Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Русский Гуманитарный Интернет Университет
Библиотека
Учебной и научной литературы
WWW.I-U.RU
Билалов М.И. (Махачкала)
ЭЛЕМЕНТЫ ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ В ИСЛАМЕ И ХРИСТИАНСТВЕ
По моим наблюдениям, в разговоре об истине и правде упоминают о боге очень редко, может быть, один из десяти собеседнике. Конечно, это еще не свидетельствует о подлинном значении религиозного сознания в осмыслении людьми явлений мира. Они могут и не подозревать о связи каких-то своих устойчивых стереотипов мыследеятельности с традициями христианства и буддизма, ислама и иудаизма, а то и вовсе языческих верований, мифологии и доисторических легенд. Ничто в человеческом духе не исчезает без остатков и следа, а перечисленные элементы культуры, вне всякого сомнения, значимы для сознания в виде навечно кристаллизующихся их сгустков - не зря они веками и тысячелетиями были способом ориентации людей в практике, средством организации их общественной жизни, оставаясь таковыми для весьма заметного числа социальных групп и общностей людей и в нашем XX веке. И если до недавнего времени эти обстоятельства не были в центре внимания, то противоречивые реалии самой жизни сегодня потребовали нового подхода к оценке роли и места их в обществе, и в первую очередь, религии. В данной работе мы интересуемся более частными моментами - наиболее употребительными слагаемыми познавательной культуры в ней. На что и как ориентирует и вдохновляет познание религии? Какие творческие приемы и принципы она предлагает человеку? Насколько это связано с практическими потребностями людей? Словом, какие элементы познавательной культуры, под которой понимается совокупность исторически специфических свойств, традиций приемов приобщения индивидуального и коллективного субъекта к знаниеям, социальным нормам и культурным ценностям, аккумулированы в религии.
При ответе на эти вопросы, пожалуй надо исходить из важного обстоятельства: идея бога - величайшее достижение человеческого ума, одна из высот реализованных познавательных возможностей человечества за конкретный, ограниченный период его развития. В догматах монотеистических вероучений бог олицетворяет собой цель и способ интеллектуального, равно как и нравственного, эстетического, вообще социального совершенствования человека. Хотя христианский теолог IV-V вв. Августин Блаженный заметил: наилучшее, что может сказать о Боге человек, это уметь молчать, поскольку он не познаваем, и все рассуждения о нем будут ложны, а это во всех религиях - грех, достойный сурового осуждения. Это перекликается и с догматами ислама. Так, аят Корана гласит: "Кто же несправедливее того, кто измышляет лживое на Аллаха или считает ложью Его знамения?" Но Августин вряд ли считал нецелесообразным рассуждать о Боге, ибо он, как и многие другие богословы, прекрасно знал, что священные книги настраивают человека на самосовершенствование и достижение блаженства на вершине бесконечного и беспредельного постижения бога. Видный представитель германского религиозного творчества М.Экхарт шесть веков тому назад также проповедовал эту идею: "Кто вожделеет высокого, тот высок. - Кто вожделеет видеть бога, тот должен быть человеком высокого вожделения." По Экхарту, кто хочет стать тем, чем он должен быть, тот должен перестать быть тем, что он есть. Идею самосовершенствования, которую и в истории, и в истории философии неоднократно развивали и освещали (вспомним "сверхчеловека" Ницше как идеал устремлений реального человека), религия непременно увязывает с познанием бога. В христианстве, например, это устремленность заканчивается, в конце концов, смертью, благородство и ценность которой в том и состоят, что она - финал земной любви и познания, дающей начало вечной жизни.
Как мы видим, познание бога и рассуждения о нем не только противопоказаны человеку, но и вменены ему как исключительная и самая достойная человека обязанность. Но более ценно, на мой взгляд, другое, - глубокая идея бесконечности постижения истины совершенствующимся человеком, идея, которая кардинальна для познавательной культуры. Она предостерегает его от столь распространенной своеобразной гносеологической амбициозности и призывает к терпеливому, кропотливому и обстоятельному накоплению знаний по скромным крохам. Устами самого бога библия советует быть нищим духом, следовательно нищим и всяким знанием в смысле понимания их ничтожности в деле постижения бога и мира. Мира, понятого как совокупность природных и социальных явлений, ибо благое устремление человеческого разума к всевышнему неизбежно оборачивается познанием вещей, осколков "вечной благости". "... Но если кто хочет говорить о Боге, о том, что есть Бог, - писал три с лишним века спустя после Экхарта его соотечественник, другой великий религиозный мистик Яков Беме, - то должен прилежно размыслить о силах в природе и обо всем творении, о небе и земле, равно о звездах и стихиях, и о тварях, которые произошли из них, также и о святых ангелах, о дьяволах, о небе и аде ". Но логика движения к богу неумолима, она такова, что разум не останавливается, не застревает ни на одном предмете, он не успокаивается ни в чем, “кроме сущей истины, которая заключает в себе все вещи. Только сущность удовлетворяет его; а ее отделяет от него Бог шаг за шагом, чтобы сохранил разум свое рвение, и чтобы был увлечен далее в стремлении обладать бесконечным благом”. Ясно, что обладание невозможно. Как достижимая истина перестает быть идеалом, так и познанный бог был бы скучным, неинтересным и не нужным никому.
В то же время, религия и здесь выполняет свою важную социальную функцию - утешение слабых. Для ума хилого или уставшего от сомнений и размышлений духа она на любом пункте его длинного пути дает прибежище - бог, чудо, колдовство, ссылки на которых могут стать конечной инстанцией разума. Но для сильного духом бог - "раздражитель" и стимул продолжения поисков познания. И в Библии, и в Коране абсолютная истина предстает сосредоточенной в боге; мудрый и всезнающий, он желает утвердить истину и вещает только ее, человеку же она может прийти только от господа и т.д. Например, в Коране говорится "Аллах есть истина", "Слово Его - истина", "Аллах желает утвердить истину", "истина - от твоего Господа…" и т.д. Прервать или продолжить бесконечное познание - решать человеку, и это зависит от его возможностей. Есть выбор, и он нравственен, поскольку не обрекает сознательно или невольно личность на непосильные бесполезные потуги разума.
Не менее гуманистичен и другой настрой познания, уточняющий поле приложения творческих сил с наибольшей пользой для человека. Хотя, гласно религии, бог присутствует во всех вещах, человек никогда не постигнет истинного бытия, познавая их, поскольку вещи - всего лишь творения бога. Не в вещах, а лишь в боге одном - божественное бытие. Ну, а как переключиться, вернее сосредоточиться на познании последнего? Только уходом в созерцание самого себя, как особого предмета, как совершеннейшего из всех творений бога. Совет перекликается с настойчивым пожеланием мудрейшего из древних греков Сократа, призывавшего: познай самого себя! Но в человеческом "я" достоин наибольшего внимания дух, ибо если во всех остальных тварях бог присутствует как чувство и действие, и они - подножие бога, то душа по своей природе - подобие бога. И здесь обычные условия и приемы познания недостаточны. Вот почему надо отрешиться от вещного мира, уйти в себя, чтобы там найти себя. Тем, что избрал тяжкий путь обретения истины, богословы рекомендуют во имя этой цели отрешиться от всех людей, от волнующих впечатлений, от земных привязанностей. Пост, бдение, молитва и т.п. должны служить постигающему вершины совершенства лишь упражнениями, помогающими молчаливому самосозерцанию в тишине. Не потерять самого себя, не уйти от духовной жизни в чуждые вещи, неустанно устремляться вверх к богу - вот отличительные достоинства разумного существа. Этот образ жизни должен подвести человека к сознанию и овладению глубоко диалектической идеей: "Поскольку ты свободен от себя, постольку ты властен над собой, постольку ты принадлежишь себе, а поскольку ты принадлежишь себе, постольку принадлежит тебе Бог и все, что Он когда-либо создал".
Не забудем - это слова мистика, она характеризуют не все христианство, а отдельные его аскетические ветви. А вот своеобразная практика аскетического отшельничества - сулук - предстает как способ мистического приобщения к истине в такой форме оппозиции догматическому исламу, как суфизм. Философско-мировоззренческая разновидность суфизма - тасаввуф - в постижении тайны сакрализованной истины усматривал слияние человека с богом, вследствие чего первый обретал свое подлинное бытие.
Религия в достаточной степени побуждает и искушает людей "идти стезями,, ведущими к высшему развитию духовных сил", - считал Ф. Ницше. По его мнению, аскетизм и пуританизм - почти необходимые средства воспитания и облагорожения развивающихся народов. Но все же, такое постижение бога - явление не массовое, а скорее удел немногих, как уже говорилось, и оно должно быть бескорыстным. Священное писание учит, что тот, кто делает доброе дело, но не делает это исключительно рад бога, имеет три этом и другие помыслы, кроме него, тот уничтожает достоинство. Познающий истину ради нее самой - вот идеал, возможно, далекий от практики всех времен (в том числе нашего), но достойный подлинного ученого.
Надо сказать, в этой тенденции сходятся ныне многие течения современного христианства, в том числе и католицизм. В неотомических и религиозных экзистенциалистских философских концепциях даже научного познания объявлены сомнительными методы наблюдения, общения, абстрагирования. Реализацию идеи средневековых мистиков христианские философы считают возможной лишь в тотальном взаимопроникновении субъекта и объекта. Вживаясь в объект, субъект превращает его в нечто внутреннее, собственное, и поскольку перечисленные выше методы не годятся для раскрытия внутреннего мира личности, слившейся с другим миром, с богом, предлагается особенный метод - экзистенциальный опыт, в котором специфика познания раскрывается понятиями "таинства", вовлечения, "веры". О таком опыте как жизненно-интуитивном постижении бытия в сочувствии и переживании, проникая в его внутреннюю реальность, опыте, который дает не просто истину, а истину-правду, учили, и русские религиозные мыслители прошлого и начала нынешнего века. И те, и другие, отвергали материализм, упрекая его в игнорировании духовных запросов личности, создания препятствий для ухода в ее субъективный интимный мир. Упрек справедлив, но все же указанные недостатки материализма Х1Х-ХХ веков и реально функционировавшей марксистской философии не должны заслонить все ее рациональное содержание в области гносеологии. Но крайности, крайности, крайности...
Разве не крайность видеть в развитии науки не только негативное для личности, как это делают многие исламские фундаменталисты, консервативно настроенные теологи и философы. Да, действительно, традиционное научное познание в силу своей объективности уничтожает личностное, заменяя абстрактным и общезначимым. Да, действительно, увлечение наукой и интрепретирование ее значимости сопряжены с девальвацией чувств и нравов людей. И перечень можно продолжить. Но нельзя подобными аргументами умалять подлинное значение науки, ее методов, которые, якобы, дают знание феноменов, явлений, а сущности доступны только сверхъестественному откровению, инстинкту, "жизненной силе", вере.
О вере - особый разговор, и другой статьи. А сейчас несколько отвлечемся и углубимся в тему "религия-философия", к которой незаметно подошли абзацем выше. Первые формы религии, как известно, возникли задолго до философских концепций, еще в первобытном обществе. Мир религиозных духов олицетворял природные силы. С появлением классового общества враждебными человеку становятся и общественные силы, выдвигающиеся в первопричины и определяющие облик религии. Качественно новым стал он с феодальными социальными отношениями - носителями вероучений выступили не отдельные народности, а целые группы, т.е. образовались наднациональные, мировые религии, впитывающие в себя основательные философские идеи.
Платонизм, абсолютизировавший мир реальных сущностей, уже создавал концептуальные предпосылки единобожных религий, в частности, христианства. Но, как считают специалисты-религиоведы, непосредственным решительным шагом к нему был стоицизм, школа, господствовавшая в философии античности на протяжении нескольких последних веков до начала новой эры. По мнению стоиков, душа человека - часть мировой разумной души, она со смертью тела отдаляется от него. Познание возможно ощущениями и представлениями. Представление называется "постигательным", если оно возникает от реально существующего объекта и соответствует ему; "постижение" такого представления обеспечивает человеку истинное познание.
Конечно, стоицизм как философски абстрактное умозрение не мог быть доступным массам; но, отражая в целом дух эпохи, лет в концептуальную основу христианства, для облачения которого плотью и кровью достаточно было накопленного традициями всех предшествующих верований и частнонаучных знаний.
Указанные достижения мировой культуры стали немаловажной основой единства всех религиозных традиций, особенно мировых религий. Нельзя сказать, что те же онтологические и гносеологические идеи были наилучшими и наивысшими в миропонимании того времени, как впрочем, частнонаучные знания, которые в составе вероучений выглядели на много веков архаичными. Однако надо учесть и другой, пожалуй, главный фактор - социально-политические потребности и обстоятельство обществ (Римской империи, арабских племен). Необходимость преодоления в них глубокого кризиса на основе доступной широким массам идеологии и политики, а не в первую очередь культурно-просветительские задачи, вот что вызвало к жизни христианство и ислам. Этим и объясняется их своеобразие, при ведущей роли концептуального единства. Бог устами пророка Мухаммада проводит эту идею в Коране: "Я ведь - человек, подобный вам; ниспослано мне откровение о том, что бог ваш - Бог единый..." Обращение к единому богу и в исламе, и в христианстве - наилучшее средство объединения людей. Для этого необходимо прозрение духа, который в таком душевном рождении сливается с богом. "... Все люди таковы, будь они христиане, иудеи, турки или язычники; в ком есть любовь и кротость, в том есть и свет божий. Или ты скажешь, что нет? И турки, и иудеи, и язычники, живут ли в том же самом теле, в котором живешь и ты, и пользуются силою того же тела, которою пользуешься и ты, и обладают также то же плотью, как и ты, и твой бог есть также и их Бог." Вера, вера в единого бога вот тот критерий истинной религиозности всех людей, независимо от расы и национальности, и согласно основным постулатам вероучений, не основа раздорам, а способ единения и сближения людей, противоречиво осознающихся и реализующихся и поныне.
Философия и современность: мысли, понятие, идеи.
Уфа, 1999, с 169-176.