Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
|
ОТНОШЕНИЕ КРЕСТЬЯН К ВЛАСТИ В ХОДЕ «СПЛОШНОЙ» КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ НА УРАЛЕ |
Серебрякова И.Г.
Отношение крестьян к власти
в ходе «сплошной» коллективизации на Урале
Поскольку аграрная политика сталинского руководства носила клас-
совый характер и не имела выраженной национальной или региональной
направленности - способы ее проведения в Казахстане, на Украине, в По-
волжье, в Сибири и на Урале в период сплошной коллективизации, сис-
тема методов управления политикой и экономикой были в основном
идентичны.
Поэтому, с одной стороны, воздействие способов и приемов вовле-
чения крестьян-единоличников в колхозы на их социально-
психологическое состояние, несомненно, во многом совпадало, и было
характерно как для крестьян Урала, так и для крестьянства других регио-
нов. Соответственно и изменения, которые происходили в настроении,
во взглядах, в поведении крестьян, можно было наблюдать не только на
Урале, но и повсеместно.
С другой стороны, взаимоотношения уральских крестьян и власти
имеют свою региональную специфику, зависящую от целого ряда осо-
бенностей жизни на Урале в период коллективизации (пополнение
уральского крестьянского сообщества за счет переселенцев и выходцев
из центральных районов, сочетание факторов раскрестьянивания с суро-
выми природно-климатическими условиями, большой отток крестьянско-
го населения на промышленные стройки Урала, дефицит земельных уго-
дий, пригодных для коллективного землепользования и т.д.), что позво-
ляет ставить задачу выявления не только сходства, но и различия с дру-
гими регионами в характере взаимоотношений и взаимодействия ураль-
ских крестьян и представителей новоявленной власти. Да и сама история
формирования уральского крестьянства имеет свои особенности и отли-
чия по сравнению с историей крестьянства, например, центральных ре-
гионов России.
Хотя отношение уральских крестьян к власти в период коллективи-
зации в качестве самостоятельной проблемы историками не рассматри-
валось, - характеристики настроений, взглядов, поведения крестьян и
представителей властных структур можно обнаружить в ряде региональ-
ных исследований последних десятилетий таких уральских ученых, как
И.Е.Плотников, А.А.Базаров, А.С.Еремин, Л.В.Захаровский и др. (1).
Автор ставит задачей обозначить наиболее характерные проявления
отношений уральского крестьянства к различным органам власти и из-
менения в этих отношениях на переломном этапе истории советского
Урала.
Местные власти в полной мере использовали для принудительного
объединения в колхозы как «старые», уже проверенные и зарекомендоганду, террор, насилие, так и вновь отрабатываемые (в связи с появив-
шейся возможностью диктовать свои условия) - судебные преследова-
ния, раскулачивание, лишение прав, выселение, репрессии, штрафы,
принудительные работы и т.д.
В результате этих действий власти за период с 1 октября 1929 г. по
10 марта 1930 г. на Урале было коллективизировано 63,5 % крестьянских
хозяйств (с 7,3 до 70,8 %). Это был пик насильственной коллективиза-
ции 1929/1930 гг. (2). Урал шел «впереди» многих краев и областей (по
РСФСР на 1 марта 1930 г. в колхозы было объединено 55 % крестьянских
хозяйств) (3).
Психологическое состояние значительной части сельского населения
Урала было в этот период сложным. Политика советского руководства
ставила крестьянина в положение несвободы и безысходности. Масса
слухов олицетворяла Сталина с Антихристом. Ощущения безнадежно-
сти, необходимости морально-психологического выбора были характер-
ны для всех категорий крестьянства: «Вот нас, бедноту и вообще всех
загоняют в колхоз насильно, можно сказать – через нож, и отбирают у
нас последнюю коровенку и лошаденку, - жалуется Кунгурцева Клав-
дия из Суерского района, Тюменского округа, - Газеты пишут, что
коллективизировать только добровольно, а на деле что делается? Если
кто не входит в колхоз, то на него наваливаются уполномоченный РИ-
Ка, избач, сельсовет, бригада и все твердят: если не вступишь, лишат
земли, вырежут таковую самого плохого качества, заставят расширить
посев. А если не согласишься, отберут семена, отведут покос и выпас
где-нибудь на окраине… Только запишись – у тебя отберут корову и ло-
шадь. А разве они мне ее наживали?» (4).
В это же время в сообщениях прессы, документах официальных ин-
станций проводилась мысль о «всенародном подъеме», различных почи-
нах, что имело место, но только со стороны таких наиболее политизиро-
ванных групп деревни как молодежь, бывшие партизаны, активисты и
т.п. Так, Челябинский окружком ВКП(б), докладывал об активном уча-
стии комсомольцев в колхозном строительстве - собраниях молодежи,
экскурсиях в коммуну для ознакомления с ее хозяйством и бытом, о
помощи партячейкам в организации новых коллективных хозяйств:
«Комсомольские ячейки организовали хозяйственную артель «Сигнал»,
объединив 169 хозяйств… В селе Мишкинском по инициативе сек-
ретаря комячейки организовано ТООЗ «Парижский коммунар».
Но еще больше в этой же докладной фактов, свидетельствующих о
нежелании вступать или трудиться в колхозах: «Имеются случаи отка-
зов комсомольцев от вступления в колхозы. Например, один комсомолец
дважды вступал в коммуну «Тополь» и дважды под влиянием отца се-
редняка выходил из нее. Колхозники не следят за обобществленнымимуществом». Кроме того, здесь же отмечены: падеж 21 головы скота
от бескормицы, безотчетность в расходовании средств, безответственное
отношение к строительству. Производственные совещания в коммунах в
лучшем случае работают слабо, а в большинстве коммун и колхозов со-
вершенно отсутствуют. Решения совещаний носят общий характер, нико-
го ни к чему не обязывающий. Состав производственных совещаний не
определен. Планов работы нет. Отсутствует руководство партячеек и в
таких важнейших вопросах жизни колхозов, как поднятие производи-
тельности труда, трудовая дисциплина и борьба с прогулами, рациона-
лизация производства, вопросы режима экономии (5).
К весне 1930 г. против советской власти было настроено почти все
сельское население. Оставался лояльным к руководству страны только
немногочисленный актив. Понимание происходящего становилось все
отчетливей даже для тех, кто защищал советскую власть в годы граждан-
ской войны и внес существенный вклад в упрочение нового режима.
Письмо группы партизан из деревни Антюгово Верхотеченского рай-
она, Шадринского округа, Уральской области, направленное в 1930 г.
редактору газеты «Правда», отражает состояние людей, не только до-
веденных до отчаяния беззаконием и произволом властей, но и резко
реагирующих на их проявления: «…Спаси Россию пока не поздно, у
нас не хватает больше терпения. Я везде слышал от крестьян одно про-
клятие Советской власти… Вы пишете про Польшу, папу Римского и
Китай – они все не страшны нам. Вы стомиллионное крестьянство опо-
зорили – далее некуда. Во время хлебозаготовок что ни проделывали:
плевали в глаза, бороду дергали – все не опишешь. Вот уж некого стало
грабить, вы набросились на трудового крестьянина…» (6).
Реже всего за защитой крестьяне обращались в юридические инстан-
ции. Причиной тому во многом являлась уверенность, что все местное
начальство заодно, боязнь мести, а также незнание или плохое знание
законов. Тысячи тревожных, гневных, а также и конструктивных писем
и предложений шли с Урала в прессу, в различные руководящие ин-
станции, а также в адрес ЦК ВКП(б), Калинина, Сталина и т.д. Однако
даже критикуя Сталина и его окружение, крестьяне продолжали сохра-
нять веру в высокие инстанции, уважительное отношение к В.И. Ленину.
Наряду с антисоветской агитацией (недовольными высказываниями,
антисоветскими и антиколхозными песнями, частушками, рассказами,
анекдотами, высмеивающими советскую власть, ее политику и ее пред-
ставителей), письмами, жалобами, а также сокрытием и умышленной
порчей имущества, массовым самораскулачиванием и бегством в города,
на рудники, шахты, заводы и т.д., - резко увеличилось количество мас-
совых выступлений на почве раскулачивания или выселения кулачест-
ва, попыток описать имущество, конфисковать его, выселить попа и т.д.
Наиболее резкими по своему характеру были выступления в Тагильском, Сарапульском, Ишимском округах. Так, в Сарапульском округе, Камбак-
ском районе, селе Большие Хлысты «в момент выселения кулака Санни-
кова толпа крестьян в 100 человек пыталась избить 2-х сотрудников ОГ-
ПУ, уполномоченного райисполкома и председателя сельсовета, оказы-
вая сопротивление выселению кулака. В деревне Северной Нижне-
Салдинского района выступление носило повстанческий характер» (7). В
селе Лебяжье (Курганский округ) в выступлении участвовало 500 чело-
век. Основными «активистами» таких выступлений были чаще всего
женщины-крестьянки. Местами дело доходило до осад сельсоветов.
Возросло и количество террористических актов. Начался фактиче-
ский отстрел представителей сельской власти. «5 июня в деревне Зме-
евка Осинского района сыном кулака Кустовым выстрелом из обреза
убит секретарь ячейки ВКП (б)». В этой же деревне по данным опера-
тивной сводки №8 ПП ОГПУ по Уралу «существует группировка в со-
ставе 12 человек. Своей целью крестьянская группировка ставила проти-
водействие всем проводимым компаниям партией и советской властью в
деревне». В деревне Усть-Баян в крестьянской группировке 13 человек.
На их счету «ограбление колхозных амбаров, кооперации, частных лиц
и хищение скота» (8). Н.А. Ивницкий приводит цифру - 260 случаев тер-
рора на Урале только в январе-марте 1930 г., отметив, что данные не-
полные (9). В статье «Обрезом селькоров не запугаешь» 4-го номера
«Уральской областной крестьянской газеты» сообщалось: «Классовый
враг в деревне не дремлет. Он начинает действовать ножом и обрезом.
Он вступил в открытый бой с советской властью. Ряд товарищей погибли
на селькоровском посту» (10).
«Кулацкий террор» долгое время являлся одним из главных оправ-
даний жестокости массового раскулачивания. Согласно пункту 8 статьи
58-й совершение терактов против представителей советской власти
«влекло за собой расстрел или строгую изоляцию на срок не менее трех
лет с конфискацией всего или части имущества» (11).
Массовые волнения, разворачивающаяся крестьянская война, за-
ставляют руководство страны принимать меры по нормализации поло-
жения в деревне. 2 марта 1930 г. публикуется статья Сталина «Голово-
кружение от успехов» (12), что позволило крестьянству ощутить себя
«услышанными». Следом, 14 марта постановление «О борьбе с искрив-
лениями партийной линии в колхозном движении». Всю ответствен-
ность за «перегибы» - насилие над крестьянством, Сталин возлагает на
местную администрацию, партийно-хозяйственных работников. Сталин-
ская отповедь окончательно дискредитировала последних в глазах кре-
стьян. 2 апреля 1930 г. выходит письмо ЦК ВКП(б) «О задачах колхоз-
ного движения в связи с искривлениями партийной линии», которое,
осудив методы принуждения в проведении коллективизации, в очеред-
ной раз прошлось критикой по низовым партийно-хозяйственным органам (13). Местных представителей власти исключали из партии, снимали
с занимаемых постов, отдавали под суд.
В результате принятых решений происходит естественный процесс
распада колхозов, резкое сокращение процента коллективизации. К 10
мая в колхозах осталось всего 308 тыс. (28,7%) крестьянских хозяйств
области. Выходы продолжались все лето. На 1 сентября в уральских
колхозах осталось 26,3% крестьянских хозяйств (14).
Но уже осенью 1930 г. началась новая волна насильственной коллек-
тивизации с сохранением и тех силовых методов, которые в начале этого
же года привели к массовым выступлениям крестьян.
Непрерывное нарастание деструктивных процессов способствовало
подрыву традиционного крестьянского мировоззрения. По наблюдению
известного «троцкиста» Х. Раковского под давлением репрессивной по-
литики режима типичным для крестьянских масс становится мнение:
«Так хочет власть, а против власти не пойдешь» (15).
Ни раскулачивание, ни насилие в создании колхозов, ни закрытие церк-
вей не приводят к открытым акциям сопротивления. Крестьянство было
уже неспособно выработать линию сопротивления, адекватную политиче-
скому и психологическому давлению власти. Этому во многом способст-
вовал политический маневр Сталина весной 1930 г., который вызвал но-
вый всплеск надежд, стал важнейшим рубежом для утверждения его по-
пулярности среди широких масс. Наряду с традиционными представления-
ми крестьян об иерархии и функциях управленческих структур усиливают-
ся ранее существовавшие социально-психологические установки, связанные
«с особым отношением к центральной власти» в лице верховного правителя
– «народного заступника». Конфликт «крестьяне-государство» с этого вре-
мени реализуется уже в самой крестьянской среде.
И все же сопротивление со стороны крестьян продолжало иметь ме-
сто, но теперь как защитная реакция на политику власти и, как правило,
проявлялась в действиях, труднообъяснимых в обычном состоянии -
уничтожении скота, средств производства, «разбазаривании» имущества
и др. Это пассивное сопротивление как линия поведения не только не при-
вело к каким-либо положительным результатам, но имело разрушительные
последствия для самого крестьянства, так как давало основания тоталитар-
ному режиму для морального оправдания репрессий.
Аграрные эксперименты не прошли бесследно для отношений кре-
стьянства Урала с новой властью, которая столь жестоко и цинично
обошлась с его более чем 5-ти миллионным сельским населением. По-
давив открытый крестьянский протест, советское руководство обрекло
себя на последующую борьбу с пассивным сопротивлением сельских
тружеников уже в рамках созданной колхозной системы.
____________________________
1. Плотников И.Е. О темпах и формах коллективизации на Урале // Отечественная история.
1994. № 3; Базаров А.А. Кулак и агрогулаг. Челябинск. 1991; Он же. Дурелом или господа-