Культурология- Курс лекций. Лысенко Н.Н

Работа добавлена на сайт samzan.net:

УДК-008

К 91

Культурология: Курс лекций. Часть 2. (Под ред. к.ф.н. Лысенко Н.Н.) – М.: МИИТ, 2010. – с. 116.

«Культурология: Курс лекций. Часть 2.» представляет собой теоретическое изложение наиболее сложных и актуальных проблем курса, вызывающий особый интерес у студентов и не вошедших в 1 часть издания. Особое внимание во 2 части уделяется таким фундаментальным проблемам культурологии  как  структура культуры, основные виды культуры, место в культуре морали, религии, мифологии; современные тенденции в развитии мировой культуры и т.д.

Курс лекций написан авторским коллективом: к.ф.н, доцент Арушанов В.З. – лекция 1; к.ф.н., доцент Лысенко Н.Н. – лекции 2,3 и 5; к.ф.н., доцент Чернышова Н.А. – лекция 4; к.п.н. Васильева Л.Н. – лекция 6; ст.преподаватель Горелова И.Н. – лекция 7.

 

Рецензенты:

1) д.ф.н., профессор Некрасов С.И. (Московский

   государственный технологический университет

   гражданской авиации)

2) к.ф.н., доцент Некрасов И.А. (Московский

    государственный университет путей

    сообщения)

©   Московский государственный университет путей сообщения (МИИТ), 2010

СОДЕРЖАНИЕ

Лекция 1.  Культурологические воззрения Л. Уайта

1.  Понятие «культура» и предмет культурологи………………………....5

2.  «Культурологическая революция»: ее стадии и содержание…………7

3.  Л.Уайт о роли человека в культурном процессе………………………8

4.  Развитие методологических аспектов культурологии и

    современность…………………………………………………………  11

Лекция 2. Структура культуры.

1.   Соотношение понятий «морфология культуры» и «структура культуры»……………………………………………………………….16               
2.   Классификация основных форм культуры…………………………...18
3.   Основные виды культуры по сферам жизнедеятельности…………..27

Лекция 3. Место морали в  культуре общества.

1.  Происхождение морали……………………………………………..32
   1.  Сущность культуры…………………………………………………38
   2.  Современное общество и мораль…………………………………...41

Лекция 4. Религия в системе культуры.

1.     Культура и религия. Культурная ценность религии………………45

2.     Структура современных религий…………………………………...47

3.     Религия как историко-культурный феномен……………………….48

4.     Христианство как духовная основа европейской культуры………52

Лекция 5.   Мифология как элемент духовной культуры

                     общества.

1.     Возникновение мифов……………………………………………….58

2.     Историческая эволюция мифов……………………………………..61

3.     Особенности мифологического сознания………………………….63

4.     Миф в современном мире……………………………………………73

Лекция 6.  Культура и техника.

1.     Человек в техногенном мире……………………………………….75

2.     Сущность техники как феномена…………………………………...80

3.     Роль техники во взаимосвязи природы и человека………………...83

4.     «Культурные мутации» и их значение в истории цивилизации…..87

5.     Техника и европейская культура……………………………………90

Лекция 7.  Культурная глобализация

1.     Глобализация как процесс…………………………………………...93

2.     Основные концепции исторических корней глобализации……….94

3.     Разделенность современного мира и основные аспекты

       Глобализации…………………………………………………………99

4.     Два процесса и две тенденции культурного развития……………102

5.     Глобализация культуры – точка полифуркации…………………..103

6.     Современные сценарии культурной глобализации и ее основные

      проблемы……………………………………………………………..106

7.    Антиглобализм и основная стратегия культурной глобализации..110

 

                                                                   Арушанов В.З.

Лекция 1.

Культурологические

воззрения Л. Уайта

План лекции:

1.  Понятие «культура» и предмет культурологии.
2.  «Культурологическая революция»: ее стадии и содержание.
3.  Л.Уайт о роли человека в культурном процессе.
4.  Развитие методологических аспектов культурологии и современность.

1. Понятие «культура» и предмет культурологии

Американский ученый Лесли Уайт первым в истории общественной мысли последовательно применил системный анализ для объяснения культуры, интерпретируемой как класс явлений, объединенных символическим значением. Основными работами американского культуролога являются: «Наука о культуре» (1949), «Эволюция культуры» (1959), «Понятие культуры» (1973), «Концепция культурных систем» (1975).

Понятие «культурология» использовалось Уайтом для обозначения самостоятельной, интегративной области гуманитарных, точнее, социогуманитарных знаний. Он обосновывал  концепцию, в соответствии с которой культурой могут считаться  символизированные предметы и явления, которые интерпретируются во взаимосвязи друг с другом, а не с организмом человека, а исследующая их наука называется культурологией. Символ рассматривается как исток и основа поведения человека в мире культуры. К миру символов относятся идеи, отношения, внешние действия, материальные объекты. Все они включаются в культуру и выражают способность  к символизации реальности, развившейся у человека.

Культура как целостная система разделяется на три взаимосвязанные, но относительно независимые области: технологическую, социальную и идеологическую. Культуролог должен понимать и интерпретировать смыслы явлений и процессов, исходя из присущих рассматриваемой культуре символов. Культурология анализирует причинную обусловленность явлений культуры,  основываясь на принципе детерминизма. Существует мнение, что на становление методологических аспектов культурологии  существенное влияние оказала парадигма технологического детерминизма, сформировавшаяся преимущественно в американской социологической мысли. Однако культурология в интерпретации Л. Уайта впервые стала рассматривать культуру как исходную категорию, необходимую для анализа социальной реальности. Вероятно, культурология в этой интерпретации ближе к цивилизациологии, уделяющей особое внимание эволюции цивилизаций и их типологии. Историческая типология культур и цивилизаций, объяснение механизмов их формирования и развития, духовно-мировоззренческих основ культурного процесса должны быть важнейшей проблематикой предметного поля культурологических исследований.

Возможности изучения культуры как явления, связанного исключительно с жизнедеятельностью человека, и выявления законов, определяющих ее функционирование, Уайт связывал не с компаративистскими исследованиями культур и цивилизаций, предпринимаемых в культурной антропологии, а с рассмотрением культуры в целом, т.е. на уровне и в ракурсе ее анализа как целостной системы, осуществляемого средствами системного подхода в рамках и границах «науки о культуре». Культура должна рассматриваться культурологией как интегрированная, самоорганизующаяся система, и интерпретироваться как средство видового выживания человека. Из всеобщего культурного разнообразия выбираются общие для всего множества культур элементы и группы элементов, связанные с культурно-детерминированным поведением человека и порождаемые базовыми особенностями его как существа биологического и культурного одновременно. Только у человека как вида обнаруживается  понимание как процесс адаптации, осуществляемый символическими средствами. Для объяснения культурологом явлений культуры ее можно рассматривать как абстракцию, теоретически независимую от человека и общества, интерпретировать как первичную категорию исследования  реальности.

1.  «Культурологическая революция»,

её содержание

     

До появления культурологии объяснение поведения людей в обществознании, и, прежде всего, социологии, основывалось на исследовании результатов процессов социального взаимодействия. В социологии культуры  человек, индивидуально или коллективно, рассматривался как независимая переменная. Его обычаи, институты, убеждения были зависимыми переменными. Человек был причиной, а культура –  следствием. «Культурологическая революция» иначе объясняет это соотношение. Люди ведут себя определенным образом потому, что они рождены и воспитаны в конкретных культурных традициях. Поведение народа может объясняться не идеями, убеждениями, надеждами и страхами, не процессами социального взаимодействия, а внешней, экстрасоматической культурной традицией. Поэтому поведение народа может интерпретироваться как функция его культуры, которая сама себя определяет. В культурном процессе  свойства культуры взаимодействуют друг с другом, образуя новые комбинации, объединения и пермутации.

На культурные системы воздействует, прежде всего, по мысли Уайта, географическая среда. Среда предполагает или исключает существование конкретных элементов или свойств культуры, но не определяет их. Воздействие факторов окружающей среды находит выражение только в средствах культуры и осуществляется через их посредство. Именно поэтому, подчеркивает американский ученый, их можно рассматривать культурологически. Рассуждая о культурах вообще или о культурах в целом, фактор среды можно рассматривать как константу. Поэтому его можно не учитывать при интерпретации культурного процесса.

3. Л.Уайт о роли человека в культурном процессе

 Л. Уайт обосновывает позицию, в соответствии с которой культурология, рассматривая  культурный процесс, не включает в сферу  интереса биологических или психологических процессов. Необходимо признать существование органичной, необходимой связи между культурой как целостностью и человеком, рассматриваемом в целом. Сама культура по своей природе является тем, что она есть, поскольку человек является именно тем типом животного, который он воплощает, т.е., по выражению Э. Кассирера, животным, созидающим символы.

Функционирование культуры служит удовлетворению потребностей человека как вида. Поэтому, исследуя проблему происхождения и функций культуры, следует принимать во внимание бытие биологического человека. Но когда констатируется возникновение человеческой культуры, ее последующие изменения – перемены, расширение, уменьшение – следует объяснять без обращения к человеку как животному – индивидуальному или коллективному. Нет необходимости обращаться к человеческому существованию при абстрактно-теоретическом рассмотрении таких вопросов, как эволюция математики или денежного обращения, социокультурные процессы интеграции и дезинтеграции, связи между социальными системами. Причина того или иного поведения систем в их культуре, а не в антропологической сущности их природы. Человек необходим для осуществления и функционирования культурного процесса, но он не нужен для объяснения его разновидностей. Каждый тип системы существует в терминах собственной структуры и функций, собственных принципов и законов. «Общества человеческого вида» - культурные, т.е. социокультурные системы. Как  все разновидности систем, они должны быть поняты в своих собственных терминах.  

Эволюция культуры представляется американским культурологом в виде причинно-следственной цепочки культурных явлений. Влияние технологий на социальные системы, взаимосвязи между системами технологий, социальными системами и идеологиями можно уточнять и определять, не ссылаясь на людей как носителей этих систем. Эволюция союзов племен, интеграция и дезинтеграция  или механизмы регулирования и контроля этих процессов можно исследовать без обращения к многообразным аспектам бытия людей как живых организмов.  

По мнению Л. Уайта, феномены культуры, также как биологические и физические феномены, следует подвергать научному анализу с четырех точек зрения. Подход может быть временным или вневременным, обобщающим или уточняющим. Изучение предметов и явлений при уточняющем временном подходе создает историю культуры. Временной обобщающий подход дает эволюционистские интерпретации. Вневременная обобщающая интерпретация  исследует структуры и функции социокультурных систем. Вневременной уточняющий подход дает дескриптивную этнографию. Уайт отмечает, что многие ученые обвиняют культурологов в том, что они «реифицируют» культуру в виде мистического образования, существующего отдельно от общества.  Но рассматривать культуру,  т.е. язык, институты, идеологии и технологические системы как отдельные порядки феноменов, объяснимых в их собственных терминах, не значит реифицировать их. Они являются реальными, наблюдаемыми предметами и явлениями внешнего мира. Взаимодействие людей в общностях социокультурного типа  можно научно объяснить воздействием внешних, экстрасоматических культурных структур на них. Психология и культурология скорее дополняют друг друга, поскольку необходимы для последовательного и полного объяснения и осмысления того, что человек делает как представитель своего вида.

4. Развитие методологических аспектов культурологи и современность

Российские исследователи отмечают противоречивость методологических установок и принципов культурологической теории Л. Уайта, прежде всего, с позиций современных достижений культурной антропологии. Но очевидны и внутренние противоречия этой культурологической теории, прежде всего, в ее антропологических аспектах. Так, Ю. В. Осокин подчеркивает, что положение о человеческом поведении как функции культуры противоречит идеям о появлении культуры в связи с видовыми биологическими особенностями человека. Противоречивым выглядит и положение, что существование и функционирование культуры обеспечивает решение  «небиологическими средствами» биологических задач воспроизводства видового выживания человеческого рода. Этими задачами определяется характер целеполагания культуры, целенаправленного поведения человека и системной организации реальности. Экстериоризованный в культуре опыт человеческого существования может воздействовать на поведение человека только при условии его интериоризации, присвоения его сознанием каждой человеческой особи. Система культуры оказывается лишенной цели своего существования, определяющей характер ее «целесообразного» функционирования. Сущность феномена культуры в культурологической теории Уайта оказывается необъясненной. Принципы и законы существования культуры, их происхождение остается за пределами традиционных культурологических интерпретаций, Специфика культурного процесса, особенно в его антропологическом измерении,  не имеет четких определений в научном смысле.

Российские исследователи отмечают противоречивое, но в целом положительное влияние идей Л. Уайта на развитие методологических и антропологических аспектов культурологии. Так, внимание ученых привлекла книга К.  Гирца  «Интерпретация культур» (1973). В этой работе излагаются последовательные, хотя и основывающиеся на «символической» трактовке культуры представления о ней как средстве небиологически осуществляемого воспроизводства видовых свойств человека, накопления и использования им видового ориентационного опыта как опыта существования и поведения. В главе «Влияние концепции культуры на концепцию человека» автор доказывает, что паттерны поведения низших животных в значительной степени обусловлены их физиологией. Генетические источники информации моделируют их действия со значительно меньшим числом вариаций. Тем меньше их и тем они менее последовательны, чем на более низкой ступени развития находится животное. В человеке внутренне заложены лишь самые общие ответные реакции. Не руководствуясь паттернами культуры, человек вел бы себя неуправляемо. Его поведение представляло бы собой хаос бессмысленных действий и спонтанных знаний, а опыт был бы абсолютно неоформленным.

Ю.В. Осокин подчеркивает, что интерпретация культуры как феномена, имеющего «генетическую сущность», встречается впервые в исследованиях К. Гирца. Он доказал, что в ледниковую эпоху люди были вынуждены отказаться от регулярности и точности детального генетического контроля над своим поведением в пользу гибкости и больших адаптивных возможностей  более общего, но от этого не менее реального, генетического контроля. Чтобы обеспечить себя дополнительной информацией для руководства к действию, люди были вынуждены, в свою очередь, в большей степени полагаться на культурные источники – аккумулированную сумму означающих символов. Эти символы не могут интерпретироваться как     непосредственное выражение, инструменты или корреляты биологического, психологического и социального бытия человека. Они – его предпосылки. Человека отличает от животных не просто его способность учиться, а которая действительно беспрецедентна, но и то, сколь многому и чему ему приходится научиться, прежде чем он сможет самостоятельно функционировать. Примечательна зависимость человека от особого рода обучения: усвоения понятий, восприятия и применения специфических систем символического значения. Люди действуют на основании инструкций и команд, закодированных в планах и картах, обычаях, системах морали и эстетических суждениях, т.е концептуальных структурах, формирующих их аморфные способности. Это касается и обучения пользования механизмами, заложенными в человеке биологическим образом. Ю. Осокин считает, что Гирц предложил «универсальный алгоритм» культурологического анализа конкретного культурного объекта. Так, при изучении культурных объектов Средневековья (Шартрский собор), чтобы понять их значение, необходимо обратиться к основной парадигме ментальности человека  средневековой культуры, т.е. парадигме его «картины мира», определяемой как  «взаимоотношения  между Богом и человеком», как они понимались последним. Искусство может рассматриваться культурологом как один из специализированных способов «опредмечивания» этой ментальности. Так, в Шартрском соборе оказывается материализованным не только сознание  в с е г о  Средневековья, но также, имея в виду  существенные параллели между высокой схоластикой и высокой готикой, определенное специфическое состояние этого сознания в этот период Средневековья. Проблематика адекватности понимания смысла и сущности историко-культурных процессов, нашедшего отражение в объектах и артефактах культуры, и корректности интерпретации самих этих объектов и артефактов, «материализующих» состояние сознания на различных этапах истории культуры связаны со всем комплексом теоретико-методологических аспектов культурологии.

Основываясь на идеях Л. Уайта и его последователей, развитие отечественных и зарубежных концепций культурологи охватывает такие направления исследований. Как формирование интегративно-целостных представлений о природе феномена культуры и его системном характере (системной теории культуры), его подсистем, создание основ теории социокультурной дифференциации, формирование представлений о динамике функционирования культуры. Можно выделить общенаучную и конкретнонаучную методологию в культурологических исследованиях. Это необходимо, прежде всего, в исследованиях, имеющих антропологическую направленность. Человек является творцом культуры. Однако становление личности нельзя рассматривать вне культурной эволюции индивидов и ее результатов. В этом смысле культура – мир человека. Адаптивная функция культуры во все эпохи способна переходить в человекотворческую.  Культура творит человека в связи с интересами и потребностями общества, которое контролирует культурный процесс. Важнейший этап человекотворчества связан со становлением и развитием личностного самосознания, внутренним содержанием которого выступает индивидуальное мировоззрение, воспринимающее и усваивающее идеи, традиции, ценности и нормы, созданные культурой и цивилизацией. Лишь на этой основе возможно последовательное самоопределение человека в сфере культуры, связанное с необходимостью ее сохранения и развития. Культурологическое сознание человека формирует идеальный образный мир, в котором личность действует творчески, на основе понимания ответственности за судьбы культуры и цивилизации. В этих обстоятельствах может существовать и утверждаться свобода человека как высшая ценность передовой и прогрессивной культуры.

  

ЛИТЕРАТУРА:

1.  Антология исследований культуры: В 2-х томах. СПб., 1997.
2.  Иконникова С.Н. История культурологических теорий. М., 2005.
3.  Маркарян Э.С. Науки о культуре и императивы эпохи. М., 2000.  
4.  Осокин Ю.В. Современная культурология в энциклопедических статьях. М., 2007.
5.  Уайт Л. Избранное: Наука о культуре. М., 2004.

                                                                    Лысенко Н.Н.

Лекция 2.  

Структура культуры

План лекции:

1.  Соотношение понятий «морфология культуры» и «структура культуры».
2.  Классификация основных форм культуры.
3.  Основные виды культуры по сферам жизнедеятельности.

1.  Соотношение понятий «морфология культуры» и «структура культуры»

В культурологической литературе используются два очень близкие по содержанию понятия – «морфология культуры» и «структура культуры». Часто их используют как взаимозаменяемые, но иногда их различают как имеющих свои особенности.

Исторически термин морфология происходит от греческого  «morphe» - «форма», то есть морфология культуры – учение об основных формах бытия культуры, существующих в обществе независимо от человека, будь то традиции, социальные институты культуры и т.д.1  Но все эти формы существуют во взаимосвязи, создавая в конечном счете культурную систему какого-либо народа, а всякая система имеет свое внутреннее строение, структуру – совокупность устойчивых связей различных частей системы, обеспечивающих ее целостность и тождественность, то есть сохранение основных свойств системы при различных внешних и внутренних изменениях.

Таким образом, понятия морфология культуры и структура культуры тесно связаны между собой и взаимно дополняют друг друга, раскрывая реальное бытие культуры какого-либо народа. Поэтому сегодня чаще всего под морфологией культуры понимают учение о внутренней структуре культуры, ее организационно-функциональное строение, основными элементами которого выступают культурные формы.

Необходимо различать такие понятия как культурная форма и артефакт. Практически культура существует в виде различных предметов, действий, информационных сообщений, художественных произведений и  т.д., которые принято называть артефактами (от лат. artefactum – искусственно сделанный). Ими могут быть конкретный материальный продукт (орудие труда, хозяйственная утварь, дом и т.д.) или явление духовной жизни общества, ее результаты (научная терия, поэтическое произведение, религиозные верования и т.д.). Даже сам человек  является артефактом, ведь он является не только биологическим существом, но и культурным. Артефакт – это своего рода  единица культуры, которая может быть охарактеризована с точки зрения материальной формы (утилитарные, практически полезные качества для человека и общества)  и духовного содержания (символико-смысловое значение этих явлений в определенной культуре).

Артефакты являются воплощением какой-либо культурной формы – образца решения задачи по удовлетворению какой-то потребности людей. Культурная форма представляет собой комплекс отличительных признаков культурного объекта  (а не сам объект), в которых воплощаются его утилитарные и символические функции и на основании которых проводится его идентификация (опознание). Таким образом, одну и ту же культурную форму могут воспроизводить множество артефактов. Так, например, культурная форма жилища человека может воплощаться в самых разных артефактах – избе русского крестьянина, юрте кочевника, средневековом рыцарском замке, современном многоэтажном доме. При этом, культурная форма включает не только описание (комплекс отличительных признаков) культурного продукта, но и технологию его получения.

Возникнув для удовлетворения какой-либо потребности, культурные формы начинают воспроизводиться в разных конкретных условиях, практически никогда не тождественных тем, при которых культурная форма порождалась. Поэтому всякий артефакт никогда не бывает абсолютно тождественен воплощаемой им культурной форме, воспроизводит ее более или менее точно, насколько условия реализации это позволяют; и чаще всего артефакты очень вариативны и воплощают культурную форму с известной мерой условности. Артефакт представляет собой прежде всего продукт индивидуального восприятия культурной формы и соответственно – частный случай ее субъективной интерпретации.

1.  Классификация основных форм культуры

Любая культура многогранна и многолика, ее содержание облечено в разные формы. Подчеркивая единство, целостность и многогранность культуры, в культурологии существует множество концепций, делящих культуру по разным основаниям.

Во-первых, традиция, идущая еще от археологов, выделяет две части культуры - культуру материальную и духовную. Это две больших группы объектов культуры, в которых основной является либо их материально-предметная, вещная форма и утилитарная функция (материальная культура) – либо их символически насыщенное  духовное содержание (духовная культура). В конечном счете любой объект культуры имеет символическое содержание, внесенное человеком, и материальную форму закрепления. Книга, картина, музыка тоже являются материальными объектами, но в них преобладает их символическая функция: они воплощают, сохраняют и передают от поколения к поколению опыт интеллектуального и нравственного развития, эстетическую ценность и религиозную веру. В то же время, дом, одежда, оружие и т.д. тоже символически насыщенные объекты культуры, хотя в них преобладает их утилитарная функция.  Поэтому деление культуры на материальную и духовную не является абсолютным, и мало что дает в культурологическом исследовании культуры. Даже употребление терминов «материальная культура» и «духовная культура» зависит от того, к какому направлению или школе в культурологии относится тот или другой исследователь. Например, П.Сорокин выделял материальную и идеационную (религиозную) культуру; А.Я.Флиер выделяет социально-  детерминированную и интеллектуально-детерминированную культуру; и т.д. То есть многие культурологи ориентированы на другую терминологию и другие основания дифференциации культуры.

Большое внимание сегодня уделяется выделению и исследованию следующих структурных элементов культуры:

1.   Культура массовая и элитарная – своеобразные и противостоящие друг другу феномены социальной дифференциации современной культуры.

Массовая культура – это культура, которая создается профессионально и тиражируется с помощью современных технических средств для ежедневного потребления большими массами людей. Как правило, носит коммерческий характер и рассчитана на «усредненного» человека с его вкусами, потребностями, интеллектуальными способностями и т.д. Она доступна каждому человеку, независимо от его материального положения, образования, местожительства и т.д. В этой вседоступности ее главное достоинство.

Хотя функциональные и формальные аналоги массовой культуры (культура для всех) встречаются в истории, начиная с древнейших цивилизаций, подлинная массовая культура связана с формированием индустриального общества, когда появляются необходимые технические средства, с одной стороны, и необходимость готовить население к жизни в техносреде, с другой стороны. Урбанизация, трансформация сословных обществ в национальные, законы о всеобщей грамотности населения, деградация многих форм традиционной культуры аграрного типа, высвобождение относительно большого количества свободного времени и соответственно формирование потребности в досуге у широких слоев населения – все это подготавливало появление массовой культуры в полном смысле слова. Особое место в жизни современного общества массовая культура заняла в результате перехода к информационному процессу технологического развития во второй половине ХХ века.

Массовая культура явление противоречивое и оценивается неоднозначно. К позитивным качествам массовой культуры относят:

- простая и доступная для всех форма, не требующая больших интеллектуальных усилий;

- доступный для всех способ адаптации к современному обществу, его проблемам и возможностям, его знаниям и формам общения; с помощью современных информационных систем человек получает достаточно полное представление о своем обществе и мире, в котором живет;

- массовая культура ориентирована на многообразие людей, их потребностей, состояний и т.д., а потому очень разнообразна; здесь каждый человек найдет для себя что-то интересное и нужное именно ему и сейчас;

- массовая культура не только проста по форме, но занимательна; ее одна из важнейших функций – развлечение, и опыт у нее в этом деле огромный;

- массовая культура способна выполнять психологически важную функцию – компенсаторную функцию, давая возможность человеку отвлекаться от проблем собственной жизни, ее несправедливости (отсутствие денег, успеха, признания) и, сопереживая герою художественного произведения, отождествить  себя с благополучным героем. Не случайно Голливуд называют «фабрикой грез», которые так важны для «маленького человека». Особенно это важно бывает в неблагополучные периоды в жизни общества;

- не будучи жестко привязана к национальным формам культуры, массовая культура носит универсальный характер и способствует сближению народов, их  взаимопониманию.

Отдавая должное положительным качествам массовой культуры, ее активно критикуют, оценивая как средство отчуждения и угнетения человеческой личности. При этом к негативным сторонам массовой культуры относят:

- ориентируясь на вседоступность своей продукции массовая культура разработала стандарты, которые удовлетворяют, прежде всего,  примитивным и низменным вкусам массы, не побуждая человека к интеллектуальному и духовному росту;

- учитывая реальные интересы и потребности людей, массовая культура одновременно формирует  стандартные вкусы, стереотипы мышления и поведения, которые выгодны тем, кто платит; стимулирует массовый потребительский спрос на престижный «продукт» массового производства; массовая культура является одной из самых прибыльных отраслей экономики;

- владея прекрасно разработанным механизмом формирования стандартов и стереотипов массового сознания, производители массовой культуры не заинтересованы много тратить, сокращая ее рентабельность; поэтому продукция массовой культуры очень часто является образцом низкого художественного качества  и просто халтуры, что негативно влияет на формирование эстетических вкусов массы (это не исключает возможности появления и высокохудожественных произведений, но это значительно реже);

- важную роль играет массовая культура и в формировании политико-идеологической ориентации масс, манипулируя  в интересах правящей элиты и обеспечивая распространение массовой социальной мифологии.

Вероятно можно назвать еще негативные и позитивные качества массовой культуры, но и названные характеристики дают представления о неоднозначности этого явления. От массовой культуры сегодня не уйти. Она проникает во все сферы жизни общества: средства информации, образование, искусство, культура досуга и т.д. Но человек, стремящийся к саморазвитию, не должен замыкаться только в рамках массовой культуры, приучая себя к самостоятельной интеллектуальной и духовной работе; не позволять себе привыкать к облегченным формам культуры: «душа обязана трудиться!».

 В оппозиции к  массовой культуре находится культура элитарная, которая создается и потребляется привилегированной частью общества (элитой). Элита представлена, во-первых, частью общества, наиболее способной к индивидуальному духовному творчеству в искусстве, в науке и т.д., а во-вторых, группой политических лидеров, крупных бизнесменов и т.д., которые в силу своего положения в обществе, могут позволить себе культурные продукты самого высшего качества: образование, художественные произведения, участие в освоении новых и разнообразных форм культуры и т.д. В противостоянии массовой и элитарной культуры именно последняя связана с процессом развития культуры, созданием новых форм культуры и определением новых путей в развитии культуры.

Надо заметить, что только принадлежность к слою богатых людей или к среде политиков еще не делает человека автоматически представителем элиты и элитарной культуры. Богатство и власть люди часто используют исключительно в целях максимального потребления вещей и услуг вполне в духе массовой потребительской культуры, не отягащая себя фундаментальным образованием, постоянным  самообразованием,  серьезной работой мысли и творчеством. Поэтому, вероятно, следует выделять творческую элиту и экзацэлиту, место которых в культуре весьма различно.

2.   Субкультуры и контркультур – наиболее крупные составные части целостной   локальной культуры, которые связаны со спецификой условий жизни и интересов отдельных социальных групп. Интерес к этим культурным феноменам сегодня очень велик, хотя исследование их только начинается.

Субкультура (от лат. «sub» - «под»)  - это культура социальной группы внутри (подчиненное положение) доминирующей в обществе культуры, которая отличается некоторыми специфическими  ценностными ориентациями, образцами поведения, особенностями речи, формами проведения досуга и т.д., что выделяет ее из ряда других субкультур и указывает на специфику по отношению к доминирующей культуре.

Основной признак того, что мы имеем дело именно с субкультурой, а не с полностью независимой культурой, заключается в том, что всякая культура состоит из многих элементов, составляющих ее специфику (язык, религия, обычаи, нравы, искусство, хозяйственный уклад и т.д.), а субкультура по основной массе этих элементов идентична или очень близка доминирующей культуре, отличаясь лишь некоторыми чертами.

Существование субкультур связано с тем, что практически каждое конкретно-историческое сообщество внутренне неоднородно, включает в себя помимо основного этнического и социального ядра и определенные вкрапления – группы со специфическими этнографическими,  сословными, конфессиональными и иными признаками. Специфика этих признаков может быть порождена относительно изолированным проживанием данной группы (например, русские камчадалы), особым вероисповеданием ( старообрядцы в России), особыми сословно-профессиональными функциями (казаки) и т.д. Существует множество субкультур, связанных с возрастной и профессиональной спецификой. Например, молодежная субкультура, субкультура пенсионеров, субкультура художественной интеллигенции, субкультура врачей, юристов и т.д.

Уровень специфичности субкультур по отношению к основной национальной культуре в каждом конкретном случае уникален, так же, как и тенденция их сближения или еще большего размежевания с доминирующей культурой. Так, три века назад Франция состояла из двух десятков этносов со своеобразными культурами, а собственно французской была лишь субкультура города Парижа и его окрестностей. Сегодня от этого местного многообразия почти не осталось и следа, все слилось в единую национальную французскую культуру.

В ХХ веке особый интерес вызывают молодежные субкультуры. Отчасти это связано с кризисом культуры, который привел к усилению процессов дифференциации общества и размыванию традиционных ценностных ориентаций.  Молодежь - наиболее активная часть населения, проявившая свое стремление к самоопределению. Кроме того, молодежь и  наиболее чутко воспринимает все новое – и хорошее и плохое. Как результат в ХХ веке возникли неформальные группы молодежи, которые создавали свои специфические субкультуры: хиппи, битники рокеры, готы и множество других. Часто они связаны с различными увлечениями в сфере досуга, и это показательно: свободного времени у молодежи становится больше и значимость самоопределения именно в этой области возрастает. Среди молодежных субкультур самые известные связаны с определенными жанрами музыка, и имидж неформалов во многом формируется в подражании сценическому имиджу популярных в данной группе исполнителей.

Это не значит, что у молодежных субкультур нет своей идеологии. Уже возникновение субкультуры хиппи было связано не только с увлечение рок-музыкой, но и пропагандой пацифизма. С усилением собственной оппозиционной идеологии субкультуры перерастают в контркультуру. Контркультура – разновидность субкультуры, когда она становится открыто оппозиционной к доминирующей культуре, отрицает ее ценности, моральные нормы и идеалы.

Контркультурой может быть не только молодежная субкультура. Так, когда-то складывалось христианство как контркультура по отношению к античной культуре. Христианство отрицало всю систему ценностей античности: вместо политеизма – монотеизм, вместо разума – вера, вместо гармонии тела и духа безоговорочный приоритет духа и т.д. Это было причиной массового гонения христиан в Древнем Риме. Но постепенно новая система ценностей христианства начинает распространяться на территории Римской империи, переживавшей глубокий духовный кризис, и в IV веке н.э. христианство становится государственной религией Рима, а позже духовной основой доминирующей культуры в Западной Европе.

Не у многих контркультур такая победоносная судьба. Большинство из них либо теряет свою критическую остроту, переходя в ранг субкультуры, либо вообще прекращает свое существование.  

3. Маргинальные субкультуры – еще один структурный элемент, который сейчас привлекает внимание исследователей. Маргинальная культура (от лат. «marginalis» - находящийся на краю, на границе) – это совокупность культурных ценностей, в которых сочетаются элементы разнородных образов жизни. Образуются маргинальные культуры в результате процессов в обществе (миграция, модернизация общественных систем, социальная мобильность и т.д.), когда люди, будучи носителями определенных культурных традиций, вынуждены усваивать чуждые им культурные ценности и социальные роли. Противоречивость положения маргинальных слоев сопровождается размытостью ценностных ориентаций, неуверенностью в представлениях и оценках  поведении, что часто ведет к девиантным формам поведения, вплоть до криминальных. И это касается не только деклассированных лиц или бомжей. Так, появление в Европе «новых русских» сопровождалось скандалами, так как они просто не знали культурных форм поведения, принятых в Европе. Казалось, что большие деньги дают право на любое поведение: мы платим! Оказалось, что это не так. Владельцы горнолыжных курортов, куда стали ездить «новые русские», понесли огромный ущерб, так как традиционные европейские туристы туда ездить перестали, шокированные поведением маргиналов.

Мы назвали далеко не все возможные структурные элементы культуры, выделив те из них, которые сегодня привлекают внимание исследователей как наиболее актуальные. Но напоминаем, что существуют и другие подходы к их выделению. Например, деление культуры по признаку носителя культуры (мировая, национальная, этническая и т.д.), по основным сферам жизнедеятельности человека  и др.    

3.   Основные виды культуры по сферам

жизнедеятельности

 

В современной культурологической литературе в качестве основных структурных элементов  культуры, составляющих ее системообразующее ядро, чаще всего выделяют основные виды культуры по основным сферам жизнедеятельности человека или сферам культурного творчества. По поводу их количества и названия существуют разные точки зрения2, но целесообразно выделить 4 основных сферы и соответственно основных видов культуры:

1. Материально-технологическая культура (в литературе иногда для обозначения этого вида культуры используют: «материальная культура», «социальная культура» и др. наименования) – это культура, которая формируется и функционирует в сфере материально-производственной деятельности человека и ее результаты. Сюда будут относиться орудия труда, жилище, предметы повседневного обихода, транспортные средства, трудовые навыки и способы практической деятельности, обработанные территории, прорытые каналы и т.д. Именно эта сфера деятельности дала возможность человеку менять свое природное окружение и выживать как биологическое существо.

К материально-технологической культуре следует относить и инженерную деятельность. Слово инженер произошло от лат. «ingenium» - хитроумный, изобретательный. В современном значении фигура инженера появляется в XVIII веке с возникновением крупного машинного производства, основанного на сознательном применении научных знаний в производственном процессе. Инженер своей деятельностью как бы соединяет науку с производством, становится проводником науки в производстве. Так научное знание, само по себе элемент другой, духовной деятельности, становится элементов материально-технологической культуры.

К материально-технологической культуре следует относить и определенные традиции, культурные сценарии производственной деятельности, определенные отношения между людьми их нормы, без которых она невозможна, организационные принципы и т.д.

2. Социальная культура (или «социально-политическая  культура) – культура, которая формируется и функционирует в сфере социальной организации, включающей индивида в жизнь социального коллектива и делающая возможной его жизнь как социального существа и члена определенного государственного образования. Взаимодействие индивида и государства опосредовано множеством различных культурных форм, которые и входят в этот вид культуры: тип государственного устройства и форма правления; правовая система в обществе, включая существующие здесь законы, судебную систему, исправительные учреждения и т.д.; социальная структура общества (деление общества на сословия, классы и т.д.), партии, которые формируют идеологию этих социальных групп, сами идеологии и т.д.

3. Духовная культура – это культура, которая формируется и функционирует в сфере духовного производства общества (производства идей, образов и других духовных феноменов), назначение которого – удовлетворение духовных потребностей человека. Термин «духовный» имеет узкий смысл («религиозный») и широкий смысл, который включает все многообразие потребностей человека в саморазвитии как личности, обращении его к высшим ценностям и соответствующему опыту предшествующих поколений и эпох: потребность в познании и образовании, общении и нравственном совершенствовании, религиозном утешении и переживании,  эстетическом творчестве и удовольствии и т.д. Поэтому в духовную культуру входят такие элементы как мораль и искусство, религия и наука (в аспекте исследования мира), философия и мифология, система образования и воспитания в обществе.

4. Бытовая культура (или «культура повседневности» - это культура, которая формируется и функционирует на уровне непрофессиональной деятельности в процессе совместной жизни в семье, с друзьями, соседями и т.д. Надо сказать, что этот пласт культуры исследован очень мало. До ХХ века к культуре относили преимущественно духовную культуру, то есть сферу духовного совершенствования человека, его стремления к возвышенному… Но культурология  ХХ века расширила понимания сущности культуры, указав, что культура организует всю жизнь людей, тем отличая их от животных. Сфера бытовой жизни не может быть исключением, так как  у нее есть свои функции в жизни человека и общества. Термин «повседневность» к концу ХХ века превратился в одно из ключевых понятий культурологии и всего современного гуманитарного знания как «технология жизнедеятельности людей вообще» в жизненной стихии обычных событий отдельных людей.

Если все же попытаться обобщать эту «жизненную стихию» множества людей, то к бытовой культуре можно отнести:

- форму семьи и всю систему семейно-брачных отношений;

- основные принципы и формы отношений между старшими и младшими, мужчиной и женщиной и т.д.

- основные принципы и формы семейного воспитания;

- принципы и формы организации домашних праздников, визитов гостей и т.д.;

- организация путешествий;

- традиции питания;

- основные принципы внутренней организации жилища;

- формы гигиены и вообще физической культуры человека;

- особенности предметной среды, окружающей человека дома;

- нормы сексуальной морали;

- традиции свадебных обрядов;

- организация жизни детей;

- этические и эстетические нормы, обычаи, ритуалы, символы, связанные с вечными проблемами жизни человека – любовь, смерть, рождение детей и т.д.

- форма костюма и традиции одеды;

и многое-многое  другое. Причем, выстроить четкую иерархию этих элементов пока представляется затруднительным.

ЛИТЕРАТУРА:

1.   Брун В., Тильке М.История костюма от древности до Нового времени. М., 2000.

2.   Гиро П. Быт и нравы древних римлян. С.,2000.

3.    Грушевицкая Т.Г., Садохин А.П. Культурология: Учебник для студентов вузов. М.,  2007.

4.   Козьякова М.И. История. Культура.Повседневность.

     Западная Европа: от античности до 20-го века. М.,2002.

5.   Культурология: Учебник для вузов./Б.А.Эренгросс,

     Р.Г.Апресян и др.; Под. Ред. Б.А.Эренгросс. М., 2007.

6.   Кнабе Г.С. Материалы к лекциям по общей теории

      культуры и культуре античного Рима. М., 1993.

7.   Мамонтов С.П. Основы культурологии: Учебное пособие

     для вузов. М., 2001.

8.   Новейший культурологический словарь. Ростов-на-Дону,

     2010.

9.   Флиер А.Я., Полетаева М.А. Тезаурус основных понятий

     культурологии. М., 2008.

10. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М., 2010.

                                                        Лысенко Н.Н.

Лекция 3.

Место морали в  культуре общества

План лекции:

1.   Происхождение морали.

2.   Сущность морали.

3.   Современное общество и мораль.

1.  Происхождение морали

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                 

В определенном смысле, культура – это способ жизнедеятельности человека в обществе. Человек не может жить иначе, как только создавая, сохраняя и передавая от поколения к поколению материальные и духовные ценности, многообразные культурные феномены и самое себя как культурно-исторический тип человека с определенными формами мышления и поведения. Этот сложный и многогранный процесс обеспечивается системой взаимосвязанных элементов, каждый из которых выполняет специфические функции и играет свою неповторимую и необходимую роль. Одним из важнейших элементов в системе культуры является мораль – специфический регулятор поведения человека в обществе с очень сложным и тонким механизмом социокультурной ориентации человека и детерминации его поведения.

Само слово «мораль» восходит к культуре ранней  античности и происходит от латинского «mores», что значит «нравы». Термин «нравственность», иеющийся в некоторых европейских языках и в русском, можно рассматривать как прямой перевод латинского слова, а потому синоним «морали». Нравы – это массовое, реально практикуемое людьми поведение (образ жизни определенной общности), оценивающееся с точки зрения добра и зла («добрые нравы» и «преступные нравы»). Другое исходное смысловое значение латинского слова «mos» - закон, правило, предписание – высвечивает аспект морали как области нормативной регуляции поведения людей (должное поведение).

Потребность согласовывать поведение индивида с жизнью сообщества возникает еще в животном мире, где и формируются необходимые механизмы биологического характера. На ранних этапах человеческой истории эти механизмы сохраняются, но начинают наполняться социальным содержанием и значением, обслуживая выполнение социальной функции индивида, его жизнь во взаимодействии с другими индивидами. Так, инстинкт подражания, который лежит в основе «негенетической наследственности» животных и обеспечивает передачу определенных видов действий как оптимального приспособления к природной среде, - способствует сохранению и накоплению навыков трудовой деятельности, способов собственно человеческого использования орудий труда и предметов быта и т.д.

По мере развития человеческой деятельности и усложнения коллективной жизни возрастает и необходимость в контроле общества за поведением отдельных людей, так как более дифференцированные функции индивидов в коллективе требуют четкой и жесткой их взаимосвязи. Поэтому начинают формироваться социальные регуляторы поведения человека. Их социальный характер выражается в том, что, во-первых, они выражают социальную потребность (а не биологический инстинкт); во-вторых, они выражают интересы коллектива, а не отдельного человека; в-третьих, по содержанию они являются стихийным обобщением коллективного опыта совместной жизни; в-четвертых, они закрепляются и сохраняются с помощью культурных явлений, а не генетически.

Среди социальных регуляторов выделяются нормативные регуляторы, главной отличительной особенностью которых является наличие выработанных обществом правил (норм) поведения, обязательных для каждого человека. Такие нормы, будучи определенным образом эталоном поведения индивида, выступают по отношению к нему как внешний и принудительный регулятор. Но механизм принуждения может быть различен в соответствии с уровнем культурно-исторического развития общества.

Исторически первой формой нормативной регуляции в культуре общества был обычай. Обычай – это общепринятый стереотип поведения в определенном сообществе, который является общеобязательным только на том основании, что «так делают все». Обычай формируется как стихийное обобщение коллективного опыта, в ходе которого происходит отбор и закрепление наиболее целесообразных – с точки зрения выживания определенного сообщества – форм поведения индивида. Механизмом принуждения к выполнению этих норм выступает внушение (так поступают все «свои») и чисто эмоциональное воздействие со стороны ближайшего окружения: заражение массовым примером и коллективно переживаемыми чувствами, неодобрительное отношение в случае отклонения от нормы обычая и т.д. На ранних этапах культурного рзвития особых приемов убеждения (почему именно так надо поступать), как и физических мер принуждения к следованию этим нормам фактически не требовалось. В силу господства мифологического сознания3 человек еще не выделял себя из общины и следовал сложившимся  коллективной жизни формам мышления и поведения вполне естественно. Стремление исдивида к благоприятной, одобрительной реакции со стороны «своих» и страх выпасть за рамки принятого у «своих» (у каждого рода свои обычаи) было мощным стимулом к соблюдению норм обычая.

В синкретной культуре первобытного общества, однако, обычай переплетался с другими нормативными регуляторами, для которых было характерно применение более жестких приемов принуждения. Например, табу – система жестких норм-запретов, нарушение которых каралось смертью. Проявление столь жестокого момента в социальной регуляции было связано с тем, что табу регулировало поведение индивидов в тех областях, от которых непосредственно зависело выживание коллектива (брачные отношения, добыча и распределение пищи и т.д.) и, возможно, где особенно сильно было противостояние животного инстинкта и социальной потребности. В этих социальных отношениях воспроизведение норм, социального порядка было особенно важно, тем более на ранних этапах первобытности. Позже сфера табу несколько расширяется, но и механизм регуляции становится более мягким, действуя через внушение. Сфера же действия обычая значительно более широкая – почти вся жизнь индивида в обществе. Обычай объединял людей в социальный коллектив, консолидировал его, организовывал его жизнь, помогая людям почувствовать себя единым организмом и мобилизовать все силы на решение жизненно важных задач в суровых условиях первобытной эпохи. Именно эти условия и определяли характер обычая. Какими бы странными ни казались нам обычаи разных народов и эпох, надо учитывать эту объективную обусловленность обычаев, видеть корни их «оправдания» в истории общества. Обычаи народов – памятники их культуры, в которых прочитывается реальная история этих народов.

Первоначально родо-племенные общности жили замкнуто, воспроизводя свои обычаи и четко отграничивая «своих» от «чужих» - у «чужих» все «чужле», то есть не относящееся к «своему», и воспринималось это безразлично. Отношение к чужакам сначала могло вообще не регулироваться сообществом. Однако, по мере развития социальной жизни, усовершенствования форм трудовой деятельности и разделения труда – неизбежно происходило развитие контактов между племенами, в результате чего должно было возникнуть столкновение разных обычаев. Это давало толчок к фиксации различий в обычаях, а потом к их сравнению и оценке.

Такое положение зафиксировано в некоторых литературно-исторических памятниках. Например, в знаменитой поэме Гомера «Одиссея» герой, попадая в неведомую страну, задает себе вопрос: «К каким людям попал я?.. вовсе не знающим правды?» (песнь VI, ст.120). В контексте культуры гомеровского периода в истории Древней Греции, «знающий правду» - это следующий обычаю эллинов, и если у людей чужой страны такого обычая нет, то здесь вовсе нет обычая – царит «неправда», хаос, беззаконие. Чужие обычаи первоначально оценивались крайне негативно, так как они могли оказать (и оказывали) разрушительное воздействие на устои родовой коллективной жизни. Однако, рано или поздно на смену подобной бессознательной культурной самозащиты приходило более терпимое отношение к чужим обычаям, вырабатывались церемониальные ритуалы межплеменного общения по принципу: «Уважай чужой обычай!» При возникновении межплеменных союзов и государств происходил активный культурный обмен, который затрагивал и нормативы обычного поведения. В итоге обычаи деформировались, сосуществовали различные нормы и стереотипы поведения.

Аналогичная ситуация возникала и как результат социальной дифференциации родового коллектива в эпоху разложения первобытных отношений: возникновение социальных различий и неравенства порождало   новые формы отношений между людьми и, следовательно, новые нормы, которые сталкивались со старыми. Эта подвижность ранее незыблемых устоев коллективной жизни, создавала возможность сопоставления прошлого, исконного, изначального – и настоящего, и сравнение было не в пользу последнего. Одной из форм такого сопоставления было рождение легенды о минувшем «золотом веке».

Изменившаяся социокультурная ситуация снижала действенность и эффективность нормативной регуляции с помощью обычая, что вынуждало общество создавать новые социальные регуляторы. Развитие механизма регуляции пошло по двум основным направлениям. Во-первых, начинается усиление открытого принуждения индивидов к выполнению определенных норм поведения. С этим связано возникновение так называемых институциональных регуляторов, то есть возникновение таких норм, которые приобретают вид официально принятых (чаще записанных) формул и опираются не только на массовое воспроизведение их, но и на принуждение к их соблюдению со стороны соответствующих организаций, институтов (совет старейшин, суд и т.д.). Все институциональные нормы выступают как  открыто принудительные, для чего и нужны специальные «органы принуждения». Важнейшим институциональным регулятором в обществе является право, юридическая система.

Второе направление в совершенствовании социальной регуляции связано с формированием морали как качественно нового нормативного регулятора, в механизм функционирования которого  включается самоконтроль и саморегуляция.

2.  Сущность  морали

Главное отличие морали как социального регулятора – сознательный выбор человеком ориентиров должного поведения в обществе, в соответствие с чем он и старается поступать в различных жизненных ситуациях. Общество через механизм моральной регуляции воздействует на человека не непосредственно, напрямую (открыто принуждая к выполнению норм), а через формирование общих представлений о добре и зле, благе и справедливости и т.д. – о подлинной человеческой жизни.

Эти моральные представления отличаются от норм обычая, прежде всего, своим общим характером: они не столь конкретны и детальны, они суть общие принципы, которые человек должен уметь самостоятельно применять в конкретных ситуациях. Например, даже знаменитая библейская заповедь «Не убей!» никогда не была прямым и конкретным  требованием ни при каких условиях не убивать человека (сама христианская церковь неоднократно демонстрировала убийство множества людей, считая их еретиками, иноверцами, грешниками и т.д.), - она лишь ориентировала человека на ценность человеческой жизни.  

Кроме того, моральная регуляция предполагает, что человек не просто пассивно и неосознанно принимать существующие в обществе нравственные представления или слепо  копирует нравы своего ближайшего социального окружения (хотя многие люди живут именно так и это нравственно не наказуемо, вполне допустимо), но сознательно выбирает их в сложной ситуации сосуществования различных точек зрения, позиций, а потому мораль вырабатывает новый способ побуждения человека к должному поведению – убеждение: «Поступай так, потому что это есть благо!». Поэтому в морали человек гораздо более самостоятелен и свободен от непосредственного окружения, чем в рамках обычая, и является собственно моральной личностью в той мере, в какой он способен сознательно относиться к своему поведению, выбирать свою нравственную позицию. «Общепринятое» тут не является должным. «Не следуй за большинством на зло…» - призывает Библия (Исход, гл. 23, ст 2). Человеку как моральной личности вменяется в обязанность поступать «правильно по убеждению», даже если это расходится с общепринятыми представлениями и формами поведения.

Любая культурно-историческая система морали имеет сложную, многокомпонентную структуру, в которую обязательно входит пласт «разумного обоснования» норм-представлений – адресованного к разуму человека. Это не есть чисто рациональное обоснование правильности или целесообразности морали.  Мораль не наука, и многие ее нормы вообще не возможно обосновать логически. Как рационально обосновать необходимость помогать слабому и больному, жертвовать собой ради других, отвечать за тех, «кого приручили»? Мораль включает рациональный момент, но обязательно опирается на нравственное чувство человека,  аппелируя к высшим ценностям человеческого бытия, высшим ее авторитетам: Бог, Человечество, Прогресс и т.д. – в зависимости от мировоззренческих установок. Это придает ее положениям безусловный и общечеловеческий характер, а моральной жизни человека – высший духовный смысл. Поэтому и в жизни человека моральные ценности – добро, справедливость, честность, милосердие и т.д. – имеют самостоятельный характер, они ценны сами по себе, а не как средство достижения других целей, в том числе утилитарных.

Моральные ценности задают границы, в пределах которых индивид существует и действует как Человек, как моральная личность – выход за эти рамки разрушает человеческое начало в нем. Этим объясняется и важная специфическая роль нравственного чувства в моральной саморегуляции поведения человека. Будучи результатом предшествующего воспитания, формирования убеждений личности, именно нравственное чувство, совесть, прежде всего, побуждает человека к следованию моральным нормам и действует даже тогда, когда разум «не видит» целесообразности в этом.

Такой сложный и своеобразный механизм саморегуляции видоизменяет функции морали как социального регулятора. Мораль как социально обусловленное, культурно-историческое явление не только согласовывает поведение человека с интересами определенного, достаточно узкого сообщества, но связывает его с потребностями человеческого рода, человечества (воспроизводит основные параметры нравственной жизни человечества), побуждая его не просто приспосабливаться к обществу, но совершенствовать его – изменить себя, нравы, социальный порядок. Мораль как феномен культуры – своеобразный способ освоения мира и совершенствования человека.

3.  Современное общество и мораль

Характерной особенностью современного общества является обретение им новых измерений материальной и духовной культуры, которые определяют моральные параметры и нового типа человека, формирующегося в этом обществе. В процессе становления информационного общества, которое традиционно в литературе описывается в аспекте его грандиозных позитивных достижений4, происходят социокультурные изменения, которые являются в определенной степени опасными для духовного и физического здоровья человека. Эти негативные явления не всегда воспринимаются как прямые следствия эры глобальной информатизации, и часто их рассматривают как более или менее автономные процессы, но все же они являются выражением противоречивого характера современных социокультурных процессов.

Конечно, в аспекте всей культурно-исторической ретроспективы процесс подъема на новую, более высокую стадию социального и технологического развития всегда неизбежно сопровождается качественным изменением общей культурно-ценностной иерархии, определяющей образ жизни и картину мира людей, основные приоритеты их духовных ориентаций, формы общения, творчества, трансляции знания и т.д. И в этом нет никакой исторической трагедии – на смену одной культуры приходит другая, обеспечивая выживание и развитие человечества.

Однако современный этап развития общества и свойственные ему социокультурные новации дают основания говорить не просто об изменении типа культуры и человека, но о проближающейся «антропологической катастрофе». Возможно данный термин звучит слишком пафосно, но он уже вошел в научный лексикон, и не без оснований.

Укажем некоторые негативные для человека следствия в развитии современного общества и его культуры. Прежде всего, главным отличием современного общества является проникновение науки и техники (и следовательно, свойственный им тип рационального мышления) во все сферы жизни. С этим связана рационализация всей жизни человека. Современный человек живет в мире, где духовное и моральное (нравственное) повсеместно подменяется рациональным, социально целесообразным, практичным и т.д. Это не могло не сказаться на типе самого человека, его духовном мире. В результате целой цепочки опосредований произошли существенные изменения в области фундаментальных ценностных ориентаций личности. Возникает новый тип человека – «человек рациональный», для которого нет и не может быть рационально необоснованных норм добра, милосердия, самопожертвования и т.д., тем более если они противоречат безудержному практицизму и другим ценностям потребительского общества. Порою такой человек отрицает саму постановку проблем духовного бытия личности. На первый план в его жизни выходят эгоистические интересы индивида как биосоциального существа или экономические интересы общества, которые опять же обеспечивают его (индивида) материальное благополучие. Таким образом, атрофия морального и духовного начала в человеке дополняется гипертрофированием его биосоциальных ориентаций.

Однако, результаты использования разума преимущественно как средства приспособления человека к современным условиям своего существования, максимального удовлетворения своих материальных потребностей за счет господства общества над природой все очевиднее превращаются в свою противоположность. Подтверждением этому являются современные экологические проблемы, которые постепенно сливаются в одну глобальную проблемы выживания человечества. В опасности оказалась не только природная среда обитания человека и сам человек как биологическое существо, но и сама человеческая духовная сущность, в том числе связанная с моралью. Решение колоссальных по своей сложности глобальных проблем современности невозможно без глубинного внутреннего преобразования человека, формирования специальной экологической морали. Введение еще в ХХ веке понятия «ноосфера» в научный оборот уже было актом осознания человечеством своей ответственности за продолжение эволюции природы, за сохранение жизни на Земле.

Ситуация осложняется возрастанием роли массовой культуры в современном обществе. Массовая культура как культурный продукт, профессионально создаваемый для потребления его большими массами людей с помощью необходимых для этого технических средств, явление очень неоднозначное в своем влиянии на современную жизнь и человека.5 В интересуещем нас аспекте массовая культура – средство манипулирования сознанием масс. С ее помощью сегодня как никогда раньше можно эффективно выдавать узкогрупповые интересы за общечеловеческие (явление не новое в истории и более связанное с идеологией) и формировать стандартные вкусы, цели, ценностные ориентации общества потребления. С развитием Интернета мифологизирующая роль массовой культуры еще более возрастает. Создается угроза диктата со стороны тех, кто управляет процессом создания коммерческого культурного продукта и распространения его через всемирную информационную сеть. Они сегодня имеют возможность создавать свою технологическую культурно-эстетическую реальность, которая их устраивает, а не отвечает интересам общества и моральной личности. Не случайно сегодня материальные потребности все чаще возводятся в ранг моральных ценностей, подаются как символ цивилизации.

ЛИТЕРАТУРА:

1.   Апресян Р.Г. Понятие морали.//Этика:

     Энциклопедический словарь М.. 2001.

2.   Голубева Г.А. Этика: Учебник. М., 2007.

3.   Губин В.Д. Основы Этики: Учебное пособие. М., 2008.

4.   Культурология: Учебник для вузов./ Б.А.Эренгросс,

     Р.Г.Апресян и др. Под ред. Б.А.Эренгросс. М., 2007.

5.   Радугин А.А. Этика: Учебное пособие. М., 2003.

6.   Культурология: Учебник для вузов. (Под ред.

     Б.А.Эренгросса).М., 2007.

7.   Теоретическая культурология: Ахутин А.В., Визгин В.П.,

      Воронин А.А. и др. М., 2005.

8.   Флиер А.Я., Полетаева М.А. Тезаурус основных понятий

      культурологи. М., 2008.

9.    Хаузер М. Мораль и разум. Как природа создавала наше

     универсальное чувство добра и зла. (Пер. с англ.). М.,

     2008.

                                  Чернышёва Н.А.

Лекция 4.

Религия в системе культуры

План лекции:

1.   Культура и религия. Культурная ценность

     религии.

2.   Структура современных религий.

3.   Религия как историко-культурный феномен.

4.   Христианство как духовная основа европейской

      культуры.

1.  Культура и религия. Культурная ценность культуры

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     

Религия есть сфера духовной жизни общества, группы, индивида, способ  духовно-практического освоения мира и область духовного производства. В качестве таковой она представляет собой:

Проявление сущности общества (выражает внутренние, глубинные, скрытые от непосредственного наблюдения связи общества, многое «рассказывает» о нем);

Отражение той области человеческого  существования, которая недоступна управлению, целенаправленному регулированию и связана с отношениями несвободы, зависимости, ограниченности;

Способ существования и преодоления человеческого отчуждения;

Феномен культуры. В качестве феномена культуры религия проявляет себя как наиболее фундаментальная, «исконная» сторона культуры. Принимая эстафету от мифологии,   будучи средоточием, областью концентрации мифологем конкретных культур,  религия выступает в качестве основы, на которой синтезируются все представления о мире и человеке и переживания этих представлений.

 Существует ряд определений религии:

Теологические определения исходят из того убеждения, что Бог – сила реально существующая и человек в процессе своей жизни общается с ней;

Философские определения базируются на  признании или непризнании существования Бога и исходя из этого описывают   роль религии в жизни общества, группы, индивида;

Социологические и психологические определения вопрос об истинности существования сверхъестественных сил оставляют за рамками своих формулировок и рассматривают социальные и психологические последствия религии.

Так, формулируя свою концепцию культуры, П.А. Флоренский  полагал, что  культура возникает на основе религии: искусство родилось как культовое, наука и  философия явились, как попытка осмыслить религиозный взгляд на мир, а мораль  и право вечно базировались на религиозных заповедях. В статье «Христианство и  культура» он писал: «Большинство культур сообразно своей этимологии (культура есть то, что развилось из культа) было именно прорастанием зерна религии, горчичным деревом, разросшимся из семени веры».

2.  Структура современных религий

 

К основным элементам религии относятся:

1) Вера в Бога (или богов) - это главный признак религии. В разных религиях – разные боги, но есть нечто общее в представлениях о них: Бог есть личность, субъект, существо; Бог есть существо разумное, бессмертное, обладающее сверхъестественными способностями,  непостижимое для человека. Сходство между человеком и Богом объясняется в  рамках религии тем, что Бог создал человека «по своему образу и подобию».

2) Эмоциональное отношение к Богу. Вера в Бога – это не просто рациональная убежденность в его существовании, а религиозное чувство. Верующий относится  к Богу с любовью, страхом, надеждой, чувствами вины и раскаяния, и это эмоциональное отношение с Богом образует особого рода «духовный опыт».

3) Религиозный культ. Поклонение Богу выражается  в посвященных ему обрядах и ритуалах. Важной стороной религиозного культа является символика. Культовые предметы, действия, жесты – это символический язык, на котором происходит диалог человека с Богом. В результате культовой деятельности удовлетворяются религиозные потребности верующих, оживляется религиозное сознание. Осуществляется реальное общение верующих друг с другом, сплачивается религиозная группа.

4) Религиозные организации. Существует три типа таких объединений. Церковь – сравнительно широкое объединение, принадлежность к которому определяется традицией, последователи в основном анонимны, верующие делятся на духовенство и мирян, обычно церковь сотрудничает с государством. Секта провозглашает оппозицию традиционным церквям, проповедует изоляционизм, избранничество, строго контролирует членство, лидерство в секте харизматично. Деноминация – нечто среднее между церковью и сектой: проповедь избранности членов сочетается с  возможностью спасения для всех. От секты деноминацию отличает активное участие в светской жизни, эффективная экономическая деятельность, стремление перерасти в церковь.           

3.  Религия как историко-культурный феномен

 

В отечественном религиоведении имеет место историческая типология религии. Огромную роль в формировании культуры родового общества сыграли  тотемные представления, которые возникли из веры в существование родственной связи  между группой людей с определенным видом животных или растений. Именно они более всего способствовали отграничению группы сородичей от остальных, возникновению четкого представления о «своих» и «чужих». Возникший вместе с тотемизмом обычай табуирования   стал в условиях первобытной родовой общины важнейшим механизмом социально-семейных отношений. Так, половозрастное табу разделило коллектив на строго фиксированные брачные классы и тем  самым исключило половые связи между близкими родственниками. Пищевое табу не менее строго регулировало характер пищи, которая предназначалась вождю,    воинам, женщинам, детям и т.п. Ряд других запретов призван был гарантировать неприкосновенность жилища или очага, регулировать правила погребения, фиксировать права и обязанности отдельных категорий членов общины.

Вместе с тем такой комплекс ритуальных обрядов как магия, возникший параллельно с тотемизмом и анимизмом, надолго затормозил движение культуры. Магические представления обладают колоссальной силой и способны держать целые общества в состоянии неподвижности. Человек оставался все это время неотъемлемой частицей рода, племени, в нем не пробуждался творческий дух личности. Поступательного движения почти не ощущалось. Мир воспринимался «магическим человеком» как законченное материально-духовное целое, как непрерывный круговорот богов и людей, живых существ и стихий. В своих обрядах человек имитировал  жизнь природы, как бы участвуя в ее процессах. Через тотемизм он роднился с миром животных. Жизнь его была непрестанным священнодействием, он боялся нарушить хотя бы одно звено в космической мистерии, опасаясь быть выброшенным за пределы истинного бытия. Вполне естественно поэтому, что страх переступить через сакральную черту ритуала, посягнуть на незыблемость коллективных представлений оказывал парализующее действие на духовную культуру.

В конце концов, эпоха верхнего палеолита с характерными для нее первобытными  родовыми коллективами охотников и собирателей, умевших лишь присваивать дары природы, подошла к концу – около Х тыс. лет назад. На протяжении нескольких тысячелетий протекал сложный процесс перехода от общества присвоения к обществу нового типа, основанному на регулярном производстве пищи, т.е.  на земледелии и домашнем скотоводстве. Этот процесс именуется «неолитической революцией», потому что связанные с ним радикальные преобразования сыграли роль революционного переворота в истории и культуре общества. Изменившийся образ жизни создал новые условия для развития религиозных представлений. В результате древние духи – объект анимистического культа – постепенно превращались во все более могущественных богов, в чью честь создавались алтари и храмы.  

Таким образом, религия превращалась в относительно самостоятельную сферу  общественной жизни, открывалась новая страница в ее истории, повествующая  о развитии и функционировании религиозных систем государственно организованных народов. Это греческий и римский политеизм, индуизм, конфуцианство, синтоизм, иудаизм, митраизм, джайнизм и другие формы национальных религий, которые сыграли стержневую роль в формировании культуры данных народов.

В отличие от родоплеменных и национально-государственных, принадлежность к которым определялась исключительно принадлежностью к данному племени или нации, мировые религии – буддизм, христианство, ислам – являются межнациональными. Что же позволило им перешагнуть национальные и государственные границы и завоевать наибольшее количество приверженцев?

Мировые религии, как правило, возникали в период бурной ломки общественных отношений, связанных с важнейшими поворотами в истории народов     и государств. Буддизм возник в VI в. до н.э., выступив против кастового строя в   Индии и пришел на смену брахманизму. Христианство – в I веке н.э. в эпоху экономического и политического кризиса в Римской империи. Ислам сложился в VII  веке н.э. в связи с переходом аравийских племен к феодализму.

Мировые религии носили пропагандистский характер, что проявлялось в их  космополитизме. Т.е. они обращались ко всем народам, отвергая национальную принадлежность как границу. (Иудаизм, например, обращался только к евреям).

Для мировых религий характерна проповедь всеобщего равенства. Буддизм отверг деление на касты на том основании, что все равны в страдании. Христианство провозгласило равенство всех во грехе. Ислам – в покорности перед богом.

Мировые религии в своей ортодоксальной форме объявили существующую действительность злом и провозгласили идею спасения от мирового зла.

Они упростили культ и избавились от жертвоприношений, жесткой регламентации поведения и быта. Вместе с мировыми религиями впервые в истории человечества возникла вероисповедная общность людей, независимая от этнической, языковой, политической, культурной принадлежности.

Новые религии носили мировоззренческий характер, были интеллектуально  развитыми, впитавшими в себя достижения предшествующей философской и религиозной мысли. Они отвечали на все вопросы о мире, человеке, смысле его жизни, о смерти и бессмертии.                                                                     

4.  Христианство как духовная основа европейской культуры

Вся европейская культура опирается на христианство. Европа являет собой единую цивилизацию именно благодаря христианству, так как оно принесло с собой взгляд на человека как на личность, наделенную свободой воли, разумом,  чувством ответственности, способностью к любви и творчеству.

Христианство имеет три основных направления: православие, католицизм, протестантизм. Эти три конфессии образовались в процессе осмысления богословских догм и традиций. Христианство совершило великий исторический синтез, наследуя и по-своему преобразуя интеллектуальные завоевания предшествующих эпох, идеи и образы различных религий Ближнего Востока, традиции греко-римской античной философии. В молодых варварских государствах Европы оно стало опорой гуманности и просвещения, заставив грубую силу признать духовный и нравственный авторитет. Христианство влекло к себе людей абсолютно непохожих, потому что  провозгласило идею самоценности человеческой личности.

Христианство впервые в истории религиозной мысли сформировало нравственные заповеди не в запретительном (чего не стоит делать), а в положительном плане (как надо поступать). Нравственные заповеди христианина обращены  прежде всего к совести человека. Следуя в вопросе о совести новозаветным      высказываниям, «отцы церкви» рассматривали совесть как важнейшее достоинство нравственного сознания и вообще всей духовной целостности человеческой личности. Важной чертой христианской нравственности является ее активный характер, направленность на преобразование не только отдельного человека, но и  всего окружающего социума.

Доминантой духовной жизни христианского средневековья являлась религиозность, которая обусловила роль церкви как важнейшего института культуры. Задача церкви была достаточно сложна: хранить культуру церковь могла лишь «обмирщаясь», а развивать культуру можно было только путем углубления ее религиозности. Это противоречие пытался разрешить крупнейший христианский мыслитель Августин Аврелий (354- 430) в работе «О граде Божьем». Он выдвинул мысль, что вера и разум – это лишь два различных вида деятельности одного рода мышления. Поэтому они не исключают, а дополняют друг друга. Отсюда вывод, что вера дает разуму истины, которые он должен затем прояснить. А в проясненные истины                                                                                                                                                               человек крепче верит. Тем самым складывался схоластический идеал знания, где  высокий статус приобретало рациональное знание и логическое доказательство, принципиально подчиненное примату теологии.

Крупными схоластами были Ансельм Кентерберийский (1033-1109), Альберт Великий (1193-1280), Фома Аквинский (1225-1274). На подготовленной схоластикой почве в ХIII веке появляются первые университеты (Болонья, Париж, Оксфорд, Монпелье). К 1300 г. в Европе  существовало уже 18 университетов, превратившихся в важнейшие культурные  центры с обязательными четырьмя «классическими» факультетами: теологии, искусств, права и медицины.

В то время как схоластика в Западной Европе была идейной опорой католи- ческой церкви, на востоке, в Византии, сформировался центр своеобразной и по-  истине блестящей культуры на основе православия. В период Х – ХIII вв. Византия по уровню образованности, по напряженности духовной жизни несомненно   находилась впереди всех стран средневековой Европы. В IV – VI вв. представители ранней патристики (Григорий Нисский, Василий Кесарийский, Иоанн Златоуст) заложили фундамент средневекового христианского богословия и философии. В центре философских исканий находится понимание бытия как блага, что дает своеобразное оправдание космоса, а следовательно, мира и человека. Книжный характер византийской культуры сочетался с отсутствием  строгой дифференциации между отдельными отраслями: для Византии типична фигура ученого, пишущего по самым разнообразным отраслям знаний – от математики до богословия и художественной литературы. Византия стала «золотым мостом» между западной и восточной культурами. Наиболее интенсивно византийское культурное влияние, естественно, сказывалось в странах, где утвердилось православие. Через Византию античное и эллинистическое культурное наследие, духовные ценности, созданные  не только в самой Греции, но и в Египте, Сирии, Палестине, передавались другим  народам. Особые отношения у Византии сложились с Древней Русью. В Х в. она приняла православие, определившее развитие русской истории и культуры.   

Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. В ХIV – ХVI вв. начинается период в культурном развитии стран Западной и Центральной Европы, который  называется Возрождением. Отличительными чертами культуры Возрождения является ее светский характер, гуманистическое мировоззрение, обращенное к античному культурному наследию. Гуманисты выступили против контроля католической церкви над деятельностью человека и его образом мысли. Были подвергнуты критическому пересмотру сковывавшие свободное развитие мысли авторитеты, традиции и догмы, провозглашено право на свободу научного исследования, воз-  никли светская наука, литература и искусство. Носителями нового мировоззрения стали люди разных профессий и разного социального положения – поэты, философы, художники, клирики – городская интеллигенция той эпохи: (Петрарка, Кампанелла, Макиавелли, Сервантес, Монтень, Мюнцер и др.).

В Германии в этот период началось широкое общественное движение – Реформация, носившее  в основном антифеодальный характер и принявшее форму борьбы с католицизмом. По католическому вероучению человек – греховное существо по природе, и без помощи церкви он не может спастись. Согласно же Мартину Лютеру (1483-1546), человек – существо, сознающее греховность своей природы. Этого достаточно, чтобы он непосредственно обратился к Богу с молитвой о спасении. Никакой церковной организации в качестве посредника между человеком и  Богом не нужно. Молитва о спасении должна быть подтверждена добросовестным выполнением своих обязанностей, прилежным трудом, ибо по ним Бог судит о крепости веры и желания обрести спасение. «Не я, но Бог во мне» - вот самооценка человека эпохи Реформации. Так Бог из внешней опоры, коей он был для католика, превращается во внутреннюю опору и позволяет человеку преодолеть все драмы своей жизни и обрести спасение.

Реформация часто трактуется как эпоха рождения протестантских вероисповеданий. Однако как в своем исходном пункте, так и в своих итогах она выходит за пределы религиозно-теологических задач. Это:

Отделение церкви от государства;

Отстаивание нравственного значения труда;

Религиозное освящение деловой активности и предприимчивости;

провозглашение принципа свободы совести как неотъемлемого личного права;

критика всех инстанций церковного авторитета;

защита идеи всеобщего обучения.

На сегодняшний день неоднозначность оценок религии как явления культуры очевидна. Дело в том, что в ХIХ – ХХ в.в. ярко проявилась позиция человека, которому Бог уже не нужен, а нужна какая-то совершенно абстрактная религия, в которой Бог выступает выражением всечеловеческого единения и всеобщей любви, но, по сути, лишен всех атрибутов божественности. Мировые религии, особенно христианство, давно обросли спекулятивными философскими и теологическими построениями. Обожествленный разум человека как бы исчерпал веру в конкретного Бога.

Ценность религиозной веры в наш век безудержного научно-технического и промышленного прогресса кажется, по меньшей мере, сомнительной.

 Б. Рассел, например, считал, что движение за реформацию церкви содействовало освобождению человека, а вера в Бога не дает человеку видеть мир таким, каков он есть.    

С точки зрения З. Фрейда, вера в Бога – это иллюзия, а религия – коллективный невроз. Фрейд заявил, что у разума нет высших инстанций и что воспитывать на- до не веру, а чувство реальности.

 Ф. Ницше своим утверждением, что Бог умер, оказался прав даже больше, чем сам предполагал. Во всяком случае, очевидно,    что мыслителями ХХ в. был произнесен приговор традиционной религии. Но он  был объявлен и традиционной культуре в целом, старой морали и прежним эстетическим представлениям, поскольку содержал в себе призыв к поискам новых ценностей (и обновлению старых, если возможно), для того чтобы спасти чрезмерно рационализированную и оскопленную потребительством (сведенную к низшему уровню) культуру.

Нужно прекратить все споры о Боге, призывает Э. Фромм, и объединиться в деле разоблачения современных форм идолопоклонства независимо от того, религиозные мы люди или нет. Но, борясь с религиозными или светскими идолами, необходимо также всеми силами утверждать живые формы человечности на любой, религиозной или нерелигиозной основе. А это означает, что надо утверждать, сохранять и обогащать нашу культуру.

ЛИТЕРАТУРА:

 

1.  Кризис сознания: Сб. работ по философии «кризиса». М., 2009.
2.  На пути к синтетическому единству европейской культуры.
3.  Под ред. В.Поруса. (Серия «Религиозные мыслители»). М., 2006.  
4.  Ефимова И.Я. Карл Густав Юнг и древнеиндийская
5.  философия сознания: компаративистский анализ. М., 2008.
6.  Крамер Дж., Олстед Д. Маски авторитарности. М., 2002.
7.  Лобазова О.Ф. Религиоведение. Учебник для вузов. М., 2004.

 Лысенко Н.Н.

Лекция 5.

  Мифология как элемент духовной

  культуры общества

План лекции:

1.   Возникновение мифов.

2.   Историческая эволюция мифов.

3.   Особенности мифологического сознания.

4.   Миф в современном мире.

1. Возникновение мифов

     

Миф – одно из самых туманных и спорных в плане интерпретации явлений культуры. Возникнув на ранних этапах истории человечества, он существует и сегодня, хотя его роль, значение, форма выражения и характер связи с другими элементами культуры существенно изменился.

Чтобы с возможной полнотой раскрыть сущность явления, предсказать какую роль оно будет играть в будущем, важно понять, как оно возникло, какие функции  и как выполняло в жизни общества, как развивалось в истории культуры. Многие загадки настоящего и будущего скрываются в глубинах прошлого. В определенном смысле происхождение мифа раскрывается в этимологии  самого слова. Греческое слово «миф» первоначально было очень емким по своему значению: речь, слово, разговор, беседа, замысел, известие… Но именно эта многозначность, возможно, раскрывает происхождение мифа как феномена культуры, его своеобразие.

Миф генетически восходит к эпохе возникновения человека и общества, когда   «вторая сигнальная система» (речь, слово) как способ  общения и взаимодействия индивидов в совместной жизнедеятельности. Эволюция первобытного стада в общину происходила через укрепление социальных связей внутри общины и отделение её от других. Этот  двуединый процесс интеграции в общность был, очевидно, связан с усилением у индивидов чувства сопричастности к коллективу общины, к «своим» (противостоящим «чужим»), возникающим на основе закрепления коллективного опыта в ритуале и мифе.

Ритуал – это совместное  повторение некоторых действий. Как правило, ритуал повторял все моменты деятельности, необходимой для жизни первобытного коллектива (охота на определенных животных, война и т.д.), но всегда с конечным положительным результатом. Это была как бы «идеальная программа» жизнедеятельности коллектива, которая помогала удерживать в памяти, хранить и передавать жизненно важный коллективный опыт. В то же время, участие в коллективном повторении одних и тех же действий рождало ощущение единства, причем не в современном представлении единства интересов автономных личностей, а ощущение единства живого организма, частичкой которого являлся каждый индивид. Подобное психологическое воздействие ритуалов на человека возможно и сегодня. В этом был смысл, например, шествий нацистов в Германии времен фашизма, и многих иных коллективных шествий в современном мире, рождающих ощущение единой, невероятно могущественной силы.

Миф – словесное повторение жизнедеятельности общины; жизненно необходимые, коллективно вырабатываемые (и регулируемые) формы мышления. С помощью мифа – через слово – осуществлялось воздействие складывающегося общества на человека и таким образом осуществлялось принуждение его к определенным нормам мышления и поведения с сородичами. Коллективное архаическое сознание, облеченное в слово, и есть миф. В нем очень сильна объединяющая (коммуникативная, интегративная) функция и стремление воздействовать (регулятивная функция) на человека словом (внушение!), а не делом.

Первоначальные мифы отличались от известных сегодня литературно обработанных рассказов, историй (например, мифов Древней Греции в пересказах Гомера, Гесиода и других знаменитых античных авторов). Это были мифы-выкрики, мифы-плачи, мифы-приказания и мифы-запреты, посредством которых люди на заре истории осваивали свое коллективное бытие, выстраивая систему взаимодействий в общине и регулируя взаимоотношения с окружающим миром. Все они были очень кратки, примитивны и смутны по форме, стихийны по своему происхождению. Мифы рождались спонтанно, в практике жизни, и сопровождали ритуалы, выражая  в слове культурно-исторический (в рамках данной культурной системы) смысл ритуальных действий.

2. Историческая эволюция мифов

Повторяясь от поколения к поколению, мифы постепенно теряли свой первоначальный вид. Во-первых, форма мифов становилась более развернутой, повествовательной, детализированной и персонифицированной  (мифологические образы обретали биографии и индивидуальные характеристики),  а содержание приобретало более абстрактный характер, то есть мифы уже не были связаны с конкретной ситуацией подготовки к определенному коллективному действию, но являлись элементом обычая6.

Во-вторых, постепенно расширяются и функции мифов. К исходной функции максимального подчинения жизни индивида интересам сплочения коллектива (интегративная функция) и адаптации коллектива к природным условиям жизни добавляются и другие функции, например, информативная. Именно миф являлся носителем накопленного человеческого знания в рамках дописьменного (устного) типа культуры. По мере развития опыта жизнедеятельности древних коллективов миф обрастал дополнительными деталями, сюжетными линиями, образами. Формировалась и объяснительная (мировоззренческая) функция мифов, которые выстраивали определенную картину мира, в логике которой получали объяснения интересующие человека явления.

В-третьих, по мере  развития общества, человека и человеческого интеллекта формирование мифов приобрело и  более индивидуализированный характер. Обобщение нового коллективного опыта и соответствующая организация последующей жизни коллектива осуществлялась людьми, наделенными, по признанию общества, особыми качествами и потому имеющими особый авторитет, например, шаманами7. Но и в этом случае коллективный характер сознания в мифе сохранялся, так как более ранние, существующие в рамках обычая мифы задавали неизменную матрицу образов-символов, с которой соотносились индивидуальные впечатления и переживания. Первобытный человек смотрел на мир «теми же глазами», что и мы, но воспринимал он «не тем же сознанием», что и мы8.

В-четвертых, менялась и основная область функционирования мифов. Сначала мифы были единственной и всеобъемлющей  формой мыслительной деятельности человека, но со временем  на их основе стали формироваться новые, специализированные формы сознания и связанные с ними виды духовной жизни, такие как искусство, религия, рациональное познание, философия и т.д. Сфера мифов становилась все уже. Но полностью способность мифотворчества никогда не исчезает. Каждая культура имеет свои мифы. Миф как бы заполняет «пустоты», «белые пятна» в исторически изменяющемся сознании общества и, тем самым,  гармонизирует его, придавая необходимую целостность. Потому, в определенном смысле, миф обеспечивает целостность всей системы культуры.

3. Особенности мифологического сознания

Коллективное сознание, господство которого

осуществлялось в мифе, может быть названо мифическим или мифологическим (более распространенный термин) сознанием. И чтобы понять своеобразие культуры первобытной эпохи или ее проявлений в жизни современных народов, необходимо представить себе состояние сознания народов древних. Главной особенностью мифологического сознания, по мнению многих исследователей, является синкретизм (от греч. «соединение»), что значит нерасчлененность, неразделенность, характеризующая неразвитое состояние  человеческого сознания и психики. Это специфический тип сознания. Незрелость практики, опыта, человеческого интеллекта не способствовали дифференциации психической деятельности человека, вычленению из него качественно различных, относительно обособленных и самостоятельных функций и сфер.

Что же было слитным, неразделенным в мифологическом сознании?

1)   Сознательное и бессознательное: Миф как воплощение коллективного сознания рождается спонтанно, непроизвольно в обыденной жизни людей, ее переживании. Это – «примитивно-интуитивная реакция на вещи»9 и простейшее взаимодействие с ними, еще «не задумываясь». Это – коллективное «первосознание», в котором нерасторжимо связаны структуры сознательного и бессознательного в человеческой психике. Люди не конструируют сознательно мифологические образы и сюжеты, они (образы) возникают произвольно как некоторое состояние духа. Было бы совершенно не верно толковать мифологический образ Горгоны-Медузы с оскаленными зубами, дико выпученными глазами и шевелящимися волосами-змеями – это воплощение ужаса и дикой, жестокой, мрачной одержимости – как результат абстрактной работы человеческого ума, интеллекта, наблюдающего мир. Мифологический образ – целостное состояние духа, причем достаточно смутное состояние, хотя и полное реальных мыслей, чувств, настроений, желаний, волевых актов, которыми обладает человек в обыденной жизни. Ф.Ницше сравнивал миф как бессознательное, спонтанно возникающее состояние духа (за пределами рационального осмысления своего состояния) – с музыкой, которая начинает «вдруг звучать» в душе композитора.

2)   Вера и знание: Повторяясь от поколения к поколению, мифы принимались на веру. В данном случае под верой мы понимаем доверие к коллективному сознанию в смысле сопричастности ему («свои», «мы»). Чем примитивнее и изолированнее это «мы», тем сильнее доверие – «вера на слово», тем больше возможностей для сохранения заблуждений. Индивидуальный опыт тут не может опровергнуть «коллективный опыт», зафиксированный в мифе или внести в него нечто новое, так как эмпирические впечатления соотносились с реальностью не непосредственно, а только через образы коллективных мифов, через всю мифологическую картину мира. По описанию Ч.Дарвина, когда знаменитый корвет «Бигл», совершающий кругосветное путешествие, вошел в Магелланов пролив, то туземцы встретили его очень странно: на маленьких пирогах они сновали по проливу, совершенно не обращая внимания на большой корабль, который мог их потопить при столкновении. Как выяснилось позже, в мифологической картине мира туземцев не было представления о «большой пироге», и они ее «не видели» - информация органов чувств отбрасывалась бессознательно, не осознавалась. Так что можно смотреть на одно и то же, но видеть разное.

В то же время, миф, безусловно, определенным образом отражал, воспроизводил реальность. Миф фиксировал и сохранял имеющиеся у людей знания о мире, необходимые для организации человеческой жизнедеятельности, чем обеспечивал ее успех, а в сочетании со своей способностью консолидировать сообщество и мобилизовать его силы – выживание коллектива. Миф поражает способностью человека подмечать и фиксировать множество деталей в конкретных явлениях жизни. Однако вряд ли о мифе можно говорить как о «первобытной науке», рассматривать его как форму примитивно-научной деятельности  первобытного человека. Знание присутствовало в мифах в неявном виде. Миф, скорее  всего, не имел самостоятельной познавательной функции, не был ориентирован на специальную познавательную деятельность. Итак, миф – вненаучен и донаучен, однако критиковать мифы за недостаток научности также бессмысленно, как и сонаты Бетховена – иная природа,  иное назначение.

3) Реальность и вымысел: Мифологическое сознание имеет дело с реальными, максимально конкретными явлениями и предметами, однако, все, кто знакомился с мифами прошлых эпох, знают, что они фантастичны. Зарождающееся человеческое сознание отличалось от простого чувственного восприятия (переживания последовательности событий, их внешних качеств) попыткой проникновения в невидимый мир свойств, связей и отношений. Как? С помощью воображения. Сам опыт жизнедеятельности подготавливал человека к «выходу за пределы реальности», и человек «достраивал» свой мифический мир в соответствии с логикой мифологического сознания той эпохи, чаще всего по принципу «так хочу», где это «хочу» было неразрывно связано с наличным коллективным сознанием, вырастало из него.

Миф – синтез реальности и фантазии, вымысла. За его фантастической формой можно прочитать реальную историю людей. Но все это – с нашей точки зрения, анализирующей миф как культурно-исторический объект. Для членов первобытного коллектива это была самая настоящая, подлинная и единственная реальность, воспринимаемая очень ярко. Как влюбленный юноша видит свою избранницу сквозь призму своих осознаваемых и неосознаваемых желаний, идеалов и т.д., достраивая ее образ в соответствии с ними, так и первобытный человек осваивал мир в своем коллективном сознании с помощью воображения. Для мифологического сознания  миф – наивысшая в своей подлинности реальность, и самое невероятное, фантастическое тут представлено очень просто, обыденно и наивно-конкретно, натуралистически, в знакомых по жизни деталях. Таковы мифологические образы кентавров, циклопов, горгон и т.д.

Другими словами, реальность, в которой живут и действуют первобытные люди, мифологична. Ни одно существо, ни один предмет, ни одно явление природы не является в их  представлении (для них) тем, чем они кажутся нам. Почти все, что мы в них видим, ускользает от их внимания или безразлично для них. Зато они видят в них много такого, о чем мы и не догадываемся.

4) Мысль и образ: Миф как воплощение определенных, жизненно важных идей всегда выступал в чувственно-наглядном обличии, доступном самому примитивному, наивному восприятию. Он общедоступен и общепонятен, потому что непосредственно и воспринимаем и не требует специальной работы мысли. Этот образ – изображение реальных объектов, которые в неразвитом сознании сливаются с самими объектами. И в этом смысле, мифы – буквальная, а не аллегорическая реальность. Есть существенное отличие аллегорических образов искусства (например, в басне, в сказке) от образов мифов. В баснях Крылова действует и говорит муравей, стрекоза «злой тоской удручена» и т.д. Но все это – форма поэтического иносказания, которую надо понимать (и все понимают) в переносном смысле. Образы же мифов нечто иное. Страшный пёс Цербер, охраняющий врата Аида; вещие птицы Сирин, Гамаюн; один из коней Ахилла, заговаривающий человеческим голосом и предсказывающий своему господину близкую смерть – все это образы, которые мифологическим сознанием принимаются как живые и непосредственно действующие участники реальных событий. И представлены они в мифах с максимальной наглядностью и натурализмом, с обилием конкретных, знакомых по жизни деталей. Таким образом, мифы давали не абстрактно выраженные объяснения важных для человека сторон жизни, а яркое, выразительное, наглядное изображение их.

5)   Мысль и чувство: Миф не является и  формой чистой мысли, порождаемой логическим уровнем сознания. В определенном отношении он, конечно, результат мыслительной деятельности человека, но в то  же время в мифе действует нечто более интенсивное, подобное состоянию аффекта. Миф – это интенсивно переживаемая мысль, которая связана с определенным, неравнодушным состоянием духа. Рождаясь из переживаний повседневной жизни, мифологический образ воспроизводит вещи и явления мира как предметы «живого человеческого опыта». Так солнце, проглянувшее зимою сквозь тучи впервые после долгих пасмурных дней, в обыденном восприятии не есть солнце астрономической науки (объективное явление природы), но оно веселит, бодрит, при нем физически легче дышать, прибывают силы, а жизнь кажется легче и лучше.

Так и мифологические образы воспроизводят предметы и явления такими, какими они даны в живом восприятии, непосредственном переживании. Причем, это переживание может быть достаточно сложным и противоречивым. Страх, например, нечто очень неприятное, как и обида, унижение и т.д. Но все это «только» неприятное лишь в чистом сознании, а в жизни это далеко не всегда так. Люди ищут «сильных ощущений», ставя себя в ситуацию страха, любят быть обиженными – «приятно обидеться» (Ф.М.Достоевский) и т.д. В мифах воспроизводится весь этот сложный, многоплановый, противоречивый мир человеческих чувств, и потому их смысл не так прямолинеен, как нам порою кажется.

6) Человек и природа: Миф не фиксировал качественные различия человека и природы, в мифе мир представал как единая жизнь, в которой человек и природа диффузно взаимопроникали друг в друга, продолжали друг друга. Природа мыслилась в человеческих образах, а жизнь человека описывалась в природных терминах. Так, Солнце и Луна в мифологиях мира часто воспринимались как мужчина и женщина со всеми вытекающими отсюда последствиями для мира, что объясняло появление многих природных явлений; жизнь и смерть человека воспринималась как смена времен года. Но чаще все же человеческое переносилось на природное. В мифах мир представал как множество вещей-личностей, имеющих человеческие желания, стремления, способность к действию и т.д. Подобное очеловечивание мира придавало ему более родной, уютный, обжитой вид (а не безразлично-холодный, жестокий, враждебный), поддерживая ощущение доступности и понятности мира, простодушного доверия к нему и доброжелательности. Такой мир можно было любить, почитать, а не только бояться, что, возможно, создавало определенный психологический комфорт, помогало выжить в очень суровых условиях существования. Человек не воевал с миром природы, а сотрудничал, взаимодействовал – и чем меньше из него выделялся, тем легче приспосабливался.

7) Логическое и алогическое: Образы мифологии, воспроизводя множество деталей реальных явлений, следуют логике земной жизни, включая, однако, и совершенно фантастические ее нарушения. Это как бы дает основание говорить об алогичности («а» - отрицание) мифа, проявляющейся, в частности, в безразличии к противоречиям. С этой точки зрения, в мифе возможно все. Однако многочисленные исследования показывают, что скорее следует признать наличие некоторой собственной, специфической логики мифологического сознания, отражающей его культурно-историческое своеобразие10. То, что с точки зрения формальной логики современного мышления, является противоречием, вовсе могло не быть таковым в логике мифологического сознания древних.

Так, например, попытка выйти за рамки видимых свойств и связей, к которой подталкивала сама развивающаяся человеческая деятельность, при синкретизме сознания сформулировала своеобразную логику выражения «чудесного». В мифе еще нет разделения мира на естественный и сверхъестественный (как это появится позже в религии), мир един, живой мир жизни, где все существует в вещной, чувственно-наглядной форме мифологических образов. Но так как эти вещи-образы всегда связаны с человеческими состояниями, чувствами, желаниями…, то они могут отвлекаться от обычных свойств и наделяться другими – необычными, особенными, желанными, как правило, взятыми из других явлений жизни. Например, ковер – обыкновенная вещь повседневной жизни. Ковер-самолет – мифологический образ. В своей вещной форме он остался таким, каким был, но получил иной смысл, свойства, и потому на него стали смотреть другими глазами. Образ ковра-самолета очень показателен, он есть объединение двух естественных, обычных явлений – ковра и полета (птиц, насекомых). Иногда это объединение раздельно существующего в едином, синкретном мире осуществлялось с помощью образа-посредника, который при этом наделялся и двойственным характером в обличьи, в поведении – в его вещной форме. Таковы, например, кентавр, минотавр, русалка и т.д.

Точно также для логики мифологического сознания характерно объединение (точнее, неразделение) вещи и ее изображения, вещи и ее «имени» (названия) и т.д., что реализовалось в магических обрядах, в  бытовых обычаях, в традициях речи, которые ужасали и удивляли представителей других культур. Так, для европейцев очень неудобным и странным казался «витиеватый» способ изъясняться у многих представителей родо-племенного общества. В частности, это касалось описания событий жизни деревни: если человека укусила змея, то все говорили, что «он оцарапан терновником»; если охотник встретил леопарда – говорили о «кошке» и т.д.11 Причина этих «иносказаний» коренится как раз в логике мифологического сознания, в слитности явлений и их «имен». Произнесение «имени» воспринималось как воздействие на явление. Поэтому о грозных, опасных для человека животных никогда не «говорили», а называли что-нибудь вполне безобидное, чтобы потревоженный, «разбуженный» дух опасного животного не принес вреда говорившему и его сородичам.

8)   Мысль и действие: Миф не история, которую рассказывают, а реальность, которой живут, где слово является практическим руководством к действию и переходит в действие почти автоматически, неосознанно. Например, человеческих качеств на предметы и явления приводил к действиям с последними, как с людьми. Это распространялось и на обычай наказания – закон мести («око за око, жизнь за жизнь»). Если человек погибал, падая с дерева, то родственники в виде возмездия срубали это дерево и раскалывали в щепки. В эпоху классической античности в Древней Греции судили каждый неодушевленный предмет (топор, кусок дерева и т.д.), который был причиной чьей-либо смерти, если было доказано, что человек в этом не участвовал12. Отголоски подобной формы поведения, уходящей корнями в мифологическую древность, в виде определенных пережитков могут проявляться и в аффектном поведении современного цивилизованного человека, когда, например, в минуту жестокой боли он способен ударить или укусить безжизненный предмет, причинивший ему эту боль.

Такова общая характеристика мифологического сознания, его синкретизма. Будучи всеобъемлющей формой сознания в первобытный период истории, оно во многом предопределило своеобразие всей системы становящейся культурной системы.

По своему содержанию мифы были чрезвычайно разнообразны, так как отражали все стороны жизни человека, его взаимоотношений с миром. Существуют разнообразные типологии древних мифов, которые выделяют основные группы сюжетов и образов. Например, выделяют:

- космогонические мифы – мифы о происхождении мира;

- космологические мифы – мифы об устройстве мира;

- этиологические мифы – мифы о причинах различных явлений природы;

- антропологические мифы – мифы о возникновении человека;

- исторические и героические – о событиях человеческой истории;

- эпонимические мифы – о происхождении названий городов, гор, озер и т.д.

- нравоучительные мифы – мифы, распространяющие нравственные идеи и обычаи; и многие другие.

Мир мифов многообразен до неохватности. Даже мифы, принадлежащие к одному и тому же типу, но созданные разными племенами и народами, своеобразны и неповторимы, так как в них воспроизводятся особенности природы, видов деятельности, исторических событий и т.д. Своеобразны мифы и одного и того же народа, но на разных стадиях развития, так как менялись понимание событий и интерпретации образов – мифы эволюционировали и в этом аспекте. Мифы мигрировали в ходе культурных контактов народов, что тоже формировало черты своеобразия сюжетов и образов.

На фоне всего этого многообразия и своеобразия, исследователи отмечают существование некоторых схожих, магистральных сюжетов, повторяющихся в мифологиях народов, которые никогда не были связаны между собой: великий потоп, хаос и «разумные боги» и т.д. Причины их появления могут быть различны: сходные культурные влияния и опосредованные культурные связи; глобальные природные процессы и катастрофы; сходство морфологических структур сознания; единство процесса развития человеческого общества; взаимодействия человека и общества, общества и природы. По мнению многих исследователей, именно последняя причина является главной: общие проблемы жизни человека выражались в общих архетипах сознания. Миф – это история не персонажей мифа, а история его авторов.

4. Миф в современном мире

Историческое преодоление ограниченности мифологического сознания началось еще в рамках первобытной культуры и особенно в следующей за ней культуре раннеклассовых обществ и позже. По мере развития общественной жизни, как уже отмечалось ранее, сфера мифотворчества сужается, но не исчезает полностью, обеспечивая целостность сознания человека. Целостность человека, его психики порождает потребность в целостном же образе мира, картине мира, где достаточно четко было бы обозначено  место самого человека. В повседневности обычный человек создает свою картину мира, границы которого обусловлены сферой его жизненных интересов. Научные и философские разработки при этом используются очень опосредовано, а чаще всего – на уровне массового сознания – не учитываются вовсе. На этот образ, в разной мере осознаваемый, человек опирается, организуя и упорядочивая свою жизнь, определяя, что хорошо и что плохо, что важно и неважно и почему. И именно мифологические структуры сознания придают этому образу искомую целостность, позволяя «достраивать» представления о неизвестном, примирять самые непримиримые явления и т.п., обеспечивать человеку в итоге психологически комфортное существование.

В те периоды общества, когда ожидания больших групп людей оказываются обманутыми и чувство неудовлетворенности нуждается в компенсации, мифологические структуры сознания активизируются. «Страсти затмевают разум», и начинается своеобразная мутация сознания, возврат к древним формам освоения мира. Призраки мифов успешно противостоят тогда рациональной аргументации науки, завоевывая умы огромного количества людей, становятся главными регуляторами их поведения, способствуют их сплочению. Не случайно сейчас в нашем обществе растет спрос на провидцев, знахарей и т.д., которые становятся более востребованы, чем ученые.

  Ситуации подобного рода приобретают особо опасный характер, когда в обществе находятся социальные силы, использующие эти мифы в современной политической борьбе в своих корыстных интересах. Средства массовой информации позволяют  особенно успешно манипулировать сознанием масс, усиливая мифологические настроения, соответствующие эмоции, распространяя специально созданные мифологемы и политические мифы. Социальная мифология не раз в истории становилась основой раздувания расовой и национальной розни, истребительных религиозных войн и других катаклизмов, способных разрушить шаткое равновесие в мире. Сегодня совершенно очевидно, что без понимания роли и места мифов (мифологической компаненты) в конкретной культуре, вряд ли возможна успешная адаптация человека в обществе, в мире.  

 

 ЛИТЕРАТУРА:

1. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М., 1987.

2. Грушевицкая Т.Г., Садохин А.П. Культурология: учебник

   для студентов вузов. – Гл.10. Культура первобытного

   общества. М., 2007.

3. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 2005.

4. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М.,1994.

5. Мелетинский Е.И. Поэтика мифа. М.,2004.

6. Райт М. Свидетель колдовства. М.,1976.

7. Тайлор Э. Первобытная культура. М., 2008.

8. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 2006.

 

                                                    Васильева Л.Н.

Лекция 7.

 Культура и техника

План лекции:

1.   Человек в техногенном мире.

2.   Сущность техники как феномена.

3.   Роль техники во взаимосвязи природы и

      человека.

4.   «Культурные мутации» и их значение в истории

      цивилизации.

5.   Техника и европейская культура.

1. Человек в техногенном мире

О происхождении техники имеются различные мнения. Человек, будучи как природное существо относительно слабым, вынужден был пользоваться различными приспособлениями, многие из которых он придумывал, поскольку в готовом виде их не существовало. Каждое техническое устройство есть «материализованный ответ на поставленную самой жизнью проблему.

Конечно, лишь небольшое число членов общества обладало техническими способностями и активно ими пользовались. Эти люди приносили несомненную пользу обществу, хотя их действия были порой совершенно непонятны окружающим и вызывали недоверие или открытую враждебность. Можно предполагать, что настороженное отношение к технике и ее создателям существует едва ли не с того момента, когда она делала свои первые шаги.

Понятие «техника» сегодня широко используется в «широком» и «узком» смыслах. В узком смысле техника – это инструментальные средства и навыки (например, техника скрипичной игры). В широком смысле – техника есть фактор развития цивилизации, а также непременного развиия того, что мы называем «общественным прогрессом». В последнем случае термин «техника» обретает ценностный смысл, характеризующий, в частности, социальную динамику.

Что же такое техника как базовое понятие? Термин происходит от греческого слова, обозначающего «мастерство», «умение». Пространство техники – это искусственно созданные приспособления, механизмы, машины. Они облегчают человеческий труд и способствуют производительности. Техника не стоит на месте, она стремится стать все более совершенной. Указанные выше моменты органично входят в идею совершенствования техники. Они следующие:

эффективность, общая оправданность применения технического приспособления;

рентабельность его производства;

удобство использования;

доступность освоения;

безопасность;

Неоспоримость технического прогресса виделась людям уже со времен европейской промышленной революции (в частности, громадное впечатление на человечество произвело изобретение паровой машины). Непрерывное совершенствование различного рода технических устройств все чаще наводило людей на мысль о близящемся господстве человека над природой.

В XVIII веке европейские мыслители (особенно во Франции) предполагали, что распространение накопленных знаний (и умений) уже само по себе будет способствовать достижению человечеством светлого будущего. Поэтому этот век был позднее и назван веком Просвещения. Видимые успехи науки и техники казались людям гарантом прогрессивных достижений и в других областях человеческой жизни: экономической, моральной и культурной. Осуществленная идея просвещения должна была послужить основанием для прогрессивных изменений в обществе. Такой позиции придерживалась западная европейская культура вплоть до начала ХХ века.

Сегодня можно сказать, что этим надеждам брошен вызов. Масштабы развития современной техники – вот что беспокоит человечество. Возник особый технический мир, некое техногенное пространство. Резкое усложнение технических устройств и своеобразная «автономия» техники теперь кажутся людям не безусловным благом, а источником возможных опасностей.

В гуманитарной сфере человеческого существования (философия, этика, эстетика, религия и пр.) фактор ценности присутствует как внутренняя характеристика этого пространства. То есть благо человека, понимаемое  здесь в очень широком смысле, определяет расположение полюсов этого пространства (направление благ к человеку или от человека). В технике фактор ценности есть ее внешняя характеристика. Разумеется, мысль о ценности всегда присутствует в технике (иначе зачем бы ее создавали?). Однако изначальное ее устремление к эффективности (а это один из главнейших параметров, которыми оценивается техника) в определенном смысле «уводит» технику из культурного пространства человека.

Философия, искусство, религия не могут существовать без учета духовного мира и житейских интересов человека. А техника может! Техника не враждебна человеку, она безразлична к нему, поскольку имеет как бы собственные ориентиры развития. Это обстоятельство и становится проблемой: где те границы, которые здравый смысл может поставить развитию техники? Вместе с тем странно возражать против того, что техника помогает человеку: она расширяет его возможности, она способствует его обучению, создает условия для его самореализации. Техника, безусловно, повышает качество функционирования культуры (возьмем, к примеру, технику книгопечатания, оснащенность современных концертных залов, изготовление совершенных музыкальных инструментов и пр.).

Таким образом, возникает вопрос о «вписанности» техники в культурную среду (социума). Как оценить ее роль в жизни общества? Решая этот вопрос, мыслители высказывают два мнения относительно техники и той роли, которую она играет в жизни человека.

1. Техницисты (защитники техники) говорят о благотворности технического прогресса для человечества. Будущее процветание, по их мнению, напрямую зависит от успехов техники. Они согласны, что имеются определенные негативные последствия, связанные с ее прогрессом, но они в будущем могут быть преодолены ее же (техники) усилиями.

2.   Антитехницисты утверждают, что гонка за новыми и новыми техническими достижениями чревата непредсказуемыми негативными последствиями:

- техника угрожает здоровью и даже самой жизни людей;

- техника отрывает людей от природной среды обитания;

- техника воспитывает в человеке потребителя и тем самым уводит его в сторону от духовных интересов существования – ориентированные на технические стандарты люди теряют собственную индивидуальность;

- техника совершает насилие над природой;

- посредством техники создаются разработки. Последствия которых предусмотреть невозможно;

- техника порождает условия для захвата власти технократами, интересы которых весьма далеки от подлинной культуры.

Многое из того, что было сказано о технике, можно было бы сказать и о науке. Так, если техника является воплощением в материале некоторых продуктивных идей, то наука есть поиск такого рода идей и их материальных обоснований (последнее как раз и есть наука как таковая). Таким образом, в отношении науки может быть поставлен точно такой же вопрос: является ли она абсолютным благом и имеет ли моральное право человечество ставить ей жесткие границы в ряде направлений научных исследований?

Как в сфере техники, так и в сфере науки формального правила для указанных проблем выработано быть не может. Только образованный человек, и к тому же не чуждый гуманитарной культуры, способен судить о допустимости тех или иных технических решений. Общая рекомендация здесь может быть только одна: техника (как и наука) должна сохранять в себе социальные и культурные смыслы своего существования; она не имеет права их терять.

2. Сущность техники как феномена

Мир стоит на пороге грандиозных социальных перемен, технических и культурных нововведений. Мощными катализаторами прогресса стали сегодня микроэлектроника, вычислительная техника и приборостроение, индустрия информатики. Человек овладевает энергией термоядерного синтеза и осваивает космос. Технология в целом стала важнейшим фактором общественной динамики и ускоренного современного развития.

Глубинное и поразительное по своим следствиям развертывание потенциала техники оказывает воздействие на все стороны социальной жизни. Меняется не только содержание  труда, резко, в десятки раз возрастает его производительность. Существенные преобразования происходят во всем строе культуры и современной цивилизации. Микроэлектронная революция увеличивает мощь человеческого интеллекта. Технологические новшества оказывают влияние на социальную структуру общества. По существу, рождается новый цивилизационный уклад, в котором принципиально иными будут сферы руда, управления и досуга.

Среди предшественников современного философского анализа техники следует назвать И.Бекмана, Э.Каппа, Ф.Дессауэра, М.Хайдеггера, К.Шиллинга. Капп стремился понять феномен техники путем выведения ее из развития самой природы. Техника представляет собой некую искусственную среду, но она идет от природы, а вовсе не является творением иного субстрата. Машина – не что иное, как проекция органов человека на природный материал. Социальная техника – это итог разрешения проиворечий между органами тела и их функциями, проекция анатомических и физиологических особенностей органов человеческого существа. Такая проекция определяет и обусловливает становление сознания, которое своеобразно продолжает «природную душу».

С этой концепцией, по существу, вел полемику философ-неотомист Дессауэр. Его также интересовала проблема происхождения техники, раскрытия ее сущности. Однако общая ссылка на «природную душу» не удовлетворяла философа. В технике существует какой-то автономный смысл. Дессауэр высказал мысль о существовании неких верховных, предустановленных технических идей, которые не рождаются в человеческом разуме, а лишь улавливаются им. Технические идеи, по его мнению, не что иное, как мысль Бога, проявления светлого разума Творца. Таким образом, философия техники еще в конце XIX века поставила ряд вопросов, над которыми размышляют и сегодня.

Мартин Хайдеггер (1889-1976), немецкий философ-экзистенциалист, поднял широкий круг проблем, имеющих непосредственное отношение к философии техники, - возникновение и специализация наук, связь науки и техники, планетарное распространение научной технологии, ее будущее. Техника, по Хайдеггеру, есть способ самореализации человечества. Она первична по отношению к обществу. Философ толкует ее в духе Дессауэра как некую первооснову, корневое человеческое начало.

Современные исследователи, обращаясь к наследию Хайдеггера, усматривают в нем предшественника самых различных взглядов. Так, А.Димер и Х.Сколимовский видят в исследованиях немецкого философа мощную культурпессиместическую струю. Ведь именно Хайдеггер показал, что техника не просто конструирует «технический мир», в котором она победоносна и универсальна. Нет, она подчиняет своему диктату едва ли не все пространство бытия. Присущая ей логика проникает в социальное и человеческое измерение истории.

Хайдеггер, как показывают эти его размышления, резко порвал с традицией европейской философии техники, которая акцентировала свое внимание на непосредственных, «очевидных» достояниях прогресса. Он показал, что последствия вторжения техники многообразны и в отдаленной перспективе даже труднопредсказуемы. Технологическая предопределенность едва ли не фатальна для человека в том смысле. Что содержит в себе некую непререкаемую заданность мышления. Поведения, сознания. В широком миовоззренческом подходе к технике у Хайдеггера обнаруживается и другая, «позитивная» тенденция. Техника оказывается  у него не просто средством достижения конкретной цели, инструментом для решения практических задач, а универсальной ценностью вселенского масштаба. По своему статусу техника может быть сопоставлена разве что со значением истины. Следовательно, сущность техники – не делание, не манипулирование, а обнаружение. Он отвергает представление о том, что техника есть средство в руках человека. Напротив, человек «выдан» технике, «затребован» ею. В этом истоки опасности, которая подстерегает его.

Роль техники во взаимосвязи

природы и человека

Немецкий философ Карл Ясперс (1883-1969) определил технику как совокупность действий знающего человека, направленных на господство его над природой. Цель их – придать жизни человека такой облик, который позволил бы ему снять с себя бремя нужды и обрести нужную ему форму окружающей среды. Как природа меняет свой облик под воздействием техники, какое обратное действие на человека оказывает его техническая деятельность, т.е. как характер его труда, организация его труда и его воздействие на среду меняют его самого, - все это составляет основной фактор исторического развития.

Техника реально изменила повседневную жизнь человека в окружающей его среде, насильственно переместила трудовой процесс и общество в иную сферу, в сферу массового производства, превратила все существование в действие некоего технического механизма, всю планету – в единую фабрику. Тем самым происходит отрыв человека от его природных основ. Власть над природой обретает смысл лишь при наличии целей, поставленных человеком, таких, как облегчение жизни, сокращение каждодневных усилий, затрачиваемых на условия физического существования, увеличение досуга и удобств.

Смысл техники состоит в освобождении от власти природы. Принцип техники заключается, по Ясперсу, в целенаправленном манипулировании материалами и силами для реализации назначения человека. «Технический человек» не принимает преднайденное просто как оно есть. Он рассматривает вещи под углом зрения их ценности для реализации человеческих целей. Животное находит уже денной среду, с которой оно, не сознавая того, неразрывно связано. Человек, также пребывая в этой связи, выводит создаваемую им самим среду за границы такой связи. Жизнь в среде, отчасти созданной им самим, является признаком самой сущности человека. Он утверждает свою реальность по мере того, как расширяет свою среду.

Техника оставалась в рамках того, что было сравнительно соразмерно человеку, доступно его обозрению. То, что делалось, производилось мускульной силой человека с привлечением силы животных, силы натяжения, огня, ветра и воды, не выходило за пределы естественной среды человека. Все серьезные изменения начались с конца  XVIII века. Неверно, что в развитии техники никогда не было скачка. Тогда произошел именно скачок, охвативший всю техническую сторону человеческой жизни в целом.

Прежде всего были открыты машины, автоматически производящие продукты потребления. То, что раньше делал ремесленник, теперь делает машина. Она прядет, ткет, пилит, стругает, отжимает, отливает, производит весь предмет целиком. С точки зрения культурологи небезынтересно открытие парового двигателя (1776), что стало поворотным пунктом в истории техники. Вслед за этим появился универсальный двигатель – электромотор (динамомашина – в 1867 году). Полученная из угля или силы воды энергия направлялась повсюду, где в ней нуждались. Древней механике, определявшей в течении тысячелетий состояние техники, противостоит теперь современная энергетика.

В формировании современного технического мира, считает Ясперс, неразрывно связаны между собой естественные науки, дух изобретательства и организация труда. Эти три фактора сообща обладают рациональностью. Каждый фактор имеет свои истоки и потому связан с рядом независимых от других факторов проблем.

Естественные науки создают свой мир, совершенно не помышляя о технике. Бывают естественнонаучные открытия чрезвычайного значения, которые, по крайней мере, вначале, а быть может, и вообще, остаются в техническом отношении безразличными. Для того, чтобы они принесли непосредственную пользу, необходимо еще и техническое прозрение.

Дух изобретательства может сотворить необычайное и вне рамок современной науки (бумеранг, фарфор, лак, шелк, порох, бумага и компас). В течении последних полутора веков, вопреки связанности традициями, во всех областях было сделано громадное количество открытий, которые, по существу, уже давно относятся к сфере возможного и вполне могли быть сделаны без современной науки (отопление разных видов, в т.ч. и центральное, множество предметов домашнего обхода). Для других открытий необходимой предпосылкой явились выводы современной науки, хотя, по существу, их вполне можно было бы осуществить и прежними средствами. Таковы большая часть противоэпидемических мероприятий, проведение операций с применением анестезии и антисептических средств. Традиционная инертность в повседневной жизни и терпеливое отношение к неудобному и нецелесообразному как будто преодолены в наши дни духом изобретательства.

Наконец, по Ясперсу, организация труда превращается в социальную и политическую проблему. Если производство продуктов  и предметов повседневного массового потребления совершается машинным способом, то большинство людей оказывается втянутыми в этот производственный процесс в качестве звена машинного оборудования. Если почти все люди становятся звеньями технического процесса, то организация труда превращается в проблему человеческого бытия. Технизация, считает Ясперс, распространяется все шире – от подчинения природы до подчинения всей жизни человека, от бюрократического управления всем до подчинения политики, даже игр и развлечений.

Опираясь на идеи М.Хайдеггера, французский исследователь Ж.Эллюль разработал собственную концепцию, в которой он затронул различные философские проблемы, в том числе техники, государства, революции. Эллюль рассматривает феномен техники как самую опасную форму детерминизма. Техника, по его словам, превращает средства в цель, стандартизирует человеческое поведение и, следовательно, не просто делает человека объектом научного исследования, а именно объектом «калькуляций и манипуляций».

Эллюль ставит под сомнение прогрессивно-поступательный характер общественного развития. Фактором культурного отчуждения человека, по его мнению, является централизованное бюрократическое государство, превратившееся в автономную и независимую силу, и существующая техническая система как средство реализации власти и угнетения.

Эллюль признает одной из закономерностей научно-технического прогресса революционный, «скачковый» характер его развертывания. Этот процесс, сохоаняя в основном преемственность, чреват радикальными сдвигами, глубинными изменениями. Время от времени происходит как бы своеобразный сброс привычных канонов, традиционных установлений. Техника устремляется в новое русло. И здесь поступательность утрачивает присущую ей плавность. Новое состояние техники неожиданно оказывается как бы в известном противостоянии по отношению к предшествующему этапу.

4. «Культурные мутации»   и их значение в истории цивилизации

Начиная с последнего десятилетия ХХ века усилилось внимание исследователей к человеческому измерению прогресса. Многие современные ученые пришли к выводу, что нельзя понять феномен «технологических переворотов», оставаясь в русле истории машин и технологий. Здесь необходимо некое погружение в стихию духовно-культурных факторов, в сферу гуманизации техники. Американский философ Х.Сколимовский попытался понять, всегда ли развитие техники сопряжено с культурными мутациями, с глубинными социальными переменами. Он обращает внимание на тот факт, что техника достигла расцвета в Китае в XIV столетии, т.е. до западного Ренессанса и европейской научной революции. Стало быть, по мнению философа, научная революция – вовсе не обязательно необходимая предпосылка процветания техники, а развертывание потенциала техники не всегда ведет к переменам в обществе.

В принципе следует сказать, что многие современные исследователи видят резервы гуманизации техники в развертывании самого технического прогресса. Они убеждены, что очередная волна культурных нововведений устранит внутренние противоречия и коллизии этого процесса, обеспечит гармонию с миром человека. Идея технических мутаций, оказывающих многомерное воздействие на социальный прогресс, давно уже получила признание в философии и социологии. Наиболее последовательно ее развивают Д.Белл, Дж.Грант, Э.Тоффлер. В частности, последний считает, что развитие техники осуществляется рывками, точнее сказать, волнами.

Элвин Тоффлер, американский социолог и футуролог, задается вопросом: почему мы вступаем в так называемый век информации именно сегодня, а, скажем,  не сто лет назад? Почему процесс информатизации не мог «опоздать» еще на столетие? Исследователь отмечает, что примерно с середины 50-х гг. промышленное производство стало приобретать новые черты. Во множестве областей технологии все более обнаруживается разнообразие типов техники, образцов товаров, видов услуг. Все большее дробление получает специализация труда. Расширяются организационные формы управления. Возрастает объем публикаций. По мнению Тоффлера, все эо привело к чрезвычайной дробности показателей, что и обусловило появление информатики.

Тенденция к унификации породила контртенденцию. Появился спрос на новую технологию. Тоффлер рассматривает «информационный взрыв» как порождение отживших структур. Однако, почему прежние структуры стали разрушаться? Откуда взялись новые запросы и потребности? Что, вообще говоря, порождает грандиозные технологические сдвиги? Тоффлер отвечает на эти вопросы культурологически, хотя и подчеркивает великую роль техники в истории человечества.

В настоящее время в западной культурологи принято выделять в истории человечества три стадии стадии: «традиционное, аграрное общество», «индустриальное общество»и «постиндустриальное, информационное общество». Американский культуролог предпринимает попытку обрисовать будущее общество как возврат к доиндустриальной цивилизации на новой технологической основе. Рассматривая историю как непрерывное волновое движение, Тоффлер анализирует особенности грядущего мира, экономическим костяком которого станет, по его мнению, электроника и электронно-вычислительная техника, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть «третья волна», которая завершает аграрную («первая волна») и промышленную («вторая волна»).

Компьютеры, несомненно, помогут углубить понимание причинно-следственных связей нашей культуры в целом, на что указывает Тофлер. Обработка информации поможет создать осмысленные «целостности» из бессвязных, роящихся вокруг нас явлений. Но компьютер только в том случае окажет воздействие на общественный организм, когда его применение будет продуманным, соотнесенным с характером общественных связей.

Будет ли дальше развиваться цивилизация на путях технического прогресса? Скорее всего,  нас ожидает культурная мутация. Цивилизация будущего перестанет быть техногенной, т.е. ориентированной на технику. Возможно, это будет антропогенная цивилизация, т.е. такое устройство, которое устранит господство техники и поставит на ее место человеческие, антропологические основания. Глобальной ценностью для человечества станет информация. Информация – важнейший социокультурный феномен – коренным образом изменяет само понятие собственности, устанавливает иные, ранее неизвестные, сверхновейшие правила социальной жизни.

5. Техника и культура

Долгое время в некоторых обществоведческих теориях преобладал детерминизм, присущий технократическому мышлению, как представление об однопорядковой зависимости социальных процессов от технических, упование только на автоматизм действия технических законов и связанная с ним трактовка однолинейности развития. Будущее однозначно связывалось с прогрессом технотронной цивилизации, что, в принципе, может привести к эпохе «механистического» варварства, об опасности которого предупреждал еще в 40-е гг. XIX в. математик и философ О.Курно.

Присущее технократическому сознание ощущение кажущейся независимости процессов, происходящих в науке и технике, от окружающей социальной действительности, показало свою слабость. Игнорировались личные устремления людей, которые считались вторичными, производными, малозначимыми по сравнению с объективной логикой развития науки, техники и технологии.

Характерное для некоторых технократов представление о роли человека как объекта манипулирования, маскировалось под видом организационной деятельности и специфически понимаемой целесообразности. Как следствие – появление возможности технократической диктатуры сциентистского толка.

Социальными последствиями непродуманного развития технической цивилизации может стать появление оружия массового поражения, угроза замещения и вытеснения человека из ряда сфер производства с последующим ростом безработицы, превращение его в бездушного потребителя неких благ, получаемых от «умелого» управления. Последствия таких «достижений» науки, как попытки клонирования человека, роботизация повседневной  жизни, трудно даже оценить. С уверенностью можно спрогнозировать самоуничтожение человечества в результате неконтролируемой технологизации жизни.

В «культе эффективности», по мнению французского социолога Ж.Мейно, находит свое главное оправдание технократия («минимум затрат – максимум результата»). Готовность технократами жертвовать субъективными характеристиками, которые в большинстве случаев не имеют количественных показателей, приводит к неоправданному расходованию ресурсов.

Гиперболизация технической рациональности и эффективности, что приводит к чрезмерному превознесению идей научного менеджмента, способных оказать плодотворное влияние на механизмы государственного управления, благодаря содействию последователей Ф.Тейлора и современных технократов, можно рассматривать как часть происходящей в обществе административной революции.

Расцвет бюрократии как преобладание технократического мышления при политическом управлении, опора на механическое, алгоритмизированное решение человеческих проблем – следствие пренебрежением значимости культуры. При этом подходе происходит превращение большинства населения в инертную массу. Сращивание бюрократии и технократии приводит к появлению на этой основе симбиоза – технобюрократии.

ЛИТЕРАТУРА:

 

1. Горохов В.Г. Концепции современного естествознания и

  техники: Учебное пособие. М., 2000.

2. Гуревич П.С. Культурология. Учебное пособие. М.,2001.

3. Романов Ю.И. Культурология. М.-СПб.,2008.

4. Иванов Б.И., Чешев В.В. Становление и развитие

   технических наук. Л.,1977.

5. Пенроуз Р. Новый ум короля: О компьютерах,

   Мышлении и законах физики. М., 2005.

6. Поликарпов В.С. История науки и техники. Учебное

   пособие. Ростов-на-Дону, 1998.

7. Современные философские проблемы естественных,

   технических и социально-гуманитарных наук: учебник для

   аспирантов и соискателей ученой степени кандидата

   наук//Под общ.ред. д.ф.н., проф. В.В.Миронова. М.,2006.

8. Философия науки и техники: О смысле науки и техники и

   о  глобальных угрозах научно-технической эпохи: Учебное

   пособие. М., 2004.

9. Человек в инновационной экономике ХХ века. М.,1994.

                                                    Горелова И.Н.

Лекция 8.

 Культурная глобализация

План лекции:

1.   Глобализация как процесс.

2.   Основные концепции исторических корней

      глобализации.

3.    Разделенность современного мира и основные

     аспекты глобализации.

4.   Два процесса и две тенденции культурного

     развития.

5.   Глобализация культуры – точка полифуркации.

6.   Современные сценарии культурной

      глобализации и ее основные проблемы.

7.    Антиглобализм и основная стратегия культурной

      глобализации.

1. Глобализация как процесс

Перед человечеством стоят несколько жизненно важных проблем, для решения которых необходимы совместные усилия всех живущих на земле. Одной из них является экологическая проблема, не разрешимая в одиночку, в отдельно взятой страной или даже несколькими странами совместно. Взрыв на атомной станции, казалось бы, носит локальный характер – но последствия его уже глобальны.  Экономический кризис, начавшийся в Америке, охватил  все развитые страны, из локальной проблемы вырос в  проблему глобальную. Проблемы бедности локальны лишь на первый взгляд - они носят также глобальный характер, поскольку бедные становятся угрозой благополучию богатых, примером чего являются пираты Сомали, терроризирующие судоходство всех стран без разбора. Точно такой же, но уже более угрожающей является проблема войны: если прежде войны происходили между двумя странами и были их внутренним делом, то две последние войны были уже мировыми, а третья мировая будет последней. Список проблем можно продолжать, но и без того ясно, что мир, являвшийся прежде конгломератом разных стран, становится глобальной системой, где все элементы теснейшим образом взаимосвязаны. Этот этап развития человечества, превращающий его в единый организм, называется глобализацией. Глобализацию можно считать новой ступенью в эволюции человеческого общества и понимать её следует как единственно возможный и необходимый способ усовершенствования функционирования системы. Для этого необходимо создание таких условий и предпосылок, при которых повышается вероятность выживания человечества в изменяющейся среде.

Глобализация – процесс объективный, т.е. не зависящий от субъективных мнений и устремлений. Человечество не может её предотвратить, но может предусмотреть и предотвратить её возможные пагубные последствия. Поэтому все силы и устремления следует направлять на укрепление целостности и взаимозависимости мира не силовыми, а исключительно мирными методами, предполагающими экономические и культурные стратегии. При этом следует иметь в виду, что все изменения, происходящие в экономике или политике, в идеологии или в социальной сфере отдельной страны, отражаются как на общественном сознании всего народа, так и на внутреннем мире каждого человека. Любое непродуманное или авантюрное действие может породить пагубные последствия в мировом масштабе. Именно поэтому процесс глобализации имеет комплексный и противоречивый характер. Процесс этот протекает разновекторно, т.е. охватывает все сферы жизнедеятельности, вбирает в себя весь спектр ценностно-смысловых жизненных ориентиров, в том числе и образ мысли, и стиль жизни людей, принадлежащих к культурам разного типа, как современным, так и традиционным.

2.   Основные концепции исторических корней глобализации

Сегодня нет однозначного ответа на вопрос о том, когда именно начался процесс глобализации. Предлагаются многие варианты, среди которых самыми распространёнными являются следующие.

Некоторые полагают, и не без оснований, что начался он ещё «на заре истории». Подтверждением этой точки зрения является существование мифов о том, что когда-то люди, разделённые на разные языковые сообщества, стали объединяться и ощущать себя частью общечеловеческого целого. Об этом же свидетельствуют олимпийские игры в античной Греции, когда прекращались все распри и люди осознавали своё единство.

Иные считают, что подлинным началом процесса глобализации можно и нужно считать возникновение «мировой капиталистической системы» в начале XVI века, т.е. появление первых признаков капиталистического способа производства, географических открытий и, как следствие, активизация торговли. Это возбудило интерес к культуре и языкам партнёров по торговле для более удачного ведения бизнеса.

Многие исток глобализации связывают с появлением международных концернов.

Довольно распространённой является также точка зрения, связывающая глобализацию с появлением постиндустриального общества, а также с постмодернизмом как принципиально иным стилем мышления и культурным феноменом.

Несомненно, лишь то, что человечество никогда не ощущало ментального единства, хотя изначально было едино по своей антропологической природе и месту обитания – Земле. Люди, принадлежащие к единому роду, во все времена жили и продолжают жить в ситуации социальной напряжённости в глобально-едином природном мире. В течение многих тысячелетий не только население различных континентов земного шара, но и народы, населявшие каждый из этих континентов, почти не общались друг с другом, и зачастую даже не знали о существовании других народов. И во все времена акцентировался именно момент отличия «других» от «своих», именно различие составляло предмет интереса: «как же они (другие) на нас непохожи!».

И все же не раз в истории человечества преодолевались культурно-этнические различия, и не раз люди, принадлежащие различным культурам, начинали вдруг ощущать духовное единство. В Древней Греции даже возникла идеология «мирового гражданства» - космополитизм, для которого было характерно представление о мире как об отечестве всех людей. Эта идея отчётливо была сформулирована у стоиков, особенно в римский период развития этой философской традиции, чему немало способствовал многонациональный характер Римской империи. Тогда же возникшее христианство, подобно другим мировым религиям, объединило единой верой разные народы с совершенно различными культурными истоками и традициями.

Учёные отмечают в истории человечества несколько «волн глобализации»:

- Возникновение и распространение мировых религий (буддизма, христианства, ислама), послуживших духовной основой сплочения разных народов. Именно духовное (не экономическое, не политическое) единство является наиболее прочным и долговременным.

- Великие географические открытия XV века, когда человечество открыло для себя земной шар. Европейские мореплаватели везли вместе  с собой ценности, традиции, обычаи, инструменты, орудия и свой образ жизни в Африку, Азию и Америку. Первое кругосветное путешествие, совершённое в эпоху Возрождения Фернаном Магелланом, подарило людям ощущение, будто бы они заключили в объятья всю Землю. Это чувство было абсолютно новым.

- Исламизация арабами и позднее турками Центральной Азии, Северной Африки, Европы и Ближнего Востока. Эта «волна», несомненно, также является фактором и фактом глобализации. Но одновременно возникла напряжённость между исламским и христианским миром, которая остаётся дестабилизирующим фактором и поныне. Экономические и политические противоречия преодолеваются значительно проще и быстрее.

- Создание Британской колониальной империи. Но этот этап, период в процессе глобализации оказался недолгим, что ещё раз подтверждает высказанный выше тезис о бесперспективности насильственной глобализации. Сила и насилие не могут привести к единству.

- Изобретение телеграфа, и начало его широкого использование после 1837 года. Это открытие упростило способы общения, усовершенствовало коммуникативные возможности, что сыграло важнейшую роль в ускорении и упрощении глобализационных процессов.

- Увеличение миграционных процессов после первой мировой войны, способствовавшее проникновению в развитые страны элементов прежде чужих и чуждых культур, воспитывавшее чувство толерантности и терпимости к «инородцам». Увеличивается объём торговых связей, чему способствует ускорение передвижений с помощью пароходов и железных дорог.

- Возникновение в XX веке ООН, внедрившей нормы международного права. Судебные процессы - Нюрнбергский и Токийский трибуналы - от имени всего человечества наказали военных преступников. Сейчас действует Европейский суд по правам человека в Страсбурге, и его решения  в большинстве стран приобрели силу закона.

- Нынешняя волна – это возрастание роли и удешевление средств телекоммуникаций. Новые технологии способны соединить мир в единую информационную сеть и, как ни одна из предшествующих волн, сплотить мир на информационной основе. Информационная зависимость всех от всех может сыграть интегрирующую роль в деле глобализации.

Эта современная «информационная волна» начиналась ёще в древности, когда было совершено одно из важнейших изобретений - алфавит. Это изобретение произвело изменения, качественно повлиявшие на условия человеческой коммуникации. А в 1450 году Гуттенбергом был изобретён печатный станок, что многократно ускорило и резко активизировало процесс распространение грамотности. К тому же информация стала распространяться далеко за пределы её источника, что мгновенно отразилось на международных связях, упростив их и сделав прочнее. В 1870 году британское агентство «Рейтер» совместно с французской компанией ХАВАС поделили земной шар на зоны монопольного сбора информации. Телеграф и телефон, а ныне Интернет, многократно увеличили скорость распространение информации, сделав её практически мгновенной. Информация имеет интеграционное и интернациональное значение, она же и нивелирует классовые, расовые, географические, национальные и языковые особенности. Новые средства коммуникаций позволяет  людям разных континентов, стран и культур  больше узнать друг о друге.

3.   Разделенность современного мира и основные аспекты глобализации

Но обнадёживающие успехи глобализации не должны вводить в заблуждение, поскольку мир по-прежнему разделён сегодня национальными традициями, языками, верованиями, обычаями, темпераментами – всем тем, что включает в себя термин «культура». Несмотря на взаимозависимость во множестве областей, человечество сегодня, как и прежде, не ощущает себя вполне и абсолютно целостным и единым.

Сегодня водораздел проходит между Востоком и Западом, Севером и Югом, Центром и периферией. У мусульман традиционно существует деление на «дар ал-ислам» (обитель мира) и «дар ал-гарб» (обитель войны). Три мировые религии не представляются монолитно-едиными - каждая из них имеет различные направления, между которыми существуют межконфессиональные противоречия и разногласия.

В ХХ веке после холодной войны американские учёные делили человечество на две сферы: «зону мира» (Запад и Япония – это 15% мирового населения) и «зону нестабильности» (все остальные страны).

Самюэль Хантингтон в книге «Столкновение цивилизаций», ставшей одним из самых популярных геополитических исследований 90-х годов ХХ века, выделил 5 существующих цивилизаций: Китай (цивилизация, претендующая на то, чтобы быть государством), Япония (цивилизация, являющаяся государством), индуистская, исламская и западная цивилизации.  Он считает целесообразным добавить к ним ещё и православную, и латиноамериканскую, и, возможно, африканскую цивилизации.

Сегодня любая страна представляет собой мультикультурное общество, состоящее из этнических, религиозных языковых и расовых групп, каждую из которых объединяет собственная культура, историческое наследие, человеческие ценности, образ жизни. Из 191 стран, официально признанных ООН, 30 стран имеют национальное или религиозное меньшинство, составляющее 30% от общего населения. Например, в Германии проживает 2,4 млн. этнических турок, и это, не – считая детей, рождённых в семьях этнических турок и считающихся гражданами Германии, даже если они воспитываются в исключительно турецкой культуре.

Религиозно нынешний мир можно представить как мир, «сложенный» из трех мировой религий («буддийский мир», «христианский мир» и «мир ислама») и национальных религий (иудаизм, синтоизм и др.). Религии разделяют людей сильнее, чем этническая принадлежность. Человек может быть полуфранцузом или полуарабом, но он не может быть полу-католиком или полу-буддистом. В настоящее время люди всё больше себя идентифицируют не соответственно гражданству или национальности, а сопоставляя себя с более широкими культурными образованиями, в соответствии со своей религиозной принадлежностью.

Таким культурно разноликим выглядит сегодняшний мир и современный этап процесса глобализации. Поэтому задача интеграции народов и государств в единую мировую цивилизационную систему, в единое культурное пространство, далека от решения. Преодоление религиозной уникальности и соответствующих противоречий является самой трудноразрешимой проблемой в деле глобализации, и здесь оказываются беспомощны и пушки, и музы, и телефон с Интернетом.

Глобализация – это процесс, в ходе которого в глобальных масштабах исчезают барьеры для перемещения информации, капиталов, товаров, услуг и рабочей силы. Понятие «глобализация» включает в себя семь аспектов: информационный, демографический, политический, экономический, технологический, экологический и культурный.

- Информационный аспект – это бурное развитие каналов передачи информации.

- Демографический аспект – это усиливающаяся интенсивность миграционных процессов.

- Политический аспект – это постепенное ограничение суверенитета национальных государств путём создания международных политических организаций, наделяемых правом вмешательства не только в международные отношения, но и в их внутренние дела.

- Экономический аспект - это изменение мировой экономики и превращение её в единый хозяйственный механизм.

- Технологический аспект – это быстрое распространение по всему миру новейших технологий и инноваций.

- Экологический аспект – это растущая угроза уничтожения природной среды, среды обитания человека.

- Культурный аспект – это создание глобальной культуры. Как и другие аспекты глобализации он пока не может дать никаких точных прогнозов, а именно - как глобальная культура будет выглядеть в будущем. Причём вопросы культуры - это не просто первоочередные, но и основообразующее, потому что культурные основы человечества древнее, старше других цивилизационных составляющих человечества. Культурная составляющая глобализации, возможно, является важнейшей, хотя политика и экономика оказывают огромное влияние на прогресс культуры. Однако решение социально-политических задач, экономических проблем, и даже экологических, всегда имеет специфическую культурную окраску, т.е. все решения принимаются исходя из ценностей и традиций своей, национальной культуры. Например, ответом Китая на глобализационные вторжения стало строительство «второй китайской стены» - создание мощной национальной экономики. Первая стена отгораживала от вторжения кочевых народов, новая экономическая стена – залог государственного могущества и неуязвимости в современном изменившемся мире «без стен» и барьеров. Сильному государству труднее навязывать и диктовать какие бы то ни было условия извне.

Очевидно, что более всего процессам глобализации «сопротивляется» сфера духовной жизни: национально-культурный менталитет (как общий параметр порядка каждой культуры) и художественно-эстетическая деятельность (как специальный параметр порядка) остаются маркёрами культурного своеобразия, национального самосознания и мироощущения. Тому опять же пример Китая, так как цель китайской модернизации - это сохранение традиций.

4.   Два процесса и две тенденции культурного развития

В культурной сфере глобализация порождает два крайне противоречивых процесса: с одной стороны - она открывает широчайший доступ к ценностям других национальных культур, способствует их взаимообогащению, способствует осознанию своей национальной самобытности. С другой стороны, она ведёт к униформизации (усреднению, упразднению национальных особенностей и уникальности), стандартизации культурного и духовного мира разных народов.

Отсюда исходят два вектора культурной глобализации:

- открытость – взаимопроникновение и сближение культур, возникновение некой новой цивилизации, интегрирующей цивилизации ресурсы разных стран и народов;

- закрытость – стремление сохранить идентичность, ведущее к нарастанию культурных и цивилизационных противоречий, усиление тенденций к изоляционизму и обособлению, боязнь утраты национального лица.

Таким образом, налицо одновременное развитие двух разнонаправленных и взаимоисключающих тенденций – интеграции и дифференциации. Эта коллизия проявляется как в «горизонтальной плоскости» - в раскрытии новых возможностей развития человека и культуры через постижение всего многообразия мира, так и «по вертикали» - в усилении традиционалистских и патриотических тенденций вопреки процессам универсализации и унификации.

Поэтому сейчас сложно спрогнозировать будущее глобализации и ответить на вопрос о том, станет ли культурная глобализация объединяющей силой, или же наоборот – станет силой разделяющей.

5.   Глобализация культуры – точка полифуркации

Небезынтересно рассмотреть проблему глобализации с точки зрения синергетики, поскольку слово это, в переводе с греческого, означает «сотрудничество», «содействие». Для этого целесообразно рассмотреть проблему глобализации через призму этой науки и с использованием соответствующей терминологии.

Синергетика изучает сложные системы с очень большим, сравнимым с бесконечностью, количеством элементов. Она  претендует на открытие универсальных законов и механизмов самоорганизации, как в живой, так и в неживой природе. Именно такой самоорганизующейся системой можно представить нашу планету со всеми населяющими её народами и происходящими на ней процессами. Ведь человечество - это сложносочетаемое общество многоразнообразных культур, которые на протяжении долгого времени сосуществовали друг с другом, чаще воюя, нежели сотрудничая.

Сложные системы бывают с положительной и отрицательной обратной связью, но предметом изучения в синергетике являются системы только с положительной обратной связью, каковыми являются изменяющиеся системы. (В отличие от неизменных, т.е. неживых, механизмов (а не организмов), имеющих отрицательную обратную связь -  ими занимается кибернетика).

Синергетика имеет дело с необратимыми процессами (прошлое состояние организма не восстанавливается), протекающими с повышением уровня энтропии (энтропия - мера беспорядка, хаоса, дисгармонии) в открытых системах, т.е. в тех, где происходит обмен веществом, энергией и информацией. В таких самоорганизующихся живых системах наступает момент наивысшего (кризисного) развития (момент бифуркации - ветвления), когда система либо начинает разрушаться (дезорганизация), либо начинает происходить процесс организации, но уже на принципиально по иному.

Всё искусственное, сотворённое человеком, существует по законам необходимости и обратимости, в то время как всё, происходящее в естественных системах, случайно и необратимо, подобно хаотическому движению. Развитие же всемирной цивилизация вполне возможно представить системой естественной, поскольку сама история своей хаотичностью указывает на это. Задачей синергетики как раз и является объяснение возникновения порядка из хаоса.

Точкой (моментом) бифуркации в синергетике называется, как было сказано выше, то состояние системы, когда она вынуждена противостоять энтропии, дезорганизации, распаду, превращению системы в хаос при беспорядочном (и потому непредсказуемом) движении её  элементов. В случае положительного прохождения точки бифуркации элементы начинают действовать согласованно, в унисон, и такое поведение элементов называется когерентным (т.е. согласованным). Направление развития системы после момента бифуркации непредсказуемо, поскольку будущее в таких системах не заложено в настоящем.

Однако культурная система такова, что развитие её как системы зависит и от настоящего, и прошлого (сложившихся традиций), и от воли участвующих, и принятых ими решений, то есть слагаемые слишком многочисленны, взаимозависимы между собой и зависимы от традиционных культурных особенностей национальных, экономических, этико-политических, эстетико-художественных и даже бытовых особенностей. Непредсказуемость эту сегодня называют полифуркацией, имея в виду непрогнозируемую многовариантность дальнейшей организации системы.

6.   Современные сценарии культурной глобализации и ее основные проблемы

Глобализационный процесс чрезвычайно сложен для его анализа, но без анализа невозможен синтез. Анализировать этот процесс необходимо затем, чтоб понять его условия, причины, движущие силы, и на основании этих знаний построить теорию глобализации, благодаря которой мы сумеем спрогнозировать результат. Так, теория аэродинамики позволяет нам строить самолёты, а теория протекания геологических процессов позволяет предвидеть землетрясения. Научная теория необходима во всех сферах жизнедеятельности, и тем более она необходима в деле понимания глобализации.

     Процесс её затрагивает все стороны жизни (экономику, политику, культуру, идеологию, религию, нравственность т.д.), поэтому трудно предвидеть последствия и реакции на, казалось бы, разумные и всесторонне продуманные действия. Ведь многочисленные участники процесса глобализации -  существующие цивилизации - отличаются по степени зрелости, инновационности, силе экономического или религиозного влияния на соседей.  Они национально и ментально уникальны и специфичны; их взаимодействие осуществляется в их собственных своекорыстных интересах, а не в интересах всего человечества. Они зачастую агрессивно реагируют на вызовы глобализации, предполагая в них чью-то угрозу по отношению к себе, покушение на себя неких злых сил. Указанные обстоятельства делают крайне сложной задачу построения единой теории, модели глобализации. И хотя порой кажется, что построение единого сценария-плана невозможно, учёные не отчаиваются. И сегодня существует несколько вариантов-сценариев глобализации. Некоторые из них прямо противоречат друг другу, но это даже хорошо, потому что без противоречий учёных друг другу невозможно построение ни одной научной теории. Противоречие всегда плодотворно, лишь в споре рождается истина. Вот лишь некоторые из современных вариантов построения теорий глобализации.

  1. Глобализация на основе одной культуры, например культуры Запада, как самой напористой и настойчивой, «имеющей в своих традициях страсть - как писал Данилевский - насаждать свой образ жизни другим». Этот сценарий имеет несколько вариантов названия: «вестернизация», «американизация», «макдонализация». Суть этого сценария состоит в том, что западная цивилизация, продолжая традиции европоцентризма и америкоцентризма, будучи самой  динамичной и экономически развитой, усиленно насаждает ценности своей материальной и духовной культуры, американского образа мысли и стиля жизни. И нередко Запад своими действиями и давлением заявляет о себе как о единственном геополитическом  субъекте. Ведь это именно он собственным примером и могуществом породил в остальном мире великую мечту о справедливом мировом порядке, наиболее прогрессивном и совершенном из существующих. Оправданы ли его притязания?

  2. Глобализация как «локализация», т.е. консолидация (сращивание, укрепление) разных цивилизаций, являющихся приверженцами культурной изоляции, на основе единой для всех фундаментальной идеологии. Эта общеобязательная для всех идеология должна быть выработана совместно по модели «общественного договора», стать своеобразной конвенцией – договором о правилах поведения. Недостаток этой теории в том, что существуют страны, идеологии которых прямо противоположны, несовместимы, как в басне «Лебедь, рак и щука». Как в этой ситуации возможен компромисс, если нет ни одной общей точки зрения ни на одну проблему?  

  3. Теория глобализация как «глокализация» (термин «глокализация», предложен учёным Акио Морита) предполагает сочетание процессов модернизации локальных культур с достижениями формирующейся глобальной мультикультурной цивилизации, под которой понимается западно-европейский стандарт уровня жизни и соответствующая этому стандарту система ценностей. Предполагается, что глокализация будет происходить сама собой, без вмешательства, естественным образом, в результате сотрудничества и взаимообогащения культур.

 4. Глобализация как создание глобалисткой культуры. Основная черта глобализации – это транснациональность, когда, с одной стороны глобалистская культура сближает людей, живущих в разных странах, живущих в разных странах, исповедующих различные политические, религиозные и иные взгляды и убеждения, что способствует взаимопониманию и обогащению национальных культур достижениями других цивилизаций. Но! Глобалистская культура лишена всего того, чем обладали культуры прошлых эпох: исторической памятью, мифами, символами, ценностями и идентичностью. Основания существующих культур строились веками, этонациональными и религиозными общностями, государствами, передавались из поколения в поколение, отвечая потребностям людей, наполняя их бытие конкретным смыслом.

Здесь приведены четыре основных варианта современных теорий-сценариев глобализации. Каждый из них не безупречен, но учёные продолжают полемику, и даже предлагают новые сценарии, и есть основания надеяться, что их усилия не будут напрасны. 

     Процесс глобализации человечества очевиден, как и её преимущества, свидетельством чего является единое европейское пространство и единая европейская валюта. Причём ещё сто лет назад европейские страны были врагами и часто находились в состоянии войны.

     Но подобное единство чревато и многими потерями, порождает много проблем. Одна из проблем заключается в том, что происходит исчезновение малых культур, что в свою очередь  ведёт к уменьшению культурного многообразия. И эта проблема не менее, а более сложна и удручающа, чем исчезновение с лица земли множества видов животных и растений. Мир станет беднее и безрадостнее, если нас будут окружать не более десятка представителей фауны и флоры. Мир станет чёрно-белым, серым, если исчезнут все краски и оттенки.

    Такое развитие событий может привести к  унификации (приобретению единой формы). В социальном мире это называется  униформизацией (единообразием) культур, когда культурный мир становится стандартно одинаковым, причём по образу и подобию какой-то одной культуры, что приводит к потере самобытности и уникальности, и к проблемам культурной идентичности. Мир становится значительно беднее, скучнее, и однообразнее, становясь при этом всё благополучнее.

     Жизнеспособность такого мира также ставится под сомнение: существует теория, согласно которой глобализационный процесс  непременно приведёт к потере устойчивости культурного развития человечества. Эта теория, автором которой является один из основателей теории информации У.Р.Эшби, утверждает,  что «жизнеспособность сложных эволюционирующих систем зависит от их внутренней дифференцированности, своеобразия и богатства заключённого в составляющих их элементах потенциала жизнеобеспечения».  Эшби назвал этот вывод «законом необходимого разнообразия». Из теории следует, что чем примитивнее внутренняя структура общества, тем меньше у него шансов выжить. И, наоборот, социально неоднородный, ассиметричный, противоречивый мир является жизнеспособным и полноценным. Так, афинская демократия в античной Греции оказалась жизнеспособнее «спартанского однообразия». По аналогии: трудно себе представить человека, у которого обе руки были бы правыми.

    Возникающая глобалистская культура лишена всего того, чем обладали культуры прошлых эпох - это исторической памятью, скреплённой этнонациональными и религиозными смыслами, которые передавались из поколения в поколение, обеспечивая преемственность в развитии и создавая условия для культурной идентичности. Утрата всех этих безусловных ценностей компенсируется ли благами и ценностями глобализации?

    И всё-таки не следует забывать, что разнообразие цивилизаций – источник не только стабильности рода человеческого, но и опаснейших противоречий,  которые не только не исчезают, а наоборот возрастают в период глобализации.

7.   Антиглобализм и основная стратегия культурной глобализации

    Неприятие процесса глобализации оформилось в социальное  движение «антиглобалистов». Члены этого протестного движения, приобретающего всё больше сторонников и завоёвывающего всё больше симпатий,  выражает стремление граждан защитить свой уклад жизни и среду обитания от транснациональных компаний. В экономическом поглощении национальных экономик они видят угрозу национальным культурам. Все уже привыкли к их присутствию и протестным демонстрациям в местах, где проходят международные экономические форумы, привыкли и к снисходительному к ним отношению.

    Появился даже термин, альтернативный «глобализации» – «этнизация», процесс отстаивания своих этнических ценностей. Чем больше выравниваются различные страны в техническом и экономическом отношении, тем сильнее многие люди ощущают угрозу своей культурной идентичности. Ведь даже в повседневной жизни, почти инстинктивно, на индивидуальном уровне люди  испытывают потребность в том, чтобы каким-либо образом отличаться друг от друга. Из страха перед потерей культурной идентичности сторонники этнизации объединяются в движение, именуемое этнонационализмом.

   Вышеуказанные движения и процессы  затрагивают даже, казалось бы «скреплённую» единой культурой, объединённую Европу. Протестные настроения существуют вовсе не в маргинальной среде. Так, чтобы противостоять активному проникновению английского языка, французские парламентарии установили штраф за употребление английских слов на заседании парламента, если есть аналог во французском языке. Таких примеров можно привести множество. 

   Процесс глобализации позволяет расширить индивидуальную картину мира за счёт «инокультурных», иных картин мира и мировоззрений. Он даёт возможность расширить границы субъективного мироощущения и мировосприятия, создаёт условия для сравнения собственных культурных традиций, норм и приоритетных ценностей с аналогичными ценностями иных культур; он позволяет объяснить и усвоить чужой, «инокультурный» образ жизни. Культурная вселенная человека расширяется до размеров культуры всего человечества – подобно тому, как после обнаружения множества планет перед человеком открывается культурная галактика.

Глобализационные процессы в культуре увеличивают роль аккультурации – процесса взаимообогощения культур. Аккультурация представляет собой процесс усвоения необходимых для жизни и позитивно воспринятых норм и ценностей чужой культуры, которые наслаиваются на традиции и обычаи родной культуры. Аккультурация — необходимый элемент межкультурного взаимодействия. Когда встречаются представители двух разных культур, то они, намереваясь найти общий язык, пытаются понять друг друга. Таким образом, аккультурация играет прогрессивную роль в глобальном обществе. Она предполагает обучение нормам другой культуры, знакомство с ее историческим наследием, позволяет найти эффективную технологию общения людей.

В каждой культуре имеются черты, заимствованные из других культур. Культурные заимствования являются не только процессом унификации или синтеза, но и процессом приращения нового в различных условиях. История знает немало примеров приращения одних культур достижениями материальной и духовной культуры других цивилизаций. Например, арабскими цифрами пользуется весь современный цивилизованный мир. «Индийские» шахматы, «китайские» бумага, фарфор и порох стали общечеловеческим достоянием. В ХХ веке возрос на Западе интерес к буддизму (в частности в йоге), поэтому некоторые западные интеллектуалы считают, что буддизм превращается в глобальный интеллектуальный ресурс. Однако отмечаются изменения в буддизме в Азии, и происходят они это не без западного влияния, оказывающего огромное воздействие на буддизм исконно буддийских стран.

   При всех культурных изменениях глобализационного периода духовную сферу человека следует рассматривать как сакральную часть национальной культуры, где традиции, история, система нравственных и эстетических ценностей является «святая святых» национально наследия. В условиях глобализации, считают некоторые учёные, духовная сфера не может подвергаться ни трансформации, ни унификации. Даже трансцендентное ядро веры - догматическое вероисповедание, являющееся базисной, фундаментальной основа с точки зрения представителей самых разных христианских конфессий и других религий, не страдают от адаптации к «глобальным ценностям». Тем самым система ценностей родной культуры (или веры) может быть открыта к переосмыслению и взаимообогащению только в увязке с национальными корнями и традициями.

  Наглядным примером тому является Япония, - страна, удачно использовавшая культурные заимствования (например, иероглифы, буддизм и конфуцианство из Китая). При этом «страна восходящего солнца» не только не потеряла своего своеобразия, а, наоборот, «закрепила» этими приобретениями свои традиции, обогатила этими «приобретениями» неповторимость и своеобразие,  увеличивая тем самым вариативность выживания и гарантируя «сохранность». Сегодняшний технологический взлёт Японии обусловлен готовностью работать по-европейски, поэтому для объяснения  «японского экономического чуда» появилась ёмкая формула-лозунг: «Японский дух, западная технология».  Но при этом в Японии с трудом «прописываются» представители западной культуры – нелегко освоить и усвоить «экзотические» традиции. Япония остаётся страной моноэтничной, -  в ней  проживают 99% японцев, и лишь 1% приходится на представителей близких культурных традиций.

   Новая макросоциальная ситуация предполагает изменения в общественно-политическом и культурном сознании. Прошлая история человечества научила нас мыслить понятиями «зависимости» и «независимости», причём всякая зависимость считалась злом, а всякая независимость – благом. Теперь эта ментальность должна уступить место принципу взаимозависимости. Изменение сознания обусловлено не тем, что люди стали более информированными, или более умными, а тем, что наш земной шар стал единым глобальным социумом.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Абрамова О.Д. Глобализация: учебник. М., 2008.

2. Аксюмов Б.В. Конфликт цивилизаций в контексте

   современных глобализационных процессов. М.,2008.

3. Бек У. Что такое глобализация?: Ошибки глобализма –

   ответы  на глобализацию. М., 2001.

4. Боришполец К.П. Национальное измерение глобального

   мира. М., 2009.

5. Глобализация и проблемы идентичности в многообразном

   мире. М.,2005.

6. Глобализация: учебник. М., 2008.

7.   Гуц А.К., Паутова Л.А. Глобальная этносоциология. М.,

     2009.

8.   Зеленов Л.А. и др. Современная глобализация: состояние       

     и перспективы. М., 2010.

9.  Кулаков А.В. Глобализация как многомерный процесс. М.,

     2009.

10. Многоликая глобализация: культурное разнообразие в

     современном мире. М., 2004.

11. Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. М., 1998.

12. Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2003.

13. Религия и глобализация на просторах Евразии. М., 2009.

14. Соколов К.Б. Особенности межкультурного

     взаимодействия в условиях глобализации

     культуры//Личность в социоекльтурном измерении. М.,

     2007.

15. Стратегическая психология глобализации: психология

     человеческого капитала. СПб., 2004.

16. Толкунов А.В. Глобализация: Учебное пособие. М., 2009.

17. Чумаков А.М. Глобализация: конткры целостного мира.

     М., 2009.

18. Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие

     цивилизаций. М., 2001.

Сводный план 2010 г.. поз.       

Арушанов Виктор Зармаилович

Васильева Леся Николаевна

Горелова Ирина Николаевна

Лысенко Наталья Николаевна

Чернышова Нина Андреевна

КУЛЬТУРОЛОГИЯ

Курс лекций

Часть 2

                            (Под ред. К.ф.н. Лысенко Н.Н.)

Ответственный за выпуск: Клепикова Н.А.

Подписано к печати-       Формат 60x84x16        Тираж 100 экз.     

Усл.-печ.л. -                                                            Заказ №         

127994,Москва, ул. Образцова, д. 9, стр. 9.

Типография  МИИТа

1 Новейший культурологический словарь. Ростов-на-Дону, 2010, с.205.

2 Подробнее об этом смотри: Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М., 2010.

3 Подробнее об этом смотри в лекции «Мифология как элемент духовной культуры общества».

4 Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999; Форестер Дж. Мировая динамика. М.-СПб., 2003; Маклюэн М. Познание медиа. Внешнее расширение человека. М., 2003; и др.

5 См. об этом подробнее в лекции «Структура культуры».

6 Смотри лекцию «Место морали в духовной культуре общества».

7 См.: Райт М. Свидетель колдовства. М., 1976; Токарев С.А. Ранние формы религии. М., 2006.

8 См.: Леви-Брюль Л. Первобытное мышление.  М., 2005.

9 Лосев А.Ф. Миф.Число.Сущность. – М., 1994, С.68.

10 См.: Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М., 1987; Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., 1994; Мелетинский Е.И. Поэтика мифа. М., 2004.

11 См.: Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 2005.

12 См.: Тайлор Э. Первобытная культура. М., 2008.

1. диалог Методы воздействия власти на СМИ разнообразны
2. Сегежский Центр кино и молодёжи О
3. Жизнь и разум во Вселенной- проблема внеземных цивилизаций. Острова Вселенной- галактики.html
4. Системы кондиционирования и вентиляции
5. Информационные технологии в экономике
6. ОТЧЕТ ПО ЛАБОРАТОРНОЙ РАБОТЕ М03А Определение модуля Юнга из растяжений на приборе Лермонтова
7. Логика античного мифа невзирая на охлаждающее ее слово логика
8. Революционный терроризм в начале 20 века
9. Искусство первой трети XVIII века
10. Особливості роботи операційної системи Windows
11. Характеристика современных средств дистанционной передачи информации
12. реферат дисертації на здобуття наукового ступеня кандидата економічних наук Луганськ ~1
13. Мясо яйцо
14. Тема- Общественный транспорт
15. Пути разрешения политических конфликтов
16. Игра престолов 2е издание проводится в трехдневном формате- 4 января дата будет уточнена Начало турнира.
17. держал сжатую в -его- руках; to clench ~ сжимать стискивать slopped on the floor не полилось на пол; to slop ~ проливать
18. Что делать, если случилась травма
19. реферату- Основи теорії виникнення держави і праваРозділ- Історія теорія держави і права Основи теорії вин
20. Применение BC-анализа в маркетинге

Материалы собраны группой SamZan и находятся в свободном доступе