Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Успехи и неудачи экономической системы СССР
В.В. Логинов
1. Необходимость индустриализации страны
В настоящее время экономисты, политические деятели и журналисты по-разному оценивают период советской, или, как принято сейчас говорить, планово-директивной системы. Многое в этих оценках зависит от личных взглядов того, кто оценивает эту систему, от того, какую социальную среду он представляет Большое влияние на эти взгляды оказывают средства массовой информации, которые подчинены определенным финансовым группам или партиям. При этом население получает искажающую реальную действительность информацию, ему внушается мысль, все, что было до реформ, — плохо, а с начала реформ до сегодняшнего дня все в рамках демократии и ведет Россию к западной цивилизации и всеобщему благосостоянию.
В этом очерке мы, естественно, не можем рассмотреть все проблемы, возникшие в нашей стране в период, предшествующий началу экономических реформ. Остановимся лишь на некоторых социально-экономических проблемах, чтобы ответить на следующие вопросы:
• почему страна, в течение нескольких десятилетий бывшая второй державой мира по экономическому и военному потенциалу, довольно быстро превратилась в сырьевой придаток Запада;
• была ли необходимость осуществления в стране индустриализации в столь короткие сроки без традиционного «первоначального накопления капитала»,
• почему страна, которая в 60—70-е годы XX в. ввела в эксплуатацию богатейшие природные ресурсы, снизила многие макроэкономические показатели;
• была ли необходимость столь быстрого перехода к рыночному хозяйству, когда страны с социалистическим укладом (Китай, Вьетнам) совершали переход постепенно и не теряли функции государственного регулирования экономики;
• почему население страны, потерявшее веру в социалистические лозунги, за несколько лет расслоилось?
Существует мнение, что кризисное состояние экономики СССР в 80-х годах было обусловлено просчетами, допущенными в ходе перестройки, и, в частности, недостаточной решимостью руководства страны в осуществлении радикальных преобразований. Между тем экономика страны уже несколько десятилетий испытывала кризисные явления.
Мы сторонники того мнения, что личностный фактор, т.е. взгляды и действия руководителей страны, хотя и имеет существенное значение, но не является решающим в развитии государства. Их появление на политической сцене и дальнейшие действия обусловлены экономической и социальной обстановкой в стране, хотя, конечно, их решения во многом способствуют прогрессу либо тормозят социально-экономические процессы.
И в экономике СССР на протяжении многих десятилетий наблюдались разные периоды — взлеты и падения, — независимо от того, кто руководил страной.
Прежде всего, следует ответить на вопрос, нужна ли была индустриализация? Некоторые экономисты, особенно в начале 90-х годов прошлого века, говорили и писали о том, что, если бы не было Февральской и Октябрьской революций, а затем гражданской войны, Россия двигалась бы и дальше по пути промышленного подъема и социального прогресса. Но при этом забывается, что в 1914 г началась изнурительная Первая мировая война и эту войну Россия проиграла по многим причинам, в том числе из-за слабости экономики и военно-промышленного комплекса, который явно уступал германскому Россия в 1913 г., после экономического подъема вначале XXв., находилась на 5-м месте в Европе по основным макропоказателям, и только к 1925 г в результате осуществления НЭПа СССР достиг по многим экономическим показателям уровня 1913 г. Этого было явно недостаточно для того, чтобы государство могло существовать в условиях полной изоляции и готовиться к неизбежной новой войне.
В конце 20-х годов XX в. велось много споров относительно путей и методов индустриализации, необходимость которой у большинства экономистов и политиков не вызывала сомнений. Предлагалось, например, пойти по пути Англии во времена ее промышленной революции: вначале развивать отрасли с быстрой отдачей вложенных в производство инвестиций, а затем, после накопления капитала, осуществлять инвестиции в тяжелую промышленность с длительными сроками строительства предприятий и с низкой эффективностью вложенных средств. Но у Советского Союза не было времени на этот длительный процесс. Поэтому приоритетными для развития стали оборонная промышленность и ее базовые отрасли: черная и цветная металлургия, химическая промышленность и энергетика. О последней стоит сказать особо.
Еще при жизни В. Ленина был разработан план ГОЭЛРО, т.е. программа электрификации всей России, в которой не только деревни, но и многие города, за исключением крупных, не имели электричества. Эта программа дала толчок к крупномасштабной электрификации всей страны с огромной территорией и суровым климатом. Впоследствии, в 50—60-е годы, после строительства крупных атомных электростанций в Европейской части страны и на Урале и гидростанций в Поволжье и в Сибири, страна получила возможность перебрасывать потоки электроэнергии летом из Сибири в Европейскую часть страны, а зимой, когда напор воды на сибирских реках снижается, — обратно, с тепловых и атомных станций Европейской части страны в Сибирь. Аналога такой грандиозной системы нет нигде в мире, а все началось с плана ГОЭЛРО.
Индустриализация проводилась ускоренными темпами, но и требовала жертв. Норма накопления в национальном доходе составляла 25—27% в год. Это означало, что ресурсы на потребление ограничивались, а темпы экономического роста составляли 12—15%. Таких высоких показателей экономического роста в 30-х годах XX в. другие страны мира еще не достигали. В США в то время был экономический кризис, в странах Западной Европы (кроме Германии) наблюдалась стагнация, поэтому наша страна, использующая для индустриализации в основном собственные ресурсы, была наиболее быстро развивающейся державой.
Рост объемов производства за 12 лет (1928—1940) в тяжелой индустрии, конечно, впечатляет Так, добыча нефти в 1940 г по сравнению с 1913 г увеличилась с 1,9 млн т до 48,3 млн т, т е. более чем в 25 раз, выплавка стали — с 4,2 млн т до 18,3 млн т, валовая продукция всей промышленности— в 7,7 раза, в том числе группы «А» — в 13,4 раза, а группы «Б» — в 4,6 раза. Следовательно, уже тогда отдавалось явное предпочтение развитию тяжелой индустрии по сравнению с потребительским комплексом, что впоследствии породило социальные проблемы. Но в 30-х годах этот «крен» в пользу тяжелой индустрии был вынужденным. При характеристике высоких темпов экономического роста в 30-х годах, конечно, надо учитывать исходный уровень для сравнения, т е. низкие показатели 1913г., но главное заключается в том, что за относительно короткий срок в стране удалось создать базу для оборонной промышленности, благодаря которой удалось в 1942—1943 гг переломить ход войны. В Первую мировую войну российское вооружение сильно уступало германскому по качеству и надежности и его явно не хватало для многочисленной армии, а в 1943 г в сражении на Курской дуге, которое историки признают переломным в войне, советское вооружение (танки, истребители, артиллерия и пр.) не уступало немецкому, а по многим параметрам превосходило его.
Маршал A.M. Василевский в книге «Дело всей жизни» пишет «Главным итогом оборонительного сражения (на Курской дуге) следует, на мой взгляд, считать поражение танковых соединений врага, в результате чего возникло особо благоприятное для нас соотношение сил по этому военному роду войск».1 И действительно, советские танки Т-34, обладая более прочной броней, чем немецкие «Тигры» и «Пантеры», были более скоростными и маневренными, т.е. более неуязвимыми для вражеской артиллерии.
Весьма любопытно высказывание немецкого генерала Гюнтера Блюментрита, начальника штаба 4-й армии, двигавшейся на Москву в 1941 г.: «Во время сражения за Вязьму появились первые русские танки Т-34. В 1941 г эти танки были самыми мощными из всех существовавших тогда танков. 37-миллиметровые и 50-миллиметровые противотанковые орудия, которые тогда состояли на вооружении нашей пехоты, были беспомощны против танков Т-34. В результате появления у русских этого нового танка пехотинцы оказались совершенно беззащитными... Началась так называемая танкобоязнь»2
Конечно, в такие сложные для страны периоды, как индустриализация и война, было необходимо централизованное руководство экономикой. Даже в период Первой мировой войны царское правительство установило контроль над ценами, перешло на государственное распределение продовольственных запасов, топлива и металла, в основном в интересах армии. В сложные и критические моменты истории многих государств мы видим, как возрастает роль государства в обеспечении безопасности, свободы и правопорядка, помощи малоимущим гражданам, в борьбе с инфляцией и поддержке собственной экономики. Примером тому может служить политика правительств Японии и ФРГ после окончания Второй мировой войны и даже самой рыночной страны в мире — США в период кризиса 30-х годов и во время войны во Вьетнаме и Ираке.
В США в конце XX в. доля расходов федерального бюджета в ВВП составляла около 20% и была равна почти 2 трлн долл..3 Доля же всей совокупности государственных расходов с учетом бюджетов штатов и местных органов власти — около 49% ВВП. В Японии этот показатель превысил 35%, в ФРГ и Великобритании — 50, во Франции — 54, а в странах ОЭСР в целом приблизился к 50%. В связи с повышением значения науки, новых технологий и информатизации многие государства Запада усиливают свою роль в развитии этого источника экономического роста и общественного прогресса. Так, в США доля государства в финансировании НИОКР составляет 55%, в странах ЕС — 40%. Эти примеры мы привели для того, чтобы показать, что даже в мирный период в странах с рыночной экономикой государства возлагали на себя функции гаранта экономического развития.
Поэтому в 30-х годах прошлого века, во время войны и даже в период восстановления разрушенного войной хозяйства (1945— 1950 гг) централизованное и жесткое управление экономикой было не только оправданным, но и необходимым.
Положительно оценивая итоги индустриализации, следует признать, что методы ее осуществления были социально недопустимыми. При строительстве заводов, электростанций, железных дорог и каналов широко использовался труд заключенных, численность которых в результате политических репрессий достигала значительных размеров. Этот негативный процесс абсолютно противоречил основным принципам социализма и вызвал осуждение всего мирового сообщества.
2. Динамика макропоказателей экономики СССР в послевоенное время
После войны в сравнительно короткие сроки было восстановлено народное хозяйство, и уже в начале 50-х годов промышленный потенциал превысил довоенный уровень. По данным Госкомстата России, в 1950 г валовой общественный продукт страны вырос по сравнению с 1940 г в 1,6 раза, а продукция промышленности увеличилась почти в 2 раза. К этому надо добавить, что в этот период происходило перебазирование предприятий и технического персонала с Востока на Запад страны, машиностроение еще в значительных количествах выпускало военную технику, но уже нового поколения, формировалась аэрокосмическая промышленность, начались работы по созданию атомной и водородной бомбы. Все это отразилось на динамике макропоказателей. Многие машиностроительные заводы, созданные в короткий срок в Сибири и на Дальнем Востоке, с 1945 г продолжали работать в прежнем режиме, но с новым персоналом и перешли на больший выпуск продукции гражданского назначения.
Но все же в 50-х годах производство продукции оборонного назначения оставалось на высоком уровне, что объяснялось во многом международной обстановкой.
Самым благоприятным в экономическом и социальном отношении был период второй половины 60-х годов, когда многие экономические показатели резко повысились. Если в 1961-1965 гг валовой общественный продукт вырос на 37%, то в 1966-1970 гг его рост составил 42%. Очень важно, что в указанный период в промышленности сблизились темпы роста группы «А» и группы «Б» (прирост соответственно на 51 и 49%), тогда как в предыдущий пятилетний период разрыв между этими показателями был весьма значительным (прирост соответственно на 58 и 36%). Реальные доходы населения увеличились в 1966—1970 гг на 37%, тогда как в 1961-1965 гг – лишь на19%.
Начиная с середины 70-х годов многие экономические показатели СССР стали заметно ухудшаться. В промышленности и строительстве стал отмечаться так называемый инвестиционный перегрев, т е. замедлялись темпы строительства новых предприятий, которые закладывались без учета имеющихся ресурсов, количество строящихся объектов увеличилось, эффективность капитальных вложений снизилась, в сельском хозяйстве негативную роль сыграла засуха 1972-1973 гг.
В СССР происходило не только сокращение удельного веса группы «Б» промышленности, но и неблагоприятное изменение структуры производства средств производства: нарастание массы производимых предметов труда. Так, в группе «А» промышленности в 1970 г средства производства составляли в продукции промышленности 20,4%, предметы труда — 79,6%, а в 1985 г соответственно 19,4 и 80,6%. Это означало снижение перерабатывающей способности фондов, общее снижение технического уровня многих отраслей народного хозяйства, постепенное превращение его в производителя сырья, топлива и энергии. Данные, характеризующие темпы роста некоторых макропоказателей по пятилетним периодам, приведены в табл. 1
Таблица 1
Среднегодовые темпы изменения макропоказателей по пятилетним периодам, % (+ повышение, - снижение)
|
Показатели |
1971-1975 |
1976-1980 |
1981- 1985 |
1986-1990 |
|
Произведенный национальный доход |
5,7 |
4,3 |
3,6 |
1,3 |
|
Производственные основные фонды |
8,4 |
7,4 |
6,4 |
4,8 |
|
Фондоотдача по национальному доходу |
-2,7 |
-3,1 |
-2,9 |
-3,5 |
|
Динамика материальных затрат' а) материалоемкости общественного продукта (без амортизации) |
+0,2 |
+0,5 |
+0,5 |
+0,3 |
|
б)энергоемкости произведенного национального дохода |
+0,9 |
+0,8 |
+ 1,1 |
-0,1 |
|
в) металлоемкости произведенного национального дохода |
+0,9 |
+3,4 |
+2,5 |
+2,1 |
|
Производительность общественного труда |
+4.5 |
+3,3 |
+3,1 |
+ 1,5 |
Примечание: Некоторое улучшение в 1985—1990 гг качественных показателей (материале-, энерго- и металлоемкости) объясняется началом перестройки и уменьшением объема используемых ресурсов. Кроме того, в этот период было усилено внимание руководства к проблемам НТП.
Источники: Народное хозяйство СССР за 70 лет. М. Финансы и статистика, 1988. С. 51, 112; Народное хозяйство СССР в 1970 году. М. Статистика, 1971. С. 8,321-322.
Из табл. 1 следует, что по многим показателям с 1971 по 1990 г наблюдалось неуклонное снижение. Фондоотдача постоянно уменьшалась. Производительность общественного труда хотя и росла, но снижающимися темпами. И все это происходило на фоне настоящей революции в ресурсосбережении, наступившей после энергетического кризиса в западном мире, где не только снизились удельные показатели расхода сырьевых и энергетических ресурсов, но и абсолютно сократились объемы производства в соответствующих сырьевых и материалопроизводящих отраслях. Так, в США выплавка стали сократилась со 122 млн т в 1970 г до 81 млн т в 1985 г., в ФРГ —с 45 млн до 41 млн т в 1985 г и т.д.
Причины постоянного снижения показателей эффективности производства в СССР начиная с 1971 г были таковы.
1 Неблагоприятные изменения в структуре народного хозяйства, и особенно промышленности. Сырьевой характер экспорта, который стал возможен благодаря вовлечению в эксплуатацию дешевых сырьевых ресурсов, обеспечению материалами, топливом, энергией нужд ВПК и аэрокосмической промышленности, постепенно привел в послевоенный период к увеличению объемов производства в тяжелой индустрии. Все это вело к неоправданному росту сырьевых и материалопроизводящих отраслей с соответствующим снижением темпов роста отраслей, выпускающих конечную продукцию (табл. 2).
Несмотря на то что оптовые цены на сырье и топливо в СССР были намного ниже мировых, суммарный удельный вес сырьевого топливно-энергетического и материалопроизводящего комплексов был весьма велик. Это означает, что все большая часть продукции производилась в форме сырья, т.е. общество вынуждено было расходовать все большую часть труда на доведение продукта до конечного потребления. Кроме того, добывающие отрасли и отрасли, производящие материалы, металл и энергию, обладают повышенной фондо- и материалоемкостью, что также отражалось на ухудшении анализируемых показателей.
|
Комплексы |
1965 |
1970 |
1975 |
1980 |
1985 |
|
Топливно-энергетический |
9,8 |
9,4 |
9,0 |
12,1 |
10,9 |
|
Материалопроизводящий |
29, 2 |
32,0 |
31,9 |
32,0 |
31, 5 |
|
Отрасли, производящие готовую продукцию |
61, 0 |
58,6 |
59,1 |
55,9 |
57, 6 |
Таблица 2. Структура валовой продукции в промышленности СССР по важнейшим комплексам отраслей (%)
Источник: Народное хозяйство СССР в 1987 году М. Финансы и статистика, 1988. С. 86-87
На этот негативный процесс в экономике в целом повлиял ввод в эксплуатацию не только западносибирских месторождений нефти и газа, но и месторождений других полезных ископаемых (олова в Хабаровском крае, золота в Средней Азии, апатитовых руд в Мурманской области, алмазов в Якутии, угля в Канско-Ачинском и Экибастузском бассейнах и т.д.).
Наличие в стране такого количества дешевых видов сырья объективно порождало сознание того, что страна на многие годы обеспечена сырьем, топливом, энергией и что нет необходимости заботиться о ресурсосбережении, которое стало главным требованием в экономике развитых стран, обделенных природными ресурсами.
2. Несбалансированность основных факторов общественного производства выражалась в несоответствии постоянного в течение длительного времени наращивания производственных ресурсов (основных фондов, материальных запасов и пр.) имеющимся потребностям и возможностям их переработки и использования. Поэтому возрастали объемы незавершенного строительства, ухудшалось использование уже введенных мощностей, увеличивались запасы сырья, топлива и материалов на складах предприятий, часто, к сожалению, во избежание срыва поставок.
Особо следует сказать о плохом использовании производственного оборудования, на что влияло много факторов — это излишний, не обеспеченный трудовыми ресурсами и материалами ввод производственных мощностей, несопряженность производств в технологической линии и низкое качество оборудования и ремонта.
Например, уже к середине 70-х годов парк многих видов оборудования, особенно традиционного, достиг гипертрофированных размеров и число рабочих мест намного превышало необходимое число работников. Так, число станочников, приходящихся на один станок в машиностроении и металлообработке, снизилось с 0,96 человека в 1965 г до 0,69 в 1975 г и 0,64 в 1985 г. Это привело к снижению коэффициента сменности работы оборудования и фондоотдачи в машиностроении.
3. В последние десятилетия, начиная с 1970-х гг., происходило постепенное старение производственного аппарата. Низкие нормы амортизации не стимулировали быстрого списания изношенного оборудования. Даже введенная реформой 1966—1967 гг. плата за фонды не смогла изменить отношения руководителей предприятий к политике излишнего накопления старых средств труда, ибо размер платы за фонды не смог серьезно повлиять на экономику предприятий. Коэффициент выбытия основных фондов снизился в целом по народному хозяйству с 2,3% в 1970 г до 2,1% в 1986 г., вновь поднявшись до 2,3% лишь в 1988-1989 гг., а коэффициент ввода новых фондов сократился с 10,3% в 1970 г до 6,3% в 1989 г.
Экономическая реформа периода перестройки (1988-1991) не улучшила, а ухудшила процесс обновления производственного аппарата. Предприятия, получив большую свободу в использовании прибыли, налог на которую был самым низким в мире, основную ее часть стали «перекачивать» в фонд заработной платы, и это была в известной мере вынужденная мера, ибо заработная плата в СССР оставалась очень низкой. Заработная плата за 3 года (1988—1990) поднялась на 23%, чего не наблюдалось уже в течение длительного времени. Это, в свою очередь, вызвало дефицит потребительских товаров, ибо слабая группа «Б» промышленности не смогла быстро приспособиться к росту доходов населения. Предприятия же, став в финансовом отношении более сильными, заботу об обновлении фондов оставили за государством, в котором еще сохранилась заявочная система распределения дефицитного оборудования.
70-е годы и начало 80-х годов называют периодом «застоя» в экономике и политике не только потому, что в этот период не было смелых решений, а потому, что экономика страны, несмотря на богатые запасы нефти и газа в Западной Сибири, золота в Магаданской области и Казахстане, алмазов в Якутской АССР, «катилась по наклонной плоскости». Темпы обновления основных фондов замедлились, рост национального дохода и валового общественного продукта сократился, социальная поддержка населения оставалась прежней, страна все больше переходила на импорт товаров народного потребления и продуктов питания. Снабжение продовольствием городов и сел, кроме Москвы, Ленинграда и Киева, ухудшилось. Резко изменилась структура экспорта. Если в 1970 г в экспорте доля машин и оборудования составляла 21,5%, а доля топлива и электроэнергии лишь 15,5%, то в 1984 г доля машин и оборудования сократилась до 12,5%, а доля топлива и энергии увеличилась до 54,4%. В то же время в импорте из других стран резко возросла доля машин и оборудования — до 36,6% — и продовольственных товаров (с 13,1% в 1960 г до 22,5% в 1984 г., т.е. почти вдвое).4
Огромные суммы от экспорта нефти, газа, минеральных удобрений и т.п. расходовались на нужды обороны, на помощь другим странам, на импорт западной техники, продовольствия и товаров народного потребления (одежда, обувь, бытовая техника и пр.). Возможность получать большую валютную выручку от продажи нефти и других полезных ископаемых позволяла государственным органам СССР не заботиться должным образом о совершенствовании отраслевой структуры промышленности, всего процесса воспроизводства в стране, о производстве и внедрении новой техники на отечественных предприятиях, ибо можно было покупать за валютные средства зарубежную, более совершенную технику. Замедлился процесс обновления основных фондов — основы технического прогресса в стране, что обрекло ее на длительное отставание по техническому потенциалу от западных стран.
3. Некоторые теоретические догмы и их воплощение
Соотношение I и II подразделений общественного производства
Среди причин экономического кризиса следует назвать прежде всего упрощенное, лишенное историчности понимание теории воспроизводства. Одна из догм, следование которой постепенно привело страну к снижению эффективности экономики и жизненного уровня населения страны, — учение о преимущественном росте I подразделения общественного производства. Известно, что данная закономерность действует в условиях непрерывного совершенствования основных средств производства, что приводит к росту производительности труда и экономии материальных и энергетических ресурсов. Но опережающий рост I подразделения не может быть самодовлеющим. Непременным условием эффективного воспроизводства должно быть укрепление на его основе материальной базы II подразделения.
Объем инвестиций в I подразделение не должен увеличиваться пропорционально его росту, поскольку рост является результатом внедрения новой техники и технологии, а не расширения «поля производства», т.е. строительства новых предприятий на старой технической основе. Из-за постоянного и часто «искусственного» дефицита машин и оборудования в стране, причины которого кроются в заявочной системе распределения средств производства и в ресурсоемком типе воспроизводства, создалась иллюзия перманентной нехватки в народном хозяйстве средств производства, что позволяло обосновывать непрерывное наращивание капитальных вложений в I подразделение.
Между тем опережающий рост I подразделения эффективен лишь при условии расширенного производства во II подразделении за счет использования в нем более совершенной техники, создаваемой в I подразделении. Иначе мы получаем негативные последствия, о которых сказано выше.
Анализируя процесс воспроизводства в СССР, необходимо помнить, что страна долгое время находилась в экономической изоляции и была «противовесом» тоталитарным амбициям США в борьбе за мировое господство. По данным 70-х годов 2/3 работников машиностроения трудились на оборонных заводах, что, безусловно, отражалось на недостаточном внимании к потребностям населения в бытовой технике. Опережающий рост I подразделения должен сопровождаться глубокими структурными сдвигами в обоих подразделениях, и особенно в первом, поскольку увеличение доли наукоемких, высокотехнологичных производств требует сокращения удельного веса ресурсоемких отраслей, что возможно лишь на основе ускоренного развития машиностроения. В этом случае в экономике будет расти доля отраслей, выпускающих конечную продукцию, — и соответственно сокращаться доля отраслей, выпускающих промежуточную продукцию. Данная закономерность распространяется и на весь потребительский комплекс, что подтверждается послевоенным развитием экономики США, Европы и Японии.
Соотношение объемов инвестиций в группы «А» и «Б» промышленности за годы советского периода все время менялось в пользу группы «А» Так, за 1918-1940 гг соотношение инвестиций в группы «А» и «Б» составляло 4,5:1. Через 20 лет (1965-1970 гг) это соотношение уже равнялось 6:1, а в 1981-1985 гг —более чем 7:1.
В западных странах в послевоенное время происходил резкий сдвиг в инвестиционной сфере в пользу потребительского сектора и всей социальной инфраструктуры. Одним из важных структурных преобразований развитых стран также следует считать повышение роли наукоемкого сектора экономики, позволившего на основе ресурсосбережения сократить общественные затраты на производство сырья и энергии и направить их в сферу услуг
Во второй половине XX в. наблюдалось постоянное повышение жизненного уровня трудящихся практически во всех развитых странах. Борьба трудящихся за свои права, появление смешанных форм собственности, усиление влияния профсоюзов вели к увеличению заработной платы, а, следовательно, к повышению платежеспособного спроса на предметы потребления. Это вынуждало общество вкладывать больше средств в механизацию и автоматизацию производства с целью сокращения потребности в рабочей силе и в расширении производств, удовлетворяющих все возрастающие потребности людей. Таким образом, для рыночной экономики характерно повышение удельного веса продукции конечного потребления. В этом и заключается гармонизация развития двух подразделений общественного производства, ибо I подразделение создает для второго необходимые материальные ценности, а II подразделение на основе более совершенной техники производит предметы потребления с меньшими издержками.
Сверхконцентрация и узкая специализация промышленного производства
Еще одной догмой, следование которой привело к кризисному состоянию народного хозяйства, являлся тезис о преимуществах крупного производства. В период мануфактурного производства в Англии, да и в период индустриализации в СССР эта закономерность имела объективный характер. В металлургии, химической промышленности, автомобилестроении и т.д., т.е. в отраслях с непрерывным поточным производством, необходимо было создавать крупные предприятия, что определялось технологией производства. В то же время действие данной закономерности не может быть независимым от конкретных экономических условий и уровня развития производительных сил, в том числе и от типа экономических отношений. Мы хорошо помним неудачный китайский эксперимент по распылению по стране мелких металлургических производств в 60-х годах ХХ века. На создание крупных металлургических заводов в КНР средств не было, и поэтому было принято решение о создании мелких предприятий. Качество металла на этих заводах не выдерживало никакой критики, а капитальные затраты были значительными. Через несколько лет от этого эксперимента пришлось отказаться. Но то, что эффективно в черной металлургии, невыгодно для отраслей с прерывным циклом производства (швейной промышленности, пищевой и др.) и даже для некоторых машиностроительных отраслей, в том числе для автомобилестроения, в котором уже давно во многих странах, включая Испанию, Южную Корею и Китай, перешли на сборочное производство.
В экономике СССР стремление к концентрации было доведено до абсурда. В стране шло настоящее соревнование по гигантомании, однако концентрация производства была во многом формальной и не опиралась на рациональную структуру управления и организацию производства, передовую технологию, специализацию, сочетаясь с «натуральным» хозяйством, низкой степенью использования фондов и трудовых ресурсов. Так, в энергетике уже к 1940 г 41,6% электроэнергии вырабатывалось на электростанциях мощностью свыше 100 тыс. кВт, а в 1966 г удельный вес этих станций составил уже 84,2%. Правда, на увеличение масштабов концентрации в электроэнергетике оказало влияние строительство крупных гидростанций на Волге и в Сибири, что было вынужденной мерой в связи с тем, что гидроэнергия была дешевой, а добыча газа и нефти в то время не обеспечивала потребности страны.
В черной металлургии выплавка чугуна в среднем на один завод составляла в 1913 г около 50 тыс. т, а в 1967 г — свыше 2 млн т, при этом более 90% чугуна выплавлялось на заводах с годовой мощностью свыше 1 млн т. Надо сказать, что и в наследство от дореволюционной России нашей стране досталась довольно высокая концентрация производства, стремление к которой сохранялось позднее, в советский период.
Весьма показательна узкая специализация в черной металлургии. Еще в 50-х годах СССР располагал мощными металлургическими заводами, которые в основном обеспечивали потребности страны в металле. Но специализация прокатных станов была весьма узкой, и прокат (листы, швеллеры, балки и пр.) приходилось транспортировать по всей стране, ибо каждый завод выпускал продукцию лишь определенного, весьма узкого профиля и даже без учета потребностей близлежащих регионов. Если сравнить производство конвейеров для обрабатывающих цехов предприятий цветной металлургии, то отечественные заводы выпускали 5-7 профилей этой продукции, а заводы ФРГ — 30-35.
Высокая концентрация усложняет управление производством, маневрирование ресурсами и ложится тяжелым бременем на транспортную сеть страны, растянутую по огромной территории России. Практика послевоенных лет показала, что для инвестиций и инноваций особенно пригодны малые фирмы, ибо они более подвижны, быстрее могут переналаживать производство и осваивать выпуск новой продукции со сменой параметров.
Но западный опыт не был использован в нашей хозяйственной деятельности и процесс концентрации производства продолжился, о чем свидетельствуют данные табл. 3.
Таблица 3
Группировка промышленных предприятий по общему объему продукции(%)
|
Число предприятий |
Объем продукции |
Среднегодовая численность рабочих |
||||
|
1960 |
1987 |
1960 |
1987 |
1960 |
1987 |
|
|
Предприятия (без электростанций, электросетей и теплосетей) с годовым объемом продукции, тысяч рублей |
||||||
|
10 000 |
94,5 |
73,4 |
44,1 |
11,3 |
57,9 |
21,5 |
|
10 001-50 000 |
4,7 |
19,2 |
31,4 |
23,8 |
25,8 |
28,3 |
|
50 001 и выше |
0,8 |
7,4 |
24,5 |
64,9 |
16,9 |
50,2 |
Источники: рассчитано по: Промышленность СССР М.. Статистика, 1964. С. 82; Промышленность СССР М.. Финансы и статистика, 1988. С. 14.
Из табл. 3 следует, что доля сверхкрупных предприятий в общем объеме производства увеличилась за 27 лет более чем в 2,5 раза. Между тем в США доля крупных предприятий с 1972 по 1982 г несколько снизилась (с 34 до 31%), возросла доля средних предприятий (с 44 до 47%), а доля малых предприятий с числом рабочих менее 100 человек удерживалась на одном уровне (22%). Эти данные свидетельствуют о более высоком уровне концентрации в промышленности СССР по сравнению с США.
В базовых отраслях промышленности «гиганты индустрии» с каждой пятилеткой становились все более невосприимчивыми к научно-техническому прогрессу, качество продукции неизменно ухудшалось, в основном потому, что каждое предприятие производило невзаимозаменяемые виды продукции и отсутствовала конкуренция. В результате объективно исчезала потребность в совершенствовании производства, освоении новой техники и выпуске новых изделий. Эта особенность советской индустрии затрудняла движение к рынку даже с началом перестройки экономических отношений в годы последней, двенадцатой, пятилетки.
Высокая концентрация производства — одна из причин образования мощного монополистического капитала в годы приватизации (1992-1994), когда за бесценок скупались крупные заводы и возникали олигархические группы, борьба с которыми не закончилась и в настоящее время. Прежде чем проводить широкомасштабную приватизацию, следовало разукрупнить многие предприятия и провести инвентаризацию основных фондов. Последняя акция была проведена позднее приватизации и выявила большое несоответствие между реальной стоимостью фондов и их продажной ценой во время приватизации.
Неадекватная экономическим условиям система управления экономикой
В современном мире все подчинено определенным закономерностям. Социально-экономические системы, так же как и природные явления (климат, функционирование живых организмов и пр.), проходят в своем развитии периоды роста, стабилизации, зрелости и спада. Теория русского экономиста Н. Кондратьева о «длинных волнах» подтверждается на опыте многих стран, в том числе и на примере развития экономики СССР. Это доказано в трудах многих ученых, и прежде всего Л. Абалкина и Ю Яковца. И действительно, если взять за точку отсчета 1922-1923 гг. как начало НЭПа и время наибольшего подъема советской экономики (1967-1970), то получается период экономического роста в 45-47 лет. Если же за базовый период принять начало индустриализации (1928/29 г), то анализируемое время составит 39-41 год.
Но в этот период на экономику СССР воздействовали факторы, которые не могли быть учтены в теоретической концепции Н. Кондратьева. Мы имеем в виду мобилизацию всех ресурсов страны на обеспечение экономической безопасности СССР в условиях экономической изоляции (1929-1941), огромный ущерб, нанесенный экономическому потенциалу во время войны и восстановления промышленности в западных (до Урала) регионах России, на Украине и в Белоруссии, снижение творческой активности трудящихся после 1970 г и т д. Однако экономика нашей страны также пережила периоды подъема, стабилизации и «упадка», что отразилось в относительном снижении основных макропоказателей.
Разумеется, личностный фактор управления экономикой играл существенную роль. Это выразилось, например, в неоправданной экономической помощи социалистическим странам (Куба, Вьетнам, Северная Корея) и странам, относительно независимым от влияния США (Сирия, Ирак, Индия и др.), а также в постоянной гонке вооружений для противостояния с США при гораздо более слабом экономическом потенциале.
Смена руководителей страны происходила не по экономическим, а по политическим мотивам, и указанный экономический курс до начала 90-х годов практически не изменился. Но даже с учетом неизменности экономического курса экономика СССР располагала достаточными ресурсами для существенного подъема эффективности производства и роста благосостояния народа. Поэтому важным негативным фактором можно считать неизменную и неадекватную экономическим условиям систему управления экономикой с конца 40-х годов до рыночных реформ 1992 г. Когда экономика находится в стадии подъема, а «поле производства» еще невелико, жесткая административная система управления с ограниченными правами предприятий весьма эффективна, что подтверждено периодом индустриализации, войны и восстановления народного хозяйства. Когда же количество хозяйствующих субъектов резко увеличивается, строгая регламентация их прав и обязанностей сковывает их инициативу, конкуренцию, борьбу за рынки сбыта, повышение качества продукции и пр.
Так называемая косыгинская реформа проводилась в то время, когда ряд экономистов (Е. Либерман, В. Терещенко и др.) доказывали необходимость кардинального изменения системы управления экономикой, а хозяйственная практика уже подтверждала их выводы. Но, к сожалению, государственный аппарат не был готов к существенным переменам и к утрате своих функций. Что же касается экономических реформ в период так называемой перестройки в конце 80-х годов, то она опоздала во времени и, кроме того, в стране сложилась иная политическая обстановка, ибо назревали смена власти и отказ от социалистических принципов хозяйствования.
Возвращаясь к 50-м годам, мы должны отметить, что наряду с несомненными успехами, связанными с производством новых изделий, быстрыми сроками осуществления инвестиций и инноваций, были допущены и определенные ошибки в хозяйственной политике. Речь идет о создании совнархозов, когда страна была поделена на хозяйствующие субъекты. Идея их создания исходила из центра и имела цель развязать местную инициативу, максимально использовать региональные ресурсы. Уже тогда было ясно, что страна разрослась и руководить каждым предприятием из центра нецелесообразно. Дело доходило до абсурда. Чтобы одному заводу продать станок другому заводу, находящемуся в том же городе, но подчиненному другому министерству, требовалось согласие двух министерств. Проще было продать станок из Тулы в Хабаровск, но заводу своего министерства, чем согласовывать акт продажи тульскому заводу с многочисленными переговорами и множеством документации. Это были, конечно, издержки чрезмерной централизации управления экономикой. Но при организации совнархозов, хотя они на первом этапе, видимо, сыграли свою положительную роль, были утеряны единая техническая политика и разумная кооперация между отраслями и регионами. Поэтому они вскоре были упразднены.
Эффективность жесткого государственного контроля за развивающейся или восстанавливаемой экономикой подтверждается периодом послевоенного развития Японии, ФРГ, где осуществлялись реформы Л. Эрхарда, выхода из кризиса экономики США в начале 30-х годов и опытом других стран. С другой стороны, постепенное вхождение в рыночное хозяйство с ослаблением государственного контроля над экономикой, т.е. изменением всей системы управления, характерно для Китая и стран бывшего социалистического содружества (Польши, Венгрии, Чехии, Словакии). Это одна из главных причин того, что смена экономического уклада в них прошла более успешно, чем в России, без существенного снижения основных макропоказателей.
Например, в Венгрии, Польше, Чехословакии доля частного сектора в сфере производства и реализации потребительских товаров и услуг в 70-х годах составляла от 20 до 40%, что способствовало конкуренции, формированию устоев цивилизованного рынка и благоприятно отражалось на обеспечении населения качественными предметами потребления. Что касается ценообразования, то оно в условиях конкуренции было свободным. Но государство вводило систему так называемых «стоп-цен», при которой нельзя повышать цены на жизненно важные предметы потребления выше установленного уровня. Следует также напомнить удачный опыт приватизации в Восточной Германии (бывшей ГДР), где первоначально соответствующими компетентными органами ФРГ, включая руководителей Дойчебанка и правительства, определялся список перспективных предприятий. Затем рассматривались проекты реконструкции и модернизации этих предприятий. Утверждался тот проект, который в максимальный срок стал бы эффективным с точки зрения технического уровня производства и качества продукции, после чего предприятие переходило в собственность той компании, которая представила данный проект. Компании, проводившей реконструкцию, выделялся кредит под льготный процент, но с необходимыми условиями (по кооперации с западными заводами, по объемам экспорта, налогам и пр.). В результате за 90-е годы темпы роста экономики в Восточных землях превысили средние значения по Германии в целом.
Такая приватизация принципиально отличалась от российской, где главная цель состояла в скорейшей распродаже государственной собственности.
Следовательно, в России резкое изменение экономического курса, практически полный отказ государства от контроля над экономикой, т.е. слом всей системы ее управления, а также полная либерализация цен и необоснованная скорая приватизация привели к развалу всего хозяйства.
Таким образом, система управления экономикой не может быть неизменной, она должна адаптироваться к конкретным условиям воспроизводства. При этом не следует одномоментно и резко ломать ее без формирования соответствующего аппарата.
1 Василевский A.M. Дело всей жизни. М.. Политиздат, 1989. С. 27—28. Роковые решения. М.. Военное издательство Министерства обороны Союза ССР, 1958. С. 93-94.
2 Роковые решения. М.: Воениздат, 1958. с. 93-94.
3 Экономическая энциклопедия. М.. Экономика, 1993. С. 129.
4 Народное хозяйство СССР в 1984 году. М. Финансы и статистика. 1985. С. 589.
PAGE 1