Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ
УЧРЕЖДЕНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ
«ГРОДНЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИМЕНИ ЯНКИ КУПАЛЫ»
Факультет истории и социологии
Кафедра всеобщей истории
Шах Вероника Викторовна
ПРОБЛЕМА «ЯДЕРНОГО ДОСЬЕ» ИРАНА
Контролируемая-самостоятельная работа
Студентки VI курса дневной формы обучения
Преподаватель:
кандидат исторических наук,
доцент
Устюгова Анна Георгиевна
Гродно 2011
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ……………………………………………………………......с. 3
ГЛАВА 1 ЯДЕРНАЯ ПРОГРАММА ИРАНА………………………...….с.5
ГЛАВА 2. ПОЗИЦИЯ СТРАН МИРА И ИХ САНКЦИИ…………….с. 12
ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………….с. 21
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
И ЛИТЕРАТУРЫ………………………………………………..……….с. 23
ВВЕДЕНИЕ
Одна из ключевых проблем международной политики связана с ядерной программой Ирана. Запад подозревает Исламскую Республику в тайной разработке ядерного оружия и готов нанести удар по его объектам ядерного топливного цикла. В свою очередь, Иран обвиняет США в проведении политики двойного стандарта и уверяет в мирной направленности своей программы. Проблему не мог обойти Израиль, неоднократно заявлявший о возможности решения иранской проблемы военным путем. Так или иначе, цивилизованный мир замер в страхе перед ядерной опасностью и пытается различными способами заблокировать исламскую «красную кнопку».
Целью данной работы является изучение проблематики «ядерного досье» Ирана. Поставленная цель обусловила следующие задачи исследования:
1. Рассмотреть ядерную программу Ирана, проследить ее изменения.
2. Изучит и проанализировать отношения стран к ядерному Ирану.
Объектом исследования является международные отношения в XXI веке, предметом – ядерная программа Ирана.
Хронологические рамки исследования ведутся с начала XXI века по настоящее время.
В соответствии с целью и задачами построена структура работы. Она состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
В первой главе дается подробное описание ядерной программы,проводимой Ираном, с начала XXI века.
Во второй главе мы можем проследить отношение стран к ядерной проблеме Ирана, а так же выдвегаемые ими санкции против Ирана.
В заключении подводятся итоги работы.
Методологическую основу работы составляют принципы историзма и научной объективности. Для написания работы использовались как общенаучные, так и специальные методы исторического исследования. Среди них мы можем выделить метод анализа и синтеза, восхождения от конкретного к абстрактному, метод сравнительно-исторического подхода.
Проблематика данной работы является иследование отношений исламского Ирана с Западным мирам, а также ядерное вооружение Ирана.
Материалы данной работы могут быть использованы в изучении международных отношений на современном этапе, при изучении истории Исламской Республики Ирана, а так же при подготовке других работ в рамках данной темы и периода.
ГЛАВА 1
ЯДЕРНАЯ ПРОГРАММА ИРАНА
Ядерная история Ирана началась в 1967 году, когда США передали иранскому шаху первый реактор мощностью 5 МВт, в строительстве реакторов стране помогали Германия и Франция. Иран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в 1968 году и ратифицировал его в 1970. Самостоятельно разрабатывать ядерные технологии Иран начал к середине 1980-х годов.
О нарушениях обязательств по ДНЯО со стороны Ирана США заявляли ещё с конца 1980-х годов, утверждая, что Иран намеревается производить ядерное оружие, и указывая на промышленные комплексы в Натанзе и Парчине, Центр ядерных исследований в Исфахане. Ситуация вокруг иранской ядерной программы обострилась в 2002 году в связи с выявленными нарушениями подписанного в 1974 году с МАГАТЭ Соглашения о гарантиях ядерной безопасности. Сделанные тогда американскими спутниками снимки двух подозрительных объектов рядом с иранскими городами Натанз и Арак вызвали новые обвинения в производстве компонентов ядерного оружия в обход МАГАТЭ. В ответ на эти обвинения Тегеран подтвердил факт существования этих объектов и пригласил инспекторов МАГАТЭ.
В январе 2002 года президент США Джордж Буш, выступая перед конгрессом с ежегодным посланием «О положении страны», заявил, что Иран, Ирак и Северная Корея входят в «ось зла». В официальных заявлениях иранские руководители настаивали на мирном направлении ядерной программы страны, однако в 2003 году заявление президента Ирана Мохаммад Хатами о намерении создать полный ядерный топливный цикл и строительстве производственных мощностей для достижения энергетической безопасности вызвало беспокойство мирового сообщества. В том же 2003 году глава МАГАТЭ посетил ряд иранских объектов и был поражён высоким уровнем ядерной технологии, что позже было отражено в докладе МАГАТЭ, наряду с констатацией: в течение почти 18 лет Иран утаивал от агентства некоторые аспекты своей ядерной программы. Доклад вызвал серьёзную озабоченность не только США, но и других стран Запада. В результате в 2003 году Ираном был подписан Дополнительный протокол к Договору о нераспространении ядерного оружия, а также было заявлено о добровольном моратории на обогащение урана. В конце 2003 года главы МИД Франции, Германии и Великобритании убеждают Иран согласиться на подписание дополнительного протокола к Договору о нераспространении ядерного оружия, который позволяет инспекторам МАГАТЭ проверять любой иранский объект. Этот документ, однако, так и не был ратифицирован иранским парламентом, а потому Иран зачастую игнорирует требования инспекторов МАГАТЭ о проверках. Инспекторам МАГАТЭ всё же удаётся обнаружить в Иране центрифуги для обогащения урана.
Летом 2004 года инспекторы МАГАТЭ получили доступ к территории, на которой находилось снесённое здание Лавизан-Шиян. По результатам анализа взятых на объекте проб грунта и воздуха был сделан вывод о том, что на объекте не велась какая-либо работа с делящимися материалами. В Лавизане существовал исследовательский центр вооружённых сил Ирана. По заявлению иранских властей, в задачу центра входила разработка комплекса мер, необходимых для борьбы с последствиями аварий на ядерно-опасных объектах и ядерных ударов потенциальных противников по иранской территории.
Этот центр был демонтирован по решению суда (в результате иска муниципальных властей Тегерана, претендовавших на занимаемый центром земельный участок). Вашингтон, получив спутниковые фотографии снесённого здания, заявил, что в Лавизане велась тайная деятельность по созданию ядерного оружия. Комиссия МАГАТЭ также отметила, что отдельные виды оборудования (например, спектрометры для определения излучения поражённого человека), были поставлены американскими компаниями. Однако США продолжали настаивать на досмотре демонтированного с объекта оборудования.
18 сентября 2004 года – МАГАТЭ принимает резолюцию, в которой от Ирана требуется в срок до 25 ноября приостановить все работы, связанные с обогащением урана, и открыть свои объекты международным инспекторам. Столь жёсткую резолюцию иранские власти считают оскорбительной и заявляют, что Иран не примет никаких ультимативных требований, связанных с прекращением обогащения урана. Но все же с 22 ноября Иран приостанавливает работы по обогащению урана. При этом представители Евросоюза обещают поставлять Ирану ядерное топливо и атомные технологии, а также поставить ему легководный реактор.
В июне 2005 года на президентских выборах в Иране победил консерватор Махмуд Ахмадинежад, с приходом которого и ядерная программа, и сама внешняя политика изменили характер. Уже в феврале 2006 года президент Ахмадинежад приостановил соблюдение Ираном Дополнительного протокола МАГАТЭ от 1997 года, а также пригрозил выходом из ДНЯО и прекращением взаимоотношений с МАГАТЭ в случае введения каких-либо санкций против Ирана. Иран возобновил работу ядерного центра в Исфахане и, настаивая на том, что как участник Договора о нераспространении ядерного оружия имеет право на использование ядерных технологий в мирных целях, сообщил о намерении продолжать свою ядерную программу, в том числе обогащение урана.
МАГАТЭ на своём внеочередном заседании 3 февраля 2006 года подготовило резолюцию по Ирану, которая рекомендовала передать решение этой проблемы Совету Безопасности ООН. В ответ на это Иран предупредил, что передача «досье» СБ ООН приведёт к отказу Тегерана от сотрудничества с МАГАТЭ и к прекращению усилий по урегулированию кризиса дипломатическим путём. Тем не менее, МАГАТЭ после трёхдневного обсуждения передало «ядерное досье» Ирана в СБ ООН, что могло вызвать введение санкций против Ирана.
В 2007 году иранская ядерная программа, несмотря на резолюции СБ ООН, продолжала оставаться одной из наиболее острых тем международных отношений. В январе 2008 года глава МАГАТЭ Мохаммед аль-Барадеи прибыл в Иран для переговоров. В результате переговоров определённую надежду на выход из кризиса вызвало заявление председателя Комиссии по национальной безопасности меджлиса о готовности Ирана ратифицировать принятый в 2003 году, но не ратифицированный Дополнительный протокол к соглашениям о гарантиях с МАГАТЭ, правда, при условии признания мировым сообществом права Ирана на атомную энергетику.
Однако США и «европейская тройка», несмотря на то, что ни одна инспекция МАГАТЭ так и не обнаружила доказательств военной составляющей ядерных разработок Ирана, настаивают на существовании таковой. В результате появилась третья (начиная с декабря 2006 года) резолюция по Ирану, № 1803. Принятие резолюции не в последнюю очередь было вызвано тем, что Иран вывел на околоземную орбиту свой первый искусственный спутник «Омид» («Надежда»).
«Запуск Ираном спутника сам по себе не означает нового скачка в его ядерной программе. Кроме того, в этом запуске нет ничего неожиданного. В конце прошлого года была создана Азиатско-Тихоокеанская организация по космическому сотрудничеству. И Ирану, очевидно, было с чем в неё войти. Следует также учесть, что этот запуск имеет значение, прежде всего, для внутренней политики руководства страны. Теперь в мире не девять, а десять государств, которые способны запускать в космос спутники, и среди них – Иран», – рассказывает Михаил Маргелов, председатель комитета Совета Федерации РФ по международным делам [10].
Вывод спутника на орбиту, возможно, помог Ахмадинежаду остаться на своём посту на второй срок, однако исход выборов в Иране не имел принципиального значения, так как от ядерного вектора развития Ирана ни один из кандидатов не собирался отказываться.
Уже в марте 2009 года представители Китая, Франции, Германии, Великобритании, США и России выступили с совместным заявлением, в котором призвали Иран к транспарентности и выразили свою обеспокоенность неопределённостью ситуации. Иран, однако, продолжил успешно проводить испытания ракет, и министры иностранных дел «Большой восьмёрки» собрались на саммите в Триесте, где иранский вопрос стал, по сути, главным в повестке дня.
В сентябре 2009 года ведущие специалисты МАГАТЭ высказали убеждение в возможности Ирана создать атомную бомбу. В это время президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, впрочем, заявил, что Иран не нуждается в ядерном оружии и что это оружие прошлого поколения. 25 сентября 2009 года Иран в письме главе МАГАТЭ сообщил о строительстве второго завода по обогащению урана. Известие это пришло накануне очередного раунда переговоров стран «шестёрки» по ядерной программе Ирана, которые состоялись 1 октября в Женеве.
Страны «шестёрки» договорились с Ираном о передаче большей части низкообогащенного урана Ирана в Россию, затем уран, по плану, поступал во Францию, а оттуда, в виде топлива, возвращался Ирану. Эти уступки Ирана оказались неожиданными, но не ослабили напряжение.
В начале ноября 2009 года стало известно, что Иран вновь отказался отдавать свой низкообогащённый уран за рубеж для его последующей переработки. Объясняя причины несговорчивости Ирана, иранский парламентарий Ахмад Авайи высказал мнение, что нежелание экспортировать свой уран за границу связано с недоверием к Западу: нет гарантий, что уран вернётся в страну. 20 ноября на переговорах в Брюсселе Иран отверг не только предложение МАГАТЭ об обогащении урана в России, но и альтернативное предложение о вывозе иранского урана в Турцию. Иранский парламент, в ответ на международное давление, рекомендовал своему президенту снизить уровень сотрудничества с МАГАТЭ. «Шестёрка» дала Ирану новый срок для принятия предложения – конец декабря 2009 года. Но ещё до окончания месяца The Times сообщила о новых разведданных, доказывающих работу Ирана над созданием атомной бомбы, а Иран заявил о готовности самостоятельно начать дообогащение урана уже через несколько месяцев.
В феврале 2010 года Тегеран предоставил МАГАТЭ документы, подтверждающие, что эксперимент по получению обогащённого до 19,8 % урана-235 успешно проведён в Натанзе 9 – 11 февраля 2010 года. В это время Бразилия предложила МАГАТЭ новый альтернативный вариант решения иранского ядерного вопроса – обменивать иранскую руду на обогащённый уран через «третью страну-депозитарий», то есть близко расположенную к Ирану нейтральную ему страну. Иран принял предложение, и 17 мая 2010 года подписал договор с Бразилией и Турцией о том, что на территории Турции произойдёт обмен 1200 килограммов иранской урановой руды (поставка через месяц после подписания договора) на 120 килограммов 20-процентного обогащённого урана (поставка в течение года после подписания). Однако США продолжили требовать введения санкций против Ирана – «поразительная реакция», как сказал экс-гендиректор МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадей.
С августа 2010 года Иран приступил к 20-процентному обогащению урана, введя в действие оборудование на заводе PFEP в Натанзе и поставив мировое сообщество в известность.
В декабре 2010 года на пост министра иностранных дел Ирана был назначен академик Али Акбар Салехи, который до этого курировал ядерную программу Ирана. Некоторые эксперты сочли это признаком поворота в иранской внешней политике, в особенности, в переговорах по ядерной проблематике – переход от дискуссии в политической плоскости к обсуждению технических аспектов своей ядерной программы. В качестве признака того, что это движение отмечено и оппонентами Ирана, «ИА REGNUM» приводит положительную оценку женевских переговоров, данную госсекретарём США Хиллари Клинтон – она сделала такое заявление только после нового назначения Салехи.
Отмечается и внутриполитический аспект этого кадрового назначения – в отличие от прежних времён, президент Ирана Махмуд Ахмадинежад не стал предварительно согласовывать этот шаг с духовным лидером страны аятоллой Али Хаменеи. Это – не единственный пример повышения самостоятельности светского лидера страны в кадровых вопросах. Некоторые обозреватели употребляют в связи с этим даже такие термины, как «переворот», «кадровая революция» и «внутренний путч». Серьёзно относятся к этому и в самом Иране. Так, в июне 2011 года командир Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Мохаммад Али Джафари обратился к аятолле Хаменеи за санкцией на арест Махмуда Ахмадинежада за попытку свержения Хаменеи. Пока в санкции было отказано. Однако по поводу ядерной программы светский и духовный лидеры Ирана разногласий не проявляют – аятолла Хаменеи утверждает, что ядерное оружие запрещено исламом.
8 ноября Международное Агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) опубликовало отчёт по поводу ядерной программы Ирана. МАГАТЭ выражает «серьезную обеспокоенность» по поводу информации, которая, как отмечает агентство, «указывает» на то, что Иран осуществлял шаги, «имеющие отношение к разработке ядерного взрывного устройства», что там разрабатывается ядерное оружие, в том числе проводятся «испытания его компонентов». Часть атомной программы Ирана может быть в любой момент использована в военных целях
Анализируя отчёт МАГАТЭ, Institute for Science and International Security отмечает, что на 1 ноября 2011 года в распоряжении Ирана имеется 4922 килограмм низкообогащенного гексафторида урана, в том числе 379 килограмм, произведённых с 14 августа 2011 года. Этого количества при обогащении до оружейного урана может хватить для создания четырёх единиц ядерных зарядов.
ГЛАВА 2
ПОЗИЦИЯ СТРАН МИРА И ИХ САНКЦИИ
Иран является членом Договора о нераспространении ядерного оружия, в соответствии с его IV статьей имеет право на мирную атомную энергетику, которая не исключает и ядерный топливный цикл – обогащение урана и сепарацию плутония для мирных нужд. Многие неядерные страны-члены Договора имеют такой цикл или его звенья – Япония, Германия, Нидерланды, Бразилия, Аргентина, ЮАР. Что бы ни думали другие страны об иранской программе и ее несуразности, он сам вправе определять ее параметры при условии, что она осуществляется в рамках ДНЯО и под гарантиями МАГАТЭ.
Иран допускал нарушения, скрывал некоторые свои проекты, что вызвало серьезные подозрения о наличии у него военных, а не мирных ядерных планов. Но по иранской логике, все это – повод для более тщательной проверки со стороны МАГАТЭ, а не для требования прекратить все работы по обогащению урана, включенные в пять резолюций СБ ООН в 2006 – 2008 годах. Ссылаясь на неправомерность этого требования, Иран не ратифицировал подписанный им в 2003 году Дополнительный протокол 1997 года (дающий возможность проверок не заявленной деятельности) и теперь не допускает расследования МАГАТЭ по нормам этого протокола. А возобновление деятельности по обогащению урана в 2005 году мотивировалось Ираном передачей его дела в СБ ООН, после чего он отменил свое решение от 2004 года о временном «замораживании» этой программы в духе доброй воли на переговорах с «Евротройкой» (Британия, Франция, ФРГ).
Но с точки зрения Ирана и многих его сторонников в мире, все это не обязательно служит поводом для санкций и, тем более, вооруженного вмешательства. Например, Северная Корея вообще демонстративно вышла из ДНЯО в 2003 году и создала ядерное оружие в 2006 году – и никто не начал военные действия против нее, а наоборот, Пхеньян с удвоенной силой призывают вернуться за стол переговоров. Кстати, в этом плане КНДР последовала примеру США, вышедших из Договора по противоракетной обороне (ПРО) и отказавшихся ратифицировать подписанный ими Договор по всеобщему запрещению ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Пакистан, Индия, Израиль, расположенные в географической близости от Ирана, имеют ядерное оружие и не являются членами ДНЯО, причем США поддерживают с ними дружественные отношения, а с Индией планируют обширное мирное ядерно-техническое сотрудничество.
Какие цели преследует Иран, хочет ли он реально создать ядерное оружие? Можно с уверенностью говорить, что, во всяком случае, такой вариант он желает держать для себя открытым. Неизвестно, будет ли он в конечном итоге реально создавать ядерное оружие, но приобрести техническую возможность для быстрого создания такого оружия в виде промышленного ядерного топливного цикла Иран считает для себя обязательным и упрямо рвется к этой цели, ссылаясь на статьи ДНЯО.
Со своей стороны, Соединенные Штаты правы в том, что для них наличие не только ядерного оружия, но и крупного ядерного топливного цикла (ЯТЦ) в Иране недопустимо. Ведь даже под контролем МАГАТЭ можно создать комплексы обогащения урана и выделения плутония для мирных нужд, а потом, как сделала КНДР, изгнать МАГАТЭ, выйти из ДНЯО с уведомлением за три месяца (статья X), обогатить уран до оружейного уровня и быстро создать ядерное оружие. Причем, если в Натанзе развернуть, как планируется, 50 тыс. центрифуг (плюс другие обогатительные заводы), то интервал между переключением каскадов центрифуг на высокое обогащение и накоплением оружейных материалов для боезарядов сократится до нескольких недель.
Жесткая позиция Вашингтона, конечно, обусловлена не только формальными нарушениями Договора о нераспространении Ираном, а более всего исламско-фундаменталистским характером режима, его претензиями на лидерство в исламском мире, связями с организациями, которые многие страны считают террористическими, а также провокационными антиизраильскими заявлениями иранского руководства.
Однако эти вопросы не подпадают под нормы международного права или договорные статьи. И то, что нынешний режим Ирана (в отличие от прошлого, шахского, при котором с помощью США была начата иранская ядерная программа) не нравится Вашингтону – не повод для войны с точки зрения других держав, имеющих хорошие отношения с Ираном. При этом главная слабость позиции США – это тупик в Ираке, куда они вторглись, вопреки возражениям многих других стран и СБ ООН, под предлогом уничтожения ядерной программы Багдада, которую в ходе оккупации так и не удалось отыскать.
Еще более жесткой является позиция Израиля. И это тоже понятно ввиду деклараций и действий Тегерана, которые могут быть дополнены его материальным ракетно-ядерным потенциалом. Такая угроза подорвет всю идеологию Земли обетованной как безопасного убежища для евреев всего мира. После этого ни иммигрантов, ни инвестиций в Израиль больше не будет.
Иное отношение к вопросу России, Китая, с теми или иными оговорками европейских стран, вовлеченных в переговоры (Великобритания, Франция, ФРГ), равно как Индии и Пакистана в роли заинтересованных наблюдателей. Они не хотят жестких санкций, особенно нефтяного эмбарго (которые могут нанести им самим еще больший ущерб), и тем более они против войны с одним из своих важных экономических и политических партнеров.
Они, безусловно, хотят предотвратить приобретение Ираном ядерного оружия, но считают жесткие санкции и, тем более, войну – лекарством, которое хуже болезни. Ко всему прочему, нефтяное эмбарго (и тем более морская и воздушная блокада) может прямо спровоцировать войну, поскольку Иран попытается в ответ блокировать Персидский залив, что повлечет боевые столкновения в море и воздухе (по аналогии с инцидентом в Тонкинском заливе в 1964 году). Они также не уверены, что есть неопровержимые доказательства стремления Ирана к ЯО (в отличие от нарушений гарантий МАГАТЭ), хотя недавние действия и заявления Тегерана усилили подозрения в его адрес.
Россия, безусловно, против того, чтобы Иран обрёл не только ядерное оружие, но и промышленный ЯТЦ как по соображениям безопасности, так и по коммерческим причинам есть возможность продавать Ирану ядерное топливо со своих заводов. Но перспектива жёстких санкций и, тем более, военной акции против Ирана ради лишения его топливного цикла не приветствуется Россией. Учитывая традиционные связи РФ с Ираном, роль Ирана в регионе, предсказуемую реакцию мусульманского мира, в том числе и внутри России, Москва хотела бы избежать военного конфликта.
Иран рассматривается в Москве как естественный противовес расширению влияния в регионе суннитского экстремизма, а также влияния Турции и США. Пока отношения с США далеки от настоящего партнерства, влияние РФ на Иран – это один из ее немногих сильных «козырей» в отношениях с США. Именно этим вызвана острая реакция Москвы на последние иранские действия, создающие впечатление, что на самом деле «хвост вертит собакой».
Помимо всего прочего, Иран (наряду с КНР, Индией и несколькими другими странами) является импортёром немногих российских продуктов высокой технологии: ядерной энергетики и вооружений. Занимая 2-е место в мире по разведанным запасам природного газа, Иран представляет собой привлекательный объект сотрудничества для Газпрома, что обещает контроль над большей частью мировых запасов этого вида энергосырья, роль которого в будущем значительно возрастёт.
В такой ситуации Россия пошла по пути совмещения весьма противоречивых позиций. С одной стороны, она выступает против полного топливного цикла в Иране и требует его «замораживания», что совпадает с позицией США. С другой стороны, Россия против жёстких санкций и применения военной силы. Более всего Москва отвергает жёсткие санкции за её счёт (мирное ядерное сотрудничество, поставки оружия) и в обход сфер, чувствительных для Запада (импорт нефти, экспорт нефтепродуктов). Россия предпочитает дипломатию и обещания Ирану материальных благ за выполнение резолюций СБ ООН. При этом никаких крайних сроков для достижения соглашения не обозначается, состояние стагнации переговоров продолжается (несмотря на периодическую имитацию подвижек), а ядерная программа неуклонно движется вперед.
Очевидно, что требование к Ирану пожертвовать технологией обогащения, в которую им уже вложен огромный экономический и политический капитал, может быть действенно только при достоверной угрозе причинения в ином случае большого ущерба. Поэтому позиция Москвы (и КНР – другой державы с правом вето в СБ ООН) фактически выбивает «кнут» из рук «шестёрки», при том, что «пряник» оказался для Ирана недостаточно привлекателен. Упование на дипломатию и силу убеждения пока себя не оправдало, и, поскольку ничего принципиально нового не предлагается, едва ли есть основания надеяться, что в будущем эта тактика сработает.
В плане создания позитивных стимулов Россия сделала ряд шагов. В частности, в 2005 году было заключено соглашение с Ираном о вывозе ОЯТ с Бушерской АЭС в Россию для переработки и хранения, что снижает возможность извлечения из ОЯТ плутония на месте. Москва также выступила с важной инициативой, значение которой шире, чем иранская проблема: она создает на своей территории многосторонний центр по обогащению урана (МЦОУ) в Ангарске для гарантированного обеспечения стран-инвесторов топливом для АЭС, что снимает стимул к созданию ими собственных ЯТЦ. Впрочем, эти шаги, улучшая общий фон мирного решения иранского вопроса, сами по себе оказались недостаточным позитивным стимулом для успеха переговоров.
Первоначально позиция Европейского Союза была очень близка к позиции России. В 2004 году «Евротройка» выступила, по контрасту с США, за дипломатическое решение проблемы, причём не на основе угрозы силой, а на базе позитивных стимулов (содействие принятию Ирана в ВТО, капиталовложения в добычу газа, передача технологий по сжижению природного газа и пр.). При этом, в отличие от США, ЕС ставил МАГАТЭ в центр деятельности по решению этой проблемы с опорой на ДНЯО и его механизмы и нормы, а не одностороннюю политику США или какой-либо новой «коалиции желающих». Эта позиция вполне соответствовала основам политики ЕС по нераспространению, заложенным в документах министерских сессий в июне 2003 года в Люксембурге и Фессалониках.
В своей основе политика ЕС, как и России, помимо соображений нераспространения, определяется их объективным положением и интересами, отличающимися от американских. В случае войны для возможных ответных действий Ирана и исламского мира в целом Европа (и американские базы на континенте) географически гораздо ближе и совершенно не защищена. Мусульманское население (уже от 5% до 10%) может создать взрывоопасную среду в Европе и предоставить большую свободу действий террористам. Следующие поколения иранских баллистических ракет серии «Шахаб» будут достигать территории ведущих европейских стран. Кроме того, Евросоюз гораздо больше, чем США, зависит от импорта нефти из зоны Персидского залива (до 70% потребления), который почти наверняка будет перекрыт в случае войны. В целом торговый оборот Европы с Ираном весьма велик и вырос вдвое в 2000 ¬ 2004 годах (особенно с Францией, Италией, Грецией, Нидерландами, Турцией; вне Европы – Япония, Китай, Индия, Южная Корея, ЮАР).
Китай, имея право вето в СБ ООН, не проявляет большой активности (во всяком случае, внешне) в дипломатической деятельности по этому вопросу. КНР не стоит перед общеполитическим выбором: сотрудничество с Западом или мир с исламом (как Россия) либо союзничество с США или мир с исламом (как Евросоюз). Пекин, видимо, меньше всех опасается приобретения Ираном ядерного оружия. КНР сама сравнительно недавно (в 1992 году) вступила в Договор о нераспространении и пока ещё не присоединилась ко всем его механизмам и нормам. К тому же Китай до 20% своих энергоносителей получает от Ирана и планирует в будущем значительно и последовательно увеличивать импорт иранской нефти и газа, разрабатывать месторождения и строить трубопроводы.
Пекин едва ли станет единолично накладывать вето на резолюцию СБ ООН, но, судя по всему, предпримет всё возможное, чтобы сделать санкции чисто символическими.
В декабре 2009 года США в одностороннем порядке ввели некоторые санкции против иранских лиц и компаний, инвестировавших в энергетику Ирана более $20 млн и экспортирующих в Иран продукты нефтепереработки, в том числе бензин – всем им было отказано в кредитах и инвестициях от резидентов США.
В начале 2010 года Вашингтон заявил о готовности введения дополнительных жёстких санкций в отношении ряда иранских фирм, работающих в сферах телекоммуникаций, финансов и энергетики. После очередного, февральского 2010 года, доклада МАГАТЭ, который Иран назвал «несбалансированным», решение о санкциях решила поддержать Россия. Противником санкций по-прежнему оставался Китай, впрочем, ожидалось, что долго упорствовать он не будет.
Несмотря на согласие Ирана обменивать уран на внешней территории, США настояли на принятии санкций, и 9 июня 2010 года СБ ООН большинством голосов (12 из 15-ти – кроме Бразилии, Турции и Ливана) проголосовали «за». Санкции коснулись межбанковских переводов, внешнеэкономических операций, контроля морских перевозок, запрета на продажу Ирану некоторых видов вооружений, замораживание активов конкретных лиц и компаний по списку США. Первая реакция президента Ирана была резкой: «Эти санкции – всё равно что использованный носовой платок, который надо выкинуть в мусорное ведро. Они не имеют никакой ценности».[5].
Затем Ахмадинежад взял двухмесячную, до конца августа – начала сентября, паузу в переговорах, и даже пригласил президента США Барака Обаму на теледебаты (чуть позже Обама от них отказался), но смягчить или отменить, таким образом, санкции ему не удалось.
Напротив, 26 июля страны Евросоюза одобрили и с 27 июля 2010 года ужесточили санкции против Ирана, в том числе ввели визовые ограничения и запреты на посещение Евросоюза и заморозили инвестиции в иранский нефтегазовый сектор. Решение ЕС не одобрил Китай, призвав стороны вернуться в русло дипломатии. В августе 2010 года к санкциям присоединилась Бразилия, объяснив своё решение «принципом присоединения к большинству».
В ближайшее время США намерены ввести санкции в отношении Центрального банка Ирана. В 12 декабря 2011 года Конгресс США представил проект оборонного бюджета, в поправке к которому предлагается ограничить доступ иностранных финансовых организаций к деятельности в США в случае поддержания ими деловых отношений с иранским Центробанком.
По данным АР, президент США Барак Обама настроен менее категорично в отношении главного банка Ирана. В Белом доме опасаются, что чрезмерное давление на Тегеран может сказаться на резком росте цен на нефть и дестабилизировать мировые рынки. В настоящее время финансовые отношения с Ираном активно поддерживают, в частности, Россия, Китай, Индия, Южная Корея и Япония.
Японское Министерство иностранных дел сообщило, что будут заморожены счета 106 иранских компаний, а также одного частного лица. Теперь японский список замороженных счетов насчитывает около 300 частных лиц, компаний и учреждений.
Помимо этого власти Японии поведали, что прекращается сотрудничество с тремя иранскими банками. Примечательно, что санкции не коснулись нефтяной сферы Ирана. Как известно, Япония является третьим в мире потребителем иранской нефти.
Ранее пакет санкций в отношении Тегерана Вашингтон ввел в конце ноября. Санкции в основном касались нефтехимического и энергетического сектора страны и Центробанк не затрагивали. В «черный список» США внесли 11 компаний и физических лиц, так или иначе причастных к разработке ядерной программы Ирана.
Помимо США санкции в отношении Ирана ввели Великобритания, Канада и Евросоюз. Причиной для санкций стала публикация доклада МАГАТЭ, заключившего, что Иран может вести разработку ядерного оружия. Тегеран подобные обвинения категорически отрицает, настаивая на исключительно мирной направленности ядерных исследований.
Введение очередных санкций в отношении представителей минобороны Ирана совпало с отказом иранских военных выдать США сверхсекретный беспилотник ЦРУ, упавший на востоке страны в начале декабря.
В марте 2011 года министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявил, что согласием на эти санкции движение России в этом направлении исчерпано. Никаких дальнейших санкций против Ирана Россия поддерживать не будет, поскольку это уже будут санкции не против ядерной программы этой страны, а против её экономики и населения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
События, разворачивающиеся вокруг Ирана в XXI веке, относятся к самым важным процессам, происходящим в мировой политике. Исход иранского кризиса в значительной степени предопределит контуры нового мирового порядка, и либо придвинет мир на край всеобщей катастрофы, либо ляжет в основание политической доктрины, обеспечивающей геополитическое равновесие. Поэтому трудно переоценить значение той политической игры, которая развивается вокруг Ирана.
Лидеры исламской революции полагали, что несчастья Ирана в XVIII, XIX и XX веках были вызваны алчностью западных стран, превосходящих его в научном и технологическом отношениях. Современная политика Запада столь же эгоистична, как эгоистична она была в прошлом, и так же успешна в силу научно-технического производства. Нынешний лидер Ирана аятолла Хаменеи еще до исламской революции подчеркивал роль научно-технического развития в достижении реальной независимости. На самом деле, и династия Пехлеви придерживалась той же точки зрения, и шахи постепенно старались вывести свою страну из зависимости от западных стран. Только добивались этого медленно, шаг за шагом, не забывая предоставлять своим западным партнерам требуемые привилегии и поддерживая их политику на Ближнем Востоке. Атомная станция в Бушере начала строиться еще в 70-е годы прошлого века, и Запад ничего не имел против – станцию строила немецкая «Сименс». Волнения начались в 90-е годы, когда строительство было возобновлено при помощи России.
Сегодня желание ограничить Иран в его технологическом развитии, сопровождающееся созданием мифологем об угрозе миру, исходящей от этой страны, часто опирается на утверждение о религиозном фанатизме, пронизывающем иранское общество, об исламском фундаментализме, являющемся едва ли не основой национальной идентичности иранцев. Эти утверждения – глубокое недоразумение, если, конечно, не прямая ложь в идеологической войне. Иран – страна древней непрерывной культурной традиции, для которой ислам не единственная и даже не главная основа идентичности. Напротив, иранцы гордятся тем вкладом в продвижение ислама, который был обеспечен превосходством иранской культуры по сравнению с культурой арабских завоевателей.
Сегодня западные страны, и прежде всего, Соединенные Штаты, отрицая экономическую подоплеку своей политики, обвиняют Иран в недемократичности, религиозном фундаментализме и поддержке терроризма. Однако любой беспристрастный наблюдатель видит, что иранское общество гораздо более демократизировано, чем многие государства пользующиеся поддержкой Запада или даже являющиеся его частью. Если же говорить о неевропейском политическом дизайне, о теократических чертах иранской государственной системы, то разве у ближайшего союзники Соединенных Штатов в этом регионе, Саудовской Аравии, более европейский дизайн? Однако мы не слышим особого беспокойства по поводу недемократичности этой страны или религиозной нетерпимости.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Арбатов, А. Г. Иранский ядерный узел / А. Г. Арбатов // Азия и Африка сегодня. – 2010. – № 2. – С. 2 – 7.
2. Ахмадинежад между двух огней // Slon [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://slon.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
3. АЭС в Бушере подпитывает страхи перед Ираном // Slon [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://slon.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
4. Бакытжан, Шолпан Иранский кризис: УРОК НА БУДУЩЕЕ / Шолпан Бакытжан // [Электронный ресурс]. – 2006. – Режим доступа: http://www.iimp.kz. Дата доступа: 06.02.2011.
5. ЕС ужесточил санкции против Ирана // Избранное для всех [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://lb.ua. Дата доступа: 11.12.2011
6. Иран: санкции не повлияют на иранскую энергетику // Голос Америки [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://www.voanews.com. Дата доступа: 11.12.2011.
7. МАГАТЭ обнаружило секретную ядерную базу Ирана // РБК [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://top.rbc.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
8. Пименов, А. Тегеранский режим против международного сообщества / А. Пименов // Голос Америки [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://www.voanews.com. Дата доступа: 11.12.2011.
9. Только американцы могут остановить ядерный Иран // ЦентрАзия [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://www.centrasia.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
10. Юрьева, Д. Об Иране с «Надеждой» / Д. Юрьева // Российская газета [Электронный ресурс]. – 2009. – Режим доступа: http://www.rg.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
11. Ядерная программа Ирана // Смотрите глубже MTMOID [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://www.memoid.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
12. Ядерное досье и международные отношения Ирана // Вестник Кавказа [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://www.vestikavkaza.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
13. Ядерное досье Ирана // Эксперт ONLINE [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://expert.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
14. Ядерный вопрос их испортил // Slon [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://slon.ru. Дата доступа: 11.12.2011.
15. Ядерный Иран представляет наибольшую угрозу для арабских стран – эксперты // v. 3.0. [Электронный ресурс]. – 2011. – Режим доступа: http://meast.ru. Дата доступа: 11.12.2011.