Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
ИНДИВИДУАЛИЗМ МАКСА ШТИРНЕРА И СОВРЕМЕННЫЙ НАРЦИССИЗМ
А.Н.Гришанов
психолог-психоаналитик, супервизор и тренинговый аналитик Европейской Конфедерации Психоаналитической Психотерапии
В статье рассматриваются различия между представлениями теории индивидуализма Макса Штирнера и характеристиками современной нарциссической личности. Сделан вывод, что современный нарцисс –это вариант пассивного индивидуалиста, не преодолевшего состояние самоотчуждения.
Зарубежные философы и социологи, анализируя процессы, происходящие в современном обществе, констатируют наступление эпохи нарциссической культуры, носителем которой является человек нового типа [3, 4]. Для него характерна усиленная “забота о себе” и своем теле, своеобразные формы межличностных отношений, когда Другой используется преимущественно как функциональный объект, а также “отстраненное” пребывание в социокультурном пространстве. На фоне все большего обесценивания социальных и политических идеалов для современного человека, а также общего состояния апатии, свойственного ему, провозглашается пришествие новой стадия в развитии индивидуализма, которую определяют термином “нарциссизм”, а самого «нарцисса» рассматривают как современный вариант индивидуалиста [3, 4].
Термин «индивидуализм» широко используется в философских, религиозных, политических и экономических концепциях, и зачастую наполняется противоречивым содержанием. Однако различие подходов к пониманию индивидуализма объединяет то, что все они, тем или иным образом, утверждают свободу и независимость самодостаточного человека, относительно неограниченного в своих действиях, направленных преимущественно на себя. Например, французский философ Р.Генон дает более строгое, но по сути несущее тот же смысл определение: «Под индивидуализмом мы понимаем отрицание всякого принципа, превышающего уровень человеческой индивидуальности, а также логически вытекающее из этого сведение всех компонентов цивилизации к чисто человеческим элементам» [1, c. 175]. Хотя индивидуализм в истории общества никогда не был господствующим мировозрением или образом жизни - эта тема всегда была в центре философских и психологических исследований Человека [3]. Сейчас же многие авторы признают фундаментальной ценностью нашего времени –ценность индивидуального развития, признания индивидуального своеобразия, неповторимости личности [3, 4].
Многие исследователи связывают появление философской теории индивидуализма с именем немецкого философа Макса Штирнера (псевдоним Каспара Шмидта). Его книга «Единственный и его собственность» [6], в которой изложена теория крайнего индивидуализма, была издана в 1844. Забытый на 50 лет, он был «заново открыт» в конце 19 века, когда появилось второе издание его книги. С тех пор в многочисленных исследованиях творчества Штирнера, его рассматривают как предшественника и теоретика современного индивидуализма и анархизма [2, 5]. И хотя теорию Штирнера иногда рассматривают как карикатуру на одну из доминант европейской культуры –абсолютный субъект познания, идея всемогущего человека в теории Штирнера обрела еще один вариант существования, который в наше время помогает понять современный вариант индивидуализма. Конечно, 19 век определил горизонты философского дискурса Штирнера, однако его взгляды явно не вписывается в традиционные подходы, ставя вопросы существования конкретного человека в таком ракурсе, который стал привычным примерно на столетие позже.
В настоящее время многие из положений теории крайнего индивидуализма Штирнера можно наблюдать в массовом явлении нарциссизма, которое становится реальностью современного социокультурного пространства, а в единичных своих проявлениях нередко встречается в кабинете психоаналитика. То, что в 19 веке казалось порождением философских умопостроений, то, что представлялось невероятным в качестве проявлений человеческой природы для индивида, живущего в социуме, стало визитной карточкой образа жизни человека в современном мире.
Исходя из этого, можно сравнить, хотя бы в некоторых аспектах, теорию индивидуализма Штирнера с современной актуализацией индивидуализма в феномене нарциссизма. Можно предположить, что такой подход к явлениям, разделенным временным промежутком в полтора века, поможет лучше понять современный индивидуализм в варианте нарциссизма. В данной работе мы ограничимся сравнением только двух следующих характеристик прошлого и современного проявлений индивидуализма.
Во-первых, многое из того, что Штирнер исследовал и критиковал, как механизмы и формы отчуждения человека, сохранилось и даже обрело более выраженные варианты реализации на нынешней стадии индивидуализма. В частности, речь идет об усилении декартовской дихотомии душа – тело, о постановке новых акцентов в восприятии себя, когда внимание к телу и забота о нем становятся для человека одержимостью. Другая дихотомия, рассмотренная Штирнером, сохранилась и еще сильнее поляризовалась в наше время - это раскол в психике человека, выделение в ней истинного и неистинного Я, что также является своеобразной формой самоотчуждения личности.
Во-вторых, вызывает интерес изменения жизненной активности современного индивидуалиста и смещение направленности этой активности с мира внешнего на мир внутренний. Характерная черта современного индивидуалиста –его апатия и пассивность в отношении внешнего мира и усиленная активность в направлении себя для наслаждения своей жизнью и осуществления своего Я. Нарцисс по-новому строит отношения с внешним миром и людьми его населяющими. Его отстраненность и пассивность в отношении их, составляют существенное отличие от активного и деятельного индивидуалиста Штирнера, который свободен в проявлениях своей воли: «Свою свободу по отношению к миру Я обеспечиваю для себя тем, что присваиваю себе этот мир, «захватываю и занимаю» его для себя каким бы то ни было насилием, силой убеждения, просьбы, категорического требования, даже лицемерия, обмана и т.д., ибо средства, которыми Я для этого пользуюсь, сообразуются с тем, что Я собой представляю» [6, c.199].
1. Современный нарциссизм как вариант углубленного самоотчуждения личности.
Отдельные черты современного нарциссизма весьма напоминают вариант крайнего индивидуализма, исследованного Штирнером. Современный французский философ Ж.Липовецки так пишет о процессах в социокультурном пространстве западного мира: «…возникает индивидуализм, освобожденный от последних социальных и моральных ценностей… семьи, революции и искусства, свободный от всяческого преходящего окружения; сама частная сфера меняется, поскольку она находится во власти одних лишь меняющихся желаний индивида» [3, c.79]. Подобная картина целиком укладывается в теорию индивидуализма Штирнера. Индивидуалист Штирнера - Единственный, как он его называет –это человек, который ставит в центр всего самого себя и преломляет разного рода ценности через мировосприятие своей личности. Будучи Единственным, он тем не менее не желает быть одиноким и призывает других следовать за ним: «Почему же у вас нет смелости действительно сделать себя единственным средоточием и центром всего?» [6, c.194]. Цель существования Единственного –получение удовольствия от своего бытия, путем «изживания», использования себя в этом мире в соответствие со своим своеобразием, своей уникальностью. При этом Единственный овладевает, превращает в свою «собственность» и использует всех и все, что необходимо ему для собственного удовлетворения.
За такой, казалось бы, примитивной картиной существования человека, к реализации которой призывает Штирнер, скрываются черты, которые могли бы быть украшением любой современной личности –стабильная и высокая самооценка, вера в свои силы, самодостаточность, способность бороться против любых внешних и внутренних оков, против любой опеки над ней, а также многие другие достоинства.
Штирнер неоднократно указывает, что тот путь, по которому надо идти, чтобы «прийти к себе», избавившись от отчуждения в этом мире –это путь самоосознания. Именно область сознания, а не внешний мир человека, по мнению Штирнера, является основным полем битвы человека против самоотчуждения личности. Первый шаг на этом пути - это осознание уникальности и конкретности своего Я, которое находится в постоянном процессе самосозидания и саморазрушения, а также освобождение от всех зависимостей, как внешних (религии, государства, семьи), так и внутренних (чувств, представлений, волевых решений и т.д.): «… единичный –непримиримый враг всякой всеобщности, всяких уз, цепей. Хотя и до сих пор полагают, будто «священные узы» необходимы Человеку, на самом деле он –смертельный враг всяких «уз»» [6, c.256].
Сейчас социологи, философы и психологи наблюдают в социокультурном пространстве процессы, которые Штирнер рассматривал, как движение в направлении обретения себя и избавления от разнообразных форм и механизмов отчуждения человека. Действительно, в окружающем нас мире фиксируются процессы освобождения от «политических и социальных идеалов», что отражает общую апатию, в которой «…уцелела лишь частная сфера; следить за своим здоровьем, сохранять собственное материальное благополучие, освобождаться от «комплексов», занимать вакансии, то есть жить без идеалов, без высоких целей…» [3, c.80]. Однако то, что Штирнер определял, как процесс индивидуализации с конечной целью достижения состояния Единственного, теперь рассматривается как появление homo psychologicus - человека, сконцентрированного на вопросах своей психологии, «заботящегося о себе самом и собственном благополучии» [3, c.80]. Поэтому можно констатировать, что современный человек не проходит путь полного избавления от отчуждения и самоотчуждения, а только изменяет структуру зависимостей от кумиров и авторитетов, продолжая безоговорочно служить чему-то, навязанному извне или изнутри.
В теории Штирнера критика самоотчуждения занимает существенное место. По его мнению, как только человек начинает создавать что-то святое и поклоняться этому, «…как только он отделяет от себя какое-то свое качество, мысль или произведение и возносит над собой, убирая из-под огня критики, - возникает «одержимость», рабство, отчуждение..» [6, с.54]. В результате формируется раскол в личности, подчинение одной ее части другой и пока это так - отчуждение и рабство личности не может быть преодолено.
Штирнер правильно отмечает, к чему может привести этот бесконечный процесс самоотчуждения, т.е. освобождения «от» при поисках своего «истинного» или «идеального» Я - к потере самого себя! Современные исследователи с этим согласны. Они проявляют сходную озабоченность этим процессом самоотчуждения и его результатом: «Нарцисс уже не стоит неподвижно перед собственным отражением, у него даже нет этого отражения, остался лишь нескончаемый поиск самого себя…» [3, c.88].
Штирнер приводит множество примеров отчуждения личности в духовной, политической, социально - экономической сферах. Однако особое внимание он уделяет критике самоотчуждения через процесс разделения человека на две части - «истинного Я» и «неистинного Я». Штирнер так определял отношение человека к двум частями своего Я «…одна из них, недостижимая и требующая выполнения, - истинная; другая, неистинная, должна быть принесена в жертву, - это бездуховная; истинная должна стать всем Человеком –духом» [6, c.388]. В результате этого раскола, по мнению Штирнера, человек начинает искать свое призрачное «истинное Я»: «…как будто гонятся за собой и ищут себя и в погоне теряют себя самого и то, что собой представляют» [6, c.388]. Человек впадает в зависимость от этого недостижимого «истинного Я» и в результате: «Так как Я –еще не Я, то нечто другое становится мною, моим Я» [6, c.387]. Так Штирнер рисует мрачную картину того, как человек окончательно теряет себя в поисках призрачной цели –своего «истинного Я».
Следует отметить, что именно в этот процесс поисков своего «истинного Я», описанный Штирнером полтора века назад, погружена современная нарциссическая личность. Однако между индивидуалистом Штирнера - Единственным и современным нарциссом есть существенное различие. Ослабляя свои психологические защиты и расширяя область осознаваемой психической реальности в процессе углубления в себя, нарцисс, в отличие от Единственного, не копит силы для разрушения внешних препятствий, а все больше поглощен расширением своих психологических возможностей. Нарцисс выбирает путь самоизменений, будучи в глубине души неудовлетворенным собой, а не внешним миром. Он превращает этот путь самоизменений в фетиш, все более отчуждаясь от себя и превращая свое Я в объект непрестанного совершенствования.
Однако есть и другой подход к пониманию и осознанию человеком самого себя. Именно его проповедует Штирнер как единственно возможный путь осуществления себя: «Не в будущем, как предмет вожделений, находится истинный Человек; нет, он существует действительно и реально здесь, в современности. Кто бы Я ни был, полон ли Я радости или преисполнен страданий, дитя ли Я или старец, фанатик ли Я или скептик, сплю Я или бодрствую, - Я всегда истинный Человек» [6, c.387]. Штирнер подчеркивает принципиальное отличие такого взгляда на человека от традиционных подходов к нему: «Одним словом, огромная разница в том, являюсь ли Я исходным или конечным пунктом» [6, c.387].
Опираясь на представления об общих принципах и путях преодоления внутреннего и внешнего отчуждения [5], можно отметить, что жизнь современного индивидуалиста – нарцисса, поглощенного своим внутренним миром, может быть охарактеризована, если использовать терминологию самого Штирнера, как «тайный, скрытый, замаскированный эгоизм», как «рабство, служение, самоотрицание» [6, c.199]. Таким образом, современный нарцисс - это еще один вариант человека, идущего по пути отчужденного от самого себя. И в этом он радикально отличается от образа штирнеровского индивидуалиста.
Действительно, в наше время: «Нарцисс, одержимый самим собой …упорно трудится над освобождением собственного «Я», над великой судьбой собственной самобытности и независимости» [3, c.85]. Индивидуалист Штирнера совершенно другой, потому что он: «… изначально свободен, так как он ничего не признает, кроме себя, ему не нужно сначала освободить себя, так как он с самого начала отвергает все, за исключением себя, так как он выше всего ценит, выше всего ставит себя, - короче, так как он исходит от себя, то и «к себе приходит»» [6, c.198].
Ж. Липовецки верно отмечает характерную черту в самоощущении нарцисса –это глобальная недооценка подлинности субъекта. Нарцисс реагирует с чувством собственной неполноценности и страха на трудности, сразу начиная искать причину трудностей в своих глубинных недостатках: «Нарциссизм - это реакция на вызов бессознательного: побуждаемое потребностью обрести себя, наше «Я» погружается в бесконечную работу по освобождению, наблюдению и объяснению своей личности» [3, c.86]. В противовес этому Штирнер настаивает на истинности Единственного и осуждает путь поисков себя, как путь к самоотречению, идя по которому: «…в конце концов избавляетесь от самих себя, «отрекаетесь от самих себя»» [6, c.196]. Единственный и Нарцисс обладают различной психологической оценкой себя –удовлетворенность и всемогущество в первом случае, неудовлетворенность и слабость во втором.
Современные философы констатируют, что «наряду с информационной революцией постмодернистское общество познало «внутреннюю революцию» - мощное «движение сознания», беспрецедентное увлечение самопознанием и самоусовершенствованием…» [3, c.84]. В этом аспекте Штирнера можно назвать предвестником «внутренней революции», обозначившим тот тупиковый вариант, в направлении которого развивается современный индивидуализм. Существенное отличие индивидуалиста Штирнера от современного нарцисса в том, что если первый осознает свою духовно –телесную цельность, следует ей и борется с любыми вариантами навязанного ему самоотчуждения, то второй изначально находится в отчужденном состоянии и даже не пытается его преодолеть, а только углубляет его.
Вторым характерным проявлением отчуждения у современного нарцисса и ярким проявлением продолжающейся традиции дуализма - разделение души и тела, является отношение у современного нарцисса к собственному телу, которое достигает у него масштабов культа. Это в корне противоположно холистическим подходам к человеку Штирнера, который придерживается представления о едином душевно-телесном Я.
Тело, по мнению Ж.Липовецки «обозначает нашу сущность» [3, c.95], т.е. оно одна из сторон Человека вообще, а не конкретного человека. По мнению Штирнера, при таком традиционном «сущностном» подходе, тело отделяется от цельного Я, становится внешним по отношению к Я объектом, к которому у Я может сформироваться зависимость. Именно это предвидение Штирнера осуществляется в жизни нарцисса.
Современный философ Ж. Липовецки считает, что: «Подобно всем великим дихотомиям, с противоречием между телом и душой покончено…» [3, c.96]. С нашей точки зрения, это не так. Процесс этого разделения между душой и телом в нарциссизме все углубляется, причем именно в той патологической форме формирования «одержимости», зависимости Я и его самоотчуждения. Действительно, идет процесс превращения тела в отдельный субъект, существующий независимо от Я: «Психологическое тело подменяет тело объективное, и осознание тела им самим стало конечной целью нарциссизма: заставить тело существовать ради самого себя, стимулировать его авторефлексивность, победить приниженное положение, в котором находится тело –в этом заключается работа нарциссизма» [3, c.96-97].
Штирнер не отрицал тело и его потребности, наоборот, его Единственный - это чувственно –волевое и телесно - разумное Я. Потребности Я –органично включают в себя телесность и ее проявления. Однако из Я не должна выделяться телесность и тело не должно становиться объектом, от которого зависит Я. Именно эти процессы, не вписывающиеся в представления о едином телесно-духовном Я, мы наблюдаем в современных тенденциях индивидуализации общества. В связи с этим надо признать, что нарцисс –это еще более самоотчужденная личность, реализующая современные суррогатные формы индивидуализма.
2. Деформации волевой сферы современного индивидуалиста.
Современный нарцисс –это пассивный вариант Единственного Штирнера. Нарцисс не обладает выраженными проявлениями воли, что ограничивает его способность к действиям, направленным на изменение внешнего мира, а что касается его эмоциональной сферы – она обеднена и просто пропитана апатией. Ж.Липовецки пишет: «…нарциссизм устраняет трагичное и возникает как ранее неизвестная форма апатии, появляющаяся в результате чувственного восприятия мира и одновременно глубокого безразличия к нему» [3, c.83]. В этом серьезное отличие от штирнеровского индивидуалиста, который активен и целеустремлен по своей сути. Штирнер так определяет его: «… Ты не только творение, но вместе с тем и творец самого себя…» [6, c.60]. Такой человек активен и по отношению к миру, поскольку, изживая себя в этом мире, или, как мы сейчас говорим, «реализуя заложенный в себе потенциал», он использует этот мир, становясь его «собственником».
А что можно сказать по –поводу современного нарцисса? Его жизненный путь –это процесс формирования безвольного индивидуалиста «…усилия больше не в моде; все, что является принуждением или жесткой дисциплиной, обесценивается в пользу культа желаний и их немедленного удовлетворения…», наблюдается современная тенденция «благоприятствовать «слабости воли»» [3, c.89]. Как сильно эта нарциссическая личность отличается от Единственного Штирнера, для которого жизнь –это проявление свой силы, своего своеобразия, реализация своего Я, а не бессмысленные поиски себя «настоящего»! Заметим, что цель в обоих случаях одинакова –наслаждения своей жизнью. Но если у Штирнера достижение этой цели связано с борьбой за удовлетворение своих желаний, то у современного индивидуалиста жизнь качественно носит другой характер: «Конец эпохи воли совпадает с эпохой чистой индифферентности, с исчезновением великих целей и великих начинаний, ради которых можно пожертвовать жизнью: «все и сейчас же», а не per aspera ad astra» [3, c.89].
Штирнер призывал к достижению состояния Единственного, поскольку именно оно дает возможность получать удовольствие от своего существования: «И только как это единственное Я присваиваю себе все, и только как такое Я утверждаю и развиваю себя» [6 c.425]. Современный же нарцисс –это человек, не столько осознанно стремящийся к удовольствиям, сколько вынужденно в них спасающийся от страхов, порождаемых в нем внешним миром: «…все это породило … пессимизм в ожидании неизбежной катастрофы, что объясняет развитие стратегии нарциссов, теорию «выживаемости», обещающую физическое и психическое здоровье» [3, c.81]. Нарцисс терпим к этому миру, не так радикально настроен, потому что с его точки зрения, чтобы обрести независимость от ограничений внешнего мира, надо не разрушать эти ограничения, а просто стать к этому миру безразличным.
В этом отличие Единственного от нарцисса. Единственный всегда активен и использует весь мир для реализации своего всемогущества, а там где ему не хватает сил –он старается стать сильнее, надеясь только на себя. Цель его жизни –утвердить самого себя и при этом «… Я всегда буду возвращать себе себя самого, если буду подпадать под чье –либо господство» [6, c.387]. В противоположность этому, нарцисс не агрессивен, он «…жаждет не столько возвыситься над остальными, сколько оказаться в обществе раскованных и коммуникабельных людей, среди «симпатяг», среди лиц, которым чужда заносчивость и чрезмерная претенциозность» …» [3, c.109].
У нарцисса формируется своеобразное отношение к чужому Я, суть которого в том, что потребность в Другом как функциональном объекте, удовлетворяющем нарциссические потребности, снизилась. Свои потребности и их удовлетворение нарцисс связывает в большей степени с собой, а не с Другим: «…соперничество постепенно уступает нейтральным отношениям между людьми, где чужое «Я», лишенное излишней весомости, уже не является ни противником, ни конкурентом, став индифферентным, десубстанциализированным…» [3, c.108]. Таким образом, безразличие и безволие охватывает не только отношение к внешнему миру, но и сферу общения нарцисса с Другим в этом мире.
Сравнивая Единственного Штирнера и современного нарцисса, можно констатировать, что последний, если рассматривать его с позиции теории крайнего индивидуализма Штирнера, представляет собой слабовольного потомка Единственного, представителя боковой ветви эволюционного дерева индивидуализма, не зараженного пафосом «овладения» внешним миром и самим собой и терпящем поражение в борьбе с самоотчуждением.
Библиографический список
1. Генон, Р. Кризис современного мира / Р.Генон. –М.: Арктогея, 1991. –с.
2. Курчинский, М.А. Апостол эгоизма: Макс Штирнер и его философия анархии. Критический очерк / М.А.Курчинский. –М.: Издательство ЛКИ, 2007. –с.
3. Липовецки, Ж. Эра пустоты: эссе о современном индивидуализме / Ж.Липовецки. –СПб.: Владимир Даль, 2001. –331 с.
4. Рено, А. Эра индивида. К истории субъективности / А.Рено –СПб.: Владимир Даль, 2002. –с.
5. Рябов, П.В. Философия классического анархизма (проблема личности) / П.В.Рябов. –М.: Вузовская книга, 2007. –с.
6. Штирнер, М. Единственный и его собственность / М.Штирнер. –СПб.: Азбука, 2001. – 448 с.