Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Алешковский И.А.
«Новая» восточная политика ФРГ в контексте европейской
безопасности (60-70-е годы XX века)
Предпосылки формирования «новой восточной политики» ФРГ
В марте 1969 г. прошли шестые выборы в нижнюю палату немецкого парламента – Бундестаг. По итогам выборов представители блока Христианско-демократический союз и Христианско-социальный союз (ХДС / ХСС) набрали в совокупности 46,1% голосов избирателей и все ещё продолжали оставаться крупнейшей фракцией в Бундестаге. Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) во главе с кандидатом в канцлеры Вилли Брандтом (W. Brandt) получила 42,7% голосов избирателей. Третье место заняла Свободная демократическая партия (СвДП), набрав 5,8% [17]. 21 октября 1969 г. впервые в истории ФРГ главой федерального правительства был избран представитель социал-демократов Вилли Брандт, который представил себя как «канцлер внутренних реформ». В нем своеобразно сочетались психологическая замкнутость, политический идеализм и социальная неуверенность. Глава свободных демократов Вальтер Шеель (Walter Scheel) стал вице-канцлером и министром иностранных дел. Статс-секретарем службы федерального канцлера ФРГ был назначен представитель СДПГ Эгон Бар (Egon Bahr). Вилли Брандт и Вальтер Шеель стали инициаторами политики разрядки в своих партиях, поскольку оба опасались, что «доктрина Хальштейна», претензия на единоличное представительство всех немцев, непризнание ГДР и риторика вокруг статус-кво могут привести к внешнеполитической изоляции ФРГ. В. Брандт и В. Шеель хотели предотвратить опасность изоляции путем проведения «двухсторонней, но не двусмысленной внешнеполитической линии» [11]. Во внешнеполитических вопросах СДПГ и СвДП выступали с единой согласованной позиции, основной отправной точкой которой являлось осознание необходимости ее модернизации, в том числе пересмотра отношений ФРГ со странами «восточного блока». Основой внешнеполитического курса правительства В. Бранда стала внешнеполитическая стратегия «Перемены через сближение» Э. Бара. Новая концепция означает начало постепенного сближения обоих немецких государств и перехода от простого сосуществования ко все более тесному сотрудничеству. Таким образом, расстановка внутриполитических сил в Бонне, по итогам выборов 1969 г., была благоприятна для выработки и реализации новой, коренным образом отличающейся от проводимой федеральными правительствами ранее, «восточной политики» ФРГ («Восточная политика» – одно из основных направлений внешней политики ФРГ, представляющая ее отношения со странами Центральной и Восточной Европы, а также с СССР–Россией). Западная Германия, поставленная в 1969 г. перед выбором «идти прежним путем или коренным образом изменить внутреннюю и внешнюю политику», сделала свой выбор в пользу пересмотра государственных политических ориентиров, проводником которых и намеревалось выступить новое руководство страны [10]. В то же время возможность выхода из оппозиции и приход к власти в ФРГ в 1969 г. СДПГ, а также изменения внешнеполитических установок ФРГ в отношениях с СССР и странами восточного блока были непосредственно связаны с объективными реальностями международной жизни, началом процесса разрядки международной напряженности. Западный и Восточный блоки пытались прийти к взаимопониманию и нащупать точки соприкосновения по ряду актуальных проблем международных отношений. Произошла переориентация внешней политики США и стран Западной Европы с политики конфронтации и нагнетания напряженности, к политике разрядки и сотрудничества с СССР и другими социалистическими странами. Как отмечает М.С. Горбачев, «замышляя новую восточную политику и осуществляя ее на практике, Брандт имел в виду вполне определенную концепцию Европы… видел будущее Европы во взаимодействии ее западной и восточной частей» [1].
Руководство СССР, рассматривая налаживание отношений с крупнейшим европейским государством – ФРГ – в качестве одного из внешнеполитических приоритетов, оперативно отреагировало на изменение западногерманского политического климата. В Москве пристально следили за ходом предвыборной кампании 1969 г. в ФРГ, прорабатывая различные варианты активизации межгосударственного сотрудничества и налаживания отношений с Бонном. Вероятная победа СДПГ представляла реальную возможность продвинуться в деле решения проблем советско-германских отношений. Помимо правительственных заявлений о готовности к сотрудничеству с Бонном, официальной переписки и обмену протокольными делегациями, Москвой был предпринят ряд шагов особого характера. Не дожидаясь результатов выборов, советскими спецслужбами с санкции высшего руководства страны была установлена неофициальная связь с первыми лицами Социал-демократической партии ФРГ. Известный советский дипломат, доктор исторических наук В. И.Попов в монографии «Современная дипломатия» в главе «Из истории конфиденциальных каналов» посвящает отдельный раздел тайному каналу между руководством СССР и ФРГ. На основе воспоминаний непосредственных участников событий, В.И. Попов указывает, что канал был установлен непосредственно по инициативе Л.И. Брежнева и позволял руководству двух стран осуществлять обмен письмами, минуя установленные в подобных случаях официальные бюрократические формальности [13, С. 541-559]. Посредством тайного канала сторонам удалось вести прямой диалог и найти решение многих важнейших политических вопросов, «знать из первых рук точку зрения руководителей двух государств, не искаженную оценками других министров или материалами, подготовленными дипломатическими чиновниками, знать все тонкости мыслей главных руководителей страны» [13, С. 556]. Тем самым очевидным является то, что в 1969 г. инициатива в области поиска компромисса по ряду актуальных вопросов советско-западногерманских отношений проявилась с обеих сторон «железного занавеса». Москва и Бонн, адекватно отреагировали на вызовы мировой политики и выразили готовность к прямому общению по всему ряду имеющихся проблем.
Важнейшей внешнеполитической предпосылкой новой восточной политики В. Брандта стала сделка «газ – трубы» – заключение в 1970 г. долгосрочного соглашения между СССР и ФРГ о поставке в СССР труб большого диаметра и другого оборудования для строительства газопровода в Западную Европу с оплатой за поставленные трубы и оборудование газом с месторождений Западной Сибири. Идея заключения такого бартерного контракта «газ – трубы» была предложена министром иностранных дел СССР А.А. Громыко в ходе его выступления на выставке в Ганновере в 1969 г. Сделке предшествовали девятимесячные переговоры, проходившие в Вене, Москве, Эссене и Кельне. Переговоры завершились заключением 1 февраля 1970 г. в Эссене соглашения, подписанного министром внешней торговли СССР Н.С. Патоличевым и министром экономики ФРГ К. Шиллером, о поставке природного газа из СССР в Западную Германию. Согласно подписанным договорам, СССР обязывался ежегодно поставлять в ФРГ 3 млрд м³ природного газа. ФРГ в лице фирмы Mannesmann брала на себя обязательство расплатиться за получаемое топливо 1,2 млн тонн труб большого диаметра, необходимых ССР для прокладки газопроводов в Западную Европу. В свою очередь, газовой компании Ruhrgas предстояло закупать советский газ и снабжать им клиентов в ФРГ через собственные газораспределительные сети. Финансовое обеспечение сделки гарантировал Deutsche Bank.
После подписания договоров К. Шиллер произнес: «Мы, представители экономики и техники, вносим практический вклад в дело мира» [7]. Таким образом, в рассматриваемый период произошло сочетание, с одной стороны, объективных факторов международных отношений, повлекших за собой изменения во внешней политике ФРГ, и, с другой стороны, субъективных условий – прихода к власти в ФРГ сил, готовых произвести этот поворот. Соединение этих факторов позволило правительству канцлера В. Брандта сделать важные шаги в направлении нормализации отношений с «восточным блоком» и разрядки международной напряженности в Европе в целом.
Сущность «новой восточной политики» ФРГ
С приходом к власти коалиции СДПГ / СвДП, и, соответственно, канцлера Вилли Брандта и министра иностранных дел Вальтера Шееля во внешней политике страны обозначился поворот в сторону большего реализма и взвешенности. Новые власти предприняли шаги в направлении подлинного улучшения отношений с Советским Союзом на единственно возможной основе – признания политических и территориальных реалий, сложившихся в Европе после Второй мировой войны. 28 октября 1969 г. В. Брандт сделал правительственное заявление, в котором расставил основные акценты во внешнеполитической ориентации. В правительственном заявлении отмечалось: «Наши национальные интересы не позволяют нам занимать позицию между Западом и Востоком. Наша страна нуждается в сотрудничестве и согласии с Западом и взаимопонимании с Востоком. Немецкому народу нужен мир в полном смысле этого слова также с народами Советского Союза и всеми народами Восточной Европы» [16]. В заявлении отмечалось, что «восточная политика» прежде всего «…представляла собой обеспечение немецких интересов и предполагала осторожное расширение поля внешнеполитической активности Федеративной Республики» [11]. Правительство В. Брандта сразу начало искать пути к улучшению отношений с СССР, нормализации отношений с восточноевропейскими государствами. Немаловажным было признание ГДР как государства, что открывало путь для начала нормализации отношения с ней. По мнению А.А. Новикова и Н.В. Павлова, новая «восточная политика» стала пониматься как «практические шаги по нормализации отношений ФРГ с социалистическими странами на базе признания территориального статус-кво в Европе и отказа от применения силы или угрозы ее применения, по преодолению инерции «холодной войны», по самоутверждению Федеративной Республики на мировой арене и ее превращению в полноправного субъекта международных отношений» [11, С. 150]. В свою очередь, как указывает И.С. Кремер, «уже первое правительственное заявление В.Брандта в бундестаге 28 октября 1969 г. свидетельствовало о том, что его кабинет намерен сделать серьезный поворот в политике по отношению к СССР и другим социалистическим странам, включая ГДР» [11, С. 170].
Правительство В. Брандта, представляя, что в ближайшее время объединение Германии невозможно, ставило задачу на основе политики разрядки преодолевать изоляционизм Востока и «через контакты между людьми сделать границы более прозрачными» [11, С. 170]. Таким образом, за основу новой «восточной политики» ФРГ была взята разработанная В. Брандтом и Э. Баром концепция «Перемены через сближение», вобравшая в себя идеи политико-экономической концепции конвергенции и «теорию магнита» К. Шумахера. Тем самым, не отказываясь от идеи национального воссоединения, ФРГ перенесла достижение этой цели на долгосрочную перспективу и под лозунгом «Перемены через сближение» сосредоточилась на задачах средне- и краткосрочной перспективы. Этими задачами стали: «улучшение отношений с Советским Союзом, нормализация отношений с восточноевропейскими государствами и сохранение модуса вивенди между обеими частями Германии», при том понимании, что международно-правовое признание ГДР по-прежнему являлось для ФРГ нежелательным [11, С. 170]. Высшим руководством Западной Германии была сделана попытка через контакты между людьми и придания особого статуса отношений ФРГ и ГДР сделать границы между двумя германскими государствами более прозрачными.
28 ноября 1969 г. правительство В. Брандта подписало Договор о нераспространении ядерного оружия, против присоединения к которому выступали предыдущие правительства ФРГ и нынешняя оппозиция ХДС [6]. Подписание Договора, безусловно, обозначало стремление Бонна следовать в русле мировых процессов разрядки. Однако в видении границ мирного урегулирования канцлер В. Брандт и его ближайший помощник Э. Бар шли еще дальше. По их мнению, основой разрядки напряженности между Востоком и Западом должны были явиться широкие практические меры разоруженческого характера, вплоть до создания общего органа, координирующего деятельность НАТО и ОВД. Военные блоки со временем предполагалось заменить единой системой коллективной безопасности через заключение ряда двусторонних соглашений между странами Центральной и Восточной Европы об отказе от применения силы и сокращение вооруженных сил. СССР и США, не являясь членами системы безопасности, должны были бы выступать ее гарантами. Таким образом, результаты разрядки в Европе способствовали бы приходу обеих германских государств, по сути, к нейтралитету, что неоднократно озвучивалось Москвой в качестве обязательного условия объединения Германии [11, С. 170]. Для полного понимания нового внешнеполитического курса в области «восточной политики», необходимо выделить основные цели, на которых сосредоточилось социально-либеральное правительство В. Брандта и В. Шееля, обозначив обязательным условием преодоления конфронтации между Востоком и Западом укрепление союза западных государств, сконцентрировало свои усилия [10; 15, С. 128]:
1. Обмен официальными заявлениями об отказе от применения силы с Советским Союзом, а также укрепление двухсторонних, в особенности экономических, отношений с СССР.
2. Заключение соглашения с Польской Народной Республикой, в котором урегулировался вопрос послевоенных границ между ФРГ и ПНР.
3. Улучшение ситуации вокруг Западного Берлина. При этом задачи ФРГ состояли в сохранении ответственности трех держав за Западный Берлин, в обеспечении транспортных гарантий по транспортному сообщению с городом и его улучшению, в укреплении связей между Восточным и Западным Берлином, а также между Западным Берлином и ГДР.
4. Заключение комплекса соглашений с ГДР – по возможности с советской помощью, – где были провозглашены особые отношения между обоими германскими государствами, исключающие международно-правовое признание ГДР. При этом особое внимание уделялось мерам по облегчению жизни людей в соседней ГДР путем расширения обменов и поездок, то есть путем обеспечения свободы передвижения и проживания граждан, обмена между ними информацией и мнениями.
5. Заключение соглашения с Чехословацкой Советской Социалистической Республикой, в котором урегулировался вопрос Мюнхенского соглашения 1938 г. и вопрос судетских немцев.
6. Подписание договоров с другими странами Восточной Европы.
7. Участие обоих германских государств в Совещании по безопасности и сотрудничестве в Европе и в переговорах по сокращению вооруженных сил и вооружений в Центральной Европе.
«Новая восточная политика» правительства В. Брандта, отразившаяся в поставленных перед ней задачах, была направлена на достижение двух глобальных целей: разрядки международной напряженности и воссоединения Германии. Эта формула не являлась изобретением кабинета В. Брандта / В. Шееля – как воссоединение, так, в той или иной степени, и снижение конфронтации и мирное урегулирование, в качестве приоритетных политических целей фигурировали у руководства ФРГ на протяжении 1949–1969 гг. Однако основной и очень существенной особенностью внешнеполитической концепции пришедшего к власти в 1969 г. в Бонне правительства, явилось то, что впервые воссоединение Германии полностью подчинялось процессу разрядки. В отказе от тезиса «разрядка и нормализация отношений с социалистическими странами только после воссоединения» и заключена главная особенность «восточной политики» Вилли Брандта, позволяющей говорить о ней как о подлинно новой «восточной политике» ФРГ.
Советско-германские отношения в контексте
реализации «новой восточной политики» ФРГ
Еще 22 сентября 1969 г. в Нью-Йорке В. Брандт, будучи министром иностранных дел в правительстве К.-Г. Кизингера, проводил консультации по вопросам двухсторонних отношений со своими советскими коллегами. А уже после победы блока СДПГ / СвДП на выборах в октябре 1969 г. В. Шеель встретился с советским послом С. Царапкиным и договорился о возобновлении переговоров об отказе применения силы. 15 ноября 1969 г. посол ФРГ в Москве Г. Аллардт передал Министерству иностранных дел СССР ноту своего правительства, в которой подчеркивалось стремление немедленно начать переговоры с Советским правительством о взаимном отказе от применения силы [6]. В конце 1969 г. завязался интенсивный политический диалог между представителями СССР и ФРГ на высоком уровне по вопросам нормализации отношений. Так, в декабре 1969 г. состоялась встреча советской делегации во главе с министром иностранных дел А.А. Громыко и делегации ФРГ. В январе 1970 г. для переговоров по вопросам соглашения о неприменении силы Москву посетил статс-секретарь ведомства федерального канцлера Э. Бар. Всего же с целью выработки текста договора между СССР и ФРГ А.А. Громыко, Э. Бар и В. Шеель провели в 1969-1970 гг. более 30 встреч [9, С. 389]. Первый раунд переговоров продолжался по 22 мая 1970 г. и завершился появлением так называемого «документа Бара». Это были первые штрихи совершенно новых отношений между ФРГ и СССР. В «документе Бара» ФРГ обязывалась «в настоящем и будущем уважать нерушимость» границ всех европейских государств, включая границу по Одеру и Нейсе и границу между ФРГ и ГДР. Кроме того, ФРГ обязывалась не выдвигать никаких территориальных претензий… Со своей стороны Советский Союз отказывался от своих прав на военное вторжение, вытекавших из положения устава ООН о “вражеском государстве”» [11, С. 172]. Намеренно предав гласности данный документ 1 июля 1970 г., В. Брандт, с одной стороны, пошел на серьезные уступки СССР в отношении официального признания границы по Одеру и Нейсе и границы между ФРГ и ГДР, однако, с другой стороны, данный договор не мешал будущему объединению двух Германии мирным путем. Необходимо также отметить положительную позицию США по отношению к первым шагам ФРГ в ходе процесса урегулирования отношений с СССР. «В целом, Вашингтон приветствовал новую западногерманскую внешнюю политику, рассматривая её как долгожданное прикрытие собственного курса на разрядку международной напряженности» [11, С. 172-173]. Канцлер В. Брандт впоследствии так оценивал позицию США: «…по большому счету разногласий быть не могло, так как Никсон по совету Киссинджера проводил начатую ещё Кеннеди политику по отношению к Советскому Союзу под лозунгом «кооперации вместо конфронтации». Правительство США знало, что у нас и в мыслях не было уклониться от сотрудничества с Западом, что, впрочем, и невозможно было сделать» [2]. Практическим результатом первого раунда переговоров стало, в первую очередь, признание ФРГ существования двух немецких государств, а во-вторых, заключение трех соглашений о поставках советского природного газа сроком на 20 лет в обмен на трубы большого диаметра от 1 февраля 1970 г. и консультации по вопросам более тесного технологического сотрудничества [11, С. 173]. Тем самым уже с самого начала новая «восточная политика» ФРГ имела не только внешнеполитических характер, но и проявлялась в развитии сотрудничества СССР и ФРГ в экономической сфере. Второй раунд переговоров между СССР и ФРГ проходил в Москве с 17 июля по 12 августа 1970 г. между А.А. Громыко и В. Шеелем. В ходе этих переговоров немецкая делегация дала ясно понять советской стороне, что «с СССР не может быть заключено соглашение, способное заменить мирный договор, отменить права союзников, свести принцип отказа от применения силы к признанию границ, не учитывать положение в Западном Берлине и ущемлять интересы других государств» [11, С. 173]. Вместе с тем, по итогам второго раунда переговоров Бонна с Москвой в августе 1970 г. в СССР для подписания советско-западногерманского договора прибыла правительственная делегация ФРГ во главе с канцлером В. Брандтом. 12 августа 1970 г. В. Брандт и В. Шеель с западногерманской стороны и А.Н. Косыгин и А.А. Громыко с советской стороны подписали в Москве договор между СССР и ФРГ.
В договоре подчеркивалось стремление обеих сторон содействовать укреплению мира и безопасности в Европе и во всем мире, улучшению и расширению взаимного сотрудничества, включая научные, технические и культурные связи. Стороны взяли на себя обязательства «разрешать свои споры исключительно мирными средствами; в вопросах затрагивающих безопасность в Европе и международную безопасность, как и в своих взаимных отношениях, согласно статье 2 Устава Организации Объединённых Наций, от угрозы силой или её применения» [5]. Таким образом, была окончательно поставлена точка в проводившейся до этого правительством ФРГ политики «с позиции силы» в отношении социалистических стран. Обе стороны подчеркивали своё стремление к укреплению мира и безопасности в Европе, а также к «…улучшению и расширению взаимного сотрудничества, включая научные, технические и культурные связи». Важнейшим положением Договора стало признание со стороны СССР и ФРГ нерушимости существующих европейских государственных границ. Это положение фиксирует ст. 3 Договора: «...Союз Советских Социалистических Республик и Федеративная Республика Германии едины в признании ими того, что мир в Европе может быть сохранен только в том случае, если никто не будет посягать на современные границы. Они берут на себя обязательство неукоснительно соблюдать территориальную целостность всех государств в Европе в их нынешних границах. Они заявляют, что не имеют каких-либо территориальных претензий к кому бы то ни было, и не будут выдвигать такие претензии в будущем. Они рассматривают как нерушимые сейчас и в будущем границы всех государств в Европе, как они проходят на день подписания настоящего Договора, в том числе линию Одер–Нейсе, которая является западной границей Польской Народной Республики, и границу между Федеративной Республикой Германии и Германской Демократической Республикой» [5].
Провозглашение нерушимости всех европейских границ открыло возможность формирования отношений ФРГ с социалистическими странами на основе доверия и взаимопонимания. СССР и ФРГ после признания территориального статус-кво уже рассматривали друг друга не в качестве противников, а, наоборот, в качестве союзников. В результате значительно увеличилась свобода действий сторон во внешнеполитической сфере, пробрели больший вес решения международно-политических вопросов. Правительства СССР и ФРГ приветствовали также планы созыва совещания по вопросам укрепления безопасности и развития сотрудничества в Европе и заявляли, что будут делать все от них зависящее для подготовки и успешного проведения этого совещания. Дальнейшие шаги по развитию политики разрядки нашли свое отражение в отдельном документе, также подписанном в Москве, «Договоренности о намерениях сторон». В этом документе правительство ФРГ заявило о готовности заключить договоры с ЧССР и ПНР, а также с правительством ГДР. Договор с ГДР «будет иметь общепринятую между государствами обязывающую силу, так же как и другие договоры, которые ФРГ и ГДР заключают с третьими странами, ... строить свои отношения с ГДР на основе полного равноправия, отсутствия дискриминации, уважения независимости и самостоятельности каждого из обоих государств в делах, касающихся их внутренней компетенции, в их соответствующих границах. Было заявлено о намерении принять меры для вступления обоих германских государств в ООН» [11, С. 174]. В документе имелось положение, свидетельствовавшее об отказе Западной Германии от претензий на «единоличное представительство всех немцев». В этом документе также говорится о намерении обеих сторон содействовать вступлению ФРГ и ГДР в ООН. Тем самым ФРГ фактически должна была отказаться от многолетней практики создания препятствий в нормализации отношений всех стран мира с ГДР. Договор и Договоренность о намерениях сторон затронули ряд кардинальных вопросов отношений Москвы и Бонна и всей мировой политики в целом. Впервые в документальном виде Западной Германией был подтвержден территориальный статус-кво в Европе, в частности, граница по Одеру–Нейсе, а также признавался факт существования ГДР, ее суверенитета. Зафиксировав основные принципы советско-западногерманских отношений, Московский договор заложил «первый камень в фундамент “новой восточной политики”» ФРГ [11, С. 172], стал «сердцевиной политики разрядки и мира, проводимой В. Брандтом» [3, С. 89].
Значение Московского договора определялось не только конкретным содержанием составлявших его статей, но и тем, что он широко распахнул дверь для целой серии последующих договоренностей и соглашений, а значит, и заметных перемен в общеевропейской ситуации. Однако нельзя не сказать о том, какой смысл вкладывала каждая из сторон-подписантов в Московский договор. Подписание Договора позволило Советскому Союзу заявить об окончательном закреплении послевоенного статус-кво в Европе, акцентировав особое внимание на признании Западной Германией нерушимости существующих границ, в т.ч. границы между ФРГ и ГДР. Характерно по этому поводу высказывание Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева: «Эти политические документы целиком основываются на признании политических и территориальных реальностей, сложившихся после Второй мировой войны, и закрепляют нерушимость существующих европейских границ, в том числе границы между ГДР и ФРГ и западной границы Польской Народной Республики». В свою очередь, Правительство ФРГ акцентировало внимание на статьях, где говорилось об отказе от применения силы или угрозы её применения. По-прежнему осталась зарезервированной позиция ФРГ по вопросу о стремлении к будущему воссоединению Германии. Тем самым Бонном уточнялось, что Договор не закрывает для ФРГ путь к восстановлению единства нации мирными средствами. Канцлер В. Брандт, выступая 14 августа 1970 г. в Бонне на пресс-конференции с заявлением по итогам визита в Москву, особо подчеркнул: «При подписании Договора мы исходили из того, что границы государств в Европе, как они существуют на сегодняшний день, — независимо оттого, нравятся они нам или нет, и на какой правовой основе они установлены, – не могут быть изменены силой… Эта ясная и твердая позиция не противоречит цели бороться мирными средствами за единство германской нации» [14, С. 176].
Договор между СССР и ФРГ стал знаменательным событием в послевоенной истории международных отношений. Он стал весомым вкладом двух государств в укрепление мира в Европе. Была создана новая основа для развития сотрудничества между ФРГ и СССР в политической, экономической и культурных областях. Московский договор был первым и наиболее важным соглашением ФРГ с социалистическим государством. Открыв путь к сотрудничеству ФРГ с СССР в различных областях, Договор тем самым создал условия для нормализации отношений ФРГ с другими социалистическими государствами, положив начало подлинно «новой восточной политике» ФРГ.
Подписание договора вызвало позитивную реакцию и в международном сообществе. Его подписание приветствовали в совместном заявлении государства–участники Варшавского Договора, генеральный секретарь ООН У Тан, президент Франции Ж. Помпиду, руководители многих других стран и организаций. Таким образом, Московский договор, урегулировав имеющиеся между СССР и ФРГ проблемы, открыл ФРГ путь к нормализации отношений с восточным блоком и ГДР. Спустя год после подписания Московского договора новым важным шагом в развитии двусторонних отношений стали переговоры между В. Брандтом и Л.И. Брежневым на встрече в Крыму (16-18 сентября 1971 г.). В Крыму обсуждались вопросы, связанные с ратификацией Московского и Варшавского договоров, с четырехсторонним соглашением по Западному Берлину, с подготовкой общеевропейского совещания по безопасности с участием США и Канады, а также с перспективами вступления обоих германских государств в ООН. При этом советский руководитель поставил вступление в силу соглашения по Западному Берлину в зависимость от скорейшей ратификации бундестагом «восточных договоров».
Встреча в Крыму продемонстрировала возросшую роль ФРГ в процессе разрядки между Востоком и Западом, ознаменовала собой рубеж, с которого Федеративная Республика начала самостоятельно участвовать в формировании политики, касающейся отношений между Востоком и Западом [1]. В ноябре 1971 г. между ФРГ и СССР состоялось подписание соглашения о воздушном сообщении, а также прошел официальный визит в Советский Союз министра иностранных дел ФРГ В. Шееля. Подписанием «Московского договора», а также серии «восточных договоров» правительство В. Брандта в целом решило две из трех поставленных задач: 1) решение наиболее острых вопросов между ФРГ и социалистическими странами (признание «ничтожным изначально» Мюнхенского соглашения, признание границ по Одеру и Нейсе, выплата репараций полякам пострадавшим в результате гитлеровской агрессии и др.); 2) признание и закрепление в договорной форме принципа нерушимости границ в Европе и принципа отказа от применения или угрозы применения силы в будущем. Когда вскоре после ратификации Московского договора Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев первым из руководителей СССР посетил ФРГ в мае 1973 г., Федеративная Республика уже стала для Советского Союза наиболее предпочтительным партнером среди стран Западной Европы. При этом СССР преследовал уже новую цель – добиться интенсификации экономического сотрудничества и получить поддержку со стороны ФРГ для скорого созыва европейской конференции по безопасности. Бонн же пытался использовать советскую заинтересованность в экономической кооперации для урегулирования проблем, оставшихся нерешенными после подписания четырехстороннего соглашения по Западному Берлину.
Заключение
Перемены в советской внешней политике, американские инициативы в области разрядки и внутриполитический консенсус среди нового руководства ФРГ стали основной предпосылкой для выработки и претворения в жизнь новой концепции «восточной политики». Ее основными принципами стали практические шаги по нормализации отношений ФРГ с социалистическими странами на базе территориального статус-кво в Европе и отказа от применения силы или угрозы ее применения, по созданию климата доверия между партнерами по переговорам, по самоутверждению Федеративной Республики на мировой арене и ее превращению в полноправного субъекта международных отношений. Первым практическим актом реализации новой внешнеполитической концепции ФРГ» стало подписание между правительствами Советского Союза и Федеративной Республики в августе 1970 года «Московского договора», в котором подтверждалась нерушимость сложившихся после войны границ в Европе и содержался отказ от применения силы для решения спорных вопросов. Затем подобный договор был заключен ФРГ с Польшей, были заключены договоры об основах отношений между ФРГ и ГДР и о нормализации отношений с Чехословакией.
«Новая восточная политика» ФРГ придала мощнейший импульс углублению и дальнейшему развитию сотрудничества ФРГ с социалистическими странами Восточной Европы в экономической и культурных сферах. На протяжении 1972–1973 гг. прошли переговоры об установлении дипломатических отношений и открытии посольств между ФРГ и рядом социалистических стран. В 1970–1972 гг. Западная Германия подписала соглашения о торговле и экономическом сотрудничестве с СССР, Румынией, Польшей, Чехословакией, Венгрией и Болгарией. Существенно возрос объем торгово-экономического оборота. «Новая восточная политика» ФРГ, способствовав преодолению инерции «холодной войны», явилась неотъемлемой частью процесса разрядки международной напряженности, и фактически «стала ее синонимом» [11, С. 170]. Как отмечает историк Н.В. Павлов, «…не будь «новой восточной политики» не было бы и Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе… «Восточная политика» вошла в качестве немецкого термина в международный лексикон и стала синонимом политики разрядки» [11, С. 168].
20 октября 1971 г. В. Брандту была присуждена Нобелевская премия мира. Западногерманский канцлер стал первым немцем, получившим после Второй мировой войны премию мира «за политику примирения между старыми образами врага» и в знак признания «конкретных инициатив, повлекших ослабление напряженности» между Востоком и Западом. Произнося торжественную речь во время вручения ему премии, В. Брандт дал великолепную характеристику новой восточной политике ФРГ: «мы начали, также преследуя наш национальный интерес, по-новому строить наши отношения с Восточной Европой… Переход от классической политики силы к конструктивной политике мира, которую мы проводим, следует понимать как смену целей и методов – от осуществления своих интересов к их выравниванью» [12, С. 378-379]. Как отметил 10 декабря 2008 г. федеральный министр иностранных дел Ф. Штайнмайер в своей речи об общеевропейском партнерстве, «от «восточной политики» Вилли Брандта ведет прямая дорога к падению Берлинской стены, к преодолению разделения Германии и Европы» [18]. «Новая восточная политика» В. Брандта оказала существенное влияние на советский внешнеполитический курс. Как отмечает первый президент СССР М.С. Горбачев, «новая восточная политика оказала влияние и на советскую общественность, способствовала размышлениям о роли демократии для будущего собственной страны, стимулировала критически мыслящие силы, вдохновленные в свое время XX съездом КПСС. Однако лишь спустя годы мы в Советском Союзе по-настоящему оценили заложенные в восточной политике огромные возможности и начали реальное движение навстречу» [4]. Подводя итог, отметим, что важность «новой восточной политики», проводимой правительством канцлера В. Брандта, для развития российско-германских отношений не вызывает сомнений. Фактически именно на этом этапе были заложены основы нынешнего стратегического партнерства России и ФРГ.
Примечания