ством которых заключающаяся в нем идея достигает в пространстве и во времени возможного разнообразия в
Работа добавлена на сайт samzan.net:
Н.Я. ДАНИЛЕВСКИЙ
РОССИЯ И ЕВРОПА
Г л а в а Х
Различия в ходе исторического воспитания
[...] Народности, национальности суть органы человечества, посред-
ством которых заключающаяся в нем идея достигает в пространстве и во
времени возможного разнообразия, возможной многосторонности осущест-
вления. [...] Народность составляет поэтому существенную основу государ-
ства, самую причину его существования, - и главная цель его и есть имен-
но охранение народности. Из самого определения государства следует, что
государство, не имеющее народной основы, не имеет в себе жизненного на-
чала и вообще не имеет никакой причины существовать. Если, в самом деле,
государство есть случайная смесь народностей, то какую национальную
честь, какую национальную свободу может оно охранять и защищать, когда
честь и свобода их могут
быть (и в большинстве случаев не могут не быть) друг другу противо-
положны? На что идут миллионы, поглощаемые флотами, армиями, финан-
совым управлением, государственным долгом таких государств? - ни на
что, как на оскорбление и лишение народной чести и свободы народностей,
втиснутых в его искусственную рамку. Что значит честь и свобода Турции,
честь и свобода Австрии, честь и свобода Польши? - не иное что, как угне-
тение и оскорбление действительного народного чувства и действительной
национальной свободы народов, составляющих эти государства: греков,
сербов, болгар, чехов, русских, румын, недавно еще итальянцев. Эти госу-
дарства могут быть по сердцу только тем, кому они дают средства к этому
угнетению и оскорблению: турецкой орде в Турции, небольшому клочку
немцев, а с недавнего времени и мадьяр, в Австрии, оторвавшемуся от своей
народности и от славянского корня польскому шляхетству и католическому
духовенству.
Из этого национального значения государства следует, что .каждая на-
родность, если получила уже и не утратила еще сознание своего самобытно-
го исторического национального значения, должна составлять государство и
что одна Народность должна составлять только одно государство. Эти по-
ложения подвержены, по-видимому, многим исключениям, но только по-
видимому. [...]
[...] Русский народ перешел через различные формы зависимости, кото-
рые должны были сплотить его в единое тело, отучить от личного племен-
ного эгоизма, приучить к подчинению своей воли высшим, общим целям -
и цели эти достигнуты; государство основалось на незыблемой народной
основе; и, однако же, в течение этого тысячелетнего процесса племенной
эгоизм не заменился сословным, русский народ, не утратив своих нравст-
венных достоинств, не утратил и вещественной основы для дальнейшего
своего развития, ибо сохранил владение землею в несравненно большей сте-
пени, нежели какой бы то ни было европейский народ. И не только сохранил
он это владение, но и обеспечил его себе на долгие веки общинною формою
землевладения. Он вполне приготовлен к принятию гражданской свободы
взамен племенной воли, которой (как всякий исторический народ) он дол-
жен был лишиться во время своего государственного роста. Доза свободы,
которую он может вынести, с одной стороны, больше, чем для всякого дру-
гого народа, потому что, обладая землею, он одарен в высшей степени кон-
сервативными инстинктами, так как его собственное положение не находит-
ся в противоречии с его политической будущностью; с другой же стороны,
сами политические требования или, лучше сказать,
надежды его в высшей степени умеренны, так как за отсутствием (в течение
всей его жизни) внутренней междоусобной исторической борьбы между
различными слоями русского общества он не видит во власти врага (против
которого чувство самосохранения заставляло бы его принимать всевозмож-
ные средства предосторожности), а относится к ней с полнейшею доверен-
ностью.
Г л а в а XI
Европейничанье - болезнь русской жизни
[...] Кроме трех фазисов развития государственности, которые перенес
русский народ и которые, будучи в сущности легкими, вели к устройству и
упрочению Русского государства, не лишив народа ни одного из условий,
необходимых для пользования гражданскою свободою как полной заменой
племенной воли, Россия должна была вынести еще тяжелую операцию, из-
вестную под именем Петровской реформы. В то время цивилизация Европы
начала уже в значительной степени получать практический характер, вслед-
ствие которого различные открытия и изобретения, сделанные ею в области
науки промышленности, получили применение к ее государственному и
гражданскому строю. [...] Следовательно, самая существенная цель государ-
ства (охрана народности от внешних врагов) требовала уже в известной сте-
пени технического образования, - степени, которая с тех пор, особливо со
второй четверти XIX века, не переставала возрастать в сильной пропорции.
[...]
[...] Необходимо было укрепить русскую государственность заимст-
вованиями из культурных сокровищ, добытых западной наукой и про-
мышленностью, - заимствованиями быстрыми, не терпящими отла-
гательства до того времени, когда Россия, следуя медленному естест-
венному процессу просвещения, основанному на самородных началах, успе-
ла бы сама доработать до необходимых государству практических результа-
тов просвещения. Петр сознал ясно эту необходимость, но (как большая
часть великих исторических деятелей) он действовал не по спокойно обду-
манному плану, а со страстностью и увличением. Познакомившись с Евро-
пою, он, так сказать, влюбился в нее и захотел во что бы то ни стало сделать
Россию Европой. Видя плоды, которые приносило европейское дерево, он
заключил о превосходстве самого растения, их приносившего, над русским
еще бесплодным дичком (не приняв ни внимание разности в возрасте, не
подумав, что для дичка может быть еще не пришло время плодоношения), и
потому захотел срубить его под самый корень и заменить другим. [...]
Если Европа внушала Петру страстную любовь, страстное увлечение, то
к России относился он двояко. Он вместе и любил, и ненавидел ее. Любил
он в ней собственно ее силу и мощь, которую не только пред чувствовал, но
уже сознавал, любил в ней орудие своей воли и своих планов, любил мате-
риал для здания, которое намеревался возвести по образу и подобию заро-
дившейся в нем идеи, под влиянием европейского образца; ненавидел же
самые начала русской жизни - самую жизнь эту как с ее недостатками, так
и с ее достоинствами. Если бы он не ненавидел ее всей страстностью своей
души, то обходился бы с нею осторожнее, бережнее, любовнее. Потому в
деятельности Петра необходимо строго отличать две стороны: его деятель-
ность государственную, все его военные, флотские, административные,
промышленные насаждения, и его деятельность реформативную в тесном
смысле этого слова, т.е. изменения в быте, нравах, обычаях и понятиях, ко-
торые он старался произвести в русском народе. Первая деятельность за-
служивает вечной признательной, благоговейной памяти и благословения
потомства. Как ни тяжелы были для современников его рекрутские наборы
(которыми он не только пополнял свои войска, но строил города и заселял
страны), введенная им безжалостная финансовая система, монополии, уси-
ление крепостного права - одним словом, запряжение всего народа в госу-
дарственное тягло, всем этим заслужил он себе имя Великого - имя осно-
вателя русского государственного величия. Но деятельностью второго рода
он не только принес величайший вред будущности России (вред, который
так глубоко пустил свои корни, что доселе еще разъедает русское народное
тело), он даже совершенно бесполезно затруднил свое собственное дело:
возбудил негодование своих подданных, смутил их совесть, усложнил свою
задачу, сам устроил себе препятствия, на поборение которых должен был
употреблять огромную долю той необыкновенной энергии, которою был
одарен и которая, конечно, могла бы быть употреблена с большею пользою.
К чему было брить бороды, надевать немецкие кафтаны, загонять в ассамб-
леи, заставлять курить табак, учреждать попойки (в которых даже пороки и
распутство должны были принимать немецкую форму), искажать язык, вво-
дить в жизнь придворную и высшего общества иностранный этикет, менять
летоисчисление, стеснять свободу духовенства? К чему ставить иностран-
ные формы жизни на первое почетное место и тем накладывать на все рус-
ское печать низкого и подлого, как говорилось в то время? Неужели это
могло укрепить народное сознание? Конечно, одних государственных ново-
введений (в тесном смысле этого слова) было недостаточно: надо было развить то, что всему дает крепость и силу, т.е. просвещение; но что
же имели общего с истинным просвещением все эти искажения народного
облика и характера? Просвещение к тому же не насаждается По произволу,
как меняется форма одежды или вводится то или другое административное
устройство. Его следовало не насаждать извне, а развивать изнутри. Ход его
был бы медленнее, но зато вернее и плодотворнее.
Как бы то ни было, русская жизнь была насильственно перевернута Ни
иностранный лад. Сначала это удалось только относительно верхних слоев
общества, на которые действие правительства сильнее и прямее И которые
вообще везде и всегда податливее на разные соблазны. Но мало-помалу это
искажение русской жизни стало распространяться и вширь и вглубь, т.е.
расходиться от высших классов на занимающие более скромное место в об-
щественной иерархии, и с наружности - проникать в самый строй чувств и
мыслей, подвергшихся обезнародовающей реформе. После Петра наступили
царствования, в которых правящие государством лица относились к России
уже не с двойственным характером ненависти и любви, а с одною лишь не-
навистью, с одним презрением, которым так богато одарены немцы ко всему
славянскому, в особенности ко всему русскому. После этого тяжелого пе-
риода долго ещё продолжались, да и до сих пор продолжаются еще колеба-
ния между предпочтением то русскому, как при Екатерине Великой, то ино-
странному, как при Петре III или Павле. Но под влиянием толчка, сообщен-
ного Петром, самое понятие об истинно русском до того исказилось, что
даже в счастливые периоды национальной политики (как внешней, так и
внутренней) русским считалось нередко такое, что вовсе этого имени не за-
служивало. Говоря это, я разумею вовсе не одно правительство, а все обще-
ственное настроение, которое, электризуясь от времени до времени русски-
ми патриотическими чувствами, все более и более, однако же, обезнародо-
валось под влиянием европейских соблазнов и принимало какой-то общеев-
ропейский колорит то с преобладанием французских, то немецких, то анг-
лийских колеров, смотря по обстоятельствам времени и по слоям и кружкам,
на которые разбивается общество.
Болезнь эту, вот уже полтора столетия заразившую Россию, все расши-
ряющуюся и укореняющуюся и только в последнее время показавшую неко-
торые признаки облегчения, приличнее всего, кажется мне, назвать европей-
ничаньем; и коренной вопрос, от решения которого зависит вся будущность,
вся судьба не только России, но и всего
Славянства, заключается в том, будет ли эта болезнь иметь такой доброкаче-
ственный характер, которым отличались и внесение государственности ино-
племенниками русским славянам, и татарское данничество, и русская форма
феодализма; окажется ли эта болезнь прививною, которая, подвергнув орга-
низм благодательному перевороту, излечится, не оставив за собою вредных
неизгладимых следов, подтачивающих самую основу народной жизненно-
сти. Сначала рассмотрим симптомы этой болезни, по крайней мере глав-
нейшие из них; а потом уже оглянемся кругом, чтобы посмотреть - не при-
готовлено ли и для нее лекарства, не положена ли уже секира у корня ее.
Все формы европейничанья, которыми так богата русская жизнь, могут
быть подведены под следующие три разряда:
1. Искажение народного быта и замена форм его формами чуждыми,
иностранными; искажение и замена, которые, начавшись с внешности, не
могли не проникнуть в самый внутренний строй понятий и жизни высших
слоев общества и не проникать все глубже и глубже.
2. Заимствование разных иностранных учреждений и пересадка их на
русскую почву с мыслью, что хорошее в одном месте должно быть и везде
хорошо.
3. Взгляд как на внутренние, так и на внешние отношения и вопросы
русской жизни с иностранной, европейской, точки зрения; рассматривание
их в европейские очки, так сказать, в стекла, поляризованные под европей-
ским углом наклонения; причем нередко то, что должно было нам казаться
окруженным лучами самого блистательного света, является совершенным
мраком и темнотою... [...]
Г л а в а XV
Всеславянский союз
Всеславянский союз есть единственная твердая почва, на которой может
расти самобытная славянская культура, -условие sine gua non1 ее развития.
Таков общий смысл, главный вывод всего нашего исследования. Поэтому
мы не станем проводить теперь доказательств значения, пользы и
необходимости такого устройства Славянского мира с культурно-
исторической точки зрения; в этой главе я имею в виду раскрыть важность,
пользу и необходимость объединения славянской семьи в союзной
федеративной форме лишь с более узкой, чисто политической точки зрения.
_______________
1 Непременное условие (лат.)
Мы видели выше, что с общей культурно-исторической точки зрения
Россия не может считаться составною частью Европы ни по про-
исхождению, ни по усыновлению, что ей предстоят только две возмож-
ности: или вместе с прочими славянами образовать особую, самостоя-
тельную культурную единицу, или лишиться всякого культурно-исто-
рического значения - быть ничем. [...]
Не надо себя обманывать. Враждебность Европы слишком очевидна:
она лежит не в случайных комбинациях европейской политики, не в
честолюбии того или другого государственного мужа, а в самых основных
ее интересах. Внутренние счеты ее не покончены. Бывшие в ней зародыши
внутренней борьбы развились именно в недавнее время; но весьма вероятно,
что они из числа последних: с улажением их или даже с несколько
продолжительным умиротворением их Европа опять обратится всеми
своими силами и помыслами против России, почитаемой ею своим
естественным, прирожденным врагом. Если Россия не поймет своего
назначения, ее неминуемо постигнет участь всего устарелого, лишнего,
ненужного. Постепенно умаляясь в своей исторической золи, придется
склонить голову перед требованиями Европы, которая не только не
допустит ее до влияния на Восток, не только устроит (смотря по
обстоятельствам, в той или другой форме) оплоты против связи ее с
западными славянскими родичами, но, с одной стороны, при помощи
турецких, немецких, мадьярских, итальянских, польских, греческих, может
быть, румынских пособников своих, всегда готовых разъедать несплоченное
славянское тело, с другой стороны, своими политическими и
цивилизационными соблазнами до того выветрить самую душу Славянства,
что оно распустится, растворится в европействе и только утучнит собою его
почву. А России, не исполнившей своего предназначения и тем самым
потерявшей причину своего бытия, свою жизненную сущность, свою идею,
ничего не останется, как бесславно доживать свой жалкий век, перегнивать
как исторический хлам, лишенный смысла и значения, или образовать
безжизненную массу, так сказать, неодухотворенное тело, и в лучшем
случае также распуститься в этнографический материал для новых
неведомых исторических комбинаций, даже нe оставив после себя живого
следа.
Будучи чужда Европейскому миру по своему внутреннему складу,
будучи, кроме того, слишком сильна и могущественна, чтобы занимать
место одного из членов европейской семьи, быть одною из великих
европейских держав, Россия не иначе может занять достойное себя и
Славянства место в истории, как став главою особой, самостоятельной
политической системы государств и служа противовесом Европе во всей ее
общности и целости. Вот выгоды, польза, смысл Всеславянского союза по
отношению к России. [...]
Но бороться с соединенной Европой может только соединенное Славян-
ство. Итак, не всемирным владычеством угрожает Всеславянский союз, а,
совершенно напротив, он представляет необходимое и вместе единственно
возможное ручательство за сохранение всемирного равновесия, единствен-
ный оплот против всемирного владычества Европы. Союз этот был бы не
угрозою кому бы то ни было, а мерою чисто оборонительною не только в
частных интересах Славянства, но и всей Вселенной. Всеславянский союз
имел бы своим результатом не всемирное владычество, а равный и справед-
ливый раздел власти и влияния между теми народами или группами наро-
дов, которые в настоящем периоде всемирной истории могут считаться ак-
тивными ее деятелями: Европой, Славянством и Америкой, которые сами
находятся в различных возрастах развития. [...]
[...] Всемирная ли монархия, всемирная ли республика, всемирное ли
господство одной системы государств, одного культурно-исторического ти-
па одинаково вредны и опасны для прогрессивного хода истории в единст-
венно справедливом смысле этого слова, ибо опасность заключается не в
политическом господстве одного государства, а в культурном господстве
одного культурно-исторического типа, каково бы ни было его внутреннее
политическое устройство. Настоящая глубокая опасность заключается
именно в осуществлении того порядка вещей, который составляет идеал
наших западников: в воцарении не мнимой, а действительной, столь любез-
ной им общечеловеческой цивилизации. Это было бы равнозначительно
прекращению самой возможности всякого дальнейшего преуспеяния или
прогресса в истории, внесением нового миросозерцания, новых целей, но-
вых стремлений, всегда коренящихся в особом психическом строе высту-
пающих на деятельное поприще новых этнографических элементов. [...]
[...] Не в том дело, чтобы не было всемирного государства, республики
или монархии, а в том, чтобы не было господства одной цивилизации, одной
культуры, ибо это лишило бы человеческий род одного из необходимейших
условий успеха и совершенствования — элемента разнообразия. Итак, мы
можем сказать с полною уверенностью, что Всеславянский союз не только
не угрожает всемирным владычеством, но есть единственное предохранение
от него. [...]
Борьба с Западом — единственное спасительное средство как для изле-
чения наших русских культурных недугов, так и для развития об-
щеславянских симпатий, для поглощения ими мелких раздоров между раз-
ными славянскими племенами и направлениями. Уже назревший Восточный
вопрос делает борьбу эту, помимо чьей бы то ни было воли, неизбежной в
более или менее близком будущем. [...] Наше дело может состоять не в ис-
числении русских армий и флотов, оценке их устройства, вооружения и то-
му подобного, а только в рассмотрении кроющихся и России элементов си-
лы, как они выказались в явлениях ее истории и в анализе того образа дейст-
вий, которого она должна держаться для обеспечения себе вероятного успе-
ха.
Печатается по: Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Взгляд на куль-
турные и политические отношения славянского мира к германо-романскому.
СПб., 1995. С. 187—188, 191—193, 215—226, 337, 340— 341, 360—362, 368.
2. Пояснительная записка к сметной документации по определению сметной стоимости общестроительных работ объек
3. Поль Гаварни
4. Уровень безработицы
5. 20 р
6. 1 Экономическое содержание рентабельности ее место в финансовом анализе5 1
7. ка отраслей и их места в национальной экономике
8. философия происходит от греческих слов phileo ~ любовь и sophi ~ мудрость и означает любовь к мудрости
9. Дипломная работа это комплексная самостоятельная творческая работа в ходе выполнения которой студенты реш
10. Экономика 080100 профилей Бухгалтерский учёт и анализ Коммерция и Экономика предприятий и организаци
11. Регіональне відділення Фонду державного майна України уклало з малим підприємством договір купівліпро
12. Числительное ~ это часть речи объединенная прежде всего неморфологическими характеристиками а значениям
13. АКосыгин Реформы
14. Приключения Незнайки в волшебной стране Цели- организация досуга и отдыха учащихся и их родите
15. Контрольная работа по курсу
16. Образование болгарского государства и народности
17. Исследование и совершенствование документооборота (На материалах ОАО
18. Кафедра акушерства и гинекологии ГКБ 70 Методы диагностики и лечени
19. Основные характеристики магнитных материалов1
20. Схема к выводу уравнения Бернулли для идеальной жидкости Выберем произвольно на рассматриваемом участке