Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Введение. ЧТО ИЗУЧАЕТ ФИЛОСОФИЯ
Философия — греческое слово и в переводе на русский язык озна чает «любовь к мудрости». Это древнейшая наука, и в то же время она всегда молодая, потому что идеи, выдвинутые мыслителями, никогда не устаревают. Устаревать могут знания, а мудрость — это умение удив ляться миру, видеть его таким, каким не видит никто, понять смысл собственного существования и смысл существования человеческого общества, смысл истории. Все это и означает философствовать. Люди философствуют всегда, поскольку они живут среди других людей, по скольку постоянно нужно выбирать между добром и злом, между че стью и бесчестием, поскольку принимать самые главные решения отно сительно собственной жизни приходится чаще всего самому. Люди не были бы людьми, если бы не философствовали. Но чаще всего мы фи лософствуем стихийно, руководствуясь здравым смыслом или житей ской интуицией, которые нас часто подводят.
Изучение философии позволяет нам узнать мудрые советы относи тельно осмысленной жизни, относительно добра и зла, понять свое соб ственное место и предназначение в обществе и место человека в миро здании, выработать свое отношение к таким феноменам, как судьба, счастье, любовь, смерть. Ни физика, ни биология, ни лингвистика таких советов не дают — изучение этих дисциплин делает человека специали стом, а изучение философии может сделать человека умным. Быть ум ным — значит уметь правильно распоряжаться своей жизнью, уметь предусматривать последствия своих поступков, уметь быть счастливым и влюбленным в жизнь человеком.
Духовная культура человека покоится на четырех основаниях — это наука, религия, искусство и философия. Как нельзя себе представить общество без науки или искусства, так нельзя его представить без фило софии. Невозможно общество, где нет философов, то есть людей, кото рые ищут последние причины существования человека, общества, мира в целом, пытаются понять — куда идет человеческое общество, есть ли прогресс в истории, ожидает ли человечество конец или разум всегда будет существовать во Вселенной; что такое сама Вселенная и как мо жет человек постигнуть ее бесконечность в пространстве и во времени, ее законы, — будучи сам ничтожной, исчезающе малой величиной в сравнении с ее величием. Без этих поисков человеческое общество пре кратило бы развиваться.
Философски мыслящим должен быть физик, изучающий законы про исхождения и развития Вселенной; биолог, пытающийся понять, как воз никла жизнь и чем живое отличается от неживого; лингвист, постигающий тайное родство человеческих языков и приходящийк мысли, что не мы
говорим языком, а он, язык, говорит нами и через нас. Но философски мыслящим должен быть каждый человек, если он не хочет жить подобно заведенному автомату, марионетке в чужих руках, а хочет сам докопаться до сути своего дела, своих отношений с другими людьми, хочет быть само бытным человеком, который сам свободно строит свою жизнь.
Поэтому древний мудрец Сократ сравнивал философию с оводом, который постоянно летает над людьми, жалит их и не дает им спать, то есть жить бездумно и бессмысленно. Философия говорит человеку: ду май, старайся понять, зачем ты живешь, в чем твое предназначение, в чем причина твоих бед и несчастий, кто виноват в них — общество или ты сам; ищи то дело, которое ты можешь сделать лучше всех; не подда вайся ненависти и злобе, старайся жить в любви и во что бы то ни стало делать добро; не будь сытой и всем довольной скотиной, мучайся своим несовершенством, своим неумением, своей трусостью и постоянно вы ковывай из себя человека; умей посмотреть на себя искренно — ведь большую часть своих достоинств и добродетелей ты сам себе придумал, ведь еще никому не стало теплее от твоего существования, никому ты еще не сделал добра, потому что делать добро — это искусство, а бла гими намерениями вымощена дорога в ад.
Таким образом, философия учит человека быть человеком, учит искусству жизни, искусству познания мира, искусству жить среди лю дей, искусству не бояться смерти и мужественно глядеть в лицо своей судьбе. Изучая философию, мы и постигаем это особое и, возможно, самое важное искусство.
Не только философия учит человека быть человеком, этим же зани маются литература, живопись, музыка, этим же занимается религия, вос питывая человека и смягчая его нравы. В отличие от них, философия пы тается найти методы познания природы и общества, обобщить духовный опыт человечества и выявить в его истории некоторые закономерности. При этом философия пытается выразить свои прозрения и откровения через понятия, систему категорий, и здесь она уподобляется любой кон кретной науке, такой, например, как физика или биология, и это часто дает повод называть философию наукой. Но если понимать под наукой наличие строгих и четких, логически связанных и верифицируемых (про веряемых на опыте) понятий и законов, то философия, конечно, совер шенно особая область знания. Большинство философских положений опытом не доказываются и из опыта не вытекают: нельзя доказать опыт ным путем, что жизнь и разум возникли из развивающейся природы, нельзя доказать, что Бог есть основа мира, нельзя доказать, что человече ская свобода с необходимостью вытекает из человеческой природы и т.д.
Человеку было бы намного проще жить, если бы самые главные вопросы его существования могли бы быть однажды доказаны раз и навсегда.
Такими главными философскими вопросами великий немецкий философ Иммануил Кант считал следующие: 1. Что я могу знать? 2. Что я должен делать? 3. На что я могу надеяться? 4. Что такое человек?
На эти вопросы нельзя никогда дать окончательного ответа, каждая эпоха их решает по-своему, и каждый человек пытается на них по-свое му ответить. Если физика со времен античности ушла далеко вперед в разгадке тайн материи, то философия снова и снова возвращается к этим «проклятым» вопросам, и только мучаясь над ним и пытаясь на них ответить, человечество продолжает существовать.
Попытки построения философии, — считал другой, не менее вы дающийся немецкий философ А. Шопенгауэр, — были столь долго без успешными потому, что ее пытались создать на пути науки, а не искус ства (в данном случае имеется в виду искусство не как художественная деятельность, а как искусство жить, искусство познавать, искусство де лать добро). Для философа категории и понятия — то же самое, что мрамор для скульптора, но так как всякое изложение в понятиях есть знание, то в этом смысле философия — наука: собственно говоря, счи тал Шопенгауэр, она есть нечто среднее между искусством и наукой или, вернее, нечто, объединяющее и то, и другое.
В той мере, в какой философия пытается быть наукой, подражать нау ке, брать на вооружение научные обороты и понятия, она является носите лем знаний. Но знаний в философии мало: мы знаем годы жизни тех или иных философов, знаем основные понятия и категории, в которых пытались выразить свои идеи античные или средневековые мыслители. В той мере, в какой философия является искусством, она является носителем тайны.
Тайна — это то, что нельзя узнать, а нужно прожить: любовь — это тайна, смерть — это тайна, будешь умирать — узнаешь. Мы знаем, сколько клеток в нашем головном мозгу, какие там происходят процес сы, но как к нам в голову приходит мысль — это тайна. Если бы мы ее знали, мы бы все были гениями. Самой большой тайной является сам человек, и вся его история — это процесс выяснения, что он есть такое. Как только он это выяснит, история, возможно, закончится. И главную роль в этом выяснении играет философия.
Основной вопрос философии
Когда-то философия была матерью всех наук. Собственно, никаких наук не было, а была одна философия, и первые философы назывались мудрецами. Они много, по тем временам, знали из области математики, физики, астрономии и в том числе занимались философскими вопроса ми. По мере роста конкретных знаний, когда их уже стало невозможно держать в одной голове, науки отпочковывались от философии, стано-6
вились самостоятельными. Физика и математика, прежде всего геометрия, были первыми самостоятельными науками. В Новое время появились как отдельные науки биология, химия. Этот процесс шел до XX века. Во многих западных странах до сих пор в дипломе физика или биолога пишется — «бакалавр философии», хотя к философии эти науки уже не имеют никакого отношения. Последними науками, отделившимися от философии, стали психология и социология.
Что же осталось на долю философии, если все науки от нее отпоч ковались? Остались проклятые вечные вопросы, и среди них самый главный — что такое человек? В чем смысл его существования? В срав нении с этим вопросами, говорил лауреат Нобелевской премии фран цузский мыслитель и писатель Альбер Камю, все научные, технические и социальные достижения и изобретения являются детскими игрушка ми. «Познай самого себя» — главный призыв всей философии.
Но познать самого себя не означает узнать, сколько у меня фермен-в в желудке или нейронов в коре головного мозга. Познать самого бя — значит открыть свою истинную природу, которая не сводится ни ферментам, ни к нейронам, ни к нашей физиологии, ни к психологии, стинная человеческая природа — это природа сверхчеловеческая. По-обным образом рассуждает любая религия — чем человек ближе к Бо-', тем более он человек, а чем ближе к животному — тем меньше в нем ловеческого. Бог в этом смысле — идеальный человек, недостижимая ршина человеческого развития.
Точно также и для философии — чем больше в человеке сверхчелове-ского, тем больше в нем человеческого. Философия начинается, как счи-античный мыслитель Аристотель, с удивления. С удивления тем, что на ~ете вообще существует нечто, а не ничто? С удивления тем, что многие ~ши качества — совесть, ум, красота, любовь, добро, свобода — никак не ытекают ни из нашей биологии, ни из физиологии, ни из психологии, то ь они никак материально, естественно не обусловлены. Нет таких зако-в в мире, по которым мы должны любить друг друга или делать добро. т естественных причин для любви — я люблю, потому что не могу не бить; нет естественных причин для добрых поступков, я их совершаю, ому что я добр. Но всегда есть причины для поступков злых, подлых, арных (я украл, потому что был голоден, убил, спасая свою жизнь, и т.д.). С этой точки зрения всех истинно человеческих качеств, делающих с людьми, — добра, совести, любви и т. д. — не должно было бы быть "обще, — а они есть. Они как туман, который нельзя измерить, потро-ть, испытать, это не физические или физиологические процессы, но ли нет этих человеческих качеств, то нет и человека. Пока хоть один человек живет по законам совести, человечество будет продолжаться. В этом смысле философия и изучает человека как сверхъестественное существо, не вкладывая в это термин никакого религиозного смысла.
Проблема зеркала
Философию невозможно изучать вообще, подобно математике или физике, поскольку физика и в Африке и в Австралии одинакова. Но по- j стижение философии сильно зависит от национальной и культурной специфики познающего человека, от того, как он видит и ощущает мир.
«Сумрачный германский гений», выросший из густых лесов и средневековых замков, из маленьких городов-крепостей с красными черепичными крышами, из органной музыки и вздымающихся кверху остроконечных церквей, породил в XIX веке величественную философ скую картину мира, в которой могучий космический дух переплавляет косную природу в гармоничное и стройное целое.
Остроумный и сверкающий «галльский дух» д'Артаньяна и Жанны д'Арк, рожденный из искристого вина и из рыцарской доблести, посто янных поединков, войн, революций, в XVII-XVIII веках привел к воз никновению французской философии, подчеркивающей величие чело века, его центральное место в мире, его хрупкость и его могущество.
Необъятность русских просторов и русской души, ее бесшабаш ность и смиренность, цепкость ума и вера в судьбу, удивительная лите ратура, по которой учились жизни, к концу XIX века привели в России к возникновению оригинальной и самобытной философии. Она стала раз виваться настолько стремительно, что к началу XX века Россия стала в этой области выходить на первое место в мире: нигде не издавалось столько философских журналов, не переводилось такое количество фи лософских книг, не было такого обилия философских школ и направле ний. К сожалению, все это продолжалось недолго и рухнуло под удара ми революции. В 1923 году в Праге вышел последний номер некогда знаменитого международного философского журнала «Логос»: в нем приводились фамилии более ста русских мыслителей, погибших в рево люцию и гражданскую войну.
Можно сказать, что разбилось зеркало. Когда-то было большое зер кало, называлось оно Россией, или русской культурой, или русской ду шой. Можно было быть блестящим гвардейским офицером, жуликова тым купцом, юродивым на паперти, — ты все равно отражался в этом зеркале. Если ты, к примеру, юродивый, то в зеркале за тобой видна была церковь, потом город, потом вся огромная страна, и все это орга нично обрамляло тебя и придавало тебе смысл и значимость.
А потом зеркало разбилось вдребезги на мелкие кусочки, и у каж дого остался лишь маленький зазубренный осколочек, в нем почти ни чего не было видно — как в кошмарном сне, когда человеку снится, что он смотрит в зеркало, а в нем никто не отражается. Увидеть в таком ос колке что-нибудь действительно серьезное — свыше человеческих сил. Поэтому философия в России постепенно захирела — не осталось ника-
ких сил и духовных возможностей увидеть мир. Поскольку разбилось это зеркало, то многие самоочевидные другим вещи стали для нас непо нятными: почему главной ценностью является свобода? почему человек должен быть целью и не может быть средством? почему в мире должны господствовать любовь, честь и совесть?
И сейчас, изучая философию, пытаясь понять ее смысл и значение, мы не просто становимся образованными, — мы пытаемся спасти наше будущее. Может быть, из разбитых осколков нам удастся склеить то огромное зеркало, вглядевшись в которое, мы снова станем великим народом.
Поговорим о прочитанном:
1. Можете ли вы привести пример какой-либо тайны (таинственного, непонятного события, необъяснимого явления), с которой вы столк нулись в жизни?
2. Считаете ли вы, что в детстве, еще до школы, вы были другим чело веком? И если да, то вспоминаете ли вы о том, другом человеке с со жалением или радуетесь, что вышли из детства, стали взрослыми?
3. Античный мыслитель Платон считал, что большинство людей подоб ны узникам в пещере — они связаны, сидят спиной ко входу и видят только тени того, что происходит снаружи, в подлинном мире. И эти тени на стене люди считают за единственно возможный мир. На ваш взгляд, прав Платон или это художественное преувеличение?
4. Часто ли вам бывает скучно, и если да, то как вы боретесь со скукой? Считаете ли вы, что скука — ненормальное состояние, от которого надо как можно быстрее избавиться, или это неизбежный и постоян ный спутник нашей жизни?
5. Считаете ли вы, что уже сейчас в вашей жизни есть какой-то высший смысл, или он появится, когда вы вырастете и добьетесь чего-нибудь существенного в жизни?
6. Какое детство, по вашему мнению, лучше: детство безмятежное или трудное, когда надо постоянно преодолевать препятствия и закалять волю?
7. Как вы понимаете вышеприведенную фразу: «Человек — сверхъесте ственное существо»? Ведь обычно под сверхъестественным понима ют нечто сказочное, фантастическое, а философия утверждает, что любой человек — сверхъестественен.
8. Выше было написано: «Люди, для того, чтобы быть людьми, должны философствовать». Значит ли это, что если я не философствую, то я не человек?
Раздел I. ОСНОВНЫЕ ИДЕИ ИСТОРИИ МИРОВОЙ ФИЛОСОФИИ
Этот раздел рассказывает о тех философах, которые считаются учителями человечества, то есть не обо всех философах, а только о не которых их них. О тех, чьи философские идеи оказали решающее воз действие на наши представления о мире, на воспитание людей, на раз витие человеческих начал в человеке, на обуздание животных страстей и инстинктов.
Тема 1.1. ФИЛОСОФИЯ АНТИЧНОГО МИРА И СРЕДНИХ ВЕКОВ
Глава 1. Философия античного мира
Семь мудрецов
По преданию, у духовных истоков древнегреческой цивилизации стоят семь мудрецов, чьи идеи положили начало всей античной науке, философии, этике. Философия была матерью всех наук, и первые фило софы (мудрецы) знали все обо всем — не только ставили философские вопросы, но занимались и математикой, и астрономией. Любой выпуск ник средней школы знает сейчас намного больше, чем любой из семи мудрецов. Но то, что знает выпускник, знают миллионы других людей, а то, что знал древний мудрец, еще не знал никто, кроме него. В этом смысле знание мудреца имеет гораздо большую ценность.
Каждый из семи мудрецов знаменит своей особой фразой, афоризмом:
Клеобул Линдский — «Мера важнее всего»
Хилон Спартанский — «Познай самого себя»
Периандр Коринфский — «Сдерживай гнев»
Питтак Метиленский — «Ничего лишнего»
Солон Афинский — «Наблюдай конец жизни»
Биант Приенский — «Худших всегда больше»
Фалес Милетский — «Ни за кого не ручайся»
Определения «Милетский», «Спартанский», добавляемые к именам мудрецов, говорят о стране или городе, где они жили. Семерым мудре цам приписывали и другие уроки жизненной мудрости. Вот некоторые советы, которые приводит М.Л. Гаспаров в книге «Занимательная Гре ция»:
10
Не делай того, за что бранишь других.
О мертвых говори хорошо, или ничего.
Чем ты сильнее, тем будь добрее.
Пусть язык не опережает мысли.
Не спеши решать, спеши выполнять решенное.
У друзей все общее.
Кто выходит из дома, спроси: зачем? Кто возвращается, спроси:
с чем?
Не чванься в счастье, не унижайся в несчастье.
Суди о словах по делам, а не о делах по словам.
Родоначальником европейской философии считается один из семи мудрецов — Фалес, родом из Милета.
Фалес
Фалес жил в конце VII — первой половине VI веков до нашей эры. Он был знаком с достижениями науки Вавилона и Египта, а в Греции прославился тем, что в 585 году первым удачно предсказал солнечное затмение, использовав полученные от финикийцев знания по астроно мии. Как философ Фалес полагал, что все существующее возникло из некоего влажного первовещества, или воды. Все рождается из этого первоисточника. Вода, сгущаясь, превращается в землю, разжижаясь — в воздух, а воздух, сгущаясь, превращается в огонь. В мире происходит круговорот этих четырех стихий, но главной стихией является вода. Воды на Земле больше, чем суши, вода составляет большую часть жи вых организмов. Учение о первооснове, о том, из чего все состоит, — это и есть начало философии.
Над Фалесом смеялись, что он не может справиться с простыми зем ными заботами и оттого притворяется, будто занят сложными небесными. Чтобы доказать, что философские знания могут принести пользу, Фалес, рассчитав по приметам, когда будет большой урожай оливок, заранее скупил все маслодавильни в округе и нажил на этом много денег. «Види те, — сказал он, — разбогатеть философу легко, но неинтересно».
Философия появляется почти одновременно в VI-V веках до на шей эры во всех очагах цивилизации. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-Цзы, основоположники всех последующих направлений китайской философии. В Индии были созданы книги Упанишады и жил Будда; в Иране Заратустра учил о мире, в котором идет борьба добра со злом; в Палестине выступили пророки — Илья и Исайя. В этом учебнике мы будем подробно говорить только о том, что нам ближе и понятней всего, — о европейской философии. Но чтобы помнить о том, что философия не
11
ограничивалась Европой, немного расскажем об основоположнике ки тайской философии мудреце Лао-Цзы.
Лао-Цзы
Лао-Цзы по-китайски буквально означает «старый учитель». До нас дошла книга «Дао Дэ Цзин» — древнейший источник китайской фило софии, по преданию составленная из высказываний Лао-Цзы его учени ками. Эта книга сыграла большую роль в развитии китайской филосо фии, она не один десяток раз переводилась на европейские языки, в том числе и на русский.
Человек входит в жизнь мягким и слабым, учил Лао-Цзы, а умирает жестким и крепким. Все существа, растения и деревья входят в жизнь мягкими и нежными, а умирают засохшими и жесткими. Жесткость и сила — спутники смерти.
Лао-Цзы — полулегендарный китайский мыслитель, основатель фило софии даосизма. По преданию, родился в 604 г. до нашей эры, однако исто ричность его личности вызывает сомнения. В его краткой биографии сказано, что он был историографом-архивариусом при императорском дворе и прожил 160 или даже 200 лет.
Центральная идея даосизма — учение о Дао (дао — путь, извечный за кон развития и исчезновения всего, судьба). Поскольку никто не знает полно стью закона дао, то самое лучшее для умного человека — ничего не делать. И такое «недеяние» может привести к свободе, счастью, успеху и процветанию. Всякое действие, противоречащее дао, означает пустую трату сил. Поэтому мудрый правитель, следуя дао, не делает ничего, чтобы управлять страной, и тогда она процветает, пребывая в спокойствии и гармонии.
Нет ничего в мире мягче и слабее воды, говорил китайский мудрец, и нет ничего, что бы превосходило воду в ее разрушительном действии на жесткое и крепкое. Слабое побеждает крепкое, мягкое побеждает жесткое. Нет человека, который не знал бы этого, но никто из людей не поступает так.
Лао-Цзы хотел сказать этим, что побеждать других можно только разумом, разумными доводами, разум — самое «мягкое» орудие, и в то же время самое сильное. Физическая агрессивность вызывает только отпор, а терпимость, снисходительность к недостаткам заставляют че ловека задуматься и попытаться понять.
Кто знает других, тот умен. Кто знает самого себя, тот мудр.
Это подлинное начало любой философии: самое главное — знать себя. Поскольку люди в глубине своей все одинаковы, то, познавая себя,
ты начинаешь понимать все мысли и тайные движения чужой души.
Кто превозмогает других, тот силен. Кто превозмогает себя, тот могуществен. Кто умеет быть довольным, тот богат.
Конечно, самое трудное — победить себя, свою лень, инертность, безделье. Если ты не справляешься с самим собой, то куда уже тебе ко мандовать и распоряжаться другими людьми.
Кто не хлопочет о жизни, мудрее того, кто ценит жизнь.
Эта мысль тоже проходит красной нитью через всю мировую фило софию. Нужно победить страх смерти, смело смотреть ей в лицо, — только после этого человек начинает по-настоящему ценить и понимать жизнь, полнокровно проживать каждую минуту.
Кто понимает, тот немногое знает, кто много знает, тот не понимает.
Лао-Цзы, как и многие последующие философы, считал, что самое главное, самое глубокое в человеке, то, что составляет его сущность, — нельзя выразить словами, нельзя превратить в набор знаний. Мудрец не просто знает — он понимает, мудрость выше знания. Можно знать, но ничего не понимать, можно вызубрить какой-нибудь предмет и сдать его, так и не понимая, зачем учил, зачем тратил время. Такое учение и такая ученость приводят только к печали:
Если отбросить ученость — не будет и печали. Если не превозносить талантов, то люди не будут и соперничать. Если не ценить трудно добываемого богатства, то люди не бу дут становиться разбойниками.
Если не смотреть на то, что может вызвать страсть, то сердца не трепещут.
Лао-Цзы хотел сказать этим, что люди часто стремятся к совер-1 шенно излишним вещам — к славе, богатству, чувственным наслажде-] ниям, вместо того, чтобы вести подлинно мудрую жизнь: познавать се бя, вглядываться в окружающий мир, по возможности заглядывать в будущее и грустить о прошлом.
Пифагор
В отличие от Фалеса, хорошо известный нам своими геометриче скими теоремами Пифагор считал, что сущностью мира является не во да, а число, что миром правят числа. Мир в своей сущности состоит из
чисел и геометрических фигур. Единица — это точка, движение едини цы создает линию — это двойка. Тройка — это движение линии, соз дающее плоскость. Движение плоскости создает фигуру — это четверка. Тройка — число мужское, четверка — женское. Их сумма, семерка — священное число: семь струн на лире, семь планет на небе, каждое из них звучит как струна, и их звуки, слагаясь, образуют музыку сфер. Столь же священное число — их произведение, двенадцать; а трина дцать — уже перебор, чертова дюжина.
Все стихии имеют в своей сущности геометрическую форму: пира мида есть основа огня, куб — земли, восьмигранник — воздуха, двена дцатигранник — воды.
Самое известное из открытий Пифагора — это теорема о том, что квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов.
Как и семь мудрецов, он давал наставления о том, как надо жить. Но если у мудрецов все было сказано кратко и ясно, то у Пифагора, как полагает М. Распаров, все загадочно и иносказательно:
Не разгребай огонь ножом (т. е. не задевай человека вспыльчи вого).
Не ешь сердца (не удручай себя горем). Не разламывай хлеб надвое (не разрушай дружбы). Помогай ношу взваливать, а не сваливать (поощряй людей не к праздности, а к труду).
Что упало, не поднимай (перед смертью не цепляйся за жизнь). По торной дороге не ходи (т. е. не следуй мнениям толпы).
Неясно, кого было больше в Пифагоре — математика или филосо фа. Он считал, что математика более всего приближает человека к Богу, ибо даже Бог не может отменить то, что дважды два равно четырем. Если есть в мире законы, которым повинуются и боги, и люди, то это законы математики.
Парменид и Гераклит
Парменид Элейский жил в конце VI - начале V века до нашей эры. Парменид сделал важный шаг в становлении философии. Проблема за ключалась в самообосновании философии: может ли мысль, независимо от опыта, открыть объективную, общезначимую истину? Нужно было найти точку пересечения двух непересекающихся рядов — ряда вещей и ряда мысли, точку совпадения мышления и бытия. У Пифагора такой точкой было число, а у Парменида — бытие. Бытие — это начало всего, бытие есть, а небытия нет, все заполнено бытием. Бытие — причина самого себя, она ни от чего не зависит, наоборот, все зависит от него.
Бытие не возникает и не уничтожается, его не может быть больше или меньше, оно не может быть вчера или завтра, оно всегда сейчас. Оно целокупно и неподвижно, про него невозможно сказать, что оно разви вается, поскольку оно в каждый момент самодостаточно. Оно заверше но, закончено, существует в строгих границах и похоже на совершенно круглый шар, любая точка на котором равно отстоит от центра. Шар, центр которого везде, а периферия нигде (то есть из любой точки, взя той на поверхности шара, можно провести прямую через центр). И еще: бытие и мысль, ее постигающая, — это одно и то же.
То, что здесь говорится о бытии, мы можем приблизительно понять через такие его проявления в нас, такие бытийственные характеристики, как совесть, любовь, честь, ум и т. п. Скажем, не может быть совести на пятьдесят процентов, совесть неделима, — либо она есть, либо человек бессовестный. Нельзя быть совестливым завтра или вчера, можно толь ко здесь и теперь, совесть не развивается, не становится лучше или ху же, и совесть, наконец, не имеет причин во внешних эмпирических об стоятельствах: поступил по совести, потому что просто не могу иначе, нет никаких других внешних причин. К тому же мысль о совести и сама совесть — это одно и то же. Совесть дана нам только в мыслях, больше ее нигде нет и, только находясь в состоянии совести, человек способен о ней мыслить.
В связи с этим ясно, что бытие вовсе не есть окружающий нас ма териальный мир, совокупность вещей или какая-то высшая нематери альная субстанция — Бог или мировой разум и т. п. Бытие открывается нам, становится доступным для нашей мысли, когда мы находимся в особом специфическом бытийном состоянии — состоянии совести или любви (любви также не бывает на пятьдесят процентов, для нее также не бывает никаких материальных причин и т. д.), в таком состоянии ума (а не просто знания), когда приходят мысли и слова, в которых звучит голос бытия. Такие мысли нельзя вызвать усилием воли, такие слова нельзя придумать. Бытие — это то, что всегда уже есть, оно может только открыться нам, если мы приложим усилия и если нам повезет попасть в соответствующее состояние.
Внешне очень противоположным Пармениду, но на деле точно так же озабоченным проблемой бытия философом был Гераклит из города Эфеса (520-420 гг. до нашей эры). В противовес Фалесу Гераклит ут верждал, что все в мире из огня: «Мир есть, был и будет вечным огнем, мерами затухающий и мерами возгорающийся». Как огонь, так и весь мир, и вся жизнь зыбки, неустойчивы, непостоянны, изменчивы. Первое знаменитое изречение Гераклита: «Все течет, все изменяется, и нельзя дважды войти в одну и ту же реку». Философы трактуют эту фразу как пример изменчивости и текучести всего: бытие, в отличие от пармени-довского понимания, это вечное становление.
Но что заставляет мир постоянно изменяться? По Гераклиту — борьба противоположностей, которыми все пронизано в мире: борьба доброго и злого, мертвого и живого, больного и здорового, все друг с другом воюет. «Война отец всего и царь всего, она являет одних богами, других людьми, она делает одних рабами, других свободными».
Другая знаменитая фраза Гераклита: «Многознание уму не науча ет». Можно много знать, но не быть при этом умным. Истинное знание добывается изнутри, из самопознания.
Гераклита называли Темным из-за его непонятных на первый взгляд высказываний: «Бессмертные смертны, смертные бессмертны. Люди смертью друг друга живут и жизнью друг друга умирают», «Путь вверх и вниз один и тот же, путь туда и сюда — один и то же», «Не будь Солнца, мы бы не знали, что такое ночь».
Гераклит и не хотел, чтобы его понимали. Он не вел бесед, не давал уроков, как другие философы, а записал свое учение в книгу и положил ее в храм Артемиды Эфесской. Мудрый найдет и поймет, а немудрому и понимать незачем. Гераклит гнушался жить среди переменчивых людей с их переменчивыми заботами. Он был царем, но отдал власть другому. Его просили написать законы, он ответил: «Никакими законами вас не исправишь». А когда Гераклита оставили в покое, он сел под стеной храма Артемиды и стал играть с мальчишками в кости. Смеющимся над ним он ответил: «Разве это не то же, что ваша политика?». В памяти греков он остался как «плачущий» философ — плачущий о людском ничтожестве.
Атомисты
Философы Левкипп и Демокрит были родоначальниками учения об атомах. От Демокрита из Абдер (460-360 гг. до нашей эры) до нас дош ли многочисленные отрывки его сочинений. Демокрит учил о том, что весь мир состоит из атомов и пустоты, в которой эти атомы падают. Все вещи, которые различаются по объему, форме, порядку, положению и т.д., есть лишь различные конфигурации атомов. Это была чисто интуитив ная гипотеза, у Демокрита не было никаких электронных микроскопов, но он имел яркое воображение и пытливый ум. Правда, есть и такая точка зрения, что учение Демокрита не имеет отношения к физике, что для него атом (неделимый) — это единица ума (ума не может быть больше или меньше), а пустота — это глупость.
Отец Демокрита был очень богатым человеком. Когда он умер, сын отказался от земли, домов и стад, взял денег и поехал путешествовать и набираться мудрости в Египет, Вавилон и другие страны. Вернулся Де мокрит без денег, поселился в уединенном месте, занимался науками и
смеялся над людьми, которые ищут счастья в чем-либо другом. Его-привлекли к суду за растрату отцовского наследства, а он зачитал судь ям свою книгу об устройстве мира. Его сочли сумасшедшим и вызвали самого знаменитого врача Греции - Гиппократа. Тот побеседовал с Демокритом и объявил жителям Абдер: «Демокрит — мудрец, а сума сшедшие - это вы». Тогда Демокриту выдали еще денег взамен рас траченных и поставили ему статую.
Демокрит прожил сто лет, он ослеп перед смертью, но некоторые считали, что он сам ослепил себя, чтобы ничто вокруг не отвлекало его от научных размышлений.
Софисты и Сократ
Софисты были первыми философами, преподававшими филосо фию причем за большие деньги. С их точки зрения, философия - это искусство спора. Они учили всевозможным приемам полемики, зная которые, можно обмануть, победить и высмеять своего собеседника. Они считали себя не мудрецами, не философами, а специалистами по мудрости. Самым известным из софистов был Протагор, которому при писывают следующую фразу: «Человек есть мера всех вещей, - суще ствованию существующих и несуществованию несуществующих». Это < означает, что все в мире относительно, все зависит о человека, от его $ умения отстаивать свою точку зрения и от его веры. Так, если люди ве-% пят в богов, то боги есть, а если не верят — богов нет! > У Протагора был ученик Еватл, которого он выучил на адвоката и
который должен был уплатить учителю гонорар после первого выиг ранного им судебного процесса. Ученик, однако, не торопился в суд, и учитель пригрозил, что сам обратится туда, чтобы взыскать гонорар за обучение «Но я же еще не выиграл ни одного дела и платить не дол жен'» — возмутился Еватл. Протагор ответил: «Если мы подадим в суд и выиграю я, то ты заплатишь, потому что проиграл дело, если выигра ешь ты то заплатишь, потому что выиграл и теперь должен платить за обучение, благодаря которому выиграл». Ученик Протагора не остался в полгу «Если я проиграю, то платить не обязан, поскольку проиграл и, значит, ты меня плохо обучил; если выиграю, то не должен платить,
поскольку выиграл».
Это очень похоже на известный софизм (логически противоречивое высказывание, которое, тем не менее, внешне выглядит правильным): «Когда человек говорит, что он лжет, то лжет он в этот момент или го ворит правду?».
Тоан»-Усинскмк7
горноэнерготрамспорткый
колледж
БИБЛИОТЕКА
Во многом унаследовал приемы софистов Сократ. Но в отличие от них Сократ был не специалистом по мудрости, а настоящим мудрецом, учителем европейской цивилизации. Он не писал философских сочине ний, он жил так, как учил. И таких примеров мало в истории мировой философии, мало тех, кто свою жизнь сделал своей философией. Обыч но Сократ бродил по улицам Афин, сопровождаемый учениками, всту пал в споры со встречными и, как правило, высмеивал их, иногда доб родушно, иногда довольно зло.
Сократ (470-469-399 гг. до нашей эры) родился в Афинах в семье каме нотеса и повивальной бабки (акушерки). Самая известная его фраза: «Я знаю, что я ничего не знаю». Однажды в Афины приехал с Востока великий мудрец, и Сократ отправился поговорить с ним. Вышел он очень разочарованным: «Он еще глупее меня, я хоть знаю, что я ничего не знаю, а он и этого не зна ет!». Сократ принципиально не занимался никакими науками о природе, ут верждая, что все тайны мира человек может открыть, познавая себя. «Познай самого себя и ты познаешь самое главное» — такова вторая его знаменитая фраза. Поскольку Сократ сам ничего не писал, то все, что мы о нем знаем, дошло до нас в основном благодаря произведениям его ученика Платона. Во всех платоновских диалогах главный герой — Сократ.
Например, Сократ мог спросить встреченного знакомого:
— Слышал я, друг мой, что ты очень умный!
— Да уж дураком себя не считаю, Сократ, — отвечал знакомый.
— А знаешь ли ты, что такое добро и зло?
— Конечно знаю, клянусь собакой, Сократ, кто этого не знает!
— Тогда скажи: обман — это зло?
— Несомненно!
— А если мать обманывает ребенка, говоря, что лекарство сладкое, лишь бы он выпил — это зло?
— Да вроде нет.
— А убийство, конечно, зло?
— Еще бы!
— А если человек убивает, защищая свой дом, свою семью — это зло?
— Клянусь собакой, не знаю, Сократ. Раньше я думал, что мне хо рошо понятно, что есть добро и зло, а теперь я сомневаюсь.
— Ничего ты не думал раньше, — говорил ему Сократ, — ты про сто верил бездумно тому, что тебе говорили другие, тому, что ты где-то прочитал или увидел. А сам ты только сейчас, может быть, начнешь задумываться.
Главная идея Сократа в том, что есть вещи, которыми и должна заниматься философия, — некие общие понятия: красота вообще, зло вообще, добро, мудрость, совесть, честь. Эти понятия помогают нам разобраться в хаосе повседневной жизни, обнаружить в ней устойчивые закономерности.
Сократ говорил, что мудрый человек никогда не делает ошибок: если человек усомнился в очевидных вещах, продумал все последствия своих поступков, пересмотрел все возможные варианты и только после этого совершил поступок, велика вероятность того, что он не ошибется. Мудрость — это как бы образующаяся с годами способность всегда по ступать правильно. Сократ призывал молодых никогда не класть в ос нование своих поступков чужие, непроверенные мысли или идеи. А те люди, над которыми он насмехался, обвинили его в том, что он растле вает молодежь: раньше молодежь верила своим отцам, верила старшим, безоглядно верила во все идеалы и ценности, а теперь во всем сомнева ется, никому не верит, никого не слушается.
И Сократа приговорили к смерти. К нему приходили друзья, гово рили, что можно бежать, что наготове стоит корабль, но Сократ остался в тюрьме. «Если я убегу, — считал он, — то все решат, будто все, что я проповедовал, это только болтовня, от которой я отказался. Но я должен своей кровью подкрепить свое учение, своей смертью». Так он и умер; выпив чашу с ядом, до самого конца оставался в ясном сознании, бесе довал со своими учениками.
Сократ дает яркий пример того, что «невидимые» человеческие ка чества — добро, зло, добродетель, мужество, честь — на самом деле составляют вторую, подлинную природу человека, представляют собой тот материал, из которого человек строится. И материал этот гораздо более прочный, чем наши кости, мускулатура, все тело человека. Сократ умер очень давно, но он гораздо живее многих наших современников, поскольку то, что он сделал и сказал, еще и сегодня живет в нашем соз нании, в нашем понимании самих себя, в осознании нами своего места в мире.
После Сократа развивать дальше его учение пытались сразу не сколько философских школ. Главными из них были<}Гиники, ^иренаики и |)егарская школа.
финики
Самым ярким представителем школы «Циников (или, в латинской транскрипции, фщников) был греческий философ Диоген из Синопа (умер около 330-320 г. до нашей эры). Современники называли его «взбесившимся Сократом». Диоген начал свою сознательную жизнь с того, что пошел к дельфийскому оракулу и спросил, как ему нужно жить. Предсказатель ответил, что нужно произвести переоценку ценно стей. Диоген понял это по-своему и начал чеканить фальшивые монеты, попался и был отдан в рабство. Когда его вывели для продажи на рынок, Диоген кричал:
— Кто хочет купить себе господина!
И когда один человек купил его, Диоген сказал покупателю, что теперь тот должен его во всем слушаться. Тот рассмеялся, но потом действительно во всем слушался Диогена и даже доверил ему воспита ние своих сыновей, потому что Диоген оказался мудрым и знающим человеком. Но совершеннейшим циником в современном понимании этого слова.Циники — по-гречески «собаки». Диоген и учил, что надо жить подобно собаке — просто и неприхотливо, бросая вызов богатст ву, обжорству, пьянству. Идеал мудреца — полное опрощение. Сам он поселился в бочке, питался одной капустой, жил на то, что ему подава ли. Но при этом был очень гордым человеком. Когда Диоген потребовал денег у одного богача, тот сказал: «Ты уговори меня, может быть, тогда я тебе и дам.» На что Диоген ответил: «Если бы я мог тебя уговорить, я бы уговорил тебя удавиться!»
Диоген днем ходил с зажженным фонарем и объяснял всем спра шивавшим: ищу человека. Он всегда говорил, что людей полно, а чело века найти трудно. Большинство людей живет не по-человечески — соревнуются в богатстве, в жадности, в том, кто кого скорей столкнет в канаву, кто кого скорей одурачит. Никто не соревнуется в искусстве быть прекрасным и добрым. Он удивлялся тому, что грамматики изу чают бедствия Одиссея и не видят своих собственных; музыканты на страивают струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной и не видят того, что у них под ногами; учителя учат правильно говорить и писать, но не учат правиль но поступать; скряги ругают деньги, а сами их любят больше всего.
Народ смеялся над ним и спрашивал, зачем он просит милостыни у статуи.
— Приучаю себя к отказам, — отвечал Диоген.
Однажды раз он пришел на лекцию к известному философу, сел в задних рядах, достал из мешка рыбу и поднял над головой. Сначала один слушатель обернулся и стал смотреть на рыбу, потом другой, по том почти все. Взбешенный философ ругался:
— Ты сорвал мне лекцию!
— Но что стоит твоя лекция, если какая-то жалкая рыба всех от влекла.
Однажды он закричал: «Эй, люди!» — но когда сбежался народ, на пустился на них с палкой, приговаривая: «Я звал людей, а не мерзавцев».
Человеку, спросившему его, в какое время следует завтракать, он ответил: «Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда мо жешь».
Торговец Лисий спросил Диогена, верит ли он в богов. «Как же мне не верить, — сказал Диоген, — когда тебя я назвать не могу иначе как богом обиженным?»
На вопрос, какое вино ему вкуснее пить, он ответил: «Чужое».
Ему сказали: «Тебя многие поднимают на смех»; он ответил: «А я все никак не поднимусь».
На вопрос, почему люди подают нищим и не подают философам, Диоген сказал: «Потому что они знают: хромыми и слепыми они, быть может, и станут, а вот мудрее — нет».
Идеалом мудрой жизни была для Диогена «автаркия» — внутрен няя самодостаточность, безразличие ко всему внешнему. Когда он грел ся на солнце, Александр Македонский, остановившись над ним, сказал: «Проси у меня, чего хочешь»; Диоген отвечал: «Не заслоняй мне солнца».
Несмотря на насмешки и издевательства, большинство людей лю било Диогена, и когда какой-то хулиган разбил его глиняную бочку, граждане города собрали деньги и купили ему новую. Никому в голову не пришло купить ему дом, да Диоген и не стал бы, наверное, жить в доме, ибо считал это слишком роскошным и не нужным для себя.
Поскольку киники, в том числе и сам Диоген, называли себя соба ками, то, когда он умер, современники поставили ему мраморный па мятник в виде собаки с надписью: «Даже бронза ветшает со временем, но слава твоя, Диоген, во веки не прейдет, ибо лишь ты сумел убедить смертных, что жизнь сама по себе достаточна, и указать наипростейший путь жизни».
Цинизм в такой мягкой диогеновской форме, пренебрежительное отношение ко всем внешним благам — одежде, комфорту, богатству, славе, — до сих пор имеет последователей. Например, хиппи — мощное молодежное движение в Европе и Америке.
Киренаики
Киренская школа названа по имени города Кирена (Северная Аф рика). Свою философию они основывали на принципе удовольствия (hedone — удовольствие, наслаждение), отсюда гедонизм как название такого рода этических концепций. Человек стремится к удовольствиям и испытывает отвращение к страданиям. Отсюда критерий поведения — делать только то, что приносит удовольствие. Надо только не быть ра бом удовольствия. Мудрость состоит в том, чтобы, пользуясь жизнен ными благами, господствовать над ними, а не подчиняться им. Нужно быть свободными от внешних благ и не реагировать на неприятности слишком болезненно. Самым известным киренаиком был Аристипп. Рассказывают, что когда сиракузский тиран Дионисий I плюнул в Ари-стиппа, жившего у него при дворе, тот стерпел, а на упреки ответил: Рыбаки подставляют себя морским брызгам, чтобы поймать мелкую
рыбешку; но почему я не могу вынести брызг слюны, желая поймать большую рыбу?» Диоген называл Аристиппа «царским псом», но тот вовсе не заслуживал подобного презрения, ибо никогда ничего не при нимал всерьез, — любил роскошь, но совершенно равнодушно с ней расставался, как и с деньгами, он никогда не был ничьим слугой и ничьим подданным. Аристипп смотрел сверху вниз на тех, чьими мило стынями пользовался, словно играя в какую-то забавную игру, которую можно прервать, когда захочется. Он твердо знал: все на свете суета и ложь, все видимость, все в конце концов проходит, и ты остаешься в своей первозданной наготе и скудости. Сила, управляющая нами, наша власть, наша судьба — в нас самих, человек сам определяет свою жизнь и тем успешнее, чем лучше овладел философией.
ёГегесий (ок. 320 — ок. 280 гг. до нашей эры) весьма своеобразно интерпретировал наследие Аристиппа. С его точки зрения, всякое удо вольствие всегда так или иначе сопровождается неудовольствием, — неразрывно связаны наслаждение и боль, вкусная еда и пресыщение, интересные занятия в конце концов разочаровывают. Иначе говоря, чтобы жить безболезненно, надо жить без наслаждения; чтобы не знать огорчения, надо не знать любви. Но поскольку наслаждение — высшее состояние, высшая ценность, то жизнь без наслаждения невыносима, и лучше умереть. Поэтому он и проповедовал самоубийство. Рассказыва ли, что после лекций Гегесия многие тут же и кончали с собой.
Щегарики
Мегарская школа получила свое название от города Мегара, где жил основоположник школы Евклид, ученик Сократа. С точки зрения мегар-цев, главная добродетель — умение правильно мыслить. Хорошо разви тое мышление, создание всевозможных парадоксов и загадок, на которые невозможно ответить и с помощью которых можно господствовать над умами других людей, — все это очень характерно для мегариков. Чем-то они похожи на киников, только это кинизм (цинизм) в области логики. Основной автор парадоксов и софизмов этой школы — Евбулид.
Вот, например, сорит (парадокс) «Куча»: одно зерно — не куча, два зерна — не куча, но с каким же брошенным зерном возникает куча? Или сорит «Лысый»: если у человека будет выпадать по одному волоску, то рано или поздно он облысеет. Спрашивается, с каким по счету выпав шим волосом можно считать, что человек лысый? Ведь когда останется тридцать или сорок волос, человек все равно уже лысый.
Сорит «Рогатый»: имеешь ли ты то, что не терял? Естественно, что человек отвечает утвердительно. Но потом следует вопрос: ты не терял рога? Значит, ты рогатый.
Или еще одно парадоксальное рассуждение «Лжец»: когда человек говорит, что он лжет, — то лжет он или говорит правду?
Ни на один из вышеприведенных парадоксов нет однозначных от ветов, эти парадоксы вытекают из самой природы мышления.
Платов
Ученик Сократа ПлатоК (427-347 гг. до нашей эры) впервые создал целую философскую систему. До нас дошло большое количество трудов Платона: «Теэтет», «Федон», «Пир», «Тимей», «О государстве», «Зако ны». Почти во всех произведениях Платона, написанных в форме диа лога, главным героем является Сократ, который спорит со своими про тивниками и всегда побеждает в споре.
Главная часть философии Платона — учение об идеях. Мир имеет три слоя: верхний слой — идеи. Имеются идеи всего: стола, стула, че ловека, лошади, добра, зла, совести и т.д. Мир идей — это истинный мир, бытие. Мир материи — это неистинный мир, небытие. Мир вещей — это полуистинный мир, смесь бытия и небытия. Мудрость заключается в том, чтобы во всех вещах и явлениях найти их идею, найти общий закон, всем управляющий. С Платона начинается наука как таковая.
Другая часть учения Платона — теория познания. Он считал, что человека ничему нельзя научить, если понимать обучение как перекла дывание знаний из одной головы в другую. Самое важное человек дол жен вспомнить сам. Как у всякого античного мыслителя, в рассуждени ях Платона есть два уровня — мифологический и философский. Со гласно мифологическому, душа до рождения человека жила среди богов, и когда она вселяется в родившегося человека, он и должен вспомнить то, чему его душа научилась до рождения. Но здесь заложен и глубокий философский смысл: нельзя научить самому главному, тому, что можно достать только из самого себя. Нельзя научить быть Эйн штейном, нет таких учебников по физике, нельзя научить быть Моцар том, сколько ни изучай теорию композиции. То главное, что было у Эйнштейна и Моцарта, было создано их глубокими внутренними уси лиями, — в этом смысле действительно было вспомнено.
Третья часть учения Платона касается государственного устройст ва. С его точки зрения в идеальном государстве должно быть три клас са: философы управляют, стражники охраняют, ремесленники работа ют. Когда ребенок достигает пяти лет, его приводят к философам, и те решают, в какой класс его отдать в зависимости от его наклонностей. В таком обществе, считал Платон, будут счастливы все, потому что каж дый занимает то место, которого заслуживает. Правитель Сиракуз Дио нисий Старший пригласил Платона к себе и предложил устроить по
платоновскому плану собственное государство. Но ничего, конечно, у них не получилось, и Дионисий, разгневавшись, продал Платона в раб ство, из которого его выкупили друзья. Через двадцать лет Платону вновь предложили приехать в Сиракузы и основать «философское госу дарство». И Платон снова поехал, и опять вернулся ни с чем, только на этот раз он понял, что философия — это одно, а жизнь — совершенно другое. И если внедрять философские идеи непосредственно в жизнь, то ничего хорошего из этого не получится.
Эпикур: как жить счастливо
Эпикур (341-270 гг. до нашей эры) написал более 300 трудов, в том числе «О природе», «Об атомах и пустоте», «О богах», «О судьбе». Он купил в Афинах дом с садом и поселился там со своими учениками. Так возник знаменитый «Сад Эпикура», над входом в который было начертано: «Гость, тебе будет здесь хорошо: здесь удовольствие — высшее благо». Сад Эпикура — это замкнутое товарищество единомыш ленников.
Эпикур развивал атомистические идеи своего учителя Демокрита. Он тоже считал, что в мире нет ничего кроме атомов и пустоты, но ввел в атомистическую теорию существенное дополнение. Для Демокрита все в мире до мелочей предопределено «железными законами» движе ния атомов. Согласно Эпикуру, атомы в своем движении могут откло няться от своего пути, поэтому в мире существует случайность, и, сле довательно, есть возможность свободы.
Но Эпикур больше интересен нам своим учением о мудрой жизни. Он считал, что смыслом жизни является наслаждение. Но когда мы мо жем жить, наслаждаясь? Только тогда, когда у нас ничего не болит, ни что нам не грозит, когда у нас есть кусок хлеба и крыша над головой. Наслаждение понималось им весьма скромно. «Нельзя жить сладко, — говорил Эпикур, — не живя разумно, хорошо и праведно; и нельзя жить разумно, хорошо и праведно, не живя сладко».
У человека, полагал Эпикур, есть два врага: страх и надежда.
Есть страх перед богами и страх смерти. Но богов бояться глупо: боги слишком высоко и никогда не вмешиваются в человеческую жизнь. Смерти также бояться глупо, поскольку мы с ней никогда не сталкиваемся: пока мы живы, смерти еще нет, а когда смерть пришла — нас уже нет.
Надежда — более сильный враг: человек всегда надеется, что зав тра жизнь станет лучше, что он вдруг получит много денег (как писал А.П. Чехов, «у русского человека одна надежда — выиграть в лотерею сто тысяч»), что новый правитель будет мягче и умнее, а люди переста нут быть такими жестокими и глупыми. Ничего в этом мире не изме-
нится, считал Эпикур, все останется таким, каким было всегда. Изме ниться должен ты сам. Ты должен достичь невозмутимого спокойствия (атараксии, по-гречески), и тогда тебе не будет дела до умных или глу пых правителей, до богатства или глупости других людей.
Эпикур советовал не откладывать занятия философией в молодос ти, а в старости не переставать изучать ее: ведь для душевного здоровья нельзя быть ни недозрелым, ни перезрелым. Кто говорит, что занимать ся философией еще рано или уже поздно, подобен тому, кто говорит, что быть счастливым еще рано или уже поздно.
Роскошь, по Эпикуру, слаще всего для тех, кто менее всего нужда ется в ней. Все, чего требует природа, легко достижимо, а все излишнее — трудно достижимо. Самая простая снедь доставляет не меньше наслаж дения, чем роскошный стол, если только не страдать от того, чего нет; даже хлеб и вода доставляют величайшее из наслаждений тому, кто го лоден. Поэтому привычка к простым и недорогим кушаньям и укрепля ет здоровье, и позволяет не страшиться превратностей судьбы.
Своим желаниям мы придаем слишком большое значение. Соглас но Эпикуру, желания бывают трех видов: 1. естественные и необходи мые; 2. естественные, но не необходимые; 3. не естественные и не необ ходимые. Естественные и необходимые желания — те, которые избав ляют от страданий, например, питье при жажде; естественные, но не необходимые — те, которые только разнообразят наслаждение, но не снимают страдания, например, роскошный стол; не естественные и не необходимые — например, почетные венки и статуи.
Вообще неестественно все чрезмерное. Так, размер богатства, требуемый природой, ограничен и легко достижим; а размер богатст ва, требуемый праздными мнениями людей, простирается до беско нечности. «Бедность, измеряемая целью природы, есть великое богат ство, а неограниченное богатство есть великая бедность». Как бы ни были приятны наслаждения тела, но наслаждения души более значи тельны, ибо душа живет не только настоящим, но и прошлым, и буду щим. Главное — быть хозяином собственных желаний, укротителем своих страстей, и тогда отпадут многие из забот, которые обычно ом рачают наше существование.
Эпикур жил в смутное и тяжелое время, поэтому старался избегать политики, которая была весьма опасным и неблагодарным занятием. Его важнейший принцип гражданской жизни: «Живи незаметно».
Стоики о мудрой жизни
С точки зрения греческих и римских стоиков, «атараксия», безмя тежность и невозмутимость, душевный покой мудреца — это жизнь
элитарная, жизнь немногих избранных, удалившихся в эпикурейский «Сад». Но достойной жизнью могут и должны жить все. Надо лишь знать, что для каждого человека ценно, что способствует счастью. Это то, что согласно с разумом, то есть добродетель. А зло — противопо ложность добродетели, то есть порок. Благо — это четыре основные достоинства: благоразумие, умеренность, справедливость и мужество. Зло — неразумие, необузданность, несправедливость и трусость. Все остальное — жизнь и смерть, слава и бесславие, тяжкий труд и наслаж дение, богатство и бедность, болезнь и здоровье — от нас не зависят и потому относиться к ним надо равнодушно.
Хризипп, Клеанф, Сенека, Марк Аврелий и другие стоики считали идеалом подлинно моральной жизни апатию, то есть полное безразли чие. Человеку нужно лишь одно: мужественно переносить удары судь бы, не плакать, не унижаться, не подличать, не опускаться ниже челове ческого достоинства, при любых испытаниях и страданиях оставаться человеком.
Знаменитый римский стоик Сенека писал своему другу Луцилию, что спокойная жизнь не для тех, кто слишком много думает о ее про длении. Нужно каждый день размышлять, чтобы можно было равно душно расстаться с жизнью, за которую многие цепляются и держатся, словно уносимые потоком — за колючие кусты и острые камни. Боль шинство так и мечется между страхом смерти и мученьями жизни; жал кие, они и жить не хотят, и умереть не умеют. Сделай твою жизнь при ятной, оставив всякую тревогу о жизни. Никакое благо не принесет ра дости своему обладателю, если он в душе не готов его утратить, и всего безболезненнее утратить то, о чем не стоит жалеть. Поэтому нужно ук реплять мужество и закалять свой дух. Кто презирает собственную жизнь, тот стал ее хозяином.
Сенека Луций Анней (около 5 г. до нашей эры — 65 г. нашей эры) — римский философ, поэт и государственный деятель. В 49-54 годах — воспи татель будущего императора Нерона. После вступления Нерона на престол Сенека в течение ряда лет оказывал решающее влияние на управление импе рией, затем впал в немилость и, обвиненный в участии в заговоре, был выну жден покончить самоубийством.
Из его философских сочинений до нас дошли «Нравственные письма к Луциллию», «О милосердии», «О благодеяниях», «Исследования о природе».
Сенека писал и о значимости занятий философией. Он призы вал сначала разобраться в самом себе, со всех сторон осмотреть себя и проверить — в чем ты преуспел: в философии или в жизни. Философия — не лицедейство напоказ толпе. Философом надо быть не на словах, а на деле. Философия — не для того, чтобы приятно провести день и без скуки убить время. Она выковывает и закаляет душу, подчиняет жизнь порядку, управляет поступками, указывает, что следует делать и от чего
воздержаться. Без философии нет в жизни бесстрашия и уверенности: ведь каждый час случается так много, что нам требуется совет, которого можно спросить только у нее.
Выдающимся стоиком был римский император (в 160-180 гг. до нашей эры) Марк Аврелий. Энергичный и деятельный правитель и пол ководец, он умер во время эпидемии чумы. После смерти Марка Авре лия были найдены его философские записки, которые получили услов ное название «Наедине с собой». Император-стоик очень остро ощущал течение времени и краткость человеческой жизни: позади безмерная бездна времени, впереди другая беспредельность, и перед этими безд нами одинаково ничтожны и самая долгая, и самая короткая человече ская жизнь. Тщетна и надежда надолго остаться в памяти потомков. Ни чтожна самая долгая посмертная слава, она держится лишь в несколь ких поколениях, не знающих и самих себя, а не только тех, кто давно умер. Некоторое время еще помнят великих людей, а простого человека, едва он умрет, никто уже не вспоминает, будто его и не было.
И все-таки, несмотря на очевидную бессмысленность и тяготы су ществования, есть вещи, которых надо держаться — это справедли вость, истина, благоразумие и мужество. Вся жизнь — суета, но кое к чему надо относиться серьезно: «праведное мышление, общеполезная деятельность, речь, неспособная ко лжи, и душевное настроение, с ра достью приемлющее все происходящее как необходимое, как преду смотренное, как проистекающее из общего начала и источника».
Как и прочие стоики, император считал, что бесполезно бороться с судьбой и надо принимать жизнь и смерть так, как они происходят. Жить так, как если бы каждый день был последним, и каждое дело, которое ты делаешь — последнее в твоей жизни. «Итак, проведи этот момент време ни в согласии с природой, а затем расстанься с жизнью так же легко, как шадает созревшая слива: славословя природу, ее породившую, и с благо дарностью к произведшему ее древу». На этом мужественном пути может помочь только философия, которая приучает наш разум стоять выше на слаждений и страданий, и безропотно ждать смерти, как разложения тех элементов, из которых состоит всякое живое существо. Если для элемен тов нет ничего страшного в постоянном переходе друг в друга, то и у че ловека нет оснований бояться изменений и разложения.
Избранные тексты
О мудрой жизни
Речь Сократа на суде после вынесения смертного приговора.
«Немного не захотели вы подождать, о мужи афиняне, а вот от это го пойдет о вас дурная слава между людьми, желающими хулить наш
город, и они будут обвинять вас в том, что вы убили Сократа, известно го мудреца. Конечно, кто пожелает вас хулить, тот будет утверждать, что я мудрец, пусть это и не так. Вот если бы вы немного подождали, тогда бы это случилось для вас само собою; подумайте о моих годах, как много уже прожито жизни и как близко смерть. Это я говорю не всем вам, а тем, которые осудили меня на смерть. А еще вот что хочу я сказать этим самым людям: быть может, вы думаете, о мужи, что я осу жден потому, что у меня не хватило таких слов, которыми я мог бы склонить вас на свою сторону, если бы считал нужным делать и гово рить все, чтобы уйти от наказания. Вовсе не так. Не хватить-то у меня, правда что, не хватило, только не слов, а дерзости и бесстыдства и же лания говорить вам то, что вам всего приятнее было бы слышать, вопия и рыдая, делая и говоря, повторяю я вам, еще многое меня недостойное — все то, что вы привыкли слышать от других. Но и тогда, когда угрожала опасность, не находил я нужным делать из-за этого что-нибудь рабское, и теперь не раскаиваюсь в том, что защищался таким образом, и гораздо скорее предпочитаю умереть после такой защиты, нежели оставаться живым, защищавшись иначе. Потому что ни на суде, ни на войне, ни мне, ни кому-либо другому не следует избегать смерти всякими спосо бами без разбора. Потому что и в сражениях часто бывает очевидно, что от смерти-то можно иной раз уйти, или бросив оружие, или начавши умолять преследующих; много есть и других способов избегать смерти в случае какой-нибудь опасности для того, кто отважится делать и гово рить все. От смерти уйти не трудно, о мужи, а вот что гораздо труднее — уйти от нравственной порчи, потому что она идет скорее, чем смерть. И вот я, человек тихий и старый, настигнут тем, что идет тише, а мои об винители, люди сильные и проворные, — тем, что идет проворнее, — нравственною порчей. И вот я, осужденный вами, ухожу на смерть, а они, осужденные истиною, уходят на зло и неправду; и я остаюсь при своем наказании, и они — при своем. Так оно, пожалуй, и должно было случиться, и мне думается, что это правильно.
А теперь, о мои обвинители, я желаю предсказать, что будет с вами после этого. Ведь для меня уже настало то время, когда люди особенно бывают способны пророчествовать, — когда им предстоит умереть. И вот я утверждаю, о мужи, меня убившие, что тотчас за моей смертью придет на вас мщение, которое будет много тяжелее той смерти, на ко торую вы меня осудили. Ведь теперь, делая это, вы думали избавиться от необходимости давать отчет в своей жизни, а случится с вами, гово рю я, совсем обратное: больше будет у вас обличителей — тех, которых я до сих пор сдерживал и которых вы не замечали, и они будут тем не выносимее, чем они моложе, и вы будете еще больше негодовать. В са мом деле, если вы думаете, что, убивая людей, вы удержите их от пори цания вас за то, что живете неправильно, то вы заблуждаетесь. Ведь
такой способ самозащиты и не вполне возможен, и не хорош, а вот вам способ и самый хороший, и самый легкий: не закрывать рта другим, а самим стараться быть как можно лучше. Ну вот, предсказавши это вам, которые меня осудили, я ухожу от вас».
{Платон. Апология Сократа II Сочинения. В 4 т. Т. 1.М., 1990. С. 93-94)
Постоянное занятие философией дает необходимое душевное здоровье
«В одном не вправе мы жаловаться на жизнь: она никого не дер жит. Не так плохо обстоят дела человеческие, если всякий несчастный несчастен только через свой порок. Тебе нравится жизнь? Живи! Не нравится — можешь вернуться туда, откуда пришел. <...>
Никто из нас не думает, что когда-нибудь да придется покинуть это жилище. Так старых жильцов привычка к месту делает снисходитель ными и удерживает в доме, как бы плохо в нем ни было. Хочешь быть свободным наперекор этой плоти? Живи так, словно завтра переедешь! Всегда имей в виду, что рано или поздно лишишься этого жилья, — и тогда ты мужественней перенесешь неизбежность выезда. <...>
«Когда я закончу то-то, тогда налягу всеми силами; когда улажу эту неприятность, тогда и предамся ученым занятиям». — Нет, филосо фии нельзя отдавать один лишь досуг — надо всем пренебречь ради усердия к ней, для которой никакого времени не хватит, хотя бы наша жизнь и продлилась до крайнего срока, отпущенного людям. Бросишь ли ты философию на время или насовсем — разницы нет: она не оста нется там, где ты прервал занятия, — нет, как распрямляется сжатое силой, так возвращается к самому началу все, что не движется непре рывно вперед. Нужно сопротивляться делам и не распределять их, а устранять. Не бывает времени, неподходящего для спасительных заня тий, — хотя многие оставляют их из-за тех дел, ради которых и нужны занятия. — «Но случается, что-нибудь и мешает». — Мешает, да не то му, чья душа при любых хлопотах радостна и окрылена. Веселье не дос тигших совершенства прерывается, радость мудреца постоянна, ее не прервет никакая причина, никакая судьба. Мудрый всегда и везде спо коен. Ведь он от чужого не зависит и не ждет милости ни от фортуны, ни от людей. Счастье у него как дома: будь это счастье в его душе при шлым, оно бы и ушло оттуда, но ведь оно в ней и родилось. <...>
Между достигшим мудрости и идущим к ней та же, повторяю, раз ница, что между здоровым и оправляющимся от долгой и тяжелой бо лезни, у которого нет еще здоровья, а есть облегчение недуга. Не будет он внимателен — наступит ухудшение, и все начнется сначала. А муд рец не может ни заболеть снова, ни занемочь тяжелее. Телу здоровье
дается на время, врач если и вернет его, то не навсегда, и часто врача зовут к тому же, к кому приглашали прежде. А душа излечивается раз навсегда. Я скажу тебе, как распознать здорового: он доволен собою, доверяет себе, знает, что для блаженной жизни ничего не дают ни все молитвы смертных, ни те благодеяния, которые оказывают, которых добиваются. Ведь все, к чему можно прибавить, несовершенно, от чего можно отнять, не вечно; а кому нужна вечная радость, тот пусть радует ся только своему. Все, на что зарится толпа, притекает и утекает; фор туна ничего не дает во владение, но и преходящие ее дары приятны лишь тогда, когда разум их приправит и смешает: ведь это он умеет придавать вкус даже тем внешним благам, которые невкусно поглощать с жадностью».
(Сенека. Нравственные письма к Луцилию II Сенека. Честерфильд. Моруа. Если хочешь быть свободным. М., Политиздат. 1992. С. 47,49-50).
Поговорим о прочитанном:
1. Сократ утверждал, что добродетель есть знание. Считаете ли вы, что можно стать нравственным человеком, выучив все правила поведения и хорошо зная, что хорошо, а что плохо? Или высказывание Сократа не столь однозначно и подразумевает более глубокое понимание?
2. Стоики говорили, что с судьбой бороться бесполезно: кто за судьбой не идет, того она тащит. Как вы считаете, что более благоразумно: изменять себя или изменять внешние обстоятельства, если они вам не нравятся?
3. Можно ли сейчас жить так, как призывал Эпикур, то есть достичь ата раксии, невозмутимого спокойствия? Или в наше суетное, шумное и беспокойное время это невозможно?
4. Некоторые древние мыслители утверждали, что добро и зло, пре красное и постыдное — все относительно. Что для одного благо, для другого зло, что для одного прекрасно — для другого безобразно. Можно ли с этим согласиться? Или есть какие-то общеобязательные правила и нормы морали?
5. Как вы понимаете слова Диогена: людей много, а человека найти трудно?
6. Чем, по вашему мнению, отличается мудрый человек от умного, знающего?
7. Что для вас значат слова Сократа: «Смерти избежать нетрудно, гораздо труднее уйти от нравственной порчи»?
8. Лао-Цзы говорил, что если отбросить ученость — не будет и печали. В Библии написано: «Кто умножает познания, умножает скорбь». Может быть, надо меньше знать, чтобы меньше печалиться? Или мудрецы хотели этим сказать, что одних только знаний человеку ма ло, нужно что-то еще?
Глава 2. Философская мысль Средних веков
Принято считать, что Средние века начинаются с 467 года, с паде ния последнего римского императора Ромула Августула. Но грань, от деляющая средневековье от античности, приходится на годы правления первого христианского императора Константина Великого (306-337). Возникновение Средних веков — это огромный перелом в жизни евро пейских народов. Рухнул весь античный мир с его бытом, религией, философией, искусством. Нужна была новая мифология, новые мифы, новые символы. И задачу создания этого нового мира взяла на себя хри стианская религия. Так, например, место театра и скульптуры, основных видов искусства в античности, занимают литургия и икона. Скульптуры теперь считают идолами, а воздвигать идолов — кощунственно. Литур гия — это четкая форма предстояния человеческого коллектива перед вечностью. Как пишет по этому поводу известный ученый С. С. Аве-ринцев, «литургия объединяла вокруг себя целостный комплекс ис кусств: церковные здания, мозаики, росписи, иконы, утварь, облачения священников, обряды таинств, песнопения, литургические тексты. Все эти элементы входили в состав культа, являющегося грандиозным ху дожественным ансамблем, задача которого сводилась к тому, чтобы одновременно давать эстетическое наслаждение и возносить душу ве рующего к небесам. Этот блеск драгоценного убранства, мелодия напе вов, красноречие проповеди, благоухание ладана создавали мощное синтетическое воздействие чувственного порядка. Театральность бого служения не уступала по своей продуманности искусствам древности. На место залитого солнцем и открытого ветрам греческого театра встает церковный полумрак, пронизанный мерцанием свечей и лампад. Этот полумрак был призван скрывать очертания тел и выявлять трепет души».
Переход от античности к средневековому миропониманию — это переход вовнутрь человека. У греков все было вовне: истина всегда яв лена, вся публичная жизнь происходила на площадях, нет ничего внут реннего, скрытого, нет никакой психологии. Главным тезисом в Сред ние века стал тезис основоположника средневековой философии Авгу стина Блаженного: «Не блуждай во вне, но войди внутрь себя!».
Сменяются ориентиры человеческого мышления — от внешнего мира к поискам внутреннего пространства души, сменяется настрой человека — от мужественной героической жизни к покорности перед божественным предопределением.
Характерной чертой средневековой философии является ее связь с религией и мистикой. Если брать за критерий античность — то это упа док философии, но если учесть, что благодаря религии огромные массы приобщились к культуре, то это явление прогрессивное. Если бы фило софия не вступила в союз с религией, она была бы уничтожена нахлы-
нувшими волнами варварства. Философия, мать всех наук, как бы осоз нала свою вторичность и стала обслуживать религию. В этом главная специфика философии той эпохи.
В течение Средних веков выделяются два периода развития фило софии: патристика — разработка отцами церкви основ христианской догматики (патер — по-латыни «отец»), во II—VI веках, и схоластика — зрелое и систематическое учение о Боге, мире и человеке, с VI века до начала Нового времени (приблизительно XV век). Мы рассмотрим по одному, наиболее яркому представителю каждого периода: это Авгу стин Блаженный и Фома Аквинский.
Августин Блаженный
Августин Блаженный — уникальная фигура, возможная лишь в той неповторимой обстановке, когда греко-римская культура уже сходила со сцены, а религиозная идеология и христианская культура еще не вос торжествовали.
Августин Блаженный родился в 354 г. в Северной Африке, которая тогда была частью Римской империи, в нумидийском городе Тагасте, а умер в 430 г., прожив 76 лет. На его глазах рухнула великая империя, а за годы его жизни сменилось двадцать императоров. Долгие годы был Августин священником в Италии, а после рукоположения в епископы вернулся в родную ему Африку, в город Гиппон. Он умер в то время, когда его город осаждали вандалы. Основ ные произведения Августина — «Исповедь» и «О граде Божием».
Августин обратился к философии, ища в ней не столько знания, сколько утешения. Стиль его философии — мифологическое иносказа ние. Высшая сила в мироздании — личный Бог. Основное отношение в этом мироздании — отношение людей и Бога. Это главным образом эмоциональные отношения: все мироздание пронизано любовью и не навистью, надеждой и разочарованием, грехом и раскаянием в грехе, виной и искуплением вины, обидой и прощением. Человек — это глав ным образом душа, Августин презирает тело. Душа — это творение Бо га, она есть только у людей. Души творятся Богом заново из ничего вся кий раз, когда предстоит родиться человеку. Будучи сотворенной, душа, тем не менее, вечна, так как не пространственна, не состоит из частей и потому не может быть разрушена. Душе присущи способности — ра зум, воля и память. Высший акт воли — это акт веры, вера выше разума. Вера должна предшествовать познанию, сначала человек должен уверо вать в Бога, возлюбить его, а потом познавать. Августин учил о позна-| вательной роли любви: «Поздно полюбил я Тебя, Красота, такая древ-] няя и такая юная, поздно полюбил я Тебя! Вот Ты был во мне, а я —j
был во внешнем и там искал Тебя, в этот благообразный мир, тобой созданный, вламывался я безобразный. Со мной был Ты, с Тобой я не был. Вдали от Тебя держал меня мир, которого бы не было, не будь он в Тебе. Ты позвал, крикнул и прорвал глухоту мою; Ты сверкнул, засиял и прогнал слепоту мою».
В книге «О граде Божием» Августин впервые в христианской тра диции попытался переосмыслить историю человечества. Вся история для Августина определяется борьбой двух институтов — града Божьего и града земного. Град Божий — это избранное меньшинство. Сначала оно состояло из верных Богу ангелов, потом ветхозаветных патриархов, пророков. А после пришествия Христа этим градом стали истинные христиане, окружавшие Христа и продолжавшие его дело. Град Божий как бы вкраплен в град мирской, в эту нечестивую среду. Град земной господствует в мире, где происходят насилие, войны, создаются госу дарства, руководимые шайками разбойников.
Град Божий имеет незримый, идеальный характер. Единственным зримым его представителем на земле является церковь в лице святых. И церковь рано или поздно должна прийти к власти и править миром.
Вся история проходит у Августина шесть стадий: 1. От Адама до потопа; 2. От потопа до патриарха Авраама; 3. От Авраама до Давида; 4. От Давида до Вавилонского пленения; 5. От Вавилонского пленения до рождения Христа; 6. От пришествия Христа до конца существования человечества.
Фома Аквинский
В лице Фомы Аквинского религиозная философия сделала большой шаг вперед.
Фома Аквинский (1225-1274 гг.) считается величайшим представителем схоластической философии. И по сей день во всех католических учебных за ведениях в обязательном порядке изучают его труды. Он был сыном графа Аквинского, имевшего свой замок в неаполитанском королевстве, учился в Неаполе, Кельне и Париже. За свои труды получил звание «ангельского док тора». Главные труды — «Сумма теологии» и «Сумма против язычников».
В «Сумме теологии» Фома попытался в популярной форме изло жить основные идеи схоластической философии. Важно его учение о соотношении веры и разума. Цель философии, считал он, заключается в том, чтобы возвестить истину, исповедуемую католическим вероучени ем. Но для этого нужно прибегнуть к помощи естественного разума, поскольку многие не принимают авторитета Священного Писания. Но разуму не все доступно, он может доказать существование Бога и бес-
смертия души, но ему недоступно понимание Троичности или Послед него суда, которое дается только откровением. Откровение не противо речит разуму, но нужно разделять то, что может быть доказано разумом, и то, что не может. Главная задача — примирить истины веры и истины разума. Лучше понимать, чем просто верить. На этом основывается «ес тественное богословие» — высшая часть философии.
Так, сущность Бога разуму недоступна, это предмет откровения, но можно с помощью логики доказать существование Бога: Бог как перво причина, как последняя цель развития, как самое совершенное сущест во, как источник движения и т.д. Бог может быть познан не только с помощью веры, но и разума.
Важное значение, в том числе и философское, имеет у Фомы соотно шение потенциального и актуального, то есть акта и потенции. Бог является чистым актом, чистой формой, единственно подлинно существующим. Чем ниже, дальше от Бога, тем больше материи и меньше духа, меньше акту альности и больше потенциальности, меньше формы, больше содержания. Материя — это чистая потенциальность, пассивность, которая становится чем-то конкретным только благодаря активной форме.
Так, ум человека является не абсолютным началом, но только ча стью целого. Только в Боге ум есть сущность, в человеке это лишь по тенция сущности, так что не ум мыслит, а человек мыслит при помощи ума. Ум самое главное, что есть в человеке, именно с его помощью мы можем хоть как-то познать Бога, ум выше воли, но все-таки ум имеет свои границы — любовь к Богу важнее, чем познание Бога.
Все века господства схоластики в университетах и среди богосло вов велись жаркие споры между номиналистами и реалистами. Номина листы (от латинского поте — имя) считали, что общее — это только слово, имя, реально же существуют только единичные вещи. Реалисты, напротив, полагали, что общее существует реально, что Бог, например, не просто слово, а реально существующий субъект, Бог должен сущест вовать, иначе Он не был бы Богом. Споры и диспуты доходили до пота совок между университетами. С точки зрения Фомы, который был уме ренным реалистом, общее есть продукт нашего ума, однако оно имеет отношение к реальности, которая существует вне нашего ума. Общее существует и само по себе, в уме Бога.
Наивысшее счастье не может заключаться в деяниях, ибо последние служат только средствами. Наивысшее счастье в познании Бога. Но позна ние Бога, которым обладает большинство людей, недостаточно для дости жения высшего счастья; недостаточно и познания Бога, достигнутого через доказательства, недостаточно даже познания Бога через веру. В настоящей жизни нам не дано узреть Бога. Только в грядущем мире мы узрим Его, и это будет достигнуто не нашими естественными силами, а благодаря боже ственному свету. Тогда мы и достигнем наивысшего счастья.
Избранные тексты:
«А что же такое Бог? Я спросил землю, и она сказала: «Это не я»; и все, живущее на ней, исповедало то же. Я спросил море, бездны и пресмы кающихся, живущих там, и они ответили: «Мы не бог твой; ищи над нами». Я спросил у веющих ветров, и все воздушное пространство с обитателями своими заговорило: «Ошибается Анаксимен: (ученик Фалеса, который счи тал основой мира не воду, а воздух — В.Г.) я не бог». Я спрашивал небо, солнце, луну и звезды. «Мы не бог, которого ты ищешь», — говорили они. И я сказал всему, что обступает двери плоти моей: «Скажите мне о Боге моем — вы ведь не бог, — скажите мне что-нибудь о Нем». И они вскрича ли громким голосом: «Творец наш — вот Кто Он». Мое созерцание было моим вопросом; их ответом — их красота.
Тогда я обратился к себе и сказал: «Ты кто?» И ответил: «Человек». Вот у меня тело и душа, готовые служить мне; одно находится во внеш нем мире, другая — внутри меня. У кого из них спрашивать мне о Боге моем, о Котором я уже спрашивал своими внешними чувствами, начи ная с земли и до самого неба, куда только мог послать за вестями лучи глаз своих? Лучше, конечно, то, что внутри меня. Все телесные вестни ки возвестили душе моей, судье и председательнице, об ответах неба, земли и всего, что на них; они гласили: «Мы не боги; Творец наш, вот Он». Внутреннему человеку сообщил об этом состоящий у него в услу жении внешний; я, внутренний, узнал об этом, — я, я душа, через свои телесные чувства. Я спросил всю вселенную о Боге моем, и она ответи ла мне: «Я не бог, Творец наш — вот кто Он».
(Августин. Исповедь. М., 1991, С. 241) Поговорим о прочитанном:
1. Можно ли сказать, что Средние века в Европе, — а это более тысячи лет, — являются не мрачным и темным периодом в истории, как час то считают, а не менее интересным и важным этапом в развитии культуры, чем античность или Новое время?
2. Как вы относитесь к точке зрения, высказанной в тексте, что связь и под чинение религии в эпоху крушения античного мира спасла философию?
3. Знаете ли вы других, не менее чем Августин знаменитых авторов, кото рые писали «Исповедь»?
4. Можно ли сказать, что наука развилась из религии, ибо она родилась в монастырях, в схоластических диспутах, где оттачивались вопросы ло гики, доказательства, аргументирования? Ведь принято считать, что нау ка и религия всегда и во всем противоречат друг другу.
5. Знаете ли вы вопросы, которые разрешимы не разумом, а только верой?
6. Можно ли сказать, что в наше время религия и наука все-таки находят точки соприкосновения: религия признала ошибочность многих своих догм (извинилась за сожжение Д. Бруно, за преследование Коперника), а наука становится все более терпимой к вере, понимая, что не все можно доказать аргументами разума?
7. Часто говорят о фанатиках веры, но можно ли говорить о фанатиках разума?
8. Как по-вашему, философия по своему существу, способам аргумента ции, трактовке мира в целом и человека в частности — ближе к религии или к науке? Или все зависит от конкретного философа?
Тема 1.2. ФИЛОСОФИЯ НОВОГО И НОВЕЙШЕГО ВРЕМЕНИ
Глава 1. Философия Нового времени
Ф. Бэкон и Р. Декарт
Френсис Бэкон является родоначальником философии Нового вре мени, наиболее ярким представителем английской философии.
Ф. Бэкон (1561-1626 гг.) — сын высокопоставленного английского са новника, со временем и сам стал лордом-канцлером, хранителем Большой пе чати. Однако на этом посту он продержался только один год, был обвинен во взяточничестве и до конца жизни должен был отказаться от общественной деятельности. Основные работы: «Новый органон», «Новая Атлантида». Вплоть до XX века многие литературоведы считали его автором всех шекспи ровских пьес и сонетов.
Для Бэкона главной задачей было освободить философию от всех схоластических наслоений и извращений, от «идолов», которые мешают правильно философствовать. Бэкон различает четыре вида идолов: идо лы рода — препятствия, обусловленные несовершенством человеческой природы, бедностью человеческих чувств; идолы пещеры — препятст вия, обусловленные несовершенством образования, субъективными склонностями и взглядами людей; идолы площади — препятствия в ви де господствующих предрассудков и старых, стершихся от употребле ния понятий и терминов; идолы театра — препятствия, возникающие в силу слепого преклонения перед старыми авторитетами.
Еще одной задачей для Бэкона было создание такого метода, орга нона, с помощью которого открытия в науке делались бы не случайно, а методически. Философия, полагал он, должна вооружить науку такими правилами познания, при которых она бы успешно развивалась, а не блуждала в потемках.