Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
КУРСОВАЯ РАБОТА
на тему:
Общая характеристика законодательства России об исполнении уголовных наказаний до 1917 года.
План Стр.
Введение………………………………………………………………..3
1. Виды уголовных наказаний, установленных в первых кодифицированных нормативных правовых актах Российского государства и порядок их исполнения………. ………………………5
2. Устав о содержащихся под стражей 1832 года с последующими изменениями, дополнениями и его характеристика как одного из первых законодательных актов об исполнении уголовных наказаний……………………………………………….. 16
3. Реформирование тюремной системы во второй половине XIX века…………………………………………………………….... 25
Заключение…………………………………………………………... 35
Список использованной литературы………………………………. 36
Введение
В истории уголовного и уголовно-исполнительного права институт наказания занимает важнейшее место. Вопросы его содержания, сущности, целей всегда были в центре внимания ученых и до сих пор остаются наиболее сложными и дискуссионными в отечественной литературе. Только зная историю наказания, мы сможем с той или иной степенью вероятности прогнозировать его развитие в нужном для общества направлении, предсказывать эффективность его воздействия на данный исторический период, на народ и конкретную личность с учетом экономического, политического, правового состояния общества, уровня его культурного, интеллектуального и нравственного развития, а также правового положения личности, в том числе и на современном этапе.
Данная тема изучалась такими учеными, как Артамонов В.П., Рент Ю.А., Сергиевский Н.Д., Стручков Н.А., Фойницкий И.Я. и др., однако следует заметить, что в юридической литературе вопросам, касаемым истории уголовных наказаний, уделяется достаточно мало внимания. В определенной степени это объясняется тем, что историки в большинстве случаев не являются специалистами в уголовно-исполнительной сфере, а последние изучают, как правило, проблемы пенитенциарии нового и новейшего времени. Этим хочется подчеркнуть актуальность данной работы. В условиях реформирования уголовно-исполнительной системы, согласно Концепции развития УИС до 2020 года, одним из направлений развития является кадровое обеспечение. Оно включает в себя проведение комплекса мероприятий по дальнейшему развитию структуры профессионального образования работников уголовно-исполнительной системы, повышение качества образовательных программ в области юриспруденции, экономики, государственного управления и др. Кадровое обеспечение современной УИС невозможно без подготовки высококвалифицированных и всесторонне развитых специалистов. Одним из элементов подготовки является изучение исторических этапов и процессов функционирования государства и, в том числе, наказания как формы государственного принуждения. Таким образом, изучение истории исполнения наказаний и развития УИС крайне актуально и обосновано в том числе и с позиции законодателя. Тем более в современном обществе только гуманная система исполнения наказаний способна удовлетворить потребности государства и общества. Развитие новой пенитенциарной системы идет по пути приоритета человеческих отношений над ушедшим в прошлое принципом преобладания силы и карательных методов воздействия. В этом смысле учет особенностей уникального и самобытного исторического опыта должен стать неотъемлемой составной частью обучения и воспитания сотрудников УИС.
Основная цель данной работы – проанализировать процесс зарождения и эволюции лишения свободы как вида уголовного наказания и политической репрессии, опыта организации его исполнения, а также иных видов наказаний в законодательных актах периода с X по XIX века.
Структура работы включает в себя введение, три главы, заключение и список использованной литературы.
1. Виды уголовных наказаний, установленных в первых кодифицированных нормативных правовых актах Российского государства и порядок их исполнения.
Истоки уголовного наказания уходят вглубь истории человечества. В древности, еще до появления государства и права, наказания как социально-правового явления не существовало. Однако нельзя сказать, что люди не реагировали на агрессивные акты со стороны преступных элементов. Такая реакция была, и проявлялась она обычно в ответном нанесении обидчику телесных повреждений, основанном на инстинкте самосохранения. Этот инстинкт постепенно проникал в сознание человека, осмыслялся им, сопровождался рефлексией, анализом своих ощущений, переживаний и чувств, в том числе страха из-за угрозы повторного нападения, желанием разыскать и уничтожить реальный источник опасности. В результате в развивающиеся отношения вошел обычай отвечать ударом на удар, который возник на уровне родоплеменного состояния человеческого общества. С развитием социальных отношений, совершенствуясь, этот обычай прошел проверку временем, сформировался как право мести и был закреплен в первых письменных нормативных актах. Впоследствии содержание мести качественно изменилось, появилась избирательность и сформировалась кровная месть, которую можно рассматривать как начальную стадию развития института уголовного наказания1. На рубеже X–XI вв. частная месть постепенно заменяется институтом государственного (уголовного) наказания, который, однако, не предусматривает лишение свободы (тюремное заключение).
Принцип талиона стал первым ограничителем мести, не знавшей пределов в борьбе с обидчиком. Появление этого принципа можно расценить как начало следующего этапа развития наказания. В древнерусских правовых документах талион встречается лишь в наказании за убийство (договор с греками 911 года); в Русской Правде он отсутствует, ибо не присущ славянскому праву (в отличие от мусульманского). Ведущее место в Русской Правде занимали композиции (выкупы), когда причинителя вреда не убивали и не подвергали телесным повреждениям, а брали с него плату.
О появлении на Руси наказания в виде лишения свободы можно судить лишь начиная с Х в., что подтверждают дошедшие до нас первые русские правовые акты. Система наказаний по Русской Правде была достаточно простой. Весьма близким к лишению свободы было упоминавшееся в Русской Правде наказание в виде «потока и разграбления», которое завершалось ссылкой преступника в «заточение». Эта древнейшая карательная мера допускала большое разнообразие в своем применении и должна рассматриваться не как определившееся во всех своих признаках наказание, а лишь как зерно многих личных наказаний, из него развившихся. Право «потока» означало распоряжение виновным по усмотрению князя или народа, причем в одних случаях это приводило к смертной казни, в других – к изгнанию, в третьих – к ссылке, заточению и даже к обращению преступника в раба. Следующим по степени тяжести видом наказания была «вира» - штраф, который назначался только за убийство. Вира могла быть одинарная (за убийство простого свободного человека) или двойная (за убийство привилегированного человека). Вира поступала в княжескую казну. Родственникам потерпевшего уплачивалось «головничество», равное вире.
Существовал особый вид виры – «дикая» вира. Она налагалась на всю общину. Применялась в случае, если совершенное убийство было не разбойным, а община не выдает своего подозреваемого.
За нанесение увечий, тяжких телесных повреждений назначалось «полувирье». Все остальные преступления наказывались штрафом – «продажей», размер которой зависел от тяжести преступления2.
Следует отметить, что в отличии от Европейских государств, где судебно-полицейские функции осуществляла инквизиция, в Древней Руси данные функции закреплялись за светскими лицами. Появляются первые профессионалы в этой сфере: тиуны (княжеские слуги, нередко из числа холопов, облаченные административными полномочиями), мечники (вооруженные дружинники, выступавшие в роли судебных исполнителей), вирники (сборщики виры – денежного штрафа), емецы (сборщики судебных штрафов с общин). Данные лица занимались преимущественно взысканием штрафов, долгов и т.п3.
В X–XIII вв. на Руси преступников в качестве предварительной меры заключали в погреба, например, по договорам с греками и немцами 1195 и 1229 годов. С XIV в. согласно Двинской уставной грамоте 1397 года предварительное лишение свободы сопровождалось заключением «в железа» (ст. 8). Данная грамота предусматривала более суровые наказания, чем Русская Правда, в частности, впервые в русских нормативных актах было введено наказание в виде смертной казни. Указание на «сковывание», то есть, судя по всему, буквальное лишение свободы, соответствовало наметившейся тенденции ужесточения наказаний.
В XV в. достаточно четко определился курс на централизацию Русского государства. Отражение этого процесса наблюдается в правовых документах того времени, и прежде всего в Судебниках 1497 и 1550 годов. В них развиваются и уточняются многие нормы предшествовавшего законодательства (Русской Правды, Двинской и Белозерской уставных грамот, Псковской и Новгородской судных грамот), появляются новые нормы, отвечающие потребностям укрепления государственности и княжеской власти.
Судебник 1497 года установил жестокие наказания: смертную казнь, торговую казнь (наказание на торговой площади при стечении народа), выдачу истцу неимущего для отработки ущерба. Вместе с тем Судебник не устанавливал порядок исполнения наказаний, хотя и называл лиц, которые должны их исполнять. Тюремного заключения как вида наказания в Судебнике 1497 года еще нет, оно появляется лишь в Судебнике 1550 года. Сохранив виды наказаний, предусмотренные Судебником 1497 года, он в значительной мере расширил сферу их применения, регулировал, часто примитивно, их исполнение; впервые ввел новый вид уголовного наказания – тюремное заключение.
Сроки наказания в виде тюремного заключения в Судебнике в большинстве случаев не определены. Законодатель ограничивается выражением «вкинути в тюрму» без какого-либо дополнения о длительности пребывания в месте лишения свободы. Однако в некоторых статьях, хотя конкретные сроки и не указываются, даются более определенные пояснения. Это происходит в трех случаях. Прежде всего если речь идет о пожизненном заключении. В Судебнике оно формулируется следующим образом: «вкинути в тюрму до смерти» (ст. 52, 56). В другом случае преступник мог содержаться в тюрьме до тех пор, пока не найдется поручитель: «вкинути в тюрму, покуда порука по нем будет» (ст. 12, 55). В ст. 56, 58 условия освобождения несколько ужесточаются тем, что порука должна быть «крепкой». Наконец, еще в двух статьях Судебника заключение в тюрьму могло длиться «до царева государева указу» (ст. 67, 71).
Характерной особенностью тюремного заключения, по Судебнику, является то, что оно в большинстве случаев сопрягается (причем тогда отнюдь не в качестве основного) с другими наказаниями – телесными (болезненными). Без дополнительного наказания тюремное заключение встречается в 8 статьях, в остальных оно сопровождается либо торговой казнью, либо битьем кнутом, либо, наконец, пыткой. Эта особенность в различных проявлениях сохранится вплоть до начала ХХ в.
В зависимости от степени тяжести Судебник выделяет следующие разновидности тюремного заключения:
1) простое тюремное заключение;
2) тюремное заключение, сопряженное с торговой казнью;
3) тюремное заключение, сопряженное с торговой казнью и битьем кнутом;
4) тюремное заключение, сопряженное с пыткой4.
Сопоставляя разновидности тюремного заключения и деяния, за которые они предусмотрены Судебником, можно заметить достаточно последовательное соблюдение принципа справедливости, когда за более тяжкое деяние назначается и более суровое наказание.
Таким образом, в Судебнике 1550 года впервые в российском праве закреплено наказание в виде лишения свободы (тюремного заключения), представлена система иных видов наказаний, назначаемых судом. Эти наказания предусматривались в основном за совершение должностных преступлений, взяточничество, клевету, кражу, разбой. В большинстве случаев лишение свободы сопрягалось с торговой казнью. Сроки тюремного заключения не были определены, за исключением двух норм, в которых оно полагалось пожизненным. В Судебнике отсутствуют также нормы, регулирующие исполнение лишения свободы. Введение наказания в виде заключения в тюрьму, с одной стороны, свидетельствовало о дальнейшем укреплении российской государственности, а с другой – отражало потребность в более гибких видах наказания.
Крупным шагом в развитии российского права явилось Соборное Уложение 1649 года. Это уже не просто сборник правил, касающихся нескольких сфер общественной жизни, преимущественно отправления правосудия, с довольно нечеткими санкциями за преступления, а весьма объемный, систематизированный (разделенный на главы), охватывающий множество вопросов нормативный документ. По существу, это универсальный гражданско-уголовный, одновременно материальный и процессуальный кодекс. Значение Соборного Уложения многократно усиливается тем, что оно было принято на Земском соборе, с участием достаточно широких кругов российской общественности. Многие нормы Соборного Уложения прошли испытание временем и применялись даже в начале XIX в.
В части назначения и исполнения наказаний, особенно в виде лишения свободы, Соборное Уложение во многом основывается на Судебнике 1550 года. Наиболее важное изменение, с точки зрения развития системы наказаний в России, заключается в появлении норм о ссылке. Чаще предусматривается лишение свободы в форме тюремного заключения, по частоте установления тюремное заключение уступает лишь смертной казни.
Целями наказания по Соборному Уложению были устрашение и возмездие, изоляция преступника от общества составляла дополнительную и второстепенную цель. Для системы наказаний были характерны следующие признаки:
Тюремное заключение в Соборном Уложении как специальный вид наказания могло устанавливаться сроком на:
- 3 дня;
- 1 неделю;
- 2 недели;
- 1 месяц;
- 6 недель;
- 3 месяца;
- 6 месяцев;
-1 год;
- 2 года;
- 3 года;
- 4 года.
Вместе с тем, как и в Судебнике, здесь есть нормы с неопределенными сроками.
Соборное Уложение закрепляет сложившееся в Судебнике положение, при котором тюремное заключение сопрягается с телесными наказаниями, которые приобретают новый вид и в ряде случаев несколько иной характер. Так же, как и в Судебнике, лишение свободы выступает как дополнение к телесным наказаниям, но уже намечается его выделение в качестве основного наказания при заключении на длительные сроки.
Тюремное заключение без телесных наказаний встречается лишь в нескольких случаях, что вполне соответствует стремлению государства все в большей мере использовать уголовное наказание в целях устрашения. В ряде норм это наказание сопровождается указанием на его цель. В некоторых статьях к телесным наказаниям и тюремному заключению присоединяются и имущественные взыскания.
Таким образом, в Соборном Уложении происходит закрепление не только частной превенции наказания, закреплявшейся и в более ранних законодательных актах, но и общей превенции как цели наказания. Ранее эта цель столь определенно в законодательных актах не закреплялась.
Соборное уложение, так же как и Судебник, не содержало каких-либо норм, регулировавших правовое положение осужденных. Что касается труда заключенных, то они по своему усмотрению занимались в тюрьме работами на продажу и заводили ремесла, кто был к ним способен, для чего не возбранялось даже выходить из тюрьмы для покупки материалов. Однако убедительных подтверждений действительному положению дел в тюрьмах середины XVII в. чрезвычайно мало.
Итак, в Соборном Уложении 1649 года впервые появляются нормы уголовно-исполнительного характера. Они касаются вопросов осуществления контроля за содержавшимися в тюрьмах. Непосредственный контроль возлагался на тюремных сторожей и целовальников, которые через присягу («крестное целование») и поруку выбирались сошными людьми, а в Москве они получали жалованье от тех, кто их выбрал.
Решение вопроса управления местами лишения свободы также впервые находит отражение в Соборном уложении. В соответствии со ст. 94 гл. XXI Уложения тюрьмы в Москве предписывалось строить «государевою казною», а руководить строительством должен был Разбойный приказ. Эта обязанность возлагалась также на местные власти (воевод и наместников).
Таким образом, в XVII в. Московское государство уже имело специальный аппарат по исполнению тюремного заключения, что свидетельствует о придании большего, чем раньше, значения этому виду наказания. Вместе с тем уголовно-исполнительный аппарат лишь начинал формироваться, поэтому в Соборном Уложении соответствующих норм немного, они начинают более подробно регулироваться в иных документах, появление которых диктовалось потребностями практики в регламентации деятельности тюрем. Соборное Уложение расширило сферу применения наказания в виде тюремного заключения; слово «тюрьма» прочно вошло в оборот. Однако в вопросах назначения и исполнения этого наказания государство тогда ограничивалось лишь изоляцией преступников, преследуя прежде всего цели пресечения их преступной деятельности, а также устрашения.
В Соборном Уложении применение смертной казни предусматривалось почти в шестидесяти случаях (даже курение табака наказывалось смертью). Смертная казнь делилась на квалифицированную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю) и простую (отсечение головы, повешение).
К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующихся от «полной выдачи головой» (т.е. превращение в холопа) до объявления «опалы». Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд.
Кроме того, в Соборном Уложении предусматривались новые виды уголовных наказаний: членовредительство («отсечь руку», «отрезать левое или правое ухо», «пороти ноздри и носы резати»), болезненные наказания (сечение кнутом или батогами в публичном месте), принудительные работы как прообраз каторги в будущем и ссылка – наказание, которое, постепенно развиваясь, на несколько грядущих веков станет характерным для уголовной политики России. Наказание ссылкой предварительно сопровождалось, как правило, телесными наказаниями. Уложение не содержит норм, каким-либо образом регулирующих порядок и условия исполнения ссылки, ибо данный институт законодательно только зарождался. Тем не менее государство в отдельных правовых актах того периода активно ищет оптимальные пути исполнения ссылки, живо откликаясь на практику ее применения. Соборное уложение впервые закрепляет понятие рецидива, предписывая назначать более тяжкие наказания за повторное совершение преступления.
В период действия Соборного уложения 1649 года государство официально еще не провозглашает в качестве цели ссылки стремление обустроить окраинные места, укрепить приграничные полосы. Пока преобладает цель собственно наказания: преступника ссылают не потому, что он нужен для колонизации земель, а потому, что совершил преступление и должен быть наказан. Об этом говорит прежде всего дух правовых документов того времени.
Применение в России в качестве наказания ссылки начиналось чрезвычайно трудно, противоречиво. Отсутствовало необходимое правовое регулирование порядка и условий ее исполнения, эти вопросы были отданы на откуп местной власти, что неизбежно порождало произвол и беззаконие.
Законодательной деятельности государства Петровской эпохи была присуща тенденция к усилению карательной политики. Особенно сильно она проявилась в Артикуле воинском 1715 года и других нормативных актах того времени, где заметны первые попытки разделения российского права по отдельным отраслям.
Основной целью наказания по Артикулу являлось устрашение, которое сочеталось с публичностью. Демонстративность казни характерна для эпохи абсолютизма: власть демонстрирует свое насилие над индивидом. Архаичный элемент мести, возмездия становится дополнительным по отношению к устрашению. Также следует отметить, что изоляция, исключение из общества преступника становится определенно выраженной целью наказания. При этом предотвращается повторное совершение преступлений данным лицом, его вредоносное влияние на окружающих. Труд преступников использовали при реализации петровской модернизации – строительстве Санкт-Петербурга, гаваней, каналов, дорог.
Смертная казнь по Артикулу была предусмотрена в ста двадцати двух случаях, причем в шестидесяти двух из них – с обозначением вида. Она подразделялась на простую и квалифицированную. К простой смертной казни относились: отсечение головы (упоминалось 8 раз), повешение (33 раза), и расстрел (7 раз). К квалифицированным видам смертной казни относились: четвертование (упоминалось 6 раз), колесование (5 раз), закапывание в землю заживо, залитие горла металлом, сожжение (3 раза), повешение за ребро на железном крюке6.
Наказание в виде лишения свободы встречается всего лишь в 17 статьях (артикулах) и имеет различные формы, а именно: заключение «в железа»; сослание на каторгу или галеру; тюремное заключение; заключение без дополнительных пояснений.
Расширяется сфера применения телесных наказаний. Они разделялись на членовредительные, клеймение и болезненные. К членовредительным относились урезание языка или прожигание его каленым железом, отсечение руки, пальцев или суставов, отсечение носа и ушей, вырывание ноздрей. Клеймение заключалось в наложении каленым железом особых знаков на тело преступника. К болезненным наказаниям относились: битье кнутом, батогами, плетью, кошками и линьками, шпицрутенами, розгами; заковывание в железо, ношение на себе седла и ружья, посажение на деревянную лошадь, хождение босиком по деревянным кольям.
Артикул воинский содержит ряд норм, которые нельзя не отнести к прогрессивным. Речь идет об альтернативности наказаний, присутствующей в большинстве артикулов, в том числе касающихся наказания в виде лишения свободы. Тюремное заключение сопрягается с церковным покаянием, а также членовредительным наказанием, в отдельных статьях в качестве наказания встречается ссылка на каторгу.
Во время правления Петра I, то есть в первой четверти XVIII в., происходит соединение ссылки и принудительных (каторжных) работ, и, таким образом, начинается очередной характерный этап дальнейшего развития института ссылки. В этот период еще не предусматривается обязательного содержания каторжников в специальных каторжных тюрьмах, и они работают и живут почти так же, как вольные рабочие. Разграничиваются ссылка на каторгу и ссылка на поселение (житье). С 1721 г. каторга распадается на вечную и временную (урочные годы стали назначаться по указам), при этом тяжесть работ еще не имела карательного значения. Ссылка в каторжные работы как вид наказания продолжает развиваться и после эпохи Петра I. С 1753г. гораздо реже применяется смертная казнь, по указу императрицы Елизаветы она заменяется вечной ссылкой в каторжные работы.
В целом за сто пятьдесят лет (с середины XVII до конца XVIII в.) наказание в виде лишения свободы претерпело большие изменения: одна, к тому же законодательно неопределенная форма («тюрма») превратилась к концу XVIII в. в следующие разновидности: тюремное заключение, ссылка в каторжные работы, содержание в смирительных и работных домах; ссылка на поселение, заключение в монастырскую тюрьму. Однако вопросы назначения и исполнения наказания в виде лишения свободы в систематизированном виде еще около ста лет не могли найти своей правовой регламентации, что неизбежно порождало большой произвол во всем тюремном деле. Начало процессу системного регулирования института лишения свободы будет положено лишь с принятием Устава о ссыльных и Устава о содержащихся под стражей7.
Таким образом, в рассмотренный нами период с X по XVIII в. Наказание претерпевало различные изменения от преобладания штрафов в Русской Правде до квалифицированной смертной казни и каторги петровской эпохи. В различные периоды указанного отрезка истории преобладали различные цели наказания – от получения денежной компенсации до обустройства новых границ расширившегося государства. После петровской эпохи наметился курс на абсолютизм, одновременно с проникновением европейских новшеств во все сферы жизни общества, в том числе и в сферу наказания. Именно проникновение европейских традиций в российское общество обусловили реформирование основных на тот период наказаний – ссылки и тюремного заключения.
2. Устав о содержащихся под стражей 1832 года с последующими изменениями и дополнениями и его характеристика как первого законодательного акта об исполнении уголовных наказаний
Следует отметить, что тюремное законодательство первой трети XIX века состояло из разрозненных и не связанных между собой общей идеей указов, относившихся нередко лишь к отдельным местам заключения. Этим объясняется тот факт, что когда перед составителями Свода законов встала задача сделать сводку законоположений для «Устава о содержащихся под стражею», то в их распоряжении оказались лишь самые разрозненные материалы. «Поэтому устав является не столько сводом предшествующих законоположений, сколько плодом их творческой переработки. Он – скорее программа для развития будущего тюремного законодательства, чем подведение итогов пройденного пути»8.
«Свод учреждений и уставов о содержащихся под стражею и о ссыльных» - первый по времени специальный законодательный памятник царской России о лишении свободы. Он вошел XIV том Свода законов, изданный в 1832 году, и составил в этом томе его пятую часть, будучи разбит на две книги. Первая из них носит название «Свод учреждений и уставов о содержащихся под стражею», а вторая – «Свод учреждений и уставов о ссыльных». В обеих этих книгах очень большое число статей, а именно 832. Причем число статей о ссыльных в 4 раза превышало число статей о содержащихся под стражей. Это неудивительно. Как отмечал М.Н. Гернет, «такое соотношение… находилось в полном соответствии с исторической ролью ссылки и тюрьмы в царской России до первой четверти XIX века. Начиная со времен Уложения царя Алексея Михайловича 1649 года ссылка в различных ее видах всегда интересовала законодателя более, нежели тюремное заключение. Поэтому составителям Свода приходилось разыскивать статьи о тюрьме не без труда, и они находили их тем скорее, чем ближе к ним по времени были годы издания тех или других законов»9.
Устав о ссыльных регламентировал весьма широко применявшийся в тот период вид наказания – ссылку.
Устав включал в себя шесть глав: об учреждениях и лицах, заведую щих ссылкой; о препровождении ссыльных к местам назначения; об от бывании ссылки; о браках и «семействах» ссыльных; «об имуществах» ссыльных; об уголовной и дисциплинарной ответственности ссыльных.
Ссылка разделялась на два вида: в каторжные работы и на поселение.
Приговоренные к ссылке передавались в ведение губернского правле ния, в обязанности которого, в частности, входило заготовление надле жащих документов; снабжение ссыльных и следующих с ними семейств одеждой, кормовыми деньгами и другими предметами довольствия; от правление ссыльных и их семей по назначению и т. д.
В соответствии со ст. 15-19 Устава о ссыльных осужденные препровождались к местам заключения по железным дорогам, на пароходах и баржах, а при отсутствии таких путей сообщения - по «пешеэтапным трактам»; неспособные идти пешком перевозились на подводах. Глав ный ссыльный тракт пролегал по рельсовому пути от Москвы через Ря зань, Ряжск, Пензу, Самару, Уфу, Челябинск и далее по Сибирской и Забайкальской железным дорогам10.
Преступники обоего пола снабжались одинаковой одеждой (ст. 29, 31). Для предупреждения побегов и «удобнейшего распознава ния ссыльных» как на летней, так и на зимней одежде ссыльные наши вали по одному (для поселенцев) и по два (для каторжников) четыреху гольных лоскутка отличного от одежды цвета. При отправлении с места партий в списках обозначалось, кто должен был следовать в оковах, а кто «под присмотром» (ст. 26). Из каждой губернии ссыльные отправлялись не чаще чем один раз в неделю. Если среди ссыльных находились женщины, то те из них, которые следовали без мужей, отделялись и отправлялись особо, спустя два дня после отправки мужчин (ст. 41). День отправления назначался губернским правлением; при отправлении у ссыльных отбирали деньги, а взамен выдавали квитанции (ст. 48). На главных путях ссыльных стояли специальные пешие и конные команды из корпуса внутренней стражи; места их постоянного пребывания предписывалось именовать этапами, а сами команды - этапными (ст. 63). Большинство ссыльных заковывали в кандалы или в легкие ручные металлические прутья, за исключением ссыльных, которые до осуждения были освобождены от телесных наказаний; вместо ручных прутьев могли применяться наручники, если это было удобно; оковы оставались на ссыльных только на время пути, в остроге их снимали, однако осужденные за убийства и другие тяжкие преступления, а также совершившие преступления во время пути содержались в них постоянно11.
В соответствии со ст. 33 Устава препровождение ссыльных оканчи валось приводом их на каторгу или в волости на поселение. Осужденные в каторжные работы назначались в рудники, на заводы, фабрики и др. На основании приговоров судов каторжные разделялись на три разряда. К первому разряду относились осужденные на каторгу без срока или на срок свыше двадцати лет; ко второму - осужденные на срок от восьми до двадцати лет; к третьему - на срок от четырех до восьми лет. Разные разряды каторжных различались знаками на платье; бессрочные имели знак, «от всех прочих отличный».
Каторжные всех разрядов с поступлением на работы причислялись к отряду испытуемых и содержались в ocтpoгax, при этом предписывалось строго соблюдать все правила тюремного содержания. Время нахожде ния в качестве испытуемых было различным, для испытания отводи лось:
а) каторжным первого разряда:
- бессрочным - восемь лет;
- осужденным к каторге на срок свыше двадцати лет- пять лет;
б) каторжным второго разряда:
- осужденным к каторге на срок свыше пятнадцати до двадцати лет - четыре года;
- осужденным к каторге на срок свыше двенадцати до пятнадцати лет - два года;
- осужденным к каторге на срок свыше десяти до двенадцати лет и свыше восьми лет до десяти лет- полтора года;
в) каторжным третьего разряда:
- осужденным к каторге на срок свыше шести до восьми лет - пол тора года;
- осужденным к каторге на срок свыше четырех до шести лет - один год.
Каторжные, подавшие в течение времени, назначенного для испыта ния, надежду на исправление, зачислялись в отряд исправляющихся. Согласно ст. 96 Устава критериями исправления были покорность на чальству, воздержанность, опрятность, трудолюбие. Весьма существен ной льготой для каторжан, находившихся в отряде исправляющихся, было то, что спустя определенное время (для каторжных первого разря да - через три года, для каторжных второго разряда - через два года, для каторжных третьего разряда - через один год после поступления в отряд исправляющихся) они могли получить дозволение жить не в ост роге, а в комнатах заводских мастерских или же построить для себя дом на земле, принадлежащей заводу, и вступить в брак. При этом возвраща лись принадлежащие им деньги и ценные вещи, отобранные у них в месте осуждения перед отправкой в ссылку, а также отпускался лес для постройки дома. Еще одна важнейшая льгота предусматривала сокра щение срока наказания в случае, если с момента поступления в отряд исправляющихся они «не подвергались никакому наказанию». При этом десять месяцев пребывания в качестве исправляющихся считались за год.
Достаточно много внимания в Уставе о ссыльных уделялось вопро сам привлечения осужденных к работам. Устанавливалось, что каторж ные первого разряда должны были «употребляться» на самые тяжкие работы, однако не раскрывалось, какие же это работы, а их определение относилось к «местному начальству». В отношении каторжных второго и третьего разрядов уточняется, что они не назначаются на тяжкие рабо ты, производимые под землей при добывании руд.
С окончанием сроков, наложенных по судебным приговорам, ка торжане, не подвергшиеся за все время взысканиям, которые могли дать основание для продления наказания, освобождались от каторж ных работ, переходили в разряд поселенцев и направлялись не иначе как в«отдаленнейшие» места Сибири. Они могли оставаться и в мес тах «недальних», не уезжая от рудников и заводов, если только все время вели себя хорошо и получили разрешение местного губернато ра. Там же указывается, что осужденные в каторжные работы без срока могли стать поселенцами, спустя не менее двадцати лет при «совершенном удостоверении в нравственном их исправлении». Если каторжни ки совершали преступления вовремя отбывания наказания, за которые также назначались каторжные работы, этот срок увеличивался до трид цати лет. Таким образом, за исключением смертной казни, которая при менялась в XIX в. крайне редко, самым суровым уголовным наказанием в России была ссылка в каторжные работы, срок которых мог состав лять тридцать лет.
В Уставе о ссыльных специально и очень подробно регулируется определение наказаний в связи с совершением побега с места водворе ния или работ либо с дороги во время препровождения в ссылку. Нака зания классифицировались отдельно за первый, второй, третий, четвер тый и следующие побеги, с учетом разряда, в котором состоял каторж ный. Первоначальная редакция Устава о ссыльных за побег, в зависимости от того, какой он по счету, предусматривала телесные нака зания (плетьми от 50 до 100 ударов, шпицрутенами - от 2000 до 3000 ударов, приковывание к тележке - до 3 лет), а также продление срока нахождения в отряде испытуемых.
Предусматривалась специальная система мер за совершение преступлений и проступков. К маловажным преступлениям и проступкам ссыльного в каторжные работы относились такие деяния, за которые по об щим законам могло быть назначено наказание, не превосходящее зак лючения в тюрьме, с лишением всех особенных прав и преимуществ, лично и по состоянию или званию ему присвоенных. К маловажным проступкам причислялись: l) нетрезвость и буйное поведение; 2) леность к работе или нерадение обзаводиться хозяйством; 3) своевольство и дру гие подобные нарушения установленного порядка и благочиния. «Таким образом, если использовать современную терминологию, ссыльно каторжные могли в одинаковой мере наказываться как за совершение уголовно наказуемых деяний, то есть преступлений, так и за нарушения установленного порядка отбывания наказания, то есть режима содержа ния». Наиболее суровым наказанием было одиночное заключение, при отбывании которого осужденные содержались на «хлебе и воде с отпус ком им горячей пищи через три дня на четвертый».
Одиночное заключение надлежало отбывать в специальных каме рах при каторжных тюрьмах. В случае недостатка помещений (а это было очень часто) одиночное заключение заменялось: а) ссыльно-ка торжным, освобожденным от оков, - наложением последних; б) содержимым в ножных оковах - наложением ручных оков, при этом максимальный срок нахождения в оковах указанных видов не мог превышать двух лет.
Наказанию розгами ссыльные каторжане подвергались там, где были застигнуты обращенными к исполнению приговорами или постановле ниями, внутри тюремного помещения, непублично. Исполнение этого наказания могло быть приостановлено или вообще отменено в случае болезни ссыльнокаторжного.
Таким образом, принятие Устава о ссыльных было знаменательным в пенитенциарной истории России событием; впервые был издан кодифицирован ный нормативный акт, регулировавший исполнение наказания в виде ссылки в каторжные работы и на поселение; характерная для Рос сии форма лишения свободы получила наконец правовое закрепление, подытожив полуторавековую практику регулирования этих вопросов от дельными, нередко случайными, указами, правительственными поста новлениями, губернскими решениями и усмотрением администрации мест ссылки12.
Содержание Устава о содержащихся под стражей свидетельствует о том, что исполнение наказания в виде лишения свободы к началу второй трети XIX века было регламентировано крайне поверхностно. В первой главе содержится перечень мест заключения, который разбит на три категории.
Первая – помещения «на съезжих дворах, при управе благочиния, при присутствии полиции, при Городническом правлении».
Вторая – тюремные замки, или остроги, в городах.
Третья – смирительные и рабочие дома также в городах (ст. 2).
Данный перечень на тот момент не являлся исчерпывающим. В него не вошли монастырские тюрьмы, подчиненные духовному ведомству, крепости, ратхаузы, гауптвахты, морские арестансткие роты.
Глава вторая включает в себя постановления о содержавшихся при полиции. Глава третья – о содержащихся в тюрьмах. Система расположения материала в этих главах строится примерно одинаково. В них раскрываются вопросы размещения арестантов, форма одежды, медицинское обслуживание и др. Показательно, что глава вторая занимает центральное место и состоит из 131 статей. Напротив, глава третья содержит всего-навсего 24 статьи. Первая глава состоит из 16 статей.
Указанные в Уставе места заключения подчинялись Министерству юстиции и Министерству внутренних дел – на уровне всей страны. На региональном уровне (губернии) они подчинялись гражданским губернаторам, губернским прокурорам, губернским стряпчим, губернским правлениям, приказам общественного призрения и попечительным о тюрьмах обществам. «Таким образом, у тюрьмы оказывалось слишком много хозяев. В результате оправдывалась русская поговорка: «У семи нянек дитя без глаза»13.
«Фактическими хозяевами мест заключения являлись (ст. 15) в тюремном замке смотритель из числа полицейских чинов и надзиратели из солдат инвалидов, а в смирительном доме – надзиратель. Такой состав сам по себе предопределил тот фактический беспорядок и произвол, которые были неразлучны с каждым местом лишения свободы в царской России. Окарауливание тюрем возлагалось на воинские команды или так называемую внутреннюю стражу»14.
Наименование «тюрьма» охватывает «тюремный замок» и «острог». Эти виды мест заключения предназначены для более серьезных категорий преступников, но вместе с тем и для несостоятельных должников. Смирительные и рабочие дома предназначались для содержания нарушителей разных полицейских и административных предписаний и запретов, ослушников барской помещичьей или родительской власти, а также обвиняемых и осужденных за воровство.
Уставом определялось отдельное содержание по полу, возрасту, сословию, тяжести преступления, и даже по национальности.
Наибольшее число статей Устава о содержащихся под стражей помещена под заголовком «О пище» (36 статей). Но эти статьи, устанавливая право заключенных питаться за счет казны, почти все относятся к вопросам отчетности о расходовании кормовых денег.
Публичное собирание арестантами милостыни для прокормления – картина, неприличная для государства, - было запрещено Уставом. Но так как частная благотворительность оставалась существенным источником содержания арестантов, то Устав регламентировал условия приема и расходования «подаяний».
Ни в одной из статей Устав не определял формы одежды арестантов. Он ограничивался указанием, что содержащиеся в острогах снабжаются одеждой и обувью за счет казны, а содержащимся в смирительных домах выдается «одежда самая простая».
Устав 1832 года обходит почти полным молчанием условия тюремного режима. Он ограничивается требованием, чтобы арестанты бывали на исповеди, а священник склонял их к признанию и покаянию. О тюремных библиотеках нет ни слова; почти ничего не говориться о занятии арестанта трудом.
Таким образом, проанализировав данный нормативный акт, можно сказать, что он, конечно, имел свои недостатки - в законе мало внимания уделялось регулированию внутренней деятельности мест заключения, а именно вопросам исправления арестантов, возникала некоторая неразбериха в вопросах управления местами заключения. Однако, Свод учреждений и уставов о содержащихся под стражею и о ссыльных явился первым комплексным кодифицированным нормативным актом, достаточно детально регламентирующим исполнение наиболее популярных в то время наказаний – ссылки и тюремного заключения.
3. Реформирование тюремной системы во второй половине XIX века.
Капиталистические отношения все явственнее и настойчивее наступали на феодально-сословные порядки в России, вытесняя их. Эта тенденция стала определяющей для всего последующего развития страны в целом, и тюремной системы в частности. Закономерности экономического развития неумолимо втягивали Россию в новые, капиталистические отношения. Фео дализм становится существенным тормозом дальнейшего роста производи тельных сил, усугубляя и без того уже явно обозначившееся отставание Рос сийской импёрии от развитых стран Западной Европы.
Проведение вслед за отменой крепостного права судебной, земской, городской и военной реформ преследовало цели адаптации государственно правового механизма к условиям бурно развивающегося капитализма.
Тюремная система, основанная на строгом соблюдении принципов сословности при исполнении наказания, неизбежно вступала в противоречие с реформированной всесословной организацией судебных учреждений, с организованными на принципиально новых началах армией, полицией, системой местного самоуправления.
Первые реальные шаги по подготовке тюремной реформы были предприняты еще в 1863 году, когда на основании решения Соединенных депар таментов законов и гражданских дел Государственного Совета Министерство внутренних дел создало межведомственную комиссию во главе с тайным со ветником графом Толстым.
Задачами комиссии было «составление смет и приискание средств для устройства новых и усовершенствования прежних мест заключения» и изу чение вопроса, «в какой степени местные учреждения могут принять участие по предмету устройства мест заключения».
В Министерстве внутренних дел начинается подготовка общего проекта тюремной реформы. Для его разработки в 1869 году утверждается межотраслевая комиссия из представителей МВД, II отделения императорской кан целярии, прокуратуры и Общества попечительного о тюрьмах. Возглавил комиссию бывший товарищ (заместитель) министра юстиции граф К.И. Пален.
Рассмотрев общий проект тюремной реформы, комиссия выработала ряд предложений по совершенствованию мест заключения. В силу ряда при чин рекомендации комиссии Палена не получили практического воплоще ния, но ее деятельность не была напрасной. Именно на базе решений комис сии Палена возник проект положения об исправительных тюрьмах МВД 1869 года.
Проект положения об исправительных тюрьмах не был официально утвержден и не претворен в жизнь, тем не менее его значение для российской пенитенциарии трудно переоценить. Вместе с другими документами он стал основой для деятельности других комиссий по реорганизации тюремной системы.
23 марта 1871 года при Министерстве юстиции была создана особая комиссия под председательством обер-прокурора уголовного кассационного департамента Правительствующего Сената, тайного советника Э. Фриша, при участии представителей II отделения императорской канцелярии и Министерства внутренних дел. Комиссией Фриша были разработаны рекомендации по реорганизации каторги, модернизации исправительных тюрем и смирительных домов. 6 ап реля 1872 года комиссия закончила свою работу и представила министру юс тиции основные положения о новой системе наказаний. Заключение минист ра вместе с отзывами министров внутренних дел, финансов и главноуправ ляющего II отделением императорской канцелярии было вынесено на рас смотрение Государственного Совета. К сожалению, дальнейшую судьбу ма териалов комиссии Фриша в архивных и других источниках проследить не удалось.
Указом императора от 1 февраля 1872 года была создана очередная комиссия по реформированию тюремной системы - Особая комиссия по составлению «общего систематического проекта о тюремном в государстве преобразовании». Материалы, подготовленные комиссией, предполагали дифференциацию мест заключения на губернские и центральные, предварительные и исполнительные, а последние делились на краткосрочные, среднесрочные и долгосрочныe. Проект дисциплинарных наказаний предусматри вал отказ от ограничения в пище, лишения свиданий, денежных штрафов и т.д.
Комиссия стремилась выработать такую систему тюремного заключе ния, «которая, удовлетворяя всем современным требованиям науки и практи ки, достигала бы этой цели с соблюдением возможной экономии». По ее мнению, «порядок содержания в местах заключения имеет в своем основании три начала: правосудие, попечительство и народность.
Но, к сожалению, вновь результаты деятельности комиссии для составления общего систематического проекта о тюремном преобразовании постигла судьба предыдущих комиссий. Дальше документального оформле ния контуров будущей реформы дело не пошло, и вместо кардинальных пе ремен в тюремной системе появилась очередная комиссия. Этому несколько причин. Немедленное и широкомасштабное реформирование всей тюремной системы государства было невозможно прежде всего в силу громадного объ ема намеченных работ, огромных финансовых затрат, непосильных для каз ны в то время, а также вследствие уже зародившихся контрреформистских тенденций и бюрократизма государственного аппарата, изменений в общест венно-политической обстановке в стране и влияния субъективных факторов.
Правительство окончательно отказывается от идеи быстрой, одномоментной реформы и склоняется в сторону постепенных, поэтапных, растяну тых во времени преобразований. На это и был ориентирован особый комитет П.А. Зубова.
Касаясь порядка введения в действие тюремных преобразований, ко митет видел два пути: территориальный, который использовался при судеб ной реформе, и по видам мест заключения. Более предпочтительным был признан второй путь и, по мнению комитета, в первую очередь модерниза ции должны подлежать исправительные тюрьмы, затем смирительные дома и другие места заключения.
Итогом деятельности комитета стали три проекта: об учреждении тюремного управления; об учреждении тюремной стражи и пересыльной части; о местах заключении гражданского ведомства, которые и были представлены в Государственный Совет. После изучения материалов особого комитета решением Государственного Совета 28 февраля 1877 года создается очередная комиссия под руководством К. Грота:
Основной идеей предложений комиссии Грота была необходимость учредить специальный орган центрального управления тюремной системой - Главное тюремное управление.
27 февраля 1879 года мнение Государственного Совета о необходимо сти учреждения Главного тюремного управления было утверждено импера тором и приобрело силу закона, который гласил: «I. Главное заведование тю ремной частью гражданского ведомства сосредоточить в Министерстве внутренних дел, возложив на сие министерство и приведение в действие тю ремного преобразования... II. В составе Министерства внутренних дел учре дить Главное тюремное управление и Совет по тюремным делам».
После передачи дел из Департамента полиции исполнительной 16 ию ня 1879 года Главное тюремное управление официально начало свою деятельность. На первых порах оно было вынуждено занять «по необходимости выжидательное положение», так как закон о лестнице наказаний ... который должен был служить основой для преобразовательной деятельности цен трального управления тюремной частью, был издан значительно позднее, чем было учреждено Управление, именно 11 декабря 1879 года». Таким об разом, Главное тюремное управление уже на начальном этапе своей деятель ности оказалось в довольно затруднительном положении, не имея соответст вующей правовой основы для успешного проведения тюремной реформы. И уголовно-правовые, и уголовно-исполнительные отношения продолжали регламентироваться устаревшими нормативными актами. Хотя усилия в этом направлении предпринимались постоянно.
30 июля 1874 года Министерством внутренних дел утверждаются «Временные правила для первоначального руководства тюремным инспекто рам во время командировок с целью осмотра и ревизии учреждений, входя щих в состав карательной системы». Тюремная инспекция, входящая в состав Главного тюремного управления, была совершенно новым институтом, при чем не имеющим аналогов в тогдашней зарубежной тюремной практике. На нее возлагались разработка проектов законодательных актов, проведение ре визий местных тюремных учреждений, руководство их деятельностью. Вре менные правила определяли порядок деятельности тюремных инспекторов при их командировках в места заключения и ссылки.
11 декабря 1879 года император утвердил закон «Об основных положениях, имеющих служить руководством при преобразовании тюремной части и пересмотре Уложения о наказаниях».
Как полагает С.Л. Гайдук, это была программа будущих изменений в области исполнения наказания в виде лишения свободы и тюремной модернизации.
В Законе от 11 декабря 1879 г. были определены основные начала преобразования карательной системы государства, в основу которой были положены следующие виды уголовных наказаний:
1) смертная казнь;
2) каторга, назначаемая бессрочно или на срок с последующим переводом на поселение;
3) ссылка на поселение без срока;
4) заключение в исправительном доме;
5) заключение в крепости;
6) заключение в тюрьме;
7) арест;
8) денежная пеня15.
Планировалось также ввести одиночное отбывание наказания для лиц, приговоренных к заключению в исправительном доме и тюрьме (с льготным исчислением срока наказания). Труд в местах заключения должен был быть обязательным.
М.Н. Гернет в своем фундаментальном труде «История царской тюрьмы» называет этот закон мертворожденным проектом основных положений тюремной реформы», так как, по его мнению, закон не оказал практически никакого влияния на развитие тюрем ной системы и поэтому не заслуживает особо пристального внимания. Вряд ли можно безоговорочно согласиться с таким утверждением при всем уваже нии к корифею отечественной тюремной истории.
Более приемлемой представляется позиция С.Л. Гайдука, который, на наш взгляд, совершенно справедливо замечает по этому поводу: «Даже нереализованный закон заслуживает изучения в части причин его появления, взаимосвязи со всем иным уголовным и тюремным законодательством, тен денций в развитии такого законодательства, причин его нежизнеспособности и тому подобное... мы не имеем достаточных оснований считать закон от 11 декабря 1879 года не действовавшим или, по крайней мере, не оказавшим влияния на тюремную политику конца минувшего столетия».
К моменту принятия названного документа в России насчитывалось следующее количество мест лишения свободы (в ведении ГТУ): 84 губернских тюремных замка; 510 уездных тюремных замков; 32 дополнительных тюремных помещения; 33 исправительных тюрьмы и арестантских отделения; 1l смирительных домов; 2 исправительных дома; 4 след ственные тюрьмы; l2 пересыльных тюрем; l2 каторжных тюрем. Общее число мест заключения составляло 700, где содержалось 88 000 человек, из них крестьяне составляли 61%, фабрично-заводские рабочие - 17, дворяне и почетные граждане - 23%. На конец 1881 г. перелимит арестантских мест приблизился к 25%, тюрьмы, несмотря на плохое в большинстве случаев устройство, были переполнены. В местах заклю чения недоставало надзирателей, а отпускаемых средств едва хватало на поддержание в более или менее нормальном виде существующих тюремных помещений. При таких условиях не могло быть и речи о коренных преобразованиях тюремной системы в короткий срок, поэтому Комиссией подчеркивалась необходимость постепенного устройства карательных учреждений исходя из имеющихся возможностей и условий.
13 декабря 1895 года указом императора тюремная часть из Министерства внутренних дел передается в Министерство юстиции. Известный адвокат и общественный деятель А.Ф. Кони считал, что в основе этого переподчинения лежали интриги и личная заинтересованность тогдашнего министра юстиции Муравьева. Он писал: «...мерзавец Муравьев, вовремя ушедший в кусты, совершенно исказил Министерство юстиции, развратив его состав и присоединив к нему тюремное ведомство (для получения 6 тысяч добавочных и шашки на перевязи), лишенное средств, людей, системы»16.
Неодобрительно отзывался об этом и М.Н. Гернет, саркастично заметивший, что Министерство юстиции свою деятельность по руководству Главным тюремным управлением начало с указа о замене пуговиц на форменной одежде служащих тюремного ведомства. Несмотря на мнение столь выдающихся представителей пенитенциарной науки и юридической практики того времени, а также устоявшуюся в советский период точку зрения о надуманности и, в общем-то, бесполезности переподчинения тюремной системы Министерству юстиции, нам представляется этот шаг вполне рациональным и логически вытекающим из контекста тюремной реформы. На это указывает ряд обстоятельств. Прежде всего, юридическая наука того времени исходил из классического понимания назначения и реализации наказания, в том числе и лишения свободы как исключительной прерогативы деятельности юстиции.
В числе основных структурных звеньев тюремной системы служба охраны занимает первостепенное место. Охранная функция обеспечивает главное требование исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы — надежность изоляции заключенных. В условиях царской тюремной системы эту функцию выполняли две службы: тюремная стража в составе старших и младших надзирателей, обеспечивающая внутренний надзор и внешнее окарауливание мест заключения, и конвойная стража, правовое положение которой, условия и порядок организации и несения службы регламентировались Уставом конвойной службы, утвержденным царским Указом в июне 1878 г. с последующими изменениями в редакции 1907 г
На протяжении практически всего своего существования вплоть до 1915 года тюремная система Российской Империи не имела единого нормативного акта, четко регулировавшего управление процессом исполнения наказания в местах заключения. Это приводило к появлению в большом количестве губернских и местных инструкций, регламентирующих отдельные вопросы режимного характера. Такое положение создавало большие сложности для практических работников тюремной системы, затрудняло контроль за деятельностью мест заключения со стороны прокуратуры и препятствовало установлению однообразных и четких режимных требований при исполнении наказания.
Для устранения этого изъяна в нормативном регулировании деятельности мест заключения, Устав о содержащихся под стражей в редакции 1890 года законодательно закрепил необходимость создания специальной инструкции. Статья 41 Устава определяла, что служебные обязанности должностных лиц отдельных мест заключения и чинов стражи определяются инструкцией, утверждаемой министерством юстиции.
При работе над проектом инструкции были подвергнуты тщательному анализу все действующие в то время нормативные акты, регламентирующие исполнения наказания в виде лишения свободы, что дало возможность путем объединения и сопоставления их между собой разработать Общую тюремную инструкцию – нормативный акт, регламентирующий непосредственное управление местами заключения и организацию в них внутреннего порядка.
Проект Общей тюремной инструкции был одобрен Министерством юстиции, и 10 января 1912 года циркуляром №2 Главное тюремное управление объявило о введении его в действие в порядке эксперимента с 1 марта 1912 года.
Правила внутреннего распорядка, изданные губернскими властями для подведомственных им тюремных учреждений, а также правила, изданные для мест заключения Санкт-Петербурга и Москвы, с введением в действие Инструкции подлежали пересмотру и корректировке с целью приведения их в соответствие с Общей тюремной инструкцией. Вместе с тем там, где это было признано необходимым, в развитие Общей тюремной инструкции и в соответствии с местными условиями распоряжением местного начальства допускалось издание для отдельных мест заключения, с учетом их специфики правил, регламентирующих некоторые аспекты тюремного быта и установление распорядка дня.
Наделение правом издания местных правил, регулирующих отдельные частные вопросы деятельности конкретного места заключения, было правильным и целесообразным, ибо позволяло администрации тюрьмы учитывать различные особенности и отличия их учреждения.
Действовавшая в виде проекта без малого четыре года Общая тюремная инструкция 28 декабря 1915 года была утверждена министром юстиции А. Хвостовым. Инструкция была наиболее четким и цельным документом управленческого характера в российской пенитенциарии. Она аккумулировала в себе требования предшествующего законодательства, определив основные моменты в регламентации исполнения наказания в виде лишения свободы, и в то же время передавала часть второстепенных вопросов на усмотрение местных властей, сочетая в себе четкие параметры правового регулирования и гибкость при реализации наказания, обусловленную специфику той или иной местности.
В целом принятие Общей тюремной инструкции и Закона от 11 декабря 1879 г. мало повлияло на реальное положение дел в местах заключения. Тем не менее этот факт характеризовал очередной этап развития в России правового института наказания в виде лишения свободы. В нем уже не было норм о телесных наказаниях, значительно упростилось наказание в виде каторги, более четко обозначилось правовое положение осужденных. Однако, многие положения данных законов так и остались «на бумаге». В целом, тюремная реформа второй половины XIX в. в России мало что изменила в пенитенциарной системе. Это время можно расценивать как период определенного застоя и в законодательном, и в практическом развитии института наказания в виде лишения свободы. Его причины объясняются исходной концептуальной неопределенностью государственной карательной политики, а также общественно-политическим застоем России, когда уже требовавшие воплощения идеи демократического правового государства не могли преодолеть препятствия в виде отжившего свой век самодержавия.
Заключение
Приведенный обзор истории наглядно свидетельствует о том что с течением времени наказания в целом смягчаются, а наиболее жестокие из них практически выходят из употребления. Смягчение наказания было обусловлено развитием государства и общества, улучшением социально-экономических условий существования, ростом культурного уровня, распространение демократических и гуманистических идей, их влиянием на уголовную политику и правовое положение личности в государстве. К таковым относится как собственное закономерное развитие Российского государства, так и влияние стран Западной Европы. Российское уголовно-исполнительное законодательство постепенно развивалось, вбирало в себя отрицательные и положительные тенденции и, в целом, шло в ногу со временем. Трудности реформирования тюремной системы объясняется многими факторами, основным из которых является недостаточность финансирования.
Подводя итог, нужно сказать, что государство, несмотря на ошибки, колебания, отклонения и повороты, все-таки шло по пути совершенствования, о чем наглядно свидетельствует история наказания. А ведь зная историю, зная ошибки и достижения прошлых поколений, можно использовать данный опыт в построении деятельности современной уголовно-исполнительной системы, которая в настоящее время находится на этапе коренных преобразований. Именно в настоящее время так необходим опыт предыдущих поколений для формирования надежного и устойчивого фундамента для будущих поколений.
Список использованной литературы
Нормативные акты
Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года // утв. распоряжением Правительства РФ от 14 октября 2010 г. № 1772-р
Учебная и научная литература
1 Виды уголовных наказаний и порядок их исполнения, установленных в первых кодифицированных нормативных правовых актах России: Лекция / И.В. Упоров, В. Н.Чорный; Рязань; РИПЭ МВД России, 1998. С. 4.
2 История государства и права России: Учеб пособие / И.А. Исаев; М., Проспект 2007. С. 25.
3 История уголовно-исполнительной системы. Учебник / Ю.А. Рент; Рязань, 2005. С. 15.
4 Виды уголовных наказаний и порядок их исполнения, установленных в первых кодифицированных нормативных правовых актах России: Лекция / И.В. Упоров, В. Н.Чорный; Рязань; РИПЭ МВД России, 1998. С. 15.
5 История государства и права России: Учеб пособие / И.А. Исаев; М., Проспект, 2007. С. 67.
6 История государства и права России: Учеб пособие / И.А. Исаев; М., Проспект, 2007. С. 102.
7 Уголовно-исполнительное право: Учебник: В 2 т.: Т.1: Общая часть / Под общ.ред. Ю.И. Калинина; Рязань: Логос; Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 2006. С. 77.
8 Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Том первый: 1762-1825. М.: Госюриздат, 1961. С. 150.
9 Гернет М.Н. История царской тюрьмы. Том второй: 1825 – 1870. М.: Госюриздат, 1961. С. 36.
10 Уголовно-исполнительное право: Учебник: В 2 т.: Т.1: Общая часть / Под общ.ред. Ю.И. Калинина. М.; Рязань: Логос; Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 2006. С. 81.
11 Уголовно-исполнительное законодательство России XIX – начала XX века. Сборник нормативных актов. Рязань: Рязанский институт права и экономики МВД России, 1998. С. 198.
12 Уголовно-исполнительное право: Учебник: В 2 т.: Т.1: Общая часть / Под общ.ред. Ю.И. Калинина. М.; Рязань: Логос; Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 2006. С. 83-84.
13 Там же. С. 38.
14 Уголовно-исполнительное законодательство России XIX – начала XX века. Сборник нормативных актов. Рязань: Рязанский институт права и экономики МВД России, 1998. С 256.
15 Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX - начала XXI века. / Учебник для вузов. Под общ.ред. А.И. Зубкова; М., Норма, 2006. С. 200.
16 Уголовно-исполнительное право России: теория, законодательство, международные стандарты, отечественная практика конца XIX - начала XXI века. / Учебник для вузов. Под общ.ред. А.И. Зубкова; М., Норма, 2006. С. 201.