Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Александр Асмолов: Историко-эволюционный подход к пониманию личности: проблемы и перспективы исследования
Современные исследования по психологии личности отмечены знаком "коперниканской" революции. В отечественной психологии в качестве точки отсчета при изучении человека берется тот "естественноисторический процесс" (К. Маркс) развития общества, в ходе которого только и возникает один из самых сложных феноменов социокультурной истории - феномен личности. Присущее марксистско-ленинской философии "коперниканское" понимание человека, ищущее ключ к разгадке феномена личности в процессах развития и функционирования породившей ее системы, Оттеснило "птолемеевское" понимание человека, мир которого замыкается в кругу индивидуального сознания или располагается под поверхностью кожи индивида. Подобная ориентация предполагает разработку историко-эволюционного подхода к личности, в центре которого стоят следующие вопросы: в чем необходимость возникновения личности как активного компонента тех или иных развивающихся социальных общностей? Какой эволюционный смысл социотипические, стереотипизированные и индивидуальные проявления личности несут в естественно-историческом процессе развития разных культур? Посредством каких психологических механизмов осуществляется вклад личности в социокультурную историю? Ответы на эти вопросы не только позволят пополнить представления о закономерностях развития личности в онто- и социогенезе.
Общенаучной системной стратегии изучения человека в разных науках -социологии, истории, семиотике, этнографии, биологии развития и психологии - присуща тенденция, охарактеризованная В.П. Кузьминым как переход от моносистемного видения действительности к полисистемному знанию. "...Моносистемное знание, - пишет В.П. Кузьмин, - сфокусировано на познании предмета (явления) как системы... Это знание системоцентрическое, направленное в основном на раскрытие внутренних механизмов и законов явления. В отличие от него полисистемное знание нацелено на раскрытие системности самого мира, т.е. изучение действительности как многосистемной, а отдельного предмета - как "элемента" многих порядковых реальностей (систем) данной природной и общественной среды...". Если человек рассматривается только через призму моносистемного видения действительности; то он и в биологии, и в социологии, и в психологии предстает как замкнутый автономный мир, взаимодействующий с другими столь же независимыми мирами - средой, обществом, вселенной. И только тогда, когда человек в целом, его психика, его личность рассматриваются как элементы более широких порождающих их систем, изучение этих явлений начинает вестись в принципиально иных координатах, в иной, полисистемной, "коперниканской" логике анализа. Эта логика требует, во-первых раскрытия целевой детерминации живых систем, т. е. ответа на вопрос о там, "для чего?" возникает явление, наряду с характерными для традиционного естествознания вопросами "как происходит явление?" и "почему оно происходит?". Во-вторых, эта логика требует изучения феномена человека в процессе эволюции порождающей его системы, т. е. привлечения данных о путях и общих закономерностях эволюционного процесса биологических, технических и социальных систем, природы и общества. Еще в 40-х гг. один из основателей отечественной психологии С.Л. Рубинштейн (1940) для понимания развития психики в филогенезе и онтогенезе привлек представления о закономерностях эволюционного процесса, открытых в русле советской научной школы эволюционной биологии А.Н. Северцова и И.И. Шмальгаузена. Время показало, что идеи о закономерностях эволюционного процесса начинают успешно использоваться в этнографических исследованиях антропосоциогенеза (В.П. Алексеев, 1984) и развития культуры (Э.С. Маркарян, 1985), при анализе эволюции саморегулирующихся технических систем (В.И. Варшавский, Д.А. Поспелов, 1984), при изучении микрогенеза познавательных процессов в психологии (Д.Н. Завалишина, 1985).
Поэтому не случайно то, что в поисках ответа на вопрос о том, чем вызвана в ходе эволюции общественных систем необходимость возникновения феномена личности, приходится не раз обращаться к теории эволюционирующих систем в биологии и представлении о механизмах развития культуры в семиотике, т.к. в них обнаружены общесистемные закономерности. Одна из функций общенаучного системного анализа как раз и состоит в том, что с его помощью из конкретных наук о природе и обществе вычленяются общие закономерности развития любых систем, и тем самым создается канал связи между разными науками о человеке. Реализация положения о необходимости изучения человека в процессе эволюции порождающей его системы предполагает, чтобы исследователь не просто говорил о развитии, а каждый раз ставил вопрос об эволюционном смысле возникновения того или иного феномена и о порождающей его системе, например: какой эволюционный смысл появления новых видов в биологической эволюции или разных этнических групп (племен, наций) в истории человечества? Вопрос о движущих силах развития различных систем вплотную приводит к третьему требованию "коперниканской" логики анализа человека. Это требование заключается в выделении таких системообразующих оснований, которые бы обеспечивали развитие личности и способствовали бы раскрытию ее конкретно-исторической специфики в той или иной культуре. В русле конкретно-научной методологии изучения психических явлений в качестве системообразующего основания, обеспечивающего приобщение человека к миру культуры и его саморазвитие, выступает совместная предметная деятельность.
Обозначенные выше положения полисистемного анализа человека лежат в основе историко-эволюционного подхода к пониманию личности. Постановка в контексте историко-эволюционного подхода вопросов о том, для чего нужна личность и в чем необходимость возникновения феномена личности в развивающихся социокультурных системах, приводит к разведению двух различных тенденций в психологии личности - феноменографической и историко - эволюционной.
Феноменографическая тенденция в изучении личности ограничивается перечислением, различных черт, типов высшей нервной деятельности, склонностей, переживаний, способностей и мотивов, отличающих одного человека от другого. Такие представители разных направлений дифференциальной психологии, как Р. Кэттел, Н. Айзенк и Дж. Гилфорд, создавали списки "Описательных переменных", "факторов", "параметров" личности. За такого рода исследованиями индивидуальных различий личности стоит естественнонаучная объектная парадигма анализа человека, описывающая его в психологических характеристиках точно так же, как и в физических. Человек здесь - изолированный "объект с различными свойствами", в отличии от субъектной парадигмы анализа индивидуальных различий, где учитывается активность личности, деятельностная природа человека (см. А. Г. Шмелев, 1982). Однако как для "объектной", так и для "субъектной" парадигм общим остается то, что в их рамках даже не ставится вопрос о том, чем вызвана к жизни удивительная вариативность личности, разнообразие ее черт. Иными словами, в контексте феноменографической ориентации изучения личности исследователи ограничиваются постановкой вопросов, "как происходит явление" и "почему происходит явление". При решении первого вопроса главным занятием психологии становится кропотливое описание и коллекционирование индивидуальных различий личности. Решая второй вопрос, исследователи сосредоточивают внимание на механизмах функционирования личности, стоящих за описанными феноменами. Вопрос же о том, "ради чего" возникает явление, в чем его эволюционный смысл, не ставится как методологическая проблема.
Но нужно учитывать, что факты возникновения личности, индивидуальных различий между людьми и закономерности эволюционного процесса развития человеческого вида и рода неразрывно связаны между собой. Связь проявления вариативности в онтогенезе любого биологического организма и эволюции его вида хорошо описал В.Д.. Вагнер: чем выше развито то или иное сообщество, тем больше вариативность проявлений входящих в это сообщество особей.
Существуют три основных предпосылки историко-эволюционного подхода к пониманию личности в психологии. В первую очередь эти предпосылки затрагивают эволюционные закономерности социогенеза личности, являющиеся общими функциональными константами для разных исторических эпох. В психологии после работ о социогенезе поведения личности Б.Г. Ананьева (1930),о культурно-психологическом развитии Л.С. Выготского, А.Р. Лурия (1930) и эволюции психики А.Н. Леонтьева (1947) наступило многолетнее затишье в разработке вопросов социогенеза личности. Существовала необходимость в анализе социогенеза личности в ходе эволюции общества, обязательном изучении специфических механизмов социогенеза личности в истории разных общественно-экономических формаций и в разных культурах нашего времени. Но нужно также выделить общесистемные закономерности социогенеза личности в естественноисторическом процессе развития общества, т. е. выделить три предпосылки историко-эволюционного подхода к личности.
Предпосылка 1. Эволюция любых развивающихся систем предполагает взаимодействие двух противоборствующих тенденций - тенденции к сохранению и тенденции к изменению данных систем.
Так, в биологических системах наследственность выражает общую тенденцию эволюционирующей системы к ее сохранению, к передаче без искажений информации из поколения в поколение, а изменчивость проявляется в приспособлении различных видов к среде обитания. В социальных системах тенденция к сохранению проявляется в социальном наследовании, в преемственности таких типичных форм культуры и социальной организации, которые обеспечивают адаптацию данной системы к тем или иным уже встречавшимся в ходе ее эволюции ситуациям. Изменчивость же выступает в различных нестандартных, нестереотипизированных приспособлениях системы к непредсказуемым: переменам ситуации, в поиске новой информации о среде существования и в построении целесообразного поведения в этой среде. Индивидуальная изменчивость тех или иных элементов системы представляет собой условие для исторической изменяемости систем в целом.
В контексте историко-эволюционного подхода к пониманию личности необходимо подчеркнуть, что эволюционный смысл адаптивных типов активности не сводится к поддержанию равновесия со средой, гомеостаза, выживания. Главным критерием адаптации, по мысли И.И. Шмальгаузена, является не столько фактическое выживание индивида в данной конкретной среде, сколько обеспечение преемственности существования индивида - его жизни в ряду будущих поколений.
Очень важен анализ соотношения социально-типических системных качеств личности и системно-специфических качеств личности как индивидуальности в процессе эволюции социальных общностей. Имеются в виду различные уровни анализа процесса вхождения личности в систему общественных отношений, сложившиеся в психологии.
Говоря о проявлениях в поведении человека усвоенных им в ходе социализации ролей, стереотипов и ценностей, характеризующих его как типичного представителя той или иной конкретно-исторической социальной общности, пользуются термином "личность как социальный тип". Говоря же о проявлениях человека как субъекта деятельности в различных непредсказуемых проблемно-конфликтных ситуациях, преодолеть которые с помощью ранее усвоенного ролевого шаблонного поведения представляется невозможным, употребляют термин "личность как индивидуальность". В ходе онтогенеза непрерывно осуществляется индивидуализация социально-типических качеств человека, их преобразование в личностно-смысловые проявления его индивидуальности. Такое разграничение позволяет лучше отразить существующие в неразрывном единстве тенденции к сохранению и изменению, присущие жизнедеятельности человека как элемента различных развивающихся систем. Благодаря указанному пониманию терминов "личность как тип" и "личность как индивидуальность" также удается связать социально-типические проявления человека с реализацией родовой социально унаследованной программы социальной общности и одновременно выделить неповторимые личностно-смысловые проявления человека, обеспечивающие в конечном счете историческую изменяемость этой общности. И, самое главное, оно помогает понять эволюционный смысл индивидуальности личности, увидеть за проявлениями индивидуальности потенциальные возможности бесконечных линий творческого эволюционного процесса жизни. Анализ природы индивидуальности личности, ее функционального значения в эволюционном процессе приводит к выделению предпосылок историко-эволюционного подхода к личности, касающихся вопросов о саморазвитии различных систем и о соотношении родовой адаптивной стратегии развития этих систем с неадаптивной стратегией развития их элементов, несущих индивидуальную изменчивость.
Предпосылка 2. В любой эволюционирующей системе функционируют избыточные неадаптивные элементы, относительно независимые от регулирующего влияния различных форм контроля и обеспечивающие саморазвитие системы при непредвиденных изменениях условий ее существования.
В эволюционирующих системах существуют различные виды активности включенных в эти системы элементов, которые непосредственно не приводят к адаптивным прагматическим эффектам, удовлетворяющим нужды данных систем и обеспечивающим их сохранение, устойчивость.
Ярким примером проявления являются игры животных. Разные биологи и этологи стремятся подчеркнуть ненужность этого вида поведения животных для биологической адаптации. Игровое поведение животных называют "избыточным", "мнимым", "действиями вхолостую", "вакуумной активностью" и т.п. И действительно, игровая активность не влечет за собой прямого адаптивного эффекта. Но именно в силу этой особенности игровой активности в ней оттачиваются унаследованные формы поведения до того, как они предстанут в естественном отборе.Таким образом, игра животных создает наибольшие возможности для "безнаказанного" проявления индивидуальной изменчивости организма, а, тем самым, накопления опыта действования при переменах условий существования данного биологического вида.
Уникальный материал для понимания эволюционного смысла неадаптивных социальных действий в истории разных культур приводится в классических трудах М.М. Бахтина о карнавальной культуре, исследованиях Д.С. Лихачева смеховой культуры древней Руси и цикле работ Ю.М. Лотмана по типологии культуры. В этих работах выступают две черты неадаптивных карнавальных или смеховых социальных действий: а) смеховые социальные действия, поступки шута или юродивого дозволены в эволюционирующей системе данной культуры и относительно независимы от социального контроля, исрпавляющего отклонения от свойственных этой культуре социальных нормативов; б) в смеховых социальных действиях подвергаются сомнению социально унаследованные, типичные для данной культуры формы отношений, и осуществляется поиск иных вариантов развития культуры, строится иная желаемая действительность. Смеховые социальные действия позволяли в рамках средневековой культуры одновременно практиковать поведение, квалифицируемое и как грешное, недозволенное, и как дозволенное [25]. Различная природа и эволюционный смысл адаптивных и неадаптивных социальных действий в развивающейся культуре средневековья наглядно выступают в сопоставлении М.М. Бахтиным официального праздника и карнавала. Впоследствии эти идеи были включены в контекст семиотической концепции культуры Ю.М. Лотмана, специально подчеркнувшего, что каждая культура как саморазвивающаяся система должна быть оснащена "механизмами для выработки неопределенности". Благодаря внесению неопределенности в строго детерминируемую систему культуры, данная культура приобретает необходимый резерв внутренней вариативности, становится более чувствительной и подготовленной к преобразованию в ситуациях тех или иных социальных кризисов.
В русле психологической науки ключом к пониманию природы неадаптивных актов человека на уровне индивида как элемента популяции и на уровне индивидуальности как элемента социальных групп могут стать представления Д.Н. Узнадзе о функциональной тенденции как движущей силе развития поведения субъекта. Именно функциональная тенденция, по мысли Д.Н. Узнадзе, является источником таких форм поведения личности, как игра и творчество, подчиняющихся формулам "игра ради игры", "творчество ради творчества".
Таким образом, на разных уровнях функционирования человека как элемента развивающихся систем - на уровне человека как индивида в биологической популяции, на уровне личности как индивидуальности в социальной общности - проявляются неадаптивные избыточные для этих систем формы активности, которые выражают тенденцию к их изменению и тем самым выступают как необходимый момент эволюционного процесса этих систем.
Предпосылка 3. Необходимым условием развития различного рода систем является наличие противоречия (конфликта или гармонического взаимодействия) между адаптивными формами активности этих систем, направленными на реализацию их родовой программы, и проявлениями активности элементов этих систем, несущих индивидуальную изменчивость.
Из этой предпосылки вытекают следующие взаимодополняющие положения: а) противоречие между мотивами, деятельности индивидуальности, проявляющееся в виде конфликта или гармонического взаимодействия с основными идеалами и нормами социальной общности, может быть разрешено либо посредством "вклада" мотивов индивидуальности, ее ценностей и продуктов деятельности в родовую программу системы, либо различных перестроек мотивов индивидуальности в процессе взаимодействия с социальной общностью. В том случае, если противоречие носит характер гармонического взаимодействия, "вклад" индивидуальности способствует дальнейшему прогрессу данной социальной общности. Если же противоречие выступает в виде конфликта, то вносимый индивидуальностью "вклад" может повлечь за собой перестройку родовой программы данной общности, привести к иному направлению эволюционного процесса этой системы; б) борьба индивидуальности личности за внесение своих "вкладов" в родовую программу общности, отстаивание индивидуальностью своих мотивов и ценностей осуществляется, как происходящая в процессе деятельности самореализация, которая приводит к дальнейшему развитию данной культуры или порождению в ходе преобразования действительности норм и продуктов новой культуры; в) неадаптивная активность индивидуальности перерождается в адаптивную активность по отношению к данной общности тогда, когда созданные этой активностью нормы и ценности становятся нормами и ценностями соответствующей культуры. При этом активность индивидуальности перестает нести функцию к изменению данной системы и начинает выполнять функцию ее сохранения, стабилизации. Например, деяния исторических личностей, провозглашающих новую веру, вначале порой подвергаются гонениям, так как они вносят смуту, неопределенность в культуру их времени. Однако в случае победы их веры, а тем самым их варианта эволюции культуры, высказываемые ими идеи порой возводятся в ранг эталонов, превращаются в стереотипы. В результате они становятся носителями функции к сохранению системы, начиная элиминировать или рационализировать проявления активности других индивидуальностей как выразителей иных линий эволюционного процесса.
Коперниканское полисистемное понимание человека как активного компонента тех или иных развивающихся социальных общностей приводит к постановке вопроса о необходимости возникновения феномена личности и его значении в естественноисторическом процессе развития общества. Попытка ответить на этот вопрос предпринимается в историко-эволюционном подходе к личности, который показывает необходимость возникновения феномена личности, являющегося обязательным условием исторической изменяемости общества, его прогресса; очерчиваются механизмы, посредством которых взаимодействуют и переходят друг в друга выражающиеся тенденции к сохранению и изменению эволюционирующих систем адаптивные стереотипизированные и неадаптивные продуктивные проявления деятельности личности. Эволюционный смысл индивидуальности личности как субъекта деятельности, ее поступков и деяний состоит в том, что за проявлениями индивидуальности личности выступают потенциальные возможности творческого процесса развития культуры. Дальнейшая разработка историко-эволюционного подхода к личности предполагает переход от анализа общесистемных закономерностей социогенеза личности к изучению конкретно-исторических механизмов социализации личности в трех взаимодополняющих измерениях - в истории различных общественно-исторических формаций, в культурах разных народов и в истории жизненного пути человека, а тем самым интенсификации исследований в исторической психологии, этнопсихологии и общей психологии развития личности. Подытоживая только обозначенные в этой статье контуры историко-эволюционного подхода к пониманию личности, мы могли бы выразить соотношения между индивидными свойствами человека, социально- типическими проявлениями личности и проявлениями индивидуальности личности как субъекта деятельности следующим образом: "Индивидом рождаются. Личностью становятся. Индивидуальность отстаивают".