Рене Жирар - Насилие и священное
Работа добавлена на сайт samzan.net:
Рецензии читателей
Рене Жирар - Насилие и священное
Morra написала рецензию на книгу
Рене ЖирарНасилие и священное
21 июля 2012 г., 23:28
Гуманитарные науки прелестны тем, что они дают множественность ответов, которые извлекаются и проверяются на одних и тех же источниках. Особенно если речь идет о базовых принципах функционирования общества. Как возникла религия? Откуда взялись социальные институты? Да мало ли можно задать вопросов. В наше время все реже появляются теории, способные объяснить не один-единственный феномен, но всю их совокупность. Науки углубляются в конкретные области и это естественно; взять хотя бы объем материала, который сегодня нужно обобщить, чтобы вывести свою идею. И потому такие труды, как "Насилие и священное" Рене Жирара, вызывают особый интерес. Вторая причина моего интереса была менее патетическая и довольно шкурная, но и здесь я не прогадала - заведенный под Жирара блокнотик наполнен цитатами, схемами, вопросами, которые я буду активно думать и, кажется, смогу где надо использовать.
Базовая идея Жирара проста - в основе всего лежит ритуал, в основе ритуала лежит насилие. Функция ритуала заключается в том, чтобы повторить взаимное, единодушное, учредительное насилие*, найти "заместительную жертву"/"козла отпущения" (иногда в прямом смысле), перенести на нее агрессию и тем самым устранить возможные (или назревающие) раздоры, восстановить в общине мир и гармонию. Ритуал не исцеляет, он, как профилактическое средство, как вакцина, пытается удержать болезнь на расстоянии, удержать насилие за границами общества. "Бог "переваривает" дурную имманентность, чтобы превратить ее в хорошую трансцендентность".
Эта идея прослеживается Жираром на весьма разнообразном материале: от традиционных для антропологов источников (ритуальные практики и мифы африканских народов, индейцев) до литературы (греческие трагедии, которые по сути являются теми же мифами) и уже готовых теорий (особое внимание уделяется Леви-Строссу и Фрейду + некоторые другие имена: Фрэзер, Бенвенист, Мюррей и др.). Шаг интересный и по меньшей мере небанальный, хотя мне было бы любопытно проследить идею Жирара, в первую очередь, на историческом материале. Потому что его обрывочность может произвести впечатление некой подгонки фактов, выборки "удобных" фрагментов, хотя с базовой идеей я согласна, дело в частностях.
Очень хорошее исследование.
P.S.: безумно устала от любимой автором пары "эксплицитно/имплицитно". кажется, могу теперь и убить, если кто рядом произнесет.
* а во многих мифологиях существует сюжет расчленения богами одного из своих собратьев и принесение в жертву; интересно, что впоследствии этому расчлененному богу жертвы и посвящаются.
+5721 комментарийподелитьсяссылка
Рене Жирар - Насилие и священное
olastr написала рецензию на книгу
Рене ЖирарНасилие и священное
8 февраля 2013 г., 09:48
Я не козел, траву не ем...
Вольная интерпретация слов домовенка Кузи
Насилие и священное неразделимы.
Рене Жирар «Насилие и священное»
Испокон веков травоядные расплачивались за все грехи человеческие, и кровь их лилась на жертвенники рекой. Так в чем же виноваты козлы и бараны, положившие свои рогатые головы на алтари человеческого благополучия, укрепившие теплой дымящейся кровью союз людей с богами? И почему боги так кровожадны, почему они постоянно требуют новых жертв? Ответам на эти вопросы и посвящено исследование Рене Жирара «Насилие и священное».
Первое, что следует принять, как основание всей концепции, что козел отпущения (в более широком смыcле у Жирара «жертва отпущения») ни в чем не виноват, он просто крайний. Более того, он и не должен быть виноват, потому что искупительная жертва заведомо невинна или же выбрана случайным образом. На наш взгляд, это может показаться бредом, и есть искушение списать такого рода парадоксальную логику на темноту первобытного мышления, не умеющего разложить все «по понятиям», но это искушение, по мнению Жирара, и есть ложный путь, уводящий нас от раскрытия истины, состоящей в том, что насилие изначально и является базой для развития сакрального. Любая религия – это история взаимоотношения людей с их собственным насилием, которое так невыносимо, что приходится изгонять его в трансцендентность, кормя время от времени жертвами в соответствии со строго регламентированными ритуалами. И тогда оно на время уходит, оставляя порядок и мир.
«Людям удается избавляться от своего насилия постольку, поскольку процесс избавления предстает им не как их собственное действие, а как абсолютный императив, приказ бога, требования которого настолько же страшны, насколько мелочны».
Любое жертвенное установление – это удержание насилия в дозволенных рамках, направление разрушительного импульса на избранную жертву и нераспространение его внутри общины (группы, города, государства, конфессии и т.д.). Жирар подробно рассматривает проявления механизма жертвы отпущения на примерах мифов, античных трагедий, антропологических данных. Лично меня он убедил, его гипотеза дает ответы на многие вопросы, связанные с иррациональностью насилия как в религии, так и во многих других общественных институтах. Война – это то же самое древнее средство направления агрессии вовне. По сути, не бывает справедливых войн, есть только жажда насилия, ищущая, куда излиться, и она неминуемо должна найти объект, иначе случится непоправимое: насилие поразит ее носителя (человека или общество) и наступит хаос, называемый Жираром «жертвенным кризисом», когда все потоплено во взаимном насилии и старые механизмы не помогают, нужно искать новые.
И они находятся, появление права, судебной системы стало этапом в развитии института узаконенного насилия, весьма благотворным. Бичом архаичных обществ была кровная месть, когда однажды запущенный механизм насилия работал безостановочно, требовал все новых и новых убийств, заканчивающихся часто полным истреблением обеих сторон конфликта. Чтобы остановить эту машину насилия и разрабатывались меры, которые нам кажутся нелогичными, но они имели свой глубокий смысл. Как раз, рассматривая один из способов прекращения кровной мести, Жирар дает объяснения, почему жертва должна быть невинной: чтобы разорвать порочный круг взаимного насилия нужно сознательно принести в жертву того, кто не виноват и, таким образом, прекратить насилие отмщающее. Современному человеку трудно это понять именно потому, что с момента, когда общество передало карательную функцию в руки судебной системы (снова вынесение насилия вовне), концепция вины стала превалировать над более древней концепцией мести.
Но не стоит предаваться оптимизму и считать, что мы более разумно справляемся с внутренним насилием, чем это делали древние. Коварство насилия в том, что оно всегда остается неузнанным. «...мы продолжаем не понимать воздействие, оказываемое насилием на человеческие общества. Поэтому мы и не согласны признать тождество насилия и священного». В атеизме и научном мировоззрении Жирар видит все ту же слепоту по отношению к собственному насилию, что и в механизме жертвы отпущения. Мы считаем себя гуманистами, строящими мир на позитивных ценностях, а получаем побочные эффекты в виде фашизма и тоталитарных режимов. Борьба идеологий, национализм – это все тот же поиск козла отпущения. Козел – он похож на тебя, но он не ты, поэтому его нужно убить (изгнать) и сохранить внутренний порядок, но проблема в том, что этот механизм не остановим, не бывает последней жертвы, не бывает справедливых войн, не бывает победителей в схватке агрессий.
Рене Жирар не дает ответа на вопрос «что делать», он только указывает на возможность взглянуть правде в глаза, предостерегая при этом, что правда может оказаться губительной, ибо если нет ответа в священном, то тогда по Достоевскому «все дозволено» и насилие может стать безграничным. Прозревшему человечеству уже невозможно будет вернуть спасительного козла, Диониса, разрываемого или распинаемого на кресте Бога, оно останется один на один с зеркалом, отражающим не прекрасного Нарцисса, а «чудище обло, огромно, стозевно, илайяй».
Мы, возводя соборы космогонии,
Не внешний в них отображаем мир,
А только грани нашего незнанья.
Системы мира — слепки древних душ,
Зеркальный бред взаимоотражений
Двух противопоставленных глубин.
Нет выхода из лабиринта знанья,
И человек не станет никогда
Иным, чем то, во что он страстно верит.
Максимилиан Волошин «Космос»
+4915 комментариевподелитьсяссылка
Рене Жирар - Насилие и священное
-273C написал рецензию на книгу
Рене ЖирарНасилие и священное
22 февраля 2013 г., 00:59
Как несложно догадаться по названию, речь у нас тут пойдет о старом добром ультранасилии и старом добром ультрасвященном. Для того, чтобы вкратце проиллюстрировать концепцию, лучше всего подходит фильм Джона Карпентера "The Thing" 1982 года (ведь мы же знаем, что на самом-то деле все антропологические теории сочиняются для того, чтобы было весело анализировать продукты массовой культуры). Итак, у нас есть группа вооруженных людей в ограниченном пространстве, которые по очереди начинают заражаться опасной инопланетной тварью, полностью контролирующей своих жертв. Разумеется, при таком раскладе каждый рад выстрелить соседу в голову из дробовика, чтобы пресечь заразу. В итоге от полярной станции (именно там происходит действие) остаются лишь дымящиеся развалины буквально через несколько дней. Примерно так же, согласно Жирару, выглядят межличностные отношения в первобытном обществе: оно неустойчиво относительно междоусобиц и ему постоянно грозят распад и самоистребление. Неважно, кто кого толкнул первый - вскоре радостно крошит друг другу черепа уже все племя. А ежели виноватых нету, то их придется назначить. Внимание Жирара приковано к тому факту, что если кому хочется насилия, то жертвы в принципе взаимозаменяемы, а посему дешевле для общества оказывается наглухо заколотить все потенциально конфликтные ситуации системами обрядов и табу, а раздражение периодически срывать на специально отведенных для этого индивидуумах. Вот такой вот, вкратце, генезис религии, а также объяснение кучи жестоких и нелогичных с нашей точки зрения обрядов. Тут бы автору и остановиться на такой торжественной ноте, но "Остапа несло". Аннотация обещает нам смелые обобщения, но на самом деле тут уже полноценная мегаломания. Ужасно здесь не то, что Жирар постоянно лезет препираться с предшественниками, это гуманитарная традиция. Ужасно даже не то, что он постоянно увивается вокруг Шекспира, Фрейда и Софокла, говоря им: "Ах, ребята, никто не понимает вас так, как я вас не понимаю!" - у автора есть право на их интерпретацию. Проблема заключается в том, что свою завороженность насилием в культуре Жирар экстраполирует необычайно широко без малейших на то оснований.
Истоки символического мышления — в механизме жертвы отпущения. Именно это мы попытались показать — в частности, в наших разборах мифа об Эдипе и мифа о Дионисе. Одновременное наличие в символических системах произвольного и истинного нужно объяснять, исходя из основополагающего произвола.
Коллективное убийство, как было сказано, возвращает спокойствие, разительно контрастирующее с предшествовавшим ему истерическим пароксизмом; благоприятные для размышлений условия возникают одновременно с объектом, наиболее заслуживающим размышлений. Люди обращаются к чуду, чтобы его продлить и возобновить; следовательно, им нужно каким-то образом о нем поразмыслить.
Друзья, это финиш. Я уж молчу про неуклюжие и невежественные экскурсы в биологию, сочетающиеся с полным игнорированием того, что известно о животных. Ну, надо же все-таки иногда переставать размышлять о том, как это ужасно, когда alle gegen alle, и ходить в зоопарк посмотреть на человекообразных обезьянок.
Полагаю, сложно подставить собственную красивую концепцию сильнее, чем это сделал Рене Жирар. Он, безусловно, нашел некоторые весьма важные детали паззла, но это не дает ему право бесцеремонно кроить всю картинку по собственному усмотрению. В итоге объяснительная сила растрачивается впустую, а книга превращается в какую-то провокацию. Судя по длине рецензии, спровоцировать удалось и меня.
Зачарованный злом
Жирар, Рене. Насилие и священное. М.: Новое литературное обозрение, 2000. - 400 с., 2000 экз.
ISBN 5-86793-114-5
Имя Рене Жирара - культовой фигуры современной философской антропологии - знакомо у нас не слишком многим. На Западе, однако, его идеи нашли популярность и за пределами академических кругов. Можно не сомневаться, что и у нас их ждет та же судьба - общество любит теории простые и всеобъемлющие. Как раз такие, как у Жирара.
Идея проста: по Жирару, человеческое общество основано на религиозной трансформации коллективной агрессии "всех против всех" в жертву. Этой жертвой всегда становится "козел отпущения" - животное, а часто (и, по-видимому, изначально) - человек. Раб, пленник, чужестранец, ребенок, король или просто случайный прохожий. Растерзав его в ритуальном жертвоприношении, общество сохраняет себя: на разрушительные силы, грозящие взорвать общество изнутри, накинута спасительная узда. Но лишь до поры. Энергия насилия накапливается, и чтобы не последовал взрыв, снова нужна жертва. Со временем жертва превращается в знак, символ, в "священное". Насилие предопределяет религию, мир и порядок. Но за все это приходится платить кровью бесчисленных агнцев и "слезинкой ребенка"...
Жирар начинал с Достоевского. Достоевский стал предметом его работы 1961 г. "Ложь романтизма и правда романа". Именно там впервые появляется теория "миметического желания". Суть ее в том, что мы всегда (пусть неосознанно) желаем именно тот объект, которого домогаются и другие. И не потому, что объект наших устремлений так уж особенно хорош, а потому только, что другие его жаждут. Другой становится соперником. Разрешить конфликт можно только насилием: взять "свое" силой или подчиниться насилию со стороны общества, ограничивающего наши желания.
В "Насилии и священном" идея получает дальнейшее развитие. Жирар полагает, что этот таинственный объект всех наших помыслов - не что иное, как бытие, бытие, которым, как нам кажется всегда обладаем не мы, но кто-то иной. Человек пытается достичь бытия, "желая того, что ему указывает другой; и всякий раз он натыкается на насилие встречного желания". Со временем люди убеждаются, что "само насилие и есть самый верный знак вечно ускользающего бытия". Насилие и желание оказываются неразрывно связанными друг с другом... "Насилие - царь и отец всего", - подчеркивает Жирар. В какой-то момент это направленное на всех вообще и ни на кого в частности насилие находит выход, обрушиваясь на кого-то одного - жертву, отмеченную либо особой своей беззащитностью (ребенок, агнец), либо чужеродностью (бродяга, чужестранец, пленник, ведьма).
Вот, скажете, новость! Будто до Жирара никто не подозревал, что вся культура в значительной мере - лишь средство сдержать агрессию, перенаправить ее во вне - на чужаков, на злые силы, неразрывно связанные с чужаками, отдать этому злу часть вместо целого - ребенка, раба, быка - но только не полноценного человека... И священные ритуалы - всего лишь способ ввести изначальное насилие в "цивилизованные рамки", придать форму хаосу.
Тут приходится вспомнить, что книга "Насилие и священное" - отнюдь не новая. Она вышла в 1972 году, а мир тогда мало походил на нынешний. Казалось, все катится в тартарары. Середина шестидесятых выпала столь бурной, что нет нужды возводить построения Жирара к "Слепящей тьме" Артура Кестлера или "Гуманизму и террору" Мерло-Понти. Жирар сам был свидетелем: ужасы Второй мировой и открывшиеся в полной мере лишь после войны преступления нацизма, ужасы сталинизма, от которых французские интеллектуалы старательно отворачивались, несмотря на самые явные доказательства, французские колониальные войн в Индокитае и в Алжире, революционный взрыв 1968 год в Париже, слишком живо напомнивший французам события столетней давности, завершившиеся кровавой баней - Парижскую коммуну. А еще не сходящие с телеэкранов Вьетнам и Палестина, жуткие рассказы о "культурной революции", советские танки в Праге... Для европейских интеллектуалов это оказалось настоящим потрясением. На их глазах обращалось в прах главное достижение западной цивилизации - идея прогресса и гуманизма. Обесценивались нравственные итоги Второй мировой войны - мало того, что Третий рейх пал под ударами сталинского СССР, так еще и все - впустую?
"Насилие и священное" в полной мере отражает всю глубину этого потрясения. "Нужно все толковать исходя из жертвоприношения", - повторяет зачарованный Жирар - и не желает замечать ничего, что противоречило бы его теории. Так Дионис становится у него прежде всего "богом успешного самосуда", а все ритуалы - от каннибализма южноамериканских индейцев тупинамба до греческих мистерий и - в конечном счете - распятия - сводятся к одному: убийству "козла отпущения", жертвы, "учреждающей единство группы одновременно и против, и вокруг этой жертвы". Лишь в жертве мы обретаем единство, без "козлов отпущения" общество немыслимо. Некоторые последователи Жирара (а сегодня в мире выходит несколько журналов, посвященных его творчеству) с легкостью объясняют с помощью этого построения все "насильственные" феномены современного мира: с этой точки зрения, массовое уничтожение евреев в гитлеровской германии, индейцев в США или репрессии в СССР были всего лишь массовым жертвоприношением, что эта жертва позволила удержать власть Гитлеру и Сталину (правда, ненадолго), и установить американскую политическую систему. Едва ли есть смысл опровергать эти утверждения - их несоответствие исторической истине очевидно, - но в рамках теории Жирара они вполне допустимы.
Вероятно, работу Жирара легко подвергнуть жесточайшей критике. Прежде всего, он играет "на чужом поле": при все своей эрудиции, он не антрополог и даже не этик. Шестидесятые годы, между тем, стали эпохой настоящей революции в полевой антропологии и этнологии, многие выводы были в те годы пересмотрены, а факты - уточнены. Утвердилось понимание, что значительная часть фактов, собранных даже самыми знаменитыми исследователями, искажена, так сказать, по определению, ибо вовсе не желали "дикари" делиться с глупым белым человеком своими сокровенными знаниями, и рассказывали ему лишь то, что считали нужным и так, как полагали необходимым (например, "навыворот"). Стало очевидно, что все антропологические описания чрезвычайно субъективны и зависят от точки зрения - иначе невозможно объяснить диаметрально противоположные выводы об обычаях и верованиях одних и тех же народов, сделанные в одно и то же время разными учеными. Всего этого Жирар практически не учитывает. Не учитывает он и колоссального различия в образе жизни между человеком современным и человеком хотя бы античной эпохи (не говоря уже о более давних временах) и такого же громадного различия в представлениях о сущности человека, смерти и насилии. Собственно, именно непонимание этой дистанции позволяет Жирару строить свою теорию...
Едва ли книгу "Насилие и священное" можно считать шедевром исторической антропологии. Но читать Жирара надо, иначе мы так и не поймем, что же так отличает Россию от Запада и почему нас все считают чужаками, которых можно принести в жертву. Говорят, русские любят страдать... Может быть поэтому? Говоря всерьез, книга Жирара - поразительное свидетельство духовного кризиса, постигшего Европу после шестидесятых годов. "Стирание священного, его полное устранение готовят тайный возврат священного - в форме уже не трансцендентной, но имманентной, в форме насилия и знания о насилии". Бежать некуда - голой хищной обезьяне от века суждено кидаться на своих сородичей...
2. НА ТЕМУ- В ВУНДТ
3. Контрольная работа- Каліграфія в школі
4. Тема- Робота з графічними об~єктами Word
5. Ландо и Лино Ландо Che ti pr di quell~spetto Cosi fn tutte Что ты думаешь об этом лице Так поступают все женщины.html
6. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ Кафедра естествознания Санитарногигиеническая карта услови
7. Порядок разработки государственных плановпрогнозов экономического и социального развития Всю работу по
8. мировой поставщик интегральных микросхем для рынка персональных и сетевых компьютеров и коммуникаций чьи
9. Тема 22 Медицинские средства профилактики и оказания помощи при химических поражениях Лекция по во
10. Предмет медицинской психологии и разделы медицинской психологии
11. не г Донецка по ул
12. на тему- СВІДОМІСТЬ Виконала- студентка І курсу 1 групи с
13. тема ГАРАНТ 2010 г Положение Банка России от 24 апреля 2008 г
14. Лекция 7. Организации- сущность и виды 7
15. темам- СНС Индексы цен Основные макроэкономические взаимосвязи в рамках того что разбирали на семинарских
16. Все коварство лжи или скорее даже самообмана как самоутешения состоит в том что она имеет свой резон на по
17. тема команд. 1. Режимы адресации
18. Принцип эквивалентности
19. на тему Шрифты и цветовое решение рекламного листа
20. ngel Schlesser Essentil 100мл тестер женская парфюмерная вода