Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Вопр1
Впервой половине XIX в. Германия оставалась раздробленной на множество государств. В каждом из них была своя политическая власть, армия, свои законы и таможня. Самыми значительными среди них были Австрия и Пруссия, претендовавшие на роль объединителя всех германских земель. В 1848 г. в Германии произошла революция, в ходе которой на политическую арену выступила буржуазия. Она ставила перед собой цель национального объединения, однако не смогла ее достичь. В прусском парламенте — ландтаге — буржуазия никогда не имела серьёзного влияния на политику. Зато помещики (юнкеры) не переставали быть значительной силой. Они не потеряли экономического могущества, потому что сумели перестроить своё хозяйство применительно к требованиям рынка. С другой стороны, в стране появлялось всё больше фабрик и заводов. Постепенно помещики и буржуазия пришли к осознанию общих интересов, которые нашли выражение в идее единой сильной Германии. Её воплощение связано с Отто фон Бисмарка. Ещё до его появления ряд государств был объединён в Германский союз, который, однако, не имел сколько-нибудь значительных органов центральной власти. Место обычных представительных учреждений занимал Союзный Сейм, который являлся скорее конференцией представителей германских государств.
Воссоединение Германии в единую Германскую империю состоялось, несмотря на то, что многие попытки объединения, такие как Рейнский союз (1806 - 1813 годов), образованный Наполеоном I, и Германский союз, просуществовавший с 1815 по 1866 год, были не очень удачными. Огромную роль в этом объединении сыграл в то время первый министр Пруссии, а в последствии канцлер Германской империи, Отто фон Бисмарк.
В 1861 году прусским королем стал Вильгельм I. Вскоре он призвал к власти человека, сыгравшего важную роль в истории объединения Германии. Это был прусский помещик Отто фон Бисмарк. Он допускал только один путь к объединению Германии – войну Пруссии с другими государствами и подавление демократического движения. Его программа была краткой и ясной: «Не словами, но железом и кровью будет объединена Германия». Так он заявил депутатам прусского ландтага (парламента).
В августе 1866 года, в результате война между Австрией и Пруссией, в Центральной Европе, под именем Северо-Германского союза, возникло по сути дела новое государство, возглавляемое Пруссией. В него вошли двадцать два германских государства, расположенных к северу от реки Майн. Управление Союзом отдавалось прусскому королю («президенту»), канцлеру и двум палатам, нижняя из которых избиралась на основе всеобщего избирательного права.
Вне Союза оставались южные немецкие государства: Бавария, Саксония, Вюртемберг, Баден и другие.
В 1870 году Бисмарк спровоцировал Францию на объявление войны и выставил ее агрессором. В ходе той войне, известной под названием франко-прусской, Франция была разгромлена и перед Северо-Германским союзом, перед Пруссией встала давно запланированная задача присоединения южно-германских государств. 18 января 1871 года в Версальском дворце, в свое время служившем местопребыванием французских королей, прусский король Вильгельм I был провозглашен императором Германии. Объединение Германии завершилось. Присоединение южных государств было оформлено договорами, ратифицированными соответствующими парламентами. Таким образом, в центре Европы возникло новое государство, принявшее название Германской империи. 16 апреля 1871 года рейхстаг утвердил новую конституцию
Вопр3
В 1871 году была принята Конституция Германской империи, которая в значительной мере воспроизвела конституцию Северо-Германского союза, а также учла договоры с южно-германскими государствами путем ряда конституционных новаций. За этими государствами закреплялись некоторые особые права. Бавария и Вюртемберг, например, сохранили право на такую доходную статью местного бюджета, как налог на водку и пиво. А также на управление почтой и телеграфом. У Баварии сохранялась определенная самостоятельность в области управления армией и железными дорогами, к тому же в имперском комитете по «армии и крепостям» она занимала постоянное место, в то время как другие члены комитета назначались императором. Под ее председательством действовал комитет иностранных дел, состоящий из уполномоченных Саксонии, Вюртемберга, с включением двух ежегодно избираемых членов других государств.
По новой германской конституции в состав новообразованной империи вошли двадцать пять государственных образований (четыре королевств, шесть великих герцогств, четыре герцогств, восемь княжеств, три вольных городов) и имперская провинция Эльзас-Лотарингии, аннексированная от Франции. По форме государственного устройства Германия становилась федерацией. Все члены федерации располагали своими законодательными и исполнительными органами власти. Конституция наделила эти субъекты незначительной самостоятельностью, постепенно сокращавшейся.
По форме правления Германия стала конституционной монархией. Главой империи – императором - был провозглашен король Пруссии Вильгельм. Это отвечало реальному соотношению сил во вновь образованном государстве. На долю Пруссии приходилось свыше половины всей территории Германии и шестьдесят процентов населения страны. Император был главой вооруженных сил: «Император… от имени империи объявляет войну и заключает мир» (статья 11), назначал чиновников империи: «Император назначает должностных лиц империи, заставляет их присягать империи и дает в случае надобности распоряжение об их увольнении» (статья 18), включая главу правительства – имперского канцлера. Императору предоставлялось право назначения членов верхней палаты парламента от Пруссии. Конституция давала ему возможность руководства министрами империи и самой Пруссией.
Члены верхней палаты империи – Союзного совета – бундесрата – назначались правительствами союзных государств: «Союзный совет состоит из представителей государств, входящих в состав союза, между которыми голоса распределяются таким образом, что… (Пруссия получает семнадцать голосов из пятидесяти восьми».Остальные государства имели в нем от одного до шести депутатов. «Представительство в союзном совете и руководство его делами принадлежит имперскому канцлеру, который назначается императором», - так гласила 15 статья Конституции Германии.
Конституция предоставляла Союзному совету законодательную власть – наряду и вместе с рейхстагом – и значительную исполнительную власть. Однако решающее слово во многих вопросах было за президентом: «Имперское законодательство осуществляется союзным советом и рейхстагом. Согласие большинства в том или другом собрании необходимо для имперского закона и устанавливает его. Если в союзном совете произойдет разделение мнений, касательно законодательных проектов, относящихся к армии, флоту, … голос президента является решающим, если он высказывается за сохранение существующего устройства» (статья 5). Бундесрат имел свой аппарат в лице комиссий, специализированных по тем или иным областям общественной и государственной жизни. Самое важное заключалось в том, что бундесрату было предоставлено право издания указов, имевших ту же силу, что и закон.
Пруссия имела огромную долю власти в верхней палате империи. Председателем палаты, как уже было сказано, был канцлер – прусский министр, назначаемый по воле прусского короля. Одно это давало Пруссии заметное преобладание в бундесрате. Для отклонения законопроекта об изменении конституции требовалось всего четырнадцать голосов: «Изменения конституции… считаются отклоненными, если имеют против себя 14 голосов в союзном совете» (статья 78), между тем Пруссия была представлена в верхней палате первоначально семнадцатью депутатами, затем их стало двадцать два. От Пруссии зависело отклонение любого законопроекта. Мелкие государства нередко даже отказывались являться в бундесрат.
Нижняя палата парламента сохранила название рейхстага. Он избирался сначала на три года, затем (с 1887 года) на пять: «Рейхстаг образуется посредством всеобщих и прямых выборов с тайной подачей голосов» (статья 20). Фактическая власть рейхстага была небольшой. Его неоднократные попытки установить хотя бы минимальный контроль над исполнительной властью неизменно завершались поражением.
Итак, статья 20 конституции декретировала введение всеобщего мужского избирательного права, хотя сам Бисмарк относился к всеобщему голосованию как институту вредному и опасному.
Всеобщее избирательное право было продиктовано чисто политическими, точнее внешнеполитическими, обстоятельствами: необходимо было лишить аргументов те европейские державы, которые усматривали в насильственном объединении Германии нарушение исконной воли объединенных народов.
Досрочный роспуск нижней палаты мог быть произведен простым постановлением палаты верхней – бундесрата, и это не единожды делалось.
Итак, как уже было сказано выше, имперское правительство было представлено в единственном лице – лице канцлера. Кабинета министров не существовало. Министры, ведавшие определенным кругом дел, находились в подчинении канцлера. Бисмарк писал: «Действительную ответственность в делах большой политики может нести … только один-единственный руководящий министр, а не анонимная комиссия с мажоритарным голосованием».
Функции имперского правительства были весьма широкими. «Надзору со стороны империи и ее законодательству подлежат следующие предметы:
1) Определения, касающиеся свободы переселения, отношений к месту рождения и к месту жительства, права гражданства, паспортов, полиции, иностранцев, а также касающиеся ремесла и страхования, … сверх того определения о колонизации и о переселении в иностранные, негерманские земли.
2) Законодательство таможенное и торговое и установление налогов, необходимых для нужд империи.
3) Определение системы мер, весов и монет, а также основные положения о выпуске бумажных денег, гарантированных движимыми или недвижимыми ценностями.
4) Общие определения в банках.
5) Патенты на изобретения.
6) Охрана авторской собственности.
7) Организация общей защиты германской торговли за границей, германского мореплавания … и распределение общего консульского представительства, установленного на счет империи.
8) Железные дороги … и пути сообщения, водные и сухопутные, установленные в интересах защиты страны и всеобщего оборота.
10) Почта и телеграф …
13) Общее законодательство в гражданском праве, уголовное право и судопроизводство.
14) Армия и военный флот в империи.
16) Определения о прессе и о праве общения (союзов)» (статья 4).
На долю же местных правительств приходилось главным образом исполнение имперских законов, получавших преимущества перед законами областническими.
Итак, по своему социально-политическому содержанию конституция 1871 года была выражением компромисса, установившегося в ходе развития страны, между феодально-юнкерским землевладением и быстрорастущим прусско-германским капиталом.
В создавшейся ситуации не могло быть и речи о ликвидации все еще полуфеодального землевладения и некоторых иных пережитков феодализма вообще, включая городскую промышленность и ремесло.
Таким образом, исходя из конституции 1871 года, государственная власть в Германской империи должна была основываться на принципе разделения властей и представительном правлении. Однако отсутствие системы сдержек и противовесов, наличие ряда юридических несообразностей делало демократизацию власти невозможной и вело к формированию режима, при котором правительство во главе с императором доминировало над парламентом. Конституция ограничивала власть императора Союзным советом, но как прусский король, он был волен приказать своим представителям в бундесрате провалить любой неугодный ему закон, касающийся конституции, финансов и военного дела. Император был связан контрассигнатурой канцлера, которого он же был волен назначать и смещать по своему усмотрению.
Вопр1
После политического объединения Германия оставалась в правовом отношении разобщенной страной. В каждом из государств-автономий действовали свои кодексы уголовных и гражданских законов, многие из которых были приняты еще в XVIII в. Эти кодексы имели большее или меньшее влияние на право остальных, смотря по значимости государства, где они действовали. Среди таких кодексов наибольшее значение имело Прусское земское уложение 1794 г. (см. § 66.2), построенное еще на принципах «просвещенного абсолютизма». Наиболее современным сводом гражданского права было Саксонское гражданское уложение 1863 года. В нем была закреплена всеобщая гражданская правоспособность, детально регламентировалась сфера деятельности и прав юридических лиц. Однако в сфере вещного права система Саксонского уложения обладала значительной спецификой, сохраняла институты, нигде более в Германии не распространенные.
В государствах Прирейнской области сохранил свое действие Французский гражданский кодекс 1804 г., принесенный туда наполеоновскими войнами. Каждое из государств, кроме всего, сохраняло свои системы земского права (Landrecht), которые где были, где даже не были кодифицированы. Городские республики ориентировались на исторические своды городского права. Сверх всего, продолжало применяться германское общее право, под которым понимались старые законы времен Священной Римской империи, и получившее повсеместное распространение через юридическое образование рецепированное римское право – со всеми особенностями его традиции в Германии.
Унификация права германской империи первоначально шла путем отдельных крупных законов, которые охватывали области, непосредственно связанные с торговлей и общим экономическим пространством. В 1869 г. был принят общегерманский Торговый кодекс, вступил в силу Вексельный устав (утвержденный еще в 1850 г.). В 1877 г. появился Устав гражданского судопроизводства. Отдельными законами, кроме всего, были реформированы многие важные институты частного права (о гражданском браке, актах гражданского состояния и т. п.).
Вопрос о принятии общегерманского свода гражданского права стал и вопросом политическим. Консервативная партия под предлогом охраны самостоятельности систем земского права, в особенности Пруссии, высказывалась против такой кодификации. На вооружение, в частности, были взяты старые идеи знаменитого теоретика и историка права, главы исторической школы К. Савиньи о том, что законодательная кодификация противоречит национальному пути развития права и что лучший путь формирования и совершенствования права – это следовать его спонтанному развитию. Препятствием было то, что в принятом в 1871 г. тексте общегерманской Конституции присутствовало лишь полномочие имперских властей регулировать путем общих законов только обязательственное право. (Попытка принять такой общий свод норм обязательственного права потерпела провал еще в 1866 г.). После острой политической борьбы в райхстаге и бундесрате в 1873 г. была принята поправка к Конституции, согласно которой теперь «надзору со стороны империи и ее законодательству подлежит... общее законодательство в гражданском праве» (ст. 4).
Под давлением национал-либералов в июле 1874 г. была назначена первая комиссия по разработке свода гражданских законов. Собственно комиссии предстояло заняться созданием совершенно новых законов, которые в одинаковой степени подошли бы всем германским государствам, а не в собственном смысле систематизацией права. Лидером комиссии и теоретиком кодификации стал известный правовед, профессор римско-германского права Б. Виндшейд. Под его руководством к 1887 году был подготовлен обширных размеров проект, составленный по пандектной системе, а также несколько томов сопроводительных материалов, где излагались мотивы выбора той или другой нормы, а также соответствующие нормы права отдельных автономий.
В ноябре 1887 г. проект был опубликован и вызвал резкую критику как в научных юридических кругах, так и в правительстве. Виндшейда раскритиковали за чрезмерное доктринерство, за изложение на уровне учебника, за пренебрежение чисто германскими правилами в угоду римским. Со стороны правительства, в частности О. Бисмарка, проект подвергся осуждению за то, что был далек от необходимых социальных новаций, в частности, пренебрегал гарантиями для бедных классов, которые предусматривались доктриной «социальной монархии» (см. § 69).
В декабре 1890 г. Союзный совет сформировал вторую комиссию по кодификации права. В состав ее были включены представители не только правовой науки, но и финансово-промышленных кругов, крупных политических партий. Комиссия работала более открыто. Поэтому проект постоянно сверялся с предложениями политических партий и научной общественности. Взяв за основу проект Виндшейда, вторая комиссия его существенно переработала, ввела целые главы и разделы, посвященные новым правовым институтам. Готовый законопроект был особо обсужден на съезде ассоциации германских правоведов, и хотя не вызвал безусловного одобрения, был рекомендован к принятию.
В январе 1896 г. бундесрат передал скорректированный (в части применения международного частного права) проект в райхстаг. Комиссия райхстага внесла значительные поправки. По требованиям национал-либералов был введен более свободный режим деятельности обществ и союзов. По требованию социал-демократов изменены некоторые слишком архаичные нормы брачно-семейного права. В июле 1896 г. райхстаг принял проект уложения в третьем чтении, затем после утверждения бундесратом и императором 18 августа 1896 г. ГГУ стало общегерманским законом. Предусматривалось, однако, что введение в действие нового кодекса откладывается до 1 января 1900 г. Одновременно с ГГУ вошел в силу и новый Торговый кодекс (1897 г.), новые положения о регистрации земельной собственности и др.
Гражданское уложение было обширным кодексом (2385 ст.). Его юридическая система отличалась от крупнейших сводов частного права рубежа XVIII-XIX вв. и была сходна построению Саксонского гражданского уложения. Такое построение восходило к научной традиции рецепированного в Германии римского права и получило название пандектной системы.
В 1-й книге («Общая часть») были кодифицированы правоположения о статусе лиц как физических, так и юридических, о юридических действиях, волеизъявлении, осуществлении гражданских прав и самозащите. Во 2-й книге («Обязательственное право») излагались порядок ответственности по обязательствам, правила заключения договоров, а также конкретные нормы регулирования отдельных договоров и обязательств. В 3-й книге («Вещное право») были охарактеризованы вещные права, порядок приобретения и утраты собственности и владения, правомочия пользователей и др. 4-я книга посвящалась брачно-семейному праву. 5-я книга – наследственному праву, включая договоры о наследовании.
ГГУ было принято совместно с т. н. Вводным законом (в 218 ст.). Это был своего рода мини-кодекс, где характеризовался порядок применения общеимперского гражданского права. Вводный закон большое внимание уделил взаимоотношению имперского гражданского права с земским законодательством. Это было тем более важно, что большинство предписаний земского права сохранялось нетронутыми. Прямо предусматривалось, что новое гражданское право не связывает своими предписаниями владетельных государей, князей, титулованных владельцев земель особого статуса. Не распространялось оно на разного рода вотчинные права, которые корнями своими уходили в феодальное право земельной собственности: право охоты, использования вод, разного рода регалии, крестьянские права наследственной аренды. Вводный закон стремился снять возможную социальную напряженность из-за неясности новых взаимных прав земельных собственников и крестьянства, поэтому также признавались нетронутыми все узаконения о помещичье-крестьянских отношениях (ст. 113). Такой нарочитый консерватизм в значительной степени обесценивал общую модернизацию германского частного права, к которому стремилось ГГУ. Соответственно, с введением уложения в действие теряли свою силу только совпадающие по содержанию прежние общеимперские законы; своды земского права, земельные уложения (там, где они прямо не противоречили ГГУ) сохранили силу надолго.
ГГУ отличалось очень высокой юридической техникой и точным юридическим языком. В этом смысле оно осталось непревзойденным образцом кодификации. Конечно, оно не было столь детализированным, как Прусское земское уложение, допускало ссылки на т. н. общие оговорки (чем давался значительный простор судейскому усмотрению) , а также на разного рода внеюридические критерии («добрые нравы», «общее благо», «обычаи мест»), но в целом предоставляло хорошие возможности для однозначного правоприменения. Важным было и то, что составители отказались от разного рода определений и описаний понятий (что присуще институционной системе, например Французскому кодексу). Это делало уложение доступным, правда, только правоведам, но и освобождало закон от возможных перемен в смысле отдельных правил.
Отражая правительственный курс «государственного социализма» и в целом иную традицию регулирования гражданских прав, ГГУ не было кодексом безусловной частной свободы. В большей степени его доктрина была социально-направленной. Осуждалось и запрещалось чистое злоупотребление своим правом, «если целью такого... может быть только причинение вреда другому лицу» (§ 226). В вещном и обязательственном праве нередки были конкретные ограничения прав под прямым или подразумеваемым предлогом социальной полезности, в особенности в интересах социально слабых субъектов.
ГГУ твердо признало всеобщую гражданскую правоспособность всех граждан. Общая правоспособность лиц отсчитывалась с момента их рождения, а гражданская дееспособность (т. е. возможность совершать юридически значимые действия) – с 21 года. За исключением предписаний, вытекающих из брачно-семейного права, не предполагалось никаких существенных различий между правовым статусом мужчин и женщин. Согласно Вводному закону, узаконение, о возрасте гражданской дееспособности распространялось и на все частноправовые отношения, связанные с земским правом.
Частноправовые ограничения дееспособности могли последовать только вследствие душевной болезни, расточительства либо по при чине пьянства или безрассудного пренебрежения своими семейными или общественными обязанностями. Для того чтобы иметь возможность проявить свою дееспособность, необходимо было обладать точным местожительством (под которым понималось место постоянного проживания или основного обзаведения, дающего возможность существовать).
Важным новшеством, и не только для германского права, было детальное регулирование правоспособности юридических лиц, или обществ.
Возможные юридические лица (общества) подразделялись на два класса: союзы и учреждения. Учреждения были связаны с особыми социальными задачами и предполагали особый порядок образования; для того чтобы учреждение стало правоспособным, оно должно было получить разрешение автономии, где его создавали. Союзы обладали большей свободой возникновения.
Союзы, в свою очередь, подразделялись на учрежденные с хозяйственно-экономическими целями и на созданные без таковых. В отношении обществ, созданных без коммерческой цели, действовал регистрационный порядок образования: достаточно было только заявить о создании общества по местожительству путем внесения в судебный реестр. В отношении коммерческих обществ (торговых, производственных и т. п.) применялся концессионный порядок, или разрешительный: для своей деятельности общество должно было получать всякий раз специальное правительственное разрешение. Правда, в большинстве случаев эти разрешения уже были сделаны существовавшими имперскими законами в общей форме (например, для акционерных обществ и т. п.).
По закону, для того чтобы быть правоспособными, союзы должны отвечать некоторым условиям. Любой союз должен был иметь (1) устав, (2) местожительство, (3) правление. Правление считалось и представителем общества на суде. В тех случаях, когда возникало общество неустановленным порядком и производило юридические действия, они могли иметь силу только в отношении не всего общества, а его представителей, совершивших эти действия. Помимо правления, основным органом управления союзом было общее собрание. Собрание избирало правление и могло во всякое время его сменить, могло вообще ликвидировать союз (для этого требовалось квалифицированное большинство голосов).
Закон предусматривал возможность не только возникновения, но и прекращения правоспособности союзов. Помимо чисто частноправовых причин (несостоятельность, закрытие по собственному решению, исчерпание цели), предусматривалась возможность лишения статуса «вследствие противозаконного решения общего собрания или благодаря противозаконному образу действий правления, угрозы общественным интересам» (§ 43). Подразумевалось, что это постановление закона касается не только коммерческих или общесоциальных союзов, но и политических, профессиональных и т.п.
Система вещных прав по уложению была своеобразной для своего времени и вместе с тем традиционной для германской редакции римского права. Подобно римскому праву классической эпохи и гражданским кодексам XVIII – начала XIX в. особое вещное право составляло владение.
Владение понималось как реализация кем-либо своего господства над вещью. Причем в одинаковой степени владение распространялось на любые вещи, доступные гражданскому обороту. Владение охранялось, и никто не мог самоуправно отобрать его. В этом последнем случае образовывалось порочное владение, которое не давало основания для последующего образования прав собственности на вещь. Ненасильственное, добросовестное владение не запрещалось передавать другому лицу, пользователю, или даже отчуждать. Права лиц, осуществляющих посредственное владение (т. е. на основании соглашения), также охранялись.
Право собственности определялось также традиционно для германского права через противопоставление свободного распоряжения собственника своей вещью и отсутствие вмешательства третьих лиц в это право: «Собственник вещи может, насколько тому не препятствует закон или права третьих лиц, обращаться с вещью по своему усмотрению и устранять других от всякого на нее воздействия» (§ 903). Таким образом правомочия собственника понимались комплексно, имели исключительный характер. За собственником признавались неограниченные права по отчуждению вещи, а также по истребованию ее от всякого владельца. Вместе с тем такое истребование не должно было нарушать прав тех, кому на законных основаниях вещь была передана в аренду, в иное пользование и т. п. Таким образом собственнические права далеко не были абсолютными.
Соответственно потребностям времени в ГГУ нашла признание более ограниченная трактовка режима земельной собственности. Она также следовала уже традиционным для прусского или саксонского права ограничениям в пользу соседского права или общеобщественных интересов. Правомочия собственника земельного участка, следуя праву присоединения (заимствованному из римского), простирались и на пространство над поверхностью, и на недра земли. Однако собственнику запрещалось препятствовать использованию пространства или недр там, где он не имел прямого и непосредственного интереса (чтобы не возникало соблазна запретить, скажем, пролет воздушного шара или проведение линии связи). Соответственно традиции пандектного права собственнику земли вменялось терпеть разного рода иммиссии (газ, копоть, испарения) с других соседних участков, «если такое воздействие не стесняет его или стесняет в незначительной степени» и соответствует традиционному использованию участков. Одновременно запрещалось притеснять и обесценивать права земельных собственников путем вредного использования смежных участков (§§ 906-907). Помимо правовой традиции, в этих правилах проявился отчетливый социальный интерес крупных земельных собственников, настаивавших на приоритете недвижимости.
Право земельной собственности сохранило возможность внедоговорных отношений между собственником земли и ее непосредственным пользователем; за этими институтами отчетливо были видны пережитки вотчинных, полуфеодальных отношений, сохраненных в новом виде. Земельный участок изначально мог быть связан с некоторыми обременениями: вотчинными повинностями в пользу другого лица, которым чаще был номинальный собственник. Такой пользовладелец не мог переделывать вещь по своему усмотрению, существенно изменять ее вид. Повинности могли принять вид и денежного долга, выплачиваемого в виде периодической ренты. Сохранялся такой институт, как право преимущественной купли участка у собственника, основываясь на таком пользовладении.
В обязательственном праве было поставлено на первое по значимости место внешнее проявление воли к тем или другим действиям (волеизъявление). Соответственно, в договорном праве значительно увеличилось количество случаев, когда те или другие действия оставались действительными, несмотря на отсутствие подлинной воли или ее оспаривания; этого требовала прочность коммерческого оборота. Например, предложение заключить договор (оферта) считалось полновесным обязательством, если не было специальных оговорок. Обязательство могло подразумевать как исполнение каких-то действий, так и воздержание от них.
Основным видом возникновения обязательств был договор. В случае с недвижимостью его следовало заключать только письменно и только с участием юридически уполномоченных государством лиц. Традиционно считались недействительными договоры (и любые иные соглашения), совершенные в отношении невозможных вещей, противные законам, нарушающие требования общественной нравственности. Особенно своеобразным было требование социальной соответственности сделки (в связи с общей доктриной ГГУ): объявлялась ничтожной сделка, «по которой одно лицо, пользуясь нуждой, легкомыслием или неопытностью другого, взамен каких-либо услуг со своей стороны выговаривает или заставляет предоставить себе имущественную выгоду, размеры которой настолько превосходят ценность услуг, что выгода при данных обстоятельствах дела представляется явно несоразмерной...» (§ 138). В этом правиле речь шла уже не об обычном обмане, а явном злоупотреблении социальным положением.
Согласно этому общему положению, в конкретные правила о договорах были введены существенные новшества, усилившие защищенность одной из сторон. Так, в договоре рабочего найма закон обязывал нанимателя соблюдать минимальные условия безопасности, насколько это было возможно по свойству работ. Если речь шла о домашнем найме, то нанимателя обязывали к тому, чтобы предоставлять рабочим нормальные условия для проживания, отдыха, а также соблюдать требования «здоровья и нравственности служащего и соблюдения требований религии» (§ 618). Запрещалось заключать договор найма на всю жизнь, в любом случае спустя 5 лет можно было прекратить такой договор. Все возможные при несоблюдении этих условий коллизии понимались законом как недозволенные действия и могли стать основанием для взыскания ущерба. Аналогично в случае аренды жилого помещения наниматель освобождался от обязанности следовать договору, если «пользование помещением сопряжено со значительной опасностью для здоровья». В этих и в целом ряде других конкретных договоров предусматривалась возможность при уважительных причинах или оговоренных в законе условиях отказаться от исполнения обязательства без невыгодных последствий. Отказ от принципа незыблемости договора как общего правила был важной чертой обязательственного права по уложению.
Традиционно для германского права причинение ущерба было представлено как недозволенные действия. ГГУ отказалось от безусловного вменения ответственности за причиненный ущерб вне зависимости от причины: кто наносил вред другому в состоянии душевного расстройства или бессознательно, освобождался от ответственности. Это как бы исключало свободу проявления воли. Вместе с тем вменялись в ответственность действия, нарушающие законы о личных правах. В этих случаях только особые обстоятельства могли освободить от возмещения причиненного вреда. Значительно шире, чем было ранее, понимался и самый вред: теперь причинитель вреда обязан был возместить и потери от возможных последствий для имущественного положения или «преуспеяния» потерпевшего (например, испортил вещь, не только ценную саму по себе, но и с которой некто связывал свою дальнейшую жизнь и заработок).
В семейных отношениях важнейшим положением (неновым для германского права) было признание только гражданского брака. Брак считался не частным договором, а государственно-социальным институтом. Но заключать его полагалось путем согласного личного заявления в присутствии только гражданского чиновника. Не запрещалась и церковная форма брака, и все церковные обязанности признавались сохраняющими силу для придерживающихся этих правил. Закреплялась моногамность брака и невозможность вступить в другой брак, не прекратив предыдущего.
Брачный возраст устанавливался в согласии с требованиями гражданской дееспособности: в 21 год для мужчин, в 16 – для женщин. Подразумевалось, что отец дает согласие на брак для своих законных детей (фактически – только для женщин, поскольку мужчины в 21 год приобретали полную дееспособность). Таким образом проявление отеческой власти было значительно ослаблено.
Отношения супругов в браке регулировались традиционно, с закреплением доминирующей воли мужа. Супруги обязаны были совместно жить, соблюдать верность, поддерживать совместное хозяйство; муж обязан был предоставлять жене соответствующее ее положению содержание. Доминирующая роль мужа по-прежнему выражалась в том, что он вправе был решать по-своему все вопросы совместной жизни, выбирать местожительство. Однако такое главенство уже не было абсолютным. В частности, жена могла не подчиняться решению мужа, если оно ей представлялось злоупотреблением правом.
Женщина в браке не теряла своей дееспособности. Более того, в домашнем хозяйстве она имела преимущественное право на все действия. Сделки и юридические действия в этих пределах подразумевали согласие мужа, которое могло быть ограничено только путем специального установления опеки над женой.
ГГУ признавало режим общности имущества супругов. Другие отношения супругов по поводу имущества допускались, но для этого надо было заключать специальный брачный контракт. В течение брака муж управлял всеми имуществами семьи, включая «внесенные» женой. Однако управлять имуществом жены муж должен был «правильно», а для распоряжения ими – испрашивать ее согласия. В полном ведении жены были ее личные вещи, включая драгоценности, а также полученное в подарок, приобретенное своим трудом или самостоятельным ведением предприятия. Таким образом, система внутрисемейных имущественных отношений ГГУ была более благоприятна для женщины, хотя равенство далеко не устанавливалось.
Развод допускался только в судебном порядке и при наличии узаконенных причин (прелюбодеяние, совершение преступления, злонамеренное оставление, нарушение обязанностей брака, в т. ч. жестоким обращением с супругом). В этой части проявилось влияние протестантизма.
В значительной степени условным стал институт отцовской власти в отношении детей. Мать также обязана и была вправе заботиться о личности детей. Отец мог пользоваться имуществом детей. Сохранялась возможность отца прибегнуть в отношении своего ребенка к исправительным мерам, но они налагались не произвольно, а по решению опекунского суда.
Сохранялось различие прав законных и внебрачных детей. По отношению к матери внебрачные дети считались наравне с ее законными, по отношению к отцу – родство не признавалось. Однако внебрачные дети могли требовать от своего отца алиментов до достижения ими 16 лет. Соответственно различались и наследственные права детей. Правом на обязательную долю в наследстве пользовались только законные дети.
Германское гражданское уложение 1896 г. стало вторым, после Французского гражданского кодекса 1804 г., классическим выражением частного права эпохи Нового времени. Его особенности были особыми чертами германской правовой традиции. А общие принципы – также с классической полнотой выражали стремления к экономической и гражданской свободе на основе гражданского равенства. Вместе с тем открытый индивидуализм, присущий частному праву переходной эпохи, был сглажен стремлениями к социально-полезному праву; это предопределило значительное возрастание проявлений государственного регулирования институтов частного права.
Как еще один классический образец права эпохи, ГГУ оказало значительное влияние на кодификацию и развитие права не только в Европе, но в большей степени в других странах Азии и Латинской Америки. На основе ГГУ сложилась тем самым еще одна традиция западного права, определившая правовое развитие и Новейшего времени.
В Германии, пройдя через многие перипетии последующего законодательного обновления, реформ и деформаций, ГГУ осталось в основном действующим до конца XX в.
Вопр1
Родился 30 января 1882 г. в Хайд-Парке (штат Нью-Йорк). Наследник богатого старого рода, уже давшего Америке президента Т. Рузвельта, Франклин Делано с юности готовился к политической карьере.
Получил юридическое образование в Гарвардском и Колумбийском университетах. Женился на девушке своего круга (1905 г.). Упорно пробивал себе дорогу в Белый дом: избирался в сенат штата Нью-Йорк (1910 г.), работал помощником морского министра (1913—1920 гг.), баллотировался на пост вице-президента от демократической партии.
Посреди столь успешного продвижения Рузвельт внезапно был сражён параличом. Шесть лет он
провёл в борьбе с болезнью. В 1928 г. появился перед избирателями в инвалидном кресле и победил, став губернатором штата Нью-Йорк. Погружённым в пучину Великой депрессии гражданам образ этого политика говорил о необходимости вернуть веру в свои силы.
Блестящий оратор и журналист, Рузвельт обратился к американской истории, убеждая, что государство может и должно помочь всем. Он стал символом объединения американцев для победы страны, которая заключит новый общественный договор, или «новую сделку». Следует, призывал Рузвельт, «верить в Америку, верить в нашу традицию личной ответственности, верить в наши учреждения, верить в самих себя — и признать новые условия старого социального контракта».
Когда Рузвельт вступил на пост президента в марте 1933 г., Америка была раздавлена финансовой катастрофой и ждала революции. Конгресс вручил главе государства чрезвычайные полномочия, каких президент не имел и во время войны. За первые 11 дней Рузвельт с единомышленниками провёл через конгресс больше законов, чем за предшествующие 70 лет начиная с Гражданской войны.
За 100 дней он создал комплексную программу реформ для оздоровления экономики — «Новый курс».
К выборам 1936 г. Рузвельт вывел США из самого страшного в их истории кризиса и был переизбран 62 процентами голосов. В следующий срок он принял закон о справедливом найме рабочей силы и обрушился на грабящие народ корпорации, а после очередного переизбрания в 1940 г. вынужден был целиком переключиться на внешнюю политику. Началась Вторая мировая война.
Упорный нейтралитет Америки по отношению к итальянскому фашизму, немецкому нацизму и японскому милитаризму поколебался, когда немцы вошли в Париж и начали бомбить Лондон.
После нападения японцев на Пёрл-Харбор 7 декабря 1941 г. Америка вступила в войну. Сражаясь с Японией и сотрудничая с У. Черчиллем и И. В. Сталиным в антигитлеровской коалиции, Рузвельт со свойственной ему энергией создал мощную военную машину и обеспечил своей стране минимальные потери, с тем чтобы в результате войны США стали главным и, как он надеялся, единственным победителем.
Умер 12 апреля 1945 г. в Уорм-Спрингс (штат Джорджия). вопр 2 Причины и цели политики “нового курса” Ф.-Д.Рузвельта
Мировой экономический кризис 1929—1933 гг. с особой силой поразил США, резко сократил объем производства, привел к расстройству финансы, вызвал повсеместное разорение и банкротство промышленных, торговых и финансовых фирм, массовую безработицу. Общий объем продукции американской промышленности составил в 1932 г. лишь около 54% по сравнению с докризисным 1929 г. За годы кризиса прекратила существование пятая часть всех банков США, каждый третий рабочий был лишен работы, принудительно распроданы за неуплату долгов и налогов сотни тысяч фермерских хозяйств. При отсутствии государственной системы социальной защиты жертв обрушившихся на страну экономических бедствий кризис до предела обострил социально-классовые противоречия, привел к невиданным ранее в США выступлениям рабочих. Америка оказалась в предреволюционной ситуации, требующей коренной ломки всего старого уклада жизни.
Первые попытки остановить волну банкротств путем государственного кредитования были предприняты в США в 1932 г. правительством Гувера. С этой целью была создана Национальная кредитная корпорация, преобразованная в начале 1932 г. в Реконструктивную финансовую корпорацию. Другая правительственная организация — Федеральное фермерское бюро — была призвана поддерживать уровень цен на сельскохозяйственную продукцию. Эти мероприятия потерпели полную неудачу.
К началу 30-х гг.производство в стране снизилось наполовину, национальный доход
на 48%, обанкротилось 40% банков, безработица достигла небывалого в истории этой страны размаха — безработным оказался каждый четвертый рабочий и служащий, разорившиеся вкладчики и маклеры нередко кончали жизнь самоубийством. Безработные и бездомные заполонили пустыри в центре городов сарайными поселками, которые назвали гувервилями по имени президента Герберта Гувера. Местные власти и частные лица практиковали раздачу благотворительного супа, в городе Чикаго эта практика возникла по инициативе гангстера Аль Капоне. Администрация президента Г. Гувера надеялась на стихийное преодоление кризиса и делала ставку на здоровые силы общественного организма — частную инициативу, свободную конкуренцию и таможенные барьеры. Государству отводилась роль независимого арбитра в борьбе конкурирующих групп.
Правительство Гувера не смогло остановить сползания страны к надвигающемуся финансово-экономическому краху. ФРС не справлялась со своими задачами помощи банкам в условиях биржевых лихорадок, так как возглавляющий ее Совет управляющих не был в это время наделен необходимыми властными полномочиями. Он не мог ни устанавливать обязательных резервов депозитных банков, ни контролировать с полной ответственностью проведение операций на открытом рынке ценных бумаг и пр.
Весной 1933 г., когда кризис достиг своего апогея, в президентской избирательной кампании победу одержал Франклин Делано Рузвельт (1882—1945), до этого дважды избиравшийся губернатором Нью-Йорка.
Ф. Рузвельт, дальновидный политик, понимавший необходимость радикальных мер для создания в стране эффективно действующего антикризисного механизма, проведения социальных реформ, способных приостановить развитие массового движения протеста в Америке по революционному пути.
Рузвельт при поддержке своих ближайших советников, получивших прозвище "мозговой трест", провел тщательную подготовку позитивной социальной программы, которая включала в себя вопросы реформирования административной и отчасти судебной власти, вопросы экономического планирования (здесь его советники отчасти учитывали результаты советского опыта планирования) и законодательного регулирования экономики по отраслям. В последнем разделе наблюдалось большое разнообразие — от проектирования строительства гидроэлектростанции с одновременным освоением речной долины в штате Теннесси до производства консервов.
Совокупность антикризисных мер, направленных на государственное регулирование американской экономики, разработанных правительством Рузвельта получила в истории США название "нового курса", основные реформы которого были проведены в период первых "ста дней" его президентства, когда Конгресс принял большое число законов, охватывающих все сферы социально-экономической и политической жизни страны.
Смысл политики “нового курса ” был раскрыт Рузвельтом в речи перед избирателями: в виде элементов экономического планирования в целях «более справедливого распределения богатств и товаров и приспособления существенных элементов экономической организации к нуждам народа». Определенное влияние на советников Рузвельта оказало и несколько деформированное представление об успехах государственного регулирования хозяйства в СССР в годы первой пятилетки.
Провозглашенный «новый курс» сложился из целого ряда законодательных актов и административных мер. Часть их были рассчитаны только на выход из кризиса, часть — на перспективу. Но в целом они сформировали новую систему регулирования социально-хозяйственных отношений в рамках капиталистической экономики.
В “новом курсе ” – и в этом его главное значение – прошли своеобразную экспериментальную проверку политика и практика государственного вмешательства в частноэкономические отношения.
Эта программа не носила спонтанного характера (как Утверждало ранее большинство историков ), еще в 1928 г. Ф- Рузвельт, став губернатором от демократической партии в штате Нью-Йорк, сформулировал доктрину "ответственности государства за судьбы своих граждан". Эта доктрина нашла воплощение в радикальной по тем временам программе реформ, предложенных им легислатуре штата, включающей в себя помощь фермерам и фермерским кооперативам, контроль за рынком сельскохозяйственных продуктов, решительное улучшение рабочего законодательства, поддержку школ, здравоохранения и пр. Там же Ф. Рузвельт получил и первый опыт социального реформаторства, когда законодательным собранием штата был принят беспрецедентный по тем временам Закон о чрезвычайной помощи безработным и была создана в целях проведения этого закона в жизнь Временная администрация помощи. Опыт создания соответствующих государственных органов, гарантирующих проведение чрезвычайных законов в жизнь, неукоснительно использовался Рузвельтом и в дальнейшем.
вопр3 .Законодательство о стабилизации финансовой системы
Одной из важнейших задач первого периода "нового курса" в 1933 г. была задача сохранения и по возможности укрепления финансово-экономической системы корпоративного капитала США, в сотрудничестве с которым Ф. Рузвельт видел единственный путь укрепления основ капиталистического строя. В целях сохранения политической стабильности требовалось и принятие незамедлительных мер социальной защиты населения.
Экономическая политика "нового курса" этого времени была направлена на восстановление полностью расстроенной банковско-финансовой системы. С этой целью на основании принятого Конгрессом Чрезвычайного банковского закона, предоставившего президенту широкие полномочия в финансовой сфере, был наложен временный арест на счета всех банков страны с целью их полной ревизии.
Чрезвычайным банковским законом от 9 марта 1933 г. прёзидент получил право контролировать международные финансовые сделки, изымать золото из владения частных лиц. Прекращался размен банковских билетов на золото, устанавливался государственный контроль над золотым запасом банков. В итоге правительство перешло к декретированию золотого содержания доллара. На основании принятого в мае 1933 г. закона помощи сельскому хозяйству государственное казначейство получило право выпускать в определенных пределах не обеспечение золотом банкноты. Следом правительство осуществило девальвацию доллара (в январе 1934 г. на 14%). Количество банков было значительно сокращено на 1/5. Правительство установило жёсткие ограничения банковской деятельности. Законом Глосса-Стигалла(1933) банкам было запрещено совмещать депозитные и инвестиционные функции (для предотвращения спекулятивного и мошеннического вложения частных вкладов в ничем не обеспеченные проекты). Вводилось страхование государством частных банковских депозитов (на сумму до 5 тыс. долл.). Было проведено реформирование Федеральной Резервной системы, основного органа правительственного участия в банковской деятельности. Закон 1933 г. предусмотрел страхование вкладов для всех банков — для федеральных банков это страхование стало обязательным, для банков штатов — добровольным. Закон устанавливал, что депозиты размером до 10 тыс. долл. должны страховаться на 100%, 50 тыс. долл. — на 75% и т. д. К началу 1934 г. около 80% всех банков США застраховали свои депозиты.
В целях пресечения спекуляций вкладами, необоснованных предоставлений кредитов компаниям, владельцами акций которых выступали сами банки, были разделены депозитные и инвестиционные функции банков.
Правительство стремилось упорядочить и спекулятивную деятельность фондовых бирж, скандально процветавшую в предкризисный период. В развитие Закона 1933 г., в 1934 г. был принят Закон об обращении ценных бумаг, на основании которого была создана Федеральная комиссия По ценным бумагам и биржам (ФКЦББ). Закон 1934 г. предусматривал предоставление всем участникам рынка равных условий, гарантирующих свободный доступ к важнейшей информации о деятельности компаний. ФКЦББ была наделена правом регистрации всех ценных бумаг, выпускаемых в обращение. Она также строго следила за предоставлением инвесторам всех интересующих их сведений о Деятельности компаний и пр.
Так как решения Совета управляющих ФРС были обязательными для всех банков, входящих в эту систему (то есть большинства банков страны), то ФРС приобрела
время реальные возможности определять всю банковскую, кредитно-финансовую деятельность страны.
По закону 1935 г. ФРС подчинялась совету управляющих, назначаемым президентом, и на нее возлагались полномочия по директивному определению суммы государственного резерва, т. е. в конечном счете ФРС устанавливала кредитный процент, облегчая или затрудняя доступ корпораций к кредиту.
На протяжении 1933-1934 гг. были приняты несколько актов по контролю за рынком ценных бумаг. Деятельность бирж, прежде всего фондовых, была подчинена определенным нормативам. Государственная комиссия по торговле акциями уполномочивалась регистрировать основные и дополнительные выпуски акций корпорация тем самым, разрешая или запрещая этот выпуск. Были разработаны жесткие правила деятельности для холдинговых компаний (т.е. прибыли которых основывались только на обладании акциями других предприятий).
Двумя крупнейшими по назначению законами правительству были даны полномочия регулировать путем административного вмешательства деятельность предпринимателей в основных отраслях хозяйства — промышленности и аграрном производстве.
После соответствующей проверки их кредитоспособности Министерство финансов подтвердило разрешение деятельности главным образом крупных банков (4507 национальных и 4517 штатных), что само по себе привело к притоку в них вкладов, пополненных новыми кредитами Реконструктивной финансовой корпорации. Огромное число мелких банков вынуждено было прекратить свое существование.
Вслед за этим был издан приказ президента об установлении полного контроля за золотом, находившимся в обращении. Экспорт золота был запрещен, обязательной сдаче резервным банкам, входящим в ФРС, подлежала вся золотая валюта граждан, превышающая 100 долл.
Ни один банк, кроме банков ФРС, не имел право иметь Золотого запаса, что гарантировалось применением мер уголовной ответственности. Одновременно был разрешен выпуск новых денег, без золотого обеспечения. Это решение, означающее отход США от золотого стандарта, привело к резкому инфляционному скачку, погасить который и была призвана обновленная ФРС, функции которой в это время были значительно расширены. Она получила, в частности, право изменять размеры вносимых в нее денежных резервов, регулировать процентные ставки по банковским вкладам и пр. С этой же целью на основе Закона о банковской деятельности 1933 г. были созданы в 1934 г. Федеральная корпорация страхования вкладов (ФКСВ), а затем Федеральная корпорация страхования ссуд и сбережений (ФКСС), призванные восстановить доверие к банкам, защитить банковские вклады населения.
3 (б).Законодательсвто об улучшении положения в промышленности
В середине 1933 г. был принят Закон о восстановлении промышленности (National Industrial Recovery Act - NIRA) — самый значительный в законодательстве "нового курса". Как указывалось в самом законе, он был принят целью обеспечения "всеобщего благосостояния", путем устновления координации с целью решения проблем массово" нищеты, достижения сотрудничества между рабочими и работодателями при содействии правительства, устранения и решения трудовых конфликтов, проблем разрушительной конкуренции, ведущих к снижению прибылей и сокращению инвестиций и занятости. Пагубные процессы понижения цен в условиях "разрушительной конкуренции" должны были пресечь "кодексы честной конкуренции", составляемые предпринимательскими ассоциациями, при участии профсоюзов, которые фиксировали строго определенные нормы производства и сбыта продукции, устанавливали уровень товарных цен, условия коммерческого кредита и пр. После утверждения президентом "кодексы" получали силу закона.
Законом о восстановлении промышленности (16 июня 1933 г.) вводились т.н. «кодексы честной конкуренции» — особые инструктивные акты для отрасли (или подотрасли) промышленности, которые формулировались предпринимателями, а санкционировались президентом. Временно (на 2 года, на которые предусматривалось действие закона) приостанавливалось антитрестовское законодательство, и правительство могло принудительно картелировать предприятия. Кодексы должны были содержать правила в отношении объемов выпускаемой продукции, ее цен, порядка сбыта, а главное — условий найма труда по отрасли. Устанавливались нормы минимальной почасовой оплаты, максимальной продолжительности рабочей недели (в 44 час.). Это было наиболее принципиальным поворотом во всей истории правового регулирования экономики в США. В ближайшие за принятием закона год-два правительство санкционировало 557 основных и 189 дополнительных «кодексов» по отраслям и объединениям предприятий, где были заняты около 95% промышленных рабочих США. Практически основные стороны экономически промышленной деятельности были поставлены под надзор Национальной администрации восстановления промышленности, обладавшей принудительными полномочиями, в т. ч. по закрытию предприятий.
Как и начальная финансовая политика, промышленная политика 1933 г. предоставила явные преимущества крупному корпоративному бизнесу. Прямым свидетельством этой политики было приостановление на 2 года (на время действия НИРА) антитрестовского законодательства к "кодифицированным" предприятиям, более того, их принудительное картелирование.
НИРА должен был не только решить проблему стабилизации промышленности с помощью специально создаваемого государственного органа — Национальной администрации восстановления промышленности, но и снять остроту трудовых конфликтов с помощью мер социального маневрирования, удовлетворения некоторых требований рабочих, выдвигаемых ими в ходе массовой стачечной борьбы.
В ст. 7а НИРА в общей форме были провозглашены права рабочих на создание профсоюзов, коллективный договор, обязанности предпринимателей "соблюдать максимальную продолжительность рабочего времени, минимальный уровень оплаты и другие условия труда". Эти положения однако, не сопровождались твердыми гарантиями их соблюдения со стороны предпринимателей. Правительством был предложен типовой образец кодекса который мог быть применен в любой отрасли промышленности. В нем в качестве минимального уровня заработной платы фиксировалась для промышленных рабочих от 30 до 40 центов за рабочий час, а продолжительность рабочего времени ограничивалась 35 часами в неделю. С принятием кодексов была усилена роль профсоюзов как единственно законных представителей рабочих, что в значительной мере лишало права голоса неорганизованных рабочих.
Примечательно также, что правительство отказалось включить в кодексы положения, которые могли идти в разрез с принципом равенства прав белых и цветных рабочих
в вопросах занятости. Но эти дискриминационные меры исключались в кодексах крупных предприятий, транспорта, горнодобывающих отраслей. Дискриминация цветных рабочих на "некодифицированных" мелких предприятиях оставалась нетронутой.
В кодексах должны были фиксироваться также в качестве первых мер помощи безработным и положения об организации общественных работ. С этой целью создавалась Ассоциация общественных работ (АОР), на организацию которой было выделено 3,3 млн. долл. Кроме того, проблемами безработицы должна была заниматься Администрация по оказанию чрезвычайной помощи (АОЧП) через прямые выплаты, дотаций штатам. Все эти меры, однако, не решили тяжелейших проблем безработицы.
3 (в).Законодательство об улучшении положения в сельском хозяйстве
Аграрная политика "нового курса" нашла воплощение прежде всего в Законе о регулировании сельского хозяйства (Agricultural Adjustment Act -ААА), предусматривавшем создание специального административного органа по регулированию сельского хозяйства, который был призван сбалансировать спрос и предложение на продукты сельского хозяйства, поднять на них цены. С этой целью вводился одинаковый процент сокращения посевных площадей всех фермеров — и крупных и мелких, с выплатой компенсаций за необработанные земли, что больно ударило по мелкому фермерству. В то же время группа крупного коммерческого фермерства, получив большую часть премиальных платежей, смогли благодаря этому интенсифицировать свое хозяйство и получить немалую прибыль. Сокращение посевных площадей для поднятия цен в голодающей Америке сопровождалось уничтожением уже готовой продукции, миллионов голов скота и пр.
Вместе с ААА был принят Закон о рефинансировании фермерских долгов, сокративший проценты по ипотечной задолженности фермеров и продливший сроки погашения их долгов. Через федеральные земельные банки фермерам был предоставлен заем более чем в 2 млрд. долл., который пошел главным образом на погашение их долгов, в чем непосредственно были заинтересованы и банки.
Вместе с политикой сокращения посевных площадей еще в 1936 г. стала проводиться политика восстановления плодородия почв. В 1936 г. эта политика была законодательно оформлена принятием Закона о сохранении плодородия почв и о квотах внутреннего рынка. Закон предусматривал выплату премиальных платежей собственникам земли, соглашавшимся изымать земли из-под посевов тех культур, которые ее истощали, что должно было, с одной стороны, повысить цены на продукцию сельского хозяйства, с другой — поднять плодородие почв.
Завершающим правовым актом аграрной политики "нового курса" стал Закон 1938 г., который усиливал государственный контроль за поступлением на рынок основных сельскохозяйственных продуктов, поддержание цен на которые отныне должно было достигаться не уничтожением "излишков", а их хранением с соответствующими государственными выплатами фермерам в счет еще не проданного урожая.
Аналогичным по принципам Законом о помощи фермерам (12 мая 1933 г.) устанавливалось государственное регулирование аграрного частного производства в целях повышения уровня цен до экономической выгодности. Министр сельского хозяйства наделялся правом выдавать фермерам премии за сокращение посевных площадей и объемов производства (за счет нового налога на первичную обработку сельхозпродуктов). По аналогии с промышленностью создавалась Национальная администрация, в ведении которой была и координация кредитной политики. Министру было предоставлено и право вступать в рыночные и сбытовые соглашения, тем самым влиять на аграрную политику в перспективе. Правительство также провело финансирование фермерских долгов при условии сокращения теми посевных площадей, забое скота. Дополнительным Законом о сохранении плодородия почв. (1936) правительство наделялось полномочиями выдавать фермерам премии за посев не истощающих почву культур (т. е. не табака, не хлопка! т. п.). Основные элементы новой аграрной политики были еще подытожены особыми законами в 1938 г.
В 1935 году было начато проведение широкой программы помощи фермерам. Создана Администрация по переселению, которая в начале 1937 г. была преобразована в Администрацию по охране фермерских хозяйств, в обязанности которой входило строительство лагерей для сельскохозяйственных рабочих и мигрантов, оказание помощи беднейшим фермерам путем их переселения на более плодородные земли, создание сбытовых кооперативов мелких фермеров и пр.
4.Трудовое и социальное законодательство
На втором этапе политики «нового», после переизбрания в президенты Ф.Рузвельта(1936), правительство завершило законодательное построение новой системы регулирования социально-хозяйственных отношений.
Первые законы в этих областях, правда, чрезвычайного содержания, были приняты еще в первый год президентства Рузвельта. Смыслом их были чрезвычайные меры по борьбе с безработицей. В мае 1933 г. был принят закон об ассигновании 500 млн. долл. на помощь безработным, для распределения которой была организована Федеральная администрация по оказанию чрезвычайной помощи. В особенности эти целевые меры должны были ликвидировать чрезвычайную ситуацию с занятостью молодежи. Правительство организовало систему лесных молодежных лагерей, где обеспечивались работой молодые люди (на срок до 6 мес. с гарантированной оплатой в 30 долл.) Через эти лагеря смогли пройти до 2 млн. чел., что послужило быстрому снятию напряженности с занятостью в городах. Были созданы специальные общефедеральные органы — Администрация гражданского строительства, Администрация гражданских работ (1933-1934), — на которые возлагались обязанности и права по финансированию общественных работ в любом месте США. Правительство централизованно финансировало строительство дорог, даже не очень нужных в ближайшее время, только чтобы дать людям оплачиваемую работу.
Устанавливалась федеральная система социального страхования. Законом о страховании (7 августа 1935 г.) вводились — впервые в США— пособия по безработице и пенсии по старости. Пенсии и пособия были федеральными, т. е. коснулись основной массы населения страны (пенсии — всех, начиная с 65 лет, пособия — кроме сельскохозяйственных рабочих, прислуги, государственных служащих). Они устанавливались за счет специальных налогов: пенсии — за счет налогов с предпринимателей и служащих (в размере 1%, с 1944 г. — 3%), пособия — с налогов на фонд заработной платы.
Государство устанавливало основные параметры трудового права. Уже Законом о восстановлении промышленности 1933 г. предусматривалось право на объединение в профессиональные союзы, которые бы выступали посредниками в социально-трудовых отношениях (ст. 7а) . Профсоюзы должны были участвовать в подписании типового соглашения с предпринимателем о «восстановлении занятости» (на условиях, гарантировавших бы 35 час. или 40 час. в неделю при оплате на уровне 1929 г.). После того как Верховный суд аннулировал некоторые части законодательства «нового курса» и чтобы не было сомнений в действительности социальных мероприятий, правительство инициировало принятие новых трудовых законов. Законом Уолша-Хили (1935) была установлена нормативная продолжительность рабочей недели и минимум заработной платы для рабочих предприятий, которые выполняют заказы федерального правительства; оплата сверхурочной работы должна была обязательно производиться в полуторном размере, запрещалось принимать на работу мужчин до 16 лет, женщин — до 18 лет. Закдном Блэка — Коннора (1938) «справедливые условия труда» были распространены на всю промышленность, вводилась минимальная оплата труда (0,25 долл. в час, с 1945 г. — _0,40 долл.),проведено было сокращение рабочей недели с нормативной оплатой (до 40 час.).
Следующей группой серийных мероприятий стали меры по уменьшению безработицы и снижению ее отрицательных последствий. Эту деятельность контролировала и направляла Федеральная администрация чрезвычайной помощи (впоследствии ее стали называть Администрацией развития общественных работ). Безработных обычно направляли в специально создаваемые организации ("трудовые лагеря"), где они использовались на строительстве и ремонте дорог, мостов, аэродромов и других объектов.
В эти же годы происходит сдвиг в области трудового (рабочего) и социального законодательства, регулирующего отношения хозяев и наемных работников. В 1932 г. принимается Закон Норриса-Лагардия, который уменьшил полномочия судов по изданию "судебных предписаний" в связи с трудовыми спорами. Раньше таким предписанием можно было сорвать любую забастовку как нарушение договорных обязательств. По этому же закону предпринимателям запрещалось заставлять рабочих подписывать трудовой договор, обязывающий их вступить в профсоюз.
Закон о трудовых отношениях (Закон Вагнера), принятый в 1935 г, не только впервые в истории США провозгласил официальное признание официальное профсоюзов, но и предусмотрел законодательные гарантии этих прав в ст. 7 закона перечислялись права рабочих, нарушение которых входило в понятие "нечестная трудовая практика" предпринимателей, которым запрещалось вмешиваться в создание рабочих организаций, в том числе и путем их финансирования(запрещение “компанейских союзов” ), дискриминировать членов профсоюза при приеме их на работу (санкционировалась практика "закрытого цеха"), отказываться от заключения коллективных договоров с должным образом избранными представителями рабочих. Закон закреплял при этом так называемое "правило большинства"- согласно которому от имени рабочих в договорных отношениях с предпринимателем могла вступать лишь та организация которая признавалась большинством рабочих, т. е. их профсоюз.
Закон закреплял и право рабочих на забастовку. Но всем своим содержанием он был направлен на сужение оснований для массовых конфликтов. С этой Целью был создан новый орган — Национальное управление по трудовым отношениям (НУТО), на который была возложена обязанность рассматривать жалобы рабочих на "нечестную трудовую практику" предпринимателя. Решения этого квазисудебного органа могли быть отменены только в судебном порядке.
Другим направлением деятельности правительства нового курса" стало создание (впервые в истории Америки) разветвленной государственной системы социальной защиты населения. В 1935 г. был принят первый Закон о социальном страховании и другие законы помощи бедным.
Закон о социальном страховании предусматривал социальную помощь престарелым , безработным и некоторым категориям нетрудоспособного населения- Он не распространялся, однако, на сельскохозяйственных рабочих, домашнюю прислугу, государственных служащих, затрагивая, таким образом, интересы только половины всех работающих по найму лиц. Кроме того, уровень страховых выплат, фонд
"которых создавался за счет налогов на предпринимателей и самих рабочих, был крайне низок. Пенсии по старости назначались с 65 лет, пособия по безработице выплачивались около 10 недель в году.
Совершенствование методов государственного регулирования экономики и социальных отношений (в частности, проведение активной политики в области бюджета и кредита, направленной на обеспечение устойчивого уровня спроса, производства и занятости) становится со времени проведения "нового курса" главной задачей всех ветвей власти американского государства.
Решая эту задачу, американский конгресс в 1946 г. принял Закон о занятости, который впервые официально возложил на президента ответственность за состояние американской экономики. На основании этого закона был создан Совет экономических консультантов, который должен был представлять главе государства ежегодный доклад с тщательным анализом экономической конъюнктуры. Доклад становился основой экономического послания президента конгрессу в начале каждой его сессии и последующей выработки конгрессом рекомендаций как государственным органам, так и частным лицам, "с целью достижения максимального или высокого уровня занятости".
Впоследствии были приняты и другие законы, дополняющие, корректирующие законодательство "нового курса", но главные направления экономической и социальной политики американского государства оставались неизменными. Одним из таких корректирующих законов в сфере социальных отношений стал, в частности, Закон Тафта-Хартли 1947 г., внесший существенные поправки в Закон Вагнера.
Закон Тафта-Хартли 1947 г. Закон Вагнера (принятый в 1935 г. в кризисной ситуации, преследовавший не в последнюю очередь политические цели Ф. Рузвельта перед очередными выборами) создал определенный дисбаланс политических сил, ограничивая свободу действий, "нечестную трудовую практику" только предпринимателей, что не могло не вызвать бурного протеста с их стороны. Борьба вокруг Закона 1935 г. началась сразу же после его принятия. В нее включились возникшая в это время антирузвельтовская организация "Американская лига свободы", такие крупные организации американского бизнеса, как "Национальная ассоциация промышленников", "Торговая палата" и др. До 1937 г. борьба велась за признание закона неконституционным, затем за пересмотр его конгрессом, в котором за последующие 10 лет было рассмотрено 200 соответствующих 'законопроектов. В 1947 г. такой пересмотр состоялся, был принят Закон Тафта-Хартли, который действует до сих пор.
Закон Тафта-Хартли призван был создать механизм пресечения незаконных забастовок, а также предотвращения политизации профсоюзов. Достижение этих целей правящие круги видели в проведении политики дальнейшей интеграции профсоюзов в регулирующий социальные отношения государственный механизм, а также в наделении президента значительными правами для предотвращения конфликтов в промышленности, особенно тех, которые угрожали общественной безопасности. Закон пресекал ряд направлений "нечестной трудовой практики" профсоюзов: запрещал некоторые виды забастовок, в том числе вторичные бойкоты (то есть бойкоты тех предпринимателей, которые не являлись непосредственными нанимателями бастующих рабочих), стачки солидарности, пикетирование предприятий с тем, чтобы добиться от предпринимателя заключения договора с профсоюзом, который не прошел установленной законом процедуры его официального признания, забастовки государственных служащих, стачки, угрозу национальной безопасности, и др. Допустимые формы забастовок оговаривались рядом условий: введением двухмесячного "охладительного периода", обязательным извещением предпринимателя о намерении провести забастовку, голосованием рабочих перед объявлением забастовки и пр.
На основе специального положения закона о защите прав рабочих от профсоюзов была значительно усилена правовая регламентация деятельности профсоюзов, в частности закон подробно регулировал порядок заключения коллективных договоров, рассматривал, каким условиям должен отвечать профсоюз, добивающийся права участия в коллективно-договорных отношениях, требовал от руководителей профсоюзов подписки о непричастности к деятельности Коммунистической партии, подачи ежегодных, отчетов Министерству труда о своих финансовых делах и пр. Профсоюзам было отказано в праве делать взносы в избирательные фонды лиц, добивающихся избрания на федеральные должности.
Запретив договор "закрытого цеха" и ограничив возможность заключения договора "союзного цеха" , закон тем самым существенно ограничил право профсоюзов диктовать предпринимателям условия найма рабочей силы.
Вновь созданный орган, Федеральная служба посредничества и примирения, должен был разрешать споры между предпринимателями и рабочими путем коллективных переговоров их представителей. Но главная роль в деле проведения в жизнь положений закона отводилась Национальному управлению по трудовым отношениям (НУТО) и судам, которым принадлежало право вынесения запретительных приказов в отношении незаконных забастовок, рассмотрения гражданских исков и уголовных дел, касающихся ложных показаний о непринадлежности к Коммунистической партии, политической деятельности профсоюзов и пр.
Закон создавал также постоянно действующий президентский механизм для пресечения "недозволенной профсоюзной активности". Президент мог запретить стачку на дней, если, с его точки зрения, она "угрожала национальным интересам", мог обратиться в суд для вынесения судебного приказа о запрещении стачки, назначить арбитражную комиссию для рассмотрения трудового конфликта..
Антипрофсоюзная ограничительная направленность Закона Тасрта-Хартли была усилена Законом Лэндрама-Гриффина 1959 г., поставившего профсоюзы под еще больший контроль государственных органов, которые получили регулировать проведение выборов в профсоюзные органы, определять размеры членских взносов, требовать Представления в Министерство труда отчетов, копий уставов, постановлений профсоюзов и пр.
Положения Закона Тафта-Хартли неоднократно подкреплялись впоследствии решениями Верховного суда США. Например, в 1984, 1985 гг. Верховный суд запретил оказывать давление на рабочих с тем, чтобы они вступали в профсоюз (однако разрешил вести среди них "разъяснительную работу"), поддержал практику запрета "закрытого цеха", предоставил компаниям, "испытывающим финансовые трудности", право разрывать трудовые отношения с организованными в профсоюз рабочими и пр.
Закон Тафта-Хартли, при всей своей антипрофсоюзной направленности, привел к более жесткому упорядочению отношений между трудом и капиталом, внес видимую лепту в достижение согласия между ними и тем самым способствовал укреплению политической стабильности, в чем интересы американских предпринимателей и американских профсоюзов никогда не расходились.
В 1938 г. принимается Закон о справедливом найме рабочей силы, фиксирующий максимальную продолжительность рабочего времени для некоторых групп и минимум заработной платы. Ревизия мероприятий и законодательства периода "нового курса" произойдет в следующем десятилетии путем принятия новых законов либо при помощи толкований и решений Верховного суда. Самый длительный эффект из программных законов "нового курса" имели Закон 9 социальном страховании (1935 г.), заложивший основы современного социального законодательства в стране, и Закон Вагнера, поскольку он закреплял официальное признание роли профсоюзов.
5вопр .Итоги политики “нового курса” и ее историко-правовое значение
Антикризисные финансово-экономические и социальные меры “нового курса”, стабилизировавшие в известной мере экономику, имели ограниченный эффект,
о чем свидетельствовал новый кризис, наступивший в США в 1937 г. Вместе с тем политика «нового курса», направленная на преодоление глубочайшего в истории капитализма экономического кризиса, привела к оформлению как экономических, так и социально-политических основ ГМК в США в его буржуазно-реформистском варианте.
Вторая мировая война, милитаризация, научно-техническая революция способствовали складыванию целостной, постоянно действующей системы ГМК в США. С этого времени совершенствование методов государственного регулирования капиталистической экономики и социальных отношений, в частности проведение активной политики в области бюджета и кредита, направленной на обеспечение устойчивого уровня спроса, производства и занятости, становится ведущим направлением эволюции американского капитализма.
Официальное «закрытие» политики «нового курса» было провозглашено Рузвельтом в одной из речей в_марте1939_г. Скорректированные судебной практикой и обстоятельствами законы 1933-1934 гг. и, особенно 1935-1938 гг., заложили основы государственного регулирования социально-хозяйственных отношений в США на последующие десятилетия. Новый этап усиления административного вмешательства в экономику пришелся на годы Второй мировой войны.
В связи с обстоятельствами военного времени администрации Рузвельта сформировала несколько правительственных управлении, на которые было возложено просто централизованное управление связанными с войной отраслями экономики и трудовыми отношениями. Управление военного производства (1942) в годы войны представляло собой почти сверхминистерство экономики из 30 отделов с 22 тыс. служащих. Его распоряжения о размещении военных контрактов, заказов, о сокращении производства тех или иных видов продукции были обязательны. На военное управление труда (1942) возлагались задачи по контролю над ценами и заработной платой. Всего таких управлений было создано до 20, и они значительно повысили степень вмешательства государства в экономику и трудовые отношения — не только на общеправовом, но и прямо на административном уровне.
Превалирование административного принципа регулирования экономики и социально-хозяйственных связей (созданием правительственных управлений, особыми полномочиями) было вызвано преимущественно условиями кризисов или военного времени. С началом экономической и социальной стабилизации (после Второй мировой войны) административное регулирование уступило место главным образом общеправовому. В особенности законодательное сокращение государственного регулирования пришлось на 1970-е гг. (ограничением вмешательства в авиаперевозки, финансовые операции и др.). Вместе с тем законодательное регламентирование стало более детализированным. Специальные акты были посвящены поддержке малого бизнеса, охране окружающей среды. Значительному ограничению производственная деятельность корпораций и производителей услуг подверглась после принятия целой серии законов и правил о защите гражданских потребительских прав (1960-е — 1970-е гг.).
Вместе с актами антитрестовского законодательства, законами о регулировании социально-хозяйственной сферы 1930-х гг. (кодифицированными в разделе 15 свода законов США) все они составили принципы весьма детализированного правового регулирования экономики, которое характерно для США конца XX в., (не нарушая основ экономики частной инициативы и свободной конкуренции).