Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Межрегиональная Академия управления персоналом (г. Киев)
Тираспольский филиал
группа МФ 1-09-02-Б.УБ (4,63)
Лавровский П.П.
Домашний адрес: г. Тирасполь, ул. К. Маркса, 5 кв. 39
Место работы: Министерство доходов ПМР
Профессия: младший инспектор дежурной части
Контрольная работа
На тему: Образование США и их экономическое развитие в 19 веке
по дисциплине «История экономики»
преподаватель: Узун И.Н.
методист филиала: Панова Т.Н.
Тирасполь, 2002г.
Содержание
|
[0.1] 1.1. Краткая история США [0.2] 1.2. Предпосылки Войны за независимость [0.3] 1.3. Война за независимость и образование США [0.4] 1.4. Характер и особенности Американской революции [1] 2. Промышленный переворот в США [2] 3. Гражданская война и ее последствия [2.1] 3.1. Назревание конфликта между Севером и Югом. [2.2] 3.2. Гражданская война 1861 – 1865 [2.2.1] 3.2.1. Стремления Юга отделиться [2.2.2] 3.2.2. Начало военных действий [2.2.3] 3.2.3. Перелом в ходе войны [2.3] 3.3. Реконструкция Юга (1865--1877). [2.4] 3.4. Значение Гражданской войны
[3] |
1. Война за независимость и образование США
Около 30 тыс. лет назад территория США была заселена выходцами из Азии. Вплоть до прихода на эти земли европейцев общественный строй коренного населения — индейцев, эскимосов, алеутов — оставался на стадии первобытнообщинного, что крайне пагубно отразилось на способности вести оборонительные войны. Колонизация страны началась в XVI—XVII вв. сразу с трех сторон: с юга испанцами и французами, с востока англичанами и голландцами, с запада русскими. В 1587 г. была основана первая английская колония на территории будущей Виргинии. В ходе колонизации коренное население вытеснялось и истреблялось. С начала XVII в. начался ввоз рабов из Африки для работы на плантациях. К сер. XVIII в. наиболее значительными колониями на территории США располагала Франция, после ее поражения в 1763 г. в борьбе с Великобританией за колониальное и торговое первенство лидирующее положение заняла Испания. Восставшие в 1775 г. против английского владычества 13 североамериканских колоний сумели добиться свободы; в ходе войны за независимость 1775—1783 гг. возникло независимое государство — США (1776). В 1787 г. была принята конституция, вступившая в силу в 1789 г., которая закрепила господство буржуазии и плантаторов-рабовладельцев в форме буржуазной демократии.
Новое государство первоначально старалось расширяться за счет покупки колоний у враждующих между собой европейских держав. Так, в 1803 г. США приобрели у Франции огромную колонию Луизиану, протянувшуюся от Нового Орлеана до Канады, в 1819 г. вынудили Испанию уступить им Флориду. Начавшийся с XIX в. в США промышленный рост резко выделил их на фоне остальных американских земель. Явное экономическое превосходство позволило правительству перейти к открытому военному захвату соседних областей, который завершился присоединением в 1853 г. Техаса, Тихоокеанского побережья, покупкой у России в 1867 г. Аляски и прилегающих к ней Алеутских островов.
К середине XIX в. быстрое развитие капитализма на севере США вступило в острое противоречие с системой плантационного рабства на Юге. Вторая буржуазная революция (1861—1877 гг.) прошла два этапа: Гражданскую войну 1861—1865 гг. между Севером и Югом, в ходе которой было отменено рабство, что ускорило промышленное развитие США и в конце XIX в. вывело страну, уже имеющую собственные колонии, в тройку лидирующих мировых держав, и период реконструкции Юга, когда шла борьба за демократические преобразования в южных штатах. Участие в Первой мировой войне принесло огромные прибыли и усилило роль США в мировом хозяйстве. После Второй мировой войны наступил период так называемой «холодной войны», разгул «маккартизма», преследование за демократическую деятельность. С сер. 60-х годов отмечается усиление борьбы с национально-освободительным движением, развязывание непопулярной войны во Вьетнаме. В то же время активизируются выступления негров за свои гражданские права, против расовой дискриминации, что привело к принятию в 1964, 1965 и 1968 гг. соответствующих законов, предоставляющих эти права. В последние годы предприняты усилия по упрочению разрядки и сокращению вооружения.
Война североамериканских колоний за независимость (1775—1783) явилась закономерным результатом тех сложных процессов, которые происходили как в Америке, так и в самой Англии. К середине XVIII в. колонии значительно выросли в хозяйственном отношении, налаживалась внутренняя торговля, преодолевались былая экономическая разобщенность и замкнутость. По существу, они уже не зависели от поставок метрополии, так как имели собственный флот, неисчерпаемые запасы леса и плодородных земель; плантаторы производили продукцию на экспорт — табак, рис, индиго; делались попытки разводить хлопок. Значительно выросло население: так, если в 1688 г. там проживало около 200 тыс. человек, то в 1775 г.— свыше 2,7 млн., включая негров-рабов, составлявших 18% жителей. Хотя колонии принадлежали Англии, туда эмигрировали почти из всех стран Европы, и подавляющее большинство иммигрантов относилось к трудовому населению, главным образом, Ирландии и Германии.
Показателем социально-экономического развития колоний стал рост портовых городов, являвшихся центрами внутренней и внешней торговли,— Бостона, Нью-Йорка, Филадельфии, Балтимора, Чарлстона и др. Развивались образование и культура, с начала XVIII в. в колониях стали выходить собственные газеты, появились общественные и частные школы и колледжи. На базе колониальных колледжей выросли такие всемирно известные американские университеты, как Гарвардский, Йельский, Принстонский, Колумбийский. К концу колониального периода выросла плеяда выдающихся мыслителей, деятелей американского Просвещения — таких, как Бенджамин Франклин, Томас Джефферсон, Джон Адаме, Джеймс Мэдисон и ряд других. Все это говорило не только о материальных возможностях, но и о духовном потенциале растущей нации.
В XVII в., когда колонисты больше всего нуждались в опеке метрополии, она была поглощена решением своих внутренних проблем (борьба короля и парламента, революция, реставрация Стюартов). В XVIII столетии все получилось наоборот. Колонии созрели для независимости, но Великобритания, стабилизировавшаяся внутренне и победившая Францию в Семилетней войне 1756—1763 гг., стала полновластной хозяйкой Северной Америки, присоединив Канаду и другие французские владения.
Попытки метрополии ограничить свободу предпринимательства в колониях и подчинить его своим интересам создавали экономические предпосылки Войны за независимость. Во второй половине XVII и в 1 первых десятилетиях XVIII в. была издана серия парламентских актов, регламентировавших внешнюю торговлю колоний. Запрещалось свободно торговать с другими морскими державами, а также развивать в колониях обрабатывающую промышленность. Но удаленность Северной Америки делала такие запреты малоэффективными, их удавалось обходить.
Закон 1763 г., запрещавший самовольно переселяться на запад, за Аппалачские горы, должен был удерживать колонистов в определенных административных границах земельной монополии короля и лордов-собственников, пытавшихся увеличить квитренту. Кроме того, британское правительство озаботилось поисками средств для содержания разросшегося управленческого аппарата колониальной империи и размещавшихся там войск. Для этого в 1764 г. вводились новые таможенные пошлины на ряд товаров. Актом 1765 г. предусматривалось расквартирование в Америке 10 тыс. солдат регулярной армии, а для покрытия расходов на них в том же году был принят акт о гербовом сборе.
В отличие от прежних постановлений данный закон касался практически всех колонистов, так как гербовой пошлиной облагались оформление любых документов и выпуск печатных изданий. Принятие его парламентом вызвало первую бурную вспышку протеста в колониях. Движение против гербового сбора проходило под лозунгом «никаких налогов без представительства». Колонистов возмущала не тяжесть налога (он не был разорительным), а сам факт его введения парламентом, в котором отсутствовали представители североамериканских колоний. Впервые в американской истории наэлектризованные массы вышли на улицы городов. Радикально настроенные колонисты развернули антианглийскую агитацию, создав подобие политических клубов под названием «Сыны свободы». Угрозами и демонстрацией силы они срывали исполнение акта о гербовом сборе, не дав ни одному сборщику приступить к своим обязанностям.
Одновременно усиливалось аграрное движение против феодальных повинностей, принявших особенно большой размах в колониях Нью-Йорк, Северная и Южная Каролина. Войскам, разбросанным по всей территории колоний, не удавалось закрыть западную границу от скваттеров. В начале 70-х годов XVIII в. развернулась партизанская борьба у Зеленых гор, которые были тогда приграничным районом теперешнего штата Вермонт. Фермеры и сельское население, наряду с частью горожан, составили основную массу будущих борцов за независимость, хотя силы тех и других еще были разобщены.
Гербовый сбор был заменен новыми таможенными пошлинами, но это не внесло успокоения в колонии. В Бостоне 5 марта 1770 г. произошло столкновение горожан с британскими солдатами, которые, обороняясь, убили и ранили несколько человек. «Сыны свободы» успешно использовали «политику улицы» и неуклюжие действия британских властей для разжигания недовольства. Стала применяться тактика коллективного бойкота привозных английских товаров, самочинных обысков у подозреваемых в сговоре с властями, но без убийств и кровопролития. Одним из самых активных «смутьянов» был бостонский служащий Сэмюэл Адаме, по инициативе которого группа колонистов, переодевшись индейцами, в 1773 г. выбросила на дно бостонской гавани груз английского чая («бостонское чаепитие»). Он же стал основателем «комитетов связи», через которые осуществлялась координация антибританских, или патриотических, сил.
Англия усиливала нажим, перейдя к крутым административным мерам против Массачусетса, закрыв бостонский порт и присоединив американский северо-запад к своей провинции Квебек (Канада). Патриотические круги по всей стране выступили против этих «нестерпимых актов». В 1774 г. в Филадельфии собрался первый Континентальный конгресс — совет представителей колоний (такой же совет собирался в 1765 г. по поводу акта о гербовом сборе). В принятой «Декларации прав» говорилось о праве колонистов на самоуправление, а также на «жизнь, свободу и собственность». Это еще не было провозглашением независимости, хотя страна стояла на ее пороге. В марте 1775 г. в законодательном собрании Виргинии один из лидеров патриотов Патрик Генри заявил: «Неужели жизнь так дорога и мир так сладок, что их следует покупать даже ценой кандалов и рабства?.. Что касается меня, я не пощажу своей жизни для дела свободы».
Война началась стихийно 19 апреля 1775 г., когда английский главнокомандующий в Америке генерал Гейдж распорядился захватить склад оружия, устроенный патриотами недалеко от Бостона, и арестовать лидеров «заговорщиков». Посланный им полк завязал бой с вооруженными фермерами в районе Лексингтона и Конкорда. Перевес вначале был у англичан, но при движении обратно (лидеры патриотов сумели заблаговременно скрыться, а часть оружия была вывезена) их непрерывно обстреливали из-за всевозможных укрытий местные жители. Потеряв треть солдат, полк с трудом добрался до Бостона. Первое сражение Войны за независимость было удачным для патриотических сил.
Собравшийся в мае 1775 г. второй Континентальный конгресс стал уже не колониальным, а американским правительством. На нем, как и на первом, имелись сторонники примирения с метрополией, но ход событий подталкивал членов конгресса к решительным действиям, прежде всего к набору армии. Во главе будущих американских сил был поставлен крупный виргинский плантатор и опытный воин полковник Джордж Вашингтон. JB июне добровольческие отряды американцев, еще не организованные в армию, стойко сражались с англичанами при Банкер-Хилле близ Бостона и нанесли им чувствительные потери.
Огромную мобилизующую силу имел опубликованный большим тиражом памфлет революционного демократа Томаса Пейна под названием «Здравый смысл». В нем убедительно доказывалось, насколько абсурдно бороться за свободу, не порывая с метрополией, и что только независимость и республиканский образ правления дадут Америке великое будущее. Эти слова оказались пророческими.
4 июля 1776 г. конгресс принял составленную Т. Джефферсоном Декларацию независимости, ставшую эпохальным документом не только американской, но и мировой истории. Это была первая перенесенная на практическую почву декларация прав человека, опиравшаяся на передовые теории английских философов XVII в., особенно Джона Локка, французских просветителей XVIII в., а также на традицию борьбы за свободу американских колонистов. «Все люди сотворены равными,— гласила Декларация независимости,— все они одарены Создателем некоторыми неотъемлемыми правами, к числу которых относятся право на жизнь, свободу и стремление к счастью... Всякий раз, когда форма правления начинает противоречить этим целям, право народа — изменить ее либо вовсе уничтожить и учредить новое правительство...»
Впервые в истории государственный документ провозглашал принцип народного суверенитета как основу государственного устройства. Декларация обвиняла английского короля и парламент в тирании, нарушении элементарных прав человека и заявляла, что отныне колонии считаются «свободными и независимыми штатами», которые «приобретают полное право объявлять войну, заключать мир, вступать в союзы, вести торговлю и совершать любые акты и действия — все то, на что имеет право всякое независимое государство».
Говоря о естественных и неотчуждаемых правах человека, Джефферсон изменил традиционную формулировку Локка — право на «жизнь, свободу и собственность». Подобно Ж. Ж. Руссо, великий американский просветитель относил собственность не к естественным, данным человеку от рождения, а к гражданским правам — согласно существующему уровню развития общества. Однако в Америке преобладала «английская» точка зрения о собственности как о естественном праве человека, не менее важном, чем жизнь и свобода. Именно обладание собственностью давало человеку свободу и независимость, в том числе в выражении своих взглядов. Те же, кто ею не обладал — наемные рабочие, арендаторы, прислуга, рабы, замужние женщины, являлись зависимыми и потому не могли, согласно представлениям того времени, участвовать в гражданской жизни и заниматься политикой, т. е. избирать и быть избранными. «Невежественным и зависимым людям можно доверять общественные дела не больше, чем детям»,— заявил в 1787 г. один из создателей федеральной Конституции.
Сама идея независимости разделялась далеко не всеми американцами. Имелось немало тех, кто по экономическим, политическим и другим мотивам не желал отделения от Англии. Это большая часть лендлордов, королевских чиновников, торговцев, опасавшихся разрыва1 деловых связей с Англией, а также лица, боявшиеся разгула «черни», анархии и гражданской воины, они назывались лоялистами — людьми, лояльными королю и парламенту. Часть фермеров и арендаторов также примыкала к ним, если местный лендлорд, их главный притеснитель, поддерживал патриотов. Большинство негров-рабов бежало к англичанам, обещавшим им свободу, поскольку основная часть плантаторов выступала за независимость (экономической причиной этого была их колоссальная задолженность английским торговым домам, от которых они получали кредиты).
К верхушке патриотов, помимо плантаторов, относились большинство американских купцов, выступавших за свободу торговли и предпринимательства. Они оказывали финансовую помощь делу независимости. Первым, кто поставил свою подпись под Декларацией независимости, был «король» бостонских купцов- контрабандистов Джон Хэнкок. Лидерами патриотов стали молодые честолюбивые политики, стремительно делавшие карьеру в Континентальном конгрессе, местных органах власти и в армии. Большинство простых людей поддерживали независимость в силу демократических убеждений и в надежде на лучшую жизнь, за которую они проливали кровь на полях сражений.
Военные действия велись с переменным успехом. После первых окрыляющих удач 1775 г. наступила длительная полоса поражений. Британские войска намного превосходили американцев боевой выучкой и количеством, но американцы воевали с гораздо большей энергией и воодушевлением. Дж. Вашингтон умело маневрировал, то нанося стремительные удары, то отступая, а в ряде случаев его небольшая армия просто спасалась бегством. Британскому командованию не удавалось навязать американцам генеральное сражение, в котором они неминуемо были бы разбиты, а Вашингтон не имел достаточно сил для решающей победы.
Тяжелое положение американских войск усугублялось враждебными вылазками лоялистов, создавших свои военные отряды, которые действовали совместно с англичанами. Снабжение армии Вашингтона было плохим, хронически не хватало вооружения и денег. За фураж и продукты приходилось расплачиваться долговыми расписками, заменявшими порой жалованье офицерам и солдатам. Англия также испытывала трудности с переброской больших масс войск. Еще в 1775 г. король Георг III обратился к российской императрице Екатерине II с просьбой предоставить 20-тысячный корпус, но получил категорический отказ. Недостающие войска были набраны в германских княжествах, поставлявших за большие деньги наемных солдат. К концу Войны за независимость в Америке находилось около 56 тыс. английских солдат, армия Вашингтона и в лучшие для нее времена не превышала 20 тыс., но ее поддерживали многочисленная иррегулярная милиция (ополчение) и партизанские отряды.
После тяжелых боев близ г. Нью-Йорка осенью 1776 г. Вашингтону с трудом, благодаря счастливой случайности, удалось спасти остатки армии. Она смогла оправиться и зимой 1776/77 г. нанесла врагу чувствительные удары в штате Нью-Джерси. Осень 1777 г. принесла американцам, с одной стороны, поражение (английские войска заняли столицу США Филадельфию), с другой — победу (на се-: вере). 7-тысячный корпус англичан был окружен у Саратоги - превосходящими силами добровольцев и милиции и капитулировал. И Известие об этом помогло действовавшему в качестве дипломата Б, Франклину заключить союз с Францией (1778).
После Франции в войну с Англией вступила Испания (1779), на следующий год — Голландия. Хотя для последних война не была удачной, международная изоляция Англии увеличила шансы американцев на победу. Россия и Австрия выступили с предложениями мирного посредничества, а создание в 1780 г. Россией системы вооруженного морского нейтралитета было направлено против произвола Англии на морях — захвата торговых кораблей нейтральных держав. В числе добровольцев, сражавшихся за независимость Америки, были маркиз де Лафайет, которого во Франции прозвали «героем Старого и Нового Света», российский дворянин Г.Х. Веттер фон Розенталь, польский патриот Тадеуш Костюшко и др.
Англия тем не менее продолжала войну и в 1780 г. добилась крупных успехов на Юге США. Ее войска овладели Чарлстоном, а американские силы в Южной Каролине были разгромлены. Англичане двинулись в Виргинию, но встретили растущее сопротивление милиции и партизан. Когда к берегам Америки подошел французский флот с десантными частями, американцы и французы окружили 8- тысячный корпус лорда Корнуоллиса под Йорктауном (Виргиния), который 19 октября 1781 г. сдался. Это решило исход войны.
Предварительный мирный договор США и Англия подписали в Париже в 1782 г., окончательный — 3 сентября 1783 г. Его главный результат — официальное признание Соединенных Штатов Америки самостоятельным, независимым государством с западной границей по р. Миссисипи. Южнее 31-й параллели начиналась Флорида, которую получила Испания, а Канада осталась за Англией.
Пока шла война, руководители молодой республики провели большие внутренние преобразования. Бывшие колонии стали штатами с республиканской формой правления и разделением властей. В 1776—; 1780 гг. там были приняты конституции. Им впервые придавалось значение фундаментальных законов, на основе которых должна была, действовать гражданская власть. В ряде штатов отсутствовал имущественный ценз для права голоса, губернаторов же избирали. В 10 штатах из 13-ти законодательные органы (легислатуры) имели по две палаты, как в колониальных ассамблеях, причем нижние были более демократическими по составу. Их «уравновешивали» верхние палаты, ибо главной заботой создателей конституций было так строить власть, чтобы она сама себя ограничивала и не превращалась в тиранию.
Конституции семи штатов дополнялись биллями о правах граждан, в частности, на неприкосновенность личности и жилища, суд присяжных, свободу слова и собраний, право «хабеас корпус»1 и др. Огромное значение имело решение аграрного вопроса. Новая власть отменила феодальные держания и повинности, право первородства, ввела неограниченную частную собственность на землю. Имущество активных лоялистов конфисковывалось, а свободные земли объявлялись государственным достоянием. Ордонансом (законом) 1787 г. конгресс образовал фонд общественных земель на северо-западе, который подлежал распродаже в частные руки.
В северных штатах и на свободных землях было отменено рабство, в том числе сервентов, что стимулировало развитие наемного труда. Но на Юге оно сохранялось по настоянию плантаторов, которые заменили сервентов неграми.
Первоначально государственное устройство США представляло собой конфедерацию, основанную на договоре суверенных штатов. «Статьи конфедерации и вечного союза» были ратифицированы ими в 1781 г. Центральную власть осуществлял Континентальный конгресс, состоявший из представителей штатов, которые не избирались народом, а назначались легислатурами. Не было ни президента, ни сената, ни Верховного суда. Власть эта оставалась номинальной, так как штаты имели свои финансы, вооруженные силы, таможенные правила и т. д. Сразу после освобождения от колониальной зависимости трудно было ожидать образования какой-то иной структуры власти, однако наиболее дальновидные политики считали ее временной и стремились к федеративной республике с сильным центром, и общенациональной конституцией.
Данная идея вызревала в обстановке послевоенного экономического упадка и хаоса. Штаты, действуя порознь, не могли наладить торговлю и стабилизировать финансы. При огромном государственном долге правительство конфедерации не имело ни бюджета, ни банка, чтобы прийти на помощь штатам. Их правительства, в свою очередь, являлись должниками зарубежных и американских банкиров, а также ветеранов армии, ожидавших выплаты жалованья. Часть штатов начала выпуск обесценивающихся бумажных денег и приняла законы в пользу несостоятельных должников. Это принесло временное облегчение народу, но увеличило финансовый хаос. «Твердые» деньги — золото и серебро — утекали из обращения. Выправить ситуацию могли, по мнению сторонников централизации власти, лишь общегосударственные меры.
Важным аргументом в пользу реформирования власти стал рост внутренней нестабильности, угроза народных волнений. В 1786—1787 гг. в Массачусетсе и соседних штатах происходили восстания фермерской бедноты, вызванные нежеланием местных властей пойти на уступки должникам. Повстанцы во главе с Даниэлом Шейсом фактически захватили власть в западных и центральных графствах Массачусетса. Против них было послано ополчение, набранное в штате. Континентальный конгресс не имел права вмешиваться в дела штатов и посылать туда войска, да их у него почти и не имелось.
Федеральная Конституция, разработанная летом 1787 г. на полуофициальном съезде (конвенте) представителей всех штатов, была призвана устранить недостатки конфедеративного устройства власти. В подготовке ее проекта участвовали наиболее авторитетные граждане, в том числе Дж. Вашингтон и Б. Франклин, и лучшие умы из нового поколения американских политиков — Александр Гамильтон, Джеймс Мэдисон и др.
Конституция оказалась весьма разумной как по предложенному механизму власти, так и по четкости определения полномочий центра (прочие права остались у штатов). Была выработана процедура принятия поправок к Конституции, дополнявших, а не отменявших ее; сама Конституция действует и поныне. Вводились прямые выборы палаты представителей конгресса пропорционально числу жителей штатов (рабовладельческих — с учетом /5 рабов), а число сенаторов было сделано равным от каждого штата (по два человека), чтобы не ущемлять интересы малых штатов.
Учреждались выборная должность президента США с довольно широкими полномочиями и независимая судебная система во главе с Верховным судом США, которому предстояло следить за нерушимостью Конституции и за соответствием ей принимаемых законов. Конституция была разработана на основе целого ряда компромиссов, поскольку интересы северных и южных штатов часто не совпадали. Последним сделали существенную уступку, разрешив ввозить рабов до 1808 г.
Федеральной Конституции предстояло вступить в силу после ее утверждения 9-ю штатами из 13-ти. Эта процедура вызвала напряженную политическую борьбу в стране. Противники Конституции — антифедералисты критиковали ее в основном по двум причинам: они не желали ограничения суверенитета штатов, опасаясь узурпации власти центром, и указывали на отсутствие билля о правах. Ее сторонники — федералисты имели лишь небольшой перевес, и ратификация происходила с большим трудом. При этом решительными сторонниками сильной центральной власти показали себя ремесленники и рабочие в крупных городах. В июне 1788 г. новая Конституция вступила в силу, а в ноябре 1791 г. начал действовать принятый конгрессом билль о правах, составивший первые десять поправок к ней.
Процесс образования США носил революционный характер. Борьба с внешним врагом — метрополией шла рука об руку с кардинальными внутренними переменами. США стали первой демократической республикой нового времени, ее устройство воплощало политические идеалы эпохи Просвещения. Кое-что осталось и от колониального прошлого — институт рабства, устройство местных органов власти. Но того «старого порядка», с которым боролись революционеры в Европе, в полном объеме в Америке никогда не существовало, и решающим условием внутренних перемен было завоевание независимости.
Самая поразительная черта Американской революции XVIII в. — это отсутствие террора, которым отличались и Английская, и особенно Французская революция конца XVIII в. Ни один королевский губернатор не был казнен, а лоялистам дали уехать из США. Борьба колоний за независимость и провозглашение республики не вызывали у цивилизованных европейцев чувства ужаса. За пределами Великобритании к американцам относились вполне благожелательно. Даже самодержавная Россия, которая с республиканской Францией воевала, с республиканской Америкой торговала. Хотя российское правительство не торопилось устанавливать с последней дипломатические отношения, прибывший в С.-Петербург в 1782 г. американский уполномоченный Ф. Дейна получил от вице-канцлера И.А. Остермана официальное заверение в том, что лично он и его соотечественники, «которым случится отправиться в Российскую Империю по торговым или другим делам», встретят самый благожелательный прием и защиту в соответствии с международным правом. В глазах Екатерины II, а затем Павла I образ американца отнюдь не ассоциировался с «образом врага» — французского санкюлота или якобинца.
Столь хорошей репутацией США пользовались, конечно, не случайно. Появление независимой республики в Новом Свете не угрожало тогдашней феодально-монархической Европе никакими революционными потрясениями. В отличие от Французской революции, провозгласившей «мир хижинам, войну дворцам», Америка такую миссию не осуществляла, а в разгар революции во Франции правительство США отказало ей в поддержке, мотивируя это тем, что союзный договор был заключен с королем Людовиком XVI. Одобряя в принципе замену там монархии республикой, американские государственные мужи руководствовались во внешней политике не идеологическими, а прагматическими соображениями, добиваясь для своей страны мира, нейтралитета и возможности свободно торговать со всеми странами. В этой своей «ограниченности» Американская революция, столь непохожая на Английскую и Французскую, напоминала больше Нидерландскую XVI в., в основе которой также была война за независимость.
«Отцов-основателей» США отличала умеренность не в постановке целей (независимость и республиканский строй), а в средствах и методах решения внутренних проблем. Вместо заговоров и переворотов с последующим истреблением побежденных при помощи виселицы или гильотины использовались чисто политические средства борьбы, а чаще — компромиссы. Благодаря этому элита, руководившая борьбой за независимость, сохранила власть до конца. Задача обретения независимости и строительства нового государства сплачивала общество, а в американский идеал — свободу и собственность — верили все социальные слои. Широкие гражданские свободы играли роль «предохранительного клапана», отводя социальную напряженность в мирное русло.
Даже восстание под руководством Шейса не походило на «бессмысленный и беспощадный бунт» люмпенизированных масс, имевших обыкновение грабить и жечь дома богачей и делить чужую собственность. Участники движения сами были собственниками, стремившимися отстоять свое имущество от распродажи и избежать тюремного заключения за долги. «Шейситы» собирались на шумные митинги, потрясали оружием, изгоняли судей из присутственных мест, срывали исполнение их решений, пытались даже захватить армейский арсенал — но «Пугачевыми» не стали.
Само государственное устройство Соединенных Штатов исключало установление революционной или иной диктатуры в сколько-нибудь крупном масштабе. При «Статьях конфедерации» реальным суверенитетом обладали только штаты, отсутствовал тот центр, откуда можно было бы проводить единую политику. В отличие от всевластного французского Конвента, Континентальный конгресс не мог узурпировать власть, так как ему пришлось бы в таком случае воевать со всеми тринадцатью штатами. Будучи главнокомандующим, Дж. Вашингтон не обнаружил никакого желания стать новым Цезарем или Кромвелем и руководить еще одной войной — гражданской. После заключения мира с Англией армия была распущена, и постоянных вооруженных сил в стране почти не осталось.
Выдающиеся американские историки С.Э. Морисон и Г.С. Коммаджер справедливо полагали, что окончание революции служит интересам не только ее вождей, но и народных масс: «В развитии каждого революционного движения наступает момент, когда народные массы устают от агитации и жаждут мира и безопасности. Тогда они устраняют радикалов, возмутителей спокойствия, подстрекателей и принимают меры, направленные на усиление своего правительства с тем, чтобы обеспечить безопасность достижениям, добытым путем страданий». В этом смысле и федеральная Конституция 1787 г., дополненная биллем о правах, означала доведение до конца тех преобразований, которые дала независимость.
Промышленный переворот органически связан с переходом от ремесла и мануфактуры к фабричной стадии капитализма. В Англии и Франции он осуществился «классически»: как спонтанный, внутренне обусловленный процесс, начавшийся в условиях господства мануфактуры. В других странах, например, на Востоке, он протекал не аналогично. Там, где капитализм наступил позже, собственное ремесленное и мануфактурное производство уже не являлось главной предпосылкой создания машинной индустрии, поскольку начинало сказываться влияние извне - мирового капиталистического рынка и международного капиталистического разделения труда. В результате мануфактурный период укорачивался, принимая «стертую» форму, или вообще отсутствовал. Деформировались все стороны и факторы машинизации производства, исчезал ее переходный характер. На новой, колонизуемой земле, где капитализм утверждался благодаря ее связи с метрополией или местностью с более старым капитализмом, факторы и формы развития промышленности также определялись тем, на какой стадии - мануфактурной или фабричной оно начиналось.
В этом - основная специфика индустриального развития США, где промышленность создавалась по мере освоения громадной территории, на разных стадиях связанного между собой европейского и американского капитализма: от мануфактурного периода XVII-XVIII вв. до империализма. Первые рабочие машины появились в приатлантических штатах при наличии там ремесла и мануфактуры, а колонизация западных земель развернулась в основном уже на фабричной стадии капитализма. Кроме того, до Гражданской войны 1861-1865 гг. в рамках единого капиталистического способа производства в США сосуществовали системы рабства и наемного труда. Очевидно, что в таких условиях тип промышленного развития не мог быть единым для всей страны.
Американские историки, экономисты, социологи все более активно разрабатывают комплекс проблем, связанных со становлением индустриального капитализма в США. Но для немарксистской историографии, особенно современной, характерен отрыв промышленной революции от исторической смены стадий развития капитализма. Даже когда речь идет о машинизации тех или иных отраслей, появлении «индустриальных классов», соответствующих демографических сдвигах и иных явлениях, указывающих на становление «современного индустриального общества», эти стадии нередко игнорируются или подменяются различными «стадиями роста», «модернизацией» аграрного (то есть докапиталистического) общества, сменой форм хозяйственной деятельности и т. п. В рамках таких подходов промышленная революция либо не упоминается, либо, формулируемая абстрактно, не входит в число активно используемых понятий.
Один из основоположников «новой экономической истории» Р. Фогел призвал к переосмысливанию роли техники в экономическом росте и к учету влияния других факторов, например, спроса. Но такой подход привел, по существу, к отказу от изучения ведущей роли новой машинной индустрии по сравнению со старыми формами промышленности. Историки этого направления были заняты исследованием закономерностей и факторов долговременного экономического, в том числе промышленного роста, отразившихся в динамике определенных количественных показателей. Речь шла уже не об «индустриальной революции» как таковой, а о наращивании производства и развитии его экономического механизма.
Промышленный переворот не вписывался в макроэкономические модели, конструируемые представителями «новой экономической истории». Это понятие встречается главным образом в работах, посвященных технике, но и в них оно формулируется нейтрально по отношению к социально- экономическим стадиям развития капитализма.
Промышленный переворот отождествляется с началом применения машин, «нетрадиционных» источников энергии и новых видов сырья, появлением массового производства и т. п.. Некоторые социальные аспекты промышленной революции показывались историками «школы бизнеса» и «рабочей» историографией - как «традиционной» (коммонсовско-висконсинской), так и «новой» (к последней примыкает «новая городская история»). Однако речь идет у них не о промышленной революции, рассматриваемой в совокупности обеих ее сторон, а об опосредованных ею явлениях - социальной мобильности, изменениях в социальной психологии и др.
В целом немарксистская историография промышленного переворота - это набор исследований в области техники и технологии, эволюции хозяйственного механизма, демографических, социально-культурных и т. п. явлений, но без общей концепции, способной связать их в одном системном объяснении.
Советскими историками, в первую очередь А. В. Ефимовым и Н. Н. Болховитиновым, сделано немало для изучения промышленной революции в США. Но при этом, во-первых, ощущается потребность в развитии ее общей, концепции. К числу спорных, нерешенных и недостаточно изученных проблем относятся такие, как хронологические рамки, критерии и показатели начала и завершения переворота в важнейших отраслях производства и на транспорте, рост индустриального населения и его источники, связь классообразования с процессами урбанизации и миграции, вообще вся совокупность вопросов, относящихся к социальной стороне промышленного переворота. Остается открытым и вопрос о том, какими путями шло в XIX в. индустриальное развитие основных регионов США - Северо-востока, плантаторского Юга и колонизуемого Запада. Советскими американистами показаны пути аграрного развития США в XIX в., но что касается индустрии, то речь идет по существу только о промышленном перевороте, который отчасти замедлялся из-за наличия «подвижной границы», рабства в южных штатах, хотя в различных регионах страны промышленность развивалась не синхронно и не однотипно.
Если внешние предпосылки промышленной революции в США достаточно очевидны - это изобретение в Англии машин и иммиграция рабочих, мастеровых и даже предпринимателей в Америку, то вызревание соответствующих условий для ее начала представляет собой сложную и не до конца исследованную задачу. Она сводится в основном к вопросу об организации капиталистического производства на основе привлечения не только внешних, но и внутренних трудовых ресурсов. Главным источником наемного труда в колониальный период была иммиграция, но тогда основную роль на производстве играл квалифицированный мастеровой, а доля этих лиц в общем потоке иммигрантов была незначительной.
В ряде американских работ показано наличие в Америке XVII-XVIII вв. неимущих и бедных, особенно среди горожан (20% и более), часть которых работала на мануфактурах и судоверфях. Выдвигалась и гипотеза о массовом превращении в наемных рабочих отслуживших кабальную службу сервентов, если они не получали земли и не имели других средств существования. Однако при этом отмечалось, что и к концу XVIII в. в США еще не было условий для промышленного переворота, так как отсутствовала возможность беспрепятственной массовой эксплуатации рабочей силы. Действительно, «избыточного» населения в американских колониях не создавалось, и в этой связи случаи прямого найма рабочих на производство мало показательны. Иммигранты и колонисты, в том числе малоимущие, энергично боролись за обладание землей, арендовали или приобретали фермы в долг". Поэтому торговый капитал пытался овладеть рядом промыслов, которыми традиционно занимались на дому фермеры.
Организация мелкого производства торговцами - поставщиками сырья и скупщиками готового товара придавала ему черты капиталистического предприятия. Такая организация стимулировалась в США и нехваткой свободных рабочих рук, и преобладанием мелких фермеров, готовых взяться - за оплачиваемую работу или получать за свой труд часть сырья или изделий. Наемные рабочие, особенно иммигранты, стремились при первой возможности уйти с предприятия, чтобы обзавестись фермой. Но американским промышленникам удавалось устанавливать производственные связи с фермерами как с обработчиками сырья и потребителями готовой продукции.
Это и послужило основой для организации ряда производств на капиталистических началах - обувного, шляпного, кожевенного, гвоздильного и других. С использованием труда не только рабочих, но и кустарей была создана текстильная, в первую очередь хлопчатобумажная промышленность США, ставшая важнейшей фабричной отраслью страны. Несмотря на ввоз готовых высококачественных изделий из Англии, американскому полуфабрикату - изготовленной машинным способом бумажной пряже, нашлось место на национальном рынке, поскольку ее приобретали широкие массы фермеров для домашнего тканья, а перед англо-американской войной 1812-1815 гг. владельцы предприятий уже не ограничивались выпуском пряжи и раздавали ее для тканья на дом, то есть становились организаторами всего процесса. Механизация ткачества в 1820-е годы устранила этот кустарный сектор, а главным рынком сбыта стал быстро заселяемый Запад.
Хлопкопрядение развивалось сразу на машинной основе, минуя предварительную стадию ручного труда. Отсюда - различные хронологические рамки мануфактурной стадии в хлопчатобумажной и шерстяной промышленности. В первом случае она фактически отсутствовала (существование заведений мануфактурного типа с прялками «дженни» в 90-е годы XVIII в. было непродолжительным). С начала XIX в. уже происходил быстрый рост фабричной системы: в 1810 г. на предприятиях, созданных по образцу фабрик английского предпринимателя Р. Аркрайта, было 70% веретен. Производство шерстяных изделий в силу его большей сложности было механизировано в несколько этапов; оно развивалось по пути перерастания централизованной мануфактуры в фабрику. Переход здесь был более плавным и затянулся до 1830-х годов.
На основании промышленных переписей можно сделать вывод, что на Северо-востоке США в 1840 г. фабричное шерстяное производство превышало домашнее (за исключением штатов Мэн и Нью-Йорк, где домашняя продукция уступала лишь совокупной стоимости бумажных и шерстяных материй). В целом по стране в том году стоимость всей текстильной промышленной продукции составила около 74 млн. долл., а всех видов изделий, вырабатываемых на дому, - 29 млн. долларов. На Юге и Западе США в 40-50-е годы XIX в. текстильная промышленность развивалась слабо, но среди немногочисленных мастерских уже выделялись предприятия, дававшие основной объем продукции на местах. Однако в результате промышленного переворота главным центром фабричного текстильного производства стал Северо-восток.
Если начало промышленного переворота в США открывается машинным хлопкопрядением, фабричный тип которого утвердился в конце первого десятилетия XIX в., то окончание технического перевооружения двух важнейших отраслей текстильной промышленности относится к началу 1830-х годов. Имеются данные, что по механизации ткачества северо-восточные штаты к тому времени уже превзошли Англию, где ручных ткацких станков было значительно больше, чем механических, так как Англия специализировалась на выделке тонких материй, чтобы завоевать мировой рынок. Правда, по ряду абсолютных показателей хлопчатобумажная промышленность США и в 1860 г. заметно отставала от британской 1833 г., но по ткацким станкам американское предприятие в среднем превосходило английское (по стране в целом - на 33 %, по Новой Англии - на 88%, штату Массачусетс - на 127%). К началу гражданской войны в США производилось вдвое больше бумажных материй на душу населения, чем в Великобритании.
Ефимов и Болховитинов уже отмечали, что к началу 1860-х годов на Северо-востоке США появилось крупное заводское машиностроение, что, наряду с прочими признаками, свидетельствует о вступлении промышленного переворота в завершающую фазу (производство машин машинами). Другая точка зрения изложена в статье А.И. Блинова, который указал на наличие в стране и мелких заведений этого профиля и утверждал, что промышленный переворот вообще завершается с созданием специализированной отрасли по выпуску металлорежущих станков, для чего в США потребовалось еще 20 лет. Но такая постановка вопроса едва ли правильна уже по той причине, что создание такой отрасли не только в американской, но и в мировой практике происходит не ранее последней трети XIX в., а промышленная революция в Англии, тем не менее, завершилась к середине столетия (иначе пришлось бы признать, что она продолжалась более века). Кстати, по данным Л. К. Хантера, в 1860 г. самые мелкие машиностроительные заведения (23 %) дали всего 5 % продукции этой отрасли.
Для общей характеристики промышленного прогресса на основе машинной техники существенно то обстоятельство, что в XIX в. мануфактура, а нередко и ремесло, развивались как механизированный уклад в ряде производств. Это происходило не только на Северо-востоке, но также на Юге и Западе США. Наряду с самим промышленным переворотом, создающим прежде всего крупную индустрию, механизация способствовала параллельному развитию мелких производств. Обращает на себя внимание оснащенность даже: небольших мастерских паровыми машинами; особенно много было их в Филадельфии.
Промышленный переворот в черной металлургии США до недавнего времени почти не исследовался советскими американистами. Отмечалось лишь отставание этой отрасли вплоть до начала Гражданской войны и не учитывалось, что общепризнанное развитие машиностроения и других металлоемких производств едва ли мыслимо без крупных качественных сдвигов в металлургии. За основной критерий был взят нехарактерный для США середины XIX в. показатель (слабое применение кокса), наличие большого числа мелких и устаревших заводов. Американские исследователи также не сумели в полной мере оценить вытеснение мануфактурной металлургии приемами, наиболее передовыми для первой половины XIX в., какими являлись плавка руды на каменном угле, пудлингование и прокатка, изобретенные в XVIII столетии в Англии.
В США переворот в этой отрасли производства произошел позднее, но в значительно более сжатые сроки и в обратной последовательности: он начался с внедрения прокатки в железоделательном производстве и завершился переводом основного объема выплавки чугуна на минеральное топливо, причем в США в середине XIX в. им был не кокс, как в Англии, а преимущественно антрацит, доступные залежи которого имелись на востоке Пенсильвании. Основными потребителями проката стали железные дороги, хотя для этой цели в 40-50-е годы XIX в. шло не более 20% американского чугуна. Однако утилизация износившихся рельсов как отечественных, так и ввозимых из Англии, и наращивание их собственного производства способствовали созданию в США перед Гражданской войной мощной прокатной индустрии, а это, в свою очередь, потребовало перехода всего производства на каменный уголь и создания крупных заводов-комбинатов, оснащенных паровыми двигателями. С учетом всех видов используемого минерального топлива (антрацит, кокс, коксующийся уголь и их смеси) выпуск чугуна старым способом, то есть на древесном угле, снизился за 1854-1860 гг. с 47% до 30% и продолжал неуклонно снижаться (в 1890 г.- 7%).
Перед Гражданской войной и даже после нее в стране сохранялось еще довольно много металлургических предприятий устаревшего типа, в том числе мелких кричных горнов. Но по объему и стоимости продукции (10-20%) они сдали свои позиции во всех основных регионах США. Кричные горны превратились в придаток крупного железопрокатного производства, и лишь небольшая часть их продукции самостоятельно поступала на рынок. Впрочем, пудлингование не сыграло такой большой самостоятельной роли в развитии американской металлургии, какую оно имело в Англии, где просуществовало с конца XVIII в. до 1860-х годов. В США бессемеровский способ получения стали начал применяться после окончания Гражданской войны, то есть практически сразу после того, как каменный уголь, пудлингование и прокатка в основном успели вытеснить технологию эпохи мануфактуры.
С обоснованием вывода о завершении к началу 1860-х годов промышленного переворота в черной металлургии мы получаем достаточно полную картину перехода от мануфактуры к фабрике в важнейших, решающих отраслях американской индустрии.
Первостепенными экономическими показателями успехов промышленной революции в США стало достижение к 1840 г. решающего перевеса продукции промышленного сектора над домашними промыслами в масштабе страны, а к 1860 г. выдвижение США на второе место в мире по промышленному производству. По общей протяженности внутренних коммуникаций, обслуживаемых паровым транспортом, США вышли на первое место, обогнав Англию. К 1860 г. промышленный переворот в основном уже завершился на Северо-востоке, и это имело решающее значение для индустриализации всей страны в последней трети XIX века,
Прежняя датировка окончания промышленной революции 70- 80-ми годами XIX в, справедливо критиковалась Н. Н. Болховитиновым, но дело не только в том, что она оставляет слишком мало времени на индустриализацию. Фабричное производство побеждает в масштабах ведущих народнохозяйственных отраслей, а не в зависимости от его появления в самых отсталых районах - в США этот процесс не завершился и к концу XIX в., учитывая медленное хозяйственное освоение значительной части Дальнего Запада, Аляски, аграрную специализацию ряда районов. Судить же об уровне индустриального развития страны, отличающееся очень существенной хозяйственной неоднородностью отдельных ее частей, можно только по тому району, который является промышленным, то есть находится в приблизительно одинаковых условиях с промышленными западноевропейскими странами.
Наиболее сопоставим с развитием западноевропейских стран Северо-восток США, Здесь промышленному перевороту предшествовал мануфактурный период. Эта область была раньше освоена в хозяйственном отношении, наиболее урбанизирована, располагала максимальной плотностью населения и густой транспортной сетью. В первой половине XIX в. она стала, наряду с иммиграцией, источником заселения окраин, то есть как бы внутренней метрополией по отношению к колонизуемым землям. В 1860 г. 67,3%, а в 1900 г. 52,4% стоимости всего промышленного производства в стране приходилось на Новую Англию и среднеатлантические штаты.
В зоне колонизации индустриальное развитие не получило сколько-нибудь выраженной мануфактурной подготовки. Мелкое, в том числе домашнее, производство стихийно возникало и там, но одновременный динамичный рост индустриального сектора в северо-восточных штатах и революция на транспорте практически исключили стадиальный путь создания промышленности на новых землях. Изучение архива промышленной переписи 1860 г. показало, что ив самых молодых штатах, где промышленность только зарождалась, даже мелкие заведения с несколькими рабочими нередко имели паровой двигатель. Времени на мануфактурную стадию почти не оставалось, точнее, она приняла механизированную форму. Даже для заведений с ручным трудом, несмотря на их появление в первой половине XIX в., мануфактурный период оказался сильно укороченным. Кроме того, углублявшееся экономическое районирование способствовало ориентации Запада главным образом на переработку пищевых продуктов, лесоматериалов и на изготовление сельскохозяйственной техники, тогда как промышленная революция создает прежде всего фабричное текстильное производство.
Проводившуюся на Юге машинизацию некоторых отраслей промышленности также нельзя назвать промышленным переворотом, прежде всего потому, что в ней использовался и в широких масштабах труд рабов . Распространению там машинной техники не соответствовал характер утвердившихся на Юге производственных отношений, а само развитие фабричной системы имело до Гражданской войны второстепенное значение, так как в этом регионе преобладала промышленность по первичной обработке сырья - хлопка, табака, риса, сахарного тростника, древесины и т. п.
При рассмотрении проблемы формирования рабочего класса США также следует исходить из того, что условия и предпосылки этого процесса были неодинаковыми в различных частях страны. На Северо-востоке основным фактором классообразования стал промышленный переворот, на свободных землях Запада - их колонизация, а на Юге этот процесс фактически не развертывался из-за того, что функцию промышленных рабочих выполняли рабы.
В основе образования промышленного рабочего класса лежит присущий самой природе капитализма закон ускорения роста индустриального населения за счет аграрного на этапе создания крупной машинной промышленности. На Северо-востоке США действие этого закона проявилось особенно рельефно. В 1820-1840 гг. прирост промышленного населения Новой Англии более чем втрое превысил прирост аграрного, тогда как в колонизуемых штатах - Иллинойсе, Индиане, Мичигане и Огайо - в 1,5 раза (в Мичигане население, занятое сельским хозяйством, в те годы росло быстрее промышленного). При этом процент занятых в промышленности на Северо-востоке США был в 3-4 раза больше, чем на Западе, где подавляющее большинство жителей занималось сельским хозяйством, а их прирост был почти таким же быстрым, как и в промышленном секторе.
Показателен и процесс урбанизации3S. В Новой Англии за 1840- 1860 гг. прирост городского населения составил 164,5%, сельского – только 10,4%. В штатах же Иллинойс, Индиана, Айова, Мичиган, Висконсин, Орегон и Калифорния за эти годы число горожан увеличилось с 30 тыс. до 666 тыс., а сельских жителей - с 1419 тыс. до 4547 тыс. человек, так что процент первых оставался незначительным - 2,1 и 12,8. Это говорит о разной степени интенсивности классобразовательного процесса на старых землях, где капитализм развивался в основном вглубь, и на новых, где его развитие происходило в основном вширь.
При этом важно то, что в свободных штатах Запада первое поколение ремесленников и рабочих было пришлым - либо в составе иммиграции, либо с Северо-востока. В штатах, основанных в начале XIX в., промышленное население зафиксировано уже в переписях 1820-1840 годов. В штатах, основанных позднее, первопричиной появления рабочих также был переселенческий процесс. На его основе и можно было за несколько десятилетий и практически на пустом месте, не повторяя всех стадий мануфактуры и промышленной революции, проложить железные дороги к Тихому океану, создать мощную индустрию в районе Великих озер и гигантские промышленные центры, такие, как Цинциннати (в 1860 г.- третий по числу промышленных рабочих город США после Филадельфии и Нью-Йорка), Чикаго, Кливленд, Сент-Луис и др. Принципиальное значение имеет и тот факт, что основание городов на Западе часто предшествовало систематической колонизации", то есть там традиционная стадиальность капиталистического развития проявлялась в еще более урезанном виде, чем на Северо-востоке, где мануфактурный период был значительно короче западноевропейского.
В советской американистике справедливо подчеркивается роль иммиграции в национальных процессах, становлении капиталистического хозяйства и рабочего класса США, но внутренние источники рабочей силы не получили соответствующего освещения, что привело к недооценке их значения в промышленном перевороте 39. В фабричной текстильной промышленности США он завершился до начала массовой иммиграции в 1840-е годы, и основной контингент занятых составляли американцы - вначале главным образом дети, затем молодые женщины из фермерских семей. Иммигранты работали тогда на операциях, требовавших специальной выучки. В крупнейшем текстильном центре страны, г. Лоуэлле, который особенно привлекал ищущих работу женщин, в 1836 г. среди работавших в «Гамильтон компани» 96,3% было американского происхождения, в 1850 г.-61,4% и только перед Гражданской войной - 38,2%. Среди ремесленников Ньюарка (штат Нью-Джерси) уроженцы США составили в 1850 г. 53,5%, через 10 лет-44,6% 40. Американцы преобладали среди работавших на предпринимателей кустарей, в некоторых традиционных промыслах, например, среди обувщиков г. Линна и окрестностей, на металлургических заводах г. Рединга (восток Пенсильвании), в промышленности ряда других городов Северо-востока". Поток иммигрантов стал ощутимо влиять на национальный состав рабочего класса США на завершающем этапе промышленной революции.
Суть промышленного переворота в том и состоит, что структура капиталистического общества изменяется именно под влиянием машин, а не ввоза рабочей силы. Иммиграция стимулировала промышленный переворот и углубляла его социальный итог, но сама являлась следствием другого процесса – бурного капиталистического развития стран Европы, в первую очередь Великобритании. При том, что американский капитализм был тесно связан с этим процессом и в XVII, и в XIX в., вряд ли можно поставить знак равенства между колониальным обществом, в котором без европейских ремесленников и мастеров практически невозможно было организовать какое-либо производство, и США XIX столетия, когда рост товарно-денежных отношений и другие факторы способствовали складыванию рынка рабочей силы.
Там, где длительное время сохраняется связь работника с землей я существуют возможности для развития капитализма вширь, капиталистическая промышленность не застает рынок труда в готовом виде. Но крупная фабричная промышленность, особенно размещенная в сельской местности, с большой быстротой преобразует социально-экономические отношения. Возникновение новых промышленных центров стимулирует процесс отвлечения работника от земледельческого труда к промышленному, а в аграрной стране с многоукладной экономикой, широким мелкотоварным сектором,- и возникновение разнообразных переходных форм как в сельском хозяйстве, так и в промышленности.
В США промышленное производство финансировалось в основном торговой буржуазией, которая за период промышленной революции превратилась в предпринимателей индустриальной эпохи, со свойственной ей акционерной формой капитала, организацией дела сразу в крупных масштабах, и т. п. Это был определяющий путь, а скупка-раздача в ремесленно-кустарном секторе быстро вытеснялась машинным способом массового производства. При этом на стадии развертывания фабричного производства скупка-раздача нередко оказывалась «внешним отделением» фабрики или мануфактуры, что уже превращало торговца в промышленника. Слой промышленной буржуазии пополнялся и за счет ее иммиграции, доставлявшей элементы капиталистического общества, так сказать, в «разобранном виде».
В условиях США становление промышленной буржуазии наталкивалось на сопротивление более старых и пустивших прочные корни группировок капиталистов из торгово-денежной элиты, но ее позиции были значительно ослаблены в период «джексоновской демократии» (30-е - начало 40-х годов XIX в.). Однако на классообразовательный процесс в первую очередь повлияло то обстоятельство, что промышленный переворот происходил на базе американского пути развития капитализма, то есть без осложняющих и деформирующих этот процесс феодальных пережитков. Плантационная же мануфактура явилась побочным продуктом экономического развития южных штатов, а не общей для всей страны переходной формой промышленного предпринимательства.
До Гражданской войны слой промышленников формировался и на Юге, но превращение их в предпринимателей полностью буржуазного типа произошло уже в ходе Реконструкции и индустриализации южных штатов. Диалектика американского капиталистического развития, опиравшаяся на такие его резервы, как фонд колонизуемых земель, передовая техника и технология, массовая иммиграция, заключалась прежде всего в том, что на определенном этапе оно создало плантационное рабство как часть хозяйственного механизма, а затем и уничтожило его в результате Гражданской войны.
Промышленная революция в США обладала как чертами сходства с западноевропейскими, так и определенным качественным своеобразием. Как явление, присущее в первую очередь тем странам, где капитализм утвердился вследствие буржуазных революций мануфактурной эпохи, они имели общее происхождение. Отсюда типичные для конца XVIII - первой половины XIX в. технические и технологические нововведения (английские текстильные машины первого поколения, пудлингование, появление вначале речного парохода, затем локомотива и железных дорог и т. д.) с некоторыми местными особенностями и модификациями - например, широким использованием в США водяного колеса. Налицо и общий социальный итог – формирование двух основных классов капиталистического общества в его фабричной стадии.
Но американский капитализм развивался на свободной земле, что, в конечном итоге, предопределило его основные особенности по сравнению с европейским. В США и перед промышленной революцией стояло меньше деструктивных задач. Ей не противостояли ни пережитки феодализма в экономике и социальном строе, ни развитая мануфактура и цеховое ремесло, вследствие чего и новые формы промышленности утвердились без острых социальных коллизий, таких, как движение луддитов в Англии или восстание лионских ткачей во Франции. Как производители ремесленных изделий домашним способом, американские фермеры не разорялись в неравной конкурентной борьбе с крупными промышленниками, а просто свертывали домашнее производство и переходили на положение покупателей готовой продукции, в наемных рабочих-отходников, работающих на капиталиста кустарей, переезжали .на Запад либо в города.
Важнейшей особенностью промышленного развития США как страны капитализма переселенческого типа было то, что эволюция мануфактурного капитализма, как и всей промышленно-капиталистической системы, не была полностью спонтанной, а опиралась в значительной степени на иммиграционный процесс. Однако стадиальность развития капитализма в промышленности все же имела место в первоначальных штатах, начало заселения которых совпало с мануфактурным периодом западноевропейского капитализма. Здесь развитие капиталистических отношений пошло вглубь, что обусловило промышленный переворот на Северо-востоке и превращение плантаторского Юга в аграрно-сырьевую «внутреннюю колонию», с неизбежной последующей машинизацией ее промышленного сектора. На остальную территорию с подвижной границей капиталистические отношения привносились сразу из двух источников - Западной Европы и заселенных земель США, сокращая или устраняя мануфактурный период на новозаселенной земле. Если машины и паровой транспорт появлялись там прямо в ходе ее освоения, то это уже нельзя назвать промышленным переворотом.
Таким образом, решение вопроса о времени и месте промышленной революции в США видится нами в том, что она началась и завершилась на Северо-востоке к 1860 годам. На Западе и Юге промышленное развитие приняло другие формы, у которых не было аналогов в Западной Европе. Но пример США, как известно, не уникален. Отсутствие сильных феодальных пережитков, наличие фонда свободных земель как условие развития капитализма вширь, преобладание его фермерского пути в сельском хозяйстве, развитие промышленности как часть этого процесса в метрополии - характерные приметы капитализма на колонизуемой земле, общие для США, Канады, Австралии и Новой Зеландии в домонополистическую эпоху. Изучение его генезиса в сопоставлении с американской моделью позволит лучше представить и глубже понять закономерности капиталистического способа производства.
После получения независимости и принятия федеральной Конституции развитию Соединённых Штатов практически ничто уже не мешало. При первом президенте США Джорже Вашингтоне (1789-1797) укрепились финансы страны, был создан национальный банк, введена единая денежная система и начата оплата государственного долга. В конце 18- первых десятилетиях 19 века страна ещё долго отставала от западной Европы, особенно от Англии по уровню экономического развития. Её промышленность только начинала становиться на ноги, но накопление капиталов, складывание рынка и заимствование английских технических достижений дали толчок индустриальной революции. Отдельные предприятия фабричного типа появились в США в 90-е годы 18 века, а во втором десятилетии 19 века начала внедряться фабричная система - вначале в текстильной, затем в других отраслях. Огромное значение имело создание транспортной сети.
Особый мир представляли собой штаты Юга, в котором главенствовали плантаторы-рабовладельцы. Они использовали самую архаичную форму эксплуатации, имели неограниченную власть над рабами, жили жизнью помещиков-аристократов, именовали себя "джентльменами", но в остальном являлись капиталистическими предпринимателями. Собственность на землю и рабов была частной, в неё вкладывался капитал. Всё, что производилось рабом , за вычетом издержек на его содержание, присваивалось хозяином в виде прибавочного продукта.
Южное общество сверху до низу было заражено расистскими предрассудками. Те виды работ, которые выполняли чёрные, считались недостойными белого человека, даже бедняка. Парадоксальность ситуации в США заключалась в том, что система рабства, с одной стороны, сдерживала развитие "нормального" капитализма, с другой - обеспечивала фабрики сырьём и не только не приходила в упадок, но и давала прибыль.
В первой половине Х1Х в., когда движение на западные земли приобрело массовый характер, оформились два потока колонизации – северный и южный, из свободных и рабовладельческих штатов. Несмотря на то что обе системы – рабства и свободного капитализма – сосуществовали в одном государстве, конституции северных штатов запрещали рабство.
Их интересы разграничивались и в конгрессе. Каждая сторона следила за тем, чтобы в союз принималось по равному числу тех и других штатов. В 1820 г. был принят так называемый Миссурийский компромисс, показавший, что вопрос о рабстве на новых землях стал общенациональной проблемой. Территория к западу от реки Миссисипи делилась параллелью 3630' С.Ш. на две части – рабовладельческая к югу и свободная к северу. По сути, это была победа южан, которым удалось расширить границы рабства, а Север пошел им на уступки.
Общественность Севера сочувствовала рабам, но мало кто осмеливался выступать за их освобождение, поскольку те являлись частной собственностью плантаторов. Иногда рабы поднимали восстания (самая крупная попытка такого рода была в 1831 г.), но чаще бежали в свободные штаты, откуда могли переправляться в Канаду. Противники рабства (аболиционисты) организовали «подземную железную дорогу», как они называли тайные маршруты для беглецов, которых охраняли в пути. Огромное значение для мобилизации американской и мировой общественности против рабства в южных штатах имели аболиционистская литература и пресса. Знаменитый роман Гарриет Бичер-Стоу "Хижина дяди Тома" (1852) разошелся миллионным тиражом и был переведен на ряд языков, включая русский. В 1848 г. появилась массовая политическая партия фрисойлеров («фри сойл» – свободная земля), выступавшая за нераспространение рабства на новые территории.
Присоединение захваченных у Мексики земель вызвало новый политический кризис, временно улаженный компромиссом 1850 г. Калифорния, где было найдено золото, принималась постановлением конгресса в качестве свободного штата, а поселенцам Нью-Мексико и Юты разрешалось самим определить вопрос о статусе. Там преобладали южане, объявившие их рабовладельческими. Через три года тот же вопрос возник относительно территорий Канзас и Небраска. Южане добились его решения «демократическим» путем и – на основе «суверенитета скваттеров», т, е. первых поселенцев. Принцип прямого волеизъявления народа был использован в интересах рабовладельцев.
Они намеревались узаконить рабство во всей стране, лишив конгресс права отменять или разрешать его в каком-либо штате. Это мог сделать только Верховный суд США, которому представился подходящий случай в виде «дела Дреда Скотта» – раба, который официально обратился в суд с иском об освобождении, поскольку он вместе с хозяином проживал некоторое время в свободном штате. Отклонив в 1857 г. его иск, Верховный суд одновременно объявил не конституционным любой закон, запрещавший рабство.
Тем временем в Канзасе шла борьба между сторонниками и противниками рабства. Поток переселенцев из Миссури и других южных штатов столкнулся с еще более мощным потоком фермеров из свободных штатов, и дело дошло до вооруженных столкновений. К 1860 г. последним удалось одержать победу не только в схватках, но и у избирательных урн.
К тому времени на политической авансцене появилась Республиканская партия. Она сплотила всех недовольных политикой Юга, которая препятствовала радикальному решению вопроса о земле в пользу широких масс фермеров. Республиканцев возглавил Авраам Линкольн, избранный в 1861 г. президентом США.
Это был поистине «народный» президент, происходивший из бедной семьи, познавший с детства тяжелый труд, но «сделавший себя сам» благодаря упорному стремлению к образованию (он стал адвокатом) и к политической деятельности. Линкольн прославился своей честностью, умением побеждать в трудных политических спорах, отличаясь при этом редкостным обаянием, тактом и мягкосердечием. Он был демократом совсем иного склада, чем Эндрю Джексон, который не был профессионалом в политике и полагался на свою природную интуицию и хороших советников, а отсутствие образования выдавал за «близость народу» и козырял военными заслугами (он победил англичан при Новом Орлеане в 1815 г. и возглавил ряд экспедиций против индейцев).
«Генеральной репетицией» Гражданской войны стали конфликт в Канзасе и знаменитый «рейд» Джона Брауна в Вирджинии. Это был человек, страстно ненавидевший рабство. Он воевал против него в Канзасе, а в Вирджинии задумал поднять восстание рабов. Для этого он с горсткой смельчаков (22 человека) захватил в октябре 1859 г. армейский арсенал, где хранилось 100 тыс. ружей. Однако эта инициатива оказалась преждевременной и никто ее не поддержал. Отряд Брауна был частью перебит, частью взят в плен, в том числе его предводитель. Перед казнью через повешение 2 декабря 1859 г. Браун написал предсмертную записку, в которой сказал, что «только кровь может смыть преступления этой греховной страны...».
Символично, что подавлением мятежа руководил полковник Роберт Ли, впоследствии главнокомандующий армии южных штатов, а при казни Брауна, по некоторым сведениям, присутствовал Джон Уилкс Бус -- будущий убийца президента США Линкольна.
Гражданская война между северными и южными штатами явилась неизбежным следствием нарастания противоречий между двумя общественными системами внутри страны. В основе затих противоречий был вопрос о рабстве, всецело определявший экономические и политические интересы плантаторов. «Программой-максимум» наиболее агрессивных кругов Юга было превращение США в единую рабовладельческую державу, но их вполне устраивало и отделение от союза в качестве самостоятельного государства.
Попытки сецессии2 южных штатов имели место задолго до Гражданской войны, В 1832 г. плантаторы Южной Каролины, взяв на. вооружение доктрину суверенитета штатов, объявили недействительными федеральные законы на территории штата и заявили о выходе его из состава США, президент Джексон решительно пресек эту попытку, послав к его побережью военные корабли. В 1850 г. южане вновь пригрозили сецессией, и президент США Закари Тейлор (бывший главнокомандующим в войне с Мексикой) ответил угрозой на угрозу, заявив, что поведет армию на Юг и расправится с «изменниками». Идея единого союзного государства прочно владела умами федерального правительства, не исключая и администрацию Линкольна (он говорил, что дом, разделенный надвое, не может стоять»).
Правящие круги Севера не желали отделения Юга еще и потому, что это означало бы появление у оставшихся свободными штатов грозного противника в лице новоявленной «иностранной державы». Раскол и война были неизбежны, но не сторонники Линкольна, а рабовладельцы форсировали её начало. Победа Линкольна на президентских выборах 1860 года означала утрату власти и явилась сигналом к самовольному отделению Юга от США.
Зимой-весной 1861 года сформировалась Конфедерация 11 южных штатов. 13 апреля южане развязали военные действия, начав обстрел федерального форта Самтер в бухте Чарлстона (Южная Каролина), малочисленный гарнизон которого капитулировал и спустил американский флаг. Так началась четырёхлетняя Гражданская война - самая кровопролитная и разрушительная из всех, которые велись на территории Соединённых Штатов.
Большая часть промышленного потенциала и людских ресурсов страны была сосредоточена на Севере, однако Юг был более сплочен (там установилась диктатура рабовладельцев) и силён в военном отношении. У Южан были большинство кадровых офицеров, значительные запасы вооружения, а главное, они понимали, что успех им может принести только быстрая и решительная победа. Южане - плантаторы вели борьбу не на жизнь , а на смерть за своё выживание и прежнее благополучие и прониклись чувством слепой ненависти к "янки" (северянам), которые казались им не соотечественниками, а чужаками, врагами. Это морально-психологическое состояние белой части южного общества прекрасно показано в романе американской писательницы Маргарет Митчелл "Унесённые ветром". На севере же имелось немало сторонников соглашения, "умиротворения" Юга, особенно в тех кругах буржуазии, которые вели дела с плантаторами.
Благодушие и медлительность в начале войны дорого обошлись северянам. 1861 год принёс им одни поражения, причём уже первая схватка с наступавшими конфедератами в июне того же года чуть не закончилась потерей столицы. Вашингтон стал прифронтовым городом. К концу 1861 года армия северян, непрерывно пополнявшаяся добровольцами, превысила 650 тысяч человек, однако один численный перевес не мог решить исход войны, что во многом объяснялось просчётами главного командования. Общий план ведения кампании против Юга сводился к его окружению и постепенному сжатию кольца ("анаконда-план"), но растянутый на тысячи миль фронт легко было прорвать, что и произошло в 1862 году.
Федеральные войска начали наступление одновременно на западе (в бассейне Миссисипи) и на востоке, в Вирджинии. На первом направлении удалось развить успех - талантливый генерал Улисс Грант взял ряд городов и продвигался вдоль Миссисипи к югу, а устье реки с портом Новый Орлеан было захвачено северянами с помощью флота, который блокировал Юг с моря. Конфедерация оказалась разрезанной на двое, но эта удача на слабом участке обороны противника была сведена на нет разгромом армии Севера на основном фронте. Она трижды вторгалась в Вирджинию, чтобы взять столицу Конфедерации Ричмонд, но каждый раз ее отбрасывали с большими потерями, а контрнаступление южан под умелым командованием Р. Ли с трудом удалось остановить, перебросив для этого часть войск с Запада.
Перелом в ходе войны в пользу свободных штатов был достигнут благодаря началу ее ведения «по-революционному». Помимо ужесточения порядков в тылу мер по укреплению дисциплины, повышения налогов решающее значение приобрели закон о гомстедах от 20 мая и акт об освобождении рабов от 22 сентября 1862 г. Первый давал право любому гражданину страны, не участвовавшему в мятеже против Соединенных Штатов и уплатившему пошлину в 10 долл., занять гомстед – у исток земли в 160 акров ~64 га) под ферму на свободных землях. После пяти лет проживания на участке, его обработки и застройки он отдавался бесплатно в собственность. Это и было то радикальное решение аграрного вопроса, которое обещала в 1860 г. Республиканская партия. Хотя прямого военного значения этот закон не имел, он настраивал широкие народные массы. включая иммигрантов, на достижение победы над Югом, без которой нельзя было рассчитывать на свободное заселение Запада.
Второй закон объявлял рабов свободными с 1 января 1863 г. Хотя на территории Конфедерации действовали свои законы, война янки с плантаторами приобретала для рабов ясный и конкретный смысл, им стало понятно, на чьей стороне быть. Несмотря на развязанный рабовладельцами террор, Конфедерация лишилась прочного тыла, а негры стали массами переходить на сторону северян и служить в федеральной армии
Юг напоминал огромный осажденный лагерь, в котором уже давала себя знать нехватка самого необходимого. Его небольшая промышленность работала для нужд фронта, а блокада на море препятствовала вывозу хлопка в Европы и получению оттуда продуктов и медикаментов. Хотя людские и материальные ресурсы Юга находились на пределе, его военная сила еще не была сломлена.
Весной 1863 г. южане под командованием Ли вновь нанесли федеральной армии сильнейший удар на вирджинском участке, под Чанселорвишлем, но это была последняя крупная победа мятежников. Людские ресурсы Севера были огромны, и на место разбитых частей вставали новые. к числу самых боеспособных относились негритянские полки, которых к концу войны насчитывалось 186 (12% личного состава). Индустрия Севера, в которой завершился промышленный переворот, работала на полную мощность, фермеры расширяли поставки сельскохозяйственной продукции (хлопок приобретали в Англии или заменяли шерстью), продолжалась морская торговля, в свободные, штаты приезжали тысячи иммигрантов. Север ни в чем не испытывал не достатка. и никакое военное поражение не могло поставить его на колени.
Армия Ли была остановлена под Геттисбергом (Пенсильвания) и отброшена обратно в Вирджинию в июле 1863 г., а войска Гранта взяли опорный пункт конфедератов на р. Миссисипи г. Виксберг. Это ознаменовало поворот в ходе войны. Весной 1864 г. федеральные войска начали с запада наступление в самое сердце Конфедерации – штат Джорджию. Осенью их командующий генерал Уильям Шерман взял крупнейший промышленный центр Юга Атланту, начав знаменитый "марш к морю". Остатки армии конфедератов продолжали сопротивляться, пока в начале апреля 1865 г. войска Гранта не взяли, после кровопролитного штурма, Ричмонд, 9 апреля 28-тысячная армия Ли капитулировала. Сложили оружие войска других генералов Юга – в общей сложности 175 тыс. человек. Так закончилась Гражданская война, унесшая с обеих сторон свыше 600 тыс. жизней.
Смерть Линкольна
Унесла она и жизнь Авраама Линкольна. 14 апреля 1865 г., отправившись в театр, он пал от выстрела актера Буса, фанатика убийцы, ворвавшегося в его ложу. Это была месть рабовладельцев. Смерть Линкольна погрузила Америку в траур. Он снискал уважение и любовь людей самых разных политических взглядов и убеждений. Неизменно следуя общечеловеческим ценностям в политике и в жизни, чуждый тщеславию, бескорыстный и доброжелательный, великий американец стал одним из тех немногих государственных деятелей своего времени, которые производили впечатление даже на революционеров сторонников классовой борьбы
Линкольн стремился не к диктатуре в отношении Юга, а к восстановлению США на прежней, равной для всех штатов конституционной основе, с единственным условием – признание отмены рабства. Великодушие к побежденным, восстановление их в политических правах он считал наиболее правильным курсом, способствующим гражданскому миру. Жизнь показала, однако, что решить проблемы послевоенного переустройства (Реконструкции) Юга не так-то просто и события пошли в ином направлении, чем полагал Линкольн.
Рабство в стране было отменено бесповоротно – в виде 13-й поправки к Конституции, которую сенат утвердил в апреле, а 3/4 штатов – в декабре 1865 г. Нерешенными оставались однако конкретные вопросы дальнейшего существования Юга – условия допуска бывших штатов Конфедерации в союз, положение бывших рабовладельцев и освобожденных рабов, устройство власти и др. В правящих кругах США на этот счет не было единого мнения. Еще при жизни Линкольна против его миротворческого курса выступила группа влиятельных конгрессменов-республиканцев во главе, с Тадеушем Стивенсом и Чарлзом Самнером. Они настаивали на военной диктатуре над Югом, лишении активных участников мятежа против союза гражданских прав и на предоставлении их неграм.
После смерти Линкольна разногласия между президентом и конгрессом обострились. Претворять в жизнь предначертания Линкольна стал новый президент Эндрю Джонсон, бывший вице-президент. Он не обладал ни славой, ни авторитетом своего предшественника, и первые же практические результаты миротворческой политики обернулись против него. Издав в мае 1865 г. указ об амнистии, который восстанавливал плантаторов у гражданских, политических и собственнических правах (кроме права иметь рабов), он взял на себя тяжелую ответственность.
Конфискованные в годы войны плантации пришлось возвратить бывшим владельцам,. которые силой и угрозами принуждали черное население работать на прежних хозяев. Появились разветвленные террористические организации, в том числе знаменитый ку-клукс-клан, зверски расправлявшиеся с непокорными неграми и сочувствовавшими им белыми. Получив власть, плантаторы проводили через законодательные собрания штатов «черные кодексы» – законы, лишавшие бывших рабов права собственности на землю, на свободу передвижения, свободу слова, митингов и собраний, на браки с белыми и т. п. Все это было чревато «ползучей реставрацией» прежней системы рабства.
На Юге запахло новой гражданской войной – уже между плантаторами и освобожденными рабами, которые начали организованное сопротивление старым порядкам, развернули борьбу за землю и гражданские права, действуя на основе юнионистских лиг (так назывались союзы черных в поддержку федерального правительства, возникшие еще в Гражданскую войну). В свою очередь, плантаторы провели выборы в конгресс США, и в декабре 1865 г. новые сенаторы и представители Юга прибыли в Вашингтон, причем среди них как ни в чем не бывало находился бывший вице-президент мятежной Конфедерации Александр Стефенс. Радикально настроенные члены конгресса добились решения не допускать их в зал заседаний, передать продолжение Реконструкции конгрессу и расследовать положение дел на Юге.
В июле 1866 г. конгресс принял 14-ю поправку к Конституции США. Она лишала лидеров Конфедерации права занимать государственные должности, а негров уравнивала в правах с белыми. Первый абзац поправки гласил, что все лица, рожденные в США или по лучившие там гражданство и подчиняющиеся законам страны, являются ее гражданами и гражданами того штата, где они проживают, и могут быть лишены права на жизнь, свободу и собственность только решением суда, а не изданием каких-либо ограничительных законов. Тем самым запрещались «черные кодексы».
Одержав победы на выборах, республиканцы получили в конгрессе более 2/3 голосов и приступили к радикальной Реконструкции. В 1867 г. на Юге было введено военное положение и отменены прежние конституции штатов. На основе 14-й поправки утверждались права черного населения. Впрочем, деление Юга на военные округа рассматривалось как временное – до ратификации штатами 14-й поправки. К июлю 1868 г. благодаря этим чрезвычайным мерам штаты Юга ее ратифицировали, и завоевания Гражданской войны были спасены.
Радикальная Реконструкция означала принудительную демократизацию жизни на Юге, с опорой на армию, введенную в южные штаты, но без развязывания террора и диктатуры якобинского толка. Все решалось законным путем: 14-я поправка к Конституции в 1870 г. была дополнена 15-й, которая специально оговаривала, что право голоса в США не ограничивается цветом кожи, расовой принадлежностью или рабским состоянием в прошлом.
Аграрный вопрос решался не перераспределением земли в пользу освобожденных негров, которые требовали предоставить каждой черной семье «40 акров и мула», а разрешением приобретать недвижимость, тем более что часть плантаций дробилась и распродавалась за долги. На южные штаты распространилось и действие закона 1862 г. о гомстедах. Разумеется, «стартовые возможности» негров были минимальными, и они в основной своей массе собственниками не стали, что надолго закрепило их неполноправное положение, однако вступление на скользкий путь передела собственности было не в духе американской политической традиции. Зато вполне ощутимыми стали достижения в области образования негров: к 1880 г. почти сплошная неграмотность среди них сократилась до 70%. К концу 60-х годов в штатах Юга действовали «правительства Реконструкции», негры активно использовали свои политические права и избирались на вы борные должности, в том числе в конгресс. Конституции южных штатов были пересмотрены, что явилось решающим условием приема их в союз на новой основе.
Тем самым радикальная Реконструкция выполнила свою основную задачу. В 1868 г. президент Джонсон был даже подвергнут импичменту, но для его осуждения и отстранения от должности не хватило одного голоса присутствующих сенаторов. На выборах того года президентом США стал бывший главнокомандующий армией Севера генерал У. Грант, при котором резко возросла предпринимательская активность в стране (сам Грант втянулся в операции на бирже). Заметно перерождался и класс плантаторов, которые чем дальше, тем больше приспосабливались к новым условиям хозяйствования, превращаясь из «земельных аристократов» в коммерсантов полностью буржуазного типа.
Бурно развивавшийся капитализм естественным, эволюционным путем нивелировал существовавшие различия между Севером и Югом, и в 70-е годы радикальная Реконструкция постепенно сошла на нет. Этому способствовала и смерть в 1868 г. ее самого непреклонного лидера Т. Стивенса, мечтавшего «сверху» наделить негров землей. «Правительства Реконструкции» в южных штатах одно за другим заменялись новыми, которые формировало южное крыло Демократической партии. Она усиливала свое влияние и в конгрессе. В этой обстановке поднимали голову реакционные силы, игнорировавшие 14-ю и 15-ю поправки к Конституции и вынашивавшие планы экономического и социального закабаления черных американцев. Запрет в 1876 г. деятельности ку-клукс-клана конгрессом оказался малоэффективным.
По мере того как Демократическая партия наращивала свою массовую базу, в том числе за счет части фермерства и белых бедняков Юга, Республиканская теряла былое влияние на массы, превращаясь из некогда радикальной, антирабовладельческой, «народной» в партию, руководимую крупным капиталом. Падению ее влияния способствовала, в частности, непопулярная финансовая политика, состоявшая в стабилизации денежного обращения путем замены бумажной наличности звонкой монетой, которой не хватало. «Удорожание денег» ударило по всем, кто брал кредиты и ссуды в банках и у частных лиц. Это вызвало серию банкротств и сильное недовольство фермеров, заинтересованных в выпуске «дешевых» бумажных долларов («гринбеков»). В США появились ассоциации «гринбекеров» – сторонников не ограниченного печатания денег, что, как они надеялись, облегчит выплату долгов.
В 1876 г. кандидат в президенты от демократов Сэмюэл Тилден (штат Нью-Йорк) получил больше голосов, чем республиканец Рутерфорд Б. Хейс из штата Огайо. Однако результаты выборов подверглись пересмотру, в ходе которого большинство голосов было приписано Хейсу. Так состоялась закулисная сделка лидеров обеих партий: президентом США стал, как и прежде, республиканец, но в обмен на обязательство вывести с территории Юга еще находившиеся там федеральные войска. Придя в 1877 г. к власти, Хейс ликвидировал этот последний элемент чрезвычайного положения на Юге, с помощью которого велась его радикальная Реконструкция.
Значение Гражданской войны выходило далеко за рамки временных и национальных границ. Еще на первом этапе войны, в октябре 1862 г., на это указывал Маркс, писавший, что "происходящие в США события имеют всемирное значение. Приведем и характеристику Маркса и Энгельса, прямо касающуюся главной темы данной работы: "С какой бы точки зрения ни рассматривать Гражданскую войну в Америке, она представляет зрелище, не имеющее себе равного в летописях военной истории".
Итогом войны Севера и Юга стало снятие с повестки дня (неполное, половинчатое) двух важнейших для США проблем, назревших задолго до начала войны, - ликвидация негритянского рабства и буржуазно-демократическое решение земельного вопроса. Поскольку еще до начала военных действий произошел политический раскол страны, к задачам войны прибавилось и воссоздание США в прежнем составе штатов (а для рабовладельческого Юга - закрепление и сохранение раскола). В осуществлении этих трех задач (или их части) было заинтересовано большинство населения страны, включая и определенные слои жителей Юга. Именно их экономическим и политическим интересам максимально отвечало решение триединой задачи войны. Поэтому основные плоды победы Севера достались буржуазии, а не "чернорабочим" этой войны: рабочим и фермерам Севера, неграм Юга. В этом вкратце основной итог войны.
В то же время последующее развитие американской истории, вплоть до наших дней, выявило и другие итоги гражданской войны. Стремительное развитие капиталистического производства в США в последней трети XIX в., в огромной мере стимулированное благоприятными для буржуазии итогами войны, ускорило и усилило резкую социальную поляризацию населения страны. Это вело не только к росту социальных противоречий и соответственно усилению классовой борьбы. Одновременно увеличивалась и социальная пассивность значительных масс населения, что легко объяснить боязнью за завтрашний день, стремлением реализовать свои силы исключительно в сфере индивидуально-практической деятельности, а не коллективной борьбы за улучшение условий труда и быта.
Эта социальная и политическая пассивность, в широких масштабах проявившаяся после окончания гражданской войны, давала о себе знать (хотя и не в такой степени) и в ходе войны. В тылу Севера наряду с десятками тысяч добровольцев, рвавшихся на фронт, были и десятки тысяч лиц, саботирующих приказы в армию, беспринципно менявших партийные привязанности, а на фронте не являлось редкостью дезертирство. На Юге эти явления были распространены меньше, так как превосходство Севера в материальных и людских ресурсах наглядно показывало большинству южан пагубность такого рода "вольностей".
В этой связи отметим и то, что в целом в гражданской войне в США отсутствовал дух непримиримости, крайнего ожесточения, жгучей ненависти к противнику, иными словами - всего того, что неизбежно сопутствовало и сопутствует множеству других войн. -Выше не раз отмечалось, что солдаты Севера и Юга в перерывах между боями часто обменивались продуктами, одеждой, газетами, просили переслать письма, просто беседовали, как в мирные времена. В равной мере это касалось и офицеров. Например, молодой генерал-северянин Дж. Кастер, войска которого пленили его давнего друга - Дж. Вашингтона, не преминул сфотографироваться с южанином в обнимку. При этом у их ног, как собачонка, сидел мальчик-раб Вашингтона, добровольно отправившийся в плен прислуживать "хозяину". А генерал- южанин Дж. Джонстон сразу же по окончании войны так подружился с У. Шерманом (напомним, что именно их армии противостояли друг другу во время наступления Шермана на Атланту и позднее), что много лет спустя, в возрасте 84 лет, приехал на похороны друга-противника и через считанные дни умер сам, простудившись на февральском ветру. Сходных примеров можно было бы привести сотни, и их, конечно, нельзя трактовать как исключение.
Противоречивые итоги гражданской войны в США стали своего рода наследством как для современной истории этой страны, так и для истории многих капиталистических государств. Теории "социальной гармонии", "бесклассового общества", "классового братства", столь модные сейчас на Западе, уходят своими корнями в события нового времени, часто - в социальные катаклизмы, каковым явилась для США гражданская война. Взаимосвязанность сложнейших проблем современной Америки со всей ее более чем двухвековой историей, центральное место в которой занимает война Севера и Юга, очевидна. И конечно, эти вопросы заслуживают глубокого, пристального изучения.
1. Малая энциклопедия стран. - М.:Торсинг, 2001.
2. Новая история стран Европы и Америки. Первый период. - М.:Высш. школа, 1997. - 415с.
3. Шпотов Б.М. Промышленный переворот в США: В 2 ч. М., 1991
4. Ефимов А.В. Пути развития капитализма: Доимпериалистический период.. М., 1969
5. Деменьтьев И.П. Американская историография гражданской войны в США (1861-1865) М., 1963
6. Бурин С.Н. На полях сражений гражданской войны в США М., 1988
7. Новая история стран Европы и Америки: первый период, под ред. Юровской Е.Е. и Кривогуза И.М., М., 1998
1 Важнейший английский закон, предписывавший определение судом законности ареста. Был введен указом Карла-II Стюарта в 1679 г.
2 Отделение