Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Министерство образования Украины
Национальный технический университет Украины (КПИ)
Кафедра автоматизации энергосистем
Реферат по истории Украины
На тему: ‘’ Начало массовой украинской эмиграции, ее причины и
основные волны ‘’.
Выполнил :
студент группы ЗЭС-71
Жерихин Т. А.
Проверил :
Сторчило В. С.
Киев 1997 г.
В XX столетии миллионы украинцев покинули свою роди ну в поисках лучшей доли на чужбине. Многим пришлось сделать это по социально-экономическим причинам. Огромное количество восточных украинцев переселилось или было пере селено в азиатскую часть Российской империи, а позднее Советского Союза, и их нельзя считать эмигрантами в обще принятом смысле этого слова. В противоположность им запад ные украинцы направлялись на Запад в Новый Свет, где они столкнулись не только с незнакомой землей, но и с совер шенно иными политическими, экономическими, социальными и культурными условиями. Именно к ним применимо поня тие «украинские эмигранты». Многие украинцы покидали свою землю также по политическим причинам. Не желая признавать советскую власть, они предпочли изгнание. Трудовую и поли тическую эмиграции составили три различных волны украин цев, которых и до наших дней прибивает к чужим берегам.
Первая волна: эмиграция до 1914 г.
Украинцы, эмигрировавшие в Новый Свет до 1914 г., в боль шинстве пытались улучшить свое социально-экономическое положение, крайне тяжелое на родине. К этой цели они шли двумя путями. Большинство прибывало в Соединенные Штаты, находя работу на растущих как грибы после дождя фабриках и шахтах в больших городах или их окрестностях. В основном это были неженатые «парубки», рассчитывавшие накопить достаточно денег, чтобы вернуться в родное село, приобрести необходимую землю и завести хозяйство. Однако со временем перспективы жизни в США становились для многих более привлекательными, чем возвращение на родину. Когда же эми грировать стали и женщины-украинки, начался быстрый рост украинских общин во многих городских центрах северо-востока Соединенных Штатов.
Другой категорией первых украинских эмигрантов стали те, кто оставил свои края, намереваясь заниматься сельским хозяйством в странах, где земля была дешевой и доступной. С самого начала эти эмигранты, обычно приезжавшие целыми семьями, собирались осесть на своей новой родине навсегда. Поскольку подобные земли, как правило, располагались в неза селенных районах, вроде неосвоенной глубинки Бразилии или Канады, этим эмигрантам приходилось вступать в изнури тельную борьбу один на один с природой.
Эмиграция в США. Отдельные украинцы появлялись в Аме рике еще задолго до того, как сюда нахлынула первая массо вая волна эмигрантов на рубеже XIX—XX вв. Украинские имена можно встретить среди основателей колонии Джеймс таун в Вирджинии или среди участников американской революции и гражданской войны. Когда Россия основала свои колонии на Аляске и в Калифорнии, в числе их обитателей были украинские казаки и гражданские лица. Впрочем, появле ние в Америке первого национально сознательного украинца обычно связывают с именем Агапия Гончаренко право славного священника из Киевской губернии, человека револю ционных взглядов, лично знакомого с Шевченко. В 1867— 1872 гг. эта оригинальная, авантюрного склада личность редак тировала газету «Вестник Аляски» первую американскую газету, где публиковались материалы об Украине и ее жителях. Позднее Гончаренко стал очень известен в Калифорнии, где попытался основать в начале XX в. украинскую социалисти ческую колонию. Другой весьма колоритной фигурой был Николай Судзиловский-Руссель киевский врач и револю ционер, живший в 1880-е годы в Калифорнии и впоследствии переехавший на Гавайи, где стал президентом местного се ната. Он также пытался привлечь украинцев на свою новую родину. Однако первая большая группа украинских эмигрантов в Соединенные Штаты существенно отличалась от своих коло ритных предшественников. Это были в основном крестьяне Закарпатья и Лемковщины самых западных и наименее раз витых украинских земель. Вести о полумифическом крае, лежащем далеко за морями, впервые донесли закарпатцам и лемкам их западные соседи словаки, венгры и поляки. В 1877 г. предоставилась возможность проверить достовер ность этих легенд. Угольная компания Пенсильвании, столк нувшись с забастовками, решила использовать в качестве штрейкбрехеров дешевую рабочую силу из беднейших районов Австро-Венгерской империи. Когда агенты компании пред лагали молодым лемкам и закарпатцам подъемные на переезд в Америку (с последующим вычетом этих сумм из жало ванья) , они нашли немало желающих. А когда от уехавших на заработки стали приходить впечатляющие денежные переводы и обнадеживающие известия (часто приукрашиваемые агента ми компаний), исход в Америку приобрел массовый характер. Подобно своим бесчисленным предшественникам и после дователям, молодежь, выдержавшая долгий, изнурительный переезд в Америку, вскоре начинала понимать, что эта страна не только предоставляет большие возможности, но и требует напряженной работы. Первоначально большинство новопри бывших устраивалось на шахтах и металлургических заводах Западной Пенсильвании, и этот район стал сердцевиной ранней украинской эмиграции. Другие находили работу на фабриках Нью-Йорка, Нью-Джерси, Коннектикута, Огайо, Иллинойса. Поначалу было очень тяжело: бывшие крестьяне сталки вались со странной, чуждой землей и непонятным языком; их бросало в суматошный, непривычный и неприветливый мир городов, где приходилось работать в окружении огромных и шумных, постоянно двигающихся механизмов. До первой мировой войны средний заработок фабричного рабочего или шахтера составлял 1—2 доллара за 9—10 часовой рабочий день. Жить приходилось в перенаселенных ночлежных домах компаний или меблированных комнатах. Поскольку целью первых эмигрантов было накопить несколько сот долларов и поскорее вернуться домой, они ограничивали себя даже в самом необходимом, тратя минимум денег на одежду и еду. Многим, правда, не удавалось преодолеть зов корчмы. В целом украин ские эмигранты были экономически самодостаточной и законо послушной группой: в сравнении с другими эмигрантскими общинами они давали наименьший процент людей, нуждав шихся в благотворительности (0,04 %) или обвинявшихся в нарушении закона (0,02 %). В то же время последних среди ирландцев, например, было 4 %, немцев—1,8 %, поля ков—1 %. Временный характер пребывания первых эмигрантов в США заметно сказывался на их отношении к американскому обществу: они пренебрегали изучением английского языка, мало контактировали с американцами, не стремились к полу чению американского гражданства, практически не интересо вались политической жизнью Америки. В наибольшей степени их интересы были связаны с родиной. Однако с ростом эми грации приходили перемены. Все больше эмигрантов принимали решение остаться в Америке навсегда. К тому же в больших количествах сюда стали прибывать женщины с Украины, хотя даже в конце 1905 г. они составляли всего 25—30 % эми грантов. Обычно они устраивались прислугой в семьях украинских или польских евреев. Позднее многие находили рабо ту на швейных фабриках. С образованием семей, приездом в США к мужьям и отцам их жен и детей жизнь украинских общин вошла в нормальную колею. Наиболее предприимчивые эмигранты налаживали внутри общин систему сервиса, открывая небольшие бакалейные и мясные магазины, меблированные комнаты. Наиболее при быльным делом стало содержание питейных заведений их владельцы числились среди богатейших и влиятельней ших членов общин. Однако в целом украинцы из всего много образия возможностей для заработка выбирали ручной труд. Это и не удивительно, поскольку никаких иных навыков большинство из них не имели. Например, в 1905 г., на пике эми грации, когда в США прибыли 14,5 тыс. украинцев, только семеро из них имели высшее образование (четверо были свя щенниками), 200 были квалифицированными рабочими и ремесленниками, остальные крестьянами и неквалифици рованными рабочими. Очень немногие занимались фермерством, требовавшим больших вложений труда и капиталов. Исклю чение составляли только штундисты протестантская секта, прибывшая из Восточной Украины в 1890-е годы и расселив шаяся в Вирджинии и Северной Дакоте. Довольно сложно установить точную численность украин цев в Соединенных Штатах перед первой мировой войной. Подсчеты осложняет то обстоятельство, что часть эмигрантов неоднократно совершала поездки между старой и новой роди ной. Поскольку многие украинцы не имели образования, а уровень их национального самосознания был низким, амери канские иммиграционные службы и переписчики часто реги стрировали их по названию государств, откуда они прибы вали, австрийцами или венграми. Некоторые отождествляли себя с более известными и устоявшимися группами, например со словаками. Кроме того, поскольку традиционным названием западных украинцев было русины, их часто называли русски ми, не особенно вникая в разницу. В любом случае большин ство подсчетов сходится в том, что общее количество украин цев в Соединенных Штатах к 1914 г. составляло 250—300 тыс. человек. Приблизительно половина из них была лемками и закарпатцами, прибывшими в 1880—90-е годы, другая половина состояла из галичан, в значительных количествах начавших приезжать в следующее десятилетие. Вместе взятые они пред ставляли каплю в 25-миллионном море эмигрантов, прибыв ших в США в 1861—1914 гг. со всего света.
Религиозная жизнь эмигрантов. В украинском селе цент ром духовной и общественной жизни всегда была церковь.Все главные события крестьянской жизни крещение, свадь ба, похороны, большинство праздников напрямую связыва лись с религией. Прибыв в США, украинцы остро ощущали отсутствие своей церкви, без которой жизнь казалась им бес содержательной, монотонной и серой. Поэтому первыми фор мами организации общественной жизни украинских эмигран тов стали церкви и парафии. В 1884 г. служить Богу и братьям по вере в Пенсильва нию прибыл энергичный священник из Галичины отец Иван Волянский. За год он построил в городке Шенандо первую украинскую церковь. Он также содействовал созданию еще не скольких парафии в Центральной Пенсильвании. Вскоре к нему в растущих количествах стали присоединяться священ ники из Галичины и Закарпатья. В конце XIX — начале XX в. по украинской общине прокатилась волна строительства церк вей и создания парафии. В 1907 г. это заставило Ватикан образовать соответствующую епархию в Филадельфии, назна чив первым епископом галицкого монаха Сотера Ортынского. К 1913 г. греко-католическая епархия в Америке насчиты вала 152 парафии, 154 священника и около 500 тыс. прихожан. Церкви были не только центрами общественной жизни, но и ареной острых конфликтов, возникавших уже на американ ской почве. Для первых эмигрантов «церковная политика» была действительно единственным видом политики, в которой они могли и хотели участвовать. Главной проблемой, обострив шейся как раз перед назначением Ортынского, были натяну тые отношения между эмигрантами греко-католиками и иерархией римо-католической церкви, почти сплошь состояв шей из ирландцев. Игнорируя специфику греко-католической обрядности и презрительно относясь ко всем восточным евро пейцам, римо-католические епископы нередко усложняли им жизнь. Со своей стороны греко-католические парафии отказы вались предоставлять свои новые церкви римо-католическим епископам для отправления служб. Последствием этого были долгие церковные тяжбы, насильные изгнания прихожан из церквей силами полиции, волнения местного масштаба я дальнейшее углубление нездоровых отношений с обеих сторон. Греко-католические священники имели дополнительный повод к недовольству римо-католической иерархией. Посколь ку римо-католическим священникам в отличие от греко-като лических не разрешалось жениться, епископы не признавали женатых священников законными пастырями. Как показы вает случай с Алексисом Тофом, противоречивый вопрос о целибате (безбрачии) вскоре сказался как на греко, так и на римо-католиках в Америке. Всеми уважаемый профессор теологии из Закарпатья, священник, вдовец, Тоф в 1889 г. приехал в Миннеаполис, чтобы стать пастором в местной греко-католической парафии. Однако, поскольку он когда-то был женат, римо-католический епископ не утвердил его назначение и отлучил от церкви. Не добившись восстановления и убедившись, что древние визан тийские традиции их вероисповедания, в свое время признан ные Римом, проигнорированы, Тоф и 365 его прихожан в 1891 г. предприняли решительный шаг перешли в право славие. В последовавшие десятилетия десятки тысяч лемков, закарпатцев и галичан, поощряемые хорошо обеспеченной русской православной миссией в Америке, перешли в право славную церковь, а Алексис Тоф стал известен как «отец право славия» в этой стране. Переход под эгиду православия имел серьезные нацио нально-этнические последствия для украинско-русинских эми грантов. Поскольку многие происходили из слаборазвитых, изолированных районов Украины вроде Закарпатья, они в це лом не отличались чувством украинского национального самосознания. Как и в Старом Свете, в среде их духовенства доминировало русофильство. В результате, когда необразован ные русины переходили в русскую православную церковь Соединенных Штатов, ее иерархи обычно успешно убеждали их, что они русские. Сейчас, когда вопрос этнического происхождения стал более весомым, американизированные наследники этих псевдорусских часто не в состоянии объяс нить, почему их «русские корни» прорастают в украинских землях.
Галицко-закарпатский раскол. Еще один конфликт возник в церковной жизни по поводу раскола между закарпатцами и галичанами. Закарпатье, пребывавшее под владычеством Венг рии до 1918 г., позже всех других западноукраинских террито рий подпало под влияние галицкого украинского национального движения. Первое время эмигранты, прибывавшие из За карпатья, и присоединившиеся к ним позднее галичане созда вали общие церкви и единые общины, поскольку их объединяли язык, обычаи, греко-католическое вероисповедание и тра диционное «русинское» самосознание. Однако постепенно среди их духовенства назревали противоречия. Поначалу яблоком раздора стала борьба за более выгодные парафии. Затем масла в огонь добавило назначение еписко пом галичанина Ортынского, что возмутило закарпатское духовенство, развернувшего враждебную кампанию против него и галичан в целом. Стремясь отвратить своих прихожан от Ортынского, закарпатское духовенство всячески преувели чивало различия между закарпатцами и галичанами. Поскольку их соперниками были национально активные украинцы, главным объектом нападок стало украинское национальное движение. Ортынского и галичан обвиняли в том, что их боль ше волнуют не религиозные, а национальные проблемы. Их выставляли предателями русинских традиций, поскольку они называли себя по новому украинцами. Более того, консер вативное и кастовое закарпатское духовенство предостере гало своих прихожан, что галицкие священники, как правило, принимающие участие в общественной жизни, являются без божниками и социалистами-радикалами. Со своей стороны, галицкие священники обвиняли закар патских коллег в мадьярофильстве, в склонности больше забо титься о венгерских интересах, чем о нуждах своего народа. И в самом деле: закарпатское духовенство в домашнем упо треблении пользовалось венгерским языком, нередко он звучал и на богослужениях. Некоторые продолжали получать деньги от будапештского правительства даже после переезда в США. Многие открыто сотрудничали с венгерским правительством, пытаясь предотвратить распространение украинского нацио нального самосознания среди закарпатских эмигрантов. В США так же, как и в Старом Свете, в основу этой под рывной работы была положена идея о том, что русины явля ются отдельной от галичан нацией. Не добившись назначения епископа из своих рядов, за карпатское духовенство потребовало от Ватикана создания еще одной греко-католической епархии. Они утверждали, что «не успокоятся, пока будут в церковном единстве с галицкими украинцами», поскольку «под вывеской католицизма их пре вращают в рабов украинства». Намереваясь устранить причину раздора, Ватикан удовлетворил их требования. В 1916 г. он создал отдельную епархию с центром в Питтсбурге, найдя для нее название Византийской русинской католической церк ви. В 1924 г. она состояла из 155 церквей, 129 священников и 290 тыс. прихожан. Тем временем филадельфийская епархия стала базой Украинской католической церкви, насчитывав шей 144 церкви, 129 священников и около 240 тыс. прихожан. Таким образом, закарпатско-галицкий раскол был узаконен и приобрел организационные формы. Десятилетия спустя после раскола закарпатская церковь все еще пребывала в нерешительности по поводу того, какую национальную ориентацию ей избрать. Не найдя выхода, она решила вообще обойти эту проблему. В результате ныне она утратила национальное лицо и пытается трактовать своих верующих в основном как приверженцев греко-католического (византийского) обряда. Однако последствия острого за-карпатско-галицкого раздора почти столетней давности ощущаются и сейчас: в то время как население Закарпатья считает себя украинцами, их далекие собратья в США по-прежнему подчеркивают, что являются «кем угодно, только не украинцами». В результате этих религиозных междоусобиц около 20 % первых эмигрантов из Западной Украины называли себя право славными «русскими», еще 40 % — греко-византийскими католиками русинами, оставшиеся 40 % — украинскими греко-католиками.
Братства. Основав свои церкви, украинские эмигранты столкнулись с необходимостью создания общественных орга низаций, предназначенных для удовлетворения их каждо дневных практических нужд. Первоочередной задачей стало создание хотя бы минимальной социальной защиты. Работа на шахтах и фабриках была изнурительной и небезопасной, рабочий день чрезмерно долгим, а зарплата по американ ским понятиям очень низкой. Распространенным явлением были несчастные случаи, травмы и профессиональные заболе вания. К тому же ни компании, ни правительство не заботи лись о потерявших трудоспособность и их семьях. Поэтому среди эмигрантов стали возникать общества взаимопомощи братства. За скромные ежемесячные взносы эти объединения обеспе чивали страхование на случай заболевания, потери трудоспо собности или смерти. Кроме того, по мере роста капиталов и увеличения членства они стали заботиться и об удовлетворении культурных и образовательных запросов своих членов. Эми гранты тянулись к братствам не только из социально-эконо мических соображений: здесь собирались вместе «свои люди», говорящие на родном языке. В отличие от церквей братства не были связаны со Старым Светом они были порождением новых условий жизни эмигрантов в США. Первое украинское братское общество взаимопомощи в Америке организовал в 1885 г. святой отец Волянский. Глав ной целью этого общества, состоявшего из нескольких десят ков человек, был сбор средств на похороны умерших товари щей. Когда Волянский уехал в Галичину, братство распалось. Впоследствии такие же общества возникли по всей Пенсильва нии. В 1892 г. был образован «Союз греко-католицьких русин ських братств», довольно скоро выросший до значительных размеров. Однако он сразу же попал под влияние провенгерского закарпатского духовенства и занял враждебную позицию по отношению к национально сознательным украинцам. С инициативой основания чисто украинского братского общества взаимопомощи выступила группа из восьми молодых и энергичных священников из Галичины, известная как «Аме риканський гурток». Преисполненные деятельным духом галицкой интеллигенции, они стали организационным ядром борьбы греко-католической церкви за свою автономию. В 1894 г. два члена кружка Иван Константинович и Григо рий Грушка основали братское общество взаимопомощи «Руський народний союз» с центром в Джерси-Сити. В 1915 г. эта организация переименовалась в «Український народний союз». В наши дни, насчитывая около 85 тыс. членов, он явля ется крупнейшей и богатейшей светской общественной орга низацией украинцев за пределами родины. Во время первой мировой войны украинская эмиграция в Америке заметно политизировалась. В 1914 г. две основные организации: «Федерація українців Сполучених Штатів» и их конкурент «Український альянс Америки» собрали для своих соотечественников военных беженцев значительные суммы денег. Позднее, в 1919 г., «Український народний союз» тесно сотрудничал с различными украинскими нацио нальными правительствами, публикуя на английском языке материалы по украинскому вопросу. Он также всеми силами старался убедить Белый дом и конгресс США признать украин скую независимость.
Эмиграция в Бразилию. Первое время Бразилия казалась украинцам наиболее привлекательным местом. В 1895 г., когда в Галичине появились агенты итальянских пароходных компаний, сулившие дешевые и плодородные земли в Брази лии, началась настоящая «бразильская лихорадка». В путь тронулись около 15 тыс. безземельных крестьян, имевших самое смутное представление о том, что за страна Бразилия и где она находится. Однако, прибыв сюда, вместо обещанного чернозема они получили наделы в непроходимых джунглях в окрестностях Прудентополиса, штат Парана. Брошенные на произвол судьбы, страдая от нездорового климата, сталкиваясь с враждебно настроенными индейцами и, что хуже всего, совершенно лишенные медицинской помощи, многие умирали вскоре после приезда. Часть возвращалась домой. Оставшиеся пытались налаживать хозяйство в борьбе с дикой природой. Однако, несмотря на все эти трудности, мечта о дешевой земле продолжала притягивать галичан в Бразилию. Перед началом первой мировой войны в штат Парана прибыла новая волна украинских эмигрантов численностью в 15— 20 тыс. человек. Впрочем, когда стало широко известно о более благоприятных условиях в США и Канаде, эмиграция в Бра зилию резко сократилась. В межвоенный период сюда пере ехали всего 9 тыс. человек, в основном с Волыни. После второй мировой войны к ним присоединились еще 7 тыс. Многие из них, правда, впоследствии перебрались в Северную Америку. В настоящее время украинцев в Бразилии насчитывается до 150 тыс. Около 80 % из них живут компактно в штате Парана, в районе, именуемом «бразильской Украиной». Центром украинской жизни является город Прудентополис. Самой влия тельной украинской институцией в Бразилии является Украин ская католическая церковь, насчитывающая 17 парафий и 52 священника. В последнее время среди здешних украинцев увеличи вается прослойка занятых в бизнесе, образовании, других современных профессиях. Однако большинство бразильских украинцев, как и их предки-первопоселенцы, остаются бед ными фермерами. Этот относительный застой делает их уни кальным явлением среди украинцев, живущих в диаспоре. Обрабатывая неплодоносные земли, не пробиваясь к принося щим хорошие доходы занятиям, живя в неразвитых, изолиро ванных регионах, украинские фермеры отделены от передовых секторов бразильской экономики. Они продолжают жить в де ревнях и домах, мало отличающихся от тех, в которых жили их предшественники. Хотя 90 % родилось уже в Бразилии, ограниченность контактов позволила сохранить им родной язык. Во многих отношениях их сельские общины сильно напоминают галицкие «громады» прошлого столетия.
Эмиграция в Канаду. Если Бразилия разочаровала, то Канада со временем и после вложения огромного труда превзошла все ожидания украинских эмигрантов. Ее обширные прерии быстро превратились в предмет вожделения ищущих землю крестьян из Галичины и Буковины. Первыми украин скими эмигрантами в Канаде считаются смелые и предприим чивые Иван Пылыпив и Василь Еленяк. В 1891 г. они посели лись в Западной Канаде. Вернувшись в Галичину, Пылыпив уговорил шесть семей из родного села Небылив переехать в Канаду. В результате в 1892 г. «небыливская группа» осно вала первое постоянное украинское поселение в Эдна-Стар близ Эдмонтона в канадской провинции Альберта. Однако массовая эмиграция украинцев в Канаду началась во многом благодаря Йосипу Олеськиву профессору-агро ному, украинскому народнику. Одержимый идеей улучшения крестьянской судьбы, он приехал в 1895 г. в Канаду, чтобы лично исследовать условия здешней жизни. Увидев, какие воз можности предоставляет крестьянам запад Канады, Олеськив опубликовал целую серию популярных брошюр, получивших широкое распространение, в которых отговаривал крестьян эмигрировать в Бразилию и призывал переезжать в Канаду. Его усилия были поддержаны канадским правительством. Министр внутренних дел Канады Клиффорд Сифтон был поражен способностью трудолюбивых украинцев осваивать дикие прерии: «Я думаю, что мощный крестьянин в бараньем кожухе, родившийся на земле, имеющий за плечами десять поколений предков-земледельцев, с мощной женой и полу дюжиной детей как раз то, что нам нужно». Со временем восторженные письма из Канады, описывавшие здешнюю жизнь в розовых тонах, и ободряющие слухи, распускаемые агентами пароходных компаний, способствовали росту эмигра ции в прерии. Канада действительно обещала многое. Земля прерий была плодородной, хотя и требовала тяжкого труда для обработки. Воды хватало всем. Дерево, столь дорогое в Старом Свете, было доступно в неограниченных количествах для строи тельства и отопления. И климат был почти таким же, как на родине. Заботясь о заселении безлюдных прерий, правитель ство продавало здешние земли по символической цене 10 долларов за 160 акров (64 га). Украинцам разрешалось селиться компактно, поэтому на мили вокруг их соседями были соотечественники. Привлекало и то, что политическая система Канады была стабильной и демократической, а обще ство и экономика современными и прогрессивными. Возможности, предоставляемые Канадой, были велики, однако для их реализации требовались не меньшие усилия. Эмигранты, прибывавшие на чужбину, почти или совсем не имели денег, не говорили по-английски и часто были не грамотны. После долгого изнурительного пути они оказыва лись посреди холодных незаселенных бескрайних равнин. Первой и сложнейшей задачей становилось простое выжива ние. Чтобы защититься от холода, строили однокомнатные примитивные хибары. Не имея денег и возможности засеять еще не очищенную землю, они оказывались перед угрозой постоянного голода или даже смерти. В поисках заработков на самое необходимое мужчины пересекали всю страну. Тем вре менем женщины, оставшиеся на своих участках, занимались благоустройством жилья, ухаживали за детьми и пытались расчищать землю для посева. Будучи не в состоянии купить машины или хотя бы тягловый скот, эмигранты выполняли всю работу вручную. Обычно проходило несколько лет, прежде чем удавалось собрать первый урожай. Для того же, чтобы расчистить под засев весь участок, часто требовалось 15— 20 лет изнурительного труда. Положение дел ухудшалось открытой дискриминацией эмигрантов. Хотя Сифтон и некоторые другие правительствен ные чиновники признавали полезность эмигрантов из Украины, многие канадцы думали иначе. Впервые столкнувшись с эми грантами не англо-саксонского происхождения, население Западной Канады запротестовало против «нашествия грязных, невежественных нищих иностранцев». Многие газеты выступа ли против «отбросов Европы», которые могли нанести мораль ный и интеллектуальный ущерб канадскому обществу, снизить его культурный уровень. То, что украинцы селились компакт ными общинами, одевались в традиционные наряды, разгова ривали на своем языке и придерживались византийской обряд ности, только распаляло страсти. Несмотря на эти трудности, украинские эмигранты посте пенно осваивались в Канаде. Со временем они подняли миллио ны акров земель. Широкие канадские равнины усеяли их ак куратные белые хаты и церкви с луковичными куполами. Ког да накануне первой мировой войны подскочили цены на зерно, многие украинцы разбогатели. Уверенно утверждалась их ре путация как добросовестных, трудолюбивых хозяев, и враждеб ность к ним стала остывать. Канадцам пришлось признать ре шающую роль украинских эмигрантов в превращении безлюд ных прерий в наиболее производительные во всем мире житницы. К началу первой мировой войны в Канаду переехали около 170 тыс. украинцев. Свыше 85 % поселилось в прериях. Избравшие местом жизни город в основном сосредоточива лись в Виннипеге, превратившемся в главный центр обществен ной жизни украинских канадцев. Если учесть, что общая чис ленность населения запада Канады составляла в 1896 г. всего около 200 тыс., вполне очевидно, что украинские эмигранты не могли не оказать огромного влияния на жизнь этого ре гиона. И если бы их приплыв не был прерван первой мировой войной, он мог бы стать крупнейшей украинской территорией Канады.
Религиозные проблемы. Как и повсюду, самыми первыми и самыми влиятельными учреждениями, основанными эмигрантами в Канаде, были церкви. Здесь, как и в Соединенных Штатах, их рост сопровождался острыми противоречиями и конфликтами. Совершенно не имея греко-католических свя щенников, поселенцы Канады обратились за помощью к едино верцам в США. Откликнувшись на призыв, в 1897 г. из Пен сильвании приехал святой отец Нестор Дмытрив, навестивший пионеров прерий и отслуживший первый греко-католический молебен на канадской земле. В последующие годы такие же визиты совершили несколько других греко-католических свя щенников из Пенсильвании. Однако эти спорадические меры не могли заменить эмигрантам в Канаде стабильной церковной организации и духовного руководства. Установить свою юрисдикцию над украинскими переселен цами пыталось местное римо-католическое духовенство, состо явшее в основном из франко-канадцев. Однако, встретив сопротивление, оно отступило. Позднее римо-католическая иерархия Канады проявила значительно большую терпимость к греко-католикам, чем ирландские епископы в США. Тем не менее проблема оставалась нерешенной. Поскольку папский эдикт 1894 г. запрещал женатым греко-католическим священ никам служить в Северной Америке, а немногочисленные галицкие священники, придерживавшиеся безбрачия, обычно ехали в США или Бразилию, Канада не могла рассчитывать на- Старый Свет в пополнении рядов священнослужителей. Пытаясь справиться с этой проблемой, некоторые французские и бельгийские священники, принимавшие греко-католический обряд, назначались на службу среди эмигрантов. Однако эта мера была явно неудовлетворительной. Эми грантам трудно было обращаться с неукраинскими священ никами: оставалась болезненной проблема обета безбрачия; наконец, в Канаде эмигранты также не желали подчинять свои церкви римо-католическим епископам. Проникнувшись духом Нового Света, многие хотели видеть свою церковь свободной от чьего-либо влияния. В 1903 г. из Соединенных Штатов в Виннипег приехал епископ Серафим, русский православный священник весьма темного происхождения. Опираясь на поддержку группы ради кальной интеллигенции, искавшей способ создания украинской церкви, не зависимой ни от римского католицизма, ни от рус ского православия, он основал так называемую Независимую греческую церковь. Проблему нехватки священников он решил быстрым, но довольно сомнительным с канонической точки зрения путем: просто назначил священниками новой церкви около 50 более-менее грамотных лидеров украинских общин. Рассеявшись по украинским поселениям, они распространяли этот новый вид православия, не признававший власти никаких патриархов и принявший общественную опеку над церковной собственностью. Судя по всему, эмигранты с готовностью при няли их идеи: всего за два года новая церковь приобрела 60 тыс. последователей. Однако их приверженность оказалась временной и неустойчивой, и через несколько лет церковь Серафима распалась. Угроза потери паствы и перехода ее в гибридную форму православия заставила активизироваться греко-католическую церковь. В 1910 г. иерарх греко-католической церкви в Гали чине митрополит Андрей Шептицкий предпринял поездку с духовной миссией по украинским канадским общинам. Спустя несколько лет он убедил бельгийский монашеский орден редемптористов открыть свои отделения в Галичине (с учетом греко-католической специфики). Впоследствии некоторые члены этого ордена, давшие обет безбрачия, были посланы миссио нерами в украинские общины Канады. В 1912 г. по просьбе Шептицкого Ватикан назначил первым греко-католическим епископом в Канаде Микиту Будку. В отличие от Ортынского в США, Будка с самого начала завоевал большой авторитет. Вскоре в прериях стали множиться греко-католические парафии, церкви и школы. К 1931 г. Украинская греко-католи ческая церковь охватывала около 58 % украинцев Канады и насчитывала 350 парафий и 100 священников. Впрочем, если учесть, что с самого начала около 80 % переселенцев были греко-католиками, очевидно, что она понесла серьезные по тери. Многие из тех, кто отверг греко-католичество, вступили в Украинскую православную церковь, созданную в 1918 г. Со став ее сторонников был довольно разнообразен. Сюда вхо дила нарождающаяся украинско-канадская интеллигенция (в основном учителя школ с двуязычной программой), право славные буковинцы, бывшие члены церкви Серафима и др. Духовенство здесь состояло из украинцев, стремившихся к сохранению украинской церковной традиции, поэтому право славная церковь в Канаде во главе с епископом Иваном Теодо-ровичем была тесно связана с ростом национального само сознания, что весьма способствовало росту ее популярности. Если в начале массовой эмиграции только 15 % переселен цев относилось к православию, то к 1931 г. уже 24 % канадских украинцев принадлежали к Украинской православной церкви. Значительная часть эмигрантов входила также в пресвитериан скую церковь, активно действовавшую среди украинцев.
Светские организации. Подобно церкви, первые светские организации были «импортированы» эмигрантами из Старого Света. Так же, как в Галичине и на Буковине, в прериях возни кали «Просвіти», читальни, народные дома. К 1925 г. здесь насчитывалось около 250 подобных культурно-просветитель ных организаций. Что касается обычной системы просвещения, то украинцы Канады очень скоро получили здесь большое преимущество в сравнении с эмигрантами в других странах. Поскольку их сельские общины были полностью или преимущественно укра инскими, они получили право на двуязычную школьную систему, финансируемую государством. В 1916 г. существовало около 400 таких школьных округов, расположенных в основ ном в Манитобе. С целью подготовки учителей для этих школ администрация провинции учредила в 1907 г. в Виннипеге «Русинську навчальну школу». Ее выпускники, хорошо владев шие и английским, и украинским, сформировали ядро новых, образованных светских общественных лидеров. Нарастание истерии ксенофобии, вызванное началом пер вой мировой войны, положило конец развитию двуязычной школьной системы. Но это не поколебало решимости эмигран тов давать своим детям как англоязычное, так и украино-язычное образование. Данной цели служили, в частности, греко-католические школы, основанные орденом василиан, а также приходские «рідні школи». Впрочем, антиклерикальная интеллигенция искала другие пути. В 1916 г. ее представители основали в Саскатуне «Могилянський Український інститут». Фактически это была бурса, создававшая своеобразную укра инскую среду: здесь преподавались украинский язык, лите ратура, история. Сюда приезжала молодежь из села, стремив шаяся завершить свое образование. Подобные бурсы, обычно связанные с религиозными организациями, возникали в Винни пеге, Эдмонтоне, Торонто. Их выпускники также пополняли ряды украинских политических и культурных деятелей. Хотя до первой мировой войны основу украинской общи ны Канады составляли простые, неискушенные в общественной жизни крестьяне-фермеры, среди них уже проявлялись при знаки политического сознания. Одно из направлений полити ческой деятельности отражало тенденции, набирающие силу на родине. В 1907 г. выдающиеся украинско-канадские дея тели Кирило Геник-Березовский, Иван Бодруг, Иван Негрич, Мирослав Стечишин и Тарас Ферлей (все социалисты в духе галицкой Радикальной партии) основали «Український соціа лістичний союз». Одновременно они и некоторые другие укра инцы активно участвовали в местной политической жизни. Имея большинство во многих районах Канады, к 1902 г. они сумели провести своих кандидатов в муниципальные органы, а в 1913 г. Андрий Шандро стал депутатом парламента провинции Альберта. Канадские политические обозреватели с некоторой трево гой указывали, что «один факт совершенно ясен в районах прерий русины вошли в силу». Однако если украинцы и начи нали считать себя неотъемлемой частью канадской политиче ской системы, эти заблуждения были жестоко развеяны во время первой мировой войны. Поскольку многие эмигранты еще сохранили австрийские паспорта, около 6 тыс. из них были названы «союзниками врага» и как подданные враждеб ного государства интернированы в специальных лагерях до конца войны.
Вторая волна: межвоенный период
Поток украинских эмигрантов на Запад не иссякал и в межвоенную пору. Однако этот период существенно отличался от довоенного. До 1914 г. на Запад эмигрировало свыше 500 тыс. украинцев, в межвоенный период лишь около 200 тыс. Главной причиной спада была безработица в США и Канаде, вызванная Великой депрессией. Эмиграция второй видны отличалась и своей территориаль ной направленностью. Наиболее предпочтительной целью эми грантов оставалась Канада. Однако ухудшившаяся экономи ческая ситуация в сельскохозяйственных районах й ужесто чение иммиграционной политики ограничили численность новых переселенцев в межвоенный период 70-ю тысячами. Теперь эмигранты предпочитали селиться в городах Виннипеге, Торонто, Монреале, а не в прериях запада. Еще более ради кально изменилась ситуация в США. Здесь в годы Великой депрессии иммиграционная квота была сильно урезана. В ре зультате в межвоенный период сюда переехали только 10 тыс. украинцев мизерная доля по сравнению с теми сотнями ты сяч, которые наводняли американские берега до 1914 г. Если некоторые страны уже не испытывали недостатка в дешевой рабочей силе, то другие продолжали привлекать иммигрантов. Открыла им свои двери Аргентина, нуждавшаяся в заселении обширных территорий и рабочей силе для своих растущих городов. Сюда перебралось около 40 тыс. украинцев. 30—40 тыс. западных украинцев эмигрировали во Францию, где нашли работу на угольных шахтах и заводах возле Меца, на севере страны.
Украинская политическая эмиграция. Пожалуй, наиболее отличительной чертой межвоенного исхода из Украины было появление нового типа эмигрантов политических. После поражения различных украинских правительств в 1918— 1920 гг. десятки тысяч солдат, офицеров, правительствен ных чиновников и главным образом представителей нацио нальной интеллигенции уходили вместе с ними в изгнание. Поначалу их количество достигало 100 тыс. человек. Однако в 1923 г., когда стабилизировалась ситуация в Галичине, боль шинство западноукраинских политических эмигрантов верну лось домой. После этого украинская политическая эмиграция складывалась преимущественно из жителей оккупированной Советами восточной части Украины и насчитывала 40—50 тыс. человек. Основной причиной эмиграции этих людей были политиче ские убеждения. Многие были военными, однако значительную часть составляла национальная интеллигенция. Сюда входили известные деятели культуры и науки или люда, еще совсем недавно занимавшие ответственные посты, мучительно пере живавшие свои политические ошибки, идеалистически настро енные, но идеологически непримиримые. Для многих из них борьба за достижение независимости Украины оставалась смыслом всей жизни. Стремясь быть ближе к своей родине, они селились в Польше или Чехословакии. Как и все политические эмигранты, украинцы были раз делены на множество враждовавших между собой фракций. Сторонники различных правительств в изгнании так увлека лись сведением счетов, что нередко большую вину за свои поражения возлагали друг на друга, а не на большевиков. При этом львиную долю времени и сил они тратили на то, чтобы сделать свою фракцию доминирующей в национально-осво бодительном движении. Некоторые эмигранты пускались в политические авантюры или шли на сотрудничество с ино странными правительствами, оказывая им услуги весьма сомнительного толка. Впрочем, имея в своих рядах немало достойных, талантливых, прекрасно образованных людей, украинцы внесли в свой актив немало полезного. Создав многочисленные научные учреждения, целую украинскую за рубежную прессу, они познакомили Западную Европу с укра инской проблемой. Достаточно высокого уровня достигла в их трудах новая украинская общественно-политическая мысль. Хорошим качеством отличаются многие их культурные достижения, что тем более впечатляет, если учесть, в каких тяжелых материальных и политических условиях им приходи лось жить и работать. Большинство политических эмигрантов из Восточной Укра ины покинуло родину осенью 1920 г., когда армия Украинской Народной Республики отошла в Польшу. Около 30 тыс. бежен цев было интернировано в разных лагерях. Правительство в изгнании, возглавляемое Симоном Петлюрой, нашло приют в Тарнуве. Однако в 1923 г., когда поляки перестали поддер живать Петлюру, Польша не могла больше содержать бежен цев. Часть политэмигрантов все же осталась здесь, в основном на оккупированной поляками Волыни, большинство же пере бралось в Чехословакию. Чехословацкое правительство вообще гуманно относилось к беженцам, к тому же оно давало воз можность украинской молодежи получать высшее образова ние, поэтому Прага вскоре стала центром украинской полити ческой эмиграции. Благодаря финансовой поддержке чешского правительства были созданы «Український вільний університет» в Праге и «Українська сільськогосподарська академія» в Подебрадах. В межвоенный период они выпустили сотни специалистов. Одновременно украинские научные институты были основаны в Берлине и Варшаве. Появились многочисленные издатель ства и газеты. В изгнании продолжали действовать различные эфемерные украинские правительства. Часть петлюровского правительства УНР оставалась в Варшаве, а сам Петлюра переехал в Париж, где еще довольно активно действовала дипломатическая мис сия УНР, возглавляемая Олександром Шульгиным. Здесь Пет люра был убит в 1926 г. евреем Самуилом Шварцбардом, которого украинская эмиграция считала большевистским аген том (евреи со своей стороны восхваляли Шварцбарда как че ловека, отомстившего за погромы времен гражданской войны). Гетман Скоропадский и украинские монархисты обоснова лись в Берлине. Сюда же переехал в 1923 г. Евген Петрушевич, после того как самораспустилось западноукраинское прави тельство. Позднее в Берлине размещался некоторое время с штаб-квартирой ОУН Евген Коновалец. Украинские социа листы, возглавляемые Микитой Шаповалом, и либералы вроде Дмитра Дорошенко осели в Праге. Как мы уже отмечали, эмигранты из Восточной Украины внесли огромный вклад в развитие украинской общественно-политической мысли. Дмитро Донцов, живший в Галичине, положил начало идеоло гии украинского интегрального национализма, в то время как Вячеслав Липинский в Вене развивал свои оригинальные идеи украинского монархизма и консерватизма.
Политизация украинцев за границей. Драматические собы тия в Украине 1917—1920 годов повысили интерес к ее поли тическим проблемам даже у той части эмигрантов, которая покинула родину по мотивам экономического порядка. Этот интерес углубился, когда в 1920-е годы их ряды пополнились политическими эмигрантами. Всюду, где концентрировались украинцы, стали возникать разнообразные политические орга низации. Вскоре идейная борьба между ними достигла таких масштабов, что отодвинула на второй план религиозные рас при, до этого занимавшие украинцев. Первыми организовались социалисты. Как мы знаем, еще в 1907 г. в Канаде была создана марксистская группа. Тогда же в Нью-Йорке появился социалистический клуб «Гайдамаки». Его члены преследовали вполне конкретные цели: повышение заработной платы и улучшение условий труда украинских ра бочих, защита экономических интересов фермеров. К этой группе присоединились также те, кто был недоволен засильем священников в украинских общинах. После первой мировой войны под впечатлением успехов модернизации и украинизации в советской Украине на фоне депрессии, охватившей Запад, около 1 тыс. украинцев вступили в коммунистическую партию Канады, составив треть ее членов. В 1918 г. украинцы, придерживавшиеся прокоммунистических взглядов, но предпочитавшие чисто украинские организации, образовали «Український трудовий союз». За 20 лет он превра тился в крупнейшую прокоммунистическую организацию Кана ды, построенную по этническому принципу. Динамичный и хо рошо организованный союз вел активную пропаганду, отдавая должное и культурно-просветительской работе. К 1939 г. он насчитывал свыше 10 тыс. членов. Хотя сторонники коммуни стической идеи составляли только 5 % украинцев Канады, их влияние в украинской общине было довольно внушительным.
В конце 1920-х годов начали возникать националистиче ские организации. Состояли они в основном из эмигрантов второй волны и проповедовали идеи украинской независимо сти и бескомпромиссного антикоммунизма. Одними из первых создали свою организацию сторонники гетмана Скоропадского. Будучи преданными последователями идеи украинской монархии и стремясь увлечь украинцев духом казачества, они создали в 1924 г. в городах США и Канады целую сеть отде лений организации «Січ». Эта организация никогда не была многочисленной, однако могла похвастаться высокой дисцип линой. В основном она проводила военные учения своих членов, одетых в привлекательную форму, а некоторые ее ку рени даже имели в своем распоряжении аэропланы. Консерва тивная идеология этих украинских монархистов пришлась ко двору украинскому католическому духовенству, оказывавшему им существенную поддержку. Впрочем, значительно большее влияние на украинцев за рубежом имело оуновское течение национализма. По инициа тиве Коновальца во всех основных украинских общинах За пада создавались прооуновские организации, объединявшие эмигрантов первой и второй волны, живших в городах. Так, в конце 1920-х — начале ЗО-х годов возникли «Українське націо нальне об'єднання» (УНО) в Канаде и «Організація держав ного відродження України» (ОДВУ) в США. Организации подобного типа появились также во Франции и Аргентине. Их многочисленные члены исповедовали ультранационализм, проводили акции протеста против угнетения их соотечествен ников в Польше и Советском Союзе, собирали средства на дея тельность ОУН. Большинство политически активных украин цев-эмигрантов в межвоенный период принадлежали или симпатизировали именно националистическим организациям разного толка.
Ассимиляция. Не все эмигранты столь активно участвовали в украинской политической жизни, значительная их часть во обще теряла интерес ко всему украинскому. Особенно силен был процесс ассимиляции в США, где эмигрантов системати чески понуждали переплавляться в американском «тигле». Испытывая постоянное денационализирующее давление в шко лах и насмотревшись на нескончаемые свары внутри украин ских общин, многие молодые украинцы решительно порывали со своими национальными корнями. В Канаде, где украинцы жили более замкнутыми общинами, ассимиляция была слабее. Но даже здесь уровень национального самосознания после дующих поколений эмигрантов оставлял желать лучшего по сравнению с первопоселенцами. Совершенно очевидно, что воз действие господствующей культуры на украинцев было абсо лютно неизбежным, где бы они ни жили.
Третья волна: вторая мировая война и «перемещенные лица».
Когда закончилась вторая мировая война, Германия и Австрия были буквально набиты 16 миллионами иностран ных рабочих, военнопленных и беженцев. Приблизительно 2,3 млн из них составляли украинцы, в большинстве своем «остарбайтеры» молодые парни и девушки, насильно угнан ные на работы в Германию. Сразу же после окончания воен ных действий сюда прибыли советские репатриационные мис сии, состоявшие из офицеров и агитаторов, главной целью которых было любой ценой убедить советских граждан вер нуться домой. В процессе репатриации, добровольно или при нудительно, большинство остарбайтеров вернулись в СССР. Однако около 210 тыс. украинцев не захотели сделать этого ни при каких обстоятельствах. Кроме них, еще около 2,5 млн жи телей европейской части СССР отказались вернуться домой. Их стали официально называть «перемещенными лицами». Заботу об этих массах беженцев взяло на себя Агентство помощи и реабилитации, созданное при ООН в 1945 г. Спустя два года его функции перешли к Международной организа ции помощи. В основном они занимались тем, что обеспечи вали беженцев продуктами и жильем, пока они не найдут себе место постоянного проживания. Беженцы, часто сгруппиро ванные по национальному признаку, размещались в лагерях, под которые использовались школы, армейские бараки, обще ственные здания. Население лагерей имело право избирать собственное руководство для контроля за администрацией, решения проблем, связанных с образованием и культурными запросами. Поэтому лагеря, расположенные в американской, британской и французской зонах оккупации, часто называли «республиками перемещенных лиц». Приблизительно две трети украинских беженцев жило в таких лагерях, многие из которых были полностью украин скими. Остальные устраивались самостоятельно. Некоторые из главных лагерей подобного типа размещались в оккупирован ной американцами Баварии в Мюнхене, Миттенвальде, Регенсбурге, Берхтесгадене и Аугсбурге. Обычно население такого лагеря насчитывало 2—4 тыс. человек. Украинские беженцы представляли собой весьма пеструю картину. Меньшинство, около 20 %, можно было назвать поли тическими изгнанниками в прямом смысле слова. В основном это была интеллигенция, не принимавшая советскую систему и бежавшая перед приходом Красной армии. Подавляющее большинство беженцев составляли рабочие, насильно пригнан ные в Германию во время войны. Отвергнув настойчивые увещевания советских репатриационных миссий, они также превратились в изгнанников. Около двух третей беженцев были галичанами и принадлежали к греко-католической церкви; треть, прибывшая из советской Украины, исповедовала право славие. Еще одну группу составляли эмигранты 1920-х годов: украинские студенты из Германии, бывшие военнопленные и узники концлагерей. В Италии были интернированы почти 10 тыс. бойцов дивизии СС «Галичина» (второго набора). В 1947—1948 гг. ряды беженцев пополнили несколько сотен бойцов УПА, прорвавшихся из Карпат через Чехословакию в Германию. Таким образом, эта наибольшая украинская поли тическая эмиграция представляла собой многоцветную палит ру различных социальных групп, вероисповеданий, политиче ских и культурных направлений, традиций. В отличие от предыдущих потоков эмиграции этот характе ризовался большим количеством образованных людей. Здесь на считывалось около 1 тыс. учителей, 400 инженеров, 350 адво катов, 300 врачей, 200 ученых и почти 300 священников. К ним следует добавить почти 2 тыс. студентов университетов. Эти цифры лишний раз свидетельствуют о том, что немалая часть западноукраинской интеллигенции не желала жить при совет ском режиме. Для многих обитателей лагерей два—три года, прове денные там, стали особой и не всегда и не во всем неприятной частью их жизненного опыта. «Республики перемещенных лиц» были переполнены молодыми, энергичными и образован ными людьми. Имея еду и крышу над головой, они не могли найти работу в разрушенной Германии. Поэтому отчасти под давлением обстоятельств, отчасти, чтобы не застояться и дать выход энергии и творческим возможностям, они раз вернули чрезвычайно бурную организационную, культурно-просветительную и политическую деятельность. Это подтверждают и некоторые цифры. Несмотря на весьма ограниченные материальные ресурсы, украинские беженцы со здали два учреждения университетского типа, около 40 гимна зий и свыше 100 начальных школ. Они также руководили десятками профессиональных курсов, основали 85 церковных приходов и возобновили деятельность скаутской организации «Пласт». Особенно впечатляет культурная деятельность: в ла герях было создано 35 библиотек, 41 хор, 13 оркестров, 33 теат ральных кружка и три профессиональных труппы. Они поста вили более 1400 пьес, провели 900 концертов и 350 культурно-мемориальных вечеров. Чрезвычайно активной, хотя и не всегда качественной, была издательская деятельность: свет увидели около 230 периодических изданий и 800 книг, среди авторов которых были такие выдающиеся литераторы, как Тодось Осьмачка, Леонид Мосендз, Улас Самчук и Иван Ба гряный (известный также как политический деятель и мыслитель). Однако «тепличная» атмосфера лагерей способствовала и другим явлениям. Вынужденные жить в близком соседстве, западные и восточные (советские) украинцы довольно быстро и ко взаимному огорчению осознали и почувствовали суще ственные социально-психологические и культурные различия между собой. Деление на католиков и православных только усугубляло проблему. Самыми разрушительными были кон фликты, вспыхивавшие между многочисленными политически ми партиями, появившимися в лагерях. Особенно жестокой, до убийств, была усобица между бандеровской и мельниковской фракциями ОУН. Намереваясь установить свою идеоло гическую гегемонию над всей украинской эмиграцией, осо бую агрессивность и беспардонность проявляла многочис ленная бандеровская фракция. Не имея существенной под держки среди интеллигенции, она все же добилась заметного влияния среди крестьян и рабочих, составлявших большин ство беженцев. Среди выходцев из Восточной Украины широ кими симпатиями пользовалась группа Ивана Багряного, автора известного памфлета «Чому я не хочу повертатися до СССР». В 1947—1951 гг. беженцы постепенно расселились по мес там своего постоянного пребывания. В приблизительных циф рах те, кто выехал из Германии и Австрии в эти годы, распреде лились следующим образом: в США — 80 тыс., Канаду — 30 тыс.; Австралию — 20 тыс.; Великобританию — 20 тыс.; Бельгию — 10 тыс.; Францию — 10 тыс.; Бразилию — 7 тыс.; в Аргентину — 6 тыс. Многие из тех, кто переехал в Велико британию, Францию, Бельгию и Латинскую Америку, впослед ствии перебрались в Северную Америку.
Решение покинуть родину, как правило, было серьезней шим переломом в судьбе каждого из украинцев-эмигрантов. Социально-экономические, культурные, психологические последствия такого шага глубочайшим образом сказывались на его жизни. Но в любом случае встает вопрос вопросов: кто совершил более удачный выбор тот, кто уехал, или тот, кто остался? Эмпирических исследований этого вопроса не сущест вует, поэтому приходится полагаться на общие впечатления и наблюдения. Можно с большой степенью достоверности предположить, что те, кто эмигрировал, добились лучших условий жизни по крайней мере в материальном смысле. Эмигранты к тому же избежали тех катастроф, которые обрушились на их бывшую родину в новейшее время. Бесценным преимуществом стало то, что они жили в свободном и открытом обществе. Однако и цена, которую они заплатили за потерю родины, была не малой: пришлось пережить иссушающую ностальгию, психоло гический дискомфорт, отчужденность, испытать дискримина цию. Для политических беженцев, часто занимавших на ро дине заметное общественное положение, эмиграция влекла резкое снижение социального статуса, связанное с отсутствием работы по специальности. Тем не менее думается, что те, кто эмигрировал, больше приобрели, чем потеряли. Зато серьезные утраты понесло украинское общество. Одна только организа ционная деятельность эмиграции свидетельствует о том, сколь ко энергичнейших людей потеряла Украина. Та же мысль при ходит в голову, когда видишь, какой огромный вклад внесли украинцы народ на редкость трудолюбивый в процветание стран, давших им приют. Особенно это касается Канады.
Список используемой литературы :
1. Украинская эмиграция в США - Бачинский
2. История украины - Грушевский
3. История украины - Дорошенко
4. Украина история - Субтельный
Содержание :
Первая волна: эмиграция до 1914 г. 2
Эмиграция в США 2
Религиозная жизнь эмигрантов 5
Галицко-закарпатский раскол 6
Братства 7
Эмиграция в Бразилию 8
Эмиграция в Канаду 9
Религиозные проблемы 11
Светские организации 12
Вторая волна: межвоенный период 14
Украинская политическая эмиграция 14
Политизация украинцев за границей 16
Ассимиляция 17
Третья волна: вторая мировая война и «перемещенные лица» 17
Список используемой литературы 21