Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
12 июля 1941 г.
Перевод Т. Бердиковой, 1996 г.
Наша страна лишилась едва ли не самого многообещающего игрока в
китайский бильярд, когда моего сына Гарри призвали в армию. Как его отец, я,
конечно же, сознаю, что Гарри не вчера родился, но, стоит мне взглянуть на
мальчика, и я готов дать голову на отсечение, что это случилось в начале
прошлой недели. Короче, армия заполучила еще одного Бобби Петита.
Когда-то, в 1917, Бобби Петит здорово смахивал на нынешнего Гарри.
Петит был тощий мальчишка родом из Кросби в Вермонте -- это тоже в
Соединенных Штатах. Некоторые парни из его роты даже считали, что
вермонтский кленовый сироп еще не обсох у него на губах.
За обучение новобранцев в той роте, в 1917, отвечал сержант Гроган.
Ребята в лагере стоили разнообразнейшие догадки насчет происхождения
сержанта -- догадки настолько умные, точные и приличные, что, думаю, не
стоит повторять.
Итак, в первый день армейской службы Петита сержант обучал взвод
приемам строевой подготовки с оружием. Петиту был известен свой собственный,
хитроумный способ обращения с винтовкой. Когда сержант скомандовал: "Оружие
на правое плечо!", Бобби Петит поднял оружие к левому плечу. Когда сержант
приказал: "На грудь!", Петит послушно взял оружие "на караул".
Это был верный способ привлечь внимание сержанта, и он подошел к
Петиту, улыбаясь.
- Эй, тупица, - приветствовал Петита сержант, - что с тобой?
Петит рассмеялся.
- Я иногда путаюсь, - коротко объяснил он.
- Как тебя зовут, детка? -- спросил сержант.
- Бобби. Бобби Петит.
- Ну что ж, Бобби Петит, - сказал сержант, - я буду звать тебя просто
Бобби. Я к мужикам всегда обращаюсь по имени. А они меня зовут мамашей. Как
у себя дома.
- О! -- ответил Петит.
Так и пошло. У всякого взрывателя два конца -- один для поджигания, а
другой набит тротилом.
- Слушай, Петит! -- гаркнул сержант. -- Мы с тобой не в пятом классе
обучаемся! Ты должен знать, что левое плечо у тебя одно и что оружие "на
грудь" не то же самое, что "на караул". Что это с тобой? У тебя мозгов нет?
- Виноват, исправлюсь! -- пообещал Петит.
На следующий день мы натягивали палатки и складывали вещмешки. Когда
сержант подошел проверить, оказалось, что Петит вообще не потрудился загнать
колышки в землю. Придравшись к эдакой мелочи, сержант одним махом снес
маленький полотняный домик Бобби Петита.
- Петит, - прошипел сержант. -- Ты... точно... самый... тупой... самый
глупый и неловкий парень из всех, кого я знаю. Ты спятил, Петит? У тебя что,
мозгов нет?
Петит пообещал:
- Виноват, исправлюсь!
Потом все сложили вещмешки. Петит сложил свой, как ветеран -- ну прямо
один из "Парней в голубом". Сержант подошел проверить. Был у него славный
обычай -- зайти сзади и, лихо размахнувшись, как дубинкой, вмазать рукой по
естественному противовесу, который имеется ниже спины у сына любой матери.
Он заинтересовался мешком Петита. Подробности я опущу. Скажу только,
что все разлетелось по сторонам, кроме последних пяти сегментов позвоночника
Бобби. Звук был отвратительный. Сержант нагнулся, чтобы посмотреть на своего
подопечного, вернее, на то, что от него осталось.
- Да, Петит. Много я встречал идиотов в своей жизни, - поделился
сержант. -- Много. Но тебя, Петит, ни с кем не сравнишь. Потому что ты --
самый большой идиот!
Петит стоял перед ним на трех конечностях.
- Виноват, исправлюсь! -- ухитрился пообещать он.
В первый день на стрельбище шесть человек стреляли одновременно по
шести мишеням из положения лежа. Сержант прохаживался туда-сюда, проверяя
готовность к стрельбе.
- Эй, Петит, каким глазом ты смотришь в прицел?
- Не знаю, - сказал Петит, - кажется левым.
- Смотри правым! -- взревел сержант. -- Петит, ты отнимаешь у меня
двадцать лет жизни. Что с тобой? У тебя нет мозгов?
Но это еще что! После того как ребята выстрелили и мишени придвинули,
всех ожидал веселый сюрприз. Петит всадил все пули в мишень соседа справа.
Сержанта чуть удар не хватил.
- Петит, - сказал он, - тебе не место в армии, где служат люди. У тебя
шесть ног. У тебя шесть рук. У остальных только по две!
- Виноват, исправлюсь! -- сказал Петит.
- Чтобы я этого больше не слышал! Или я тебя убью. Я тебя правда убью,
Петит! Потому что я ненавижу тебя, Петит. Слышишь? Ненавижу!
- Серьезно? -- спросил Петит. -- Не шутите?
- Не шучу, братец, сказал сержант.
- Вот увидите, я исправлюсь, - пообещал Петит. -- Обязательно. Я не
шучу. Честно. Мне нравится в армии. Я еще стану полковником, не меньше. Не
шучу.
Разумеется, я не рассказал моей жене, что наш сын Гарри похож на Боба
Петита, каким тот был в 1917. Но он здорово похож. Дело в том, что у
мальчика нелады с сержантом в Форт-Ирокезе. если верить моей жене,
Форт-Ирокез пригрел на своей груди одного из самых упрямых и злых старших
сержантов в стране. Вовсе не обязательно, твердит моя жена, жестоко
обращаться с мальчиками. Нет, Гарри не жалуется. Ему нравится в армии, но он
не может угодить этому зверю, старшему сержанту. У него еще не все
получается, но он обязательно исправиться.
А командир этого полка? От него толку -- ноль, думает моя жена.
Расхаживает с важным видом и ничего больше. Полковник должен помогать
мальчикам, следить, чтоб злой старший сержант не издевался над ними, не
подавлял силу воли. Полковник, думает моя жена, обязан не только ходить
туда-сюда.
Так вот, в воскресенье, несколько недель тому назад, у ребят из
Форт-Ирокеза был первый весенний смотр. Мы с женой стояли на трибуне, и,
увидев, как шагает наш Гарри, моя жена вскрикнула так, что с меня чуть не
слетела фуражка.
- Он идет не в ногу, - заметил я.
- Ой, ну не надо... - сказала жена.
- Но он идет не в ногу, - повторил я.
- Ах, какое преступление! Ах, давайте его убьем за это. Посмотри! Он
уже идет в ногу. Он сбился всего на минуту.
Потом, когда заиграли национальный гимн и мальчики взяли винтовки "на
караул", один уронил винтовку. Оружие всегда громко брякает, ударяясь о
плац.
- Это Гарри, сказал я.
- Такое может случиться с каждым, огрызнулась жена. -- Потише,
пожалуйста.
Смотр закончился, солдат распустили, и старший сержант Гроган подошел
поздороваться.
- Добрый день, миссис Петит.
- Добрый день, - ответила моя жена очень холодно.
- Думаете, у нашего мальчика есть будущее, сержант?
Сержант улыбнулся и покачал головой.
- Исключено, - сказал он. -- Совершенно исключено, полковник.