Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Курсовая работа.
“Законность,правопорядок,дисциплина”.
План работы.
1. Понятие законности. Ее место в жизни общества.
2. Гарантии законности.
3. Законность и целесообразность.
4. Единство законности.
5. Понятие правопорядка,как составной части общественного порядка.
6. Основные требования к применению права.
7. Пробелы в праве ,их влиение на выполнение законности и правопорядка.
8. Толкования норм права и законность.
9. Дисциплина и ее виды.
10. Примеры некоторых методов обеспечения законности и правопорядка.
11. Современное представление общественности на проблемы соблюдения законности и правопорядка.
12.Использованная литература.
1. Понятие законности. Ее место в жизни общества.
Законность — явление многоплановое, емкое. Поэтому распространены многочисленные определения, раскрывающие тот или иной аспект законности, ту или другую ее связь с социальными процессами. Это и принцип деятельности государственных органов, и своеобразный политико-правовой режим обществен- ной жизни, и строгое требование соблюдения законов.
Появление законности вплетается в процессы происхождения права и государства, ее природа напрямую связана с законотворческой деятельностью. Но под законностью следует понимать не законы, не их совокупность и даже не управление обществом с помощью законов, хотя последнее понимание очень тесно соприкасается с режимом законности. Если нет законов, то и о законности речи не будет. Законы — основа законности. Управление людьми посредством издания законов, которые содержат общие правила поведения, обязательные для исполнения, — альфа и омега законности. Но очень часто в истории случалось так, что издавалось много законов, а законности, по существу, не было.
Нельзя отождествлять законность и с деятельностью людей, с их правомерными поступками, с их отношениями, развивающимися на основе и в рамках закона. Тем самым мы будем отождествлять законность с правовым порядком. Именно правопорядок определяют обычно как совокупность правовых отношений, складывающихся на основе законности, как порядок в отношениях людей, базирующийся на законах и их строгом выполнении. Не случайно в официальных статьях и докладах, да и в научной литературе всегда ведут речь об укреплении одновременно законности и правопорядка.
Законность — это совокупность многообразных, но одноплановых требований, связанных с отношением к законам и проведению их в жизнь: требования точно и неуклонно соблюдать законы всеми, кому они адресованы; требования соблюдать иерархию законов и иных нормативных актов: требования того, чтобы никто не мог отменить закон, кроме органа, который его издал (непререкаемость закона).
Это — главные требования, составляющие содержание законности. Они могут быть сформулированы непосредственно в законах, провозглашаться официальными властями или выражаться как-то иначе. Если они только провозглашаются, но не выполняются, законность будет формальная. Если названные требования проводятся на деле (независимо от того, как они выражены
и как часто о них говорят), законность — реальная.
Трудно представить себе государство, которое обходилось бы без законов, хотя история знает времена, когда государство ориентировалось преимущественно на использовании силы, а не на право (когда гремит оружие, законы молчат). Однако даже при наличии законов в так называемом полицейском государстве, если существующие законы носят либеральный характер, если они не устраивают тех, кто пришел к власти, а открыто отказаться от них они не решаются и заменить своими законами еще не успели, власти отбрасывают законность и начинают управлять с помощью подзаконных (часто полусекретных) актов и основанных на них дискреционных полномочий должностных лиц государства. В лучшем случае в государстве, где сильны исполнительные и карательные органы, а не законодательные, устанавливается режим формальной законности, при котором "болтают с одной целью — надувать простонародье", то есть говорят о торжестве законов, а на самом деле попирают их.
Таким образом, прослеживая связь государства и законности, можно констатировать наиболее органичное соединение режима законности с демократией, с деятельностью правового государства, в котором главенствуют законодательные органы, а все остальные не только подчинены закону, но видят свое назначение в проведении законов в жизнь.
Законность означает совокупность требований, за отступление от которых наступает юридическая ответственность , по которой (строгая, формальная и т.д.) можно судить о состоянии режима законности.
В демократическом государстве все равны перед законом и, следовательно, несут равные обязанности и подлежат равной ответственности за нарушение законности. Связь законности с демократией состоит также и в том, что сами законы и требования их соблюдения выражают волю большинства народа, что проведение законов в жизнь проходит под контролем народа.
Законность, в свою очередь, служит утверждению демократии. Она охраняет демократические права граждан, общественных движений и организаций; обеспечивает приоритетное значение парламентских актов; гарантирует соблюдение должностных демократических процедур как в правотворческой, так и в правоприменительной деятельности государства.
Законность как политико-правовой режим демократического государства предполагает такой образ взаимоотношений органов государства (представительных органов, управления, суда, прокуратуры, ведомства безопасности, МВД) с населением, при котором поведение строится на основе закона, обязанность соблюдать законы лежит на той и другой стороне, а юридическая ответственность за ее неисполнение следует неотвратимо, независимо от положения властвующего или подвластного субъекта.
Связь законности с политикой (политическим режимом) проистекает из взаимосвязи закона и политики. Далеко не все ясно в их соотношении. Не могут, в частности, не смущать попытки некоторых авторов судить о законности в прошлом с позиций современных политических подходов. Пока не опровергнута формула о том, что в законах всегда воплощалась, воплощается и будет воплощаться определенная политика господствующих сил, требование точного и неуклонного соблюдения законов будет расцениваться как требование соответствующей политики. Нельзя осуждать принятие каких-либо законов и их выполнение без осуждения той политической линии, которая их освящала. Более того, трудно говорить о нарушениях законности, коль скоро правоприменители строго следовали принятым законам. Нельзя не приветствовать, например, проходящую сегодня реабилитацию политических и государственных деятелей 20-30 гг. Однако документы (если они были), которые служили привлечению к от-ветственности, по тому времени часто были политической крамолой, а их подготовка, хранение или распространение были противоправными. Другими словами, в интерпретации связей политики, права и законности необходим конкретно-исторический подход.
При характеристике содержания законности неизбежно встает вопрос: означает ли законность требование соблюдения только законов или также и других нормативных актов? Здесь не место какой-либо двусмысленности и тем более вуалированию сути дела с помощью терминологических ухищрений. Имеется в виду включение в термин "законодательство" постановлений правительства. Для каких-то целей допустимо широкое понимание законодатель-ства, когда в него включаются все нормативные акты. Но если речь идет о соотношении актов, об их юридической силе, об их иерархии и требованиях первоочередного исполнения и соблюдения, то о законах надо вести речь только как о парламентских актах. Их совокупность образует законодательство в строгом смысле этого слова. Законность требует исполнения законов.
Однако точку здесь ставить не следует. Если какой-либо орган принимает подзаконный акт в соответствии с законом, на его основе и не выходя за рамки своих законных полномочий, то это — одно из требований законности, и при таком положении дел законность требует соблюдения и исполнения в том числе и подзаконного акта. Нужно отдавать отчет в том, что посредством законов всех вопросов не решить, все отношения не урегулировать. Правительственные акты, некоторые приказы и инструкции ведомств сохранят свое значение, если они не будут подменять закон, обходить его или расходиться с ним. Такое возможно при
наведении должного порядка в разработке и принятии подзаконных актов, контроле над ними компетентных органов.
В уяснении режима законности важную роль могут сыграть понятия "субьект законности" и "объект законности". В отличие от субъектов законотворчества (правотворчества) субъектами законности выступают не только государственные органы и должностные лица. Ими оказываются на равных правах граждане и их общественные формирования. Иными словами, это все те, кто предъявляет требования строгого выполнения законодательных предписаний. Граждане могут предъявить такие требования к должностным лицам и органам управления даже через суд. Субъектами законности оказываются, таким образом, все носители субъективных прав, а также те должностные лица и органы госу-дарства, на ком лежит эта специальная обязанность.
Но существует и иное мнение, согласно которому субъектами законности являются государственные органы, общественные организации, должностные лица. Законность, дескать, полностью зависит от правомерной деятельности государственных органов и общественных организаций, должностных лиц, наделенных властными полномочиями. Гражданам же отводится другая роль: они
могут участвовать в выявлении нарушений законности, способствовать ее обеспечению, упрочению.
Такое ограничение субъектов неоправданно. Принцип законности является всеобщим и не содержит каких-либо изъятии. Объектом законности (как совокупности соответствующих требований) является поведение (сознание, воля, поступок) юридически обязанных лиц.
Важно также разграничение законности и дисциплины. Это два перекрещивающихся явления. С одной стороны, законность является частью государственной дисциплины (такой ее разновидности, как служебная). Все требования законности, обращенные к государственным служащим, составляют одновременно и содержание дисциплины. С другой стороны, последняя включает
в себя некоторые сугубо моральные требования, не закрепленные непосредственно в нормах права.
2. Гарантии законности.
Под гарантиями законности понимаются взятые в системе объективно сложившиеся факторы и специально предпринимаемые меры упрочения режима точного и неуклонного воплощения требований закона в жизнь.
Гарантии законности подразделяются на правовые, политические, культурные и экономические и связаны с совершенствованием законодательства, с надзорно-контрольными мероприятиями, с мерами защиты и мерами ответственности. К надзорно-контрольным мероприятиям относятся контроль законодательных органов, контроль управленческих органов, ведомственный контроль, судебный контроль, прокурорский надзор и общественный контроль.
Важно подчеркнуть, что действенность соответствующих гарантий достигается только в их взаимосвязи, в их единстве, в системе. В начальный период перестройки нашего общества полагали, будто главное состоит в изменении мышления. Затем было отмечено отсутствие экономических гарантий. Впоследствии возникли проблемы преобразования политической системы. С созданием новых органов государственной власти стали уделять внимание законодательству. Тогда же в выступлениях отдельных депутатов прозвучала тревога по поводу низкого уровня культуры. И, наконец, встал вопрос о необходимости организационных мер проведения законов в жизнь.
Правоохранительные и другие государственные органы не готовы к эффективной борьбе с преступностью до тех пор, пока комплексно не определены законодательные, иные юридические и организационные меры, направленные на решение данной общегосударственной задачи.
3. Законность и целесообразность.
В разное время в том или ином государстве, в особенности в периоды ломки существующих общественных отношений, обострялась проблема соотношения законности и целесообразности. И это понятно. Законотворчество не успевает за коренными изменениями в общественных отношениях. Законы оказываются вдруг пробельными, несовершенными. А главное — они перестают удовлетворять новые общественные силы, начинают отягощать новую политику. Политики и некоторые юристы предлагают отбросить в сторону законы, решать вопросы (юридические дела) свободно, исходя из жизненных потребностей, интересов сторон, собственного понимания справедливости. Сто лет назад, на рубеже веков, в таких условиях в Европе формировалась школа "свободного права". Нечто похожее мы можем наблюдать сегодня в условиях российской действительности. Старые нормативные акты (особенно ведомственные) часто тормозят поступательный ход к новому обществу, а новые находятся в состоянии станов-ления и не всегда по своему качеству удовлетворяют потребностям преобразований.
В принципе отход от законности нельзя обосновать ссылками на целесообразность. Юристы-нормативисты, по существу, были едины в том, что наиболее целесообразное решение основано на законе, и вопрос о целесообразности может ставиться только в рамках закона.
Однако вопрос о соотношении законности и целесообразности не так прост, как может показаться. Его нельзяярешать вне исторических рамок, без учета конкретных условий жизни общества. История знает примеры того, как в интересах прогресса, во имя великих революционных идей судьи и администраторы руководствовались именно целесообразностью, а не "мертвой буквой статьи закона". Истории известно и другое: некоторые люди сознательно лишали себя различных выгод и даже шли на смерть во имя торжества законности и порядка. Durra lex sed 1ех — это тот самый принцип, который обязывает исполняяь и уважать любой закон.
Если взглянуть на историю нашей страны после октября 1917 г., на противостояние двух отмеченных позиций в условиях гражданской войны, то очевидной становится драма того времени, имевшая столь неблагоприятные последствия.
В условиях открытого противостояния борющихся сторон, когда гремит оружие, сама жизнь заставляет законы молчать. Поэтому с юридической точки зрения наилучшим выходом из ситуации является приостановление их действия вплоть до установления мира.
В мирных условиях путь разрешения конфликта состоит в своевременном пересмотре правовых норм, если вытекающие из них последствия приобретают отрицательную окраску вследствие конфликта с целесообразностью.
Сегодня приводят довольно много аргументов и примеров в пользу как принципа законности, так и целесообразности решения вопреки конкретному закону. Сторонников законности всегда отпугивал произвол суда и администрации при допущении малейшей возможности отхода от закона. Приверженцев целесообразности отталкивает бездушное понимание правовой нормы, хотя часто разногласия между теми и другими являются мнимыми.
Закон требует обоснованности решений. В некоторых случаях данное требование приобретает самостоятельное значение. Это проявляется именно там, где закон позволяет, не выходя за его рамки, учитывать соображения целесообразности. Нормативный акт, как правило, предполагает один вывод в смысле юридической квалификации соответствующих обстоятельств, но в смысле юридических последствий и их меры ччще предоставляет возможность выбора наиболее целесообразного решения.
О самостоятельном месте целесообразности в области исполнения закона свидетельствует большая свобода администрации в определении условий и собственного образа действий. Правоконкретизирующая и правоприменительная деяяельность при пробелах в праве, а также применение компетенционных норм требуют повышенного внимания с точки зрения обеспечения практической целесообразности. Последняя, однако, ни в коей мере не должна противоречить законности.
Целесообразность вступает в противоречие с законностью при несовершенствах нормативных установлений: их устарелости, ошибках в праве и пр. Именно здесь возникает спор о том, чему отдать предпочтение, а решить его, как замечено выше, нельзя без учета самых различных факторов. Среди них отметим: а) уровень законодательных работ и степень совершенства законода-тельства; б) уровень общей культуры и специальной подготовки применяющих право; в) единство целей законодательной и правоприменительной практики; г) степень доверия правоприменителю законодателя и граждан; д) эффективность контрольно-надзорных мер в сфере применения права.
Коль скоро общество управляетсяяс помощью предписаний общего характера, имеющих общеобязательное значение, приобретают особый вес правовые ценности, среди которых первое место отводится законности. Допущение отхода от приняяых законов и обхода или нарушения их под предлогом целесообразности всегда чревато серьезной угрозой правопорядку в целом. Поэтому законы считаются целесообразными и подлежащими обязательной реализации вплоть до их дополнения, изменения или отмены. Принятие данного положения налагает на соответствующие органы обязанность осуществлять строгий контроль за соблюдением законности. Но еще в большей мере это налагает обязанность на нормотворческие органы вовремя устранять возможные расхождения права и жизни.
4. Единство законности.
Проблема единства законности приобретает большую политическую остроту в связи с растущим движением во многих регионах Российской Федерации за утверждение их суверенных прав, преодоление неоправданного командования из центра, устранение бюрократизма и т.д. При этом нельзя забывать о теоретической стороне вопроса. Если не сводить законность к законодательству (оно, естественно, может быть разным в республиках), а видеть в нем особый правовой режим, совокупность требований точного и неуклонного проведения установлений законодателя в жизнь, то, надо полагать, законность должна быть единой во всей федерации в целом и в каждой республике в отдельности.
Единство законности следует связывать с компетенцией центра в лице его законодательных и исполнительных органов и компетенцией республик и регионов в лице своих соответствующих органов. Требования законности едины к центральным органам, обязанным соблюдать не только законы сообщества, но и законы отдельных частей, и к органам республик, которые призваны следовать не только собственным законам, но и законам федерации.
Закон теряет юридическую силу, если он издан в нарушение компетенции соответствующего органа. При коллизиях местных, республиканских и центральных нормативно-правовых актов приходится выяснять юридическую силу акта. Высшей юридической силой по вопросам, отнесенным к ведению центральных органов, обладают их акты. Далее идут законы республики, кото-рые регулируют общественные отношения в соответствии с волей выщестоящих органов. По вопросам, отнесенным к исключительному ведению республик, нет акта более высокой юридической силы, чем закон республики. Общее правило таково, что акты органов управления — правительства, министерств и ведомств, исполнительных органов местных органов власти — являются подзаконными и уступают парламентским актам.
К сожалению, практика государственного управления знает немало примеров того, как центральные министерства и ведомства бесцеремонно игнорировали права республик и компетенцию их высших органов государственной власти. Это соответствовало общей тенденции подмены представительных органов подотчетными им органами управленияя В качестве ответной реакции наблюдаются столь же пагубные стремления противопоставить
законодательство республик актам центральных органов.
Должна быть разработана система мер и государственно-правовых механизмов для защиты прав республик и для предотвращения случаев злоупотребления данными правами, обеспечения единства правовой системы, защиты конституционных прав и законных интересов граждан.
На уровне федеральных отношений может стать актуальным и единство самих законов, единство правового регулирования. Скажем, принимаются законы о гражданстве в различных республиках. Если не учитывать ситуацию единого государства и единого гражданства, можно принять такие положения, которые заведут практические органы, и прежде всего самих граждан, в тупик, из которого без потерь не выбраться. Так, одни республики могут признать гражданами только тех, кто родился на их территории, другие — детей, чьи родители являются гражданами республик, независимо от места их проживания, третьи — будут устанавливать гражданство ребенка в зависимости от гражданства одного родителя и т.д. Кто-то установит ценз оседлости, кто-то — ценз грамотности или владения языком. Появятся лица с двойным и тройным гражданством, лица без гражданства данной республики, но с гражданством другой, лица без гражданства
вообще. Все это в итоге может привести к положению, существовавшему во времена всеобщей феодальной раздробленности, к затруднению экономических, культурных, политических связей к ущемлению прав человека.
Следить за единством законности в правотворческой деятельности призваны Конституционный суд и прокуратура в порядке осуществления функций общего надзора.
Единство законности в сфере реализации права призваны обеспечивать суды и те органы, которые имеют право на официальное толкование правовых норм.
5. Понятие правопоряяка,как составной части общественного порядка.
Реализация требований законности в поведении людей, правомерной деятельности индивидуальных и коллективных субъектов права, по сути, означает правопорядок. Правопорядок — это процесс соблюдения, исполнения, использования и применения законов и подзаконных актов, итог воплощения законности в реальные общественные отношения.
Правопорядок — составная часть и определенное качество общественного порядка. Последний сопрягается не только с правом, с нормами законов и подзаконных актов. В установлении и оценках общественного порядка имеют большое значение и иные социальные нормы (обычаи, религиозные нормы, нормы общественных организаций и др.)-
Общественный порядок — это определенное качество (свойство) системы общественных отношений, состоящее в такой упорядоченности социальных связей, которая обеспечивает согласованность и ритмичность общественной жизни, беспрепятственное осуществление участниками общественных отношений своих прав и обязанностей и защищенность их обоснованных интересов, общественное и личное спокойствие.
В обыденной жизни общественный порядок понимают узко — как порядок отношений в общественных местах. Такой подход условен, носит конвенциональный характер и служит прагматическим целям. Он направлен на уголовно-правовую и административно-правовую охрану порядка в общественных местах. Широкое же, строго научное понимание общественного порядка и правопорядка предполагает и конституционно-правовые отношения, и гражданско-правовые, и все иные связи. Упорядоченная система всех правовых отношений — это и есть правопорядок.
6. Основные требования к применению права.
Законность. Это требование означает, что при решении конкретного случая правоприменительный орган должен основываться на определенной норме права (их совокупности), прямо относящейся к рассматриваемому делу, строго и неукоснительно следовать ее точному смыслу, действовать в рамках своей компетенции, не присваивая себе полномочий, которые не зафиксированы в законе. Немаловажное значение имеет также неукоснительное соблюдение предусмотренного законом порядка рассмотрения дела и вынесения решения, установленной формы акта применения права.
Если по делу уже вынесено законное решение компетентного органа, новое вторичное решение недопустимо, пока предыдущее не отменено или не изменено в соответствующем порядке.
Законность требует, чтобы правовые нормы применялись всегда, когда налицо обстоятельства, предусмотренные нормой. Нерегулярное, от случая к случаю применение права, приостановка под любым предлогом (устарелость, несоответствие местным условиям и т.д.) действия нормы лицом или органом, не уполномоченным на то законом, противоречат законности. До тех пор, пока норма не отменена, не изменена и не приостановлена в установленном законом порядке либо не заменена позже изданным актом по тому же вопросу, она действует и является обязательной дляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя
С законностью тесно связана обоснованность и целесообразность. Обоснованность - это требование означает, что: а) должны быть выявлены все относящиеся к делу факты; 6) такие факты должны быть тщательно и объективно изучены и признаны достоверными; в) все недоказанные и сомнительные факты должны быть отвергнуты. Обоснованность требует, чтобы обстоятельства дела были подтверждены проверенными, достоверными доказательствами.
Целесообразность. Проблема целесообразности в праве имеет два аспекта. С одной стороны, нормативный акт с точки зрения законодателя сам по себе целесообразен, содержит оптимальные требования по регулированию общественных отношений. Поэтому следование ему есть целесообразное решение вопроса, достижение той цели, которую ставил перед собой законодатель при его издании. Недопустимо прикрывать нарушение законности ссылками на целесообразность. С другой стороны, целесообразность в праве — это соответст-вие деятельности органов и лиц в рамках закона конкретным условиям места и времени, выбор оптимального пути осуществления нормы в конкретной жизненной ситуации. В норме права в силу ее общего характера невозможно предусмотреть все разнообразие конкретных случаев, но она дает возможность исполнителю учитывать их. Как правило, норма предусматривает определенные пределы для усмотрения при решении того или иного дела (определенные границы в рамках одного решения, возможность выбора между различными решениями, возможность как применить норму, так и воздержаться от применения). В пределах содержания нормы следует выбрать решение, наиболее полно и правильно отражающее смысл закона и цели правового регулирования. При этом, чем больше норма дает возможностей для проявления инициативы и самодеятельности, тем большее значение приобретает это требование.
Орган или должностное лицо, применяющее право, единообразно и неуклонно исполняя юридические предписания, должны в то же время действовать инициативно, максимально учитывая пробелы в праве.
7. Пробелы в праве ,их влиение на выполнение законности и правопорядка.
Под пробелом в праве обычно понимается полное либо частичное отсутствие правового регулирования той сферы отношений, которая объективно требует регламентации и без обязательных для исполнения юридических норм не может нормально функционировать. В настоящее время, например, все настойчивее заявляет о себе необходимость принятия новых нормативно-правовых решений, порожденная динамикой общественной жизни, потребностями общественного развития (рыночные отношения, экологическая безопасность и т.д.).
Обычно необходимость восполнения пробелов в праве обосновывается средствами массовой информации, в научных работах, в выступлениях депутатов, специалистов соответствующих отраслей науки, опросах общественного мнения и других формах, а их ликвидация — дело правотворческих органов. Такие пробелы
условно можно назвать пробелами в праве в общесоциальном смысле.
Кроме того, в юриспруденции используется понятие пробела в праве в собственно юридическом смысле. Такой пробел имеет место, когда с очевидностью можно констатировать, что определенный вопрос входит в сферу правового регулирования, должен решаться юридическими средствами, но конкретное его решение в целом или частично не предусмотрено или предусмотрено не полностью. Например, если лицо, выигравшее по лотерейному билету какую-либо вещь и получившее ее, обнаружит в ней существенные недостатки, то его претензии (требование устранить недостатки, обменять вещь) носят правовой характер, хотя конкретной нормы, устанавливающей порядок разрешения соответствующих претензий, не существует.
В условиях законности наличие пробелов в праве в принципе нежелательно. Это существенный недостаток действующей правовой системы, обусловленный отсутствием достаточного внимания к совершенствованию законодательства, своевременному учету в нем тенденций развития общественной жизни, изъянами законодательной техники.
Чем меньше пробелов в законодательстве, тем оно совершенней, тем прочнее законность. В то же время пробелы в праве объективно возможны, а в некоторых случчччччччччччччччччччаво после возникновения государства создается не сразу. Необходим какой-то период, на протяжении которого накапливаются опыт и знания для правильного и всестороннего регулирования основных вопросов общественной жизни. В этот период государственным органам зачастую приходится решать дела без соответствующих норм. Так, в первые годы советской власти пробелы в праве были особенно значительны. Однако даже в развитой системе законодательства не исключается возможность наличия пробелов.
Если рассматриваемый случай попадает в сферу правового регулирования, если есть прямое указание о том, что он должен быть разрешен юридическими средствами, отсутствие его регламентации не дает основания органу, применяющему права, отказать в соответствующем решении. В таких случаях и возникает необходимость применения аналогии закона и аналогии права.
При обнаружении пробела самое правильное — найти норму, которая регулирует наиболее близкое родственное (аналогичное) отношение, и решить дело в соответствии с ее предписаниями. Решение дела на основании наиболее близкой по содержанию нормы, то есть применение права к случаям, которые прямо нормой не регулируются, но аналогичны предусмотренным этой нормой случаям, называется аналогией закона. Так, если в вещи, полученной как выигрыш по лотерее, обнаружены недостатки, то порядок их устранения определяется по аналогии с нормами, регулирующими порядок устранения недостатков вещи, которая куплена в магазине (договор купли-продажи).
Если же при наличии пробела аналогичной нормы не обнаружено, то применяется аналогия права, то есть применение к рассматриваемому случаю общих начал и принципов правового регулирования отрасли права или правового института. Аналогия права применяется лишь там, где невозможно подобрать близкую, аналогичную норму. При этом следует помнить, что в правовой системе аналогия права должна применяться лишь в порядке исключения.
В сфере правового регулирования, касающегося запрещения определенного поведения и установления санкций за те проступ-ки, которые опасны или вредны для общества (правоохранительная деятельность), то или иное запрещенное деяние должно быть четко, полно и недвусмысленно отражено в нормативном акте. Здесь главенствует основополагающий принцип, известный еще со времен римского права: нет преступления, проступка — нет наказания и взыскания без закона. Отсутствие применения аналогии права и аналогии закона при привлечении к уголовной административной, дисциплинарной ответственности — гарантия неприкосновенности личности, стабильности правового регулирования, уверенности граждан в том, что они не будут привлечены к ответственности без законных на то оснований.
При применении права в оперативно-исполнительной форме рассматриваются такие дела, которые, будучи обычным явлением в жизни общества, обязательно должны быть решены вне зависимости от того, с достаточной ли степенью полноты регулирует соответствующий вопрос правовая норма. Судья не может, например, не решить имущественного, гражданско-правового спора, являющегося нормальным, естественным явлением для нашего общества, из-за отсутствия соответствующей нормы или ее неполноты. Поэтому в Российской Федерации действует специальная норма, предусматривающая возможность в случае отсутствия нормы по спорному отношению применять закон, регулирующий сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такого закона исходить из общих начал и смысла законодательства (аналогия права) —см. ст. 6 ГК и ст. 10 ГПК Российской Федерации.
Применение аналогии должно основываться на законе, на конкретных нормах и общих правовых принципах, а не на субъективных оценках, мнении, усмотрении должностных лиц. Сходство анализируемых фактов и фактов, предусмотренных нормой, применяемой по аналогии, должно быть выражено в существенных, аналогичных в правовом отношении признаках. Решение по аналогии предполагает поиск нормы в первую очередь в актах той же отрасли права, а если такая норма не обнаружена, то возможно обращение к другой отрасли и законодательству в целом (субсидиарное применение).
Важно, чтобы возможность и необходимость применения как аналогии закона, так и аналогии права специально предусматривались в законе. При применении аналогии закона следует найти самую близкую по своим основным признакам норму из всех, имеющихся в правовой системе, и решать дело в ее рамках. Особое значение имеет учет других, близких по содержанию норм, общих положений и принципов соответствующего института и отрасли права. Орган, применяющий аналогию права, должен основывать свое решение в первую очередь на общих положениях нормативных актов, определяющих цели и назначение всего комплекса норм, на принципах, сформулированных в преамбуле, в общей части акта. Во избежание нарушения законности необходимо обоснование решения дела по аналогии законодательными установлениями. Применение аналогии — это не восполнение пробела в праве, так как в результате такого применения пробел не ликвидируется. Восполнение пробела в праве относится к прерогативе правотворческих, а не правоприменительных органов. Постараемся проиллюстрировать вышесказанные теоретические положения о законности и правопорядке конкретным примером из жизни. Возьмем, к примеру ситуацию выполнения закона,связанную с призывом на военную службу и отказом от нее. Положение с правом на отказ от военной службы осталось таким же, как и несколько лет назад. Кратко охарактеризовать его можно так: Российские законы (а главное -- конституция, ст.59, п.3) позволяют призывникам, ничем не рискуя, отказаться от военной службы и потребовать направления на службу альтернативную. И это несмотря на то, что закон об альтернативной гражданской службе еще не принят.
Основная масса призывников боится вступать в противоборство с разного рода чиновниками, пренебрегающими правами человека вообще и российскими законами в частности. Мысль, что свое право на альтернативную службу (или на отказ от принудительного труда вообще) нужно отстаивать в гражданском суде, повергает их в шок. Государство в целом и чиновники в частности не желают соблюдать свои же законы, не говоря уже о международных соглашениях и пактах. Причины могут быть разные. Одна из самых весомых -- кровная заинтересованность в неправовом государстве: оно открывает широчайшие возможности для чиновничьего произвола и мздоимства.
Суды, с одной стороны, боятся нарушать конституцию, с другой -- не желают вступать в противостояние с министерством обороны. Поэтому они по возможности затягивают гражданские дела призывников, обжалующих неправомерные действия военкоматов (дела такого рода тянутся, как правило, по нескольку лет), и стараются принимать нейтральные решения. Важную роль играют и профессиональные качества судей и прокуроров, большинство которых привыкли к советскому судопроизводству, являются его частью и юридически безграмотны. В качестве примера можно привести заявление прокурора на одном из таких судебных заседаний: "Суд -- не место для копания в юридических тонкостях!".
Дезертирство. Положение с дезертирами кратко можно охарактеризовать так: В настоящее время дезертирство -- одно из самых массовых воинских преступлений. В этом нет ничего удивительного, если учесть, с чем сталкиваются ребята во время прохождения военной службы. В резолюции ООН от 8 марта 1993 г. говорится, что те, кто уже служит в армии, не должны лишаться права на замену военной службы альтернативной гражданской. Россия к этой резолюции присоединилась. Таким образом, военнослужащий, не желающий по своим убеждениям проходить военную службу дальше, с правовой точки зрения может отказаться служить. Правда, осуществить это на практике почти невозможно -- при любых попытках поступить так возбуждаются уголовные дела по ст.247 Уголовного кодекса России ("дезертирство"; от трех до семи лет лишения свободы). Военные прокуратуры стремятся переквалифицировать такие уголовные дела по ст.246 ("самовольное оставление части или места службы"; от года до семи лет лишения свободы). Такая переквалификация облегчает прокурорам и следователям работу -- дело сразу лишается политической окраски. При этом подследственным внушают, что самовольное оставление части -- менее тяжкое преступление, чем дезертирство, и наказание за него будет более легким. К сожалению, ребята часто попадаются на эту удочку — и получают немалые сроки. Но если бы они настаивали на своем отказе от службы по убеждениям, результат, возможно, был бы не столь плачевным — все-таки международные соглашения имеют некоторый вес.
Пока нам не известны случаи, когда проходящий военную службу гражданин смог бы по убеждениям совести без последствий для себя отказаться служить дальше. В нынешней ситуации трудно дать точную инструкцию, как действовать солдату, в какой-то момент решившему отказаться от службы в армии. Пожалуй, наименее рискованный способ — сбежать из части, оставив командиру заявление об отказе (оставаться в части после написания такого заявления довольно опасно; кроме того, оставаясь в части, к делу будет трудно, если не невозможно, привлечь внимание общественности). Затем следует обратиться в правозащитные организации, занимающиеся проблемами военнослужащих (комитеты солдатских матерей, "Движение против насилия" и т.д.), чтобы они взяли дело под свой контроль, добились признания сбежавшего из армии отказником по убеждениям совести и принятия решения о направлении его на альтернативную гражданскую службу.
8. Толкования норм права и законность.
Под толкованием норм права понимается деятельность органов государства, должностных лиц, общественных организаций, отдельных граждан, направленная на установление содержания норм права, на раскрытие выраженной в них воли социальных сил, стоящих у власти. Разработка новых юридических предписаний невозможна без толкования, поскольку в развитой системе законодательства большинство издаваемых норм так или иначе связано с уже существующими законодательными положениями. Немаловажное значение имеет толкование и для создания сводов законов, собраний и справочников по законодательству, для учета нормативных актов. Процесс толкования неизбежен при реализации правовых норм органами суда, прокуратуры, арбитража, других государственных органов, при заключении сделок и договоров хозяйствующими структурами, в деятельности партий, общественных объединений, при осуществлении гражданами юридически значимых действий и т.д.
В процессе толкования устанавливаются смысл нормы права, ее основная цель и социальная направленность, возможные последствия действия толкуемого акта, выясняются общественно-историческая обстановка его принятия, условия, в которых про-исходит толкование, и т.д. Для правильного выявления воли, выраженной в нормативном акте, необходимо проанализировать сам текст нормативного акта, преамбулу, официальные и неофициальные его разъяснения, другие близкие по содержанию нормы, материалы периодической печати, научные работы и т.д. Тем не менее главным объектом толкования при строгом режиме законности должен быть текст нормативного акта, поскольку в нем находит свое выражение воля законодателя.
Толкование особенно важно для работников правоприменительных органов, так как применение права для них является одной из основных обязанностей, той формой, в которой воплощается их деятельность. Однако это не умаляет значения толкования и гражданами. Известно правило, что незнание закона, если он обнародован в соответствующей общедоступной форме, не освобождает от ответственности- Нельзя ссылаться не только на неведение, но и на заблуждение по поводу содержания законов.
Спор ученых-юристов о "воле законодателя" и "воле закона" как объектах толкования носит формальный характер. Обе точки зрения недостаточно точно отражают сущность процесса толкования. Воля законодателя выражается в нормативном акте и в отрыве от него как объект толкования не должна иметь места. Задача толкования — выяснить смысл того, что сформулировал законодатель, а не то, что он при этом хотел выразить. Закон является средством выражения государственной воли, формой, благодаря которой эта воля приобретает общеобязательный характер. И хотя толкование есть установление смысла, выраженного в словесной формуле нормативного акта, за его текстом следует видеть государственную волю, его материальную обусловленность. Теория "воли закона" может привести к фетишизации закона, к его отрыву от материально обусловленной социальной основы, к превращению нормы права в самодовлеющую независимую величину.
Таким образом, в процессе толкования установлению подлежит не просто воля законодателя либо воля закона, а государственная воля, которая объективно выражена и закреплена в нормативных актах.
Толкование и законность. Цель толкования — правильное, точное и единообразное понимание и применение закона, выявление его сути, которую законодатель вложил в слбвесную формулировку. Оно призвано противодействовать любым попыткам отойти от смысла правовых норм, противопоставить букву и дух закона, выяснять смысл того, что законодатель сформулировал. Основной идеей, которой должно быть проникнуто учение о толковании, является идея охраны и всемерного укрепления законности.
В нормативных актах, как правило, четко и с достаточной полнотой формулируются правовые нормы, что в принципе исключает возможность противоречий при их толковании. Толкование не вносит и не может вносить поправок и дополнений в действующие нормы. Оно призвано лишь объяснять и уточнять то что сформулировано в законе. Естественно, толкование невозможно в отрыве от общественно-политической обстановки в стране, но это вовсе не означает, что в процессе толкования под предлогом учета изменившихся условий, потребностей социально-политического и хозяйственного развития можно отходить от точного смысла правовых норм, изменять содержание нормы, вложенное в нее законодателем.
Законы изменяются и приспосабливаются к новым условиям не в процессе их толкования и применения, а в установленном порядке самим законодателем. В результате толкования не создается норма права, а лишь выявляется, устанавливается выраженная в законе государственная воля. Оно не должно подменять правотворчество там, где имеются пробелы в правовом регулировании и где необходимо издание новых нормативных актов.
Законность обеспечивает верховенство закона над всеми другими нормативными актами, его высшую юридическую силу. В отношении толкования это верховенство проявляется в том, что смысл подзаконных актов понимается и объясняется в точном соответстзии с законом.
Толкование и конкретный случай, подлежащий решению. Познание правовых норм чаще всего связано с определенным случаем, который необходимо решить. Мысленно прилагая толкуемую норму к рассматриваемому случаю, устанавливая, применима ли она к нему, мы тем самым познаем норму. Зачастую только тесное переплетение толкования закона и исследования фактических обстоятельств дела, подлежащего решению, дает возможность до конца понять смысл отдельных правовых положений и терминов, их применимость к определенной категории дел. Трудно, например, лишь на основе абстрактных рассуждений уяснить для себя такие законодательные термины, как "стечение тяжелых личных и семейных обстоятельств", "причины уважительные", "особо злостный характер", "крупные размеры" и т.д.
Конкретные факты имеют немаловажное значение для толкования еще и потому, что они помогают выявить определенные аспекты исследуемой нормы, которые не всегда можно заметить при изолированном ее рассмотрении. В то же время связь толкования с конкретными фактами не следует понимать в том смысле, что от них зависит содержание нормы. Смысл нормы права един, и задача лица, применяющего право, состоит не в том, чтобы приспособить содержание нормы к фактическим обстоятельствам, а в том, чтобы понять ее содержание и установить связь между нормой и конкретным фактом, правильно квалифицировав последний.
Примером различного толкования законов может служить положение, сложившееся в связи с проблемой судебного преследования за моральный ущерб. Вкратце проиллюстрируем это положение.
Любое преступление причиняет не только материальный (имущественный и
физический), но и моральный вред. Другое дело, предусматривает ли закон возможность возмещения морального вреда. Эта тема имеет давнюю историю. В Риме иск предъявляли только по поводу имущественных убытков. Практика возмещения нематериального вреда, причиненного преступлением, берет свое начало в Германии и Франции. В Германии уже в XV веке допускалось вознаграждение за неимущественный вред, но в строго определенных случаях: причинение страданий, телесного повреждения, лишения свободы и опозорения незамужней девушки. Во Франции применение этого института практиковалось, начиная с XVII века. И хотя Кодекс Наполеона и не закрепил возможность возмещения морального вреда, французские суды очень широко применяли этот институт, намного шире, чем в Германии. Всякий нравственный вред от самого тяжкого потрясения, до простого неудобства подлежал возмещению. В России же, напротив, законодательство предельно ограничивало институт такого возмещения. В Своде законодательства в главе” О вознаграждении за вред и убытки, причиненные преступлением и проступком” существовала статья, предусматривающая, что виновный в нанесении какой-либо личной обиды или оскорбления может по требованию обиженного быть присужден к платежу в пользу его бесчестия.... Этим возмещение морального вреда в русском законодательстве XIX века и ограничивалось. Правда, к концу XIX века в России возмещение за моральный вред было более развито. Вознаграждение присуждалось уже за обезображение лица, телесное повреждение, лишение свободы, посягательство на женскую честь. Тем не менее пределы возмещения были узки, соответствующие нормативные акты не были объединены, а сам институт имел какой-то незаконченный характер. В самой русской теории противников возмещения неимущественного ущерба было больше, чем на Западе. Их доводы сводились к следующему: во-первых, моральный вред не поддается оценке в денежном эквиваленте, во-вторых, факт причинения морального вреда невозможно доказать, в-третьих, антисоциальность, антинравственность данного института: разве достоинство личности можно оплачивать деньгами?
Но все эти отвлеченные рассуждения убедительны только на бумаге и зачастую,
- как писал Б.Утевский, советский юрист, сторонник компенсации неимущественного вреда, - моральный вред более чувствителен, чем материальный, более остро заставляет страдать потерпевшего. Преступление,не нанося имущественного ущерба, коверкает жизнь, причиняет тяжкие нравственные страдания. Изнасиловали девушку, задавили ребенка на улице, незаслуженно оскорбили... Отрицая возможность компенсации морального вреда, потерпевший не вправе в таком случае предъявить иск к преступнику, по сути, остается ни с чем. Нравственные муки не могут быть, якобы, переведены на деньги. За исковерканную жизнь не разрешается ничего требовать. Пострадавший должен подняться на недосягаемую нравственную высоту и удовлетвориться тем, что справедливость восторжествовала, закон выполнили, а преступник понес заслуженное наказание. Но требование жизни, а не отвлеченные правовые формулы, заставили западных юристов признать моральный вред заслуживающим компенсации. За отсутствием иного, лучшего способа дать потерпевшему удовлетворение, таким способом может служить денежная компенсация. Что же касается невозможности оценить моральный вред, то в данном случае речь идет не об его оценке, не о возмещении его в техническом смысле, а об удовлетворении потерпевшего, а справедливой компенсации страданий. Целью возмещения морального вреда является максимально сгладить негативные изменения в психической сфере личности. Таким образом, компенсация неимущественного ущерба - справедливый правовой институт, целью которого является защита личности, а функцией - удовлетворение. Однако в советский период возмещение
морального вреда на практике отрицалось. Причинение неимущественного ущерба являлось основанием только для признания лица потерпевшим; в соответствии со статьей 53 Уголовного процессуального кодекса, потерпевшим является лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. А гражданским истцом мог быть только тот, кому причинен материальный ущерб (статья 54 УПК). Материальный ущерб выступает в двух видах: имущественный вред - это те убытки, которые произошли в имуществе лица в результате преступления, и физический вред - то есть тот, который причиняется жизни, здоровью или телесной неприкосновенности лица. Моральный ущерб - последствия нематериального характера, следовательно, его возмещение не предусматривалось. И лишь с введением в 1992 году Основ гражданского законодательства у лиц, понесших моральный вред от преступления, появилась возможность предъявления иска и по этому основанию. Статья 131 Основ гражданского законодательства определила моральный вред как физические и нравственные страдания, причиненные гражданину неправомерными действиями.
Как видим, Основы гражданского законодательства дали широкое толкование этого понятия, поскольку из этого определения вытекает, что лицо, пострадавшее от преступного посягательства (независимо от того, было оно направлено на честь и достоинство или нет), имеет право предъявить иск о возмещении морального вреда. И хотя в Уголовном процессуальном кодексе это правило закреплено не было, у потерпевших все-таки появилась какая-то возможность претендовать на такое возмещение. Из практики видно, что по делам о причинении телесных повреждений, изнасиловании, грабежах следователи при вынесении постановления о признании потерпевшим указывают, что совершенным преступлением моральный вред причинен наряду с имущественным и физическим. Однако чаще всего это делается по делам о половых преступлениях. И лишь по делам о клевете и оскорблении моральный вред - единственное основание для признания потерпевшим. Возмещение морального вреда находится в нашей практике на бесправном положении. Если неправильно указанная сумма имущественного ущерба может повлечь возвращение дела на дополнительное расследование, то неустановление морального вреда такого последствия не имеет. Более того, моральный вред зачастую указывается автоматически.
Официально возможность возмещения морального вреда именно применительно к уголовному процессу была закреплена в постановлении Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10, где в части 2 пункта 9 читаем следующее:”Применительно к статье 29 Уголовного процессуального кодекса РСФСР потерпевший, то есть лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред (статья 53 УПК РСФСР), вправе предъявить гражданский иск о компенсации морального вреда при производстве по уголовному делу.”В соответствии с частью 2 пункта 2 данного постановления моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников (например, при убийстве), невозможностью продолжить активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны (например, статья 124-1 УК Разглашение тайны усыновления), распространение не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию граждан (статья 130 УК Клевета), временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинением увечий, иным повреждением здоровья (например, часть 1 статьи 108 УК Умышленное тяжкое телесное повреждение, статья 109 УК Умышленное менее тяжкое телесное повреждение, статья 113 УК Истязание и другие составы в основном из главы 3 УК Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности), либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.
Пункт 3 постановления Верховного Суда N 10 указывает: В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Данное постановление явилось еще одним важным шагом в становлении института возмещения морального вреда в уголовном процессе. Теперь лицо, понесшее неимущественный ущерб, вправе требовать его компенсации. Основы гражданского законодательства ввели понятие морального вреда, часть первая Гражданского кодекса Российской Федерации, вступившая в силу в 1995 году, раскрыла определение компенсации такого ущерба. Теперь такой вред возмещается гражданину не во всех случаях, а только в тех, когда он причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права лица либо посягающими на принадлежащие этому лицу другие нематериальные блага (статья 151 ГК). Под нематериальными благами статья 150 Гражданского кодекса подразумевает следующее: жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину в силу закона, не отчуждаемые и не передаваемые иным способом. Таким образом Гражданский кодекс сузил возможность возмещения морального вреда. Поскольку моральный вред возмещается только за действия, посягающие на нематериальные блага, то можно установить группы преступлений, где потерпевший имеет право на такое возмещение.
Большинство преступных деяний, по которым можно предъявить такой иск, посягают на нематериальные блага личности. И всего несколько таких, объектом которых являются личные неимущественные права. Хотя разделять эти два термина неправомерно, поскольку статья 150 Гражданского кодекса включает понятие личные неимущественные права в определение нематериальных благ. Таким образом, моральный вред в уголовном процессе можно определить как нравственные и физические страдания, которые причинены преступным посягательством на нематериальные блага личности. Статья 151 Гражданского кодекса установила единственную форму возмещения морального вреда - денежную, в то время как статья 131 Основ гражданского законодательства предусматривала еще и иную форму материальной компенсации. В связи с этим Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановил, что по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 года, то есть после введения Основ гражданского законодательства в законную силу, компенсация определяется судом в денежной или иной материальной форме. А по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 года - только в денежной форме (пункт 8 постановления N 10). В соответствии со статьей 131 Основ гражданского законодательства, размер возмещения определяется судом. Но в судебной практике в связи с этим вопросом возникает много проблем. В частности, это отмечает В.Эрделевский в статье “О размере возмещения морального вреда”, опубликованной в 1994 году в “Российской юстиции”: из статьи 131 Основ гражданского законодательства вытекает, что такой размер возмещения не входит в предмет доказывания по гражданскому иску о возмещении морального вреда. Предметом доказывания является совокупность юридических фактов, образующих основание иска.... Содержанием иска по такому возмещению будет следующее: чтобы суд признал право истца на возмещение неимущественного вреда в материальной форме, необходимо также определить конкретную материальную форму и размер возмещения и взыскать с ответчика таковое. В.Эрделевский предлагает целую таблицу, где указаны размеры компенсации за определенные преступления. Сумма возмещения зависит от тяжести деяния. Единицей измерения служит минимальный размер оплаты труда. Самое большое возмещение предусматривается за изнасилование несовершеннолетней - 900 минимальных размеров оплаты труда. Самый меньший моральный ущерб определяется за воспрепятствование совершению религиозных обрядов - 7,2 минимальных размеров оплаты труда. В том же размере автор почему-то оценивает и моральный вред за угрозу убийством, нанесением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества путем пожара. Некоторые авторы предлагают при определении размера возмещения исходить из имущественного положения потерпевшего, виновного и других обстоятельств дела. Например, В.Понарин в своем труде “Защита имущественных прав личности в уголовном процессе России”, и исходит из того, что надо взыскивать моральный ущерб в размере половины от суммы причиненного ущерба. Возможно, такая позиция имеет право на существование, но она прямо противоречит статье 131 Основ гражданского законодательства: моральный вред определяется судом в размере, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда, и пункту постановления N 10: размер возмещения не может быть поставлен в зависимость от размеров удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убыыков и других материальных требований.
В Уголовно-процессуальном кодексе абсолютно ничего не говорится о компенсации морального вреда. И только на основании косвенных к уголовному процессу правовых актов - Основ гражданского законодательства, Гражданского кодекса (общая часть), постановлений Верховного Суда потерпевшему предоставляется некоторая возможность требовать возмещения неимущественного ущерба.
Несправедливо, что этот институт находится у нас не таком бесправном положении. Поэтому необходимо в действующий Уголовно-процессуальный кодекс внести, как предлагает В.Понарин, соответствующие изменения. К словам материальный ущерб в статьях 29, 30, 54 и некоторых других добавить слова и моральный. Необходимо также устранить противоречия, существующие в законодательстве по этому вопросу. Возможно, принять Закон Российской Федерации О компенсации морального вреда, причиненного преступлением. Установить примерный размер его возмещения. Дать судам и следственным органам указание об обязательности учета и возмещения морального вреда. Провести другие мероприятия, направленные на то, чтобы этот институт раз и навсегда закрепился в уголовной процессуальной практике и гражданском законодательстве.
9. Дисциплина и ее виды.
В процессе становления гражданского общества, основанной на правовом равенстве людей, сложились принципиальные положения теории права и практики законотворчества относительно определения составов правонарушений и санкций за их совершение. Некоторые из этих принципиальных положений закреплены в международных документах, признаны и воплощены в законодательстве Российской Федерации.
Основные принципы законодательного определения запрета и санкций за нарушение сложились в процессе развития и обсуждения уголовного права, определяющего наиболее строгие меры государственного принуждения. Эти принципы относятся не только к уголовному праву, но и ко всем вообще нормам, определяющим составы правонарушений и санкции за их совершение.
Общепризнанным принципом наказания за преступление является принцип законности, или правовой обоснованности, выраженный известной формулой: без закона нет ни преступления, ни наказания. Это означает, что правонарушением признается лишь деяние, которое до его совершения было запрещено законом, вступившим в силу и доведенным до всеобщего сведения.
В отличие от этого дисциплинарным проступком называется нарушение трудовой, служебной, учебной, воинской дисциплины. Кодексом законов о труде предусмотрены такие дисциплинарные взыскания, как замечание, выговор, строгий выговор, перевод на нижеоплачиваемую работу или смещение на низшую должность на определенный срок, увольнение. Уставами о дисциплине предусмотрены еще некоторые виды взысканий, соответствующие специфике во-инской службы, работы в гражданской авиации, на железнодорожном транспорте и др. Дисциплинарная ответственность судей,прокуроров и некоторых других категорий должностных лиц регулируется специальными положениями. Дисциплинарное взыскание налагается администрацией предприятия, учреждения, организации не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка; взыскание не может быть наложено позднее шести месяцев со дня совершения проступка. Давность дисциплинарного взыскания (как и административного) — один год.
Гражданские же правонарушения (деликты),в отличие от дисциплины — это причинение неправомерными действиями вреда личности или имуществу гражданина, а также причинение вреда организации, заключение противозаконной сделки, неисполнение договорных обязательств, нарушение права собственности, авторских или изобретательских прав и других гражданских прав. Гражданские правонарушения взовут применение таких санкций, как возмещение вреда, принудительное восстановление нарушенного права или исполнение невыполненной обязанности, а также других правовосстановительных санкций.
Рассмотрим, к примеру, некоторые положения практики одного из вида дисциплины, в частности, трудовой. Согласно трудовому кодексу, ее положения выглядят следующим образом.
Работники обязаны работать честно и добросовестно, блюсти дисциплину труда, своевременно и точно исполнять распоряжения администрации, повышать производительность труда, улучшать качество продукции, соблюдать технологическую дисциплину, требования по охране труда, технике безопасности и производственной санитарии, бережно относиться к имуществу предприятия, учреждения, организации.
Трудовая дисциплина на предприятиях, в учреждениях, организациях обеспечивается созданием необходимых организационных и экономических условий для нормальной высокопроизводительной работы, сознательным отношением к труду, методами убеждения, воспитания, а также поощрением за добросовестный труд. В трудовых коллективах создается обстановка нетерпимости к нарушениям трудовой дисциплины, строгой товарищеской требовательности к работникам, недобросовестно выполняющим трудовые обязанности. По отношению к отдельным недобросовестным работникам применяются в необходимых случаях меры дисциплинарного и общественного воздействия.
За нарушение трудовой дисциплины администрация предприятия, учреждения, организации применяет следующие дисциплинарные взыскания:
1) замечание;
2) выговор;
3) строгий выговор;
4) увольнение .
До применения дисциплинарного взыскания с работника должно быть затребовано письменное объяснение.Дисциплинарное взыскание применяется непосредственно за обнаружением проступка, но не позднее одного месяца со дня его обнаружения, не считая времени болезни работника или пребывания его в отпуске.<P> Взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со днясовершения проступка, а по результатам ревизии или проверки финансово-хозяйственной деятельности - не позднее двух лет со дня его совершения. В указанные сроки не включается время производства по уголовному делу.За каждый проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание.
10. Примеры некоторых методов обеспечения законности и правопорядка.
Ввиду ограниченного объема курсовой работы я не берусь полностью и детально изложить многочисленную гамму методов и правоохранительных мер по обеспечению законности и правопорядка. Ограничусь лишь некоторыми из них,на мой взгляд являющимися наиболее наглядными и актуальными с общественной точки зрения. Одним из них является деятельность адвокатуры.
Адвокатура - это добровольное профессиональное объединение граждан, осуществляющее в установленном законом порядке защиту на предварительном следствии, дознании, в суде по уголовным делам, кроме того, осуществляющее представительство интересов истцов и ответчиков по гражданским делам. Адвокатура является общественной самоуправляющейся организацией, призванной на основе закона оказывать населению и организациям юридическую помощь путем консультирования по правовым вопросам, составления разного рода документов и деловых бумаг.
Адвокатура занимает важное место в системе правоохранительных органов и организаций по обеспечению законности и правопорядка. Однако она не является правоохранительным органом, т.к. у адвоката нет полномочий по принуждению за соблюдением чьих-либо прав, он действует на принципиально иной основе: он - защитник, т.е. защищает. Защита нужна для того, чтобы не допустить следственных и судебных ошибок особого рода: привлечения к уголовной ответственности, предания суду и осуждения невинного либо осуждения виновного по закону, предусматривающему ответственность за более тяжкое преступление, чем в действительности им совершенное или назначения чрезмерно сурового наказания, а также в других случаях.
Устранение таких ошибок является прерогативой долностных лиц и органов, ответственных за производство по уголовному делу либо осуществляющих надзорные полномочия. Задача же защитника состоит в том, чтобы своими ходатайствами, жалобами, возражениями, объяснениями обращать внимание компетентных должностных лиц на допущенные следственные и судебные ошибки и требовать их устранения.
Обращая внимание в своих ходатайствах на грубые нарушения законности, допущенные сотрудниками милиции или следователями, адвокаты способствуют не только устранению ошибок по конкретному делу, но и улучшению стиля работы правоохранительных органов.
Успешный выбор и реализация защиты обвиняемого во многом зависит от профессионального мастерства адвоката, от его умения анализировать материалы дела, вести допрос, формулировать вопросы к экспертам. В распоряжении защитника находятся различные средства, с помощью которых он спорит с обвинением. Он может, в частности:
- обращать внимание суда на недостаточность доказательств, положенных в основу обвинения;
- указывать на неисследованность версии, опровергающей или ставящей под сомнение версиюобвинения;
- опровергать обвинение путем критики лежащих в его основе доказательств;
- доказывать факты, несовместимые с теми, которыми обосновано обвинение.
Выбор способа действий зависит от защитника, который должен учитывать доказательственную ситуацию по делу.
Однако следует подчеркнуть, что защита обвиняемого ни при каких обстоятельствах не может превращаться в защиту преступления. Адвокат не может по просьбе обвиняемого прибегать к незаконным методам защиты, несоответствующим правилам процесса. Из деятельности адвоката совершенно исключены подтасовка фактов, их искажения, подговор свидетелей или постановка им наводящих вопросов.
В соответствии со статьей 23 Основ уголовного судопроизводства (ст. 51 УПК РСФСР) адвокат не может отказаться от защиты. Он не только не вправе использовать свою информацию во вред подзащитному, но и прямо обязан в силу односторонности выполняемой им функции максимально использовать предусмотренные законом средства и способы для выяснения всего, что оправдывает обвиняемого или смягчает его ответственность.
В силу специфики функций, возложенных на адвокатуру, ее альтернативности органам государственной власти, отношение к ней менялось в различные периоды истории России. Поэтому, прежде чем перейти к рассмотрению вопросов, небезынтересно будет обратить внимание на историю зарождения и развития этого института в нашей стране. Путь становления российской адвокатуры был сложным, предпринимались различные поиски лучших форм и способов организации адвокатуры.
При самодержавии развитие адвокатской деятельности тормозилось нежеланием государства разрешить создание профессиональных адвокатских объединений. Все цари, от Петра I до Николая I, были настроены решительно против создания в России адвокатской корпорации западного образца. В течение всего дореформенного периода правовые представители были аморфной группой без соответствующего профессионального обучения, организации и названия. Адвокатской практикой занимались в основном государственные служащие невысокого ранга в свое свободное время или находясь в отставке.
Судебная реформа 1864 года заложила основы компетентной и самоуправляемой организации адвокатов. Сформировалась адвокатская профессия, обладавшая как западными, так и традицинно русскими чертами.
Адвокаты подразделялись на две группы: присяжных поверенных - корпорацию, дававших профессиональную присягу адвокатов - и частных поверенных, занимавшихся адвокатской практикой индивидуально. Присяжные поверенные играли среди адвокатов ведущую роль и набирались из наиболее образованной части русской элиты. Обязательным условием вступления являлся законченный университетский курс юридических наук и не менее 5 лет работы в судебном ведомстве. Профессиональные объединения присяжных поверенных организовывались по территориальному признаку. Совет и Общее собрание являлись органами самоуправления.
В отличии от присяжных поверенных, имевших право выступать в любом суде Российской империи, частные поверенные могли выступать только в судах, выдавших им такое разрешение. Законодательство, регулирующее деятельность частных поверенных, сохраняло их дореформенный статус. Все вопросы, касавшиеся деятельности частных адвокатов, включая членство и дисциплинарные вопросы, решались в первую очередь судами. Более общий контроль осуществлялся Министерством Юстиции. Работа адвоката заключалась в ведении тяжб и выступленияя перед судом и подготовке документов по уголовным и гражданским делам. С 1890 года стала развиваться коллективная форма работы в виде юридических консультаций.
Кроме случаев ведения дел по назначению суда, вознаграждение за которые выплачивалось из общего фонда, оплата труда адвоката производилась по договоренности с клиентом. Хотя Министерство Юстиции и установило размеры оплаты услуг, они были необязательны и применялись лишь в случаях разногласий между адвокатом и клиентом.
3 марта 1890 года был принят закон, ограничивающий допуск в адвокатуру евреев. Принятие дискриминирующего евреев закона было тем редким случаем, когда присяжные поверенные не выступили с коллективным протестом против введенного сверху ограничения их полномочий.
Сразу после падения старого режима были отменены все ограничения на прием евреев, а 1 июня 1917 года Временное правительство приняло закон, позволяющий заниматься адвокатской практикой женщинам.
Смена политической власти в России привела к изменению направления развития адвокатуры. Марксистская теория порвала с вековой традицией, согласно которой на правовую систему налагались этические ограничения. Право стало истолковываться как продолжение политической власти, а правовые институты становились инструментами, которые пролетариат использовал так, как он считал нужным.
Каково же было отношение большевиков к адвокатуре? Многие выдающиеся революционеры досконально знали тонкости адвокатской професии, т.к. практиковала в качестве адвокатов при старом режиме. П. Красиков, Н. Крестинский, П. Стучка, Д. Курский да и сам Ленин были до революции членами адвокатуры. После получения диплома юриста в Санкт-Петербурге в 1891 году в возрасте 21 года без особого энтузиазма проработал в течение полутора лет помощником адвоката в провинциальном городе Самаре. Будучи под началом присяжного поверенного Хардина, он провел всего 10 дел о незначительных преступлениях, и во всех случаях его клиенты были осуждены.
Придя к власти, большевики поняли, что тактика работы в зале суда, оказавшая большую помощь в разоблачении и ослаблении системы царизма, может быть использована и против нового режима.
24 ноября 1917 года был принят Декрет о суде, который упразднял адвокатуру, прокуратуру, отделы уголовных расследований и практически всю судебную систему. И если большинство юридических учреждений должно было быстро реорганизоваться на революционных началах, то адвокатской корпорации законодательство замены не предусматривало. Интересы личности в суде было разрешено представлять любому, обладающему гражданскими правами, не опороченному гражданину.
В настоящее время в РФ действуют республиканские (в автономных республиках), краевые, областные и городские (в Москве и Санкт-Петербурге) коллегии адвокатов.
С согласия Министерства юстиции, когда это необходимо для оказания юридической помощи гражданам и организациям, могут образовываться межтерриториальные коллегии адвокатов.
Коллегии адвокатов являются юридическими лицами, имеют печать и штамп с обозначением своего наименования.
Высшим органом коллегии адвокатов является Общее собрание - конференция - членов коллегии, ее исполнительным органом - президиум, контрольно-ревизионным органом - ревизионная комиссия.
Каждый гражданин, обращающийся к адвокату, имеет право на конфиденциальную консультацию. Но при даче советов и разъяснений по отдельным правовым вопросам от адвоката требуют составления регистрационных карточек. Эти карточки являются документами статистического, финансового и юридического характера, служат средством обеспечения эффективности работы адвоката, т.к. повышают чувство его отвественности при даче юридических советов. В то же времяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя пункты регистрационной карточки: содержание вопроса, изученные документы, ответ (со ссылкой на закон) и характер составленного документа. Заполнение карточки по этим пунктам создает опасность разглашения тайны, доверенной адвокату. Доступ к уже заполненной регистрационной карточке при оплате консультации имеют бухгалтер и кассир, любые ревизующие органы. Но на них не возложена ответственность за сохранение адвокатской тайны. Таким образом чисто техническое оформление работы адвоката вступает в противоречие с правилами соблюдения профессиональной тайны.
Адвокат, выступая в качестве представителя или защитника, правомочен защищать права и представлять законные интересы лиц, обратившихся за юридической помощью, запрашивать через юридическую консультацию справки, характеристики и иные документы, необходимые в связи с оказанием юридической помощи, из государственных и общественных организаций, которые обязаны выдаватьуэти документы или их копии.
Адвокат не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением им обязанностей защитника или представителя.
Адвокат обязан использовать все предусмотренные законом средства и способы защиты прав и законных интересов граждан и организаций, обратившихся к нему за помощью. Но он не вправе принять поручение об оказании юридической помощи в случаях, если в расследовании или разрешении дела участвует должностное лицо, являющееся родственником адвоката или если адвокат ранее участвовал в этом деле в качестве судьи, следователя, лица, производившего дознание, прокурора, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика, понятого. Адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием юридической помощи.
Предусматривает закон и непроцессуальную деятельность защитника. Так, ст. 23 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик фиксируют право защитника иметь свидания с обвиняемым. Очевидно, что свидание нужно им обоим для обмена информацией и определения линии защиты. Но ход свидания, процедура обмена информацией уголовно-процессуальное законодательство не регламентирует. Ясно, что для устанавления оправдывающих или смягчающих ответственность обстоятельств защитиник должен узнать от обвиняемого о возможных свидетелях, документах, вещественных доказательствах. Однако немедленное заявление ходатайства о допросе названных обвиняемых лиц может оказаться по меньшей мере преждевременным: не исключено, что они намерены в случае вызова на допрос скрыть свою осведомленность или даже сообщить порочащие обвиняемого сведения, опровержение которых осложнит защиту. Поэтому прежде чем ходатайствовать о допросе этих лиц, защитник, естественно, по возможности выясняет, какие показания следует от них ожидать.
Как свидетелю, так и суду важно знать, где и кем было изъято вещественное доказательство из своей "естественной среды", где оно находилось, кем и когда найдено и передано защитнику. Допрос защитника принципиально недопустим (ст. 72 УПК РСФСР). Поэтому защитник во всех случаях должен в своем ходатайстве сообщить, от кого получен представленный предмет. Иначе этот предмет не может быть принят в качестве вещественного доказательства ни следователем, ни судом. Важно отметить, что защитник не должен представлять следователю и в суд предметы, найденные им лично (например, при посещении места происшествия), а также полученные от неизвестных лиц. Заслуживает внимания вопрос о юридической природе изготовленных защитником фотоснимков, планов, схем, отображающих обстановку места происшествия и другие обстоятельства, имеющие значения по делу. Внешне такие фотоснимки, планы и т.п. не отличаются от документов. Но документ как доказательство предполагает существование ответственного за его составление лицо, которое может быть допрошено. Однако защитник не может быть подвержен допросу об обстоятельствах дела, которое ему известно в связи с исполнением своих профессиональных обязанностей. Изготовленные им лично схемы, фотографии, планы могут служить наглядными аргументами в его ходатайствах о выыолнении дополнительных следственных действий, но не доказательствами. Другое дело, когда для изготовления фотоснимка, плана и т.п. защитник приглашает фотографа, техника и др. Удостоверенный таким лицом фотоснимок, план или схема обладают необходимыми признаками документа.
Адвокатура служит важным инструментом укрепления обратной связи от общества к государству. В связи с этим необходимо расширять самостоятельность, права и ответственность адвокатуры. Сейчас компетенция органов государственного управления по руководству адвокатурой существенно ограничены. Исключены полномочия отчислять и исключать адвокатов из коллегии, отменять постановления президиума об отказе в приеме в коллегию, а также об исключении из коллегии, отменять решения Общего собрания коллегии и постановления президиума, утверждать вновь избранных председателя и заместителей председателя президиума коллегии и др. Однако наряду с этим все центральные и местные органы управления юстицией вправе издавать инструкции по вопросам деятельности адвокатуры, устанавливать порядок оказания адвокатами юридической помощи, порядок оплаты труда адвокатов и порядок организации и прохождения стажировки лицами, желающими быть принятыми в коллегию.
Назрела необходимость передать коллегиям адвокатов право самим определять свою численность по праву самоуправления. Регулирование сверху численности адвокатов, часто без учета действительного подожения дел на местах, приводит к тому, что президиумы коллегий не могут принимать новых членов, т.е. пополнять коллегию, а, следовательно, обеспечить все юридические консультации адвокатами. В Москве с 1950 по 1986 год число адвокатов не изменилось и, что небезынтересно отметить, остается в 2,5 раза меньше, чем в 1913 году. Сейчас в России чуть более 17000 адвокатов приходится на 160 миллионов населения. Для сравнения: в Германии 60000 адвокатов - на 90 миллионов жителей, в Англии - 67500 адвокатов и 60 миллионов населения, в США - 400 тысяч адвокатов на 252 миллиона американцев. Спрос на юридические услуги резко возрос, особенно со стороны предпринимателей, но специалистов-адвокатов в сфере рыночной экономики явно недостаточно. Свободные места стали занимать разного рода юридические фирмы, компетентность которых не всегда отвечает современным требованиям.
Необходимо также, чтобы вопрос о привлечении адвокатов к ответственности был изъят из компетенции тех конкретных работников правоохранительных органов, с которыми данный адвокат сталкивается по конкретному делу. Целесообразно ввести в законодательство в качестве гарантии профессиональной независимости адвоката норму, запрещающую органу, в непосредственном ведении которого находится дело, по которому адвокат осуществляет защиту, проводить в отношении этого адвоката проверку и возбуждать против него административное или уголовное преследование. Если же в действиях адвоката содержится административное или уголовно наказуемое правонарушение, то вопрос о привлечении его к ответственности необходимо согласовывать с президиумом коллегии адвокатов, без согласия которой привлечение к ответственности не должно иметь место.
Отсутствие гарантий профессиональной неприкосновенности адвоката, опасающегося "отмщения" со стороны своего непосредственного процессуального противника, является одним из факторов неэффективной защиты.
Итак, многие положения действующего закона не позволяют адвокатам в полной мере стать свободными и независимыми, организовать свою фирму, бюро. Каждый шаг коллегий зарегламентирован, их деятельность абсолютно не отвечает даже минимальным международным стандартам.
Сейчас разрабатывается проект нового Закона об адвокатуре. Согласно основным его положениям юридическую помощь гражданам, защиту их права в суде должны осуществлять только адвокаты, объединенные в свою коллегию или ассоциацию, союз. В рамках субъекта федерации, как правило, будет действовать одна коллегия. В рамках коллегии допускается создание адвокатских фирм, бюро, контор. Можно будет работать и на индивидуальной основе. Предусматривается введение лицензирования адвокатской деятельности. Любой юрист, имеющий двухлетний стаж работы по своей професии, сдавший квалификационный экзамен, вправе получить лицензию. Если по какой-либо причине в ней будет отказано, у него есть право обратиться в суд. Значительно расширяются процессуальные права адвокатов: возможность собирать доказательства, истребовать необходимые документы и т.д. Будут расширены гарантии их адвокатской деятельности (например, уголовное дело в отношении адвоката может возбуждаться только прокуратурой субъекта федерации либо генеральной прокуратурой).
Проект предусматривает, что адвокат, получивший лицензию, обязан непременно состоять в членах адвокатской коллегии и подчиняться общим правилам. В ее пределах он вправе создать свое бюро, войти в состав фирмы, юридической консультации, либо заниматься адвокатской практикой индивидуально, являться юридическим лицом. То есть в проекте ничего не говоритсяо частно практикующем адвокате. Частнопрактикующий адвокат работает самостоятельно и не подчиняется никаким правилам, за исключением, конечно, закона.
В настоящее время адвокатура не имеет своих центральных координирующих органов в области научноого обеспечения, профессиональной деятельности, своего печатного органа (газеты, журнала, бюллетеня и т.д.), системы подготовки кадров в вузах. Нет единого подхода к осуществлению контроля за качеством профыессиональной деятельности адвокатов. Важным направлением совершенствования адвокатуры является воспитание молодых специалистов. К сожалению, в большинстве юридических вузов и факультетов нет спецкурса по проблемам деятельности адвокатуры, нет учебника "Адвокатура в РФ", создание котрого, насколько известно, пока еще даже не планируется. В результате студенты и выпускники вузов имеют весьма приблизительное представление об адвокатской деятельности.
Однако имеются серьезные основания считать, что место адвоката в общей иерархии общественных профессий и степень выполняемых им функций в глазах общественного мнения остаются достаточно высокими. Безусловно, престиж адвокатской деятельности растет. По данным социологических исследований около половины опрошенных граждан (от 40 до 50% в разных регионах страны) с уважением относятся к профессии юриста, в т.ч., разумеется, и адвоката.
11. Современное представление общественности на проблемы соблюдения законности и правопорядка.
Стремление людей принять активное участие в создании правопорядка особенно ярко проявилось в 1987—1989 гг., что нашло отражение в предложениях по совершенствованию всех сфер общественной жизни. Всесоюзные исследования правового сознания (1986, 1989 гг.) показали, что практически не было ни одной общественно значимой проблемы, к которой бы люди относились равнодушно. Всплеск надежд в этот период был связан с искренним желанием помочь происходящим преобразованиям. Так, в 1989 г. людей беспокоило следующее: реформа цен и ценообразования (об этом заявили 78,5% опрошенных), сложившаяся экологическая обстановка (64,2%), состояние здоровья (59,7%).
Но особый интерес представляют суждения, связанные со становлением правового государства. Пока многие люди — примерно 1/з — считали, что еще нет верховенства закона, что органы государства плохо придерживаются тре-бований права, что нет еще полной гарантии реализации людьми своих гражданских свобод. И особо критиковаласьситуация (мнение 41,1% опрошенных), что нет в государстве эффективных норм контроля за осуществлением законности и правопорядка.
Поражал и размах правового нигилизма. 33,6% считали, что ради демократии, ради общей пользы нет ничего плохого в нарушении законности; 56,1% были убеждены, что допустимы нарушения действующих законов, которые устарели и не идут на пользу демократии. Иначе говоря, общество пожинает те плоды, которые начали вызревать в конце 20-х гг., когда во главу угла была поставлена «польза дела», выгода государства, страны, коллектива. Как ни печально признавать, но в общественном сознании возобладало мнение, что возможного блага народа можно достигнуть за счет попрания закона.
Одна из трагических ситуаций заключалась в том, что нельзя было сделать полезное дело иначе, как нарушив закон. Но самое парадоксальное заключалось в том, что преобразования, осуществляемые сейчас в России, никак не изменили ситуацию во взаимоотношениях людей с правом. Более того, обстановка осложнилась. Идет непрерывный рост преступности. Складываются мафиозные структуры. Воровство, хищения питаются бесхозяйственностью, запутанностью законодательных актов, хищническим перераспределением форм собственности.
Правонарушения в экономике и поныне остаются одним из огромных пластов всех нарушений закона. Анализ экономики как социального института, функционирующих здесь социальных норм и выполняемых ролей показывает, что ранее «загнанные в подполье» товарно-денежные отношения «вдруг» проявили себя в уродливом обличьи «теневой» экономики с ее неизбежными спутниками — коррупцией, особо крупными хищениями, а нормальный материальный интерес — в извращенной форме взяток, «поборов», коррупции, рэкета и т.п.
Но, как и в любой другой сфере общественного сознания и общественной деятельности, важно, чтобы всякая правотворческая инициатива поддерживалась, развивалась, находила отклик в официальных структурах. Ни одна полезная мысль, ни одно ценное предложение или критическое замечание не должны остаться на бумаге. Некоторые из них требуют принятия срочных мер, другие рассчитаны на перспективу, но только контроль, четкай система позволяют неукоснительно выполнить намеченное.
Повышенный интерес вызывает вопрос о соблюдении правопорядка относительно прав и свобод человека, о соблюдении гарантий, о защите от про-извола и возможности обжаловать действия администрации. В этой связи трудно переоценить такие формы, как регулярное и правдивое информирование о состоянии преступности, участие людей в обсуждении и принятии законов.
Люди постоянно высказывают предложения и замечания, направленные на улучшение организации труда, экономию и бережливость, принципиально ставят вопросы усиления борьбы с бесхозяйственностью, очковтирательством, нару-шениями государственной, трудовой и производственной дисциплины, хищениями собственности. Они ратуют за решительное улучшение контроля и проверки исполнения решений, принимаемых органами власти и касающихся быта, снабжения, распределения жилья, здравоохранения и отдыха людей. Серьезно их волнует охрана правопорядка в городах и сельских населенных пунктах.
Наряду с правотворческой деятельностью большое значение имеет правоохранительная и правоприменительная активность населения. В настоящее время она осуществляется по нескольким направлениям. Прежде всего правовая активность проявляется в том, что люди участвуют в работе правоприменительных органов, и главным образом судов, в качестве заседателей,
общественных защитников и обвинителей. Сюда же примыкает и деятельность общественных и товарищеских судов. На формирование правовой культурынаний относительно законности , правопорядка и дисциплины особое влияние оказывает работа в правоохранительных органах. В обществе сложились многообразные формы такого участия: народные дружины, оперативные отряды, рабочая милиция и т.д. Участие в работе этих добровольных объединений содействует эффективному приобщению людей к правовым задачам государства и несомненно повышает уровень их правового сознания.
Важнейшим показателем правовой активности является личное повседневное участие человека в поддержании и сохранении правопорядка в стране. Причем речь идет не о том, чтобы все стали членами народных дружин или помощниками инспекторов ГАИ. Важно по-настоящему реагировать на любые отклонения от общепринятых норм. Можно знать, что все нарушения — это общественное зло. Можно быть убежденным в необходимости искоренения этого зла и в то же время практически оставаться пассивным в самой борьбе, предоставляя такую роль другим. Но реальность наших знаний и убеждений закрепляется только в действиях человека.
Об этом вновь приходится говорить в связи с необходимостью усиления борьбы с такими антиобщественными явлениями, как взяточничество, хищения государственной и личной собственности, воровство, хулиганство и т.д. Слож-ность борьбы с ними заключается в том, что многие из этих явлений протекают в скрытых формах и не всегда очевидны их негативные и пагубные последствия. В борьбе с негативными процессами важен анализ и тех условий, которые способствуют нарушениям правил и норм поведения, общежития и морали. Так, по данным всесоюзного исследования по проблемам нравственного воспитания (1995 г.), среди злободневных вопросов люди выделяли такие, как блат, связи с «нужными» людьми, несправедливость, равнодушие. По показателю «встречаются часто» они определили пьянство, недобросовестное отношение к труду, стремление взять от общества больше, чем дать ему. 66,6% опрошенных указали, что встречались с лицемерием и ханжеством, 50%—с клеветой и наговорами, 64,4% — с подхалимством и угодничеством. Эмпирические данные лишний раз подтвердили обеспокоенность людей нравственным здоровьем общества и неуверенность в гарантиях по оперативному созданию основополагающих норм правового государства. Кроме того, жизнь показывает, что нужна защищенность особенно тех людей, которые выступают против нарушений правовых норм. К сожалению, общественное сознание поражено недоверием, ибо борьба честных людей нередко завершалась их поражением. Эти рубцы на правовой убежденности слишком болезненны, чтобы мобилизовать новых борцов за правду.
Итак, оперативный и постоянный анализ соблюдения правопорядка,законности и дисциплины, тенденций их развития выступает основой не только для получения информации как таковой, но и для выработки действенных мер по преодолению негативных явлений.
При формировании правовой культуры личности следует также учитывать, что если у человека сложилось неправильное отношение к обязательному исполнению закона, то эта нигилистская позиция будет относиться к нормам и уголовного, и административного, и семейного, и других отраслей права. Несогласие с общим правовым принципом находит конкретизацию применительно к требованиям норм права в той или иной сфере общественной жизни. Вот почему правовая культура предполагает ознакомление людей не только с правом в целом и его принципами, но и с конкретными нормами отдельных отраслей права. Такое общее знакомство должно, естественно, подкрепляться гарантией соблюдения конкретных норм права и их требований во всех жизненных ситуациях, включая и те, которые характеризуют негативные процессы.
Следовательно, развитие и укрепление правовой культуры нуждается как в совершенствовании правовой информации и правового воспитания, так и в поощрении участия в правотворческой деятельности, а также в постоянном вов-лечении людей в борьбу с негативными процессами и явлениями, тормозящими поступательное, последовательное обновление общества.
12.Использованная литература.
Алексеев С.С. Государство и право: Начальный курс. — М.: Юрид. лит., 1994.
Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т.— М.: Юрид. лит, 1981—1982. — Т. 1—2.
Алексеев С.С. Теория права. — М.: Век, 1994.
Аниерс Э. История европейского права: Пер. со швед, — М.: Наука, 1994.
Батурин Ю. М., Лившиц Р.З. Социалистическое правовое государство: от идеи к
осуществлению. — М.: Наука, 1989.
Васшьев А.М. Правовые категории. — М.: Юрид. лит., 1976.
Давид. Р- Основные правовые системы современности / Пер. с фр. В.А. Туманова.
- М.: Прогресс, 1988.
Декларация прав и свобод человека // Советское государство и право. — 1990. —
№ 10.
Зивс С.Л. Источники права. — М.: Наука, 1981.
Карбонье Ж. Юридическая социология / Пер. с фр. В.А. Туманова. — М-: Прогресс,1986.
Кершнов Д.А. Культура и техника законотворчества. - М.: Юрид. лит., 1991.
Керимм Д.А. Основы философии права. - М.: Манускрипт, 1992.
Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. — М.: Наука, 1982.
Лазарев В-В. Применение советского права. — Казань: Изл-во Казан, ун-та, 1972.
Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева — М.: Юрист, 1994.
Лейст О.Э. Три концепции права // Советское государство и право. — 1990. -№ 12.
Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву. — М.: Изд-во Моск.
ун-та. 1981.
Ленин В. И. Государство и революция // Полн. собр. соч. — Т. 13.
Лившиц Р.З. Современная теория права. Краткий очерк. — М.: ИГП РАН, 1992.
Лившиц Р.З. Теорияяяяяяяяяяяяяя Бек, 1994.
Марксистско-ленинская общая теория государства и права: Основные институты
и понятия. — М.: Юрид. лит., 1970.
Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое
право. - М.: Юрид. лит., 1973.
Монтескье Ш. О духе законов // Избранные произведения: Пер. с фр. - М.:
Рос Политиздат, 1955.
Научные основы советского правотворчества. — М.: Наука, 1981.
Нерсесянц В.С. Право и закон: Из истории правовых учений. — М.: Наука, 1983.
Очерки сравнительного права: Сборник / Сост. В.А. Туманов. - М.: Прогресс,1981.
Пиголкин А.С. Толкование нормативных актов в СССР. — М.: Госюриздат, 1962.
Проект Закона "О нормативно-правовых актах Российской Федерации" // Госу-дарство и право. — 1992. — № 7.
Российское законодательство: проблемы, перспективы. — М.: Бек, 1995.
Спидов А.Х. Введение в основные правовые системы современности. - Ташкент:
Узбекистан, 1988.
Советское законодательство: пути перестройки / Под ред. А.В. Мицкевича и А.С.
Пиголкина. — М.: Юрид. лит., 1989.
Теория государства и права. Теория государства. / Под ред. А.Б. Венгерова — М.:
Юрист, 1995.
Тлие А. Право абсурда. Социалистическое феодальное право. - М.: МП КОНТ,
1992.
Тихомиров Ю.А. Действие закона. — М.: Известия, 1992.