Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
Подписываем
|
|
|
III. Пища |
|
гиптяне знали плодородие своей земли и не боялись никакой работы, но страшились голода и знали, что за слишком слабым или слишком сильным разливом Нила последует недород, урожай будет скудным. Правители обязаны были, как советовал Иосиф фараону, истолковав его сон о тощих коровах, создавать запасы провизии, но явно этим пренебрегали, особенно в последние годы перед падением династии Рамсесов. Женщина, которую спросили, откуда у нее золото, найденное в ее доме. Отвечает: "Мы получили его за ячмень в год гиен, когда все голодали". Тогда была в разгаре война с "нечистыми". Бандиты свирепствовали повсюду, врывались в храмы, дворцы, частные владения, убивали, грабили и жгли дома. Продукты ценились на вес золота. Подобные несчастья заставляли сожалеть даже о временах нашествия гиксосов. Однако между этими двумя ужасными периодами египтяне жили довольно хорошо. При Сети I, а особенно при великих Рамсесах они захлебывались от изобилия. На храмовых рельефах и на росписях в частных гробницах мы повсюду видим богатые приношения, людей, которые несут горы провизии или ведут тучные стада. В Большом папирусе Харриса, рассказывающем о щедрости Рамсеса III по отношению к храмам и богам, провизия в виде приношений упоминается почти также часто, как драгоценные металлы, одеяния и благовония, Все это доказывает, что египтяне были большими чревоугодниками и не забывали о еде при любых обстоятельствах. Синухет находит в стране Иаа, в Сирии, фиги и виноград, вина больше, чем воды, мед и масло, всевозможные фрукты, ячмень и прочие злаки и бесчисленные стада, то есть примерно все то, что можно найти на прекрасной земле Египта. "Доставляли мне хлеба и питье "минт" ежедневно, и вареное мясо, и жареную птицу, не считаю дичи пустыни, которую ловили для меня и приносили мне, и не считая того, что приносили мои собаки" (перевод М.А. Коростовцева). Короче, все было, как в Египте, если не лучше. "Потерпевшему кораблекрушение" на острове Змея в красном море тоже повезло: "Я нашел там инжир и виноград, лук всякий превосходный. Плоды "кау" там вместе с плодами "некут", огурцы, подобные взращенным, рыбу и птицу. Нет того, чего бы не было на нем [на острове]" (перевод Е.Н.Максимова). Вернемся, однако, в Египет и попытаемся определить его пищевые ресурсы. Начнем с мяса. Египтяне всегда поглощали его в больших количествах. В гробницах мы видим повсюду изображения боен и стада животных, предназначенных на убой. Первое место среди них занимали быки. Африканский бык "иуа" - крупное животное с большими рогами, могучее и быстрое. Благодаря специальному откорму эти быки достигали огромных размеров и веса, и, лишь когда такой бык уже почти не мог ходить, египтяне решали, что он готов на убой, как это можно видеть на рельефах в Абидосе и Мединет-Абу. Погонщик без труда ведет за собой раскормленного быка продев ему веревку через ноздрю и нижнюю губу. Лучших животных украшали страусовыми перьями между рогами и двойными перевязями. У входа в храм процессию встречал жрец, простирающий руку с небольшой чашей, где курились благовония. Сцена сопровождается следующим текстом: "Принесение в жертву быка, чистого ртом своим для чистой скотобойни храма Рамсеса Мериамона". Специальные служители принимали только здоровых животных и еще раз проверяли качество мяса после убоя. Мелких быков, безрогих или с короткими рогами, называли "унджу", а крупных быков с большими рогами, но более злобных, чем "иуа", и плохо поддающихся откорму, - "нега". На изображениях они всегда тощие. Некоторые выражения, относящиеся к убойному скоту, трудно интерпретировать. Например, что такой "бык - уста стада" или "бык ките" (кедет, ките, кит - небольшая мера веса, равная 9,1 г). Бык "хериса", по-видимому, считался лучшим производителем. Иногда упоминаются также сирийские рабочие быки и быки из страны Куш. В эпоху Древнего царства значительную часть мяса египтяне добывали охотой на животных пустыни. Они охотились на газелей, ориксов и других антилоп и старались заполучить их живьем, чтобы потом попробовать приручить и одомашнить. Этот вид животноводства почти утратил свое значение во время Рамессидов. известно только, что Рамсес III направил в пустыню своих охотников, чтобы ему добыли ориксов. За время своего царствования он пожертвовал в великий храм Амона орикса, одного дикого буйвола и 81 газель. В дополнительном списке приношений перечислены 20 602 быка и 367 ориксов, газелей и каменных козлов 25. На изображении из Абидоса есть прекрасный орикс с прямыми рогами, странно названный: "бык-орикс из хлева Рамсеса". Время от времени в сценах убоя скота мы видим ориксов вместо быков. Однако, если убой совершают по случаю какого-либо празднества, они не встречаются. Из этого можно заключить, что животные пустыни почти не играли роли в снабжении населения мясом, но считалось благим делом принести орикса или газель в жертву богам в память о древних временах, когда египтяне больше зависели от охоты, чем от скотоводства. Ни в одном документе, насколько я знаю, не говорится о том, что египтяне употребляли в пищу свинину, козлятину или баранину, но и обратных утверждений мы не находим, хотя этих животных разводили даже в Верхнем Египте. Когда пастухи приводили быка на бойню, к делу приступали мясники. Четверо или пятеро набрасывались на грозное животное и довольно быстро с ним справлялись. Приемы их не изменились с древнейших времен. Для начала быку накидывают затяжную петлю на левую переднюю ногу, а веревку перебрасывают через спину. Один человек тянет за конец веревки, пока охваченная петлей нога не оторвется от земли, Теперь бык уже в неустойчивом положении. Остальные дружно кидаются на него, самый смелый вскакивает на шею, хватается за рога и задирает быку голову. Другой тянет его за хвост. И последний старается вздернуть быку заднюю ногу. Опрокинув чудовище, мясники тут же связывают ему задние ноги с передней, уже охваченной петлей, чтобы бык не смог подняться, Одну переднюю ногу оставляют свободной, потому что поверженному быку от нее все равно нет никакого толка, и он лишь сгибался в кольцо, пытаясь отсрочить неминуемую смерть. Один из силачей хватал его голову, запрокидывал и удерживал неподвижно рогами вниз, горлом вверх. Весь инструмент мясников состоял из острых ножей длиной чуть больше кисти руки с закругленным концом, чтобы не прокалывать зря шкуру, и оселка для точки, привязанного сбоку к набедренной повязке. Главный мясник вскрывал быку вену. Кровь собирали в специальный сосуд. Если это происходило на бойне храма, к быку приближался жрец и поливал рану какой-то жидкостью из кувшина. Возможно, этот жрец одновременно был кем-то вроде санитарного инспектора. Мясник показывает ему залитую бычьей кровью ладонь и говорит: "Вот эта кровь". Жрец нагибается, чтобы получше рассмотреть и решает: "Она чиста!" Тушу разделывают с удивительной быстротой. Прежде всего отрезают правую переднюю ногу, которая оставалась свободной, помощник держит ее вертикально, тянет на себя или отклоняет по мере надобности, чтобы мяснику было удобнее перерезать сухожилия и расчленять ножом суставы. Затем отделяют голову и делают разрез по животу, чтобы снять шкуру и вынуть сердце. Три связанные ноги отрезают. Задние ноги режут на три части: ляжку ("сут"), икру ("иуа") и копыто ("инсет"). С хребта и ребе последовательно срезают куски филе, самую лакомую часть, и ложное филе. Среди внутренностей весьма ценились печень и почки. Желудок и кишки мясник извлекал постепенно, освобождая их от содержимого. Работа шла под аккомпанемент возгласов и приказов: "Поспеши! Поторопись во имя жизни! Кончай с этой ногой! Заканчивай с сердцем!" Когда работа происходила в храме, приход распорядителя церемоний и даже само его имя удваивали рвение: "Вставай, поторопись, вырежь эти ребра, пока распорядитель церемоний не пришел исполнять свои действия на столе! Вот филе. Отнеси его ему на столик!" Тот, к кому обращены эти слова, отвечает без малейшей спешки: "Я сделаю все для твоего удовольствия. Я сделаю все, как ты желаешь". Иногда мясник разговаривает сам с собой, поскольку его помощник отошел: "нелегко мне сделать это одному!" Куры стали известны только во II тысячелетии до н.э., но египтяне и ранее разводили и потребяли большое количество другой домашней птицы. В Большом папирусе Харриса ее исчисляют сотнями тысяч. В перечне даров, где четвероногие составляют 3 029 голов, записано 126 250 различных птиц, из них 57 810 голубей, 25 020 водоплавающих птиц, пойманных живыми в сети, 6 820 гусей "ра" и 1 534 гуся "череп". Несушек было 4 060, "больших палок" (?) - 1 410, журавлей - 160, зато количество перепелок "парт" достигало значительных цифр - от 1 240 до 21 700. Однако список этот далеко не полон, если учесть все сцены охоты и животноводства в гробницах Древнего и Среднего царств. Египтяне различали три вида журавлей: "джат", "ану" и "га", не считая их самок, "удж". Гусей, уток и чирков насчитывалось пятнадцать видов: они, несомненно, еще существовали во времена Рамсесов, однако птичники разводили только те виды, которые были наиболее выгодны. На Стеле Пианхи можно прочесть, что царь-эфиоп после завоевания Египта отказался принимать за своим столом правителей Юга и Дельты, потому что они не были обрезаны и ели рыбу, а это - страшное оскорбление для царского дворца. Исключение было сделано только для Немарата, которые не ел рыбы, возможно, потому, что проживал в священном городе жрецов Шмуне. В меню усопших вплоть до Нового царства рыба не входила. В некоторых номах и городах в различные периоды запрещалось употреблять те или иные виды рыб. Если Пианхи был так строг в определении чистой и нечистой пищи, то остальные египтяне даже в храмах преспокойно ели рыбу, избегая, по-видимому, только самую невкусную вроде рыбы "бут", "Отвратительной", или рыбы "шепет", что означает "неприятная". Жители Дельты и берегов озера Фаюм были профессиональными рыбаками. О. Мариетт обнаружил в Танисе гранитный рельеф, где двое дородных длинноволосых мужчин с бородами несут стол, с которого свешиваются великолепные лобаны. Папирус Харриса зарегистрировал среди провизии, доставленной в храмы Фив, Она и Мемфиса, значительное количество рыбы: 441 000 штук, главным образом лобанов, нильских кларий, мормиров - рыб среднего размера, а также крупных хромисов и латесов, "нильских окуней", таких огромных, что каждую рыбу несли двое мужчин, Продев сквозь жабры палку и положив ее на плечи, они бодро шли друг за другом, а хвост их добычи волочился по земле, Такой одной рыбины хватило бы на несколько семей! Овощи внесены в годовой календарь Мединет-Абу под общим названием "ренпут" - "продукты года", Их раскладывали на столах или связывали пучками. Отдельно упоминаются лук и порей, известный с глубокой древности. Некий торговец Древнего царства говорит своему покупателю, который приходит с хлебом: "Положи его, и я тебе дам превосходный лук (хеджу)". Порей (иакет) упоминается в медицинском папирусе Эберса, в "Сказках сыновей фараона Хуфу" и в "Сказке о потерпевшем кораблекрушение", который находит его на своем острове, где всего в изобилии. Но особенно ценился чеснок. Геродот утверждает, будто рабочие, строившие пирамиду Хеопса, получили редиса, лука и чеснока на 1600 серебряных талантов. Возможно, так оно и было, однако эти сведения не высечены на пирамиде, как полагал Геродот. Зато связки чеснока найдены в фиванских гробницах. Иероглифическое изображение чеснока В.Лорэ распознал в Большом папирусе Харриса и нашел его соответствие в коптском варианте Библии. Рамсес III щедро раздавал чеснок храмам. Древние евреи на пути к земле обетованной с сожалением вспоминают об огурцах, арбузах, луке и чесноке изобильного Египта. Огурцы, арбузы, а также дыни часто появляются на жертвенных стелах рядом со связками стеблей папируса, которые кое-кто раньше принимал за спаржу. Античные авторы утверждали, будто религия запрещала египтянам употреблять в пищу бобы и горох, дабы научить их хоть от чего-то воздерживаться, как полагает Диодор. Но в действительности мы находим в гробницах и бобы, и горох, и нут (турецкий горох), Жрецы Она и Мемфиса получали от Рамсеса III бобы. Правда, турецкий горох удивительно походил на голову сокола, например, на крышке одной из четырех каноп, называемой "Кебезсенуф". Однако это не мешало употреблять его в пищу, разве что не везде и не всегда. Латук (салат) выращивали, обильно поливая в огородах при доме, Он считался растением бога Мина, чья статуя часто возвышалась перед грядками латука. Однако фаллический бог был не единственным, кто лакомился латуком. Автор повествования о споре Хора и Сетха рассказывает, что Исида явилась в сад Сетха и спросила у садовника, какие овощи предпочитает Сех. Тот ответил: "При мне он не ел никаких овощей, кроме латука". На другой день Сетх вернулся в свой сад и, как обычно, наелся латука. Сетх слыл распутником, однако и Мин мог кое в чем с ним поспорить. Давно заметили, что латук возвращает мужчинам половую силу, а женщинам - плодовитость. Поэтому его потребляли в больших количествах. На жертвенных столах можно часто увидеть прекрасный зеленый латук. Употребляли его, очевидно, так же, как современные арабы: в сыром виде с растительным маслом и солью. Древние египтяне в отличие от сегодняшних, увы, даже не знали ничего об апельсинах, лимонах и бананах. Груши, персики, вишни и миндаль появились у них только в римскую эпоху. Тем не менее в летний период они могли наслаждаться виноградом, фигами, финиками и плодами сикоморы, правда не такими крупными и вкусными как фиги. Финики в Египте тоже не очень хороши, разве что в Фиваиде. Орехи дм-пальмы съедобны, однако их употребляли главным образом как лекарственное средство. Кокосовые пальмы были редкостью, а их орехи - изысканным лакомством немногих привилегированных. Гранатовые, оливковые деревья и яблони, завезенные во времена гиксосов, при хорошем уходе давали богатые урожаи. Оливковое масло использовали для освещения, но это не значит, что его не употребляли в пищу. До появления олив египтяне разводили другие масличные деревья, среди которых главным было ореховое дерево - "бак". К списку фруктовых деревьев можно еще добавить мимозу, ююбу (зизифу) (плоды использовались для изготовления лекарств) и баланитес египетский. Не следует забывать. Что многие названия деревьев и растений до сих пор не идентифицированы, а потому мы не можем составить полный список полезной флоры древнего Египта. Бедняки порой довольствовались тем, что жевали сердцевину стеблей папируса, как сегодня жуют стебли сахарного тростника, и корневища других водяных растений, которые мы во множестве находим в гробницах. Молоко считалось настоящим лакомством. Его хранили в пузатых глиняных сосудах горлышко которых затыкали пучком травы, чтобы уберечь от насекомых. Многие слова обозначали молочные продукты - сливки, масло, творог, - однако за точность перевода этих терминов ручаться нельзя. В некоторые снадобья и диетические блюда добавляли соль. Можно предполагать, что ее вообще много употребляли. Чтобы подсластить напиток или кушанье добавляли мед или плоды рожкового дерева. Иероглиф "неджем" (с ним писали слова "сладкий", "сладость") имел вид стручка этого дерева. Египтяне отправлялись за медом и воском диких пчел далеко в пустыню. Этим занимались специальные люди. Сборщики меда объединялись со сборщиками скипидарной смолы в отдаленных вади. Фараон старался защитить их от опасностей, которым они подвергались вдали от Нильской долины, и посылал иногда лучников сопровождать их. Но египтяне разводили пчел и в своих садах. Ульями служили большие глиняные кувшины. Пасечник без боязни расхаживал среди ульев. Он отгонял пчел рукой и извлекал соты. Хранили мед в больших запечатанных каменных сосудах. |