Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Жизнь и творчество Артура Конан Дойла
План:
“Воздадим ему почести, какие только человеческий ум и человеческий язык могут воздать великому человеку с его славой!”
Тюрк, адмирал германского флота.
1. Биография Конан Дойла
Весной 1859 года, 22 мая, в семье Джона Дойла, по профессии художника, родился сын –Артур Конан Дойл.
С самого рождения мальчик рос в доме, где все было пропитано духом рыцарства. Маленький Артур под чутким руководством своей матери очень быстро научился разбираться в геральдике, став настоящим ее знатоком. Кроме всего прочего, родители воспитали в нем почтение и интерес к древностям. И неудивительно, что юный Конан Дойл, еще не научившись толком спрягать латинские глаголы, уже мог свободно разбираться в многочисленных гербах.
Так сложилось, что в образовании мальчика школьные учебники играли довольно-таки незначительную роль. Когда они впервые попали в руки Артуру, мальчик, прежде всего, занялся изучением своей родословной, делая это особо тщательно, разбирая каждую веточку своего генеалогического древа. Он сумел разобраться в истории своего рода за целых шесть столетий, принимая во внимания даже все младшие ветви своей семьи.
Но, наверное, самое главное - это то, что юному Артуру еще с детства прививали древний рыцарский кодекс, который стал для него мерилом всех земных ценностей. Несомненно, это наложило определенный отпечаток на характер и личность будущего писателя.
Мир, открывающийся мальчику на страницах книг Фруоссара и Де Монстреле с успехом заменял ему сказки и легенды, а столь близкое знакомство с семейной родословной и историей добавляли вымышленным приключениям массу увлекательнейших подробностей.
Таким образом, мы видим, что с самого юного возраста Артур был с головой погружен в рыцарскую атмосферу пятнадцатого века. Он вырос в той семье, где мало обращали внимания на относительную бедность окружающей обстановки, что создавало некоторые проблемы. Но все это окружение имело ничтожное значение перед такими понятиями как родовая гордость и честь семьи.
Несомненно, Артур Конан Дойл был аристократом, но как истинный аристократ он с пренебрежением относился к почестям и собственному возвышению. Его матери пришлось долго уговаривать Артура, прежде чем он согласился принять рыцарский титул. Он был рыцарем в душе, и ему не нужны были доказательства для этого! Так, Конан Дойл все же отказался от звания пэра. До самой его смерти никто не знал, что Артур был кавалером Короны Италии. Да, титулы для него сами по себе значили немного, и скорее приравнивались к обычным спортивным наградам. Наверное, именно из-за того, что Артур сам не обращал особо много внимания на свои титулы, и в своих книгах он не называл себя сэром.
Но вернемся к детству и юности Артура. Сначала на протяжении нескольких лет, мальчик обучался всему дома. А в 1869 году юноша отправляется учиться в подготовительную школу, которая была организована при крупном иезуитском колледже Стонихерст. Спустя пару лет, Артур благополучно поступает в Стонихерст, высшее учебное заведение. Здесь, в Англии, Артур заканчивает Стонихерст, сдает экзамены и получает почетный диплом.
Сразу после окончания колледжа, Конан Дойл отправляется учиться в западную Австрию, городок Фелдкирх, что находится неподалеку от Швейцарии. В школе, где продолжает получать образование Артур, проходили обучение юноши из семей немецких католиков, и среди них оказалось всего около двадцати англичан и ирландцев, среди которых был и Артур.
Юноша быстро пришелся по нраву преподавателям и учащимся в школе. Он умел очень бегло говорить по-немецки, хотя порой его речь и была несколько беспорядочной. Но Артур использовал любую возможность погрузиться в немецкую речь. Всякий раз на обязательных прогулках, когда учащихся выстраивали по трое, он оказывался между двумя немецкими юношами, и с наслаждением погружался в разговор.
Пока Артур проходил обучение в Австрии, семья решила, что ему следует избрать медицинскую карьеру, и по окончанию Фелдкирха поступать в Эдинбургский университет на факультет медицины. Эта идея исходила от матери Артура, которая руководствовалась тем, что Эдинбургский медицинский факультет был по тем временам одним из лучших в мире, и, к тому же, Артур имел бы возможность жить здесь, дома. Матери Конан Дойла эту мысли подкинул доктор Брайан Чарльз Уоллер, друг семьи. Это был очень образованный и добрый человек, склонный к агностическим убеждениям. Юный Артур очень заинтересовал Уоллера, и на протяжении нескольких последующих лет Артур испытывал на себе сильное его влияние.
В свою очередь, Артур достаточно равнодушно отнесся к выбору своего жизненного пути. Конечно, юноше хотелось, чтобы процесс познания мира был для него таким же увлекательным как произведения Жюля Верна. Но вместо этого его на пути поджидало гораздо больше науки, которая еще в пору обучения в Стонихерсте порой казалась Артуру настоящим бедствием. Однако Артур не пошел против желания матери. Он понимал, любая профессия может, при желании, стать для него чем-то увлекательным и интересным. Он представлял, как в один прекрасный день он, облаченный в цилиндр, важной походкой подойдет к постели больного, чуть склонит голову, выслушивая жалобы страдальца, а затем, объявит без лишних слов свой, несомненно, верный диагноз, который потрясет всех собравшихся и вызовет у них слезы искренней благодарности.
И вот, улучшая часы между коньками и санками, он действительно серьезно взялся за науки. Доктор Уоллер снабжая его учебниками по химии и вселяющей ужас геометрии с параболами и эллипсами. И никакой беллетристики, если только в ней нельзя почерпнуть практических знаний.
В 1876 году Артур прожил некоторое время рядом с дядюшкой Конаном и тетушкой Сюзан. Однажды в саду с дядей, где тот проводил время, Конан завел разговор напрямик:
o Твоя медицинская карьера…- Это пять, ну, пусть четыре года. Не будет ли слишком тяжело для отца с матерью?
o Да, сэр. Но если я заслужу стипендию, мне говорили, это значительно покроет расходы. А тогда, понимается (во всяком случае, так объяснял доктор Уоллер), можно поступить ассистентом к врачу и немного подзаработать, не прерывая учебы.
o Ты хочешь быть врачом?
o Сэр?
o Я, спрашиваю, ты хочешь быть врачом?
Конечно, в каком-то смысле можно было сказать, что он хотел быть врачом. Во всяком случае не было ничего другого, чем бы он хотел заниматься или к чему испытывал склонность. Он умел упорно трудится, что ж, Бог в помощь!
Из волшебного Парижа, от цветущих в каштановых кронах уличных фонарей уносится он в город посуровее: к своей подслеповатой матушке, к сестрам, трехлетнему брату, отцу. И хотя Артур этого не осознавал, пришел конец его детству.
Да, он решил изучать медицину…
Артур заслужил стипендию, но по чистой чиновничьей оплошности ее не получил. Пройдя уже двухлетний курс медицины, он решил уплотнить годичную программу до полугода, и тогда в освободившееся время мог пойти ассистентом к какому-нибудь врачу, чтобы немного приработать для поддержки семейного бюджета.
Молодой доктор Конан Дойл крадется под покровом темноты к ограде своего дома, чтобы протереть медную табличку у входа. Соседи ни в коем случае не должны были догадаться, что он не в состоянии содержать прислугу, тем более в столь фешенебельном пригороде Портсмунда.
Вообще профессиональная репутация доктора Конана Дойла была безупречна, если не считать одного случая, когда он в первый же портсмундский день ввязался в драку с моряком, который не слишком галантно лупил свою жену, а потом стал его пациентом.
В начале 1878 года Артур, пытаясь помочь своей семье, нанялся учеником и фармацевтом к доктору из беднейшего квартала Шеффилда. И даже если поначалу ничего не зарабатывал, то, по крайней мере, смог избавить мать от забот по его содержанию.
Артур занимался спортом. При столь массивном сложении он легок в движении, как кошка. Ему было достаточно беглых наставлений, чтобы стать стремительным форвардом в регби и первоклассным боксером. Бокс ему был больше по душе..!
В 1881 году он закончил свое медицинское образование, правда, не без трепета перед экзаменами, долгой зубрежки и еще одного сезона ассистентом у доктора Хора. Все это осложнялось его склонностью, правда, до сих пор не выходившей за рамки приличий: влюбляться в каждую встречную девушку.
Говоря точнее, он был влюблен в пятерых одновременно. У него не было дурных намерений, оправдывался он; однако и жениться на всех пятерых представлялось маловероятным, что приводило его “в жалчайшее состояние и совершенно лишало духа”.
Вскоре Артур Конан Дойл получил диплом бакалавра медицины и магистра хирургии.
Однако перспективы перед ним открывались туманные. Он, выдержав последние экзамены, мечтал о новом путешествии, теперь уже в качестве полноценного врача. И когда ему вдруг предложили место на борту грузопассажирского лайнера, направляющегося к западному побережью Африки, казалось, это был подарок судьбы. В середине января 1882 года лайнер бросил якорь в ливерпульской гавани. Но ему хотелось работы, а не той расслабляющей лени в похмелье с пассажирами среди дневной жары, а в ночи –неизбежных костров бушменов вдоль всего побережья. “Я не намерен вновь идти к Африке. Доход ниже того, что я могу заработать пером за такое же время, а климат адский”.
Он, решил вернуться, обсудив все с матерью. Но тут пришло письмо (которого Артур опасался) от его лондонской тетушки. Тетушка вопрошала о приезде племянника, чтобы подумать вместе с ней и дядей о своем будущем. Так перед ним впервые серьезно встала проблема выбора. Влиятельные связи в католических кругах могли обеспечить будущность юного врача. Артур ответил, что он агностик и что было бы не благородно по отношению к тетушке даже просто обсуждать это впредь. Но, тем не менее, не многим позже Артур отправляется в Лондон. Но, вскоре перебранившись со всеми дядями и с тетей (из-за различных взглядов на христианство) в унынии возвратился он в Эдинбург, сознавая, что любой мог бы назвать его недотепой, упустившим свой единственный шанс; он все больше утверждался в своих взглядах на религию и дал себе великий обет, что никогда, никогда –только бы хватило сил! –не примет он на веру ничего не доказуемого.
Возвратившись на родину, он получает телеграмму от своего друга, требующего, чтобы Артур приезжал к нему с первым же поездом: “У тебя будет куча всяких приемов, хирургия, акушерство. Могу гарантировать на первый год триста фунтов”.
Артур решил, что это слишком подходящий случай, чтобы за него не ухватиться. Он спешно собрался и отправился в Плимут. Через несколько месяцев его друг предложил ему открыть собственную практику, выбрав любой город в Англии. Артур выбирает Портсмут.
Этот шаг был довольно-таки рискованным. Ему предстояло снять помещение одними лишь уверениями в платежеспособности, не имея ни счета, ни ренты, и так же в кредит, собрать запас медикаментов.
Портсмут и чувство полной свободы, обретенное там, вознесли его на седьмое небо. В пригороде Саутси нашелся приличный дом за сорок фунтов в год. Кое-что из мебели он купил на аукционе. На первых порах необходимо было оборудовать хотя бы врачебный кабинет и, конечно, поставить какую-нибудь кровать в спальне, а также стойку для зонтиков, чтобы украсить прихожую.
Дойл начал работать, хотя больших денег его работа ему не приносила. У входной двери появилась табличка с его именем, написанным крупными буквами. Первые три дня он сидел, ничего не делая. На четвертый день в комнату вошел старый солдат со злокачественной опухолью на носу, появившейся из-за того, что курил горячий табак в короткой глиняной трубке. Дойл отправил домой и через два дня в двухколесном экипаже поехал к нему оперировать. Это была его первая операция в жизни, хотя пациент, к счастью, этого не знал, и из них двоих Дойл нервничал намного больше.
Но операция прошла успешно, и старый солдат был горд аристократической формой, которую Дойл придал его носу. После этого к нему потихоньку потекли больные, и, хотя его пациенты были очень бедны, его заработок медленно увеличивался.
Постепенно число пациентов росло. Он оценил преимущества респектабельности: все окна, выходящие на улицу, были задернуты занавесками, так что жители особняков по другую сторону не могли увидеть голые, необставленные комнаты, верхнего этажа. Предметы уюта, конечно, появлялись со временем. О, если бы только как-нибудь завлечь побольше пациентов!
Прошло еще некоторое время…
Медицинская практика ширилась. Это он заметил, когда стал появляться в обществе, где оказалось много знакомых. Некоторую известность доктору Дойлу принесли крикет и футбол, где он мог сбросить фрак и дать волю своей скованной энергии. Он вступил в Литературно-научное общество.
Доктор часто бывал на балах. “На днях я был на балу, - писал он, - и, леший его знает как, назюзюкался. Смутно припоминаю, что половине женщин, и замужних и незамужних, я делал предложения”. Несмотря на игривый тон, он, конечно, раскаивался в том поступке. Врач не может позволить себе прикасаться к вину в обществе: это не должно повториться, в особенности теперь, когда колокольчик на его двери в доме №1 по Буш-виллас стал позвякивать все чаще.
Врачебная комиссия страховой компании пополнила его доходы. Его сосед и приятель –доктор Пайк, тоже подкидывал ему немало вызовов к больным. В домах бедняков или еще силящихся скрыть нищету, куда заходил он со своим стетоскопом под неизменным цилиндром, видел он смерть и страдания глазами человека умудренного –ставшего на ноги. И чем больше ширилась его медицинская практика, тем более искал он вдохновения в литературном труде. Ему все не хватало уверенности в себе, но, несмотря на это в 1885 году Артур Конан Дойл получил-таки степень доктора медицины.
Врачебная практика его увеличилась со 154 фунтов в год до 300, но за эту сумму не переваливала.
11 октября 1899 года Африке Англией была объявлена война (Бурская война).
Доктор Дойл решает вступить в армию. Однако ему не везло. Сколько бы он ни обращался в военное ведомство, ему отвечали, что он слишком стар для действительной службы, а давать какие-либо поручения гражданскому лицу они не станут.
Но была и другая возможность. Почему не отправиться на фронт в качестве врача?
Его друг снаряжал полевой госпиталь за собственный счет. Госпиталь тот, в отличие от других госпиталей, должен был отправиться прямиком на фронт, и это-то обстоятельство и решило дело, когда Конан Дойлу предложили работать в госпитале.
Война окончилась. Второго апреля 1900 года госпиталь со всем штатом в 45 человек достиг Блумфотейна (Южная Африка), вскоре, после чего вместе с войсками переправились на двадцать миль к востоку –в Паардеберг, где ими было захвачено водопроводные сооружения. Здесь использовали для питья зараженную воду, и началась эпидемия брюшного тифа.
Солдаты, которым прививка от тифа не делалась в обязательном порядке, умирали, как мухи. Потому что мухи-то и были повсюду, жужжа и роясь мерзкой черной тучей. Брюшной тиф, ввергая людей в беспамятство и вызывая высочайшую температуру, разъедает стенки кишечника. Тиф влек смертельное отравление организма и мучительнейшую смерть.
Главный врач госпиталя, не вынесший вида такой смерти, уехал домой. Если бы Конан Дойл не взял все в свои руки, могла произойти катастрофа. Он и двое младших хирургов начали бороться с эпидемией, свалившей уже двенадцать человек из них. Не приходилось думать о могилах для большинства умерших, тела которых заворачивали в больничные одеяла и сваливали в неглубокие рвы. Пятьсот человек скончалось за апрель и май. Доктор Конан Дойл работал, как лошадь, пока ему буквально насквозь пропитанному заразой, не приходилось мчаться на холмы за глотком свежего воздуха.
“Это один из тех людей, кто делает Англию великой”, - писал известный художник Мортимер Мемпес.
Под бормотание бредящих, под истошную скороговорку умирающих он нянчился с ними, развлекая их рассказами, писал за них письма.
В 1903 году Конану Дойлу была вручена огромная серебреная чаша, за его работу во время бурской войны. На сверкающей чаше было выгравировано: “Артуру Конан Дойлу, который в минуту великой опасности словом и делом служил своей стране”.
2. Конан Дойл и его литературные герои
Писатель Конан Дойл, чьи вымышленные герои были лучше известны среднему англичанину, чем любые другие, кроме шекспировских, жил какое-то время в Девоншир-Терас и именно там появились первые рассказы, в которых Шерлок Холмс завоевал мировую славу, ибо Холмс по популярности оставил позади даже самых известных героев Диккенса. Г.К.Честертон однажды сказал, что, если бы рассказы о Холмсе писал Диккенс, у него каждый персонаж получился бы таким же живым, как Холмс. Мерцание Уотсона доходит до гениальности, но оно лишь добавляет блеска Холмсу.
В настоящее время есть еще только три героя в английской литературе, которые занимают такое же место, как Холмс, в умах и речи простых людей с улицы. Любой разносчик угля, докер, корчмарь, любая уборщица поймут, что имеется в виду, когда про кого-то скажут, что он “настоящий Ромео”, “вылитый Шейлок”, “чертов Робинзон Крузо” или “проклятый Шерлок Холмс”. Другие герои, такие, как Дон Кихот, Билл Сайкс, миссис Гранди, Микобер, Гамлет, Миссис Гемп, Скрудж и Ловкий Плут и так далее, известны образованным и полуобразованным людям, но эту четверку знает более девяноста процентов населения, миллионы, никогда не читавшие ни строчки из произведений, в которых они появляются. Причина этого - в том, что каждый из них - символическая фигура, олицетворяющая вечную страсть человеческого характера. Ромео означает любовь, Шейлок - скупость, Крузо - любовь к приключениям, Холмс - спорт. Мало кто из читателей видит в Холмсе спортсмена, но именно это место он занимает в народном воображении он следопыт, охотник, сочетание ищейки, пойнтера и бульдога, который так же гоняется за людьми, как гончая - за лисой; короче, он сыщик.
Он современный Галахад, не разыскивающий более священный Грааль, а идущий по кровавому следу, фигура из фольклора, но с характерными чертами реальной жизни. Самое любопытное заключается в том, что, хотя он и не создан так полно и безупречно, как все величайшие литературные персонажи, не поверить в его существование невозможно.
Герой Конан Дойла отличается от других литературных персонажей. Он не окутан покровом тайны, в нем нет той многозначительности, которая порой встречается в образах других героев. Вместо этого мы видим, словно на фотографии, очень живого человека, мы совершенно точно знаем, как он выглядит, как, что и когда говорит. И мы не просто знаем это, мы даже невольно подражаем манере поведения этого героя и его словам, когда возникает подходящая ситуация.
Шерлок Холмс, как никто другой их героев книг, пробуждает в читателях яркие ассоциации. Мы слышим это имя, и перед мысленным взором встает Лондон Холмса, Лондон конца прошлого века. И уже гуляя по Бейкер-стрит, мы не можем не думать о нем, снова и снова пытаемся найти место, дом где “жил” это великий, хоть и вымышленный человек.
Наверное, вряд ли в литературе найдется другой такой персонаж, поискам одного только места жительства которого посвящены целые книги. Эрнест Шорт, топограф по профессии, провел немало времени за изучением различных описаний и диаграмм, и сумел-таки вычислить вероятное местонахождение квартиры Шерлока Холмса. Этим местом оказался дом номер 109, и это несмотря на то, что у конюшен, расположенных во дворах напротив, имеется весьма красноречивое название “Шерлок”.
Артур Конан Дойл многое из своих личных данных вложил в своих литературных героев. Так, в Шерлоке Холмсе нашли свое отражение черты характера самого автора, его привычки и увлечения, а в образе доктора Уотсона мы видим некоторые автобиографические моменты из жизни самого Конан Дойла. Подобно самому автору, Уотсон женится, после чего открывает частную медицинскую практику. А Шерлоку Холмсу от Артура достались в наследство страсть к боксу и нелюбовь к наведению порядка в своем архиве: “Он терпеть не мог уничтожать документы, особенно если они были связаны с делами…, но вот разобрать свои бумаги и привести их в порядок –на это у него хватало мужества не чаще одного или двух раз в год”.
Однако сам Артур Конан Дойл, в отличие от своего героя, не обладал такой феноменальной наблюдательностью. Так, внимательно читая его произведения, можно заметить целый ряд неточностей и несовпадений. Возьмем, к примеру, дом на Бейкер-стрит. Дойл пишет, что в этом доме был эркер, но известно, что на Бейкер-стрит нигде нет домов с эркерами. В рассказе “Желтое лицо” автор говорит о том, что рано или поздно правда открывалась сама по себе, даже если великий сыщик допускал ошибку. В доказательство этому приводится история со вторым пятном, но автор, по-видимому, забывает, что истина в рассказе “Второе пятно” раскрылась именно в результате усилий Шерлока Холмса. Большая путаница при прочтении историй о Холмсе возникает, когда мы начинаем внимательно смотреть на даты. Так, по словам автора, полковник Морен был казнен за убийство в 1894 году, но в 1902 году Холмс говорит, что этот человек все еще жив. В марте 1892 года, когда разворачивается действие рассказа “Сиреневая сторожка”, однако в это время, если верить другим произведениям автора, Холмс, которого все считали мертвым, должен был тайно совершать путешествие по Тибету, ибо он исчез 4 мая 1891 года, а вернулся только 31 марта 1894 года.
Почему так происходит? Это можно объяснить тем, что сам Конан Дойл даже и не думал создавать настолько известного и интересного читателям литературного героя. Сами по себе истории о похождениях великого сыщика Дойл называл “низшим слоем литературы” в сравнении с историей сэра Найджела Лоринга. Описывая подвиги этого персонажа, автор уже больше внимания уделял деталям и не допускал подобных промахов.
И вот что мы видим в рассказах о Холмсе. Все они изобилуют своеобразной авторской амнезией: забываются обстоятельства ранения Уотсона, забывается даже цвет глаз героя, и в конце мы с удивлением узнаем, что они сменили свой цвет на карие. И это вопреки тому, что сам автор в жизни обладал чрезвычайно острой наблюдательностью. Однажды увидев человека, он уже мог рассказать, чем занимается этот человек, поведать миру о его привычках. Этими качествами Конан Дойл наделил и своего персонажа.
Сам автор не раз признавался в том, что он и его литературный герой не просто похожи, а являются едва ли не копией друг друга. “Если Холмс и существует, то, должен признаться, - это я сам и есть”, –писал Конан Дойл. Сын писателя Андриан Конан Дойл замечал, что отец не только владел дедуктическими способностями, что впоследствии отразилось в его произведениях, но и умел применять их в обычной жизни. “По силе дедукции я не встречал ему равных, - говорил Андриан Конан Дойл, вспоминая о своем отце и его удивительном умении. - Путешествуя с отцом по европейским столицам, более всего мне нравилось ходить с ним по знаменитым ресторанам и выслушивать его бесстрастные замечания о характерах, занятиях, увлечениях и других подробностях жизни посетителей, подробностях жизни посетителей, подробностях, совершенно срытых от моего взора. Иногда нам не удавалось тотчас же определить справедливость его догадок потому, что обсуждаемое лицо не было знакомо метрдотелю; но когда объект наших наблюдений оказывался человеком известным, точность отцовских выводов блестяще подтверждалась”.
Уже по прошествии многих лет, читая Шекспира, Конан Дойл сделал запись в своем дневнике, в которой он удивлялся тому, как много неточностей содержат шекспировские пьесы. Конечно, сейчас, перечитывая рассказы о Шерлоке Холмсе самого Дойла, мы можем сказать о том же. Но нужно ли это делать? Ведь на самом деле мало кого действительно волнуют некоторая неправдоподобность описаний или несоответствия в действии или в герое. Вместо этого мы просто получаем огромное наслаждение, которое дарят нам великий Шерлок Холмс и рассказы о его приключениях.
Список использованной литературы:
1. Джон Диксон Карр; Хескет Пирсон - Артур Конан Дойл. 1989 г.
2. Артур Конан Дойл –Записки о Шерлоке Холмсе.1995 г.