символ в традиционной поэтике означает
Работа добавлена на сайт samzan.net:
Федосеенко Н.Г.
Вопросы к экзамену по русской литературе ХIХ-ХХI века.
- Начало XX века. Символизм. Характеристика. Два течения в русском символизме.
Символизм (от греч. simbolon – знак, символ) – направление в европейском искусстве 1870 – 1910-х годов; одно из модернистских течений в русской поэзии на рубеже XIX – XX веков. Сосредоточено преимущественно на выражении посредством символа интуитивно постигаемых сущностей и идей, смутных, часто изощрённых чувств и видений.
Само слово "символ" в традиционной поэтике означает "многозначное иносказание", то есть поэтический образ, выражающий суть какого-либо явления; в поэзии символизма он передаёт индивидуальные, часто сиюминутные представления поэта.
Для поэтики символизма характерны:
передача тончайших движений души;
максимальное использование звуковых и ритмических средств поэзии;
изысканная образность, музыкальность и лёгкость слога;
поэтика намёка и иносказания;
знаковое наполнение обыденных слов;
отношение к слову, как к шифру некой духовной тайнописи;
недосказанность, утаённость смысла;
стремление создать картину идеального мира;
эстетизация смерти как бытийного начала;
элитарность, ориентация на читателя-соавтора, творца.
- Начало XX века. Акмеизм. Характеристика, основные понятия.
Основные принципы акмеизма:
освобождение поэзии от символистских призывов к идеальному, возвращение ей ясности;
отказ от мистической туманности, принятие земного мира в его многообразии, зримой конкретности, звучности, красочности;
стремление придать слову определённое, точное значение;
предметность и чёткость образов, отточенность деталей;
обращение к человеку, к "подлинности" его чувств;
поэтизация мира первозданных эмоций, первобытно-биологического природного начала;
перекличка с минувшими литературными эпохами, широчайшие эстетические ассоциации, "тоска по мировой культуре"
- Футуризм. Особенности. Два течения в футуризме.
Футуризм (от лат. futurum – будущее) – общее название художественных авангардистских движений. (в России кубофутуризм, эгофутуризм, "Мезонин поэзии", "Центрифуга") 1910-х – начала 1920-х гг. ХХ века.
бунтарство, анархичность мировоззрения, выражение массовых настроений толпы;
отрицание культурных традиций, попытка создать искусство, устремлённое в будущее;
бунт против привычных норм стихотворной речи, экспериментаторство в области ритмики, рифмы, ориентация на произносимый стих, лозунг, плакат;
поиски раскрепощённого "самовитого" слова, эксперименты по созданию "заумного" языка;
культ техники, индустриальных городов;
пафос эпатажа.
Футуристы проповедовали разрушение форм и условностей искусства ради слияния его с ускоренным жизненным процессом ХХ века. Для них характерно преклонение перед действием, движением, скоростью, силой и агрессией; возвеличивание себя и презрение к слабому; утверждался приоритет силы, упоение войной и разрушением. В этом плане футуризм по своей идеологии был очень близок как правым, так и левым радикалам: анархистам, фашистам, коммунистам, ориентированным на революционное ниспровержение прошлого. Вот один из пунктов программы Маринетти: "Человек, совершенно испорченный библиотекой и музеем <...> не представляет больше абсолютно никакого интереса... Нас интересует твёрдость стальной пластинки сама по себе, то есть непонятный и нечеловеческий союз её молекул и электронов... Теплота куска железа или дерева отныне более волнует нас, чем улыбка или слеза женщины".
- ОБЭРИУ как литературный эксперимент.
Так называли себя представители литературной группы поэтов, писателей и деятелей культуры, организованной при Ленинградском Доме печати, директор которого Н.Баскаков довольно доброжелательно относился к представителям "левого" икусства. Этот термин произошёл от сокращённого названия "Объединение реального икусства" (ОБЭРИУ), причём буква "у" была добавлена в аббревиатуру, как принято сейчас выражаться, "для прикола", что как нельзя нагляднее демонстрирует суть творческого мировоззрения участников группы.
Датой образования ОБЭРИУ считается 24 января 1928 года, когда в Ленинградском Доме печати состоялся вечер "Три левых часа". Именно на нём обэриуты впервые заявили об образовании группы, представляющей "отряд левого искусства". В ОБЭРИУ вошли И.Бахтерев, А.Введенский, Д.Хармс (Ювачев), К.Вагинов (Вангейнгейм), Н.Заболоцкий, писатель Б.Левин. К обэриутам были близки художники К.Малевич и П.Филонов.
Обэриуты попытались в конце 1920-х годов вернуться к некоторым традициям русского модернизма, в частности футуризма, обогатив их гротескностью и алогизмом. Они культивировали поэтику абсурда, предвосхитив европейскую литературу абсурда, по крайней мере, на два десятилетия. С футуристами соотносится обэриутская эксцентричность и парадоксальность, а также антиэстетический эпатаж, который в полной мере проявлялся во время публичных выступлений.
Поэтика обэриутов основывалась на понимании ими слова "реальность". "Истинное искусство, – писал Хармс, – стоит в ряду первой реальности, оно создаёт мир и является его первым отражением". В таком понимании искусства обэриуты являлись "наследниками" футуристов, которые утверждали, что искусство существует вне быта и пользы. Хармс и Введенский, чьи творческие установки лежали в основе поэтики обэриутов, при всём различии их литературной манеры имели одну общую черту: алогичность Хармса и "бессмыслица" Введенского были призваны демонстрировать, что только абсурд передаёт бессвязность жизни и смерти в постоянно меняющемся пространстве и времени.
- «Деревенская проза» как художественное явление.
деревенская проза
романы, повести и рассказы, действие которых разворачивается преимущественно в сельской местности, чем определяется специфика образов, характеров, конфликтов и ситуаций.
Рубрика: роды и жанры литературы
Род: * художественная проза
Прочие ассоциативные связи: городская повесть, пространство в художественном произведении
Персоналии: В. Астафьев, Б. Можаев, В. Белов, В. Распутин, В. Крупин
"Деревенская" проза стала памятником русскому крестьянину, признанием его исторических заслуг перед Отечеством, восторженным гимном его трудолюбию и долготерпению, его несуетливости и надежности" (И. Клямкин).
началась в 1950-х годах с рассказов Валентина Овечкина, который в своих произведениях сумел сказать правду о состоянии послевоенной деревни и развеять искаженное понятие о ней. Постепенно сложилась школа писателей, придерживающихся в своем творчестве одного направления: писать о русской деревне. Термин «деревенская проза» долго обсуждался, ставился под сомнение, но в конечном итоге закрепился, обозначив тематику и художественно-стилевое явление в русской литературе второй половины ХХ века.
В своем самом известном произведении «Районные будни» В. Овечкин обличал «показуху», приписки в отчетах, равнодушие начальников к нуждам села. Произведение звучало остро и злободневно. Вслед за Овечкиным тему деревни развивали В. Тендряков, С. Воронин, С. Антонов, А. Яшин и другие.
К деревенской прозе относятся самые разные жанры: записки, очерки, рассказы, повести и романы. Расширяя проблематику, авторы вводили в свои произведения новые аспекты. Говорили об истории, культуре, о социологических и нравственных вопросах. Стали известными и популярными книги «Лад», «Плотницкие рассказы», «Кануны» В. Белова, «Деревянные кони», «Пелагея», «Безотцовщина», «Братья и сестры» Ф. Абрамова, «Мужики и бабы» Б. Можаева, «Матренин двор» А. Солженицына.
Большой вклад в развитие деревенской прозы внесли В. Астафьев и В. Распутин, поднимавшие в своих произведениях проблему экологии, сохранения традиций, заботы о доме на Земле.
Валентин Григорьевич Распутин при жизни стал классиком русской литературы. Сибиряк по рождению, человек с волевым характером, он много испытал на своем веку. Известность автору принесли повести «Деньги для Марии» и «Последний срок», где рассказывалось о непростой жизни людей в сибирской деревне. Постепенно в его творчестве начинает доминировать жанр философской повести.
Осмысление нравственно-философских вопросов составляет смысл повести «Прощание с Матерой». В ней речь идет уже не об отдельных людях, а о судьбе целой деревни. В этом произведении Распутин размышляет о проблемах человека и природы, культуры и экологии, смысла человеческой жизни и преемственности поколений.
Матера – это остров посреди Ангары и деревня на нем. В повести Распутин, используя прием аллегории, фольклорные и мифологические мотивы, создает образ Матеры – символ народной России и ее истории. Корень слова «матёра» – мать, «матёрый» означает «зрелый», «опытный», а еще в Сибири матёрой называют центральное, самое сильное течение на реке.
Далеко, в столице, чиновники решили построить водохранилище для нужд народного хозяйства. Никто не подумал, что деревня после постройки плотины окажется на дне искусственного водоема. Описывая судьбу старинной деревни, писатель создает сложный социально-философский образ, который перекликается с проблемами современности.
В деревне осталось всего несколько стариков, молодежь уехала жить в город. Распутин талантливо создает образы деревенских старух. У старухи Анны покладистый, тихий, «иконописный» характер. Дарья – энергичная женщина. Она полна гнева на городских бюрократов, готова отстаивать свою малую родину до последнего вздоха. Дарья сокрушается о безразличии молодежи к земле предков. Но в деревне негде учиться и работать, поэтому дети уезжают в большой мир.
Распутин исследует самые глубинные пласты человеческой души и памяти. К удивлению людей, когда-то мечтавших уехать в город, деревня, родные корни не исчезают, более того, становятся опорой для существования. Родная земля дает силу своим детям. Павел, сын старухи Дарьи, приехав на остров, поражается тому, «с какой готовностью смыкается вслед за ним время: будто не было никакого… поселка… будто никуда он из Матеры не отлучался. Приплывал – и невидимая дверка за спиной захлопывалась».
Автор вместе со своими героями тяжело задумывается о том, что же творится на земле. Старикам некуда деться с острова. Жить им осталось недолго, здесь их поля, леса, могилы родных на кладбище, которое, по приказу властей, пытаются разровнять бульдозером. Местные жители не хотят переезжать в город, не представляют себе жизни в коммунальном доме.
Писатель отстаивает право людей жить по старинным законам крестьянской жизни. Город наступает на деревню, как враг, уничтожает ее. С чувством безнадежности и горя Дарья говорит: «Она, жисть ваша, ишь какие подати берет: Матеру ей подавай, оголодала она». Городская жизнь в сознании героини превращается в страшное чудовище, жестокое и бездушное.
Сцена разорения кладбища потрясает святотатством городских жителей. Против приказа, постановления, мертвого бумажного документа бессильны и живые, и мертвые. Мудрая старуха Дарья не выдерживает и, «задыхаясь от страха и ярости», кричит и бросается на рабочих, собирающихся сжечь кресты и оградки могил. Писатель обращает внимание и на другое отношение к проблеме. Внук Дарьи Андрей собирается работать на плотине после затопления деревни, а Петруха сам поджигает свой дом, чтобы получить за него деньги.
Писатель показывает, насколько люди запутались, разделились, рассорились на этой земле. В повести он создает образ Хозяина острова, доброго духа, который появляется ночами, ведь люди уже не хозяева на своей земле. В живых диалогах с соседями, сыном, внуком Дарья пытается выяснить «правду о человеке: зачем он живет?».
В сознании героев повести живет вера в незыблемость законов жизни. По словам автора, «даже смерть засевает в души живых щедрый и полезный урожай». «Прощание с Матерой» – это повесть-предупреждение. Можно сжечь и затопить все вокруг, стать чужими на собственной земле. Распутин поднимает важнейшие проблемы охраны природы, сохранения накопленных богатств, в том числе и нравственных – таких, как святое чувство к Родине. Он протестует против бездумного отношения к стране и ее людям. Человек неравнодушный, истинный гражданин, Распутин активно боролся против проекта «поворота сибирских рек» в 1980-х годах, который грозил нарушить всю экологическую систему Сибири. Множество публицистических статей было написано им в защиту чистоты озера Байкал.
Василий Шукшин вошел в литературу как автор деревенской прозы. За пятнадцать лет литературной деятельности он опубликовал 125 рассказов. Первый рассказ «Двое на телеге» был напечатан в 1958 году. В сборник рассказов «Сельские жители» писатель включил цикл «Они с Катуни», в котором с любовью рассказывал о своих земляках и родном крае.
Произведения писателя отличались от того, что писали в рамках деревенской прозы Белов, Распутин, Астафьев, Носов. Шукшин не восторгался природой, не вдавался в долгие рассуждения, не любовался народом и деревенской жизнью. Его короткие рассказы – это эпизоды, выхваченные из жизни, короткие сценки, где драматическое перемежается с комическим.
Герои Шукшина – простые деревенские жители, представляющие современный тип «маленького человека», который, несмотря на революции, не исчез со времен Гоголя, Пушкина и Достоевского. Но у Шукшина деревенские мужики не хотят подчиняться выдуманным в городе ложным ценностям, они мгновенно чувствуют фальшь, не хотят притворяться, остаются собой. Во всех рассказах писателя происходит столкновение лживой морали приспособленчества городских жителей и прямого, честного отношения к миру жителей села. Автор рисует два разных мира.
Герою рассказа «Чудик» сельскому механику Василию Князеву тридцать девять лет. Шукшин удивительно умел начать свои рассказы. Он сразу вводит читателя в курс действия. Этот рассказ начинается так: «Жена называла его – Чудик. Иногда ласково. Чудик обладал одной особенностью: с ним постоянно что-то случалось». Автор сразу отмечает непохожесть героя на обычных людей. Чудик собрался навестить брата и в магазине уронил деньги, но не сразу понял, что эта купюра принадлежит ему, а когда понял, не смог заставить себя забрать ее.
Далее автор показывает нам Чудика в семье брата. Сноха, которая работает буфетчицей в управлении, считает себя горожанкой и с презрением относится ко всему деревенскому, в том числе и к Чудику. Герой – добрый, искренний, простодушный человек – не понимает, за что сноха так враждебно к нему относится. Желая ее порадовать, он разрисовал коляску маленького племянника. За это Чудик был изгнан из дома брата. Автор пишет: «Когда его ненавидели, ему было очень больно. И страшно. Казалось: ну, теперь все, зачем жить?» Так, при помощи реплики, детали автор передает характер героя. Возвращение Чудика домой писатель рисует как настоящее счастье. Он снимает ботинки и бежит по мокрой от дождя траве. Родная природа помогает герою успокоиться после посещения города и своих «городских» родственников.
Шукшин уверен, что такие, казалось бы, никчемные люди придают радость и смысл жизни. Писатель называет своих чудиков талантливыми и красивыми душой. Их жизнь чище, душевнее и значимее, чем жизни тех, кто смеется над ними. Вспоминая своих родственников, Чудик искренне недоумевает, почему они стали такими злыми. Герои Шукшина живут душой и сердцем, их поступки и побуждения далеки от логики. В финале рассказа автор еще раз удивляет читателей. Оказывается, Чудик «обожал сыщиков и собак. В детстве мечтал стать шпионом».
Рассказ «Сельские жители» повествует о жизни людей сибирского села. Семья получает письмо от сына, который зовет их в Москву в гости. Для бабки Маланьи, внука Шурки и их соседа Лизунова поехать в Москву – это почти как слетать на Марс. Герои долго и обстоятельно обсуждают, как ехать, что с собой брать. В диалогах раскрываются их характеры, трогательная простодушность. Почти во всех рассказах Шукшин оставляет открытый финал. Читателям самим предстоит додумать, что же дальше произошло с героями, сделать выводы.
Писателя интересовали прежде всего характеры героев. Он хотел показать, что в обычной жизни, когда, кажется, не происходит ничего примечательного, есть великий смысл, подвиг самой жизни. В рассказе «Гринька Малюгин» рассказывается, как молодой шофер Гринька совершает подвиг. Он уводит горящий грузовик в реку, чтобы не взорвались бочки с бензином. Раненый парень попадает в больницу. Когда к нему приходит корреспондентка, чтобы расспросить о случившемся, Гринька смущается громких слов о подвиге, долге, спасении людей. Рассказ писателя – о самом высоком, святом в душе человека. Позже по этому рассказу Шукшина был снят фильм «Живет такой парень».
Отличительная черта творческой индивидуальности Шукшина состоит в богатстве живой, яркой, разговорной речи с ее разнообразными оттенками. Его герои часто яростные спорщики, в свою речь любят вставить пословицы и поговорки, «ученые» выражения, жаргонные словечки, а иногда могут и выругаться. В текстах часто встречаются междометия, восклицания, риторические вопросы, что придает произведениям эмоциональность.
Василий Шукшин рассмотрел назревшую проблему русской деревни изнутри, глазами ее коренного жителя, высказал озабоченность оттоком молодежи из села. Писатель досконально знал проблемы жителей села и сумел озвучить их на всю страну. Он создал галерею русских типов, внес новые черты в понятие русского национального характера.
Творчество Л. Улицкой. «Казус Кукоцкого»: жанр семейной хроники. Реализм и метафизичность. +
Людмила Улицкая — писатель сугубо бытовой. Я с интересом узнал, что по своему образованию (не скажу: профессии) она — биолог и закончила такую серьезную школу, как биофак МГУ. И, прочитав почти весь корпус вышедших к этому времени ее произведений, мне кажется, что она к своим персонажам (не хочу употреблять высокое слово — “героям”) относится спокойно, объективно и с холодным интересом естествоиспытателя. Совсем недавно к такому способу отражения жизни прилагали термин “натурализм”…
— Людмила Улицкая, безусловно, одна из лучших. Она обладает великолепным пластичным языком, она внимательна и точна в деталях и вдобавок — совершенно независима от модной среди современных средних талантов слэнговой экспансии, будь то молодежно-тусовочная шелуха или “блатная музыка”. Самое крупное, разноплановое и принципиальное сочинение Людмилы Улицкой — роман под названием “Казус Кукоцкого”.
О название спотыкаешься сразу: зачем надо было делать ироническое “обрезание” фамилии известнейшего на Руси хирурга, академика Сергея Ивановича Спасокукоцкого? Какую цель заложил автор в этот сразу же вызывающий вопросы прием?
Сам сюжет романа довольно прост: в нем повествуется о неудачливой жизни талантливого хирурга-гинеколога (ощущаете скрытый намек?!), который полюбил женщину, спасенную им. Более того, он спас и ее ребенка, девочку от другого мужчины, и удочерил ее как свою. А после одной неосторожно брошенной фразы (спусковой крючок трагедии!) автор подробно прослеживает, как этот выдающийся врач в течение десяти (!) лет спивается, не сумев исправить свою случайную ошибку, по сути — оговорку, а жена его за те же десять (!) лет, так его и не простив (не поняв?), сходит с ума…
Параллельно идет линия противостояния, сквозного диалога двух врачей — Кукоцкого и Гольдберга, двух, естественно, духовных антиподов, один из которых — прирожденный, так сказать, диссидент, заканчивающий свои счастливые дни в Израиле. Догадываетесь, который?!
Но главным действующим лицом романа оказывается как раз приемная дочь Кукоцкого — Таня. О ней, главным образом, и пойдет речь.
Обобщая, можно сказать, что все рассказы Л. Улицкой — это казусы. Именно — случаи: так и было. И не более того. Но в ее творчестве наличествует не очень радующая читателя особенность: всяческие беды, уродства, болезни и прочие несчастья, включая нелепые смерти, прилипают к ее ущербным персонажам, словно мелкие гвоздики к магниту. Даунизм и сумасшествие — частые гости на страницах ее рассказов. Она ухитряется собрать нечто схожее с коллекцией уродцев петербургской Кунсткамеры, а по сути — коллекцию “биологических неудачников”, по жесткому выражению великого русского писателя и философа Ивана Ефремова.
Вдобавок еще одна отталкивающая черта свойственна ее женским персонажам: свои поступки они совершают под действием сильных, непреодолимых импульсов, исходящих из нижней, вагинальной части тела, в то же время при полном отсутствии контроля со стороны верхней его части…
Госпожа Улицкая не ограничивается описанием картин традиционного русского расп… виноват, — напишем это словечко так: “распустяйство”! Отталкиваясь от вышеозначенного всеобъемлющего термина, в грандиозную вагину, как в водоворот, засасывает все, на свете сущее: работу, долг, талант, нормальные человеческие отношения. И я уж не говорю о таком старомодном понятии, как любовь. Она-то у Улицкой где-то на уровне совокупляющихся богомолов или пауков — из тех веселеньких пар, когда самка после торопливого соития поедает своего незадачливого партнера…
В своем преобладающем большинстве фигуранты рассказов Л. Улицкой даже не животные: у тех есть хотя бы ежели и не осмысленная цель, то хотя бы естественное природное предназначение: сохранить и умножить вид, воссоздать себе подобных, выжить. Ради этого животные занимаются конкретным делом: охотой, добычей пищи, охраной нор и гнездовий, воспитанием молодняка. Всех этих качеств — хотя бы на уровне инстинктов! — лишены мужчины и, особенно, женщины Улицкой. По типу своего отношения к жизни, как биологические объекты, они — скорее растения…
Дождик льет, солнце светит — вот и ладно.
Так, в одноименном рассказе девочка Бронька предстает существом вполне феноменальным: она начинает “плодоносить” в четырнадцать лет (экий вариант “Лолиты”!), почти каждый год принося по ребенку — и всякий раз неизвестно от кого…
В блестяще написанном “казусе” — рассказе “Лялин дом” — у матери и у дочери обнаруживается… общий любовник — шибко восточной национальности. Легко можно ощутить степень отчуждения двух “родных душ” в подобной семье!
“Счастливая” Колыванова, школьница, чтобы добрать необходимую ей сумму на подарок обожаемой учительнице, легко и бездумно “продает” свою девственность соседу-дебилу за загадочную в своей определенности цену в тридцать два рубля.
Еще у одной особи женского рода воспоминания о смерти Сталина сочетаются (и перекрываются!) впечатлениями от первой менструации.
Если сопоставления этих событий считать писательской смелостью, то что тогда называть безвкусицей?
Этот список можно продлить… Продолжать?!
Разумеется, не отстает и ничем не выделяется среди других и Таня Кукоцкая, только в романе ее поступки описаны более подробно, чем в рассказах, концентрированней, с более широким событийным разбросом. Прежде всего Таня жаждет свободы и самостоятельности. Для начала она — в отличие от самой Улицкой! — бросает биофак на втором курсе и работу в лаборатории, куда ее устроил приемный отец. Но плохо осознаваемая потребность в независимости на самом-то деле сильней всего у нее реализуется в бездумном распутстве. Она торопливо теряет надоевшую девственность в буквальном смысле слова с первым встречным, на случайно подвернувшемся подоконнике, а затем “занимается любовью” поочередно с двумя братьями-близнецами Гольдбергами, не делая между ними никакого различия…
Меня, например, поразило в романе “Казус Кукоцкого” вялое равнодушие участников описываемого автором новогоднего вечера: за столом собрались Татьянин отец, который на самом деле не ее отец, и ее тихая сумасшедшая мать, братья-близнецы Гольдберги, от которых (!) у нее ребенок, их мачеха, почти ровесница, жена старшего Гольдберга, который, разумеется, в этот момент находится в лагере, и здесь же — новый сожитель Тани, самодеятельный музыкант Сергей. Трудновообразимый сексуальный многоугольник! Эпизод, густо пропитанный человеческим несчастьем…
Интересен авторский комментарий: “Помимо Сергея и Тани, счастливых, не озабоченных ни прошлым, ни будущим, каждый из присутствующих переживал свое отчуждение и одиночество…”
Сергей, по полному отсутствию в его организме малейших моральных категорий, вполне под стать Тане.
Вот, к примеру, отношения Сергея с отцом: “…были они друг другу серной кислотой… Детская привязанность, родительская любовь, пошипев, изошли едким дымом, и в прожженной дыре ни жалости, ни сострадания не образовалось…”
По-видимому, ритмические звуки, извлекаемые Сергеем из своего саксофона (а не банальной рок-гитары, почти изысканная деталь!), прямо-таки гипнотизируют Татьяну! Ну, как удав кролика… И, будучи уже беременной от Гольдбергов, она вступает в отчаянную любовную связь с Сергеем… Тем более что у них и сходные взгляды на жизнь: полное бездумье!
Цитирую: “Оба они, и Сергей, и Таня, исключали потную каторгу подневольного труда, считали, что деньги на пропитание должны образовываться сами собой, в процессе свободной игры”.
В чем причины таких вывертов по отношению к обществу, к социуму? Почему? Да по кочану! А ведь в России, по сути, не было “хиппующего” поколения, этих ядовитых цветов жизни. И промискуитет, то есть свобода сексуальных связей, распад традиционных семейных отношений, наркотики и СПИД пришли в нашу страну, утратившую цель и смысл существования, гораздо позже, с так называемой “перестройкой”…
Таня умирает нелепо, в результате врачебного недосмотра, но не от СПИДА, а от гепатита. Но возникает ощущение, не свойственное гуманистической (то есть человеколюбивой!) русской литературе: умершую Таню как-то не шибко жалко, ее смерть, как и все, что она делала, какая-то неуклюжая, словно бы понарошку. Мы не смогли ее полюбить, посочувствовать ее неприкаянной жизни, к которой она добровольно склонилась.
Да, увяло растение по имени Таня… Но — жалеем ли мы о лебеде, сныти или крапиве?!
Как я уже упоминал выше, Людмила Улицкая по образованию — биолог, поэтому серьезные размышления Гольдберга-старшего, гонимого генетика, выстроившего убедительную концепцию вырождения русского народа, на страницах романа удаются ей лучше прочих… И получается, что как раз Таня Кукоцкая — зримое подтверждение этой грозной научной гипотезы!
Я не случайно назвал Таню растением: она, как биологический объект, живет вне моральных категорий. Ей, как растению, совершенно безразлично, кто ее опыляет… Она спокойно трахается (применим этот современный общепринятый глагол вместо старомодного “совокупляется”!) одновременно с двумя братьями-близнецами: по-видимому, ей просто лень устанавливать различия между этими двумя мужскими особями, — точно так же как цветок не делает различия между бабочками или мухами, которые переносят пыльцу…
Я — отнюдь не моралист. Я признаю — и прощаю! — любой человеческий грех, ежели он окрашен страстью, неравнодушием, наконец — неизбежностью. Но тут… Нынешняя “продвинутая” критика иногда вопит во всю глотку: “Хватит нам классики, надоела!” Допустим… Но как же тогда быть, господа хорошие, с возрождаемым русским православием? Ведь классика-то — это и есть овеществление в художественных образах десяти христианских заповедей?!
Представим себе на минуту, что в современной “авторской” школе вняли этому лихому призыву и заменили изучение образа “опостылевшей” Татьяны Лариной с ее столь старомодными моральными устоями… как раз образом другой Татьяны — Кукоцкой.
Сильно мы от этого выиграем?!
2. Образ атлета в греческой скульптуре
3. Ульяновский государственный педагогический университет имени И.html
4. Та~дай бадамшасыны~ т~менгі полюсі ма~ында не орналас~ан ішкі ~й~ы артериясы сырт~ы ~й~ы артери
5. на тему- Теория цикличности
6. НА ТЕМУ- ldquo;Атомна Енергетика Україниrdquo; Виконав учень 10Б класу
7. Связи с общественностью с составляющими управленческой функции
8. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НЕВЕРБАЛЬНОГО ОБЩЕНИЯ 1
9. Сравнительная характеристика федерального стандарта аудиторской деятельности ФСАД 2 с международным стандартом аудита 705
10. технический прогресс и стимулируемое им общественное разделение труда
11. Інформаційні системи і технології на підприємств
12. Особенности посева кукурузы трактором МТЗ-80
13. Диффузионизм как способ изучения культур
14. Банковские риски и методы их регулирования
15. Контроллер туралы О
16. Металлургические агрегаты металлургические процессы управления являются сложными объектами и как правил
17. Рок Боттом Римейндерс
18. L gy scienz Мой собственный дом мое пристрастье Никому и ни в ч ем я не подражал И мне все еще смешон к
19. Тема 1. ЖЕЛЕЗОБЕТОННЫЕ ФУНДАМЕНТЫ 10
20. Анализ психолого-педагогических и методических аспектов формированию творческой личности младшего школьника