Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Мрак по углам. Непроглядный и живой. Он колышется и взволнованно дышит. Он молча напряженно следит за моей работой. Гудит ровное пламя в горниле мягкие переливающиеся угли взбиты в удобное ложе. Малиновая заготовка зарылась в мягкие разноцветные мерцающие камешки угля. Добавил тяги. Пламя заревело словно негодующая толпа. Тьма испуганно забилась по углам. Красным и рыжим по белому блеснули истертые ручки клещей.
Приблизил лицо к самому огню, от жара затрещали волосы. Стихия радостно потянулась с живому. Стихия чувствует душу. Как дитя что радостно тянется к козявке, не рассчитывая силы, не задумываясь. Просто из любопытства, без оглядки, без мысли, так и стихия тянется к живой душе, сама не ведая своей мощи и хрупкости живого.
Цвет на заготовке лениво поплыл. В колышущемся мареве пламени и мягком мерцании пышущего жаром угля, металл кажется мягким, как пластилин. Еще немного и он будет в моих руках как воск.
Время. Железные челюсти клещей смыкаются на заготовке. Светящийся, светло-желтый, почти белый кусок металла вспарывает мягкое брюхо темноты. Тихо как-бы тускло, звякает о зеркало наковальни. Еще пол удара сердца полюбоваться на этот загадочный обворожительно мягкий обманчивый цвет будущего клинка. Но, время дорого! Легко и привычно вспархивает молот. Его лоб тускло сверкает зарницами горнила и с тихим звоном обрушивается на заготовку. Тук! Тук! Дзинь! От первого удара металл покрывается тусклым налетом сероватой окалины. От второго она опадает серым пеплом на истертое зеркало наковальни.
Кровь ликует в жилах. Сухой тонкий аромат раскаленного металла бодрит лучше кружки элитного кофе. Стремительно переходящие цвета и мирное любопытное колыхание сумрака по углам будоражат воображение. Кто-то там живет под верстаком, лишь изредка сверкая белком исчезающего глаза? Он умело маскируется под истертые инструменты. Но меня не проведешь. Уж кому как не мне знать все уголки и закоулочки своей кузницы? Смотри-смотри хозяюшко. Запоминай. Людской век короток, глядишь, следующему мастеру будешь нашептывать секреты на ухо...
Под тяжкими ударами молота кусок металла обретает свою плоть. Душа сама правит моей рукой, можно даже закрыть глаза — не промажешь. Ей тесно и радостно в моем теле. Она песней рвется наружу, запечатлевая слова ручником в раскаленной стали. Удивительно чудо творится под этой прокопченной и низкой крышей! Рождение новой жизни. Рождение ДУШИ запечатленной в предмете. То, что сегодня выйдет из горячего горнила, обретет свой характер, желания, облик — свою ДУШУ. Не обладая возможностями человека или даже животного, она будет искать близости людской души. Будет искать себе спутника жизни, чтоб подходил и телом и характером. Быть может она пройдет через сотни рук, прежде чем установит тонкую незримую нить со своим хозяином. Тихо-тихо она будет шептать ему на ухо. И уж конечно хозяин будет уверен, что это его мысли. Какой-то характер у нее будет?..
Сталь остыла и приобрела красновато-малиновый сердитый оттенок. Поскорей взбить ей мягкую пастель из дрожащего марева углей. Нежные оттенки колышутся, бегают по маленьким кусочкам — будущему ложу для поковки. Словно любимую укладываю я ее и присыпаю свежим угольком.
И вновь безумство пламени охватывает заготовку. И мечутся перепуганные тени. И с верхней полки, из-за моего плеча, поблескивает глазками чумазый любопытный хозяюшко.
Вновь и вновь снует поковка между звонкой наковальней и гудящим горном. Порхает молот звучит песня. Ярость пламени, спокойная, уверенная в себе мощь наковальни, легкость ручника и конечно же веселый мотив разухабистой песни вплетаются навек в железную плоть поковки.
Пот давно уже льет ручьями, покрывая тело соленой коркой, иссушенные жаром глаза чешутся, а желудок, так не к стати, настойчиво напоминает о себе. Клинок уже почти готов. Простые выверенные веками формы. Совершенство тонких изящных линий, таящих в себе функциональность и мощь.
Полировка. Доли миллиметров раз за разом. Одна за одной сходят с клинка. Появляется блеск. Изделие обретает свои окончательные формы. Впереди еще много работы, закалка, изготовление рукояти, заточка. Но, все уже ясно сейчас, точнее вот-вот станет ясно... Хозяюшко за плечом притаился, затих, даже дышать кажется перестал. Тьма, что клубилась по углам, тоже напряженно затихла. Даже беспечное пламя попритихло. Еще одно движение и... ЕЕ дух коснулся меня. Неожиданно, аж вздрогнул! Ну как можно это передать словами? Словно мое настроение на миг, на долю удара сердца изменилось до неузнаваемости. Внутренняя тишина и умиротворение сменилось тонким стальным звоном, пустота заполнилась задиристым злым азартом. Все грани обострились, мир на поверку оказался очень простым и четким. Взгляды на многие вещи кардинально изменились. Ни сомнений ни колебаний. Словно и не я это вовсе. И появилось какое-то тонкое чувство счастья и полноты бытия, ощущение бесконечно-долгой и интересной жизни впереди. Миг и я это снова я... Как будто и не было ничего. Померещилось? Сказалась усталость? Надышался угаром? Ну да, ну да. Но, я то знаю... Тишина вокруг облегченно вздохнула. Кто-то за моей спиной удовлетворенно засопел и завозился, устраиваясь среди пыли в груде жестких инструментов...
И вновь в горнило — закалка. Достаю специальные тяжелые щипцы — закалка будет не однородной. Лезвие будет прочно как алмаз а спинка мягка как сыромятное железо. Чтоб не крошился и дольше служил хозяину.
Пока клинок набирает цвет на медленном огне готовлю раствор. Сыплю соли из пакетиков, подогреваю ванночку. Я не сторонник весов и немецкой точности... Это скрадывает душу — унифицирует. Словно и не живое у тебя в руках, а просто кусок железа, такой же безжизненный как кости мертвеца.
Раз за разом ныряет клинок в раствор. Вода шипит и исходит жарким паром. Белесый гриб разбивается о потолочную балку и расползается в стороны. Дышать становится труднее.
Придирчиво осмотрев клинок, решаю что травить его не буду. Ну и что, что дамаск? Перед кем бахвалиться? Узор сотрется, а сталь останется. Я и так знаю ЧТО я сделал. Воронить тоже не буду. Вороненый нож хорош для лиходея — не блестит во тьме. Клинок с ТАКИМ характером должен иметь простой и эффектный вид. Чтоб всем своим видом показать всю свою суть. Скосы...Дол...полукруглая плавная спинка... Полировка! самая лучшая! до зеркального блеска! Вот что нужно!
И вот началась полировка — вдоль лезвия, и лентой с меньшей зернистостью - поперек, вдоль и поперек... И так без конца. Закаленная сталь поддается с трудом. А в голове ни единой мысли, только пустота и тихий стальной звон... Конечный этап. Пальцы уже оставляют на лезвии безобразные жирные отпечатки! Аккуратно, руками, самым мелким камнем только вдоль лезвия, очень нежно и аккуратно — это ласка для клинка! Да, после такой полировки никакая ржа не задержится на клинке!
Осталась только рукоять. И я уже знаю какая она будет. Какую хочет клинок... Простая наборная ручка из бересты. В меру толстая не слишком длинная, но и не слишком короткая, а такая, чтоб самый раз по руке...