Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Внутри и снаружи
Автор: lovebuzz (http://ficbook.net/authors/lovebuzz)
Фэндом: Дневники вампира
Персонажи: Клаус/Кэролайн, Бонни, Мэтт, Тайлер, Ребекка, Эйприл
Рейтинг: R
Жанры: Гет
Часть
***
- Ты опять это начинаешь! Сколько раз говорить - я не прекращу общаться с Хейли. Она помогла мне, когда...
- Она спала с тобой!
- Не только!!! Ты зациклилась на своих чувствах, Кэролайн! Ты ничего не хочешь слушать! Хоть раз в жизни отвлекись от своей мордашки, и попробуй вообразить, что вокруг тоже живые люди!
- Что? Что ты сказал? Я ушам не верю... Я просто не верю своим ушам, Тайлер!
Кэролайн развернулась и собиралась уйти, но Тайлер схватил ее за руку повыше локтя и дернул к себе.
- Нет уж, ты послушай.
- Отпусти, это уже переходит все гра...
- Я сказал - послушай, - Тайлер прошипел это ей прямо в ухо. Его лицо было перекошено злостью, - ты просто достала меня. Я уехал, я бросил все, я скитался там, как щенок - без друзей, без родителей, без тебя, без всякой поддержки. Я переживал ужасные муки, которые просто невозможно вынести одному! Все это я сделал ради тебя, Кэролайн! Ради одной тебя!
Тайлер вдруг отстранился и надменно ухмыльнулся:
- А что делала ты, Кэролайн? М? Напомнить, что ты делала в этот момент?
- И что я делала, напомни, - спокойно спросила Кэролайн, едва сдерживая себя, чтобы не свернуть ему шею.
- Я подскажу тебе, что, - Тайлер отступил еще на два шага, закинув голову и презрительно посмотрел ей в глаза. - Ты расхаживала в красивых платьицах на балы под ручку с тем, кто все это со мной сделал. Кто унизил, растоптал меня и мою жизнь!!! Ты ему помогала этим унизить меня еще больше! Принимая его безделушки, как последняя...
Кэролайн размахнулась что было сил и ударила его по лицу.
Тайлер закрыл лицо руками, выдохнул, с упреком посмотрел на нее, резко развернулся и пошел прочь.
- И не смей мне диктовать, - обернулся он, - общаться мне с Хейли или нет. Она была со мной там - не ты.
Кэролайн прислонилась к холодной кирпичной стене. Силы внезапно оставили ее. "Я уже больше ничего не буду диктовать тебе, Тайлер Локвуд", - произнесла она еле слышно.
***
Кэролайн вышла из-за торца "Мистик-гриль", где они разговаривали с Тайлером, и быстро пошла по темной улице. Она твердо впечатывала в асфальт шаги, хотя сил у нее было разве только на то, чтобы ползти. Но ей слишком сильно хотелось попасть быстрее домой, никого не встретив по пути, никому ничего не объясняя...
... Особенно тому, кого она заметила слишком поздно, выходящему из бара с недопитой бутылкой виски в руке.
- Эээй, это что, прекрасный ангел ночи? - пропел Клаус, и лицо его озарила самая издевательская из его злодейских улыбок.
- О боже... - прошептала Кэролайн в сторону, а вслух сказала через плечо, не замедляя шага, - нет, это прекрасный ангел смерти, который разрывает любого, кто произнесет еще хоть слово.
Клаус тут же, естественно, преградил ей дорогу.
- Неважный видок у тебя, принцесса Форбс. Никак, твоя собачонка снова не слушается?
Кэролайн просто захлестнула ярость. В глазах у нее потемнело. На губах ее появилась злобная усмешка - она почувствовала, что может выместить всю свою обиду и злость на Тайлера на том, кто действительно во всем виноват.
- Хорошо, мой мерзкий друг, я расскажу тебе, в чем дело. Неважный видок у меня из-за той смрадной вони, что ты с собой несешь повсюду. Разлагается и гниет все, к чему бы ты не прикоснулся. Ты жалок, просто жалок в своей непрекращающейся ненависти. Ничто ее не утолит, никогда, это точно. Именно поэтому ты и ошиваешься здесь, среди нас, которые с утра до ночи озабочены тем, как бы проткнуть твое гнилое сердце - ты ищешь смерти, ты втайне хочешь этого, ведь лучше сдохнуть вовсе, чем жить так, как ты, Клаус! Сдохнуть в одиночестве, никем никогда не любимым, отвергнутым и ненавистным всему живому! Самый могущественный вампир в мире - да ты просто ничтожество, неудачник, ходячий мертвец! На твоем месте я бы сделала знаешь что? Сама бы нашла этот сраный кол и воткнула в себя! Просто сдохни, Клаус - мой тебе совет!
Кэролайн еще несколько мгновений смотрела в его лицо - скулы ходили под кожей, дыхание участилось, но Клаус не выдал своего гнева.
- Прощай, неудачник. Ах да, позволь-ка взять с тебя плату за консультацию.
Кэролайн на ходу подхватила виски, которое Клаус тут же растерянно выпустил из руки.
Кэролайн удалялась, и Клаус смотрел ей вслед, сжав губы и тяжело дыша.
- Аккуратнее пей, Форбс, я же отравляю все, к чему прикасаюсь! - с отчаянием крикнул он вслед, стараясь сохранить все тот же шутливо-издевательский тон.
- Ах да, подавись, чертов труп, - услышал он из темноты, и прямо рядом с ним приземлилась, обдав его дождем осколков, бутылка.
Клаус несколько мгновений стоял, не видя перед собой ничего из-за пелены обиды и злости, потом дотронулся до своего лица - несколько осколков полоснуло его по щеке, - и, застонав от бессилия, кулаком пробил бампер стоявшего рядом "Форда".
- Беги, злобная фея Кэролайн. Я сделаю все, чтобы твоя дорожка вела ко мне.
***
Кэр не выходила из дома уже несколько дней (недель? месяцев?). Ноутбук стоял закрытым, телефон давно разрядился и был погребен в куче вещей на полу, шторы плотно сдвинуты. Только маленький телевизор мигал в углу комнаты, то мельтеша изображениями, то просто дрожа "белым шумом". Время от времени Кэр слышала внизу стук в дверь. Время от времени мама поднималась по лестнице и окликала ее. "Со мной все хорошо, пусть придут попозже", - отвечала Кэр, как автоответчик, изображая свой дежурный голос хорошей девочки.
Но в это утро отвертеться не удалось.
- Кэролайн, я даже слышать ничего не хочу. Это все-таки твой день рожденья.
- Бонни, пожалуйста, не надо. Мне трудно даже майку надеть, не то, что улыбаться...
- Кэролайн, я прошу тебя. Это не только для тебя. Я тоже совершенно одна - Джереми нет, Елена занимается своими новыми проблемами... Последние события и так были ужасными, и я просто больше не могу одна. Я ждала твоего дня рождения, как самого лучшего праздника, я думала, мы хотя бы немного побудем вместе...
Бонни опустила голову и отвернулась. Кэр не могла выносить ее слез. Слезы Бонни будто осушили ее собственные - чужое горе просто не давало Кэролайн отдаваться своему.
- Ладно. Но учти, я не буду вечно поддаваться на твои манипуляции, - Кэролайн рывком сбросила толстое одеяло, - и с тебя текила!
***
- Знаешь, Бонни, а мне хорошо, - Кэролайн, кое-как одетая и еле доползшая до "Мистик-гриль", уже расслабилась от текилы, глаза ее снова сияли, - я так устала страдать. Даю слово, - Кэр подняла рюмку, - что больше ты меня до двенадцати ночи в пижаме не увидишь!
Бонни и Кэр рассмеялись тихим, усталым смехом. Последние события словно лишили их эмоции красок - все реакции были притупленными, словно через вату.
Но Кэр все равно было приятно провести время с Бонни. Они не загружали друг друга проблемами, просто лениво разговаривали. Кэролайн чувствовала, как отдыхает ее душа от от одиночества, и в то же время радовалась, что никто в нее не лезет.
- С днем рожденья, ангел! - услышала Кэролайн, и на стол перед ней опустилось блюдце с маленьким розовым кексом с одной свечой.
Кэролайн подняла глаза.
- Мэт!!! Я так рада тебя видеть! - Кэролайн обняла его, и задержалась в его объятиях чуть дольше, чем обычно.
- Я тоже рад, Кэролайн, - он смотрел на нее с добродушной, теплой улыбкой, - я так давно не видел тебя...
- Садись. Текила?
- Да-да-да!
***
Кэролайн не хотелось видеть большой толпы: безлюдный будний вечер в "Мистил-гриле" и пара друзей - это все, что ей сейчас было нужно. Ее горе приглушалось, уходило на задний план, становилось не острой грудной болью, а ноющей глухой тоской в глубине души... Этот вечер был для нее не встряской, которая будит ото сна, а легким поглаживанием поутру, когда ты спокойно и смиренно принимаешь новый день. "Я больше ни одной слезы не пророню, ни одной", - с неожиданной решительностью думала про себя Кэр.
Внезапно ее взгляд привлекло движение у входа. Прошелестела волна мыслей со всех концов бара, и взгляды обратились к дверям.
А на пороге появилась очень хорошо знакомая Кэр фигура: уверенная походка, черные шнурки на шее в обрамлении мягкого серого капюшона, скулы, словно вырезанные из камня, и этот взгляд... Наглый, ехидный, томный, хищный, вызывающий, сексуальный, уничтожающий, подначивающий взгляд, от которого никуда не деться. Раньше Кэролайн удавалось его смело встречать. Но только не сейчас...
Вместе с захлестнувшей ее волной раздражения она с удивлением обнаружила одну вещь - ее задело, что Клаус равнодушно скользнул взглядом по их столику и прошел в другой конец бара, сев за стойку спиной к ним. Тайлер буквально выбил почву из-под ее ног своей изменой, и тем более - полным отсутствием раскаяния и даже нападками на нее после. Все эти недели она казалась себе некрасивой, жалкой, пустой, никому не нужной. И иногда, бросая взгляд на зеркало, где на раме поблескивал маленький браслет, она думала о Клаусе - ей льстило, что могущественный и сильный вампир проявил слабость, что ей удалось стать его уязвимым местом - не приручить, но хотя бы проучить зверя...
Но, видимо, за время своего затворничества (а может, из-за их последней милой беседы), Кэр потеряла и самого ненужного своего кавалера. Она вдруг пожалела, что не оделась, как обычно, ярко и стильно, а натянула огромный дурацкий зеленый свитер с белым снеговиком... И тут же покраснела от собственных мыслей: "О боже, Кэролайн, ты что, хочешь нравиться Клаусу?!". Кэр помотала головой и взяла очередную текилу из рук Мэта. Ее друзья или не заметили (как будто это возможно...), или услужливо делали вид, что не заметили Клауса.
Между тем, подняв в очередной раз глаза на Майклсона, Кэр наткнулась прямо на его знаменитый взгляд - Клаус развернулся спиной к стойке, и, откинувшись на стуле и закинув ноги на соседний, смотрел на нее в упор. И конечно, он нагло ухмылялся.
- Я на две минуты, - Кэролайн направилась к уборной.
Там она внимательно посмотрела в зеркало. Сняла уютный свитер и осталась в простой белой майке - ничего, сойдет. Кэр потянула вниз вырез, выгодно и одновременно небрежно подчеркивая грудь - ну ухмыляйся, чертов ублюдок, я не буду щеголять перед тобой заплаканной замарашкой. Взбила пальцами волосы, выпрямила спину и твердо, как на подиум, вышла в зал.
Ну, конечно же. Клаус, эта заноза в заднице, уже торчал у их столика, невзирая на кислые мины Бонни и Мэта.
- Ммм, принцесса дает роскошный прием? - он картинно отвесил Кэр светский поклон.
- О да, и количество гостей строго ограничено. Ах да, ограничение только одно - никаких подонков, - Кэр состроила милую улыбку, подбоченилась и с намеком посмотрела на Клауса.
- Ну-ну, какой моветон. А я-то хотел преподнести подарок...
- О боже, Клаус, я не возьму никаких твоих подарков!
- Тебе ничего не придется брать, love...
***
Часть
***
Клаус резко развернулся и пошел в противоположенную сторону. Кэролайн изумленно смотрела ему вслед.
- Что он опять задумал, черт?.. - прошептала Бонни.
Все трое напряженно таращились из-за своего столика, как Клаус размашисто идет к маленькой сцене бара, ярко освещенной единственным прожектором. По пути захватив высокий барный стул, Клаус запрыгнул с ним на низкий помост и поставил его у микрофона.
- Эй, послушайте две минуты! - сказал он в микрофон, - в этот день не очень много лет назад ваш городишко сделала еще краше одна маленькая чертовка. Кстати, пользуясь случаем, посмотрите на нее и запомните - любой, кто посмеет ее обидеть, сильно пожалеет, - Клаус протянул руку в ее сторону, вслед за его рукой мелькнул луч прожектора, осветив Кэр и резанув ей глаза. Она растерянно и зло озиралась, ожидая худшего.
- Так вот, у меня есть для нее подарок. Я знал, что она откажется от любого, поэтому пришлось соригинальничать.
Прожектор вновь осветил Клауса, присевшего на краешек стула перед микрофоном. Он оглянулся на парней, которые иногда играли живую музыку в баре, скрытых тенью, и тихо сказал им несколько слов.
А потом он запел.
***
У нас есть этот день,
Эта комната — для нас двоих.
Все, что осталось сделать —
Узнать меня, узнавая тебя.
Кэролайн просто не верила своим глазам. Бонни, Мэт и она остолбенели, не понимая, что это все происходит на самом деле.
Целая миля к каждому дюйму своей кожи,
которая словно фарфор.
Пара сладких губ
и язык с ароматом жевательной резинки...
Клаус, этот демон Клаус, который развлекается вырыванием сердец и разрушением жизней, с задорной улыбкой, то оглядываясь на музыкантов, то смотря прямо в глаза Кэр, то вообще никуда не смотря, пел песню?
- Да ты, должно быть, шутишь... - выдавила Кэр полушепотом.
Британский акцент, низкий сексуальный голос... Слова этой песни...
И если хочешь любви —
мы ей сейчас займемся,
Поплывем в глубоком море
простыней.
Разрушим все твои большие планы.
Все это займет
какое-то время.
Твое тело — страна чудес
Твое тело чудесно, я исследую его руками
Твое тело — страна чудес...
Клаус пел так, как будто раздевал Кэр... Он смотрел на нее, будто сквозь одежду. Как будто входил в нее.Щеки ее пылали, сбилось дыхание, она была растеряна и не знала, что делать - убежать, разозлиться, заставить его прекратить? Девчонки около сцены извивались, он поглядывал на них с улыбкой, и держал руками микрофон - большими, сильными руками с красивыми длинными пальцами, над которыми его жаркие страстные губы, иногда переходя на хриплый иступленный шепот, пели:
Твое тело — страна чудес
Твое тело чудесно, я исследую его руками
Твое тело — страна чудес...
"Страна чудес", - Кэр казалось, что его темно-синие глаза, которые при первых встречах они принимала за карие, смотрят ей прямо в душу. "Твое тело чудесно, я исследую его руками", - как будто бы он был не на сцене, в вплотную к ней. Кэролайн обдала жаркая волна, начавшаяся внизу живота, и окончательно лишившая ее кислорода. Ей показалось, что еще немного, и она издаст неприличный стон, - "Хочешь любить? Займемся этим", - или запустит руку, вниз, прямо себе в...
- Да что это вообще такое?! - Кэр сбросила с себя пелену этого наваждения, как будто сняла со своих бедер чьи-то жаркие ладони, сжимавшие их, - он что поет, в каких еще простынях, какое тело?! Ты слышишь, Бонни? Я уже что, его древненорвержская шлюшка?!
- Кэролайн, пожалуйста, - Бонни подошла к Кэр, взяла за плечи и посмотрела в глаза. Кэр тяжело дышала, голова кружилась, все ее тело покалывало, особенно губы и соски, внизу живота растекалась приятная боль, лицо горело, - да что с тобой?
- Ничего! Если он думает, что может приходить сюда... может гадить мне и... - Кэр задыхалась от обиды, от неодолимого желания, он ощущения того, что он знает, как ей хотелось его сейчас, его рук, его губ, тяжести его тела, касающегося ее обнаженного живота...
- Кэролайн, перестань. Посмотри на меня. У тебя же день рожденья. Давай проведем его без злобы.
Успокаивающий голос Бонни, ее разумные слова заглушали эту сексуальную атаку со сцены, - "твое тело — страна чудес", - и Кэролайн расслабилась. Головокружение отпустило ее, она выровняла дыхание.
- Посмотри, Кэролайн. Он не ест людей, не отрывает им руки, не убивает твоих друзей. Не заливает все вокруг кровью на три метра. Кэролайн,он поет. Клаус поет песенку, - последние слова Бонни утонули в ее сдавленном смехе.
Кэролайн изумленно взглянула на нее, потом на Мэта, уже рухнувшего на стол от смеха, и, осознав эту ситуацию, рассмеялась сама.
***
Последние аккорды постепенно затихали, когда Кэр снова взглянула в его лицо. Оно было спокойно, он не улыбался, и в глазах его больше не было задора - он тихо и грустно пропел:
Черт, детка, ты срываешь мне все планы...
Я знаю ты моя, вся — моя.
Но ты так хороша, что это иногда причиняет боль...
В этих словах песни Клауса Кэролайн неожиданно различила неподдельную боль. Ей было проще смириться с тем, что он пытается заполучить ее тело, это пытались сделать многие, но в такие моменты, когда казалось, что он действительно искренен, Кэр просто терялась. Все ее естество кричало, что Клаус не способен ни на какие чувства, что ему нельзя доверять, но, глядя в эти глубокие темные глаза, затуманенные тоской, она просто не знала, что думать.
Зачарованная этими мыслями, она не заметила, как Клаус под улюлюканье и аплодисменты сошел со сцены, и пробирается через толпу к ней. И вновь ей показалось, что он издалека влезает в ее мысли: она не отрываясь смотрела на его родинки на шее, широкую грудь в разрезе кофты... ей хотелось потрогать его кожу... твердый живот над пряжкой ремня... хотелось, чтобы он без переходов, без разговоров поцеловал ее, только подойдя ближе, глубоким, жарким поцелуем...
- Ну, и как тебе такой подарок? - спросил он,силясь разглядеть реакцию в ее лице.
Кэролайн будто окатили холодной водой. Она не понимала эту странную волну желания - ей стало нестерпимо стыдно за себя, ей просто хотелось себя отлупить, и она снова почувствовала приступ неконтролируемой злости.
- О, мне очень понравилось. Мне всегда нравится, когда ты выглядишь по-идиотски, - с этими словами она вылетела из "Мистик-гриля", даже не оглянувшись.
***
Часть
***
- Оу-оу-оу, Никлаус, ты опять в роли щенка, которому надавали по мордочке?
Клаус закатил глаза, и медленно обернулся.
- Ребекка? Хм, я и не заметил - когда это меня начало волновать твое мнение?
- Я просто беспокоюсь о нашей репутации. Ну, знаешь, древние и все такое... Там не пристало пресмыкаться перед провинциальными чирлидершами при всех...
- Заткнись, - Клаус сжал ее лицо пальцами, невероятным усилием заставляя себя не раздавить ее голову, - слышишь, Ребекка, просто заткнись!
Он с презрением оттолкнул ее лицо рукой, и, помахав ей, вышел из бара.
- Братец, братец... Ты все думаешь, что играешь людьми, как марионетками... Скоро я преподам тебе мастер-класс, - с ненавистью ухмыльнулась Ребекка.
***
Настали холодные дни: постоянно шел дождь, ветер гнал по небу обрывки облаков, ослепительно подсвеченных солнцем. Ник любил рисовать такое небо, такой лес, длинные выцветшие поля... Красота увядания, смерти - это как раз в натуре Клауса.
После дурацкого выступления в “Мистик-гриль” он не видел Кэролайн... Прошло уже несколько месяцев. Первое время ему было неприятно и больно от этой агрессии Кэролайн, неприкрытого презрения. В какие-то минуты Ник понимал, что другого отношения он и не заслужил, в какие-то - злился на Кэролайн и ругал ее про себя последними словами, в какие-то - проклинал этого тугодума Тайлера, разбившего ее сердце. Одно ему было понятно - все его попытки стали еще более безнадежными с тех пор, как с горизонта сошел Локвуд, хотя, казалось бы, все должно быть наоборот. Сердце Кэролайн захлопнулось и окаменело, и Ник не видел способа, чтобы его вновь отогреть.
Хотел ли он этого?
Ему хотелось этого больше всего на свете.
Он сотни раз прокручивал в голове те крупицы минут, которые он провел с Кэролайн. Вспоминал каждый ее взгляд - живые голубые глаза в глубокой тени ресниц. То, как она скептически кривит губы. Переливающиеся волосы, сверкающие и подлетающие вверх при каждом ее шаге.
Сотни раз он прокручивал и свой последний разговор с Тайлером. Ту боль, которую вызвало у него признание Локвуда. “Я смотрел и не мог понять - неужели ты и вправду такой глупец, что смеешь вытирать ноги о доставшееся тебе сокровище? Ты даже не понимаешь его цены. Ты - как глупый ребенок, играющий в грязи в алмазы...” , - записал тогда Ник в своем дневнике.
Если бы только Кэролайн досталась ему... Нику была противна сама мысль о том, чтобы обидеть ее. И он чувствовал себя вдвойне униженным, стоя перед Тайлером: то, что он вожделел, желал, боготворил - другой, которого он считал ничтожным, презренным, запросто выбрасывал за порог, как ненужную вещь... Милую, хрупкую Кэролайн...
***
Но просто оставить Кэролайн Ник был не в силах. По прошествии времени он завел себе привычку - каждые три дня посылать в дом Кэролайн одну белую розу. Никакой ответной реакции не было, и Ник даже не знал, ждет ли он эту реакцию, но розы давали надежду, что она может быть. “Ты придешь, пусть даже через сто лет - я верю”, - думал Ник.
Ник был счастлив только ночью. Ночью Кэролайн была только его, и она делала все, что он захочет. Ник закрывал глаза и видел, как она перекидывает через него ногу - маленькую тонкую ножку с накрашенными алым лаком пальчиками. Ему хотелось каждый взять в рот... но Кэролайн садилась сверху, прижимала его руки к кровати, изгибалась, откидывая волосы назад, ласкала рукой его и себя стонала, как дикая амазонка... наклонялась над ним, чтобы впиться в него губами, исследуя языком каждый уголок его рта, накрывая его поцелуем, будто хотела задушить - как тогда, в лесу. И, как и тогда, все заканчивалось на этом месте - Ник просыпался весь в поту, возбужденный, мечущийся, и до боли сжимал кулаки от бессилия и всепоглощающего, сжигающего изнутри желания обладать ею.
***
Часть
***
Тот день был таким красивым... Ник, уже несколько месяцев не видевший не только Кэролайн, но и вообще людей, решил выйти из дома и немного пройтись. Быть вампиром и не бояться солнца, и не пользоваться этим даром - это же полный бред.
Ник прошелся до самого Мистик-фоллса, хотя от его дома это было далековато. Мелькнул особняк Сальваторе, школа Кэролайн, “Мистик-гриль”... “Почему бы не пройтись по этой улице”, - подумал Ник, хотя прекрасно сознавал, что именно его несет на эту тихую улочку... мимо белого домика со стеклянной дверью.
Сердце его защемило, как у мальчишки, когда он робко переходил дорогу, глядя только на дом - вдруг она пройдет мимо окна? Или окликнет сзади, подходя к дому с пакетами из супермаркета... Или...
Стоп.
Ник встревоженно вгляделся в белое крылечко - прямо у дверей нежной пожелтевшей кучей лежали все его розы, шелестя увядшими лепестками.
“Что-то случилось? Кэролайн уехала? Убита?! Похищена?..” - мысли вихрем понеслись в голове Ника. Он перемахнул через забор, сдвинул цепляющиеся за доски крыльца ветхие розы, и осторожно открыл дверь в дом.
- Кэролайн? Кэролайн? Шериф Форбс? - позвал он в полумрак.
Проверить ее спальню. Конечно, он помнил, где ее спальня - Ник сотни раз представлял себе, как врывается в этот дом, поднимается по этой лестнице, открывает дверь ее спальни, и, пока она не успела и рта раскрыть, бросает ее на кровать, задирая ее светлое платье, запуская руку в ее светлые волосы...
Ник отбросил эти навязчивые мысли, и, чутко прислушиваясь, стал подниматься. В доме не раздавалось ни единого звука. Ника охватили самые мрачные предчувствия...
***
Он открыл дверь ее комнаты. Книжки, безделушки, ее невесомые яркие кофточки... Комната выглядела заброшенной и абсолютно нежилой.
Что же случилось? Ник сообразил, что настало время увидеться с ее отвратительной компанией, но тут белый ком одеяла зашевелился, и из него показалась светлая головка:
- Клаус, у тебя за тысячу лет окончательно атрофировался мозг? Ты что устраиваешь, это вообще-то мой дом!!!
- Кэролайн, что тут у тебя происходит? Ты что, решила умереть, задушив себя этим здоровенным одеялом? Сколько ты не выходила из дому? Когда ты ела?
- Это не твое дело! Иди отсюда, пожалуйста, у тебя же, скорее всего, полно дел - десяток убийств, пару испорченных судеб...
Кэролайн внезапно словно погасла изнутри, и осела на подушки.
- Я даже спорить с тобой не могу. Просто уйди, Ник, пожалуйста, - из глаз Кэролайн потоком хлынули слезы.
Минуту Ник смотрел на нее, не зная, что ему делать. Он было присел рядом с ней, чтобы утешить, но это было совершенно бесполезно. И вдруг его осенило.
- Так, все, Форбс. Сейчас будет курс реабилитации.
Он нагнулся над ней, и легко поднял ее вместе с одеялом. Кэролайн запищала, попытала выпростать из белого плена руку, но, вместо этого, продемонстрировав свое прозрачное белье, на которое Ник не преминул уставиться, просто запахнулась поплотнее и принялась бурчать.
- Что ты делаешь?! Это похищение, это черт знает что! Пожалуйста, отпусти, я не хочу никуда идти, - внезапно переходила она на мольбы, и через минуту снова шипела, как кошка, - конечно, тебе же все можно! Контролировать людей, вытаскивать их голыми из постели!
- Шшшш... Просто потише, love.
***
Ник переместился с покрасневшей от гнева Кэролайн в самый конец парка, начинавшегося за его домом. Там стояла одинокая скамейка, перед которой расстилалось поле, и еще дальше блестело серым блюдцем маленькое озерцо в окружении нескольких деревьев. Солнце иногда выходило из-за туч, и ярко блестело на поверхности воды. Вокруг было тихо и спокойно.
Кэролайн, неожиданно для самой себя, даже забыла о своей злобе, засмотревшись на этот незатейливый скудный пейзаж. В нем была какая-то странная прелесть, дикая, угрюмая красота. “Как и в Клаусе...”, - подумалось Кэролайн.
- Я люблю сюда приходить, - прервал ее молчание Клаус, - здесь чувствуешь себя так, как будто всего остального мира просто нет. Я подумал, что это тебе сейчас и нужно...
Он опустил руку в коробку рядом со скамейкой, и достал оттуда банку “Пэпси” и белую вязаную шапку.
- Вот.
- Что это?
- Ну, у меня тут целый арсенал для одинокого времяпрепровождения. Книги... блокнот, бутылка вина, - он перебирал сваленные в коробку вещи, - есть шахматы!
- И ты... что, носишь эту шапку? - Кэролайн повертела в руках мягкий белый трикотаж.
- Ну да, я иногда надеваю шапку. Ветер, знаешь ли, так неприятно иногда в ушах свистит...
- Ты - шапку?!
- Да что такого?
Кэролайн рассмеялась. И отметила про себя, что это было впервые за несколько месяцев.
- Хочешь, я могу уйти? - спросил Клаус.
Кэролайн, в его шапке, высунула спрятанный в одеяло нос и поспешно сказала:
- Нет, останься!
- Просто ведь у меня так много дел - десяток убийств, пару...
- Ладно, иди, - скривила губы Кэролайн.
- Хорошо, я не буду. Давай просто посидим.
***
- Понимаешь, я совсем никого не хочу видеть. Я даже зачаровала маму, чтобы она уехала к подруге погостить. Я ужасная... Никому не открываю дверь. Мне хочется оказаться далеко-далеко... может, в другой жизни. В этой мне все напоминает только о боли. У меня нет ни капли счастья, - со слезами на глазах шептала Кэролайн, глядя на озеро.
- Кэр, ведь это так мелко, даже в масштабах человеческой жизни, а ведь ты вампир. Все это совершенно померкнет уже через десять лет, а через сто ты с трудом вспомнишь лица, которые тебя окружали... Кэролайн, я презираю твоих друзей даже не за то, что они все манипулируют друг другом, спасая неважное и упуская важное. Больше всего я ненавижу то, что они сделали с тобой. Ты удивительный человек, Кэролайн... Твоя вампирская сущность не сделала тебя мрачной или злобной, ты будто светишься изнутри. Как ребенок... А они взваливают на тебя груз проблем и предательств, которые заставляют тебя быть сильной, взрослеть раньше времени... Тебя нужно беречь, как фею, - Клаус поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. Кэролайн не могла оторвать взгляда, растворяясь в них, ей не верилось, что чужой ей человек, ее враг, сможет так точно описать ее душу, ее желания... Она вновь поймала себя на том, что ей нестерпимо хочется поцеловать его в эти полуоткрытые полные губы, притянув за шею рукой прямо к себе, близко-близко, чтобы почувствовать жар его тела...
- Не смей так о них говорить, - Кэролайн отвернулась, не в силах больше смотреть в его лицо.
- Как хочешь, - Клаус откинулся на спинке и закинул руки за голову.
Так они просидели еще некоторое время.
***
- Погоди-ка, - внезапно встрепенулся Клаус, - а ведь я могу тебе ее устроить, твою другую жизнь!
- Не надо, я знаю твою цену...
- Да нет же. У меня есть дом, в Исландии. Ну, вообще-то, не только в Исландии, - самодовольно улыбнулся Клаус, но тут же снова вернулся к разговору, - я могу тебе его предоставить. Я отвезу тебя туда...
- Нет, я же сказала, мне ничего от тебя не надо!
- Я тут же уеду. Там есть управляющий, прислуга - у тебя будет все, что нужно. Ты всегда сможешь вызвать меня, и я тут же отвезу тебя обратно в Мистик-фоллс. Послушай, Кэр, - он придвинулся поближе к мучимой сомнениями Кэролайн, - я просто хочу хоть что-то для тебя сделать. Я хорошо тебя понимаю, я знаю, что тебе нужно... И я причинил тебе боль. Позволь просто искупить вину.
- Каникулами в домике?! Да ты за всю жизнь не расплатишься!
Клаус пропустил мимо ушей ее выпад.
- Ну, так как?
- Может быть, это было бы здорово... - задумалась Кэролайн, - а ты точно уедешь?
- Клянусь! - Клаус приложил руку к сердцу и улыбнулся.
***
Кэролайн, обессиленная, долго молчала. Клаус тихо сидел рядом, раскрыв книгу - он так и не прочитал ни одной строчки, вдыхая запах ее волос. Кэролайн уснула, и, в поисках опоры и тепла, прижалась к его плечу. Ее дыхание было у самой шеи Ника, и каждый ее выдох заставлял его содрогаться от сладкой судороги желания. Ее ступня высунулась из-под края белого одеяла, и Ника пронзило острое возбуждение - он увидел тот самый алый лак, что и в своих снах. Задыхаясь, он повернул голову к ее лицу, не в силах сдерживаться, притягивая ее к себе ближе, когда Кэролайн выдохнула томным голосом сквозь сон:
- Тайлер...
***
Часть
***
- Ну вот, смотри, как я живу, - Клаус сбросил с плеча свою сумку и поставил прямо на снег маленький чемодан Кэролайн - ей, раньше притащившей бы половину дома, не хотелось собирать даже крошечную сумку. Кэролайн, безучастная ко всему во время их долгой поездки и перелета, в восхищении смотрела по сторонам.
- О боже, будто картинка с коробки конфет... - прошептала Кэролайн.
Прямо за ней стелилась равнина, зеленая до такой степени, что не верилось глазам. Тут и там она была прорезана речушками и маленькими голубыми озерами. Вдали поднимались огромные горы, исчезавшие в мареве облаков. Впереди был серый скалистый обрыв, запорошенный снегом, на краю которого ютилось несколько низких строений, а прямо внизу ревело лохматое темно-серое море.
- Я никогда, никогда такого не видела. Там же снег? - обернулась Кэролайн, одновременно сбрасывая сумку. В глазах ее заплясали задорные огоньки.
- Нет, я распорядился тут все засыпать сахарной пудрой к твоему приезду... Снег, конечно!
Кэролайн развернулась, пониже надвинула шапку (все ту же, в которой Клаус читал книги на скамейке в Мистик-фоллс), и побежала изо всех сил по направлению к белым сугробам, правда, обычным человеческим бегом. Добежав, она упала на колени, трогала, подбрасывала снег, сгребала руками в кучу. Клаус стоял поодаль и думал, что сейчас она, как никогда, похожа на одуревшего от первого снега щенка: "Может, и не так уж мало общего у них с волчонком?".
Кэролайн тем временем, устав, повалилась на спину прямо в снег, и улыбалась, глядя в небо. Клаус подошел.
- Дай-ка руку. На снегу вообще-то не лежат, он не для этого.
- А для чего? - удивленно подняла бровь Кэролайн.
- Ну... он для... в общем, не для этого.
- У нас не было столько снега... - Кэролайн, словно видя их в первый раз, смотрела на свои покрасневшие замерзшие пальцы.
***
В это время в доме Клауса оставался только управляющий - старик Фридриксон, добродушный длинноволосый здоровяк.
- Кроме меня, здесь внизу живут рыбаки, но сейчас их нет. Уже не сезон. Жена с дочками уехали в город - вы обойдетесь без прислуги?
- Мы же не в средневековье, какая еще прислуга, - рассмеялась Кэролайн. Она оглядела уютный деревянный дом, - ну, и чем же тут у вас занимаются?
Пожалуй, прежней Кэролайн из старших классов заниматься здесь было бы нечем. Фридриксон готовил дом к суровой зиме, чинил, конопатил щели, укреплял фундамент, делал запасы. По вечерам работал в кузнице - это было его хобби. На второй день пребывания Кэролайн он подарил ей маленькую звенящую медную елочку из трех скрепленных между собой секций. "Сэр Никлаус очень любит мои кованные вещи. Я дарю ему что-нибудь всякий раз, когда они приезжает", - с обожанием сказал старик, и Кэролайн сразу вспомнила связки украшений на шнурках, которые Клаус таскал на себе - кулоны, браслеты, маленькие подвески. "Так вот они откуда", - улыбнулась Кэр.
Клаус же, не выполнив обещание моментально уехать, старался не доставать Кэролайн.Чаще всего они видела его сидящим на полу у очага, вытянувшим ноги на пушистой шкуре и прислонившимся спиной к старому дивану. В малюсенькой гостиной все было завалено книгами, и Клаус целыми днями копался в них, выискивая те, что читал в детстве, чтобы поностальгировать, и те, которые еще не читал.
Иногда, спускаясь, Кэролайн звала его с собой на прогулку. Клаус редко пытался разговаривать с ней. Чаще всего она видела, оглядываясь, маленькую черную фигурку уже совсем далеко отставшей - руки в карманах, шея замотана шарфом, взгляд направлен на бескрайнее море.
***
Все чаще к вечеру поднимались метели, и Кэролайн устраивалась около темного окна с тарелкой гигантских, грубо слепленных, но ужасно вкусных булок, который пек Фридриксон. Она надевала наушники и целыми вечерами, задерживаясь до ночи, смотрела в планшете любимые сериалы и диснеевские мультфильмы. Клаус проводил время либо вне дома, посещая какие-то памятные ему места, либо занимался делами, либо вообще не выходил из комнаты, и словно потерял к Кэролайн всякий интерес. Не то, чтобы она не была рада, что он перевел их отношения в спокойное приятельское русло без сексуального напряжения... Просто в ее душе снова зашевелился этот червячок, грызущий любую женскую душу, когда пылкий поклонник оставляет попытки ее завоевать.
Кэролайн постоянно была одна, и это одиночество перестало быть для нее столь горьким, каким оно было в Мистик-фоллс. Кэролайн осознала, что огромную рану в своей душе она сама себе создала своими обидами - на Тайлера, на друзей, которые оставили ее. Теперь Кэролайн понимала, что подсознательно она ждала их, хотела, чтобы кто-то вытащил ее из постели, из депрессии, как Клаус. И ей было обидно, что это сделал именно он, чужак и подонок, а не близкие ей люди - Елена, Стефан, Тайлер...
Теперь же ее одиночество определяли не те, кто забыл о ней. Теперь это уединение стало ее выбором, и оттого перестало быть отчаянным. Кэролайн наслаждалась общением с самой собой: ей нравилось быть наедине со своими мыслями, мечтать, думать о своих прошлых поступках. Внезапно она обнаружила, что для того, чтобы у нее было хорошее настроение, ей не обязательно обзванивать знакомых с утра, собирая свежие слухи, бежать на распродажу летних туфель или устраивать очередную вечеринку.
Впервые в жизни Кэролайн начала осознавать, что ей не скучно самой с собой.
***
Часть
Кэролайн из-за безделья полностью погрузилась в многосезонные кинооперы, и жадно качала все новые и новые серии. Старинные версии известных сериалов, которые никому не были известны, богом забытые европейские короткие проекты... Кэролайн проглатывала все. Часто она даже не могла оторваться, и ходила на кухню за молоком или яблоком, вперясь прямо на ходу в маленький экран и не снимая наушников (если только, конечно, это были не хоррор-сериалы).
В один из таких походов она и врезалась в Клауса,не заметив его в темноте. Он придержал ее за плечи, чтобы она не упала, немного потеряв равновесие вместе с ней, и, как обычно, не смог пропустить момент такой близости к Кэролайн, чтобы не впиться жадным взглядом в ее губы. Кэролайн поспешно отстранилась, а он нагнулся и поднял ее наушники.
- И что ты в него смотришь целыми днями?.. - пожал плечами Клаус.
- Смотрю любимый сериал...
- Се-ри-ал? - Клаус засмеялся, закинув голову, - Кэролайн, некоторые книги здесь не будут изданы больше никогда, и многие, думаю, сохранились в единственном экземпляре! А ты смотришь дурацкие шоу, которые любой канал в обед крутит в семидесятый раз?! Ох уж эти подростки... - он картинно покачал головой.
Кэролайн вспылила.
- Слушай, я, конечно, понимаю, что тебе уже две тысячи лет, как Иисусу, но не надо проповедей! Я занимаюсь, чем хочу, и ты обещал не доставать меня! И вообще уехать!
- Кэролайн, прости, но это же просто смешно. Подойди сюда, - он направился к книжным полкам.
Кэролайн, издав презрительное "пфф", неохотно подошла.
- Я просто не люблю читать. Я неусидчивая.
- Неусидчивая для того, чтобы читать книги? А для того, чтобы по десять сезонов наблюдать жизнь этих вымышленных людей - усидчивая?! Это поразительно! - Клаус опять засмеялся.
- Я люблю истории про любовь! Для девушек это нормально!
- Я же не предлагаю тебе читать о теории струн. Посмотри, - он, приглядевшись, достал с полки старую книгу, - спорим, моя история про любовь тебе понравится больше?
- Спорим, что нет, потому что я не буду ничего читать?
- Кэролайн, нельзя быть такой упрямой! Иди сюда. Я сам тебе прочту.
Кэролайн с недовольным лицом двинулась за ним к дивану перед очагом. Клаус сел на его противоположный край, внимательно взглянул на Кэролайн поверх книги, и начал, - старинная итальянская сказка о Маттео и Мариучче.
***
"... На пальце Мариуччи сияет кольцо Маттео, а на пальце Маттео — кольцо Мариуччи", - закончил Клаус и взглянул на Кэролайн, - ну что?
Кэролайн подняла заплаканные глаза.
- Я упрямая, конечно... Но я признаю - это самая красивая история, которую я слышала! Боже, мне так понравилось! Это... просто бесподобно, и почему я не слышала о ней раньше! А еще?
Клаус рассмеялся и подошел к полке.
- Ну, я же говорил тебе...
- Только не будь таким самодовольным! Сказки - это сказки, а фильмы бывают таких разных жанров - ужасы...
- Почитай-ка "Дочь людоеда" - уверен, твое чудесные волосы встанут дыбом, - он бросил ей книгу.
- Детективы?
- "Борода графа".
- Комедии?
- "Мудрая Унах" - я даже уверен, она твоя дальняя родственница... А вот о Джуфе, национальном итальянском глупце.
- А о дружбе?
- "Яблоко и Кожура".
- А... - начала было Кэролайн, но Клаус перебил ее.
- Кэролайн, прекрати спорить. Ты можешь заниматься всем, чем хочешь, просто мне бы хотелось, чтобы ты узнала эти истории. Они учат многому, чаще - хорошему...
- Хм, ну, тебя-то они этому не научили, - заметила Кэролайн с сарказмом.
Клаус устало сел рядом с ней.
- Научили... Кэролайн, бог мой, неужели ты действительно думаешь, что я не знаю, какие из моих поступков плохие, а какие - хорошие? - его глаза пылали в свете языков пламени, - я прекрасно это знаю. Просто я сделал свой выбор. Я пошел путем зла, и я не могу вернуться. Я устал. Это отнимает слишком много моих сил. Ты не подумала, почему я торчу здесь, на краю земли, совершенно один? Я не могу вернуться, но и продолжать я не хочу. Как будто у меня больше нет моей жизни...
Кэролайн удивленно смотрела на него. Никто из них ни разу и не думал представить мысли их заклятого врага, понять, что он есть на самом деле, внутри. Кэролайн вдруг стало совершенно ясно, как белый день: ведь многое из того зла, что он делал - это же просто отчаяние человека, которому просто нечего больше терять, но и найти ничего нового он не может.
Кэролайн, растроганную этой красивой историей, этим признанием Клауса, внезапно открывшейся ей его сущности, просто захлестнула волна сочувствия и нежности. Порывисто придвинувшись к нему, она неловко обняла его за плечи, обхватив его голову и прижав к себе. Она хотела что-то сказать, но не знала, что ему нужно услышать. "Запомни это...", - еле слышно прошептал он и зарылся лицом в ее волосы, обняв ее так, что ей стало больно. Она начала отстраняться, но Клаус не отпускал ее, ближе прижимая к себе. Кэролайн еле заметно помотала головой, но он только смелее взглянул ей в глаза, придвинувшись ближе.
- Клаус, я прошу, ты опять все испортишь, - умоляюще, бессильно прошептала Кэролайн, зная, что остановить это сможет только он, сама она не станет сопротивляться. Он будто раздумывал несколько мгновений, выбирая, что ему сделать - ворваться ей в рот языком, лаская ее тело руками, срывая с плеча тонкую лямку, или отвернуться, встать и быстро выйти.
И, когда Кэролайн уже сама больше всего на свете захотела первого, он сделал второе.
***
Часть
***
Утром Кэролайн проснулась с легкой улыбкой, и тут же помрачнела, вспомнив вчерашний вечер. Она вспыхнула от мимолетно мелькавших в голове туманных кадров, как на старой кинопленке, снова погружающих ее в странный полусон: измученное желанием, страстное лицо Клауса, приближающееся к ней, его крепкие руки, сжимающие ее талию... глаза, горящие нетерпением и почти животным желанием... и его губы, готовые принять ее, такие близкие, такие притягательные - губы, которые давно не давали ей покоя, будто прося: "Попробуй, Кэролайн, просто попробуй...". "Интересно, как он целуется?", - в тысячный, наверное, раз подумала Кэролайн. Какой-то бес внутри нее перебил: "Гораздо заманчивее было бы узнать, как он трахается...", и Кэролайн опять пронзила жаркая волна желания - снизу до самых корней волос... Ей было стыдно думать о нем, и в то же время она не могла остановить раскручивающуюся карусель своих фантазий: Клаус целует ее, долго, страстно, все глубже, пока она не начинает стонать; ласкает ее,спускаясь все ниже; погружается в нее, прижимая к простыням горячим грубым натиском; долго, с оттяжкой выходит из нее, чтобы вонзиться вновь, и его низкий, сводящий с ума голос шепчет рядом с ее ухом: "Кэрола-айн..."...
Внезапно ее мираж стал прояснился, и Кэролайн, тяжело дышавшая даже во сне, вдруг увидела глаза Клауса прямо перед собой, как наяву. Его взгляд был таким, как и в жизни - пронзительный, не оставляющий ни одного покрова ни на ее теле, ни на ее душе... Именно поэтому Кэролайн так настойчиво гнала от себя любые мысли о Клаусе - его взгляд всегда слишком пугал ее ощущением того, что он все знает о ее мыслях... Что усмешка неспроста играет на этих желанных губах. "Почему, почему тогда он не поцеловал меня вчера?", - с досадой думала Кэролайн. Но во сне ей было не стыдно сдаваться ему. Она, смотря прямо в глаза своему утреннему фантому, быстрым движением обвила его шею, запуская пальцы в волосы, и поцеловала так, как хотела поцеловать Клауса все эти недели: без заигрывания, без кокетства, без двусмысленных посылов - страстно, яростно, словно вкладывая в один этот поцелуй все те, которых не было и не будет.
И с ужасом осознала, что это не фантом.
- Боже, боже, боже! - обескураженная Кэролайн натянула на лицо одеяло. Что угодно, только не его взгляд! Ей просто хотелось провалиться.
Наконец она собралась с духом и подняла голову - он внимательно смотрел на нее, и его глаза горели каким-то странным воодушевлением.
- Клаус, твою мать, вот просто ответь мне - какого хрена ты тут делаешь?! - Кэролайн, прикрывшись одеялом, взбешенно натягивала майку.
- Мне показалось, тебе было плохо... Ты вся горела и стонала - я подумал, у тебя лихорадка от этих лыжных прогулок!
- На будущее, Клаус, - Кэролайн подошла к нему вплотную, как любил делать он, - если даже тебе покажется, что я умираю, ты услышишь звук бензопилы, а из-под двери будет хлестать фонтан крови - НИКОГДА НЕ ВХОДИ!!!
Клаус улыбнулся и прошел в комнату мимо нее.
- Хм, крошка Кэролайн, - сказал он тем тоном, который она ненавидела, - прекрати отвлекать мое внимание от главного вопроса, - Он остановился, скрестил руки на груди и подался вперед, - ты что, поцеловала меня?
Кэролайн не знала, как это объяснить. Мне снилось, что мы занимаемся любовью, прости?
Она удрученно молчала.
- Нет, извини, я просто не понял... - Клаус, улыбаясь, приготовился к длительному обсуждению, - итак, ведь я просто наклонился, чтобы убедиться, что ты в порядке. А ты набросилась на меня и чуть не задушила - ооо, сколько страсти, Кэролайн! Я несчастная жертва - опять!
- Замолчи! Это... просто был сон!
- Какие-то странные сны, Кэролайн... Может, тебе не стоит больше отказываться от моего горячего гибридского секса: видимо, твоя неудовлетворенность уже достигла крайней степени... - Клаус понизил голос до опасно манящего тембра и приблизился к ней, - я могу помочь тебе с этим, и уверяю, это будет совсем не похоже на все, что у тебя было раньше... - прошептал он в самое ухо, обдавая его жарким дыханием.
- Ну почему же, похоже. Пытки в моей жизни уже бывали, - Кэролайн оттолкнула его и быстро прошла в ванную.
***
Ник усмехнулся, глядя ей вслед. Он подошел к кровати, и медленно провел пальцем по ее силуэту на подушке, сохранившей ее жар. Он задумчиво коснулся подбородка, как будто его осенила какая-то догадка.
***
Кэролайн сидела на краю ванной, изнывая от стыда и собственной глупости. "Ну почему, почему он не может догадаться, что я просто дура?". Кэролайн стянула с себя одежду - пижамные боксеры были мокрые насквозь, и Кэролайн снова покраснела, - и бессильно села на дно ванной, включив душ и прижавшись щекой к холодному бортику. "Наверное, мне нужно уехать", - со слезами на глазах решила Кэр. Она всегда боялась наделать глупостей. "Все это заходит слишком далеко", - подумала Кэролайн, и приняла еще одно необдуманное решение в своей жизни - снова бежать от себя.
***
Спустившись вниз, она кивнула Фридриксону, курившему трубку у крыльца, и прошла на кухню, где все обычно завтракали. На столе она увидела початую бутылку виски - недобрый знак. Клаус был тут же, но прежде, чем она раскрыла рот, чтобы объявить ему о своем решении, он безапелляционно и сухо сказал:
- Ты возвращаешься в Мистик-фоллс. Завтра.
***
Часть
***
Кэролайн вошла к Сальваторам. Ей сразу стало ясно, что что-то случилось - все были в сборе, и тревожно привстали со своих мест при ее появлении.
- Кэролайн, ты здесь? - ошарашенно спросила Елена, переглянувшись с остальными, - мы думали, ты пока не приедешь...
- В чем дело? - спросила Кэролайн.
Стефан вздохнул и вышел вперед.
- У нас проблемы, Кэролайн. Помнишь пастора Янга?
- Отца Эйприл? Но он же умер.
- Нет, Кэролайн, он не умер. Они все не умерли.
***
- Они все - вампиры. Их целью и было ими стать, чтобы бороться с нами. Они решили, что обычной человеческой силой им не победить. Вампирами у них больше шансов. Теперь они рыщут по Мистик-фоллс постоянно, несколько раз уже нападали. Это очень опасно. Они фанатики, настоящие психи. Надеются истребить всех, а потом вновь принести себя в жертву. Всех тех, кто был с этим несогласен, они убили.
- Буквально разорвали, - вступила Елена, - они молодые, и очень злы. Ничего не боятся. Нам нужен какой-то план...
- … который бы идеально включал твое отсутствие в городе, - безжалостным тоном заметил Деймон, - моему брату пришла в голову одна гениальная идея, благодаря которой мы и выяснили, что ты уехала. Уехала развлекаться с садистом-убийцей, - издевательски добавил он, с пренебрежением глядя ей в лицо.
Кэролайн оглядела остальных - все отвели глаза. Ее кольнула острая обида, но плохие новости затмили собственную боль.
- Что за план?
- Собственно, этот план уже здесь, - Стефан посмотрел на спину Кэр, и она обернулась.
В дверях стоял Клаус.
***
- Интересно, и почему я всегда на вершинах ваших хит-парадов? Причем, как хит-парада "В кого бы загнать кол на этой неделе?", так и хит-парада "Мы снова в дерьме, спаси нас", - Клаус презрительно оглядывал их.
- Во-первых, потому что избавиться от этих антивампиров выгодно и тебе, - заметил Деймон, - твоих гибридов и так все меньше, а они убили четверых, пока тебя не было.
- Да, я уже это знаю, и в бешенстве, - Клаус принял стакан бурбона из рук Деймона.
- По-моему, ты всегда в бешенстве, - тихо сказал Деймон в сторону.
Елена ближе подошла к Кэролайн.
- Деймон прав - нам было спокойнее, когда ты была далеко, и они не могли до тебя добраться. Бонни и Мэтт их не интересуют, но и им придется перестать с нами общаться на время. Мы с Джереми живем здесь, Стефан и Деймон защищают нас. А ты...
- … стала проблемой, - подытожил Деймон.
- Никаких проблем, Кэролайн будет у меня, - сказал Клаус, становясь прямо перед ней, словно пытаясь закрыть и от друзей, - это мое единственное условие, если вы хотите моей помощи. Вы вряд ли сами сможете ее уберечь, поэтому я просто жду вашего большого “спасибо”.
- Эй-эй, погодите-ка, - запротестовала Кэролайн, - я не хочу этого делать! Я не хочу переезжать в этот дом!
Клаус обернулся к ней.
- Послушай, Кэролайн, что тебе скажет Деймон, - сказал он и с нажимом посмотрел на Деймона.
Тот вздохнул и вышел вперед.
- Кэролайн, милая, пойми - нам просто некогда тобой заниматься. Клаусу ничего не нужно от нас, и, если ты - единственное условие, при котором он станет помогать - я советую тебе согласиться, - он с раздражением смотрел ей в глаза, - конечно же, в том случае, если Клаус пообещает не причинять тебе вреда, - он обернулся к Нику.
Тот приложил руку к груди и состроил гримасу вроде “Да как ты мог подумать...”.
Кэролайн прошептала: “Я просто не верю своим ушам”, и вылетела из дому.
***
На крыльце ее догнала Бонни.
- Кэролайн, прошу, просто послушай их! У Клауса тебе будет безопасно! Ты просто не представляешь, на что они способны!
- Мне не это обидно, Бонни! Даже не то, что вы торгуете мной, что используете для этих манипуляций с Клаусом, как разменную монету! Мне обидно, что все опять понеслись спасать Елену, будто все остальные больше, чем она, заслуживают смерть! - Кэролайн просто не знала, что с ней произошло - ее сотрясало от непреодолимой злости, - и теперь вы еще смотрите на меня, как на шлюху, из-за того, что я уехала с Клаусом, но, когда это нужно вам, вы с облегчением подсовываете меня ему обратно!!! Я не игрушка, я не игрушка!!!
- Кэролайн, милая, это не стоит таких нервов, - из-за спины растерянной Бонни вышел Деймон, - просто подумай, хоть раз в жизни подумай. Мы не в состоянии обеспечить защиту всем. И ты прекрасно понимаешь наш выбор, - он посмотрел ей в глаза абсолютно непрошибаемым взглядом. Кэролайн посмотрела на него, на Бонни. По ее щеке промелькнула слеза, и она, еще раз с упреком оглядев всех присутствующих, просто развернулась и пошла прочь.
- Кэролайн! - крикнула Бонни и попыталась догнать ее, но Деймон удержал ведьму. Он обернулся и сделал знак Клаусу, с большим интересом наблюдавшим за этими распрями. Он, рисуясь, поклонился всем, и вышел вслед за Кэролайн. Проходя мимо Деймона, он чуть замедлил шаг и сказал:
- И вы до сих пор считаете, что причина всех ваших бед - я?
***
Часть
***
- Кэролайн, если ты опасаешься, что я буду тебя доставать - оставь это. Ты вряд ли меня даже увидишь, - Клаус догнал ее и пошел рядом, холодно глядя прямо перед собой.
- О, это что, вновь одно из клаус-обещаний, вроде “О, Кэролайн, я сразу же уеду из Исландии”? - саркастически заметила Кэролайн сквозь слезы.
- На этот раз ты можешь не волноваться, love. Мне все это противно.
- Что? - Кэролайн непонимающе смотрела на него. Она не могла привыкнуть к мгновенным сменам его настроения.
- Я не твой щенок, Кэролайн. Если тебе так дороги твои парни, изменяющие тебе, или твои друзья, бросающие тебя - пожалуйста. Я действительно готов был дать тебе все, - Клаус приблизился к Кэролайн. Она с удивлением увидела, что в его глазах стоят слезы. Но лицо было перекошено ненавистью, - ты действительно тронула мое сердце, и ты знала это! Но я не собираюсь бегать за тобой вечно. Я просто больше не верю, что ты достойна этого. Да и уверен, что тебе это будет только мешать - ты же добилась своего. Я теперь понимаю, зачем тебе была нужна эта поездка - я уже был у тебя дома с утра.
Клаус отступил, и его лицо приняло каменное выражение.
- Я даю тебе час, чтобы собрать свои вещи. Если тебя не будет у меня на пороге по прошествии этого времени, я найду тебя сам, но ты сильно об этом пожалеешь.
Он развернулся, и, оставив совершенно ничего не понимающую Кэр, пошел прочь.
***
Она стремглав бросилась домой, гадая, что за перемены произошли с Клаусом. Что он имел в виду, сказав о том, что он был у нее дома? И что понял, зачем ей эта поездка? Она была в полнейшем недоумении.
Она подошла к дому. В стороне от крыльца валялся красивый белый букет. Кэролайн с сожалением поглядела на белые розы, но поднимать не стала - надо было выяснить, что так разозлило того, кто их принес.
И только открыв дверь, она это поняла - прямо напротив двери, на диване, спал полуодетый Локвуд.
***
- Тайлер! - Кэролайн стянула с него тонкое одеяло, - потрудись объяснить, что ты делаешь здесь?!
Тайлер сел, оглядываясь и приходя в себя.
- Что, у твоей новой подружки нет дивана, на котором ты бы мог поспать?! - Кэролайн была в бешенстве.
- Прости, Кэр... Я просто пришел сюда поговорить с тобой. Я долго ждал тебя... Где ты была ночью?
- Я навещала маму у ее подруги... Не заговаривай мне зубы! Ты зачем приперся?!
- Мне нужно сказать тебе кое-что... Мы с Хейли... Мы разошлись.
- И?
- Мне кажется, я начал понимать, что я сделал ошибку.
- Ну наконец-то! А от меня-то тебе что надо? И где твоя рубашка? Тоже мне, Джейкоб Блэк!
- У вас очень жарко было... Кэролайн, постой, послушай. Я знаю, как глупо это прозвучит, но я хочу сказать тебе, что хотел бы сделать все, чтобы ты меня простила.
Кэролайн взбешенно уставилась на него. Слишком много событий для одного дня, и ей уже было страшно - что еще ей принесет этот день? Жестокость и непонимание со стороны друзей, страшная опасность в лице новых вампиров, безжалостное поведение Клауса, а теперь еще и Тайлер! И больше всего ей было обидно за то, что теперь ей было ясно - Клаус расценил картину, увиденную им в доме, как их с Тайлером примирение. А ведь они расстались с Клаусом буквально несколько часов назад, когда он высадил Кэр из машины возле ее дома. Конечно, он не знал, что она, зайдя внутрь и почувствовав, как соскучилась по маме, тут же уехала к ней, и вернувшись, сразу пошла к Елене, где не застала ее, и дальше - к Стефану.
Она просто была в ужасе от того, насколько Тайлер мог все испортить! “А что испортить, Кэролайн?, - звучало у нее в голове, - неужели ты действительно решила уступить ему? Убийце, мучающему всех, с кем его сводит жизнь?”. На ее глазах выступили слезы.
Тайлер, видимо, расценил это как согласие. Он шагнул к ней и обнял ее.
И прежде, чем Кэролайн освободилась из его рук, она услышала сзади насмешливый знакомый голос:
- Ммм, любовные идиллии... Как же они всегда мило и жалко выглядят...
***
Кэр отскочила от Тайлера, как ошпаренная. “О боже, Кэролайн, все стало еще хуже! - в панике думала она, - я больше этого не вынесу, что за день!!!”.
Клаус прошел в комнате, а Тайлер враждебно уставился на него.
- Ну что, дети мои, смотрю, милая манипуляция Кэролайн с нашей поездкой вновь соединила ваши ничтожные сердца. Я так рад за вас, - с крайним сарказмом произнес он, - даа, поздравляю, Кэролайн, это был старейший, как мир, прием - вызвать ревность с помощью второго глупого объекта. Хотя, думаю, ты перестаралась. Для этой шавки хватило бы и более примитивных методов.
Тайлер с ненавистью взглянул на него. Кэролайн открыла было рот, чтобы что-то сказал в свою защиту, но Клаус безапелляционно перебил ее:
- Я передумал насчет часа. Быстро обменяйтесь вашими мерзкими нежностями, и через пять минут ты должна сидеть в моей машине. До свидания, мистер Локвуд, и сделайте-ка взгляд повежливее - ведь от меня вам достался такой роскошный подарок. Который, к тому же, я собираюсь для вас охранять, - он стремительно вышел.
***
Часть
***
Прошла ровно неделя с тех пор, как Кэролайн переехала в дом Майклсонов. Новых вампиров не было видно, но это ожидание еще больше напрягало друзей - неизвестность пугала их. Было совершенно непонятно, почему они затаились. Зато было понятно, что ничего хорошего они не готовят. Сальваторе искали их убежище каждый день, Клаус просто ждал, чтобы вступить в игру, как их главный козырь.
Кэролайн он действительно не доставал, как и обещал. Целыми днями она маялась в доме одна, валяясь в выделенной ей Клаусом спальне. Каждый раз, когда она пыталась выйти из дома, ее молча останавливали его гибриды.
Та ситуация, в которую она попала... Кэр изнывала от своего бессилия. Тайлер, он был родным и таким привычным... Его признание, такое искреннее, было таким же, как и все его поступки - простым и безыскусным. Но Кэролайн уже изменилась - если раньше она вспоминала только обиду, которую Тайлер ей нанес, то теперь она не вспоминала ничего... Его предательство будто повернуло в ней какой-то выключатель, который закрыл доступ к ее памяти, содержащий Тайлера.
Ее воспоминания все чаще вертелись около других вещей - Исландии, и того, что было после...
Вот она стоит на берегу моря, фотографируя синюю гладь, сзади подходит Клаус - в руках у него теплая кофта...
Она слушает, как он читает ей сказку про вечную любовь Маттео и Мариуччи, иногда поднимая на нее свои потрясающие глаза...
Он заходит в дом, стряхивая с волос снег, ищет ее глазами, и, когда он видит Кэр в углу комнаты, его лицо озаряет улыбка...
Они все вместе сидят за столом в кухне с Фридриксоном, Кэролайн смеется над его смешными историями, а Клаус не сводит с нее глаз...
Клаус сжимает кольцо своих рук, и защита, выстроенная Кэролайн, все слабеет, ее голова кружится от желания его поцеловать...
Кэролайн обнимает его за шею, и жадно целует, а Клаус от неожиданности, ошарашенный ее натиском, даже не успевает ответить на тот ее поцелуй...
Его глаза, полные боли, когда он пришел за ней при Тайлере...
Его сжатые губы, когда он вез ее к себе домой...
Ей много раз хотелось рассказать Клаусу обо всем, открыть ему глаза, но она не была уверена, что ему это нужно. Его интерес к ней всегда был непонятен Кэролайн, и она была уверена, что он врет. Или просто хочет затащить ее в постель... Или просто любит охотиться, не важно, на кого. Она представляла, как он равнодушно выслушает ее речь, поднимет бровь и произнесет: “Ну и зачем ты мне все это рассказала, Форбс? Мне все равно!”.
***
Ник, в свою очередь, также переживал целое море эмоций. Кэролайн то казалась ему жалкой в своей любви к недалекому футболисту, то сильной в противостоянии всему миру. То самым лакомым кусочком на свете, но самой невероятной дурой. Ему давала надежду ее смелость, с которой она приняла его предложение о поездке, хотя знала, что ее осудят друзья. И тут же повергала в черную бездну отчаяния картина, которую он застал у нее дома - руки Тайлера на ее спине, расширенные от испуга глаза Кэролайн...
С одной стороны, он задыхался от нежности и желания, вспоминая, как внезапно его поцеловала Кэролайн - ее светящиеся волосы, руки и губы, теплые ото сна... Вертлявый язычок и глухой стон, обещающий Клаусу неземное удовольствие... словно подтверждение его догадок о том, что Форбс горячая штучка не только в жизни, но и в постели. Он изнывал от желания обладать ею, просыпаться каждый день, видя на подушке эти золотые пряди... не вылезать из постели неделями... иметь возможность прикоснуться к ней тогда, когда ему только пожелается... И тут же сжимал кулаки от злости, вспоминая, как она цинично обманула его. Ему просто не верилось, что, когда они проводили время в исландских горах, она думала только о том, как бы получить назад своего ненаглядного оборотня...
Он дал себе слово больше не видеться с Кэролайн, он был так зол на нее! Но в то же время он больше всего на свете хотел снова увидеть ее лицо...
***
Кэролайн сидела в своей комнате, задумчиво глядя в окно. Уже село солнце, но красное зловещее зарево еще стояло над крышами Мистик-фоллса.
Кэролайн услышала шаги за дверью, и в комнату вошел Клаус.
Нику даже показалось, что Кэролайн обрадовалась, когда он вошел. Он тут же отбросил эти мысли, обругав самого себя параноиком, который уже видит то, что хочет видеть, и чего на самом деле не будет никогда.
- Собирайся, малышка Форбс. Сегодня я хочу развлечься, и думаю взять с собой тебя. Скажи спасибо, иначе бы гнила тут еще черт знает сколько времени.
- Ох, огромное спасибо, всесильный сэр Майклсон. Сначала ты меня ни на шаг не выпускаешь, особенно с наступлением темноты, а сейчас...
- Еще одно слово, и ты останешься дома, - резко перебил Клаус и вышел.
***
Сказать, что Кэролайн обрадовалась - это просто ничего не сказать. Ураганом она заметалась по комнате, стараясь быстрее одеться одновременно сногсшибательно и небрежно, чтобы Клаус не заметил, что она наряжалась специально, но, в тоже время, просто остолбенел.
Открытая прозрачная кофта? Только немного замаскируемся грубой кожаной курткой. А может, одеть платье? Или это слишком торжественно для похода в бар?
Духи, прозрачный сочный блеск для губ, быстро распущенные по плечам волосы. Кэролайн казалось, что сегодня будет очень важный вечер... К тому же она понимала, что у них с Клаусом может не быть больше вообще никакого другого вечера...
***
Ник, вальяжно развалившись, ждал, пока спустится Кэролайн. Эта всегда выглядела, как будто ее в любую минуту пригласят для съемок обложки журнала, но то, что он увидел, обернувшись, просто выбило почву из-под его ног.
Милое невинное белое платье, открывающее ее ноги и грудь, казалось еще более сексуальным из-за кожаной куртки и высоких сапог. Клаус никак не мог оторвать взгляда от того места повыше кожаных голенищ, где заканчивалось платье - его легкий подол, колыхавшийся в такт шагам Кэр, открывал внутреннюю часть бедер, такую соблазнительную, гладкую и теплую даже на вид... Клаус подумал о том, как бы ему хотелось втиснуть свою ладонь между этими бедрами. Повалить Кэр прямо на лестнице, запуская руки под эти белые складки, и жарко прошептать в ухо: “Не снимай сапоги”...
Невероятным усилием он заставил себе отвернуться, задыхаясь от этих мыслей...
Кэролайн, спускаясь по лестнице, попыталась оценить его реакцию. Он немного привстал, но его взгляд был направлен словно сквозь нее, будто Клаус был мыслями очень далеко. Он встал и пошел к выходу. Кэролайн расстроенно выдохнула, и сразу ей показалось абсолютно нелепым и платье, и ее распущенные кудри, и дурацкие высокие сапоги. Она удрученно поплелась вслед за ним, ругая себя за глупость.
***
Часть
***
Кэр откровенно скучала. Был выходной, в “Мистик-гриле” было много народу, но ни одного знакомого Кэролайн. Клаус не обращал на нее никакого внимания, игнорируя все попытки заговорить с ней.
Кэр заказывала себе текилу за текилой, все больше отчаиваясь. Ей уже стало ясно, что она не решится поговорить с Клаусом. Это злило ее - у нее было ощущение, что она своими собственными руками топит что-то важное... И переложить на кого-нибудь ответственность за это не получится. В всем виновата только она сама.
- Эй, привет! - какой-то незнакомый парень, обратив внимание на пустые рюмки рядом с ней, присел на соседний стул. Она недоверчиво уставилась на него.
- Привет. Что ты хотел?
- Просто пообщаться. Потанцуем? - он кивнул в сторону танцпола.
- Да уж, почему и нет... - без всякого энтузиазма согласилась Кэролайн.
***
Клаус едва сдерживал волну бешенства, просто оглушившую его. Эта стерва Форбс мало того, что воротила от него нос весь вечер, так теперь еще, накачавшись текилой, потащила на танцпол какого-то реднека. Тот смотрел на нее, как на блинчик с кленовым сиропом. Клауса просто душила ярость.
Ему даже не верилось, что это провинциалочка вытворяет с ним такое. Он чувствовал боль, самую настоящую боль. Она стояла спиной к нему, выгибая спину, как кошка, и ее руки скользили по ее телу, доводя Клауса до полного исступления. Он прокручивал в голове, как подходит к ней, разворачивает к себе и впивается в губы настойчивым поцелуем, от которого она отклоняется назад, а он склоняется над ней и придерживает ее голову. Или наотмашь дает пощечину - он даже не знал, чего ему хочется больше.
В конце концов он встал и направился к ней.
- Эй, Кэролайн, быстро к машине. Я расплачиваюсь и иду за тобой.
Она умоляюще посмотрела ему вслед. Дорога домой - ее последний шанс поговорить с Клаусом...
***
Выйдя к машине, она нервно крутила в руках свою сумочку. Как ей начать этот разговор?
Вдруг она услышала сзади шорох, и, резко обернувшись, увидела перед собой парня с танцпола.
- Куда это ты так быстро исчезла?
- Никуда. Извини, мне пора домой. Да и тебе тоже, - парня немного пошатывало.
- Может, не будем расставаться так скоро?
- Нет. Вам лучше уйти, - Кэролайн заметила, что приближается Клаус, и его лицо не предвещает ничего хорошего, - и побыстрее, я вас умоляю!
- Ох, Кэролайн! Привет, mate! - Клаус посмотрел на парня и остановился чуть впереди него, - я смотрю, ты все продолжаешь собирать сердца всех мужчин, которые попадают в твое поле зрения? - он повернулся к парню, и сделал какое-то быстрое, почти незаметное движение, а потом вновь посмотрел на Кэр, - а вот и еще одно!
С этими словами он взмахнул рукой, и Кэролайн машинально схватила обеими руками то, что он ей бросил. Парень за спиной Клауса осел на землю, а Кэр, опустив голову, посмотрела на то, что было у нее в руках, и в ужасе закричала. Это было горячее окровавленное человеческое сердце.
***
Кэролайн попятилась, глядя на свои окровавленные руки и белое платье. Клаус стоял на месте, и, кажется, наслаждался ее ужасом. Он подошел ближе, и она подняла на него глаза, полные слез.
- Ты чудовище, Клаус, ты просто чудовище!
Его скулы дернулись, он вытянул руки, схватил ее за лицо и бесцеремонно притянул к себе.
- И ты даже не представляешь, какое. Если ты думала, Форбс, что меня будут до конца жизни забавлять твои манипуляции, ты сильно ошибаешься. Ты для меня никто, и быть паинькой, чтобы ты не кривила свои губки, я больше не намерен.
Он толкнул ее к двери.
- В машину, быстро! И пожалуйста, ничего не испачкай! - он отпихнул ногой труп парня.
***
Часть
***
Кэр открыла глаза и непонимающе смотрела в темноту. Что-то выдернуло ее из сна. Она услышала, сначала смутно, потом все громче, истерические рыдания, иногда переходящие в сдавленные крики, и еще - остервенелые ритмичные мужские стоны, словно сквозь зубы...
Кэр открыла дверь, и звуки стали еще явственнее слышны. Она заколебалась - если Клаус делает что-то ужасное, зачем ей нужно привлекать внимание к своей персоне? Никто не гарантировал ей неприкосновенности, и кто знает, не предпримет ли Клаус что-то похуже сжимания ее лица до потемнения в глазах от боли?
Но в следующую секунду, подстегнутая очередным вскриком девушки, они уже поставила босую ногу на паркет вне своей комнаты. Нерешительно перенесла и вторую - Кэр казалось, что, стоит ей только переступить порог, что-то разорвет ее на куски. Чудовище, живущее в глазах Клауса...
Медленно, еле дыша от страха, Кэр двинулась вниз по лестнице, где ей предстояло миновать два этажа, чтобы попасть к спальне хозяина. Когда замирали крики и стоны - Кэр тоже замирала, каждую минуту представляя, что на лестнице вспыхнет свет и голос Клауса окликнет ее, чтобы не сообщить ничего хорошего... Но потом снова продолжала идти. В этом была вся Кэролайн - как она могла снова лечь в кровать, услышав эти жуткие, словно предсмертные крики?
Достигнув массивной двери, которая была распахнута настежь - Клаус в собственном доме никого не стеснялся - Кэролайн заглянула внутрь. В комнате царил настоящий хаос - все было перевернуто, постель смята и наполовину сброшена на пол, кругом бутылки и брызги вина. Или крови?..
На кровати лицом к ней на коленях стояла незнакомая девушка, а сзади нее Клаус. Он входил в нее резко и грубо, все чаще дыша и ускоряясь, отчего ее голова болталась из стороны в сторону, как у куклы. Но куклой выглядел и Клаус - его неживые застывшие глаза скользили по комнате, девушке, ее плечам и ягодицам, словно он был далеко в этот момент. Когда девушка в полуобмороке совершенно переставала двигаться ему навстречу, он дергал ее волосы, зажатые в руке, как поводок собаки. Он откинулся назад и второй рукой опирался на горлышко бутылки, которую даже не потрудился выпустить из рук... Внезапно его перекошенное животной страстью лицо передернуло раздражением, он одним сдвоенным движением вышел из девушки и перевернул ее лицом к себе, с силой подмяв под себя. Это новое испытание она снова встретила жалобным криком, за который была вознаграждена тяжелой пощечиной, после которой она уже не повернула голову обратно.
Кэролайн с ужасом смотрела и не могла оторвать глаз от это сцены, от распаленного грубого Клауса, от тоненькой девушки в красном белье... Девушка вновь застонала, и Кэролайн решительно вступила в комнату - только здесь она заметила, что белье у девушки вовсе не красное: оно насквозь пропитано кровью...
- Кэ-эролайн... - протянул Клаус, подняв голову. Он поднялся, и Кэролайн отвернулась, скользнув взглядом по плоскому животу, пока он натянул повыше джинсы, - это приятный, приятный сюрприз... был бы когда-то. Вон отсюда!!! - он метнул бутылку в стену рядом с Кэр.
- Клаус... Клаус, ты же убьешь ее... Пусть она уйдет, зачаруй ее, пожалуйста, никто не заслуживает такой смерти! - взмолилась Кэролайн. Девушка затихла, глядя сквозь мокрые от крови пряди в потолок. Клаус злобно усмехнулся.
- Ооо, - Клаус наклонился к самому лицу лежащей девушки и прошептал, - Святая Кэролайн осветила своим нимбом твою жизнь, радуйся, - он выпрямился и посмотрел в глаза Кэролайн, угрожающе двигаясь на нее, - монашка Форбс, вечно переживающая за человеческий мусор... Такая добродетельная... такая благодушная, - он приблизился к Кэролайн вплотную, - а как насчет самопожертвования, Кэролайн? Заменишь бедную овечку Лидию? - он указал на девушку.
Кэролайн в ужасе посмотрела на него, потом на жертву, которая забилась в угол кровати, оставив на простынях кровавые следы.
- Клаус, опомнись! Где-то должен быть предел... так просто нельзя... нельзя... - шептала Кэролайн, глядя на него расширившимися от страха глазами.
- Кэролайн, детка, неужели ты еще не поняла: я считаю, - его лицо приобрело свирепое и заносчивое выражение, он схватил ее и прокричал прямо в лицо - ...что МНЕ! МОЖНО! ВСЕ!
***
Часть
***
Кэролайн во все глаза смотрела в его лицо, ожидая, что оно смягчится, и станет таким, какое она не раз видела в Исландии - спокойным, усталым, без тени ненависти в темно-синих глазах. Но этого не было. Лицо его стало спокойным, но это было жестокое спокойствие убийцы, тигра перед прыжком. Кэролайн перевела глаза на девушку, вновь на него, и прошла мимо него к ней.
- Дай мне руку, - она рывком подняла девчонку, - ты уйдешь отсюда и забудешь все это.
Клаус воспринял это как согласие Кэролайн отдаться ему вместо Лидии. Он с нескрываемым интересом смотрел на нее, ожидая, что она станет делать.
Кэролайн съежилась под его насмешливым откровенным взглядом, обхватив себя руками, как от холода. Она ждала, что он набросится на нее, зачарует, заставляя делать то, что он захочет, возьмет силой, но он просто ждал. Ждал от нее первого шага. Такого она не ожидала, смутилась и еще больше растерялась от его наглых глаз, переминаясь с ноги на ногу..
- Ну, боже мой, Кэролайн, я тебя умоляю, - он страдальчески закатил глаза, - только не строй из себя школьницу в белых носочках! Думаю, в твоих ухажерах для танцулек перебывало уже полгорода! Не считая те полгорода ухажеров, о которых мне уже известно!
Он с укоризной покачал головой и рассмеялся.
Кэролайн взбеленилась.
- Ладно, давай закончим это поскорее, только заткнись! - выкрикнула она, молниеносно подошла к нему, и, притянув к себе за ремень, с силой выдернула его из шлевки джинсов. Он улыбнулся хищной улыбкой, все еще не двигаясь.
На этом ее запал, данный ей вспышкой злости, снова закончился, и она нерешительно подняла глаза.
Клаус все так же выжидающе наблюдал за ней, играя нахальными ямочками на щеках.
Кэролайн вновь опустила глаза, и нерешительно дотронулась до его живота, прямо над джинсами, как ей когда-то хотелось давно, в баре, когда он шел к ней со сцены... Она вспомнила его сексуальный голос, который пел о том, как им было бы хорошо, и словно отдалялась от этой мрачной комнаты, залитой кровью, от его жестоких издевательских глаз... Стараясь не поднимать на него взгляда, Кэролайн провела ладонью вверх по этому горячему поджарому животу, к груди, из которой вырывалось неровное глубокое дыхание. Кэролайн, едва касаясь, провела кончиками пальцев по рельефу его рук, напрягающихся под ее прикосновениями, обхватила ладонью его затылок и склонила его голову на бок, открывая шею, будто хотела его укусить. Вместо этого она облизнула губы, и провела языком вдоль его шеи вверх, туда, где начинались его необыкновенные скулы. Мышцы его живота содрогнулись под ее маленькой жаркой ладонью, он шумно прерывисто выдохнул, и Кэролайн мгновенно почувствовала ответное желание внизу живота - ей начинала нравится эта игра. Теперь тигр, который должен был разорвать ее, был смиренным и боялся пошевелиться, пока она исследовала руками его тело, едва касаясь, едва дыша...
Кэролайн обеими руками решительно взяла его голову, и, все еще не глядя ему в глаза, посмотрела на его губы. Губы, которые, как бы ей не было стыдно это признавать, ей хотелось поцеловать уже давно. Кэролайн ненавидела Клауса за многие поступки, но, в то же время, знала его человечную сторону лучше других, что позволяло ей хоть иногда думать о нем без отвращения. И в эти минуты она не могла не думать о том, что эти губы, полные, сочные, четко очерченные сексуальные властные губы будто и созданы только для жарких поцелуев... Которых ей иногда очень хотелось...
Она все также осторожно коснулась уголка его губ, стараясь делать это как можно медленнее. Он тут же со стоном рванулся навстречу к ней, намереваясь не осторожничать, как Кэр, и проникнуть в ее соблазнительный рот как можно глубже, но Кэролайн отстранилась и сдержала его порыв. “Нет, не так,” - чуть слышно, но твердо сказала она, как будто приказывая ему подчиниться и доверить это ей. Клаус, буквально сжиравший ее взглядом, замер.
Кэр провела рукой по его щеке, одновременно приближаясь вновь. Клаус часто дышал, едва сдерживаясь, но Кэролайн играла по своим правилам - не обращая внимания на его натиск, она будто дразнила его, еле касаясь его губ. Взглянув в его полуоткрытые глаза, затуманенные возбуждением, она, будто спрашивая разрешения, вновь приникла к его губам, проводя по ним маленьким твердым язычком - вверху... внизу... между ними...
- Я... больше не вынесу, - выдохнул Клаус и с силой притиснул ее к стене, целуя так глубоко, как только мог, оставляя синяки на бедрах, которые Кэр закинула на него, и прижимаясь к ней внизу так, словно собираясь войти в нее сквозь джинсы. Маечка Кэролайн затрещала, когда он, собрав ее в кулак, сорвал с Кэролайн, но Клаус, отстранившись и взглянув на ее грудь, снова приник к ее губам, не в силах оторваться от них.
Кэролайн стонала и совершала поступательные движения вместе с ним, блуждая руками по мускулам, перекатывающимся на его спине, стискивая в кулаке волосы на его затылке - в ее голове шумело, и настойчиво крутилась только одна мысль: “Не останавливайся, не останавливайся, Клаус, не останавливайся...”.
Когда она услышала: “Ни за что на свете...”, ей стало понятно, что она кричит это вслух.
***
Часть
***
Клаус подхватил Кэр, обвивающую его ногами, и двинулся по направлению к двери, продолжая целовать ее губы, шею. Кэролайн вопросительно взглянула на него, на кровать, и он, поняв ее безмолвный вопрос, поморщился и прошептал: "Не здесь...". Внезапно он застыл, глядя через плечо Кэр, и свирепо крикнул: "Убирайся отсюда!".
Кэролайн увидела в дверном проеме одного из гибридов. Он испуганно сжался, но не ушел. Клаус нахмурился и взглянул на него с недобрым выражением лица. Опустил Кэролайн на пол, продолжая прижимать к себе.
- Я что, непонятно выразился? - с нарастающей злобой спросил он. Кэролайн обвила его руками, удерживая от вспышки гнева.
Гибрид умоляюще помотал головой, и, не в силах ничего сказать, просто бессильно махнул рукой в темноту коридора. Клаус сжал челюсти, сдерживая ярость, оторвался от Кэролайн, и вышел наружу. И тут же вбежал обратно в комнату, поскальзываясь на бутылках, крича отчаянно Кэролайн: "БЕГИ!".
Перед Кэролайн, словно в замедленной съемке, замелькали картинки - массивная дверь легко слетает с петель, в комнату вливается нескончаемая толпа окровавленных людей. "Новые вампиры", - успевает подумать Кэролайн, перед тем, как толпа разрубает гибрида, все еще стоящего у двери, буквально на мелкие куски. Ей на лицо попадают горячие капли крови, а Клауса, прикрывающего ее, они обдают настоящим фонтаном. Он, не поворачиваясь к ней, кричит без остановки: "Кэролайн, беги, Кэролайн, окно!!!", но она не может двинуться с места. Наконец, когда толпа делает первые шаги к ним, Клаус просто выталкивает Кэролайн через раму, смотря ей прямо в глаза, как минуту назад, когда целовал ее... Кэролайн не плачет, но, когда она моргает, на ее блестящих от крови щеках слезы прокладывают две светлые дорожки. Она сползает вниз по карнизу, по покатой крыше, сдирая колени и локти, и отчаянно цепляется за проламывающуюся под ее руками черепицу - ей больше всего не хочется сейчас, чтобы лицо Клауса хоть на минуту скрылось из вида. Несколько секунд она еще продолжает видеть, как он, стараясь не отрывать от нее взгляда, убивает голыми руками несколько ринувшихся на него вампиров, но его светлая окровавленная голова и горящий взгляд пропадает под потоком навалившихся на него тел.
Когда Кэролайн падает на землю вместе с осколками черепицы и побегами плюща со стен, она даже не успевает встать на ноги, прежде чем дюжина рук хватает ее и набрасывает на нее сеть, обжигающую ее, словно горящее масло. Вдыхая горячие, невыносимо болезненные пары, она успевает почувствовать знакомый запах вербены и теряет сознание...
***
Часть
***
- Я не знаю, не знаю, как это случилось, - Клаус вне себя ходил из угла в угол в доме Сальваторов.
- Хм, а мы-то справились, - себе под нос пробормотал Деймон, наливая бурбон. Стефан поморщился, сокрушаясь, что его брат не может хоть раз в жизни промолчать, и предугадывая реакцию Клауса на его поддевку. И она не заставила себя ждать - тут же Деймон был отброшен в дальний конец комнаты, и уже с натугой поднимался, вытирая разбитую губу. Клаус опустился в кресло и прикрыл рукой глаза.
- В мой дом невозможно пробраться, просто невозможно...
- И, тем не менее, Кэролайн с нами нет, - вставила Елена, с ненавистью глядя на него.
- Может, вы тут все уже заткнетесь?! Вместо того, чтобы наслаждаться тем, что я облажался, лучше думайте, что делать! - Клаус покусывал костяшки пальцев, - это все очень странно... Они не нападали на вас; они оставили меня, как только убедились,что я уже не смогу догнать группу, которая ее забрала... Они целенаправленно шли за ней - зачем? - вслух недоумевал Клаус.
- Если бы им нужна была именно она, за три дня они уже предъявили бы какие-то требования, - предположил Стефан.
- У вас хоть какая-то ниточка есть? Вы разыскивали их логово четыре недели! - взбешенно допытывался Клаус.
- Никаких зацепок, никаких следов, никаких требований... Ну, кто-нибудь возьмет на себя миссию оглашения ужасных выводов, или снова я? - Деймон оглядел собравшихся, - Понятно, снова я. Похоже, короне мисс Мистик-фоллс пора подыскивать новую хозяйку, - пожал плечами он, тут же сморщившись от потока брани в свою сторону со всех концов комнаты. Только Клаус молча с отчаянием смотрел на него, будто понимая, что тот прав...
***
Кэролайн сидела на грязном полу, залитом мутной жижей и покрытом коркой свернувшейся крови. Ее глаза привыкли к темноте за три дня, и она прекрасно различала низкий свод, зарешеченную щель вместо окошка, железную дверь. Ее руки и ноги были блестящие и черные от сажи, крови и грязи, из одежды у нее остались рваные пижамные боксеры и обрывки порванной Клаусом майки, которую она кое-ка завязала поперек груди, чтобы прикрыться. Ее ноги были связаны вербеновыми веревками. Люди, которые держали ее здесь... Кэр иногда сомневалась, были ли они людьми... Они страшно рычали за дверью, истязая своих невидимых жертв, истошно кричащих перед смертью. Но Кэролайн никто не трогал. Хотя несколько раз ночью она замечала, что кто-то смотрит на нее сквозь открытый глазок тюремной двери. Кэролайн, все больше теряющей силы - каждый день ей давали крови на кончике ножа, только чтобы она не высохла полностью, - в бреду казалось, что она слышит какой-то знакомый запах... Ей не хватало сил об этом подумать - все ее сознание было занято мыслью о том, зачем кому-то понадобилось не убивать ее сразу, а подвергать таким мучениям... Неизвестность пугала ее, но она уже не могла выдавить ни слезинки. Она просто смотрела вверх, на узкую полоску синего сумеречного неба под потолком, и думала, как ей сильно хочется жить. “Я не хочу умирать”, - с тоской думала напуганная до сумасшествия Кэр, и перед ее глазами мелькало то, что было когда-то ей дорого: блики солнца на воздушных шариках в школьной столовой... мама, встречающая ее на их чистенькой кухне с чашкой какао утром... пижамные вечеринки с Еленой и Бонни... ее теплая комната... холодное синее море Исландии, и точно такие же глаза Ника... его сильные руки... В этот момент ей становилось так больно от безнадежности, от ожидания смерти, что даже ее сожженные до костей вербеной щиколотки, иссушенные без крови вены, будто налитые горячим свинцом, полученные при падении сломанные ребра и раны, которые не могли затянуться, так как она не питалась - все это будто было не с ней. Черная волна отчаяния накрывала ее, сводила с ума, и Кэр иногда казалось, что она уже мертва...
***
Часть
***
Клаус вошел в дом и устало лег на диван, вынув из кармана телефон. Он написал на экране прописью: "Я закончил. Ничего. Вечером поговорим" и отправил Деймону: это означало, что Клаус закончил свою смену по разыскиванию антивампиров, и теперь наступала его очередь. Зацепок и вправду не было никаких, хотя все рыскали по окрестностям день и ночь. А послушные гибриды Клауса - вне смен и времени дня и ночи. Клауса изводило то, что он не мог понять - что именно нужно этим новообращенным? Почему они не убили Кэролайн на месте? Куда и зачем унесли? Почему не выходят на связь? Что им нужно? Где они могут быть?
Клаус растерянно крутил в руках телефон... заинтересованно посмотрел на экран, и, быстро касаясь его пальцами, открыл несколько фотографий. Кэролайн, сидя прямо на снегу, застегивает лыжи... Кэролайн, не зная, что Клаус фотографирует, со слезами на глазах смотрит в экран своего планшета... Интересно, что могло расстроить эту железную леди? Смерть главного героя? Расставание любимой парочки? Клаус, забывшись, улыбнулся, глядя в ее лицо: поразительная способность Кэролайн снести любые невзгоды, идти по трупам, если это спасет ее близких, с ее непоколебимым личиком, и рыдать над вымышленными историями и сказками... хлопать в ладоши и подпрыгивать, как ребенок, когда Фридриксон приносил из далекой деревенской лавки ей помятую в пути пачку клубничного мороженого... Клаус видел за свою жизнь очень много самых красивых, самых знаменитых и влиятельных вампирш, и соблазнительных смертных, но улыбка Кэролайн... Кэр стала для него совершенно особенной, и даже сейчас он словно ощущал этот свет, струящийся от ее лучистых глаз и золотых волос...
Внезапно дверь распахнулась, и Стефан без перехода с порога сказал:
- Клаус, есть новости, но прежде мы поговорим.
- Вы нашли их? - с надеждой взглянул на него Клаус.
- Думаю, да...
- Быстрее!!! - сорвался с места Клаус.
- Подожди...
- Стефан, КАЖДАЯ СЕКУНДА твоего промедления приближает Кэролайн к смерти! И тебя - тоже, - с угрозой сказал Клаус и схватил его за горло.
- Я не скажу, где они, пока ты не уделишь мне время, - упрямо сказал Стефан, - это важно. Это насчет Кэролайн.
Клаус встревоженно взглянул на него и отстранился.
- У тебя три минуты.
- Клаус, послушай меня, и постарайся хоть один раз в жизни услышать.
Мы все живем здесь совсем нелегкой жизнью. Ты - худшее, что случалось с нами, но не последнее, уверен, далеко не последнее... Жизни тех людей, которых мы пытаемся защитить - Елены, Кэролайн, Джереми, Бонни - они очень нелегки. И я прекрасно знаю, как это - когда ты сам, того не желая, усложняешь их еще больше.
И также я знаю, что такое быть злом. Но даже представить себе не могу, что значит быть таким злом, как ты.
Кэролайн - это солнце. Наша любимая светлая Кэролайн, которая везде и всюду... Никакие испытания, выпавшие на ее долю, не смогли погасить огонь в ее глазах. Но ты это можешь сделать.
Клаус надменно взглянул Стефану в глаза.
- Я знаю, о чем говорю. Поверь, нет никого и ничего, что я любил бы на свете больше Елены, но, тем не менее, я причинил ей не меньше зла, чем ее враги. А ты... Ты не сможешь измениться, Клаус. Ты ничего не сможешь ей дать. Ничего светлого, того, чего она заслуживает. Она девчонка, Клаус, простая веселая девчонка, она не темная королева, чтобы сидеть рядом с твоим кровавым троном. Власть, богатство, сила - это не то, что ей нужно. Когда любишь человека, иногда просто нужно его отпустить. Ей будет лучше без тебя, Клаус. Если ты не хочешь сломать ей жизнь - подумай над этим разговором.
Стефан прошел мимо Клауса к дверям, а Клаус продолжал потрясенно смотреть прямо перед собой. В глазах его стояли злые слезы - он задыхался от гнева, что Стефан так просто пришел и посмел сказать ему это. То, о чем сам Клаус постоянно думал...
***
Часть
***
Кэролайн вырвала из забытья странная тишина, воцарившаяся за дверью. Никто не лязгал оружием, никто не стонал от боли, никто не смеялся визгливо над чужими страданиями... Кромешная, ледяная, жуткая тишина. Она, собрав все силы в кулак, медленно перевалилась на бок, уперлась ладонями в липкий холодный пол, и начала медленно подниматься. Подтянув все тело, она вновь переместила руки и снова сделала над собой усилие. Эти труды сдвинули ее к двери всего на несколько сантиметров. "К утру буду", - с истерическим весельем подумалось Кэролайн.
Когда Кэр наконец-то добралась до двери, она устало легла на пол, придвинувшись как можно ближе к щели и пытаясь разглядеть и услышать хоть что-нибудь. Пусто и тихо. Что за черт?..
В этот же самый момент она увидела перед собой два грубых ботинка, и дверь распахнулась.
Кэролайн не успела отпрянуть - кто-то наступил на нее и споткнулся, грузно рухнув за ней. Тут же огромная рука схватила ее волосы на затылке, и Кэролайн услышала поток брани. Ее грубо дернули, и потащили наружу.
В огромной зале, по периметру которой находились двери темниц и пыточных, никого не было. Наспех брошенная посуда, даже оружие - всех, кто был в подземелье, разом увлекла наверх какая-то неожиданность. Кэролайн едва успела поймать ритм шагов своего мучителя, как он с размаху бросил ее в темную дыру в полу, отделанную камнем, словно колодец. Она пролетела несколько метров, и услышав страшный хруст собственных костей, рухнула на каменный пол.
Очнулась Кэролайн от ударов по щекам. Прямо перед ней стоял пастор Янг, но Кэр даже не сразу его узнала - его лицо было перекошено злобой и страхом, и глаза были совсем другими... Глазами животного...
Он связал руки Кэролайн, и на них, как куклу на петельку, повесил ее на крюк у стены. Она с трудом разлепила глаза, и сказала первое, что пришло ей на ум - это было самое искреннее ее желание, я ей было наплевать, как оно прозвучит:
- Пожалуйста, не убивайте меня.
Пастор заметно нервничал, поглядывая вверх.
- С чего бы, солнышко? Тот, кто сказал нам притащить тебя, не выполнил условий... Сбежал... Я бы и сам сбежал - этот ваш викинг убивает одним взглядом, а братья-вампиры загоняют жертв, как львы, - Кэр казалось, что он тронулся умом... Он приблизился к ее лицо и зашептал, - но я поумнее... Здесь нас невозможно найти, и услышать невозможно.
- Как же ты ошибаешься, - услышала Кэр стальной голос.
Лицо пастора странно перекосилось, и его голова, словно растаявший торт, съехала на две стороны, раздробленная сильным ударом. Лицо Кэролайн обдали горячие брызги, которые она тот час с наслаждением слизнула с губ. Из темноты показалось лицо Клауса.
Она улыбнулась и прошептала одними губами его имя - Клаус взял руками ее лицо, и несколько минут, во время которых Кэр увидела сотни меняющихся эмоций в его глазах, просто смотрел на нее. Он обхватил ее, снимая ее руки с крюка, она обвила ими, связанными, его шею, и он медленно понес ее назад в темноту, из которой появился.
***
Часть
***
Клаус вынес Кэр на руках на улицу, в ночную прохладу. Братья Сальваторе закончили убивать последних антивампиров, и оба оглянулись на него, когда он вышел. Стефан бросился к Кэр, а Деймон смотрел из-за его спины.
- Она живая?
- Да. Я отвезу ее домой.
- Хорошо, - Стефан внимательно посмотрел на Клауса, - пожалуйста, помни, что я тебе говорил.
***
Клаус уложил Кэролайн, которая смотрела на все, словно сквозь туман, на заднее сиденье своей машины. Набросил плед, и дал в руки маленькую пластиковую бутылку. Кэр приподнялась, жадно задышала, но ее пальцы бессильно скользили вдоль крышки, не в состоянии ее открыть. Клаус нетерпеливо взял бутылку из ее рук, открыл, притянул Кэр к себе на плечо и стал понемногу вливать кровь. Она смотрела на него поверх этой бутылки своими синими глазами, запавшими и усталыми, но все равно такими теплыми... Клаусу причинял неимоверную боль вид ее страданий, ее слабости... Но еще большую боль ему причиняло осознание того, какие страдания может причинить ей он сам...
Когда к Кэр вернулась толика сил, он осторожно вытащил из-под нее свое плечо, чтобы сесть за руль. Кэр, словно во сне, слабо вскрикнула и удержала его рукав, умоляюще глядя на него снизу вверх.
- Я никуда не ухожу, Кэролайн. Ты в безопасности. Я с тобой.
Клаус закрыл дверь, и, глядя на ее очертания за тонированным стеклом, сжал до боли челюсти - это было так просто и так ценно, сказать эй три простых слова: “Я с тобой”...
Ему хотелось бы говорить ей эти слова каждый день.
Он только был не уверен, что этого заслуживает...
Кэр проснулась от страшного кошмара - ей снилось, что она видит собственные ноги, скользящие по окровавленному каменному полу, когда кто-то невидимый тащит ее за волосы в темноту... Она закричала, открыла глаза, забилась в одеяле, как птица. И сейчас же ее обняли твердые руки, и знакомый голос прошептал около уха: “Все хорошо, все хорошо, это я, все хорошо. Ты спасена”. Кэр задыхалась от истерики, и никак не могла успокоиться. Клаус встряхнул ее несколько раз, но она ничего не видела перед собой от слез и паники. Тогда он подхватил ее на руки и отнес в ванную. Клаус посадил Кэр внутрь, и придерживая ее, включил ледяную воду.
Сначала Кэролайн закричала, попробовала вырваться, но Клаус удержал ее. Постепенно ее судорожные всхлипывания затихли, и она спокойно сказала:
- Все, Клаус, отпусти меня.
Он выпрямился. Кэролайн смотрела в стену, будто пытаясь что-то вспомнить, а Клаус во все глаза смотрел на нее. Он сжал руки за спиной так, что побелели костяшки пальцев - ему нестерпимо хотелось залезть к ней, на ходу снимая майку, поднять и прижать к стене, сорвать с нее эти маленькие остатки одежды, прозрачные от воды, целовать в мокрые губы, входить в нее под струями воды, упираясь руками во влажные стены... Он ясно представлял себе ее лицо, закинутое назад, как она откидывает мокрые волосы и открывает ему навстречу губы... И он целует ее, все неистовее, пока она не вскрикивает от боли - но и тогда он просто не может больше остановиться... Он прикрыл глаза, борясь с собой, и сказал:
- Я выйду, а ты примешь душ. А я найду тебе выпить.
***
Часть
От душа Кэр и вправду стало легче. Она отскребла с себя кроваво-черный налет, вымыла волосы несколько раз. Монотонные знакомые действия, которые были доведены до автоматизма, успокаивали ее - Кэр медленно втирала крем в руки и живот, отжимала волосы в полотенце, натягивала длинное платье на бретельках...
В комнате Клауса не было, и Кэр спустилась вниз, на залитую холодным осенним солнцем кухню. Клаус стоял по другую сторону кухонной стойки. При ее появлении он поставил на край чашку, и подвинул ее Кэр одними пальцами, перегнувшись через стол и глядя ей прямо в глаза.
- Пей.
- Это?
- Кофе и виски. Так пьют в Ирландии...
- У тебя там тоже дом?
- У меня будет дом там, где я захочу.
Они оба замолчали. Обсуждать ужасные события им не хотелось. Говорить о том, что чуть не произошло между ними до них - казалось неуместным. Клаус прислонился к стойке, встав вполоборота к Кэр, а она смущенно вертела в руках чашку. Она вспоминала, как он рвался войти в нее в их последнюю ночь, как безумно хотел ее, и ей было странно, что он ведет себя так отстранено.
Она двинулась в его сторону, но он вздрогнул и отступил. Кэр не могла понять, что происходит.
- Клаус... Я... я просто хочу сказать тебе “спасибо”, - Кэр обошла стойку с встала прямо перед ним, - он убил бы меня... Спасибо, что не бросили меня искать...
На ее глаза навернулись слезы, и она обняла его, шепча в ухо: “Спасибо, Клаус, спасибо, мне так не хотелось там умереть...”.
- Я бы не дал тебе умереть, - твердо сказал Клаус, - ни за что.
Кэр ослабила объятья, и взглянула в его лицо. Он выглядел странно - каким-то разбитым, растерянным.
Кэр дотронулась ладонью до его щеки, и облизнула губы, глядя ему в глаза. Он чаще задышал, не прижимая ее, но она почувствовала, как он сжал пальцами ее талию - он смотрел только на ее губы, жадно смотрел, и было понятно, чего он хочет... Она двинулась ему навстречу, и сразу поцеловала его глубоко и страстно, без прелюдии, проникая языком как можно дальше, сжимая его лицо пальцами, будто желая выпить его. Клаус издал протяжный изможденный стон, переходящий в настойчивый, и перехватил, больше не сдерживаясь, инициативу в свои руки: он крепче схватил Кэр, наступая, прижал ее к стойке, и, подхватив под бедра, подсадил на нее, одновременно вклиниваясь между ее ног как можно ближе к ее горячей промежности. Он ласкал ее грудь, одновременно сдергивая с плеча свою куртку, запускал руки под длинное платье, в нетерпении разрывая его по шву; на мгновение он словно попытался остановиться, отстраняясь от Кэролайн и тяжело дыша, но Кэр прижалась к его паху, обхватив его крепче ногами, притянула его голову обратно к себе, схватившись за связку шнурков на его шее, и вновь поцеловала его так, что он почти закричал от желания - словно она хотела его съесть, а не поцеловать.
- Нет, нет, нет, Кэр... послушай! - Клаус все же вырвался из ее объятий, - ааа, черт!
Он пытаясь совладать с собой, несколько раз прошелся вдоль кухни, не глядя на Кэр.
- Да в чем дело?! Ты девственник, что ли?! - Кэр злило двойственное поведение Клауса.
- Кэролайн, послушай меня. И постарайся понять. Это важно.
Она недоуменно смотрела на него.
- Ты... мне очень нравишься, Кэролайн. Даже больше. Даже больше... Я вижу, что тебя тянет ко мне. Но это неправильно, - слова давались Клаусу, обычно легко оперирующему витиеватыми фразами, очень нелегко, - это совсем неправильно... Тебе нельзя быть со мной, ты не заслуживаешь такого. И я тебя не заслуживаю.
- Что ты говоришь сейчас? Я не могу понять, что ты сейчас говоришь? - Кэр, которая догадывалась, к чему он клонит, в панике повторяла одно и то же, - я сама решу... Мне хочется быть с тобой, понимаешь? - она подошла и заглянула ему в глаза.
Он с раздражением отстранился.
- Ты не хочешь меня услышать, Кэролайн! Девочки вроде тебя, всеобщие любимицы и умницы, мамины дочки, обычно любят плохих мальчиков - классическая школьная история. Но я не просто плохой мальчик в черной куртке на мотоцикле! Я - это зло! Во мне нет ничего человеческого!!! И ты это сейчас же поймешь, как только вдоволь натрахаешься со мной!!! - у Клауса на глазах выступили злые слезы.
Кэролайн вздрогнула от его слов, как от удара.
- Нет, я не хочу слышать. Я не хочу возвращаться в мою жизнь без тебя... Ты теперь ее часть, понимаешь?! Зачем тогда ты сросся с моей жизнью? Чтобы теперь, уходя, вырвать кусок?! Одумайся, пожалуйста! Ты не хочешь уйти, ты не хочешь бросить меня! - Кэр умоляюще смотрела на него полными слез глазами.
- Нет! Ничего этого не будет! Я уйду, и меня не будет...
- Но мне будет больно!!! - отчаянии закричала Кэр, заходясь в рыданиях.
- Это мне будет больно, - Клаус, внезапно успокоившись, подошел к ней и бережно взял ее лицо в свои большие руки - по его щекам текли слезы, на которые он не обращал внимания, - больно будет только мне. Не тебе. Только не тебе, Кэролайн...
Он поймал ее взгляд, и, когда Кэролайн заглянула в его зрачки, она с нарастающим ужасом поняла, ЧТО он хочет сделать, и забилась, крича: “НЕТ, НЕТ, НЕТ, ТОЛЬКО НЕ ЭТО, КЛАУС, УМОЛЯЮ, НЕТ!!!”.
Но он, сжав зубы и не выпуская ее лица, говорил ей прямо в глаза:
- Ты забудешь все, что было. Ты перестанешь вспоминать меня. Ты будешь веселой и счастливой здесь, в Мистик Фоллс, с Локвудом... или кем-то другим...Ты не будешь вспоминать ни о всех этих ужасах, что произошли с тобой. Ни о похищении. Ни об Исландии. Ни о поцелуях.
Клаус сделал самое последнее усилие, и произнес, словно вырывая собственное сердце:
- Ни о том, что я люблю тебя...
Еще в середине этой речи Кэр перестала биться в его руках. Она отрешенно смотрела сквозь него, слушая его слова. Клаус, роняя слезы, закусив губу, медленно отступил назад, глядя на нее в последний раз.
- Прощай, принцесса Форбс.
Он, схватив куртку, шагнул к двери, но остановился. Он выдохнул, выругался на себя, и снова подошел к ней. Склонившись, он поцеловал ее долго и отчаянно, наслаждаясь и страдая от каждого мгновения этого поцелуя. Закрыл глаза и прижался лбом к ее лбу, словно пытаясь сохранить в памяти это мгновение навсегда.
- Все. Теперь все, - произнес он и вышел, пошатываясь, за дверь.
***
Часть
***
Кэролайн очнулась, стоя в кухне. У нее шумело в голове, и она не помнила, зачем пришла в кухню, и что хотела сделать. Наморщив лоб, она озиралась, пытаясь вспомнить, чем занималась перед этим и что ей могло понадобиться...
Наконец она увидела разбитую чашку на столешнице, и, всплеснув руками, принялась стирать странно пахнущий кофе полотенцем. Потом в недоумении увидела распахнутую дверь, и, подойдя ее закрыть, с минуту вглядывалась в сумеречную улицу - ей показалось, что кто-то там смотрит на нее...
***
Когда на следующий день она, напевая под нос, обрезала розы в саду, сзади к ней подошел Стефан.
- Ты как, Кэролайн?
- Привет, - она лучезарно улыбнулась, - хорошо, а что такое?
- Хорошо? - он удивленно смотрел на нее.
- Конечно, хорошо, а почему нет? Что-то случилось?- непонимающе спросила Кэр.
- Ээмм... да нет, все в порядке... Ты разговаривала с Клаусом?
- Я? С Клаусом? О чем мне говорить с Клаусом? - Кэр недоуменно рассмеялась, - Стефан, ради бога, ты что, пьян?!
Стефан пристально посмотрел на нее, словно соображая что-то, и дежурно улыбнулся:
- Да нет, Кэролайн, я... Все в порядке, забудь об этом... - развернулся и пошел прочь.
Кэролайн фыркнула, пожала плечами и вновь принялась за розы.
***
Часть
***
Кэролайн с удовольствием окунулась в учебу, в свои школьные дела. Всем ее друзьям не доставало этого - простой школьной жизни. Не смертельных битв, не потерь близких, не выдумываний грандиозных планов, а просто обменов конспектами, перекусов на траве в перерывах, лекций со слайдами, футбольных соревнований и школьных вечеров, веселого смеха и дурацких шуток. И Кэролайн занялась всем этим со своим знаменитым рвением.
Она редко виделась с Еленой и Сальваторами - они совместно решали проблемы с перевоплощением Елены. Кэролайн много общалась с Бонни и Мэттом, и, неожиданно для себя - с Ребеккой. Той тоже некуда было деть свою нерастраченную на поцелуи в летних кинотеатрах энергию, и Кэролайн, скрепя сердце, смирилась с ее участием во всех школьных и городских мероприятиях. Частые встречи сблизили их, и через некоторое время Кэр уже не могла понять, почему испытывала к Бекке такую неприязнь. Ребекка, в свою очередь, до странного стойко снесла период сближения, когда Кэр всячески старалась ее поддеть и нагрузить самой неприятной работой - она была услужливой и смиренной, пока Кэр не перестала относиться к ней настороженно.
Тайлер... Кэролайн не могла понять, что произошло. Еще недавно, вроде бы, она хотела бы отдать все, только бы быть рядом с ним. Сходив с ним на пару встреч, она поняла, что чувство, которое жило у нее в душе, исчезло... Вернее, оно будто осталось, но было другим... будто к другому... Они поговорили и решили мирно общаться, как раньше. Тайлер и сам не слишком стремился быть с Кэролайн, он вновь попытался помириться с Хейли, и худо-бедно, но они снова встречались - расставаясь, ссорясь, крича друг на друга в школьной столовой, но все же встречались.
А Кэролайн... Когда она оставалась наедине с собой, когда в ее руках не было кипы списков или кучи гирлянд, которые нужно было распутать и развесить за полчаса, когда ее голова была не загружена очередным балом в мэрии - она чувствовала какую-то непонятную ей пустоту. Кэр постоянно искала ее причину, настороженно копаясь в себе, но ничего не могла вспомнить, ничего не могла понять. Она часто ловила себя на том, что просто сидит за рулем своей машины на школьной стоянке, никуда не уезжая, и смотрит прямо перед собой. По вечерам дома ей ничего не хотелось делать - она, закутанная в плед, подолгу сидела на подоконнике и смотрела, как падают в саду листья, пока не становилось совершенно темно. Ей приходилось бороться с неизвестной щемящей болью в груди, которой не было выхода. Она грешила на осеннюю депрессию, глотала витамины, старалась окончательно погрязнуть в своей общественной жизни, до трех ночи подписывая пригласительные - это могло лишь отвлечь на время, но совсем не помогало. И она не могла понять эту боль. Проходили месяцы, но ей все не становилось лучше...
***
***
Одновременно Кэролайн преследовали необъяснимые вещи: непонятные чувства дежавю, туман в голове - она не могла вспомнить точно, когда подписывала ту или иную бумагу, какой-то разговор или встречу с подругами, о которой помнили все, кроме нее...
В своей шкатулке дома она обнаружила очень красивый кулон на длинной цепочке - медная, словно старинная елочка, состоящая из трех треугольных секций, которые мелодично звенели при движении. Кэролайн часто лежала в кровати вечерами, крутя ее между пальцами, и отчаянно пыталась вспомнить, откуда она взялась, но не могла. Во время сезонных распродаж Кэр горстями сгребала с прилавков сережки, цепочки и кольца, но эта вещь была не из тинейджерского магазина бижутерии, это точно...
Как-то раз, разыскивая в школьной библиотеке учебник для конспекта, они заблудилась между секций. Ведя пальцем по названиям книг, Кэролайн скользнула глазами по корешку "Старинные итальянские сказки", и уже было прошла мимо, как что-то заставило ее остановиться. Ничего не понимая, Кэролайн сняла книгу с полки и растерянно вертела ее в руках - она была уверена, что никогда не читала ее, но что-то казалось ей смутно знакомым... Она задумчиво открыла оглавление, рассеянно скользя взглядом по названиям - и вдруг ее словно током ударило. Она вновь и вновь прочитала название сказки, сверила номер страницы и дрожащими руками открыла эту историю. Кэролайн просматривала текст по диагонали, одновременно осознавая, что никогда в жизни не читала итальянских сказок, и понимая, что знает эту историю.
Она произнесла раньше, чем дочитала последние строки: "На пальце Мариуччи сияет кольцо Маттео, а на пальце Маттео — кольцо Мариуччи...".
Кэролайн испуганно захлопнула книгу, не помня себя, в смятении кое-как запихнула ее на полку и выбежала из библиотеки мимо изумленной Бонни. Та догнала ее уже снаружи, обеспокоенно спрашивая, в чем дело, но Кэролайн не могла объяснить, лишь в ее глазах, наполненных слезами, стояла бесконечная тоска.
Ночью Кэролайн снились странные сны, лишь иногда в течении этих долгих месяцев. Она видела чье-то туманное лицо... четко очерченные подбородок над высоким черным воротником куртки... Кэролайн силилась разглядеть это лицо, но не могла... Кто-то целовал ее, долго и страстно, прижимал к себе так, что у нее перехватывало дыхание - и всегда исчезал в темноте... Она слышала его голос - очень низкий, завораживающий, переходящий в сексуальный шепот голос со странным акцентом, но не могла разобрать слов. В который раз она просыпалась в холодном поту, возбужденная, влажная внизу от этих снов, не понимая, что с ней происходит. Часто глубокой ночью она испуганно плакала у себя в комнате - ей казалось, что она сходит с ума...
***
Часть
***
Кэролайн с удовольствием окунулась в учебу, в свои школьные дела. Всем ее друзьям не доставало этого - простой школьной жизни. Не смертельных битв, не потерь близких, не выдумываний грандиозных планов, а просто обменов конспектами, перекусов на траве в перерывах, лекций со слайдами, футбольных соревнований и школьных вечеров, веселого смеха и дурацких шуток. И Кэролайн занялась всем этим со своим знаменитым рвением.
Она редко виделась с Еленой и Сальваторами - они совместно решали проблемы с перевоплощением Елены. Кэролайн много общалась с Бонни и Мэттом, и, неожиданно для себя - с Ребеккой. Той тоже некуда было деть свою нерастраченную на поцелуи в летних кинотеатрах энергию, и Кэролайн, скрепя сердце, смирилась с ее участием во всех школьных и городских мероприятиях. Частые встречи сблизили их, и через некоторое время Кэр уже не могла понять, почему испытывала к Бекке такую неприязнь. Ребекка, в свою очередь, до странного стойко снесла период сближения, когда Кэр всячески старалась ее поддеть и нагрузить самой неприятной работой - она была услужливой и смиренной, пока Кэр не перестала относиться к ней настороженно.
Тайлер... Кэролайн не могла понять, что произошло. Еще недавно, вроде бы, она хотела бы отдать все, только бы быть рядом с ним. Сходив с ним на пару встреч, она поняла, что чувство, которое жило у нее в душе, исчезло... Вернее, оно будто осталось, но было другим... будто к другому... Они поговорили и решили мирно общаться, как раньше. Тайлер и сам не слишком стремился быть с Кэролайн, он вновь попытался помириться с Хейли, и худо-бедно, но они снова встречались - расставаясь, ссорясь, крича друг на друга в школьной столовой, но все же встречались.
А Кэролайн... Когда она оставалась наедине с собой, когда в ее руках не было кипы списков или кучи гирлянд, которые нужно было распутать и развесить за полчаса, когда ее голова была не загружена очередным балом в мэрии - она чувствовала какую-то непонятную ей пустоту. Кэр постоянно искала ее причину, настороженно копаясь в себе, но ничего не могла вспомнить, ничего не могла понять. Она часто ловила себя на том, что просто сидит за рулем своей машины на школьной стоянке, никуда не уезжая, и смотрит прямо перед собой. По вечерам дома ей ничего не хотелось делать - она, закутанная в плед, подолгу сидела на подоконнике и смотрела, как падают в саду листья, пока не становилось совершенно темно. Ей приходилось бороться с неизвестной щемящей болью в груди, которой не было выхода. Она грешила на осеннюю депрессию, глотала витамины, старалась окончательно погрязнуть в своей общественной жизни, до трех ночи подписывая пригласительные - это могло лишь отвлечь на время, но совсем не помогало. И она не могла понять эту боль. Проходили месяцы, но ей все не становилось лучше...
***
Часть
***
В это воскресенье Кэр надела удобные сапожки и взяла теплый шарф - ей предстояла долгая прогулка. Обойти половину Мистик-фоллса, собирая подписи - это нелегко, тем более в этот ветреный холодный день.
К трем часам Кэр была совершенно вымотана, но не подавала виду даже самой себе - нет, она вовсе не устала, только бы не возвращаться обратно, в пустой дом, не оставаться наедине с собой и с жуткими мыслями... Она дошла до самой окраины Мистик-фоллс - и почему она не взяла машину? - и уже собиралась развернуться обратно, когда увидела свежий автомобильный след на дорожке, ведущей к огромному дому, выкрашенному в теплый бежевый цвет.
Кэролайн удивилась - ведь это был дом Майклсонов, в котором никто давно не жил... Последней его хозяйкой была Ребекка, но она предпочла большому старомодному особняку роскошный просторный дом в центре Мистик-фоллса.
Она огляделась - тишина и пустота. "Немного зловеще," - подумалось Кэролайн, и она уже было вновь собиралась уйти... Но Кэр была бы не Кэр, если бы хоть раз в жизни пересилила свое любопытство. "В конце концов, может, их дом грабят, а я просто пройду мимо? Ребекка бы так не сделала", - успокоила себя Кэролайн и двинулась к дому.
Она подошла к самой двери, тревожно оглядывая окна - было немного жутковато, словно за Кэр кто-то внимательно следил из-за тонких занавесок. У дорожки не было припарковано никаких машин.
Кэр колебалась примерно минуту, не зная, то ли ей уйти, то ли осмотреться, а потом решительно взбежала на крыльцо и позвонила в дверь.
Никто не открывал, и Кэролайн забарабанила по двери, которая тут же немного подалась под ее ладонью.
- Черт, все как в дурацких ужастиках, - пробормотала Кэр, и, храбрясь, вошла внутрь.
Внутри был полумрак, разрезанный редкими солнечными лучами, в которых танцевали пылинки. Дом молчал. Кэролайн быстро оглядела холл - не было никаких признаков того, что в доме кто-то есть. И, тем не менее, кто-то отпер его.
Она напрягала свой вампирский слух, но тишина была такой, словно Кэролайн оглохла. Она медленно двинулась в сторону большой гостиной, неслышно ступая по ковру. Ей было страшно даже дышать.
Она остановилась на пороге, не решаясь войти, когда внезапно услышала давно забытый низкий голос с британским акцентом:
- Мисс Форбс, вы так и будете топтаться на пороге? Не знаю, что вы хотели тут украсть, но пока вы крадете только мое время.
***
Часть
***
Она сконфуженно поморщилась, и, тут же придав лицу безразличное выражение, быстро вошла. Конечно, это был он, Клаус - собственной персоной.
Несмотря на небрежно растянутую кофту и многочисленные кожаные браслеты на обеих руках, было невооруженным взглядом видно, что Клаус - это особенный человек, из другого времени... Аристократичные скулы, гордая осанка и та особая уверенность в жестах, которая одновременно раздражала и завораживала. Идеально сидящие вещи, длинные пальцы... И этот горящий взгляд.
Клаус смотрел на Кэролайн, не в силах сдержать улыбки.
- Это просто праздник какой-то, - он вопросительно поднял брови, и тут же сменил выражение лица на более суровое, - ну, и что ты тут вынюхиваешь?
- Я тут вынюхиваю на добровольных, заметь, началах, не грабит ли кто нашего драгоценного принца Клауса, - возмутилась Кэр, - причем, рискуя собственной жизнью. Хотя, о чем это я - даже самому захудалому воришке известно, что красть тут нечего, кроме тонны уныния, - я, вообще-то, собираю подписи против мэра. Вы же у нас самые влиятельные убийцы, ох прости, граждане города - распишись и ты.
- Против мэра?! - Клаус расхохотался, - Кэролайн, в вашей дыре уже совсем нечем заняться?
- Причем тут есть и твоя косвенная вина, так что расписывайся. Мэр распорядилась не восстанавливать утерянную вывеску на мосту Викери Бридж, и некоторое количество горожан против. Но мэр утверждает, что делать новую - это бессмысленно...
- Ох, перестань выносить мне мозг, мне нет дела до вашей муравьиной возни! Я, конечно, чувствую огромную вину за то, что пропала вывеска, которую вы изрубили на колья, чтобы убить меня и всю мою семью - я ТАК виноват! - Клаус, сокрушенно качая головой, прошел через комнату и вырвал у Кэр бумаги, - где расписаться?
Она показала ему через плечо, приблизившись нему. Клауса будто молнией пронзило, и он поспешил отойти подальше.
- Вот. Все, ты довольна? Я заслужил этот сладостный момент - возможность наблюдать твой потрясающий удаляющийся зад?
- Наслаждайся - я ... Кстати! - внезапно осенило Кэролайн, - позволь заодно тебе вручить и пригласительный на благотворительный вечер. Ты хоть и омерзительный, но богатенький, так что добро пожаловать.
Кэролайн вынула конверт с пригласительным и протянула руку, чтобы положить его на стол.
- Нет, нет, Кэролайн, положи его вот туда, чуть правее. Ниже, - попросил Клаус, и, когда Кэролайн проследовала его инструкциям, она уткнулась прямо в мусорную корзину.
Она распрямилась и недовольно посмотрела на него. Маленькая уверенная в себе фурия в детской клетчатой юбке с золотыми волосами.
- Клаус, ты издевался над городом и его жителями как только мог - сделай для него хоть что-то хорошее. И не надо делать вид, что ты занят - мы с тобой прекрасно знаем, что у тебя не бывает гостей. Тебя же все ненавидят, - Кэролайн презрительно подняла бровь и вышла за дверь.
Клаус, которого неприятно резанули слова Кэролайн, с удрученным лицом мрачно стоя посреди комнаты, вдруг радостно засмеялся:
- Неисправимая чертовка Кэролайн...
***
Часть
***
- Итак, проблема решена - если мы перетащим стулья из библиотеки в гостиную, как раз все гости поместятся и останутся запасные, если я захочу сломать парочку о спины этих забывчивых доставщиков мебели, - удовлетворенно закончила Кэр и засунула карандаш за ухо, - так, Бекка, что там у нас дальше?
- Все, расслабься, Кэролайн! - рассмеялась та, - я пойду на кухню и все там проверю.
- Я...
- А ты посидишь хотя бы семь минут.
- Бекки, смотри, это кто там у нас, - Кэролайн с горящими глазами схватила ее под руку, - в синем бархатном пиджаке, это же из последней коллекции... - Кэр никак не могла разглядеть обладателя стройной фигуры в конце зала из-за толпы.
- О, я с ним, кажется, знакома. Пойдем-ка, я и тебя представлю, - Ребекка потащила Кэролайн через зал.
- Позволь представить тебе, Кэролайн, этого секси-незнакомца - мой брат!
Клаус обернулся и расплылся в самодовольной улыбке.
- Чччерт, - выдавила зардевшаяся Кэролайн, и живо пошла прочь, увлекая с собой и Ребекку.
- В другой раз я бы тебя убила за эту выходку, но сейчас у меня дела - мне нужно тихо сдохнуть от позора в каком-нибудь углу,- прошипела она в ухо Бекки, оглядываясь на рассматривающего их Клауса, а та весело рассмеялась.
***
Клаус, стоя на балконе, смотрел вниз, на танцующие пары.
- Ну, и зачем ты пришел? - незаметно подошел Стефан, - мы же обо всем уже поговорили с тобой.
- Послушай, mate, - сжал челюсти Клаус, - тебе не кажется, что ты переходишь рамки?! - Клаус взял Стефана за горло.
- Ты себе слишком много позволяешь, - смело сказал Стефан, - мне хочется, чтобы Кэролайн была счастлива... Мы же говорили о том, что ради любви можно отказаться от многого....
- Да, - Клаус в гневе склонил голову набок, - но ТЫ-то этого не сделал? Ты остался с Еленой, даже понимая, что у нее в жизни будет намного больше проблем с тобой, чем без тебя... Я же собственными руками задушил свою любовь, САМ уничтожил ее - вспомнить то, что было внушено не вспоминать, НЕВОЗМОЖНО, и мы никогда не будем вместе... Я сам ее убил. Я сделал это. СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ. Ты - не смог, поэтому не тебе говорить мне, что правильно, а что - нет.
Клаус отпустил Стефана и бессильно прислонился к стене.
- Я отпустил главную любовь своей жизни... - его лицо стало усталым и измученным, - к конце концов, я могу потребовать один танец? Всего один танец...
Стефан потрясенно смотрел в его лицо. Он увидел неподдельную боль в его глазах - еще одну из многих тысяч болей, которые Клаусу пришлось пережить за сотни лет его жизни... Стефан почувствовал жалость. И укол совести.
***
Часть
***
- Даже не знаю, Кэролайн, это у тебя болезнь, что ли - БАЛофилия? - саркастически сочувствовал Деймон, - смотрю, ты и нашу древнюю заразила... Еще недавно хотела нас всех искромсать, а теперь у нее всего и забот, чтобы всем канапе хватило...
- Деймон, я уже привыкла не обращать на тебя внимания, - деланно улыбнулась Кэролайн, продолжая перебирать свои танцевальные карточки, читая имена кавалеров, изъявивших желание потанцевать с ней сегодня - Стивен - это кто вообще? Старина Мэтт, ну конечно... - внезапно она поменялась в лице и вскрикнула, - да ты, наверное, шутишь!
Бонни недоуменно взглянула на нее. Кэролайн скорчила недовольную рожицу и перевернула карточку.
“Никлаус Майклсон” - небрежный, размашистый почерк.
- Неслыханно просто, - кипятилась Кэролайн, - я лучше потанцую со здоровенной пиявкой!
- Кэролайн, - поспешил присесть за их столик услышавший разговор Стефан, - не стоит. Это же просто танец. В этом нет ничего криминального.
Она недоуменно взглянула на него.
- К тому же, мы все помним, что бывает, когда его злят, - многозначительно поднял брови Деймон, опрокидывая бурбон.
Кэролайн обернулась к Бонни, ища поддержки.
- Кэр, правда, ну что такого? Всего один танец...
Кэролайн гневно оглядела их и махнула рукой.
- Черт с ним... Надеюсь, к тому моменту я уже напьюсь и оттопчу ему все его аристократичные ноги!
***
- Ну? И что это значит?
Кэролайн подошла к Клаусу, рассматривающему толпу с лестницы.
- Что ты имеешь в виду, Кэролайн?
- Зачем ты пригласил меня на танец? Чего ты добиваешься?
- Кэролайн, - Клаус устало вздохнул и опустил голову, - я, как это ни странно, в первый раз в жизни ничего не добиваюсь...
Кэролайн почувствовала необъяснимое сочувствие к нему - он был каким-то необычным, не таким, как всегда... Было такое чувство, что его лишили жизненных сил. Страсти, которые кипели в нем каждую секунду - гнев, боль, отчаяние, ярость - будто покинули его навсегда. Клаус показался ей уставшим, разбитым, потерянным. Кэролайн смотрела на него во все глаза, гадая, что за перемены с ним произошли. Он внезапно напомнил ей себя - она тоже была такой же пустой оболочкой все последние месяцы...
- Я просто хотел пригласить тебя.
- Но я не хочу танцевать с тобой!
- Почему? - прекрасно зная ответ, грустно спросил он.
- Почему?! - Кэролайн словно подбросило, - ты же псих, ты безумен, ты терроризируешь весь город и причинил зло всем, кого я только знаю, ты Дженну убил!!! Я ненавижу тебя больше всего на свете! - выпалила она.
Клаус поднял на нее глаза. Его скулы задрожали от сдерживаемых эмоций, и Кэролайн на секунду показалось, что он сейчас ее ударит. Но в следующий момент она с удивлением увидела в его лице страдание. “Боже, ему не все равно, что я ему сказала... Его задели мои слова!” - в изумлении думала Кэролайн.
- Хорошо, - печально и зло усмехнулся Клаус, - я не буду требовать с тебя этот танец.
Он отступил, собираясь уйти, но в этот момент немного пошатнулся на лестнице и на секунду потерял равновесие. Кэролайн машинально вытянула руку и схватила его за ворот рубашки, потянув на себя, чтобы он не упал. Воротник выскользнул из ее пальцев, и в ее кулаке остались зажатыми несколько кожаных шнурков, висевших на шее Клауса, за которые она по инерции притянула его к себе. Ее внезапно пронзило какое-то странное сильное ощущение - она не могла понять, что именно это было за чувство. Что-то вроде дежавю: она смотрела на эти шнурки в своем кулаке, и ей почему-то казалось, что она уже когда-то тянула их на себя, крепко зажав в кулаке; как будто они с Клаусом не в зале мэрии, а где-то далеко... и ее пальцы ярко освещены солнцем, а не мягким светом ламп... Как будто происходит что-то, что-то такое...
Ее сознание словно наткнулось на кирпичную стену, на громко захлопнувшуюся дверь, которую она вот-вот готова была открыть. Ее сердце словно подпрыгнуло к горлу, ей стало нечем дышать...
Взглянув на Клауса, она в крайнем удивлении поняла, что и он чувствует что-то странное. Он в недоумении смотрел на ее изменившееся лицо, пораженный ее реакцией. В его памяти четко всплыла эта сцена на кухне в доме Кэролайн: он отстраняется от ее поцелуя, собираясь уйти, и Кэролайн, точно также притянув его за шнурки на шее, вновь целует его в губы... Его снова пронзило острое желание, боль и сладостная нежность при этом воспоминании... Но она-то не может этого помнить! Клаус был изумлен и не мог этого скрыть. Внушение нельзя преодолеть ничем, и он знал это.
Испуганная и растерянная, она отступила назад и отпустила шнурки.
- Извини, - в беспамятстве произнесла она и убежала прочь.
Клаус потрясенно глядел ей вслед.
***
Часть
***
- Что с тобой, Ник? Что произошло? - Ребекка подошла к Клаусу, - на тебе просто лица нет? Что с Кэр? Ты обидел ее?
- Нет. Ты знаешь.... мне показалось, что она... нет-нет, этого не может быть. Внушение нельзя преодолеть, - отмахнулся Клаус.
Ребекка с жалостью смотрела в его полные боли глаза. Она прекрасно знала его историю с Кэр - Ребекка и Клаус давно перестали ссориться, и он часто разговаривал с сестрой о своих чувствах, тем не менее, никогда не пуская ее слишком глубоко.
- Господи, она действительно много значит для тебя, - пораженная этим открытием, ахнула Ребекка.
Клаус молча взглянул на нее, будто моля о помощи, которой ему никто не мог дать...
- Клаус, но, если тебе так больно, ты просто можешь заставить ее все вспомнить.
- Нет.
- Ты же можешь измениться, все заслуживают шанса на лучшую жизнь, все...
- Нет!
- Ты просто убиваешь себя! И это несправедливо по отношению к ней!
- Нет, Ребекка, нет! - Клаус злобно взглянул на нее и схватив за локоть, встряхнул, - я не стану этого делать, и покончим с этим! Какой я дурак, что пришел сюда, - он сокрушенно опустил голову, но тут же вновь в ярости взглянул в лицо Ребекки, - и, если вдруг тебе еще раз придет в голову мысль лезть в мою жизнь, пусть вместе с ней придет и мысль и о следующих тысяче лет в гробу!!!
Клаус оттеснил Ребекку и направился к выходу, расталкивая тех, что попадался на его пути. Ребекка так и осталась стоять, как вкопанная, пораженная открывшими ей чувствами Клауса - она даже пропустила мимо ушей его угрозы.
***
- Ребекка, ты просто ужасна! - Эйприл в ужасе смотрела на подругу, сидя за столом Мистик-гриля, - ты ужасна!
- Да, я знаю. Но я была так зла на него, а месть была так заманчива, - Ребекка с раскаянием закрыла лицо руками, - внушить Тайлеру остаться у Кэролайн в тот вечер, промыть мозги Стефану о Кэролайн, которой не быть счастливой с Клаусом - ведь это было так легко, и они все реагировали именно так, как я рассчитывала...
- Но ты заставила тех вампиров ее похитить!!! - Эйприл была поражена жестокостью Бекки, - они ведь могли убить ее, ты перешла все границы!!!
- Господи, Эйприл, если бы ты знала, как я жалею об этом! Я люблю Клауса, мне нравится Кэр, я не хочу, чтобы все было так!!! - Ребекка разрыдалась, - я хотела отнять его любимую игрушку, но этот вовсе не игра для него... Я не знала этого, я этого не знала! Он и вправду страдает!
Эйприл сжалилась над ней. Она пересела поближе и обняла рыдающую Ребекку.
- Я знаю, что ты не хотела этого - ты ведь не злая... Но ты должна исправить это. Ты должна рассказать все Кэролайн.
- Нет! - Ребекка подняла испуганные глаза, - об этом же узнает Клаус! Я больше не хочу в этот чертов гроб, никогда! - она умоляюще посмотрела на Эйприл, - прошу, пообещай, что и ты не скажешь! Пообещай, или мне придется тебе это внушить, а я не хочу этого!
Эйприл покачала головой и встала.
- Ребекка, так нельзя... Ты сломала две человеческие жизни. Это ведь твой брат. И, если ты сможешь с этим жить, тебя ничто не сможет спасти.
Эйприл вышла, а Ребекка опустила голову на руки и горько расплакалась.
***
Часть
***
Кэр все возвращалась мыслями к тому происшествию на балу в мэрии два месяца назад. Все, что чувствуют люди, они раскладывают по полочкам. Каждому чувству есть свое название. То, что ощутила Кэр, она не могла объяснить...
В ее голове снова всплывало то ощущение - что она уже почти открыла какую-то дверь, пытаясь заглянуть внутрь, но кто-то с треском ее захлопывает прямо перед ее носом. И у Кэр было настойчивое ощущение, что за этой дверью и находятся ответы на ее вопросы, ключ к ее безумию и непонятным вещам...
Она старалась меньше думать о этом, но ее пытливый разум просто не мог оставить это, не докопавшись до истины. К тому же Кэр съедало воспоминание о лице Клауса в этот момент - она была уверена, что он знал, что она чувствует, она увидела это... Она никак не могла понять, что их связывает...
Ей приходила в голову мысль спросить его. В городе не слышали о том, что он уехал, но и видно его нигде не было.
С другой стороны, она прекрасно знала, что любая встреча с ним не приносит ничего хорошего.
***
Кэр вышла из душа, совершенно разбитая, хотя проснулась она всего полчаса назад. Эти наваждения, преследующие ее, изматывали ее до полного изнеможения. Кэролайн сделала бы все, чтобы вырвать эту медленно убивающую ее тоску из своего сердца, но не могла понять ее причины...
Встав около зеркала, Кэр причесалась и взяла из шкатулки сережки. Зажав одну в кулаке, она начала одевать вторую. Сережка выпала из ее ладони и, блеснув, отскочила куда-то под кровать. Кэр расстроенно вздохнула и полезла за ней, встав на колени.
Найдя сережку, Кэр с удивлением перевела глаза на небольшой яркий предмет, лежащий дальше под кроватью, в самом углу. Она, недоумевая, дотянулась до него рукой, и вытащила небольшую книгу с голубой обложкой без надписи. Кэр в очередной раз поймала себя на том, что она сходит с ума - она была абсолютно уверена, что эта книга - не ее.
Открыв обложку, она увидела надпись, которая привела ее в ужас:
“Дневник Кэролайн Форбс”.
Часть
***
Клаус полулежал на своей кровати, опираясь о ее спинку и согнув одну ногу в колене. В его руках был альбом из венской художественной галереи в Бельведере. Его взгляд рассеянно скользил по фотографиям знаменитых полотен, словно не видя их...
Внезапно он услышал едва различимый звук внизу. Клаус давно распустил всех своих гибридов, и жил в доме один, ни с кем не общаясь, поэтому поначалу просто не обратил внимания. Но тут же был привлечен еще каким-то тихим звуком снизу.
Он подобрался, как тигр перед прыжком, в ожидании неизвестной опасности. Но такого ожидать он не мог.
Он увидел на пороге спальни свой самый страшный ночной кошмар, изводивший его весь последний год, показавшийся ему вечностью - Кэролайн Форбс.
Он удивленно смотрел на нее, не понимая, что она здесь делает.
Кэролайн остановилась посреди комнаты - рассерженная, со сверкающими глазами, светлые волосы горят на ярком солнце - и с силой что-то швырнула ему:
- Ну, и какого черта, Клаус?!
Он, все еще глядя на нее, в еще большем удивлении потянулся за брошенным предметом - маленькой голубой книжкой.
- Ты ведь внушил мне забыть! Я все прочитала здесь, в дневнике! Мы общались! Ты хотел вытащить меня из депрессии! Мы ездили в сраную Исландию! Вместе! Но я этого ничего не помню! Ты спас меня, мы целовались, Клаус, и ты посмел мне внушить все забыть?! - Кэролайн кричала, как фурия, - это уму непостижимо! Для тебя ведь все марионетки вокруг, да?
- Кэролайн...
- Я с ума сходила, я не могла понять, что происходит! Мне каждый день хотелось убить себя! Ведь это ты, правда же? Ты внушил?!
- Кэр, послушай...
- Это моя жизнь, а ты лишил меня ее! Как ты посмел?! Верни мне ее, слышишь, ты, больной ублюдок!
Кэролайн просто задыхалась от ненависти.
- Прошу...
Она внезапно выдохнула, и превозмогая ярость, взяла себя в руки, пытаясь говорить спокойно:
- Я просто хочу спросить - зачем делать это дурацкое внушение?! Зачем?!!
- Позволь мне сказать...
- Говори, и ради бога, хоть одно слово не по делу, или очередная ложь - я тебе язык вырву! - сказала Кэролайн с такой злостью, что Клауса показалось, что она и вправду это сделает.
- Кэр, я просто хотел... - Клаус внезапно задумался, потом подошел к ней и сказал, глядя в глаза, - просто вспомни все. И наш последний разговор.
Зрачки ее расширились, она словно сбросила пелену...
Некоторое время она стояла посреди комнаты, осознавая,что произошло, и вдруг взглянула на него. Она нахмурила лоб и вглядывалась в его глаза, а он не мог найти себе места под ее горячим взглядом.
Он ждал ее реакции со спокойной безнадежностью. “Еще один твой поступок, который все уничтожит”, - горько подумал он.
Кэролайн подошла к нему, сжав зубы и ничего не говоря.
Клаус внутренне сжался, чувствуя, что она ударит его, как тогда, в лесу, или скажет ему последние жестокие слова, которые всегда били его в самое сердце. Он просто ждал - что значит эта минутная боль с той раной в его душе, которая терзает его круглыми сутками?
***
Часть
Клаус открыл глаза - прямо в лицо ему светило послеобеденное солнце, освещавшее его обнаженное плечо и грудь. Его тут же нагнали вспоминания прошедшей ночи - горячие губы Кэролайн, блуждающие по его телу, ее жаркие объятия... то, как она смотрит на него, как его заводит этот взгляд... то, как она вскрикивает, когда он приподнимает ее, сидящую сверху, перекатывается и поднимает под себя... как она сжимает его бедра ногами, заставляя входить в себя глубже, когда он и так уже кричит от наслаждения...
Он поднимает голову и видит, что ее нет на кровати. Он садится в кровати, оглядывая комнату, но тут же разочарованно вздыхает...
- На что ты надеялся? - еле слышно упрекает он себя, опуская голову на руки. И внезапно замечает сложенный вдвое листок.
“Я еще вернусь. В конце концов, ты мне кое-что еще должен, помнишь?”, - читает он. Он берет записку в руки, и прямо ему в ладонь выпадает маленький кусочек картона, украшенный золотыми завитками - танцевальная карточка. Он счастливо улыбается, переворачивая ее.
На другой стороне его почерком выведено:
“Никлаус Майклсон”.
***
- Ну, а ты что думаешь? - спрашивает Ребекка, глядя через стол на Кэролайн. Они в ее просторной кухне, едят макароны с сыром после последнего киносеанса, - тебе понравился фильм?
Кэролайн словно просыпается, отрывая взгляд от Клауса, который смотрит на нее через стол, словно на лакомый кусочек - исподлобья, потирая указательным пальцем нижнюю губу. Кэролайн смотрит на этот его жест, как кролик, завороженный удавом.
- А? Я? - Ребекка даже не уверена, что Кэр слышит вопрос.
- Мне он... очень понравился... - Кэр внезапно вскакивает, и, томно глядя на Клауса, берет со стола прозрачный пластиковый кувшин, - я за лимонадом еще схожу, кончился...
Она выходит, на пороге еще раз многозначительно посмотрев на него.
Он, улыбаясь, выжидает минуту, тяжело дыша, и поднимается тоже.
- Дамы, простите меня, я должен помочь.
***
Ребекка с улыбкой переглядывается с Эйприл и Мэттом, и отклоняется на стуле, выглядывая в кухню, когда слышит звук опрокинутого на пол кувшина: она видит Кэр, над которой навис Клаус, заставляя почти лечь на столешницу своим страстным поцелуем.
Ребекка вновь придвигается к столу, задорно улыбаясь.
Мэтт, с улыбкой покачав головой, отходит к музыкальному центру, выбирая музыку.
Эйприл тот час же придвигается ближе к Ребекке и шепотом спрашивает, чтобы не слышал Мэтт.
- Ну, и что дальше? Это все из-за ее дневника?
- Да не было у нее никакого дневника, Эйприл! Я сама все это написала!
- Сама?
- Ну конечно! Выпытала немного у Клауса, немного у Фридриксона... - хитро улыбнулась она.
- И подбросила ей? Ну ты и лиса... Но ведь она знает, что не вела никакого дневника!
- Ох, какая разница, они забыли о нем тут же, как только получили друг друга, - рассмеялась Ребекка, - мне кажется, они вообще ни о чем не думают, кроме того, как бы вновь в друг друга вцепиться.
Эйприл рассмеялась:
- Я люблю тебя, Ребекка. Ты же просто чудо у нас, - она потянулась за стаканом, и расстроенно поджала губы - мда, лимонада мы вряд ли дождемся...
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/468806