Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
"Ветры перемен"
«Winds Of Change»
Глава 1
Лондон...
«Садись, Кенди», Альберт указал на диван у камина.
«Я лучше постою», тихо ответила она, хмурясь в тени.
Дрожащими пальцами она пригладила новое платье, вновь впечатленная богатыми складками и элегантным материалом. Платье, должно быть, стоило состояние из-за одного только экзотического материала, не считая искусной работы, которую также проделала швея. Новые чемоданы в её недавно обустроенной спальне в особняке Одри доверху были наполнены шелками, бархатом, кашемиром и прочими мыслимыми видами тканей. Её горничная, Даниэль, восторженно воскликнула при виде красивых платьев, которые вытащила из латунных сундуков. Кенди была тронута щедростью и была, конечно, рада. Платья не были похожи на школьную форму, к которой она привыкла. Элегантные цвета вроде королевского синего, великолепного сливового, изумрудно-зеленого, рубиново-красного и ярко-желтого, из тех, что нравилось носить её ровесницам, но только не перед своими мамами. Конечно, там были платья бледных, пастельных тонов, в качестве приданого, предназначенные для дневных выходов.
Все, до чего дотрагивались Одри, всегда должно было быть на высшем уровне. Их деньги имели древнее происхождение, и глубоко осели в их карманах. Кенди снова занялась приглушенно-золотым материалом, так гармонирующим с цветом её лица. Она бы с трудом различила Альберта в тусклой библиотеке, если бы не огонь в огромном камине. Виднелась лишь его нижняя часть. Одно длинное, обтянутое брючиной бедро, нижняя половина его ног, обутых в ботинки от Хассона, поверх другого в расслабленной позе. В одной руке виднелся хрустальный кубок, наполовину наполненный красным вином.
«Что ж, как хочешь», Альберт растягивал слова, вставая в свой полный рост напротив камина. Он поднес кубок к губам, сначала фыркая, затем делая глубокий глоток; его глаза сощурились на твердом предмете перед ним.
«Что за причина, по которой ты вызвал меня из школы?» несмело начала Кенди.
Альберт вздохнул.
«Дело в том, что пару месяцев назад тебе исполнилось восемнадцать», заявил он.
«И при чем тут мой возраст?» нахмурилась Кенди. Ей все еще не было его видно с того места, где он опирался на камин. Минуло почти четыре года с того раза, когда она видела его в Мичигане. В прошлый раз, когда она видела его – в те прекрасные тихие забытые времена, он подумал, что для нее благоразумнее закончить обучение в Лондоне, пока он занимался вопросами, касающимися финансов Одри. Эти хлопоты, как она узнала позже через Арчи, позвали его в Калифорнию и Африку. В течение многих месяцев местонахождение Альберта оставалось полной тайной. Хотя ее очень волновало, что Альберт недоступен, она сама находилась в смятении, с которым нужно было справляться.
Все эти годы Кенди с помощью газет молча следила за растущей актерской карьерой Терри. Пару лет спустя после их разрыва, Кенди выплакала море слез, когда Терри и Сюзанна обвенчались в нью-йоркском соборе, где и обзавелись домом. Она также знала, что виллы Терри были на опасно близком расстоянии для её покоя, и волновалась из-за возможной нежданной встречи с ним или Сюзанной. Хотя, Лондон был слишком велик, а её круг общения ограничен. Ей никогда не случалось наткнуться на него в пределах города.
Зализывая раны, Кенди полностью погрузилась в школу, превосходя других в искусствах и литературе. Также рос круг её друзей, ибо кого не притягивала мужественная, самоотверженная и добросердечная девушка, которую звали Кенди. Её друзья помогли вылечить её сердце, разбитое разрывом с Терри. Но, это был вопрос времени, которое мягко стирало болезненные воспоминания, пока они не унеслись, словно опавшие листья осенним днем.
Что касается её внешности, многие из её друзей могли любезно засвидетельствовать свою уверенность, что будущий муж ей обеспечен. Хотя, ее считали хорошенькой в отрочестве с россыпью веснушек на носу, она выросла в изысканную красавицу, превосходя всяческие ожидания. Её безупречная красота и выразительные манеры стали легендой в пределах школы. Её друзья шли на множество ухищрений, дабы свести ее с ровесниками, что вызывало лишь ее смех и беззлобный вздох раздражения. В глубине души она знала, что они лишь пытались заставить ее забыть.
Многие из её друзей задавались вопросом, как бы отреагировал бессовестный Терри на неотразимую красоту и зрелость их подруги. Ибо им было определенно известно, что никто не сможет остаться к ней равнодушным. В последние годы это стало очевидно, и многие получили любезный отказ на предложение руки и сердца Кенди.
«Женщины семьи Одри твоего возраста к этому времени обычно замужем и имеют детей. Все же, удочеряя тебя, я ожидал, что ты последуешь традициям», ответил он, выходя из тени к Кенди.
Кенди задохнулась от изумления, её прекрасные изумрудные глаза расширились, уставившись на Альберта. Она едва узнавала его! Уведены были щедро длинные золотые пряди и гладкое детское лицо, которое ей запомнилось когда-то. На его месте, был жесткий облик, изваянный и слепленный из природного сырья. Его волосы были все еще чересчур длинны по общественным стандартам, но ужасно взъерошены, будто он только что сильно обстрелял его пальцы через его темно-золотые волосы. Её изумленный разум задался вопросом, привлекало ли женщин, которых он встречал, это его лицо. Мысль потрясла ее, и она запрятала ее в глубокие тайники своего занятого размышлениями разума. Жесткие синие глаза цвета бурного океана в шторм беспощадно взирали на нее. Наглая улыбка опустилась на его пухлые губы, дразня ее. И когда только у него появилась такой внушительный вид и широта плеч и груди, спросила она себя. Разум шептал, что последнее было всегда, если не считать того, что она не считала необходимым замечать до сих пор.
Без преувеличения, это лишило ее присутствия духа, как у неё внутри все задрожало от неясного волнения. Для нее это было бессмысленно, хотя в большинстве своем она опрометчиво признала свое беспокойство. Её разум сразу устремился в поиск смысла в её рассуждении, наконец, предъявляя факт того, что все это из-за того, что она не видела его столько лет, и это заставило ее так удивиться переменам в его виде. Да, именно так, сказала она себе. Затем она вспомнила его заявление.
«Что ты хочешь этим сказать?» выпалила вдруг она.
«Только то, что я сказал», он сделал паузу, все еще взирая на её милое лицо. «Ты стала красавицей, Кенди», сказал он последнее предложение будто сам себе. Внешность Кенди не то, что удивила его - поразила. До него доносились школьные слухи, и он отнесся к ним серьезно. Однако, он не был готов к прелестному видению, которое стояло перед ним в золотом одеянии, купленном у китайских торговцев. В прошлом он повидал много красавиц, с некоторыми их них даже имел связь, однако, ни одна из них даже не могла сравниться с той, что стояла перед ним. Он вздохнул. В конце концов, он был мужчиной, и не совсем равнодушен к вопросам, касающимся ее. Он счел это обязательным для себя, во избежание опьянения чарами Кенди.
Все же, он снова сталкивался с планированием замужества этого дитя красоты по законам общества. Он знал, что вскоре должен позаботиться о её положении. Предложения приходили каждый день, а он даже не выводил ее в свет. Вставал также вопрос о том, что Кенди жила с ним в одном доме, будучи без компаньонки. Он уже нанял миссис Дженкинс, чтобы решить этот вопрос, но она начинала работу не ранее следующей недели.
«Это не займет много времени, чтобы обзавестись хорошим мужем», закончил он ее вдох ужаса.
«Муж..?!» с сердитой колкостью заметила она. «Я не собираюсь замуж!» выпалила она. Грубияна же хватило только на то, чтобы рассмеяться над её заявлением! Да как он смеет, подумала она с яростью, пронзающей ее.
«В самом деле, Кенди, ты давно смотрелась в зеркало?» ухмыльнулся он. Его удивила собственная резкость. «Красивые женщины предназначены для того, чтобы их любили и лелеяли, ты не согласна? Какой же способ подойдет лучше, чем замужество? Разве не об этом мечтают все молодые женщины?»
Прежде, чем у нее появился шанс возразить, он потянулся, стальной хваткой ухватил её за запястье и подтащил к себе. Он поставил ее перед собой так, что ей пришлось уставиться на свое отражение в большом позолоченном зеркале над горящим камином. До нее сразу донесся жар зажженного огня подле юбок, но более горячий огонь зажегся у нее внутри. Её лицо вспыхнуло, когда его широкие ладони опустились на её обнаженные плечи; электрический разряд от его рук заставил ее задуматься о нем. Она не обратила внимания на странное покалывание, спровоцированное его руками на её плоти, и встретилась с ним глазами в зеркале, и её ярость вернулась с новой силой.
«Я знаю, что я симпатичная, Альберт», с сомнением заявила она, в ее голосе еще отзывался гнев. «Все в школе говорят, что я симпатичная. Какая здесь разница?»
«Разница есть для мира мужчин. Напротив, ты не симпатична. Это на поверхности, как легкая ранка», снова усмехнулся он её реакции на его прежнее утверждение о её привлекательности. «Ты ослепительна, Кенди», заявил он, сам уверяясь в этом. «Нет мужчины, который бы не захотел завоевать тебя».
Он сопротивлялся желанию пробежать руками по её рукам, желая знать, гладка ли, как шелк, кожа на остальных участках тела. Он отпустил ее и отодвинулся; его ощущения внезапно заполнились её сладкими запахами вечерних первоцветов и дразнящих лилий. Он сел на свой любимый стул и допил остатки своего вина, оставляя кубок на столике рядом.
«Это полнейшее сумасшествие, Альберт!» Кенди повернулась к нему лицом. «Или мы не в новом веке? Брак по договору?» сыронизировала она над последним предложением.
«Боже мой, боже мой», съязвил Альберт. Полуусмешка заиграла на его губах при вспышке Кенди. «Похоже, наша добрая самоотверженная Кенди окрепла за прошедшие годы!» снова порочно ухмыльнулся он её удивленному и встревоженному выражению.
«В какую горячую малышку ты превратилась, сладость моя», мягко сказал он, лаская последние слова; его глаза сузились на её, внезапно расширившихся. Его синий пристальный взгляд беспомощно опустился к её тяжелым сливочным холмикам, видневшимся из атласного треугольного выреза её платья.
Невинная. Она была так искренне наивна и безвредна. Единственные слова, которые могли прийти ему на ум, пока он продолжал вглядываться в нее. Этот Терри не научил ее ничему из того, что есть реальный мир, и мужчины, которые им управляют, снова подумал он.
О, ему было известно про Терри. Или он не занимал бы того положения, какое сегодня - наследник состояния Одри. Это было его профессией - знать все о каждом члене семьи, удочеренном или нет. Юноша по имени Терри, влюбившийся в неё несколько лет назад и затем расставшийся с ней ради другой, которую не любил, но считал обязанным пожертвовать своей жизнью. Альберт слегка усмехнулся. Больше его терпения не хватало на молодое поколение. Терри был дураком, что отпустил Кенди, и теперь у него имелась окончательная задача отыскать замену. Работу эту он не жаловал, но знал, что должен это делать ради семьи. Однажды, давно, он был очень заботливым и мягкосердечным молодым человеком. Те дни тоже прошли. Равно как и Терренс Грандчестер.
Все же, она не имела понятия, что эффект её присутствия в этот момент производил в нем опустошение. К еще большему сожалению, он не мог, не смог бы воспользоваться случаем, как осмеливались требовать его далеко-не-невинные мысли.
«Говоря обо мне, а как насчет тебя?» потребовала ответа Кенди, поворачиваясь к нему. Его темная бровь вопросительно изогнулась. «Я хочу сказать, ты не тот человек, которого я знала», несмело начала она, смелея мало-помалу. Тогда она удивила его, внезапно усевшись на ковер на полу, рядом с ним. Она положила руки на его жесткое бедро, не обращая внимания на взгляд испуганного изумления на его лице, покоясь теплой щекой на его коленях.
«Почему мы не можем вернуть прежние дни? Те беззаботные дни тепла и смеха?» спрашивала она его ответа. Её поглощающие чувства скакали вверх-вниз, поскольку ее атаковала его прямая близость и мускусный оттенок его одеколона с ароматом долин горных лесов и свежей корицы. Её длинные вьющиеся волосы, хотя и собранные в изящную причёску, достигали пола, словно золотой каскад водопадов. Неуправляемая запретная мысль пронзила её разум прежде, чем она смогла верно отбросить ее. Она слегка удивилась мускулатуре бедра под её пальцами, её рукам хотелось пройтись вдоль его длины, и ощущала ли то же самое остальная часть? Оглушительный шум её сердца только подходил мужчине, сидящему над ней. Она не замечала его чувств, пока не ощутила его руки в волосах. Она чувствовала, как его пальцы отодвинули тяжелую спираль её волос, открывая шею, чуть задевая плоть, где её шея и пульс учащались с каждым вдохом. Пальцы едва коснулись её подбородка почти ласкательным жестом, прежде чем поднять её лицо к нему. Она смотрела в его светящиеся глубины, пораженная тем, что его глаза казались такими темными и наполненными. Её сердце колотилось в груди, и она была уверена, что ему был слышен каждый стук с каждым вдохом.
Словно перышком, он провел кончиками пальцев ниже, по покрасневшим щекам. Близко задевая её мягкие полуоткрытые губы, отмечая, как они дрогнули под его изучением. «Потому что эти дни прошли, Кенди. Как вчерашний день», хрипло пробормотал он, а его пальцы, двигались назад и вперед в завораживающем ритме к её подбородку; его горящий взгляд сосредоточился на её губах. «Теперь не может быть возврата – или ты не чувствуешь разницу?» спокойно спросил он. Его пристальный взгляд медленно переместился с её губ до его коленей, где её руки сжимали твердые мускулы, а её полная грудь невинно покоилась на его бедре.
Кенди оторвала руки от его коленей. Ее будто огнем обожгло, настолько быстро она встала. Её дыхание вырывалось из груди, зеленые глаза расширились от внезапного осознания их положения в настоящий момент. На его лице появилась сардоническая улыбка, видя, что она не поняла и стремилась убежать.
«Я не понимаю тебя, Альберт!» Она дышала глубоко, зная, что это несколько театрально, но ей было все равно, поскольку частота её дыхания была головокружительной.
Пламенные голубые орбиты его глаз опасно сузились.
«То, что касается нас двоих. Уйди отсюда, Кенди – пока я не сделал то, о чем мы оба пожалеем потом». Когда он увидел ее колебания, его восхищение возросло, поскольку она была действительно смелой, если не наивной. «Сейчас же!» Он почти взорвался, зная, что он пугает ее.
Кенди задохнулась от боли и изумления, отступая от него. Она унеслась прочь со слезами, подступившими внезапно. Радуясь, что её покрасневшее лицо было скрыто от его взгляда, она возилась с круглой дверной ручкой, пока, наконец, не открыла ее, чтобы сбежать от человека, который был там. Она укрылась в своих комнатах, не взирая на удивленных слуг на её пути и, наконец, бросилась на кровать, чтобы выплакаться, пока не заснет.
Ты что, не научился хоть капле скромности, Альберт, подумал он про себя в сотый раз? В тебе же это укоренилось: терпение, любовь к людям, честь, чувствительность. Он растерял эти понятия где-то по пути превращения в реального светского человека. Даже когда ты почти умирал в шахтах Де-Бурс, даже тогда тебя волновало меньше, что Госпожа Судьба смеется над тобой, подначивая тебя бросить вызов преградам. Если бы не Джонсон, тебя бы сейчас не было в живых. Старый добрый проверенный Джонсон, единственный, кому он доверял. Он вздохнул, возбужденный. И это она, Кенди - смогла заставить тебя едва не потерять контроль над собой. Ты вел себя как школьник, снова подумал он, чувствуя отвращение к самому себе. Девочка на пороге женственности, которой пора стать женщиной во всех смыслах. Он вызвал слугу, ибо ему понадобилось еще вина.
Следующий день расцвел ярким и теплым летом, однако от Альберта не было никаких известий. Даниэль сказала ей, что он поехал в соседний город, в предместьях Лондона и вернется через пару дней, когда закончит дела. Кенди облегченно вздохнула, не желая встречаться с ним после ужасного вечера. Она еще не знала, как понимать Альберта или свои странные чувства к нему. Ей не хотелось разбираться в чувствах, которые он пробудил в ней, предпочтя отложить это на более подходящее время. Она попыталась вызвать в воображении образ Терри, но даже эта попытка не уняла ее боли; его образ был далеким и размытым.
Даниэль также сообщила ей, что компаньонка, миссис Дженкинс, прибудет к концу недели. Кенди раздраженно вздохнула, но она знала, что это был неизбежным, учитывая возраст её и Альберта. Компаньонка была необходима несмотря на её неодобрение, поскольку Даниэль еще упомянула, что они с Альбертом посетят званый обед в поместье Вальмонтов накануне его возвращения. Там они встретятся с Энни и Арчи.
Пока же Кенди была занята тем, что изучала большой дом и окружающую его суматошную улицу, и читала в своей комнате. Особняк был относительно новый, но его явно широко использовал владелец, как нашептали ей слуги. Подобные особняки такого же уровня престижа и изящества стояли в ряд на той же улице. Кенди прислушивалась к сплетням слуг, вообще наслаждаясь их беспечной болтовней и простым нравом. Даже для нее было очевидно, насколько преданны они были хозяину. Кенди подозревала, что тот, кто не был верен Одри, мог рассчитывать лишь на собственных слуг.
За день до намеченной даты возвращения Альберта, нервы Кенди были на пределе. Ей пришлось признаться себе, что несмотря на их последнюю встречу, она все равно с большим нетерпением ожидала его. Ей надоело путешествие по дому, но, по крайней мере, новая компаньонка немного развлекала ее. Она искренне привязалась к женщине, пухленькой и забавной. У нее была презабавнейшая привычка засыпать во время паузы в беседе. Это не слишком её беспокоило, поскольку женщина приходила в себя, будто и не было паузы. Кенди было интересно, знал ли Альберт о забавной особенности компаньонки прежде, чем нанять её.
Этим вечером она услышала, как экипаж Альберта возвращается к дому, на день раньше срока. Она наблюдала через открытые портьеры, как Бронсон и Якобс, камердинеры Альберта, помогали носить чемоданы. Альберт потянулся к карете и помог сойти паре спутников, очевидно женщин. Одна, она догадалась, была служанкой, вероятно, горничная другой. Она не могла различить черты другой женщины с того места, где стояла, но то, как руки женщины цеплялись за пальто Альберта, заставило её проявить интерес к их отношениям. Кенди с предчувствием вышла в холл, чтобы встретить Альберта и их гостью.
«Кенди! Это леди Уинстон, баронесса Уинстон из поместья Уинстонов. Она присоединится к нам на ужин и также на наш завтрашний званый обед. Леди Уинстон сейчас навещает свою сестру, далее к северу от Лондона», представил Альберт Кенди леди Уинстон.
Леди Уинстон была полностью забыта, поскольку он не отрывал глаз от Кенди, которая, само очарование, стояла перед ним словно жена, терпеливо ожидающая, когда муж придет домой в её объятия. Это из-за нее он приехал сюда на день раньше. От этой мысли у него сильно засосало под ложечкой. После удовлетворительного окончания его бизнеса по обеспечению безопасности собственности в Техасе и Калифорнии с адвокатами, привезти Софию было её собственной хитроумной идеей. Это было не более чем оправдание её любопытства, дабы взглянуть на его милую подопечную. Альберту хотелось рассмеяться, поскольку ему были известны намерения Софии, настолько они были очевидны. Ей было невдомёк, что он уже тяготился их отношениями, и их связь затягивалась лишь затем, чтобы достичь его собственные любопытные цели, касающиеся Кенди.
Для Кенди сразу стало ясно, что между леди Уинстон и Альбертом что-то было. То, как холодные синие глаза красавицы прошлись по ней, говорило больше, чем ей нужно было знать. Глаза леди Уинстон сузились на ней, и на её блестящих красных губах появилась вежливая улыбка. Кенди не подозревала, насколько привлекательно милой она выглядела в этот момент, с длинными пышными золотые кудрями, куда замысловато там и сям были вплетены жемчужинки. Её изящное платье, с углубленным вырезом было скромным, но тем не менее открывало глазу прекрасные линии её шеи и полной, сливочной груди. Её талия была поразительно тонкой, притягивая взгляды многих молодых людей. Цвет её платья очень гармонировал с цветом её сверкающих, изумрудных глаз.
Обед Кенди казался немного напряженным. Миссис Дженкинс не присутствовала на обеде, отклонив их приглашение из-за ужасной головной боли. Кенди не могла не замечать откровенные взгляды, которые леди София бросала на Альберта. Однако Альберта, похоже, занимали другие мысли, поскольку он ограничивался лишь комментариями на задаваемый вопрос и был чуть ли не груб с ней и леди Софией. У Кенди было мало аппетита для потрясающего обеда, ковыряясь в обжаренной говядине и сливочной пасте. Её опущенный взгляд периодически охватывал жесткий профиль лица Альберта, неосознанно следуя за стальными гранями его лица. Лицо Кенди побледнело, когда леди София упомянула, что Терренс Грандчестер и его жена, леди Сюзанна были в городе, на свадьбе близкого родственника, и что они завтра также посетят тот же званый обед. Глаза потрясенной Кенди мгновенно нашли глаза Альберта. Его лицо оставалось жестким, его голубой пристальный взгляд дрогнул и закрылся, его мысли были скрыты от нее. Он знал! Кенди в отчаянии подумала, инстинктивно зная, что ему было известно о её запутанных отношениях с Терри. Она задалась вопросом, что он думал о ней и Терри, если бы они были вместе. Почему меня волнует, о чем он думает, шептал ее разум? Конечно, волнует, шепнуло в ответ ее сознание, волнует больше, чем тебе хочется признать.
Кенди расчесывала непослушные кудри, чувствуя истощение и усталость после неприятного долгого обеда. Она не знала, как понимать леди Софию. Она задавалась вопросом, проверяла ли женщина или доводила ее до гнева своим очевидным проявлением внимания к Альберту. Усилия женщины явно пошли впустую, поскольку Кенди не считала ее остроумной или умной, как следует леди. У Альберта, думала она, было свое мнение, и он вел себя, как ему вздумается, предпочитая не обращать внимания ни на леди Софию, ни на нее. Она положила щетку на туалетный столик. Хоть она и устала, но не настолько, чтобы сразу лечь спать. Она встала и открыла французские двери на террасу, отмечая теплый душный ветерок и звезды, мигающие в темном небе. Она вздохнула, прислоняясь к перилам, зная, что для прогулки ее наряд неуместен. Платье, одетое на ней, представляло собой тонкое узкой платье из чисто белого атласа. На обнаженных плечах его поддерживали две ленточки, и вырез опускался мягким треугольником, слегка украшенный зубчиками шнурка и жемчужинками. Остальная часть длины охватывала её красивые изгибы, разделяясь с обеих сторон её ног сверху на бедрах. Не беспокоясь, что кто-то увидит ее, она отбросила длинные волосы на плечи, глядя на город в надежде, что его ночные звуки успокоят её предательские мысли.
Затем она услышала тихий звук слева, будто кто-то шевельнулся. Она обернулась вокруг и задохнулась, с удивленным испугом обнаружив в тени Альберта, развалившегося на шезлонге на внутреннем дворике в одних штанах, молча наблюдающего за ней. Беспомощно, против её воли, её взгляд притянуло к широкой поверхности его мускулистой груди и твердого живота. Одна нога небрежно пересекала другую. Стаканчик в его руке явно содержал темную бархатную жидкость, в которой она узнала коньяк. Другую же руку он подложил под голову.
«Никакая другая женщина не выглядела бы в этом платье так, как ты, Кенди», глубокий голос Альберта спокойно плыл по вечернему воздуху к ней. Он поднес стакан к губам, внимательно наблюдая за ней через ободок, и потягивал, наслаждаясь гладкой, пламенной жидкостью, которая стекала по горлу.
Она открыла рот, ловя воздух, внезапно чувствуя себя голой перед его оценивающим взглядом. Она подавляла желание закрыть грудь руками, чувствуя, как кровь прилила к щекам, даже когда его жаркий взгляд нежно охватил ее формы. Вместо этого она выпалила: «Почему ты не подал знака о своем присутствии?»
Он пожал плечами, заставляя ее чуть ли не топать ногами с досады. «Я наслаждался пейзажем», ответил невинно он, и на его губах появилась нехорошая усмешка, которую Кенди неудержимо захотелось стереть.
«Пейза..!» сердито отозвалась она. Она шагнула ближе к его стороне террасы, не обращая внимания на фейерверк в животе, а темная бровь Альберта приподнялась.
Его губы изогнулись в широкую ухмылку, пока его глаза продолжали смотреть с новым интересом на её длинные, красивые конечности, которые виднелись с каждым ее шагом.
«Спешу уведомить, что ты одет не лучше, чем я, выставив свою грудь на всеобщее обозрение!» парировала она, а её взгляд, все еще фокусировался на его мускулатуре.
Он усмехнулся, и от раскатов его глубокого голоса по её спине побежали мурашки, а её колени ослабели, как у новорожденного жеребенка.
«Леди София, может, и оценила бы представление, но я нет», слукавила она, задирая дерзкий нос для большего эффекта и заставляя мужчину на террасе захохотать еще больше.
«В таком случае ты права, моя милая прелестница. Поскольку она нежно умоляла меня зайти сегодня вечером к ней в спальню», его смех утих в сардоническом растягивании слов, слов, обжигающих ее огнем и заставляющих её щеки пылать румянцем от потрясения.
«Тебе вовсе необязательно трясти передо мной своим грязным бельем, Альберт!» сердито парировала она, потому что образ Альберта и леди Софии в страстных объятиях друг друга мгновенно пронесся в её буйном воображении. Она вздрогнула.
«Это ревность?» вновь ухмыльнулся с недоверчивостью Альберт.
«Конечно, нет! То, чем ты занимаешься в своей спальне, - это твое дело», заявила она, задаваясь вопросом, думал ли он сегодня вечером заходить в комнату к этой презренной женщине.
«О, но тебе ведь интересно, не правда ли, маленькая Мисс Любопытство?» отпустил он шпильку в ее адрес, так задевая за живое каждым правдивым замечанием, что её глаза расширились. «Кенди, у тебя на лице все написано», неожиданно мягко сказал он.
«Да?» язвительно заметила она в ответ, а её глаза пылали жаром. «Скажи, пожалуйста, о чем же я думаю сейчас?» подзадоривала она его.
Он задрал голову, снова смеясь над ней, изображая сильное колебанием. Принимая её заманчивый вызов.
«Ты хотела бы именно то, чтобы я пришел к тебе в комнату», не торопясь, хрипло начал он, в то время как её дыхание сократилось, «и стянуть этот кусок ткани с твоего тела. Взять в ладони твои прекрасные груди и проверить их вес. Уверен, они приятно заполнят мои руки. Наблюдать, как твой надутый рот раскроется от стона желания».
Боже, Боже мой, она думала, что тонет, внутри неё всё обдало жаром, огонь запылал чуть ниже талии и не угасал; его жаркие слова насквозь опалили её мысленный взор. Её разыгравшееся воображение так разожгло, что она едва не стонала в ответ на его соблазнительные слова. И она была вынуждена взглянуть в лицо запретным скрытым, почти забытым чувствам волнения, которые, она была уверена, похоронены несколько лет назад, когда её сердце было разбито. Только на сей раз, эти порочные, дикие чувства прокладывали путь наружу, пробуждаясь от спячки и требуя законного места в ней. Это несправедливо, беззвучно прокричала она своему предательскому телу.
«Уложить тебя на твоей старинной кровати и прижаться губами к твоей груди, как младенец, - пока ты не запросишь о большем», шептал он ей в безмолвное неподвижное лицо. «Мне продолжить?» спокойно спросил он, а внутри его испепелял разжегшийся жар. Даже если он и хотел остановиться, ей-Богу, он должен был остановиться. Он не мог, он не хотел, но продолжал, вопреки всем сигналам тревоги, звенящим у него в голове. «Касаться тебя там, где ни у кого не было привилегии, и доставить тебе удовольствие, о котором ты и представить себе не могла». Закончил, наконец, он. Его тело напряглось, словно натянутый лук, с дрожью ожидая её вспышки.
«Т-ты от-твратителен!» воскликнула она. Её ноги так тряслись, что она была уверена, что ему слышно, как её колени стучат друг о друга. Ей потребовались все силы, чтобы устоять и не упасть в обморок перед ним.
«Такой уж я». Альберт откинулся на шезлонг, слегка расслабившись. Его синий взгляд не отрывался от нее, зная, что она испытывала то опьяняющее желание, которое бурлило по его венам. Оно просило, требовало удовлетворения. И хотя его тело кричало об этом, требуя сломить ее сопротивление, он не мог шевельнуться. Он не осмеливался двинуться в её направлении, или, он знал, ему придется позже пожалеть о своих действиях. А у него на это не было времени.
«Я удовлетворил твое любопытство?» с вызовом поинтересовался он, сам вдруг устав от их игры.
Кенди отступила от перил, отрицательно тряхнув головой. Ей не хватало смелости ответить да. О Боже, да, ей вдруг захотелось, чтобы он показал ей все, что так сочно описал ей. Её собственные запретные мысли. Но она слишком трусила.
«Ох, Кенди, что, черт возьми, ты со мной сделала?» сказал Альберт в ночное небо, оторвав взгляд от места, где она стояла, пока не умчалась прочь от него, рыдая в ночи.
_______________
От Автора:
Привет всем! Это моя первая попытка написать фанфик по «Кенди Кенди». Надеюсь, что вам понравилось начало. Истории про Сейлормун я пишу намного лучше. Однако, написание продолжения для этой манги было вызовом, от которого я не мог отказаться. Тем более, что в манге для меня остался открытым для формирования образ Альберта. Должна предупредить, он очень несовершенен (как будто незаметно)! Хотя я люблю писать рассказы, и это не исключение. Я надеюсь, что этот окажется достойным внимания создателя. Да, верно, желаемое принимается за действительное. Ладно, сообщайте мне ваши мысли, хорошие или плохие – комментарии приветствуются.