Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
Г.С. Серебрянников
Метод и методология: понятие и соотношение.
Вопросы методологии, применения методов исследования, их разработки и последовательного внедрения в практику являются ключевыми в наукоучении, теории управления, философии. Категории «метод» и «методология» постепенно входят не только в лексикон методологов, специалистов в сфере теории управления, но и физиков, и химиков, и математиков, и в особенности юристов. Однако зачастую адекватность понимания заявленных понятий оставляет желать лучшего. Именно поэтому название статьи отражает попытку разрешения поставленной проблемы. В рамках последующих рефлексивных рассуждений я попытаюсь изложить собственный взгляд на эти две столь сильные по своей идее конструкции – «метод», «методология».
По мнению Г.И. Рузавина метод можно рассматривать как «систематическую процедуру, состоящую из последовательности определенных операций, применение которых либо приводит к достижению поставленной цели, либо приближает к ней»[1, с. 6]. Однако такое определение метода не может быть принято, поскольку обессмысливает само научное познание, как процесс, в который вовлечен объект интенции познавательных способностей и сам носитель этих способностей – исследователь. Заявленное Г.И. Рузавиным понимание метода постепенно превращает ситуацию адекватной научной деятельности в описанный И.П. Павловым сюжет: «все дело в хорошем методе. При хорошем методе и не очень талантливый человек может сделать многое. А при плохом методе и гениальный человек будет работать впустую и не получит ценных, точных данных»[2, с. 21]. Таким образом, наличие метода рассматривается как атрибут научного исследования, в то время как наличие исследователя как нечто акцидентное, вторичное, неважное. Такая ситуация недопустима, кроме того, при таком подходе теряется (выпадает) идея синкретизма метода и методологии.
Притом аналогичное понимание метода присутствует в большинстве работ, посвященных изучению метода. Что бесспорно является серьезной теоретико-методологической проблемой научной доктрины. Один из подходов к разрешению возникшей проблемы я попробую предложить. Притом должен сразу оговориться, что принцип рассуждения чисто «фейерабендский» - «Все дозволено»[3], что должно в высшей степени насторожить читателя, притом при всем при этом это не должно настроить Вас на рассмотрение работы в залоге заведомо отрицательном.
Так, под методом я понимаю совокупность приемов, способов, средств, которые при употреблении их надлежащим субъектом в рамках надлежащего объекта способны принести полезный (ценный) для исследователя результат. Некоторое пояснение. Совокупность в рамках определения понимается в смысле «некоторое количество» (оснований думать иначе, пока что нет), поскольку метод это нечто пассивное, то над чем совершается действие, а значит именно ученый (его мышление) призван быть тем, кто сможет в этой «куче» отыскать (Ж.П. Сартр – «прорываться»[4]) нужный метод. Нужный в рамках того предмета, который он исследует. Совокупность, повторюсь, есть не нечто соединенное во «что-то» одно большое непонятное, а лишь некоторое количество элементов (приемы, способы, средства), которые как могут быть связаны между собой, так и вполне свободно могут существовать автономно (умышленно не говорю о системе). В рамках данного подхода исследователь свободен в выборе того или иного приема или способа исследования. Методология исследования (узкий смысл) есть идейная установка, методы же это конкретные приемы и/или/либо способы и/или/либо средства, в которых реализуются идейные представления исследователя (т.е. методологическая установка).
Важно понимать, что мышление исследователя всегда рефлексивно в силу чего необходимо постоянно совершенствовать методологию, как принцип мышления, а не «идти» по парадигме, которая уже не способна приблизить к новым знаниям и даже чаще всего отдаляет от них.
Прежде чем продолжить развитие идей о методе и методологии, считаю необходимым обратиться к одной из идей замечательного отечественного методолога, человека очень внимательного и культурного в своем мышлении – Георгию Петровичу Щедровицкому, который говорил о природе методологии следующее: «…нет онтологического изображения методологии, которое должно лежать в основе знаний о методологии, поскольку нет онтологии у методологии… Пока у нас нет представления методологии. Единственное, что удалось сделать, это представление ее как структуры кооперации, но тогда естественны ход к организации и вопрос о том, как организуется методология, а с другой стороны, когда мы начинаем организовывать, то единственное, что мы можем, это – собрать псевдо-эмпирическим образом объекты, на которых методология работает (теория деятельности, теория мышления, системно-структурная онтология…)… Я вынужден строить онтологическое представление методологии в онтологии каких-то дисциплин, либо натуралистически – например, на базе онтологии физики, - либо я должен воспользоваться научными дисциплинами, которые входят в состав материала методологии…»[5, с. 240-242]. В данном случае полностью присоединяюсь к идее о том, что методология неонтологична, поскольку, даже, этимологически методология определяется как «путь следования мысли», как некоторая «типизация мыслительной деятельности». Методология по своей природе и есть само мышление, притом, мышление «правильное» (достаточно спорное заявление).
Природа метода – совокупность, природа же методологии – идейное основание этой совокупности (либо иной другой, либо вовсе никакой), содержательный аспект, метод это только форма, притом форма «пустая».
Обратимся к генезису метода. Очевидным представляется тот факт, что метод формируется не в рамках предмета той или иной науки либо иного типа мировоззрения (даже идеологии), а в рамках и посредством мышления, поэтому методы и методологические подходы a priori отделены от предметов науки. Они итог мыслидеятельности, но не предметного исследования; они в рамках последнего, но данными рамками они не ограничиваются, поскольку их рамки это границы познания (самой мыслидеятельности).
Обратимся к вопросу о соотношении понятия метод и методология. Ни в коем случае не хочу «разорвать» или противопоставить данные понятия. Единственное о чем можно говорить, так это о том, что первично и что имеет определяющее значение. Методология – главная вещь, метод – вещь - принадлежность. В итоге без одной в принципе нет другой, однако главная вещь бесспорно способна частично восполнить пробел (через использование общих принципов), однако если метод основан не на принципах мыслительной научной деятельности, а на принципе волюнтаризма, тогда это не метод, а фикция.
Метод - инструмент - «путь в никуда».
Методология - принципы деятельности - «путь в направлении конкретного объекта».
В принципе прихожу к выводу, что методология не занимается изучением методов. Она изучает особенности организации принципов мыслительной деятельности, которые реципирует науковедение, философия науки и техники, методология науки, теория познания и т.д., создавая конкретные методы.
Считаю, что метод в принципе не способен «поставить» исследователя на определенную «дорогу», поскольку сам метод инструментален, его нужно брать с собой в путь, он есть, к примеру, лопата, беря в руки которую каждый использует ее по своему и именно тот, кто использует ее, задает функцию последней, а не назначение последней деятельность первого (такого назначения просто не существует). Назначение лопаты слишком многозначно, чтобы настолько очевидно утверждать, что она определит деятельность того, кто берет ее в свои руки. То же самое с методом.
В практике научной деятельности достаточно часто встречаются мнения по поводу того, что метод можно понимать структурно. Однако такое положение вещей не имеет ничего общего с адекватностью понимания самого метода. Метод нельзя понимать структурно, поскольку структура есть взаимосвязь элементов, метод же это есть онтологическая база познания, состоящая из совокупности как некоторого количества способов, приемов, средств.
А если мы скажем методически? Вот интересно, будет ли это рефлексивно? Не думаю. Но это определенно будет с использованием метода. Поэтому метод рефлексивен только в процессе его создания и применения, но не существования, в отличие от методологии, рефлексивность которой постоянна (это очень важно понимать и помнить).
В вышеприведенном примере лопата может быть рассмотрена не только как садовый инвентарь, но и как предмет искусства или орудие преступления. И определяя лопату как нечто большее, чем лопата, мы тут же мифологизируем ее социальную сущность. Если мы будем исходить из посылки о том, что носитель мифологического (пока мифологического) знания неспособен посмотреть на объекты мифологического понимания иначе, чем в русле той или иной традиции, тогда все научное знание можно сразу признать мифологичным по данному критерию, поскольку научная парадигма есть не что иное как «русло традиции», пусть и традиции научной.
Человек вообще имеет возможность видеть мир через миф, веру или разум. Притом каждый из элементов образуют свой уровень мировоззрения (это очевидный факт). Рациональная деятельность непосредственно отражается в философии, притом в ней же отражается и наука и много еще чего, что является итогом рефлексии и соответственно мыслительной деятельности. Рефлексия в данном случае является основание демаркации философии и мифологии. По данному вопросу достаточно нетривиально высказывался В. С. Соловьев[6].
С целью наиболее адекватного понимания того, о чем я пишу, позволю себе кратко представить концепцию «знание»-«вера в знание». Знание (а так нас учат с детства) это определенный багаж фактов, которые человек поглощает и усваивает в процессе социализации (в широком смысле слова). Однако природа такого знания всегда была и будет внешней, в отличие от «веры в знание», как системы принятых к действию установок, отрефлексированных, понятых, ценных для индивида. В данном случае необходимо понимать, что «вера в знание», как внутренняя структура всегда непосредственно связана с личностью, с его мышлением и сознанием, является частью последних, поэтому формирование такой структуры является первостепенной задачей. Только сформировав мировоззренческий, гносеологический уровень, можно использовать инструменты, методы, как онтологический уровень познания.
Метод в принципе не может существовать в сознании ученого (и это факт, стоит взглянуть на себя), т.е. быть имманентным ему. Метод находится там только тогда, когда конкретный субъект «берет» его с собой в «путь», и не иначе. Методология же в отличие от метода является частью сознания, поскольку является принципами, на которых строится вся мыслительная деятельность субъекта.
Напоследок вспомню упоминавшуюся уже не раз лопату.
Она постоянно находится в сарае, вместе с граблями, вилами и др. с/х инвентарем. Садовод о них не думает, притом они способны преобразовать старое в новое (чем не способ). У садовода в голове имеются навыки работы ими, притом не только ими, но он думает над навыками копания грядок, а не над самими инструментами и только если ему нужно вскопать последние, он о них вспоминает, однако последние постоянно находятся в сарае, а не в сознании садовода.
«Лишь размышляя куда безумнее, чем размышляют философы, возможно решить их проблемы» - так говорил один из гениальнейших философов XX века – Людвиг Витгенштейн. Присоединяясь к его идее, должен в заключении сказать, что сознавая теоретический уровень рассмотрения вопросов и адекватность выдвинутых идей, я все же надеюсь, что тот, кто прочитает эту работу, будет увлечен размышлением, притом неважно в каком направлении – поддержки либо критики. Ведь самое страшное, что может быть это не сделать ничего, когда ты мог сделать хоть что-то.
Список литературы:
1. Рузавин Г.И. Методология научного познания: Учеб. пособие для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009. – 287с.
2. Павлов И. П. Лекции по физиологии 1912—1913 / Под ред. И. П. Разенкова. — М., 1952. — 332с.
3. См.: Фейерабенд П. Наука в свободном обществе. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2010. – 378с.
4. См.: Сартр Ж.П. Проблемы метода. Статьи. – М.: Академический Проект, 2008. – 222с.
5. Методологическая работа. Теория деятельности. (Анналы ММК 1969/70)/ Отв. ред. А.А. Пископпель, В.Р. Рокитянский, Л.П. Щедровицкий. – М.: «Наследие ММК», 2009. – 450с.
6. См.: Соловьев В.С. Сочинения в 2 т. 2-е изд. Т.2. – М.: Мысль, 1990. – 822с.