Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Политическая социология. РЕГИОНАЛЬНЫЙ ЭЛЕКТОРАТ ПАРТИЙ МЕЖДУ ВЫБОРАМИ
Автор: Г. М. ЗАБОЛОТНАЯ
Предстоящие выборы ожидаются в условиях нового нормативного контекста политической деятельности, определенного Законом "О политических партиях". Он вызвал неоднозначную оценку у общественности. Тем не менее, предусматривая норму минимального количества членов партии, необходимого для ее регистрации, обязательность региональных отделений в половине субъектов федерации, участие в общефедеральных, региональных и местных выборах, закон существенно подкрепил тенденцию сокращения числа партий. Стимулируя объединительные процессы, он подстегнул партийную активность на региональном уровне.
Не секрет, что во многих регионах общефедеральные партии не прошли "школу" борьбы за избирателей на местных выборах. Здесь в электоральном процессе доминируют корпоративные и властные структуры, что предопределяет "внепартийный" характер местных законодательных собраний. Парадоксальность ситуации заключается в том, что "взрывной" характер развития многопартийности, проявившийся в 90-х годах, так и не привел к формированию партий как института, обеспечивающего артикуляцию и представительство в структурах власти интересов различных социальных групп общества.
К российскому опыту в данном случае применимо образное выражение, принадлежащее П. Штомпке - гражданское общество, созданное "сверх меры" [1]. Огромное количество партий и общественно-политических движений, занимающих одну и ту же идейную нишу, но не способных к диалогу друг с другом и за редким исключением слабо связанных с населением, не имеющих реальных рычагов влияния на власть, свидетельствует, скорее, о слабости гражданского общества и его неспособности к равноправному диалогу с государством. Среди других издержек подобной атомизированной многопартийности можно отметить ее крайнюю неустойчивость, чрезмерную сегментацию электорального поля, осложняющую процесс формирования партийной идентификации избирателей.
В этой связи представляет интерес анализ проблематики регионального потенциала российских партий и партийных предпочтений жителей. На основе результата опросов населения тюменского региона, его Юга и двух автономных округов - Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого (в дальнейшем - ХМАО и ЯНАО), проведенного кафедрой политологии Тюменского государственного университета в середине 2002 г. (2328 респондентов избирательного возраста в целом, разделенным в приблизительно равных долях по этим территориям) и дополненного анализом электоральной статистики, попробуем показать электоральную обстановку на данной российской террито-
ЗАБОЛОТНАЯ Галина Михайловна - кандидат философских наук, доцент кафедры политологии факультета исторических и политических наук Тюменского государственного университета.
(c) 2003г.
стр. 73
рии. При составлении выборки учитывалось место проживания (город, поселок, село), социально-демографические характеристики населения.
Ответы респондентов, проживающих в северных округах и на Юге, фиксировались отдельно. Необходимость подобного подхода объясняется тем, что эти территории существенно отличаются своей структурой. Экономика округов непосредственно связана с нефтегазовым комплексом. В 90-х годах городские жители составляли 91% в ХМАО и 83% в ЯНАО [2]. В экономике Юга в большей степени представлен аграрный и связанный с ним перерабатывающий сектор. Сельское население составляет здесь более половины социального состава. Исключением выступает Тюмень, сконцентрировавшая научно-исследовательский потенциал региона, и Тобольск, промышленность которого ориентирована на переработку углеводородного сырья. Значительный перепад в показателях уровня жизни, специфика поселенческой и профессиональных структур Севера и Юга находят отражение в особенностях голосования на выборах.
Опираясь на данные официальной электоральной статистики [3], можно сказать, что избиратели округов демонстрируют благоприятное для Кремля голосование. Так, уровень поддержки избирателями "партии власти" и действующего президента на выборах и референдумах 1993 - 1996 гг. превысил общероссийские показатели. Голосование избирателей Юга (в электоральной статистике приводятся данные по Тюменской области без учета автономных округов) отличается большей оппозиционностью. На парламентских выборах 1993 г. оно проявилось в поддержке ЛДПР. В 1995 г. избиратели в первую очередь голосовали за КПРФ. Вторым оказался блок "Коммунисты -Трудовая Россия - за Советский Союз". Именно здесь коммунисты-радикалы добились одного из самых высоких результатов по стране. "Партия власти" этого избирательного цикла (движение "Наш дом - Россия"), несмотря на поддержку со стороны областной и местной административной элиты, показала только четвертый результат.
Общефедеральные избирательные кампании 1999 - 2000 гг. частично изменили общую электоральную картину региона. Произошло некоторое "полевение" северных округов. Здесь процент сторонников коммунистов на выборах в Госдуму приблизился к общероссийскому показателю. Тенденция роста оппозиционного электората наблюдалась и на президентских выборах 2000 г. Изменения коснулись и спектра политических предпочтений электората Юга. Наиболее существенный сдвиг наблюдался в секторе сторонников "партии власти". Здесь впервые ее поддержка превысила общероссийские показатели. КПРФ по итогам голосования оказалась только на втором месте, уступив первую позицию "Единству". Итоги выборов показали некоторую тенденцию к сближению электоральных субкультур населения Севера и Юга. Так, движение "Единство" поддержали 24,8% активных избирателей Юга, 29,2% - ХМАО и 20% - ЯНАО.
Ситуация с поддержкой "Единства" на Ямале требует дополнительного комментария. На этой территории, непосредственно входящей в сферу экономических и политических интересов "Газпрома", бывшая "партия власти" (НДР) сумела сохранить свои позиции, получив количество голосов, в 12 раз превышающее ее среднероссийские показатели. Это несколько уменьшило электоральную базу поддержки "партии власти" нового электорального цикла. Что касается голосов за КПРФ, то показатели ее поддержки населением Юга и автономных округов, хотя и сохранились, но уже не носят столь значительного характера, как это было прежде (19,1% сторонников в Тюменской области, 15,5% в ХМАО, 13,1% в ЯНАО). В то же время различия электоральных субкультур проявились в спектре поддержки партий и объединений либерально-рыночной ориентации. Число сторонников СПС и "Яблока" на Юге меньше, чем в других округах. Эмпирические данные свидетельствуют, что низкая поддержка этих движений характерна для сельского населения. В областном центре ниша, занятая сторонниками либеральной идеологии, совпадает по количеству с аналогичным сегментом электорального пространства округов. Отличие же электоральной субкультуры Тюмени от субкультур жителей северных городов проявляется в большем весе
стр. 74
"левого" голосования и в меньшей лояльности к партиям и фигурам, ассоциируемым с официальным политическим и экономическим курсом.
Следует признать, что статистические цифры фиксируют лишь количественную сторону электорального процесса (явку избирателей, голосование "за" или "против"), но не раскрывают мотивации электорального поведения избирателя. Проводя опрос, мы исходили из того, что время, прошедшее после выборов и не отягощенное предвыборной риторикой, дает избирателю возможность оценить сделанный ранее выбор в пользу конкретных партий и политических лидеров и уточнить свое отношение к ним в настоящем. При этом открывается возможность проверить устойчивость партийных ориентации избирателей и проследить тенденции в изменении электоральной базы политических объединений.
Участникам опроса было предложено оценить свою электоральную активность. Участие в выборах в 1999 г. подтвердило 67,6% респондентов Юга, 61,1% - Ханты-Мансийского округа и 66,6% - Ямала. Эти цифры несколько выше тех, что зафиксированы в официальной электоральной статистике, согласно которой явка на избирательные участки составила соответственно 60,6%, 59,5% и 59,9%. Завышение респондентами своей активности обнаружилось и в ответах на вопросы об участии в региональных избирательных кампаниях. Подобные ситуации наблюдались и другими социологами [4]. Почему пассивные избиратели неохотно признают свое неучастие в голосовании? Одно из объяснений предложено Д. Парамоновым. Респонденты воспринимают опрос как некий тест на политическую зрелость и в своих ответах подтверждают электоральную активность или готовность к голосованию [5].
Какие партии предпочли активные избиратели (1511 респондентов)? 13,2% из них не могли вспомнить, какой организации они отдали свои голоса, а 3,2% не голосовали по партийным спискам. Результаты исследования обнаружили следующий интересный момент. Сравнение ответов на вопрос "За какую партию или движение Вы голосовали?" с данными электоральной статистики показывает, что число сторонников "Единства" (как это следует из ответов респондентов) превышает число реально поданных за это движение голосов. На Юге выбор в пользу "Единства" подтвердили 33,5% респондентов, в ХМАО - 37,3%, на Ямале - 34,7%. По другим партиям и движениям расхождение между результатами опроса и цифрами электоральной статистики составляет 0,5 - 2,5%. Думается, что активность, с которой опрошенные подтверждали свое голосование за "Единство", выражает феномен идентификации с победителем. Часть опрошенных, голосовавшая за другие партии либо не принявшая участия в выборах, ассоциировала себя с этой организацией.
Несмотря на то, что показатели поддержки "Единства" избирателями в целом по стране были несколько ниже, чем у КПРФ, успех этого движения следует рассматривать как беспрецедентную в истории постсоветских избирательных кампаний победу "партии власти" на парламентских выборах. Выскажем еще одно предположение, объясняющее подобные результаты опроса. "Единство" в общественном мнении продолжает позиционироваться с В. В. Путиным, пользующимся самым высоким уровнем поддержки. Так, полностью ему доверяют 42% респондентов Юга, 40,6% ХМАО, 44,8% ЯНАО. Примерно такая же часть опрошенных доверяет В. В. Путину частично. О своем недоверии действующему президенту заявили 4% участников опроса на Юге и Ямале, 8,7% - в ХМАО. По сравнению с оценкой опрошенными других политиков (Г. Зюганова, В Жириновского, Г. Явлинского, Б. Немцова, Е. Гайдара, Б. Ельцина, Ю. Лужкова, С. Шойгу и др.) это самый низкий показатель данного ряда. Примечательно, что доверие к действующему президенту, хотя и в разной степени, наблюдается во всех сегментах идейно-политического спектра. Полностью доверяют ему более половины опрошенных из электората "Единство", ОВР, Партии пенсионеров, 45% -ЛДПР, 36% - КПРФ, более четверти сторонников СПС и "Яблока". Представляется, что доверие к В. В. П. со стороны избирателей других политических объединений может трансформироваться в дополнительный электоральный ресурс на предстоящих выборах той партии, которая будет позиционироваться с его именем.
стр. 75
Чем был продиктован электоральный выбор тех, кто голосовал по спискам партий? В силу небольших расхождений в ответах по всем обследуемым регионам приведем усредненные данные по всему массиву опрошенных. Судя по ответам, у каждого второго респондента доминировала идейно-политическая мотивация поддержки партии - для них была важна идейная платформа и программа партии. Мотив, построенный на личностном факторе (симпатии к лидеру партии или движения) по значимости оказался на втором месте. Только 5% всех опрошенных признались, что их выбор был сделан под воздействием рекламы. Столь же незначительной оказалась доля электоральных предпочтений, возникших благодаря советам друзей или случайному выбору.
Исключая электорат ЛДПР, программные установки как мотив поддержки партии доминировал у всех избирателей, при этом более всего он заметен у сторонников КПРФ (65,1% опрошенных) и "Партии пенсионеров" (69,4%). Избиратели этих партий реже, чем электорат других объединений, отмечали позиции "нравился лидер партии" и "убедила реклама партии". Идейно- политическая мотивация актуальна и для половины электората "Яблока" и "Союза правых сил". Несколько ниже этот показатель у ОВР (46,5% респондентов) и "Единства" (45,5%). Судя по ответам сторонников последнего, значимым фактором, определявшим его поддержку, стало осознание перспектив победы движения (14,4%). В отличие от электората других партий этот мотив у избирателей "Единства" по числу отметивших вышел на третье место после мотива, основанного на симпатии к лидеру. Подобную детерминацию выбора можно интерпретировать по-разному. Это может быть отражением прагматизма ("зачем я буду голосовать за партию с близкими лозунгами, но без шансов на успех"). В западной социологии подобное голосование описывается как "полезное" или стратегическое.
Избиратель, голосуя за фаворита избирательной кампании, не желает, чтобы его голос "пропал". Но в то же время подобное поведение может быть проявлением известного психологического феномена "присоединение к мнению большинства", который в ситуации электорального выбора трансформируется в присоединение к возможному победителю. 53% респондентам-избирателям, поддержавшим "Блок Жириновского", импонирует прежде всего сама личность лидера, а во вторую очередь -программа и идеи блока (26,3%). Блестящая демагогия и талант шоумена лидера ЛДПР продолжают находить отклик у части избирателей. Как на Юге, так и в округах области поддержка избирателями этой партии на несколько процентов превысила общероссийские показатели. Вместе с тем после успеха ЛДПР на выборах 1993 г. база ее поддержки в регионе в 1999 г. сократилась более чем на половину.
Но позволяют ли результаты опроса сделать вывод о наличии в тюменском регионе значительной части избирателей с четко выраженной идеологической и партийной идентификацией? Отечественными социологами [6] уже высказывалось мнение, что наши избиратели подчас пытаются представить свой электоральный выбор более рациональным и весьма неохотно признают, а может быть, и не понимают того, что их предпочтение есть результат манипулирования и удачного использования имидж-технологий. Трудно представить себе избирателя ознакомленного и критически оценивающего альтернативные партийные программы, тем более что похожесть многих из них способна привести потенциальный электорат в замешательство. Влияние СМИ не всегда осознается, а удачно подобранный политтехнологами слоган, набор нескольких предвыборных тезисов подменяют необходимость знакомства с программой. Наконец, респонденты вряд ли признаются в том, что голосовали "по совету" своего непосредственного руководителя. Север региона непосредственно входит в сферу интересов крупнейших нефтегазовых монополистов. Зависимость жителей северных городов от градообразующего предприятия, небольшие размеры городов позволяют топливно-энергетическим корпорациям контролировать электоральную ситуацию, не прибегая к партийной интенсивной мобилизации.
Согласимся с мнением тех исследователей, которые считают, что в отношении российского электората еще преждевременно говорить об устойчивых партийных предпочтениях [7]. Это связано как с "молодостью" современной отечественной мно-
стр. 76
гопартийности, так и искусственностью ряда объединений. Их становление чаще идет не классическим путем "снизу", а под влиянием политических обстоятельств, инициируется сверху. Им изначально отведена роль "партий одного дня". Отметим еще одно обстоятельство: идея членства в какой-либо партии не популярна у российских граждан. Избиратели предпочитают поддержку той или иной партии на выборах оформлению своего членства и хождению на партийные собрания. Так, среди участников опроса только 2,8% отметили, что являются членами политической партии.
В литературе высказано мнение, что поведение российских избирателей более точно описывается не через партийную идентификацию, а через фактор, обозначенный термином "меняющаяся партийная принадлежность". Под этим понимается чувство внутренней близости к определенным партиям, которое крайне уязвимо для воздействий краткосрочных факторов, а потому неустойчиво [8]. Неустойчивость партийных предпочтений подтверждается и нашим исследованием. Свою готовность вновь поддержать ту же партию на выборах высказали 68,1% респондентов-избирателей КПРФ, 65,6% - ЛДПР, 64% - "Единства", 42,6% - "Яблока" и 30% - СПС. Часть респондентов из электората различных партий затруднилась с определением своей позиции на предстоящих выборах (10 - 16%).
Косвенно в ответах выражена оценка гражданами деятельности партий в период между выборами. Среди причин отказа подтвердить сделанный ранее электоральный выбор указывалось разочарование как в конкретных объединениях и их лидерах, так и во всех партиях в целом. Из результатов опроса видно, что "Единство" (ныне "Единая Россия") сохраняет значительную часть своего электората. Готовность избирателей вновь его поддержать опровергает прогноз, согласно которому "Единство" - это партия лишь одного электорального цикла, которую ждет судьба "Выбора России" и НДР. Кроме того, после ее объединения с ОВР социальную базу новой партии составит и ряд сторонников последней.
Долгосрочный прогноз электорального поведения избирателей на предстоящих выборах вряд ли может быть точным. Наряду с твердыми сторонниками данной партии (далеко не всех, кто подтвердил свое намерение вновь поддержать партию, можно отнести к ее электоральному ядру) в ее электорате представлены колеблющиеся, способные изменить свой выбор. Это можно объяснять по- разному: например, упоминая отдельные события, новый социальный опыт избирателя, воздействие мобилизационных технологий партий и кандидатов. Наконец, возможен особый стратегический ход, подобный тому, что был использован Кремлем за три месяца до парламентских выборов 1999 г. Именно ему обязано своим появлением "Единство". По мнению Р. Туровского, это был "беспрецедентный прорыв партии власти на другие электоральные поля" [9]. Тяга всех слоев общества к стабильности и порядку выразилась в поддержке идеи сильной и национально-ориентированной государственной власти, озвученной "Единством" и В. В. Путиным.
Проведенный корреляционный анализ показывает, что в электорате "Единства" представлен широкий диапазон социально-демографических групп, в том числе и тех, которые традиционно рассматриваются электоральной базой левых, либеральных и национал-патриотических объединений. Думается, что идея укрепления законности и порядка сохранит свой мобилизационный потенциал и на предстоящих выборах. Как наиболее привлекательной ее отметили 57% респондентов, включая и тех, кто не участвовал в голосовании в 1999 г. Казалось бы, что ухудшение общественной ситуации, последовавшее после финансового кризиса осени 1998 г., должно было лишить любое движение, партию, ассоциируемых с Кремлем и его официальным курсом, поддержки малообеспеченных групп населения. Но как показало исследование, неудовлетворенность своим экономическим положением для части избирателей не стало препятствием для поддержки "Единства" (в опросе был использован субъективный метод самооценки респондентами собственного благосостояния). В группе опрошенных, указавших, что они вынуждены на всем экономить, за "Единство" голосовал каждый третий, а среди тех, кто оценил свое положение как крайне бедное - каждый пятый в ХМАО
стр. 77
и на Юге. Исключением стал Ямал - электорат "Единства" в последней группе респондентов не представлен. Симпатии остальных респондентов, низко оценивших свой материальный уровень, в основном были отданы левой (КПРФ), а затем, в зависимости от места проживания, объединениям либеральной оппозиции ("Яблоко", СПС), либо "Блоку Жириновского". Предпочтения респондентов, причисляющих себя к вполне обеспеченным людям, отданы в первую очередь "Единству", во вторую - ОВР, а затем -ЛДПР.
Социальные характеристики главного оппонента партии власти на выборах - КПРФ более определенны. Электорат коммунистов концентрируется прежде всего в таких группах, как пенсионеры (компартия получила поддержку рабочих, но судя по ответам, меньшую, чем "Единство"), люди с неполным средним и средним образованием. Анализ социальной базы КПРФ в поселенческом срезе обнаруживает, что в сельских районах области ее электорат представлен не только людьми пенсионного возраста, но и теми, кому 45 - 55 лет.
Результаты исследования дают возможность сделать следующие выводы. Борьба за электорат в регионе на предстоящих выборах будет жесткой для всех политических объединений и, прежде всего, для партий либерально- демократической направленности. Партийные предпочтения значительной части электората не являются устойчивыми. Их опосредованность, объясняемая сложным сочетанием когнитивных и аффективных факторов, делает их голосование зависимым от многих причин. На него могут повлиять изменения социально-экономической ситуации в регионе и стране в целом, предвыборная риторика, появление новых символов и лозунгов, "сила" административного ресурса.
Политическое пространство тюменского региона включает в себя несколько электоральных зон, отличающихся характером политических предпочтений населения. Последние общефедеральные избирательные кампании показали, что наметилась тенденция к сближению электоральных субкультур жителей южных и северных округов. Будущие выборы покажут, насколько эта тенденция устойчива. Более значимые различия в электоральных предпочтениях выстраиваются по линии "город-село".
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Sztompka P. Mistrusting Civility: Predicament of a Post-Communist Society // Real Civil Society. Dilemmas of Institutionalization / Ed. By J.C. Alexander. Guitdford, Surrey, 1998. P. 192.
2. Зайцева А. Н. Население Тюменской области в двадцатом столетии // Налоги, инвестиции, капитал. Тюмень. 2000. N 5 - 6. С. 68.
3. Были использованы данные электоральной статистики, опубликованные в сборниках: Выборы депутатов Государственной Думы. 1995 г. Электоральная статистика. М.: Весь мир, 1996; Выборы депутатов Государственной Думы Российской Федерации. 1999. Электоральная статистика. М.: Весь мир, 2000; Выборы Президента Российской Федерации. 2000. Электоральная статистика. М.: Весь мир, 2000.
4. См.: Башкирова Е. И., Лайдинен Н. В. Президент: феномен общественной поддержки // Социол. исслед. 2001. N 9. С. 29 - 30.
5. Парамонов Д. Социологическое сопровождение избирательной кампании // Выборы - законодательство и технологии. 2001. N 6. С. 42.
6. См.: Курбатова М. Феномен "Единства": анатомия электорального успеха // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2000. N 1 (45). С. 33.
7. См.: Голосов Г. В. Поведение избирателей в России: теоретические перспективы и результаты региональных выборов // Полит, исслед. 1997. N 4; Шевченко Ю. Д. Между экспрессией и рациональностью: об изучении электорального поведения в России // Полит, исслед. 1998. N 1.
8. Мелешкина Е. Ю., Анохина Н. В. Электоральное поведение россиян как модель "воронки причинности" // Полития. Анализ. Хроника. Прогноз. Вестник Фонда "Российский общественно-политический центр". Зима. 2001 - 2002. N 4 (22). С. 31 - 32.
9. Туровский Р. Ф. Парламентские выборы 1999 г.: региональные особенности // Там же. Зима. 1999 - 2000. N 4 (14). С. 104.
стр. 78
постоянный адрес статьи: http://www.ebiblioteka.ru/browse/doc/5432717