вариантов норм и в области лексики и в области стилистики специфическая стилистика массмедиаВ настоящее в
Работа добавлена на сайт samzan.net:
1 Актуальная проблематика языка СМИ
Язык совр.СМИ - важнейших источник изучения активных процессов в СРЯ Середина 80-х : новые слова "гласность" и "перестройка"; "Огонек" - меняет современный язык "90-к лихие, 2000-е нулевые" : В телеречи в области произношения и акцентирования сосуществуют элитарная личность (Познер), среднеэлитарная (Миткова и Сорокина); сниженная языковая личность (Соловьев). Телеречь допускает огромное количество вариантов норм и в области лексики, и в области стилистики - специфическая стилистика масс-медиа В настоящее время СМИ являются основой формирующейся новой литературной нормы; формирование идет по пути демократизации, исчезают авторитеты и авторитарность нормы. В стилистической системе языка к оппозиции "книжность-разговорность" Прибавилось новое звено "масс-медийность" (снижение с преобладанием разговорного стиля, экспрессия с преобладанием эпатажности, , не сочетание стандарта и экспрессии, а победа последней в большинстве текстов. Происходят реальные языковые преобразования в системе публицистического стиля, развивается его газетно-публицистическая разновидность, она обогащается за счет ранее маргинальных средств языка, эти маргинальные средства нейтрализуются при переходе в общее употребление. Причиной распространения таких языковых средств становится высокая степень жанровой дифференциации газетных текстов. В языке СМИ происходит активизация процессов стилистического опрощения, которое реализуется перспективным вхождением в яз.СМИ просторечия, особых оценочных проф-х и соц-х жаргонов
Слова "беспредел", "тусовка", "обвал", "крутой" - каждое из них в процессе продвижения в речь создавало огромные словообразовательные гнезда, а они уже реализовали путь слов из социолекта в лит.язык.
Расширение практики применения иноязычной лексики, что с 1й стороны отражает объективную историческую необходимость, а с другой стороны - американомания( "лайтовый", "олдовый", "смайлик")
Влияние на язык СМИ оказывают и техницизмы, которые постоянно пополняют общеупотребительный язык ("блог", "блогеры")
2. Средства выражения оценки в языке СМИ. Общая качественная оценка (шкала оценок). Основания оценки Язык СМИ – источник активных процессов в современном русском языке. Развитие оценочных (аксиологических) тенденций на всех уровнях языка – основы активных процессов. Аксиология – наука о ценностях. Аксиология как квинтэссенция современности: отражение и преображение. 1. Рациональная и эмоциональная как основное устройство языка, как конструктивное свойство языка газеты. (В. Г. Костомаров) 2. Преображение явлений языка и речи под влиянием ценностных смыслов. Под влияние ценностных смыслов происходит преобразование не только лексических значений, но и морфологического строя языка, а именно: появляются новые части речи (слова категории оценки), новые разряды частей речи (оценочные прилагательные), новые синтаксические конструкторы (оценочные номинативные предложения). Речь нашего современника на рубеже веков начала отражать социальные, культурные реалии глобального мира. То есть изменилась система отношений к профессии, свойствам и личностям человека к системе его оценки. Но при этом глобальном изменении появилась свобода выражения отношения к ценностям. Язык газеты теперь может выражать рациональное или эмоциональное ценностное отношение к объектному мира, к говорящему, как и самому себе, собеседнику. В основе этого выражения лежит имплицитная шкала оценок в языковом сознании говорящего, которая состоит из семи элементов и включает в себя безразличное или среднее отношение говорящего к действительности.
(далее таблица)
В оценочном смысле объединяются субъективное и объективное. Оценочных высказываний много, они систематизированы как организаторы многочисленных жанров современной публицистической речи, которая активно влияет на русский язык. Происходит снижение языкового авторитета писателя, т.е. снижение языкового авторитета художественной речи, растет статус языка СМИ и его конструктивно оценочной функции. Полистилизм – контаминация языковых средств, различных по языковому и нормативному статусу. «Языковая оборона» (изобретение особенных способов выражения оценки в нестандартном ключе). Оценка выражается не только явно, но и скрытно. И для этого скрытного выражения наметилась тенденция к иронической оценки. Даже деловая пресса ищет такие знаки для объектов реальной жизни, которые позволяют оценить ее образно. Аксиологические намерения авторов укрепляют свои позиции в языке, в целом расширяются речевые средства оценочного воздействия. В результате применения этих средств преображаются языковые явления в СМИ. Неконструктивная сниженность приводит к подрыву языковых норм. Отсюда главной опорой являются научный стиль речи, как единственный уцелевший от давления стихии сниженности. Журналисты, как и обычные люди, отличаются критическим состоянием духа.
От нехоти до осатанелости; интенций, социо-депрессия.
Например: мент – испытывало расширение своего значения и отрицательной сочетаемости в российском политическом дискурсе, в том числе в качественной прессе. Ментовское государство, диктатура мента, карта ментовского произвола.
Основание оценки. Примеры на каждый случай: -интеллект., психология, эмоционально -нормативная (прав/неправ, здоровый/больной) -утилитарная (полезный/вредный) -сенсорно-вкусовая – более экспрессивная из-за первичной потребности -эстетическая (красивый/некрасивый) -темологическая (эффективный/неэффективный, удачный/неудачный)
Шкала оценок: очень хорошо (коммуникативный жанр – восхищение, эмоции – радость) – довольно хорошо (похвала, удовольствие) – хорошо (одобрение, удовлетворение) – нейтральная (нормально) - плохо (неодобрение, неудовлетворение) – довольно плохо (порицание, неприятие) – очень плохо (возмущение, пренебрежение, презрение, отвращение).
Эмоция-> оценка -> коммуникативный жанр. Порицание – основной газетный жанр. До сер. 80-х прошлого века в СМИ существовало явление “новояза”, “тоталитарного языка”, советского официоза. Со 2й половины появилась возможность свободного межличностного общения, расширилось кммуникат. пространство языка на основе развития многообразия печатных и электронных СМИ. Это привело к появлния искренних оценочных интенций говорящего. Как следствие, это привело к многократному расширению функц-семантического поля, оценки в сря. Главня единица этого поля – высказывание. Напр., высказываение – самооценка (“Я гений Игорь Северянин”), оценочное высказывание субъектиного типа (“Мне не нравится кофе”). В оценочном смысле всегда объединяются субъективное и объективное. Высказывание объектного типа (“Книга – учебник жизни”. “Читать книгу – наслаждение”). Таким образом, оценочных высказываний много, они систематизированы, функционируют как организаторы многочисл. жанров совр. публицистич. речи, к-ая активно влияет на рус.литерат.язык. В этой речи происходит перестройка личного речевого существования, обычного носителя языка, происходит перезагрузка языка на основе соц. значимой актуальной речи. Пр., нанотехнологии – в негатив.смысле – на-на технологии, реклама – брехлама, репортер – трепортер. В пространстве медийных текстов на различных уровнях языка реализ.особенные предикаты воздействия. При этом происходит снижение языкового авторитета писателя, т.е.снижение языкового авторитета худож.речи, растет статус языка СМИ с его констрирующей оценочной функцией. В постсоветском пространстве происходит аксиологизация языка и речи как отражение аксиологизации менталитета общества. Оценочная функция постепенно подчиняет себе все речевые процессы, а они отражают язык.процессы неологизации, жангонизации, вульгаризации, криминализации в лексич.ср-вах, амероглобализация, интертекстуальность, разговорность в синтаксич.ср-вах. Пр.амероглобализации: врач-супер-герой, мегауспешность, супер-вредитель.
3. Журналист как субъект оценки и специфика его речи (критик и льстец) В языке газеты захватываются широкие области жизни человека в их взаимодействии. В том же языке газеты языковая картина мира и языковая личность связывают начало концепта, а центральным элементом становится ценность (феномен) – субъект и объект, как объединение вечного (идеал должного) и индивидуально личностного.
Например: один костюм, один faccebook, ни одной любимой книги (заголовок) Это меланхолическое киносновидение, причудливое и ироническое. Долговая яма; СМИ спокойно.
В процессе реализации концепта ценностей становится очевидным оценочное триединство, которое состоит из оценочной парадигмы сознания, оценочной коммуникации парадигмы и, наконец, оценочной эмоциональной парадигмы: удовольствие, удовлетворение, неудовольствие. Автор выполняет оценочные роли: ценитель, льстец, критик, обвинитель, судья. В языке газеты развивается тенденция оценочных речевых воздействий и глобализация оценочных текстов. Оценочный механизм русской картины мира очень сложен и имеет диахронный и современный диалекты. Сказки – единственная форма борьбы со злом, признаваемая чувством. Отрицание в слове. В сказке ее герои последние из худших (Иван Дурак), но согласно русской пословице: «Бог дураков любит, и они становятся лучшими». В этом происходит изображение жизни посредством магии слова. «Слово и дело». Увеличилось количество негативно-оценочной лексики в языке в течение последних двух столетий. Оценки в языке газеты становятся более прямыми и агрессивными. Все большее количество слов втягиваются в выражение оценки. Языковые средства постперестроечного периода реализуют этот процесс с помощью карнавализации языка. Выявляются слова кентавры, развиваются нехарактерные словообразовательные процессы. Одно из основных черт человеческого языка является его укратимость. Мегадоминанта универсальна для всех культур. Правила, максимы, вербальная риторика – все это придумано человеком, чтобы упрощать язык.
4 Журналист и объекты его оценки в текстах разных жанров (интервью, репортаж и др). Зависимость объекта от коммуникативных намерений медийной личности.
Предмет оценки Разговор о предмете оценки, на первый взгляд, кажется излишним. Ведь каждому понятно, что оценивать можно все, что угодно. Это могут быть природные и социальные явления, события, процессы, ситуации, люди, их поступки, действия, создаваемые ими шедевры и пр. С этим нельзя спорить. Но нельзя спорить и с тем, что каждый из предметов обладает своеобразием. И от того, как именно это своеобразие учтено автором в ходе оценки предмета (и принято ли оно вообще во внимание), во многом зависит ее точность и полнота.
Разумеется, невозможно говорить об особенностях каждого конкретного предмета, с которым может иметь дело журналист, а также давать совет, как поступить ему в том или ином случае, поскольку предметов таких бесконечное множество. Но вполне возможно обратить его внимание на то главное, что надо обязательно учитывать. Это — степень сложности оцениваемого предмета. В данном отношении все оцениваемые предметы условно можно разделить на «простые» и «сложные».
Простой предмет. К предметам этого ряда можно отнести типичные события, явления, поступки и пр., уже не раз подвергавшиеся оценке (пожар, наводнение, спасение человека или животного, спортивная победа или поражение, лотерейный выигрыш, новогодний праздник, холодная зима, теплое лето, пуск новой станции метро, обильный урожай зерновых и т.д.). Любой из подобных предметов может получить вполне четкую и понятную для аудитории оценку.
Сложный предмет. Предметы данного ряда включают в себя, во-первых, абсолютно новые, нетипичные на сегодня явления (вступление России в ВТО; гомогенные браки; установление контакта с инопланетянами и пр.). Во-вторых, — явления, феномены, отличающиеся исключительной сложностью (программа удвоения ВВП; реформа высшей школы; создание правового государства и пр.).
Одно дело, когда журналист оценивает простой предмет, и совсем другое, когда он рассуждает о предмете сложном. Иному автору кажется, что, поскольку его, например, печатают в газете, то именно ему и судить обо всем, что увидит или услышит. Разумеется, что журналист, «что-то» знает о многих явлениях. И ему нередко кажется такое «что-то» вполне достаточным, чтобы выносить свои оценки самым разным феноменам. При этом обычно совершается типичная ошибка, суть которой состоит в том, что, сумев оценить, скажем, один аспект предмета (порой достаточно квалифицированно), он переносит свой вердикт на оцениваемое явление в целом, то есть делает обобщение без достаточного основания. Еще одна ошибка совершается, когда он оценивает анализируемое явление по аналогии с каким-то иным, забыв, что аналогия часто — обычное угадывание, а не доказательство.
Вольное или невольное «интеллектуальное зазнайство» — признак неопытности автора. Профессионал никогда не возьмется лично оценивать явление из той сферы, которую он знает плохо, а обратится к специалисту.
Субъект оценки В роли субъекта (автора) оценки может выступать как сам журналист, так и любой иной человек или группа лиц, приписывающих ценность обсуждаемому в публикации предмету.
Важно, чтобы, предположим, аудитория «АиФ» видела, кто именно говорит на ее страницах, например: «Я считаю, что правительство поступило очень хорошо, отменив льготы для всех, кто ими пользовался, кроме чиновников». Одно дело, если эти слова принадлежат, скажем, министру — аудитория в этом случае не изменит своего отношения к газете. Но совсем другое, если эту оценку высказывает сам журналист или редактор газеты — это обязательно приведет к тому, что часть читателей «АиФ» (прежде всего — простые пенсионеры) отвернутся от издания.
Журналисты, разумеется, это хорошо понимают. Поэтому те из них, кто, в силу ангажированности или по каким-то иным причинам, прибегает к непопулярным оценкам, вынуждены «затушевывать» их авторство. В результате, в прессе можно, например, прочитать такое:
«Уже многие согласны с тем, что Президент некорректно относится к олигархам…»; «Некоторые обоснованно говорят, что надо забыть о том, как проходила приватизация, — дело-то прошлое и полезное для будущего
«Существует очень полезное мнение о том, что российскую армию надо уменьшить раз в десять» и пр. Иногда журналист свою собственную оценку явления выдает за мнение какой-то конкретной социальной группы или даже общества. Во всех этих случаях, разумеется, мы имеем дело с обманом, с попыткой манипулирования сознанием аудитории.
5 Оценочный предикат в зоне неодобрительной оценки и средства его выражения в языке. Предика́т — сказуемое суждения, то, что высказывается (утверждается или отрицается) о субъекте. Предикат находится с субъектом в предикативном отношении и показывает наличие (отсутствие) у предмета некоторого признака. Соответственно, оценочный предикат тот, в котором совмещаются специфические признаки оценочного отнесения не только «Хорошо—плохо», но и эмоциональное.Например, мне это неинтересно, вредно. Классификация, предлагаемая Н. Д. Арутюновой: а) эстетические оценки (некрасивый, уродливый): б)инструментальные оценки:(кривой забор, плохая печень) Группы оценочных значений: Сенсорные оценки, включающие разряды — сенсорно-вкусовых (уродливый, щербатый, прогорклый) и психологических (неинтересный, банальный, скучный), а так же эмоциональные (унылый, грустный) Сублимированные, разряды которых: эстетические (уродливый,страшный), т.е. синтез сенсорных и психологических и этические, подразумевающие нормы( аморальный, злой, незаконный). Рациональные, включающие в себя утилитарные (вредный, неправильный)и телеологические (неудачнливый, невезучй) Средства выражения в языке: Прилагательные (указаны выше) Наречия (предикаты логического вывода): неясно, непонятно, запутано, невозможно, невероятно, рано, недостаточно, неохота, лнень, неизвестно, невдомёк.
Как предикаты присоединяются: 1. Инф: инфинитив. Им нельзя жить одними впечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей 2. ПР: придаточное с союзом (что, как, чтобы, когда и др.). Плохо, что ты опоздал. 3 Анаф: Анафорическое средство (напр.: Это важно).
В разговорной речи есть чисто предикативные высказывания. СО ЗНАКОМ +: Прелесть! Чудо! Восторг! Счастье! Радость! СО ЗНАКОМ -: Абсурд! Бред! Ерунда! Дрянь! Оценочных высказываний существует много, все они систематизированы. Они выступают как организаторы современ. публичной речи, которая активно влияет на русский литературный язык. В этой речи происходит "перестройка" личного речевого существования, обычного носителя русского языка и происходит "перезагрузка" языка на основе социально - значимой актуальной речи.
6. СМИ как основа новой литературной нормы, особенно в области лексики и синтаксиса
В настоящее время СМИ являются основой формирования новой литературной нормы, её формирование идёт по пути демократизации. Исчезает авторитарность. Демократизация = свобода разговорной речи. Средства используемые в современных публицистических текстах активно влияют на русский литературный язык. В этих текстах происходит перестройка личного речевого существования обычного носителя русского языка. Таким образовм происходит «перезагрузка» языка на основе социально-значимой актуальной речи. Например, нанотехнологии — обрастает негативным смыслом. В современных газетах рекламу часто называют брехламой, репортера – трепартёром. Оценочные слова, имея в себе воздействующую функцию, формируют отношение аудитории к предмету текста. В пространстве медийных текстов устных и письменных на различных уровнях реализуются особенности функции воздействия. При этом происходит смешение языкового авторитета писателя, речи с её художественной функцией. Растёт статус языка СМИ с его конструирующей оценочной функцией, т.е в постсоветском пространстве происходит аксиологизация языка и речи как отражения аксиологического менталитета общества. Оценочная функция постепенно подчиняет себе все речевые процессы,а те, в свою очередь, языковые. Языковые процессы: Неологизация : съединоросить, объепутить, Лумумбарий, кремлядь Жаргонизация: кидалы, общак, химия ( парикмахерский жаргон), баранка (водитель) Вульгаризации – нагинать, опускать графическая гибридизация – выделение в слове графически какой-либо части с целью подчеркнуть её семантику ОПТИМАльное решение амероглобализация в деривационных (словообразовательных) средствах: е-правительство, е-автомобиль, мегауспешность. Интертекстуальность: катастрофа погромного масштаба разговорность в синтаксических средствах: следующая Курская, ваша собака какая парода?
7. Оценочная лексика в СМИ. Знаки-функции. Синонимы. Градация в положительной и отрицательной зоне.
При нем оценочная семантика, положительная или отрицательная, присутствует в самой семантической структуре слова. Слова называются собстенно-оценочными и различаются только той или иной мерой интосификации или аффективности.
хорошо - очень хорошо (коммуникативный интосификатор) - великолепный - потрясающий (аффективная лексика)
Количество знаков-функции ограничено, и почти не растет, а меняется только состав аффектов.
Синонимы в оценке.
Синонимия широко употребляется в текстах для выражения оценки в виде эмоционально-оценочных синонимов.
Своеобразие эмоционально-оценочных синонимов состоит в том, что, отличаясь от нейтральных синонимов оттенком значения и сферой употребления, они открыто выражают отношение говорящего к обозначаемому лицу, предмету или явлению. Оценка эта бывает положительной или отрицательной, причем сопровождается, как правило, эмоциональной экспрессией. Например, ребенка можно торжественно назвать дитя, ласкательно мальчуган и мальчонка, презрительно мальчишка и молокосос, а также усилительно-презрительно щенок, сосунок, сопляк.
Градация – это стилистический прием, расположение слов и выражений, а также средств художественной изобразительности по возрастающей или убывающей значимости. Виды градации: возрастающая (климакс) и убывающая (антиклимакс).
Для оценочной шкалы характерна прежде всего градация положительных и отрицательных признаков, между которыми расположена нейтральная зона, которая не всегда находит обозначение в языке.
Антиклимакс: «Лидерам требовались хаос, анархия, жертвы и насилие» \
Климакс «Немного в Азии есть стран, которые могут похвастать таким относительно мирным развитием, без революционных бурь, без геноцида и войн всех
со всеми». (Обе цитаты «Тай Рак Тай» МИХАИЛ ВОЙТЕНКО 14 ИЮНЯ 2010 г.)
8. Оценочная лексика в СМИ. Знаки-коннотации. Оценочная метафора и её воздействие в СМИ
знак-коннотация
Это безоценочне слова, которые в контексте наполняются одобрительными или неодобрительными интонациями автора, отображая при этом энциклопедическую информацию, содержащуюся в слове; мифологическую информацию, связанную с сознанием нации; субективную, индивидуальную точку зрения говорящего на мир.
Теща — в оцночном смысле имеет семы «злая и сварливая».
Знаки-коннотации в публицистике реализуют метафорические значения основанные на пяти человеческих чувствах. Метафора построенная на чувственном восприятии играет в современном СМИ существенную роль в стратегии дискредитации.
Политический привкус
Громкий скандал, тихая война
Коннотация - тип лексической информации, сопутствующей значению слова. Иногда называется также (семантической) ассоциацией. Коннотация слова отражает такой признак обозначаемого им объекта, который, хотя и не составляет необходимого условия для применения данного слова, но устойчиво связан с обозначаемым объектом в сознании носителей языка. Коннотации воплощают принятую в данном языковом коллективе и закрепленную в культуре данного общества оценку обозначаемого словом предмета или факта действительности и отражают культурные традиции. Так, хитрость и коварство являются постоянными характеристиками лисы как персонажа сказок о животных в фольклоре многих народов. Коннотации являются разновидностью связанной со словом, так называемой прагматической информации, поскольку отражают не сами предметы и явления действительного мира, а отношение к ним, определенный взгляд на них. В отличие от других видов прагматической информации, это отношение и взгляд принадлежат говорящему не как отдельной личности, а как представителю языкового сообщества.
Коннотации переносных значений:
Кляча — неодобрительная оценка лошади.
Лиса – хитрость, но не всегда, употребляя в отношении к к тому то мы подсознательно подразумеваем негатвиные качества. Осёл – тупость. Баран — упрямство. Пилить — раздражать,
значения производных слов:
ветреный в значении 'легкомысленный'), значения фразеологизмов (ср. как ветром сдуло, что означает быстрое исчезновение кого/чего-либо).
Метафоры. В страницах современных печатных изданий широкое распространение получают «военные», «медицинские», «траурные», «спортивные», «театральные», «кулинарные» оценочные метафоры. политическая шарлотка, пьяные деньги, бетонная пустыня, культурное гетто
В каждой метафорической группе есть определенные метафоры, привязанные к той или иной тематике газетных текстов. Например, для текстов политической направленности в основном характерны «спортивные» (политический тяжеловес, нарастить бицепсы, бороться за призовые места )и «театральные» (мировая арена, сцена, закулиса политики ) метафоры. К текстам на экономическую тему привязаны метафоры «военные» (атаки, штурма, наступления, взрыва, разрухи, культурное гетто) и «медицинские» (эпидемия, депрессия, реанимация). К газетным текстам, освещающим тему культуры, привязаны «кулинарные» (жирные куски, демократический пирог, олигархический привкус ) метафоры.
Большинство метафор имеют негатичную или иронично-отрицательную оценочность.
Самую немногочисленную/ группу составляют метафоры с позитивной оценочностью: коллектив родился, победоносное шествие, вкусно подать, играть сочно, лакомое блюдо.
Отдельную группу составляют метафоры, занимающие на оценочной шкале срединное положение (т.е. нейтральное), не относящиеся напрямую к метафорам с негативной* или позитивной оценочностью: марафон, лекарство, обезболивающее, кровеносная система, самочувствие, вирус, сырой, сварить. Характер оценочности приведенных метафор раскрывается в рамках контекста.
К. Ларина: Я листаю учебник Данилова, просто здесь смотрю какие-то болевые точки (мед метафора) «17 сентября 1939-го года советские войска вступили в восточные районы польского государства. В составе СССР оказались земли западной Украины, и западной Белоруссии». Что значит «оказались»? Это какая-то сказка. (Родительское собрание, 2008)
9. Оценочная лексика в СМИ, знаки-прагмемы, их воздействующая сила в положительной и отрицательной зоне. Прагмема — слово, грамматическая форма, реже — синтаксическая конструкция с ярко выраженным (системным) прагматическим компонентом содержания. В отечественной лингвистике A.M. Пешковский первым обратил внимание на прагматический (коннотативныи) аспект содержания слова; много интересных наблюдений, касающихся прагматики слова, содержится в трудах В.В. Виноградова (хотя сама терминология современной лингвопрагматики там отсутствует и слово П. он не употребляет). Термин «П.» используется в трудах Ю.Д. Апресяна, М.Н. Эпштейна и др.
Слова могут быть близки, даже тождественны по семантическому содержанию, но различаться прагматическим компонентом содержания. Так, слова лакей и слуга синонимичны в прямых значениях, но из-за различия в прагматике резко расходятся в переносных значениях: Окружить себя лакеями, но Слуга народа. Часто прагматически «расходятся» однокоренные слова с различными аффиксами: суд и судилище. Ср. также: офицеры — офицерство — офицерия — офицерье. Яркими П. являются слова офицерство и офицерье (именно поэтому по-русски нельзя сказать «умное честное благородное офицерье»).
Прагматические созначения слова неотъемлемы от идеологических систем. Ср.. «высокий ореол» слова «комиссар» у Б. Окуджавы {Какое б новое сраженье не покачнуло шар земной, я все равно паду на той, на той единственной, гражданской, и комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной) и пейоративную окраску в тексте М. Звездинского (А в комнатах наших сидят комиссары и девочек наших ведут в кабинет).
Слова нажива, карьера, барыш в течение XX в. дважды изменили прагматическое звучание. В начале века — это нейтральные слова с,нулевой прагматикой, затем (после 1917 г.) — яркие П. с отрицательной оценкой обозначаемого и, наконец, в наши дни эти слова вновь становятся нейтральными.
Прагматическое созначение может связывать не со всей лексемой, а только с отдельными грамматическими формами, которые используются в типовых конструкциях. Таково, например, множественное гиперболическое число в сочетании со словами какие там, эти, всякие, разные: Какие там еще театры! Яркими П. являются грамматические девиации (неправильности), например — склоняемые варианты несклоняемых слов. Так, В. Маяковский для выражения отрицательной экспрессии склоняет слово крупье: Человечки эти называются крупьями; один из крупей; глазки у крупъи.
признаки прагмемы (из лекции): -автономность; -вхождение в состав при определении законченного суждения; -вхождение в целостную оценку ситуации
Знак-прагмема Здесь оценочное значение не полностью покрывает значение слова, а встроено в его состав на уровне сказуемоо или предиката, т.е. гений - это человек, который обладает талантами. профессионал или делитант лентяй или трудоголик Знаки-прагмемы - это слова, в которых склеены жестко связанные предметные или денотативные и понятийные или сигнефикативные значения. Они оценивают оценивают собственную предметностьи опредмечивают собствееную оценочность. безысходная тоска - тоскливая безысходность. Это прием - хиазм Убийца, вор, мерзавец, подлец.
10. Оценочное преображение лексики в газетном тексте: позитив, негатив. На примере слов «элита», «власть»
Основные элементы понятийного смысла оценки в языковой картине мира соотносятся с ее семантической интерпретацией и выражаются языковыми средствами функционально -семантического поля оценки, которые объединяются в блоки и реализуют ценностное отношение говорящего.В этих блоках могут присутствовать оценочные слова. Мерзкий->мерзавец->мерзко->мерзость. Подлый->подлец->подло->подлость->подлячить. От благородный ничего образовать нельзя! Для выражения ценностного отношения говорящего формируется определенный контекст, который обязательно должен быть актуальным, зависеть от экстралингвистических факторов, должен отражать социентальное сознание говорящего - ориентироваться на целый социум. В языке газеты в условиях такого трехчастного контекста слова начинают изменять свое предметное и понятийное значение. Модное в газетной лексике слово «элита» , которое является носителем значения конца шкалы, начало изменять размеры своего словообразовательного гнезда в течение последних 5 лет, начало изменять оценочную( аксеологическую) сущность с помощью участия в разных оценочных высказываниях, а именно метафорических : «Элита-русская война.»; эксплицитно -негативных: «Наша коррумпированная(-) элита(+); даже абсурдных: «Элитный секонд-хенд». Кроме этих особенностей слово «элита» актуализировалось в дискурсе,(- в общем смысле — речь, процесс языковой деятельности) далеком от его понятийной природы. Это слово в русском языке получает самую разную словообразовательную транспозицию. Элита, элитный, элитарный, элитаризм, элитарность.- такая цепочка образовывалась раньше(советские годы) Сегодня в языке СМИ преобладают слова, образующие след.цепь: элитизм, элитистский, элитология, псевдоэлита, квазиэлита, контрэлита, суперэлита, госэлита. Главное значение отдается денотату(-обозначаемый предмет) предмета. Расширение семантической структуры слова за счет значения( семемы) – привилегированная группа лиц, верхушка. Внутри есть сема неравенства, выгоды, т.е происходит изменение семемы в постсоветский период. Частотность употребления слова «элита» резко усиливается. При этом наблюдается переход их 1 элемента шкалы на другой. Потрясающе жутко страшно. Путешествие слова из одной зоны шкалы в другую приводит к развитию внутренней энантиосемии. За словом закрепляется отрицательная негативная оценочная семантика в конкретных контекстах.( медийных). Элита: амфорная, неэффективная, несправедливая, самопровозглашенная, самозваная, антидемократическая, не любима народом и чужда ему, денежная, не значит элитная, теневая. Все эти контексты относятся как оценочное определение в основном к современной российской элите: новой, высшей, сегодняшней, властной, отечественной. Пути преображения (развития нового оценочного содержания слова «элита») связано со следующими приемами: 1. Развитие оценочных коннотаций( добавочн) у внешне безоценочных контекстов. В территориально- географическом контексте в их градации. Элита: местная, российская, англо -германско- французская, китайская, национальная, транс-национальная, господствующая мировая глобальная национальная элита. Элита: деловая, политическая, промышленная, финансовая, корпоративная, правящая, государственная. 2. Антитеза коммуникативного намерения одобрения/неодобрения, отрицание/похвала: элита-контрэлита, элита-общество, элита( каска)-масса(народ), политическая элита-народ. Процесс актуализации оценочных значений происходит также с «модными» маркерами, такими публицистическими словами и выражениями, как власть, теневой, раскручивать, знаковая фигура, харизматический, идол толпы, дистанцироваться, позиционировать.
Модное слова «элита» явл.носителем значения конца шкалы, начало ищменять размеры своего словообразоват.гнезда в течение последних 5 лет, начало изменять свою аксиологическую сущность с помощью участия в разных оценочных высказываниях, а именно – метафорических – «элита больна», негативно эксплицидных – «наша коррумпированная элита» и даже абсурдных – «элитный секонд хенд». Кроме этих особенностей, слово «элита» начинает употребляться в несвойственном ему дискурсе, далеком от его понятийной природы. Слово «элита» в рус.яз.получает самую разную словообразовательную транспозицию: - традиционная (элитный-элитарный-элитаризм-элитарность(избранность) - современная словообразовательная цепочка (элитизм – элитический – элитология – всевдоэлита – квазиэлита – контрэлита – суперэлита – босэлита) Стилевая окраска, составляющая в этих словах усиливает оценочный смысл. Частотность употребления слова «элита» резко усиливается, при этом наблюдается перерождение его из одного элемента шкалы на другой. Путешествие слова из одной зоны шкалы в другую приводит к развитию внутренней энантиосемии (противополож.значение). За основу закрепилась отрицательная оценочная семантика в конкретных медийных контекстах. Элита – неэффективная, аморфная, несправедливая, самопровозглашенная, самозванная, антидемократическая, не любима народом и чужда ему, денежная – не значит элитная, теневая. Все эти контексты относятся как оценочные определения в основном к сочетанию «современная российская элита», «новая», «низшая», «сегодняшняя», «властная», «отечественная». Пути преображения, т.е. развития нового оценочного содержания у слова «элита» связаны с целым рядом приемов: - развитие оценочных коннотаций (добавочных значений) во внешне безоценочных конекстах. Например, в территориально-географическом контексте – элита местная, китайская, национальная итд Процесс актуализации оценочного значения происходит с модными маркерами, такими словами и выражениями, как «власть» «теневой», «раскручивать», «харизматический», «в формате».
Процесс актуализации оценочных значений происходит также с модными маркерами, такими как "власть", "теневой"," раскручивать".. Модные маркеры эпохи: - харизматический, - в формате - типа - знаковая фигура - дистанцироваться и позиционировать Примеры про "власть": дегенерократия, власть выражденцев, власть выраждения... она просила дополнить из сми
11. Оценочная лексика в СМИ; инвективная и стилистически сниженная лексика.Стилистически сниженная лексика — это лексика, отличающаяся от литературного языка или языкового стандарта.
Обычно выделяют три пласта нестандартной лексики: -1)сниженные коллоквиализмы. Например, «быть в зюзю» = напиться, быть пьяным. -2)сленгизмы, которые подразделяются в зависимости от сферы употребления на: -общий сленг, например, цыпочка = девушка, уйти = умереть; -специальный сленг, включающий в себя корпоративные (или групповые) и профессиональные жаргонизмы, например, чужой = задний карман брюк, лол = смешно. -3)вульгаризмы, например, жопа, скотина. Сниженная лексика делится на два разряда: 1) разговорную лексику и 2) просторечную. Разговорная лексика употребляется в непринужденной речи, в неофициальной обстановке. Разговорные слова содержат или положительную, или отрицательную оценку обозначаемого предмета. Просторечная лексика экспрессивна, употребительна в эмоциональных речевых ситуациях, при дружеских и фамильярных отношениях.
Инвективная (оскорбительная) лексика — лексика, унижающая честь и достоинство другого лица, выраженная в неприличной форме, которая контрастирует с принятыми в обществе нормами; может быть использована словесно или письменно. В основе инвективного общения лежит стремление понизить социальный статус адресата или уровень его самооценки, нанести моральный урон. Во вторую очередь, через оскорбление и обиду может преследоваться практическая цель – добиться изменения поведения адресата». Инвективную лексику относят к «лексике, характеризующей отношение говорящего к предмету речи», то есть его оценку этого предмета. Н.Д. Арутюнова считает оценку «наиболее ярким представителем прагматического значения». Так, Л.П. Крысин указывает на огрубление речи как одну из тенденций современной русской речи.
Поскольку инвектива – это оскорбительная речь, имеющая определённые целевые установки (стратегии), то можно выделить два компонента инвективной стратегии, некую первооснову: 1) отрицательную оценочность и 2), отмеченное В.И. Жельвисом, – «стремление понизить социальный статус адресата».
Абсценные средства: . инсинуация – злостный вымысел, имеющий целью опорочить кого-либо, клевета; диффамация – публичное распространение мнимых или действительных сведений, дискредитирующих кого-либо, подрывающих доверие, умаляющих авторитет (например, в областной прессе – «Юревич “откосил” от армии», а со стороны оппонентов областной власти «ответный ход» – «дело о «мерседесах» или обсуждение здоровья губернатора
Примеры
Online
Например, яркие характеристики партий и группировок («дерьмократы», «коммуняки») или прозвища, придуманные политиками друг другу, становятся известными из газет: «Папаша Зю» (он же крокодил Гена)-о Зюганове, «Сын Юриста» (он же «Жирик»), «Рыжик», «Степашка», «Примус», «Кепка» и другие. В своей книге «Последний вагон на Север» (часть 2) В.В. Жириновский намеренно называет своих противников так: «персонажи с воровскими кличками “Шахрай”, “Чубайс”, “Бурбулис”...», показывая тем самым, что они не нуждаются в прозвищах, т.к. имеют «говорящие фамилии», Немцова и Явлинского он называет «сиамскими близнецами». Устойчивые, известные всем ассоциации, связанные с приведёнными словами, формируют едко ироническое отношение к обозначаемым ими лицам. По сути, это и есть инвективы в адрес своих идейных противников, призванные принизить их, создать им нелицеприятные маски. В ходе дискуссии (особенно в период предвыборных кампаний) нередко прибегают к целому арсеналу сниженных, грубых, бранных оценочных средств, называя друг друга хитрыми тварями, лохудрами, сукиными сынами, склочниками, коррупционерами, паразитами и т.д. Сохраняется тяга и к ярлыковым оценкам иронического характера «мэр [Тарасов] – ликвидатор общественных туалетов», «негодяи-забавники политической элиты», «Егор [Гайдар] – буржуин», «патологически честный мэр». Особенно характерны оценки, основанные на социально-исторических,литературных и фольклорных аллюзиях: «горе-хозяину сколько ни плати — всё как в бездонную бочку» (Глагол. 2000. 20 дек.); «Гладко было на бумаге, да нарвались на овраги» (Возрождение Урала. 2000. № 32]; «Трудом праведным не построишь палат каменных» (Там же); «Он [Путин] и рад бы в рай, да грехи не пускают» (АиФ). В речи журналистов могут быть использованы и оценки, как правило, имеющие едкий ироничный характер за счёт использования сниженных, стилистически окрашенных еди- ниц: «крутой миасский горсовет», «будет корячиться» и т.д. Грубейшим нарушением этических норм являются также прямые оскорбления, обращённые к конкретным лицам: «Доренко-мужлан», «Бурбулис, Шахрай, Козырев – идиоты», «Юшенков – полусумасшед- ший», «Явлинский – львовский чудила, лохудра». Таким образом, важнейшей функцией инвективной лексики является её использование в качестве орудия политической борьбы. Из этой общей функции вытекают такие частные разновидности, как обвинение, дискредитация, унижение, деморализация оппонента. Ис- ходя из этого можно определить, что инвектива бывает двух видов: 1) непроизвольная, неконтролируемая эмоциональная реакция; 2) сознательное намерение унизить противни- ка с целью продемонстрировать своё доминирующее положение. Существуют следующие виды инвектив: бранные инвективы, инвективные ярлыки, вердикты, средства диффама- ции, ироничные инвективы, устойчивые выражения, метафоричные инвективы. В современной публицистике (особенно политической) отчётливо проявляется тенденция к оскорбительным выражениям в отношении оппонентов, что, по сути, является нарушением этических норм, правил приличия. Само понятие «оппонент», обязательное в рамках цивилизованной дискуссии, часто приравнивается к аналогу «враг», поэтому словесные баталии нередко приобретают яростный, агрессивный характер.
12. Слова-«амёбы» и слова-«кентавры». Их роль в создании массмедийного стиля (на примере «инновация», «модернизация» и др). Слова-кентавры могут образовываться путем осознанного смешения существительных одушевленных и неодушевленных ("Станиславский ввел в практику слово-кентавр "человеко-роль", подчеркивая двойственную природу актерских созданий" (Ольга Егошина. В зоне турбулентности // Экран и сцена, № 4(666), февраль 2003 года)); имен собственных и нарицательных ("Если финноугорский этнотопоним ПЕРМЬ <…> привить к египетской ПИРАМИДЕ получится слово-кентавр: ПЕРАМИДА"; сложения корней, происхождение которых связано с разными языками ("фитонциды (слово-кентавр, образованное из греческого phyton - "растение" - и латинского caedo - "убиваю"); наложения (аппликации) морфем, принадлежащих разным частям речи, и слогов, принадлежащих различным словам ("на грани словесного фола (или фантастики) Александр проектирует свои конструкции, цементирующим раствором для которых становятся неожиданные образы-метафоры, неологизмы или слова-кентавры: "Донкихочется мне сквозь лазурные выси степей...", "Сентябряцая и колокольча", "Фонтанго"" (о стихотворном сборнике Александра Кабанова "Айловьюга"); "Ностальящее - слово-кентавр, составленное из двух: ностальгия и настоящее (о книге Натальи Ивановой "Ностальящее"; "Язык слов-неологизмов, слов-кентавров, где слова, соединяясь по типу муфты, образовывают новые слова и муфтосмыслы. В результате бесконечно облагораживается и семантика, и колористика языка.<…> Русская поговорка "долг платежом красен" на муфтолингве звучит так: Задолжадность возвращедростью красна. Горькое воспоминание: Вчерашпиль мне царапает глазавтра. Или вот: Не всякой заглядевушке дано стать головокруженщиной" (о языке "муфтолингва", изобретенном В. Мельниковым); сочетания графем латинского и кириллического алфавитов (VIP-мероприятие, PR-технологии, SMSка, web-документ, WWW-страница, CD-диск, DOS-овский).
Ныне результаты такого отнюдь не только поэтического, но и вполне массового словесного творчества - странные, задевающие взгляд и слух своей нарочитой неправильностью лексические новообразования, неологизмы, в которых парадоксальным, оксюморонным образом соединяются абсолютно, казалось бы, не сочетающиеся элементы, - получили метафорическое именование "слова-кентавры" (от давно известного русскому языку названия одного из персонажей древнегреческой мифологии, получеловека-полулошади).
Широкое употребление подобных парадоксальных новообразований - яркая примета современной эпохи, результат не только языковой игры, но и нового отношения к графической, визуальной стороне текста. В процессе "соединения несоединимого" обогащается семантический потенциал слова.
Слова-кентавры могут образовываться путем осознанного смешения существительных одушевленных и неодушевленных; имен собственных и нарицательных; наложения (аппликации) морфем, принадлежащих разным частям речи, и слогов, принадлежащих различным словам.
Слова-амебы
Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием" Из науки в идеологию, а затем и в обыденный язык пеpешли в огpомном количестве слова-«амебы», пpозpачные, не связанные с тканью жизни. Это слова, как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром). Они пожирают старые слова. Важный признак этих слов-амеб - их кажущаяся «научность». Скажешь коммуникация вместо старого слова общение или эмбарго вместо блокада - и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. В «приличном обществе» человек обязан их использовать. Это заполнение языка словами-амебами было одной из фоpм колонизации - собственных наpодов буpжуазным обществом. Отрыв слова (имени) от вещи и скрытого в вещи смысла был важным шагом в разрушении всего упорядоченного Космоса, в котором жил и прочно стоял на ногах человек.
Создание этих слов стало способом разрушения национальных языков и средством ато мизации общества. Недаром наш языковед и собиратель сказок А.Н.Афанасьев подчеркивал значение корня в слове: «Забвение корня в сознании народном отнимает у образовавшихся от него слов их естественную основу, лишает их почвы, а без этого память уже бессильна удержать все обилие словозначений; вместе с тем связь отдельных представлений, державшаяся на родстве корней, становится недоступной». Каждый крупный общественный сдвиг потрясает язык, резко усиливает словотворчество. Так было и в русской революции. Более мощное из них было направлено не на устранение, а на мобилизацию скрытых смыслов, соединяющей силы языка. Большое влияние на этот процесс оказали Велемир Хлебников и Владимир Маяковский. Маяковский черпал построение своих поэм в «залежах древнего творчества». Он буквально строил заслоны против языка из слов-амеб. Что же мы видим в ходе нынешнего антисоветского поворота? Уже вызрел целый культурный проект наших демократов - насильно, через социальную инженерию задушить наш туземный язык и заполнить сознание, особенно молодежи, словами-амебами, словами без корней, разрушающими смысл речи. Эта программа настолько мощно и тупо проводится в жизнь, что даже нет необходимости ее иллюстрировать - все мы свидетели. Когда русский человек слышит слова « биржевой делец » или « наемный убийца », они поднимают в его сознании целые пласты смыслов, он опирается на эти слова в своем отношении к обозначаемым ими явлениям. Но если ему сказать « брокер » или « киллер », он воспримет лишь очень скудный, лишенный чувства и не пробуждающий ассоциаций смысл. И этот смысл он воспримет пассивно, апатично. Методичная замена слов русского языка такими чуждыми нам словами-амебами - никакое не «засорение» или признак бескультурья. Это - необходимая часть манипуляции сознанием.
Отрыв слова (имени) от вещи и скрытого в вещи смысла был важным шагом в разрушении всего упорядоченного Космоса, в котором жил и прочно стоял на ногах человек Средневековья и древности. Начав говорить «словами без корня», человек стал жить в разделенном мире, и в мире слов ему стало не на что опереться. Создание этих «безкорневых» слов стало важнейшим способом разрушения национальных языков и средством атомизации общества.
Секретарь компартии Испании Хулио Ангита писал в начале 90-х годов: «Один известный политик сказал, что когда социальный класс использует язык тех, кто его угнетает, он становится угнетен окончательно. Язык не безобиден. Слова, когда их произносят, прямо указывают на то, что мы угнетены или что мы угнетатели». Далее он разбирает слова руководитель и лидер и указывает, что неслучайно пресса настойчиво стремится вывести из употребления слово руководитель . Потому что это слово исторически возникло для обозначения человека, который олицетворяет коллективную волю, он создан этой волей. Слово лидер возникло из философии конкуренции. Лидер персонифицирует индивидуализм предпринимателя. Удивительно, как до мелочей повторяются в разных точках мира одни и те же методики. И в России телевидение уже не скажет руководитель . Нет, лидер Белоруссии Лукашенко , лидер компартии Зюганов ...
Хаpактеpистики слов-амеб, которыми манипуляторы заполнили язык, сегодня хоpошо изучены. Пpедложено около 20 кpитеpиев для их pазличения. Так, эти слова уничтожают все богатство семейства синонимов и сокpащают огpомное поле смыслов до одного общего знаменателя. Он пpиобpетает «pазмытую унивеpсальность», обладая в то же вpемя очень малым, а то и нулевым содеpжанием. Важный признак этих слов-амеб - их кажущаяся «научность». Скажешь коммуникация вместо старого слова общение или эмбарго вместо блокада - и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Начинаешь даже думать, что именно эти слова выражают самые фундаментальные понятия нашего мышления. Слова-амебы - как маленькие ступеньки для восхождения по общественной лестнице, и их пр
Слова-амебы - как маленькие ступеньки для восхождения по общественной лестнице, и их применение дает человеку социальные выгоды. Это и объясняет их «пожирающую» способность. В «приличном обществе» человек обязан их использовать. Это заполнение языка словами-амебами было одной из фоpм колонизации собственных наpодов буpжуазным обществом
13. ЯЗыковая игра как средство выражения оценки в тексте газеты. Ещё одним средством привлечения внимания в газетных заголовках является языковая игра. Языковая игра – определённый тип речевого поведения говорящих, основанный на преднамеренном нарушении системных отношений языка , то есть на деструкции речевой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, приобретающих в результате этой деструкции экспрессивное значение и способность вызывать у читателя эстетический и , в целом, стилистический эффект. Чаще всего языковая игра связана с выражением в речи комических смыслов или с желанием создавать «свежий, новый образ». Языковая игра свойственна преимущественно разговорной, публицистическим и художественным стилям речи. Журналисты играют со словами и в слова в поисках свежих , необычных номинаций для лиц и фактов, ломая традиционные модели словообразования, грамматики, снимая табу на сочетаемость слов. Новая организация языковых элементов, нетрадиционные способы номинации связаны с поисками содержательной глубиной изложения и с преодолением автоматизма при восприятии фактов языка. Подчинение реального правилам игры со словами, иначе – «выписывание» этого реального по правилам игры, своеобразно организует всю информацию. В традиционной схеме что? где? когда? – особую важность приобретает поиск такой языковой номинации для этого что, которая позволит разыграть ситуацию, специфируя её, привлекая внимание к сообщению, даже если оно уже прошло по другим информационным каналам. При этом новое означающее может переместить в цент медиа - события периферийные компоненты реального события. Так в фокус информационного сообщения о решении японского правительства уйти в отставку попала «история болезни» - игровое манипулирование кризисным состоянием здоровья премьера (инсультом) и кризисом в кабинете министров («инсультом»): «Правительство Японии не пережило инсульта». Приёмы, помогающие передать колорит языковой игры, доминируют сегодня по частоте использования в текстах СМИ. А способность пишущего журналиста в ней участвовать становится показателем мастерства. Систематизацию типов языковой игры, зафиксированных в прессе последнего десятилетия, проведём в аспекте проблемы словообразование и текст, делая акцент на функции словообразовательного механизма языка в тексте и выявляя влияние текстовых связей на семантику различных единиц системы и словообразования. Сметанина С.И. обращается к трудам Е.Е. Земской. Словообразовательная деятельность в тексте, по наблюдениям Е.Е. Земской [Земская Е.Я., Китайгородская М.В., Розанова Н.Н., «Русская разговорная речь». М., 1983 г.], осуществляется с помощью следующих операций: создания производного слова от данного в предтексте базового слова или словосочетания; использования в одном фрагменте ряда структурных образований от разных основ; построения производных различных структур от одной основы; построения слов, реализующих одно и тоже деривационное значение; каламбурного столкновения производных от омонимичных или близких по звучанию слов, выявления внутренней формы слова; семантического противопоставления однокоренных слов или паронимов. Журналистика активно использует все эти способы, подчиняя их игровой обработке. Причём обработка производится как ради шутки, создания колорита непринуждённой речи, так и ради получения нового смысла, обнаружить который помогает языковая игра. «Гулливер в стране лилипутиных» - каламбурное столкновение производных от слов, в звучании которых журналист увидел сходство: литературные персонажи лилипуты – питерская команда политиков, сделавшая ставку на Путина. ЯЗЫКОВАЯ ИГРА Фонетическая игра. Правила этой игры связаны с изменением фонетической формы слова. В журналистском тексте фонетическая игра, добавляя письменной речи иллюзию спонтанной устной речи, связна с решением важных содержательных задач. Неустойчивость фонетического «состава» слова, его очевидная принадлежность одновременно к очень знакомому и несколько иному дают возможность соотнести означающее и с исконным
исконным для него означаемым, и с другим, содержательно неожиданным и даже логически несовместимым. Конечно, в радио - и телеречи ассортимент фонетической приёмов фонетической игры шире, но вовлечённые в кампанию борьбы за читателя печатные СМИ тоже находят возможность поиграть со звуковой формой слова. «Не пей из банки coca – козлёночком станешь» - в заголовок вводится окказионализм с фрагментом иноязычного слова. Словообразовательная игра. Типичная черта современного языка – расцвет неузульного словообразования, распространяющийся не только в языке художественной литературы и разговорной речи, но и в языке газет «Отозванец». Новое слово образовалось от глагола отозвать с помощью суффикса – нец. Имена лиц, как основа словообразовательной игры. В каждый конкретный период развития языка происходит активизация определённого круга словообразовательных моделей. Как отмечают исследователи, «современное словообразование имеет ярко выраженный антропоцентрический характер: значительное место среди новообразований занимают имена лиц; в качестве базовых основ также активно используются имена лиц». В сфере разговорной речи такое словопроизводство, когда тому или иному явлению приписывают название, коррелирующее с фамилией лица, связанного с ним, отражает особенности массового сознания. Журналисты активно используют этот приём разговорной речи используют в своих целях. «Победа российских кучмейкеров». Базовой основой словопроизводства стала фамилия, которая заменила компонент имидж в известном слове, уточнив объект деятельности тех, кто профессионально организацией предвыборной компании. Морфологические игры. В основе морфологических трансформаций – использование слова в другой, чуждой ему морфологической категории. Внешне эта игра напоминает имитацию нелитературной речи, противостоящей литературным нормам. Но по своему содержанию необычная для слова грамматика развивает в тексте и новые содержательно – эмоциональные эффекты «Видимо, невидимо» - преобразование морфологической формы слова синтаксическими средствами. На базе наречия видимо – невидимо – «очень много, бесчисленное множество» произведено два слова. Языковая игра в сочетаемости слов. Суть этой «игры» состоит в нарушении норм сочетаемости слов с целью создания дополнительных эффектов. Преодоление фиксированных смысловых, грамматических, синтаксических, стилистических связей приводит к возникновению в медиа – тексте новых отношений между единицами языка и предметами, лицами, ситуациями. В публицистике основой для производства необычных словосочетаний становятся, как правило, ключевые слова эпохи «Пожирать подано!». В основе словосочетания – семантическая и стилистическая игра, сближающая новое выражение с традиционно - вежливым приглашением к еде «кушать подано!». Вероятно, в этом обнаруживается тенденция к украшению, дизайнизации подчёркнуто документального жанра информационной заметки. Кроме того, это и корректный способ отделить собственные творческие интенции от объективной информации, представленной в последующем изложении. Деформация готовой формы связана, главным образом, с заменой лексических единиц словами, которые тематически прикрепляют заголовок к материалу: «Делу – время, пикету – час», «Путин приказал лучше жить». Игровые ситуации, лежащие в основе композиционного и концептуального решения материала, языковые средства, облегчающие их организацию представляют мир как игру. Эта особенность предполагает понимание правил игры со знаком – звуком, морфемой, словом, умение сопоставлять разные значения одной лексической единицы в определённом контексте, корректировать варианты связей словами. Построенный таким образом журналистский текст дарит читателю альтернативную картину мира.
(Фразеология как средство выражения оценки в русском языке 14-й билет) Фразеологический состав языка представляет собой наиболее самобытное его явление и дает особенно благодатный материал для исследования оценочного фрагмента языковой картины мира Оценка свойственна языку так же, как сам процесс оценивания свойствен процессу познания. Связь оценочного значения с автором речи многогранна, поскольку для того, чтобы оценить объект, человек должен “пропустить” его через себя. Итоги оценивания отражаются в высказываниях. Субъект оценки приписывает ценность определенному предмету или ситуации путем выражения оценки. Фразеологизм как инструмент этой ценности, как ее реализация определяет особенности оценивающего субъекта – его обобщенный, национально-культурный характер. Таким образом, фразеология – важнейшее средство выражения оценочных значений. Кроме того, следует отметить, что фразеологизмы современного русского языка содержат в своей семантике национально-культурный компонент.
15 Окказионализмы как средство выражения оценки В последние годы нашу печать захлестнула волна окказионализмов. Такой расцвет окказионального словотворчества объясняется внутренней раскрепощённостью наших современников, их ощущением свободы от ограничений разного рода. Большой интерес публицистов к ситуативным неологизмам объясняется тем, что такие новообразования разрушают стереотипы восприятия, дают возможность более полно и точно выразить мысли и чувства, дать оценку происходящему, усилить эмоционально – экспрессивную выразительность речи, позволяют экономить языковые средства. Например: урнотерапия – снятие негативного эмоционального напряжения в обществе с помощью голосования; полит – экономика - фабрикация дел об экономическом саботаже в интересах какой-либо группы лиц; этнократия – власть одной нации над другой; рублепад- падение курса рубля. В последние годы в речи очень активно создаются ситуативные новообразования от имён собственных – фамилий политических и общественных деятелей. И в этом проявляется тесная связь с современной действительностью. Например: горбомания- поклонение М.С. Горбычёву, экс-президенту Росси; ельцинизм, ельциноиды, ельство, Чубайсбург. В конце 80-х - начале 90-х годов одним из наиболее популярных и употребительных были слова: перестройка, демократия, приватизация, ваучер. И в результате возникли окказионализмы: хитростройка (от хитрая перестройка), катастройка (катастрофа + перестройка), ворократия, ваучериада, чубаучер. Для наших дней характерно использования заимствованных компонентов, калек с иностранных слов. Раньше это было не та ярко выкрадено. Например: мини-мисс – малолетняя победительница конкурса красоты; бобократ – «бобо» по-испански «глупец». За последние года значительно возросло количество не только откровенно грубых ситуативных новообразований, но и выражающих насилие, агрессию, террор или противодействие им. Например: спортмаразмы – нелепые высказывания о спорте и спортсменах: звездить (о пользующихся известностью людях, которые ведут себя высокомерно, чванливо); референдурь, спёрбанк – банк, не возвративший деньги вкладчикам. Значительное количество окказионализмов обозначает мошенников: химики (от глагола химичить в значении «жульничать»); гарнизонокосильщики – призывники, уклоняющиеся от службы в армии. 10 примеров. - Словогодие (название инфографики в «Ъ-Онлайн», посвященной новогодним поздравлениям президентов) – окказионализм, составленный из корней «слов-» и «год», образован по аналогии с существительным «словоблудие», таким образом авторы иронизируют над бессодержательнотсью новогодних речей президентов, показывая, что они очень близки к «словоблудию», выражают свое «неудовлетворение» ими. - Лизость к телу-2012
(Традиционно в конце года «Коммерсантъ» проводит конкурс лучших подхалимских изречений в адрес президента и премьер-министра) – окказионализм и переработка устоявшегося выражения, один из компонентов котрого заменен окказионализмом. Окказионализм получен результате изъятия «б» из существительного «близость», таким образом неологизм «лизость» уже не содержит в себе корня «близ-», а получает корень «лиз-», таким образом он становится однокоренным со словами «лизать», «подлизываться». Так авторы выражают свое саркастическое отношение к тем, кто подлизывается к высшей власти, по шкале оценок – «очень плохо», «презрение», «отвращение». примеры продолжаю искать. скоро дополню
16. Заголовки газетных текстов и средств выражения оценки в них. Средства привлечения внимания в газетных заголовках Все средства привлечения материала делятся на две группы. I Неречевые: 1) графические - реализуются с помощью шрифтовых выделений, использования текста, графических средств, приёмов вёртски (ЧелоВЕК (журнал «Итоги» от 7 января 20013 года) – графическое выделение в существительном «человек» слова «век» в заголовке к тексту, рассказывающему о 100-летнем бароне. Такой прием ни столько выражает оценку (по шкале оценок, «нейтрально»), сколько служит для привлечения внимания читателя (воздействующая функция); 2) информативные - привлекает внимание читателя своими интересными и необходимыми сведениями, содержащиеся в заголовке; 3)смысловые - использование в заголовках эффекта умолчания, обманутого ожидания. II Речевые: 1) лексические; 2) словообразовательные; 3) морфологические; 4) синтаксические; 5) стилистические; А также используется приёмы языковой игры на всех уровнях. В чистом виде эти приемы встречаются редко, зачастую использованы и смешаны сразу несколько. 1. Одним из наиболее употребляемых средств привлечения внимания в газетных заголовках является окказионализмы. В последние годы нашу печать захлестнула волна окказионализмов. Такой расцвет окказионального словотворчества объясняется внутренней раскрепощённостью наших современников, их ощущением свободы от ограничений разного рода. Большой интерес публицистов к ситуативным неологизмам объясняется тем, что такие новообразования разрушают стереотипы восприятия, дают возможность более полно и точно выразить мысли и чувства, дать оценку происходящему, усилить эмоционально – экспрессивную выразительность речи, позволяют экономить языковые средства. Примеры: Словогодие (название инфографики в «Ъ-Онлайн», посвященной новогодним поздравлениям президентов) – окказионализм, составленный из корней «слов-» и «год», образован по аналогии с существительным «словоблудие», таким образом авторы иронизируют над бессодержательнотсью новогодних речей президентов, показывая, что они очень близки к «словоблудию», выражают свое «неудовлетворение» ими. Лизость к телу-2012
(Традиционно в конце года «Коммерсантъ» проводит конкурс лучших подхалимских изречений в адрес президента и премьер-министра) – окказионализм и переработка устоявшегося выражения, один из компонентов котрого заменен окказионализмом. Окказионализм получен результате изъятия «б» из существительного «близость», таким образом неологизм «лизость» уже не содержит в себе корня «близ-», а получает корень «лиз-», таким образом он становится однокоренным со словами «лизать», «подлизываться». Так авторы выражают свое саркастическое отношение к тем, кто подлизывается к высшей власти, по шкале оценок – «очень плохо», «презрение», «отвращение».
2. Фразеологизмы / Фразеологизм – это устойчивое выражение с самостоятельным значением, близким к идиоматическому. Для усиления оценочности фразеологизмов существует несколько способов их переработки: - разрушение образного значения, когда автор обновляет семантику фразеологизмов, возвращая словам их исходные значения (Без царя в голове (журнал «Итоги» от 7 января 20013 года) – фразеологизм, в котором актуализируется прямое значение его членов. В тексте речь идет о 400-летии дома Романовых, которых в России уже никто не ждет. Таким заголовком автор показывает свое негативное отношение, оценку «плохо» к народу, который так легко забывает своих правителей.) - изменение количества компонентов\ раширение или усечение («Gaudeamus», Михаил Захаров «России нужен свежий глоток музыкального воздуха», Прямая оценка: раз нужен свежи глоток, значит сейчас все «довольно плохо»; - преобразование состава фразеологизма (Газета «Жизнь», Сергей Трофимов «Бедность – за порог» (текст о том, что, по данным Росстата, число бедных в стране уменьшилось). Преобразование состава поговорки, основанное на омофонах, создает иронию и отражает коммуникативный посыл «не одобряю» (в тексте говорится, что сокращение числ
- преобразование состава фразеологизма (Газета «Жизнь», Сергей Трофимов «Бедность – за порог» (текст о том, что, по данным Росстата, число бедных в стране уменьшилось). Преобразование состава поговорки, основанное на омофонах, создает иронию и отражает коммуникативный посыл «не одобряю» (в тексте говорится, что сокращение числа бедных связано с тем, что зарплата стала больше зависеть от госбюджета, а не от работы граждан) - контоминация нескольких фразеологических единиц («Новая газета», Георгий Бородяцкий «Уголовные дела не горят»)
Другим средством привлечение внимания является использование стилистически-окрашенной лексики. В настоящее время идёт процесс привыкания к использованию тюремных слов в прессе. Вот некоторые её образчики, ставшие символами, знамением нашего времени и перешедшие уже в общенародную разговорную речь: беспредел «высшее беззаконие», заказать «подготовить заказное убийство», разборка «выяснение отношений между враждующими криминальными группировками», крыша- «защита от кого-либо». Нередко арготизмы используются для интригующего заголовка, например: «Меня заказали», «Дума-это не воровской сходняк», «Шухер мэр! Грядёт отставка». Ещё одним средством привлечения внимания в газетных заголовках является языковая игра. Языковая игра – определённый тип речевого поведения говорящих, основанный на преднамеренном нарушении системных отношений языка , то есть на деструкции речевой нормы с целью создания неканонических языковых форм и структур, приобретающих в результате этой деструкции экспрессивное значение и способность вызывать у читателя эстетический и , в целом, стилистический эффект. Чаще всего языковая игра связана с выражением в речи комических смыслов или с желанием создавать «свежий, новый образ». Языковая игра свойственна преимущественно разговорной, публицистическим и художественным стилям речи. Журналисты играют со словами и в слова в поисках свежих , необычных номинаций для лиц и фактов, ломая традиционные модели словообразования, грамматики, снимая табу на сочетаемость слов. Так в фокус информационного сообщения о решении японского правительства уйти в отставку попала «история болезни» - игровое манипулирование кризисным состоянием здоровья премьера (инсультом) и кризисом в кабинете министров («инсультом»): «Правительство Японии не пережило инсульта». Языкова игра может строиться и с помощью словообразования. «Гулливер в стране лилипутиных» - каламбурное столкновение производных от слов, в звучании которых журналист увидел сходство: литературные персонажи лилипуты – питерская команда политиков, сделавшая ставку на Путина. Фонетическая игра. «Не пей из банки coca – козлёночком станешь» - в заголовок вводится окказионализм с фрагментом иноязычного слова. Словообразовательная игра. Типичная черта современного языка – расцвет неузульного словообразования, распространяющийся не только в языке художественной литературы и разговорной речи, но и в языке газет «Отозванец». Новое слово образовалось от глагола отозвать с помощью суффикса – нец. Имена лиц, как основа словообразовательной игры. В каждый конкретный период развития языка происходит активизация определённого круга словообразовательных моделей. Как отмечают исследователи, «современное словообразование имеет ярко выраженный антропоцентрический характер: значительное место среди новообразований занимают имена лиц; в качестве базовых основ также активно используются имена лиц» [Русский язык конца XX столетия (1985-1995) М., 1996]. В сфере разговорной речи такое словопроизводство, когда тому или иному явлению приписывают название, коррелирующее с фамилией лица, связанного с ним, отражает особенности массового сознания. Журналисты активно используют этот приём разговорной речи используют в своих целях. «Победа российских кучмейкеров». Базовой основой словопроизводства стала фамилия, которая заменила компонент имидж в известном слове, уточнив объект деятельности тех, кто профессионально организацией предвыборной компании.
Морфологические игры. В основе морфологических трансформаций – использование слова в другой, чуждой ему морфологической категории. Внешне эта игра напоминает имитацию нелитературной речи, противостоящей литературным нормам. Но по своему содержанию необычная для слова грамматика развивает в тексте и новые содержательно – эмоциональные эффекты «Видимо, невидимо» (Кажется, незаметно) - преобразование морфологической формы слова синтаксическими средствами. На базе наречия видимо – невидимо – «очень много, бесчисленное множество» произведено два слова. Языковая игра в сочетаемости слов. Суть этой «игры» состоит в нарушении норм сочетаемости слов с целью создания дополнительных эффектов. «Пожирать подано!». В основе словосочетания – семантическая и стилистическая игра, сближающая новое выражение с традиционно - вежливым приглашением к еде «кушать подано!». «Новая газета»,№26 (1584), 15.03.2010, Вера Челищева «Потерпевшие ничего не терпели» (смысловой сдвиг) Вероятно, в этом обнаруживается тенденция к украшению, дизайнизации подчёркнуто документального жанра информационной заметки. Кроме того, это и корректный способ отделить собственные творческие интенции от объективной информации, представленной в последующем изложении. Деформация готовой формы связана, главным образом, с заменой лексических единиц словами, которые тематически прикрепляют заголовок к материалу: «Делу – время, пикету – час», «Путин приказал лучше жить». но наряду с ними существуют ещё и неречевые приёмы привлечения внимания. Кавычки используют в русском письме в разных функциях. 1. выделение цитат или прямой речи 2. выделение слов, употребляемых не в своём основном значении или иронически (может использования для выражения оценки) – «Не «кошмарьте» потребителей» (здесь еще прибавляется прецедентный текст, выражение Медведева «не надо кошмарить бизнес». 3. выделение названий. В выразительных целях может использоваться и отсутствие кавычек – там, где они по правилам строго обязательны. Речь идёт об опущении кавычек, выделяющих цитаты. Естественно, что эффект «раскавычивания» может использоваться только по отношению к известным цитатам, которые, по мнению автора читатель должен узнать. Ясно, что это созидательный приём своего рода игра. Среди лишённых кавычек цитат есть переделанные не вполне точно, а некоторые случаи приближаются к перефразированию. Все знаки препинания также могут работать на выражение оценки, но пока называть такие премы частотными рано.
Изменились функции у заголовка ->интрига. Заголовки выполняют интригующую функцию, отражают аксеологическую зону сознания (положительную или отрицательную). В большинстве заголовков современных газет используют предложенческие структуры. Заголовок связан с контекстом, завлекает, интригует, должен быть ярким, нештампованным
Примеры: (взяла из контакта, из раздела "СТАТЬИ") - "Фонтанка". Новости Петербурга Российские власти разрешили мигрантам фотографироваться в хиджабах - Новости РБК По стопам Депардье: Легендарный теннисист хочет жить в России - Комсомольская правда -KP.RUНовости В Перми пройдет конкурс, где всего за 6 слов можно получить 1 тысячу рублей
17. Специфика оценочного текста: дискурсивные слова, модальные оценки. МОДАЛЬНОСТЬ - оценка связи, устанавливаемой в высказывании, данная с той или иной т.зр. Модальная оценка выражается с помощью модальных понятий: «необходимо», «возможно», «случайно», «доказуемо», «опровержимо», «обязательно», «разрешено», «хорошо» и т.п.
зрения говорящего субъекта на отношение речи к действительности или на выбор и функции отдельных выражений в составе речи».
Частицы и вводно-модальные слова как дискурсивные характеризуются прежде всего тем, что не имеют денотата в общепринятом смысле, т.к. их значения непредметны и их можно изучать только через их употребление. Как частицы, так и вводно-модальные слова, устанавливая отношение между двумя и более составляющими дискурса, «обеспечивают связность текста,.. отражают процесс взаимодействия говорящего и слушающего, выражают истинностные и этические оценки, мнения, соотносят, сопоставляют и противопоставляют разные утверждения говорящего или говорящих друг с другом и проч.»
Существенно то, что «дискурсивные слова не образуют «естественный» класс единиц. Этот класс, во-первых, не имеет четких границ и, во-вторых, объединяет единицы, которые традици-онные классификации относят к различным частям речи (частицам, наречиям и др.). Можно утверждать, что дискурсивное употребление лексических единиц во многом определяется коммуникативными потребностями говорящего, который в зависимости от направленности своего мышления может актуализировать тот или иной компонент плана содержания дискурсивных слов, варьируя его.
В соответствии с общими особенностями функционирования выделяются 4 класса дискур- сивных слов: 1) дискурсивные слова, сопоставляющие элемент и множество (класс элементов); 2) дискурсивные слова, вводящие в рассмотрение несколько реализаций одного положения вещей; 3) дискурсивные слова, связанные с понятием установочной базы и 4) дискурсивные слова, связанные с понятием гаранта.
Определения:
Аксеология - наука о ценностях (аксеологический - оценочный)
Контаминация - возникновение нового слова или выражения в результате смешения частей двух слов и выражений
Имплицитный - подразумеваемый, невыраженный
Эксплицитный - явный, открыто выраженный
Денотат - предметное значение имени (слова)
Экстралингвистический - внеязыковой, принадлежащий к реальности (по научному - относящийся к некоторой сущности, не входящей в круг предметов, изучаемых лингвистикой, т.е. не являющийся языковой сущностью).
Энантиосемия - развитие в слове противоположного значения
Прагмема - слово, рассчитывающее на конкретную реакцию
Вариант: слова, в которых склеены жестко связанные предметные или денотативные и понятийные или сигнефикативные значения. Они оценивают оценивают собственную предметностьи опредмечивают собствееную оценочность. Убийца, вор, мерзавец, подлец.
Полистилизация - смешение множества стилей (отменный эклектичная тупняк, например; тут сразу три стиля), а амероглобализация - проникновение во все языки англицизмов и американского сленга (типа френды, приаттачить и тп).
