Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 3
1. РАЗВИТИЕ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ 5
1.1. Поместное землевладение. Источники испомещения 5
1.2. Пожалование и продажа поместий в вотчину 19
2. РАСПОРЯЖЕНИЕ ПОМЕСТЬЯМИ 22
2.1. Распоряжение поместьями. Наследование 22
2.2. Сдача поместий 34
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 38
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 41
Законодательные материалы показывают, что процесс наделения землей, поместьями и вотчинами различных разрядов феодалов во второй половине XVII в. протекал с не меньшей интенсивностью, чем в первой половине века. Связано это было прежде всего с внешнеполитическими обстоятельствами - войной с Польшей, Швецией и Турцией. В значительной мере нейтрализо ванная строительством Белгородской черты и других укреплений, но все же существовавшая опасность набегов крымских татар вызывала необходимость пополнения рядов феодального класса за счет вновь верстанных новиков, командного состава войск нового строя, которое обеспечивалось не только денежным содержанием, но и землей. Наконец, диктовали эту потребность расширяющиеся окраины страны.
Основной и ведущей формой такого процесса было пожалование земли как в форме наделения поместьем или вотчиной вновь, прибавки к ранее имевшемуся окладу или даче, так и продажи поместья в вотчину или пожалования поместья в вотчину. Но это одна сторона вопроса. Другая состояла в том, что в целях интенсификации земледелия правительство стремилось не допускать залеживания земель впусте. С этой целью поощрялась инициатива помещиков по отысканию пустых и выморочных земель с условием передачи их заявителю.
Все это ставило вопрос о выявлении и законодательной регламентизации раздач свободных земель, пригодных для испомещения.
Вслед за Соборным уложением 1649 г. законодательство второй по ловины XVII в. продолжало выделять вотчины и поместья как самостоя тельные объекты правового регулирования. Однако с течением времени, к концу столетия, правовые различия этих двух основных форм феодаль ного землевладения в значительной мере исчезают.
Особенностью для второй половины XVII в., как и для предыдущего времени, служит значительное численное преобладание законодательных актов о землевладении и землепользовании.
Всех видов таких актов насчитывается 330 (из общего числа 1458), охватывающих 25 объектов правового регулирования за вторую половину века. Следующее наибольшее количество актов приходится на войско и военные действия (188) и на внутреннюю и внешнюю торговлю, включая права купечества (136).
Другой особенностью законодательства о землевладении служит нали чие крупных сводов статей и наказов. Сводов статей насчитывается 13, а наказов писцам и межевщикам - 3. Если учесть, что в составе сводов и наказов содержится 339 статей, каждая из которых, как правило, содер жит законодательную норму или часть общей нормы, то число законов о землевладении удвоится. Своды статей имеются и по другим отраслям права - о сыске беглых крестьян, войске, торговле, но они представлены не более как одним-двумя сводами. Вышеизложенное со всей очевид ностью показывает, в какой мере землевладение, составлявшее фундамент социально-экономического строя феодального общества, было основным предметом заботы законодателя.
Целью данной работы является изучение развития частного землевладения в России в XV-XVIII веках. Достижение поставленной цели предполагает в ходе выполнения работы решение следующих задач:
В соответствии с последовательным решением поставленных выше задач выстроена структура данной курсовой работы.
Законодательство свидетельствует, что наиболее распространенной формой испомещения было пожалование земли в поместье, а то и в вотчину. Сам акт пожалования был изъявлением воли и милости монарха, но в то же время и его публично-правовой обязанностью в условиях почти единственно возможной формы материального обеспечения и вознаграж дения служилого сословия. Этим объясняется, что формой выражения пожалования был преимущественно правовой акт. При таком понимании феномена пожалования становится ясным, почему оно было почти един ственной формой наделения землей господствующего класса. Случаи первичного наделения поместьями людей, впервые попавших в орбиту внимания правительства, были незначительными. Они касались главным образом испомещения детей боярских и недорослей, годных к службе, военных чинов полков нового строя - капитанов, беспоместных и без вотчинных жильцов. Преобладающей формой пожалования была прибав ка к уже имевшимся даче или окладу. Так, грамотой 22 мая 1649 г. воеводе Курска Ладыженскому велено пожаловать поместными окладами по 50 четвертей и деньгами по 3 руб. за возведение в 1648 г. земляных валов и крепостей в г. Карпове1.
В годы войны с Польшей (1654-1667) именные указы о пожаловании поместий в форме прибавки к существующим окладам следовали один за другим. Причем указы приходились на начальные годы войны и часто носили характер широковещательных обещаний вознаграждения за при мерное исполнение воинского долга, своеобразных манифестов агитаци онного назначения. Так, указ 12 июля 1655 г. благодарит служилых людей от стольников и ниже за их желание выступить в защиту своего царя «с радостными слезами и желательными сердцами». В указе обещано жало вание только тем, кто прибыл в Вязьму точно к 17 марта, - по 50 чет вертей добавки оклада и по 5 руб. Опоздавшим, наоборот, указ пригрозил отнятием из окладов по 200 четвертей и по 20 дворов с каждой сотни. Но «за ваше чистое доброе обещание к службе до крови» царь велел опалу снять и за опоздание не наказывать.
Дворяне в составе войска новой службы (рейтары) за участие в боевых действиях вознаграждались прибавкой к поместным и денежным окладам в размере того, что имеется у городовых дворян и детей боярских. За участие в черкасских походах указ 20 октября 1659 г. предписывал прибавку к прежнему поместному окладу по 100 четвертей земли и по 10 руб.
Дифференциация размеров пожалований и прибавок к прежним окла дам была огромной. По указу 22 июля 1669 г. князь Т. С. Куракин за службу в 176 и 177 гг. (не сказано где) к прежнему окладу с придачей 660 руб. получал новой придачи 200 руб., бархат золотный на шубу и два сорока соболей. Боярину князю Г. Г. Ромодановскому к прежнему окладу с придачами 740 руб. дано было новой придачи 180 руб., бархат на шубу и два сорока соболей. Любопытно, что в данных случаях о земле речи нет. Ее и без того, очевидно, у данных лиц достаточно. В отношении следующей категории жалуемых - стольников и полковников - речь о земле идет. В одном случае к 900 четвертям до полного оклада добавля лось 100 четвертей, деньгами 35 руб. Дьякам тоже при наличии полного оклада в 1000 четвертей жаловались деньги, а полковникам солдатским и стрелецким головам - по 200 четвертей и денег 16 руб. Помещикам и вотчинникам - по 150 четвертей и денег 15 руб. В этой градации минимальное пожалование - 80 четвертей и 8 руб2.
Не оставлены без земельного и денежного пожалования участники подавления восстания Степана Разина в составе полков Ю. Долгорукова и И. Бутурлина.
Ряд указов 1677-1678 гг. предписывал пожалования землей и деньга ми участникам Чигиринского похода. И здесь дифференциация значитель на. Полковникам и стрелецким головам жаловалось по 100 четвертей и по 10 руб., городовым помещикам - по 60 четвертей и по 5 руб. Пожалования в небольших размерах имели место за досрочное или своевременное прибытие к месту сбора войска.
В связи с военными действиями под Чигирином отдельным указом 1678 г. установлены пожалования за ранения. Для служилых по отечеству от стольников и ниже: за тяжелые раны - по 100 четвертей и 5 руб. и на лечение ран по 4 руб.; за легкие раны - по 50 четвертей и 3 руб., на лечение - 3 руб. Иноземцам от полковников и ниже положены пожало вание в деньгах по 10-15 руб., английское сукно и пара соболей.
В результате восстания стрельцов в 1682 г. в Троице-Сергиевом монастыре был объявлен указ о придаче поместных и денежных окладов за охрану царей Ивана и Петра в пути. И здесь большая дифференциация в зависимости от чина - в деньгах от 150 до 5 руб., в четвертях - от 300 до 10.
В 1684 г. новгородские дворяне были награждены денежными и поместными окладами лишь за выраженную ими готовность охранять Царей в Смутное время.
Основанием пожалований как изъявления монаршей воли могли слу жить весьма разные обстоятельства. В 1656 г. были пожалованы разных чинов люди за сопровождение царя от Могилева до Москвы. По поводу же заключения «вечного» мира с Польшей в 1686 г. были щедро пожало ваны драгоценными подарками и большими деньгами бояре, начиная с ближнего боярина В. В. Голицына, окольничие, думные дьяки и дьяки «за верную радетельную службу». Указ был объявлен в присутствии царей Ивана и Петра и царевны Софьи Алексеевны. Не забыты в таком случае и крупные купцы. Отдельным указом 1687 г. они получали поместные и денежные оклады «за многие их службы и за денежные подати, которые они... не жалея пожитков своих, давали из торговых своих промыслов... на жалованье ратным людям». Градация земельных пожалований распро странялась от 900 до 650 четвертей, денежных - от 90 до 75 руб. Поименно перечислено 29 человек. При всем том, что пожалования купечеству поместий, а не вотчин было, скорее, исключением, чем правилом, все же законодательство вскрывает официальный путь попол нения рядов феодального класса из числа представителей торгового капитала. De jure они не становились еще дворянами и не теряли связи со своим сословием, но de facto они уже были феодалами3.
В форме пожалования закреплялись права на землю во вновь присо единенных районах, в частности права смоленской шляхты на свои прежние владения.
Законодатель был озабочен освоением и культивацией пустующих земель, запустевших по тем или иным причинам, но охваченных описа нием, что выключало их из сферы податного обложения. В апреле 1650 г. принят указ с боярским приговором об отдаче порозжих пустошей по писцовым книгам первым просителям. К этой общей норме иллюстра цией явился указ в апреле 1650 г. о передаче князю Ю. Морткину по его челобитью пустоши в 40 четвертей в Малоярославском уезде в одном поле в придачу к его поместью в 284 четверти в счет оклада 550 четвертей. После Морткина о той же пустоши подал челобитье князь Н. Дашков. Но так как Морткин находился на государевой службе в Туле, что помешало своевременно оформить пустошь за ним, Дашкову было отказано4.
Поощряя инициативу помещиков в подыскании пустующих земель и их освоении, царское правительство стремилось оградить от таких пося гательств пустоши из дворцовых земель или примыкающие к ним. Это иллюстрирует указ 1665 г., предписывающий относительно пустующих земель, о которых поступили челобитья, производить розыск, не примы кают ли они к дворцовым землям. А. И. Копанев отметил, что указ не вводит новое в процедуру раздачи пустующих земель в поместье и вотчину, но в отличие от Уложения (XVII, 24), разрешившего такую раздачу из числа дворцовых земель, возвращается на позиции указа 1627 г., запре щавшего раздачу дворцовых земель. Оформление по челобитью получе ния пустующих земель, как охваченных описанием, так и не охваченных им (обводные земли), ограничивалось, как и в Уложении, тремя месяцами с учетом того, что проситель не был занят служебными поручениями. По истечении трех месяцев земли мог получить в поместье или «в куплю в вотчину» другой челобитчик. По указу 12 декабря 1679 г. нахождение на воеводстве (за исключением дальних мест - Астрахани, Терека, Сибири) не давало права на отсрочку оформления пустующих земель по челобитью. Указ 1676 г. узаконил отдачу по челобитьям «снятых» пустых поместий, которые взяты в казну по просьбе их владельцев.
При продаже таких земель в вотчину они ценились в три раза выше, чем обычные пустые земли.
В соответствии со статьями 28 января 1681 г. в раздачу на поместном праве шли родовые и выслуженные вотчины, конфискованные у тех, кто их купил или взял в заклад. Родственники бывших владельцев этих вотчин теряли право родового выкупа. Эта норма наглядно демонстрирует стирание граней между вотчинами и поместьями. Источником испомещения служили конфискованные вотчины. Конфискация земель широко практиковалась по политическим соображениям. Так, к 1682 г., ко вре мени после майских событий, относятся три указа, следовавшие один за другим, об испомещении беспоместных и малопоместных жильцов и капитанов московских полков надворной пехоты в Суздальском и Муринском уездах из вотчин, отписанных у стольника Ю. И. Пожарского, боярина И. А. Воротынского и сына Артамона Матвеева Андрея. Норма испомещения устанавливалась в размере 5 дворов. В интересах обеспе чения землей низовых слоев воинства правительство шло на дробление крупных владений.
Источником испомещения служили выморочные земли, однако при условии, что у них нет наследников. Челобитчики, получившие такие земли, но скрывшие наличие наследников (жен, детей, родичей), облага лись штрафом в виде владения в пользу наследников: за крестьян и сенные покосы - по Уложению, а за пашню с хлебом - по 2 руб. с десятины и без хлеба - с десятины по рублю. Сверх взимались проести и волокиты. В целях упорядочения делопроизводства по делам о выморочных поместь ях законодатель обязывал наследников подавать челобитные не позднее как в течение года. Закон освобождал от такого срока только тех, кто был на службе, в плену и малолетних. Однако в результате требований дворян сроки удлинялись и впоследствии неоднократно менялись. По указу 19 мая 1676 г. для проживающих в Москве срок устанавливался в 3 года, в дальних городах и находящихся на службе - 5 лет, для мало летних - 5 лет (начиная с 15-летнего возраста), для вышедших из плена - 5 лет. Для вдов и девиц срок превышал 5 лет. В дальнейшем статьи 1676 и 1677 гг. отменялись, но затем их действие было восстанов лено указом 27 августа 1685 г5.
Борьба за землю вынуждала правительство законодательно регулиро вать размер дач за счет прибавки примерных и обводных земель. Закон допускал придачу примерных земель, но в пределах указных статей и оклада. В то же время предписывалось в случае челобитной о наличии у кого-либо лишних земель производить сыск - давать очные ставки. Если будет установлено, что отказчики примерили лишние земли, таковые отобрать и дать челобитчикам.
Позднее в раздачу примерных земель было внесено уточнение. Указ 1683 г., имея в виду отставных дворян, детей боярских, недорослей, вдов и одиноких девок, предписывал отдавать примерные земли тем, у кого они обнаружены, а челобитчикам со стороны отказывать. Утайка старых поместий при получении новых строго преследовалась законом и обычно сопровождалась конфискацией новых земель и отдачей их беспоместным. Незаконно полученные земли обычно назывались «вылганными». Особо строго преследовался законом захват чужой земли.
Интересен указ 1684 г., в докладе к которому содержится обзор законодательства о последствиях захвата чужой земли начиная с Уложе ния (X, 211; XVI, 38) и до Наказа межевщикам 1672 г. Указ 1684 г. в отличие от прошлых установлений, когда захват чужой земли и поселение На ней своих крестьян влек за собой сведение крестьян с земли и возвращение ее владельцу, предписывал возвращать землю законным владельцам с крестьянами, со всеми строениями и хлебом. Это была уже уголовная кара. В 1682 г. челобитные о захвате земли требовалось подавать не в Поместный, а в Судный приказ.
Что касается порозжих земель, то помимо раздачи в счет оклада они раздавались и на условиях выплаты оброка не только помещикам, но и горожанам.
В ходе описания и межевания земель законодательно прекращалась раздача пустующих и обводных земель до завершения описания. Обычно такие указы провоцировали челобитья стольников и других служилых чинов о том, что их новорасчищенные земли, которыми «они владели исстари, названы иными именами» и от них отняты. Запрещая раздачу земель в период описаний, правительство имело в виду, что межевание выявит произвольные захваты пустующих земель. Один из таких указов относится к 1684 г.
Для второй половины XVIII в. самым крупным источником испомещения и наделения вотчинами явились земли в украинных городах и так называемые «дикие поля». Несмотря на ряд отступлений, законодатель ство 30-40-х гг., по словам А. А. Новосельского, охраняло «территорию южных уездов от распространения землевладения бояр и московских служилых людей». В самом деле, даже на конец 40-х-начало 50-х гг. приходятся указы об испомещенни в «диких полях» только беспоместных детей боярских и о добавке к дачам земель, уже испомещенных там. Для этого использовались порозжие земли, в том числе тех, кто был переведен или сам ушел в другие города по чертей На первую половину XVII в. приходится ряд указов об охране землевладения украинных служилых людей по прибору. Как отметил А. А. Новосельский, изменения в политике правительства наметились в 50-60-е гг., но крутой поворот относится к 70-80-м гг. Суть изменений сводилась к открытию доступа к «южному чернозему» представителей крупного феодального землевла дения - бояр, думных чинов, московских и городовых дворян. Поворот событий вызвал две существенные особенности в законодательстве. Пер вая состояла в принятии целых сводов законоположений. 21 июня 1672 г. были приняты Статьи о раздаче земель в заокских городах, а 20 июня 1673 г. - Дополнительные статьи к ним. Другая особенность состояла в том, что на 70-80-е гг. падает значительный подъем законодательной деятельности относительно землевладения в украинных городах. На от дельные годы приходится по нескольку законодательных актов: в 1672 г. - 3 указа, в 1673 г.-3, в 1676 г.-5, в 1677 г. - 3 указа, а всего за два десятилетия, не считая двух сводов статей, насчитывающих 22 статьи, принято 20 законодательных актов. Это явное свидетельство того, в какой мере вопросы использования земель в заокских городах были в центре внимания правительства. Такой поворот в политике правитель ства связан со строительством Белгородской засечной черты, окончанием русско-польской войны и значительным потоком колонизации из Право бережной Украины, что создало мощный оборонительный заслон на юге страны6.
И все же, несмотря на наличие объективных предпосылок для перемен в политике, правительство придерживалось определенных ограничительных рамок. Так, незадолго до появления Статей, 17 мая 1672 г., был принят указ о запрете давать в украинных и полевых городах московских чинов людям в поместье и вотчину пустоши и порозжие земли. Речь идет о городах, которые «ведомы службою в Разряде», они перечислены в указе. Дана и мотивировка: чтобы Севского и Белгородского полков служилым людям «утеснения и в землях оскудения не было». И все же существен ные признаки перемен отражены в Статьях 1672 г.
Статьи о раздаче земель в заокских городах имеют следующую структуру: преамбула ссылается на челобитные «всяких чинов помещиков и вотчинников» о пожаловании им в поместья земель в «диких полях» и в заокских городах из порозжих земель по писцовым и мерным книгам. Челобитчики указывали, что их земли в Подмосковье не в хлебородных местах, в силу чего крестьяне «от голоду идут врозни». Далее следует список городов, которые «ведомы службою в Разряде, а землями в Поместном приказе». По каждому городу указано количество детей боярских, копейщиков, рейтаров, солдат. Таких городов 40, среди них Тула, Кашира, Мценск, Брянск, Чернигов, Курск, Белгород, Воронеж и др. Это заокские города, в большинстве расположенные севернее первой и второй засечных черт. Затем идет список городов, которые «службою и землями ведомы в Разряде». В нем 30 городов, также с указанием в каждом количества воинских людей по категориям. Города эти были расположены преимущественно возле передовой Белгородской засечной черты, а некоторые южнее нее. Эти города являлись передовым заслоном при набегах крымских татар.
Доклад Поместного приказа, по обычаю предшествовавший принятию указов или статей и служивший поводом для них, содержал 12 вопросов, касающихся испомещення в заокских городах землевладельцев централь ных уездов. Соответственно и статей, исходящих от царя, насчитывается 12. В виде пожалования служилым людям разных чинов от бояр до подьячих приказов предписана раздача земель в «диких полях» в поместье сверх установленного оклада в виде указных статей. Диапазон размера земельных наделов значителен: от 1000 четвертей боярам до 100 четвер тей московских стрельцов сотникам и 60 четвертей подьячим. Испомещение допускалось в городах первой группы, которые «ведомы землей» в Поместном приказе. Города Севского и Белгородского полков исклю чались. Тем, кто получил землю ранее, предписывалось добавить землю до размера указных статей, у захвативших земли сверх предписанных норм и у тех, кто захватил их самовольно, без отказных грамот, излишки и самовольно захваченное отбирать и передавать челобитчикам, усадьбы, выгон, лес и покосы давать соответственно размеру дач.
Московским чинам разрешался между собой обмен украинных земель на замосковные, но категорически запрещался такой обмен между мос ковскими помещиками и «украинцами», как и изъятие земель у местных помещиков.
Детям боярским украинных городов, имеющим малые оклады, добав лялась земля по указу в соответствии с размерами окладов и дач, предусмотренных в ст. 40 гл. XVI Соборного уложения 1649 г. Тем, кто не верстан, но «поспел в службу», предписано давать землю в половинном размере. На поместья в «диких полях» распространялся общий закон наделения жен и дочерей прожитком после смерти владельца. В этот же день 21 июня 1672 г. принят указ о пожаловании патриарху и другим высшим духовным чинам и «всяких чинов служилым людям» от бояр и до детей боярских «давать дикие поля указные статьи» в городах, которые относятся к первой группе городов в Статьях 21 июня 1672 г. Вероятно, Статьи следует понимать как разъяснение к указу под той же датой. Что касается высшего духовенства, то такой шаг правительства был вызван взаимоотношениями с церковью, которые сложились после церковного собора 1667 г., и является явным отступлением от сути ст. 42 гл. XVII Уложения 1649 г. Однако, в каком размере наделять землей духовенство в «диких полях», в Статьях не указано. Это вызвало новый доклад Поместного приказа, в котором содержатся ссылка на ст. 42 гл. XVII Уложения и запрос, иметь ли в виду перечень монастырей, данный в Уложении. Ответом послужил именной указ с боярским приговором 2 мая 1673 г.: «Дать для хлебного пополнения» в 29 украинных городах патри арху 2000 четвертей, митрополитам, архиепископам и епископам - по 1200, архимандритам трех крупнейших монастырей - 800-900, осталь ных монастырей - по 500 четвертей. Всего церкви пожаловано 57 900 четвертей.
Открывая широкий простор для проникновения феодалов центральных уездов в южные черноземные области, правительство вместе с тем зако нодательно сохраняло определенную охранную зону в городах Севского и Белгородского полков, где разрешалось испомещение лишь местных детей боярских, средних и мелких чинов полков нового строя и служилых людей по прибору, образующих первый эшелон на случай набегов из южных степей.
Однако прошел всего год, как понадобились новые Статьи от 20 июня 1673 г., служившие дополнением к Статьям 21 июня 1672 г., «о даче всяких чинов людям земель из диких полей».
Структурно дополнительные статьи схожи с основными. В преамбуле содержится ссылка на указы, принятые после 20 июня 1672 г., а затем даны дополнительные вопросы, вытекающие из практики применения Статей 1672 г. Ответом послужил именной указ с боярским приговором. При поступлении челобитных от разных лиц об одном и том же участке земли предписывалось давать землю тем, кто подал челобитную раньше, остальным разыскивать свободную землю в иных местах. Предпочтение отдавалось тем, кто подал челобитную и взял в приказе сыскную грамоту еще до указа. При одновременной подаче челобитных об одной и той же земле несколькими лицами спор решался жеребьевкой. У тех же, кто получил земли в «диких полях» до указа, в случае если окажутся примерные земли, последние нужно было оставлять за ними в пределах предписанных размеров, а лишнее отдавать другим. При этом воспреща лась передача лишних земель «сродникам».
Если в городах, в которых запрещалась раздача земли московским чинам, все же будут получившие ее ранее, то у них требовалось отбирать лишние земли и отдавать только местным челобитчикам.
При выходе замуж вдов и девок их прожитки, как обычно, смешива лись с наделом мужа. Прибывшие для поисков свободной земли должны были связаться с властями своего и соседнего городов, а при поисках привлекать старожилов. В случае утайки получения земли в других украинных городах у виновного подлежала конфискации вся земля, включая и ту, что была в центральных уездах. Личная явка претендентов, внесенных в книги, кроме тех, кто на службе, для получения земли была обязательна. Часть статей предписывает порядок разрешения споров между претендентами на землю в украинных городах. Наличие официаль ных наказов специальным лицам о размежевании земель в южных городах показывает, каких крупных масштабов достигло наделение дворян цент ральных уездов землей в украинных городах. Наказы повторяли содер жание Статей 1672 г. и Дополнительных статей 1673 г. В 70-х гг. дважды, согласно указам 1673 и 1676 гг., были посланы дворяне для межевания земель в украинных городах.
Постепенно система заказных городов ломалась. Землевладение про никало и туда. Указом 1676 г. в ответ на просьбы дворян разрешалось давать земли в ряде заказных городов. А в городах Можайске, Дмит рове и Медыне порозжие пустоши велено было давать с учетом окла дов. Это было новшество в процессе раздачи земель в украинных го родах. В том же году определены по новому верстанию поместные оклады служилым людям 13 украинных городов. К этому же времени относится официальное разрешение продавать помещикам и вотчинни кам в украинных городах земли из «диких полей» в вотчину в размере половины того, что давалось по указным статьям. Но указом 1677 г. вновь предписано давать земли по указным статьям, а не в оклад. Те, кто получил в оклады земли сверх указных статей, должны были бить челом о продаже в вотчину по цене 1 руб. за четверть. Позднее, в 1684 г., вышел указ о наследовании земель, данных в городах Белго родского полка, после смерти владельца его детьми, братьями, племян никами и внучатами.
Постепенно, по мере проникновения помещиков центральных уездов в украинные города, юридически землевладение этих мест все более подгонялось под нормы землевладения центральных уездов. Но невзирая на это в центре внимания властей продолжало оставаться укрепление военного потенциала детей боярских, служилых по прибору, копейщиков, рейтаров, драгун, ямщиков и других категорий местных мелких служилых людей. С этой целью в городах Белгородского полка, по границе и за нею по указу 1672 г. произведена перепись такого рода лиц. А Севского полка городовым дворянам за многие походы придано к прежним окладам земли и денежное жалованье. Более того, за детьми боярскими украин ных городов оставлены земли, ранее ими самочинно заселенные без оформления сыскных грамот, а московским и городовым дворянам центра по их челобитным об этих землях было отказано.
В указе 1681 г., в целом ограничительном в отношении раздачи земель московским чинам, есть предписание - при наличии в городах, где разрешена раздача «диких полей», местных детей боярских писцам прежде отмерять земли им по их дачам, а что останется, отмерить им же в оклады. Наконец, неверстанным, если они служат, давать землю по окладам новиков. И лишь то, что останется после таких наделов, давать московским чинам. Запрещались мена и иные сделки о земле между московскими чинами и местными служилыми людьми. Такие сделки землевладельцам из центра разрешено было заключать только между собой.
В 80-е гг. неоднократно повторялись законодательные запреты раздачи земель московским чинам в заказных городах со ссылкой на указ 7 августа 1681 т. Владельцам земель в заказных городах, в основной массе мест ным служилым людям, запрещалось отдавать свои поместные и вотчинные владения в приданое за дочерьми и родственницами, выходящими замуж за московских дворян. И это - несмотря на просьбы самих служилых людей, писавших в челобитных, что помимо земли в приданое дать нечего.
Как видим, при всем нажиме со стороны крепостнического землевла дения правительство, широко открыв доступ феодалам центра к южному чернозему в интересах развития сельского хозяйства («для хлебного пополнения»), одновременно законодательно сохраняло южную погранич ную зону в городах Белгородского и Севского полков как место поселения местных дворян, детей боярских, служилых людей по прибору и чинов войска нового строя. Отсюда и колебания правительственной политики, отразившиеся в законодательстве, включая сокращение количества заказ ных городов. И все же суждение А. А. Новосельского, что «в 1676 г. вся охранительная система рухнула», представляется излишне катего ричным.
Другой пограничной зоной раздачи земель в поместье и вотчину явились так называемые смоленские уезды - Дорогобужский, Бельский, Полоцкий и собственно Смоленский, присоединенные в ходе русско-польской войны 1654-1667 гг. Первой заботой правительства было стремление законодательно закрепить права на землю смоленской шляхты и мещан городов. Уже в феврале 1657 г. была направлена грамота полоцким мещанам, подтверждающая их право на земли вокруг Полоцка. А указом 1658 г. вдовам смоленской шляхты при выходе замуж за русских служилых людей разрешалось сохранять за собой жалованье и маетности их покойных мужей. Даже много позднее, в 1682 г., жалованной грамотой подтверждалось право собственности смоленской шляхты на маетности.7
В том же году именным указом предписывалось выморочные поместья и вотчины в княжестве Смоленском отдавать только смоленской шляхте и рейтарам, а московским жителям земли не давать. Право испомещения смоленской шляхты не распространялось на дворцовые земли тех мест. Такие законодательные меры преследовали цель склонить местную шляхту, состоявшую в основном из белорусов, на сторону русского правительства и предотвратить ее уход в Литву.
Смысл мероприятий очевиден из указа 1673 г. Что касается испоме-щений смоленских шляхтичей, то закон выделяет из них две группы. К первой группе относились те, родители которых были в Смоленске в осаде, а затем здесь же остались на службе и померли. Сами шляхтичи, будучи в малых летах, жили у родственников. После проверки об отсут ствии у них поместий их испомещали в шляхетских выморочных владе ниях. В другую группу входили шляхтичи, родители которых после сдачи Смоленска ушли в Литву, а дети остались здесь или пришли из Литвы. Таких переводили на службу в Казань, поскольку учитывалась возмож ность их дальнейших связей с родичами за рубежом. Естественно, что испомешение той части шляхты, на которую правительство могло по ложиться, не решало вопроса обороны западных рубежей. Испомешение здесь русских служилых людей из центральных и украинных уездов вызвало значительное законодательство.
Уже в ходе войны указ 1659 г. предписывал испомещать во вновь присоединенных городах Смоленского, Полоцкого и Витебского уездов недорослей и новокрещеных иноземцев украинных и замосковных горо дов, которые в службу поспели, но не верстаны и не записаны. Во исполнение этого указа Разряд послал в Смоленск 350 человек в качестве рейтаров. Под Смоленском они получили поместья в размере 10 кресть янских и бобыльских дворов.
В конце войны и после нее процесс испомешеиия в смоленских уездах дворян и детей боярских возрос. Им давалось по 20-30 дворов. Поместье рейтаров исчислялось всего 5 дворами: предписывалось подбирать рейта ров, которые «службой добры и не пьяницы», размещать их в Смоленском, Дорогобужском и Бельском уездах, в селах, отписанных у смоленского архиепископа, боярина И. Д. Милославского и Савина монастыря. Закон ограничивал рейтаров в праве распоряжения поместьями - запрещалось жилое менять на пустое, предписывалось поместья не разорять и крестьян не разгонять. Поместья, утаенные в замосковных городах, при испомещении в смоленских уездах, подлежали конфискации.
К испомещениям можно отнести законодательные дополнения и из менения, которые последовали за ст. 1 гл. XVI Уложения, определившей поместные оклады в Московском уезде. Новоуказные статьи 10 марта 1676 г. уравняли думных дворян, которых не было в Уложении, с околь ничими, определив подмосковный оклад в 150 четвертей. Это подтвердила ст. 4 Статей о поместьях 10 августа 1677 г. Затем указом 1681 г. рас пространена такая же норма на постельничих, кравчих и стряпчих с ключом. Претензии же московских подьячих на выморочные и порозжие подмосковные поместья были отклонены указами 1682 г. со ссылкой на Уложение.
Другой запретной зоной для проникновения частно-феодального зем левладения были Урал и Сибирь8. Не касаясь этого вопроса, поскольку он обстоятельно освещен в имеющейся литературе
, укажем только один указ 1676 г., данный по челобитью сибирского выборного полка солдат и запрещающий давать сибирским дворянам и детям боярским солдатские земли в поместье.
Важным звеном в цепи законодательно закрепленных признаков сбли жения поместья с вотчиной является разрешение Уложением 1649 г. продажи поместья в вотчину. В такой операции контрагентами выступали правительство и помещики. В виде исключений продажа допускалась со второй половины XVI в. Уложение 1649 г. ввело такое разрешение в виде общей нормы, но по именному указу, что придавало данному акту характер царского пожалования (XVI, 9). Но перевод поместья в вотчину в качестве награды за службу мог производиться и минуя продажу. В XVII в. такие пожалования получили широкий размах. В силу этого в марте 1667 г. был принят указ, устанавливающий для всех служилых чинов от бояр и до детей боярских в виде пожалования за участие в русско-польской войне начиная с 1654 г. единые нормы перевода помес тий в вотчины - по 20 со 100 четвертей. Этот закон имел значение и для последующего времени. Но указом 1 февраля 1667 г. пожалования вотчинами были определены по чинам: боярам - 500 четвертей, околь ничим - 300, думным дворянам - 250, думным дьякам - 200, осталь ным чинам - по 20 со 100 четвертей. Эта последняя норма послужила прецедентом для указа 20 марта 1667 г., а затем указом 29 марта 1672 г. распространена на дьяков, подьячих и татарских мурз. Та же норма пожалования поместий в вотчину, но уже за участие в русско-турецкой войне содержится в указах 31 мая 1681 г. и 28 мая 1682 г.'" В случае смерти служилого человека перевод поместья в вотчину могли по указу 1667 г. получить его дети. Норма подтверждена указами 1676, 1682 и 1688 гг. Однако дочери, по крайней мере с 1676 г., такого права лишались. По указу 1668 г. вотчинные грамоты выдавались из Книго-печатного приказа и в зависимости от чина получающего имели разное внешнее оформление. Получение грамот облагалось пошлиной.9
Принципиально иной характер в отличие от пожалования имела покупка своего поместья в вотчину. Разрешение такого приобретения содержится в Уложении 1649 г. Процедура оформления изложена в Статьях о вотчинах и поместьях 24 мая 1676 г. Желающий приобрести свое поместье в вотчину подавал в приказ челобитную на имя царя со своей подписью (заручная челобитная), после чего осуществлялась про дажа путем выдачи из приказа купчей и полученные приказом деньги и пошлины заносились в книгу. Тот же закон, исходя из запрета продажи и заклада вотчины, купленной из поместья, прежде чем сделка будет оформлена в приказе, оставил в силе все прежние сделки досрочной перепродажи, запрещая их в будущем. Норма подтверждена указом 1677 г., который обязал досрочно проданное поместье отдавать челобит чикам, которые донесут о таком нарушении закона, а деньги покупателям «править» на продавцах. Подтверждение того же содержится в Статьях о поместьях 10 августа 1677 г. и в июльском указе 1687 г.10
Первым неотъемлемым правом распоряжения поместьями было право передачи их по наследству и право наследования. Оно сложилось не вдруг. Вопреки мнению историков, утверждавших, что наследование поместий возникло изначально, с момента появления самого вида феодального землевладения и уже во всяком случае в XVI в., правильнее считать, что в первый век существования поместной системы среди помещиков имело место наследование службы сыновьями, пригодными к ней, а поместья передавались им как обеспечение службы. Само по себе поместье не было еще предметом наследования.
В октябрьском указе 1550 г. об испомещении под Москвой тысячи детей боярских есть важная оговорка: «А которой по грехом ис той тысечи умрет, а сын его не пригодитца к той службе, ино в то место прибрать иного».11 Оборотная сторона этой мысли может выглядеть так: отцовских поместий не отписывать у сыновей, пригодных к служб
е и унаследовавших ее. Правда, мысль эта выражена применительно к конкретному случаю испомещения под Москвой, а не вообще. Но в этом повинна казуальная форма законодательства того времени. За внешней же стороной примеров наследования поместий, которыми оперируют некоторые историки при менительно к XVI в., указанная суть правовой нормы может быть просто неуловима. Тем самым в определении природы наследования поместий возможно допустить неточность. Это становится очевидным, если обра титься к ст. 62 гл. XVI Соборного уложения 1649 г., в которой сказано: «А за которыми столниками, и стряпчими, и дворяны московскими... подмосковные поместья, и как тех помещиков не станет, а после них останутся жены з детми с недоросльми, а иные их дети в те поры будут у государя в житье и о тех их подмосковных поместьях учнут бить государю себе в поместье, и такие подмосковные поместья тех умерших за детми и справливать»12.
Г. В. Абрамович, комментируя статью, право наследования признает только за детьми, находившимися на дворцовой службе. Но зачем в таком случае упоминание детей недорослей? Последняя фраза статьи употребляет слово «дети», не уточняя, какая категория из них имеется в виду. Это позволяет предположить, что наследниками поместья являются в равной мере обе категории детей, но право челобитья о наследовании принадлежит, конечно, служилой части детей. Определенная доля правды есть в комментарии И. Д. Мартысевича, хотя и в нем видна односторон ность - приписывание права наследования только несовершеннолетним детям. Но как бы то ни было, сто лет не прошли бесследно. Наследование подмосковных поместий перестало быть строго обусловлено государевой службой13.
В Соборном уложении 1649 г. с учетом законодательства первой половины XVII в. были закреплены следующие нормы наследования поместий:
1) поместья наследуют сыновья, часть их передается на прожи ток вдовам и дочерям;
2) при отсутствии сыновей и братьев прожиток наследуют вдовы, дочери и сестры, остальное передается родичам, а при отсутствии таковых - государству;
3) в род передается поместье и при отсутствии прямых наследников, а при отсутствии родичей - государст ву.
В Уложении, таким образом, был закреплен родовой статус поместья, в значительной мере уже сложившийся в первой половине века и озна чавший заметный шаг на пути сближения поместного и вотчинного землевладений. В Уложении и в дальнейшем законодательстве господст вующим становится не прежний принцип - по службе поместье, а новый - по поместью служба. Юридически исходным моментом в раз витии этого принципа послужило Уложение о службе 1556 г.
И после Уложения 1649 г. находим подтверждение этой нормы. Указ 20 февраля 1654 г. обязывал детей дворян, отставленных от службы по старости, служить с поместий и вотчин отцов, однако с существенным отличием. Если в 1556 г. основанием поставки воинского контингента служил размер земельных владений, то сто лет спустя, таким основанием стало количество крестьянских дворов. При одном сыне с дворов, если их было свыше десяти, взимались, кроме того, даточные деньги. При двух и более сыновьях деньги не взимались.
Для законодательства второй половины XVII в. характерно расшире ние круга наследователей. Уже вскоре после Уложения 1649 г. февраль ский указ того же года включил в число наследователей поместий детей, родившихся после смерти отцов.
Изменилось, но ненадолго отношение законодателя к четвертому браку и к правам жен и детей, связанных с ним. Уложение 1649 г. лишало таких жен прожитка, а детей - права наследования (XVI, 15). Указ 29 октября 1669 г. ограничивал действие этой нормы, сохраняя право на прожиток для жен четвертого брака, заключенного до Уложения. В дальнейшем за детьми от четвертого брака закреплялось право на родовые поместья, если родичи умершего отца таких детей не отвергали. Но Статьи о поместьях и вотчинах 10 августа 1677 г. отменили в будущем четвертые браки, тем самым лишив прав на наследование жен и детей от таких браков, но оставив в силе прежние решения этих казусов. Вне сомнения, что в данном случае сказалось давление церковников, поскольку в законе содержится ссылка на запрет четвертых браков апостолами и отцами церкви. И связано это с церковным собором 1677 г.
В вопросе раздела между наследниками, сыновьями и внуками, отцов ских и дедовых имений законодатель стоял на позиции Уложения (XVI, 34), предписывая смешивать и делить поровну как отцовские, так и поместья старших сыновей, получивших их «в отвод» при жизни отцов. Новым было лишь то, что из разделов исключались приданые и сдаточные поместья как личное приобретение. Норма подтверждена указом 1679 г.14
Постепенное развитие права наследования поместий, проходившее не только в сфере законодательной, но и на практике в результате признания в ряде случаев и оформления факта наследования Поместным приказом, привело в конечном итоге к принятию именного указа с боярским приговором 21 марта 1684 г., узаконившего оформление наследования поместий за детьми, внуками и правнуками умерших владельцев.'""
Указ интересен прежде всего тем, что ему предшествует обширный доклад, содержащий перечень законодательных решений и практических претворений наследования поместий детьми и вдовами, в том числе и неверстанными детьми. В ряде случаев излишки, иногда значительные, реальных четвертей поместий закреплялись за наследниками в форме пожалований с указанием «дослуживаться» или предписывалось продать их в вотчину. Таким путем снимались основания для претензий родичей на излишки поместной земли. А поместный оклад как граница земельного обеспечения все более терял свое значение.
Обзор наследования поместий показывает, что они все более станови лись семейной собственностью, а не родовой. Исходя из этих обстоя тельств дьяк Поместного приказа поставил перед царями и боярами вопрос в такой плоскости: впредь после умерших поместья, оставшиеся сверх прожитков жен и дочерей и поместных окладов сыновей, «лишние чети справливать ли или те лишние чети сверх окладов и новечного верстанья отдавать в род, а буде родственников не будет, чужеродцам?»15.
В ответ 21 марта 1684 г. принят указ с боярским приговором: «Великие государи указали и бояре приговорили после умерших поместья за детьми их, за сыновьями и сыновей за детьми, за сыновьями ж, а умерших за внучаты и за правнучаты родными, за верстанными и за неверстанными, и за недорослями большие дачи с сего их великих государей указу и боярского приговору нынешнего 192 года марта с 30 числа справливать все четверти, сколько за отцами, и за дедами, и за прадедами их было и с лишними четверти сверх их окладов и новичного верстанья, а родст венникам и чужеродцам тех перехожих четвертей не давать». Это основная норма указа. Права боковых родственников закон признает только на выморочные поместья, не имеющие прямых наследников, и только в отношении тех, кто служит.
На этот указ в литературе обращено внимание, но, как нам представ ляется, он не получил оценки, которой заслуживает. А. И. Копанев в комментарии к указу справедливо отметил, что указ содержит принципи ально новую норму: после умершего отца все его поместья передавались детям, внукам или правнукам независимо от их окладов и от того, верстаны (записаны) они в службу или нет. Следовательно, если в поместье отца будут по сравнению с окладами наследников «лишние четверти», они уже не передаются ни родственникам, ни чужеродцам, как это было по прежним законам. Указание на то, что этому порядку наследования подлежат отцовские, дедовские и прадедовские поместья, свидетельствует, что поместье стало родовым владением и в правовом отношении стояло близко к вотчине. Такое значение указа подчерки вает в своей статье и Н. В. Куприянова. Дав справедливую характерис тику указу, А. И. Копанев усмотрел в нем признак того, что «поместье стало родовым владением». Здесь, видимо, нужно некоторое уточнение. Правовые основы принадлежности поместья роду в широком смысле (не только по прямой линии, но и по боковой) стали складываться до Уложения 1649 г. и были закреплены в нем, что очевидно уже из тех установлений, которые приведены в докладе к указу 1684 г. В самом же указе речь идет о родовой принадлежности поместья только по прямой нисходящей, исключая боковых родичей, т. е. о родовой принадлежности в узком смысле, иначе говоря о принадлежности семейной. Любопытен в этом плане несколько более ранний указ 1677 г. По нему поместья и вотчины, полюбовно уступленные отцами детям, подлежали оформлению за ними и их детьми, т. е. внуками дарителей. Дедам же отказано просить о возвращении владений после смерти детей. В историко-правовом плане указ 1684 г. делал заметный шаг в направлении к указу 1714 г. о единонаследии16.
Одной из форм наследования поместья являлся прожиток, т. е. часть поместья, выделяемая после смерти владельца на содержание вдовы, дочерей, престарелых родителей, несовершеннолетних детей. И хотя зародыш такого явления относится к XVI в., но прожитка как института права тогда не существовало. Его оформление связано с Соборным уложением 1649 г., которое уделило прожитку большое внимание и узаконило основные положения, легшие в основу законодательства второй половины века. Они сводятся к следующему: право на получение прожит ка имели прежде всего вдовы, как с малолетними детьми, так и бездетные, и дочери, лишающиеся родителей. Прожиток получали вдовы до третьего брака. Вдовы и дети четвертого брака мужчин лишались прожитка и наследования.
Размер прожитка зависел от величины оклада и обстоятельств смерти главы семьи. Если убит в сражении, то со 100 четвертей оклада полагалось 20 четвертей женам, 10 - дочерям, если умер в полку, то женам - 15, дочерям - 7. В случае смерти дома - женам 10, дочерям - 5 четвертей. Остальное шло родичам, но лишь беспоместным и малопоместным. Если в роду таких не было, то поместье по указу царя подлежало передаче в чужой род. Поместье становилось родовой собственностью, но лишь условно - в рамках поместного оклада.
Вдовы и девки (дочери, сестры, племянницы) обладали определенными правами распоряжения прожитком: могли сдавать его родственникам и любым лицам при условии содержать владельца прожитка, а девок выдать замуж. Требовалось письменное оформление передачи прожитка с регис трацией в Поместном приказе. Нарушение условий сдачи прожитка влекло за собой возвращение его владельцу. Прожиток мог быть приданым при выходе замуж вдовы или девки. По смерти мужа вдова получала прожиток, но размер его мог меняться в зависимости от размера поместья мужа. Уложение, таким образом, встесторонне разработало статус прожи точного поместья.
Законодательство второй половины века, опираясь на установления о прожитках в Уложении, раздвинуло границы их применения. Женам и дочерям дворян, отпущенных из полков досрочно по болезни, в случае их смерти в пути или по прибытии домой определялся прожиток такой же, как и в случае гибели дворян в сражениях. Норма повторена в указе 1656 г. с некоторым снижением размера прожитка. При определении размера прожитка предписано учитывать прибавку к окладу, утвержден ную Разрядом.
Вместе с тем правительство стало контролировать процесс передачи вдовами прожитков и их дальнейшее передвижение. Указом 1666 г. не разрешалось вдовам оформлять прожиточные поместья, полученные после мужей, погибших в Конотопском бою, при вступлении во второе заму жество без свидетельства из Разряда о смерти прежних мужей. Суть нормы ясна из другой части указа, определяющей возврат поместий вышедшим из плена. Несомненно, что указ, принятый применительно к частному случаю, имел общее значение. Были и локальные ограничения. Вдовы, получившие прожитки в Пскове, могли сдавать их только псковским помещикам. Здесь сказывается охрана земельного фонда пограничных уездов. Была запрещена передача прожитка с перехожими четвертями. Но, поскольку в практике такое случалось, законодатель все совершенные до указа 1676 г. случаи оставлял в силе, а запрет распространял на будущее. Законы о прожитках распространялись и на вдов новых чинов армии, включая генералов.
Право на получение прожитка вдовами и дочерьми основывалось на Уложении 1649 г. Такое подтверждение содержится в Статьях о поместьях 1676 г. Те же статьи предписали давать вдовам и дочерям прожиточное поместье из поместий свекра и деда, если умерший муж и отец «служили с отцовских поместий», не имея своих. Норма подтверждена Статьями 10 августа 1677 г. и указом II октября 1686 г.
В ответ на челобитную вдов и дочерей, умершие мужья и отцы которых имели земли в «диких полях», в 1676 г. был принят указ с боярским приговором о выделении прожитка вдовам и дочерям в соответствии с окладом из поместий в «диких полях» лишь в том случае, если эти участки отмежеваны и отказаны мужьям и отцам, т. е. закреплены за ними официально.
Закон о предоставлении женам и дочерям прожитка коснулся и привилегированных подмосковных поместий, но лишь в условной форме. Если умерший помещик не имел где-либо иных поместий, кроме подмосковных, то последние в полном составе предоставлялись на прожиток матерям, вдовам и дочерям, но без права сдачи, мены и т. п. В случае смерти владелицы поместья, выхода ее замуж или по стрижения в монахини подмосковные поместья подлежали передаче родственникам. Владелицы таких прожитков лишались обычных прав распоряжения ими. И все же этим законом нарушалась неприкосно венность подмосковных поместий, поскольку некоторая часть из них могла на какое-то время выходить из службы. Но в то же время подмосковные поместья охранялись от посягательства на них со сто роны помещиков Новгорода и Пскова.
Уже по Уложению 1649 г. право получения прожитка в размере всего поместья закреплялось за дворянами, отставленными от службы по старости или увечью. Дальнейшее законодательство пошло по пути расширения этих прав. Так, например, по Уложению 1649 г. (XVI, 9) вышедший в отставку помещик мог сдать прожиточное поместье только брату или племяннику. Указ 1650 г. допускал сдачу поместья любому помещику при условии содержания престарелых владельцев. Нарушение условия влекло за собой возврат поместья. Необходимость оговари вать условия сдачи поместья при регистрации акта сдачи в приказе подтверждена указом 1677 г. Сохранялось право вдов и дочерей при выходе замуж передавать прожиток в качестве приданого. А по указу 1650 г. в качестве приданого могли передавать поместья родители и родственники вступающей в замужество, что означало, по справедли вому замечанию А. И. Копанева, дальнейшее расширение прав поме щика в распоряжении поместьями. По указу 1651 г. со ссылкой на «прежний государев указ» всем сделкам относительно поместий должны были предшествовать допросы сторон властями17. В дальнейшем указы 1667 и 1679 гг. рассматривали допрос как непременное условие любой сделки о поместьях
. Поскольку требование закона распространялось на всех землевладельцев, законодатель ставил в привилегированное по ложение бояр и другие думные чины, предписав указом 1677 г. допра шивать их на дому, а не в приказе. Примерно в то же время указом 1682 г. вносилось уточнение в норму Уложения (XVI, 20) о необхо димости для жениха бить челом до свадьбы о закреплении за ним прожиточного поместья невесты. Указ допускал оформление прожитка за женихами после свадьбы, если невесты были допрошены до нее. Тем самым отвергалась возможность родственников невест претендовать на поместья в качестве приданого. Та же норма помечена в указе 1688 г. Права вдов иноземцев в отношении поступки поместий урав нивались с правами вдов русских помещиков. Открывая простор для передачи прожиточных поместий в другие руки, законодатель все же ставил возможность таких передач в зависимость от размера поместного оклада.
Заметное место в законодательстве занял вопрос о возврате прожитков вдовам, с которыми они выходили замуж, по смерти мужей. Предусмотрен ряд конкретных жизненных ситуаций.
1. Овдовев при вторичном браке, вдова получала то, что она давала в качестве приданого. Если муж обменял ее прожиточное поместье на другое, то возврату вдове подлежало новое поместье. Недостача с учетом оклада, восполнялась по Уложению из других поместий мужа и даже из вотчин без права отчуждения их. Если жена умирала раньше мужа бездетной, то ее поместье оставалось у мужа, а после его смерти переходило к его детям от первого брака. Родственники первого мужа из наследования исключались.
2. Вдова, вышедшая вторич но замуж с большим прожиточным поместьем, по смерти мужа могла получить прожиток в меньшем размере в соответствии с окладом мужа, а излишки поступали к родичам мужа, а при их отсутствии - к чужеродцам. То же правило распространялось и на поместья дедов и свекров.
3. Если муж получил или купил прожиточное поместье жены в вотчину, то по его смерти вдова получала половину этой вотчины с правом отчуждения, а вторую половину - до своей смерти или до выхода замуж, но без права распоряжения ею.
4. На вдов, получивших прожиток из родовых и выслуженных вотчин (при отсутствии поместий), предписано брать поручные о том, что они не будут отчуждать эти вотчины и разорять крестьян. В последнем случае получил законодательное разрешение казус, состоявший в столкновении противоположных просьб к правитель ству. Вдовы, имевшие прожиток из родовых и выслуженных вотчин, просили порук на них не оформлять. Родственники мужей, наоборот, били челом об оформлении порук. В духе правового статуса вотчин правитель ство решило вопрос в пользу последних.
В Статьях о поместьях 10 марта 1676 г. предусмотрен казус, когда поместья давались в приданое взамен денег или вещей. В таком случае они оставались за мужем и после смерти жены. В Статьях о поместьях и вотчинах 1681 г. норма Статей 1676 г. дополнена разрешением частич ного возврата приданых поместий в случае смерти родственниц в заму жестве. Норма повторена в указе 1683 г., в котором размер возвращае мых поместий родичам жены ставился в зависимость от времени подачи челобитных о возврате поместий.
Те же права на сдачу прожиточных поместий по указу 1651 г. были у вдов и дочерей помещиков из числа иноземцев, но только новокре щеным или русским помещикам. Выморочные поместья иноземцев в отличие от Уложения 1649 г. (XVI, 14) могли передаваться рус ским. Закон 1653 г. разрешал иноземцам продавать свои вотчины русским людям. Однако указ 1675 г. запретил иноземцам - новокрещенцам отчуждать свои поместья и вотчины, но указ 1678 г. вос становил действие указов 1651 и 1653 гг. Те же права закреплены и в том случае, если поместья и вотчины даны иноземцам вместо кормового содержания. В конечном итоге после ряда колебаний зако нодательство покончило с обособленным положением землевладения иноземцев.
Мена поместий была наиболее распространенной и широкой акцией распоряжения поместными землями. Уложение 1649 г. (XVI, 2) снимало прошлые ограничения в отношении мены поместьями, не допуская лишь мену жилого на пустое. Законодательство второй половины века сняло какие-либо ограничения, разрешив все варианты мены поместьями. У Г. Котошихина читаем: «А будет кто с кем похочет менять поместье на поместье или поместье на вотчину, и им меж себя меняти волно, жилое на пустое, и пустое на жилое, и равное на равное, по челобитью. И тое их мену запишут в книги впредь для ведомости и для спору». Подтверждая практику обмена поместий на вотчины, Г. Котошихин так определяет юридические следствия операции: «И кто выменяет поместье на вотчину, и ему то поместье в вотчину, а после того ему вольно и продать, и заложить, а тому, кто выменяет вотчину на поместье, продати и заложити тое вотчины не вольно, потому что за то его поместье, которое променяет, та вотчина будет поместная земля»18.
Законодательство допускало мены поместьями различных размеров, с любым количеством «перехожих четвертей».
Родственникам меняющихся было запрещено оспаривать неравные обмены. Такое положение дела давало возможность совершать факти чески сделки купли-продажи на поместные земли. На короткое время указом 9 августа 1676 г. была установлена норма на перехожие четверти не более 10 на 100 четвертей меняемой земли. Но уже спустя полгода в результате указа 6 апреля 1677 г. законодатель вернулся к прежнему разрешению свободного обмена с неограниченным количеством четвер тей. В то время, когда царское правительство пошло навстречу церкви, ликвидировав Монастырский приказ и обособив подсудность духовных лиц по уголовным делам, был принят указ 1677 г., разрешавший обмен поместьями и вотчинами между помещиками и монастырями без ограни чения перехожих четвертей, но по «заручным челобитным» обеих сто рон. Такой закон представлял собой замаскированную продажу земли в монастыри, запрещенную Уложением 1649 г., и тем самым открывал путь умножению монастырского землевладения. Лишь указом Петра 1 в 1701 г. монастырям и архиерейским домам запрещалось покупать и выменивать земли у помещиков.
Вслед за появлением новых источников и зон испомещения права отчуждения поместий неизменно распространялись и на эти зоны. Соглас но Статьям о вотчинах и поместьях 24 мая 1676 г., право мены поместь ями было распространено и на мены между московскими и городовыми чинами, с одной стороны, и украннными детьми боярскими - с другой, на основании положений указа 22 февраля 1676 г. Тем самым отменя лось действие Статей 1672 г., содержавших запрет такой мены. В дальнейшем состоялось законодательное подтверждение этой нормы в Статьях о поместьях 10 августа 1677 г., но с уточнением: обмен между центром и украинными уездами разрешался только в тех из них, где московские люди могли иметь поместья. Такие акции правительства отвечали интересам широких слоев дворянства, получивших как раз к этому времени доступ на плодородные земли южных уездов. Те же Статьи 1677 г. отменили ограничения белозерцев в отношении права распоряжения землей. Таким образом, законодательство отражает про цесс нивелировки прав различных категорий землевладельцев. К 80-м гг. XVII в. законодательные ограничения касались лишь частных вопросов. Декабрьским указом 1683 г. были запрещены мены поместьями и вотчи нами между родителями и неотделенными детьми (внутрисемейные обме ны). Но если вдовы или дочери жили самостоятельными дворами, то обмен допускался.
Непременным условием, как было и ранее, являлся допрос сторон перед совершением и регистрацией сделки. Для лиц, находившихся в Москве, он производился в Поместном приказе, а вне Москвы - по городам у воевод согласно грамотам, присланным из Москвы. При допросе применялось крестное целование. Указ 1670 г. для регистрации сделки определял годичный срок. В докладе думного дьяка Герасима Дохтурова указывалось, что «всяких чинов люди» владеют купленными и закладными поместьями и вотчинами многие годы, не регистрируя акты в Поместном приказе, не желая платить пошлины.
Допросы продавцов или закладчиков, участвующих в поземельных сделках, и регистрация актов были в руках правительства средством контроля за передвижением земельного фонда и взимания пошлин. Поз днее значение допроса падает. Указ 1684 г. предписывал регистриро вать в Поместном приказе сделки без допросов, если купчие и заклад ные подписаны продавцами и закладчиками или их детьми. Оспаривание противной стороной в таком случае юридически несостоятель но. Полностью процедура допроса все же не исчезла. Для женщин было сделано исключение в том смысле, что приказные дьяки о мене и поступке поместий и вотчин допрашивали женщин на дому. Как и во многих других случаях, законодатель пытался охватить правовой регламентацией как можно больше казусов, подсказанных жизнью. Так, декабрьский указ 1688 г. предписывал возврат поместий родственни ками владельцев (обычно отставных дворян), если они уступали их чужеродцам, а затем умерли, так и не подкрепив процедуру уступки допросом.
Большой фактический материал по операциям отчуждения помест ных земель содержится в самих указах. Так, например, указ с боярским приговором 22 июля 1689 г. требовал вернуть вдове М. Бахтеяровой ее прожиточное поместье, которое она уступила в 1681 г. зятю Г. Шу бину, а он променял его подьячему Разряда Ф. Замятнину. Подьячему отказано в поместье, поскольку Г. Шубин не имел права по условиям соглашения не только менять поместье, но и полноправно владеть им до смерти вдовы. Лишь после ее смерти он мог вступить в права владения при условии содержания и выдачи замуж дочерей Бахтеяро вой.
Подтверждение закона, имеющегося в Уложении 1649 г., о праве сдачи поместий лицами, вышедшими в отставку по старости, с условием их содержания при обязательном оформлении акта сдачи в приказе содер жится в указе 1650 г., но с определенным новшеством. Если Уложение (XVI, 9) обязывало престарелых служилых людей сдавать поместье только родственникам, то указ 1650 г. не содержал подобных ограничений. А Статьи о поместьях 10 марта 1676 г. допускали сдачу поместий на тех же условиях «в чужой род мимо детей и родственников», что подтверждено Статьями о поместьях 10 августа 1677 г. Однако были ограничения, связанные с нарушением процедуры сдачи поместья. Помимо оформления акта сдачи требовался допрос сторон в приказе или у воевод. Если же сдавшие поместья умерли без допроса, то, согласно Статьям 1676 г., дела до указа 1667 г. оставались в силе и без допросов, а после 1667 г. поместья и вотчины, сданные без допроса, подлежали возврату в род умерших. Норма подтверждена указом 3 сентября 1681 г. Законодатель постепен но расширял круг лиц, которым могли быть сданы поместья. По Статьям 1676 г. в это число попали вдовы и девки не только своего, но и чужого рода с условием, если они не имели прожитка или он был меньшим, чем полагалось по окладу умерших мужа или отца. С другой стороны, право сдачи поместий закреплялось за той же категорией лиц. Более того, закон отказывал родственникам мужа или отца в возврате таких поместий. Однако Статьи о вотчинах и поместьях 10 августа 1677 г. отменили этот закон. Приведенные случаи - одни из многих в зигзагах законодатель ства второй половины XVII в.
Статьи 10 марта 1677 г. подтверждали право служилых людей сдавать поместья другим лицам, но отказывали им в получении новых поместий. Право сдачи поместий закреплялось и за помещиками, не состоявшими на службе по причине дефектов зрения, слуха или психической неполно ценности. Протесты родственников таких лиц во внимание не принима лись. Статьи о поместьях и вотчинах 10 августа 1677 г. в отношении лиц, находившихся на службе, ограничили их право сдавать поместья половинным размером, вторую половину они оставляли за собой. Из числа лиц с физическими и психическими дефектами те же Статьи выделили психически ненормальных, которым при подтверждении их состояния отказывалось в праве сдавать поместья. В такой норме нельзя не видеть осознания законодателем принципа правоспособности.
Широкая практика сдачи поместий другим лицам на определенных условиях включала вариант сдачи за деньги под те же условия. При невыполнении условий поместье возвращалось. Но если в случае с деньгами поступающийся не указывал их в челобитной, не заявлял при допросе, то, несмотря на то что принявший поместье предъявлял запись о деньгах, при требовании сдатчика поместье должно было быть возвра щено ему.
Норма подтверждена в Статьях 10 августа 1677 г. с уточнением: про запись о деньгах разыскивать в Поместном приказе. Если правота их подтвердится, то «заряд» (деньги) взыскивать судом, т. е. через Судный приказ. Но это вопрос процедурный. Право сдачи поместий закреплялось за широким кругом лиц и при соблюдении условий стороной, принявшей поместье, не предусматривало его возврата. Одним из вариантов сдачи поместий другим лицам было получение отставными престарелыми дворянами денег для поступления в монашество. Такой закон в принципе не противоречил Уложению 1649 г. (XVII, 43)19.
Однако указом 1685 г. запрещалось поступаться поместьями за деньги лицам, не отставленным от службы. Безденежная же поступка допуска лась, но в половинном размере. Оставалось и право получения в счет оклада земель из числа родственных и выморочных при условии, что количество четвертей земли также засчитывалось в оклад. В этой части закон повторял норму ст. 26 Статей о поместьях и вотчинах 1677 г. Едва ли правомерно сопоставлять указ 1685 г. со ст. 23 Статей о поместь ях 1676 г., разрешившей уступку поместий «всякому вольно». В указе 1685 г. речь идет о запрете поступки служилыми людьми поместий за деньги, т. е. фактически о продаже. В последующем указ 29 ноября 1686 г. из числа лиц, кому могли поступаться поместьями отставленные от службы дворяне, исключал чужеродцев. Возможно, эта мера была временной, вызванной военной обстановкой крымских походов. В 1678 г. было разрешено пускать поместья на удовлетворение исков и платежей судебных пошлин и с этой целью отдавать их по оценке родственникам и самим истцам, но не сторонним лицам.
Некоторые ограничения в обращении имели поместья иноземных помещиков. В соответствии с Уложением (XVI, 14) указ 1649 г. запрещал давать выморочные поместья иноземцев русским помещикам и, наоборот, поместья русских помещиков иноземцам. Как и в Уложении (XVI, 3), разрешался обмен поместьями с иноземцами, но вводилось требование с санкции (памяти) Иноземного приказа. Статьи о вотчинах и поместьях запрещали иноземной некрещеной вдове передавать поместья некреще ному иноземцу, но это в том случае, если у нее был крещеный сын или сыновья от него, которым и должно быть передано поместье их бабки после ее смерти. Здесь легко увидеть еще один козырь в пользу принятия православия. За новокрещеными вдовами закреплялось общее право сдачи своих поместий русским помещикам. Но в 1675г. новокре щеным были запрещены сдача, продажа, мена вотчин и поместий. На практике оставалось прежнее положение. В Статьях о поместьях запрет был подтвержден, но все прежние сделки оставлены в силе.
Определенные ограничения в обращении поместий связаны с режимом пограничных зон. Декабрьским указом 1680 г. новым армейским чинам - полковникам, ротмистрам и иным - запрещалось покупать и выменивать у казаков смоленских и иных городов поместные земли. Казаки обязаны были служить с земель без денежного жалованья.
В заключение работы отметим основные положения.
Законодательство свидетельствует, что наиболее распространенной формой испомещения было пожалование земли в поместье, а то и в вотчину. Сам акт пожалования был изъявлением воли и милости монарха, но в то же время и его публично-правовой обязанностью в условиях почти единственно возможной формы материального обеспечения и вознаграж дения служилого сословия. Этим объясняется, что формой выражения пожалования был преимущественно правовой акт. При таком понимании феномена пожалования становится ясным, почему оно было почти един ственной формой наделения землей господствующего класса. Случаи первичного наделения поместьями людей, впервые попавших в орбиту внимания правительства, были незначительными. Они касались главным образом испомещения детей боярских и недорослей, годных к службе, военных чинов полков нового строя - капитанов, беспоместных и без вотчинных жильцов. Преобладающей формой пожалования была прибав ка к уже имевшимся даче или окладу.
В форме пожалования закреплялись права на землю во вновь присо единенных районах, в частности права смоленской шляхты на свои прежние владения.
Законодатель был озабочен освоением и культивацией пустующих земель, запустевших по тем или иным причинам, но охваченных описа нием, что выключало их из сферы податного обложения.
Поощряя инициативу помещиков в подыскании пустующих земель и их освоении, царское правительство стремилось оградить от таких пося гательств пустоши из дворцовых земель или примыкающие к ним.
Источником испомещения служили выморочные земли, однако при условии, что у них нет наследников.
Борьба за землю вынуждала правительство законодательно регулиро вать размер дач за счет прибавки примерных и обводных земель. Закон допускал придачу примерных земель, но в пределах указных статей и оклада.
В ходе описания и межевания земель законодательно прекращалась раздача пустующих и обводных земель до завершения описания.
Для второй половины XVIII в. самым крупным источником испомещения и наделения вотчинами явились земли в украинных городах и так называемые «дикие поля».
Важным звеном в цепи законодательно закрепленных признаков сбли жения поместья с вотчиной является разрешение Уложением 1649 г. продажи поместья в вотчину. В такой операции контрагентами выступали правительство и помещики.
Первым неотъемлемым правом распоряжения поместьями было право передачи их по наследству и право наследования. Оно сложилось не вдруг. Вопреки мнению историков, утверждавших, что наследование поместий возникло изначально, с момента появления самого вида феодального землевладения и уже во всяком случае в XVI в., правильнее считать, что в первый век существования поместной системы среди помещиков имело место наследование службы сыновьями, пригодными к ней, а поместья передавались им как обеспечение службы. Само по себе поместье не было еще предметом наследования.
Подтверждение закона, имеющегося в Уложении 1649 г., о праве сдачи поместий лицами, вышедшими в отставку по старости, с условием их содержания при обязательном оформлении акта сдачи в приказе содер жится в указе 1650 г., но с определенным новшеством.
Широкая практика сдачи поместий другим лицам на определенных условиях включала вариант сдачи за деньги под те же условия. При невыполнении условий поместье возвращалось.
Законодательные материалы показывают, что процесс наделения землей, поместьями и вотчинами различных разрядов феодалов во второй половине XVII в. протекал с не меньшей интенсивностью, чем в первой половине века. Связано это было прежде всего с внешнеполитическими обстоятельствами - войной с Польшей, Швецией и Турцией. В значительной мере нейтрализо ванная строительством Белгородской черты и других укреплений, но все же существовавшая опасность набегов крымских татар вызывала необходимость пополнения рядов феодального класса за счет вновь верстанных новиков, командного состава войск нового строя, которое обеспечивалось не только денежным содержанием, но и землей. Наконец, диктовали эту потребность расширяющиеся окраины страны.
Основной и ведущей формой такого процесса было пожалование земли как в форме наделения поместьем или вотчиной вновь, прибавки к ранее имевшемуся окладу или даче, так и продажи поместья в вотчину или пожалования поместья в вотчину. Но это одна сторона вопроса. Другая состояла в том, что в целях интенсификации земледелия правительство стремилось не допускать залеживания земель впусте. С этой целью поощрялась инициатива помещиков по отысканию пустых и выморочных земель с условием передачи их заявителю.
Все это ставило вопрос о выявлении и законодательной регламентизации раздач свободных земель, пригодных для испомещения.
1 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 448.
2 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 449.
3 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 451.
4 Воронин А.В. История Российской Государственности. Учебное пособие. М.: «Проспект», 2000 год. – С. 281.
5 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 453.
6 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 456.
7 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 384.
8 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 385.
9 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 391.
10 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 392.
11 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 394.
12 Стешенко Л.А., Шамба Т.М. История государства и права России: Академический курс. В 2 т. – Т. 1. V – начало XX в. – М.: Издательство НОРМА, 2003. – С. 459.
13 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 399.
14 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 402.
15 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 403.
16 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 404.
17 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 411.
18 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 415.
19 Буганов В.И., Преображенский А.А., Тихонов Ю.А. Эволюция фео дализма в России. М., 1980. – С. 422.