Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Социально-психологические взаимодействия в патогенезе шизофрении
Глава I. Практическая часть
.1 Актуальность
В ряде областей психиатрии и патологии терапевтического профиля в настоящее время широко анализируется социально-психологический механизм патогенеза и, связанные с ними, социально-психологические факторы риска. Вполне обоснован интерес к преморбиду, к факторам, увеличивающим риск данного заболевания. Наметившееся отставание в решении проблемы шизофрении и по настоящее время приходится объяснять сложностью патогенетических механизмов.
Все больше сторонников приобретают компромиссные мнения: при шизофрении значимо только минимальная мозговая дисфункция и только для развития психопродуктивных расстройств; наиболее типичная психотическое проявление органической церебральной дифицитарности - вербальный галлюциноз не зависит от нозологической принадлежности психоза. Попытки связать церебральную дифицитарность с негативными расстройствами оказались безуспешными. Доказано, что отмечаемая при шизофрении и психоорганических заболеваниях сходство мнестических отклонений и «скорости интеллектуальных функций» является чисто внешне, оно не связано со структурной неполноценностью мозга.
В связи с этим следует разделять расстройства на позитивные и негативные, с признанием продуктивных нарушений показателем компенсации, негативных - показателем декомпенсации.
В последние годы констатируется частое сочетание психических и соматических заболеваний, предполагается наличие общих для них патогенетических механизмов. Однако в перечень таких «микстов» шизофрения не входит. Заслуживает внимания факт редкого сочетания шизофрении с тяжелой соматической патологией. Даже у больных с шизофренией пожилого возраста соматические и неврологические болезни обычно протекают с рудиментарной симптоматикой. Нетипично сочетание злокачественно протекающей шизофрении с алкоголизмом, хронические невротические расстройства в последующем в шизофрению не трансформируются, но у таких больных увеличен риск развития хронически протекающих терапевтических болезней.
Отмечаемая определенная «отстраненность» шизофрении от многих психических и терапевтических болезней указывает на обоснованность целенаправленного анализа результатов клинико-патогенетических исследований в других областях психологии, психиатрии и патологии внутренних органов.
Доказано, что наличие в преморбиде хронических невротических расстройств увеличивает вероятность злокачественного прогрессирования алкоголизма, табакокурения, а также ряда болезней внутренних органов. В таких исследованиях выявлена малая значимость при хронически протекающих неврозах ситуационных воздействий текущего периода, признаны более важными психотравмирующие ситуации и дефекты воспитания периода детства.
Для объяснения патогенетических механизмов таких «микстовых» форм патологии используется социально-психологическая теория «фрустрации-агрессии»: хронические невротические расстройства, указывают на факт пребывания личности в состоянии фрустрации; отклонения же поведения, алкоголизация, развитие многих болезней внутренних органов расцениваются показателем выхода из фрустрации через механизмы косвенной гетеро- и аутоагрессии.
.2 Гипотеза
Сопоставление (с использованием математической объективации) параметров, отражающих условия воспитания в детстве с подобными замерами, характеризующими ситуацию после достижения совершеннолетия позволили сформулировать положение: увеличена вероятность нахождения личности в состоянии хронической фрустрации в случаях несовпадения социальной и социально-психологической «ниши», в которой личность постоянно находится после достижения совершеннолетия, той, которая была ей заложена условиями воспитания в детстве.
Клинический опыт подсказывает, что при большинстве хронически протекающих болезней происходит преимущественно заострение преморбидных особенностей личности. Качественные ее изменения имеют место только при шизофрении. В рамках эволюционного подхода сформулирована гипотеза: готовность к развитию шизофрении, прежде всего личностных отклонений, обуславливается эволюционно и является своеобразным вариантом адаптации к меняющимся в поколениях социальным и психологическим условиям.
1.3 Цели и задачи
Существует предположение, что родственники больных шизофренией в течении минимум трех поколений находились в постоянно меняющихся социальных и социально-психологических «нишах», что, в свою очередь, могло вызвать повышенную (вернее, достигшую рамок болезни) лабильность кардинальных составляющих личности. Проверка этой гипотезы и явилась целью нашего исследования.
Необходимо определить круг социально-психологических параметров в семьях испытуемых, которые в последующем подвергнуть анализу в двух экспериментальных и контрольной группах.
1.4 Предмет и объект
Для разработки комплексных психогигиенических и психопрофилактических программ предлагается использовать мотивационную концепцию личности. В ее рамках структура личности определяется по анализу основных социально ориентированных форм деятельности (семейной, служебной и хобби). Важным здесь находят тот факт, что при изучении факторов, влияющих на её формирование в возрастном аспекте, можно ориентироваться на доступные однозначной трактовке разными исследователями социальные и педагогические параметры (состав, образовательный ценз семьи родителей, показатели успеваемости и социальной активности в школе и т. п.); это, в свою очередь, позволяет использовать математические приемы объективации результатов.
1.5 Организация, материалы
Для проверки этой гипотезы был адаптирован опросник, который применялся для изучения социально-психологических механизмов и факторов риска при многих формах психической и терапевтической патологии.
Для целенаправленного анализа патогенетических механизмов и систематизации факторов риска требуется репрезентативная выборка испытуемых. Поэтому требуется новый диагностический подход, основу которого может составить четкое разделение на случаи с преобладанием явно негативных и позитивных расстройств, с использованием доступных однозначной трактовке симптомокомплексов.
Отбирались больные в возрасте не старше 45 лет. Все испытуемые были инвалидами 2 или 3 группы. Рабочими диагнозами здесь обычно были простая или параноидная формы шизофрении. Особенности преморбида, течения болезни на начальных этапах условно игнорировались. Главным требованием было: фактическое преобладание позитивных или негативных расстройств в течение последнего года наблюдения.
Преобладание негативных нарушений определялось по расстройствам мышления. Обязательным было наличие выраженного резонерства и минимум двух из перечисленных проявлений, относимых обычно к речевой разорванности: 1) соскальзывание (из двух предложений составляется новое); 2) задержка (начало фразы, отвлечение, продолжение фразы); 3) смешение (из двух понятий образуется одно новое); 4) подмена (одно представление заменяется другим); 5) атактическое замыкание (сочетание несовместимых понятий); 6) смещение речевых понятий по времени через несколько вопросов; 7) сочетание противоположностей.
Преобладание позитивных расстройств определялось по наличию преимущественно расстройств восприятия. В качестве обязательного признака было наличие галлюцинаций, минимум вербальных псевдообманов. Это сочеталось с минимум одним (идеаторным, сенсорным или моторным) вариантом автоматизмов. У больных имел место катестезический по генезу бред. Расстройства мышления здесь ограничивались только резонерством.
В исследование включены 327 испытуемых (однако в замерах, отражавших показатели жизни прадедов, сведения по всем пунктам удалось получить только у 219). У 108 человек (69 для прадедов) в течение последнего года, предшествовавшего обследованию, преобладали негативные расстройства; у 106 (73 для прадедов) преобладали психопродуктивные отклонения; в качестве контроля обследованы 113 (77 для прадедов) фактически здоровых (соматически и психически) человек. Использован опросник, состоящий из 185 вопросов, ответы на которые заполнялись по методике жестко стандартизированного интервью. Количественные показатели обработаны математически.
Глава II. Аналитическая часть
Интерес к психологическим и им подобным факторам, способствующим развитию шизофрении, проявляли не только психоаналитически ориентированные исследователи. Так, М. Е. Вартанян, определявший удельный вес наследственности в пределах 90-92%, находил значимой (около 8-10%) роль ситуационных (психологических) воздействий. Целенаправленные изучения психологических (в том числе и психотравмирующих) ситуаций и в настоящее время считается значимым. Закономерен интерес к таким факторам и в свете последних данных, так как роль наследственной отягощенности определяется в большинстве работ преимущественно в пределах 60%.
Результаты биологического направления исследований существенно конкретизировались со времени начала применения современных сложных параклинических методик. При использовании компьютерной томографии у больных шизофренией отмечена аномалия развития лимбической системы, патология киппокампа, расширение желудочков мозга, снижение плотности паренхимы. Это стимулировало целенаправленный поиск биологических факторов риска. Появились публикации о повышенной вероятности возникновения шизофрении у родившихся зимой, в случаях перенесения матерями гриппа во II-III триместре беременности, при осложнениях в родах.
Такие исследования, на первый взгляд, подтверждали мнение о том, что шизофрения - это деструктивный процесс, приводящий к органическим изменениям в головном мозге, которые начинаются с нарушения функции базальных ганглиев.
В то же время, высказываются сомнения в достоверности данных о перенесенных матерью больного 30 и более лет назад транзиторных простудных заболеваний, в адекватной оценке факта патологии беременности и родов. Опять же, при учете клинических особенностей шизофрении такие вредности удается, больше формально, связать только с психопродуктивными расстройствами. В исследованиях обобщающего плана утверждается, что подобные исследования без дифференциации шизофрении по синдромам продуктивными быть не могут.
Минимальную мозговую дисфункцию находят у практически здоровых людей, у больных с неврозами. Поэтому все больше сторонников приобретают компромиссные мнения: при шизофрении значимо только минимальная мозговая дисфункция и только для развития психопродуктивных расстройств; наиболее типичное психотическое проявление органической церебральной дифицитарности - вербальный галлюциноз не зависит от нозологической принадлежности психоза.
Попытки связать церебральную дифицитарность с негативными расстройствами так же оказались безуспешными, равно как и предпринимавшиеся поиски значимости генетической предрасположенности для развития изменения личности. Отмечаемое при шизофрении и психоорганических заболеваниях сходство мнестических отклонений и «скорости интеллектуальных функций» является чисто внешним, не имеет «локальной привязки», при их изучении более адекватными будут нейропсихологические и нейрофизиологические методики.
Накопленный клинический опыт позволяет согласиться с мнением, что для решения проблем шизофрении требуются новые диагностические подходы, с четким разделение расстройств на позитивные и негативные, с признанием продуктивных нарушений показателем компенсации, негативных - показателем декомпенсации. Изучение синдромокинеза при шизофрении показывает, что с нарастанием тяжести негативных расстройств психопродуктивные отклонения, что отражает тенденцию к стабилизации дефекта. Конкретизация закономерностей синдромотаксиса позволяет формулировать достаточно четкие прогностические критерии. Выявленные в таких исследованиях зависимости являются базисом для разработки реабилитационных программ. Есть основания считать, что результаты изучения клиники шизофрении позволяют наметить направление по исследованию социально-психологических механизмов патогенеза и, связанных с ними, факторов риска.
Для объяснения патогенетических механизмов сложных форм патологии нередко используется социально-психологическая теория «фрустрация - агрессия»: хронические невротические расстройства и другие эмоциональные отклонения указывают на факт пребывания личности в состоянии фрустрации, отклонения поведения, алкоголизация, многие терапевтические болезни - разные варианты выхода из фрустрации через механизм косвенной аутоагрессии. При таком подходе принципиально важной становится конкретизация факторов, способствующих пребыванию личности в состоянии фрустрации.
.2 Интерпретация результатов
социальный психологический шизофрения личностный
Наиболее четко различия социально-психологических взаимодействий и их значение в патогенезе просматриваются при сравнении испытуемых с негативными расстройствами (I группа) и фактически здоровых лиц (III группа).
Имеет свои различия широко обсуждаемая в литературе значимость национальной принадлежности. В семьях прадедов и по линии матери, и по линии отца достоверных различий по этому показателю не выявлено. Но в семьях дедов по обеим линиям различия были на уровне статистической значимости. Анализ соответствующих замеров показал, что достоверно чаще по линии матери у испытуемых с преобладанием негативных расстройств по национальности не русским был дед; по линии отца у больных достоверно чаще, бабки по национальности были русскими. Подобные тенденции прослеживались и в семьях родителей. Это позволяет предположить определенную роль межнациональных браков, заключаемых в нескольких поколениях. Компенсаторные возможности семьи в значительной мере определяются семейными традициями. В межнациональных семьях такие возможности не столь четкие. Поэтому обсуждаемый параметр допустимо отнести к факторам риска.
Выявлены также различия при анализе замеров, отражающих социальное происхождение родственников в трех учитываемых поколениях. В семьях дедов по линии матери у больных I группы чаще из семей рабочих только деды, в семьях прадедов по линии отца прабабки были чаще выходцами из крестьян; в семьях дедов по линии отца тех же испытуемых деды были чаще из крестьян бабки из рабочих. В том же поколении по линии отца и в той же группе только деды были чаще выходцами из семей интеллигенции.
Аналогичные значимые различия были и при сравнении анализируемых показателей у родителей испытуемых. В целом, есть основания при обобщенном анализе различий на I место у больных с негативными расстройствами поставить разность социального происхождения супругов во всех трех поколениях.
Подобные различия обнаружены и при анализе образовательного статуса. Значимых расхождений в семьях прадедов по линии матери не выявлено. Но у мужчин в семьях прадедов по линии отца обследованных I группы реже имелись случаи начального образования, чаще неполного среднего, среднего или среднего специального, а также высшего. У прабабок по линии отца по всем этим показателям значительных различий не выявлено.
Если у дедов по линии матери начальное образование было в I группе реже, то у бабок оно констатировано чаще. Число случаев неполного среднего, среднего и среднего специального образования у дедов и бабок по линии матери в этой группе больше. В семьях дедов по линии отца (в I группе) только у мужчин было начальное образование, реже - все виды средних. У женщин здесь чаще было только высшее образование. Аналогичные тенденции прослеживаются и в семьях родителей сравниваемых групп.
Эти показатели должны в значительной мере соотноситься с измерениями, отражающими служебный статус. При анализе таких данных на уровне семей прадедов по линии матери значимых различий в сравниваемых группах не найдено. При рассмотрении же аналогичных показателей в семьях прадедов по линии отца только прадеды испытуемых I группы чаще занимали руководящие должности. В семьях дедов по линии матери только деды испытуемых с преобладанием негативных расстройств чаще были руководителями; по линии отца деды такие должности занимали реже. У родителей испытуемых I группы только отцы чаще были руководителями разного уровня. В целом, у больных шизофренией с преобладанием ко времени обследования негативных расстройств в трех поколениях просматривается несоответствие социального статуса супруга и супруги.
Можно сказать, что несоответствие образовательного ценза и социального статуса супругов является риском распада семей. Поэтому логичным становится рассмотрение замеров, отражающих в поколениях стабильность семей. И прадеды, и прабабки по линии матери в I группе реже были в браке один раз и чаще - повторно. В семьях прадедов по линии отца эти особенности характерны только для мужчин. Сходные отличия в I группе имеют место в семьях дедов по обеим линиям. При этом в семьях дедов по линии матери у испытуемых I группы супруг был в браке чаще повторно. В семьях дедов по линии отца также мужчины были в браке чаще повторно. Такие же различия выявлены и в семьях родителей I и III групп.
В целом, полученные данные стыкуются с высказанным ранее предложением о повышенном риске распада семей при образовательном и социальном несоответствии. Но при изучении негативных расстройств в рамках шизофрении более важным становиться отклонение от общего стандарта, типичного для каждого поколения. Среди фактически здоровых лиц число первичных и повторных браков в поколениях примерно равное. В поколениях больных I группы повторно в брак вступал один из супругов (чаще мужчины).
Лица из неполных семей не редко становятся пациентами наркологических клиник; у них чаще имеет место задержка развития мотивационной сферы. Данные настоящего исследования показывают, что неполные семьи, к тому же с высокой вероятностью повторного заключения брака только одним из супругов в нескольких поколениях являются фактором риска развития выраженных негативных расстройств в рамках шизофрении.
Рассмотренные выше положения следует соотнести с данными, отражающими количество детей в семьях. Здесь у обследуемых выявлены существенные отличия показателей от таковых у здоровых лиц. В семьях прадедов по обеим линиям чаще был один ребенок, реже - двое детей. В семьях же дедов по линии матери чаще было более двух детей. В семьях дедов по линии отца чаще был один ребенок и реже типичное для группы контроля наличие двоих детей. В семьях родителей в I группе чаще было более чем двое детей. Есть основания отметить у испытуемых I группы наличие в 3-х поколениях отходящего от стандарта количества детей и, следовательно, наличие в 3-х поколениях нестандартных (при сравнении с общей массой населения) внутрисемейных ситуаций. Это также можно отнести к факторам риска развития негативных расстройств у больных шизофренией.
Кроме того, обоснованность такого мнения подтверждает анализ миграционных процессов в поколениях. У испытуемых I группы и прадед и прабабка по линии матери в течении жизни в отличие от III группы реже жили в пределах одной республики. Но в семьях прадедов по линии отца в пределах одной республики жили только мужчины. В семьях же дедов по линии матери только женщины реже вели оседлый образ жизни, в то время как в семьях дедов по линии отца чаще мужчины не переезжали. Отцы испытуемых I группы реже постоянно проживали в пределах одной республики. Отмеченные выше тенденции по несовпадению анализируемых замеров в общем характерны так же для области.
В семьях прадедов по линии матери испытуемых I группы только прадеды реже родились в селе. В семьях же прадедов по линии отца у них же различия не достигали уровня значимости. В семьях дедов по линии матери мужчины чаще рождались в селе, а бабки - реже. В семьях дедов по линии отца в селе чаще рождались только бабки. К тому же, только отцы чаще рождались в селе. В целом, наиболее повторяемые ситуации в поколениях больных с негативными шизофренными расстройствами - несовпадение места рождения (село-город) одного из супругов. При анализе миграции в целом, у больных с наличием выраженных негативных расстройств в трех поколениях прослеживаются переезды из села в город и наоборот и только одного из супругов.
Подобных анализ социально-психологических факторов риска в последние годы проводится достаточно интенсивно, но учет анализируемых параметров проводится преимущественно на двух поколениях (пациенты и их родители). В таких исследованиях отмечена значимость несовпадения замеров, отражающих условия воспитания в первые годы жизни, с аналогичными показателями, характеризующими социально-психологические условия, в которых личность постоянно находится после достижения совершеннолетия. Но эти выводы получены при изучении ситуаций, не имеющих прямого отношения к шизофрении.
Настоящие данные позволяют говорить об отходе от стандарта условий жизни в нескольких поколениях. Это четко прослеживается при изучении больных с преобладанием в клинической картине негативных расстройств.
При сравнении учитывавших замеров у пациентов с психопродуктивной симптоматикой (II группа) и у практически здоровых лиц (III группа) значимые несовпадения имели место преимущественно во II поколении. В I и III поколениях различия обычно были незначительными. Это не позволяет отметить связь психопродуктивных расстройств с анализируемыми социально-психологическими показателями.
Наиболее четко различия социально-психологических взаимодействий и их значение в патогенезе просматриваются при сравнении испытуемых с негативными расстройствами (I группа) и фактически здоровых лиц (III группа).
Данное исследование позволяет подтвердить положение о том, что в случаях несовпадения социально-психологической “ниши”, в которой личность постоянно находится после достижения совершеннолетия, той, которая была ей заложена условиями воспитания в детстве, увеличена вероятность нахождения личности в состоянии хронической фрустрации.
Родственники больных шизофренией в течение минимум трех поколений находились в постоянно меняющихся социально-психологических условиях, что вызывает повышенную лабильность кардинальных составляющих личности. Клинически это проявляется негативной симптоматикой.
Таким образом, готовность к развитию личностных отклонений при шизофрении обуславливается эволюционно и является своеобразным вариантом адаптации к меняющимся в поколениях социально-психологическим условиям.
Заключение
Полученные данные позволяют считать значимыми социально-психологические факторы риска в развитии только негативных расстройств, основу которых составляет приобретенная в поколениях патологическая «гибкость» кардинальных качеств личности. Вероятность появления такой «гибкости» увеличивается в случаях проживания пробандов нескольких поколений в постоянно меняющихся, отходящих от стандартных, привычных, социальных и социально-психологических «нишах».
Приложение
СООТНОШЕНИЕ УЧИТЫВАЕМЫХ ПАРАМЕТРОВ У БОЛЬНЫХ ШИЗОФРЕНИЕЙ С ПРЕОБЛАДАНИЕМ НЕГАТИВНЫХ (I группа), ПОЗИТИВНЫХ (II группа) РАССТРОЙСТВ И У ПРАКТИЧЕСКИ ЗДОРОВЫХ ЛИЦ (III группа).
|
Группы испытуемых |
I |
II |
III |
|
1. Прадед по линии матери по национальности русский |
46 66,67% |
58 79.45% |
59 76,62% |
|
2. Прабабка по линии матери по национальности русская |
50 72,46% |
59 80,82% |
61 79,22% |
|
3. Прадед по линии матери выходец из семьи крестьян |
46 66,67% |
57 78,08% |
62 80,52% |
|
4. Прабабка по линии матери выходец из семьи крестьян |
63 91,30% |
56 76,71 % |
65 84,42% |
|
5. Прадед по линии матери выходец из семьи рабочих |
21 30,43% |
9 12,33% |
12 15,58% |
|
6. Прабабка по линии матери выходец из семьи рабочих |
0 |
13 17,81% |
9 11.69% |
|
7. Прадед по линии матери выходец из семьи интеллигенции |
2 2,90% |
7 9,59% |
3 3,90% |
|
8. Прабабка по линии матери выходец из семьи интеллигенции |
6 8,70% |
4 5,48% |
3 3,90% |
|
9. Прадед по линии матери неграмотный |
6 8.70% |
4 5,48% |
6 7,79% |
|
10. Прабабка по линии матери неграмотная |
4 5,80% |
5 6,85% |
5 6,49% |
|
11. У прадеда по линии матери начальное образование |
49 71.01% |
59 80,82% |
62 80,52% |
|
12. У прабабки по линии матери начальное образование |
56 81,16% |
58 79.45% |
65 84.42% |
|
13. У прадеда по линии матери неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
13 18,84% |
9 12.33% |
7 9.09% |
|
14. У прабабки по линии матери неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
4 5.80% |
8 10,96% |
6 7,79% |
|
15. У прадеда по линии матери высшее образование |
1 1,45% |
1 |
2 |
|
1,37% |
2,60% |
||
|
16. У прабабки по линии матери высшее образование |
5 |
2 |
1 |
|
7,25% |
2.74% |
1,30% |
|
|
17. Прадед по линии матери родился в селе |
43 |
55 |
62 |
|
62,32% |
75.34% |
80,52% |
|
|
|
|||
|
18. Прабабка по линии матери родилась в селе |
61 |
54 |
62 |
|
88,41% |
73.97% |
80,52% |
|
|
|
|||
|
19. Прадед по линии матери всю жизнь прожил в селе |
26 37,68% |
50 68,49% |
55 71,43% |
|
20. Прабабка по линии матери всю жизнь прожила в селе |
38 |
53 |
60 |
|
55,07% |
72,60% |
77,92% |
|
|
21. Прадед по линии матери в течение жизни переехал на постоянное место жительства из села в город |
19 |
4 |
8 |
|
27,54% |
5,48% |
10,39% |
|
|
22. Прабабка по линии матери в течение жизни переехала на постоянное место жительства из села в город |
4 |
4 |
7 |
|
5,80% |
5.48% |
9,09% |
|
|
23. Прадед по линии матери в течение жизни переехал на постоянное место жительства из города в село |
2 |
5 |
0 |
|
2,90% |
6.85% |
||
|
24. Прабабка по линии матери в течение жизни переехала на постоянное место жительства из города в село |
12 17,39% |
5 6,85% |
2 2,60% |
|
25. Прадед по линии матери всю жизнь прожил в пределах одной республики |
47 68,12% |
60 82,19% |
70 90,91 % |
|
26. Прабабка по линии матери всю жизнь прожила в пределах одной республики |
51 73,91% |
63 86,30% |
70 90,91% |
|
27. Прадед по линии матери всю жизнь прожил в пределах одной области |
29 42,03% |
54 73,97% |
52 67,53% |
|
28. Прабабка по линии матери всю жизнь прожила в пределах одной области |
36 52,17% |
53 72,60% |
61 79,22% |
|
29. Прадед по линии матери был руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
22 31,88% |
14 19,18% |
16 |
|
20,78% |
|||
|
30. Прабабка по линии матери была руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
10 . 14.49% |
9 12,33% |
1.2 15.58% |
|
31. Прадед по линии матеря был женат один раз |
50 72,4б% |
65 | 89,04% |
71 92,21% |
|
32. Прабабка по линии матери была замужем один раз |
50 72,46% |
66 90,41% |
74 96.10% |
|
33. Прадед по линии матери был женат повторно |
19 27,54% |
3 10,96% |
6 - 7,79% |
|
34. Прабабка по линии матери была замужем повторно |
15 21.74% |
7 9,59% |
3 3,90% |
|
35. В семье прадеда и прабабки по линии матери был один ребенок |
25 36,23% |
30 4l,10% |
7 9,09% |
|
36. В семье прадеда и прабабки по линии матери было двое детей |
26 37,б8% |
13 17.81% |
39 50,65% |
|
37. В семье прадеда и прабабки по линии матери было более чем двое детей |
18 26,09% |
30 41,1% |
31 40,26% |
|
38. Прадед по линии отца по национальности русский |
48 69,57% |
53 72.60% |
61 79.22% |
|
39. Прабабка по линии отца по национальности русская |
56 81,16% |
55 75,34% |
56 72,73% |
|
40. Прадед по линии отца выходец из семьи крестьян |
54 78,26% |
61 80,82% |
61 79,22% |
|
41. Прабабка по линии отца выходец из семьи крестьян |
46 66,б7% |
61 83,56% |
62 80,52% |
|
42. Прадед по линии отца выходец из семьи рабочих |
13 18,84% |
8 10.96% |
12 15,58% |
|
43. Прабабка по линии отца выходец из семьи рабочих |
15 21.74% |
8 10,96% |
11 14,29% |
|
44. Прадед по линии отца выходец из семьи интеллигенции |
2 2,90% |
6 8.22% |
4 5,19% |
|
45. Прабабка по линии отца выходец из семьи интеллигенции |
8 11,59% |
4 5,48% |
4 5,19% |
|
46. Прадед по линии отца неграмотный |
6 8,70% |
8 10,96% |
6 7,79% |
|
47. Прабабка по линии отца неграмотная |
8 11.59% |
7 9,59% ^ |
8 10,39% |
|
48. У прадеда по линии отца начальное образование |
40 57,97% |
60 82,19% |
61 79,22% |
|
49. У прабабки по линии отца начальное образование |
50 |
58 |
63 |
|
72,4б% |
79,45% |
81,82% |
|
|
50. У прадеда по линии отца неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
14 20,29% |
4 5,48% |
6 7,79% |
|
51. У прабабки по линии отца неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
8 11,59% |
5 6,85% |
4 5,19% |
|
52. У прадеда по линии отца высшее образование |
9 13,04% |
1 1,37% |
4 5,19% |
|
53. У прабабки по линии отца |
3 |
3 |
2 |
|
высшее образование |
4,35% |
4,11% |
2,60% |
|
54. Прадед по линии отца родился |
50 |
61 |
61 |
|
родился в селе |
72.46% |
83,56% |
79,22% |
|
55. Прабабка по линии отца родилась в селе |
58 84.06% |
58 79,45% |
63 81,82% |
|
56. Прадед по линии отца всю жизнь прожил в селе |
30 43.48% |
52 71,23% |
62 80,52% |
|
57 Прабабка по линии отца всю жизнь прожила в селе |
50 72,46% |
50 68,49% |
57 74,03% |
|
58. Прадед по линии отца в течение жизни переехал на постоянное место жительства из села в город |
19 27,54% |
9 12,33% |
5 6,49% |
|
59. Прабабка по линии отца в течение жизни переехала на постоянное место жительства из села в город |
3 4,35% |
5 6,85% |
8 10,39% |
|
60. Прадед по линии отца в течение жизни переехал на постоянное место жительства из города в село |
14 20,29% |
6 8,22% |
3 3,90% |
|
61. Прабабка по линии отца в течение жизни переехала на постоянное место жительства из города в село |
7 10.14% |
8 10,96% |
5 6,49% |
|
62 Прадед по линии отца всю жизнь прожил в пределах одной республики |
33 47,83% |
61 83,56% |
61 79,22% |
|
63. Прабабка по линии отца всю жизнь прожила в пределах одной республики |
48 69,57% |
56 76,71 % |
63 81,82% |
|
64. Прадед по линии отца всю жизнь прожил в пределах одной области |
35 50,72% |
58 79,45% |
55 71,43% |
|
65. Прабабка по линии отца всю жизнь прожила в пределах одной области |
32 46,38 |
51 69,86% |
62 80,52.% |
|
66. Прадед по линии отца был руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
32 46,38% |
13 17.81% |
21 27.27% |
|
67. Прабабка по линии отца была руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
8 11,59% |
10 13,70% |
15 . 19,48% |
|
68. Прадед по линии отца был женат один раз |
49 71,01% |
63 86,30% |
70 90,91% |
|
69. Прабабка по линии отца была |
58 84,06% |
64 87,67% |
71 92,21% |
|
замужем один раз |
|||
|
70. Прадед по линии отца был женат повторно |
20 28,99% |
10 13.70% |
7 9.09% |
|
71. Прабабка по линии отца была |
11 |
9 |
6 7,79% |
|
замужем повторно |
15.94% |
12,33% |
|
|
72. В семье прадеда и прабабки по линии отца был один ребенок |
26 37,68% |
10 13,70% |
8 10,39% |
|
73. В семье прадеда и прабабки по линии отца было двое детей |
14 20,29% |
25 34,25% |
35 45,45% |
|
74. В семье прадеда и прабабки по линии отца было более чем двое детей |
29 42,03% |
38 52,05% |
31 40,26% |
|
75. Дед по линии матери по национальности русский |
67 62,04% |
87 82,08% |
92 81,42% |
|
76. Бабка по линии матери по национальности русская |
87 80,56% |
57 53,77% |
89 78,76% |
|
77 Дед по линии матери выходец из семьи крестьян |
39 36,11% |
76 71,70% |
41 36,28% |
|
78. Бабка по линии матери выходец из семьи крестьян |
75 69,44% |
77 72,64% |
47 41,59% |
|
79. Дед по линии матери выходец из семьи рабочих |
49 19.81% |
21 53,98% |
61 45,37% |
|
80. Бабка по линии матери выходец из семьи рабочих |
24 22,22% |
20 18,87% |
55 48,67% |
|
81. Дед по линии матери выходец из семьи интеллигенции |
20 18,52% |
9 8,49% |
11 9,73% |
|
82. Бабка по линии матери выходец из семьи интеллигенции |
9 8,33% |
9 8,49% |
11 9,73% |
|
83. Дед по линии матери неграмотный |
1 0,93% |
0 - |
1 0,88% |
|
84. Бабка до линии матери неграмотная |
0 - |
2 1,89% |
1 0,88% |
|
85. У деда по линии матери начальное образование |
13 12,04% |
31 29,25% |
52 46,02% |
|
86. У бабки по линии матери начальное образование |
41 37,96°/о |
12 11,32% |
59 52.21% |
|
87. У деда по линии матери неполное среднее, среднее, среднее, специальное образование |
77 71,30% |
64 60,38% |
50 44,25% |
|
88. У бабки по линии матери не полное среднее, среднее, среднее специальное образование. |
57 52,78% |
83 78.30% |
41 З6,08% |
|
89. У деда по линии матери высшее |
17 |
11 |
10 |
|
образование |
15,74%f3,50 |
10,38%±2,96 |
8,85%+2,67 |
|
90. У бабки по линия матера высшее образование |
10 9,26% |
9 8,49% |
12 10,62% |
|
91. Дед по линии матери родился в селе |
60 55,56% |
13 12,26% |
47 41,59% |
|
92. Бабка по линии матери родилась в селе |
12 11.11% |
41 38,68% |
43 38,05% |
|
93. Дед по линии матери всю жизнь прожил в селе |
21 19,44% |
34 32,08% |
24 21,24% |
|
94. Бабка по линии матеря всю жизнь прожила в селе |
29 26,85% |
32 30,19% |
33 29,20% |
|
95. Дед по линии матери в течение жизни переехал на постоянное место жительства из села в город |
23 21,30% |
51 48,П% |
26 23.01% |
|
96. Бабка по линии матери в течение жизни переехала на постоянное место жительства из села в город |
39 36,11% |
15 14,15% |
21 18,58% |
|
97. Дед по линии матери в течение жизни переехал на постоянное место жительства из города в село |
12 11,11% |
15 14,15% |
10 8,85% |
|
98. Бабка по линии матери в течение жизни переехала на постоянное место жительства из города в село |
24 22,22% |
5 4.72% |
8 7,08% |
|
99. Дед по линии матери всю жизнь прожил в пределах одной республики |
85 78,70% |
52 49,06% |
95 84,07% |
|
100. Бабка по линии матери всю жизнь прожила в пределах одной республики |
58 53,70% |
87 82,08% |
103 91,15% |
|
101. Дед по линии матери всю жизнь прожил в пределах одной области |
31 28,70% |
34 32,08% |
89 78.76% |
|
102. Бабка по линии матери всю жизнь прожила в пределах одной области |
37 34,26% |
52 49.06% |
86 76,11% |
|
103. Дед по линии матеря был руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
39 З6,11% |
15 14.15% |
20 17,70% |
|
104. Бабка по линии матери была руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
19 17,59% |
36 33,96% |
25 22,12% |
|
105. Дед по линии матери был женат один раз. |
78 72,22% |
76 71,70% |
97 85,84% |
|
106. Бабка по линии матери была замужем один раз |
91 84,26% |
79 74,53% |
101 89,38% |
|
107. Дед по линии матери был женат повторно |
30 27.78% |
30 28,30% |
16 14.16% |
|
108. Бабка по линии матери была замужем повторно |
17 15,74% |
27 25,47% |
12 10.62% |
|
109. В семье деда и бабки по линии матери был один ребенок |
25 23,15% |
31 29,25% |
18 15,93% |
|
110. В семье деда и бабки по линии матери было двое детей |
17 15,74% |
20 18.87% |
52 46,02% |
|
111. В семье деда и бабки по линии матери было более чем двое детей |
66 61,11% |
55 51,89% |
43 38,05% |
|
112. Дед по линии отца по национальности русский |
77 71,30% |
73 68,87% |
84 74,34% |
|
113. Бабка по линии отца по национальности русская |
102 94,44% |
79 74,53% |
89 78,76% |
|
114. Дед по линии отца выходец из семьи крестьян |
58 53,70% |
43 40,57% |
44 38,94% |
|
115. Бабка по линии отца выходец из семьи крестьян |
31 28,70% |
40 37,74% |
46 40,71% |
|
116. Дед по линии отца выходец из семьи рабочих |
23 21,30% |
45 42,45% |
55 48,67% |
|
117. Бабка во линии отца выходец из семьи рабочих |
67 62,04% |
52 49,06% |
47 41,59% |
|
118. Дед по линии отца выходец из семьи интеллигенции |
27 25,00% |
18 16,98% |
14 12,39% |
|
119. Бабка по линии отца выходец из семьи интеллигенции |
10 9,26% |
14 13.21% |
20 17,70% |
|
120. Дед по линии отца неграмотный |
9 8,33% |
6 5,66% |
5 4,42% |
|
121. Бабка по линии отца неграмотная |
7 6,48% |
8 7,55% |
7 6,19% |
|
122. У деда по линии отца начальное образование |
38 35,19% |
23 21,70% |
20 17,70% |
|
123. У бабки по линии отца начальное образование |
24 22,22% |
20 18,87% |
24 21,24% |
|
124. У деда по линии отца неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
42 38,89% |
60 56,60% |
73 64,60% |
|
125. У бабки по линии отца неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
52 48,15% |
63 59.43% |
71 62.83% |
|
126. У деда по линии отца высшее образование |
19 17,59% |
17 1б,04% |
15 13,27% |
|
127. У бабки по линии отца высшее образование |
25 23,15% |
15 14,15% |
11 9,73% |
|
128. Дед по линии отца родился в селе |
38 35,19% |
31 29,25% |
38 33,63% |
|
129. Бабка по линии отца родилась в селе |
53 49,07% |
28 26,42% |
35 30,97% |
|
130. Дед по линии отца всю жизнь прожил в селе |
15 13,89% |
31 29,25% |
21 18,58% |
|
131. Бабка по линии отца всю жизнь прожила в селе |
13 12.04% |
25 23,58% |
24 21,24% |
|
132. Дед по линии отца в течение жизни переехал на постоянное место жительства из села в город |
15 13,89% |
30 28,30% |
27 23.89% |
|
133. Бабка по линии отца в течение жизни переехала на постоянное место жительства из села в город |
50 46,30% |
33 31,13% |
25 22,12% |
|
134. Дед по линии отца в течение жизни переехал на постоянное место жительства из города в село |
10 9,26% |
4 3,77% |
0 - |
|
135. Бабка по линии отца в течение жизни переехала на постоянное место жительства из города в село |
9 8,33% |
6 5,66% |
2 1,77% |
|
136. Дед по линии отца всю жизнь прожил в пределах одной республики |
53 49,07 |
100 94,34% |
95 84,07% |
|
137. Бабка по линии отца всю жизнь прожила в пределах одной республики |
79 ,» 73.15% |
91 85,85% |
89 78,76% |
|
138. Дед по линии отца всю жизнь прожил в пределах одной области |
31 28,70% |
87 | 82,08% |
71 62,83% |
|
139. Бабка по линии отца всю жизнь прожила в пределах одной области |
49 45.37% |
85 80,19% |
73 64,60% |
|
140 Дед по линии отца был руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
6 5,56% |
19 17,92% |
20 17,70% |
|
141. Бабка по линии отца была руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
21 l9,44% |
8 7,55% |
10 8,85% |
|
142. Дед по линии отца был женат один раз |
69 63,89% |
87 82,08% |
99 87,61% |
|
143. Бабка по линии отца была замужем один раз |
89 82,41% |
93 87,74% |
95 84,07% |
|
144. Дед по линии отца был женат повторно |
39 36,11% |
19 17,92% |
14 12,39% |
|
145. Бабка по линии отца была замужем повторно |
19 17,59% |
13 12.26% |
18 15,93% |
|
146. В семье деда и бабки по линии отца был один ребенок |
37 34.26% |
23 21,70% |
16 14,16% |
|
147. В семье деда и бабки по линии отца было двое детей |
23 21,30% |
60 56,60% |
54 47.79% |
|
148. В семье деда и бабки по линии отца было более чем двое детей |
48 44,44% |
23 21,70% |
43 38,05% |
|
149. Отец по национальности русский |
99 91,67% |
85 80,19% |
95 84,07% |
|
150. Мать по национальности русская |
75 69,44% |
90 84,91% |
89 78.76% |
|
151. Отец выходец из семьи крестьян |
73 67,59% |
45 42,45% |
36 31,86% |
|
152. Мать выходец из семьи крестьян |
26 24,07% |
33 31,13% |
33 29,20% |
|
153. Отец выходец из семья рабочих |
21 19,44% |
41 38,68% |
61 53.98% |
|
154. Мать выходец из семье рабочих |
73 67,59% |
55 51,89% |
71 62,83% |
|
155. Отец выходец из семьи интеллигенции |
14 12,96% |
20 18,87% |
16 14,16% |
|
156. Мять выходец из семьи интеллигенции |
9 8,33% |
18 16,98% |
9 7,96% |
|
157. Отец неграмотный |
О |
0 |
0 |
|
158. Мать неграмотная |
о. |
о' |
о |
|
159. У отца начальное образование |
33 30,56% |
17 16,04% |
21 18,58% |
|
160. У матери начальное образование |
19 17.59% |
25 23,58% |
25 22,12% |
|
161. У отца неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
43 39,81% |
72 67,92% |
76 67,26% |
|
162. У матери неполное среднее, среднее, среднее специальное образование |
65 60,19% |
71 66,98% |
70 61,95% |
|
163. У отца высшее образование |
32 29,63% |
17 16,04% |
16 14,16% |
|
164. У матери высшее образование |
24 22,22% |
10 9,43% |
18 15,93% |
|
165. Отец родился в селе |
45 41,67% |
22 20,75% |
16 14,16% |
|
166. Мать родилась в селе |
23 21,30% |
20 I8,87% |
20 17,70% |
|
167. Отец всю жизнь прожил в селе |
17 15,74% |
12 11.32% |
10 8,85% |
|
168. Мать всю жизнь прожила в селе |
10 9,26% |
14 13,21% |
14 12,39% |
|
169. Отец в течение жизни переехал, на постоянное место жительства из села в город |
9 8,33% |
15 14,15% |
10 8.85% |
|
170. Maть в течение жизни переехала на постоянное место жительства из села в город |
12 11,11% |
13 12,26% |
9 7,96% |
|
171. Отец в течение жизни переехал на постоянное место жительства из города в село |
17 15,74% |
2 1,89% |
0 - |
|
172. Мать в течение жизни переехала на постоянное место жительства из города в село |
4 3,70% |
0 - |
1 0,88% |
|
173. Отец всю жизнь прожил в пределах одной республики |
67 62,04% |
86 81,13% |
86 76,11% |
|
174. Мать всю жизнь прожила в пределах одной республики |
73 67,59% |
84 79,25% |
89 78,76% |
|
175. Отец всю жизнь прожил в пределах одной области |
43 39,81% |
78 73,58% |
66 58,41% |
|
176. Мать всю жизнь прожила в пределах одной области |
40 37,04% |
75 70,75% |
70 61,95% |
|
177. Отец был руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п.) |
44 40,74% |
22 20,75% |
43 38,05% |
|
178. Мать была руководителем подразделения (бригада, колхоз, цех, завод и т.п. |
15 13,89% |
20 18,87% |
31 27,43% |
|
179. Отец был женат один раз |
58 53,70% |
87 82,08% |
89 78,76% |
|
180. Мать была замужем один раз |
89 82,41% |
83 78,30% |
93 82,30% |
|
181. Отец был женат повторно |
50 46,30% |
19 I7,92% |
24 21,24% |
|
182. Мать была замужем повторно |
19 17,59% |
23 21,70% |
20 17,70% |
|
183. В семье родителей был один ребёнок |
30 27,78% |
31 29,25% |
41 36,28% |
|
184. В семье родителей было двое детей |
10 9,26% |
55 51,89% |
59 52,21% |
|
185. В семье родителей было более чем двое детей |
68 62,96% |
20 18,87% |
13 11,50% |
У испытуемых всех трех выделенных групп просматриваются типичные для сибирского региона тенденции. Имеет место в поколениях повышение образовательного ценза, служебного статуса. Отражается урбанизация населения, многонациональный его состав. Имеет место типичная для Сибири большая прослойка мигрантов. Растет в поколениях количество разводов, уменьшается число многодетных семей.
В то же время, имеют место и существенные различия. Наиболее четко в трех поколениях они просматриваются при сравнении испытуемых первой (преобладание шизофренных негативных расстройств) и третьей (фактически здоровые лица) групп.
Список литературы
Айрапетян М.Г., Вейн А.Я. Неврозы в эксперименте и клинике. Москва. 1982.
Вартанян М.Е. Шизофрения. Клиника и патогенез. Общепатологические исследования. Москва. 1969.
Вид В.Д. Психоаналитическая психотерапия при шизофрении. Санкт-Петербург. 1993.
Генетические и эволюционные проблемы психиатрии. Новосибирск. 1985.
Ислямова Г.А. Социально-психологический анализ факторов риска в ментальной медицине. Вопросы ментальной медицины и экологии. 1996. N1.
Коробицина Т.В. Характеристика социально-психологических факторов риска возникновения и прогрессирования психосоматических заболеваний. Новосибирск. 1994.
Макаров В.В. Возможности этологического подхода в прикладных медицинских исследованиях. Красноярск. 1994.
Семке В.Я. с соавт. Факторы риска и патогенетические механизмы при хронических неспецифических болезнях. Томск. 1998.
Сумароков А.А. Некоторые патогенетические механизмы и факторы риска при шизофрении. Новосибирск. 1997.