Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Кузнецов В.В.
Тема Философия истории
Вопрос 44. Проблема субъекта и движущих сил исторического процесса. Роль народных масс и личности в истории. Концепции элит.
СЕМИНАР
Философия: Учеб.-метод, комплекс / А.И. Зеленков, В.В. Анохина, А. П. Ждановский и др.; Под ред. А.И. Зеленкова. Мн.: БГУ, 2003.
В краткой формулировке сущность поставленной проблемы можно выразить так: «Кто является творцом истории?» В связи с этим в философии истории используются два близких, но далеко не тождественных понятия – субъекта истории и движущих сил истории. Общим у них является реально оказываемое влияние на ход развития общества, а различным – степень осознанности этого влияния. Воздействие субъекта истории на исторический процесс осмысленно и осуществляется на основе осознания определенных интересов, постановки (чаще всего идеологически обоснованных) целей и задач. Движущие силы истории, хотя и способны к кардинальному изменению ситуации в обществе, ведомы либо бессознательными внутренними импульсами, либо становятся объектом манипуляций и средством для достижения целей, поставленных историческими субъектами.
Обратим внимание на три существующих подхода к решению данной проблемы. Первый их них связан с постановкой ставшего классическим вопроса о роли масс и великой личности в истории и имеет два принципиальных решения, одно из которых в качестве субъекта – творца истории – рассматривает великую личность (или личностей) – вождей, правителей, героев, лидеров на том основании, что именно их деяния и принятые ими решения меняют поступь истории и запечатлеваются в исторической памяти человечества. Такое решение вопроса имеет много сторонников и получило широкое распространение, в частности, среди мыслителей французского Просвещения XVIII в. Другое решение вопроса связано с признанием народных масс в качестве субъекта и решающей силы общественного развития. Именно народ творит историю – такой вывод делается марксизмом. Более того, К. Маркс и Ф. Энгельс сформулировали закон возрастания роли народных масс в истории – «вместе с основательностью исторического действия будет, следовательно, расти и объем массы, делом которой оно является» . Аргументом в пользу такого признания обычно является то, что именно народ, во-первых, выступает главной производительной силой, создающей все материальные блага, необходимые для существования общества; во-вторых, представляет реальную социально-политическую силу, преобразующую общество; и, в-третьих, формирует народную духовную культуру, способствующую преемственности в развитии общества. Что же касается осознания собственных интересов и целей (именно это превращает движущую силу истории в ее субъекта), то, исходя из марксистской трактовки, здесь проявляется роль великой личности, которая, по словам Г. В. Плеханова, «видит дальше других и хочет сильнее других» . Она выдвигается народом, способствует осознанию им своих интересов и целей и организует массы для достижения последних.
Второй подход к решению проблемы субъекта и движущих сил истории отражен в концепции элитаризма (элитизма), оформившейся в конце XIX – начале XX в. и получившей широкое распространение в современном обществознании. В этой концепции, создателями и классическими представителями которой являются итальянские социологи В. Парето, Г. Моска и немецкий политический философ Р. Михельс, общество подразделяется на две неравные части, меньшую из которых составляет элита. Ее главный признак – способность к сознательному и реальному влиянию на общественную жизнь, поэтому она выступает в роли субъекта исторического развития общества. Причем формирование ее, как отмечает Р. Михельс, – естественный процесс, так как общество не может существовать без организации, а элита обеспечивает эту организацию, будучи сама структурированным меньшинством, которому масса вверяет свою судьбу.
Поскольку общество многообразно и в нем представлены различные сферы жизни, существуют такие виды элит, как политическая, экономическая, военная, культурная, церковная и т. д. Но так как в своей динамике общество изменяется и периодически возникают новые ситуации, в каждой его сфере занимают определенную нишу ждущие своего часа прихода к власти несколько элитарных групп. В частности, говоря о политической жизни общества, в которой обычно периоды стабильности и нестабильности чередуются, В. Парето выделяет два главных типа элит, последовательно сменяющих друг друга, – «львов» и «лис». Для элиты «львов» характерен консерватизм и использование силовых методов управления, «лисы» же – мастера политических комбинаций и интриг, цель которых – достижение соглашения, консенсуса между противоборствующими силами. Поэтому в стабильной политической системе преобладают элиты «львов», а в неустойчивой требуются прагматически мыслящие и энергичные деятели, новаторы – «лисы».
Таким образом, в обществе происходит циркуляция элит, и даже революция, как отмечает В. Парето, – лишь борьба элит, маскируемая под право говорить от имени народа. Аналогичную мысль высказал и Б. Шоу: «Революции никогда не помогали скинуть бревно тирании. Максимум, что они могли, – это переложить его с одного плеча на другое» . Следовательно, неэлита (масса) может выступать в роли движущей силы, но не субъекта истории.
Третий подход в решении поставленной проблемы связан с анализом феномена толпы (массы), негативное воздействие которой на общественные события просматривается на всем протяжении всемирной истории и являлось предметом обсуждения еще в древней Греции (охлократия как власть толпы). Целенаправленное изучение этого феномена началось в XIX в. и было продолжено в XIX-XX вв. в работах Г. Тарда, Г. Лебона, Ф. Ницше, З. Фрейда, X. Ортега-и-Гассета, Э. Канетти и других мыслителей, отмечавших такие особенности толпы, как восприимчивость к внушению, готовность к импульсивным действиям, возникновение стадного инстинкта, бездумное следование за лидерами и т. д. Очевидно, что рассматривать толпу (массу) в качестве субъекта истории также неправомерно.
Философия: Учебное пособие. – Ростов н/Д: "Феникс", 2003.
Человек – существо не только природное и социальное но и историческое. Этот момент с особой силой подчеркнут в социально-исторической концепции марксизма который усматривал сущность истории в деятельности, преследующего свои цели человека и искал объективные основания исторического процесса. В XX в. взгляды на историю и место в ней человека напоминают максимальные колебания маятника. С одной стороны, развивались концепции, претендующие на исчерпывающее объяснение истории на основе религиозно-философских и духовно-идеологических построений (О. Шпенглер, А. Тойнби), а с другой – концепции сторонников релятивистского подхода с их утверждениями о том, что история имеет только субъективный смысл, который придает ей сам человек. В конце 80-х гг. XX в. появилась концепция "конца истории" (Ф. Фукуяма). Чтобы разобраться в этом разнообразии мнений и гипотез, необходимо обратиться к проблеме объективного и субъективного в истории.
Под объективными факторами развития общества обычно понимаются такие условия, которые не зависят от сознания людей, их воли и определяют характер их деятельности. Это природно-климатические факторы, влияющие на характер и уровень общественного производства, что конкретизируется в понятии способа производства. Это одно из ключевых понятий марксисткой концепции сущности общества, понимаемое как единство производительных сил и производственных отношений в ходе создания материальных благ. Он представляет собой основу общественно-экономической формации и, как писал К. Маркс, "обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще". Динамика способа производства состоит в том, что производительные силы на определенном этапе развития общества перерастают рамки существующих производственных отношений, вступают с ним в противоречие. Это приводит к социальному взрыву, революции, насильственному изменению отношений собственности и власти.
Идея К. Маркса о примате способа производства по отношению к другим сторонам жизни общества в основном приложима к развитию европейского капитализма середины и конца XIX в. В других случаях она не носит столь императивного характера, хотя никто не отрицает значения материального фактора в жизни общества.
Смена способов производства, определяющая в основном ход истории, породила многолетнюю теоретическую дискуссию сторонников формационного и цивилизационного подходов. Понятие цивилизации плодотворно для объяснения хода истории прежде всего тем, что позволяет синтезировать объективный подход (и основанное на нем формационное деление с соответствующим способом производства) и субъективный фактор, связанный с деятельностью человека. Это "человеческое измерение" истории отражается в сознании миллионов людей. В понятии "человек цивилизованный" пересекаются два типа исторического времени – линейное и циклическое. Если при формационном подходе на первый план выходят качества, свойства человека, связанные с господствующим способом производства и вытекающими из него отношениями, то во втором случае каждый человек предстает как плод одной из ветвей древа культуры своего народа и дома его цивилизации.
Говоря о субъективном факторе, под которым понимается деятельность отдельных людей, их групп, классов, партий и т.п. в истории, нужно указать на самую существенную особенность социального действия. Она состоит в адаптивно-адаптирующем характере деятельности человека, с помощью которой он активно изменяет среду в соответствии со своими целями и потребностями, образуя "вторую природу", мир культуры или "неорганическое тело человека". Эта искусственная среда обитания характеризует любую из историко-культурных форм, а ее создание является итогом творческого развития орудийного характера деятельности. В свою очередь орудийная деятельность стимулирует становление и развитие сознания, придает ему целенаправленный характер в отличие от генетически определенной животной целесообразности. На этой основе формируется субъективность человека: она возможна только в процессе совместной, коллективной деятельности, когда появляются солидарность и альтруистическое поведение, которое у животных имеется только в виде предпосылки.
Социальный субъект – это носитель целенаправленной активности, обладающий сознанием и волей, позволяющей ему воздействовать на объект деятельности. Это относится как к индивиду, так и к социальным общностям: классам, нациям, поколениям, профессиональным группам и т.д.
Одной из особенностей истории является то, что в XIX–XX вв. возрастает социальная активность человека в смысле идентификации его с определенной общностью. Это относится к национальному и классовому самоопределению, где наряду с объективными основами детерминации имеет немалое значение субъективный фактор. Обеспечивая человеку мощную социальную поддержку и защиту, общность может в то же время жестко регламентировать жизнедеятельность человека, подавляя его свободу и индивидуальные особенности. В XX в. на историческую арену выходят массы людей, десятки и сотни миллионов, вдохновляемые теми или иными идеями преобразования мира. Возникает феномен "массового сознания" и "восстания масс" (X. Ортега-и-Гассет).
В марксистской концепции общества возрастание роли субъективного фактора в истории, под которым понималась деятельность прежде всего пролетариата, вдохновляемая коммунистическими партиями, считалось основным фактором общественного прогресса. Прогресс реализовывался в ходе революционных преобразований общества и своеобразного "подталкивания" объективного хода истории. При гипертрофии этих факторов возникла опасность субъективизма и волюнтаризма.
На рубеже XX–XXI вв. субъективный фактор истории все более и более смещается в сторону национальных интересов, взаимодействия и соперничества религий и цивилизаций, что находит отражение в соответствующих типах идеологий, взаимодействующих и соперничающих в мире. В то же время не снижается острота экономических и политических противоречий, особенно по линии "богатый Север – бедный Юг". Новым моментом в действии субъективного фактора можно считать осознание тяжести глобальных проблем человечества и необходимости их решения в планетарном масштабе.
Саморазвитие общества и человека имеет определенный вектор, который связывается с понятиями прогресса и регресса. В истории философии эти понятия оценивались чаще всего с полярных позиций. Ряд мыслителей (Ж. Кондорсе, А. Сен-Симон, Г. Спенсер и др.) были убеждены в наличии прогресса в обществе и усматривали его критерий в росте науки и разума, в улучшении нравов. Другие (Н.К. Михайловский, П.Л. Лавров) делали акцент на субъективных сторонах прогресса, связывая его с ростом идеалов истины и справедливости. Было высказано мнение относительно ложности самой идеи прогресса (Ф. Ницше, С. Л. Франк), о мифотворчестве как основе концепций прогресса (А. Камю). Многие связывали прогресс в основном с духовными факторами развития общества, с ростом веры в каждом человеке, с гуманизацией межчеловеческих отношений, укреплением позиций добра и красоты в мире.
Соответственно регресс поднимался как движение в обратном направлении, как торжество зла и несправедливости, разобщение людей и подчинение их какой-то античеловеческой силе. Ж. Ж. Руссо полагал, что науки и искусства пагубно действуют на нравственность, здесь господствует регресс.
В древности изменения в обществе понимались как простая последовательность событий, либо как деградация по сравнению с минувшим "золотым веком". В христианстве впервые появляется представление о внеисторической цели общества и человека, о "финале" мировой истории и "новом небе и новой земле". У Г. Гегеля понятие прогресса обрело форму саморазвития Мирового Духа с центральной идеей теодицеи, т.е. оправданием Бога за существование зла в мире. В марксистской концепции общественный прогресс связывался с неуклонным развитием производительных сил общества, ростом производительности труда, освобождением от гнета стихийных сил общественного развития и эксплуатации человека человеком. Конечной целью и критерием прогресса выступала эволюция человека как гармонично развитой личности б мире связей и отношений коммунистического общества. Регресс трактовался марксизмом как движение общества в обратном направлении, причиной чего являются реакционные общественно-политические силы.
В XX в. с возникновением глобальных проблем человечества и нарастанием нестабильности в мире в целом, критерии общественного прогресса начинают изменяться. К. Ясперс считал, что прогресс науки, техники и производства не ведет к прогрессу самого человека и "все великое гибнет, все незначительное продолжает жить". Человечество не смогло "изобрести человека" (Ж. П. Сартр) или вывести новую породу людей, способную успешно развиваться в "новом" обществе.
Поэтому понятие прогресса общества и истории все более связывается с развитием телесных и духовных характеристик самого человека. Так, в качестве интегральных характеристик прогрессивного развития общества и человека предлагаются такие критерии, как средняя продолжительность жизни, уровень материнской и детской смертности, показатели физического и душевного здоровья, чувство удовлетворенности жизнью и т.п. Ни один вид прогресса (в экономической, социально-политической и других сферах жизни общества) не может рассматриваться как ведущий, если он не затрагивает жизни каждого человека на планете. С другой стороны, резко усиливается доля ответственности каждого человека за все происходящее в обществе, за движение истории в желаемом направлении. Очевидно, что это связано с понятием смысла жизни и смысла истории. В трактовке проблемы смысла истории возможны два подхода. Первый стремится вывести понятие человека из общих характеристик общества, понять его сущность как "совокупность всех общественных отношений" (К. Маркс). В этом случае ход истории и ее смысл понимается как движение к закономерному будущему, где свободное развитие каждого будет условием свободного развития всех. Смысл жизни человека сводится к работе во имя этого светлого будущего и к борьбе с его противниками. Второй подход, напротив, стремится "вывести" смысл жизни общества из смысла жизни отдельного человека, его свойств и качеств.
В философской мысли разных веков и народов прослеживается традиция, вообще берущая под сомнение понятие смысла жизни человека и истории. Об этом писали Гераклит и Платон, мыслители Древней Индии, Ф. Ницше, А. Шопенгауэр, О. Шпенглер, А. Тойнби, П. Сорокин и др. Немало мыслителей и деятелей культуры с разных позиций отвергали претензии науки на формулировку смысла жизни (М. Хайдеггер, А. Камю, Ф. Кафка, Э. Гуссерль). Жизнь, полагали они, прекрасна и богата сама по себе и в то же время трагична независимо от того, осознается ли человеком ее смысл.
Выдающийся гуманист XX в. А. Швейцер с позиций христианского гуманизма сформулировал тезис о благоговении перед жизнью, о святости самого феномена жизни независимо от ее содержания и смысла. Многие мыслители подчеркивали важность таких атрибутов жизни, как свобода и творческое самовыражение человека, без чего она превращается в бессмысленное существование. При этом нужно стремиться не к достижению каких-то точно определенных целей, а к тому, чтобы при всех поворотах судьбы "возделывать свой сад" (Вольтер). Главное в этом процессе – постоянное стремление к чему-то более высокому, чем сама жизнь. Это может быть Бог или Высший Разум, служение человеку и человечеству, близким и далеким. Жизнь человека и общества не может рассматриваться только как средство достижения блага для будущих поколений, как вечная жертва. Человек и его нынешняя история – подлинная и единственная цель общества, придающая смысл нашему существованию и определяющая, в конечном итоге, понятие прогресса.
Поэтому, соотношение понятий личность и массы в ходе истории необходимо понимать как внутренне противоречивую сложнейшую систему, находящуюся, как правило, в неравновесном состоянии. Личность может "плыть" в русле исторического процесса, когда ее думы и деяния соответствуют "логике истории", а может и противиться ее тенденциям. В любом случае возникает вопрос – насколько любая личность, каждый из нас может воздействовать на ход исторического процесса или все мы марионетки, которых дергают за ниточки неведомые нам высшие силы. Если это так, то наше поведение уже заранее предопределено, и мы как актеры можем только более или менее талантливо исполнить волю великого режиссера – Бога, Абсолютного Духа, Провидения и т.д.
Такой провиденциализм, в сущности, ведет к фатализму, оставляя человеку достаточно узкий выбор возможностей в ходе развития. С другой стороны, каждая личность не является в полной мере продуктом истории и именно этот момент делает человека уникальным существом и индивидуальностью. Особенно это относится к историческим личностям, гениям, сутью которых является именно наличие того, что прямо не вытекает из особенностей среды их породившей. Отсюда вытекает трагедийность судеб многих гениев, их непонятость современностью и современниками и упование на потомков.
Что же касается миллионов обыкновенных людей, объединенных в понятие "массы", то, разумеется, наиболее крупные сдвиги в истории объясняются действием этих групп. В этом смысле правы те, которые утверждали, что идея становится силой, когда она овладевает массами. Вместе с тем, рождение идеи, ее созревание, изложение в доступной массам форме – все это удел личностей. Таким образом, можно констатировать, что личность и массы – это два полюса единого целостного организма, общества; связывающего людей сетью общественных отношений, интересов, взглядов и концепций.