Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ГРЕНЛАНДСКИЕ НОРМАННЫ
Период, когда викинги (норманны) совершали свои знаменитые походы, выде ляется скандинавской и советской историографией в отдельную эпоху. С VIII до XI в. предки современных датчан, исландцев, норвежцев и шведов активизиро вали свою деятельность одновременно в нескольких аспектах — военных походах, торговом мореплавании и открытии новых земеяь с последующим их заселением. Норманны в разное время нападали на страны континентальной Европы и подчи няли их. Масштабы этой активности и ее результаты были исключительны. Ни до, ни после походов викингов Скандинавия не играла столь заметной роли в миграционной истории Европы. Норманнами были заселены также острова Мэн, Шетландские, Оркнейские и Фарерские; после 870 г. и до середины Х в. норманны осуществили колонизацию Исландии.
В те годы исландская земля, в особенности ее прибрежная часть, была раз делена между крестьянами-бондами и их предводителями—хевдингами и годи*. Исландские саги повествуют, что бонды были суровые, сильные люди, не расста вавшиеся с оружием, но ценившие счастье труда на просторах новой родины не меньше, чем воинскую удачу. Превратившись затем в скотоводов и рыбаков, вче рашние завоеватели сохранили, однако, высокое искусство мореплавания; исланд цы нередко навещали родину своих предков Скандинавию, а также другие места Атлантики.
Эти поездки совершались в первую очередь с торговыми целями. Но порой штормы изменяли курс небольших беспалубных ладей викингов, и исландцы схо дили на неведомые берега. Именно так была открыта Гренландия. Первым, кто бесспорно видел какие-то острова на западе в начале Х в„ был норвежец Гунбьорн, который назвал Восточную Гренландию «Шхерами Гунбьорна» ". Через полвека Эрик Торвальдсен отправился «открывать Гренландию». Он был сыном бонда из Южной Норвегии, с детства отличался огненным цветом волос (отсюда его прозви ще «Рыжий») и неукротимым характером. «Сага о гренландцах» сообщает, что Эрик Рыжий и его отец Торвальд были высланы из Норвегии, ибо оказались «за мешанными» в убийстве нескольких человек. Прибыв в Исландию и выстроив усадьбу Эриксстад, Эрик женился на дочери местного хевдинга. Но женитьба не исправила его характера: вскоре в потасовке он убил двух соседей. Попробовали переселить его в другую часть острова, но и здесь буйство Эрика не утихло. Тогда исландцы выслали его с острова.
Изгнанник отправился на поиски необитаемой земли. В 982 г. нашел он эту новую землю с ее глубокими фьордами, лугами, покрытыми сочной зеленью, ручья ми, в которых плескались форель и лосось, обширными галечными пляжами, где темнели туши морского зверя, и прибрежными скалами, белыми от пепуганых птиц. Устройство заняло четыре года, а потом Эрик отправился в Исландию, где поведал бондам о новых землях. В 986 г. от Исландии отплыло 25 судов, на борту которых было свыше 700 норманнов, решивших связать свою судьбу с Гренлан дией, а также их скарб и скот. К берегам новой родины пробилось лишь 14 судов. Остальные вернулись назад, а некоторые разбились во время шторма у мыса Кап Фарвсль. Исландцы поселились неподалеку от усадъбы Эрика, образовав Естсрбюг-
' Подробнее см.: История Норвегии. М. 1980. с. 97—107. ^ Grenland. K0benhavn. 1975, s. 191.
184
ден, т. е. Восточное седение. Приблизительно в 400 км к северу от него переселен цы основали Вестербюгден (Западное седение).
Гренландские бонды были скотоводами и земледельцами. Они завезли на остров не только домашний скот, но и орудия труда и методы ведения хозяйства, харак терные для Северной Европы той эпохи. В Южной Гренландии сохранилась в пер возданном виде на протяжении столетий своеобразная культура викингов Х века. Заселение острова длилось не один десяток лет. Из-за моря приходили не только исландские, но и норвежские ладьи. Что же влекло норманнов на край света? Конечно, переселенцы стремились прежде всего избавиться от притеснений феода лов, от увеличивавшихся с каждым годом поборов королей и их вассалов, они искали на новых землях экономическую независимость. Но были причины и иного плана.
Вот как отвечает на этот вопрос отец, ведущий диалог с сыном на страницах норвежской рукописи XIV в. «Королевское зерцало»: «Поскольку тебе захотелось узнать, что ищут люди в этой стране, отчего стремятся туда. несмотря на опас ности, то это — от тройственности человеческой натуры. Одно свойство ее — страсть к борьбе и жажда славы; характер направляет многих туда, где вероятна наибольшая опасность.— так завоевывают они славу. Другая страсть — к познаниям, ибо в натуре человека увидеть и изведать все то, о чем ему приходилось слышать, дабы узнать, все ли обстоит так на самом деле или нет. И третья — надежда на богатство, ибо повею ду влечется человек за ним и презирает при том великие опасности» ^
Что касается Гренландии в годы ее начального заселения, то опасности там возникали сравнительно редко. В обоих селениях, а также множестве хуторов жизнь протекала размеренно. Наиболее важные дела гренландцы решали на общей сходке-тинге, которая, как и в Исландии, собиралась раз в год. Центральной власти не было, хевдинги не имели заметного политического или экономического веса. Там, по замечанию датского историка И. Нёрлунда, «было еще больше демократии, если ато возможно, чем в Исландии» *. Положение несколько изменилось после того, как на остров стали проникать христианские священнослужители. Островитяне прини мали христианство, а в XII в. папа римский направил в Гренландию епископат Глава гренландской церкви и духовенство ведали финансами и имели обширные владения, позже к ним постепенно перешли центральная власть, право сбора на лога и суда ^
Поскольку климат Гренландии в Х—XIII вв. был значительно мягче, чем сей час, и больше подходил для скотоводства, то оно стало основной отраслью эконо мики острова. Материалы раскопок свидетельствуют, что норманны первое время предпочитали мясо домашних животных мясу морского зверя. Позднее в кухонных отбросах обильно представлены уже тюленьи и рыбьи кости, раковины моллюсков. «Королевское зерцало» сообщает, что «в Гренландии хорошие выпасы, много боль ших и прекрасно устроенных усадеб, а люди владеют многочисленным скотом и овцами и приготовляют множество масла и сыра; этим в основном они и живут, а также говядиной и всяческой дичью: мясом оленя, кита, тюленя и медведя» ".
Ныне раскопаны прекрасно сохранившиеся стены животноводческих построек: загонов, каменных сараев, в которых хранилось сено. Очевидно, его заготовка до ставляла островитянам немало хлопот. Удобно расположенные, орошаемые системой каналов луга, достигавшие площади 200 га, имелись лишь у епископов да потомков Эрика Рыжего в окрестностях его усадьбы Браттапид". Остальные бонды уходили на горные покосы, с тем чтобы осенью на себе доставить сено по тропам вниз; немногим легче было везти его вдоль сильно изрезанных берегов на лодках. Недо статка в пище не было, а сыр даже отправляли в Европу. Урожай зерна можно
» Ibid., s. 150—151.
^ Norlund P. De gamie nordbobygder ved verdevs ende. Skildringer fra Grea-lands naiddelalder. Kobenhavn. 1964, s. 73.
^ Стурлусон С. Круг земпой. М. 1980, с. 156; Berglund J. Kirke, hal og status.— Gronland. 1982, № 8/9, s. 276.
" Erngaard Е. Grenland i Lnsinde ar. Kebenhavn. 1973, s. 16. " Gronland, s. 76. « Fredskild B. Vegetation i norron tid.—Gronland, 1982, Л"г 5/7, s. 192.
было собирать не каждый год, поэтому тратить на посев семена и труд могли себе позволить лишь зажиточные люди, но это было скорее исключением, чем пра вилом. «Большинство из них (жителей острова.—В. В.),—сказано в «Королевском зерцале»,— не знает, что такое хлеб, никогда его ве видело».
Наиболее крупным было овечье стадо. Число овец измерялось в XIV в. 6—7 тыс. голов, давали они не только молоко, но и отличную шерсть. Зимними вечерами пряли гренландки эту шерсть, затем на вертикальных станах из нее тка ли «вадмелы» — вид сукна, высоко ценившийся в Европе и бывший главным пред метом торговли с нею. Вывозились также шкуры, ко/ки, бивни моржей и нарвалов, жир морского зверя.
Естербюгден и Вестербюгден выросли в довольно крупные поселения. Они не были похожи на европейские города той эпохи прежде всего потому, что не имели стен: обороняться было не от кого, а отдельные жилые комплексы были разброса ны на большой площади. По количеству эке горожан (2 тыс. человек) Естербюгден можно сравнить с тогдашним Копенгагеном. Постройки в городах, а также на хуто рах были каменные, нередко двухэтажные. Уже в XI в. здесь насчитывалось 1^ церквей, кафедральный собор, августинский и бенедиктинский монастыри, семи нария. Жилые дома могли быть до 50 м длины. Как и в Скандинавии, имелись специальные залы для собраний (один из них был площадью 133 кв. м). В строи тельстве гренландцы использовали огромные каменные блоки весом до 10 тонн каж дый. Скорее всего именно эти глыбы в руинах Вестербюгдена послужили позже для пришедших сюда с севера эскимосов источником сказаний об Олафе-великане, носившем китов на плечах.
Коровники и конюшни строили по европейскому образцу, но с поправкой на гренландский климат: стены 1,5 м толщиной, а вместо дверного проема — длинный, до 7 м, входной тоннель, изгибавшийся в толще стен, что сберегало тепло. Число коров в хозяйствах было различным: у епископа их было свыше 100, простые бон ды имели 2—3 коровы, иногда вместо этого они держали 10—20 коз ". Многие нор манны селились вдали от-городов, в глубине длинных фьордов, ближе к свободным пастбищам. Хинсины хуторян часто были тесны и низки, вход напоминал нору, окен не было вовсе. В город эти отшельники приходили крайне редко. Случалось, очевидно, что они не видели людей, кроме членов своей семьи, месяцами, находясь большую часть года в ограниченном пространстве хижины, к которой примыкали н с которой соединялись тоннельными ходами коровник, конюшня, сеновал. Впро чем, норманнам были доступны и некоторые развлечения: археологами обнаружены шахматы, шашки, рунические тексты различного содержания'". Отсутствие внеш ней опасности также содействовало уединенному образу жизни.
Эскимосы появились в окрестностях первых гренландских городов уже на зака те их истории. В Х—XI вв. эскимосские стойбища находились в тысячах километ ров к северу (племена, чье переселение из Северной Америки совпало по времени с норманнским приходом) и к востоку (там жили последние представители выми равшей дорсетской культуры древних эскимосов, открытой сначала на мысе Дор-сет в Баффиновой Земле). Первые письменные известия об эскимосах появляются лишь в источниках XIII в„ когда жители Вестербюгдена встретили их во время одного из своих охотничьих походов в районе бухты Диско. Позднее норманнско-эскимосские контакты становятся постоянными. Об этом свидетельствуют данные раскопок в Западной Гренландии, а также на востоке Североамериканского мате рика. Норманнские ремесленные изделия распространились среди эскимосов не только Гренландии, но и Америки. Причем некоторые предметы, обнаруженные в начале 1980-х годов в Канаде (например, камень с рунической надписью) '^, ука зывают не только на торговые связи норманнов, но, по-видимому, и на возмож ность проникновения их в канадские области задолго до XV века. В доколумбовых скандинавских источниках есть, например, свидетельства открытия Лейфом Счаст-
» Halting Т. Nordboernes huadyr.—Grenland, 1982, № 8/9, s. 254. i° Erngaard E. Op. cit, s. 18.
^ Scheldermann P. Nordbogenstande fra Arktisk Canada. Gronland, 1982, № 5/7. s. 218.
ливым (сыном Эрика 'Pыffieгo) Ньюфаундленда, названного им Винландом ^. Позже гренландские норманны открыли также Лабрадор и Баффинову Землю (Маркланд и Хеллуланд) ".
Пока не удалось выяснить, какие отношения сложились между норманнами и эскимосами (когда последние в начале XIV в. спустились в Южную Гренландию, ибо именно в том столетии поездки европейцев гуда прекратились, отчего и пись менные источники стали редкими). Те записи, что дошли до нас, фрагментарны и загадочны. В 1341 г. наследники Эрика Рыжего, обеспокоенные долгим отсутствием вестей из Вестербюгдена, послали туда Ивара Бордсона с вооруженными людьми: у естербюгденцев возникло подозрение, что город подвергся нападению «скреллингов», т. е. «карликов» (на юге острова так называли низкорослых эскимосов). Когда Бордсон добрался до места, то глазам его открылась странная картина: в окрест ностях города бродил одичалый скот, сам же город был пуст, в нем не было «ни христиан, ни язычников». Ивар не смог разгадать тайну брошенного города, как не могут этого сделать сегодня археологи. Все, что удалось выяснить,— это то, что люди покинули Вестербюгден в большой спешке, причем их изгнали не голод и не холод, ибо обнаружились большие запасы пищи и топлива, но нечто иное. Несколь ко домов было сожжено ".
Существуют две гипотезы: жителей увели с собой эскимосы: или же они сами перебрались в Винланд (либо Маркланд), убоявшись эпидемии. Но ни одна из ги потез пока не доказана. При раскопках не удалось обнаружить ни одного скелета, свидетельствующего о расовом смешении, почти неизбежном при совместном про живании большого числа людей. Не найдено и следов поселений гренландцев на берегах Ньюфаундленда и Лабрадора. Против версии о переселении говорит и пред положение, что вестербюгденцам было проще переселиться в цветущий и более крупный Естербюгден. Но они не только не сделали этого, а и не поставили в известность о готовящемся переселении ни родственников, ни церковные власти.
Век спустя закончил свое существование и Естербюгден. Крупнейший грен ландский город был изолирован от Европы с 1411 года. Тому было много причин: европейские войны, в которых принимали деятельное участие страны Скандинавии, «черная смерть» — эпидемия, прокатившаяся в XIV в. через весь материк, подчи нение скандинавского торгового мореходства могущественной Ганзе, а без подвоза материалов островитянам строить суда было не из чего. Кроме того, гибель Вес тербюгдена закрыла путь к богатым охотничьим угодьям Северо-Запада, что резко сократило число товаров, которые гренландцы могли предложить европейским куп цам. Город был обречен. Рано или поздно его население, жившее скотоводством и охотой, должно было утратить средства к существованию. Ведь в отличие ог эски мосов, которые умели добывать в море не только пищу, но и материалы для из готовления одежды, орудий труда и жилищ, топливо и т. д„ норманны зависели от подвоза из Европы важных для них товаров, прежде всего железа.
Тем не менее город боролся за право на жизнь еще более века! Борьба эта, очевидно, несколько облегчалась случайными посещениями европейских кораблей. О том, что они имели место, свидетельствуют сохранившиеся в вечной мерзлоте одеяния из гренландских захоронений XV века. Среди капюшонов с длинными ко сицами, остроносых туфель, сильно расклешенных платьев найдены некоторые вощи, вошедшие в моду в Париже и Бургундии после середины XV века".
Как жил Естербюгден в последний период его истории? Об этом известно не многое. В папской булле 1448 г. говорится об упадке гренландской церкви после того, как «тридцать лет тому назад тамошние язычники разорили многие храмы и забрали горожан в плен» ^. Некоторую информацию дают и эскимосские сказа ния. В одном из них говорится, что европейские пираты на трех суднах вошли в гавань Естербюгдена и, высадившись на берег, разоряли и убивали «норвежцев». В конечном счете норманны победили разбойников и даже захватили один из ко-
^ Исландские саги. Ирландский эпос. М. 1973, с. 800—805. "Erngaard Е. Ор. cit., s. 22. " Bogen om Gronland. Kebenhavn. 1978, s. 84. ^ В о згрин В. Е. Гренландия и гренландцы. М. 1984, с. 31. " Bogen от Gronland, s. 84.
раблей. Через год пираты вернулись «целым флотом», убили многих горо/кая и за хватили часть их скота. Нападение повторилось и на третий год, но эсепмосы спасли женщин и детей, забрав их с собой из города. К осени эскимосы верну лись, однако нашли Естербюгден сожженным и пустым, после чего горожанки с детьми остались жить с эскимосами. Сказание это неправдоподоРпо уже потому, что в раскопках гренландской столицы не обнаружено следов по/кара п разруше ний, а скелетов со следами насильственной смерти вообще не найдено ни в одном из поселений.
Существует и другое сказание, согласно которому между эскимосами и горо жанами возникла вражда; в результате норманны были перебиты. Победители столь сожалели о погибших, что подвергли свою соплеменницу Наварану, разжи гавшую огонь вражды, мучительной казни. Однако по вышеуказанной причине от падает и эта версия.
Недавно была выдвинута третья версия — о добровольном переселении послед них потомков соратников Эрика Рыжего. Она основана на данных раскопок грен ландских храмов, в которых не обнаружено церковного инвентаря. Такого рода предметы, в большинстве случаев испорченные, встречаются в руинах жилых домов. Можно предположить, что пенные предметы культа похитили пираты; спрашивается, куда делись многотонные, примитивно сработанные купели и рас пятия из местного камня, не представлявшие для разбойников никакой ценности? В раскопках эскимосских стойбищ найдена масса нужных в хозяйстве или в каче стве украшения вещей норманнского происхождения, и также ни одной церковной! Естественнее всего предположить, что храмовую утварь забрали с собой те, кому она была наиболее дорога, а именно — навсегда покидавшие город прихожане.
Отчасти объясняет эту загадку гипотеза, связанная с похолоданием европей ского климата, которое имело место в XIV—XVII веках. Если учесть жесткую необ ходимость для гренландцев содержать крупное стадо, то станет ясно, что даже не значительное ухудшение пастбищ могло привести к необратимым последствиям. Заимствовать же культуру морских охотников-эскимосов норманны не смогли. Дока зательством тому служат лишь несколько слов, перенятых эскимосами у скандина вов, что поразительно мало в условиях соседства двух этносом на протяжении не скольких веков. В пользу версии о постепенном вымирании южан-скотоводов из-за ухудшения пищекормовой базы и приходе на освободившееся место северян-охот ников говорят и материалы раскопок кладбищ при храмах начала XV века. Почти во всех могилах находились скелеты низкорослых, явно болезненных, страдавших от хронического недоедания людей. Впрочем, эти находки тоже не являются дока зательством данной гипотезы: позднее климат снова стал теплее.
...В 1540 г. немецкий парусник был заброшен непогодой к Южной Гренландии. Шкиперу удалось ввести судно в воды фьорда, закрытого от ветра скалами. На бор ту парусника был некий Ион, по прозвищу «Гренландец», ранее бывавший в Естербюгдене и теперь узнавший местность. На берегу виднелись жилые дома, хра мы, сараи для сушки рыбы. Матросы отправились на шлюпках в город и, сойдя с пристани, обнаружили лежащего ничком мужчину, одетого в суконную куртку и меховые брюки. Перевернув его на спину, матросы увидели, что он мертв. Рядом с ним лежали европейского покроя шляпа п поясной нож. истончившийся от дли тельного употребления. Моряки взяли нож с собой, а вернувшись на родину, расска зали о странном городе на краю света, чей единственный житель был мертв".
Этот рассказ бросает последний луч света на историю падения первых грен ландских поселений: на историю людей, освоивших юг острова, чьи потомки про жили там пять с половиной веков и потом исчезли. Сточенный нож последнего из них приобретает как бы символическое значение, если взглянуть на старинную историю глазами сегодняшнего дня. В яростной многовековой борьбе гренландских норманнов за существование ими были до конца исчерпаны все возможности. Закат их истории окутала тайна, которая могла бы быть раскрыта, но свидетели опоздали: в Вестербюгден—на полгода, в Естербюгден—на несколько часов.