Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Моя судьба…..
Дым от сигареты неровной змейкой поднимался вверх. Он причудливо извивается от малейшего колебания ветерка, вырисовывая своеобразные узоры. Обычный человек сказал бы, что это просто дым, но для меня это не дым, это настоящее искусство. Это мое вдохновение, моя зависимость, моя слабость, моя будущая смерть. Я точно знаю, что умру именно от дыма, который медленно превращает мои легкие в мусор, который отравляет каждую клеточку моего организма. Я знаю это, но не спешу что-либо менять, мне нравится то, что есть сейчас. Я хочу жить лишь настоящим днем, не оглядываясь на вчера и не заглядывая в завтра. Я хочу лишь чувствовать то, что есть сейчас. Для меня самое главное это мои чувства, мои желания и потребности, а все остальное меня не интересует. Все мировые проблемы, политика, войны и другие катастрофы меня не касаются. Не я их придумал, это не мое дело. Вот сейчас меня интересует только сероватый столб дыма, вырывающийся из моих легких. Он не спеша развеивается, теряется, умирает. Жаль, его жизнь так коротка, но так прекрасна. Мне бы тоже хотелось превратиться в дым просто для того чтобы потом развеяться…
-Эй! Наркоша, пора вставать.
Грязный сапог уткнулся мне в грудь. Противный человек, оставь меня в покое. Я не хочу никого слушать, не хочу никого видеть, оставьте меня все. Чьи-то руки грубо схватили меня за воротник куртки, попутно цепляя волосы. Больно же, но мне все равно. Чувствую, меня куда-то тащат. Куда? Это не важно, мне все равно….
-Обдолбыш!
Резкий удар по лицу заставил меня открыть глаза. Где это я? А, понятно. Участок, как обычно. Милиция, протокол и принудительное возвращение домой, где меня ждет плачущая мать и зверь-папаша. Снова изобьет меня до полусмерти. Плевать на него. На всех плевать.
-Добрый дядя милиционер сейчас даст тебе воды. Хочешь пить?
Все что могу это слабо кивнуть головой. Да, дядя милиционер, дай попить. В мои дрожащие руки опускается стакан холодной воды, но я не могу удержать его. Хорошо, что добрый дядя помог мне поднять стакан и попить. Я, наверное, не пил много дней, горло першило от каждого глотка.
-Ну что, поехали домой?
Нет. Я не хочу домой, но кто меня спрашивает?
Грязный салон милицейской шестерки мало меня вдохновлял, пожеванный диск в магнитоле пытался выдать подобие музыки. Я не слушал ее. До моего мозга медленно начало доходить, что меня ждет. Полуторачасовая лекция от матери со слезами с битой посудой и вызовами скорой. А потом полчаса жесточайших издевательств от отца, сопровождаемых отменными ругательствами. Невольно начинают дрожать колени. Если бы я только мог рассказать об этом, но не могу. Когда папа впервые серьезно избил меня, то повредил голосовые связки, с тех пор я не могу произнести ни слова. Вот как мне рассказать, что я не хочу возвращаться домой, что там меня ждет ад. Я боюсь. Мои пальцы непроизвольно впились в спинку водительского сидения. Дядя милиционер спаси меня, не вези домой. Я не хочу, не хочу, нет...
Возле подъезда моего дома собралась небольшая толпа. Как они только узнают обо всем? О да, и, конечно же, во главе всей этой толпы мой папа, а рядом мать, которая уже начала плакать. Все как обычно.
Дверца за моей спиной звучно захлопнулась, одновременно с ней по толпе прошелся шепот негодования. Опять они осуждают меня, опять критикуют. Мне все равно. Плевать я хотел на вас люди. Можете думать что хотите, мне все равно. Да, а вот моего отца видимо людское мнение волнует больше чем меня. Он нервно прислушивался к шелесту толпы, и чем громче становился шелест, тем сильнее краснело лицо папы. Я боялся посмотреть ему в глаза. Я понимаю, что я виноват, но это не моя вина. Это твоя вина папочка. Ты с самого моего рождения выгонял всю свою злобу на мне. Избивал просто потому, что я стоял рядом. Мучал меня, выгонял из дома, заставлял голодать. И после этого всего ты требуешь, чтоб я был нормальным? По-моему то, что я стал наркоманом вполне естественно. Да, именно так. Наркотики заменили мне мое детское счастье, заменили мне радость, заменили даже родителей. Если хочешь, папа, можешь убить меня, чтобы я не портил тебе репутацию. Конечно, ты же крутой мужик, ты торгуешь машинами. А я словно пятно на твоей чистейшей репутации. Клеймо, позор и просто ничтожество. Ну, так убей меня. Убей и не мучай ни меня и не себя.
Я каждой клеткой своего тела чувствовал на себе тяжелые взгляды. Хватит смотреть на меня, мне противно! Хватит! Молю, папа, забери меня домой, сейчас. Можешь бить меня, можешь унижать, но только забери меня из этой толпы, из этого болота.
Мой отец нервно задергался, ну все, он идет ко мне. Что сейчас будет? Ответ очевиден. Крепкая пощечина практически сбила меня с ног. Ах, если бы не наркотики, я бы устоял, но неделя, проведенная в подвале заброшенного дома, любимое место наркомании, забрала мои последние силы. Ну и пусть, пусть бьет, сколько захочет.
Мамочка, милая, не заступишься за меня? Конечно, не заступишься. Тебе всегда было наплевать на меня, тебе важней твоя машина, нежели я. Ну, тогда и мне на тебя наплевать.
И что мне остается делать? Ничего. Дрожащей рукой дотрагиваюсь до щеки, больно. Хотя бывало и больнее. Хватит, я пошел домой.
Я, не обращая ни на кого внимания, иду к подъезду. Мама и папа стали по обе стороны от меня и пошли рядом. Отец даже взял меня под руку, надо же! Я сквозь одежду чувствовал жар, исходящий от его ладони. Я боялся поднять глаза, чтоб не встретится с ним взглядом. Я знаю, он зол, он убьет меня, если захочет. А мама не заступится, она будет как обычно плакать и молча смотреть.
Дом, мой ненавистный, противный дом. Как же не приветливо здесь, темно и тихо. Такое ощущение, что даже дом хочет моей смерти. Все и всё хочет меня убить…
Только я переступил порог, папа с силой толкнул меня на пол. Я больно ударился головой об коридорную плитку, так что в голове все зазвенело. Из моего горла вырвался хриплый крик. Ах, если бы я только мог закричать по настоящему, но мои голосовые связки на такое не способны. Жаль. Отец схватил меня за воротник куртки и поднял, но только для того чтоб снова ударить. И снова твердая посадка на пол. Из моего рта и носа пошла кровь. Но папаша на этом не остановился, он начал бить меня ногами. Бил по голове, в живот, в грудь. Я напрасно пытался закрыться руками, в итоге я просто сдался. Пусть делает все что захочет, я устал сопротивляться, прошу, убей же меня на конец! Больно, так больно, хватит меня мучать! Убей!
Мама, сделай хоть что ни будь, не стой! Помоги мне. Очередной удар по голове лишил меня сознания на несколько секунд.
Что такое? Я ничего не вижу, откуда эта резкая боль? Что это? Кровь? Почему ее так много? Что случилось?
Папа резко подхватил меня и осторожно посадил на кресло. Я чувствовал, как он хлопает мне по щеке. Чувствовал, как дрожат его рука. Обычно он так не делает. Что-то случилось. Я ничего не вижу, чувствую только, как теплая кровь стекает по глазам. Появилась жуткая тошнота, голова закружилась. Я, наверное, потерял сознание, потому что когда я снова открыл глаза, то лежал на кровати в своей комнате. Голова болела так сильно, что я боялся даже дышать. Неужели сотрясение? Но почему папа так испугался? Что он сделал? Мне было очень интересно узнать, но как? Превозмогая дикую боль, я встал и повернулся к зеркалу, которое висело возле самой кровати. Что это? Мой глаз? Мой левый глаз, его нет! Вместо него мерзкое подобие растекшегося яйца, а вокруг огромная гематома, на пол лица. Папа, ты зверь! Сначала ты лишил меня голоса, потом глаза. Ты все больше и больше калечишь меня. Так жалко самого себя. Из глаз покатились слезы. Слезы саленые, соль попала в рану. Так больно! За что мне все это? За что я так страдаю? Мама, папа просто убейте меня, хватит меня так мучать.
Дверь в комнату тихо открывается, это мама. Что, пришла пожалеть меня? Уйди, сука, оставь меня! Я не хочу тебя видеть, не хочу тебя знать! Мама осторожно садится рядом со мной, но не смотрит мне в лицо. Она боится поднять глаза и посмотреть на меня. Боится увидеть то, что когда то было ее сыном. Ну что ж, не хочешь не смотри. Только знай это твоя вина. Это ты не помогла мне, не спасла меня!
-Прости, сынок. – Едва прошептала она, и попыталась обнять меня, но я сбросил ее руку со своего плеча. Уйди! Уйди от меня! Не нужны мне твои извинения. Оставь меня одного, не приходи больше. Мама вздохнула.
-Я снова не уберегла тебя, я плохая мать.
Еще бы! Ты не просто плохая мать, ты отвратительная мать. Любая другая бы на твоем месте защитила своего ребенка, а не стояла бы рядом и ревела. Я ненавижу тебя!
Мама еще повздыхала и ушла. Славно, уйди и не возвращайся. И я уйду и не вернусь. Прямо сейчас уйду. Я быстро собрал все самое необходимое в сумку. Это оказалось не так уж и просто, голова болела как раскаленная, тело не слушалось. Наконец-то вещи собраны. Выйду через окно, первый этаж все-таки.
Я спрыгнул с подоконника. Уже стемнело, на небе появились первые звезды. Накрапывал мелкий дождик. Я не обратил на него внимания, просто пошел туда, где обычно ночевал. Скоро дождь усилился, перерос в настоящий ливень. Вода очень неприятно била по раненому глазу, поэтому я завязал его платком, который носил на шее. Больно, но уже не так сильно. Я весь промок.
Вот он наркотический притон, где собирается весь мусор этого жалкого города. Единственное место, где я могу побыть один на один со своим миром. Миром, где нет боли, бессмысленной ненависти и пустых слов. Мир, где есть только я и пачка марихуаны. Как прискорбно, я наркоман, но мне это нравится. Это моя зависимость, моя радость, мое горе, мое все!
Дверь притона как обычно слабо заскрипела. Внутри было темно, светились только угольки от сигарет. Пахло травой и другой дрянью. Я спокойно прошелся мимо кайфующего быдла и уселся на пустой ящик в самом углу, где вообще нет освещения. Мое любимое место. Любимое это место не просто так, здесь удобно прятать заначки. Под ящиком, в деревянной коробочке лежит пачка травки и пара упаковок с морфием, так же шприц и жгут. Самое хорошее, что никто не видит мои заначки. Они только мои, только для меня.
Закуриваю крепкий косяк с марихуаной. Дым обжигает легкие, он обволакивает словно теплое одеяло. Становится так хорошо, так легко. Боль отступает. Голова наполняется пустотой. Не хочется ни о чем думать. Как приятно.
Дым красиво извивается от каждого дуновения ветерка. Он превращается в замысловатые узоры. Как красиво. Даже хочется обнять этот серый дым, приласкать его как котенка.
Уголь от косяка начал обжигать мне пальцы. Жаль. Я закатываю рукав и завязываю жгут. Беру шприц с морфием. Сейчас будет не много больно, но ничего. Игла медленно погружается в вену. Все, скоро станет хорошо. Я улечу и вернусь не скоро…
Утро нового дня встретило меня холодом и сырым воздухом. Я нехотя приоткрыл правый глаз. Все немногочисленные наркоши либо нервно спали, либо судорожно затягивались косяками пытаясь заглушить ломку. Да, у меня тоже скоро начнется ломка, я тоже буду держать косяк дрожащей рукой, буду крепко затягиваться не жалея легких, что бы только унять эту жуткую боль. Буду точно так же сидеть на коленях и нервно осматриваться по сторонам как зверь. Буду, но не сейчас. Сейчас я спокойно осматриваю всех моих братьев по зависимости, какие они все жалкие. Неужели и я такой же? Сам себе противен.
Ко мне подсаживается девочка наркоманка. Я ее не впервые здесь вижу, уже около двух месяцев она регулярно сюда приходит. Такая юная девочка, ей не больше пятнадцати. Она бессмысленным взглядом смотрит на меня, как будто я инопланетянин.
-Привет. – Наконец сказала она.
Я кивнул в ответ. Уже не в первые, она вот так садилась ко мне, и каждый раз просила косячок. Сначала я ей давал, но теперь не даю. Пусть клянчит у других. Девочка протянула ко мне руку.
-Угостишь? – Как обычно спросила она.
Я отрицательно покачал головой. Не дам я тебе ничего, пошла вон.
Девочка немного покачалась, а потом спросила.
-Что с глазом?
Интересно ей. Какая тебе разница стерва малолетняя. Уйди от меня. Девочка еще немного посидела рядом со мной, а потом ушла в другой угол выпрашивать траву у других. Катись малолетка, не подходи ко мне больше. Не хочу видеть тебя.
Снова курю. Получаю кайф. Как же мне сейчас нужен этот спасительный дым. Он помогает заглушить боль, помогает избавиться от одиночества. Он меня спасает, забирает из реальности и переносит в мир радости и счастья.
День за днем я просиживал в притоне. Потерял уже счет. Сколько я здесь? Два дня? Три? Неделю? Не знаю, да и знать не хочу. У меня закончился морфий. Беда. Придется покупать, но денег нет. Возвращаться домой? Придется, у меня нет другого выбора, без дури я не выживу.
Яркий дневной свет режет глаза. Больно. Мой левый глаз не прошел. Было так больно, так неприятно. За все это время в притоне я ни разу не снял платок с головы. Интересно, что же там с глазом?
Иду дамой. Сам иду, не на ментовской машине как часто бывает. Надеюсь предки не дома.
Вот он мой дом, гадкий, мерзкий, противный. Бабульки на скамейке. Проходя мимо, я кивнул им, а они молчат. Обычно начинают поливать грязью, а тут молчат. Странно. Захожу в подъезд, здесь пахнет елью. Моя квартира. Дверь.
Я захожу в коридор и чувствую запах спиртного. Что-то новенькое. Папа и мама не пьют, откуда этот запах? Захожу на кухню. Папа? Что с ним? Он такой помятый, несвежий, не бритый. На кухне беспорядок, всюду пустые бутылки из-под водки.
Папа поднял на меня глаза, подошел ко мне. Ну вот, сейчас он снова начнет сводить свою злость на мне. Но нет! Папа обнял меня! Это было настолько неожиданно. Я замер. Что же такое происходит?
-Прости меня, сын, прости. – Прошептал отец.
Не прощу я тебя, не проси. Мне твои обнимания не нужны. Я вырвался из его рук. Нет. Пусть уж лучше он продолжает меня бить.
-Прости. – Снова сказал он. – Твоя мать не выдержала…
Что что? Что она не выдержала?
-Она повесилась. – Папа начал всхлипывать.
Мама повесилась? Этого быть не может! Неужели из-за меня? Это я виноват. Нет, она сама виновата, это она виновата, не я.
Я здесь не хочу находиться. Прощай папа, прощай противный дом. Теперь я точно уйду навсегда и больше не вернусь, никогда. Пусть даже буду подыхать, но не вернусь.
Я забрал все деньги, которые отыскал, наспех поел и умылся. Страшно было снимать платок с глаза, но пришлось. Зрелище не для слабонервных, опухоль не спала, глаз начала гноится, края раны немного расползлись. Картина не вдохновляла. Я быстро перебинтовал глаз эластичным бинтом, подложив под него марлю пропитанную перекисью.
Прощай дом, я уже не вернусь. Я быстро ухожу подальше от дома, но не в притон как обычно, а на вокзал. Не хочу даже оставаться в этом городе, лучше уеду, куда ни будь. Неважно куда, главное уехать.
Вокзал. Много разного быдла, много шума, много разной дряни и много наркоты. Да! Здесь можно купить травки. Главное знать где, а я знаю где. Захожу за угол, пробираюсь под хилый заборчик. Там пустырь, возле пустыря старый вагон. Там всегда крутится наркоша который продает любую дурь. И я не ошибся, он был там. Парень сидел на бортике вагона и пил пиво. Я часто покупал у его, поэтому он меня узнал.
-Какие люди! – заулыбался он. – Как обычно, да?
Я кивнул и достал деньги. Две пачки крепкой дури, как обычно. Этого мне хватит на первые дни.
Осталось только купить билет на поезд. И куда же мне поехать? Неважно куда, просто пишу на бумажке первое попавшееся название и отдаю ее кассирше.
Ну вот, билет в руке. Стою на платформе и слушаю шум поездов, а вот и мой. Вот и мой вагон. Лениво захожу внутрь и сажусь на свое место. Хорошо хоть возле окна, не заскучаю особо.
Ехать мне было ровно три часа. Что же делать все это время? Я осмотрелся, ничего интересного. Как всегда законсервированные кислые людишки. Все такие серьезные, будто на похороны едут. Все морды воротят, а сами-то косятся на меня, разглядывают. Чего смотрите? Я вам не телевизор. Уйдите все! Оставьте меня в покое! Да, я наркоман, по мне видно, но это не значит, что можно пялится на меня, тыкать пальцам и тихо говорить сопливым детишкам «не смотри туда». Дебилы! Ребенок все равно посмотрит туда куда нельзя. И что же они видят? Обмотанного бинтами, юного нарика! Вот оно детки, это и есть обратная сторона медали. Вам пока можно смотреть, все равно вы еще ничего не понимаете. Вот дорастете до меня тогда и поймете.
Поезд тряхнулся и резко остановился. Приехали? Неужели? Ну и в какую дыру ты меня поезд привез?
Да уж! Лучше бы я не выходил. Меня встретил крохотный городок с незапоминающимся названием, с грязными узкими улочками и отсталой архитектурой. Куда идти я не знал, поэтому пошел туда, где было более оживленно. Хотя оживленно это громко сказано.
Редкая убитая в хлам машинка проедет по дороге, две три тетеньки мирно пройдут и все. Жуть.
Я не спеша прогулялся по краю тротуара, специально не глядя по сторонам, может мне повезет и я упаду под колеса самосвалу, но как назло никаких машин не было. Да что с этим городом? Вымерли тут все что ли?
Да пофигу! Я достал из кармана пачку марихуаны. Вот что мне сейчас поможет, вот она моя радость, мое счастье! Я с наслаждением закурил. Скоро сладкий кайф расползся па моему тело, начало покачивать. Я, наверное, шел как пьяный, поэтому возле меня притормозила ментовка. Вот блин гаевые собаки. Что вы вечно цепляетесь ко мне?
Один здоровый мент лениво выполз из машины и вплотную подошел ко мне.
-Документы! – сразу потребовал он.
Я протянул ему вместо паспорта билет с поезда.
-Дурак что ли? – Мент раздраженно выхватил билет из рук. – Да ты я вижу укуренный в гавно. Поедешь снами.
Мент па началу схватил меня за руку, но я вырвался и сам сел в машину. Не трогай меня жирная скотина, я и сам знаю что делать.
Отделение милиции оказалось небольшим двухэтажным зданием противного желтого цвета. Меня грубо затащили внутрь и сразу усадили на допрос.
Прилизанный мент без фуражки сел напротив меня и для понта вынул из кобуры малюсенький пистолет.
-Ну что? – Спросил он улыбаясь.
Я без выражения посмотрел на него.
-Ну? – Мент немного нахмурился, мое вечное молчание сильно его бесило. Вот дурак, я ему все равно ничего не скажу, как бы он не кривлялся. Мент внимательно вгляделся в мое лицо.
-Эй, наркоша! Так и будем играть в молчанку? – Мент приподнял свою задницу от стула, принимая угрожающую позу.
Я лишь улыбнулся. Идиот, я наркоман, меня бесполезно запугивать. Но так и быть, что б ты не здох от напряжения я проявлю признаки жизни. Я пальцем нарисовал на запыленном столе свинку и беззвучно засмеялся, настолько забавной она получилась. Мент аж покраснел. Что такое? Что-то не нравится? А мне по х*й!
-Издеваешься, да? – мент замахнулся на меня, но не ударил. Наверное, он ожидал увидеть страх на моем лице. Ха! Я и так уже слишком запуган, что б бояться такого увальня как ты! Что мне твоя пощечина? Что мне твои угрозы? Я не боюсь тебя!
Моя ухмылка окончательно выбесила мента.
-В обезьянник этого урода. Потом поговорим. – Мент лениво поднялся и ушел, а меня закинули в маленькую и сырую камеру. Кроме меня тут сидели три проститутки, явно не трезвые, мужичек, с виду бомж. Не самая приятная компания, но что поделать.
На утро меня еще раз попытались допросить, но снова безрезультатно. Глупые вы люди, неужели не видно, что я калека?
Меня отпустили только на второй день. К тому времени моя зависимость дала о себе знать жутким припадком. Ломка была жуткой, нестерпимой. Такая боль! Мне больно!!! Где мое спасение, где? Его нет, нет, нет… Менты суки забрали все мои деньги и мое счастье, мою радость… Где мне взять радости??? Это не знакомый мерзкий город…..
Я сидел поджав колени возле какой то стены многоэтажки. Молча наблюдал, как прохожие косятся на меня, кривятся. Ну да, наверное, я был похож на обычного бомжа. Моя одежда вся помялась, испачкалась. Волосы сбились, стали грязными и липкими. Но самое мерзкое это был мой глаз. Он начал сильно гноится, боль была дикая. Моя голова просто раскалывалась. Я не знаю даже что мне делать. Как унять эту боль? Как унять ломку, которая с каждым днем становилась все сильнее? Как побороть постоянную слабость и жар? Что со мной происходит? Я не понимаю этого. Мне страшно. Я хочу жить, я безумно хочу жить, но, наверное, мне это не суждено. Я умру, скоро умру. Я это чувствую, я это знаю. Своей спиной я ощущаю дыхание смерти. Она прямо за моей спиной. Она стоит на д мной. Она ждет меня.
Пару капель дождя упали на асфальт, а потом, в один миг, они превратились в оглушительный ливень. Я почти сразу промок сидя возле стены, поэтому перебрался в подвальный подъезд. Хотелось бы сейчас оказаться в каком ни будь теплом сухом месте, с чашкой кофе в руках. Но вместо этого у меня была лишь навесная крыша подъезда и пару лежащих там старых газет. А что поделать? Я зашел подальше и уселся возле стены, накинув на голову пару газет. Здесь мерзко пахло, воздух был сырым и тяжелым, света почти не было. Я лег на бетонный пол. Спать не хотелось, точнее боль не позволяла. Вот интересно, что с моим глазом? Я не снимал повязку уже три дня. Наверное, все плохо, иначе бы он так не болел. Дикая обжигающая боль, как же ее унять?
Проснулся я от того что кто-то зашел в подвал. Я сразу же сел, и почувствовал острую боль в груди и боку. Только не хватало что б я себе что ни будь отморозил. Мало мне глаза и постоянной ломки что ли? Хотя не удивительно, я ж всю ночь проспал на бетонном полу в мокрой одежде. Молодец я!
Я едва выполз из подъезда. Погода была солнечная, но свет меня не радовал. Я хочу тьму, хочу дым, хочу радость. Но чужой город не принимает меня. Он всеми силами пытается стереть меня с лица земли. Ну что ж, я тебе просто так не сдамся, я проживу свою жизнь назло вам всем.
Пошатываясь, я медленно побрел к автобусной остановке. Людей было как обычно мало, и я лег на скамейку. Снова жуткая ломка. Мое тело, словно все пронизано иголками, это больно, не выносимо больно. Боль как физическая, так и духовная. Я положил руку на сердце, пытаясь прочувствовать, бьется оно или нет. Бьется, значит, я еще живой. Я вспомнил, как в детстве мама прикладывала свою руку мне на грудь и говорила «Пока твое сердечко бьется - тебя любят». Интересно, кто же меня любит? Мать отпадает, она меня никогда не любила. Да и что о ней говорить. Поздно уже. Отец? Для него я был не более чем живой мишенью для издевательств. Кто еще? Никто. Друзей у меня не было, дым мой единственный друг, но его сейчас нет рядом. А я так хочу снова почувствовать его в своих легких. Вдохнуть его отравляющие яды полной грудью. Окутаться в его нежное теплое одеяло. Моя зависимость – мой единственный друг.
Я не знаю, сколько времени я пролежал на этой мерзкой остановке, наверное, сутки. Люди постоянно менялись. Кто-то подходил ко мне, что то спрашивал, но мне было все равно. Некоторые брезгливо отворачивались и пытались отойти подальше. А некоторым вообще было пофиг на меня. Они просто стояли и смотрели, как мое тело пробивает дрожь, как крепко сжимаются мои зубы от боли, как руки дрожащими пальцами пытаются за что-то ухватиться. Для них это было бесплатное развлечение. Самые подлые даже подшучивали на до мной. Кривлялись, смеялись. Как же мне хотелось, что б все они здохли на месте. Но подыхал я под их насмешки. Как обидно вот так закончить свой путь. Я так молод, но уже так безнадежен. Я за свою короткую неудавшуюся жизнь не сделал ничего хорошего. Скольким я помог? Сколько раз мне говорили «спасибо»? Нисколько! Я никому не нужен, и мне никто не нужен. Вот умру здесь, и никто даже не вспомнит меня.
Утро нового дня я встретил все на той же скамейке на остановке. Не было сил даже сесть. Я просто лежал, иногда поглядывая на прохожих. Им что действительно настолько все равно? Я лежу здесь уже второй день и не одна сволочь мне не помогла. Никто даже не подумал позвонить в скорую. Ну, или ментам. Всем все равно!
Я едва поднес руку к груди. Мое сердце не билось, я не слышал привычной пульсации. Неужели я уже умер? А пусть так. Вот и умру назло всем вам. Надеюсь, вас будет мучать совесть.
Из-за такого безразличия и равнодушия погибает ребенок. А мне всего 16. Я так много хотел еще сделать, так много увидеть, но ничего этого уже не будет. А меня ведь можно было спасти. Лишь один звонок продлил бы мне жизнь, но нет. Вы предпочли приблизить мою смерть. Почему? Почему вы люди всегда смотрите на обложку, на внешность? Почему не хотите заглянуть глубже, в душу? Посмотрите в мою душу, и вы увидите, как сильно я хочу жить. А вы отнимаете у меня эту возможность. Считаете что я не такой как вы? Да я другой, но это же не повод убивать меня своим равнодушием. А я такой же, как и вы. И я, как и все хочу жить…
Моя рука бессильно опустилась. Нет больше ни сил, ни желания бороться за свою жизнь, я все равно умру. Не важно, когда и при каких обстоятельствах я умру. Мы все рано или поздно умрем, и от этого не уйти. Так какая разница, в какой форме придет смерть…
Последний раз я вдыхаю грязный городской воздух с примесью бензина и пыли. Последний раз вижу серое хмурое небо. Наверное, будет дождь, пусть хоть небо поплачет обо мне. Последний раз мое сердце делает удар и останавливается……Ну что ж, видимо такова моя судьба, умереть молодым. Умереть от зависимости. Вот значит какая она смерть…Я не боюсь тебя…Слышишь, не боюсь!!! Не боюсь………………………
Октябрь 2012…