транспортные коммуникации; вдоль
этих водных путей располагаются города, в том числе и крупные, формируются экономические районы, проживает значительная часть населения страны; внутренние водные артерии играют роль естественных преград при обороне государства;
2) территориальные воды обеспечивают государству выход к открытомуморю и мировой системе морских коммуникаций;
3) исключительная экономическаязона часто позволяет государствам решать важные задачи, связанные с обеспечением энергоресурсами, сырьем,продовольствием и т.д.
Воздушное пространство имеет важное значение в аспекте транспортных коммуникаций и обороны страны. Недра во многом определяют сырьевой и энергетический потенциал государства. Например, Россия имеет более 30% мировых запасов газа, более 20% мировых запасов нефти. В недрах нашей страны есть все известные человечеству полезные ископаемые. И на сегодняшний день изъята и использована лишь малая их часть.
Государственные территории всех стран мира вместе с международными проливами, открытым морем и Антарктидой составляют мировое геополитическое пространство (схема 29).
Это пространство в свою очередь подразделяют на геостратегические регионы.
Геостратегический регион - образуется вокруг государства или группы государств, играющих ключевую роль в мировой политике и представляет собой большое пространство, в которое, помимо территорий регионообразующих стран, входят зоны их контроля и влияния. Число таких регионов обычно крайне ограничено, т.к. они занимают громадные пространства и определяются расположением центров силы в мировом сообществе. Геостратегические регионы состоят из геополитических регионов.
Геополитический регион • это часть геостратегического региона, отличающаяся более тесными и устойчивыми политическими, экономическими, культурными связями. Геополитический регион более органичен и компактен, чем геостратегический.
Важную роль в формировании геополитического пространства играют так называемые геостратегические линий. Под ними понимают оси, вокруг которых идет процесс геополитического структурирования и организации пространства в определенном регионе. В качестве таких линий обычно выступают: сухопутные и морские коммуникации (железные и шоссейные дороги, морские и океанские пути движения судов и т.п.); направления распространения культур, религий, идеологий, линии сотрудничества или соперничества между государствами.
Существенную роль в геополитических исследованиях играет категория “граница”.
С юридической точки зрения граница - это линия, фиксирующая пределы государственной территории. В политологическом плане под границей понимают рамки, ограничивающие пространство, на которое распространяется национальный суверенитет. В геополитике, согласно определению американского теоретика Н. Спайкмена, граница трактуется как “некий символ, который ориентирует ландшафт вовнутрь, к сердцевине нации, и таким образом является мощным централизующим элементом”. Граница это не просто линия, механически обозначающая размеживание государственных территорий. Граница является одним из важнейших факторов, обеспечивающих жизнеспособность и безопасность государства. Она определяет ареал формирования национального самосознания и национальной идентичности. Способность государства обеспечивать неприкосновенность и защиту своих границ является показателем его силы и авторитета в международном сообществе. Как показывает исторический опыт, распад государств часто начинался с размыва их границ, возникновения конфликтов в приграничных областях и ослабления их связей с центром (подобные проблемы способствовали падению Римской империи, в начале XX в. Австро-Венгрии, а в его конце распаду Советского Союза).
Границы подразделяются на естественные и искусственные. Под естественными границами понимают созданные природой рубежи и
преграды, которые используются для отделения территории одного государства от другого или от открытого моря. В качестве границ такого рода обычно выступают моря и океаны, реки и горные цепи. Искусственные границы обустраиваются людьми с помощью специальных инженерных сооружений.
По традиции, идущей еще от Ф. Ратцеля, в геополитике отдается предпочтение естественным границам над искусственными. Среди естественных границ выделяются сухопутные и морские. Причем, как подчеркивал “отец” геополитики, выгодность естественных сухопутных границ обратно пропорциональна их длине. Морские границы характеризуются прямой пропорциональной зависимостью этих двух параметров. Данные зависимости приведены на схеме 30.
Итак, совершенно очевидно, что Ф. Ратцель относит морские берега к наивысшему рангу политических границ. Он пишет, что “берег дает нам в соседи природу, и этот сосед, несмотря на прибой волн и всякие бури, удобнее, чем наиболее дружественно расположенное государство. Вместе с сокровищами моря такая граница приносит возможность сношений с целым миром и является поэтому единственной границей, ценность которой возрастает вместе с ее длиной. Даже если иметь в виду одну защиту, длинный богато-расчлененный берег является наиболее удобным. Чем дальше вглубь материка заходит государство, тем хуже его граница”.
Границы выполняют важные геополитические функции. Они разделяют зоны действия национальных суверенитетов, служат рубежами передовой обороны государств, выступают в качестве пунктов контроля за миграцией людей и т.д. В этой связи примыкающие
к границе территории, так называемые пограничные зоны, имеют не только особый правовой, но и геополитический статус. Здесь сходятся силовые векторы и концентрируются национальные интересы различных государств. В случаях, кбг^да сходятся интересы крупнейших держав или их союзов, в качестве пограничных зон могут выступать целые государства, которые в геополитике называют буферными государствами. Буферное государство расположено между территориями двух или нескольких более крупных держав. Оно находится на пути вероятного военного вторжения, через его территорию проходят важные транспортные коммуникации. Такое государство позволяет контролировать выгодный в геополитическом отношении регион.
В истории только XX в. немало государств выступало в роли буферов. Например, во время франко-германского соперничества, ставшего одной из причин двух мировых войн, в качестве буферных государств выступали Бельгия, Нидерланды, Люксембург. При столкновении интересов России и Англии в Азии (в начале XX столетия) роль буферов играли Османская империя (Турция), Иран, Афганистан, Тибетское государство. В годы холодной войны между Западом и Востоком оказалась Финляндия, успешно выполнившая роль моста в развитии мирного процесса в Европе.
Важным элементом геополитического анализа является сила (или мощь) государства. Категория “сила” отражает чрезвычайно сложное и многофакторное геополитическое явление. С одной стороны, сила государства - • это способность одной державы достигать своих целей во внешней политике путем оказания существенного или определяющего воздействия на политику других стран. С Другой стороны, сила связана с возможностями государства отстаивать свои интересы, самостоятельно решать жизненно важные задачи своего политического и экономического развития.
В исследовании феномена силы государства значительную роль сыграл американский ученый немецкого происхождения Г. Мор-гентау (1904- -1980). Он выделил реальные компоненты, которые формируют то, что можно определить как силу или мощь государства: географическое положение государства, его естественные ресурсы, промышленный потенциал, количество и качество вооруженных сил, людские ресурсы (демографический фактор), национальный характер, национальную мораль, качество дипломатии, уровень государственного управления.
Такой подход к определению мощи государства получил название атрибутного, поскольку в ходе его применения основное внимание исследователь сосредоточивает на изучении наиболее существенных свойств феномена силы. Однако практика международных отношений показывает, что формализованное, количественное измерение основных параметров мощи государства не всегда позволяет адекватно оценить соотношение сил между различными странами в конкретной исторической ситуации, в определенный момент времени.
С глубокой древности известно немало примеров, когда с формальной точки зрения державы оказывались не в состоянии навязать свою волю, на первый взгляд, более слабым противникам, даже с помощью крупномасштабных военных действий. Так, еще в V в. до н.э. огромная Персидская держава после полувековой борьбы оказалась поверженной свободолюбивыми греческими городами-полисами.
Уже во второй половине нашего столетия две сверхдержавы времен холодной войны не смогли достичь поставленных целей в ходе продолжительных локальных войн: США • во Вьетнаме, а СССР - в Афганистане.
Современная геополитическая теория в наши дни ищет ответ на вопрос, связанный с адекватной оценкой силовых соотношений между государствами современного мира. Эта проблема тесно связана с определением баланса сил в международном сообществе, который является исторической категорией и во многом определяет глобальное развитие всего человечества и отдельных регионов на нашей планете.
3. Геополитический анализ современных международных отношений
При анализе глобального развития человечества важное значение имеет геополитическая дифференциация мирового сообщества. В ходе всемирно-исторического процесса с изменением расстановки
сил на мировой арене менялась и геополитическая структура международных отношений. С конца 80-х гг. XX столетия происходит очередная трансформация геополитической.ситуации На планете.
После окончания Второй мировой войны сформировалось геополитическое деление всемирного сообщества на три большие группы стран, которые были столь велики по занимаемым территориям и по числу входивших в них стран, что их стали называть мирами. Чтобы отличить эти группы друг от друга, их часто обозначали соответствующими порядковыми числительными: первый, второй и третий миры.
. Первый мир образовали государства Западной Европы, Север-. ной Америки, Япония и Австралия. Эти страны имели демократические системы правления и рыночную экономику. Они составили группу наиболее высокоразвитых стран, принадлежавших к морскому геостратегическому региону. Они контролировали оба побережья Атлантического океана в Северном полушарии и значительную часть берегов Тихого океана. Эти государства контролировали морские коммуникации, и в этом регионе была сконцентрирована большая часть мировой торговли.
Второй мир составили СССР, Китай, страны Восточной Европы и некоторые государства Юго-Восточной Азии, а также Куба. В этих государствах существовали коммунистические политические режимы и централизованная плановая экономика. Ядро этой группы стран составляли сухопутные, континентальные державы, занимавшие просторы Евразии от Центральной Европы до Тихого океана. Противостояние между первым и вторым мирами, в основе которого лежали идеологические противоречия, вошло в мировую историю под названием “холодная война”.
В третий мир вошли развивающиеся страны Азии, Африки и Латинской Америки, оказавшиеся на геополитической периферии послевоенного всемирного устройства. Эта группа государств занимала непривилегированное положение в глобальной системе раз-Деления труда. Они являлись в основном поставщиками сырья и дешевой рабочей силы, а также потребителями промышленной продукции. В данной связи некоторые геополитики связывали сам термин “третий мир” не только с “порядковым номером” этой группы стран во всемирной геополитической структуре, но и проводили аналогию с “третьим сословием” в европейском феодальном обще-
стве, которое, как известно, занимало в нем неравноправное положение.
Рассмотренную глобальную геополитическую систему часто называли биполярной, потому что в ней существовали два центра силы, две сверхдержавы - СССР и США. В конце 80-х - начале 90-х гг. произошел распад второго мира и его лидера - Советского Союза. Некоторые из бывших стран этой группы (бывшая ГДР, Чехия, Венгрия, Польша и др.) постепенно интегрируются в первый мир, другие (Румыния, Украина, Таджикистан и др.) • провозгласили себя развивающимися государствами. Существенные изменения переживает и “третий мир”. В нем выделились “новые индустриальные страны” (Южная Корея, Сингапур, Тайвань и др.), которые по своему экономическому уровню приближаются к наиболее развитым странам. Наименее развитые страны в “третьем мире” (некоторые государства Центральной Африки и Азии), получили название “четвертый мир”.
Таким образом, можно сделать вывод, что на пороге XXI столетия мировая геополитическая структура претерпевает кардинальную трансформацию. По оценкам многих геополитиков, мировое сообщество начала третьего тысячелетия будет многополярным, т.е. имеющим несколько центров силы. В качестве таких центров силы в геополитических прогнозах обычно называют США, Объединенную Европу, а также Китай и Японию, иногда предсказывают союз двух этих стран, что, несомненно, усилило бы азиатский силовой центр. В качестве будущего центра силы называют Индию, которая станет демографическим гигантом следующего столетия, Россию, правда, при условии, что она сумеет преодолеть сегодняшний кризис и встать на путь устойчивого и эффективного развития.
В данной связи весьма важным представляется анализ геополитического положения Российской Федерации после распада СССР. В современной геополитике территория бывшего Советского Союза получила название постсоветского пространства. Центральное место в этом пространстве занимает Россия.
Наша страна имеет целый ряд геополитических характеристик, благодаря которым она сохраняет статус великой державы. Во-первых, Российское государство обладает самой большой в мире территорией (17,075 млн км2), имеет непосредственный выход к морям, входящим в акватории Атлантического, Тихого и Северного
Ледовитого океанов. Во-вторых, Российская Федерация занимает центральное положение не только в постсоветском, но и в Евразийском геопространстве, находясь в соприкосновении с крупнейшими цивилизациями двух континентов (Европы и Азии) - западноевропейской, исламской, китайской и индийской. В-третьих, сформировавшись при участии собственно славянского или восточноевропейского, североевропейского и степных этносов и культурно-политических элементов, Российское государство предрасположено не только к восприятию западной и восточной традиций мирового развития, но и к посредничеству между ними. Таким образом, Россия обладает геополитическим потенциалом для выполнения интегрирующей функции по отношению к объединяющейся Европе и остающейся пока разъединенной Азии.
В то же время следует отметить, что российское геопространство в наши дни имеет и ряд негативных характеристик. Во-первых, в настоящих границах компактность территории России, по сравнению с СССР, несколько упала и возникли две значительные зоны с деформированной линией границ. Первая охватывает весь Северный Кавказ и Нижний Дон. Вторая расположена на юге Западной Сибири, там, где Казахстан своим северным выступом углубляется в территориальные пределы России. Такая конфигурация границы далеко не оптимальна как в транспортно-экономическом, так и в военно-географическом аспектах. Во-вторых, современное Российское государство на своих северо- и юго-западных границах имеет береговую линию весьма малой протяженности, что в значительной степени ограничивает его доступ к транспортным коммуникациям теплых морей. Это усложняет связь России с ее зарубежными партнерами, заставляет тратить огромные финансовые ресурсы для оплаты портовых и транспортных услуг сопредельных государств.
В данных геополитических условиях важное значение для определения внешней политики России приобретает адекватное реалиям современного мира понимание ее национальных интересов и сфер влияния. “Фактические границы сферы (и пункты) преимущественного влияния России будут, по-видимому, определяться результатами совокупной оценки каждого потенциального ее компонента по крайней мере по трем позициям: 1) присутствие на данной территории реальных российских интересов и степень их важности
сегодня и в будущем, 2) наличие у России достаточных инструментов их реализации в данном конкретном (суб)регионе и стране-3) общий баланс расходов и приобретений в процессе реализации государственных интересов” (см.: Сорокин /С.Э. Геополитика России в “ближнем” и “дальнем” зарубежье: праксиологические измерения // Полис. 1995, № 9. С. 37).
Принципиальное значение для геополитического положения России имеет то место, которое она занимает в европейском'геопространстве. Европейский континент находится в центре мировой геополитической структуры и отличается ярко выраженным геополитическим своеобразием, обусловленным совокупностью географических, политических, этнических и культурно-цивилизационных факторов. Рассмотрим более подробно некоторые из них.
В географическом плане Европа выделяется среди других частей света наибольшей расчлененностью береговой линии. Около 25% площади Европы приходится на полуострова (Скандинавский, Пиренейский, Апеннинский и др.), а сам европейский континент рассматривается некоторыми геополитиками как полуостров на западе Евразии. Западная часть Европы характеризуется разнообразием рельефа и отличается от восточной. Все это способствовало возникновению в Европе большого числа государств, многие из которых относятся к морскому миру.
На протяжении последних столетий Европа остается центром мирового политического развития. В конце 80-х - начале 90-х гг. в Европе произошли изменения, коренным образом преобразившие политическую структуру мирового сообщества. Европа служит полюсом притяжения и для государств, расположенных в других частях света. Например, две крупнейшие североамериканские державы США и Канада глубоко интегрированы в европейские политические структуры.
Европа неоднородна в цивилизационном плане. В этой части света сформировались две великие цивилизации современности: западнохристианская и восточнохристианская. На Юго-востоке Европы (Турция, Босния и Герцеговина, частично Болгария) находятся форпосты еще одной могучей цивилизации • исламской. Беспрецедентно культурное разнообразие европейского континента, как считают многие геополитики, он остается главным носителем общечеловеческих ценностей.
Однако Европа, разделенная политически, географически, культурно-цивилизационно, этнически и т.п., все равно представляет собой единое геополитическое обрааование. Для объяснения интеграционных процессов в Старом Свете используется понятие “европейская идентичность”. Оно означает,,что Европа в геополитическом измерении не просто арифметическая сумма населяющих определенное географическое пространство народов и созданных ими культур. Европа - это своеобразный сплав, соединение этносов, обладающих определенными характеристиками, отличающими их от этнических систем остального мира. Совокупность указанных характеристик обычно и называют европейской идентичностью.
Как геополитическое понятие “Европа” не поддается однозначному определению. Если существование европейской идентичности признается большинством ученых-геополитиков, то определение границ распространения этой идентичности является предметом острых дискуссий. В частности, распространение европейской культуры и цивилизации на другие части света привело к тому, что многие народы, проживающие за пределами европейского континента, являются генетически с ним связанными. Справедливо ли считать неевропейцами большую часть жителей США, Австралии, Канады, Южной Америки? Кроме того, отсутствует четкое определение восточной границы Европы.
Во второй половине XX в. сформировалось несколько концепций геополитической конфигурации Европы. Первая концепция отождествляет понятие Европы с Западной Европой. Прообраз такой Европы - империя Карла Великого в IX в. Довольно часто в модификации этой концепции Европу приравнивают к Европейскому Союзу. Такой взгляд разделяют некоторые западноевропейцы и представители посткоммунистических элит в бывших социалистических странах Восточной Европы, которые говорят о “возвращении в Европу”. В этой концепции России отводится место на периферии Европы.
Вторая концепция - “Европа от Польши до Португалии” (или в другом варианте от “Бреста до Бреста”) пользовалась особой популярностью у части европейского антивоенного движения за мир в 80-е гг., а также у правых националистов в странах Западной Ев-ропы. Данная концепция исходит из тезиса, согласно которому за
пределами европейского геополитического пространства Старому свету угрожает опасность. Таким образом, из этого пространства исключаются две сверхдержавы - США и СССР, а теперь его правопреемница - Россия. Однако уязвимое место рассматриваемой концепции в том, что она не учитывает той роли, которую играют США и Россия в европейской политике. При игнорировании влияния этих держав многие явления и процессы в европейском развитии оказываются трудно объяснимыми или неподдающимися пониманию вообще.
Третья концепция получила название “Европа от Атлантики до Урала” и была выдвинута Шарлем де Голлем, который являлся президентом Французской республики в 1958-1969 гг. Подобная трактовка пользовалась поддержкой советского руководства, поскольку она включала в европейское геополитическое поле СССР, хотя и в усеченном виде (только от западной границы до Урала) и оставляла за его пределами североамериканские государства (США и Канаду).
Ш. де Голль, как известно, выступал против доминирования Соединенных Штатов в НАТО и в 1966 г. вывел Францию из военной структуры Североатлантического альянса. Данная концепция основана на формальной географической логике и отразила политическую конъюнктуру 60-80-х гг. Однако существенного геополитического значения она не имела из-за явного игнорирования, как и предыдущей теорией, очевидных геополитических реалий.
Четвертая концепция, которую принято именовать “Хельсинкская Европа”, прагматично и гибко отразила политико-силовые и геостратегические реальности послевоенной ситуации на европейском континенте. Именно в Хельсинки состоялись основные этапы (первый и третий) Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Здесь в 1975 г. была подписана Хельсинкская декларация. Рассматриваемая концепция способствовала определенной разрядке напряженности в Европе, наведению мостов между Западом i Востоком.
Однако со временем проявилась и ограниченность такого подх” да. Главный недостаток концепции - отсутствие в ней четко опре деленных геополитических границ Европы. В результате, к еврс пейскому геополитическому пространству оказались отнесеннымр государства, во-первых, значительно удаленные географически < рассматриваемой части света, во-вторых, принадлежащие кдрУгс
цивилизации и имеющие иную, неевропейскую культуру. Например, входящие в состав Хельсинкской Европы постсоветские центрально-азиатские государства или ассоциированные с ней Япония и Южная Корея. Таким образом, произошел размыв европейского геополитического пространства, которое потеряло в данной концепции свою целостность и определенность, а его конфигурация стала конструироваться, исходя из потребностей политической целесообразности и конъюнктуры (см.: Стрежнева М.В. Что такое Европа сегодня? // Россия и будущее европейское устройство. М., 1994. С. 29-35).
Многообразие концепций геополитической конфигурации Европы свидетельствует о незавершенности процесса изменения геополитической структуры европейского континента. Пока даже трудно с достаточной точностью установить, на каком этапе - начальном или завершающем - находится этот процесс.
В наши дни изменяется не только внутренняя геополитическая структура и внешние границы Европы, но и роль этого региона в мире в целом.
Часть современных геополитиков приходит к выводу о наступлении конца европоцентристского мира и становлении гораздо более однородной геополитической структуры человеческого сообщества. Другие полагают, что в наше время происходит смещение геополитической оси глобального развития из района Северной Атлантики в Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Уже сейчас в этом регионе выпускается большая часть мировой продукции, сосредоточены огромные финансовые ресурсы, число его жителей является наивысшим по сравнению с другими районами мира. В состав АТР входят такие ведущие державы современности, как США, Китай, Япония, Россия, динамично развивающаяся группа государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Согласно многим прогнозам в XXI в. АТР станет главным геополитическим регионом в мировом сообществе.
Выводы
1. Среди основных направлений политической науки видное место занимает геополитика. Теоретические предпосылки геополи-тики были заложены еще в античном мире и развиты мыслителями эпохи Возрождения и Нового времени в виде концепции географического детерминизма. В XX столетии сформировались современные представления о геополитике, как теории, обосновывающей национальные и глобальные интересы государств, а также их внешнюю политику, на основе совокупности факторов политико-географического характера.
2. В геополитике при анализе внешнеполитической деятельности государства рассматриваются его пространственные характеристики, такие как протяженность и структура территории, конфигурация границ, состояние окружающей среды. Данные факторы соотносятся с политическими, социально-демографическими и военными параметрами государства для определения его силового потенциала и способности достигать поставленные цели в международных отношениях.
3. Геополитика активно используется при изучении глобальногоразвития мирового сообщества. Геополитические факторы играютважную роль при объяснении современной трансформации мировой политической системы и распада биполярного мира.
Основные понятия: геополитика, геостратегический регион, геополитическое пространство, национальные интересы, национальная безопасность, государственная территория.
Глава 18. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГЛОБАЛИСТИКА
Общая характеристика политической глобалистики
Понятие “глобальные проблемы” в современном его значении вошло в широкое употребление в конце 60-х гг., когда ученые многих стран, обеспокоенные остротой накопившихся и продолжающих усугубляться противоречий и проблем, делающих вполне ре-
альной угрозу гибели человечества или, по меньшей мере, серьезных потрясений, деградации важнейших аспектов его существования, приступили к исследованиям происходящих в глобальной системе изменений и их возможных последствий. В короткий срок сформировалось новое научное направление - глобалистика.
Принципиальное значение в современной глобалистике имеет вопрос: какие проблемы следует считать общечеловеческими, глобальными? Дать ответ на него не так просто, как может показаться на первый взгляд. Современный мир сложен, многообразен, динамичен и противоречив. Это мир драматических альтернатив, тревог и надежд. Никогда прежде наш земной дом не подвергался таким политическим и физическим перегрузкам. Никогда человек не взимал с природы столько дани и никогда не оказывался столь уязвимым перед мощью, которую сам же создал.
Однако противоречия, тревоги, перегрузки и трудности, существующие в современном мире, имеют неодинаковую природу и масштабы своего проявления. Одни из них - следствие мировой политики, другие - научно-технической революции и хозяйственной деятельности человека. Третьи обусловлены природными условиями, в которых живет современный человек. Только некоторые из них имеют глобальный характер, а остальные являются региональными или локальными.
Многие глобалисты в разных странах пытаются составить списки, перечни, реестры общечеловеческих проблем. К примеру, авторы изданной в 1991 г. в Мюнхене “Энциклопедии мировых проблем и человеческого потенциала” перечислили в качестве глобальных более 12 тысяч проблем. У многих специалистов такое расширительное толкование общечеловеческой проблематики вызывает серьезные возражения.
Согласно выявленным и обобщенным в единую систему критериям к глобальным современная наука относит проблемы, которые:
- в той или иной мере затрагивают жизненные интересы всего человечества, всех государств и народов, каждого отдельного жителя нашей планеты;
выступают в качестве объективного фактора развития современной цивилизации, т.е. несмотря на специфические проявления в рамках отдельных стран и регионов, приобретают в конечном счете всемирный характер;
приобретают чрезвычайно острый характер и угрожают не только позитивному развитию человечества, но и гибелью цивилизации, если не будут найдены конструктивные пути их преодоления; требуют для своего разрешения коллективных усилий всех государств и народов, всего мирового сообщества.
Важно отметить, что глобальные проблемы характеризуются планетарными масштабами проявления; большой остротой, комплексностью и взаимозависимостью; динамизмом.
В этом контексте ученые ведут речь прежде всего о сохраняющейся опасности возникновения ядерной войны, сохранении мира во всем мире, охране окружающей среды, об этнополитической, энергетической, сырьевой, продовольственной и демографической проблемах, о мирном освоении космоса и богатств Мирового океана, преодолении экономического отставания многих освободившихся стран, ликвидации опасных болезней и т.д.
Современная глобалистика представляет собой систему междисциплинарных научных знаний о жизненно важных общечеловеческих проблемах. В процессе ее динамичного развития большое внимание уделяется изучению и поиску путей решения мировых проблем, имеющих политический характер или связанных с политической сферой. В связи с этим в наши дни глобалистика и политическая наука все теснее взаимодействует друг с другом. Это привело к возникновению нового научного направления • политической глобалистики. В ее генезисе, по нашему мнению, следует выделить четыре основных подхода к познанию феномена глобальных проблем под политологическим углом зрения:
1) исследование политических аспектов общечеловеческих проблем в целом;
2) политологический анализ отдельных планетарных проблем иих взаимосвязей как с системой международных отношений, так и сконкретными направлениями мировой политики;
3) изучение проявления глобальных проблем в конкретных регионах мирового сообщества и их влияния на развитие там политической ситуации;
4) формирование теоретике-методологических основ политико-глобалистских исследований.
В рамках первого подхода весьма актуальными являются исследования причин возникновения и обострения общечеловеческих
проблем. Многие ученые связывают их с существованием ограничений или, как принято называть их в глобалистике, пределов развития человеческого сообщества. Хотя следует отметить, что значительная часть специалистов не считает данные ограничения принципиально непреодолимыми преградами на пути поступательного развития цивилизации.
Некоторые глобалисты (Дж. Форрестер, Д. Медоуз и др.) полагают, что пределы мира имеют физическую природу и выражаются в самом общем виде в его конечности и легкой разрушимости. Эти пределы получили название внешних, и с ними связывают прежде всего такие планетарные проблемы, как обеспечение человечества ресурсами производства продовольствия, загрязнение окружающей среды, вопросы народонаселения и урбанизации и т.п.
Впервые внешние пределы были наиболее полно описаны в подготовленном под руководством Д. Медоуза первом докладе Римскому клубу “Пределы роста” (Римский клуб - неправительственная международная организация, созданная в 1968 г. для исследования глобальных проблем).
Для изучения общечеловеческих проблем авторы “Пределов роста” применили впервые компьютерную модель, на основе которой они попытались сымитировать и предсказать возможные пути развития человечества в условиях обострения глобальных проблем. Д. Медоуз и его коллеги пришли к выводу, что при сохранении политики “неограниченного роста” мирового сообщества человечество может прийти к катастрофе уже в середине XXI в. в результате достижения внешних пределов. Для избежания такой перспективы была предложена концепция “глобального равновесия”. Под “глобальным равновесием” подразумевалось такое состояние всемирной системы, при котором численность населения и промышленное производство остаются неизменными, а между силами, заставляющими их расти или уменьшаться, поддерживается тщательно контролируемый баланс.
Другая группа ученых (Э. Ласло, Дж. Биерман и др.) считает решающими для определения направления развития человечества не внешние, а внутренние пределы. Под ними понимаются психологические, культурные и, главным образом, политические пределы в жизнедеятельности людей и общества, обнаруживающиеся в плохом индивидуальном и коллективном руководстве, безответственности и близорукости в политической деятельности (схема 31).
Таким образом, ответственность и компетентность политического руководства в современном мире является важным фактором, влияющим на состояние глобальной проблемной ситуации. В наше время происходит глобализация ответственности, возлагаемой на политических деятелей, которые принимают конкретные политические решения по вопросам международных отношений и мирового развития. Компетентное руководство предполагает учет многофакторности всемирного политического процесса и наличие у него границ, выход за которые может привести к глобальной катастрофе.
Принятие политических решений связано с прогнозированием развития мирового сообщества в условиях воздействия на него фундаментальных проблем человечества. Политика, которая может быть быстро откорректирована с учетом имеющих место социальных и природных изменений, оказывается более результативной и требующей меньших затрат сил и средств, в отличие от политических действий, предпринятых со значительным опозданием. Динамика нарастания глобальной проблемной ситуации показала, что когда проблема осознается большинством жителей планеты, преодолеть или хотя бы смягчить ее становится крайне затруднительно. Наряду с прогнозированием существенное значение имеет и ретроспективный анализ причин возникновения глубоких противоречий на предыдущих этапах эволюции мирового сообщества, исторический опыт их разрешения. Обращение к прошлому показывает что очень часто указанные методы обоснования политических решений оставались в тени их мотиваций, носивших краткосрочный характер. Так, американский ученый Д. Геллер при рассмотрении глобальной военно-политической проблемы провел компьютерный анализ 215 войн и 172 переходных периодов от одной войны к другой, имевших место среди 43 государств в 1816 - 1965 гг. Он пришел к заключению, что наиболее важной детерминантой, обусловливающей решение о вступлении в войну, является не исторический опыт ведения предшествующих войн, а военное могущество государства в данный момент времени.
Глобалистские исследования политических процессов показывают, что современное обострение планетарных проблем выдвигает перед властными структурами в мировом сообществе настоятельную необходимость широко и плодотворно использовать исторический опыт, достижения науки, а в более широком смысле огромные знания, накопленные человечеством. Это позволяет адекватно реагировать на глобальные вызовы роду человеческому и, в конечном счете, будет способствовать повышению эффективности политических систем и большей демократичности общества.
Известный американский ученый А. Тоффлер посвятил анализу указанных вопросов книгу “Смещение власти: знание, богатство и принуждение на пороге XXI века”. Автор исходит из того, что современное глобальное развитие ведет к становлению новой цивилизации, в ходе которого существенно изменится политическая власть в обществе. Среди множества “инструментов” власти важнейшими, по его мнению, являются насилие, богатство и знание.
Насилие представляет собой наименее действенный инструмент власти. Оно применяется в основном как форма принуждения и наказания. Богатство более гибкое орудие власти, так как его можно использовать и как поощрение, и как наказание, а также трансформировать во многие другие виды воздействия. Самым надежным и фундаментальным инструментом власти, по мнению американского глобалиста, следует считать знание. Этот инструмент власти позволяет его обладателю избежать проблем, перед лицом
которых он может оказаться, прибегая к насилию или богатству. Знание может быть применено как средство принуждения других вести себя таким образом, чтобы не нарушать личного интереса его обладателя. Знание, применяемое как политический инструмент, дает в распоряжение его владельца самую действенную власть.
Контроль за знанием приобретает важное значение в завтрашней борьбе за власть в каждом общественном институте человечества. В то же время знание представляет собой наибольший источник демократичности власти. В данной связи А. Тоффлер отмечает, что “если мы не поймем, как и кому передаются знания, мы не можем ни защитить себя от неправильного употребления власти, ни создать лучшее, более демократическое общество, на которое дает надежды будущий технологический прогресс”.
Второй подход к политологическому изучению планетарной проблематики, как мы уже отмечали ранее, связан с анализом отдельных общечеловеческих проблем. Разработки подобного рода представляют собой более узкие, специализированные исследования, по сравнению с рассмотренными выше. Они посвящены конкретным вопросам, связанным с политикой в области экологии, сохранения мира, народонаселения, энергетики, использования сырьевых ресурсов, освоения космоса и Мирового океана. В поле зрения современной глобалистики находятся также политические аспекты использования водных ресурсов и земли, обеспечения продовольствием и полезными ископаемыми, развития образования и телекоммуникаций и т.п.
В данных исследованиях ярко проявляется междисциплинарный характер политической глобалистики. Для их осуществления необходимо на основе глобального мировидения связать воедино знания как политологии, так и естественных и технических наук; соединить в комплексном объекте исследования, с одной стороны, политические, а с другой стороны, гуманитарные, природные, технологические и другие вопросы планетарного масштаба.
В настоящее время можно утверждать, что специализированные политико-глобалистские исследования расширяют спектр политических наук, способствуют становлению новых областей знаний политологического характера, тесно взаимосвязанных с традиционными науками. Так, французский ученый Б. де Жувенель одним из первых ввел в научный оборот понятие политическая экология для
обозначения науки об управлении природой. Важным объектом ее исследований являются политические методы и способы разрешения планетарного противоречия между обществом и окружающей средой. В свою очередь эта новая научная дисциплина оказывает воздействие на развитие традиционной политологии. Например, в политэкологических исследованиях сторонники идеи “мирового правительства” стремятся найти новые аргументы для ее обоснования. Они доказывают, что выявленная потребность в совместных и долгосрочных действиях глобального масштаба, по защите экосферы может быть наиболее полно удовлетворена при установлении в мировом сообществе централизованной формы правления.
Специализированные политике-глобалистские дисциплины на ходятся в стадии становления. Однако уже сегодня эти научные направления успешно анализируют сопряженность и взаимовлияние многих конкретных глобальных проблем и связанных с ними политических процессов и явлений. Так, недальновидная энергетическа и транспортная политика одних государств может привести к ухуд шению состояния окружающей среды и снижению результативное ти разумной экологической политики в других странах.
Ошибочная демографическая политика порождает стихийную миграцию людей в поисках работы из одних стран в другие. Войны и вооруженные конфликты неизменно заставляют многих жителей затронутых ими районов покидать свои очаги и становиться беженцами. Все больше в современном мире появляется экологических беженцев.
При рассмотрении третьего подхода к политологическому изучению планетарной проблематики следует вспомнить, что для него ха рактерен анализ проявления общечеловеческих проблем в отдель ных регионах мирового сообщества. Глобальный процесс протекае весьма неравномерно и неоднородно. В различных частях мира актуальность конкретных планетарных проблем неодинакова и они могут принимать отличные друг от друга формы. Поясним данное утверждение на примере демографической проблемы, имеющей в зависимости от региона или группы государств разный характер и динамику развития.
В масштабах нашей планеты в целом и в отдельных странах на исходе XX столетия наблюдаются непростые и противоречивые, мографические процессы. Они характеризуются “взрывным” ро(
том народонаселения в многочисленной группе развивающихся стран и “отрицательным” • в ряде промышленно развитых государств. Решение глобальной проблемы народонаселения во многом зависит от взвешенной, целенаправленной^ эффективной демографической политики. В значительной части индустриально развитых стран такая политика имеет своей главной целыоувеличение рождаемости и численности населения. В большинстве развивающихся стран основная задача демографической политики заключается в сдерживании прироста численности населения. Демографические процессы так или иначе сказываются на состоянии национальной и региональной безопасности. Низкий уровень рождаемости и процесс старения населения в промышленно развитых странах будут создавать в XXI в. большие трудности при комплектовании личного состава их вооруженных сил, Развивающиеся государства, наоборот, окажутся в избытке обеспечены молодыми людьми, способными участвовать во внутренних и внешних вооруженных конфликтах. В них ожидается социальная и экономическая напряженность, часто усиливающаяся ростом населения и способная порождать указанные конфликты.
Методологические и теоретические основы политико-глоба-листских исследований непосредственно формируются при осуществлении четвертого из выделенных нами подходов к изучению общечеловеческих проблем. Этот процесс, с нашей точки зрения, характеризуется в первую очередь взаимообогащением и взаимовлиянием современной политической науки и глобалистики.
Так, существуют важные исследовательские задачи, решение которых требует совместных усилий политологов и глобалистов. К ним следует отнести: осмысление планетарных проблем в качестве фактора мирового политического развития; анализ глобализации политических процессов на международной арене под воздействием обостряющихся общечеловеческих проблем и некоторые другие.
Во многих глобалистских исследованиях находят применение основные категории политической науки. При этом наблюдается взаимодополнение двух рассматриваемых областей научного знания, что способствует усилению связи между ними, их интеграции в новое научное направление - политическую глобалистику. Например, большое значение в сегодняшней глобалистике придается процессу формирования и распространения новых общечеловечес-
ких ценностей, ориентация на которые способствует успешному решению планетарных проблем.
Важное место в шкале ценностей специалисты по глобалистике отводят ценностям и ценностным ориентациям, имеющим политическую природу. В разных работах в качестве таковых нередко называют: безопасность людей, обществ и всего человечества; свободу деятельности внутри государств и на международном уровне; конструктивный характер деятельности правительств; ответственность за человека, общество, природу и будущие поколения; политический плюрализм; уменьшение национализма; доступность информации; управляемость политических структур и систем современного мира.
Перечисление подобного рода ценностей, познаваемых на пересечении сфер интересов политической науки и глобалистики, можно было бы продолжить и дальше. Следует также заметить, что новые сведения и данные, получаемые в результате политико-гло-балистского анализа глобальных проблем, в некоторых случаях приводят к изменению в истолковании традиционных ценностей и ценностных ориентации.
Примером такого изменения может служить имеющее место в последнее время переосмысление концепций безопасности. До недавнего времени национальная безопасность трактовалась в первую очередь как совокупность надежных оборонительных мер и политических гарантий, страхующих то или иное государство от вооруженной агрессии. Проведение политико-глобалистских исследований показало чрезвычайную важность и остроту экологической ситуации на планете. Такая оценка в значительной мере способствовала тому, что в шкале политических ценностей эксперты стали все чаще отдавать приоритет экологической безопасности, при сохранении, конечно, пристального внимания к военно-политическому аспекту обеспечения национальной безопасности. В настоящее время национальную безопасность все чаще связывают не только с защитой от военной угрозы, но и от экологического и энергетического кризисов, “демографического взрыва”, истощения природных ресурсов и других негативных последствий обострения планетарной проблематики.
Итак, можно сделать на основании вышеизложенного вывод < том, что в ходе интеграции политической науки и глобалистики политологические категории и концепции стали все шире использоваться при изучении планетарной проблематики, а результаты гло-балистских исследований все чаще находят свое применение при анализе политических процессов и явлений современного мира. Дальнейшее развитие политической глобалистики может расширить и обогатить спектр политических наук, а также дать новый импульс дальнейшему развитию собственно глобалистики, как междисциплинарной системы знаний. Уже сейчас стало ясно, что политическая глобалистика способна нетрадиционно и инновационно освещать некоторые важные проблемы международных отношений и мирового развития. Результаты таких исследований постепенно начинают находить плодотворное применение в практической политике.
2. Политические пути решения глобальных проблем современности
Дальнейшее обострение глобальных проблем находится в центре внимания как ученых, так и политиков, деятелей культуры, представителей широких кругов мировой общественности. Предпринимаются попытки философского осмысления современного состояния нашей цивилизации. Российский ученый Н. Скатов подчеркивает: “Сейчас и, видимо, впервые все человечество уподобилось одному человеку в том смысле, что осознало и уже совсем не отвлеченно - свою, человечества, смертность”.
Наряду с подобного рода обобщающим подходом существует и постоянное стремление при осмыслении глобальной проблематики оперативно выделять наиболее болевые для текущего момента, наиболее опасные тенденции во всемирном развитии. Например, известный американский ученый и писатель-фантаст А. Азимов отмечает: “Мы живем во времена, когда перенаселенность, загрязнение и ухудшение окружающей среды, парниковый эффект, утончение озонового слоя, гибель лесов и живой природы, опасности, исходящие от накопления ядерных вооружений, угрожают нам разрушением цивилизации и резким ослаблением самой жизнеспособности Земли”.
Таким образом, мы видим, что от глобальных проблем исходят серьезные угрозы дальнейшему существованию человечества, затрагивающие самые разные стороны его жизнедеятельности. В связи с этим возникает вопрос: каким образом можно систематизировать накопленные знания о довольно многочисленных и разнообразных глобальных проблемах и об их жизненной важности всего рода человеческого?
Ученые-глобалисты выделяют среди общечеловеческих блем три основные группы глобальных проблем (схема 32). Перегруппа включает проблемы, связанные со сферой международных отношений, и отражает присущие ей противоречия и объективно необходимые преобразования. В решении фундаментальных всемирных задач этого типа особую важность имеют политические предпосылки.
Вторая группа включает в себя глобальные проблемы, сферу возникновения и проявления которых составляют взаимоотношения личности и общества. Эти проблемы непосредственно касаются перспектив человека и его будущего.
К третьей группе относят глобальные проблемы в области взаимодействия человека и природы. Это проблемы несбалансированности потребностей жизнедеятельности людей и возможностей окружающей среды. Для разрешения данных вопросов всемирного масштаба наряду с политическими весьма важное значение приобретают и научно-технические предпосылки.
При изучении указанных выше групп проблем целесообразно для каждой из них более детально рассмотреть наиболее важные и типичные глобальные проблемы, акцентируя внимание на их политических аспектах.
К первой группе относится проблема сохранения - ключевая проблема современности. Обращаясь к ее анализу, необходимо подчеркнуть, что до начала нынешнего XX столетия в истории человечества войны имели локальный или региональный характер. С началом глобальной интернационализации всей жизнедеятельности человеческого сообщества, с возникновением мирового хозяйства, с появлением в этих условиях определенных сил, стремящихся к переделу мира или установлению мирового господства, войны приобрели всемирный, глобальный характер. За последние 5,5 тысяч лет человеческое сообщество знало более 14 тысяч войн. На этот же период времени пришлось лишь 292 года, свободных от вооруженных столкновений.
Можно сказать, что объективная закономерность интернационализации общественной жизни человечества проявлялась зачастую и в виде обострения политических, межгосударственных, национальных, религиозных и других противоречий, которые порождали военные конфликты. Эти конфликты приводили и продолжает приводить к чудовищному истреблению человеческих жизней и созданных гением людей материальных ценностей. В XVII в. в
ходе войн только на территории Европы погибло 3,3 млн чел., в XVIII в. 5,64 млн чел., в 1801 1914 гг. -5,7 млн чел., две мировые войны XX столетия унесли свыше 65 млн человеческих жизней. Однако с окончанием Второй мировой войны на Земле не установился всеобщий мир. И в послевоенный период, который назвать таковым можно лишь условно, имели место многочисленные ограниченные (локальные) войны и конфликты с применением обычных вооружений. Таких войн и конфликтов по различным оценкам насчитывается уже свыше 200. Точно определить количество унесенных ими человеческих жизней, по мнению специалистов, невозможно. В исследованиях по данному вопросу приводится примерная цифра более 20 миллионов погибших. Кроме того, нанесен большой материальный и духовный ущерб населению многих стран, существенно ухудшены условия жизни многих миллионов людей.
Огромную угрозу представляют для человечества накопленные к настоящему времени арсеналы ядерного оружия. Их разрушительная мощь такова, что этим оружием можно многократно уничтожить на Земле все живое.
Достижение безъядерного, ненасильственного мира - чрезвычайно важная и трудная задача. Найти ее решение возможно только общими усилиями всех государств и народов, всех людей планеты. Такой подход требует выработки принципиально новой психологии и ценностных установок, понимания каждым человеком своей ответственности за судьбы жизни на Земле.
В рассматриваемую группу общечеловеческих проблем входит и проблема преодоления экономической отсталости многих развивающихся стран. В этих странах существует ряд острейших социально-экономических проблем, к которым следует отнести неудовлетворительное состояние охраны здоровья, голод, отсталость в области образования, огромную безработицу, массовую нищету, крайний недостаток жилищ с элементарными удобствами и т.д.
Вторая группа глобальных проблем, как мы уже отмечали, проблемы типа “общество личность”, затрагивающие в первую очередь самого человека как биосоциального существа. Эти проблемы требуют для своего решения такой многоплановой работы всего человечества, как борьба с голодом и недоеданием, негативными последствиями научно-технического прогресса, решение насущных вопросов здравоохранения, образования, защита от “загрязнений” духовной среды человечества.
Среди указанных фундаментальных вопросов нашего времени наибольшее внимание международных научных и общественных кругов привлекает проблема “демографического взрыва” или ускоренного роста народонаселения планеты. Если в 1800 г. на Земле проживало 952 млн чел., в 1900 г. - 1656 млн чел., то в 1987 г. -уже 5 млрд чел. По прогнозам демографов к 2000 г. число землян достигнет 6,12 млрд чел., а к 2100 г. - 10,5 млрд чел.
Демографическая ситуация на планете в наши дни усугубляется еще и тем, что основной прирост населения Земли происходит в развивающихся странах, население которых в начале XXI в. будет составлять 4/5 всего населения планеты. Но эти страны из-за своей экономической отсталости не способны обеспечить для своего резко увеличивающегося населения нормальные условия жизни.
Для успешного решения глобальных проблем данной группы первостепенное значение имеет социальная и демографическая политика, проводимая как отдельными государствами, так и в масштабах мирового сообщества.
Третья группа глобальных проблем - проблемы типа “общество - • природа”. Здесь следует обратить внимание на такие планетарные проблемы, как экологическая, климатическая, сырьевая, энергетическая, продовольственная и другие. Наиболее жизненно важной как среди вопросов данного типа, так и среди всех глобальных проблем является экологическая проблема. Многие ученые и специалисты полагают, что в наше время экологическая опасность представляет наибольшую угрозу для существования человечества.
Это объясняется тем, что долгое время в хозяйственной деятельности человека преобладала тенденция как можно больше взять от природы. Считалось, что она обладает большими возможностями самоочищения. Но по мере роста промышленного производства, увеличения его отходов, нарушения целостности и взаимосвязей природной среды возникла реальная опасность для ее естественного состояния. Это связано с загрязнениями воздушного и водного бассейнов, истощением природных ресурсов, вымира-
нием многих видов растений и животных, обеднением биологических ресурсов в целом, сокращением невозобновляемого энергетического потенциала (угля, нефти, газа) и т.д. При этом осложнения в одних экологических процессах вызывают затруднения в протекании других.
Известный французский ученый Ж.-И. Кусто в данной связи заметил следующее: “Прежде природа угрожала человеку, а теперь человек угрожает природе”.
По некоторым подсчетам интенсивность и масштабы влияния на биосферу планеты в середине 90-х гг. (население Земли 5,5 млрд чел.) выше, чем у взятого для сравнения примитивного общества каменного века с численностью, превышающей 50 млрд чел.
В новое время развитие промышленности во всемирном масштабе привело к тому, что ущерб, наносимый человеком окружающей среде, стал приобретать уже не локальный, а глобальный характер. В это же время колоссально возросли средства воздействия людей на природу, а масштабы их хозяйственной деятельности на планете стали невиданно огромными. Впервые в истории деятельность человечества стала сопоставимой с геологическими и другими планетарными процессами. Выдающийся советский ученый и мыслитель, основоположник учения о биосфере В.И. Вернадский сделал заключение о том, что в XX в. “впервые человек становится крупнейшей геологической силой”.
Современные люди вольно или невольно вынуждены в процессе своей многогранной деятельности изменять содержание различных веществ в окружающей их среде. Но такие изменения отнюдь не всегда оказываются безболезненными для природы.
Влияние человека на природу существенным образом изменяет и внешний облик планеты. В частности, следствием такого влияния стало появление к последней четверти XX в. свыше 9 млн км2 пустынь. Кроме того, 30 млн км2 (почти 1/5 всей площади суши) находится под угрозой опустынивания. Эта опасность угрожает свыше 100 государствам мира.
За последние 500 лет человечество уничтожило 2/3 всех лесов на планете. Однако этот процесс продолжается и в наше время. Например, к середине 80-х гг. загрязнения уничтожили свыше 7 млн га леса в 15 странах Западной и Восточной Европы.
В последнее время особую тревогу у многих ученых вызывает перспектива глобального потепления климата Земли, связываемого с так называемым парниковым эффектом.
Изменение климата - это в полном смысле слова трагедия для всего человеческого сообщества. Действительно, по утверждению одного видного климатолога, неконтролируемый парниковый эффект мог бы уничтожить цивилизацию в течение 500 лет.
Следует все же отметить, что конкретные прогнозы воздействия указанного атмосферного явления на жизнедеятельность всего человечества сильно различаются между собой. Это в определенной степени обусловливается тем, что велик разнобой в оценках параметров протекания в будущем самого парникового эффекта, в частности, в ответах на следующие вопросы. Насколько быстро будет происходить накопление газов, вызывающих данный эффект? Как оно скажется на потеплении глобального климата?
Даже повышение температуры в планетарном масштабе на 1°С, а такое климатическое изменение может осуществиться, по мнению ряда специалистов, к середине XXI в., приведет к значительному изменению атмосферной циркуляции и условий увлажнения почвы. Следствием этого станет сильное смещение зон, оптимальных для земледелия и других видов хозяйственной деятельности. Эти изменения, если они все-таки произойдут, затронут жизненные интересы миллиардов людей, вызовут массовые миграции населения, породят переселения людей в зоны без сложившейся инфраструктуры и, в конечном итоге, окажутся причиной тяжких социальных последствий и политических потрясений.
Дальнейшее обострение глобальных проблем может привести, согласно оценкам специалистов по политической глобалистике, к широкому распространению во всем мире таких негативных явлений, как деградация окружающей среды, голод, деморализация значительной части жителей планеты, вынужденная миграция населения, увеличение уровня детской смертности, безработица, утрата жизненных надежд и т.д. Все это будет способствовать резкому ухудшению политического климата в мировом сообществе. При реализации на практике подобного футурологического сценария дальнейшее существование рода человеческого может оказаться под угрозой; чтобы этого не произошло, необходима эффективная и сбалансированная экологическая, энергетическая и
сырьевая политика в национальном, региональном и глобальном масштабе.
Для разрешения глобальных проблем необходимо проведение мировым сообществом целеустремленной согласованной политической стратегии, в которой следует выделить два основных направления:
1) научно-техническая политика;
2) мировая и национальная политика (схема 33).Эффективная научно-техническая и экономическая политика,
основанная на достижениях научно-технического прогресса и передовых формах организации мирового хозяйства, представляет собой важное условие для решения экологической, сырьевой, энергетической и некоторых других планетарных проблем.
Большие надежды в настоящее время связываются с технологической революцией. В этом процессе сегодня явно обозначились два основных направления. Первое -• совершенствование и модернизация традиционных для нашего времени способов добычи и использования сырья и энергии, обработки различных материалов, а также защиты окружающей среды. Второе • - создание принципиально новых технологий для применения в указанных областях.
Путь совершенствования традиционных технологических приемов и схем ведет к достижению более рационального и экономного использования природных ресурсов в производстве, к вовлечению в хозяйственный оборот труднодоступных, более бедных, чем широко используемые в наши дни, месторождений. О^ также связан с созданием более эффективных методов добычи и обработки исходных материалов и с широким внедрением их вторичного использования.
Такой путь во многих случаях может помочь найти промежуточные решения глобальных проблем. Однако он ориентирован на использование во всевозрастающих масштабах полезных ископаемых, энергетических источников, сельскохозяйственных угодий, запасы или размеры которых в конечном счете ограничены. Следует также принять во внимание, что традиционные технологии основаны на использовании механических орудий и материалов. Это ведет к образованию значительных отходов производства и сопровождается большими расходами энергии. Гораздо более широкие перспективы открывает другое направление создания научно-технических предпосылок и условий для преодоления общечеловеческих затруднений. Оно связано с разработкой принципиально новых технологий. Возникновение этого направления в основном определяется современным этапом НТП. Ученые полагают, что в рамках данного направления механические орудия, используемые в традиционной технологии для обработки различных материалов, будут все более заменяться химическими, физическими, биологическими и другими процессами. Разработка практических возможностей их использования в созидательной деятельности человека позволит во всевозрастающих масштабах изменять не только форму веществ, но и преобразовывать их внутреннее строение. Это создаст условия для радикального изменения физических, химических свойств и других качеств различных материалов.
К таким новым технологиям относится, например, применение в промышленности электронных пучков. Они, как отмечают специалисты, дают возможность получать новые соединения с наперед заданными свойствами. Использование электронных пучков позволяет обрабатывать все известные материалы с очень высокой точностью.
Решить проблему обеспечения человечества материальными ресурсами сможет тесно связанная с технологической революцией революция в области создания новых рукотворных материалов. Основой многих материалов в будущем, по мнению некоторых ученых, станут такие распространенные и легко доступные источники сырья, как глинозем, пластмассы и песок. В качестве примеров новых прогрессивных материалов приводятся, в частности, сверхпроводящие керамики.
Значительный вклад в решение глобальных проблем и в преобразование жизнедеятельности человека в состоянии внести микроэлектронная и компьютерная революция. Сейчас уже футурологи предсказывают, что успехи в электронике, средствах коммуникации, в области искусственного интеллекта приведут к появлению нового вида человека “гомо электроникус”, который будет существенно отличаться от своего предшественника “гомо сапиенс”. У людей этого нового вида благодаря использованию достижений научно-технического прогресса будет более высокоразвитая память, их мышление будет более быстрым, а также более эффективным.
Как считают ученые, научно-технические возможности разрешения глобальных проблем либо существуют, либо могут быть созданы. Большое значение имеют политические условия, в которых они будут реализовываться.
Для решения планетарных проблем необходимы прочный мир, международная стабильность, которые могут быть достигнуты в процессе политического реформирования современного мирового сообщества на справедливых, демократических началах.
Международная стабильность предполагает отказ от конфронта-ционных доктрин, от ставки на силу, недопущения прямого или косвенного вмешательства во внутренние дела других государств, исходя из того, что ни одна страна не имеет права диктовать ход событий внутри другой страны, претендовать на роль судьи или арбитра.
Неустойчивость мира в условиях существования созданных человеком средств разрушения ставит на повестку дня международной жизни настоятельную необходимость демилитаризации, постепенного сокращения вооружений и дальнейшего ограничения арсеналов оружия массового уничтожения, угрожающего существованию самой жизни на Земле, с перспективой его полной ликвидации. Активное вовлечение в политическую жизнь планеты новых государств и народов с новой силой ставит вопрос о демократизации и гуманизации международных отношений. Эффективное и рациональное решение глобальных проблем может быть найдено лишь тогда, когда в поиске его полноправно участвуют все страны, когда учитываются взгляды, интересы, специфика всех государств и народов больших и малых. Демократизация международных отношений это максимальная интернационализация решения проблем всеми членами мирового сообщества. Гуманизация международных отношений - неуклонный рост влияния на эту сферу норм морали и нравственности, ее “очеловечивание”, направленное на признание самоценности человека, более полное обеспечение его прав и свобод.
Условием и гарантией прочного мира и развития всестороннего сотрудничества государств является формирование усилиями всех стран всеобъемлющего подхода к обеспечению международной безопасности, т.е. установление нового международного политического порядка, основанного на последовательном соблюдении всеми государствами принципов мирного сосуществования.
Следует отметить, что в политологии международный политический порядок понимают, как определенную структуру, строй международных политических отношений, оформленный (или неоформленный, в системе соответствующих принципов и норм международного права, международных договоров и соглашений, а также как систему международных организаций, учреждений и других институтов.
Решение глобальных проблем невозможно без экологизации сознания человечества. Эта экологизация тесно связана с глубоким осознанием все большим числом землян того, что благополучие и дальнейшее продолжение рода людского невозможны без постоянной эксплуатации природных ресурсов нашего мира, которые представляют собой систему жизнеобеспечивающих факторов существования человечества. Поэтому разрушение природы гибельно для цивилизации. Важно установить такой планетарный тип мышления, который не допускает возможности мирового развития за счет деградации окружающей среды. Экологические ценности при таком мышлении имеют приоритетное значение. В то же время природа рассматривается как единое целое, в котором все ее части, включая и человека, взаимосвязаны, где нет второстепенных малозначительных элементов. Экологическое-сознание будет способствовать установлению гармоничных отношений между обществом и природой.
Решить экологическую и другие глобальные проблемы в состоянии лишь человек, избавившийся в своем сознании от груза узкоэгоистических и индивидуалистических установок, воинствующего элитаризма, идеологии агрессии, психологии насилия. Он должен быть освобожден от ограниченности абстрактных сциентистских и технократических подходов, застоя мысли, свойственного местечковому провинциализму, и от националистического ослепления.
Избавление человечества от угрозы со стороны планетарных проблем тесно связано с продвижением к большей социальной справедливости и подлинному равенству во всем мире. Без разрешения острых социальных и политических противоречий как в отдельных государствах, так и в мировом сообществе в целом невозможно найти достойный ответ на глобальный вызов всему роду людскому.
В рамках политической глобалистики разработан целый ряд проектов и концепций политических реформ международных отношений с целью разрешения глобальных проблем.
Одной из первых была создана концепция “органического роста”, изложенная в книге М. Месаревича и Э. Пестеля “Человечество на перепутье” (1974), известной также как второй доклад Римскому клубу. Создатели данной концепции считали, что основной характеристикой состояния человеческого сообщества во второй половине XX в. следует определить присущий ему “кризисный синдром”. Он должен послужить решающим стимулом для перехода к мировой политической системе, которая будет находиться в состоянии “органического роста”. Как полагают ученые, в этом состоянии система будет развиваться как единый организм, где каждая часть играет свою исключительную роль и пользуется той долей общих благ, которые соответствуют данной роли и обеспечивают дальнейшее развитие этой части в интересах целого.
Политические изменения всемирного масштаба, по мнению ученых-глобалистов, требуют создания глобальных властных структур. Эта идея получила отражение в проекте “всемирных институтов для осуществления изменений”, изложенном в работе Я. Тинбергена “Пересмотр международного порядка. Третий доклад Римскому клубу” (1977). В качестве таких институюв Я. Тинберген предлагал создать, например, “Мировое казначейство”, “Всемирную администрацию по продовольствию”, “Всемирное агентство по минеральным ресурсам”, “Всемирную администрацию по технологическому развитию” и др. В его концепции довольно явно вырисовывались контуры всемирного правительства. В последующих работах французских глобалистов М. Гернье “Третий мир: три четверти мира” (1980), Б. Гранотье “За мировое правительство” (1984) и некоторых других идея глобального центра власти получила дальнейшее развитие.
Более радикальную позицию в отношении глобального управления занимает общественное течение мондиалистов, которое сформировало еще в 1949 г. в Париже свой первый институт - Международную регистрацию граждан мира (IRWC). Мондиализм (фр. monde - мир) • концепция, обосновывающая необходимость и пути создания всемирного государства. Сторонники данного подхода полагают, что для решения глобальных проблем необходима “сознательная и постепенная” передача власти от суверенных государств к глобальным структурам управления мировым сообществом. В отношении формирования этих структур существует несколько точек зрения.
В 70-е и первой половине 80-х гг. в глобалистике был распространен радикальный подход, приверженцы которого полагали, что скоро наступит “эпоха паралича национальных государств” как основных субъектов международных отношений. В данной связи поиски решения глобальных проблем связывались с избранием всемирного парламента, который мог бы создать мировое правительство. Однако образование значительного числа новых независимых государств, стремление многих наций и народностей к созданию суверенных национально-государственных образований показали, что предсказания ослабления роли государства как основного субъекта мировой политики не нашли подтверждения на практике. Отметим, что по оценкам Лондонского института стратегических исследований около 300 этнических групп в разных странах недовольны свои положением и стремятся к созданию своих государств с изменением существующих границ, поэтому XXI в. может оказаться “столетием повсеместных этнических конфликтов”.
В настоящее время мондиализм в глобалистике проявляется в более умеренных, неявных формах. Речь идет о необходимости наделения большей властью международных организаций и институтов в целях достижения прогресса в решении глобальных проблем. Планы создания всемирного государства отодвигаются на неопределенно далекий срок.
Наряду с осмыслением идеи глобальных политических институтов в 80-е гг. в глобалистике шел активный поиск политической парадигмы мирового развития в условиях обострения глобальных проблем. Такая парадигма была сформулирована в докладе “Наше общее будущее”, подготовленном Международной комиссией по окружающей среде и развитию под председательством Г.Х. Брунд-тланд, и получила название концепции “устойчивого развития”. В докладе комиссии, в частности, записано: “Устойчивое развитие -это такое развитие, которое удовлетворяет потребности настоящего времени, но не ставит под угрозу способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности” (Наше общее будущее. Доклад Международной комиссии по окружающей среде и развитию. М., 1989. С. 50).
В 90-е гг. идея мирового правительства утратила свою популярность и уступила место проектам глобального сотрудничества прр сохранении института национальных государств как основных субъектов мировой политики и международных отношений. Примерог такого рода проектов может служить концепция “глобального управления и сотрудничества”, изложенная в докладе “Наше глобальное соседство”, подготовленном под руководством И. Карле-сона и Ш. Рэмфала.
В этой концепции подчеркивается, что в глобальное управление и сотрудничество сейчас вовлечены не только правительства и межправительственные учреждения, но и неправительственные организации, движения граждан, транснациональные корпорации, научные круги и средства массовой информации. Нарождение глобального гражданского общества, по мнению авторов концепции, свидетельствует о значительном расширении возможностей и усилении стремления людей самим распоряжаться своей судьбой.
Главными действующими лицами при этом остаются государства, которым, однако, приходится сотрудничать с другими субъектами мировой политики. Организация Объединенных Наций должна играть в этом жизненно важную роль, но она, как считают создатели доклада “Наше глобальное соседство”, не в'состоянии выполнить всю работу. Глобальное управление не подразумевает, в отличие от более ранних глобалистских концепций, мировое правительство или мировой федерализм. Для эффективного глобального управления требуется новое видение, заставляющее людей и правительства осознать, что нет альтернативы совместным усилиям, направленным на создание такого мира, который они хотят для себя и своих детей. Для этого требуется твердая приверженность демократии, воплощенной в гражданском обществе (см.: Наше глобальное соседство. Доклад Комиссии по глобальному управлению и сотрудничеству. М., 1996. С. 341-342).
В современной политической науке все большее значение приобретает понятие “глобальное гражданское общество”. Под глобальным гражданским обществом подразумевается организованное в глобальном масштабе объединение людей, которые независимо от национальной принадлежности или гражданства разделяют общечеловеческие ценности. Эти люди проявляют активность в решении проблем мирового развития, особенно в тех сферах, где правительства неспособны или не желают предпринимать необходимые действия.
Политической основой глобального гражданского общества является глобальное движение неправительственных организаций: экологических, антивоенных, культурных, религиозных и др. Они служат альтернативными либо неофициальными каналами общения в мировом сообществе, способствуют установлению взаимного Доверия между народами.
В экономическом плане глобальное гражданское общество базируется на глобальном деловом секторе, представленном частным предпринимательством, прежде всего в лице транснациональных корпораций. Однако многие ученые-глобалисты, подчеркивая возросшую социальную ответственность частного бизнеса, все же предостерегают об опасности чрезмерной концентрации экономической власти и мощи в частных руках.
+++
PAGE 140