Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
20) Проблема веры. Вера как теистическая установка Вера как эмоция
Из книги: Романов АВ Вера и религиозность
ПАРАДИГМЫ ВЕРЫ
Существуют градации, типы веры. В ее понимании выделяется несколько парадигм. «Вера» проявляется на различных уровнях душевного и духовного. Искажение смысла веры коренится в попытке свести ее к одной из психических функций – к эмоции, воле, авторитарно-пассивной установке, интеллекту. При рассмотрении концепций и форм веры все их теоретическое и феноменологическое многообразие сводится к не менее крайнему единообразию. Выделяются несколько протоконцепций и одновременно – последовательных этапов развития веры. Каждая концепция объединяет как теистов, так и представителей секулярной, «внетеистической» традиции. Вера понимается в качестве теистической установки, эмоции, в качестве привычки, проявления ав торитарного отношения, интеллектуального акта и абсурда. Последовательность теорий соответствует уровням в осознании феномена и одновременно - этапам её актуализации. Этапы развертываются последовательно, при сохранении их генетической связи.
В рамках первой парадигмы и этапа развития феномена, под верой понимается и мнение, и убеждение - любая установка, связанная с символикой Бога и утверждением Его существования. Вне веры в сверхъестествен ное рели гия невозможна. Верующий человек – это тот, кто участвует в обрядах, годичной, недельной и суточной литургии, следует традиционным религиозным нормам, регулярно посещает церковь. В обыденном сознании слово «религиозный человек» идентифицируется с понятием «верующий». Утверждается, что вне таковой религиозности, вне обращенности к Богу человек является существом бездуховным, безнравственным, неверующим, ориентированным лишь на инстинктивные, «материальные» потребности, не имеющим ни морального права, ни возможности размышлять и думать о вере, о душе и её потребностях. Только священники имеют право говорить о вере, душе и морали. Вне воцерковленности ни духовность, ни нравственности невозможны. Атеизм является нравственным - в максиме юридическим и государственным – преступлением. В данной парадигме вера выступает критерием конфессиональной идентичности, сакрального «членства», принадлежности к той или иной религиозной общности. Вера отождествляется с приобщенностью религиозной традиции и воцерковленностью. Спасение определяется членством в конфессиональной общине. При этом вера и спасение не предполагает трансформацию личности, воплощение таких черт как милосердие, эмпатия. Утверждается существование «православной веры», «веры магометанской», «веры католической». Не «обрезанные», не крещеные, не принадлежащие к данной конфессиональной группе, не исполняющие её ритуалы, оцениваются как «они» (в отличие от «мы»), как «чужие». «Чужие» в равной степени не достойны «спасения», вечного блаженства. «Инославные» не достойны гуманности «правоверных».
Родоначальником данного подхода является Аристо тель. Вера для него - психологическая, эмоциональная сторона убеждений, показатель субъективности мнения. Убеждения основываются на доказательности и аргументированности, им сопутствует logos. Чувства же объективных оснований лишены. Восприятие нимф, демонов мимолетно, зависит от преходящих эмоциональных состояний. Человек убежден, что дьявола нет, но порой у него возникает чувство, что он существует.
Согласно Давиду Юму, вера зависит от эмоций, от приподнятости духа, сосредоточенности внимания, поэтому и самому ментальному акту будет присуща «большая или меньшая сила и живость». Эти эмоции могут быть не только возбуждающие, приятные, но и часто - причиняющие страдания и в силу этого, по Юму, легко становящиеся объектами веры.
Для влиятельного теолога Фридриха Шлейермахера религия носит индивидуальный, личностный характер. Вера превращается в частное дело, в индивидуальный феномен, отражающий темперамент, эмоциональный склад каждой личности. Природа религии женственна. Знания, понятия, принципы, концепции ей чужды. Она порождается чувством абсолютной зависимости. Не вера в Священное Писание, а живость его восприятия составляет основу религии. Религия, подобно музыке, алогична, не соотносима с абсолютными ценностями. К эмоциональной вере неприменимы понятия истинного и ложного. Она не связана с наукой и не только противостоит культуре, но оказывается вне её. В своих эмоциональных проявлениях религия близка психопатологии. Нравственность противоположна религии: «мало религиозных чувств развилось бы из того, что применимо к этому миру»
Реальность объекта веры определяется чувством уверенности в его существовании. Вера сопутствует обла дающему разумным основанием убеждению и мнению в качестве меры психического, субъективного, произвольного. В отношении ее всегда возможна другая, не ме нее переменчивая вера. Вера это одновременно и эмоция, и понятие. Устойчивое эмоциональное состояние проецирует устойчивые образы, опосредующие реальность.
На следующем этапе своего развития вера являет собой установ ку последующих восприятия, отношения и действия. Еще Томас Гоббс веру в Бога отождествлял с привычкой, внушенной с детства. Вера определяется воспитанием и образованием, традициями той общности, с которой идентифицирует себя субъект. Таковая вере распространяется на основе принципа подражания. Основной закон подражания (по Г.Тарду) – низшее подражает высшему. Если мы отождествляем себя с какой-то общностью или субъектом, то их религиозность становится «моей» религиозностью. В случае неидентифицированности с группой и отрицания прежней традиции формируется феномен религиозной контркультуры, «молодежных религий».
Вера - основа идеи причинности. Согласно Д.Юму, вера (belief) складывается на основе по вторения реакций, впечатлений и придает структурированность и устойчивость из менчивому опыту. Вера-привычка, по Юму, является субъективной основой идеи причинности. Если мы замечаем, что при множестве повторений образ огня соединяется, ассоциируется с образом теп ла, а снега - с холодом, то на основе повторения опыта образуется привычка ожидать в соответствующих случаях тепло или холод. Если подносим руку к огню, то мы верим, что будет тепло. Вера в привычную последовательность впечатлений лежит в основе идеи причинности. Прошлый опыт определяет основание, установку веры. Вера в любое событие увеличивается или уменьшается пропорционально числу прошлых опытов.
Вера – готовность к действию. Ощущение веры, согласно Чарльзу Пирсу, есть показатель образования привычки, определяющей действия человека. Если верование известно, то способ действия выводится из неё однозначно. Вера без действия перестает быть верой. Сущность веры - установление привычки, которая осознается. Все мы инстинктивно страшимся сомнения, характеризующимся безвольным состоянием ума. Задержка действия, нерешительность ведет к сомнению. Поэтому, вера тождественна выработанному поведенческому стереотипу. (Чем больше, к примеру, прыгаем с парашютом, тем меньше в нас сомнений и больше уверенности). Образование веры, тождественной мнению, - единственная цель дей ствующего мышления. «Сомнение есть состояние, характеризующееся тревогой и неудовлетворенностью. Мы стремимся освободиться от него и прийти к состоянию убежденности (и одновременно «веры» - «belief» - А.Р.)… Раздражающее действие сомнения становится причиной начала борьбы за достижение состояния убежденности. Я называю эту борьбу исследованием…», - пишет Ч.С. Пирс. Вера отлична от сомнения, как суждение от вопроса. Вера связана с чувством удовлетворения, сомнение – с дискомфортом, беспокойством, раздражением, стрессом. Избавляясь от неприятного чувства, мы стремимся к противоположному – покою и удовлетворению, достижимым лишь в состоянии веры.
Пирс разрабатывает систему методов для образова ния веры-привычки, во многом, как видим, сходной с установкой. В достижении веры из множества способов Пирс выделяет четыре. Это «метод упорства», в соответствии с ним необходимо придерживаться сложившегося мнения, отво рачиваясь от разрушающих его фактов. Суть «метода авторитета» в том, что в деле выбора индивидуальной веры воля индивида должна быть за менена волей государства, его институтов, надличных авторитетов. Согласно «априорному методу» принятие идеи вытекает из соответствия разуму человека, его врожденным, архетипическим структурам восприятия. Четвертый «метод науки» Пирса определяет зависимость мнения, привычки, веры от «внешнего постоянства» - объективных фактов и опыта. Каждый метод хорош по-своему. Человек заинтересован в наличии стабильных установок и незаинтересован во фрустрирующем сомнении. Но, безусловно, не каждое основание деятельности есть вера.
Границы толерантности. Различие конфессий определяется различием традиций и интересов групп людей их придерживающихся. Традиции, проистекающие из единых с данной верой корней, определяют разделённость этнических общностей. То, что не соответствует воспринятой «привычной» традиции, отрицается и осуждается в качестве богохульного и греховного. Иная религиозная традиция фрустрирует, разрушая чувство удовлетворения от собственной веры. Толерантное отношение к ней исключается.
Августин: два пути постижения истины. У истоков авторитарного понимания веры стоит Августин. Он следует как ветхозаветному: «если не поверите, не поймете» [Ис. 7:9], так и еван гельскому: «верою познаем» [Евр. 11:3]. Существует два пути постижения истины, аб солюта и Бога: путь разума, научный и путь авторитета, религиозный. Во времени первенствует авторитет, а по отношению к существу дела - разум. Veritas, исти на - во всяком разумном акте, и veritas одновременно есть Бог. Следовать науке трудно, это дорога для избранных. Для необразованных двигаться к ис тине проще посредством авторитета. Вера в авторитет, отмечает Августин, сокращает поиски истины и не требует труда. Для большинства полезнее всего верить надежно му авторитету и соответственно ему вести жизнь. Чем выше и известнее авторитет, тем выше к нему доверие и глубже вера. Августин не способен найти источник веры в самом себе. Не поверил бы Евангелию, пишет он, если к этому не побуждал авторитет церкви. Высшая вера - вера божественному авторитету. Вера отождествляется с доверием и является мышлением с «согласия» и «одобрения». Вера-доверие имеет не столько самоцен ный, сколько служебный характер. Она предваряет разумное понимание, но ниже его. Мышление верящее относится к мышлению постигающему как слепое принятие, со гласие - к видению. Если люди ленивы и неспособны к наукам, то пусть они верят. Что мы понимаем, тому и верим, но не все, чему верим, мы понимаем. Многие предметы мы не можем знать, но все же полезно им верить. Авторитет требует веры и готовит человека к разумному пониманию. После авторитарного принятия суждения следует его разумное осмысление, доступное уже немногим. Проблема веры у Августина выходит за границы религиозной проблематики. Его общая формула, озвученная позднее Ансельмом Кентерберийским: «Credo, ut intelligam», «Верить, чтобы понимать». Августин близок концепции гармонии веры и разума, представленной позднее Фомой Аквинским
Фома Аквинский: гармония веры и разума. По мысли Фомы Аквинского к Богу не может вести лишь одна дорога разу ма. Кроме интеллектуальных истин, существуют истины сверхразумные, выходящие за пределы человеческого понимания и познаваемые только Откровением. Не нужно осмысливать то, что превышает возможности человеческого познания. Но то, что дано Богом в Откровении, необходимо принять на веру. В процессе пости жения интеллект человека, в силу своей ограниченности, может вступить в противоречие с догматами веры. Большинство библейских догматов недоступны для человека в силу своей сверхразумности. Истины разума и истины веры различны, но принципиально непротиворечивы, т.к. человеческий интеллект – «частичка» Откровения. В абсолюте своего развития интеллект тождественен Откровению, и в этом смысле вера и разум едины, составляя гар монию. Не в силах обосновать божественные истины, интеллект может находиться во временном критическом отношении к вере.
Т.Гоббс: вера как доверие. Вера, согласно Томасу Гоббсу, есть согласие с суждением, определяемое не собственным интеллектом, не знанием и доказательством, а доверием к источнику информации. Это принятие предложения на основе доверия к другому индивиду или источнику, которые мы считаем достаточно опытными, авторитетными, чтобы избежать собственных ошибок. Вера отлична от убеждений. Убеждения опираются на наш собственный опыт, а вера — на чужое суждение, на доверие к чужому знанию, на свидетельство других людей.
Вера, отмечает Джон Локк, есть согласие с каким-либо предложением, определяемое не интеллектуальной дедукцией, а доверием к гово рящему. Вера относится к вещам, которые находятся зa пределами чувственного опыта и не поддаются «засвидетельствованию». Вера – доверие без понимания. Есть люди, которые все читают и читают, но не делают успехов в познании. Знание, информированность не всегда совпадает с пониманием. При чтении знания автора не переливаются в разум читателя. Он должен стремиться понимать написанное. Все, чему читатель доверяет без подобного восприятия, он принимает на вepy. Человек, представляющий волю Бога, изначально пользуется доверием. Вера есть согласие с положением на основании доверия к говорящему, представляющего каким-то необычным образом Бога. Такой путь открытия истин называется Откровением.
Пьер Абеляр: разумность авторитета. В любой дискуссии, замечает П.Абеляр, авторитет не играет особой роли. Поэтому следует стыдиться приводить доказательства, проистекающие от чьего-либо суждения о вещи, т.е. авторитета. Писание авторитарно лишь в силу разумности. На веру оно принимается, но не по букве, а по духу. Нельзя уверовать в то, что ты предвари тельно не понял.
«Идолы театра» - доверие авторитету. Для Фрэнсиса Бэкона самые опасные «идолы», мешающие правильно позна вать, это «идолы театра». Опасность заключена в доверии традиции и авторитету больше, чем собственному интеллекту, в принятии на веру господствующих представле ний без собственных размышлений.
Авторитет не противоречит разуму. Истинный авторитет, подчеркивает Иоанн Скот Эриугена, не противоречит интеллекту, так же как правильный разум — истинному авторитету. Истинный разум не нуждается в поддержке со стороны авторитета. Вера в авторитет, в том числе божественный, должна опираться на интеллектуальные основания. Сам авторитет есть истина, отысканная разумом, в записанном виду переданная потомкам и транслируемая в предании. Авторитет рождается из разума, но разум никогда не рождается из авторитета.
Мы верим в чью-то престижную веру. Верования, отмечает Уильям Джемс, порождаются не только чистой интуицией и логикой. В вере является значимым «престиж мнений». При этом наш разум удовлетворяется несколькими аргументами. «Наша вера есть вера в чью-нибудь веру…». Авторитет делает в нашем восприятии гипотезы возможными или невозможными. Отсюда вера в молекулы, в демократию, в прогресс. Вера укрепляется нашим страстным желанием. Одновременно мы верим в те факты и теории, для которых не можем найти применения.
Вера – бегство от ответственности. Вера в модальности обладания, согласно Э. Фромму, это обладание определенным ответом, не нуждающимся в рациональных доказательствах. Данный ответ определяется формулировками других людей, которым индивид подчиняется (это бюрократия, представляющая политическую власть). Вера оказывается пропуском, позволяю щим примкнуть к общности людей, обладающих реальной или воображаемой силой. Таковая вера - «подпорка для тех, кто хочет обрести уверенность, кто хочет иметь готовые ответы на все поставленные жизнью вопросы, не осмеливаясь искать их само стоятельно». Она придает чувство уверенности, освобождая человека от тяжелой участи быть независимым, самостоятельно мыслить и принимать решения. Такой человек осознает себя и воспринимается со стороны «истинно верующим». Вера по принципу обладания претендует на утверждение безусловного и неопровержимого знания, т.к. представляет ся непоколебимой сила тех, кто распространяет эту веру. При этом Бог становится идолом. Идол — это созданная человеком вещь, на которую все мы проецируем собственную силу, обедняя самих себя. Мы обладаем идолом, и, поскольку мы подчиняемся идолу, он обладает нами. Этого идола, подчеркивает Фромм, можно пре возносить как милосердного бога и одновременно совершать во имя его любые жестокости.
1.4.1. Вера как доверие.
Доверие – основа образования. Без веры-доверия невозможно обучение. Мы доверяем автору учебника, преподавателю на лекции, основателю устоявшейся концепции. Авторитарная вера, вера как доверие, - в английском языке «trust» - это установка на некритическое принятие в истинном качестве всего, исходящего из источника (человек, книга, традиция), в мудрости кое го убежден принимающий. В авторитарной вере внешняя зависимость от авторитета рассматривается в качестве внутренней свободы. Для человека на данном этапе личностного роста все свидетельствует в пользу адекватности авторитарной установки. Факты тавтологически подтверждают породившую их установку веры.
Доверие – трансляция чужого опыта. В авторитарной вере нам недоступны ни рациональные основания, ни доказательства, ни понимание, ни религиозный, мистический опыт. Доверительность прямо пропорциональна невозможности индивидуального непосредственного опыта: гуманистического, эстетического, религиозного. Без такого доверия данная в нашем восприятии реальность была бы гораздо менее объемной и ограничивалась только реальностью непосредственного опыта. Доверие достойным авторитетам в этом смысле рационально и адекватно возможным ситуациям.
Доверие авторитету есть универсальная и в этом смысле архетипическая установка. Архетипическое импринтинговое доверие авторитету позволяет нам ориентироваться в мире предметов, отношений, смыслов и ценностей, в том мире, в котором мы сами не отличаемся адекватностью. Подобного рода доверие отождествляется с «верой».
Человек на уровне архетипической установки оказывается заинтересован в авторитарных отношениях – как активных, так и пассивных. Заинтересован в системе ориентации, предмете поклонения, в «пастыре», так же как и в объектах осуществления руководства, в «овнах».
Авторитарность обосновывается. Авторитарная установка связана с более или менее косвенным её доказательством. Авторитет должен проявить свои возможности, обосновать свое всемогущество. «Я верю этому человеку» - означает, что на основе собственного опыта общения с ним, я пришел к выводу о благонадежности данного человека, о возможности доверия ему.
Вне церкви «спасение души» невозможно. Основой веры является «Боже ственное откровение», данное не непосредственно индивиду, но транслируемое в традиции, в многообразных формах Писания и писаний. Церковь наделяется статусом хранительницы авторитарно представленного «Откровения». Поэтому в парадигме авторитарности вне церкви «спасение» невозможно. Ортодоксальность, ригидность традиции отождествляется с чистотой Откровения.
Вера – основа морали. В данной парадигме нравственность проецируется в сфере долженствования, на уровне суперэго, представляя собой интернализированную, усвоенную индивидом систему общественных норм и стандартов поведения. Таковое этическое образование в структуре личности невозможно без абсолютизации традиции. Что соответствует общей формуле: «вера есть основа нравственности».
Наивную довер чивость – начало веры. Джеймс Пратт наивную довер чивость выделяет в качестве первичного, начального этапа развития веры. Она характеризует восприятие детей, определяемого берклианским принципом: «существовать - значит быть в восприятии». Дети не всегда могут отделить реальные объекты от воображаемых. Существование на этом этапе отождествляется с воспринимаемыми образами.
Согласно Уильяму Кларку, первый уровень развития веры характеризуется примитивным буквализм, предполагающим буквальное принятие на веру всего написанного в Писании [1959]. Подобный «позитивизм» в восприятии Писания характерен для фундаменталистских и культовых религиозных групп. Авторитарная парадигма – один из первичных этапов развития «веры». Авторитарная вера продуцирует установки условные и не дает конечного знания.
Авторитаризм отличается религиозной нетерпимостью, претензией на моноконфессиональное обладание истиной, вплоть до откровенных форм агрессии в отношении представителей «чужих» традиций. То, что не принадлежит воспринятой и сакрализированной традиции, вне священного и подлежит осуждению. Толерантность возможна лишь в рамках почитания единого авторитарного источника.
Бездоказательная авторитарная установка в рамках действия механизма психологической защиты требует своей рационализации, соотнесения её интеллектуальными основаниями. Кроме того, на следующем этапе своего развития вера начинает определяться доказательствами.
На следующем этапе актуализации формируется «вера разумная». Как в науке, так и в теологии и в массовом созна нии концепция веры, которую именуют «интеллектуальной», «рациональной», «гносеологической», «эпистемологической», «научной», «доказательной», «верой-гипотезой», является наиболее распространенной. В качестве концепции и феномена она часто совмещается с верой авторитарной. Знания и понимание предваряют веру, которая связана с доказательствами, обоснованием и осознанием принятого суждения в абсолютном и несомненном качестве.
«Понимать, чтобы верить». И П.Абеляр полагал, что вера в божественный авторитет должна основываться на интеллектуальных началах. Нельзя уверовать в то, что не осознано. Верить можно лишь в понимаемое. Понимание есть предваритель ное условие веры. Сам Христос укреплял веру в Себя Писанием, интеллектуальным обоснованием, доказательством: не столько могуществом чудес, сколько силою слов. «Смешны проповеди о том, чего нельзя постигнуть разумом». Мы верим в то, что предварительно поняли. Формула П. Абеляра: «знать, понимать, чтобы верить».
Вера имеет разумные основания. Для Д. Локка разум и вера не противоречат друг другу. Вера – как твердое согласие ума - может опираться только на разумное основание. «Кто верит, не имея оснований для веры, тот увлечен собственными фантазиями». При этом он выводит веру из вероятности, проистекающей из «не вполне достоверных доводов». Вероятностные суждения, будучи недостаточно обоснованными, не очевидны. Для веры необходимы некоторые доводы. Знать, по Локку, значит видеть. Для дополнения ограниченного знания могут быть использованы вероятностные по своим объективным основаниям суждения веры. Но такое дополнение оценивается им не слишком высоко. Чем больше соответствие между явлением, отображаемым в предмете веры, и явлени ем, о котором мы имеем достоверные знания, тем тверже вера.
Фома Аквинский: доказательства бытия Божия. По мысли Фомы Аквинского бытие Божие, не являясь самоочевидным, должно быть обосновано через следствия в рамках природного, «естественного откровения», определяемые «натуртеологией». Выявляя в мире атрибут Бога, мы можем говорить о Его бытии. Он указывает на пять классических доказательств бытия Бога, связанных с определением пяти Его атрибутов. В рамках первого доказательства «от движения» Бог есть Перводвигатель. В онтологическом доказательстве Бог предстает как Реальность, Бытие, определяющее все проявления тварного существования. Космологическое доказательство: Бог есть Причина, Первосущность, Необходимость, Совершенство. Телеологическое доказательство: Бог - цель целей, Гармония, Порядок, Целесообразность. Антропологическое: Бог есть Дух и Нравственность, проявляемые в человеке.
Д. Юм выделяет факторы, определяющие устойчивость веры. 1) объективная вероятность наступления события, в которое субъект верит. Человек верит в осуществление более вероятных явлений. 2) частота подтверждения веры в прошлом. Прошлый опыт определяет основание веры. 3) личный опыт субъекта и его интеллект. Человек интеллектуальный и опытный более уверен в своих мнениях, чем человек глупый и невежественный.
Неверие определяется отсутствием достаточных оснований для возникновения веры. Вера отличается от убеждения мерой предыдущего опыта и доказательств.
Вера: превращение вероятного в абсолютное. Как существова ние мира, так и бытие Бога, для рассудка есть лишь условные, вероятные суждения, отмечает в «Чтениях о Богочеловечестве» B.C. Соловьев. Безусловно утверждаться они могут только верою. Человек осозна ет недостаточную обоснованность суждения. В вере вероятностные суждения принимаются в качестве истинных и несомненных. Возможное трансформируется в действи тельное. По мысли Соловьева, что Бог е с т ь, мы верим, а ч т о он есть, испытыва ем и узнаем. Вера дополняет знания, доказательства бытия Бога.
Т.Гоббс: вера – гипотеза. Для Т. Гоббса суждение веры по своим интеллектуальным основаниям есть предположение, гипотеза и в этом качестве сосуществует с сомнением. Знание как «правильное понимание» исключает веру. Вера аналогична убеждению. Верят в то, что выходит за пределы понимания. Т. Гоббс связывает знание с обдумыванием, расчленением предложения. Вера же - это «проглатывание», «присвоение его целиком». Уже у Гоббса звучит очень популярная впоследствии идея: вера возможна там, где недостаточно знаний. И по достижении знаний упраздняется вера. Вера определяется аргументами разума.
Вера – интуиция и источник аксиом. Вера пророчествует, пред сказывает, в этом она сродни рациональной интуиции. По мысли «мудро незнающего» Николая Кузанского вера заключает в себе все умопостигаемое, и познание являет собой развертывание веры. «Вера руководит разумом; разум распространяет веру». Подобная вера является источником научных аксиом.
Рациональная вера – «атестическая» и «религиозная». Концепция веры-гипотезы соответствует просветительский парадигме рационализма. Из единой методологической посылки следуют два внешне противоположных вывода. Согласно просветительско-атеистической схеме, по мере увеличения информированности, приобщения к зна ниям, должно происходить вытеснение, «выдавливание» религиозной веры, или же превращение веры в убеждение. И в соответствии с парадигмой про светительско-религиозной, расширение непознанного за счет увеличения сферы знания ведет к обратному - углублению и расширению основания веры.
1.6. Вера как абсурд
Согласно шестой концепции (ап. Павел, Тертуллиан, Б. Паскаль, С. Кьеркегор, М. Унамуно, Н. Бердяев, о. П. Флоренский, К. Барт) сила и глубина веры определяется ее несоизмеримостью с разумом, величиной ее парадоксальности и абсурда. Что внешне соответствует некорректной формуле, приписываемой Тертуллиану: «credo, quia absurdum». Его классическая максима: «Сын Бо жий распят, нам не стыдно, ибо полагалось бы стыдиться. И умер Сын Божий; это вполне достоверно, ибо ни с чем не сообразно. И после погребения Он воскрес; это несомненно, ибо невозможно (это вероятно, ибо нелепо)». В английском языке данный тип веры обозначается термином «faith». «Faith», в частности, Г. Олпортом рассматривается в качестве выс шей ступени развития веры. Faith вызывает более глубокие чув ства, определяет мотивацию и всю жизнь человека. Faith - феномен значимый и интегральный для структуры лич ности и ее развития; предполагается, что это прежде всего религиозная вера.
Проблема веры
Существуют градации, типы веры. «Вера угольщика» противостоит вере ученого, вера философа отлична от веры святого. Все они обознача ются одним словом, но содержание их на уровне понятия и психического феномена различно. Специфика веры определяется не предметом, а основанием веры – потребно стями, ценностями, неврозами личности, состоянием субъекта.
Вера проявляется на различных уровнях душевного и духовного. «Ис кажение» смысла веры коренится в попытке свести веру к одной из этих психических функций — к эмоции, воле, авторитарно-пассивной уста новке, интеллекту. При рассмотрении концепций и форм веры все их тео ретическое и феноменологическое многообразие сводится к не менее край нему единообразию. Выделяются несколько протоконцепций и одновре менно — последовательных этапов развития веры. Этап развития веры тождественен соответствующей стадии самоактуализации личности. Каж дая концепция объединяет как религиозных, так и светских мыслителей, как теистов, так и представителей секулярной, «внетеистической» тради ции. Последовательность теорий соответствует углублению уровней в осознании феномена и одновременно — этапам ее актуализа ции. Этапы развертываются последовательно, при сохранении их генети ческой связи.
Вера — теистическая установка
Под верой понимается и мнение, и информированность, и убеждение — любая установка, связанная с символикой Бога и утверж дением Его существования. Предполагается, что вне веры в сверхъесте ственное религия невозможна. Верующий человек — это тот, кто уча ствует в обрядах, годичной, недельной и суточной литургии, следует тра диционным религиозным нормам, регулярно посещает церковь. В обыденном сознании слово «религиозный человек» идентифицируется с по нятием «верующий». Утверждается, что вне таковой религиозности, вне обращенности к Богу человек является существом бездуховным, без нравственным, неверующим, ориентированным лишь на инстинктивные, «материальные» потребности, не имеющим ни нравственного основания, ни возможности размышлять и думать о вере, о душе и ее потребностях. Только священники имеют право говорить о вере, душе и морали. Вне воцерковленности ни духовность, ни нравственность невозможны.
Атеизм рассматривается в качестве морального— преступления. Вера в данной парадигме выступает критерием конфессиональной идентичности, сакрального «член ства», принадлежности к той или иной религиозной общности. Вера отож дествляется с приобщенностью религиозной традиции и воцерковленностью. Спасение определяется членством в конфессиональной общине. Не «обрезанные», не крещеные, не принадлежа щие к данной конфессиональной группы, не исполняющие ее ритуалы оцениваются как «они» (в отличие от «мы»), как «чужие». «Чужие» в равной степени не достойны «спасения», вечного блаженства. «Инославные» не достойны гуманности «правоверных». Данное понимание веры характеризует мас совое конфессиональное сознание.
Вера — эмоция
Родоначальником данного подхода является Аристотель. Вера для него — психологическая, эмоциональная сторона убеждений, показатель субъективности мнения. Убеждения основываются на доказательности и аргументированности, им сопутствует logos. Чувства же объективных оснований лишены. Восприятие нимф, демо нов, духовных сил зависит от устойчивых эмоциональных состояний.
Согласно Давиду Юму, вера зависит от эмоций, от приподнятости духа, сосредоточенности внимания, потому и самому ментальному акту будет присуща «большая или меньшая сила и живость». Эти эмоции могут быть не только возбуждающие, приятные, но и часто— причиняющие страдания и в силу этого легко становящиеся объектами веры.
Для родоначальника современной протестантской теологии Фридри ха Шлейермахера любое чувство религиозно. Религия носит индивиду альный, личностный характер. Вера превращается в частное дело, в инди видуальный феномен, отражающий темперамент, эмоциональный склад каждой личности. Природа религии, согласно Шлейермахеру, женствен на. Она проецируется чувством абсолютной зависимости. Состоит из чистых настроений. Не вера в Священное Писание, а живость его восприятия составляет основу религии. Религия, подобно музыке, алогична, не соотносима с абсолют ными ценностями. Эмоции не могут быть безусловными. К эмоциональной вере неприменимы понятия истинного и ложного. Религия не связана с наукой и не только противостоит культуре, но оказывается вне ее. В своих эмоциональных проявлениях ре лигия близка психопатологии. Религиозная истина транслируется человеку не через разум, а через чувства. Религиозное знание не претендует на ста тус знания научного. Оно связано с верой, эмоциями, переживаниями. Чувство, тождественное интуиции, будучи противоположным научному знанию, есть высшее прозрение религиозных истин, в частности, истины скрытого всеединства мира.
Полагается также, что, помимо сознательных, менее «качественные», стихийные, убеждения формируются на основе не знаний, а веры — ког да идеи принимаются без рационального, критического их обоснования, проверки и объяснения [Старченко].
Согласно взглядам и Г. Оллпорта в основе веры лежит уверенность, которую индивид испытывает «в отношении реальности объекта чувства». Вера сопутствует обладающему разумным основанием убеж дению и мнению в качестве меры психического, субъективного, произ вольного. В отношении ее всегда возможна другая, не менее переменчи вая вера.
«Сама основа религии - вера - называется религиозным чувством», — замечает архиепископ Михаил (Мудьюгин). Православные мистические и аскетические тексты представляют собой не теоретичес кие и научные положения, а описания содержания религиозного. Религиозный опыт сводится к переживанию.
«Религиозное знание», согласно У. Джемсу [1992], характеризуется интуитивностью и эмоциональностью. Устойчивые эмоциональные состо яния проецируют навязчивые образы, опосредующие устойчивую для субъекта реальность.
Вера в качестве установки
На следующем этапе своего развития вера являет собой установку последующих восприятия, отношения и действия. Еще Т. Гоббс веру в Бога отождествлял с привычкой, внушенной с детства. Вера опре деляется воспитанием и образованием, традицией и общностью, с кото рой идентифицирует себя субъект. Таковая вере распространяется на ос нове принципа подражания. Символические формы того или иного типа конфессиональной религиозности выступают фактором отождествления индивида с конкретной группой и социализации в рамках представленной ею традиции. Если мы отождествляем себя с какой-то общностью или субъектом, то их религиозность становится «моей» религиозностью. В случае неидентифицированности с группой и отрицания прежней тради ции формируется феномен религиозной контркультуры, «молодежных религий».
Вера (как «belief»), согласно Д. Юму, складывается на основе повто рения реакций, впечатлений и придает структурированность и устойчи вость изменчивому опыту. Вера-привычка, по Юму, является субъектив ной основой идеи причинности. Вера в привычную последова тельность впечатлений лежит в основе идеи причинности. Прошлый опыт определяет основание, установку веры.
Ощущение веры, согласно Ч. Пирсу, есть показатель образования привычки, определяющей действия человека. Вера есть готовность дей ствовать вполне определенным образом, когда представится случай. Если верование известно, то способ действия выводится из нее однозначно. Вера без действия перестает быть верой. Сущность веры—установление привычки, которая осознается.
Вера отлична от сомне ния, как суждение от вопроса. Вера связана с чувством удовлетворения, сомнение — с дискомфортом, беспокойством, раздражением, стрессом. Избавляясь от неприятного чувства, мы стремимся к противоположно – покою и удовлетворению, достижимым лишь в состоянии веры. Ч. Пирс разрабатывает целую систему методов для образования веры-привычки, во многом, как видим, сходной с установкой. В достижении веры из мно жества способов Пирс выделяет четыре. 1)Это «метод упорства», в соот ветствии с ним необходимо придерживаться сложившегося мнения, от ворачиваясь от разрушающих его фактов. 2)Суть «метода авто ритета» в том, что в деле выбора индивидуальной веры воля индивида должна быть, заменена волей государства, его институтов, надличных ав торитетов. 3)Согласно «априорному методу» принятие идеи вытекает из со ответствия разуму человека, его врожденным, архетипическим структу рам восприятия. 4)«метод науки» определяет зависимость мнения, привычки, веры от «внешнего постоянства» - объективных фак тов и опыта.
Различие конфессий определяется различием традиций и интересов групп людей их придерживающихся. Традиции, проистекающие из еди ных с данной верой корней, определяют разделенность этнических общ ностей. То, что не соответствует воспринятой традиции, отрицается и осуж дается в качестве богохульного и греховного. Иная религиозная традиция фрустрирует, разрушая чувство удовлетворения от собственной веры. Толерантное отношение к ней полностью исключается.
Рациональная (научная) вера.
Вера рациональная (в качестве концепции и феномена) часто совмещается с верой авторитарной. Знания и понимание предваряют веру, которая связана с доказательствами, обо снованием и осознанием принятого суждения в абсолютном качестве. В отношении уже принятой авторитарной веры доказательная вера выступа ет формой ее рационализации.
И П. Абеляр полагал, что вера в божественный авторитет должна ос новываться на интеллектуальных началах. Нельзя уверовать в то, что не осознано. Верить можно лишь в понимаемое. Понимание есть предвари тельное условие веры. Мы верим в то, что предварительно поняли. Формула П. Абеляра: «знать, понимать, чтобы верить».
Для Д. Локка разум и вера не противоречат друг другу. Вера — твер дое согласие ума. Это согласие может быть дано только на разумном основании. «Кто верит, не имея оснований для веры, тот увлечен соб ственными фантазиями». «Знать — значит ви деть. Чем больше соответствие между явлением, отображаемым в пред мете веры, и явлением, о котором мы имеем достоверные знания, тем тверже вера.
По мысли Фомы Аквинского, бытие Божие, не являясь самоочевид ным, должно быть обосновано через следствия в рамках природного, «естественного откровения», определяемые «натуртеологией». Он указы вает на пять классических доказательств бытия Бога, связанных с выяв лением пяти Его атрибутов. В рамках первого дока зательства «от движения» Бог есть Перводвигатель. В онтологическом доказательстве Бог предстает как Реальность, Бытие. Космологическое доказательство: Бог есть Причина, Первосущность, Необходимость, Со вершенство. Телеологическое доказательство: Бог — цель целей, Гармо ния, Порядок, Целесообразность. Антропологическое: Бог есть Дух и Нравственность, проявляемые в человеке. Данные доказательства, осу ществляя функцию психологической защиты, являются формой рациона лизации стабильной авторитарной установки на утверждение бытия Бога.
Давид Юм выделяет факторы, определяющие устойчивость веры. Во-первых, это объективная вероятность наступления события, в которое субъект верит. С колебаниями и сомнениями человек верит в осуществ ление более вероятных явлений. Во-вторых, частота подтверждения веры в прошлом. Прошлый опыт определяет основание, установку веры. В-третьих, личный опыт субъекта, его интеллектуальная адекватность.
Для Т. Гоббса суждение веры по своим интеллектуальным основаниям есть предположение, гипотеза и в этом качестве сосуществует с со мнением. Знание как «правильное понимание» исключает веру. В Этой же проекции вера аналогична убеждению. Верят в то, что выходит за преде лы понимания и превышает его. Т. Гоббс связывает знание с обдумыва нием, расчленением предложения. Вера же—это «проглатывание», «при своение его целиком». Уже у Гоббса звучит идея, впоследствии подхваченная И. Кантом и позднее — отечественными исследователями: вера возможна там, где недостаточно знаний. И по достижении знаний упраздняется вера. Вера есть согласие, которое выводится из достоверности или вероятности аргументов, взятых из разума [Гоббс, 1964 б. С. 486].
В границах рационалистической парадигмы вера понимается как «не доразвитое», неосуществленное знание. Гносеологически предмет веры совпадает с предметом знания. Вера смеет рассуждать о предмете, о кото ром следует знать. Таковая вера, являясь неполноценным эмбрионом зна ния, в классическом «противоборстве» с ним, обречена на поражение.
Предметом веры является содержание того, на что она направлена и что определяется самой этой направленностью. Как подчеркивает Ю. Ф. Борунков, отношение субъекта к действительному объекту опос редовано его пониманием, идеальным образом объекта, предметом веры. Так же как существует разделение между объектом и предметом, «объект веры» отличен от «предмета веры» [См.: Борунков, 1971 а, 1971 б]. Объект—это часть объективной действительности, не зависящая от инте ресов субъекта, от познания и отражения ее индивидом. Объект воспри нимается в ощущениях, дается в «чувственном», т. е. сенсорном опыте». Предмет же интенционален, определяется восприятием субъекта, его по требностями, ценностями, может проецироваться в чувственном, но не сенсорном опыте. Предметом рациональной веры являются суждения недо казанные, гипотетические, то, что может быть доказано, что «обнаружено как необходимое звено в причинной связи».
Одновременно предмет эпистемологической веры отождествляется с предметом естественных наук. Предметом же естественных наук является и Бог — как Сущность, Закон, Методологический Принцип, Первонача ло. Ученые размышляют о Всевышнем в парадигме именно рациональ ной веры. Богословие же существует лишь в границах естественной, nature теологии. Предметом такой веры являются трансцендентные законы им манентного, действительного. Основания доказательной веры, не являясь инвариантными, текучи и изменчивы. Они меняются с развитием науки, познания. Именно в данном контексте Гегель отмечал, что Откровение, вера, религия с одной стороны и разум с другой не противоречат друг другу.
В эпистемологической вере устраняется противопоставление веры знанию, науке и разуму. Как бы наука не эволюционировала, такая вера не будет противоречить современному знанию и человеческому мышле нию. Верующий доверяет своему интеллекту. Мышление формирует веру. Вера без интеллекта неадекватна в отношении действительности. Такая вера не противостоит объективированному знанию. Она проверяется, кор ректируется теоретически, эмпирически, практически. Вера основывается на рациональных аргументах, соответствует принципам формальной логики и устоявшимся на данный момент теоретическим построениям. Насколько данная вера соответствует фактам, верифициро вана, настолько она может иметь статус «позитивистской» веры. Таковая вера близка убеждениям.
Она не противостоит убеждениям индивида. Различия с ними не каче ственные, а количественные. В данной парадигме «религиозная вера» от личается от «научных убеждений» не основанием, а символическим вы ражением предмета. Научные обоснования бытия Бога ничем не отлича ются от обоснований существования, к примеру, космических «черных дыр». Подтверждается наличие самого «трансцендентного» объекта через проявление его атрибутов.
Мера объективного в основании веры, представляя меру необходимого и случайного в возможном, призвана спроецировать объективную вероят ность осуществления события, утверждаемого в вере. Сомнение, отражая небытие, того, в существовании чего мы лишены уверенности, отрицает возможность удовлетворения потребностей. Сомнение парализует волю и активность человека. Оно формирует чувство беспокойства и формирует неврозы. Вера, посредством вытеснения состояния неопределенности, уст раняет фрустрированность и невротичность личности. Невозможно быть удовлетворенным и счастливым, будучи сомневающимся скептиком.
Приверженность рациональной парадигме в понимании веры объеди няет Филона Александрийского и Оригена, Абеляра и Спинозу, Канта и -Шеллинга, Гольбаха и Джемса, Ленина и Фромма, Ясперса и подавляю щее большинство отечественных исследователей.
Авторитарная вера.
У истоков авторитарного понимания веры стоит Августин. Существует два пути пости жения истины, абсолюта и Бога: путь разума, научный и путь авторитета, религиозный. «По отношению ко времени первенствует авторитет, а по отношению к существу дела разум» Стремление к истине есть путь к Богу. Следовать науке и фило софии трудно, это дорога для избранных. Для необразованных двигаться к истине проще посредством авторитета. Вера в авторитет, отмечает Авгу стин, сокращает поиски истины и не требует труда. Для большинства полезнее всего верить надежному авторитету и соответственно ему вести жизнь. Вера отождествляется с доверием и является мышлением с «согласия» и «одобрения».
Вера есть доверие чужому знанию, свидетельству других людей. Вера, согласно Томасу Гоббсу, есть согласие с суждением, определяемое не собственным интеллектом, не знанием и доказательством, а доверием к источнику информации. Это принятие предложения на основе доверия к Другому индивиду или источнику, которые мы считаем достаточно опытными, авторитетными, чтобы избежать собственных ошибок. Вера отлич на от убеждений. Убеждения «опирается на наш собственный опыт, а вера — на чужое суждение».
Истинный авторитет не противоречит интеллекту, подчеркивает Иоанн Скот Эриугена, так же как правильный разум — истинному авторитету. Истинный разум не нуждается в поддержке со стороны авторитета. Вера в авторитет, в том числе божественный, должна опираться на интеллекту альные основания. Сам авторитет есть истина, отысканная разумом, в за писанном виду переданная потомкам и транслируемая в предании. «Авто ритет рождается из истинного разума, но разум, — замечает он, — никог да не рождается из авторитета».
Вера в модальности обладания, согласно Эриху Фромму, это облада ние определенным ответом, не нуждающимся в рациональных доказа тельствах. Данный ответ определяется формулировками других людей, которые индивид принимает в силу того, что этим «другим», он подчиняется. Вера оказывается пропуском, позволяющим примкнуть к общности людей, обладающих реальной или воображаемой силой. Таковая вера — «под порка для тех, кто хочет обрести уверенность, кто хочет иметь готовые ответы на все поставленные жизнью вопросы, не осмеливаясь искать их самостоятельно». Она придает чувство увереннос ти, освобождая человека от тяжелой участи быть независимым, самосто ятельно мыслить и принимать решения. Такой человек осознает себя и воспринимается со стороны «истинно верующим». Вера в модальности обладания претендует на утверждение безусловного и неопровержимого знания, т. к. представляется непоколебимой сила тех, кто распространяет эту веру. При этом Бог становится идолом. Идол - это созданная челове ком вещь, на которую все мы проецируем собственную силу, обедняя самих себя. Мы обладаем идолом, и, поскольку мы подчиняемся идолу, он обладает нами. «Этого идола, — подчеркивает Фромм,—можно пре возносить как милосердного бога — и в то же время совершать во имя его любые жестокости».
Авторитарная вера, вера как доверие, — в английском языке «trust» — это установка на некритическое принятие в истинном качестве всего, ис ходящего из источника (человек, книга, традиция), в мудрости коего убеж ден принимающий. В авторитарной вере внешняя зависимость от автори тета рассматривается в качестве внутренней свободы. Для человека на данном этапе самоактуализации все свидетельствует в пользу адекватно сти авторитарной установки. Доверие авторитету есть универсальная и в этом смысле архетипическая, априорная установка. Архетипическое импринтинговое доверие авторитету позволяет нам ориентироваться в мире предметов, отношений, смыслов и ценностей, в том мире, в котором мы сами не отличаемся адекватностью.
Автори тарная установка связана с более или менее косвенным ее доказатель ством. Авторитет должен проявить свои возможности, обосновать свое всемогущество. «Я верю этому человеку» — означает, что на основе собственного опыта общения с ним, я пришел к выводу о благонадежно сти данного человека, о возможности доверия ему.
Авторитарная парадигма - один из первичных этапов развития «веры». Авторитарная вера продуцирует установки ус ловные и не дает конечного знания [Тиллих]. Авторитаризм, оставаясь фундаментом православной традиции, соответствует архетипам русского этноса.
Авторитаризм отличается религиозной нетерпимостью, претензией на моноконфессиональное обладание истиной, вплоть до откровенных форм агрессии в отношении представителей «чужих» традиций. То, что не при надлежит воспринятой и сакрализированной традиции, вне священного и подлежит осуждению. Толерантность возможна лишь в рамках почита ния единого обожествляемого авторитарного источника.