лекции по данному вопросу а далее из инета Источники уголовного процесса Ст
Работа добавлена на сайт samzan.net:
15 вопрос!
Сначала скину ее лекции по данному вопросу, а далее из инета!
Источники уголовного процесса
Ст. 1 УПК – 3 базовых источника:
- КФ
- УПК
- М принципы и нормы – не противоречат КРФ
В соот. с теорией права + выступают КРФ, ФКЗ, ФЗ – различные подзаконные акты - приказы генерального прокурора, приказы министра внутренних дел.
Проблема с признанием источником с 3 видов решений –
- решения конституционного суда (разъясняет возможность применения этой нормы, т.е. толкование, имеют политический характер, НО ВСЕ ЖЕ ЭТИ РЕШЕНИЯ ДОЛЖНЫ ПРИМЕНЯТЬСЯ В КАЧЕСТВЕ ИСТОЧНИКА. НО ОНА ДУМАЕТ, ЧТО ОНИ НЕ ЯВЛЯЮТСЯ ИСТОЧНИКОМ!!!) Конституционный СУД СОЗДАЮТ СУДЕБНЫЙ ПРЕЦИДЕНТ (Но то же под вопросом) – субъективное выражение, данная норма права должна предоставляться, таким образом, статья 49 – данная норма не обеспечивает права на защиту, распространяется на лиц, которые имеют статус подозреваемого и обвиняемого. Нужно различать права на оказание квалифицированную юридическую помощи и права на защиту, осуществляется в рамках реализации уголовно процессуальной деятельности.
- пленума ВС РФ -
- Президиума ВС РФ -
Одним из признаков источников является – принят органом, который осуществляет законодательную власть.
Между судом с одной стороны и представителями сторонами обвинения – т.е. гос. обвинитель
Характер правоотношений в отношении по применению принудительных мер медицинского характера
Источники уголовного процесса, их характеристика.
Источники уголовно-процессуального права - это те нормативные акты, которые регулируют уголовно-процессуальные отношения. В отличие от многих других областей общественных отношений сфера уголовного судопроизводства регулируется только законом. Нормы уголовно-процессуального закона регламентируют деятельность суда по осуществлению судебной власти в сфере уголовного судопроизводства, определяют права и обязанности прокуроров, следователей, дознавателей, органов дознания, обвиняемых, потерпевших, защитников и других субъектов уголовно-процессуальных отношений.
Законом предписано, что порядок уголовного судопроизводства на территории России устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом, основанном на Конституции Российской Федерации (ст. 1 УПК РФ). Хотя в приведенном положении федерального закона и указано, что он основан на Конституции РФ, последняя (сама по себе) не может быть исключена из числа источников уголовно-процессуального права. Конституция РФ, во-первых, имеет высшую юридическую силу и прямое действие при регулировании любых общественных отношений. Во-вторых, ч. 3 ст. 1 УПК РФ признает составной частью законодательства об уголовном судопроизводстве общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры. Такое положение УПК РФ может иметь юридическую силу, если на то есть дозволение Конституции (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). При этом признавать международно-правовые акты предстоит и будущем, после начала действия нового уголовно-процессуального закона, а не только те, которые обрели силу до принятия УПК РФ.
Неоценимую помощь конституционные нормы могут оказать судьям, прокурорам, следователям при решении споров, связанных с конкуренцией норм УПК и законов, принятых после его принятия. Да и вообще, учитывая многообразие общественных отношений, возникающих в ходе производства по уголовному делу, нельзя исключить возможность обращения к Конституции РФ для истолкования возможности применения тех или других процессуальных норм в каждом конкретном случае.
Конституцией РФ установлена система принципов уголовного судопроизводства (гл. 2 и 7 Конституции РФ), определена компетенция федерации в области формирования уголовно-процессуального законодательства. Ей принадлежит особая роль в установлении: а) высшей юридической силы Конституции, б) ее прямого действия на всей территории России; в) недопустимости противоречия Конституции норм иных нормативных актов; г) иерархии нормативных актов; д) всеобщей обязанности соблюдать Конституцию; е) правил о включении в правовую систему России общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров; ж) обязательного опубликования законов и других нормативных актов о правах человека.
Все эти и многие другие положения Конституции РФ имеют особое значение для формирования законодательства об уголовном процессе и правосудии.
Конституция РФ четко устанавливает: а) судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства; б) правосудие осуществляется только судом; в) судьи независимы и подчиняются только Конституции и федеральному закону (ст. 118, 120).
При общей оценке различных видов источников уголовно-процессуального права необходимо исходить, по крайней мере, из двух принципиальных положений.
Одно из них заключается в признании того, что основным источником уголовно-процессуального права является УПК - федеральный закон. Издан этот закон естественно, на основании и во исполнение предписаний Конституции РФ, в частности, предписания о том, что регламентация уголовного судопроизводства - предмет исключительного ведения Российской Федерации (п. "о" ст. 71 Конституции РФ). Субъекты РФ подобного рода регламентацией заниматься не должны, т.е. они не обладают полномочиями по установлению или отмене правил, соблюдаемых при производстве по уголовным делам.
Второе из принципиальных положений, связанных с общей характеристикой источников уголовно-процессуального права, прямо вытекает из правила, сформулированного в ч. 2 ст. 5 Закона о судебной системе. "Суд, - говорится там, - установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа, а равно должностного лица Конституции Российской Федерации, федеральному конституционному закону, федеральному закону, общепризнанным принципам и нормам международного права, международному договору Российской Федерации, конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, закону субъекта Российской Федерации, принимает решение в соответствии с правовыми положениями, имеющими наибольшую юридическую силу". Совершенно очевидно, что данное правило имеет прямое отношение и к актам, образующим совокупность источников уголовно-процессуального права.
Иные законы по вопросам уголовного процесса
УПК - основной, но не единственный закон, имеющий отношение к уголовному процессу. Правильное применение предписаний УПК нередко требует знания положений ряда других законов. К ним следует относить:
Уголовный кодекс Российской Федерации (УК);
Закон о судебной системе*;
Закон о военных судах*; Закон о Конституционном Суде*; Закон о статусе судей*; Закон о мировых судьях*;
Закон о присяжных заседателях*; Федеральный закон "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" от 14 марта 2002 г.*(22); Закон о прокуратуре*; Закон о полиции*; Федеральный закон "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" от 15 июля 1995 г.*(23);
Федеральный закон "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" от 31 мая 2001 г.*(24);
Закон об адвокатской деятельности и адвокатуре*;
Закон об оперативно-розыскной деятельности*;
Закон РФ "О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации" от 11 марта 1992 г.*(25);
Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации (УИК);
Федеральный закон "Об исполнительном производстве" от 21 июля 1997 г.*(26);
Федеральный закон "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" от 24 июня 1999 г.*(27); Федеральный закон "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства" от 20 августа 2004 г.*(28);
Федеральный конституционный закон "О чрезвычайном положении" от 30 мая 2001 г.*(29); Закон о реабилитации жертв политических репрессий*; Кодекс торгового мореплавания РФ от 30 апреля 1999 г.*(30);
Кодекс внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г.*(31)
Приведенные и некоторые иные акты в целом предназначены для регламентации отношений, порой весьма отдаленных от уголовного судопроизводства. Но в них есть и нормы, имеющие принципиальное значение для решения конкретных вопросов, возникающих по уголовным делам. В частности:
при определении законности состава суда могут играть существенную роль соответствующие положения Закона о статусе судей, Закона о присяжных заседателях, Закона о судебной системе и Закона о военных судах;
при исследовании и оценке доказательств - Закона об оперативно-розыскной деятельности, Закона о частной детективной и охранной деятельности и Закона о милиции;
при производстве описи имущества и наложении на него ареста в связи с обеспечением гражданского иска или других имущественных взысканий - ст. 446 Гражданского процессуального кодекса РФ, а также Федерального закона "Об исполнительном производстве";
при допросе свидетеля - предписания законов, предусматривающих порядок и условия охраны государственной, служебной или профессиональной тайны (к примеру, Закона РФ "О средствах массовой информации" от 27 декабря 1991 г.*(32) и Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г.*(33)), а также Федерального закона "О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства".
К иным, не упомянутым в приведенном выше перечне, актам можно отнести, например, и те, которыми формулируются особые условия привлечения к уголовной ответственности отдельных категорий лиц (см. ниже - _ 14 данной главы учебника).
При анализе законодательных актов, применимых при производстве по уголовным делам, важно иметь в виду, что в Российской Федерации продолжают действовать полностью или частично некоторые законодательные акты, принимавшиеся Верховным Советом СССР. Это было прямо санкционировано постановлением Верховного Совета РСФСР "О ратификации Соглашения о создании Содружества Независимых Государств" от 12 декабря 1991 г.*(34), в п. 2 которого, в частности, сказано: "...Установить, что на территории РСФСР до принятия соответствующих законодательных актов РСФСР нормы бывшего Союза ССР применяются в части, не противоречащей Конституции РСФСР, законодательству РСФСР и настоящему Соглашению".
К такой или подобной не очень корректной, с точки зрения правотворческой культуры, и создающей условия для отступления от требований законности ориентации правоприменителей законодатель, к сожалению, довольно часто прибегает и в настоящее время (см., например, ч. 3 ст. 45 Закона о военных судах, упоминавшуюся выше ч. 2 ст. 4 Закона о введении в действие УПК). Одно из ее следствий - неопределенность в правовой регламентации и, естественно, допустимость произвольных решений, которые крайне опасны в сфере уголовного судопроизводства. По сути своей данная установка разрешает тем, кто призван применять нормативные акты, по своему усмотрению определять, является или не является какой-то конкретный акт, из числа принимавшихся ранее, обязательным для исполнения.
В связи с определением возможности применения конкретных актов уголовно-процессуального законодательства важно также иметь в виду предписание ч. 3 ст. 15 Конституции РФ. В соответствии с ним применению подлежат только официально опубликованные законы. Что касается иных нормативных актов, то на них это правило распространяется, если они затрагивают права, свободы и обязанности человека и гражданина, а также обладают некоторыми другими свойствами (см. _ 12 данной главы учебника).
Место международных норм и общепризнанных принципов в системе источников уголовного процесса.
В наши дни существенная роль в правовой регламентации, в том числе в регулировании уголовного судопроизводства, отведена также принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации. В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, "если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора".
При этом надо исходить из того, что данное правило, вопреки иногда высказываемому иному мнению, не распространяется на положения Конституции РФ, поскольку этот основной закон страны имеет "высшую юридическую силу" (ч. 1 ст. 15). Он не может быть ни дополнен, ни изменен, ни отменен никаким международным договором, принципом или нормой.
В постановлении от 31 октября 1995 г. N 8 и в постановлении от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации" Пленум Верховного Суда РФ недвусмысленно ориентирует на то, что применение договоров, вместо противоречащих им законов, не должно всегда происходить автоматически, ибо обязательность международных договоров бывает разной: в одних случаях она признается федеральным законом о ратификации конкретного договора, а в других - иными актами (например, правительства, министерства, ведомства). Если обязательность договора признана, скажем, актом какого-то министерства или ведомства и такой договор вступает в коллизию с федеральным законом, противоречит ему, то, естественно, применяться должен закон.
Данное разъяснение является весьма актуальным. В последние годы количество т.н. "ведомственных международных соглашений" резко возросло. Среди них немало соглашений, заключаемых непосредственно руководителями правоохранительных органов (Генеральной прокуратуры РФ, МВД РФ и др.) или по их поручению. Уже имеются многие десятки таких соглашений, и надлежащее их применение порой вызывает трудности. Работники прокуратуры и других ведомств, уполномоченные принимать решения при производстве по уголовным делам, пока что "не привыкли" критически относиться к документам, в том числе международным соглашениям, на которых стоит подпись "своего" руководства, оценивать такие документы с точки зрения их соответствия федеральному закону. Нередко они без достаточных оснований принимают их "к неуклонному исполнению", хотя делать это не должны.
Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ резонно привлекает внимание к тому, что, когда по условиям договора Российской Федерации требуется издание какого-то внутригосударственного акта (закона, постановления Правительства и др.), то применяться должны и договор, и изданный в соответствии с ним акт (см. ч. 3 ст. 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" от 15 июля 1995 г.*(36)).
В названных постановлениях Пленума Верховного Суда РФ содержится также ориентировка на то, что юридическое значение принципов и норм международного права не идентично значению предписаний договоров Российской Федерации. Их (принципы и нормы) можно применять непосредственно при наличии определенных условий - если они закреплены в конвенциях, пактах и иных международных документах, т.е., к примеру, если их содержание раскрывается, скажем, "в документах Организации Объединенных Наций и ее специализированных учреждений" (ч. 7 п. 1 упомянутого выше постановления от 10 октября 2003 г. N 5). Другими словами, не всякий принцип международного права, признаваемый, к примеру, международно-правовой доктриной или практикой, а равно не всякая норма международного права может применяться непосредственно либо иметь приоритет по отношению к российскому закону.
Из числа международных документов, касающихся сферы уголовного судопроизводства (пактов, конвенций, прочих соглашений, регламентирующих сотрудничество государств в области развития и поощрения прав и свобод человека), следовало бы выделить прежде всего такие упомянутые в _ 8 предыдущей главы учебника документы, как одобренные Генеральной Ассамблеей ООН:
Всеобщая декларация прав человека;
Международный пакт о гражданских и политических правах (с двумя факультативными протоколами, дополняющими его);
Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания.
Значительную роль в регламентации российского уголовного судопроизводства призваны играть также ратифицированные в 1998 г. Россией в связи с вступлением в Совет Европы:
Конвенция о защите прав человека и основных свобод (с одиннадцатью протоколами, корректирующими и дополняющими ее); Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания.
Названные документы ООН и Совета Европы послужили основой для Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека, которая ратифицирована Федеральным законом от 4 ноября 1995 г.*(37) и вступила в силу для Российской Федерации 11 августа 1998 г.*(38)
Все эти документы признаны Российской Федерацией обязательными для исполнения на ее территории всеми органами, в том числе правоохранительными, и соответствующими должностными лицами. Они содержат ряд общих положений, имеющих принципиальное значение для регламентации уголовного судопроизводства и оказавших существенное влияние на содержание многих новелл, включенных в УПК РФ, введенный в действие с 1 июля 2002 г. Известно немало случаев также непосредственного применения некоторых из них российскими судами при решении вопросов, возникающих по уголовным делам.
Рядом с перечисленными международными документами вполне могут быть упомянуты также одобренные в разное время Генеральной Ассамблеей ООН рекомендательные документы, в частности, Принципы международного сотрудничества в отношении обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях и преступлениях против человечества (1973 г.), Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка (1979 г.), Основные принципы независимости судей (1985 г.), Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью (1985 г.), Свод принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (1988 г.), Примерный договор о выдаче (1990 г.), Примерный договор о взаимной помощи по уголовным делам (1990 г.), Примерный договор о передаче надзора за правонарушителями, которые были условно осуждены или условно освобождены (1990 г.), Примерный договор о передаче уголовного судопроизводства (1990 г.). Эти и подобные им документы не являются юридически обязательными, но их положения, по идее, следовало бы принимать во внимание при подготовке и принятии законодательных актов, а равно в процессе их толкования.
Самое непосредственное отношение к регламентации уголовного судопроизводства имеют международные соглашения о правовой помощи по уголовным делам.
В свое время соглашения (договоры) такого рода были заключены на двусторонней основе со всеми восточноевропейскими странами, входившими в т.н. социалистический лагерь, а также некоторыми другими. В наши дни круг стран, с которыми они заключены, стал значительно шире и продолжает постоянно расширяться. Общее их количество - более 40.
Из числа международных соглашений о правовой помощи, оказываемой при производстве по уголовным делам, следовало бы выделить особо Европейскую конвенцию о взаимной правовой помощи по уголовным делам, ратифицированную Федеральным законом от 25 октября 1999 г.*(41), и Европейскую конвенцию о выдаче, ратифицированную с оговорками и заявлениями принятым в тот же день Федеральным законом *(42). Эти многосторонние документы предусматривают обязательства в сфере уголовного судопроизводства практически всех стран, вошедших в Совет Европы. Ими руководствуются правоохранительные органы этих стран при сотрудничестве в ходе предварительного расследования, а иногда и судебного разбирательства уголовных дел (подробнее о процессуальных формах такого сотрудничества см. гл. 25 учебника).
Существенную роль в организации международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства призвана играть и разработанная государствами - членами СНГ Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. Она была одобрена двенадцатью государствами в г. Минске 22 января 1993 г. и вступила в силу 10 декабря 1994 г., а 28 марта 1997 г. - изменена и дополнена Протоколом, одобренным государствами - участниками Конвенции *(43). В ней имеется Раздел IV "Правовая помощь по уголовным делам", в котором установлены согласованные правила о выдаче лиц, совершивших преступления, уголовном преследовании по просьбе государств - участников Конвенции, о взаимном предоставлении информации, а также совершении некоторых других действий, связанных с производством по уголовным делам. Конвенция имеет большое практическое значение, о чем говорит хотя бы тот факт, что ежегодно российским следователям приходится выполнять по несколько тысяч т.н. международных следственных поручений, поступающих из стран СНГ*(44).
Сотрудничеству российских правоохранительных органов с соответствующими органами зарубежных стран в выявлении и раскрытии преступлений призвано способствовать также исполнение международных обязательств, принятых в связи с присоединением к Уставу Международной организации уголовной полиции - Интерпол (организация начала свою деятельность 13 июня 1956 г. - К.Г.). Этот документ довольно близок по своему содержанию к договорам о правовой помощи по уголовным делам. Для его реализации в системе российских органов внутренних дел образованы специальные подразделения - Национальное центральное бюро Интерпола, входящее в состав аппарата МВД РФ на правах его главного управления, а также соответствующие территориальные подразделения (филиалы)*(45).
Названные многосторонние соглашения, в которых решаются вопросы межгосударственного сотрудничества, возникающие при производстве по уголовным делам, не препятствуют заключению двусторонних соглашений подобного рода. Из числа сравнительно недавно заключенных таких соглашений можно было бы отметить, например, договоры с Канадой, США, Индией, Бразилией, Кубой, Республикой Корея, Испанией, КНР, Молдовой, Ираном, Азербайджаном, Грузией, Латвией, Литвой, Эстонией и др. В этих документах содержится более подробная регламентация вопросов уголовного судопроизводства по делам, затрагивающим интересы России и соответствующих государств.
Характеристика роли международного права в регламентации сотрудничества государств при производстве по уголовным делам будет неполной, если не учитывать и того, что в данной области довольно часто руководствуются не предписаниями конкретных, оформленных как положено международных документов (пактов, конвенций, договоров, протоколов, уставов международных организаций), а таким общепризнанным международно-правовым принципом, каким является принцип взаимности.
К этому способу регламентации межгосударственного сотрудничества обычно прибегают тогда, когда по каким-то причинам соответствующее соглашение не было оформлено конкретным международным документом. Готовность к сотрудничеству на основе данного принципа подтверждается исходящим от компетентного органа письменным обязательством, в котором указываются те следственные или судебные действия, которые могут быть осуществлены по запросам соответствующих государств или их органов (см. _ 2 гл. 25 учебника). Исчерпывающий перечень таких российских органов дан в ч. 2 ст. 453 УПК, где упомянуты: Верховный Суд, МИД, Минюст, МВД, ФСБ, ФСКН, Генеральная прокуратура.
В третью группу международных документов, касающихся сферы уголовного судопроизводства, входят, как отмечено выше, иные международные документы, имеющие значение для уголовного судопроизводства. К ним относятся:
соглашения о статусе российских воинских формирований, находящихся на территории других государств;
договоры о торговом судоходстве;
консульские конвенции и иные международные соглашения, содержащие т.н. юрисдикционные нормы, т.е. нормы, определяющие пределы полномочий участвующих в сотрудничестве государств, в том числе их правоохранительных органов, при производстве по уголовным делам.
Соглашения о статусе воинских формирований, находящихся за пределами России, в наши дни заключены с рядом государств т.н. ближнего зарубежья, где дислоцируются российские войска или иные военные структуры. В качестве примера могут быть названы соответствующие соглашения с Арменией, Молдовой, Казахстаном, Таджикистаном. В них обычно конкретизируются положения, связанные с подсудностью дел о преступлениях российских военнослужащих и некоторых других лиц (см. _ 7 гл. 15 учебника).
Договоры о торговом судоходстве, консульские конвенции и иные международные соглашения в связи с характеристикой источников уголовно-процессуального права представляют интерес постольку, поскольку в них могут содержаться упомянутые юрисдикционные нормы.
Среди договоров о торговом судоходстве следовало бы выделить прежде всего многостороннюю Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, от 1 марта 1992 г., вступившую в силу для России 2 августа 2001 г.*(46), в которой решены некоторые вопросы, связанные с совершением действий по пресечению и раскрытию преступлений.
Но наряду с этой Конвенцией существует значительное количество двусторонних международных соглашений, устанавливающих соответствующие юрисдикционные правила. В частности, ч. 2 и 3 ст. 16 Договора о торговом судоходстве между СССР и Соединенным Королевством Великобритании и Северной Ирландии (вступил в силу 27 апреля 1972 г.)*(47) предусматривают, что уголовная юрисдикция (к примеру, возможность производства уголовно-процессуальных действий) на борту торгового судна, находящегося "не в своем" порту, осуществляется, как правило, по просьбе или с согласия консульского должностного лица того из заключивших данный договор государств, которому принадлежит судно. Есть юрисдикционные нормы также в консульских конвенциях и иных международных соглашениях. Таких международных документов, предусматривающих обязательства Российской Федерации в различных сферах, в том числе в сфере, соприкасающейся с уголовным судопроизводством, тоже существует не один десяток. К их числу можно было бы отнести, например, заключенные сравнительно недавно:
Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Португальской Республикой, ратифицированную 22 июля 2002 г.*(50); Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Республикой Болгарией, ратифицированную 26 февраля 1997 г. и вступившую в силу 18 апреля 1997 г.*(51);
3. Решения Европейского Суда в механизме уголовно-процессуального регулирования.
В связи с характеристикой международных документов по общим проблемам сотрудничества в области развития и поощрения прав человека необходимо иметь четкое представление о юридическом значении постановлений Европейского суда по правам человека.
Такие постановления выносятся, как известно, по правилам, которые установлены в названной выше Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Эти же правила определяют вполне определенно и их юридическое значение.
Одно из относящихся к данному вопросу правил закреплено в ч. 1 ст. 46 Конвенции, где сказано: "Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по делам, в которых они являются сторонами (курсив мой. - К.Г.)". Другими словами, если постановление принимается по жалобе на незаконные действия, скажем, бельгийских властей, то оно, в принципе, не обязательно для соответствующих органов Германии, Польши или России.
Вместе с тем, постановления такого рода и некоторые иные виды решений Европейского суда по правам человека имеют значение не только как акты, в которых констатируются факты нарушений Конвенции и определяются юридические последствия этих нарушений для конкретных государств.
Решения Суда имеют также значение актов, содержащих обязательное толкование норм и принципов, содержащихся в Конвенции и Протоколах к ней. И только в этих пределах они являются юридически обязательными для всех присоединившихся к Конвенции государств, в том числе для России.
Именно такое значение решений Европейского суда по правам человека подтверждено в заявлении, зафиксированном в Федеральном законе "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод" от 30 марта 1998 г.*(39) В его ст. 1 сказано: "Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации (курсив мой. - К.Г.)."
Оценка юридического значения постановлений и иных решений Европейского суда по правам человека как допустимых источников права, на которые можно ссылаться при решении уголовно-процессуальных вопросов, должна опираться также на предписания ч. 3 ст. 15 Конституции РФ. А они недвусмысленно говорят о том, что любые правовые акты, "содержащие нормы, затрагивающие права и обязанности человека и гражданина", могут применяться только тогда, когда они были опубликованы официально.
Применительно к международным договорам, а равно к рассматриваемым постановлениям Европейского суда по правам человека сказанное выше следовало бы дополнить: они должны именно так (официально) публиковаться как на своем "родном" языке, так и в переводе на русский язык, выполненном по правилам, которыми руководствуются при официальных переводах правовых документов.
Конкретно определены также порядок и источники опубликования - ст. 30 Федерального закона "О международных договорах" от 15 июля 1995 г.*(40) говорит, в частности, о том, что официальное опубликование должно осуществляться по представлению Министерства иностранных дел РФ в "Собрании законодательства Российской Федерации" и (или) "Бюллетене международных договоров".
Другими словами, каждый раз, когда речь заходит об определении возможности применения при производстве по уголовному делу какого-то правила, вытекающего из постановления Европейского суда по правам человека, обязательно следует принимать во внимание:
вынесено ли данное постановление по жалобе российского гражданина на противоправные действия государственных органов или должностных лиц Российской Федерации;
если оно не является таковым, то содержится ли в нем толкование конкретных предписаний Конвенции о защите прав человека и основных свобод;
было ли оно переведено на русский язык и опубликовано официально.
В решении Санди Таймс против Соединенного Королевства (26 апреля 1979 г.) Европейский суд указал, что "норма не может считаться законом, если она не сформулирована с достаточной степенью точности, позволяющей гражданину сообразовывать с ней свое поведение: он должен иметь возможность - пользуясь при необходимости советами - предвидеть в разумной степени последствия, которые может повлечь за собой данное действие".
Понимание принципа правовой определенности как важнейшего требования, обращенного к качеству закона, последовательно развивается в практике Конституционного Суда РФ.
4. Решение Конституционного Суда в механизме уголовно-процессуального регулирования.
Решения Конституционного Суда РФ по вопросам полномочий суда в уголовном судопроизводстве, гарантий прав на защиту обвиняемого, потерпевшего, расширения возможности обжалования действий и решений должностных лиц и органов в уголовном процессе и другие повлекли за собой отмену или изменение норм действовавшего УПК РСФСР и, конечно, были учтены при подготовке нового УПК
Обязательность решений Конституционного Суда несколько сближает их с законами, которые также обязательны для исполнения всеми на всей территории РФ.
Прежде всего компетенция Конституционного Суда, как видно из ст. 3 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде РФ, распространяется на толкование законов и установление их соответствия Конституции, а не на издание самих законов или иных нормативных актов.
Издавая общеобязательные постановления, Конституционный Суд определяет судьбу актов или их отдельных положений, признанных им неконституционными. В соответствии с ч. 6 ст. 125 Конституции эти акты или их части утрачивают силу.
Не будучи вправе принять позитивное решение и создать новую норму взамен признанной не соответствующей Конституции, Конституционный Суд признавал в ряде случаев необходимым, чтобы этот вопрос был решен Федеральным Собранием РФ.
Сказанное выше дает основание для вывода о том, что решения Конституционного Суда РФ не могут быть признаны источниками права вообще и уголовно-процессуального права в частности.
Фактическую важность его решений для регулирования уголовно-процессуальных отношений нельзя отвергать. Конституционный Суд РФ по-разному воздействует на действующую систему норм уголовно-процессуального права. В одних случаях он, признавая не соответствующими Конституции РФ те или иные процессуальные нормы, предлагает судам и другим субъектам уголовно-процессуального права впредь до введения нового урегулирования федеральным законодательством разрешать различные ситуации посредством прямого применения положений соответствующих статей Конституции РФ (см. пост. № 11-П от 27 июня 2000г.)1. В других случаях, признавая положения той или другой статьи УПК полностью или частично не соответствующими Конституции РФ, Конституционный Суд предписывал Федеральному Собранию РФ внести изменения в закон (см. пост. №21-П от 6 июля 1998 г.)2. Практиковал Конституционный Суд РФ и совмещение в одном постановлении первого и второго вариантов решений (см. пост. КС РФ № 13-П от 29 апреля 1998 г.). Наконец, признавая неконституционными одни нормы, он ориентировал на применение норм других статей УПК (см. пост. № 14-П от 25 октября 2001 г.)4.
В указанных случаях Конституционный Суд РФ не создавал новых норм, но он либо инициировал их принятие законодательным органам, либо ориентировал суды и другие государственные органы на прямое применение конституционных норм, либо признавал процессуальные нормы соответствующими Конституции РФ. Воздействуя на законодательные и правоприменительные процессы России, Конституционный Суд тем не менее не создавал новых норм, и потому его акты не могут быть безоговорочно признаны в качестве источников уголовно-процессуального права.
2. Лекция 11 ПРЕПАРАТЫ ФЕРМЕНТОВ Ферменты улучшающие процессы пищеварения Пепсин; Сок желудочны.
3. Значение касательного напряжения в этой же точке сечения равно МПа
4. тема и принципы земельного права
5. Договор мены
6. юридическую сущность базовых правовых категорий; обеспечить глубокое понимание юристами поведения чело
7. ТЕМА 15 ОСНОВЫ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ПРАВА 15
8. Рынок средств производства1
9. Байкальский государственный университет экономики и права Факультет Мировой экономики и государствен
10. История благотворительноси в России
11. Контрольна робота по курсу ldquo;Основи зовнішньоекономічної діяльностіrdquo; для студентів спеціальності
12. Введение 2 Основные формы деятельности юристов в Древнем Риме
13. Психометрия
14. Дела Примеры самых эффективных зарубежных компаний показывают что корпоративная культура помогает выяв
15. Практика активного рекрутмента в ситуации корпоративных изменений.html
16. і. Виникн
17. СЛУЖБЫ В ГОСУДАРСТВЕННЫХ И КОММЕРЧЕСКИХ СТРУКТУРАХ
18. Лекция 5 Реализм и неореализм 1.
19. ручной машинный
20. Специфика теории и практики управления в СССР