Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
АВСТРО-ГЕРМАНСКИЙ СОЮЗ И ВОЗОБНОВЛЕНИЕ
ДОГОВОРА ТРЁХ ИМПЕРАТУРОВ
Ухудшение русско-германских отношений. Поведение германского канцлера в дни восточного кризиса ясно показало, что в случае австро-русской войны Германия под держит Австро-Венгрию. Следствием пози ции, занятой Бисмарком в дни восточного кризиса, явилось ухудшение русско-германских отношений. После Берлинского конгресса славянофильская печать подняла шумную кампанию. Славянофильские публицисты во главе с И. Аксаковым обви няли русскую дипломатию в том, что она, якобы по малодушию, растеряла всё, добытое русской кровью. Ещё более страстно выступала славянофильская пресса против Бисмарка. Она него довала, что он предал Россию, позабыв о том, какую позицию она занимала во время франко-прусской войны 1870 — 1871 гг. Этот мотив был подхвачен и правительственными кругами. Стараясь оправдаться перед дворянско-буржуазным общественным мне нием, царское правительство не препятствовало разоблачению двусмысленной политики германского канцлера.
Бисмарк не остался в долгу. Со своей стороны, через реп тильную прессу он пустил в широкое обращение версию о «не благодарности» России. Этот мотив настойчиво развивался и в дипломатической корреспонденции германского канцлера.
Бисмарк утверждал, будто на Берлинском конгрессе он сделал для России больше, чем все собственные её дипломаты, вместе взятые.
Следует отметить, что ни Горчаков, ни Александр II, не смотря на наличие некоторой обиды, после конгресса первона чально не занимали враждебной Бисмарку позиции. Напро тив, русские дипломаты искали поддержки со стороны германских делегатов в созданных конгрессом комиссиях, занятых уточнением новых границ на Балканах.
Первый враждебный шаг был сделан самим Бисмарком. В октябре 1878 г. канцлер дал германским делегатам в этих комиссиях инструкцию занять антирусскую позицию. После всех дипломатических неудач и в обстановке чрезвычайного по литического напряжения в России царское правительство край не болезненно восприняло такой поворот германской политики. Другим источником охлаждения русско-германских отно шений явились экономические противоречия.
Германия была одним из важнейших рынков для русского сырья. В 1879 г. она поглощала 30% русского экспорта, стоя непосредственно за Англией. Между тем мировой аграрный кризис, начавшийся в 70-х годах, чрезвычайно обострил борьбу за рынки продовольственных и сырьевых товаров. Прусское юнкерство настойчиво требовало ограждения германского рынка от иностранной конкуренции. В угоду юнкерам в январе 1879 г. под видом карантинных мероприятий Бисмарк устано вил почти полный запрет на ввоз русского скота. Внешним по водом для этого явилась чума, обнаружившаяся в Астрахан ской губернии. Это мероприятие жестоко ударило по карману русских помещиков и ещё более усилило антигерманскую кам панию в русской прессе. Германский посол в Петербурге гене рал Швейниц писал в своём дневнике, что «мероприятия про тив ветлянской чумы вызвали (в России) больше ненависти, нежели всё остальное».
После проведения карантинных мер, именно 31 января 1879 г., уже не оппозиционная славянофильская печать, а связанная с Горчаковым петербургская газета «Голос» откры ла кампанию против Бисмарка. Германский канцлер не уклонился от боя. Так началась нашумевшая на всю Европу «газетная война» двух канцлеров.
За стеснением ввоза скота в том же 1879 г. в Германии по следовало введение пошлин на хлеб. Хлебные пошлины уда рили по русскому сельскому хозяйству ещё больнее, чем «вете ринарные» мероприятия. Они грозили окончательно подо рвать русскую денежную систему. Отношения между Россией и Германией резко обострились.
Австро-германский союз (7 октября 1879 г.). Бисмарк не сожалел, что русско-германские отношения ухудшились. Это даже благоприятствовало его целям, так как позволяло закрепить давно задуманное сотрудничество с Австрией. Существенную трудность создавало, однако, для Бисмарка лишь упорное сопротивление престарелого императора Вильгельма, который не желал заключать союз против русского царя. Чтобы преодолеть это препятствие, Бисмарк всячески старался убедить императора во враждебности России. Между прочим в записках, представленных монарху, Бисмарк впер вые развил ту версию, будто Россия после Берлинского кон гресса заняла в отношении: Германии угрожающую позицию. Бисмарк использовал при этом личное письмо, которое Але ксандр II 15 августа написал Вильгельму. В этом послании царь жаловался на поведение Германии в вопросах, связанных с реализацией Берлинского трактата. Царь обвинял Бисмарка в том что тот предпринимает недружественные действия из ненависти к Горчакову. Заканчивалось письмо предупрежде нием, что «последствия этого могут стать гибельными для обеих наших стран». Для Бисмарка это письмо явилось находкой. Император был задет обращением царя. Но всё же даже и эта обида не заставила Вильгельма изменить своё отношение к австро-германскому союзу. Император решил сде лать попытку объясниться с царём. Для этого он послал к нему своего адъютанта фельдмаршала Мантейфеля. Александру II удалось совершенно успокоить посланца германского кайзера. Царь выразил желание лично поговорить с Вильгельмом; тот согласился на эту встречу, невзирая на сопротивление Бис марка. Свидание состоялось 3—4 сентября в Александрове, на русской территории, близ границы. После этого Вильгельм вернулся в Берлин совершенно примирённый со своим пле мянником. Он и слушать больше не хотел о союзе с Австрией.
Не смущаясь несогласием монарха, Бисмарк продолжал переговоры с Андраши. 21 сентября канцлер приехал в Вену. Там он условился с австро-венгерским министром о тексте союзного договора. Первоначально Бисмарк добивался от Ав стро-Венгрии такого соглашения, которое было бы направлено не только против России, но и против Франции. Однако Ан драши наотрез от этого отказался. Бисмарк уступил. Андраши рассказывает, как после долгой дискуссии канцлер поднялся со своего кресла, подошёл к Андраши и, глядя ему в упор в глаза, произнёс: «Всё, что я могу сказать вам, это — подумайте хо рошенько о том, что вы делаете. В последний раз я вас прошу оставить ваши возражения». Затем, приняв угрожающий тон, он продолжал: «Примите моё предложение, иначе... иначе я приму ваше». «Но, — добавил канцлер со смехом, намекая на старого кайзера, — это доставит мне уйму неприятностей».
Австро-германский союзный договор был принят в формули ровке Андраши. Первая статья договора гласила: «В случае, если бы одна из обеих империй, вопреки надеждам и искреннему желанию обеих высоких договаривающихся сторон, подверг лась нападению со стороны России, обе высокие договариваю щиеся стороны обязаны выступить на помощь друг другу со всею совокупностью вооружённых сил своих империй и соответ ственно с этим не заключать мира иначе, как только сообща и по обоюдному согласию». В случае нападения не России, а какой-либо другой державы обе стороны обещали друг другу лишь благожелательный нейтралитет, если только к агрессору не при соединится и Россия. В последнем случае немедленно всту пала в силу статья 1, и каждая из договаривающихся держав обязывалась вступить в войну на стороне своей союзницы. До говор должен был остаться секретным; одним из мотивов этого было то, что Андраши опасался серьёзной оппозиции в австрийском Парламенте.
Договор, специально заострённый против России, был явно неприемлем для Вильгельма. Чтобы сломить сопротивление императора, Бисмарк по возвращении из Вены, 26 сентября, созвал прусский Совет министров и получил от своих коллег согласие на коллективную отставку, в случае если союз с Авст рией не будет заключён. В конце концов император уступил: 7 октября договор был подписан в Вене графом Андраши и гер манским послом князем Рейсом.
После того как договор был подписан, Бисмарк составил проект письма кайзера к царю; он считал необходимым как-то объяснить Александру II свою поездку в Вену. Письмо представляло образец дипломатической мистификации, имев шей целью замаскировать истинную цель и содержание австро-германского союза. Царю сообщали, что свидание Бисмарка с Андраши было вызвано желанием последнего объяснить причины своей предстоящей отставки. При этом якобы было заключено соглашение об обоюдной солидарности Германии и Австрии в деле поддержания мира; содержание этого мнимого соглашения, состоявшее из общих мест, сообщалось Александру в специаль ном меморандуме. В довершение всего русское правительство приглашалось «присоединиться» к этому мифическому договору. Старик-император переписал предложенный ему текст и послал его царю, скрепив документ своей подписью.
Австро-германский союзный договор был сформулирован как оборонительный. На деле же он оказался источником не исчислимых осложнений. Точную оценку его дал товарищ Сталин. «Германия и Австрия заключили соглашение, совершенно мирное и совершенно пацифистское соглашение, — указывал он, — которое послужило потом одной из основ будущей империалистической войны».
Заключение австро-германского союза положило начало оформлению тех военных коалиций, которые в дальнейшем столкнулись в первой мировой войне. Почин в этом принад лежал немцам.
Германия дорого заплатила за этот маневр Бисмарка, хотя расплата наступила и не так скоро, только в начале 90-х годов. Договор против России в конце концов привёл к провалу всей политики Бисмарка, главной целью которой была изоляция Франции. «Последствием этого соглашения о мире в Европе, а на деле о войне в Европе, послужило другое соглашение, соглашение России и Франции в 1891—1893 г.г.», — отмечал товарищ Сталин.
Возобновление союза трёх импера торов. Заключая союз с Австро-Венгрией, Бисмарк не закрывал глаз на таящиеся в нём опасности. Однако он был уверен, что этот враждебный России акт сойдет ему с рук безнаказанно. В силу финансового истощения и тревожного внутреннего по ложения страны царское правительство и думать не могло о возобновлении в ближайшие годы наступательной политики. Потребность в передышке вызывалась ещё и тем, что продолжа лось преобразование русской армии, задуманное военным ми нистром Д. А. Милютиным. Новая война помешала бы закон чить это дело. Между тем Берлинский конгресс вскрыл крайнюю напряжённость русско-английских отношений. Царское прави тельство опасалось, что в случае нового конфликта с Англией возможно появление английского флота в проливах и Чёрном море. На Берлинском конгрессе выяснилось, что Англия отнюдь не намерена соблюдать принцип закрытия проливов для воен ных судов. Если бы Англия стала хозяйкой проливов, тысяче вёрстное побережье Чёрного моря оказалось бы открытым для пушек английского флота, а вся внешняя торговля южной России — зависимой от воли Англии.
Перед лицом такой опасности России прежде всего нужно было обзавестись своим флотом на Чёрном море. Но, во-пер вых, флот нельзя было построить в один день; во-вторых, на его постройку нужны были большие деньги, которых у цар ского правительства не было. Приступить к постройке военного флота оно смогло лишь в 1881 г., через три года после оконча ния русско-турецкой войны. Спущены же на воду первые бро неносцы на Чёрном море были только в 1885 — 1886 гг.
Готовясь к возможной борьбе против Англии, Россия была чрезвычайно заинтересована в том, чтобы выйти из состояния той политической изоляции, в которой она оказалась па Бер линском конгрессе. При этом русская дипломатия стремилась отдалить от Англии её вероятных союзников и прежде всего английскую соратницу на Берлинском конгрессе — Австро-Венгрию. Далее имелось в виду дать почувствовать са мой Англии, что Россия может причинить ей неприятности в таком чувствительном месте, как северо-западные подступы к пределам Индии. В том же плане предполагалась попытка оторвать Турцию от Англии. Наконец, при отсутствии флота важно было продвинуть хотя бы сухопутные силы России поближе к проливам. Первую из этих задач русская диплома тия рассчитывала разрешить возобновлением соглашения трех императоров; вторую — продвижением русских в Средней Азии; решение третьей отчасти предусматривалось тем же со глашением трёх императоров. Но, главное, этому неожиданно помог захват Англией Египта: он оттолкнул Турцию от Ан глии и разрушил англо-турецкий союз. Четвёртую задачу русское правительство рассчитывало осуществить путём закрепления русского влияния в Болгарии и организации болгар ской армии под руководством русских офицеров. Господствуя на болгарском плацдарме, Россия могла держать под ударом проливы. Таковы были цели, которые обстановка конца 1878 г. выдвигала перед руководителями русской дипломатии.
Осуществление указанных дипломатических задач совпало с переменами в руководстве русской внешней политикой. Князь Горчаков с конца лета 1879 г. почти совсем устранился от дел из-за расстроенного здоровья; в 1879 г. ему минул 81 год. Фор мально он оставался министром до 1882 г., но с 1879 г. управле ние министерством было поручено товарищу министра Н. К. Гирсу. Гире был чиновником не глупым, но ни в какой мере не выдающимся. Робость и нерешительность были едва ли не основными его свойствами. Больше всего он боялся от ветственности. К тому же он не имел ни связей, ни состояния, а тому и другому придавалось в те времена большое значение. Гире очень дорожил своим служебным положением и своим окладом. Нового царя, Александра III, он боялся панически. Когда Гире отправлялся с докладом к царю, ближайший по мощник его Ламздорф шёл в церковь молиться о благополуч ном исходе доклада. Вдобавок Гире был немцем. Он неустанно заботился о том, чтобы не задевать немецких интересов и быть приятным Бисмарку. Только ради этого и проявлял иногда инициативу этот серый человек. Подчас он выступал буквально как немецкий агент.
В 1878 — 1881 гг., т. е. в последние годы царствования Але ксандра II, через голову Гирса оказывает воздействие на руко водство русской дипломатии несравненно более крупная фигура, военный министр Д. А. Милютин. Милютин участвовал в целом ряде походов, однако по своему складу он был больше профес сором военного искусства и первоклассным военным органи затором, нежели полководцем и боевым генералом. Правда, Милютин не имел дипломатического опыта; однако, в отличие от Гирса, это была сильная личность. Пока он пользовался влиянием, т. е. пока был жив Александр II, Милютин мог счи таться фактическим руководителем внешней политики России. Главную задачу этой политики он видел в том, чтобы обеспе чить стране передышку для завершения реорганизации рус ской армии.
Для восстановления нормальных отношений и договорных связей с Германией в Берлин был послан Сабуров. Вскоре он назначен был туда послом вместо Убри, которого Бисмарк не навидел, считая его сторонником франко-русского сближения. Ещё 1 сентября 1879 г., после поездки Мантейфеля к царю, Бис марк полагал, что переговоры с Россией о союзе невозможны: они затруднили бы сближение Германии с Австрией. Но после того как с Австрией дело было закончено, Сабуров нашёл канцлера в совершенно ином настроении. Правда, Бисмарк начал с жалоб на «неблагодарность» и враждебность России. По его словам, до него дошли сведения, будто Россия предлагает союз Франции и Италии. Канцлер дал понять, что сам он уже достиг соглашения с Австрией. Однако после всего этого он за явил, что готов приступить к восстановлению союза трёх импе раторов. Участие Австрии он ставил непременным условием соглашения с Россией. Сабуров вначале вообразил, что с Герма нией удастся договориться не только без Австрии, но и про тив неё. Однако вскоре русским дипломатам пришлось убедиться в невозможности такого оборота дела.
Гораздо больше затруднений доставили Бисмарку австрий цы. Надеясь на сотрудничество Англии, австрийские политики долго не желали итти на сделку с Россией. Однако в апреле 1880 г. произошло событие, сделавшее Австрию более сговорчи вой. Пал кабинет Биконсфильда; на смену ему пришёл Гладстон. Вся избирательная кампания проводилась Гладстоном под лозунгом борьбы против внешней политики Биконсфильда. Гладстон провозглашал обычные либеральные лозунги: «евро пейский концерт», отказ от каких-либо сепаратных выступ лений, свобода и равенство наций, экономия в военных расхо дах и уклонение от всяких союзных договоров, которые могли бы связывать внешнюю политику Англии. По существу поли тика Гладстона оставалась политикой колониальной экспансии; именно при нём совершилась оккупация Египта британскими войсками. Но некоторое реальное содержание во всей этой ли беральной фразеологии всё же имелось. Восстановление «евро пейского концерта», разрушенного Биконсфильдом в момент отклонения Берлинского меморандума, и лозунг свободы и ра венства наций в переводе на простой язык означали отказ от англо-турецкого союза, а также от фактического протектората над Турцией, т. е. от основ внешней политики Биконсфильда, ради попытки соглашения с Россией. При прямом поощрении со стороны Биконсфильда султан медлил с осуществлением Ряда неприятных для него постановлений Берлинского конгресса. К числу их относилось исправление границ Черногории и Греции Гладстон резко повернул этот политический курс. Осенью 1880 г. и в начале 1881 г. Россия и Англия при пассивной поддержке Франции и Италии угрозой применения силы принудили султана уступить Греции Фессалию и удовлетворить претензии Черногории.
Рассчитывать на поддержку Англии Австрия теперь явно не могла. Более того, перед ней вырастала угроза англо русского соглашения. Некоторое время австрийцы не хотели этому верить, и потому переговоры с Россией протянулись ещё около года. Наконец, австрийцы поняли, что от Гладстона им ждать нечего. Тогда колебаниям их пришёл конец. 18 июня 1881 г. был подписан австро-русско-германский до говор. По примеру договора 1873 г., он тоже вошёл в историю с громким титулом «союза трёх императоров». В отличие от до говора 1873 г., который был консультативным пактом, договор 1881 г. являлся прежде всего соглашением о нейтралитете.
Договаривающиеся стороны взаимно обязывались соблю дать нейтралитет, в случае если какая-либо из них окажется в состоянии войны с четвёртой великой державой. Это означало, что Россия обязывалась перед Германией не вмешиваться во франко-германскую войну. Повидимому, тут сказалось воз действие Гирса и других германистов из царского окру жения. Германия и Австрия в обмен гарантировали то же самое России на случай англо-русской войны. Гарантия нейтралитета распространялась и на случай войны с Тур цией, при том, однако, непременном условии, чтобы заранее были согласованы цели и предполагаемые результаты этой войны. Было предусмотрено, что никто из участников до говора не станет пытаться изменить существующее террито риальное положение на Балканах без предварительного со глашения с двумя другими партнёрами. Кроме того, Гер мания и Австрия обещали России, что окажут ей дипло матическую поддержку против Турции, если та отступит от принципа закрытия проливов для военных судов всех наций. Этот пункт был особенно важен для русского правительства. Он предупреждал возможность англо-турецкого соглашения и устранял опасность появления английского флота в Чёрном море. Таким образом, посредством договора 18 июня 1881 г. Герма ния гарантировала себе русский нейтралитет в случае своей войны с Францией; Россия же обеспечивала для себя нейтралитет Германии и Австрии при войне своей с Англией и Турцией.
Договором 18 июня 1881 г. Бисмарк обеспечивал себя от фран ко-русского союза в обмен за свои гарантии для России на случай англо-русской войны. Уязвимым местом всей этой дипломати ческой комбинации было то, что согласие трёх императоров могло держаться лишь до тех пор, пока не проснутся вновь австро-рус ские противоречия, смягчившиеся было после окончания восточ ного кризиса 1875 — 1878 гг. Иначе говоря, соглашение трёх им ператоров было прочно лишь постольку, поскольку положение на Ближнем Востоке оставалось более или менее спокойным.