цивилизация вошло в обиход сравнительно недавно в начале XIX века

Работа добавлена на сайт samzan.net:

PAGE  25

РАЗДЕЛ I

МОРФОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

Социология культуры 2

Формы существования культуры в современном обществе

ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ РАЗВИТИЯ

ЦИВИЛИЗАЦИИ (КУЛЬТУРЫ)

Проблемы гибели цивилизации. Само слово «цивилизация» вошло в обиход сравнительно недавно (в начале XIX века). Формирование цивилизации представляет собой процесс, ведущий к возникновению обществ со сложными социальными, политическими, экономическими и идеологическими институтами. Цивилизация выступает как целостная единица анализа исторического процесса.

Книга О. Тоффлера «Шок будущего» (1970) в свое время стала бестселлером. Автор сделал вывод о том, что ускорение социальных и технологических изменений создает все больше трудностей для адаптации внешней и внутренней среды человека. 50 тысяч лет человеческой истории Тоффлер измерил числом поколений, каждое продолжительностью в 62 года. Таких поколений набирается приблизительно 800, 650 из них обитали в пещерах. Только 70 последних поколений узнали письменность, лишь 4 поколения научились более или менее правильно измерять время, только 2 последних пользуются электродвигателем. Подавляющее большинство материальных ценностей, с которыми мы имеем дело в повседневной жизни, впервые создано нынешним, восьмисотым поколением. Количество окружающих нас предметов удваивается через каждые пятнадцать лет. В конце своей жизни нынешний подросток будет жить в предметном мире, в 32 раза превышающем предметный мир его родителей. Внутренний мир человека не сможет приспособиться и эффективно взаимодействовать с этим окружением. Отсюда — психологический шок, ожидающий человека в недалеком будущем. Таков общий вывод автора.

Примерные исторические характеристики человека, соответствующие той или иной эпохе всемирной истории. 

Homo Naturalis (первоначальное единство, слияние человека с природой и социумом)  

Homo Politicus (человек-гражданин — античность)  

Homo Moralis (религиозно-феодальный этап развития человека)  

Homo Esteticus (человек эпохи Возрождения в европейской культуре) 

Homo Economicus (человек буржуазной эпохи)  

Homo Exsistentialis (переход от односторонности личности к целостной, преодолевающей господство над собой экономических и политических факторов)  

Homo Humanus (эволюция в направлении идеи единства человеческого рода, начало торжества движения за права и свободы человека). Появление последнего типа в ряду исторических типов личности знаменует собой вступление общества в эпоху информационной цивилизации. Это современный этап развития человека рационального — гомо сапиенс. Человек, создавая свой мир и изменяя его исторически, изменяет и свой внутренний мир, ориентации, тип мышления и круг значимостей. Умение накладывать свой смысловой и ценностный порядок на мир фактов и явлений распространяется на все большее число людей, что требует развития демократии, плюрализма мнений, взаимной терпимости, толерантности в ситуациях социального взаимодействия.

Оригинальную точку зрения на будущее современной культуры под воздействием научно-технического прогресса высказывает известный писатель фантаст С. Лем в своей статье «Культура как ошибка». Он считает  культуру средством адаптации человека к случайностям, системой условностей, которые помогают нам примириться с неприемлемыми для нас явлениями. Она не переделывает человека, а лишь предохраняет от всех возражений, которые  человек  мог бы предъявить естественной эволюции, оправдывает все случайные явления и процессы на этом пути, приспосабливая человека к сиюминутным нуждам. Поэтому культура – это ошибка, своеобразные протезы человечества на пути его эволюции. Техническая цивилизация заменяет мнимые ценности новыми и в этом смысле уничтожает прежнюю культуру, сносит весь этот ненужный хлам в музей прошлого, провозглашает возможность свободных действий человека, где раньше слепой случай был обвенчан с необходимостью. Однако, загипнотизированный культурными прошлыми ценностями, человек сопротивляется избавлению от них, отворачивается от своего технического спасителя. Но жизнь требует, что  «культуру, эту систему протезов, надлежит отвергнуть, чтобы отдаться под опеку знания, которые переделывают нас, доводя до совершенства... Культуре следует удалиться прочь... Технический прогресс уничтожает культуру? Дает свободу там, где ранее царил деспотизм биологии? Именно так! ... Все, что говорится об угрозе, которую несет традиционной культуре новая технология – правда»1. Конечно, продолжает С. Лем, культура останется исторической ценностью как тот инкубатор, теплица, материнское лоно, в котором расплодились изобретения, в муках породившие науку, но техника поглощает, переваривает и претворяет в собственную плоть культуру, которая «будет размыта, раздроблена и направлена согласно тем переменам, которым подвергается человек» (250).

Платон в «Законах» и «Государстве» описывает эволюцию общества от догосударственных образований и примитивных государств до возникновения цивилизации. Была доказана идея, что через понимание прошлого можно придти к предсказанию будущего. Фукидид обнаружил в истории повторяющуюся модель: взлет цивилизации неизбежно сменялся ее падением — результатом «непомерно возросшего высокомерия и гордыни». Он говорил, что могущество вело к обогащению, обогащение влекло за собой спесь и потакание прихотям; последнее, в свою очередь, приводило людей к мысли о том, что они могут не подчиняться законам человеческого поведения. Этот вывод Фукидид получил из анализа истории Персидского царства и предсказал Афинам ту же судьбу.

Позже бл. Августин (354—430) утверждал, что вся история есть линейный процесс, направленный божественным промыслом к единой (конечной) цели. Линейность (универсальность для всех цивилизаций единой цели) и необратимость истории, а также ее предопределенность — вот основные идеи, господствовавшие в его время в понимании истории.

Дж. Вико (1668—1744) выдвинул идею исторического круговорота (теорию спирали) и утвердил греческую идею о цикличном развитии цивилизации. Он перешел к исследованию элементов для определения общих моделей: так, он выработал принципы исследования таких культурных характеристик, как классовое сознание, мифы и техника.

Ж.-Ж. Руссо (1712—1778) был убежден в том, что любая цивилизация является разрушителем всего доброго, заложенного в человеке от природы.

О. Конт (1798—1857)  —  основатель взгляда на социологию,  социальную физику, применяя сравнительно-исторический метод исследований, обосновал вывод о том, что  на Земле можно одновременно наблюдать все разнообразные стадии эволюции, все   социальные ступени развития человеческого общества.

Карл Маркс (1818—1883) обосновал концепцию исторического материализма  (теорию  формаций) и этим дал вариант универсального объяснения исторического развития: экономический прогресс — главный двигатель общественного развития; изменения в экономическом базисе приводят к трансформациям во всех надстроечных институтах  общества.

О. Шпенглер (1880—1936) заимствовал у греков идею цикличности развития цивилизации. Он рассмотрел семь крупнейших цивилизаций (египетскую, китайскую, семитскую, еврейско-арабскую, греко-римскую, западную, мексиканскую) и обосновал вывод о том, что каждая цивилизация проходит стадии, аналогичные стадиям жизненного цикла человека, — рождение, детство, юность, зрелость, старость и смерть. Средний жизненный цикл каждой цивилизации, по Шпенглеру, — тысяча лет. Одним из первых он дал определение культуры: «Культура есть единство художественного стиля во всех проявлениях жизни народа», предсказал гибель европейской культуры и цивилизации (в книге «Закат Европы»), стремился выделить в каждой культуре «гештальт», т.е. общую форму и стиль, характерные для этой культуры.

П. Сорокин, Л. Роберт, Ф. Боас отрицательно относились к попыткам антропологов построить универсальную историю культур.

А. Тойнби (1881—1975) является автором самого крупного в XX веке труда по истории цивилизации. После работ Гегеля и Маркса это наиболее значительная работа в области философии истории. Тойнби выделил 21 цивилизацию, ввел понятие «вызова и ответа». Каждая цивилизация сталкивается с необходимостью дать ответ на тот или иной «вызов» — состояние природной среды, демографическое давление, войну, экономический кризис и т.д. Он применил энвайронментальный метод к анализу истории цивилизации (энвайронмент — среда, окружающие условия). Факторами, стимулирующими развитие цивилизации, являются, по Тойнби, внешние причины (прежде всего географические, климатические, экологические), ослабление же и разложение цивилизации происходят в силу внутренних причин. Цивилизация распадается, когда для ответа на новые «вызовы» ей не хватает творческого руководства.

«И в прошлом новые цивилизации возникали как неординарный творческий ответ культуры на тотальный вызов. Если культура не готова на него ответить, она исчезает, превращая народ в этническую диаспору».

Т. Парсонс (1902—1979) обосновал концепцию «эволюционной универсалии». Она базируется на двухстадийной эволюционной модели, различающей «доисторические» и «исторические» формы развития человечества. Стартовая стадия — примитивное общество, структура которого ограничивается семейными связями. Предпосылками дальнейшего социокультурного развития Парсонс считал родство, технологию, язык, религию. Две универсалии стали побудителями нарушения структуры социальных связей, на которых базировалась «примитивная» стадия социокультурной эволюции: а) система общественного разделения труда, независимая от структур родства; б) система социальной стратификации, т.е. культурно обозначенного (маркированного) закрепления устойчивых границ между иерархически упорядоченными социокультурными группами, составляющими общество. На второй стадии появляются такие универсалии, как система рынка и денег, бюрократия, универсалистская правовая система, демократическая ассоциация.

Все многообразие социологических концепций можно свести к двум направлениям: объективистскому (Э. Дюркгейм) и культурно-аналитическому (М. Вебер).

Объективист рассматривает социальный мир тким, каким он является и исследует закономерности взаимодействия структур и элементов в этом мире, культурный аналитик»заглядывает за подкладку» и хочет понять устройство «ткани» этого мира, почему «с лица» он кажется объективным, т .е. не сделанным и не зависящим от человека, его идей и мнений.

Приведенный краткий обзор основных концепций истории и теории цивилизации (культуры) позволяет увидеть и оценить как разнообразие подходов, так и пестроту результатов исследований. Это свидетельствует о сложности проблемы, а также, возможно, и о недостаточности осмысленного исторического материала и интеллектуального потенциала науки.

Высокая культура как форма бытия культуры в обществе

Проанализируем вплетенности атрибутов культуры в ситуации социального взаимодействия. Единицей анализа является социальное взаимодействие, порождающее «социальность». Упорядочение социальных действий людей, их смыслонаполнение, интегрирование людей посредством самоидентификации в общности различных уровней происходит именно в так называемых социокультурных процессах. Современное общество выступает как сложная социокультурная система.

Генезис высокой культуры. Любой социальный процесс вызван к жизни стремлением людей удовлетворять свои жизненные потребности личного, группового или общественного масштаба. Взаимоотношения  людей строятся согласно требованиям различных типов социальности. Учитель и ученики в ситуациях обучения, работодатель и работник в ситуациях труда, власть и гражданин в сфере государственных дел, продавец и покупатель в ситуации обмена и потребления и т. п. руководствуются возникшими в культуре взаимными ожиданиями-требованиями, и упорядочивающими, нормализующими их взаимоотношения и действия. Культура порядка.

Социальная дифференциация указанных ролевых фигур формирует определенную социальную дистанцию между ними, размер которой определяется ценностно-нормативными требованиями, установившимися в данной культуре: общество, стремящееся к социальному равенству, сокращает эту дистанцию, а общество, узаконивающее социальное неравенство, наоборот, пытается четко регулировать такое социальное расслоение между группами или их представителями. Например, социализм  культивирует личные  обращения  типа  «товарищ» или  «гражданин», а иной строй —  «господин».

В культуру входит опыт жизнедеятельности людей, социально отобранный и ценностно упорядоченный, прошедший этап знаковой символизации. Именно в этом случае культура может передаваться, ей можно обучиться, ею можно руководствоваться в ситуациях взаимодействия людей. Традиционное общество, формируя и стабилизируя рутинные типы социальности, т. е. парадигмы взаимодействия и совместной жизни множества людей, обрекает на застой и их внутренний мир. Энергия духа в таком обществе используется для формирования у масс напряженного следования «божественному». Для отдельной личности при этом благом, видимо, является формирование в ее внутреннем мире поля напряженности между профанным и сакральным, обыденным и трансцендентным (повседневным, рутинным, с одной стороны, и священным, точнее, освященным — с другой). Чувство вины перед высшим существом за совершенные грехи формирует у нее совесть религиозного характера, появляется идея спасения души, возникают надежды на продолжение жизни в других мирах или душах. Сказывается ли такой отрыв духа человека от условий его повседневной жизни на изменении социальности, на возникновении вновь ее типов? Анализ библейских нравоучений показывает, что они адресованы индивиду, служат саморегулированию им своего поведения, своих внутренних отношений к людям, миру, обществу и себе. В то же время они проповедуют терпимость в жизни («Бог терпел и нам велел», «всякое начальство от Бога» и т. д.) заглушают естественный протест против эксплуатации несвободы, зависимости, произвола случая, освящают существование социальной пирамиды с ее жесткими структурами, формирующиеся вследствие стихийно возникшего различия людей в отношениях статуса, престижа, богатства, собственности, возможностей, санкций.

Состояние духовной жизни основной массы людей в Средние века и в начале эпохи Возрождения явно выражено в картине Брейгеля-старшего «Падение Икара» (середина XVI века). Высоко в небе разыгрывается трагедия Икара, попытавшегося вырваться из сетей повседневности ввысь и обрести свободу. Однако, судя по картине, этот порыв к свободе никем на земле не был замечен — крестьяне пашут землю, пасут скот, лица людей обращены к своим повседневным делам. Вырисовывается трагедия большого масштаба и характера — героический пример Икара не был, говоря современным языком, социально оценен и поддержан.

В эпоху Просвещения менталитет европейцев был разбужен усилиями целого сонма философов, прежде всего — французских энциклопедистов. Постепенно были разрушены предрассудки, которые якобы были виновны в воспроизводстве всех общественных зол. Критика началась с отрицания богословских объяснений мира и общества, религии как таковой за присвоенное ею право на безоговорочную власть над духовной жизнью людей и завершилась всеобъемлющей критикой всех законов и установлении абсолютистского государства. Попутно была решена и задача снятия ореола с «героической истории». Святость традиций была серьезно поколеблена, они стали предметом выбора, а не безоговорочного следования им. Для того чтобы превратить время в созидательную силу, надо было открыть новые горизонты социального развития. А это было возможно лишь в случае соединения повседневной культуры с «высокой культурой» (И. Кант), т.е. создания поля напряженности между нормами и ценностями повседневной жизни и ориентирами высокой культуры за счет возведения разума, творца «истины и прекрасного», на «священный» пьедестал (сакрализация знания).

Талант и умение работать должны были прийти на смену родовитости, клановости при распределении между людьми видов деятельности, которыми по традиции могли заниматься тогда лишь люди «благородные» по крови. Эта эмансипация, говоря нынешними словами — демократизация, коснулась многих сторон общественной жизни. Особенно четко этот момент начал проявляться в ходе Великой французской революции. Общественная роль «случайного» человека (человека, обязанного своим общественным положением такой случайности, как рождение в родовитой или богатой семье) постепенно стала уходить в прошлое. Лозунг революции — «свобода, равенство, братство» — увлек многих, выступив ориентирующим и мобилизующим смыслом социальных изменений.

Новое соотношение разума и чувств (желаний) было кратко выражено еще в XVII веке формулой: «Свобода есть осознанная необходимость» (Спиноза). «Хочу» было ограничено рассудком, стремящимся овладеть кругом жизненных необходимостей посредством их познания. Но для этого надо было также решить вопрос о свободе духа. Было доказано, что лишь при свободном движении духа возможно творение новых ориентиров, т.е. универсальных ценностей, способных притягивать к себе и интегрировать в себя индивидуальные сознания. Видами деятельности, посредством которых рождались эти универсальные ценности и смыслы, были объявлены наука и искусство — сферы «высокой культуры». Следовательно, и люди, занимавшиеся соответствующей деятельностью, должны были быть людьми благородными, честными, свободными, а потому — достойными социального подражания.

Так, по замыслу мыслителей эпохи Просвещения, человечество постепенно перешло бы от традиционного, застойного общества к культурному, причем без столкновений, социального хаоса и духовной дезориентации масс. Для этого надо было путем просвещения наделить людей разумом, «повернуть» лица крестьян с картины Брейгеля к солнцу, к свободному ощущению каждым человеком новых просторов для личной актуализации, открывающихся с помощью научного знания, т.е. нового понимания смыслов социальной и индивидуальной жизни.

Чем все это кончилось? Политическое самоосвобождение людей от отношений личной зависимости и замена их отношениями «вещной» зависимости принесли новые проблемы, более глубокие и сложные. Появилась даже поговорка о том, что революцию замышляют гении, совершают фанатики, пользуются ее плодами — проходимцы. Это означает, что если люди ставят цель, основываясь лишь на разуме, то действует пословица: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Поэтому позже разум был понят теоретиками прогресса лишь как «помощник интереса». Иными словами, общество надо перестраивать не на основе разума, а с помощью разума, опираясь на интересы того или иного класса.

ПОНЯТИЕ И ПОКАЗАТЕЛИ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОЦЕССА

Любая принятая в данной культуре парадигма взаимодействия людей, если придать ей динамичность, выступает как социокультурный процесс. Аналитической единицей такого процесса является социальное действие. (Т. Парсонс, «Структура социального действия», 1937, «Социальная система» 1951). В общественном целом он видит три главных компонента: личность, культуру и социальную систему. Пока сохраняются отношения взаимодействия (а не противоборства), система жизнеспособна. В ней наряду с другими выделяются главные, интегративные структуры, объединяющие в себе и ценностные представления людей, и регулятивные образцы, руководящие поведением и ограничивающие личную сферу интереса. Общественное равновесие достигается, по Парсонсу, интеграцией мотивов действий, гармонизацией ролей через нормативные культурные стандарты, общие для всех и являющиеся основной силой, мобилизующей единство социальной системы и социальную функцию культуры. В этом подходе заложено новое для своего времени понимание социального: оно есть единство субъективных мотивов и социальных ролей.

В настоящее время «интегративные структуры» Т. Парсонса понимаются как социокультурная структура и социокультурный процесс. Любое социальное действие содержит в себе культурные атрибуты. Любой поведенческий и деятельностный акт человека оснащен регулятивами и смыслами. Знание, ценности и нормы, ролевой алгоритм, законы, символы и знаковые обозначения, речь как главная семиотическая система, социальные образцы — все это входит в арсенал действий современного человека. Эти элементы культуры преобразуют биопсихофизическое основание действия в социокультурное явление с ясной конфигурацией, обозначенными целями и принятыми в данной культуре мотивами и ориентацией. Именно с таким культурным оснащением одиночное или групповое действие может включаться в поток социокультурных процессов. Девиантное поведение лишь подтверждает общее правило, норму, диктуемую культурой.

Следовательно, когда мы ведем речь о социокультурном исследовании, надо иметь в виду, что основной его задачей является определение степени оснащенности элементами культуры (высокой культуры) конкретного социального (политического, экономического, межличностного, семейного) процесса. Устанавливая меру такой оснащенности, социолог может посредством накопления количественных данных прийти к выводам о стабильности или нестабильности социальной системы, ожидаемых напряжениях и будущих парадигмах взаимодействия. Так мы выходим на повседневный уровень применения понятия «культура», т. е. культурности того или иного человека, группы, поведенческого акта и т. д. Появляются понятия политической, семейной, экономической, правовой и т.п. культуры, позволяющие оценивать «культурность» тех или иных сфер жизнедеятельности людей.

Культура повседневности

Существенным недостатком культурологии является ее абстрактность, не «опускающаяся» до уровня повседневной жизни людей. Попытаемся преодолеть этот разрыв. Рассмотрим подходы к объяснению культуры повседневности.

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ КАК МИР ОПЫТА

Повседневное — это привычное, обычное и близкое. Это тот жизненный порядок, в котором каждый человек, кем бы и каким бы он ни был, ориентируется свободно. Аналитическое проникновение в повседневное представляет собой серьезную трудность ввиду того, что все здесь кажется само собой разумеющимся. Так происходит потому, что человек в культуру повседневности включен своим подсознанием, нерефлектирующей частью разума.

Повседневное — это сфера человеческого опыта, характеризующаяся особой формой восприятия и осмысления мира, возникающей на основе трудовой деятельности. Для нее характерно напряженно-бодрствующее состояние сознания, личное участие в мире, представляющем собой совокупность видимых, не вызывающих сомнения в объективности своего существования форм пространства, времени и социальных взаимодействий. Все эти формы являются интерсубъективно (социально) организованными2.

Предшественник символического интеракционализма У. Томас (1862-1947) вошел в историю социальной мысли своей концепцией «определение ситуации». Томас выразил ее суть в афоризме, который его коллега Р. Мертон назвал теоремой Томаса: «Если ситуация определяется как реальная, то он реальна по своим последствиям».Томас считал, что социологи должны анализировать социальный мир в двуедином контексте: так как его видит социолог через посредство объективных научных понятий, и так, как его видят сами действующие индивиды, по-своему, сугубо индивидуально определяющие ситуацию деятельности, т. е. согласно «субъективному смыслу».

Согласно Э. Гуссерлю, наука не дает возможности проникнуть в жизненный мир, наоборот, она подменяет живой человеческий мир миром объективированных абстракций. Если вернуться к донаучному значению мира, то можно восстановить чуждый науке мир повседневной жизни, или, в терминологии Гуссерля, жизненный мир. Для этого мира характерны непосредственная очевидность, интуитивная достоверность его феноменов, понимаемых и принимаемых индивидом как таковые, т. е. субъективная достоверность, причем субъективность жизненного мира – это «анонимная субъективность». Жизненный мир – это целостная структура человеческой практики. Обращение к жизненному миру – это обращение к глубинной реальности социальной жизни. Этот мир предшествует объективирующей научной рефлексии, - мир человеческой непосредственности, феноменальный мир чувствования, стремления, фантазирования, желания, сомнения, утверждения, воспоминания о прошлом. Щюц определяет его как мир, в котором «мы, как человеческие существа среди себе подобных живем в обществе и культуре, зависим от их объектов, которые воздействуют на нас и, в свою очередь, подвергаются нашему воздействию». Но социология не должна принимать этот «мир на веру». Напротив, ее задача – исследование природы этой данности.

А. Шюц считает, что повседневность — это один из миров опыта, для которого характерны следующие черты:

а) бодрствующее напряженное внимание к жизни;

б) воздержание от всякого сомнения в существовании мира;

в) преобладающей формой активности является трудовая деятельность. Среди всех видов активности последняя «играет важнейшую роль в конституировании реальности повседневной жизни». Реальность и трудовая деятельность вступают в когнитивную функциональную связь, детерминированную трудом. Трудящееся Я выступает как целостное, нефрагментированное Я, поскольку труд наиболее полно активизирует все потенциальные качества личности, наделяет их единством3. И это понятно, потому что основной функцией повседневности выступает жизнеобеспечение.

Естественно, в трудовой деятельности присутствуют и спонтанные физические проявления, и свойство созерцающей рефлексии (обзор результатов действия), и деятельность воображения (проектирование действия). Но главным остается действующее начало, чем повседневное и отличается от мира фантазии (литературного замысла, мира волшебной сказки, мифа и т.д.). В последнем нет труда, мотивированного окружающим миром и в свою очередь воздействующего на его объекты, нет характерного для повседневности долженствования, в силу чего и внимание к жизни ослаблено, напряженно-бодрствующая установка заменяется созерцательной, воображающей, практикуется воздержание от суждения о существовании объектов этого мира (мира фантазии). Все воображаемые образы имеют право на существование в этом мире.

Ясно, что в основе когнитивного стиля, конституирующего повседневное, лежит принцип правдивости в коммуникациях людей, порождающий чувство уверенности в истинности происходящего. Принцип правдивости утверждается трудовой активностью людей. Поскольку в мире фантазии обнаруживается дефицит деятельности (личностной и социальной), напрашивается вывод о том, что этот мир является трансформацией мира повседневности, а не представляет собой изолированную от нее и равноправную с ней реальность.

В повседневной жизни людям приходится изобретать, создавать свой мир. В «своем» мире люди участвуют и своим внешним планом (деятельностью, поведением), и внутренним (духовно-психическим) миром. Внутренняя жизнь стремится быть согласованной с внешней и наоборот, поскольку люди так или иначе хотят жить в согласии с собой, в состоянии душевного равновесия. Это возможно благодаря способности людей создавать и накладывать на мир фактов и процессов свой смысловой и ценностно-нормативный порядок и приводить оба эти мира в соответствие друг другу. Ясно также, что социальное взаимодействие невозможно без устойчивых символических форм. Появляются артефакты — структурно сходные объекты. Культура повседневности организуется в таких символических формах, как позитивный опыт, имеющий свойство передаваться от человека к человеку, от поколения к поколению. Социокультурный опыт людей кодируется в мимике, жестах, телодвижениях, интонациях и словах, формулах, образах, технологиях. Эти проявления существуют в областях совместной жизнедеятельности людей, межличностной вербальной и невербальной коммуникации, письменных текстах, сферах невербальных эстетических объектов. Для участия в такого рода коммуникациях человек должен обладать определенной культурной компетентностью.

Другие сферы человеческого опыта, согласно Шюцу, - религия, сон, игра, научное теоретизирование, художественное творчество, мир душевной болезни. Это конечные области, т. к. они замкнуты на себе и переход из одной области в другую невозможен, требует усилия, смысловой скачок.

Рассуждая о конечных областях значений, мы не затрагиваем воспрос об объективном существовании фактов и явлений в данных областях. В этом состоит специфика феноменологического подхода. Речь идет не о том, что объективно, а что необъективно; и в одном, и в другом, и в третьем, и в пятом случае мы имеем дело со сферами опыта. А все, что нам известно  о мире, мы знаем из нашего опыта. Но в качестве содержания нашего опыта Конек-Горбунок действительно существует так же, как стул, хотя и не так же. И в конечном счете невозможно доказать, что на самом деле стул существует, а Конек – нет. Если я скажу, что видел и трогал стул, и даже сидел на нем, а Конька не видел и не трогал, то это глупо: мало ли чего я не видел и не трогал, каракатицу, например, но я ведь не утверждаю, что каракатица не существует.

Поэтому необходимо было выработать систему типизации культурный универсалий при взаимодействии с другими. Так мы рассматриваем нашего партнера по взаимодействию не как личность во всем богатстве ее характеристик, а как тип: «партнер по торговой сделке», тип «парикмахер», тип «клиент» и т. п. Вся наша повседневная жизнь состоит из встреч с типами, а не с живыми людьми, потому, что у живых людей есть проблемы, боли, обиды, любови., а в большинстве этих взаимодействий все это нас не интересует. Нас озадачивает и раздражает, когда эти типы начинают проявлять человеческие чувства, это мы начинаем рассматривать как отклонение от нормальности, ибо это выпадает из общей канвы знакового (культурного) взаимодействия (Гарфинкель).

Социальное взаимодействие в повседневной жизни подчинено принципу «здесь и сейчас» и протекает в ситуации «лицом к лицу». Можно сказать, что здесь находится «атом» всего огромного мира человеческих взаимоотношений. Все прочие формы взаимодействий в той или иной степени являются лишь производными и более отдаленными от этого атома. Следовательно, анализ этого «кирпичика» позволит нам выявить микромеханизм социального конструирования. Рассмотрим, как откладывается опыт жизни в сознании индивида и как он типизируется, становится приемлемым и понятным другому участнику взаимодействия. Этим самым мы обозначим появление тех или иных элементарных форм культуры как ценностно-нормативных регуляторов социальной жизни.

В ситуации «лицом к лицу» я и мой партнер предстаем друг перед другом в живом настоящем. При этом постижение друг друга (намерений, приемов воздействия, цели взаимодействия) происходит на всех уровнях сознания (разума, интуиции, эмоций). В силу своих знаний, опыта, культуры в целом я интерпретирую полученные данные, пытаясь достичь достоверного знания о своем партнере. Так же поступает и он. Столкновение двух «здесь и сейчас» (т.е. интерпретаций ситуации, основанных на интересах сторон и актуальных целях взаимодействия) происходит в процессе взаимообмена моей и его экспрессивностей (выразителей эмоциональных состояний). Но ни один человек не способен постичь другого во всем его многообразии. Поэтому волей или неволей мы прибегаем к типизации, к схемам интерпретации поведения и действий другого человека («мужчина», «женщина», «европеец» и т.д.), а схемы диктуют нам типичные «ожидания-требования» друг от друга в ситуации взаимодействия. Мы воспринимаем друг друга как типы. Более того, чем больше удалена типизация социального взаимодействия от ситуации «лицом к лицу», тем более она анонимна, обезличена. Но зародыш анонимности заключен уже в ситуации живого взаимодействия индивидов. Следовательно, социальную реальность повседневной жизни можно понять в континууме типизации, анонимность которых возрастает по мере удаления от ситуаций «здесь и сейчас» и «лицом к лицу»4. На одном полюсе этого пространства находятся «другие», с которыми я взаимодействую часто и интенсивно («мой круг»), на другом полюсе — крайне анонимные абстракции, которые по своей природе никогда не смогут стать доступными взаимодействию «лицом к лицу» (мифологические герои или религиозные олицетворения в виде ангелов, дьявола и т.д.)

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

семиотической системы повседневности

Рассмотрим сказанное выше через призму семиотических систем повседневной жизни людей. Эти системы объединяют внутренний мир людей и внешние факты посредством знаков, служат средством отбора фактов культуры из ряда социальных фактов и обеспечивают динамику культуры.

В повседневной жизни можно выделить по крайней мере 4 класса знаков, олицетворяющих:

а) цельные предметы (архитектура дома, дизайн утвари, костюм);

б) управление действиями людей (меры, ориентиры, команды);

в) знаки прогностики (приметы, гадания, знамения);

г) знаки искусств (музыка, хореография, изобразительные искусства).

На эти знаковые системы наложим еще один ряд: язык, обряды, средства исчисления, игры. Тогда картина эволюции этих знаково-символических систем в дописьменной культуре (I), в обществах индустриальной цивилизации (II) и культуре информационного общества (III) будет выглядеть следующим образом.

Архитектура: I — народная архитектура; II — архитектура культовых, крепостных, спортивных и дворцово-парковых сооружений; III — архитектура промышленная, транспортная, средств связи и других подобных сооружений.

Костюм: I — народный костюм; II — сословный костюм;  III — современный костюм в его функциональных разновидностях.

Дизайн утвари (мебель, посуда, орудия труда и быта, оружие): I        народная;  II — утварь, изготовленная ремесленниками; III   —  утварь,   изготовленная  промышленностью  в производстве.

Меры, средства и способы измерения: I — меры длины, равные длине фаланги указательного пальца (вершок), ладони,  длине шага и т.п.; II — меры, стандартизированные в данной местности и соотнесенные друг с другом (большая сажень, маховая сажень, деньги и т.д.); III — международные стандарты мер, правила измерения.

Средства  ориентирования:  I   —   межи,   местные предметы, тамги и подобные знаки; II — карты, планы, схемы, геральдика,   реклама;  III   —   компьютерные   средства (компьютерная анимация и т.п.).

Команды: I — сигналы-команды голосом и жестом; II — сигналы музыкальными инструментами и звуками (выстрелы, петарды), зрительные сигналы (лампы, светофоры, подъем (флага, семафоры и т.д.); III — автоматическая сигнализация (робототехника, команды в языках информатики и т.д.).

Приметы: 1 — местные приметы (признаки болезни с их народными названиями, приметы поведения домашних и диких животных); II — астрология, симптоматика в медицине, фенология; III — прогнозы погоды по радио и телевидению, социальная прогностика, техника анализов (в медицине, ветеринарии, физике, химии, биологии и т.д.).

Гадания: I — гадания народные; II— мантические искусства: хиромантия, геомантия, каббалистика, гадания на картах, эксперименты в науке и технике и т.д.; III — моделирование социальных и природных ситуаций с помощью моделирующих систем.

Знамения: I — явления природы, общества и состояния человека, не входящие в народные приметы и истолковываемые сведущими людьми; II — чудеса (описания в Библии и т.д.); III — манипуляция массовым сознанием средствами массовой коммуникации (паблик релэйшнз, пропагандистские кампании  в СМИ и т.д.).

Музыка: I — пение и игра на народных музыкальных инструментах (музыкальный фольклор); II — музыка придворная, литургическая, сценическая, камерная; III —музыка популярная, в том числе и поп-музыка.

Изобразительные   искусства:   I   —   народная   орнаментика,  народная скульптура, живопись природными материалами; II —   иконопись,   станковая  живопись,   ваяние   из   дерева, камня, металла, стенные росписи; III — фотография, кино, телевизионное искусство,  компьютерная художественная анимация.

Хореография: I — танцевальный фольклор; II — культовый, придворный, бытовой, бальный, сценический танец; III — массовый танец.

Проведем небольшой анализ показанной эволюции форм символизации мира повседневного опыта. Остановимся на предметах бытового обихода5. Они всегда обладали знаковым содержанием и потому характеризовали социокультурную принадлежность человека, пользовавшегося ими: тога римлянина, зипун крестьянина свидетельствовали о социальном положении, но не о психологическом состоянии человека. Сейчас положение меняется: комбинация берета, кепи, шляпы с гимнастеркой, пиджаком или свитером, сапогами, кроссовками или мокасинами дает возможность человеку выразить свое индивидуальное самоощущение и эмоциональное отношение к действительности. Повседневная жизнь и ее инвентарь все больше берут на себя функцию эмоционального общественного самовыражения, которая так долго была монополией идеологии, слова, высокого искусства. Эстетика костюма преодолевает противоположность бытового и официального, соединяя воедино «волю» первого и «красоту» и «приличие» второго.

Жизненная среда становится реальной формой существования искусства. Например, рок-концерт наряду с особой эмоцией, возникающей от переживания музыкального произведения, дает ощущение радости общения, ибо люди свободно передвигаются во время концерта, испытывая чувство возрастной и социокультурной солидарности. Происходит раскрытие смысла произведения через среду. Телевидение, радио, домашняя звуко- и видеотехника позволяют искусству раствориться в повседневной жизни.

Знание также «разливается» в жизненной среде. Обнаруживаются узость и непроизводительность любой специализированной деятельности, лишенной широкой культурно-гуманитарной основы. Это вызывает поток научно-популярных журналов, телевизионных передач и т. д. Так решается кардинальная проблема эпохи — проблема взаимоотношений высокой культуры с повседневной жизнью — с растворенными в ней и моделируемыми ею культурными смыслами. В то же время проблемой является потеря своих ориентиров так называемой высокой культурой. Начинается эпоха поиска новых смыслов. Возможно, смыслы изначально заложены в мироздании и «распаковываются» множеством различных способов, в том числе и жизненным путем человека, проходящего через страдания6.

Типизация формируется в «образцы взаимодействий» и упорядочивает их. Важнейшую роль при этом играет вербальный язык, представляющий собой систему знаков, т.е. лингвистических обозначений жизненного опыта общности, которые можно сохранить во времени и передать следующим поколениям. Опыт — прежде всего знания, однако мое знание повседневной жизни организовано так, что меня интересует в данный момент лишь то, что мне нужно для достижения каких-то целей. Ясно, что априорно знания не существует, поскольку человеческая природа, как мы это установили еще в первой части лекций, — это социокультурная переменная: изначально она существует лишь в виде антропологических констант (открытости миру, пластичности инстинктуальной системы и т.д.)7. Следовательно, если мы пытаемся выяснить истоки и природу «социокультурного», то должны рассмотреть вопрос об «осаждении» опыта в сознании индивида и о его объективации в рамках принятой в данной культуре семиотико-знаковой системы. А это дает нам и ответ на вопрос о жизненных мирах человека как субъективных реальностях. В памяти человека осаждается не весь опыт индивида или группы. Седиментация (осаждение опыта действий и переживаний в сознании) принимает интерсубъективный характер, т.е. выходит за пределы отдельного человека тогда, когда нескольких индивидов объединяет общая биография, — сходные условия жизни и деятельности порождают общественный единообразный опыт, типизация которого происходит окончательно посредством языка, т.е. семиотической системы.

Как же при этом происходит формирование опыта? В основе опыта лежат действия физического, технологического или умственного характера, а всякое действие подвергается так называемой хабитуализации (опривычиванию). В ходе опривычивания происходит фундаментальный процесс: естественное стремление людей к результативности действия в сочетании со стремлением к экономии человеческих усилий (в том числе и «закон лени») ведут к тому, что в сознании отпечатывается, прежде всего, позитивный опыт, превращаясь в образец действия (в основном выраженный в умениях и навыках). Типизируясь далее посредством языка, он движется в двух системах: в системе ролевых функций (ролевых репертуарах живых индивидов) и в знаковых (символических) системах. Опыт, выраженный в знаковых системах, может отделяться от достояния его творцов.

Здесь начало культуры. Поэтому под культурой понимают позитивный опыт множества людей, выраженный в семиотических системах. Посредством типизации действий и формирования образцов у взаимодействующих индивидов возникают определенные ожидания (экспектации) друг от друга, а, следовательно, и взаимный контроль и взаимокоррекция норм (этос сообщества). Возникает основа для формирования институтов — объективных для индивидов социальных реальностей. Они непременно имеют уже свою историю и аргументированную легитимность (оправданность). Все они диктуют индивидам: «так надо делать», а ряд из них — специально организованный — «разгружает» людей от уже непосильной для них ноши (для этого предназначены организация и ведение народного хозяйства, система государственного управления, армия, здравоохранение, система образования, наука, искусство и т.д.).

Разделение труда между институтами, следовательно, и между их персоналами, дает возможность развивать соответствующую профессиональную культуру, открывает путь к проектируемым инновациям.

Так из культуры повседневности мы вновь возвращаемся на уровень высокой культуры.

ЯЗЫК как форма существования КУЛЬТУРЫ

Труд, сознание и членораздельная речь — главные свойства человека, возникшие исторически (в филогенезе) и формируемые при индивидуальном освоении культуры (в онтогенезе). В культуре повседневности язык является основной знаковой системой, позволяющей людям понимать друг друга в любых ситуациях социального взаимодействия. Язык существует в устной и письменной формах (вербальные формы), телодвижениях и мимике (невербальные формы), искусственных формах (машинный язык, язык математических и других символов). В мире насчитывается свыше двух тысяч живых языков: от бесписьменных племенных языков, на которых говорят иногда лишь десятки человек, до национальных языков, которыми пользуются многие миллионы людей и на которых создана богатая литература. Свыше 60% населения Земли говорят на десяти наиболее распространенных языках8.

Жизнь языка в обществе — основная проблема социолингвистики. Социологическое направление в лингвистике связано с интересом к функционированию живого разговорного языка, его социальной и территориальной дифференциации. Основными проблемами являются вопросы: кто с кем разговаривает, как средства массовой коммуникации говорят со слушателями, какова языковая политика государства? Кто и что говорит, с кем и на каком языке, при каких социальных обстоятельствах, с какой целью, каковы последствия речевого акта — вот предмет социолингвистики. Во внимание берутся ролевые, ситуационные и тематические типы речевого поведения (статус, роль, социальная ситуация).

В языке упорядочивается, структурируется, выявляет свое значение позитивный и негативный опыт людей: с помощью языка формируется единое культурное поле с типичными ценностно-нормативными координатами поведения и взаимодействия людей. Словарный состав языков содержит три слоя: а) неизменную массу основных слов (4000—5000 слов); б) технический словарь, отражающий эволюцию технического мира и насчитывающий десятки тысяч слов; этот словарь, однако, подразделяется на ряд специальных словарей, чем снижается ценность его культурного вклада в общество; в) узкий слой слов, включенных в язык творцов слов (литераторов, поэтов, журналистов, ораторов).

Степень «культурности» конкретного человека обычно оценивается по его словарному багажу, который он использует систематически. Следовательно, социокультурное расслоение людей в обществе определяется, прежде всего, типом языка, которым пользуется та или иная социальная группа. Тип языкового общения представляет собой нечто подобное айсбергу — «подводные» 9/10 складываются из уровня образования, вида деятельности человека, языковой культуры его непосредственной среды, личных способностей и т.д.

Анализ языка как элемента социокультурной жизни позволяет установить следующую его типологию:

— общий литературный язык: письменный (научный: эссе, трактаты, исследования; художественный: поэзия, проза), устный  (театр,  лекции,  проповедь);

— общий утилитарный, или стандартный язык: письменный (пресса,   реклама,   коммерческая  документация,   любого  рода корреспонденция);  устный  (радио,  телевидение и кино);

— разговорный, фамильярный язык: письменный (письма, записки); устный (устная неформальная беседа в повседневных ситуациях, жаргон, арго, ненормативная лексика).

А. Моль делит общество на четыре категории, оказывающие различное влияние на язык в зависимости от своего положения в социальной пирамиде:

1. Категория творцов слов (ученые, писатели, инженерно-техническая интеллигенция).

2. Образованная публика, которая считает себя способной судить об этих словах.

3.  Лица,   использующие  язык в профессиональных целях.

4. Пассивная масса. (Во Франции 60-х гг. относительно образованная публика насчитывала до 2 млн. человек, а слой, оказывающий влияние на язык, — около 100 тыс. человек9).

Словарный состав языка — это содержание языка, которое отражается в систематически составляемых словарях: Оксфордском словаре (Англия), Ларусса (Франция), Даля или Ожегова (Россия) и т.д. Человек «массы» оперативно использует лишь незначительную часть слов, имеющихся в этих словарях.

К фактам культуры относятся также произведения языка, отобранные и хранимые специально. Формы фиксации речи эволюционировали от надписей на бересте, папирусе и камнях надгробий в письменных цивилизациях до пластинок, пленок и дискет в информационном обществе.

Итак, в коммуникативных актах, сопровождающих ситуации социального взаимодействия, возникают речевые модели, адекватные конкретным ситуациям. Такое соответствие обеспечивается лингвистической компетентностью участников ситуации, что в свою очередь определяется их социальным опытом (представляется спорной точка зрения, отстаивающая врожденность такой компетентности). Лингвистическая компетентность определяется четырьмя параметрами: грамматической правильностью, реализуемостью, приемлемостью, встречаемостью10.

Субкультуры

Мои жизненные миры — это осознаваемые мною реальности, расположенные и за пределами моей повседневной жизни. Моя идентификация, самоотождествление с этими мирами зависит от силы воздействия на меня этих реальностей, с одной стороны, и от моего прагматического или познавательного интереса к ним — с другой. В то же время мы все живем как бы одновременно в прошлом (социальная и индивидуальная память, традиции), в настоящем (актуальные потребности, уровень и степень их удовлетворения), и будущем (надежды на лучшее будущее, индивидуальные и социальные проекты). Все это причудливо переплетается в жизни каждого. Каждый мой жизненный мир — и мир других, следовательно, наше взаимопонимание и взаимодействие в этом мире протекают в рамках той культуры, которая ценностно-нормативно скрепляет воедино эти миры. На поверхности иногда это выглядит как система субкультур, расположенных в едином социокультурном пространстве (культуры различных сообществ, этнокультуры).

Известно, что обстоятельства в той же мере творят людей, в какой они сами творят эти обстоятельства. Познавая мир, люди конструируют реальность, которая сконструировали их желании познавать. (Бергер, Лукман). Участвуя в жизненных мирах, я соприкасаюсь и с «обстоятельствами» этих миров, следовательно, я так или иначе содействую формированию и развитию у себя и у других людей человеческих качеств, необходимых для жизни в данном мире. Этот момент, эмпирически наблюдаемый и фиксируемый, требует от нас методологического поворота в понимании человеческого сознания. Думается, что буквальное понимание сознания как результата отражения в мозге жизненных реалий, следовательно, некоторой его инерционности, приводящей к «отставанию сознания от бытия», сужает наши эвристические возможности в области антропологии. Сознание человека надо рассматривать в двух планах: в мире повседневной жизни, где основным актором всего сущего выступает действие (труд, деятельность вообще), сознание человека есть необходимый атрибут жизни, в трансцендентальных же мирах мышление, понимание и самопонимание человека являются способом жизни. В информационном обществе, в котором возникают символические и виртуальные миры, именно сознание человека является непосредственным творцом, главным актором этих миров. Поскольку высшим иерархом среди жизненных миров человека выступает мир повседневной жизни с ее принципами «здесь и сейчас» и «лицом к лицу», то в основе конструирования остальных миров лежит принцип жизнеподобия (образцом выступает повседневная жизнь). Это касается всех миров, как бы далеко они ни отстояли от повседневности и как бы фантастически в них ни переплетались друг с другом реалии повседневности. Принцип жизнеподобия этих миров (например, в картинах С. Дали либо в мире сновидений) реализуется посредством символико-знаковых систем, связывающих воедино все миры человека через него и в нем.

Субкультуры в современном обществе. Культура является качественной характеристикой той или иной ступени развития общества. Именно культурой человек восполняет свою природную незавершенность и если природа делает человека индивидом, а общество наделяет человека социальными качествами и формирует его как личность, то культура наделяет человека уникальной индивидуальностью.

Критерии субкультурной стратификации

Социальное происхождение. Если сущностью экономического отчуждения является противоречие, достигшее антагонизма между капиталом и рабочей силой, то суть социального отчуждения заключается в том, что жизненные проявления человека, удовлетворение его исторически растущих потребностей, свобода и самоактуализация им своих способностей предопределены извне условиями того класса, группы, этноса, в составе которых он родился. Образ жизни, ее уровень и уклад и даже стиль жизнедеятельности (субкультура) ограничены пределами и возможностями группы, класса. Случайность рождения человека «принцем» или «нищим» предопределяет его жизнь. Взаимоотчуждение социальных групп постоянно подпитывается отчуждением человека от человека — людей, как и классы, разделяют перегородки в виде собственности, права на которую охраняются всеми силами государства.

Политическое отчуждение означает, что такой продукт взаимодействия людей, как государство, становится средством в руках господствующей группы, класса для проведения в жизнь лишь своих интересов и принудительного поддержания социального неравенства в обществе. Все это порождает естественное чувство и сознание чуждости такого государства у большинства населения, т.е. трудящихся.

Владение собственностью (политической, информационной). Экономический и политический виды отчуждения подпитывают духовное отчуждение. Сущность последнего заключается в развитии различного рода «дымовых» завес в виде фетишей, религиозных верований, охранительных идеологий между сознанием индивида, группы, этноса и реальной жизнью. Иррационализм, социальный обман, манипулирование массовым сознанием в интересах собственников средств массовой коммуникации, властей и в целом имущего класса есть ясное проявление духовного отчуждения: при этом возникает миросознание и мироощущение человека, либо не нашедшего себя, либо потерявшего себя в жизни.

Охранительная идеология имущих классов формирует ошибочное утверждение, что несчастья и бедность есть результат низких способностей, прежде всего интеллекта11. Появились и наукообразные суждения. Так, А. Дженсен, интерпретируя наблюдение, в ходе которого выяснилось, что по сравнению с белыми черные американцы в среднем показывают более низкий уровень интеллекта при тестировании, делает следующее заключение: белые американцы «умнее» черных. Объяснения сводятся к тому, что чернокожие наследственно неспособны показывать такой же уровень интеллекта, как белые. К. Коттак приводит примеры, когда измерения IQ индейцев США показали разительные результаты: индейцы, проживающие в резервациях в условиях нищеты и дискриминации, показали в среднем IQ равный 0,87, а индейцы из более обеспеченных районов с хорошими школами для них — 1,04.

Социальный характер. Выделим основания социокультурной типологии личности. Для социолога не представляет трудности найти критерии выделения социокультурных групп — они очевидны (уровень образования, демографические, социально-классовые, этнические и профессиональные основания). Труднее выделить другое, а именно — социальные характеры, формирующиеся в различных культурных и субкультурных средах. Первые попытки научной классификации личности, сделанные Фрейдом, основаны на  абсолютизации влияния детства на взрослую жизнь, они привели к разработке орального, анального и генитального характеров. Его классификация основывалась на идее о том, что поведение человека является результатом его природных либидозных влечений.

Критика неофрейдистами (Э. Фроммом, Д. Рисменом) такой классификации оказалась конструктивной. В ее ходе было выработано понятие социального характера и дано его описание в эпоху капитализма. Э. Фромм установил, что им является ядро структуры характера, свойственное большинству членов определенной культуры, тогда как индивидуальный характер — это то, чем люди, принадлежащие к одной и той же культуре, отличаются друг от друга. Социальный характер можно рассматривать в качестве посредника между социально-экономической системой и идеалами общества, способствующего стабилизации и нормальному функционированию социальной системы. Д. Рисмен описывает три исторических типа социального характера: ориентирующийся на традицию, внутренне ориентированный («изнутри») и внешне ориентированный («извне»)12. У. Уайт описал новый тип личности — «человека организации», отличающегося экстравертностью, духом корпоративности и  усвоившего стереотипы потребительской идеологии. Исследуя основной тип личности европейской культуры, А. Кардинер (США) отмечает, что длительная эмоциональная забота матери, жесткая сексуальная дисциплина формируют в человеке пассивность, интровертность, неспособность найти новые формы адаптации к изменяющимся условиям. Т. Адорно в коллективном труде «Авторитарная личность» (1950) анализирует структуру черт такой личности, связывая ее появление с утверждением  фашизма.

Из современных исследователей социокультурного характера следует остановиться на результатах, полученных группой Б. Катля. Ею определены 13 главных течений в социокультурном развитии современной Франции, которые можно объединить в соответствующие им четыре вида «менталитета»13: утилитаристский, безопасности, прогресса, перемен. Эти четыре микрокультуры отличаются друг от друга своими системами ценностей, установками, мотивами, поведением.

Утилитаристский менталитет характеризуется стандартным потреблением, стремлением к экономии, положительному соотношению «качество — цена», индивидуализмом, ксенофобией, привязанностью к традициям и пассивным уважением к имеющимся структурам.

Менталитет, склонный к пассивной безопасности и уходу в личную сферу, отличается стремлением к равновесию в частной жизни, бесконфликтным межличностным и социальным отношениям, естественному порядку в материальной и социальной сторонах жизни. Будучи чувствительным к предложению услуг и информации, такой менталитет мало открыт к каким бы то ни было новациям и стихийному прогрессу.

Менталитет, открытый переменам, характеризуется стремлением получать удовольствия от жизни, склонностью к путешествиям и инновациям, духом предпринимательства.

Менталитет, открытый прогрессу или рискованным предприятиям, мыслит категориями производства и потребления, отличается склонностью к разного рода непредвиденным расходам на мгновенное достижение желаемого и сиюминутные утехи. Люди с таким менталитетом хотели бы получить «все и сразу», они питаются воображаемым, иррациональным, их любимое чтение — комиксы и научная фантастика.

Возраст группы. Неформальное самодеятельное движение молодежи. П.С. Гуревич: в истории культуры складываются такие ситуации, когда локальные комплексы ценностей начинают претендовать на некую универсальность. Они выходят за рамки собственной культурной среды, возвещают новые ценностные и практические установки для широких социальных общностей. В этом случае можно говорить не о субкультурах, а о контркультурных тенденциях. Понятие контркультуры используется для обозначения социально-культурных установок, противостоящих фундаментальным принципам, господствующим в конкретной культуре. Это понятие отождествляется с молодежной культурой 60-х гг. ХХ века, отражающей критическое отношение к современной культуре, отвержение ее как «культуры отцов». В западной культуре этот термин отражал либеральную оценку ранних хиппи и битников.

К явлению контркультуры можно отнести неформальное молодежное самодеятельное движение. Это альтернативные формы культуры, связанные с процессом создания и выработки нового отношения к миру. Данный процесс неизбежен, объективен и в силу этого неподвластен контролю. Запретить, уничтожить, прекратить его невозможно. Важно понимание этой культуры как социально обусловленной, детерминированной объективными обстоятельствами.

Неформальное молодежное движение существует как стихийный неуправляемый процесс, противостоящий сегодняшней социальной ситуации. Оно провозглашает противоречие между провозглашенными идеалами и реальной жизнью, дискредитирующей их. Это процесс здоровый и нормальный. «Устами младенцев…». А кто нам еще подскажет истину, как не наши дети. Альтернативные формы культуры ведут к обогащению и омоложению всех существующих культур. Молодежь стремиться определить свое отношение к миру через отрицание культуры старших поколений, объединяется в группы в стремлении показать свою непохожесть на взрослых, пытается вернуть ценностям их первоначальный смысл. Распространение городского образа жизни создает условия для неформалов. В условиях большого города происходит обезличивание молодежи, которое сопровождается отсутствием социально-нравственного контроля.

Группы, объединенные по способу времяпрепровождения, включают в себя музыкальных и спортивных фанатов, металлистов, люберов, юных нацистов. Всех их объединяет одиночество, неумение найти для себя достойное занятие. Кто-то ищет себе по вечерам жертву для расправы, другие сопровождают своих идолов на концерты и соревнования, потому что не знают, чем заняться.  В основе опасных игр нацистов лежит та же скука и душевная пустота.

Неформальные объединения по социальной позиции являются формой проявления социальной и политической активности.

Группы, объединенные по образу жизни, составляют «системники» с многочисленными ответвлениями (пипл, хайрасты, религиознее братства типа кришнаитов), для которых совместное общение становится образом жизни. Для «системников» главное – человеческое общение, их декларируемые ценности – мир и любовь. Кришнаитов отличает уход от действительности и религиозные формы. Для них высшее счастье – спокойствие души, которого можно достичь путем медитации, физическим и духовным воздержанием ритуалами. Это образ жизни, который они фанатично пропагандируют. Это религиозная секта, зарегистрированная как любительское объединение.

Группы альтернативного творчества объединяют профессиональные, но не признанные официальными художественными кругами живописцы, скульпторы, архитекторы, актеры, писатели…, ориентируются на эстетику авангарда. Они охотно перешли бы в ранг формалов, если бы их приняли в члены творческих союзов. Однако их творчество не списывается в рамки официального искусства. Среди них особенно выделились «Митьки», у которых четко обозначенные творческие позиции все больше переходят в образ жизни и поведения.

Среди социальных факторов, способствующих приходу молодежи в неформальные группы, основными выделяют: невозможность самореализоваться в семье и школе, общественных организациях, конфликты с преподавателями и родителями. Мотивы традиционны:

- желание провести свободное время

- отсутствие взрослых и контроля,

- необычные приключения и переживания

- общие интересы

- возможность общения.

Однако речь идет о внутреннем одиночестве и желании найти друзей, любовь, уважение окружающих, высокая отчужденность от норм и ценностей активной творческой жизнедеятельности.  

Таким образом, молодежные неформальные объединения как форма альтернативной культуры или контркультуры представляют собой сложное явление со своими особенностями. Это пересмотр системы ценностей, определяющих образ жизни человека; отказ от идеологии и общественной психологии в силу их расхождения, отрицание художественных средств официального искусства, ориентация на удовлетворение собственных потребностей и интересов.

Особенности жизненных обстоятельств. «Тюремная культура» искажает ценностно-нормативный комплекс, принятый в общей культуре. Обычно требуется специальное вмешательство с целью возвращения личности в родной символический ценностно-нормативный мир, иначе такой человек становится рецидивистом и уходит от общества и его культуры навсегда. Агрессивная трансляция этой культуры в другие страты общества.

Принадлежность к профессиональной группе. Профессиональные группы отличаются друг от друга уровнем оплаты труда, образованностью, паттернами (стандартами) потребления, ценностно-нормативными координатами повседневного, трудового и общественного поведения, профессиональной культурой. Иными словами, эти группы отличаются друг от друга укладом, уровнем, качеством и стилем жизни (в целом — образом жизни). Это состояние и традиционно, но и весьма динамично. Разумеется, жизненные миры некоторых людей, включенных в те или иные профессиональные группы, могут сильно отличаться от социально-типичного, присущего всей группе образа их реальной жизни.

Дополнение по кн. Минюшев, Ф. И. Социология культуры: учеб пособ. для студентов вузов / Ф. И. Минюшев. – М.: Академический Проект, 2004. – 272 с.

На жизненный мир людей культура, прежде всего высокая, воздействует своей продукцией. В качестве продуктов культуры (сообщений) выступают идеи (мир знаков); рассказы, сказки (мир мифов); произведения печати (мир литературы); картины (мир изображений); пантомима, театр, кино (мир движений); музыкальные произведения (мир музыки; публикации и теории (мир науки). Такую типологию дает А. Моль. Эти миры являются как бы виртуальной надстройкой жизненного мира людей. (18)

Жизненные миры, регуляция их с помощью культуры исследуется социальная антропология.

Системный мир саморегулируется с помощью специализированной культуры, представляющей из себя обобщенные выводы из опыта жизнедеятельности всего общества и его структур. Специализированная культура («высокая» – И. Кант) формируется на основе деятельности профессионально подготовленных людей (ученых, художников, учителей, духовенства), результаты которой поддерживают и развивают такие институты, как наука, искусство, система образования и религия. Поскольку социальная (культурная) антропология изучает проявления повседневной культуры, то социология культуры при существующем разделении труда между дисциплинами, изучающими культуру, занята исследованием проблем специализированной (высокой) культуры – авангарда развития культуры общества. Включение в предметную область также и популярной (массовой) культуры как результата взаимодействия высокой культуры, повседневной культуры и текущего жизненного опыта  народа формирует контуры системной культуры общества. Поэтому проблемную область социологии культуры можно обозначить как законы и инфраструктуры функционирования и развития в обществе специализированной (высокой) и массовой культур. (20)

Л. Г. Ионин: «Социология культуры – это наука, рассматривающая строение и функционирование культуры в связи с социальными структурами и применительно к конкретно-историческим ситуациям14».

В. И. Добреньков, А. И. Кравченко: «предмет социологии культуры – любые культурные процессы, происходящие в обществе и охватывающие большие социальные группы».

Л. Н. Коган в социологию культуры включает 3 группы процессов, связанных с изучением материальной культуры, духовной культуры и группы, , не относящейся ни к первой, ни ко второй. Это философский подход, делящий все бытие на материальную и духовную сферы. В жизненном опыте, основе культуры, человек целостен, поэтому культура целостна – материальная ее составляющая есть лишь артефакт.

На социологическом факультете университета социология культуры завершает  обучение студентов наукам о культуре и ее предметом является рассмотрение процессов творчества, социодинамики и социализации культурной продукции специализированно («высокой») и популярной культур.  (20-21).

Исследуются, прежде всего, функциональные проявления профессиональных сообществ, занятых производством научной и художественной продукции, ее трансляцией, обучением и воспитанием, а также внедрением и поддержанием религиозных верований. Рассматриваются процессы, которые формируются и функционируют под воздействием специализированной культур: формы общественного сознания, массовая культура, общественное мнение, в целом духовная жизнь общества.

Высокая (специализированная) культура – совокупность форм духовной деятельности, представляющая собой обобщение процессов жизнедеятельности в идеях, науке, искусстве и просвещении (Кант). Массовая (популярная культура) производна от высокой культуры. Оба уровня культуры опираются на базовую (повседневную) культуру.

П. Сорокин установил, что в истории наблюдается циклическая смена доминирующих культурных суперсистем в последовательности: идеационная, идеалистическая, сенсативная. Они рождаются, расцветают и умирают. Так, в России доминирование идеационной культуры (идеационная личность религиозна и непоколебима в своих суждениях длилось до XVIII в.

К л-ре: Михайлова (социология культуры. Сорокин «Человек, цивилизация, общество. – М., 1992, раздел «Социокультурная динамика».

Типология культур общества

Формационный подход дает нам возможность различать первобытную, рабовладельческую, феодальную, буржуазную и пролетарскую культуры.

Первобытная культура. Самый древний город Иерихон возник около 10 тыс. лет назад, а древнейшие государства образовались на рубеже IV-III тысячелетий. Первобытный образ жизни, присущий древним народам, сохраняется и  в наши дни. Существуют общие черты первобытной культуры, самой длительной в истории человечества: синкретизм (нерасчлененность) форм – мифологичность сознания, безписменность, ритуальность.

Ныне взгляд на культуру как элемент структуры общественно-экономической формации испытывает кризис. В последнее время стало модным рассматривать культуру в цивилизационном ключе. Культуры выглядит как код цивилизации. Позволяющий раскрывать возможности цивилизации применительно к жизненному и историческому опыту того или иного народа.

Цивилизационный подход рассматривает формы общества и его культуру в зависимости от технологического уровня развития производительных сил. В современной теории различаются доиндустриальные, индустриальные и постиндустриальные общества. В XXI веке стали очерчиваться контуры информационного общества. (26-27)

Социокультурные характеристики исторических типов социальности следующие:

Доиндустриальное общество:

1.  отношение к человеку статусное
2.  отношение к труду – наказание за грехи
3.  отношение к богатству – средство для поддержания статуса
4.  отношение к власти – дана от Бога

Разделяются «благородные» и «неблагородные» виды труда, власть поддерживает первоначальное неравенство.

Индустриальное общество

1.  отношение к человеку  - экономическое (ты стоишь столько, сколько у тебя денег)
2.  отношение к труду – любой труд ценен, постольку, поскольку он оплачивается, нейтральная чуждость между людьми
3.  отношение к богатству – как самоцель, как средство роста богатства (расцвет торгово-ростовщического и предпринимательского капитала)
4.  отношение к власти – вступает как средство товаропроизводителей, обеспечивающее равенство товаропроизводителей и социальное неравенство. Основная форма властвования – демократия. Становление правового государства. Начало формирования среднего класса – стабилизатора общественных отношений. Ценностно-нормативные координаты поведения людей начинают ориентироваться на общечеловеческие ценности в в виде прав и свобод человека.

Постиндустриальное общество

1.  отношение к человеку – человек потребляющий (плейбой?)
2.  отношение к труду – обычно понимаемый труд выпадает из списка приоритетных ценностей
3.  отношение к богатству – для большинства выступает как средство обеспечения удовольствий (принцип «больше развлечений на единицу времени»)
4.  появляется массовая культура как следствие массового образования и влияния средств массовой коммуникации, развитие индустрии развлечений, культурного рынка.
5.  власть профессиональная, развивается лоббизм

Внутренний мир людей испытывает фрустрацию в виду усиления отчужденности между людьми; появляется аномия (обезличенность) как следствие бюрократической и технологической рационализации. (28-30)

Структура культуры социума

П. Сорокин: Каждый процесс значимого человеческого взаимодействия состоит из трех компонентов:

1. мыслящие, действующие, реагирующие люди, являющиеся субъектами взаимодействия;

2. значения, ценности и нормы, благодаря которым индивиды взаимодействуют, осознавая их и обмениваясь ими;

3. открытые действия и материальные артефакты как двигатели или проводники, с помощью которых объективируются и социализируются нематериальные значения, ценности и нормы15. (31)

Социологический анализ культуры начинается с признания того, что культура и человек неотрывны друг от друга, и только такой подход позволяет рассматривать развитие культуры в тесной связи с развитием и функционированием общества.

Культуру любого социума можно структурировать по следующим основаниям.

Материальная и духовная культура. Распространенное в теории деление. Ныне совершается переход к феноменологическому подходу в понимании природы культуры. Культура целостна также, как и человек, ее производящий: духовное, телесное и психическое начала человека органически входят друг в друга, поддерживают друг друга и объективируются в продуктах человеческой деятельности и формах поведения. Этот вывод связан с пониманием природы и культуры как позитивного опыта жизнедеятельности, в котором невозможно различить духовное и материальное – в опыте человек целостен.

Повседневная (низовая, обыденная) культура включает в себя все то, что необходимо освоить индивиду для того, чтобы стать и быть членом социума. Знания в виде опыта жизнедеятельности (социально значимое знание), ценности (смысловые и инструментальные), нормы (моральные и правовые), традиции и верования, образцы (референтные, эталонные группы и лица), умения и навыки, необходимые для жизни в социальной среде – все это составляет содержание повседневной культуры. (32) Трансляция позитивного опыта жизндеятельности протекает в формах культуры посредством родительского наставничества, семейного воспитания, социальной педагогики.

Высокая (специализированная) культура – совокупность форм интеллектуально-духовной деятельности, представляющих собой обобщение процессов жизненной практики в идеях, науке, искусстве, просвещении, взятых со своим инфраструктурным обеспечением. Опирается на базовую повседневную культуру.

В высокой культуре можно выделить блоки культурных порядков:

1. культурные свойства социальной организации (хозяйственная, политическая, правовая культура);

2. знание, формирующее ментальность, картину мира социума (наука, идеология, искусство, религия, философия);

3. трансляция социально значимого опыта: просвещение (система образования), вещание, формирующее массовую культуру.

В последнее время выделяют популярную культуру. Это определение относится к области искусства. (33) В процессе преобразования продукции высокой культуры в популярный вид происходит ряд изменений, делающих эту продукцию усвояемой миллионами слушателей и зрителей.

На каждом уровне происходит селекция и накопление позитивного опыта (кумуляция), повседневное использование атрибутов культуры; знаний, ценностей, норм, традиций, образцов, выраженных в знаковых системах (речь, письмо, зрительные образы, танец, музыкальные звуки).

Популярная, массовая культура. На стыке повседневной и высокой культуры (науки и искусства) формируется достаточно большой слой популярной (массовой) культуры как результат воздействия специализированной культуры на традицию идет от Оргтеги-и-Гасета,            Д. Белла. Происходит стандартизация потребления. Появилось внимание к исследованию массы и ее культуры. В этом смысле представляют интерес выводы Д. Белла («Конец идеологии») о понятии «масса». Масса как недифференцированное множество, как синоним невежественности. «Широкие массы не могут быть образованными и овладеть культурными ценностями». (34)

Масса как механизированное общество. Человек есть придаток техники, он потерял индивидуальность.

Масса как бюрократизироавнное общество. Все решения принимаются наверху, это лишает людей инициативы.

Масса есть толпа. Отсюда охлократия как власть толпы. Это сумма однотипных посредственностей. Человек в толпе – варвар.

Понимание массовой культуры вытекает из этих характеристик. Утверждается, что регуляция и упарвление массой сводится к манипулированию, имиджам, к стереотипнам мышления, поведения и действия, к рекламе.

В целом массовая культура есть производство культурных ценнсоетй, рассчитанных на массовое потребление. Но она привлекательная в силу демократичности.

Р. Хогарт выделяет в массовой культуре «мертвую» и «живую» части.

Мертвая масскультура – коммерциализированная по духу и продукции, рассчитанная на пассивное потребление, стандартная, антигуманистична, используется властями и держателями средств массовой информации в целях внушения нужных стереотипов потребления. Конечная цель этой ширпотребной культурной продукции – поиск формул манипулирования публикой, сведению всех к одному типу личности. Происходит воспитание авторитарного типа.

Живая масскультура – обращается к личности, стремится ответить на многообразные вопросы и запросы. Массы стали более образованными. Характерные черты: массовое сознание как элемент многоуровневой структуры духовной жизни общества, реальное наличное знание больших общественных групп, это народный здравый смысл, массовое сознание формируется в процессе повседневной жизни, отражая ее ценности, нормы, оценки, однако оно ограничено.

Массовую культуру формируются в основном средства массовой коммуникации. Именно их язык, тематика, манера интерпретации (клишеобразное, стереотипное) поверхностные знания комментаторов о социальной жизни порождаю у аудитории огрубленное, а порой искаженное представление о социальной реальности.

Субкультуры. Носители субкультуры характеризуются особой ментальностью, т.е. совокупностью готовностей, установок и предрасположенностью действовать, мыслить, чувствовать и воспронимать мир определенным образом. (36-37).

1.  Какие этапы исторического развития вы знаете? (при формационном анализе, при цивилизационном анализе)?
2.  Существует ли самостоятельная евразийская культура?
3.  Определите функции повседневной, массовой и высокой культур общества.

Наряду с указанными течениями существуют еще два pecтавраторских: беломонархическое с его принципом «самодержавие, православие, народность» и идея восстановления СССР как государства единого советского народа. Относительно свежими выглядят «русская идея» и «евразийская идея». Первая идея находит своих сторонников, прежде всего среди националистов, в руках которых оказалась (по вине недальновидных руководителей вновь образованных государств — бывших частей Союза, подвергающих дискриминации этнических русских, т.е. приблизительно 25 млн. человек) идея-козырь — «русские имеют право на объединение». Вспомним, что гитлеровская идея об объединении немецкой нации, победившая в Германии 30-х гг., привела Европу к катастрофе — история ныне повторяется.

«Евразийская идея», как цивилизационная модель находит политическую аудиторию, так или иначе реализуется в государственных решениях. Обратимся к истории евразийского движения, возникшего в 20-е гг. Его теоретические и идеологические основы были заложены группой «евразийцев» в эмиграции (ее основными членами были Н.С. Трубецкой, Н.Н. Алексеев, В.П. Никитин, В.Н. Ильин, Л.П. Карсавин. М.М. Шахматов, Г.В. Вернадский). Они выпускали в 20—30-е гг. манифесты, монографии, издавали в Париже еженедельную газету «Евразия» (1928—1929).

Ряд следующих принципиальных положений этого течения русской мысли, думается, подтвердили прошедшие 70 лет (программный  сборник  «Исход к  Востоку»  вышел  в  свет  в 1921 г.).  Судите сами:

— Россия находится на стыке Азии и Европы, и именно это геополитическое положение определяет ее специфику. Как узел, соединяющий Азию и Европу, она несет в себе начало связи двух мировых культур — западной и восточной. Западная культура традиционно рационалистична, восточная же, скорее, иррационалистична с медитационным уклоном. Архетип культуры российского народа формировался в период образования государственности, основанной на степной культуре. Отсюда следует и специфика мироощущения и мировосприятия россиянина: широта души, склонность к совершению поступков «на авось» и бытовая нерасчетливость, связанные с ощущением бесконечности степной шири, приверженность к упрощенной схеме жизни, привычка к неясностям, соборность (экстравертность в системе ожиданий-требований окружающих), милосердная солидарность в жизни, тяготение к идеократической государственности16, определяющие восприятие людьми власти как власти собственного объединения. В основе идеократической государственности лежит «идея-правительница». Она является объединяющей идеей, благодаря ей социальное поле приобретает форму соборности, духовного братства, а не механической тотальности. Если идея утрачивается, начинается стремительный процесс разложения и распада. Говорить о ложности идеи бессмысленно, ибо всякая идея соответствует какому-то внутреннему переживанию массы и в подобном смысле всегда выступает как историческая данность.

— Центральная идея идеократического государства, тонизирующая и окрашивающая культуру, является ее квинтэссенцией, структурирующим фактором. Ей и принадлежит функция архетипа данной культуры. Он, в конечном счете, направляет, определяет перспективу развития культуры в сложном сочетании географических, социальных, общественных, психических и иных факторов. Его черты отражают способность национального творчества, стиля мышления, свидетельствуют об агрессивности или сдержанности культурных традиций. «Идея-правительница» формирует скрытый источник культурной напряженности, которая переживается, но не осознается до конца.

— Российская революция имела мировой характер. Анализ приводит евразийцев к выводу, что если английская революция в свое время привела к формированию британской колониальной империи, французская — к появлению в Европе наполеоновской империи, то русская революция — к свободной федерации народов, населяющих Россию. (В стремлении к ней евразийцы видели продолжение революции.)

Евразийцы интуитивно предугадали развитие событий: идея социализма в той ее интерпретации, какую ей придавали советские теоретики и условия, потеряла свою экономическую эффективность и социальную направленность. Именно это и определило обвальный характер распада государства и изменение формы общества. Утопизм для сегодняшних условий второй части марксизма (фазы коммунизма) был обусловлен недооценкой марксизмом, точнее, его интерпретаторами, социально-экономической эффективности свободы человека, прежде всего в экономической, наиболее важной области человеческой деятельности.

— «Восток вошел в нас одним из слагаемых нашего духовного типа. Восток в нас самих». Более того, «знакомство с культурой Азии способствует нашему самопознанию». Исходя из этого принципа, Н.С. Трубецкой описал туранский духовный тип, Г.В. Вернадский обосновал согласованность развития судеб России и Азии. Евразийцы своей главной задачей считали воссоздание духовно-нравственного равновесия на новых началах, отсюда внимательное и вдумчивое отношение к внутрироссийскому Востоку. Они пришли к выводу, что Евразия — это, прежде всего, особое многогранное культурно-историческое объединение, обращенное одновременно к Европе и Азии, в создании которого принимают участие самые разнообразные этнические элементы, объединяющиеся в процессе такого творчества. Это объединение, как показывает исторический опыт, экономически выгодно всем народам, населяющим Россию.

—  «Детской болезнью» евразийцев было, как замечали они сами, увлечение монархическими и православными идеями. Взросление привело их к идее свободы. Но — к «свободе-равенству» в противовес «свободе-неравенству» Запада с его глубоким социально-классовым расслоением. Это — свобода в коллективе, соборность. В основе такого подхода лежат идеи своего дела и мироделания (а не миросозерцания, присущего индивидуализму). Этика основана на организационном долге человека-деятеля, а не человека-потребителя. В отношении своего времени они отмечали, что пафос обличительства должен смениться пафосом ответственности. Надо знать, добавляли они, что демократия, переставшая слушать правду о себе, перестает быть ею.

— Есть прямое указание евразийцев на то, как формировать управленческий слой. В него должен входить слой управляющих производством, его организаторы, ибо культура народа воплощается, прежде всего, в организации. Культура через организацию структурирует жизненный и профессиональный опыт людей и в то же время предоставляет людям средства для удовлетворения своих текущих потребностей. «Правящий отбор» есть персонификация власти, но он должен руководствоваться «идеей-правительницей». Архетипические черты должны поддерживаться, прежде всего, государством. Власть при этом сама должна знать пределы своей компетенции, поскольку она самоотождествляется с «идеей-правительницей».

Итак, евразийская цивилизация есть объективно сформировавшееся вокруг России геополитическое культурное, духовное и экономическое пространство как особый мир, уникальная масть мировой цивилизации. В течение тысячелетия Россия и окружавшее ее евразийское пространство шли своим естественным, органическим путем, базируясь на собственных социально-экономических, духовных, бытовых, географических условиях, представляя собой некое историческое целое, сохраняя самобытность частей и регионов. Евразийское сообщество — однородная, исторически сложившаяся, спаявшаяся социокультурная общность. История соединила его этническими пересечениями, сходством хозяйственных укладов, взаимосвязанностью и взаимозависимостью экономик.

Россия стала стержнем, ядром этой цивилизации. История и пространственное положение сделали Россию великой державой и обусловили великодержавность самосознания, и тем болезненнее воспринимается современный геополитический и духовный кризис.

Складываясь где-то в первой половине нашего тысячелетия, евразийская цивилизация стала синтезом различных исторических традиций: славянской, византийской, скандинавской, татаро-монгольской. Славянская Русь впитывала в себя опыт Византии, Запада и монгольской Орды. Евразийская цивилизация складывалась как многонациональная структура, включавшая в себя множество этносов и конфессий. Национальный и религиозный факторы были на втором плане, и евразийская цивилизация до конца XX века не знала религиозных войн.

Российское государство, структурировавшее эту цивилизацию, традиционно было многоэтническим. Русский народ был индифферентен к национальному вопросу, традиционная российская политика была этносберегающей. Для вошедших в историю России знаменитых литераторов, полководцев и государственных деятелей, имевших примеси шотландской, немецкой и др. крови, не существовало проблемы национальности. Показательно, например, что в XVII в. русская аристократия насчитывала 156 семейств татарского происхождения, 156 семейств Рюриковичей, 223 семьи польско-литовского происхождения и т.д. Российское государство проповедовало надэтническую идею и управлялось и русскими, и поляками, и немцами, и шотландцами, перемешавшимися с татарами и половцами. Император Николай I подчеркивал, что он не делит своих подданных на русских, евреев или немцев, а делит их на верных или неверных.

СССР был и геополитической реальностью, и социокультурной общностью, где человек, будь он русским или татарином, христианином или мусульманином, идентифицировал себя с государством. Понятие «советский» в заграничном паспорте имело и общегражданское значение. Русский и якут, осетин и азербайджанец, татарин и ингуш представали как граждане Союза, оставаясь при своей национальности. Эта тенденция напоминает то, что происходит сейчас в ЕС, где вырабатывается такое понятие, как «европеец».

Вопросы для проверки

1. В чем заключается «конституирующее начало» повседневности?

2. Критерии оценки культурности той или иной формы социального взаимодействия

3. К каким последствиям в современных условиях ведет «растворение» искусства в мире повседневности?

4. Опишите какое-либо свое часто повторяющееся действие с обозначением элементов культуры в нем. Попытайтесь выяснить, откуда исходят эти требования, когда и как они Вами восприняты.

Литература

1.  Аврамова Е., Арутюнян М., Здравомыслова О., Турунцев Е. Здравствуй, племя молодое, незнакомое! (Идеи и ценности молодых интеллектуалов)//Общественные науки и современность. – 1993. - № 4. – С. 34-42.
2.  Багдасарьян Н.Г., Кансузян ЛВ., Немцов А.А. Инновации и ценностных ориентациях студентов//СОЦИС. – 1995. - № 4. - С. 125-129.
3.  Добрускин С.Н. Студент – кто он?// СОЦИС. – 1004. - № 8-9. – С. 79-88.
4.  Иконникова С.Н. Социология молодежи и проблемы воспитания – Л.: ЛГИК, 1988. – 78 с.

5. Кофырин Н.В. Проблемы изучения неформальных групп молодежи// СОЦИС. – 1991. - № 1. – С. 82-85.

         

1 Лем С. Собр. соч. М., 1995, т.10. – С. 248.

2 См.: Современная американская социология. М., 1994. С. 191.

3 См. там же.

4 Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995 С. 59.

5 См.:  Кнабе Г.С. Язык бытовых вещей. М., 1981. С.3940.

6 Подробнее об этом см.: Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М., 1993.

7 См. там же.

8 На китайском — 850 млн., английском — 500, хинди — 237, арабском — 140, испанском — около 230, русском — примерно 200, португальском — свыше 115, японском — более 110, немецким пользуются свыше 100 млн., французским — более 70 млн. человек (Народонаселение стран мира. С. 368— 369).

9 См.: Моль А. Социодинамика культуры. М., 1971.

10 См.: Орлова Э.А. Цит. соч. С. 97

11 Kottak  С.P.  Cultural antropology. N.Y., 1991.

12 Как видим, проглядывают юнговские «экстраверт» и «интроверт».

13 Mens (лат.) — ум, мышление, образ мыслей, душевный склад — глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий в себя и бессознательное. Ментальность — совокупность готовностей, установок и предрасположенностей индивида или группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. «Зазор» между мало зависящим от истории «коллективным бессознательным» и его «архетипами» (Юнг) и исторически изменяющимися формами общественного сознания образует ядро того уровня, на котором располагается ментальность (см.: Современная западная философия. Справочник. М., 1991 С. 177).

14 Ионии, Л. Г. Социология культуры. – М., 1998. – С. 16. (Гл. 1).

15 Сорокин, П. Человек, цивилизация, общество. – М., 1992. – С. 193.

16 «Идеократия» — термин, не стоящий в одном ряду с «аристократией» или «плутократией». Два последних термина выражают власть конкретных людей, социальных слоев. "Идеократия" стоит над "демократией", "аристократией" и т.д., притязает на высшее положение. В этом понятии заключено обращаемое ко всякому политическому строю требование: политический строй должен обладать идейным оправданием и быть таким, чтобы в нем и через него могли осуществляться высшие, чем он, идеи» (Евразия. Еженедельник но вопросам культуры и политики. Париж, 1929. 16 февр.).

1. ТЕМА- ОСНОВНЫЕ ОСЛОЖНЕНИЯ В РОДАХ И ГРУППЫ РИСКА ПО ОСЛОЖНЕННОМУ ТЕЧЕНИЮ РОДОВ.
2. Этико - правовая концепция буддизма и учение о дхарме
3. Курсовая работа- Интеграционные процессы в Азиатско-Тихоокеанском регионе- особенности, проблемы, тенденции
4. Задачи социального страхования
5. 057874 ФОРМУВАННЯ ГРАФІЧНИХ ПОНЯТЬ В УЧНІВ 89Х КЛАСІВ НА УРОКАХ КРЕСЛЕННЯ методичний аспект
6. ВАРИАНТ 1. Чему равна сила жевательных мышц на уровне резцов в кг-см2 b100 2.
7. УТВЕРЖДАЮ Генеральный директор ОАО Лужский ККЗ В
8. ЗАТВЕРДЖУЮ Директор ННІГТ В
9. Реферат- Суицид, как социально-философская проблема
10. Розрахунок раціонів кормів
11. должником От права собственности установленного на длительное время обязательственные отношения отличаю
12. Методы диагностики и лечения рожистого воспаления
13. Эти идеи были выражением социальной позиции части художественной интеллигенции которая пыталась ldquo;уйтиr
14. а активности не может длиться бесконечно
15. Экономическая социология переходной России.
16. GOTT UND DS UNBEWUSSTE[1] Высказывая много лет назад свое желание сотрудничать с теологами я еще не только не
17. 1 З історії виникнення інформаційних технологій
18. 13 36 часов ’ урока Время Понедель
19. Волынское княжество и его роль в истории Украины В конце XII в первой половине XIII в
20. РЖД 2011 го

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе